Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 27 февраля 2020 г. N 09АП-560/20

город Москва

27 февраля 2020 г.

дело N А40-181815/19

Резолютивная часть постановления оглашена 20.02.2020.

Постановление изготовлено в полном объеме 27.02.2020.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующий судья Маркова Т.Т., судьи Кочешкова М.В., Яковлева Л.Г.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Омаровым А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ООО "Экспограндсоюз"

на решение Арбитражного суда г. Москвы от 26.11.2019

по делу N А40-181815/19

по заявлению ООО "Экспограндсоюз" (ОГРН 5147746333488)

к УФАС России по г. Москве (ОГРН 1037706061150)

третье лицо: ФКУ "Аппарат общественной палаты Российской Федерации" (ОГРН 1037706061150)

о признании недействительным решения;

при участии:

от заявителя - не явился, извещен;

от заинтересованного лица - Мукаев Д.И. по доверенности от 13.01.2020;

от третьего лица - не явился, извещен;

установил: ООО "Экспограндсоюз" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о признании недействительным решения УФАС России по г. Москве по делу N 077/10/19-3000/2019 от 13.06.2019.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 26.11.2019 заявленные требования ООО "Экспограндсоюз" оставлены без удовлетворения.

Заявитель, не согласившись с принятым решением, обратился с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявления по мотивам, изложенным в жалобе.

В качестве третьего лица в деле участвует ФКУ "Аппарат общественной палаты Российской Федерации".

Представитель антимонопольного органа в судебном заседании возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Представители заявителя и третьего лица в судебное заседание не явились, дело рассмотрено в порядке, предусмотренном ст. ст. 121, 123, 156, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Из материалов дела следует, 30.01.2019 ФКУ "Аппарат общественной палаты Российской Федерации" (заказчик) на официальном сайте единой информационной системы в сфере закупок zakupki.gov.ru размещено извещение о проведении открытого конкурса в электронной форме на реализацию и проведение форума в Центральном федеральном округе (реестровый N 0373100064919000002).

Согласно протоколу подведения итогов конкурса от 04.03.2019 N ППИ1 ООО "Экспограндсоюз" признано победителем конкурса.

19.03.2019 заказчик разместил в ЕИС Протокол об отказе от заключения контракта, согласно которому банковская гарантия не соответствует положениям Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" и аукционной документации.

Впоследствии ФКУ "Аппарат общественной палаты Российской Федерации" направило в Московское УФАС России сведения об ООО "Экспограндсоюз" для включения их в реестр недобросовестных поставщиков в соответствии со ст. 104 Закона о контрактной системе.

На основании рассмотрения вышеуказанных сведений 13.06.2019 УФАС России по г. Москве вынесено решение по делу N 077/10/19-3000/2019 о включении в реестр недобросовестных поставщиков сроком на два года сведений, представленных ФКУ "Аппарат общественной палаты Российской Федерации" в отношении ООО "Экспограндсоюз", генерального директора/учредителя (Зубов Д.Г.), в связи с уклонением от заключения государственного контракта.

Не согласившись с решением антимонопольного органа, заявитель обратился с заявлением в Арбитражный суд г. Москвы.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из того, что нарушений прав и законных интересов заявителя оспариваемым решением антимонопольного органа не допущено.

Рассмотрев повторно материалы дела, проверив доводы жалобы, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены решения арбитражного суда исходя из следующего.

В обоснование своей позиции заявитель указывает, что общество не уклонялось от заключения государственного контракта, его действия не содержат признаков недобросовестности в поведении при заключении контракта, а также считает, что у него отсутствовали намерения уклониться от предоставления надлежащей банковской гарантии и заключения контракта. ООО "Экспоградсоюз" считает недопустимым включение сведений об обществе в реестр недобросовестных поставщиков на основании правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 30.07.2001 N 13-П и от 21.11.2002 N 15-П.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.11.2013 N 1062 "О порядке ведения реестра недобросовестных поставщиков (подрядчиков, исполнителей)" установлено, что ведение реестра, в том числе, включение (исключение) в реестр информации о недобросовестных поставщиках (подрядчиках, исполнителях) осуществляется Федеральной антимонопольной службой.

