О.Р. Зайцев. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью" (Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова). - Специально для системы ГАРАНТ, 2009 г.

Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью"

ГАРАНТ:

См. справку "Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова"

Комментируемое Постановление является первым разъяснением Высшего Арбитражного Суда РФ, специально посвященным сделкам с заинтересованностью. До его принятия отдельные вопросы, связанные с этими сделками, рассматривались в Обзоре практики разрешения споров, связанных с заключением хозяйственными обществами крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность*(1) (далее - Обзор по крупным сделкам и сделкам с заинтересованностью), Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах"*(2) (далее - Постановление Пленума N 19) и Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 90, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 14 от 9 декабря 1999 г. "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Постановление Пленумов N 90/14).

Комментарий к пункту 1

1. Абзацы 2-5 п. 1 ст. 81 Федерального закона "Об акционерных обществах" (далее - Закона об АО) предусматривают четыре основные фигуры, с помощью которых устанавливается наличие заинтересованности у любого из определенных его абз. 1 лиц (далее - заинтересованное лицо) в совершении акционерным обществом сделки: сторона, представитель, посредник и выгодоприобретатель в этой сделке.

Пункт 1 Постановления дает ответ на вопрос о том, кого следует понимать под выгодоприобретателем в сделке, в связи с чем целесообразно предварительно дать определение трех остальных фигур.

Поскольку Закон об АО является прежде всего частью гражданского законодательства, при определении содержания используемых в этом Законе терминов, не раскрываемых в нем самом, необходимо обращаться к другим актам этой отрасли законодательства, и в первую очередь к ГК РФ.

Хотя ГК РФ не дает как такового определения стороны сделки, из п.п. 2 и 3 его ст. 154 вытекает, что стороной сделки является то лицо, которое выражает волю на совершение сделки, при этом с учетом п. 1 ст. 182 и п. 2 ст. 184 ГК РФ стороной сделки, волю на совершение которой выражает представитель, является представляемый (см. также п. 13 Обзора по крупным сделкам и сделкам с заинтересованностью).

Поскольку сделкой с заинтересованностью акционерного общества может быть только сделка, хотя бы одной из сторон которой является это общество, под стороной сделки, о которой говорят абз. 2-5 п. 1 ст. 81 Закона об АО, имеется в виду другая (или одна из других) сторона сделки, в которой в качестве стороны также участвует акционерное общество.

Определение понятия "представитель" содержится в п. 1 ст. 182 ГК РФ: это лицо, совершающее от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия сделку, которая непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

Поскольку правила Закона об АО направлены на предотвращение нарушения интересов акционерного общества и его акционеров вследствие наличия при совершении сделки конфликтов интересов, под представителем, о котором говорят абз. 2-5 п. 1 ст. 81 Закона об АО, следует понимать представителя другой (или одной из других) стороны сделки, в которой в качестве стороны также участвует акционерное общество, но не представителя самого акционерного общества.

Если кто-либо из заинтересованных лиц, определенных абз. 1 п. 1 ст. 81 Закона об АО (например, член совета директоров), заключает от имени акционерного общества на основании доверенности сделку, это не приведет к признанию такой сделки для этого общества сделкой с заинтересованностью, поскольку при ее совершении нет конфликта интересов.

Понятие "посредник", хотя и употребляется в ГК РФ (п. 2 ст. 182 и п. 1 ст. 1293), при этом в нем не раскрывается. В связи с этим для его понимания необходимо обратиться к положениям доктрины российского гражданского права: на их основе можно прийти к выводу, что абз. 2-5 п. 1 ст. 81 Закона об АО говорят о так называемом фактическом посреднике - лице, совершающем фактические действия, направленные на выявление потенциального контрагента, согласование с ним всех необходимых условий сделки и сведение сторон для непосредственного заключения сделки*(3).

2. ГК РФ использует термин "выгодоприобретатель" применительно к двум договорам - страхования и доверительного управления имуществом. Однако общего определения указанного термина ГК РФ не содержит, что и потребовало разъяснений Высшего Арбитражного Суда РФ по этому вопросу.

Определение понятия "выгодоприобретатель", данное в Постановлении, состоит из двух частей.

Собственно определение "выгодоприобретатель" содержится в абз. 2 п. 1 Постановления. Под выгодоприобретателем в сделке признается не являющееся стороной в сделке лицо, которое в результате ее совершения может быть освобождено от обязанностей перед акционерным обществом, а также лицо, непосредственно получающее права по данной сделке; любое лицо, удовлетворяющее признакам, содержащимся в этом определении, должно быть признано выгодоприобретателем. Перечень отдельных выгодоприобретателей, приведенный в указанном абзаце (выгодоприобретатели по договорам страхования и доверительного управления имуществом*(4), бенефициар по банковской гарантии*(5), третье лицо, в пользу которого заключен договор в соответствии со ст. 430 ГК РФ, первоначальный должник в отношении сделки по даче согласия на перевод его долга перед акционерным обществом на другое лицо), не является исчерпывающим и дан только для примера.

Как видно, под приобретаемой по сделке выгодой абз. 2 п. 1 комментируемого Постановления понимает приобретение прав или освобождение от обязанностей перед акционерным обществом; именно наличие такой выгоды у лица, с которым связано заинтересованное лицо, порождает конфликт интересов.

Если в отношении обязанности комментируемое Постановление прямо указывает на то, что речь идет об обязанности перед акционерным обществом, то в отношении права такого прямого упоминания не сделано, в связи с чем необходимо рассмотреть вопрос о том, необходимо ли, чтобы и право выгодоприобретатель приобретал именно в отношении акционерного общества, а не какого-либо другого лица.

При положительном ответе на поставленный вопрос в приводимых в Постановлении примерах выгодоприобретатели будут, только если акционерное общество является страховщиком или доверительным управляющим, поскольку именно в отношении их приобретают права выгодоприобретатели по соответствующим договорам; если же акционерное общество будет страхователем или учредителем управления, то при таком подходе для целей сделок с заинтересованностью выгодоприобретателей по таким договорам не будет.

Однако наличие конфликта интересов в случае, когда заинтересованное лицо связано с учредителем управления или страхователем, представляется не менее вероятным, чем когда оно связано с доверительным управляющим или страховщиком, в связи с чем, по нашему мнению, в этих случаях и вообще применительно к Закону об АО под выгодоприобретателем следует понимать лицо, приобретающее право не только в отношении акционерного общества - стороны сделки, но и другого лица.

Более того, нельзя исключать ситуаций, когда вследствие совершения акционерным обществом сделки оно освободит заинтересованное лицо от обязанности не перед собой, а перед другим лицом (например, если акционерное общество совершит сделку по исполнению обязательства заинтересованного лица*(6)); представляется, что и в таких случаях должника можно признавать выгодоприобретателем, поскольку его выгода, очевидно, может порождать конфликт интересов.

