г. Челябинск |
|
23 октября 2017 г. |
Дело N А07-2932/2016 |
Резолютивная часть постановления объявлена 16 октября 2017 года.
Постановление изготовлено в полном объеме 23 октября 2017 года.
Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:
председательствующего судьи Пивоваровой Л.В.,
судей Карпачевой М.И., Пирской О.Н.,
при ведении протокола секретарем судебного заседания Микушиной А.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Талипова Венера Караметдиновича на решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 17.08.2017 по делу N А07-2932/2016 (судья Нурисламова И.Н.).
В судебном заседании приняли участие:
индивидуальный предприниматель Абдуллин Азат Ришатович,
представитель индивидуального предпринимателя Абдуллина Азата Ришатовича - Гараев А.Р. (доверенность от 01.02.2017),
представитель индивидуального предпринимателя Гадельшина Гаделя Тимербулатовича - Хакимов Р.З. (доверенность от 01.04.2017),
представитель индивидуального предпринимателя Талипова Венера Караметдиновича - Семёнов В.А. (доверенность от 24.03.2017).
Индивидуальный предприниматель Гадельшин Гадель Тимербулатович (далее - ИП Гадельшин, истец), индивидуальный предприниматель Абдуллин Азат Ришатович (далее - ИП Абдуллин, истец) обратились в Арбитражный суд Республики Башкортостан с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю Талипову Венеру Караметдиновичу (далее - ИП Талипов, ответчик) о взыскании в пользу ИП Гадельшина суммы причиненных убытков в размере 3 003 730 руб. 50 коп., в пользу ИП Абдуллина суммы причиненных убытков в размере 3 003 730 руб. 50 коп.
К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью "БРИГ", нотариус Кашапова Лариса Рашитовна (далее - нотариус, третьи лица).
Решением арбитражного суда первой инстанции от 17.08.2017 (резолютивная часть объявлена 04.08.2017) исковые требования удовлетворены в полном объеме.
С вынесенным решением не согласился ответчик и обжаловал его в апелляционном порядке. В апелляционной жалобе ИП Талипов (далее также - податель жалобы) просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований.
В обоснование доводов апелляционной жалобы её податель ссылается на неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными; несоответствие выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушение норм материального и процессуального права.
Так, податель жалобы указывает, что суд пришел к ошибочному выводу о том, что спорный объект является ангаром, в то время как здание склада является объектом капитального строительства, при этом является самовольной постройкой, поскольку в материалах дела отсутствуют проект строительства, разрешение на строительство и разрешение на ввод объекта в эксплуатацию, которые обязательны для капитального объекта. Указанное подтверждается судебными актами по делу N А07-9008/2014, имеющими преюдициальное значение для настоящего спора.
Ответчик отмечает что у истцов отсутствуют документы, подтверждающие их право собственности на спорный объект, в связи с чем истцы не могут быть субъектами защиты права собственности по данному спору и являются ненадлежащими истцами.
ИП Талипов считает ошибочным вывод суда о том, что между истцами и ответчиком действовал договор аренды от 01.03.2015, поскольку данный договор аренды был расторгнут по соглашению сторон. Данное обстоятельство подтверждается фактом подписания между истцами и ответчиком договора аренды от 01.06.2015. Факт действия договора аренды от 01.06.2015 установлен судебными актами по делу N А07-4040/2016.
Податель жалобы отмечает, что вопреки выводу суда, в результате пожара ущерб причинен не только истцам, но и ответчику, ООО "БРИГ", Поздышеву А.Е. (бывший директор ООО "БРИГ").
Ответчик настаивает на том, что на момент пожара арендовал всего одно помещение из трех. После расторжения договора аренды от 01.03.2015 в связи с заключением договора аренды от 01.06.2015 ответчику в аренду истцами было передано помещение N 2 площадью 500 кв. м из 1994,9 кв. м.
ИП Талипов считает несостоятельным вывод суда о том, что пунктом 3.4. договоров аренды от 01.03.2015 и от 01.06.2015 предусмотрено, что арендатор не может производить без согласия арендодателей внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения, так как суд сделал ссылку на недействующий договор аренды от 01.03.2015. Между тем, пункт 3.4 договора аренды от 01.06.2015 не запрещает ответчику производить перепланировку помещения.
Ответчик считает, что наличие электроприборов в помещении N 2 (ответчика) не является причиной пожара, так как в день пожара они были отключены. Причиной пожара явилось короткое замыкание в сети электроснабжения из-за неотключенного истцами электроснабжения в здании склада, что подтверждено в рамках дознания государственным экспертом Васильевым А.С. в выводах экспертного заключения N 221/МП/15.
При этом ИП Талипов отмечает, что работники третьего лица - ООО "БРИГ" и сторож истцов не выполнили требования пункта 349 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390, согласно которому оборудование складов по окончании рабочего дня должно обесточиваться; аппараты, предназначенные для отключения электроснабжения склада, должны располагаться вне складского помещения на стене из негорючих материалов или отдельно стоящей опоре. Рубильник отключения электроэнергии истцы должны были установить не в помещении N 3 (с доступом только для себя), а на улице, что позволило бы в день пожара работникам ООО "БРИГ" и сторожу истцов обесточить здание.
Ответчик указывает, что ответственным за электрохозяйство здания является ИП Гадельшин. А монтаж электропроводки в помещении N 2 (ответчика) совершен Гадельшиным Тагиром Тимербулатовичем - родным братом ИП Гадельшина по инициативе последнего, что, по мнению подателя жалобы, подтверждается аудиозаписью судебного заседания от 28.04.2016.
ИП Талипов также не согласен с указанием в обжалуемом решении на то, что отчет N 130/02(15) об определении размера ущерба, представленный истцами, приравнивается к экспертному заключению, поскольку это иной документ. Ответчик считает указанный документ недопустимым доказательством. Полагает, что выбранная оценщиком в отчете N 130/02(15) методика в виде затратного подхода не отражает объективную сумму ущерба, так как предполагает определение суммы приобретения или сооружения нового аналогичного объекта. При расчете суммы ущерба не учтена амортизация здания и не учтена стоимость фундамента, стен, крыши, ворот и окон. При этом в рамках дела N А07-9008/2014 истцы представили в арбитражный суд документы, согласно которым общая стоимость строительства всего здания склада в 2013 году составила 4 247 061 руб. 40 коп.
Податель жалобы также считает необоснованным отказ суда в удовлетворении его заявления о постановке на экспертизу дополнительных вопросов.