В соответствии с п. 1 постановления Правительства Российской Федерации от 20.02.2006 N 94 Федеральная антимонопольная служба является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим контроль в сфере размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для федеральных государственных нужд.

Частью 1 ст. 104 Закона о контрактной системе предусмотрено, что ведение реестра недобросовестных поставщиков (подрядчиков, исполнителей) осуществляется федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление контроля в сфере закупок.

Согласно ч. 2 ст. 104 Закона о контрактной системе в реестр недобросовестных поставщиков включается информация об участниках закупок, уклонившихся от заключения контрактов, а также о поставщиках (подрядчиках, исполнителях), с которыми контракты расторгнуты по решению суда или в случае одностороннего отказа заказчика от исполнения контракта в связи с существенным нарушением ими условий контрактов.

В соответствии с п. 5.3.4 Положения о Федеральной антимонопольной службе, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 N 331 таким федеральным органом исполнительной власти является Федеральная антимонопольная служба.

Включению в реестр недобросовестных поставщиков в контексте ч. 2 ст. 104 Закона о контрактной системе подлежит информация об участниках закупок, уклонившихся от заключения контрактов, а также о поставщиках (подрядчиках, исполнителях), с которыми контракты расторгнуты по решению суда или в случае одностороннего отказа заказчика от исполнения контракта в связи с существенным нарушением ими условий контрактов.

Из представленных материалов дела следует, что заявитель признан победителем электронного конкурса на основании протокола от 04.03.2018.

В соответствии с ч. 2 ст. 83.2 Закона о контрактной системе установлен пятидневный срок для размещения заказчиком в единой информационной системе и на электронной площадке с использованием единой информационной системы без своей подписи проекта контракта.

06.03.2019 учреждением на электронной площадке размещен проект контракта.

В силу ч. ч. 3, 4 ст. 83.2 Закона о контрактной системе в течение 5 (пяти) дней с даты размещения заказчиком в единой информационной системе проекта контракта победитель электронного аукциона размещает в единой информационной системе проект контракта, подписанный лицом, имеющим право действовать от имени победителя такого аукциона, а также документ, подтверждающий предоставление обеспечения исполнения контракта и подписанный усиленной электронной подписью указанного лица, либо протокол разногласий, подписанный усиленной электронной подписью лица, имеющего право действовать от имени победителя такого аукциона, в котором победитель аукциона указывает замечания к положениям проекта контракта, не соответствующим извещению о проведении такого аукциона, документации о нем и своей заявке на участие в таком аукционе, с указанием соответствующих положений данных документов.

11.03.2019 обществом направлен в адрес учреждения протокол разногласий, а 12.03.2019 заказчиком повторно размещен проект государственного контракта.

Согласно ч. 6 ст. 83.2 Закона о контрактной системе победитель электронной процедуры размещает на электронной площадке проект контракта, подписанный усиленной электронной подписью лица, имеющего право действовать от имени такого победителя, а также документ об обеспечении.

14.03.2019 обществом подписан контракт и представлена в качестве обеспечения банковская гарантия от 13.03.2019 N ГЭ-Ю-129241/ВБЦ/19.

19.03.2019 заказчиком размещен протокол об отказе от заключения контракта в связи с несоответствием банковской гарантии требованиям закона и конкурсной документации.

Впоследствии заказчик, исполняя свою обязанность, предписанную законом, обратился в антимонопольный орган с заявлением о включении сведений об обществе в реестр недобросовестных поставщиков.

В соответствии с ч. 4 ст. 96 Закона о контрактной системе в сфере закупок контракт заключается после предоставления участником закупки, с которым заключается контракт, обеспечения его исполнения в соответствии с требованиями упомянутого закона.

Как указывалось ранее, общество в качестве обеспечения представило учреждению банковскую гарантию от 13.03.2019 N ГЭ-Ю-129241/ВБЦ/19.

Согласно ч. 5 ст. 45 Закона о контрактной системе заказчик рассматривает поступившую банковскую гарантию в срок, не превышающий трех рабочих дней со дня ее поступления. Исчерпывающий перечень оснований для отказа в принятии заказчиком такой гарантии приведен в ч. 6 названной статьи закона, согласно п. 3 которой таким основанием является несоответствие банковской гарантии требованиям, содержащимся в извещении об осуществлении закупки, приглашении принять участие в определении поставщика (подрядчика, исполнителя), документации о закупке, проекте контракта, который заключается с единственным поставщиком (подрядчиком, исполнителем). В то же самое время, как следует из материалов дела и достоверно установлено антимонопольным органом, представленная обществом банковская гарантия не соответствовала требованиям документации.