3. Говоря о выгодоприобретателе по договору доверительного управления имуществом, следует иметь в виду, что под таковым следует понимать только отличное от учредителя управления лицо, в интересах которого обязуется осуществлять управление имуществом доверительный управляющий; такого понимания выгодоприобретателя чаще всего придерживается ГК РФ (абз. 1 п. 1 ст. 1012, абз. 3 п. 1 ст. 1016, п. 4 ст. 1020, абз. 1 п. 2 ст. 1021, п.п. 1 и 4 ст. 1022).

Иногда ГК РФ под выгодоприобретателем понимает любое лицо (в том числе и учредителя управления), в интересах которого осуществляется управление имуществом (абз. 1 п. 2 ст. 1012). Однако учредитель управления не будет являться выгодоприобретателем для целей сделок с заинтересованностью, поскольку он является стороной договора доверительного управления имуществом и именно в таком качестве может образовывать заинтересованность в совершении сделки.

4. Применительно к определению выгодоприобретателя, данному в абз. 2 п. 1 Постановления, целесообразно рассмотреть комиссионные отношения, поскольку их особенностью является то, что заключаемый комиссионером договор купли-продажи порождает правовые последствия не только для его сторон (комиссионера и продавца), но и для не участвующего в нем лица - комитента (согласно п. 1 ст. 996 ГК РФ вещи, приобретенные комиссионером за счет комитента, являются собственностью последнего).

Если акционерное общество является продавцом, то при наличии связи между заинтересованным лицом и комитентом комитент подпадает под определение выгодоприобретателя, данное в абз. 2 п. 1 Постановления, ибо он, не являясь стороной договора купли-продажи, приобретает из него право собственности на товар.

Если акционерное общество является комиссионером, то при наличии связи между заинтересованным лицом и комитентом комитент также по указанной причине формально подпадает под указанное определение выгодоприобретателя, однако в данном случае, по нашему мнению, необходимо учитывать тот факт, что в заключаемом комиссионером договоре купли-продажи интересы комиссионера и комитента совпадают, друг другу не противоречат, в связи с чем в рассматриваемой ситуации трудно обнаружить конфликт интересов, а потому признание договора купли-продажи сделкой с заинтересованностью было бы необоснованно.

Если же акционерное общество является комитентом, то заключаемый комиссионером договор купли-продажи в принципе не может рассматриваться как сделка с заинтересованностью, ибо сторонами этого договора являются комиссионер и продавец, а комитент в нем не участвует.

5. Вторая часть определения выгодоприобретателя содержится в абз. 3 п. 1 Постановления: в этом качестве может также рассматриваться должник по обязательству, в обеспечение исполнения которого акционерное общество предоставляет поручительство либо имущество в залог*(7).

Такой выгодоприобретатель уже не подпадает под общее определение, данное в абз. 2 п. 1 Постановления. Это объясняется тем, что он не приобретает из договора залога или поручительства каких-либо прав и не освобождается от обязанностей, однако он приобретает существенную экономическую выгоду, которая чаще всего состоит в возможности заключить договор, из которого вытекает обеспечиваемое обязательство (например, кредитный), поскольку без залога или поручительства такой договор либо вообще не был бы заключен (например, не выдан кредит), либо был бы заключен на худших для должника условиях (например, кредит выдан под больший процент). Наличие такой выгоды порождает конфликт интересов, и потому в данном случае должен работать институт сделок с заинтересованностью.

Указанный должник не всегда будет выгодоприобретателем: в силу абз. 3 п. 1 Постановления он может рассматриваться в качестве такового, за исключением случаев, когда будет установлено, что договор поручительства или договор о залоге совершен акционерным обществом не в интересах должника или без его согласия.

Используемая Постановлением формулировка свидетельствует о том, что истец, оспаривающий соответствующий договор поручительства или залога, не должен (хотя и имеет право) доказывать того, что он заключен в интересах и с согласия должника. Напротив, бремя доказывания того, что этот договор заключен не в интересах должника или без его согласия, лежит на ответчике (кредиторе).

О заключении договора поручительства не в интересах должника можно говорить, например, в случаях, когда договор поручительства заключается кредитором с поручителем, имеющим отличное от должника место нахождения, для искусственного создания удобной кредитору территориальной подсудности иска о взыскании с должника и поручителя солидарно*(8) задолженности*(9) либо когда договор поручительства заключается для обхода установленного основным договором, из которого возникло обеспечиваемое обязательство, требования о необходимости получения согласия должника на уступку права требования*(10). При рассмотрении этого вопроса может иметь значение и заключение договора поручительства или залога спустя длительное время после заключения основного договора или после просрочки исполнения обеспечиваемого обязательства (в этих двух случаях у должника уже отсутствует отмечавшийся выше интерес в заключении основного договора).

Абзац 3 п. 1 Постановления указывает также на то, что заключение акционерным обществом соглашения с должником об условиях предоставления кредитору поручительства или залога в обеспечение исполнения обязательств должника свидетельствует о том, что должник является выгодоприобретателем в соответствующем договоре поручительства или договоре о залоге; по-видимому, в этом случае ответчик уже не вправе ссылаться на то, что оспариваемый договор заключен не в интересах должника.

В указанном случае, скорее всего, сделкой с заинтересованностью будет и само соглашение об условиях предоставления поручительства или залога, в связи с чем необходимо рассмотреть вопрос о соотношении одобрения обеих сделок - этого соглашения и договора залога или поручительства.

Данный вопрос является лишь одним из примеров более общего вопроса - о соотношении одобрения основной сделки и сделки по ее исполнению (другими примерами являются основной и предварительный договор (ст. 429 ГК РФ), соглашение об уступке права (требования) и сделка уступки права (требования)*(11) и т.п.).

Закон об АО, устанавливая необходимость одобрения сделок с заинтересованностью, не рассматривает вопрос о том, самостоятельные это сделки или сделки, совершаемые во исполнение других сделок. Однако представляется, что одобрять необходимо прежде всего основную сделку и при наличии ее одобрения можно говорить о том, что косвенно одобрены и сделки по ее исполнению, поскольку необходимость их совершения видна из предмета сделки и ее существенных условий, указываемых в решении об одобрении сделки (абз. 1 п. 6 ст. 83 Закона об АО).

В связи с этим при наличии одобрения основной сделки дополнительного одобрения сделки по ее исполнению, как правило, не требуется. Однако это правило не может применяться, если сделка по исполнению совершается на существенно отличающихся от основной сделки условиях (например, основной договор заключается на большую сумму, чем это предусматривал предварительный, либо заключается договор поручительства на большую сумму или больший срок), - в таком случае дополнительное одобрение потребуется*(12).