Ответчик настаивает на том, что экспертное заключение от 17.01.2017 N 139-292/14.1-2016 выполнено с грубыми нарушениями норм и процессуального права. Так, определением суда от 28.09.2016 проведение экспертизы не было поручено сотруднику Петрищеву Д.А., между тем, данное лицо провело экспертизу и подписало заключение. Определением суда от 28.09.2016 по делу была назначена комплексная электротехническая и пожарно-техническая экспертиза, а её проведение поручено одному эксперту закрытого акционерного общества "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" (далее - ЗАО "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт") Мурзаханову Г.И. Из указанного заключение невозможно установить, кто из двух экспертов какую часть исследований провёл и несёт ответственность за это. По мнению ответчика, Мурзаханов Г.И. и Петрищев Д.А. не соответствуют статусу экспертов согласно статье 55 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьям 13 и 41 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" по причине отсутствия у них аттестационного свидетельства на право самостоятельного производства судебной экспертизы в указанных областях. ИП Талипов также отмечает, что вопреки указанию в определении суда от 28.09.2016 не был уведомлен о проведении экспертизы. Кроме того, экспертиза была проведена без видеосъемки. Ответчик не согласен с отнесением на него расходов на проведение экспертизы, поскольку суд в определении от 01.06.2016 не указал размер вознаграждения. Заявление ответчика от 30.06.2016 об отводе назначенной экспертной организации суд не рассмотрел и не вынес по нему определение.
Отзывы на апелляционную жалобу в установленном законом порядке не представлены.
Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом; в судебное заседание представители третьих лиц не явились. В соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено арбитражным судом апелляционной инстанции в отсутствие представителей третьих лиц.
В судебном заседании представитель ответчика поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе.
Кроме того, представитель ответчика заявил ходатайства о проведении по делу повторной судебной экспертизы и дополнительной судебной экспертизы по доводам, приведенным в апелляционной жалобе.
На разрешения повторной судебной экспертизы ответчик просил поставить следующие вопросы: 1) соответствовало ли "Здание склада" с учетом наличия электроустановок арендаторов требованиям пожарной безопасности, строительным нормам, требованиям технических регламентов, и требованиям безопасной эксплуатации на момент сдачи его в аренду? 2) если "Здание склада" не соответствовало каким-либо вышеуказанным требованиям, то могли ли эти несоответствия стать причиной пожара в любое другое время или же повлиять на величину ущерба от пожара? 3) соответствовали ли внутренние и наружные сети электроснабжения "Здания склада" с учетом наличия электроустановок арендаторов на момент сдачи в аренду помещений требованиям безопасной эксплуатации и технических регламентов, противопожарным нормам? 4) если внутренние и наружные сети электроснабжения "Здания склада" не соответствовали каким-либо вышеуказанным требованиям, то могли ли эти не соответствия быть причиной пожара и как повлияли на величину ущерба? 5) должна ли была быть и была ли установлена в помещениях N 1 (ООО "БРИГ"), N 2 (ответчик), N 3 (истцы) в "Здание склада" защита электропроводки от перегрузки и токов короткого замыкания на внутренних и наружных сетях электроснабжения для предотвращения возгорания электрической проводки?
На разрешения дополнительной судебной экспертизы ответчик просил поставить следующие вопросы: 1) как повлияло на развитие и распространение пожара отсутствие противопожарных перегородок между помещениями различного функционального назначения N 1 (ООО "БРИГ" - производство строительных материалов) и N 2 (ИП Талипов - склад)? 2) как повлияло время свободного развития пожара на развитие и распространение пожара? 3) как повлияло на время обнаружения пожара отсутствие в "Здание склада" автоматической пожарной сигнализации? 4) как повлияло на развитие и распространение пожара в "Здание склада" отсутствие автоматической установки пожаротушения? 5) как повлияло на развитие и распространение пожара отсутствие огнезащитной обработки металлических конструкций крыши в "Здание склада"? 6) как повлияло на развитие и распространение пожара наличие горючего утеплителя внутренних поверхностей помещения N 1 (ООО "БРИГ" - третьего лица) "Здание склада" и отсутствие ее огнезащитной обработки? 7) какова стоимость восстановительного ремонта "Здания склада" после пожара?
ИП Абдуллин и представители истцов в судебном заседании возражали против удовлетворения указанных ходатайств. ИП Абдуллин, среди прочего, пояснил, что в настоящее время проведение экспертиз невозможно ввиду того, что ангар находится в разрушенном состоянии, после пожара под влиянием значительного объема осадков в виде снега остатки ангара заливало водой, боковые стены обрушены.
На основании статей 82, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд апелляционной инстанции отказал в удовлетворении указанных ходатайств по следующим основаниям.
В силу частей 2, 3 статьи 268 названного Кодекса дополнительные доказательства принимаются арбитражным судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, в том числе в случае, если судом первой инстанции было отклонено ходатайство об истребовании доказательств и суд признает эти причины уважительными.
При рассмотрении дела в арбитражном суде апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, вправе заявлять ходатайства о вызове новых свидетелей, проведении экспертизы, приобщении к делу или об истребовании письменных и вещественных доказательств, в исследовании или истребовании которых им было отказано судом первой инстанции. Суд апелляционной инстанции не вправе отказать в удовлетворении указанных ходатайств на том основании, что они не были удовлетворены судом первой инстанции.
В настоящем случае ответчик при рассмотрении спора в арбитражном суде первой инстанции заявлял ходатайства о проведении по делу повторной и дополнительной экспертиз (т. 5, л. д. 111-115, т. 8, л. д. 120-125). Арбитражным судом первой инстанции было отказано в удовлетворении данных ходатайств.
Согласно части 1 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств дела может быть назначена дополнительная экспертиза, проведение которой поручается тому же или другому эксперту.
В силу части 2 указанной статьи в случае возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или комиссии экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, проведение которой поручается другому эксперту или другой комиссии экспертов.
По смыслу разъяснений в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", отказ в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы не может служить безусловным основанием для ее назначения в арбитражном суде апелляционной инстанции.
Вопрос о необходимости проведения экспертизы согласно статьям 82 и 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относится к компетенции суда, разрешающего дело по существу, удовлетворение ходатайства о проведении повторной (дополнительной) экспертизы является правом, а не обязанностью суда, которое он может реализовать в случае, если с учетом всех обстоятельств дела придет к выводу о необходимости осуществления такого процессуального действия для правильного разрешения спора.
Несогласие стороны спора с выводами эксперта само по себе не влечет необходимость проведения повторной или дополнительной экспертиз. На стороне, оспаривающей результаты экспертизы, лежит обязанность доказать обоснованность своих возражений против выводов эксперта (наличие противоречий в выводах эксперта, недостоверность используемых источников и т.п.). При этом допущенные экспертом нарушения должны быть существенными, способными повлиять на итоговые выводы по поставленным вопросам.
В данном случае арбитражный суд апелляционной инстанции не усматривает оснований, предусмотренных в статье 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для проведения повторной и дополнительно экспертиз.
Экспертное заключение, представленное в материалы дела, является полным и обоснованным, выводы эксперта носят последовательный непротиворечивый характер, экспертом дана подписка о том, что он предупрежден об ответственности за дачу заведомо ложного заключения; заключение по форме и содержанию соответствует требованиям части 1 статьи 83 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Иными доказательствами выводы эксперта не опровергнуты.
Кроме того, арбитражный суд апелляционной инстанции принял во внимание то обстоятельство, что пожар имел место в строении истцов значительный промежуток времени назад (13.12.2015, то есть почти два года назад), а также приведенные выше пояснения ИП Абдуллина о техническом состоянии строения в настоящее время.