В соответствии с п. 31 раздела VI (Информационной карты открытого конкурса) банковская гарантия должна содержать обязанность гаранта уплатить заказчику неустойку в размере 0, 1 процента денежной суммы, подлежащей уплате, за каждый день просрочки.

Между тем в п. 13 представленной заявителем банковской гарантии содержится следующий пункт: "ф" "Ответственность Гаранта перед Бенефициаром ограничивается суммой, на которую выдана гарантия".

Согласно п. 14 банковской гарантии, в случае неисполнения требования об уплате по настоящей гарантии гарант обязуется уплатить бенефициару неустойку в размере 0,1 % от денежный суммы, подлежащей уплате, за каждый день просрочки.

В соответствии с п. 3 ч. 6 ст. 45 Закона о контрактной системе основанием для отказа в принятии банковской гарантии заказчиком является несоответствие банковской гарантии требованиям, содержащимся в извещении об осуществлении закупки, приглашении принять участие в определении поставщика (подрядчика, исполнителя), документации о закупке, проекте контракта, который заключается с единственным поставщиком (подрядчиком, исполнителем).

Таким образом, комиссия антимонопольного органа пришла к правомерному и обоснованному выводу о том, что у заказчика имелись основания для признания банковской гарантии не соответствующей требованиям аукционной документации, и принятие заказчиком решения об отказе от заключения контракта не противоречит положениям Закона о контрактной системе.

Требования конкурсной документации в установленном законом порядке заявителем не оспорены и не признаны незаконными, а потому административный орган при принятии решения обоснованно презюмировал обоснованность этих требований.

Заявитель, подав заявку на участие в закупочной процедуре, согласился с названными требованиями, приняв на себя все риски, связанные с их несоблюдением.

При этом, оспаривание положений закупочной документации на стадии заключения контракта представляет собой исключительно уклонение от заключения государственного контракта и злоупотребление правом, не подлежащее судебной защите в силу ч. 2 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку возможность оспаривания закупочной документации в самостоятельном порядке предоставлена участникам закупки положениями ст. 105 Закона о контрактной системе закупок. Не воспользовавшись таким правом в установленный законом срок (до момента окончания подачи заявок), заявитель согласился с условиями этой документации. В свою очередь, правоотношения в сфере погашения обязательств банка-гаранта перед бенефициаром урегулированы положениями Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотренное независимой гарантией обязательство гаранта перед бенефициаром ограничено уплатой суммы, на которую выдана гарантия. В то же самое время, в силу п. 2 названной статьи кодекса ответственность гаранта перед бенефициаром за невыполнение или ненадлежащее выполнение обязательства по гарантии не ограничена суммой, на которую выдана гарантия, если в гарантии не предусмотрено иное.

Таким образом, требования названной статьи закона изначально разделяют обязательства гаранта перед бенефициаром в части возмещения ущерба, причиненного последнему вследствие действий принципала, и вследствие собственных действий гаранта. Обязательства гаранта перед бенефициаром в части действий принципала ограничиваются суммой, на которую выдана банковская гарантия, и погашаются выплатой гарантом бенефициару всей полноты денежной суммы по банковской гарантии, поскольку, в целях соблюдения принципа справедливости юридической ответственности, отнесение на гаранта любых дополнительных расходов, связанных с причинением бенефициару вреда вследствие действий принципала является недопустимым.

При этом, согласно ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений.

Банковская гарантия общества не отвечала требованиям документации, что последним не оспаривается.

В силу п. 2 ст. 377 Гражданского Российской Федерации, обязательства гаранта перед бенефициаром по возмещению вреда за свое собственное бездействие по несвоевременному исполнению взятых на себя обязательств по банковской гарантии ограничиваться суммой, на которую она выдана, не могут и не должны, поскольку обратное приведет к лишению бенефициара гражданско-правовой защиты от несвоевременности исполнения гарантом взятых на себя обязательств и поставит его в зависимость от субъективного усмотрения последнего в части сроков их исполнения. В качестве меры такой защиты применительно к Закону о контрактной системе следует рассматривать требования п. 3 ч. 2 ст. 45 названного закона, в силу которой банковская гарантия должна содержать обязанность гаранта уплатить заказчику неустойку в размере 0,1 процента денежной суммы, подлежащей уплате, за каждый день просрочки.