Отсутствие необходимости дополнительного одобрения сделки по исполнению не означает того, что она перестает быть сделкой с заинтересованностью. Если не была одобрена ни основная сделка, ни сделка по исполнению, то это дает основания оспаривать каждую из этих сделок. Такой подход имеет особое значение именно для договоров залога и поручительства, поскольку ГК РФ не предусматривает недействительности этих договоров в случае недействительности соглашения между должником и залогодателем или поручителем.

6. В отличие от абз. 2 п. 1 Постановления, дающего именно определение понятия "выгодоприобретатель" и потому содержащего неисчерпывающий перечень примеров, абз. 3 приводит именно два конкретных примера. В связи с этим возникает вопрос о том, может ли быть признано выгодоприобретателем лицо, не названное в абз. 3 п. 1, если его положение сходно с теми двумя лицами, которые там указаны (залогодатель и поручитель). Наиболее очевидным примером актуальности этого вопроса является принципал - должник по обязательству, исполнение которого обеспечивается банковской гарантией, выданной акционерным обществом.

Представляется, что с точки зрения наличия конфликта интересов описываемая в указанном абзаце ситуация ничем принципиально не отличается, если вместо поручительства представить банковскую гарантию, особенно учитывая их сходство.

7. Поскольку наличие заинтересованности в совершении сделки устанавливается на момент ее совершения (п. 14 Обзора по крупным сделкам и сделкам с заинтересованностью, абз. 2 п. 33 Постановления Пленума N 19), необходимо, чтобы заинтересованное лицо было связано с выгодоприобретателем именно на этот момент.

Если на момент совершения сделки заинтересованное лицо не было связано с выгодоприобретателем, однако впоследствии выгодоприобретатель меняется на другого, с которым заинтересованное лицо связано, то возможны две ситуации. В случае изменения выгодоприобретателя на основании сделки с участием акционерного общества (например, путем заключения дополнительного соглашения об этом к договору) такая сделка будет являться сделкой с заинтересованностью по причине наличия выгодоприобретателя. В случае же такого изменения по сделке без участия акционерного общества (например, путем уступки прав выгодоприобретателя, или замены выгодоприобретателя страхователем в соответствии с абз. 1 ст. 956 ГК РФ, или в соответствии с абз. 1 ст. 960 ГК РФ в силу перехода прав на застрахованное имущество) такой сделки не будет именно потому, что в ней не участвует акционерное общество; сказанное применимо к схожей ситуации, когда изначально заключенный акционерным обществом договор вообще не предусматривал выгодоприобретателя, а затем он появился.

Не будет сделкой с заинтересованностью и договор, выгодоприобретатель по которому на момент его заключения не был связан с заинтересованным лицом, даже если впоследствии такая связь появилась (например, директор акционерного общества приобрел контрольный пакет акций выгодоприобретателя), а также договор, выгодоприобретатель по которому на момент его заключения не известен (например, договор страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, выгодоприобретателем по которому являются лица, которым может быть причинен вред (п. 3 ст. 931 ГК РФ), - если только в таком договоре не будет указано конкретное лицо, риск ответственности за причинение вреда которому застрахован).

В обеих рассмотренных ситуациях если будет доказано, что стороны сделки изначально имели в виду наличие в ней выгодоприобретателя, с которым связано заинтересованное лицо, и лишь для вида сначала совершили сделку без участия в ней такого выгодоприобретателя, то с учетом правила п. 2 ст. 170 ГК РФ такая сделка может быть признана притворной, прикрывающей сделку с заинтересованностью.

Комментарий к пункту 2

8. Пункт 2 Постановления касается вопросов, связанных с оспариванием сделок с заинтересованностью.

Согласно абз. 2 п. 2 Постановления при рассмотрении исков о признании сделки с заинтересованностью недействительной (в том числе при наличии в сделке выгодоприобретателя) арбитражным судам следует учитывать, что истец должен представить доказательства, которые подтверждают фактические обстоятельства, позволяющие сделать вывод о наличии у совершенной акционерным обществом сделки признаков сделки с заинтересованностью.

Указанное разъяснение возлагает на истца бремя доказывания того, что оспариваемая им сделка является сделкой с заинтересованностью - для этого ему необходимо доказать, что эта сделка соответствует критериям, предусмотренным п. 1 ст. 81 Закона об АО.

Учитывая тот факт, что указанная норма устанавливает взаимосвязи между участниками сделки, при оспаривании сделки акционером он может испытывать затруднения при собирании доказательств, подтверждающих такие взаимосвязи, как, например, владение акциями, родственные связи и т.п.

В качестве доступного акционеру источника сведений о наличии признаков заинтересованности в совершении сделки можно указать на сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре юридических лиц*(13) и реестре акционеров*(14), информацию, раскрываемую эмитентами эмиссионных ценных бумаг*(15).

9. Абзац 3 п. 2 Постановления устанавливает необходимость учета при оспаривании сделок с заинтересованностью добросовестности контрагентов акционерного общества. Согласно ему, если будет установлено, что другая сторона в двусторонней сделке или выгодоприобретатель по односторонней сделке не знали и не должны были знать о наличии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совершения, по смыслу ст. 84 Закона об АО сделка не может быть признана судом недействительной.

Отказ в признании недействительной сделки с заинтересованностью в случае добросовестности контрагента акционерного общества по этой сделке позволяет установить баланс интересов между интересами акционеров, желающих не допустить наступления для них и их акционерного общества неблагоприятных последствий вследствие совершения сделок при наличии конфликта интересов, с одной стороны, и оборотом, т.е. всеми теми, кто вступает в отношения с акционерными обществами и полагается на заключенные с ними сделки, с другой.

Согласно абз. 4 п. 2 Постановления с учетом направленности норм о сделках с заинтересованностью на защиту интересов акционеров бремя доказывания того, что другая сторона в двусторонней сделке или выгодоприобретатель по односторонней сделке не знали и не должны были знать о наличии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совершения, возлагается на указанных лиц.

Таким образом, Постановление не требует от истца, оспаривающего сделку с заинтересованностью, доказывать недобросовестность контрагента акционерного общества, и возлагает бремя доказывания своей добросовестности на ответчика (контрагента); если ответчик не докажет свою добросовестность, то иск будет удовлетворен.

Такое распределение бремени доказывания защищает, как это видно из формулировки абз. 4 п. 2 Постановления, прежде всего интересы акционеров, оспаривающих сделку. Не являясь сторонами сделки, они чаще всего не знают о том, как проходила подготовка сделки, в насколько близких отношениях находятся ее стороны и т.д., и им трудно собрать нужные доказательства.

