Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 5 июля 2019 г. N 09АП-31655/19

г. Москва

05 июля 2019 г.

Дело N А40-173624/18

Резолютивная часть постановления объявлена 02 июля 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 05 июля 2019 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи И.М. Клеандрова,

судей Р.Г. Нагаева, А.Н. Григорьева,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Д.А. Малышевым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Евсеева П.Н.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 17.04.2019

по делу N А40-173624/18, вынесенное судьей С.С. Истоминым,

об отказе во включении в реестр требований кредиторов ООО "Лаборатория Мишель" требования Евсеева Павла Николаевича в размере 1 030 965,91 рублей,

в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) ООО "Лаборатория Мишель" (ОГРН 1147746475392, ИНН 7721831540)

при участии в судебном заседании:

от Марлагина П.В. - Суслина Н.Ю. по дов. от 28.06.2019

от конкурсного управляющего ООО "Лаборатория Мишель" - Асламурзаева Б.А. по дов. от 01.07.2019

от Евсеева П.Н. - Маршалик А.Д. по дов. от 31.05.2019

от конкурсного управляющего ООО "СМ" Мишель" - Маркин В.Г. по дов. от 02.11.2018

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 07.12.2018 в отношении ООО "Лаборатория Мишель" (ИНН 7721831540 ОГРН 1147746475392) введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден Сергеев Вячеслав Владимирович (ИНН 770201741309).

В Арбитражный суд города Москвы 16.01.2019 поступило требование Евсеева Павла Николаевича к должнику.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 17.04.2019 во включении в реестр требований кредиторов ООО "Лаборатория Мишель" (ИНН 7721831540 ОГРН 1147746475392) требований Евсеева Павла Николаевича в размере 1 030 965,91 рублей- отказано.

Не согласившись с определением суда, Евсеев П.Н. обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда города Москвы от 17.04.2019 по делу N А40-173624/18, принять по делу новый судебный акт.

В апелляционной жалобе заявитель ссылается на то, что судом первой инстанции неполно исследованы обстоятельства дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, нарушены нормы материального и процессуального права.

В судебном заседании представитель Евсеева П.Н. поддержал доводы апелляционной жалобы.

Представители конкурсного управляющего ООО "Лаборатория Мишель", Марлагина П.В., возражали на доводы апелляционной жалобы, указывая на их необоснованность.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Законность и обоснованность принятого определения проверены в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, заслушав представителей сторон, считает, что оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта не имеется.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление N 35) разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Как видно из материалов дела, кредитор в обоснование заявленных требований указывает, что 16.06.2015 между Евсеевым П.Н. и ООО "Лаборатория Мишель" заключен договор займа N 13, согласно которому истец передал ответчику сумму беспроцентного займа в размере 500 000 руб. на срок до 30.11.2017 г. Дополнительным соглашением от 01.09.2016 г. срок возврата займа определен датой 01.02.2017 г.

Евсеев П.Н. обязательства по выдаче займа исполнил надлежащим образом, в подтверждение чего представлен приходный кассовый ордер, однако заемщик денежные средства не возвратил.

15.06.2015 между Кузьменко С.М. и ООО "Лаборатория Мишель" заключен договор займа N 12, согласно которому Кузьменко С.М. передал ответчику сумму беспроцентного займа в размере 500 000 руб. на срок до 30.11.2017 г. Дополнительным соглашением от 01.09.2016 г. срок возврата займа определен датой 01.02.2017 г.

Кузьменко С.М. обязательства по выдаче займа исполнил надлежащим образом, в подтверждение чего представлен приходный кассовый ордер, однако заемщик денежные средства не возвратил.

01.12.2016 между Кузьменко С.М. и Евсеевым П.Н. заключено соглашение об уступке прав требования N 12ц, согласно которому Кузьменко С.М. уступил Евсееву П.Н. свое право требование по договору займа N 12 от 15.06.2015.

Решением Перовского районного суда города Москвы от 28.05.2018 (с учетом частичных изменений внесенных определением Апелляционной коллегии Московского городского суда от 18.10.2018 г. по делу N 33-41092/18) по делу N 2-83/18 с ООО "Лаборатория Мишель" в пользу Евсеева Павла Николаевича взыскана задолженность в размере 1 000 000 руб., 20 397,64 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, 10 568,67 руб. государственной пошлины.

