Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 6 ноября 2019 г. N 13АП-16451/19

г. Санкт-Петербург

06 ноября 2019 г.

Дело N А56-79678/2018/тр

Резолютивная часть постановления объявлена 22 октября 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 06 ноября 2019 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего судьи Л.С.Копыловой,

судей И.Ю. Тойвонена, И.В. Юркова,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Прониным А.Л., при участии:

от ААУ "Рокада" - Резлера К.С. по доверенности от 19.08.2019, Алексеева В.М. по протоколу N 1 от 26.10.2015,

конкурсного управляющего Божко Д.С. по решению от 24.01.2019,

от АО "Ально" Корнюхиной К.Э. по доверенности от 04.08.2019,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-16451/2019) ALNO Aktiegesellshaft (АО Ально) на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 14.11.2018 по делу N А56-79678/2018/тр.6 (судья Семенова И.С.), принятое

по заявлению Ассоциации арбитражный управляющих "Рокада"

о включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО",

установил:

определением от 24.07.2018 Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области ввел в отношении с ограниченной ответственностью "Первая мебельная фабрика - АЛНО" процедуру наблюдения и назначил на должность временного управляющего Божко Дарью Сергеевну. Сведения об этом опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 28.07.2018 N 133.

В арбитражный обратилась Ассоциации арбитражный управляющих "Рокада" в порядке статьи 71 Закона о банкротстве с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в сумме 304701417,59 руб., из которых часть обеспечена залогом имущества должника.

Определением арбитражного суда первой инстанции от 14.11.2018 признано обоснованным и подлежащим включению в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО" требование Ассоциации арбитражный управляющих "Рокада" в сумме 304701417,59 руб., из которых 239777043,00 руб. - как обеспеченные залогом имущества по договору от 11.11.2016 N 11/11.

Конкурсным кредитором ALNO Aktiengesellshaft (АО Ально) подана и в судебном заседании поддержана апелляционная жалоба, в которой просил определение отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований Ассоциации арбитражный управляющих "Рокада", ссылаясь на неполное выяснение судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела (корпоративный характер отношений и аффилированность), неприменение закона, подлежащего применению (статья 10 ГК РФ - злоупотребление правами со стороны ААУ "Рокада"), а также недоказанность имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными (неприменение судом первой инстанции повышенных стандартов доказывания).

Представители Ассоциации арбитражных управляющих "Рокада" возражали относительно апелляционной жалобы, определение просили оставить без изменения. Правопреемник займодавца и залогодержателя отметил реальный факт перечисления денежных средств, в связи с которым был оформлен договор залога. Как следует из представленных документов - выписок с личных счетов Шестакова А.Н., справок - он имел финансовую возможность представить указанный займ. Поскольку цедент Шестаков А.Н. является участником должника, то он был заинтересовал не в банкротстве должника, а в выходе должника из сложного финансового положения, своевременной выплате заработной платы работникам общества, в погашении кредиторской задолженности, а также в финансировании общества по другим направлениям деятельности должника, в том числе путем пополнения оборотных средств общества, приобретения сырья, товаров, материалов, комплектующих, оплаты работ и услуг, уплаты налоговых платежей и сборов, а также иных расходов в рамках осуществления текущей деятельности должника, что свидетельствует о добросовестности и разумности действий займодавца, требования которого перешли к ААУ "Рокада" и в последующем были включены в реестр требований кредиторов должника. Добросовестность цедента подтверждается и тем, что и после выдачи займа Шестаков А.Н. неоднократно, а именно 19.01.2017, 16.06.2017, 18.08.2017 обращался к участникам должника с уведомлением о сложном финансовом положении, о необходимости дополнительного финансирования должника, о проведении внеочередных общих собраний должника с включением в повестку дня вопросов о дополнительном финансировании, об обеспокоенности Шестакова А.Н. относительно сложного финансового положения должника, которое может привести к банкротству общества. Так, в уведомлении о проведении внеочередного общего собрания участников должника на 24.01.2017 года Шестаков А.Н. уведомил участника должника - компанию АФП Кюхен АГ о необходимости проведения собрания, в повестку дня которого были включены такие вопросы как об увеличении уставного капитала общества, о начале процедуры банкротства в отношении общества в случае, если решение об увеличении уставного капитала не будет принято. ААУ "Рокада" отметило, что не имеет никаких правоотношений с должником напрямую, ни через третьих лиц, не является по отношению к должнику ни учредителем, ни органом управления, ни стороной по иным сделкам, как и не является ни представителем, ни агентом должника, а мнение АО АЛЬНО о том, что ААУ "Рокада" является аффилированным с должником лицом основано лишь на том, что договор цессии заключен участником должника и передает право требование неисполненного обязательства к должнику. Экономическая же выгода ААУ "Рокада" заключается в получении установленных договором цессии процентов от суммы задолженности должника перед Шестаковым А.Н., что не отличается от иных рыночных условий и сложившейся практики заключения аналогичных договоров.

