Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 29 мая 2019 г. N 12АП-4941/19

г. Саратов

29 мая 2019 г.

Дело N А57-16001/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 22 мая 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 29 мая 2019 года.

Двенадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Антоновой О.И.,

судей Жаткиной С.А., Борисовой Т.С.

при ведении протокола секретарем судебного заседания Шебалковой К.В.

при участии:

от индивидуального предпринимателя Тукашовой Галины Викторовны - Шашкин Денис Васильевич, действующий на основании доверенности от 01.11.2018.

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Тукашовой Галины Викторовны

на решение Арбитражного суда Саратовской области от 19 марта 2019 года по делу N А57-16001/2018

по заявлению открытого акционерного общества "Рикор Электроникс" (ОГРН 1025201335279 ИНН 5243001622)

к индивидуальному предпринимателю Тукашовой Галине Викторовне (ОГРНИП 315645100021204ИНН 643907632658)

третье лицо - общество с ограниченной ответственностью "Техносфера" о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак,

УСТАНОВИЛ:

В Арбитражный суд Саратовской области с исковым заявлением обратилось открытое акционерное общество "Рикор Электроникс" к индивидуальному предпринимателю "Тукашова Галина Викторовна", о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак, зарегистрированный под N 289416 в размере 180 000 руб., расходов по приобретению контрафактного товара в размере 260 руб., почтовых расходов в размере 102 руб. 50 коп., судебных расходов в размере 6400 руб. (с четом уточнений, принятых судом).

Решением Арбитражного суда Саратовской области от 19 марта 2019 года по делу N А57-16001/2018 с индивидуального предпринимателя "Тукашова Галина Викторовна" в пользу открытого акционерного общества "Рикор Электроникс" компенсацию за нарушение исключительных прав на зарегистрированный товарный знак N 289416 в размере 180 000 руб., расходы по приобретению контрофактного товара в размере 260 руб., расходы по оплате почтовых услуг в размере 102,5 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 6 400 руб.

Не согласившись с принятым судебным актом, ИП Тукашова Г.В. обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить по основаниям, изложенным в жалобе.

Законность и обоснованность принятого по делу судебного акта проверены в апелляционном порядке.

10.05.2017 г. в магазине "Фаэтон" по адресу: Саратовская обл., г. Балаково, ул. Факел Социализма, 7, у ответчика представителем истца приобретен товар (датчик положения дроссельной заслонки), относящийся к 9 классу МКТУ.

При продаже товара ответчик оформил и предоставил товарный чек от 10.05.2017 и чек оплаты банковской картой от той же даты.

Товарный чек содержит идентифицирующие сведения об ответчике в оттиске печати (фамилия, имя и отчество, ИНН, ОГРН), дату заключения договора купли-продажи, наименование товара, его количество и цену.

Чек оплаты банковской картой содержит наименование магазина ответчика, цену проданного товара, адрес продажи, дату и время продажи.

Факт реализация товара зафиксирован видеозаписью, произведенной с помощью встроенной фото-видеокамеры мобильного телефона в порядке статей 12 и 14 Гражданского кодекса РФ.

Таким образом, материалами дела установлен факт реализации товара, представленного в качестве вещественного доказательства, именно ответчиком.

Материалами дела подтверждается наличие у истца исключительных прав на товарный знак " ", зарегистрированный под N 289416 (классы МКТУ: 7, 9, 12, 20, дата регистрации 23.05.2005, дата истечения срока регистрации 22.07.2024).

В дело представлено свидетельство о регистрации товарного знака и продления срока его регистрации. Запись о товарном знаке внесена в реестр товарных знаков и знаков обслуживания РФ. Товарный знак зарегистрирован, в том числе, в отношении товаров "резистивные датчики" (9 класс МКТУ).

Факт принадлежности истцу исключительных прав на товарный знак ответчиком не оспаривался.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1225 Гражданского кодекса РФ результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью), являются, в том числе, произведения науки, литературы и искусства, товарные знаки и знаки обслуживания.

Согласно статье 1226 Гражданского кодекса РФ на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации) признаются интеллектуальные права, которые включают исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, также личные неимущественные права и иные права.

В соответствии со статьей 1477 Гражданского кодекса РФ на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц, признается исключительное право, удостоверяемое свидетельством на товарный знак.

Как следует из положений статьи 1482 Гражданского кодекса РФ, в качестве товарных знаков могут быть зарегистрированы словесные, изобразительные, объемные и другие обозначения или их комбинации. Товарный знак может быть зарегистрирован в любом цвете или цветовом сочетании.

