Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 августа 2019 г. N 11АП-11930/19

г. Самара

13 августа 2019 г.

Дело N А65-37160/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 06 августа 2019 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 13 августа 2019 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Мальцева Н.А.,

судей Колодиной Т.И., Селиверстовой Н.А.,

при ведении протокола судебного заседания Мироновой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 06 августа 2019 года в помещении суда, в зале N 7,

апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 07 июня 2019 года (судья Путяткин А.В.), вынесенное по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" о включении требования в реестр требований кредиторов в рамках дела N А65-37160/2018 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика", ИНН 1651008234,

с участием:

от ООО "Оргнефтехим-Холдинг" - Маркелова О.А., по доверенности от 01.03.2019,

установил:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.12.2018 заявление акционерного общества "Север" о признании общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика" несостоятельным (банкротом) принято к производству.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 19.02.2019 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим общества утвержден Борисов Евгений Михайлович.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 05.07.2019 общество с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика" признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Борисов Евгений Михайлович.

Общество с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" обратилось в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о включении в реестр требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика" требования в размере 15 205 532,65 рублей.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 07.06.2019 в удовлетворении заявления общества с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, общество с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" обратилось в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить и разрешить вопрос по существу: включить требования общества с ограниченной ответственностью "Оргнефтехим-Холдинг" в размере 1 641 748,52 рублей в реестр требований кредиторов должника.

В обоснование апелляционной жалобы заявитель ссылается на реальное оказание последним услуг должнику по договору N 32-19/04-2016 от 01.04.2016.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2019 апелляционная жалоба принята к производству с назначением судебного заседания на 06.08.2019.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.llaas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании представитель ООО "Оргнефтехим-Холдинг" поддержал апелляционную жалобу, просил ее удовлетворить, определение суда первой инстанции - отменить.

Иные лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом (путем направления почтовых извещений и размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с требованиями абз. 2 ч. 1 ст. 121 АПК РФ), в связи с чем суд вправе рассмотреть апелляционную жалобу в их отсутствие согласно ч. 3 ст. 156 АПК РФ.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Выслушав представителя заявителя жалобы, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены определения суда первой инстанции, исходя из следующего.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьи 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Согласно разъяснениям Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, данным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление Пленума N 35), в силу пунктов 3- 5 статьи 71, пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

По смыслу названных норм арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных к должнику требований и выясняет наличие оснований для их включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, ее размера.

Как следует из материалов дела, 01.04.2016 между ООО "Кама-Автоматика" (заказчик) и ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (исполнитель) заключен договор N 32-19/04-2016, в соответствии с условиями которого исполнитель обязуется ежемесячно оказывать заказчику услуги, указанные в приложении N 1 к договору, а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

Согласно п. 3.1 Договора стоимость услуг составляет 30 000 руб. в месяц.

Перечень услуг приведен в приложении N 1 к договору, в котором поименованы конкретные услуги по контроллингу, экономическому анализу и бюджетированию.

В последующем между сторонами подписаны дополнительные соглашения к указанному договору (об увеличении стоимости услуг) и приложения к дополнительным соглашениям (устанавливающие перечень оказываемых услуг).

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" выполнены все условия заключенного с должником договора, а именно: оказаны услуги на сумму 3 020 320, 35 руб., однако должником оплачено лишь 420 000 руб. и произведены зачеты на сумму 388 251,48 руб.

Согласно расчету кредитора задолженность по договору составляет 2 212 068,87 руб.

10.08.2017 между ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (займодавец) ООО "Кама-Автоматика" (заемщик) заключен договор займа N 231-05/08-2017, в соответствии с условиями которого займодавец предоставляет заемщику займ в сумме 2 000 000 руб. на срок до 31.10.2017. Процентная ставка за пользование денежными средствами установлена в размере 12,5 % годовых. Дополнительными соглашениями срок возврата займа установлен до 31.01.2019.

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" платежным поручением N 2534 от 14.08.2017 перечислил должнику 2 000 000 руб., однако ООО "Кама-Автоматика" в нарушение условий договора займа указанные денежные средства возвратил частично путем подписания акта взаимозачета на сумму 407 807,50 руб.

Согласно расчету кредитора задолженность составляет 1 992 431,20 руб.

