Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 6 сентября 2019 г. N 17АП-9414/19

г. Пермь

06 сентября 2019 г.

Дело N А60-784/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 02 сентября 2019 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 06 сентября 2019 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Даниловой И.П.,

судей Васевой Е.Е., Макарова Т.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Малютиной А.П.,

при участии:

от Хомича М.Н.: Тиунова Н.Ю., паспорт, доверенность от 30.08.2019;

иные лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу Хомича Максима Николаевича

на определение Арбитражного суда Свердловской области

от 13 июня 2019 года

об отказе в удовлетворении заявления Хомича М.Н. о включении его требований в размере 3 201 959,11 руб. в реестр кредиторов должника,

вынесенное судьей Боровиком А.В.,

в рамках дела N А60-784/2019-Б3

о признании несостоятельным (банкротом) ООО "Биэль" (ОГРН 6660016463, ИНН 1036603484015)

третье лица: Белокрылецкий Василий Александрович

установил:

В Арбитражный суд Свердловской области 10.01.2019 поступило заявление Куликовой Алены Владимировны о признании общества с ограниченной ответственностью "Биэль" (далее - ООО "Биэль", должник) несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 22.02.2019 требования заявителя Куликовой Алены Владимировны к ООО "Биэль" признаны обоснованными, в отношении должника введена процедура банкротства - наблюдение. Временным управляющим должника утвержден Баланенко Александр Анатольевич (ИНН 666101491520, почтовый адрес 620026, Екатеринбург, ул. Сони Морозовой, 167-20), член Ассоциации арбитражных управляющих "Сибирский центр экспертов антикризисного управления".

19 марта 2019 в арбитражный суд поступило заявление кредитора - Хомича Максима Николаевича о включении в реестр требований кредиторов должника - ООО "Биэль" задолженности в размере 3 201 959,11 руб.

Арбитражный суд Свердловской области привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета - займодавца Белокрылецкого В.А.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 13.06.2019 года удовлетворении заявления Хомича Максима Николаевича отказано.

Хомич Максим Николаевич (далее - Хомич М.Н. или заявитель), не согласившись с вынесенным определением, обратился с апелляционной жалобой, в которой просит указанный судебный акт отменить, заявленные требования удовлетворить.

В апелляционной жалобе ее заявитель указывает, что при наличии доказательств, подтверждающих добросовестность сторон, суд первой инстанции необоснованно применил к отношению сторон статью 10 ГК РФ, приравняв предоставление заемных денежных средств к злоупотреблению правом, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела и привело к вынесению неправильного судебного акта. Полагает, что суд первой инстанции неправомерно пришел к выводу об аффилированности Белокрылецкого В.А. по отношению к должнику, поскольку договоры займа были заключены между займодавцем Белокрылецким В.А. и должником до момента перехода к нему доли в уставном капитале ООО "Биэль", в связи с чем суд первой инстанции необоснованно переквалифицировал заемные отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно письменному отзыву Куликовой А.В., считает определение суда законным и обоснованным, апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Участвующий в судебном заседании представитель Хомича М.Н. на доводах апелляционной жалобы настаивал, просил определение суда отменить, апелляционную жалобу - удовлетворить. Просил приобщить к материалам дела письменные пояснения.

Судом, рассмотрено заявленное ходатайство в порядке статьи 159 АПК РФ определил: письменные пояснения в порядке статьи 81 АПК РФ приобщить к материалам дела.

Законность и обоснованность определения суда проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, между Белокрылецким Василием Александровичем (Заимодавец) и ООО "Биэль" (Заемщик) заключен договор целевого займа N 3008/2018 от 30.08.2018.

В соответствии с пунктом 1.1 договора займа заимодавец передает в собственность заемщика денежные средства в размере 2 341 784, 67 руб., на цели определенные пунктом 2.2.2 договора займа, с учетом дополнений, внесенных в договор займа в соответствии с дополнительным соглашением N 1 от 30 августа 2018.

Денежные средства были перечислены по платежному поручению N 595920 от 30.08.2018 на сумму 2 341 784,67 руб.

Также между Белокрылецким Василием Александровичем (Заимодавец) и ООО "Биэль" (Заемщик) заключен договор целевого займа N 2811/2018 от 28.11.2018.

