Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 июля 2020 г. N 13АП-14752/20 по делу N А21-14533/2019

г. Санкт-Петербург

21 июля 2020 г.

Дело N А21-14533/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 14 июля 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 21 июля 2020 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Будылевой М.В.

судей Загараевой Л.П., Протас Н.И.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем с/з Хариной И.С.

при участии:

от истца: Кунинец И.А. по доверенности от 18.06.2019;

от ответчика: не явился (извещен);

от 3-го лица: не явился (извещен);

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-14752/2020) ООО "ДЕНК" на решение Арбитражного суда Калининградской области от 25.03.2020 по делу N А21-14533/2019 (судья Лобанова Е.А.), принятое

по иску Континентал Матадор Раббер СРО

к ООО "ДЕНК"

3-е лицо: Калининградская областная таможня

о взыскании

УСТАНОВИЛ:

Континентал Матадор Раббер СРО (Continental Matador Rubber, s.r.o.) (Словацкая Республика, регистрационный номер 36 709 557) (далее - Компания, истец) обратился в Арбитражный суд Калининградской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "ДЕНК" (далее - ответчик, Общество) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак в размере 10 000 руб., запрещении ответчику помещать товары, маркированные товарным знаком MATADOR (свидетельство WO N 620878 от 30.05.1994) или сходными с ним до степени смешения обозначениями (в соответствии с уведомлениями Калининградской областной таможни N 49-01-15/01414 от 10.10.2019) под любые таможенные процедуры, предусмотренные Таможенным кодексом Евразийского экономического союза, кроме таможенной процедуры реэкспорта и осуществления связанных с ней таможенных операций.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Калининградская областная таможня.

Решением суда от 25.03.2020 заявленные требования удовлетворены.

В апелляционной жалобе ответчик, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит судебный акт отменить. Податель жалобы полагает, что у таможенного органа отсутствовали претензии к Обществу в части каких-либо нарушений исключительных прав при ввозе товара на территорию Российской Федерации, поскольку 09.11.2019 осуществлен выпуск товара таможенным органом. По мнению ответчика, права истца не распространяются на товар, бывший в употреблении.

От истца поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором оспариваются доводы ответчика.

Ответчик и третье лицо, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, своих представителей в судебное заседание не направили. Дело рассмотрено в порядке статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании представитель истца против удовлетворения требований жалобы возражал, просил судебный акт оставить в силе по основаниям, изложенным в отзыве.

Законность и обоснованность решения суда проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, Компания является правообладателем товарного знака MATADOR (номер международной регистрации 620878 от 30.05.1994).

Истцом было получено уведомление Калининградской областной таможни от 10.10.2019 N 49-01-15/01414 о приостановлении срока выпуска товаров - шины пневматической, бывшей в употреблении, для грузовых автомобилей, модель 385/65R22,5, товарный знак MATADOR, в количестве 1 шт., ввоз которой осуществлялся ответчиком по транспортной накладной от 01.10.2019. В данном уведомлении причиной приостановления срока выпуска товаров указано обнаружение признаков нарушения прав правообладателя на объекты интеллектуальной собственности.

25.11.2019 истец направил в адрес ответчика претензию с требованием о выплате компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак в размере 10 000 руб.

Указанное требование оставлено ответчиком без удовлетворения, что послужило основанием для обращения истца в арбитражный суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования, признал их обоснованными по праву и по размеру.

Апелляционный суд, исследовав материалы дела и доводы жалобы, не находит оснований для отмены решения суда в связи со следующим.

Пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусмотрено, что гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если названным Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных названным Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными тем же Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную этим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается указанным Кодексом.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи.

При этом исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети Интернет, в том числе в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 названной статьи).

В силу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Запрет на использование в гражданском обороте обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с зарегистрированным товарным знаком, действует во всех случаях, за исключением предоставления правообладателем соответствующего разрешения любым способом, не запрещенным законом и не противоречащим существу исключительного права на товарный знак.

Пунктом 1 статьи 1250 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что интеллектуальные права защищаются способами, предусмотренными этим Кодексом, с учетом существа нарушенного права и последствий нарушения этого права.

Согласно пункту 1 статьи 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления в порядке, предусмотренном этим Кодексом, требования: 1) о признании права - к лицу, которое отрицает или иным образом не признает право, нарушая тем самым интересы правообладателя; 2) о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, а также к иным лицам, которые могут пресечь такие действия; 3) о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб; 4) об изъятии материального носителя в соответствии с пунктом этой статьи - к его изготовителю, импортеру, хранителю, перевозчику, продавцу, иному распространителю, недобросовестному приобретателю; 5) о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя - к нарушителю исключительного права.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1515 ГК РФ товары, этикетки, упаковки товаров, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение, являются контрафактными.

Согласно пункту 4 этой же статьи правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Как отмечено в пункте 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 10), в силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ правообладатель в случаях, предусмотренных ГК РФ, при нарушении исключительного права имеет право выбора способа защиты: вместо возмещения убытков он может требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Одновременное взыскание убытков и компенсации не допускается.

Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

Исходя из положений части 1 статьи 65 АПК РФ, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 59 - 62, 154, 162 постановления N 10, в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ.

Факт ввоза товара на таможенную территорию Российской Федерации с заявлением таможенного режима, предполагающего использование указанного в ней товара в гражданском обороте на территории Российской Федерации, подтверждается подачей ответчиком в таможенные органы декларации на товар.

Согласие Компании, как обладателя исключительного права на названный товарный знак, на ввоз ответчиком товара, маркированного товарным знаком, принадлежащим истцу, в материалах дела не представлено и истцом отрицается.

В обоснование апелляционной жалобе ответчик ссылается на то, что исключительные права Continental Matador Rubber SRO не распространяются на товар "шины, пневматические резиновые, для грузовых автомобилей, бывшие в употреблении".

Из материалов дела усматривается, что спорный товарный знак зарегистрирован для товаров 07, 12, 17, 37 классов международной классификации товаров и услуг (МКТУ), изложенных на момент принятие решения о регистрации товарного знака в 1994 году в следующей редакции:

7 - воздушные мембраны (запчасти для механического оборудования), конвейерные ленты; полупневматические шины (запчасти для механического оборудования);

12 - покрышки и шинные камеры, а также их запчасти;

17 - сплошные резиновые шины; промышленная резина и технические изделия из резины, не относящиеся к другим классам товаров;

37 - восстановление шин.

Следовательно, "покрышки и шинные камеры" являются общеродовым понятием по отношению к товарам, включенным в классы, для которых товарный знак был зарегистрирован. Товарный знак зарегистрирован для всех категорий товаров, которые могут охватываться этим общеродовым понятием, включенных в 07, 12, 17 и 37 классы МКТУ.

Ответчик полагает, что категория "бывшие в употреблении" относятся к классам 37 и 40 по классификации МКТУ ВОИС, включающей, в частности, вулканизацию покрышек (ремонт).

Указанный довод отклоняется апелляционным судом, поскольку классы 37 и 40 МКТУ относятся не к товарам, а к услугам, и не имеют правового значения в рассматриваемом деле.

Ссылка Ответчика на класс 4011 ТН ВЭД, включенный в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности (ТРОИС) ФТС России также не имеет правового значения, поскольку внесение средства индивидуализации в ТРОИС не предоставляет правовую охрану сам по себе, а является механизмом контроля, позволяющим таможенному органу выявлять соответствующие товары (а также однородные им), перемещение которых через таможенную границу РФ может образовывать состав нарушения исключительных прав третьих лиц на объекты интеллектуальной собственности.

При этом сам факт предоставления правовой охраны товарному знаку на территории Российской Федерации подтвержден материалами дела и сторонами дела не оспаривался.

Устанавливая факт сходства до степени смешения, суд первой инстанции исходил из того, что вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и может быть разрешен с позиции рядового потребителя без назначения экспертизы.

В обоснование апелляционной жалобы ответчик ссылается на то, что спорный товар является бывшим в употреблении, что исключает его контрафактность.

Апелляционный суд отклоняет указанный довод ответчика, поскольку необходимо принимать во внимание то состояние спорного товара, которое он имеет на момент совершения правонарушения, в рассматриваемом случае - момент перемещения через таможенную границу Российской Федерации. В связи с нахождением товара в употреблении, нельзя утверждать, что он маркирован средствами индивидуализации истца именно в том состоянии, в котором находится на момент правонарушения. При этом истцом не производятся и не предлагаются к продаже товары, бывшие в употреблении.

Даже допуская изготовление спорного товара уполномоченным на то лицом, в юридическом смысле его нельзя считать правомерно маркированным средствами индивидуализации, хотя ранее (в момент производства) товар и мог считаться правомерно маркированным товарными знаками самим производителем (правообладателем).

Любое иное лицо, осуществившее неавторизованное вмешательство в оригинальный товар, качественно его меняющее и не признанное оригинальным производителем, выводит тем самым товар из числа произведенных оригинальным производителем. Потребителями в оригинальный товар вносятся изменения, не позволяющие считать товар новым, повторная маркировка бывших в употреблении товаров истцом не осуществляется.

Доказательств использования указанных товарных знаков на законных основаниях ответчиком не представлено.

Факт нарушения ответчиком исключительных прав истца на товарные знаки был установлен судом на основании доказанности введения обществом в гражданский оборот Российской Федерации товара, маркированного товарными знаками компании и третьих лиц, путем его ввоза на таможенную территорию Таможенного союза под таможенной процедурой "выпуск для внутреннего потребления" без согласия правообладателей.