31.08.2017 между ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (займодавец) ООО "Кама-Автоматика" (заемщик) заключен договор займа N 258-05/08-2017, в соответствии с условиями которого займодавец предоставляет заемщику займ в сумме 2 000 000 руб. на срок до 30.09.2017. Процентная ставка за пользование денежными средствами установлена в размере 12,5 % годовых. Дополнительными соглашениями срок возврата займа установлен до 31.07.2018.

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" платежным поручением N 2733 от 31.08.2017 перечислил должнику 2 000 000 руб., однако последний в нарушение условий договора займа указанные денежные средства не возвратил.

Согласно расчету кредитора задолженность составляет 2 409 041,08 руб.

22.11.2017 между ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (займодавец) ООО "Кама-Автоматика" (заемщик) заключен договор займа N 334-05/11-2017, в соответствии с условиями которого займодавец предоставляет заемщику займ в сумме 2 500 000 руб. на срок до 28.12.2017. Процентная ставка за пользование денежными средствами установлена в размере 12,5 % годовых. Дополнительными соглашениями срок возврата займа установлен до 31.07.2018.

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" платежным поручением N 3644 от 22.11.2017 кредитор перечислил должнику 2 500 000 руб., однако должник в нарушение условий договора займа указанные денежные средства не возвратил.

Согласно расчету кредитора задолженность составляет 2 940 239,78 руб.

24.05.2018 между ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (займодавец) ООО "Кама-Автоматика" (заемщик) заключен договор займа N 210-05/08-2018, в соответствии с условиями которого займодавец предоставляет заемщику займ в сумме 1 000 000 руб. на срок до 31.12.2018. Процентная ставка за пользование денежными средствами установлена в размере 15 % годовых.

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" платежным поручением N 1597 от 25.05.2018 кредитор перечислил должнику 1 000 000 руб., однако должник в нарушение условий договора займа указанные денежные средства не возвратил. Согласно расчету кредитора, задолженность составляет 1 103 150,71 руб.

03.09.2018 между ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (займодавец) ООО "Кама-Автоматика" (заемщик) заключен договор целевого займа N 256-05/09-2018, в соответствии с условиями которого займодавец предоставляет заемщику займ в сумме 4 286 147,84 руб. на срок до 31.08.2019. Процентная ставка за пользование денежными средствами установлена в размере 15 % годовых.

ООО "Оргнефтехим-Холдинг" платежными поручениями N 2790 от 04.09.2018 на сумму 495 766,61 руб., N 2791 от 04.09.2018 на сумму 200 381,23 руб., N 2792 от 04.09.2018 на сумму 3 590 000 руб. кредитор перечислил должнику 4 286 147,84 руб., однако должник в нарушение условий договора займа указанные денежные средства не возвратил.

Согласно расчету кредитора задолженность составляет 4 548 601,01 руб.

Помимо указанных документов в обоснование факта наличия задолженности кредитором представлены: акты приема-передачи оказанных услуг по договору N 32-19/04-2016 от 01.04.2016 и сведения об их частичной оплате должником, зачете; акты сверки взаимных расчетов между должником и кредитором.

В связи с неоплатой ООО "Кама-Автоматика" задолженности в размере 15 205 532,65 рублей ООО "Оргнефтехим-Холдинг" обратилось в суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления, законно и обоснованно исходил из следующего.

Учитывая, что должник находится в банкротстве, необходимо руководствоваться повышенным стандартом доказывания, то есть проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. В таком случае основанием к удовлетворению требований является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним.

Согласно позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве. Подобные факты могут свидетельствовать о подаче кредитором заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если стороны настоящего дела действительно являются аффилированными, к требованию кредитора должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784, от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197), что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав. При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга (пункты 1 и 2 статьи 10 ГК РФ, абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

При рассмотрении вопроса о мнимости договора поставки и документов, подтверждающих передачу товара, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные документы первичного учета, а также иные доказательства.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (п. 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований кредиторов в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по поставке. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников). При наличии убедительных доказательств невозможности поставки бремя доказывания обратного возлагается на ответчика. Указанная правовая позиция изложена в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда от 18 октября 2012 N 7204/12 по делу N А70-5326/2011.