В соответствии с пунктом 1.1 договора займа заимодавец передает в собственность заемщика денежные средства в размере 150 000,00 руб., на цели определенные пунктом 2.2.2 договора займа.

Денежные средства на сумму 150 000 руб. были перечислены следующими платежными поручениями: N 86421 1 от 28.11.2018 г. на сумму 60 000,00 руб.; N 852284 от 28.11.2018 г. на сумму 60 000 руб.; N 833634 от 28.11.2018 на сумму 30 000 руб.

Между Белокрылецким Василием Александровичем (Заимодавец) и ООО "Биэль" (Заемщик) был заключен договор целевого займа N 2512/2018 от 25.12.2018.

В соответствии с пунктом 1.1 договора займа заимодавец передает в собственность заемщика денежные средства в размере 150 000 руб., на цели определенные пунктом 2.2.2 договора займа.

Денежные средства на сумму 150 000 руб. были перечислены следующим платежным поручением N 928821 от 25.12.2018 г. на сумму 150 000 руб.

В дальнейшем 19.11.2018 между Хомичем М.Н. (Цессионарий) и Белокрылецким В.А. (Цедент) заключен договор N 1-18 от уступки права требования, в соответствии с которым к Хомич Максиму Николаевичу перешло право требования к ООО "Биэль" по договору целевого займа N 3008/2018 от 30.08.2018 в размере 2 341 784,67 руб.

В соответствии с пунктом 3.2.1 договора N 1-18 от 19 ноября 2018 уступки права требования стороны установили, что за уступленное право требования цессионарий уплачивает цеденту денежную сумму в размере 550 000 руб.

Свои обязательства по оплате уступленного права Хомич Максим Николаевич исполнил полностью, что подтверждается платежными документами, прилагаемыми к настоящему заявлению, а также актом сверки взаиморасчетов от 15.03.2019, подписанного между цедентом и цессионарием.

Между Хомичем Максимом Николаевичем (цессионарий) и Белокрылецким Василием Александровичем (цедент) заключен договор N 2-18 от 26 декабря 2018 г. уступки права требования, в соответствии с которым к Хомич Максиму Николаевичу перешло право требования к ООО "БИЭЛЬ" по договорам целевого займа N 2811/2018 от 28.11.2018 и N 2512/2018 от 25.12.2018 в размере 300 000 руб.

В соответствии с пунктом 3.2.1 договора N 2-18 от 26 декабря 2018 уступки права требования стороны установили, что за уступленное право требования цессионарий уплачивает цеденту денежную сумму в размере 70 000 руб.

Свои обязательства по оплате уступленного права Хомич Максим Николаевич исполнил полностью, что подтверждается платежными документами, прилагаемыми к настоящему заявлению, а также актом сверки взаиморасчетов от 15.03.2019, подписанного между цедентом и цессионарием.

Оплата уступленного права на общую сумму 620 000 руб. подтверждается чеками по операциям Сбербанк онлайн, копии которых заверены Сбербанком России.

Поскольку задолженность по договорам займа погашена должником не была, Хомич М.Н. обратился в суд заявлением о включении в реестр задолженности в общей сумме 3 201 959 руб. 11 коп.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из аффилированности лиц, заключивших договоры, указав, что сама по себе передача прав требований по договорам займа формально "внешнему" кредитору не влечет переквалификацию правоотношений и возможность включения задолженности в реестр кредиторов должника.

Исследовав представленные в дело доказательства в их совокупности в порядке статьи 71 АПК РФ, оценив доводы жалобы, выслушав апеллянта, проанализировав нормы материального права, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

В силу статей 71 и 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве суд должен исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Пунктом 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" разъяснено, что в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Соответственно, общие правила доказывания при рассмотрении обособленного спора по включению в реестр требований кредиторов предполагают, что заявитель, обратившийся с требованием о включении в реестр, обязан представить первичные документы в подтверждение факта передачи кредитором должнику какого-либо имущества (в том числе и денежных средств), иные участники процесса при наличии возражений обязаны подтвердить их документально (например, представить доказательства встречного предоставления со стороны должника по рассматриваемому обязательству).

Однако в ситуации предъявления к должнику требований аффилированного кредитора сложившейся судебной практикой в целях воспрепятствования злоупотреблению правами участниками правоотношений выработаны также следующие критерии распределения бремени доказывания: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства; судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 N 308-ЭС16-7060; от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(1); от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(7); от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475).