Согласно статье 1484 Гражданского кодекса РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 Гражданского кодекса РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак). Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак. Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

В обоснование заявленного иска, открытое акционерное общество "Рикор Электроникс" указывает на сходство до степени смешения между обозначением, нанесенным на товар, и товарным знаком, принадлежащим ему.

Так в соответствии с пунктом 5.2 Методических рекомендаций по проверке заявленных обозначений на тождество и сходство, утвержденных приказом Роспатента от 31.12.2009 N 197 (далее - Методические рекомендации), сходство изобразительных и объемных обозначений определяется на основании следующих признаков: внешняя форма; наличие или отсутствие симметрии; смысловое значение; вид и характер изображений (натуралистическое, стилизованное, карикатурное и т.д.); сочетание цветов и тонов.

Перечисленные признаки могут учитываться как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Согласно пункту 5.2.1 Методических рекомендация при определении сходства изобразительных и объемных обозначений наиболее важным является первое впечатление, получаемое при их сравнении. Именно оно наиболее близко к восприятию товарных знаков потребителями, которые уже приобретали такой товар.

Поэтому, если при первом впечатлении сравниваемые обозначения представляются сходными, а последующий анализ выявит отличие обозначений за счет расхождения отдельных элементов, то при оценке сходства обозначений целесообразно руководствоваться первым впечатлением.

Поскольку зрительное восприятие отдельного зрительного объекта начинается с его внешнего контура, то именно он запоминается в первую очередь. Поэтому оценку сходства обозначений целесообразно основывать на сходстве их внешней формы, не принимая во внимание незначительное расхождение во внутренних деталях обозначений (пункт 5.2.2 Методических рекомендаций).

Кроме того, вопрос о сходстве до степени смешения является вопросом факта и может быть разрешен судом с позиции рядового потребителя и специальных знаний не требует (пункт 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.12.2007 N 122).

При этом согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18.06.2013 N 2050/13, для признания сходства товарных знаков достаточно уже самой опасности, а не реального смешения товарных знаков в глазах потребителя.

При визуальном сравнении обозначения на товаре с товарным знаком истца, судом первой инстанции установлено их визуальное сходство до степени смешения, ввиду очевидности возникающей ассоциации между сравниваемыми объектами. Более того, сравниваемые обозначения практически тождественны, то есть имеют незначительные различия, заметные лишь при внимательном и подробном изучении обозначений между собой с целью их сравнения (незначительное отличие наклона вертикально ориентированных прямых линий, составляющих боковые грани стилизованной буквы "А").

Как указывает истец, третьи лица с его согласия либо сам истец не вводили в гражданский оборот товар, реализованный ответчиком. То есть истец не давал согласия на использование товарного знака.

Так, исходя из смысла статей 1229, 1484 и 1487 Гражданского кодекса РФ факт незаконного использования ответчиком принадлежащего истцу товарного знака заключается в его использовании без согласия правообладателя и данное обстоятельство само по себе указывает на контрафактность продукции и именно ответчику по данной категории споров надлежит опровергать утверждение правообладателя о том, что принадлежащие ему результаты интеллектуальной деятельности размещены на товаре (воплощены в нем) без его согласия, поскольку на истца не может быть возложена обязанность по доказыванию отрицательных фактов.

По общему правилу, заявление об отрицательном факте в силу положений статей 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ перекладывает на другую сторону обязанность по опровержению утверждения заявителя. В связи с этим, возложение на сторону обязанности подтвердить отрицательный факт недопустимо с точки зрения поддержания баланса процессуальных прав и гарантий их обеспечения (определение Верховного Суда РФ от 10.07.2017 N 305-ЭС17-4211).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.03.2009 N 5/29 разъясняется, что согласно пункту 4 статьи 1252 Гражданского кодекса РФ в случае, когда изготовление, распространение или иное использование, а также импорт, перевозка или хранение материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, приводят к нарушению исключительного права на такой результат или на такое средство, такие материальные носители считаются контрафактными.

Неправомерность действий ответчика предполагается, если им не доказано соблюдение правовых норм, и достаточно лишь заявления истца об отсутствии разрешения на использование объектов интеллектуальной собственности.