При этом Постановление возлагает бремя доказывания добросовестности на ответчика в любом случае, даже если истцом является не акционер, а акционерное общество. Это обусловлено тем, что попытка в случае оспаривания сделки самим обществом возложить бремя доказывания недобросовестности на него на практике не привела бы к желаемому результату, ибо сделки всегда оспаривались бы акционерами с целью избежать доказывания недобросовестности контрагента.

Из абз. 4 п. 2 Постановления видно, что возможны два варианта добросовестности контрагента:

1) он не знал и не должен был знать о наличии признаков заинтересованности в сделке;

2) он знал или должен был знать о наличии признаков заинтересованности в сделке, но не знал и не должен был знать о несоблюдении установленного порядка ее совершения (например, контрагент добросовестно полагался на предоставленное ему акционерным обществом решение об одобрении сделки или полагал, что сделка не требует одобрения, поскольку в ней заинтересованы все акционеры (абз. 3 п. 2 ст. 81 Закона об АО)).

Поскольку защита добросовестного контрагента направлена в том числе на то, чтобы дать участникам оборота возможность избежать риска заключения с акционерными обществами оспоримых сделок с заинтересованностью (если участник оборота обнаруживает признаки заинтересованности в сделке или несоблюдение установленного порядка ее совершения, он может отказаться от ее совершения), добросовестность должна определяться не позднее чем на момент совершения сделки. Поэтому факт получения контрагентом акционерного общества информации о наличии признаков заинтересованности в сделке или несоблюдении установленного порядка уже после совершения сделки не имеет значения для установления его добросовестности.

10. Наиболее сложным вопросом при применении Постановления, как представляется, станет именно доказывание ответчиком своей добросовестности.

Согласно абз. 5 п. 2 Постановления при решении вопроса о том, должны ли были названные лица (другая сторона в двусторонней сделке или выгодоприобретатель по односторонней сделке) знать о наличии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совершения, во внимание принимается то, насколько данные лица могли, действуя разумно и проявляя требующуюся от них по условиям оборота осмотрительность, установить наличие указанных признаков и несоблюдение порядка совершения сделки.

Таким образом, главное значение имеет то, что с точки зрения разумности и требующейся по условиям оборота осмотрительности принято делать перед заключением с акционерным обществом договора, чтобы проверить, не является ли он сделкой с заинтересованностью, а если является, соблюден ли порядок его совершения.

Для ответа на этот вопрос, строго говоря, крайне желательно проведение социологического исследования бизнес-сообщества, однако, пока такое исследование не проведено и не сформировалась судебная практика применения Постановления, представляется возможным высказать следующие предварительные соображения.

По имеющейся информации наиболее распространенным является подход, согласно которому перед подготовкой к заключению с акционерным обществом более или менее значительного по цене договора принято запрашивать у этого общества документы о нем. При этом в минимальный пакет документов (для целей проверки именно на предмет заинтересованности) входят список аффилированных лиц, выписка из Единого государственного реестра юридических лиц и устав. Если из этих документов усматривается наличие признаков заинтересованности в совершении сделки, то изучаются такие документы, как решение совета директоров или общего собрания акционеров об одобрении сделки, бухгалтерский баланс и (если акционерное общество будет отчуждать имущество по сделке) справка о стоимости отчуждаемого имущества по данным бухгалтерского учета. Если по формальным признакам все указанные документы соответствуют требованиям Закона об АО и не противоречат друг другу, принимается решение о заключении договора.

Необходимо иметь в виду, что ни приведенная процедура, ни любое другое описание поведения контрагента перед совершением сделки не могут приводить к безусловному выводу о добросовестности контрагента: критерий добросовестности изначально рассчитан на индивидуальный подход и должен применяться с учетом обстоятельств каждого конкретного дела.

Используемая абз. 5 п. 2 Постановления формулировка рассчитана прежде всего на то, что контрагент, доказавший, что перед заключением с акционерным обществом оспариваемого договора он сделал все, что исходя из разумности и требующейся от него по условиям оборота осмотрительности требуется сделать, но не обнаруживший признаков заинтересованности в сделке и несоблюдения установленного порядка ее совершения, является добросовестным.

Более сложным является вопрос о том, как поступить в случае, если контрагент не сделал ничего из вышеуказанного, проявил небрежность и заключил сделку с заинтересованностью, однако в суде доказал, что, даже если бы он сделал все это, все равно он интересующих нас признаков не обнаружил бы. Несмотря на то что абз. 5 п. 2 Постановления использует выражение "могли... установить", представляется, что более обоснованно было бы не признавать такое лицо добросовестным.

11. Абзац 6 п. 2 Постановления содержит два примера рассмотрения вопроса о добросовестности контрагента на случай, если заинтересованность в сделке связана с наличием выгодоприобретателя, предусмотренного абз. 3 п. 1 Постановления.

Согласно первому примеру заключение договора поручительства или договора о залоге с акционерным обществом в обеспечение исполнения обязательств супруга или близкого родственника генерального директора акционерного общества, имеющего с ними одинаковую фамилию, может свидетельствовать о неосмотрительности контрагента. В этом случае уже само по себе совпадение фамилий должно навести контрагента на подозрение относительно того, что планируемый договор залога или поручительства является сделкой с заинтересованностью.

Второй пример таков: совершение аналогичной сделки в обеспечение исполнения обязательств юридического лица (должника), в котором непосредственно владеет акциями (долями участия) физическое лицо, являющееся единоличным исполнительным органом или членом совета директоров акционерного общества - поручителя (залогодателя), также может быть признано неосмотрительным, если в обычных условиях оборота контрагент, совершая сделку с должником, должен был проверить, кто является его акционером.

В данном случае вновь принципиальное значение придается обычным условиям оборота. Выше мы уже отмечали, что по имеющейся информации в список запрашиваемых документов входит и список аффилированных лиц, а из него как раз и должно быть видно, кому принадлежат предусмотренные абз. 4 п. 1 ст. 81 Закона об АО 20 и более процентов акций (долей, паев) юридического лица, поскольку согласно абз. 30 ч. 1 ст. 4 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" аффилированными лицами юридического лица являются в том числе лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица.

Применительно к заинтересованности через выгодоприобретателя, предусмотренной абз. 3 п. 1 Постановления, следует также иметь в виду, что само по себе предоставление третьим лицом залога или поручительства должника уже должно наводить контрагента (кредитора по обеспечиваемому обязательству) на мысль о том, что, скорее всего, есть связь между должником и залогодателем или поручителем. И поэтому он должен быть более осмотрительным, чем в обычной ситуации.