Согласно ч. 3 ст. 69 АПК РФ вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

Как правомерно указывает суд первой инстанции, в случае отсутствия разумных экономических мотивов выбора конструкции займа, в том числе привлечения займа от аффилированного лица, заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

Займодавец по договору N 12 - Кузьменко С.М. является сотрудником ООО "Лаборатория Мишель" с 01.09.2015 г. по трудовому договору N ЛМ0000005, что подтверждается личной карточкой работника в должности "руководитель отдела снабжения".

Сведения о наличии трудовых отношений между Евсеевым П.Н. и ООО "Лаборатория Мишель" в материалы дела не представлены, однако, фактические обстоятельства дела, а именно: заключение однотипных договоров между должником и Кузьменко С.М. и Евсеевым П.Н. на одну сумму, в одну дату, его беспроцентный характер при условии (п. 3.1 договора) о начале возврата займа спустя длительный промежуток времени, отсутствие штрафных санкций за ненадлежащее исполнение условий договора помимо процентов за пользование чужими денежными средствами, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, отсутствие сведений о частичном исполнении обязательств при наличии условия о ежемесячном погашении, последующая переуступка прав требований от Кузьменко С.М. по договору уступки права требования N 12ц от 01.12.2016 г. Евсееву П.Н. свидетельствует о наличии заинтересованности Евсеева П.Н. по отношению к ООО "Лаборатория Мишель".

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

В данном случае вышеуказанные сделки (договоры займа) могут быть квалифицированы по п. 2 ст. 170 ГК РФ как притворные сделки, так как требование Заявителя по своей сути имеет корпоративный характер, а этот факт является основанием для отказа во включении его в реестр (что подтверждается судебной практикой - Определением ВС РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (2)).

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25) разъяснено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 Кодекса). Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота. Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон.

Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно (тем более, если решение суда по спорной сделке влияет на принятие решений в деле о банкротстве, в частности, о включении в реестр требований кредиторов).

Таким образом, заключение договоров уступки прав требования в отношении задолженности по однотипным договорам займа, в условиях, когда вероятность взыскания сумм задолженности по договорам займа является маловероятной, в отсутствие экономической целесообразности в заключении сделки для всех сторон, говорит о мнимости и о формальном характере данной сделки.

Из всех приведенных фактов можно сделать вывод, что действительная воля сторон направлена не на заключение договора цессии и уступку долга, а на смену участников сделки.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела, данная сделка должна быть квалифицирована по правилам п.1. ст. 170 ГК РФ как мнимая сделка и с применением последствий недействительности сделки.

В соответствии с п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Верховный Суд Российской Федерации в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" указал на то, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота.

Судом обоснованно применена ст. 10 ГК РФ, поскольку договоры цессии заключены между Кузьменко С.М. и Евсеевым П.Н. со злоупотреблением права и намерением причинить вред имущественным правам кредиторов ООО "Лаборатория Мишель".

Совокупность указанных действий свидетельствует об искусственном создании объема кредиторской задолженности, а именно: отсутствуют разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, в том числе привлечения займа именно от аффилированного лица - сотрудника общества, учитывая финансовое положение должника; систематические договоры займа свидетельствуют о наращивании подконтрольной кредиторской задолженности; отсутствует экономическая целесообразность последующей передачи задолженности общества перед его сотрудником третьему лицу по договору уступки прав (требований) долга без предоставления оплаты и возможности взыскания данной суммы долга.

Абзацами 4 и 5 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, суд пришел к верному выводу, что требования Евсеева П.Н. не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника, поскольку указанные договоры займа и заключенные в последующем договоры уступки прав (цессии) по своему характеру являются мнимыми сделками, направленными на наращивание кредиторской задолженности в целях управления должником в период банкротства.

Согласно статье 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Согласно ст. 65 АПК РФ, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений; обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются арбитражным судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле.

Заявителем жалобы не представлены в материалы дела надлежащих и бесспорных доказательств в обоснование своей позиции, доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта.

Все доводы и аргументы заявителя апелляционной жалобы проверены судом апелляционной инстанции, признаются несостоятельными и не подлежащими удовлетворению, поскольку не опровергают законности принятого по делу судебного акта и основаны на неверном толковании норм действующего законодательства, обстоятельств дела.

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции основаны на полном и всестороннем исследовании материалов дела и конкретных обстоятельства, доводы лиц, участвующих в деле правильно оценены, выводы сделаны при правильном применении норм действующего законодательства.

Судебный акт принят при правильном применении норм материального права, содержащиеся выводы не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 17.04.2019 по делу N А40-173624/18 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Евсеева П.Н.- без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

И.М. Клеандров

Судьи

А.Н. Григорьев Р.Г. Нагаев