Конкурсный управляющий должником подтвердила отражение по счету должника поступление денежных средств от Шестакова А.Н. и отметила, что полученные денежные средства были направлены на погашение лизинговых платежей, выплату заработной планы, приобретение материалов и комплектующих, что подтверждается банковскими выписками. Своевременная оплата являлась производственной необходимостью, поскольку несвоевременность данных платежей могла привести к значительным негативным финансовым последствиям для должника, оплата за счет собственных средств компании была невозможна в связи с имеющимся дефицитом денежных средств у компании на данные даты. Таким образом, договор замов были реальными, по ним действительно произошло представление денежных средств, которые были направлены на безотлагательные платежи, необходимые для осуществления деятельности ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО". Учредитель в лице Шестакова А.Н. предоставил займы на цели, необходимые для текущей деятельности общества, в рамках нормальной хозяйственной деятельности. Само финансовое положение Шестакова А.Н. являлось достаточным для предоставления данных займов, он располагал необходимым денежными средствами на собственных банковских счетах, что было подтверждено необходимыми справками банковских учреждений в судебных заседаниях первой инстанции. Денежные средства на совершение данных сделок Шестаков А.Н. получил не от ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО", поскольку в реестрах движения денежных средств отсутствует информация о перечислении ему дивидендов или иных корпоративных выплат. Поступившие по договорам денежные средства не были направлены на увеличение уставного капитала, а были перечислены третьим лицам по необходимым обязательствам. Само увеличение уставного капитала произошло посредством внесения в уставной капитал технического оборудования и иных ликвидных активов, что прямо указано в Протоколах общества от 18.12.2015 и 15.06.2016. Таким образом, корпоративная природа платежей по договорам займов является надуманной. Доводы истца об аффилированности лиц и, как следствие, использовании договоров займов с целью необоснованно нарастить кредиторскую задолженность (злоупотребить правом) не соответствуют действительности. Манипулирование денежными потоками отсутствовало, поскольку средства, полученные по кредитам, были направлены третьим лицам для продолжения ведения собственной экономической деятельности должника. Шестаков А.Н. действительно является учредителем ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО", однако договор займа N 1/04 от 20.04.2015 и N 47 от 27.07.2015 заключены задолго до введения процедуры банкротства должника, на обычных условиях, под рыночный процент, были использованы для оперативной деятельности должника, и были отражены в его отчетности, таким образом отсутствуют основания полагать его фиктивным или используемым для причинения вреда должнику и кредиторам. Объект залога не был утрачен, договор залога был заключен в целях исполнения денежных обязательств, условие о его заключении были согласованы учредителями, а сами положения договора о залоге не противоречат общей экономической практике и являются обычными. Таким образом, ААУ "Рокада" приобрело право требования по договорам займов на рыночных условиях, получила необходимые документы, уведомила должника о цессии, задолженность по цессии нашла свое отражение в отчетности должника и ее наличие не опровергается участниками процесса. Первоначальная оплата по договорам цессии была произведена, оставшаяся оплата в соответствии с условиями договора, по всей видимости, будет произведена после получения задолженности из конкурсной массы в процентном соотношении от полученного. Конкурсный управляющий полагает данные условия рыночными и не вызывающими сомнений.

Законность и обоснованность определения проверены в апелляционном порядке.

Исследовав доводы подателя апелляционной жалобы в совокупности и взаимосвязи с собранными по обособленному спору доказательствами, апелляционный суд находит апелляционную жалобы обоснованный, требования ААУ "Рокада", полученные от мажоритарного участника должника - подлежащими субординированию относительно расчетов с кредиторами.

Как следует из материалов обособленного спора, участниками ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО" являются швейцарская компания АФП Кюхен АГ (49% долей в уставном капитале) и Шестаков А.Н. (51% долей в уставном капитале), он же являлся генеральным директором Фабрики.

27.07.2015 между Шестаковым А.Н. лично (займодавцем) и ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО" (заемщиком) в лице председателя Совета директоров Бобковой Н.Л. (во избежание задвоения фамилии с обеих сторон) оформлен договор займа N 47 на 1 млн. евро без права досрочного возврата (срок по 1 млн. евро - до 31.12.16, по 2 млн. евро - до 18.02.17), под 7% годовых (п.1.1., 1.5), с обязанием заемщика предоставить в залог имущество на не меньшую сумму. Дополнительным соглашением N 1 от 19.02.2016 займ увеличен до 3 млн. евро, что повлияло на увеличение залогового имущества (до 3 млн. евро).