12. Указав в абз. 3 п. 2 на необходимость учета добросовестности контрагента по двусторонней сделке или выгодоприобретателя по односторонней сделке, Постановление тем самым стало также первым разъяснением Высшего Арбитражного Суда РФ, признавшим, что сделками с заинтересованностью могут быть не только договоры акционерного общества, но и совершаемые им односторонние сделки*(16).

При этом из рассматривавшихся выше четырех основных могущих образовывать заинтересованность фигур только одна - выгодоприобретатель - может применяться к односторонним сделкам, а остальные три (сторона, представитель и посредник) применимы только к договорам*(17).

Два примера односторонних сделок с заинтересованностью содержатся в п. 1 Постановления: это согласие на перевод долга и выдача банковской гарантии. Но сделками с заинтересованностью могут быть и другие односторонние сделки, например подача участником общества с ограниченной ответственностью заявления о выходе из общества*(18).

13. Абзац 7 п. 2 Постановления предусматривает, что отказ в иске о признании недействительной сделки с заинтересованностью, предъявленном акционером или акционерным обществом, не лишает этих лиц возможности предъявить требование о возмещении убытков, причиненных обществу лицами, названными в п. 5 ст. 71 Закона об АО.

Помещение этого разъяснения в п. 2 Постановления связано прежде всего с тем, что предусмотренное этим пунктом такое основание для отказа в иске об оспаривании сделки с заинтересованностью, как добросовестность контрагента, направлено на защиту интересов такого контрагента, но не связано с самой сделкой, а потому отказ в иске по этому основанию не может лишать акционерное общество и его акционеров другой возможности защиты своих интересов - путем возмещения убытков, причиненных этой сделкой.

Постановление делает ссылку на п. 5 ст. 71 Закона об АО, согласно абз. 1 которого общество или акционер (акционеры), владеющие в совокупности не менее чем 1% размещенных обыкновенных акций общества, вправе обратиться в суд с иском к члену совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличному исполнительному органу общества (директору, генеральному директору), временному единоличному исполнительному органу общества (директору, генеральному директору), члену коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и к управляющей организации (управляющему) о возмещении причиненных обществу убытков в случае, предусмотренном абз. 1 п. 2 той же статьи. Эта норма, в свою очередь, предусматривает, что перечисленные лица несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Однако необходимо также иметь в виду, что п. 2 ст. 84 Закона об АО предусматривает специальное правило о том, что заинтересованное лицо несет перед акционерным обществом ответственность в размере убытков, причиненных им обществу, при этом в случае, если ответственность несут несколько лиц, их ответственность перед обществом является солидарной. Важно, что круг заинтересованных лиц, определенный абз. 1 п. 1 ст. 81 Закона об АО, шире предусмотренного его ст. 71: он, в частности, включает в себя акционера общества, имеющего совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества.

Представляется, что разъяснение, данное в абз. 7 п. 2 Постановления, следует распространять и на ответственность, предусмотренную п. 2 ст. 84 Закона об АО.

Комментарий к пункту 3

14. Пункт 3 Постановления продолжает начатое в его п. 2 рассмотрение вопросов, связанных с оспариванием сделок с заинтересованностью.

Поскольку цель института сделок с заинтересованностью состоит в предотвращении нарушения прав и законных интересов акционерного общества и его акционеров вследствие совершения сделок при наличии конфликта интересов, само по себе нарушение процедуры одобрения такой сделки не должно быть достаточным основанием для признания ее недействительной, если при этом конфликт интересов не привел к нарушению указанных прав и интересов.

Впервые на необходимость учета при оспаривании сделок с заинтересованностью нарушения прав и законных интересов истца было указано в абз. 2 п. 38 Постановления Пленума N 19, согласно которому иски акционеров о признании недействительными сделок, заключенных акционерными обществами, могут быть удовлетворены в случае представления доказательств, подтверждающих нарушение прав и законных интересов акционера*(19).

Комментируемое Постановление идет дальше и развивает указанное разъяснение в нескольких важных аспектах.

15. Если Постановление Пленума N 19 указывало на необходимость доказывания нарушения прав и законных интересов, то комментируемое Постановление (абз. 1 и 3 п. 3) уточняет, что речь идет о нарушении прав и законных интересов истца именно оспариваемой сделкой, возникновении у истца неблагоприятных последствий именно в результате ее совершения.

По этой причине несоблюдение процедуры одобрения сделки с заинтересованностью, хотя и нарушает право акционера на управление обществом, не может быть тем нарушением прав и законных интересов, которое необходимо для признания этой сделки недействительной.

16. В отличие от Постановления Пленума N 19, требовавшего доказывания нарушения прав и законных интересов только при оспаривании сделки акционером, комментируемое Постановление устанавливает такое требование для любого истца, оспаривающего сделку с заинтересованностью.

В связи с этим целесообразно определить круг лиц, имеющих право на такое оспаривание.

Пункт 1 ст. 84 Закона об АО предусматривает, что сделка с заинтересованностью, совершенная с нарушением требований к сделке, предусмотренных Законом об АО, может быть признана недействительной по иску общества или акционера.

Однако на самом деле в некоторых случаях право на оспаривание таких сделок имеют и другие лица:

а) в соответствии с абз. 3 ч. 1 ст. 52 АПК РФ прокурор вправе обратиться в арбитражный суд с иском о признании недействительными сделок, совершенных юридическими лицами, в уставном капитале которых есть доля участия Российской Федерации, доля участия субъектов Российской Федерации, доля участия муниципальных образований.

Ранее право прокурора на оспаривание сделок с заинтересованностью было подтверждено п. 18 Обзора по крупным сделкам и сделкам с заинтересованностью, однако в нем оно обосновывалось применительно к АПК РФ 1995 г., в связи с чем в настоящее время для обоснования такого права это разъяснение не может использоваться напрямую и необходимо обращение к абз. 3 ч. 1 ст. 52 действующего в настоящее время АПК РФ.

Поскольку прокурор участвует в арбитражном процессе не в своих интересах, а в интересах других лиц (п. 3 ст. 35 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации"), то при оспаривании им сделок с заинтересованностью он должен в силу абз. 3 п. 3 Постановления доказывать нарушение оспариваемой сделкой прав и законных интересов не его самого, а акционера - публично-правового образования;

б) на основании абз. 5 п. 1 ст. 84.6 Закона об АО после получения открытым обществом добровольного или обязательного предложения решения по вопросу об одобрении сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, принимаются только общим собранием акционеров открытого общества. При этом п. 2 этой статьи предусматривает, что сделка, совершенная открытым обществом с нарушением требований ее п. 1, может быть признана недействительной по иску открытого общества, акционера либо направившего добровольное или обязательное предложение лица.