Также представитель ответчика в судебном заседании заявил ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств: постановления от 21.09.2017 об отказе в возбуждении уголовного дела; жалобы ИП Талипова на постановление от 21.09.2017 об отказе в возбуждении уголовного дела.
ИП Абдуллин и представители истцов в судебном заседании не возражали против приобщения указанных документов к материалам дела.
Арбитражный суд апелляционной инстанции с учетом мнения представителей истцов счел возможным приобщить к материалам дела представленные подателем жалобы дополнительные доказательства.
В судебном заседании ИП Абдуллин и представители истцов возражали против удовлетворения апелляционной жалобы.
Законность и обоснованность судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Как следует из материалов дела, 01.03.2015 между ИП Гадельшиным (арендодатель-1), ИП Абдуллиным (арендодатель-2) и ИП Талиповым (арендатор) был подписан договор аренды нежилого помещения, согласно которому арендодатели предоставляют за плату во временное пользование арендатору нежилое помещение площадью 500 кв. м складского помещения, целевое использование помещения: под склад, расположенное по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, с. Зубово (пункты 1.1, 1.2 договора) (т. 1, л. д. 16, 17).
В силу пункта 2.1 договора арендодатель обязуется передать помещение, являющееся объектом аренды, по акту приемки-передачи нежилого помещения (акт N 1) в течение 3 рабочих дней начиная с 01.03.2015 - 01.05.2015.
Арендатор обязуется использовать полученное в аренду нежилое помещение в соответствии с условиями настоящего договора исключительно по прямому целевому назначению, предусмотренному пунктом 1.1 договора (пункт 3.1 договора); возместить арендодателям стоимость имущества в полном объеме в случае причинения вреда имуществу, а также хищения или утери имущества арендодателей (пункт 3.3 договора); не производить без согласия арендатора внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения (пункт 3.4 договора); соблюдать меры пожарной и электрической безопасности (пункт 3.5 договора).
01 июня 2015 года между ИП Гадельшиным (арендодатель-1), ИП Абдуллиным (арендодатель-2) и ИП Талиповым (арендатор) был подписан договор аренды нежилого помещения, по условиям которого арендодатели предоставляют за плату во временное пользование арендатору нежилое помещение площадью 500 кв. м складского помещения, целевое использование помещения: под склад, расположенное по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, с. Зубово (пункты 1.1, 1.2 договора) (т. 1, л. д. 18-20).
В силу пункта 2.1 договора арендодатель обязуется передать помещение, являющееся объектом аренды, по акту приемки-передачи нежилого помещения (акт N 1) в течение 3 рабочих дней начиная с 01.06.2015 - 01.09.2015.
Арендатор обязуется использовать полученное в аренду нежилое помещение в соответствии с условиями настоящего договора исключительно по прямому целевому назначению, предусмотренному пунктом 1.1 договора (пункт 3.1 договора); возместить арендодателям стоимость имущества в полном объеме в случае причинения вреда имуществу, а также хищения или утери имущества арендодателей (пункт 3.3 договора); производить без согласия арендатора внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения (пункт 3.4 договора); соблюдать меры по охране труда и технике безопасности (пункт 3.5 договора).
Сторонами к договору подписан акт приема-передачи нежилого помещения от 01.06.2015 (т. 1, л. д. 21).
Копия договора от 01.06.2015 представлена в материалы дела истцами. Ответчик представил в материалы дела также нотариально удостоверенную копию указанного договора (т. 7, л. д. 140-143).
01 сентября 2015 года сторонами к договору подписано дополнительное соглашение N 1 к договору аренды нежилого помещения от 01.06.2015, согласно которому стороны изложили пункт 2.1 договора в следующее редакции: "Передать нежилое помещение, являющееся объектом аренды, по акту приемки-передачи нежилого помещения в течение 3 рабочих дней начиная с 01.09.2015 - 30.03.2016" (т. 1, л. д. 130).
Указанное нежилое помещение является составной частью здания склада, инвентарный номер 80:252:002:000392500, вид (тип) - здание, наименование - склад, общая площадь 1994,9 кв. м, этажность - 1, год постройки - 2013, застроенная площадь - 2051,8 кв. м, адрес объекта: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, с. Зубово, что подтверждается техническим паспортом, изготовленным филиалом федерального государственного унитарного предприятия "Российский государственный центр инвентаризации и учета объектов недвижимости - Федеральное БТИ" по Республике Башкортостан по состоянию на 18.12.2013 (т. 1, л. д. 81-83), судебные акты по делу N А07-9008/2014.
Названный склад, в свою очередь, расположен на земельном участке с кадастровым номером 02:47:060601:98.
Данный земельный участок принадлежит истцам на праве общей долевой собственности, что подтверждается свидетельствами о государственной регистрации права от 14.01.2013 серии 04АД N 207180, серии 04АД N 207181 (т. 1, л. д. 24, 25).
Истцы в исковом заявлении указывают, что 13.12.2015 в ангаре и мобильном вагоне-бытовке, расположенных по адресу: Республика Башкортостан, с. Зубово, произошел пожар, в результате которого ИП Гадельшину и ИП Абдуллину был нанесен ущерб.
В обоснование заявленного размера причиненного ущерба истцами в материалы дела представлен отчет от 12.01.2016 N 130/02(15), выполненный обществом с ограниченной ответственностью "Центр Независимых Экспертиз", об определении рыночной стоимости товара, работ и услуг по восстановлению ангара и строительного вагончика, пострадавших в результате пожара, находящихся по адресу: Уфимский р-н, СП Зубовский сельсовет, с. Зубово (т. 1, л. д. 43-77), согласно которому на дату проведения оценки 12.01.2016 стоимость товара, работ, услуг составила 6 007 461 руб., из которых 5 434 406 руб. - стоимость ремонтно-восстановительных работ пострадавшего в результате произошедшего пожара ангара и 514 113 руб. - стоимость ремонтно-восстановительных работ пострадавшего в результате произошедшего пожара мобильного вагончика.
В рамках осуществления проверки по факту пожара, произошедшего 13.12.2015 в ангаре по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, СП Зубовский сельсовет, с. Зубово, на основании постановления старшего дознавателя Стяжкина Д.В. экспертом федерального государственного бюджетного учреждения "Судебно-экспертное учреждение Федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Республике Башкортостан" Васильевым А.С. подготовлено заключение от 23.12.2015 N 221/МП/15 (т. 3, л. д. 41-54), согласно которому при ответе на вопрос: имеются ли на представленных фрагментах электропроводов следы аварийных токовых явлений, если да, то какова причина их образования, эксперт, при визуальном осмотре, пришел к выводу о том, что на представленных фрагментах электропроводов обнаружены признаки аварийного режима работы электросети - короткого замыкания. Фрагмент электропровода N 3 имеет признак замыкания, возникшего до пожара (первичное короткое замыкание).
Также по факту пожара 13.12.2015 была проведена пожарно-техническая экспертиза, проведение которой также было поручено эксперту федерального государственного бюджетного учреждения "Судебно-экспертное учреждение Федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Республике Башкортостан" Васильеву А.С., назначенная на основании постановления старшего дознавателя Стяжкина Д.В.