По смыслу приведенной нормы права ее действие направлено на защиту государственных заказчиков от необоснованного затягивания банками-гарантами сроков выплат денежных сумм по банковским гарантиям ввиду неисполнения (ненадлежащего исполнения) участниками закупок своих обязательств по

государственным контрактам под угрозой применения к ним самим мер гражданско-правовой ответственности.

Следует отметить, что по своей правовой природе обеспечение исполнения контракта представляет собой обеспечительный платеж, которым покрываются обязательства участника закупки, возникающие у него в ходе исполнения государственного контракта, в том числе обязанность возместить убытки или уплатить неустойку в случае нарушения договора.

При этом, поскольку государственный заказчик в рассматриваемых правоотношениях обладает большим объемом публично-правовых обязанностей, нежели участник закупки, и осуществляет обеспечение государственных и муниципальных нужд в товарах, работах и услугах, то интересы такого заказчика в рамках исполнения государственного контракта должны быть обеспечены определенной ч. 6 ст. 37 Закона о контрактной системе в сфере закупок денежной суммой, которой будут покрываться причиненные заказчику убытки в случае нарушения или невыполнения победителем закупки условий государственного контракта. Приведенный правовой подход наиболее полно соответствует балансу частных и публичных интересов (на необходимость соблюдения которого указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 29.03.2011 N 2-П) и стабильности публичных правоотношений, поскольку направлен на защиту интересов заказчика как лица с наибольшим объемом публично-правовых обязанностей от причинения ему убытков, вызванных срывом исполнения государственного контракта и невозможностью удовлетворить собственные интересы и потребности в товаре, работах или услугах при отсутствии правовых оснований ко взысканию причиненного ущерба без необходимости разрешения указанного вопроса в судебном порядке.

При этом, сам по себе смысл обеспечительного платежа заключается именно в возможности обращения на него взыскания без судебного разбирательства при наличии у заказчика, в случае срыва исполнения государственного контракта, срочной и острой необходимости в покрытии собственных убытков и возможности продолжения уже проведенной либо повторного проведения закупочной процедуры.

В свою очередь, затягивание банком-гарантом сроков выплаты денежной суммы по банковской гарантии в качестве обеспечения исполнения контракта приведет к несоблюдению упомянутых целей и принципов, поскольку гражданско-правовых гарантий защиты своих прав и законных интересов от такого затягивания (в виде взыскания с банка процентов за просрочку выплаты денежных средств по гарантии) заказчик лишен. При таких данных следует признать, что ограничение банком-гарантом подлежащей уплате с его стороны денежной суммы по банковской гарантии в части собственной ответственности напрямую нарушает права заказчика на получение своевременного возмещения причиненного ему участником закупки ущерба (поскольку определение сроков таких выплат осуществляется банком-гарантом самостоятельно и по своему собственному усмотрению), а также получения неустойки за просрочку банком таких выплат.

Положениями п. 2 ст. 377 Гражданского кодекса Российской Федерации установлен прямой запрет на ограничение гарантом размера своей ответственности перед бенефициаром по банковской гарантии.

Таким образом, недопустимость ограничения ответственности гаранта перед бенефициаром суммой банковской гарантии является общим правилом, из которого допустимы исключения, оговоренные в этой гарантии, на которые согласны стороны такой гарантии.

Вместе с тем, поскольку допустимость такого ограничения является именно исключением из общего предусмотренного ст. 377 Гражданского кодекса Российской Федерации правила, возможность его (исключения) применения подлежит изначальному согласованию сторонами контракта, а именно на стадии формирования заказчиком закупочной документа. При этом, наличие такой возможности должно быть специально оговорено в аукционной документации с тем, чтобы не допустить в дальнейшем произвольного толкования со стороны участников закупки соответствующих положений документации в наиболее выгодную для себя сторону, ущемляющую, вместе с тем, права и законные интересы заказчика на своевременное получение выплат по банковской гарантии.