В подтверждение своего заявления истцом в материалы дела представлена "Методика определения легальной и фальсифицированной (контрафактной) продукции, выпускаемой под торговой маркой компании Рикор Электроникс (датчик положения дроссельной заслонки (дпдз) 2112-1148200)". Методика представляет собой сравнительную таблицу отличительных признаков правомерно введенного в оборот товара с использованием товарного знака истца и неправомерно, то есть контрафактного товара.

Проведя анализ с помощью сравнительной таблицы, суд первой инстанции установил по ряду признаков (признаки N 1, 2, 5, 6, 8, 9, 10) различия между приобретенным у ответчика спорным датчиком и легально произведенным датчиком.

Представленные истцом сведения не противоречат материалам дела. Доказательств же наличия у ответчика права на использование товарного знака, либо исчерпания права истца в соответствии со статьей 1487 Гражданского кодекса РФ в отношении спорного товара в материалы дела не представлено.

Таким образом, нарушение ответчиком принадлежащих истцу исключительных прав в форме распространения (продажи) доказано истцом и не опровергнуто ответчиком.

Согласно пункту 1 статьи 1229 Гражданского кодекса РФ гражданин или юридическое лицо, обладающее исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233 Гражданского кодекса РФ), если нормами Гражданского кодекса РФ не предусмотрено иное.

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными настоящим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 1250 Гражданского кодекса РФ интеллектуальные права защищаются способами, предусмотренными этим Кодексом, с учетом существа нарушенного права и последствий нарушения этого права.

Предусмотренные Гражданским кодексом РФ способы защиты интеллектуальных прав могут применяться по требованию правообладателей, организаций по управлению правами на коллективной основе, а также иных лиц в случаях, установленных законом.

В силу положений пункта 3 статьи 1252 Гражданского кодекса РФ в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков. Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных настоящим Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо за допущенное правонарушение в целом.

Согласно подпункту 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса РФ в отношении товарного знака, правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

В пункте 47 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 23.09.2015, указано, что при удовлетворении требования о взыскании компенсации суд не может определять ее размер произвольно. Истец должен представить доказательства, обосновывающие расчет суммы компенсации (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ). Ответчик же вправе оспаривать как сам факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации. Если ответчиком представленный истцом расчет размера компенсации не опровергнут, то исковые требования подлежат удовлетворению полностью.

В соответствии с пунктом 43.3 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.03.2009 N 5/29 размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При этом суд не вправе снижать размер компенсации ниже минимального предела, установленного законом, по своей инициативе, обосновывая такое снижение лишь принципами разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Сторона, заявившая о необходимости такого снижения, обязана в соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ доказать необходимость применения судом такой меры. Снижение размера компенсации ниже минимального предела, установленного законом, является экстраординарной мерой, должно быть мотивировано судом и обязательно подтверждено соответствующими доказательствами (пункт 21 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N 3 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 12.07.2017).

Истец потребовал взыскания компенсации рассчитанной по правилам подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса РФ. В обоснование размера компенсации истец представил лицензионный договор от 01.10.2016, зарегистрированный Роспатентом 09.10.2017 за номером РД0233648. В соответствии с пунктом 4.1 договора истец предоставил лицензиату неисключительную лицензию на использование товарного знака. Стоимость предоставления права использования товарного знака составляет 90000 руб. Учитывая названную норму, общий размер компенсации составил 180000 руб. (90000 х 2).

В ходе рассмотрения спора судом первой инстанции, возражая против заявленных требований, ответчик указывал, что представленного договора недостаточно, чтобы установить обычную цену использования товарного знака, а сам договор является ненадлежащим доказательством, так как имеет признаки мнимости. Так же ответчик указывал на отсутствие в материалах дела сведений об исполнении договора его участниками (оплата предоставления права, отчеты об использовании товарного знака со стороны лицензиата и т.д.).

Между тем, как правомерно указал суд первой инстанции, в предмет доказывания по требованию о защите права входят факт принадлежности истцу права и факт его нарушения ответчиком (пункт 14 постановления Пленума ВС РФ от 19.06.2006 N 15).

Если правообладателем заявлено требование о выплате компенсации в двукратном размере стоимости права использования произведения, объекта смежных прав или товарного знака (подпункт 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ), определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование, то при определении размера компенсации за основу следует принимать вознаграждение, обусловленное лицензионным договором, предусматривающим простую (неисключительную) лицензию, на момент совершения нарушения (пункт 43.4 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 26.03.2009 N 5/29).