Перед экспертом были поставлены следующие вопросы: 1) где располагался очаг пожара? 2) какая непосредственная (техническая) причина возникновения пожара?
В заключении эксперта от 28.12.2015 N 222/МП/15 (т. 3, л. д. 55-66), среди прочего, указано, что из протокола осмотра места происшествия следует, что в северо-западной части помещения N 2 были оборудованы два отельных помещения (здесь и далее данные помещения будут обозначены как офис), и находились они вплотную к перегородке, которая разделяла помещения N 2 и N 1 (см. рис. N 1, фото 6). Данная перегородка была металлической, и на ней отобразились следы восходящего кверху конвективного потока, которые были выражены образованием высокотемпературных окислов (фото 7). Эти следы указывают на то, что первоначально пожар, вероятно, возник в офисе помещения N 2, а образовавшийся при этом конвективный поток распространялся вверх, воздействуя на металлоконструкции и оставляя на них характерные следы. Далее, за счет прогрева металлоконструкций или за счет неплотностей в их соединениях пожар распространился в помещение N 1. Согласно протоколу осмотра места происшествия внутренняя сторона крыши помещения N 1 была отделана горючим полимерным материалом, который практически полностью выгорел. За счет данного отделочного материала пожар, преодолев перегородку, стал перемещаться по помещению N 1 и достиг западных ворот, вблизи которых находился вагон. На следующем этапе, вероятно, произошло распространение пожара через данные ворота, и горение возникло уже на конструкциях вагона. Это также подтверждается общим характером термических поражений вагона. В протоколе осмотра места происшествия отражено, что в большей степени он был поврежден в юго-восточной части, то есть именно со стороны западных ворот помещения N 1 (фото 8, 9).
Также в заключении отмечено, что из офиса помещения N 2 пожар стал распространяться только в сторону помещения N 1 (см. рис. 2). Само помещение N 2 было значительно повреждено только в зоне расположения офиса, а остальная его часть была лишь закопчена. Это объясняется конструктивными особенностями данных помещений. В помещении N 1, как уже указывалось имелась горючая отделка крыши, и за счет этой отделки пожар стал перемещаться от помещения N 2 в западном направлении (т.е. по всей площади помещения N 1). А в помещении N 2, такой горючей отделки не было, поэтому пожаром была повреждена лишь некоторая часть этого помещения в зоне очага.
Таким образом, имеются достаточные основания полагать, что данный пожар имел один очаг возгорания, и находился он в северо-западной части помещения N 2 (на плане-схеме места пожара отражено, что данное помещение арендовалось ИП Талиповым). Это подтверждается образованием в данном месте одной из зон наибольших термических поражений, общим характером повреждений на месте пожара и конструктивными особенностями ангара. Иное расположение очага пожара исключается, так как в этом случае термические поражения на месте пожара сформировались бы по-иному.
В исследуемом случае установлено, что местом очага пожара является зона расположения офиса помещения N 2. Согласно протоколу осмотра места происшествия и показаниям работников объекта, в данном офисе имелась внутренняя электросеть и предметы электрооборудования.
Из представленных на исследование материалов следует, что на момент возникновения пожара помещение N 2 было закрыто, в нем никто не находился. В своих показаниях работники объекта указывают, что в офисе помещения N 2 находились компьютер, система видеонаблюдения, обогреватели, но на момент возникновение пожара все электроприборы были отключены. Однако, сама электросеть помещения не была обесточена, о чем свидетельствуют результаты осмотра места происшествия. При осмотре в предполагаемой очаговой зоне пожара были обнаружены фрагменты электропроводов с шарообразными оплавлениями, которые могли образоваться в результате короткого замыкания. А короткое замыкание, в свою очередь, может произойти только при наличии в сети напряжения. Таким образом, даже при условии отключения всех электроприборов, в офисном помещении вполне мог образоваться источник зажигания электрической природы.
При ответе на указанные выше вопросы эксперт пришел к следующим выводам:
1. местом очага пожара, произошедшего 13.12.2015 в ангаре и мобильном вагоне, расположенных по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, с. Зубово, является северно-западная часть помещения N 2 ангара (арендатор ИП Талипов);
2. наиболее вероятной технической причиной пожара послужило возгорание горючих материалов в результате аварийного режима работы электросети или электрооборудования.
Истцы направили в адрес ответчика досудебную претензию от 01.02.2016 о возмещении ущерба, причиненного ненадлежащим исполнением договора аренды (т. 1, л. д. 79, 80).
Истцы, ссылаясь на то, что ответчиком было нарушено целевое использование арендуемого им помещения, нарушены правила пожарной безопасности, в результате чего истцы понесли убытки в виде стоимости ремонтно-восстановительных работ ангара, обратились в суд с указанными выше требованиями.
В связи с необходимостью определения места нахождения очага возгорания и причин пожара арбитражным судом первой инстанции по ходатайству истцов на основании статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определением от 01.06.2016 назначена комплексная пожарно-техническая и электротехническая экспертиза.
Проведение экспертизы суд поручил ЗАО "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" эксперту Мурзаханову Г.И. (с учетом определения суда от 28.09.2016).
На разрешение эксперту суд поставил следующие вопросы:
1. Что явилось непосредственной (технической) причиной возникновения пожара?
2. Каков механизм возникновения неконтролируемого горения (пожара)?
3. Каков механизм распространения неконтролируемого горения (пожара)?
4. Мог ли возникнуть пожар от самовозгорания веществ и материалов, которые находились на месте нахождения масляного обогревателя в с-з части помещения N 2?
5. Что является действительным источником возгорания? Мог ли источником возгорания являться неисправный электрообогреватель (иной электрический прибор, который использовался на объекте пожара)?
6. Могло ли послужить причиной короткого замыкания перегрузка электросети от находящихся в помещении N 2 электроприборов, установленных в помещении N 2, если причиной возникновения пожара является короткое замыкание? Возможно ли установить участок электропроводки, короткое замыкание в котором привело к возникновению пожара?
7. При включенном или выключенном режиме электроприборов произошло короткое замыкание?
8. Были ли отключены от электропитания все электроприборы, находившиеся в месте пожара?
9. Степень соответствия электротехнических сетей в помещении N 2 существующим техническим нормам?
10. Степень соответствия эксплуатации электросети и электрооборудования в помещении N 2 нормам безопасности (пожарной безопасности)?
11. Имеются ли нарушения пользования электроприборами и, особенно, масляного обогревателя в с-з зоне помещения N 2? Если были, то в чем они состоят? Имеют ли выявленные нарушения непосредственное отношение к причине возгорания пожара и его распространению?
Как следует из экспертного заключения ЗАО Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" от 17.01.2017 N 139-292/14.1-2016 (т. 5, л. д. 33-91), на очаг возгорания указывает то, что в зоне нахождения офиса в помещении N 2 располагаются наиболее выраженные следы высокотемпературного воздействия на конструктивные элементы здания, а также наблюдается деформация в виде прогиба в сторону пола металлических конструкций ангара. Причём данная деформация носит весьма локальный характер, если принимать во внимание тот факт, что более в помещении N 1 и N 3 подобные повреждения отсутствуют. Наблюдается локальная зона высокотемпературного воздействия на металл потолочного перекрытие, с образованием термической ржавчины.