Такое распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера спорного долга, возникшего из договора, и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства либо имевшихся в действительности, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

Таким образом, факт аффилированности предъявившего требование кредитора и должника, хотя и не свидетельствует сам по себе о намерении сторон искусственно создать задолженность, однако при заявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

В соответствии с правовой позицией Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, Верховного суда Российской Федерации, изложенной в пункте 26 Постановления от 22.06.2013 N 35, пункта 13 утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота предъявляются повышенные требования.

Как правило, для подтверждения обстоятельств, подтверждающих позицию истца или ответчика, достаточно совокупности доказательств (документов), обычной для хозяйственных операций, лежащих в основе спора. Однако в условиях банкротства ответчика и конкуренции его кредиторов. интересы должника-банкрота и "дружественного" кредитора могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов. Для создания видимости долга в суд могут быть представлены внешне безупречные доказательства исполнения по существу фиктивной сделки. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих сё сторон. Реальной целью сторон сделки может быть, например, искусственное создание задолженности должника-банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора (определение Верховного Суда Российской Федерации от 11.09.2017 по делу N 301-ЭС17-4784).

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве под денежными обязательствами понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации основанию.

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Согласно статье 808 Гражданского кодекса Российской Федерации договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

В силу пункта 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Согласно пункту 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В соответствии с пунктом 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Согласно статье 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

В соответствии с пунктом 1 статьи 389.1 Гражданского кодекса Российской Федерации взаимные права и обязанности цедента и цессионария определяются названным Кодексом и договором между ними, на основании которого производится уступка. Согласно пункту 2 указанной статьи требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное.

Судом исследовано и материалами дела подтверждена финансовая возможность Белокрылецкого В.А. выдать займы на рассматриваемые суммы.

Между тем, определяя характер взаимоотношений (аффилированность, заинтересованность, подконтрольность) между должником и его контрагентами необходимо учитывать разъяснения, содержащиеся в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53, согласно которым фактический контроль над должником возможен вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Согласно пункту 1 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи; лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц (пункт 2 статьи 61 Закона о банкротства).

Как следует из материалов дела, Хомичу М.Н. перешли следующие права требования к ООО "Биэль": право требования по договору целевого займа N 3008/2018 от 30.08.2018 в размере 2 341 784 рублей 67 копеек; право требования по договору целевого займа N 2811/2018 от 28.11.2018 в размере 150 000 руб. копеек; право требования по договору целевого займа N 2512/2018 от 25.12.2018 в размере 150 000 руб.

Из содержания договоров займа и приложенных к ним платежных поручений следует, что Белокрылецкий В.А. производил оплату задолженности за должника перед третьими лицами.

Вместе с тем, Белокрылецкий В.А. является сыном генерального директора и владельца 50% долей в уставном капитале ООО "Биэль" - Белокрылецкой Ирины Игоревны.

Согласно сведениями содержащимся в ЕГРЮЛ с 21.01.2019 Белокрылецкий В.А. является владельцем 50% долей в уставном капитале ООО "Биэль".

Таким образом, Белокрылецкий В.А. является заинтересованным лицом по отношению к ООО "Биэль".

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2017 N 306- ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Соответствующая правовая позиция отражена в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556.

Так, например, пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (абзац второй пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801).

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе. При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом.

При этом, если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734(4,5)).

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой мажоритарный участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами. В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305- ЭС17-17208).

К тому же изъятие вложенного названным мажоритарным участником (акционером) не может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера) (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-Эс17-17208 и 21.02.2018 N 310-Эс17-17994(1,2).

Белокрылецкий В.А., выдавая должнику заемные средства и исполняя обязательства за должника перед третьими лицами, по сути, восполнил недостаток оборотных средств должника, о чем свидетельствует назначение платежных документов, когда денежные средства, в виде займов направлялись займодавцем не должнику, а в счет погашения задолженности ООО "Биэль" перед третьими лицами, подтвержденной судными актами и образовавшейся до заключения договоров займа. Кроме того, данный факт подтверждает отсутствие срока, на которые выдавались займы.