По смыслу приведенных разъяснений истцу в настоящем деле для правильного и всестороннего его рассмотрения необходимо предоставить доказательства: а) принадлежности права, б) реализации контрафактного товара ответчиком, в) подтверждение стоимости права использования товарного знака.

Истцом в качестве обоснования исковых требований представлено свидетельство о регистрации товарного знака N 289416, кассовый чек и чек оплаты банковской картой, видеозапись, лицензионный договор от 01.10.2016, зарегистрированный в установленном порядке.

Ни закон, ни его разъяснения не возлагают на истца обязанности представлять документы ведения хозяйственной деятельности в рамках лицензионного договора. Отсутствие такой обязанности связано с тем, что использование товарного знака в рамках заключенного лицензионного договора не имеет правового значения, так как по лицензионному договору за фиксированную плату предоставляется право использования товарного знака. Плата за предоставление права взимается независимо от фактического использования лицензиатом предоставленного права (пункты 4.5, 4.6, 4.7 договора).

Предоставление права по указанному договору является состоявшимся, о чем свидетельствует регистрация факта предоставления права по договору неисключительной лицензии (регистрационный номер N РД0233648 от 09.10.2017).

Сведений о признании сделки недействительной в материалы дела ответчиком не представлено.

В рамках рассмотрения дела судом первой инстанции истцом было представлено платежное поручение N 79 от 28.12.2016 на сумму 90 000 руб. с назначением платежа "Оплата по Лицензионному договору от 01.10.2016 г. за использование товарного знака N 289416". На платежном поручении присутствует отметка банка о проведении платежа.

В нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ ответчик, заявляя о пороке договора, не представил соответствующих доказательств.

Принимая во внимание вышеприведенные выводы суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции отклоняет довод апелляционной жалобы о мнимости договора.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка - то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц. Мнимые сделки характеризуются несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей, а волеизъявление свидетельствует о таковых.

В обоснование мнимости сделки стороне необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Таких доказательств заявителем не представлено.

Также, ответчиком было заявлено ходатайство о предоставлении копии лицензионного договора с отметкой регистратора о его регистрации.

Вместе с тем, указанное ходатайство было обоснованно отклонено судом первой инстанции в силу следующего.

Согласно подпункту "а" пункта 3, пунктам 5, 7, 10 "Правил государственной регистрации распоряжения исключительным правом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, знак обслуживания, зарегистрированные топологию интегральной микросхемы, программу для ЭВМ, базу данных по договору и перехода исключительного права на указанные результаты интеллектуальной деятельности без договора" (утв. постановлением Правительства РФ от 24.12.2015 N 1416, начало действия 05.01.2016), государственная регистрация распоряжения исключительным правом осуществляется если представлено заявление, в котором указаны: а) вид договора; б) сведения о сторонах договора; в)предмет договора с указанием номера документа, удостоверяющего исключительное право.

Сам договор в число обязательно предоставляемых документов не входит. Однако оборот регистрации лицензионных договоров использует практику изготовления договора в экземплярах по числу сторон договора плюс экземпляр для предоставления регистратору и хранения у него, а к заявлению о регистрации договора прикладываются не все экземпляры договора, а экземпляр для регистратора, тогда как остальные экземпляры хранятся у сторон. При таких условиях на экземплярах сторон не имеется отметок регистратора.

В данном случае использована именно такая практика (пункт 7.4 договора).

Информация о дате и номере регистрации договора содержится в приложенном к исковому заявлению свидетельстве на товарный знак N 289416.

Таким образом, как верно указал суд первой инстанции, отсутствует необходимость дополнительного удостоверения факта государственной регистрации предоставления права использования по лицензионному договору ввиду достаточности сведений в материалах дела. Вместе с тем, ответчик не представил каких-либо сведений о том, что представленный в материалы дела договор отличается от договора, зарегистрированного в Роспатенте.

Нарушение прав истца ответчиком состоялось после подписания договора.

Определенный истцом размер компенсации является по смыслу пункта 3 статьи 1252 Гражданского кодекса РФ единственным (одновременно и минимальным, и максимальным) размером компенсации, предусмотренным законом по правилам указанной нормы.

При этом суду, исходя из требования об установлении обстоятельств с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле, надлежит также определять, на что конкретно направлены доводы ответчика о снижении размера компенсации - на оспаривание доказываемой истцом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, либо на установление обстоятельств, позволяющих снизить размер компенсации ниже установленного законом предела.