При оспаривании сделки с заинтересованностью по указанному основанию направившим добровольное или обязательное предложение лицом оно также в силу абз. 3 п. 3 Постановления будет обязано доказывать нарушение его прав и законных интересов этой сделкой;

в) согласно п. 7 ст. 83 Закона об АО для принятия советом директоров (наблюдательным советом) общества и общим собранием акционеров решения об одобрении сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, цена отчуждаемых либо приобретаемых имущества или услуг определяется советом директоров (наблюдательным советом) общества в соответствии со ст. 77 этого Закона.

В свою очередь, п. 3 ст. 77 Закона об АО*(20) устанавливает особый порядок определения цены имущества в случае, если владельцем от 2 до 50% включительно голосующих акций общества являются государство и (или) муниципальное образование, предусматривающий участие в нем федерального органа исполнительной власти, уполномоченного Правительством РФ (уполномоченного органа*(21)). При этом абз. 17 этого пункта устанавливает, что сделка, которая совершена акционерным обществом с нарушением порядка, установленного настоящей статьей, или цена которой является в соответствии с настоящим пунктом недостоверной, может быть признана недействительной по иску уполномоченного органа в течение шести месяцев со дня, когда уполномоченный орган узнал или должен был узнать о совершении сделки.

Однако к иску указанного органа разъяснения п. 3 Постановления о распределении бремени доказывания при оспаривании сделок с заинтересованностью неприменимы в силу прямого урегулирования этого вопроса абз. 18 п. 3 ст. 77 Закона об АО. Согласно последнему суд с учетом всех обстоятельств дела вправе отказать в признании сделки недействительной, если обществом будет доказано, что допущенные нарушения не являются существенными и сделка не повлекла за собой причинение убытков обществу, государству и (или) муниципальному образованию.

Завершая изучение круга лиц, имеющих право оспаривать сделки с заинтересованностью, отметим также, что спорным является вопрос о том, может ли оспаривать сделки с заинтересованностью публично-правовое образование, имеющее так называемую золотую акцию (ст. 38 Федерального закона от 21 декабря 2001 г. N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества"). Однако его рассмотрение уже выходит за рамки настоящего комментария.

17. Другим важным уточнением комментируемого Постановления в отношении Постановления Пленума N 19 является следующее. Первое, учитывая тот факт, что сделка с заинтересованностью с формально-юридической точки зрения прежде всего нарушает права и законные интересы самого акционерного общества и лишь косвенно - акционера, вводит презумпцию: согласно абз. 3 его п. 3 при установлении арбитражным судом убыточности сделки для акционерного общества следует исходить из того, что права и законные интересы истца нарушены, если не будет доказано иное.

18. Если Постановление Пленума N 19 говорило только о нарушении прав и законных интересов, не раскрывая того, что может пониматься под таким нарушением, то комментируемое Постановление приводит два важнейших примера такого нарушения: неблагоприятные последствия, возникающие у акционерного общества или акционеров вследствие совершения сделки (абз. 1 п. 3), и убыточность сделки для акционерного общества (абз. 2 и 3 п. 3).

В связи с этим также необходимо рассмотреть соотношение абз. 1 и 3 п. 3 Постановления, которые по-разному распределяют бремя доказывания упоминаемых ими обстоятельств: если абз. 1 устанавливает, что доказательства отсутствия неблагоприятных последствий представляются ответчиком, то абз. 3 предусматривает, что на истца возлагается бремя доказывания того, каким образом оспариваемая сделка нарушает его права и законные интересы.

Представляется, что из этих двух абзацев прежде всего необходимо применять последний. Именно из возложения на истца бремени доказывания его прав и законных интересов исходило еще Постановление Пленума N 19 (абз. 2 п. 38), соответствует такое его возложение и доказательственным возможностям истца - у него больше информации о том, какие последствия сделка повлекла для акционерного общества, как она повлияла на его интересы, чем у ответчика - контрагента акционерного общества.

В то же время абз. 1 п. 3 Постановления предоставляет ответчику возможность опровергать доводы истца и доказывать, что на самом деле неблагоприятных последствий оспариваемая сделка не повлекла.

Для определения соотношения абз. 1 и 3 п. 3 Постановления также следует обратиться к его абз. 2, который устанавливает, что при рассмотрении вопроса о последствиях сделки исследуется, какие цели преследовали стороны при совершении сделки, отвечающей признакам сделки с заинтересованностью, было ли у них намерение таким образом ущемить интересы акционеров, повлекла ли эта сделка убытки для акционерного общества, не являлось ли ее совершение способом предотвращения еще больших убытков для акционерного общества.

Как видно, указанный абзац требует учета как целей (намерений) сторон оспариваемой сделки, которые у них были при ее совершении, так и фактических последствий ее совершения, в связи с чем при их расхождении можно также предложить следующее совместное применение абз. 1 и 3. Если акционер докажет намерение (цель) сторон оспариваемой сделки ущемить интересы акционеров (например, путем продажи обществом имущества по цене существенно ниже рыночной), то он выполнит требование абз. 3 п. 1. Но если при этом ответчик докажет, что вопреки этому намерению (цели) сделка на самом деле не повлекла убытков для акционерного общества (например, вследствие падения рыночной цены ниже цены сделки), то он выполнит требование абз. 1 п. 3.

19. С практической точки зрения наиболее вероятным случаем нарушения сделкой с заинтересованностью прав и законных интересов истца, причинения ему неблагоприятных последствий будет дважды упоминаемая в п. 3 Постановления убыточность сделки, которую в простейшем случае можно описать как отчуждение обществом имущества по цене существенно ниже рыночной или приобретение им имущества по цене существенно выше рыночной.

Неблагоприятность такого последствия очевидна: акционерное общество является коммерческой организацией, основной целью деятельности которой является извлечение прибыли (п.п. 1 и 2 ст. 50 и п. 3 ст. 66 ГК РФ, абз. 1 п. 1 ст. 2 Закона об АО), для этой же цели (участие в получаемой обществом прибыли) его акции приобретают акционеры.

Однако это не означает, что совершение сделки по рыночной цене не может нарушать прав и законных интересов истца иным образом. Так, если акционерное общество продало по сделке с заинтересованностью свои основные активы, которые ему необходимы для осуществления своей основной деятельности (например, сельскохозяйственная организация, выращивающая что-либо, продала свои земельные участки), то даже при продаже их по рыночной цене общество в результате этой сделки фактически может лишиться возможности осуществлять эту деятельность, понести связанные с этим убытки по причине невозможности исполнять ранее принятые на себя обязательства в этой сфере (в нашем примере - по продаже выращиваемой продукции) и т.п. В таких случаях представляется целесообразным для определения интересов акционерного общества обращаться к решению совета директоров об определении приоритетных направлений его деятельности (подп. 1 п. 1 ст. 65 Закона об АО).