При этом, сама по себе передача прав требований по договорам займа формально "внешнему" кредитору не влечет переквалификацию правоотношений и возможность включения в реестр требований кредиторов должника задолженности основанной на таких договорах. Кроме того, судом не получены от третьего лица в достаточной степени обоснованные мотивы уступки прав требований в пользу Хомич М.Н. не по номинальной стоимости, а со значительным дисконтом.

Подобные факты могут свидетельствовать о подаче Хомич М.Н. заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом, наличия в действиях сторон злоупотребления правом уже достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр требований кредиторов должника, согласно абзацу 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Доводы заявителя жалобы об отсутствии доказательств аффилированности между заявителем и должником, отклоняется апелляционным судом. Белокрылецкий В.А. является сыном генерального директора и владельца 50% долей в уставном капитале ООО "Биэль" - Белокрылецкой Ирины Игоревны. Указанное обстоятельство признано представителями и должника, и Белокрылецкой И.И.

Кроме того, судом верно принято во внимание то обстоятельство, что согласно сведениями ЕГРЮЛ с 21.01.2019 г. (после заключения договоров займа) Белокрылецкий В.А. является владельцем 50% долей в уставном капитале ООО "Биэль".

Данное обстоятельство свидетельствует, в том числе, о том, что между должником и Белокрылецким В.А. сложились даже не столько юридически формализованные отношения аффилированности, сколько фактические отношения заинтересованности, в которых прослеживается общность экономических интересов

Доводы о том, что при наличии доказательств, подтверждающих добросовестность сторон, суд первой инстанции необоснованно применил к отношению сторон ст. 10 ГК РФ, приравняв предоставление заемных денежных средств к злоупотреблению правом, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела и привело к вынесению неправильного судебного акта судом апелляционной инстанции отклоняются как необоснованные.

Доводы апеллянта о том, что договоры займа были заключены между займодавцем Белокрылецким В.А. и должником до момента перехода к нему доли в уставном капитале ООО "Биэль", в связи с чем суд первой инстанции необоснованно переквалифицировал заемные отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 ст. 170 ГК РФ судом апелляционной инстанции отклоняются в силу следующего.

Как было указано выше, к Хомичу М.Н. перешли: право требования к ООО "Биэль" по договору целевого займа N 3008/2018 от 30.08.2018 в размере 2 341 784 руб. 67 коп. Право требование уступлено по договору уступки права требований N 1-18 от 19.11.2018. Стоимость права требования - 550 000,00 рублей (п. 3.2.1. договора уступки); права требования к ООО "Биэль" по договору целевого займа N 2811/2018 от 28.11.2018 в размере 150 000 руб. и по договору целевого займа N 2512/2018 от 25.12.2018 в размере 150 000 руб. права требования уступлены по договору уступки права требования N 2-18 от 26.12.2018. Стоимость прав требований - 70 000 руб. (пункт 3.2.1. договора уступки).

Из условий данных договоров следует, что Белокрылецкий В.А. уступил права требования в пользу Хомича М.Н. не по их номинальной стоимости, а со значительным дисконтом.

Кроме того, из дат заключения договоров займа и договоров уступки прав требования видно, что права требования из договоров займа уступались через непродолжительный период после их заключения. К примеру, последний договор уступки был заключен 26.12.2018, то есть на следующий день после заключения между Белокрылецким В.А. и ООО "Биэль" договора целевого займа N 2512/2018 от 25.12.2018.

Если предположить, что Белокрылецкий В.А. посредством выдачи заемных денежных средств должнику намеревался получить прибыль в виде процентов за пользование займом, то действия Белокрылецкого В.А. по отчуждению прав требований из договора займа на следующий день после его выдачи не является разумным и экономически оправданным.

Каких-либо обоснованных мотивов отчуждения прав требований со значительным дисконтом, а также заключения договоров уступки права требования вскоре после выдачи заемных денежных средств, Белокрылецким В.А. и Хомичем М.Н. не приведено

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не нашли своего подтверждения и не опровергают выводы суда первой инстанции, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Нарушений норм процессуального и материального права, являющихся в силу статьи 270 АПК РФ основанием для отмены принятого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Вопрос о распределении судебных расходов коллегией не рассматривался, поскольку в соответствии с подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации апелляционная жалоба по данной категории дел не облагается государственной пошлиной.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Свердловской области от 13 июня 2019 года по делу N А60-784/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий

И.П. Данилова

Судьи

Е.Е. Васева Т.В. Макаров