Вышеуказанные термические повреждения возможно отнести к признакам очага пожара на участке его возникновения. То есть следы горения на окружающих очаг пожара конструкциях и материалах максимально чётко выражены на сравнительно небольшой относительно общей площади пожара пространственной зоне.
Проанализировав следы высокотемпературного воздействия на конструктивных элементах помещения N 2, а также факт наличия признаков очага пожара на участке его возникновения и признаков направленности горения, эксперт пришёл к выводу, что очаг пожара (место его первоначального возникновения) находился в бытовке помещения N 2.
Пожар возник в ночное время, помещения N N 1, 2, 3 в это время не функционировали. Согласно предоставленным материалам дела, а также визуальному осмотру эксперта в бытовке помещения N 2 имелась внутренняя электрическая сеть и предметы электрооборудования: 2 масляных электрических радиатора отопления мощностью по 2,5 кВт (общая мощность потребления 5 кВт), микроволновая СВЧ-печь мощностью 700 Вт, сварочный трансформатор с максимальной мощностью 40 кВт, осветительные прожекторы в количестве 10 шт. мощностью по 150 Вт каждый (общей мощностью 1,5 кВт).
По предоставленным документам экспертом установлено, что арендуемое помещение являлось нежилым и неотапливаемым. Сдавалось как склад. Штатного отопления и газоснабжения не имелось. В процессе отопления либо использования электроприборов, находящихся в бытовке в северо-западе помещения N 2, был факт перегрузки электросети. При визуальном осмотре экспертом установлено, что отсутствовало защитное заземление, отсутствовал автоматический выключатель на отпайке от магистральной сети ангара к бытовке помещения N 2.
Непосредственной причиной пожара явилось несоблюдение пожарной безопасности при эксплуатации электроприборов.
Выявлено нарушение правил ПУЭ-7 издание при монтаже электроснабжения бытовки в северо-западной части помещения N 2. Бытовка запитана кабелем ВВГнг-Зх2,5 в котором 2 жилы из трех были подключены к фазному проводу, а одна жила подключена к нулевому проводнику. Защитный заземляющий проводник при монтаже не использован. На обследуемом объекте кабель, питающий бытовку, оплавлен на всем его протяжении до места подключения. Это свидетельствует о том, что данный питающий кабель был подвержен короткому замыканию.
Экспертом установлено, что в процессе отопления использовались электроприборы, находящиеся в бытовке в северо-западной части помещения N 2, был факт перегрузки электросети. Отсутствовало защитное заземление. Отсутствовал автоматический выключатель на отпайке от магистральной сети ангара к бытовке помещения N 2. В связи с этим аппарат защиты не смог сработать, появилось короткое замыкание в сети, что и послужило возникновению пожара.
Пожар мог возникнуть от самовозгорания веществ и материалов, которые находились на месте нахождения электроприборов: масляных электрических радиаторов отопления, микроволновой СВЧ-печи, сварочного трансформатора, осветительных прожекторов в северо-западной части помещения N 2.
Действительным источником возгорания является действие короткого замыкания в сети. Непосредственно в питающем кабеле ВВГнг-Зх2,5. Источником возникновения короткого замыкания мог быть неисправный электрообогреватель (иной электрический прибор, который использовался на месте происшествия).
Причиной возникновения пожара является короткое замыкание, перегрузка электросети, которая произошла от находящихся в помещении N 2 электроприборов. Участок электропроводки, в котором произошло короткое замыкание, - это питающий кабель бытовки, вплоть до тех приборов, которые были подключены к нему. Свидетельство этому является проплавленный кабель ВВГнг-Зх2,5 на всем его протяжении.
При ответе на поставленные вопросы эксперт пришел к следующим выводам:
1. Непосредственной причиной пожара явилось несоблюдение пожарной безопасности при эксплуатации электроприборов. Нарушение правил ПУЭ-7 издание, при монтаже электроснабжения бытовки в северо-западной части помещения N 2. Бытовка запитана кабелем ВВГнг-Зх2,5 в котором две жилы из трех были подключены к фазному проводу, а одна жила подключена к нулевому проводнику. Защитный заземляющий проводник при монтаже не использован. На обследуемом объекте кабель, питающий бытовку, оплавлен на всем его протяжении до места подключения, что свидетельствует о том, что данный питающий кабель был подвержен короткому замыканию.
2. В процессе отопления либо использования электроприборов, а именно: 2 масляных электрических радиатора отопления мощностью по 2,5 кВт (общая мощность потребления 5 кВт), микроволновая СВЧ-печь мощностью 700 Вт, сварочный трансформатор с максимальной мощностью 40 кВт, осветительные прожектора в количестве 10 шт. мощностью по 150 Вт каждый (общей мощностью 1,5 кВт), находящихся в бытовке в северо-западной части помещения N 2, был факт перегрузки электросети. Отсутствовало защитное заземление. Отсутствовал автоматический выключатель на отпайке от магистральной сети ангара к бытовке в северо-западной части помещения N 2. В связи с этим аппарат защиты не смог сработать, появилось короткое замыкание в сети, что и послужило возникновению пожара.
3. По причинам, указанным в исследовательской части эксперту ответить на поставленный вопрос не представляется возможным.
4. Пожар мог возникнуть от самовозгорания веществ и материалов, которые находились на месте нахождения масляных электрических радиаторов отопления в бытовке в северо-западной части помещения N 2.
5. Действительным источником возгорания является действие короткого замыкания в сети. Непосредственно в питающем кабеле ВВГнг-Зх2,5. Источником возникновения короткого замыкания мог быть неисправный электроприбор: масляный электрический радиатор отопления, микроволновая СВЧ-печь, сварочный трансформатор или иной электрический прибор, который использовался на объекте пожара.
6. Причиной возникновения пожара является короткое замыкание, перегрузка электросети, которая произошла от находящихся в помещении N 2 электроприборов. Участок электропроводки, в котором произошло короткое замыкание, - это питающий кабель бытовки, вплоть до тех приборов, которые были подключены к нему. Свидетельство этому является проплавленный кабель ВВГнг-Зх2,5 на всем его протяжении.
7. Короткое замыкание могло произойти при включенном или выключенном режиме электроприборов, так как момент максимального токового явления мог произойти даже при выключенных приборах. В процессе эксплуатации данной питающей линии кабель ВВГнг мог подвергаться длительной перегрузке, что привело к длительному разрушению изоляции. И в определенный момент, когда изоляция пришла в негодность, произошло короткое замыкание.
8. При визуальном осмотре места происшествия экспертом осмотрен очаг возгорания. Экспертом установлено, что первоначальный вид места происшествия изменен. В связи с вышеперечисленным эксперту ответить на вопрос были ли отключены все электроприборы, находившиеся в месте пожара, не представляется возможным.
9. Электротехнические сети в бытовке в северо-западной части помещения N 2, а также подключение питающего кабеля противоречат существующим техническим нормам, а именно: Правилам устройства электроустановок; Правилам эксплуатации электроустановок потребителей; Правилам техники безопасности при эксплуатации электроустановок; Правилам пользования электрической энергией и другие НТД.
