Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 17 октября 2019 г. N 10АП-17757/19

г. Москва

17 октября 2019 г.

Дело N А41-4966/18

Резолютивная часть постановления объявлена 14 октября 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 17 октября 2019 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Муриной В.А.,

судей Мизяк В.П., Катькиной Н.Н.,

при ведении протокола судебного заседания: Нигматулиной Р.Р.,

рассмотрев в судебном заседании апелляционные жалобы конкурсного управляющего ЗАО "Самотовино" Горна И.В. и Крестьянского (фермерского) хозяйства Селезнева В.В. на определение Арбитражного суда Московской области от 30 июля 2019 года по делу N А41-4966/18, по заявлению конкурсного управляющего должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ЗАО "Самотовино",

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего ЗАО "Самотовино" Горна И.В. - Лантухов О.И., доверенность от 25.10.2018;

от Щербиной Е.М. - Таланов А.В., доверенность от 03.06.2019, диплом; Бурмистров Е.В., доверенность от 08.10.2019, диплом;

от Селезнева В.В. - лично, паспорт;

от остальных лиц - не явились, извещены;

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Московской области от 25.10.2018 ЗАО "Самотовино" признано несостоятельным (банкротом), открыто в отношении ЗАО "Самотовино" конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Горн Игорь Владимирович.

Кредитор КФХ Селезнев В.В. обратился в Арбитражный суд Московской области о признании договора поручительства б/н от 01.02.2017, заключенного между ЗАО "Самотовино" и Щербиной Евдокией Михайловной недействительным.

Конкурсный управляющий ЗАО "Самотовино" Горн Игорь Владимирович также обратился в Арбитражный суд Московской области с заявлением о признании договора поручительства б/н от 01.02.2017, заключенного между ЗАО "Самотовино" и Щербиной Евдокией Михайловной недействительным.

Определением Арбитражного суда Московской области от 11.06.2019 заявление кредитора КФХ Селезнева В.В. и конкурсного управляющего объединены в одно производство.

Определением Арбитражного суда Московской области от 19.06.2019 ООО "Диалог", ООО "Евростандарт", ООО "Ланком", ООО "Союзинвест" привлечены к участию в деле, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований.

Определением Арбитражного суда Московской области от 30.07.2019 по делу N А41-4966/18 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, конкурсный управляющий ЗАО "Самотовино" Горн И.В. и КФХ Селезнев В.В. обратились в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят определение суда первой инстанции отменить, ссылаясь на неполное выяснение судом обстоятельств, имеющих значение для дела.

Апелляционная жалоба рассмотрена в соответствии с нормами статей 121 - 123, 153, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, в том числе публично, путем размещения информации на сайте "Электронное правосудие" www.kad.arbitr.ru.

Законность и обоснованность определения суда первой инстанции, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального и процессуального права проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 223, 266, 268, 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ЗАО "Самотовино" Горна И.В. поддержал доводы апелляционных жалоб, просил определение суда отменить, удовлетворить заявленные требования.

Селезнев В.В. поддержал доводы апелляционных жалоб, просил определение суда отменить, удовлетворить заявленные требования.

Представитель Щербиной Е.М. возражал против удовлетворения апелляционных жалоб, просил определение суда оставить без изменения.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, изучив доводы апелляционной жалобы, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого определения.

В силу пункта 1 статьи 361 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен в обеспечение как денежных, так и неденежных обязательств, а также в обеспечение обязательства, которое возникнет в будущем.

Согласно статье 363 Гражданского кодекса Российской Федерации при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства.

Из содержания указанных норм права следует, что основанием для наступления ответственности поручителя является факт неисполнения обязательства основным должником, то есть нарушение заемщиком своих обязательств по договору займа.

Как следует из материалов дела, 01.02.2017 между ЗАО "Самотовино" и Щербиной Е.М. заключен договор поручительства, согласно которому должник обязался отвечать перед ответчиком за исполнение гр. Калягиной Надеждой Васильевной, её обязательств по Договору займа от 01.02.2017.

В соответствии с пунктом 1.2 договора поручительства сумма займа составляет 40 000 000 руб., срок исполнения обязательств - 02.08.2017, проценты за пользование денежным займом - 10 % годовых от суммы займа, ответственность за неисполнение/ненадлежащее исполнение обязательств: неустойка в размере 0,5 % от суммы займа за каждый день просрочки платежа.

Конкурсный управляющий просит суд признать сделку недействительной на основании ст.ст. 10, 168, 170 ГК РФ.

В силу части 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Пунктом 1 статьи 167 ГК РФ предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

К сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена.

В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 или 2 статьи 168 ГК РФ.

Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. По смыслу статьи 170 ГК РФ мнимость сделки устанавливается на момент заключения данной сделки.

Юридически значимым обстоятельством для признания сделки мнимой является отсутствие у нее основания, поскольку стороны не стремятся к достижению того правового результата, который должен возникнуть из данной сделки.

Совершая мнимую сделку, стороны хотят создать лишь видимость возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, которые вытекают из этой сделки.

Дефект мнимой сделки как раз и проявляется в отсутствии направленности сделки на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Лицо, предъявляя требование о мнимости оспариваемого договора, обязан доказать наличие условий для признания этих договоров ничтожными по признаку мнимости с учетом требований пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Пунктом 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" предусмотрено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ).

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

В нарушение ст. 65 АПК РФ заявителями не доказана совокупность условий, необходимых для признания сделок недействительными на основании статьи 10, 168, 170 ГК РФ.

Доказательств того, что стороны, заключая договор поручительства, действовали исключительно с противоправной целью, материалы дела не содержат.

