Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 3 декабря 2019 г. N 11АП-18677/19

г. Самара

03 декабря 2019 г.

А65-37160/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 28 ноября 2019 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 03 декабря 2019 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Серовой Е.А.,

судей Александрова А.И., Селиверстовой Н.А.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Гафаровой Г.А.

без участия представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о месте и времени судебного разбирательства

рассмотрев в открытом судебном заседании, в помещении суда, в зале N 2,

апелляционную жалобу Хазиева Рамиля Кавиевича

на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25 сентября 2019 года, об отказе во включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела N А65-37160/2018 (судья Путяткин А.В.)

О несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика",

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 15 октября 2018 года принято к производству заявление акционерного общества "Север", Кировская область, о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика".

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 19 февраля 2019 года (дата объявления резолютивной части определения 14 февраля 2019 года) заявление акционерного общества "Север" признано обоснованным, в отношении общества с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика", г.Нижнекамск (ИНН 1651008234, ОГРН 1021602497498), введена процедура банкротства - наблюдение.

Временным управляющим утвержден Борисов Евгений Михайлович, член Саморегулируемой организации арбитражных управляющих "Альянс" (603000, г.Нижний Новгород, ул.Ильинская, 69-10).

Соответствующие сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 38 (6518) от 02.03.2019, в ЕФРСБ N 3493531 от 18.02.2019 г.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 05 июля 2019 года общество с ограниченной ответственностью "Кама-Автоматика", г.Нижнекамск (ИНН 1651008234, ОГРН 1021602497498), признано несостоятельным (банкротом), в отношении общества открыто конкурсное производство сроком на 6 месяцев до 28.12.2019.

Конкурсным управляющим утвержден Борисов Евгений Михайлович, член Саморегулируемой организации арбитражных управляющих "Альянс" (603000, г.Нижний Новгород, ул.Ильинская, 69-10).

Соответствующие сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 117 от 06.07.2019.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 22.07.2019 поступило требование Хазиева Рамиля Кавиевича, г.Нижнекамск, о включении в реестр требований кредиторов ООО "Кама-Автоматика", г. Нижнекамск, в размере 1 270 000 руб. основного долга и 60 006,55 руб. пени (вх. 44122).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 25 сентября 2019 года отказано в удовлетворении заявленного требования.

Не согласившись с принятым судебным актом, Хазиев Р.К. обратился с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25 сентября 2019 года, включить требование в реестр требований кредиторов.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле документам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 25 сентября 2019 года, об отказе во включении требования в реестр требований кредиторов в рамках дела N А65-37160/2018, в связи со следующим.

В соответствии с частью 1 статьи 4 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры, применяемой в деле о банкротстве и следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

При этом в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35).

По смыслу названных норм, арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных к должнику требований и выясняет наличие оснований для их включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, ее размера.

Основываясь на процессуальных правилах доказывания (статьи 65 и 68 АПК РФ), заявитель обязан подтвердить допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

В обоснование заявленного требования кредитор ссылается на следующие обстоятельства.

Между ООО "Кама-Автоматика" в лице директора Хазиева Рамиля Кавиевича (заемщик) и Хазиевым Рамилем Кавиевичем (займодавец) заключен договор займа N 02 от 22.06.2018 (т. 1, л.д. 7), в соответствии с условиями которого заемщик принимает у займодавца денежную сумму в размере 770 000 руб., и обязуется возвратить сумму займа и выплатить 300 руб. вознаграждения за его использование (п. 1.1 договора).

Кроме того, между ООО "Кама-Автоматика" в лице директора Хазиева Рамиля Кавиевича (заемщик) и Хазиевым Рамилем Кавиевичем (займодавец) заключен договор займа N 03 от 27.09.2018 (т. 1, л.д. 10), в соответствии с условиями которого заемщик принимает у займодавца денежную сумму в размере 500 000 руб., и обязуется возвратить сумму займа и выплатить 500 руб. вознаграждения за его использование (п. 1.1 договора).

В подтверждение наличия задолженности кредитором представлены платежные поручения, чеки, выписки по счетам.

Согласно расчету кредитора, в связи с неисполнением должником условий договора образовалась задолженность в размере 1 270 000 руб. основного долга и 60 006,55 руб. пени.

В соответствии со ст. 309 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона.

Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускается, что предусмотрено ст. 310 ГК РФ.

Согласно ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг.

Статьей 810 ГК РФ предусмотрено, что заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

В случаях, когда срок возврата договором не установлен или определен моментом востребования, сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не предусмотрено договором.

Конкурсный управляющий, возражая относительно заявленного требования, указывает на аффилированность кредитора и должника.

При проверке обоснованности требования кредитора арбитражный суд оценивает доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, регулирующими неисполненные должником обязательства, по правилам, установленным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

Как правило, для подтверждения обстоятельств, подтверждающих позицию заявителя, достаточно совокупности доказательств (документов), обычной для хозяйственных операций, лежащих в основе спора. Однако в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов интересы должника-банкрота и кредитора, связанного с должником общностью хозяйственных или иных интересов, в судебном споре могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

При рассмотрении вопроса о мнимости договора, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные документы первичного учета, а также иные доказательства.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (п. 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований кредиторов в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по поставке.

Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников). При наличии убедительных доказательств невозможности поставки бремя доказывания обратного возлагается на ответчика.