10. Эксплуатация электротехнической сети и электрооборудования, установленного в бытовке в северо-западной части помещения N 2, а также подключение питающего кабеля противоречат существующим нормам пожарной безопасности, а именно: Правилам устройства электроустановок; Правилам эксплуатации электроустановок потребителей; Правилам техники безопасности при эксплуатации электроустановок; Правилам пользования электрической энергией и другие НТД.
11. Система электроснабжения бытовки в помещении N 2 противоречат нормам технической безопасности. Соответственно подключение электроприборов в небезопасную систему уже является небезопасным действием и противоречит нормам технической безопасности. Выявленные нарушения имеют непосредственное отношение к причине возгорания пожара и его распространению.
Удовлетворяя исковые требования, арбитражный суд первой инстанции исходил из их законности и обоснованности. При этом суд пришел к выводу о наличии вины ответчика в пожаре.
Арбитражный суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев дело в порядке, предусмотренном статьями 268, 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исследовав имеющиеся в деле доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, заслушав пояснения лиц, участвующих в деле, и их представителей, не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта.
В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.06.2002 N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем" разъяснено, что вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (пункт 2 статьи 15 названного Кодекса).
Согласно статье 15 названного Кодекса лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Убытки появляются в результате неправомерных действий (бездействия) одного лица, нарушающих права другого.
В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 названного Кодекса). Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.
В соответствии с частями 1, 2, 4, 5 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.
Арбитражный суд апелляционной инстанции соглашается с выводом арбитражного суда первой инстанции о том, что истцы доказали наличие всей совокупности обстоятельств, необходимых для удовлетворения исковых требований.
В апелляционной жалобе ее податель настаивает на том, что пожар возник по вине истцов из-за неотключенного электроснабжения в здании склада в день пожара.
Между тем, в представленном в материалы дела заключении эксперта N 222/МП/15 эксперт при ответе на поставленные перед ним вопросы пришел к выводам о том, что местом очага пожара, произошедшего 13.12.2015 в ангаре и мобильном вагоне, расположенном по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, с. Зубово, является северно-западная часть помещения N 2 ангара (арендатор ИП Талипов); наиболее вероятной технической причиной пожара послужило возгорание горючих материалов в результате аварийного режима работы электросети или электрооборудования.
Также в ходе проведения судебной экспертизы эксперт пришел к выводу о том, что причиной возникновения пожара является короткое замыкание, перегрузка электросети, которая произошла от находящихся в помещении N 2 электроприборов.
В то же время согласно пункту 348 Правил противопожарного режима в Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 N 390, запрещается в помещениях складов применять дежурное освещение, использовать газовые плиты и электронагревательные приборы.
Из пояснений ИП Абдуллина и представителей истцов следует, что в арендованном помещении N 2 в северо-западной части ответчиком без согласия арендодателей было огорожено бытовое помещение (бытовка), в котором были размещены электроприборы: 2 масляных электрических радиатора отопления мощностью по 2,5 кВт (общая мощность потребления 5 кВт), микроволновая СВЧ-печь мощностью 700 Вт, сварочный трансформатор с максимальной мощностью 40 кВт, осветительные прожектора в количестве 10 шт. мощностью по 150 Вт каждый (общей мощностью 1,5 кВт).
Также истцы указывают на то, что электропроводка к указанной бытовке была проведена по инициативе арендатора, без уведомления арендодателей.
Наличие бытового помещения в арендуемом нежилом помещении ответчик не оспаривает.
ИП Талипов ссылается на то, что между сторонами действовал договор аренды помещения от 01.06.2015, в котором, в частности, в пункте 3.4 раздела 3 "Арендатор обязуется" указано: производить без согласия арендатора внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения.
Между тем, арбитражный суд апелляционной инстанции критически относится к данному доводу.
Так, согласно статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.
Как указано ранее, пункт 3.4 договора аренды от 01.06.2015 содержится в разделе 3 договора "Арендатор обязуется", в котором перечислен только обязанности арендатора.
Соответственно, оценивая данный пункт договора в контексте содержания раздела 3 договора и в совокупности с другими пунктами данного раздела, арбитражный суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что в данном пункте при его изготовлении была ошибочно пропущена частица "не" (не производить без согласия арендатора внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения).
При этом арбитражный суд апелляционной инстанции учитывает, что в ранее заключенном сторонами договоре аренды от 01.03.2015 также содержался пункт 3.4, согласно которому арендатор обязуется не производить без согласия арендатора внутреннюю перепланировку и реконструкцию помещения.
Также ответчик не опровергнул указание истцов на то, что электропроводка к помещению бытовки в помещении N 2 была подведена по инициативе самого арендатора, без согласования с арендодателями.
Вопреки утверждению подателя жалобы, из пояснений истцов, приведенных в судебном заседании арбитражного суда первой инстанции 28.04.2016 (аудиозапись т. 9, л. д. 54), не следует, что монтаж электропроводки в помещении N 2 (ответчика) совершен Гадельшиным Тагиром Тимербулатовичем - родным братом ИП Гадельшина именно по инициативе последнего. Истцы лишь указали на возможность монтажа электропроводки в помещении N 2 Гадельшиным Т.Т., однако, отрицали то обстоятельство, что монтаж был проведен с ведома или по инициативе арендодателей.
Истцы представили в материалы дела утвержденную ими схему электропроводки в ангаре (т. 2, л. д. 103), из которой следует, что при возведении ангара монтаж электропроводки освещения был осуществлен по одной стороне строения, в каждое помещение строения проведены самостоятельные электропроводки.
При этом из пояснений лиц, участвующих в деле, следует, что указанная выше бытовка была размещена арендатором с противоположной стороны помещения, нежели истцами изначально проведена электропроводка освещения.
Указанное в совокупности подтверждает, что к бытовому помещению была дополнительно проведена электропроводка от основной, проведенной изначально истцами.
Ответчик ссылается на то, что электроприборы в момент пожара не работали.
Однако, в экспертном заключении ЗАО "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" указано, что короткое замыкание могло произойти при включенном или выключенном режиме электроприборов, так как момент максимального токового явления мог произойти даже при выключенных приборах. В процессе эксплуатации данной питающей линии кабель ВВГнг мог подвергаться длительной перегрузке, что привело к длительному разрушению изоляции. И в определенный момент, когда изоляция пришла в негодность, произошло короткое замыкание.
В силу статьи 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.
На основании части 1 статьи 38 Федерального закона от 21.12.1994 N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут собственники имущества, а также лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом.
В связи с этим ответственным за пожарную безопасность лицом может быть как арендодатель, так и арендатор.
В соответствии с правовой позицией, изложенной в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2006 года, утвержденном постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 27.09.2006, а также в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 23.12.2014 N 2906-О, поскольку стороны в договоре аренды могут сами урегулировать вопрос об объеме обязанностей в области обеспечения правил пожарной безопасности, к ответственности за нарушение этих правил должно быть привлечено лицо, которое не выполнило возложенную на него обязанность.