Комментарий к пункту 4

20. Если п.п. 1-3 Постановления говорят только о сделках с заинтересованностью акционерных обществ, то его п. 4 обращает внимание на этот институт в юридическом лице другого вида - обществе с ограниченной ответственностью.

Вопрос, непосредственно решаемый п. 4, состоит в том, что в отличие от Закона об АО при определении фигур, посредством которых может образовываться заинтересованность в сделке заинтересованных лиц, Закон об ООО использует не четыре разбиравшихся выше термина ("сторона", "представитель", "посредник" и "выгодоприобретатель"), а два - "сторона сделки" и "лицо, выступающее в интересах третьих лиц в их отношениях с обществом" (п. 1 ст. 45).

Термин "лицо, выступающее в интересах третьих лиц в их отношениях с обществом" при буквальном толковании, по-видимому, с одной стороны, охватывает и представителя, и посредника, а с другой стороны, не включает выгодоприобретателя.

Между тем очевидно, что наличие конфликта интересов при совершении сделки с выгодоприобретателем, определенным в п. 1 Постановления, не зависит от организационно-правовой формы юридического лица, в связи с чем абз. 2 его п. 4 обоснованно указывает, что при применении п. 1 ст. 45 Закона об ООО необходимо учитывать, что по его смыслу участие указанных лиц в сделке в качестве выгодоприобретателей также может служить основанием для признания сделки недействительной при несоблюдении требований к порядку совершения сделок с заинтересованностью.

Сделав данное разъяснение, п. 4 Постановления не дал при этом определения выгодоприобретателя для сделок с заинтересованностью обществ с ограниченной ответственностью, причиной чего является то, что такое определение для акционерных обществ дано в его же п. 1 и именно оно и должно применяться и для обществ с ограниченной ответственностью.

21. Данное в п. 4 Постановления разъяснение касается только обществ с ограниченной ответственностью. Выбор именно этой организационно-правовой формы неслучаен, поскольку она наиболее близка акционерному обществу. Ранее из схожей посылки исходил Обзор по крупным сделкам и сделкам с заинтересованностью, давший общие разъяснения независимо от вида хозяйственного общества.

Однако вопрос о том, может ли через выгодоприобретателя устанавливаться заинтересованность в совершении сделок, возникает не только в отношении обществ с ограниченной ответственностью. Из всех других законов о юридических лицах только п. 3 ст. 16 Федерального закона от 3 ноября 2006 г. N 174-ФЗ "Об автономных учреждениях" прямо упоминает о выгодоприобретателе. Остальные же законы о юридических лицах, как и Закон об ООО, не предусматривают прямо такого критерия заинтересованности (конфликта интересов): см. п. 1 ст. 22 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" (воспроизводит критерии Закона об ООО - сторона сделки или лицо, выступающее в интересах третьих лиц в их отношениях с унитарным предприятием), п. 6 ст. 15 Федерального закона от 19 июля 1998 г. N 115-ФЗ "Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)" (упоминает только сторону, представителя и посредника), п. 1 ст. 27 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях", п. 4 ст. 38 Федерального закона от 8 декабря 1995 г. N 193-ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации". Не делает этого и использующий схожие институты сделок с заинтересованностью (заинтересованными лицами) Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (п. 3 ст. 101 и п. 2 ст. 103).

Представляется, что, поскольку во всех перечисленных случаях речь идет о сходном механизме разрешения конфликта интересов, опираясь на логику п. 4 Постановления, допустимо признание возможности применения к предусмотренным указанными законами конструкциям понятия выгодоприобретателя, данного в п. 1 Постановления, если только иное не вытекает прямо из закона или существа отношений. Тем более очевидна такая возможность в отношении автономных учреждений, для которых, как уже отмечалось, закон о них прямо использует критерий выгодоприобретателя.

22. Пункт 3 Постановления прямо решает вопрос о применении к обществам с ограниченной ответственностью только критерия выгодоприобретателя. Но возникает вопрос о применимости к ним разъяснений, данных в его п.п. 2 и 3, касающихся учета добросовестности контрагента и нарушения прав и законных интересов истца при оспаривании сделок с заинтересованностью.

Представляется, что идея, на которой основан п. 3 Постановления, - необходимость единообразного регулирования института сделок с заинтересованностью как минимум в хозяйственных обществах - не может не приводить к положительному ответу на поставленный вопрос*(22).

Поскольку вновь только Федеральный закон "Об автономных учреждениях" прямо предусматривает необходимость учета указанных обстоятельств (и то только одного - добросовестности; п. 3 ст. 17), по нашему мнению, допустимо применение разъяснений п.п. 2 и 3 Постановления ко всем другим вышеперечисленным случаям использования в других, кроме Закона об АО, законах институтов, аналогичных сделкам с заинтересованностью, если только иное не вытекает прямо из закона или существа отношений.

Более того, говоря о п.п. 2 и 3 Постановления, следует поставить вопрос еще шире - могут ли быть применимы они не к сделкам с заинтересованностью, а к крупным сделкам?

Учитывая схожий характер этих двух институтов и общность связанных с ними проблем, мы полагаем целесообразным признать и такую возможность, если только иное не вытекает прямо из закона или существа отношений.

В качестве доказательства обоснованности такого подхода можно указать на Федеральный закон "Об автономных учреждениях", устанавливающий добросовестность как основание для отказа в иске об оспаривании как сделки с заинтересованностью (п. 3 ст. 17), так и крупной сделки (п. 2 ст. 15). Однако в случае с автономными учреждениями как раз необходимо учитывать, что в отличие от п. 2 Постановления указанный Закон возлагает бремя доказывания недобросовестности контрагента при оспаривании сделки на истца, в остальном же (прежде всего в части способа ее доказывания) и в этом случае применим данный пункт.

Другим примером одинакового подхода при использовании другого подхода - нарушения прав и законных интересов, - как для крупных сделок, так и сделок с заинтересованностью, является сам же Закон об АО, абз. 18 п. 3 ст. 77 которого устанавливает, что суд с учетом всех обстоятельств дела вправе отказать в признании сделки недействительной, если обществом будет доказано, что допущенные нарушения не являются существенными и сделка не повлекла за собой причинение убытков обществу, государству и (или) муниципальному образованию.

Особенно справедливым такое решение представляется в отношении п. 3, поскольку, как уже отмечалось, он представляет собой развитие данного ранее в абз. 2 п. 38 Постановления Пленума N 19 разъяснения, также распространявшегося и на сделки с заинтересованностью, и на крупные сделки.