Как следует из правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/2012, стороне, настаивающей на наличии долга, не должно составлять затруднений опровергнуть сомнения в реальности сделки, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Из материалов дела следует, что кредитор Хазиев Рамиль Кавиевич являлся директором должника ООО "Кама-Автоматика", то есть аффилированным лицом.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Кроме того, выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого из арендаторов (субарендаторов), на что также обращал внимание банк. Подобные факты могут свидетельствовать о подаче обществом заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Данная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) по делу N А12-45751/2015.

Довод заявителя о том, что он не является участником должника и на него не распространяется правило о понижении очередности при признании отношений корпоротивными противоречит установленным по делу обстоятельствам.

Так пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (абзац второй пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", Определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801).

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе. При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Согласно пояснениям кредитора, предоставление займов обществу - должнику, где он работал директором, было обусловлено финансовыми трудностями у должника и отсутствием у должника собственных средств для расчета с контрагентами.

Следовательно, должник находился в неудовлетворительном финансовом состоянии, о чем кредитор, будучи аффилированным с должником, однозначно был осведомлен.

Более того, как верно указано судом первой инстанции, предоставление денежных средств заявителем фактически сводится к реализации плана преодоления тяжелого финансового положения, предусматривающего привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды. Соответствующие вложения могут оформляться как увеличение уставного капитала, предоставление должнику займов и иным образом.

На основании изложенного судом первой инстанции правомерно переквалифицированы сложившиеся между кредитором и должником отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

При представлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Данная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1) по делу N А32-19056/2014.

Оценивая представленные кредитором в обоснование требования документы, судом первой инстанции правомерно принято во внимание то обстоятельство, что совершая мнимые либо притворные сделки их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости или притворности договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

В обоснование заявленного требования кредитор указал на гражданско - правовую природу правоотношений.

Однако доказательств, подтверждающих экономическую целесообразность заключения договоров займа материалы дела не содержат.

Напротив, заключение договоров займа на общую сумму 1 270 000 руб. произведено кредитором без какого - либо обеспечения исполнения обязательства (залог, поручительство и т.д.). Следует также отметить, что договоры займа являлись беспроцентными. За использование заемных денежных средств предполагалось незначительное денежное вознаграждение в размере 300 руб. по договору от 22.06.2018 и 500 руб. по договору от 27.09.2018. Кроме того, согласно условиям договоров срок предоставления займов - месяц.

При этом в обосновании возможности предоставления займа кредитор представил сведения о заключении им договоров потребительского кредита с АО "ЮниКредит Банк" от 21.06.2018 года и с АКБ "АК Барс" от 27.09.2018 года. Указанные договоры предусматривали предоставление кредитных средств на значительный период под 14,9 % годовых, что значительно превышает сумму вознаграждения по договорам займа.

Между тем, после того, как должник не возвратил сумму займа в первоначально установленный договором срок, кредитором не предпринято никаких мер по возврату сумм займа.

При этом не принятие кредитором мер по возврату сумм займа имело место на фоне очевидной неплатежеспособности должника, и в условиях невозможности исполнить должником обязательства перед своими контрагентами, в т.ч. перед самим кредитором.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о заключении между кредитором и должником сделок по предоставлению займов на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка, поскольку другим участникам делового оборота получение займа в столь значительной сумме и на таких условиях недоступно.

Разумные экономические мотивы выбора такой конструкции займа (без обеспечения), не принятие мер по взысканию долга в очевидных условиях его не возврата, отсутствие какого - либо финансового эффекта и прибыли от заключения договоров займа, кредитором не объяснены и не раскрыты.

Кредитор никаких действий по взысканию задолженности, предъявлению штрафных санкций не предпринимал.

Такое поведение противоречит условиям договора и не соотносится с критерием разумного экономического интереса (мотива) при совершении сделки.

Изложенное свидетельствует о попытке создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве путем представления внешне безупречных документов, о подаче кредитором заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В рассматриваемом случае ни кредитор, ни должник указанные разумные сомнения в реальности долга не исключили.

Из материалов дела следует, что в ходе рассмотрения обоснованности заявленного требования определениями суда кредитору, должнику предлагалось представить дополнительные документы в обоснование своей позиции.

Однако каких - либо иных процессуальных действий, направленных на доказывание своей позиции (ходатайств о фальсификации, о назначении экспертизы), кредитором либо иными лицами не совершено.

В силу статьи 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или не совершения ими процессуальных действий, в том числе в части представления (непредставления) доказательств, заявления ходатайств о проверке достоверности сведений, представленных иными участниками судебного разбирательства, а также имеющихся в материалах дела.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявленного требования.

Обращаясь с апелляционной жалобой, заявителем не представлено в материалы дела надлежащих и бесспорных доказательств в обоснование своей позиции, доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые были бы не проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, арбитражным апелляционным судом не установлено.

Учитывая, что при подаче апелляционной жалобы заявителем была уплачена государственная пошлина в сумме 3 000 рублей по чеку от 05.10.2019, уплата которой пунктом 12 части 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации не предусмотрена, заявителю следует возвратить указанную государственную пошлину, на основании статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25 сентября 2019 года, об отказе во включении требования в реестр требований кредиторов в рамках дела N А65-37160/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Возвратить Хазиеву Рамилю Кавиевичу государственную пошлину, уплаченную за подачу апелляционной жалобы, перечисленную по чеку от 05.10.2019 в размере 3 000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Е.А. Серова

Судьи

А.И. Александров Н.А. Селиверстова