В настоящем случае пунктом 3.5 договора аренды нежилого помещения от 01.03.2016 было предусмотрено, что арендатор обязан соблюдать меры пожарной безопасности и электрической безопасности.
В силу пункта 3.3 названного договора арендатор обязан возместить арендодателям стоимость имущества в полном объеме в случае причинения вреда имуществу.
Согласно пункту 3.5 договора аренды от 01.06.2015 арендатор обязан соблюдать меры по технике безопасности.
В силу пункта 3.3 названного договора арендатор обязан возместить арендодателям стоимость имущества в полном объеме в случае причинения вреда имуществу.
Таким образом, условиями обоих договоров аренды на арендатора была возложена обязанность соблюдать меры по технике безопасности (в том числе, пожарной безопасности).
Однако, ответчиком вопреки условиям договоров аренды не были предприняты необходимые и достаточные меры к обеспечению сохранности объекта аренды.
Согласно пункту 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.
Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
В силу пункта 2 указанной статьи отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.
Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств (пункт 3 указанной статьи).
Ответчик не доказал наличие в настоящем случае обстоятельств, освобождающих его от ответственности.
Следовательно, именно ответчик несет ответственность за ущерб, причиненный истцам вследствие пожара.
Размер причиненного ущерба определен арбитражным судом первой инстанции на основании отчета от 12.01.2016 N 130/02(15), выполненного обществом с ограниченной ответственностью "Центр Независимых Экспертиз", об определении рыночной стоимости товара, работ и услуг по восстановлению ангара и строительного вагончика, пострадавших в результате пожара, находящихся по адресу: Уфимский р-н, СП Зубовский сельсовет, с. Зубово (т. 1, л. д. 43-77), согласно которому на дату проведения оценки 12.01.2016 стоимость товара, работ, услуг составила 6 007 461 руб., из которых 5 434 406 руб. - стоимость ремонтно-восстановительных работ пострадавшего в результате произошедшего пожара ангара и 514 113 руб. - стоимость ремонтно-восстановительных работ пострадавшего в результате произошедшего пожара мобильного вагончика.
Податель жалобы считает указанный документ недопустимым доказательством по делу. Полагает, что выбранная оценщиком в отчете методика в виде затратного подхода не отражает объективную сумму ущерба, так как предполагает определение суммы приобретения или сооружения нового аналогичного объекта.
Действительно, в указанном отчете использован только затратный метод оценки (т. 1, л. д. 49-52). При этом оценщик мотивировал отказ от сравнительного и доходного подходов с учетом цели оценки в настоящем случае - определить стоимость ремонтно-восстановительных работ пострадавшего в результате произошедшего пожара ангара (а не приобрести объект).
Определенную оценщиком стоимость ремонтно-восстановительных работ ответчик не опроверг иными доказательствами. При этом ответчик не был лишен возможности представить свои доказательства стоимости ущерба (например, также оценку независимого оценщика, произведенную после пожара), что ИП Талиповым сделано не было.
Податель жалобы отмечает, что в рамках дела N А07-9008/2014 истцы представили в арбитражный суд документы, согласно которым общая стоимость строительства всего здания склада в 2013 году составила 4 247 061 руб. 40 коп.
Между тем, ИП Абдуллин в судебном заседании арбитражного суда апелляционной инстанции в ответ на данный довод пояснил, что в названном деле указывал на стоимость строительства здания в 2013 году - 4 247 061 руб. 40 коп. лишь на основании имеющихся у него платежных документов, подтверждающих оплату тех или иных работ при строительстве. При этом фактическая стоимость строительства являлась значительно выше.
Также арбитражный суд апелляционной инстанции отмечает, что в деле N А07-9008/2014, исходя из предмета доказывания, не устанавливалась реальная стоимость строительства сооружения.
Податель жалобы указывает, что суд пришел к ошибочному выводу о том, что спорный объект является ангаром, в то время как здание склада является объектом капитального строительства, при этом является самовольной постройкой, что подтверждается судебными актами по делу N А07-9008/2014. Также ответчик отмечает что у истцов отсутствуют документы, подтверждающие их право собственности на спорный объект, в связи с чем истцы не могут быть субъектами защиты права собственности по данному спору и являются ненадлежащими истцами.
Действительно, арбитражное дело N А07-9008/2014 было возбуждено по иску ИП Абдуллина и ИП Гадельшина к Администрации муниципального района Уфимский район Республики Башкортостан о признании в порядке, предусмотренном статьей 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, права собственности на самовольно построенный склад (литер А) общей площадью 1994,9 кв. м, расположенный по адресу: Республика Башкортостан, Уфимский р-н, Зубовский с/с, с. Зубово. В удовлетворении иска истцам было отказано.
При рассмотрении указанного спора по существу суды учитывали правовую позицию, приведенную в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", согласно которой положения статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации не распространяются на отношения, связанные с созданием самовольно возведенных объектов, не являющихся недвижимым имуществом.
Соответственно, обращаясь в суд с указанными исковыми требованиями, истцы также исходили из того, что ангар является объектом недвижимости.
Согласно абзацу третьему пункта 11 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" договор аренды будущей недвижимой вещи, заключенный в отношении самовольной постройки (в том числе и под условием последующего признания права собственности арендодателя на самовольную постройку), является ничтожным в соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Между тем, отказ истцам в признании за ними права собственности на сооружение как на самовольную постройку и приведенные выше разъяснения, по мнению арбитражного суда апелляционной инстанции, не свидетельствуют о наличии основания для освобождения ответчика от ответственности за ущерб, причинный истцам.
Так, ИП Талипов, будучи осведомленным при должной степени осмотрительности об отсутствии акта ввода здания в эксплуатацию, добровольно, действуя в своих собственных интересах, в полном объеме принял на себя права и обязанности по договорам аренды от 01.03.2015 и от 01.06.2015. Тем самым, ответчик подтвердил возможность извлечения имущественной выгоды от использования нежилого помещения, наличие у объекта аренды определенной потребительской ценности.
Также здание ангара, безусловно, имело имущественную ценность для истцов, что подтверждается, в том числе, указанным выше отчетом от 12.01.2016 N 130/02(15), выполненным обществом с ограниченной ответственностью "Центр Независимых Экспертиз".
Таким образом, указанные обстоятельства также не освобождаются ответчика от необходимости возмещения причиненного ущерба истцам.
Ответчик настаивает на том, что экспертное заключение от 17.01.2017 N 139-292/14.1-2016 выполнено с грубыми нарушениями норм и процессуального права, что не позволяет принять его за надлежащее доказательство по делу.
Так, ИП Талипов отмечает, что определением арбитражного суда от 28.09.2016 проведение экспертизы было поручено только эксперту ЗАО "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" Мурзаханову Г.И. и не было поручено сотруднику Петрищеву Д.А., между тем, данное лицо провело экспертизу и подписало заключение.
В соответствии с положениями пунктов 1 и 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе" экспертиза может проводиться как в государственном судебно-экспертном учреждении, так и в негосударственной экспертной организации, либо к экспертизе могут привлекаться лица, обладающие специальными знаниями, но не являющиеся работниками экспертного учреждения (организации).