Кроме того, как указал Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886 наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 ГК РФ (пункт 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", пункт 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)").

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061 по делу N А46-12910/2013, от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034 по делу N А12-24106/2014).

При этом, правонарушение, заключающееся в совершении сделки, направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Кредитор КФХ Селезнев В.В., с учетом принятых судом первой инстанции уточнений, просил суд признать сделку недействительной на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии такого условия: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", следует, что для признания сделки недействительной в силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Исследовав материалы дела, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу об отсутствии доказательств, подтверждающих, что в результате совершения оспариваемой сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов должника ЗАО "Самотовино".

Арбитражному апелляционному суду такие доказательства также не представлены.

При этом арбитражный апелляционный суд исходит из того, что согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии со ст. 2 Закона о банкротстве, вред, причиненный имущественным правам кредиторов, - уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В абзаце 6 пункта 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что судам необходимо учитывать, что по правилам п. 1 ст. 61.2 могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи.

Правовая природа договора поручительства не предполагает встречного предоставления. Гарантией защиты прав поручителя служат положения пункта 1 статьи 365 ГК РФ, в соответствии с которыми к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора.

Поэтому нет оснований полагать, что ответчик должен был заботиться о выгодности спорной сделки для поручителя.

Доказательства того, что выдавая заем, под предоставленное должником обеспечение, ответчик отклонился от стандарта поведения, поставленной в сходные обстоятельства, суду не представлены. При этом, суду представлены доказательства одобрения оспариваемой сделки общим собранием акционеров должника.

Пунктом 7 Постановления N 63 определено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Довод заявителей о том, что ответчик знал о возможном причинении вреда кредиторам должника при совершении оспариваемой сделки, признается судом несостоятельным, поскольку не является документально обоснованным.

Сама по себе неспособность удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены, равно как и наличие судебных актов о взыскании с должника задолженности, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

По смыслу статей 361 и 365 Гражданского кодекса Российской Федерации у поручителя обязанность отвечать за исполнение обязательства основного заемщика возникает только в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязательств основным заемщиком, и в последующем к нему переходят права и обязанности кредитора по основному обязательству.

При таких условиях заключение договора поручительства не свидетельствует о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, поскольку обязательство поручителя является дополнительным, оно может и не наступить.

По смыслу разъяснений, изложенных в пункте 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 42 от 12.07.2012 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", а также в пункте 15.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 32 от 30.04.2009 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", заключение договора поручительства может быть вызвано наличием у заемщиков и поручителей в момент выдачи поручительств общих экономических интересов (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, лица, совместно действующие на основе договора простого товарищества); если невыгодность сделки для общества не была очевидной на момент ее совершения, а обнаружилась или возникла впоследствии, например, по причине нарушения возникших из нее обязательств, то она может быть признана недействительной, только если истцом будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения либо ненадлежащего исполнения.

Таким доказательств материалы дела не содержат.

Фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что между участниками спорных правоотношений имелись определенные хозяйственные связи (Калягина Н.В. являлась генеральным директором должника), обусловившие экономическую целесообразность заключения договора поручительства.

При этом материалы дела не содержат доказательств того, что Щербина Е.М. являлась заинтересованным лицом по отношению к должнику и знала или должна была знать о наличии задолженности должника перед третьими лицами, при этом заключая договор поручительства, действовала исключительно с целью причинения вреда кредиторам должника.

Доказательств того, что при заключении договора поручительства стороны действовали намерено, исключительно с целью причинения вреда третьим лицам и с нарушением пределов осуществления гражданских прав, в материалы дела не представлено.

Доводы заявителей апелляционных жалоб о том, что сделка займа не была реальной, подлежат отклонению.

Так вступившим в законную силу решением постоянного действующего арбитражного учреждения "Третейский суд при Московском областном отделении Ассоциации юристов России" от 27 октября 2017 г. по делу N А-42/2017 г. с Калягиной Н.В. и должника солидарно в пользу Щербиной Евдокии Михайловны была взыскана сумма основного долга по договору займа - 40 000 000,00 рублей, проценты за пользование суммой займа - 2 000 000,00 рублей, неустойка за просрочку возврата займа в размере 1 240 000,00 рублей, расходы по уплате арбитражного сбора в размере 255 942 рубля 65 копеек, всего - 43 495 942, 65 рублей. Определением Раменского городского суда Московской области от 27 ноября 2017 г. удовлетворено заявление Щербиной Евдокии Михайловны о выдаче исполнительных листов на принудительно исполнение решения постоянно действующего арбитражного учреждения "Третейский суд при Московском областном отделении Ассоциации юристов России" от 27 октября 2017 г. по делу N А-42/2017 г., с Калягиной Н.В. и ЗАО "Самотовино" в пользу Щербиной Евдокии Михайловны взысканы расходы по уплате государственной пошлины в сумме 2 250,00 рублей.

Фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения спора по существу, установлены судом на основании полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, отвечающих признакам относимости, допустимости и достаточности.

При изложенных обстоятельствах апелляционный суд считает, что выводы суда первой инстанции основаны на полном и всестороннем исследовании материалов дела, при правильном применении норм действующего законодательства.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием к отмене судебного акта, судом первой инстанции не допущено. Оснований для отмены обжалуемого судебного акта не имеется.

Руководствуясь статьями 223, 266, 268, пунктом 1 части 4 статьи 272, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 30 июля 2019 года по делу N А41-4966/18 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Московского округа через Арбитражный суд Московской области в месячный срок со дня его принятия.

Председательствующий

В.А. Мурина

Судьи

В.П. Мизяк Н.Н. Катькина