Из содержания условий рассматриваемой банковской гарантии следует, что банком-гарантом в настоящем случае напрямую ограничивается собственная ответственность перед заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств по своевременной выплате денежных средств по банковской гарантии, что не только не соответствует положениям ст. 377 Гражданского кодекса Российской Федерации, но и значительно ухудшает правовое положение предприятия в настоящем случае, поскольку ставит возможность получения им выплат по банковской гарантии в зависимость от усмотрения банка-гаранта, повлиять на которого заказчику не представляется возможным ввиду отсутствия у него рычагов гражданско-правового воздействия на последнего.

В этой связи, учитывая факт несоответствия представленной заявителем банковской гарантии требованиям ч. 2 ст. 45 Закона о контрактной системе в части необходимости ее соответствия требованиям гражданского законодательства у антимонопольного органа отсутствовали правовые основания для понуждения предприятия к принятию этой банковской гарантии, ввиду чего административный орган обоснованно согласился с действиями государственного заказчика по отказу в ее принятии.

В настоящем случае порочность банковской гарантии была допущена в тех положениях, содержание которых заявителю изначально было доподлинно известно, а потому, при должной степени заботливости и осмотрительности при подготовке банковской гарантии, последним не должно было быть допущено никаких пороков при подготовке своего обеспечения исполнения контракта. При этом, следует отметить, что правовая позиция Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенная в постановлении Пленума от 23.03.2012 N 14 к рассматриваемым правоотношениям неприменима, поскольку названная позиция основана

исключительно на нормоположениях Гражданского кодекса Российской Федерации и не учитывает специфику правоотношений в сфере контрактной системы закупок и предъявляемых действующим в указанной сфере.

Положения ст. 370 Гражданского кодекса Российской Федерации об обратном не свидетельствуют, поскольку закрепляют лишь недопустимость изменения правового положения сторон по банковской гарантии вследствие изменения правоотношений бенефициара и принципала (например, недопустимость отказа гаранта от исполнения своих обязательств по банковской гарантии в случае досрочного расторжения контракта либо возникновения между сторонами по контракту каких-либо разногласий, связанных с его исполнением).

Указанные положения ст. 377 Гражданского кодекса Российской Федерации являются по отношению к требованиям ст. 370 Гражданского кодекса Российской Федерации специальными, поскольку регламентируют именно пределы ответственности гаранта перед бенефициаром, а потому применению в спорной ситуации подлежат именно нормоположения ст. 377 Гражданского кодекса Российской Федерации, вопреки утверждению заявителя об обратном.

При таких данных следует признать, что выводы антимонопольного органа, изложенные в оспариваемом ненормативном правовом акте, являются правильными и представленным в дело доказательствам соответствуют.

Участник закупок, проводимых на основании Закона о контрактной системе, должен осознавать, что вступает в публично-правовые отношения, связанные с расходованием бюджетных средств на реализацию публичных экономически и социально значимых нужд, что предполагает значительно большую ответственность сторон в этих правоотношениях, в отличие от тех правоотношений, которые основаны исключительно на частно-правовых началах.

Таким образом, учитывая несоответствие банковской гарантии общества требованиям закупочной документации, указанная гарантия не могла быть принята учреждением в качестве надлежащего обеспечения исполнения контракта. Действия заказчика в настоящем случае требованиям законодательства Российской Федерации о контрактной системе не противоречили, а потому у контрольного органа отсутствовали правовые основания для отказа учреждению во включении сведений в отношении заявителя в реестр недобросовестных поставщиков.

Согласно ч. 5 ст. 96 Закона о контрактной системе в случае непредоставления участником закупки, с которым заключается контракт, обеспечения его исполнения в срок, установленный для заключения контракта, такой участник считается уклонившимся от заключения контракта.

Таким образом, из толкования приведенных норм права в совокупности со ст. 45 Закона о контрактной системе следует, что требования к банковским гарантиям, предоставляемым в качестве обеспечения исполнения контрактов, являются обязательными и безальтернативными, а их несоблюдение влечет за собой не только отказ заказчика от заключения договора, но и является самостоятельным основанием для признания такого участника уклонившимся от заключения контракта.