20.04.2015 был оформлен между теми же лицами и на условиях 8,5% годовых для финансирования договора лизинга от 30.03.2015, на период по 01.04.2018, займ в размере 675000 евро.

Договором N 11/11 от 11.11.2016 стороны оформили залог имущества должника в пользу Шестакова А.Н. на сумму 3 млн. евро.

Несмотря на увеличение уставного капитала и оплату отдельных обязательств при непогашаемых реестровых, по заявлению кредитора 28.06.2018 было возбуждено дело о банкротстве ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО", и определением от 24.07.2018 в отношении должника введена процедура наблюдения.

Ссылаясь на приобретение права требования в сумме 304701417 руб. 59 коп., из которых 239777049 руб. 00 коп. подлежат удовлетворению за счет залогового имущества, по цессии N 15Б от 26.02.2018, ААУ "Рокада" 24.08.2018 направило заявление о включении указанного требования в реестр требований кредиторов.

Признавая его обоснованным, суд первой инстанции не применил толкование норм процессуального права в п.26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.06.2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", нормы ст.ст. 2 и 148 Закона о банкротстве о порядке удовлетворения корпоративных требований.

Согласно толкованию норм процессуального права в абз.1 п.26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.06.2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Указанное разъяснение хоть и вошло в мотивировочную часть определения суда первой инстанции, но применено не было: в качестве положительного отмечен факт отсутствия возражений временного управляющего должником и должника по требованию, что не исключало необходимость установить обычную гражданско-правовую или корпоративную природу обязательственных отношений, оформленных Шестаковым А.Н. с им же управляемым должником.

Мажоритарная роль Шестакова А.Н., исходя из сведений в ЕГРЮЛ о принадлежности долей (51%), корпоративных решений, осуществлявшегося им руководства до возбуждения дела о банкротстве, когда полномочия были переданы иному лицу (Бобковой Н.Л.), на момент оформления займов и залога возглавлявшей Совет директоров Фабрики, объективно подтверждена. Это обстоятельство обуславливало повышенный стандарт доказывания, предъявляемый к аффилированному должнику заявителю требования, независимо от его уступки иному лицу, согласно правовому подходу в Определении ВС РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6).

В ходе апелляционного рассмотрения корпоративная природа займов и злоупотребление правом при совершении залоговой сделки на условиях, недоступных для независимых участников гражданского оборота нашли объективное подтверждение.

Согласно п.1.1 договора займа N 47 в редакции дополнительного соглашения N 1 от 19.02.2016 займ в размере 3 млн. евро предоставлялся Фабрике её руководителем и мажоритарным участником для пополнения оборотных средств и обеспечивался залогом движимого имущества по перечню с фотофиксацией, находящимся по адресу г. Санкт-Петербург, Мебельный проезд, д.4. Залоговая стоимость согласована в размере 315812019 руб. 62 коп. (п. 2.2). Приложение N 1 к договору залога, включает 127 укрупненных позиций с описанием составных частей смонтированного оборудования. Инвентаризационная опись N 1 от 01.03.2019, составленная конкурсным управляющим должником, включает 92 позиции на сумму 255890834 руб. 93 коп.

Как следует из протокола заседания Совета директоров ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО" от 10.07.2015, обсуждался вопрос об исполнении решения от 30.05.2015 об обеспечении подписания протокола об увеличении уставного капитала Общества, контракта о передаче имущества в уставной капитал и корпоративный договор, что требовало утверждения имущественного вклада наблюдательным советом Ално и подписания компанией "АФП Кюхен АГ". Ранее 30.03.2015 собранием участником одобрялась сделка займа со стороны Шестакова А.Н. на 675000 евро для финансирования лизинговой сделки по договорам N N 5615, 5715;

18.12.2015 участники утвердили увеличение уставного капитала за счет внесения дополнительных вкладов на 3004082 евро, эквивалентных по состоянию курса валют на 01.09.2015 224848928 руб. 72 коп.

18.02.2016 собранием участников при совместном присутствии по предложению Шестакова А.Н. принято решение увеличить уставный капитал на 2842857,14 евро с пропорциональным увеличением стоимости долей участников, которые предложено внести до 18.08.2016: Шестакову А.Н. - 1449657, 14 евро, Компании АФП Кюхен АГ - 1393000 евро; формирование уставного капитала предполагалось в неденежной форме. Кроме того, одобрен займ, предоставляемый, как указывалось, Шестаковым А.Н., начиная с 19.02.2016, на пополнение оборотных средств на сумму до 2 млн. евро, с обеспечением в виде залога; а также займ по договору N 47 от 27.07.2015 на 1 млн. евро. Займы предназначались для приобретения оборудования для Фабрики и направления денежных средств по заявкам заемщика.