Как следует из правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41 -36402/2012, стороне, настаивающей на наличии долга, не должно составлять затруднений опровергнуть сомнения в реальности сделки, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Учитывая, что учредителем ООО "Кама-Автоматика" с размером доли 70% является ООО "Оргнефтехим-Холдинг" (о чем свидетельствует выписка из ЕГРЮЛ), суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о наличии аффилированности между кредитором и должником и применил правовые позиции, сформированные при разрешении споров об обоснованности требований аффилированных кредиторов.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Кроме того, выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого из арендаторов (субарендаторов), на что также обращал внимание банк. Подобные факты могут свидетельствовать о подаче обществом заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Данная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) по делу N А12-45751/2015.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Соответствующая правовая позиция отражена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556.

Так, например, пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (абзац второй пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", Определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801).

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе. При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом.

При этом, если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой мажоритарный участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами. В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305- ЭС17-17208).

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования.

К тому же изъятие вложенного названным мажоритарным участником (акционером) не может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера).

Указанная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994(1,2) по делу N А68-10446/2015, Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734(4,5) по делу N А40-140479/2014.

Так, из письма ООО "Кама-Автоматика" в адрес ООО "Оргнефтехим-Холдинг" от 04.09.2018 следует, что должник просил предоставить ему денежные средства для оплаты своим контрагентам по договорам от 20.12.2017, 02.03.2018, 01.02.2017.

Аналогичные просьбы должника к кредитору о предоставлении денежных средств и просьбы о продлении сроков возврата займов содержатся и в иных письмах. Кроме того, согласно письмам АО "Танеко" должник не исполнял надлежащим образом своих обязательств по договорам.

Наличие указанной переписки свидетельствует о невозможности исполнить должником свои обязательства перед контрагентами, что позволяет прийти к выводу о том, что должник испытывал финансовые трудности, о чем кредитор, будучи аффилированным с должником, однозначно был осведомлен.

Вместе с тем, такая осведомленность кредитора возможна и в отсутствие подобных писем должника при наличии аффилированности кредитора и должника.

Также судом первой инстанции правильно отмечено, что в связи с наличием аффилированности кредитора и должника предоставление денежных средств в займ необходимо расценивать как реализацию плана преодоления тяжелого финансового положения, предусматривающего привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды. Такие вложения могут оформляться как увеличение уставного капитала, предоставление должнику займов и иным образом.

Следовательно, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о необходимости переквалификации сложившихся между кредитором и должником отношений в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Соответственно, изъятие вложенного кредитором, у которого наряду с должником один и тот же учредитель, не может бы приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо расценивать как злоупотребление правом со стороны кредитора.

Соответствующие действия подлежат признанию недействительными по правилам статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации как совершенные со злоупотреблением правом.

Кроме того, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При представлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Данная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1) по делу N А32-19056/2014.

Оценивая представленные кредитором в обоснование требования документы, судом также принимается во внимание, что совершая мнимые либо притворные сделки их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости или притворности договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

В ситуации, когда независимые кредиторы представили серьезные доказательства и привели убедительные аргументы по поводу того, что именно указанным ими образом выстраивались отношения внутри группы, контролируемой одним и тем же лицом, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального набора документов (текста договора и платежных поручений) в подтверждение реальности заемных отношений. Он должен с достаточной полнотой раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся не только заключения и исполнения самой заемной сделки, но и оснований дальнейшего внутригруппового перенаправления денежных потоков, подтвердить, что движение средств соотносится с реальными хозяйственными отношениями, выдача займа и последующие операции обусловленные разумными экономическими или иными причинами.

Суд первой инстанции, учитывая, что разумные экономические мотивы выбора займа на значительную сумму в общем размере 11 786 147,84 руб. без обеспечения, не принятие мер по взысканию долга в очевидных условиях его не возврата, подмена действий по взысканию долга продлением срока действия договора в отсутствие предпосылок по возврату долга должником, кредитором не объяснены и не раскрыты, а также то, что кредитор никаких действий по взысканию задолженности, предъявлению штрафных санкций не предпринимал, обоснованно пришел к выводу, что такое поведение противоречит условиям договора и не соотносится с критерием разумного экономического интереса (мотива) при совершении сделки.

В части отказа в удовлетворении заявления о включении требований в реестр требований кредиторов должника задолженности по договорам займа апелляционная жалоба доводов относительно незаконности и необоснованности судебного акта первой инстанции не содержит.