При назначении экспертизы суд должен руководствоваться требованиями законодательства Российской Федерации о судебно-экспертной деятельности, а также положениями Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об обеспечении процессуальных прав лиц, участвующих в деле. Соответственно, если экспертиза подлежит проведению в экспертном учреждении (организации), суд в целях обеспечения реализации участвующими в деле лицами их права на отвод эксперта (статья 23 Кодекса), а также права заявить ходатайство о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц (часть 3 статьи 82 Кодекса) в определении о назначении экспертизы указывает, помимо наименования экспертного учреждения (организации), фамилию, имя, отчество судебного эксперта, которому руководителем экспертного учреждения (организации) будет поручено проведение экспертизы.
При поручении проведения экспертизы лицу, не являющемуся государственным судебным экспертом, суд выясняет также сведения о его образовании, специальности, стаже работы, занимаемой должности и указывает их в определении о назначении экспертизы.
В силу пункта 7 названного постановления в определении о назначении экспертизы должны быть решены, в том числе, вопросы о сроке ее проведения, о размере вознаграждения эксперту (экспертному учреждению, организации), определяемом судом по согласованию с участвующими в деле лицами и экспертом (экспертным учреждением, организацией), указаны фамилия, имя, отчество эксперта.
В настоящем случае в письме руководителя ЗАО "Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" от 08.08.2016 N 589 в ответ на запрос суда помимо стоимости проведения экспертизы (120 000 руб.) названо два эксперта: Мурзаханов Г.И. и Петрищев Д.А. с указанием их квалификации (т. 4, л. д. 74).
В определении о назначении экспертизы от 01.06.2016 с учетом определения от 28.09.2016 арбитражный суд первой инстанции в качестве эксперта указал Мурзаханова Г.И.
Данный эксперт в действительности провел судебную экспертизу, подписал экспертное заключение, дал подписку о предупреждении его об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Вопреки утверждению подателя жалобы, вместе с экспертным заключением представлены документы, подтверждающие квалификацию Мурзаханова Г.И. Так, Мурзаханов Г.И. имеет свидетельство от 15.10.2010 о прохождении обучения по программе повышения квалификации судебных экспертов "Исследование технологических, технических, организационных и иных причин, условий возникновения пожара и его последствий", свидетельство от 15.09.2010 о том, что является членом некоммерческого партнерства "Палата судебных экспертов", удостоверение от 23.06.2010 о повышении квалификации о том, что он прошел обучение по программе "Энергетическое обследование (энергоаудит) тепло- электрических и топливопотребляющих установок и сетей" (т. 5, л. д. 87, 89, 90).
Петрищев Д.А. имеет диплом инженера по специальности "Электроэнергетические системы и сети" (т. 5, л. д. 91).
То обстоятельство, что в проведении экспертизы дополнительно участвовал судебный эксперт Петрищев Д.А., само по себе не свидетельствует о недопустимости представленного экспертного заключения в качестве доказательства по делу.
Ответчик в апелляционной жалобе также ссылается на то, что указывает, что вопреки указанию в определении суда от 28.09.2016 не был уведомлен о проведении экспертизы.
Между тем, в материалы дела представлены телеграммы об извещении ответчика о проведении осмотра экспертом 28.12.2016 в 10:00 (т. 5, л. д. 81, 82). Так, телеграмма, направленная по адресу: г. Нефтекамск, ул. Индустриальная, 10Б, оф. 24, была вручена менеджеру Латышевой 26 декабря в 08:31 МСК. Телеграмма, направленная по адресу: г. Нефтекамск, ул. Победы, 3, кв. 23, не была вручена адресату по причине отсутствия адресата по указанному адресу.
В материалах дела также имеется письмо от ЗАО Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" от 28.06.2016 N 483, согласно которому экспертная организация известила арбитражный суд о проведении судебной экспертизы 29.06.2016 в 10:00. Экспертная организация также указала, что истцы были надлежащим образом извещены. Ответчику 26.06.2016 была направлена телеграмма с уведомлением о дате и месте проведения экспертизы по адресу, указанному в исковом заявлении. 27.06.2016 в адрес экспертной организации поступило уведомление о том, что адресат по указанному адресу выбыл, телеграмма не доставлена. После получения данного уведомления специалистом ЗАО Региональное бюро независимой экспертизы и оценки "Стандарт" был осуществлен звонок ответчику, в ходе переговоров ответчик, услышав, что звонок поступил от экспертной организации по делу N А07-2932/2016, прекратил разговор. В связи с указанным на телефонный номер ответчика было направлено смс-уведомление, в котором содержится информация о дате и месте проведения экспертизы (т. 5, л. д. 83).
Податель жалобы ссылается на то, что его заявление от 30.06.2016 об отводе назначенной судом экспертной организации (т. 4, л. д. 12-14) арбитражный суд первой инстанции не рассмотрел и не вынес по нему определение.
Между тем, указанное не соответствует материалам дела, так как названное заявление ответчика было рассмотрено арбитражным судом первой инстанции в судебном заседании от 19.09.2016, по нему вынесено мотивированное определение (т. 4, л. д. 98, 99, 105-108).
Расходы за проведение экспертизы были отнесены на ответчика в соответствии с правилами части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
На основании изложенного арбитражный суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого решения суда.
Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.
При указанных обстоятельствах решение арбитражного суда первой инстанции не подлежит отмене или изменению, а апелляционная жалоба - удовлетворению.
Судебные расходы распределяются между лицами, участвующими в деле, в соответствии с правилами, установленными статьёй 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и в связи с оставлением апелляционной жалобы без удовлетворения относятся на ее подателя.
Руководствуясь статьями 176, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 17.08.2017 по делу N А07-2932/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Талипова Венера Караметдиновича - без удовлетворения.
Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.
Председательствующий судья |
Л.В. Пивоварова |
Судьи |
М.И. Карпачева |
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Номер дела в первой инстанции: А07-2932/2016
Истец: Абдуллин А. Р., Гадельшин Гадель Тимербулатович, ИП Абдуллин Азат Ришатович, ИП Гадельшин Гадель Тимербулатович
Ответчик: ИП Талипов Венер Караметдинович, Талипов В К
Хронология рассмотрения дела:
25.03.2021 Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-10004/16
18.11.2020 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-12001/20
24.08.2020 Решение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16
28.01.2020 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-19009/19
06.11.2019 Определение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16
06.03.2019 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-2416/19
20.09.2018 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-12243/18
17.08.2018 Определение Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-12246/18
15.08.2018 Определение Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-12241/18
12.04.2018 Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-10004/16
23.10.2017 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-12134/17
17.08.2017 Решение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16
03.07.2017 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-7354/17
11.05.2017 Определение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16
14.03.2017 Определение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16
01.02.2017 Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-10004/16
25.11.2016 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-14653/16
09.11.2016 Определение Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-14652/16
19.10.2016 Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-10004/16
18.10.2016 Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-10004/16
11.10.2016 Определение Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-13436/16
03.08.2016 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда N 18АП-9364/16
20.06.2016 Определение Арбитражного суда Республики Башкортостан N А07-2932/16