15.06.2016 участники признали состоявшимся увеличение уставного капитала Фабрики за счет дополнительных вкладов на 2842857,14 евро, что составило эквивалент 232851890 руб.

Согласно зарегистрированным изменения в ЕГРЮЛ, с 30.06.2016 номинальная стоимость доли швейцарской компании составляет 235202361 руб. 17 коп. (49% уставного капитала), Шестакова А.Н. - 244802457 руб. 55 коп. (51% уставного капитала).

Конкурсный управляющий отметил, что денежные средства на совершение данных сделок Шестаков А.Н. получил не от ООО "Первая мебельная фабрика - АЛНО" поскольку в реестрах движения денежных средств отсутствует информация о перечислении ему дивидендов или иных корпоративных выплат. Вместе с тем, налоговая декларация Шестакова А.Н. по форме 3-НДФЛ с доходностью в 412147174,80 руб. за 2017 год не раскрывает источников дохода; согласно стр. 5 в налоговой декларации за 2016 года из дохода в 201348539 руб. 34 коп. источниками его указано 2 физических лица - резидента и одно иностранное физическое лицо, СПб БУ "Горжилобмен", а также уступка права требования; за 2015 год доход составил 58830491 руб. 20 коп., что ни по валюте дохода, ни по величине на период совершения заемных операций не соотносится с валютой и размером обязательства.

В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абз.8 ст. 2 Закона о банкротстве, определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).

Как отмечено в Определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2) по делу N А32-19056/2014 и от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994(1,2), действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. Кроме того, тот факт, что участник должника является его заимодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства. Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия. По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника). При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.). Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

Из материалов обособленного спора усматривается капиталозамещающий характер перечислений, поступивших от Шетакова А.Н. и потраченных на исполнение текущих (на тот момент) обязательств, а также непосредственная направленность на увеличение уставного капитала сообразно корпоративным решениям посредством приобретения основных средств, за счет которых формировались неденежные дополнительные вклады. Иное лицом, заявившим требование, и конкурсным управляющим не раскрыто.

Реестр требований кредиторов должника не подтверждает, что во исполнение иных - помимо бенефициарного - требований основные средства юридического лица передавались в залог. Согласно условиям залоговой сделки судьба предмета залога переходила под исключительное волеизъявление залогодержателя (п.2.6, 3.4, 5.2, 5.3, 5.10) с момента ее заключения.

В соответствии с п.4 ст.1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Согласно п.1 ст.10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При предъявлении требования с установлением преимущества, предусмотренного ст.ст.18.1, 138 Закона о банкротстве, заявившим требование лицом нарушен баланс интересов должника и его кредиторов: притом, что состав иного имущества, за счет которого формируется конкурсная масса, конкурсный управляющий не раскрыл, заложенное в пользу правопредшественника ААУ "Рокада" позволяет получить безусловное удовлетворение с преимуществом перед иными субъектами неисполненных должником обязательств, о которых залогодержатель как лицо, ответственное за ведение бухгалтерского учета, был осведомлен, но допустил их неисполнение. Конкурсный управляющий не представил сведений о результатах проверки объективных признаков преднамеренного или фиктивного банкротства, если должник обладает иным - помимо заложенного - имущества, за счет которого можно рассчитаться с кредиторами. По итогам наблюдения, тем не менее, реабилитационные процедуры не предлагались.

Согласно п.87 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.

Залог основных средств в пользу мажоритарного участника направлен на сохранение корпоративного контроля над основными средствами, оказание влияния на дальнейший ход процедуры банкротства, имеющей целью расчеты с кредиторами, согласно ст. 2 Закона о банкротстве, в том числе с залогодержателем, которого представляет ААУ "Рокада", приобретшее право требования, обеспеченного залогом, на сумму свыше 300 млн руб., за 1000 руб. по цессии, что позволяет рассматривать субъектозамещающие отношения по п.1 ст.170 ГК РФ в толковании норм материального права в п.86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно которому мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ).

Принимая во внимание изложенное, доводы подателя апелляционной жалобы, о злоупотреблении правом и корпоративном характере спорных обязательств не опровергнуты, поскольку сама по себе юридическая форма данных отношений не меняет их правовой природы, и участник корпорации (номинальная замена которого некоммерческой организацией на указанную оценку не влияет) может получить удовлетворение своих требований после расчетов с другими кредиторами за счет оставшегося имущества должника (п.1 ст. 148 Закона о банкротстве).

Руководствуясь статьями 176, 223, 268, 269 ч. 2, 270 ч. 1 п. 4, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение арбитражного суда первой инстанции от 14.11.2018 отменить.

Принять новый судебный акт.

В удовлетворении заявления ААУ "Рокада" отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Л.С. Копылова

Судьи

И.Ю. Тойвонен И.В. Юрков