О.Р. Зайцев,

главный консультант Управления анализа

и обобщения судебной практики

Высшего Арбитражного Суда РФ,

магистр частного права,

кандидат юридических наук

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 марта 2001 г. N 62.

*(2) А до его принятия - в утратившем к настоящему времени силу в связи с его принятием Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 4, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 8 от 2 апреля 1997 г. "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" (Вестник ВАС РФ. 1997. N 6).

*(3) См. подробнее: Егоров А.В. К вопросу о понятии посредника при сделках с заинтересованностью // Вестник ВАС РФ. 2002. N 5.

*(4) Пример признания их выгодоприобретателями для целей сделок с заинтересованностью имелся в судебной практике и до принятия комментируемого Постановления (см. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 23 мая 2005 г. N А82-3069/2004-45).

*(5) Пример попытки оспаривания банковской гарантии как сделки с заинтересованностью имелся в судебной практике и до принятия комментируемого Постановления (см. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 21 октября 1999 г. N КГ-А40/3464-99).

*(6) Речь идет о ситуации, когда такое исполнение осуществляется акционерным обществом по своей инициативе, в отсутствие соглашения с должником; при наличии же такого соглашения оно само будет представлять сделку с заинтересованностью.

*(7) До принятия Постановления судебная практика по вопросу о признании указанного лица выгодоприобретателем была противоречивой: имелись примеры как положительного (Постановления Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 23 мая 2005 г. N А82-3068/2004-45 и N А82-3069/2004-45, Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24 августа 2005 г. N Ф08-3683/2005, от 3 мая 2006 г. N Ф08-1825/2006 по делу N А53-17191/2005-С4-11, от 1 июня 2005 г. N Ф08-1780/2005), так и отрицательного (Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 5 декабря 2003 г. N КГ-А41/9659-03) ответа на этот вопрос.

*(8) Пункт 1 ст. 363 ГК РФ в качестве общего правила предусматривают именно солидарную ответственность поручителя и должника.

*(9) Согласно ч.ч. 2 и 7 ст. 36 АПК РФ иск к ответчикам, находящимся или проживающим на территориях разных субъектов Российской Федерации, предъявляется в арбитражный суд по месту нахождения или месту жительства одного из ответчиков, при этом выбор между арбитражными судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу.

*(10) Согласно п. 1 ст. 365 и абз. 4 ст. 387 ГК РФ к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству.

*(11) Об их разграничении см. п. 1 Обзора практики применения арбитражными судами положений гл. 24 Гражданского кодекса РФ (информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 октября 2007 г. N 120 // Вестник ВАС РФ. 2008. N 1).

*(12) Возможны и другие ситуации, когда ненужность дополнительного одобрения сделки по исполнению может быть подвергнута сомнению: например, если основная сделка не была сделкой с заинтересованностью, а сделка по исполнению ей является, или если одобрение основной сделки относилось к компетенции совета директоров, а сделки по исполнению - общего собрания акционеров. Однако их рассмотрение выходит за рамки настоящего комментария.

*(13) С точки зрения сделок с заинтересованностью важное значение имеют содержащиеся в этом реестре сведения о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица, и об участниках общества с ограниченной ответственностью, а также учредительные документы юридических лиц, которые являются общедоступными и выдаются любому лицу (подп. "д", "е", "л" п. 1 ст. 5 и п.п. 1 и 2 ст. 6 Федерального закона от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей").

*(14) Согласно абз. 9 п. 7.9.1 Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг (утв. Постановлением ФКЦБ России от 2 октября 1997 г. N 27) регистратор обязан предоставить зарегистрированным в реестре владельцам и номинальным держателям ценных бумаг, владеющим более чем одним процентом голосующих акций эмитента, данные из реестра об именах владельцев (полном наименовании владельцев), количестве, категории (типе) и номинальной стоимости принадлежащих им ценных бумаг.

*(15) С точки зрения сделок с заинтересованностью важное значение имеют раскрываемые ими список аффилированных лиц, устав и годовой отчет акционерного общества, сообщения о таких существенных фактах, как сведения о включении в реестр акционеров эмитента акционера, владеющего не менее чем 5% обыкновенных акций эмитента, а также любом изменении, в результате которого доля принадлежащих этому акционеру таких акций стала более или менее 5, 10, 15, 20, 25, 30, 50 или 75% размещенных обыкновенных акций, которые помещаются в Интернете (п.п. 6.2.1, 6.3.1, 8.1.1, 8.2.4, 8.4.1, 8.5.4 Положения о раскрытии информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг (утв. Приказом ФСФР России от 10 октября 2006 г. N 06-117/пз-н)).

*(16) До принятия Постановления возможность одностороннего характера сделок с заинтересованностью в судебной практике подвергалась сомнению (см. отрицающие ее Постановления Федерального арбитражного суда Уральского округа от 2 августа 2004 г. N Ф09-2404/04-ГК, Девятого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2006 г., от 2 июня 2006 г. N 09АП-4985/06-ГК).

*(17) В отношении стороны и представителя аргументацию о том, что речь идет о другой стороне и представителе другой стороны сделки акционерного общества, см. выше в комментарии к п. 1 Постановления, а в отношении посредника объяснение того, что посредничество возможно только при совершении дву-, но не односторонних сделок, см.: Егоров А.В. Указ. соч.

*(18) Пример попытки оспаривания его как сделки с заинтересованностью см. в Постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа от 2 августа 2004 г. N Ф09-2404/04-ГК.

*(19) До этого на возможность реализации акционером права на оспаривание сделок с заинтересованностью только в том случае, если оспариваемой сделкой нарушены права или охраняемые законом интересы акционера общества и целью предъявленного иска является восстановление этих прав и интересов, указывалось в практике Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (см. Постановление от 12 ноября 2002 г. N 6288/02).

*(20) В редакции Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 146-ФЗ. Данная редакция в соответствии с п. 2 ст. 3 указанного Закона вступила в силу с 1 июля 2007 г., т.е. уже после принятия Постановления.

*(21) Таким уполномоченным органом является Федеральное агентство по управлению федеральным имуществом (абз. 4 п. 2 Постановления Правительства РФ от 27 ноября 2004 г. N 691).

*(22) Примеры применения п. 3 Постановления к обществам с ограниченной ответственностью уже имеются в судебной практике (см. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ об отказе в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 февраля 2008 г. N 17844/07 и Постановления Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 24 декабря 2007 г. N А19-344/07-Ф02-9432/07, Федерального арбитражного суда Московского округа от 26 ноября 2007 г. N КГ-А40/12286-07, Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 17 января 2008 г. N Ф08-8896/2007, от 27 февраля 2008 г. N Ф08-742/2008, Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 30 апреля 2008 г. по делу N А66-5425/2007).