Поскольку формула расчета размера компенсации, определяемого исходя из двукратной стоимости права использования товарного знака, императивно определена законом; доводы ответчика о несогласии с расчетом размера компенсации, заявленным истцом, могут основываться на оспаривании заявленной истцом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, и с учетом части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ подтверждаться соответствующими доказательствами, обосновывающими такое несогласие.

Заявление ответчика о снижении размера компенсации в случае предъявления иска о взыскании рассчитанной по правилам подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса РФ по причине ее несоразмерности и чрезмерности, в свою очередь, должно быть обосновано обстоятельствами, предусмотренными постановлением Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 N 28-П, поскольку иных оснований для снижения размера компенсации, которая определяется на основании стоимости права использования, а не по усмотрению суда, законом не предусмотрено.

Вместе с тем, в ходе рассмотрения настоящего дела ответчиком не представлялись в подтверждение довода о чрезмерности, необоснованности размера компенсации, рассчитанной истцом, какие-либо иные лицензионные договоры или иные сведения о цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака истца.

Что же касается обстоятельств, предусмотренных постановлением Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 N 28-П, то в данном деле отсутствует основной критерий, являющийся в соответствии с положениями абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 Гражданского кодекса РФ и постановления Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 N 28-П основанием для снижения размера компенсации ниже низшего предела, - одновременное нарушение исключительных прав на несколько объектов интеллектуальной собственности, так как истцом предъявлено требование о защите исключительного права лишь на один товарный знак.

В данной связи, арбитражный суд первой инстанции пришел к выводу о том, что размер требуемой истцом компенсации является обоснованным, соразмерным и отвечающим принципам разумности и справедливости.

Доводы апелляционной жалобы о том, что сторонами лицензионного договора предусмотрена смешенная форма вознаграждения в размере разовых платежей (пункт 4.1 договора) либо периодических в размере 7% от полной фактурной стоимости со ссылкой на положение пункта 4.2 договора отклоняются судом апелляционной инстанции.

Размер лицензионных платежей, а также сроки и порядок внесения определены в разделе 4 лицензионного договора от 01.10.2016.

В соответствии с пунктом 4.1 договора лицензиат за получение неисключительного права использования объекта интеллектуальной собственности на условиях настоящего договора обязуется выплатить Лицензиару фиксированное вознаграждение в размере 90 000 (девяносто тысяч) рублей в том числе НДС 13 728,81 руб. (тринадцать тысяч семьсот двадцать восемь рублей 81 копейка), не зависимо от срока и количества фактов использования объекта интеллектуальной собственности.

Согласно пункту 4.2 также лицензиат уплачивает Лицензиару 7% от полной фактурной стоимости продажи продукции и/или оказания услуг, содержащих объект интеллектуальной собственности, в том числе НДС.

Оплата фиксированного вознаграждения, предусмотренного п. 4.1. настоящего договора, осуществляется в период действия договора любыми не запрещенными законодательством Российской Федерации способами. Платежи, предусмотренные п. 4.2. настоящего договора производятся ежеквартально в течение 10 (десяти) рабочих дней с момента согласования отчета, предусмотренного п.2.5. настоящего договора (пункт 4.3 и пункт 4.4 договора).

Анализ положений договора по правилам статьи 431 Гражданского кодекса РФ позволяет сделать вывод о том, что в рамках рассматриваемых правоотношений оплата по договору складывается из обязательных (фиксированных) платежей, а также платежей в процентном отношении от полной фактурной стоимости продажи продукции и/или оказания услуг, содержащих объект интеллектуальной собственности.

Тем самым размер платежей составляющий 7% от стоимости продажи продукции и/или оказания услуг, содержащих объект интеллектуальной собственности, оплата которых предусмотрена пунктом 4.2 договора являются дополнительными по отношению к платежам, предусмотренным пунктом 4.1 договора.

Приведенный порядок внесения платежей не является смешанным, как на то ошибочно указывает ответчик.

При этом, как уже было сказано, платежи, предусмотренные пунктом 4.1 договора, выплачиваются не зависимо от срока и количества фактов использования объекта интеллектуальной собственности.

Ввиду изложенного доводы апелляционной жалобы об обратном отклоняются как необоснованные.

При таких обстоятельствах коллегия не усматривает правовых оснований для отмены решения суда, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Саратовской области от 19 марта 2019 года по делу N А57-16001/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Суд по интеллектуальным правам в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

О.И. Антонова

Судьи

Т.С. Борисова С.А. Жаткина