По смыслу и в целях применения названных норм права предоставление банковской гарантии, не соответствующей требованиям аукционной документации, приравнивается к ее непредставлению, а это в свою очередь, влечет включение сведений о победителе в реестр недобросовестных поставщиков.

Доводы заявителя об отсутствии в его действиях признаков недобросовестности правомерно отклонены арбитражным судом, поскольку в контексте ст.ст. 45, 96 Закона о контрактной системе предоставление банковской гарантии, не соответствующей требованиям как законодательства, так и аукционной документации, является самостоятельным основанием для признания его уклонившимся от заключения контракта. Учитывая ясность, четкость, однозначность и недвусмысленность требований, предъявленных к гарантии в документации, направление заказчику запроса о соответствии гарантии заявленным требованиям являлось не более чем проявлением беспричинной инициативы со стороны общества.

Согласно ч. 7 ст. 45 Закона о контрактной системе в случае отказа в принятии банковской гарантии заказчик в срок, установленный ч. 5 названной статьи закона, информирует в письменной форме или в форме электронного документа об этом лицо, предоставившее банковскую гарантию, с указанием причин, послуживших основанием для отказа.

Вместе с тем, приведенной нормой права не определен перечень способов такого информирования, ввиду чего выбор соответствующего способа информирования принадлежит государственному заказчику.

Заказчик информировал общество об отказе в приятии гарантии уведомлением от 18.03.2019 и в эту же дату принял решение (составил акт) о признании общества уклонившимся от заключения контракта.

Таким образом, общество поставлено в известность о принятом заказчиком решении в установленные сроки и надлежащим образом.

В связи с изложенным, требования ч. 7 ст. 45 Закона о контрактной системе заказчиком были соблюдены, вопреки доводам заявителя об обратном.

Каких-либо доказательств, подтверждающих, что обществу чинились препятствия в подготовке и получении надлежащего обеспечения исполнения контракта, не представлено. Вместе с тем, действия заявителя привели к невозможности заключения с ним государственного контракта.

При оценке соотношения степени недобросовестности участника и последствий, которые наступили вследствие ненадлежащего исполнения предпринимателем своих обязательств в рамках заключения контракта, следует признать, что ограничение права заявителя на участие в государственных закупках сроком на два года не превышает степень негативных последствий, наступивших для заказчика, в связи с чем примененная антимонопольным органом мера является соразмерной и справедливой.

Доводы заявителя о наличии у него успешного опыта исполнения контрактов, отклоняются судом, так как не свидетельствуют о незаконности оспариваемого акта и добросовестности при заключении рассматриваемого контракта не свидетельствуют.

Ссылки заявителя на судебную практику не могут быть основанием для отмены оспариваемого акта, поскольку изложенные правовые позиции основаны на иных фактических обстоятельствах и не обладают свойством преюдициальности для рассмотрения настоящего спора.

В связи с изложенным, арбитражный суд пришел к правомерному выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих о неправомерности принятого антимонопольным органом решения, отсутствуют.

Согласно правовой позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 11.05.2012 по делу N ВАС-5621/12 само по себе включение в реестр недобросовестных поставщиков не подавляет экономическую самостоятельность и инициативу общества, не ограничивает чрезмерно его право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, а также право частной собственности, не препятствует осуществлению обычной хозяйственной деятельности.

Заявителем не предприняты все необходимые и разумные меры с целью исполнения государственного контракта, в связи с чем включение ООО "Экспограндсоюз" в реестр недобросовестных поставщиков в настоящем случае является необходимой мерой его ответственности, поскольку служит для ограждения государственных заказчиков от недобросовестных поставщиков.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что оспариваемое заявителем решение Московского УФАС России по делу N 077/10/19-3000/2019 от 13.06.2019 является законным и обоснованным.

В соответствии с ч. 1 ст. 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке, установленном настоящим Кодексом.

Исходя из изложенного, совокупность условий, предусмотренных ст. 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, необходимых для удовлетворения заявленных требований, в рассматриваемом случае не установлена.

При таких обстоятельствах, доводы апелляционной жалобы отклоняются, оснований, предусмотренных ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы, не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда г. Москвы от 26.11.2019 по делу N А40-181815/19 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Т.Т. Маркова

Судьи

М.В. Кочешкова Л.Г. Яковлева