Относительно задолженности по договору оказания услуг N 32-19/04-2016 от 01.04.2016, суд первой инстанции, учитывая, что разумные экономические мотивы выбора конструкции договора (при условии возможности оказания услуг самим должником, без объяснения причин необходимости привлечения кредитора в качестве исполнителя, без объяснения критериев выбора кредитора в качестве исполнителя), не принятие мер по взысканию долга в очевидных условиях его не возврата, продолжение оказания услуг в условиях отсутствия оплаты со стороны должника и в отсутствие предпосылок по возврату долга должником, кредитором не объяснены и не раскрыты, также обоснованно пришел к выводу о том, что такое поведение противоречит условиям договора и не соотносится с критерием разумного экономического интереса (мотива) при совершении сделки.

Таким образом, судом первой инстанции правомерно установлено, что изложенное свидетельствует о попытке создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве путем представления внешне безупречных документов, о подаче кредитором заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В обоснование апелляционной жалобы ООО "Оргнефтехим-Холдинг" ссылается на реальное оказание услуг по договору N 32-19/04-2016 от 01.04.2016. Указывает, что все документы, связанные с организацией и обеспечением деятельности органов управления, с управлением собственностью, юридическим сопровождением деятельности были подготовлены сотрудниками кредитора, в ООО "Кама-Автоматика" не было специалистов, способных оказывать юридические услуги, директор кредитора лишь подписывал документы. В качестве доказательств представляет подтверждения отправки документов на электронную почту должника, а также судебные акты, свидетельствующие об участии в судебных заседаниях сотрудников кредитора в качестве представителей должника.

Суд апелляционной инстанции указанные доводы признает несостоятельными, поскольку направление документов сотрудниками кредитора на электронную почту должника не является безусловным доказательством реального оказания услуг кредитором должнику.

Представленные документы (отчеты об ожидаемом пополнении бюджета, плановый бюджет, исковые заявления), как верно отмечено судом первой инстанции, утверждены и подписаны директором должника Хазиевым Р.К., это же лицо, исходя из представленных судебных актов, принимало участие в судебных заседаниях при рассмотрении споров с участием должника. Наличие на документах указания на их исполнителей - сотрудников кредитора, также не свидетельствуют о реальности оказания кредитором услуг должнику.

Ссылка заявителя жалобы на наличие расходов на услуги по договору N 32-19/04-2016 от 01.04.2016, которые были включены в затраты при учете налога на прибыль, также признается судом апелляционной инстанции несостоятельной и подлежит отклонению, поскольку оформление данной хозяйственной операции в документах бухгалтерского учета и налоговой отчетности не является необходимым и достаточным подтверждением вышеуказанного обстоятельства.

Доводы ООО "Оргнефтехим-Холдинг" о том, что целесообразность заключения договора оказания услуг обусловлена отсутствием в штате должника сотрудников (юристов, экономистов, специалистов управления собственностью) и что в качестве исполнителя по договору оказания услуг был выбран кредитор с целью экономии, поскольку затраты на найм сотрудников в свой штат превысили бы затраты по договору оказания услуг, подлежат отклонению, поскольку ООО "Оргнефтехим-Холдинг" не представлено разумного обоснования привлечения в качестве исполнителя по договору оказания услуг именно кредитора, а не иного лица.

Довод ООО "Оргнефтехим-Холдинг" о том, что факт оплаты по договорам со стороны должника был возможен, поскольку юридические услуги по договору оказывались, в том числе и по взысканию дебиторской задолженности должника, также является несостоятельным, т.к. оплата задолженности по договорам, в том числе договора оказания услуг, в результате взыскания дебиторской задолженности в судебном порядке носит предположительный характер и противоречит обычаям делового оборота, поскольку кредитор несет риск неполучения оплаты задолженности в связи с возможными отказом в удовлетворении заявления.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что апелляционная жалоба содержит доводы, не опровергающие выводы суда первой инстанции, доводы жалобы направлены на их переоценку с целью установления иных обстоятельств, которые опровергаются материалами дела.

При таких обстоятельствах, учитывая отсутствие нарушений, являющихся основанием для безусловной отмены судебного акта по статье 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционную жалобу необходимо оставить без удовлетворения, а определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 07.06.2019 по делу N А65-37160/2018 оставить без изменения.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 07 июня 2019 года по делу N А65-37160/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Н.А. Мальцев

Судьи

Т.И. Колодина Н.А. Селиверстова