В постановлении от 13.02.2018 N 8-П Конституционный Суд Российской Федерации дал разъяснение, согласно которому статья 1487 ГК РФ предусматривает национальный режим исчерпания исключительного права, которое означает, что на территории определенного государства исключительное право на размещенный правообладателем на конкретном товаре товарный знак, подлежащее правовой охране на территории данного государства, исчерпывается с момента первого введения товара в гражданский оборот непосредственно правообладателем или с его согласия на территории данного государства. Региональное же исчерпание прав предполагает исчерпание правообладателем исключительного права на товарный знак в рамках таможенной территории нескольких государств, и региональный принцип исчерпания исключительного права предусмотрен только для стран - членов ЕАЭС. Тогда как при международном исчерпании прав исключительное право на товарный знак признается исчерпанным по отношению к конкретному товару с момента его первого введения в гражданский оборот непосредственно правообладателем или с его согласия на территории любого государства.

В свою очередь, статьей 1487 ГК РФ установлено, что не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.

Таким образом, импорт на территорию Российской Федерации товаров из других иностранных государств, не являющихся членами ЕАЭС, возможен только с согласия правообладателя.

С учетом приведенных положений статей 1484 и 1487 ГК РФ, а также правовой позиции, изложенной в пункте 15 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности", ввоз ответчиком на территорию Российской Федерации товаров, маркированных товарными знаками истца и третьих лиц, без согласия указанных лиц является незаконным. При этом ввоз на территорию Российской Федерации товара с размещенным на нем товарным знаком является формой использования товарного знака. Следовательно, ввоз такого товара без согласия правообладателя является нарушением его исключительных прав.

Независимо от того, законно или незаконно размещены товарные знаки на ввозимом на территорию Российской Федерации обществом товаре, такие действия, осуществленные без получения согласия правообладателей, являются нарушением исключительных прав последних на принадлежащие им товарные знаки.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении N 8-П указал, что при применении положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487, пунктов 1 и 2 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ отсутствуют конституционно-правовые основания для назначения таких мер ответственности за нарушение исключительного права на товарный знак, как изъятие из оборота и уничтожение товаров, ранее введенных правообладателем в гражданский оборот на территории другого государства и ввезенных на территорию России без его согласия (параллельный импорт), в отличие от последствий ввоза поддельных товаров, изъятие и уничтожение которых может не производиться лишь в порядке исключения (если введение таких товаров в оборот продиктовано необходимостью защиты общественно значимых интересов).

Однако это не исключает применение иных последствий нарушения исключительного права на товарный знак.

Суд по интеллектуальным правам неоднократно отмечал, что установление судами при рассмотрении дел, касающихся импорта товаров, юридического статуса ввезенных товаров (введены ли они в гражданский оборот ранее самим правообладателем на территории другого государства (параллельный импорт) либо являются контрафактными, маркировка товарного знака на которые нанесена без согласия правообладателя), является существенным для правильного разрешения настоящего дела.

Из решения суда первой инстанции усматривается, что нарушением исключительного права правообладателей товарных знаков признан ввоз товара, маркированного товарными знаками, на территорию Российской Федерации; при этом представленными в материалы дела доказательствами подтверждено, что товарные знаки на ввезенном товаре нанесены с согласия правообладателей, вместе с тем товар на территорию Российской Федерации ввезен без согласия правообладателей.

Поскольку факт нарушения ответчиком исключительного права истца и третьих лиц на товарные знаки установлен судом первой инстанции и подтвержден представленными в материалы дела доказательствами, в соответствии с положениями статей 1252, 1484 и 1487 ГК РФ и во взаимосвязи с позицией, приведенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил требования истца о запрете ответчику помещать товары, маркированные товарным знаком MATADOR (свидетельство WO N 620878 от 30.05.1994) или сходными с ним до степени смешения обозначениями (в соответствии с уведомлениями Калининградской областной таможни N 49-01-15/01414 от 10.10.2019) под любые таможенные процедуры, предусмотренные Таможенным кодексом Евразийского экономического союза, кроме таможенной процедуры реэкспорта и осуществления связанных с ней таможенных операций.

В апелляционной жалобе ответчик указывает, что суд первой инстанции не исследован вопрос таможенного оформления товара. Вместе с тем, в предварительном судебном заседании Калининградской областной таможней предоставлена таможенная декларация, на которую ссылается ответчик, и которая была изучена судом и приобщена к материалам дела.

Спорный товар по ДТ N 10012020/081019/1022250 был выпущен 09.11.2019 таможенным органом после уведомления Калининградской областной таможни от 10.10.2019 N 49-01-15/01414. Вместе с тем, ответчик не учитывает, что определение о предварительных обеспечительных мерах от 08.11.2019 по данному делу содержало запрет на помещение спорных товаров под любые таможенные процедуры, кроме таможенной процедуры реэкспорта.

Калининградской областной таможней в материалы дела представлена декларация на товары, согласно которой спорный товар реэкспортирован ответчиком. Следовательно, реэкспорт товара таможенным органом от 09.11.2019 по инициативе ответчика не свидетельствует о том, что, как указывает податель жалобы, у таможенного органа отсутствовали претензии к Обществу в части каких-либо нарушений исключительных прав при ввозе товара на территорию Российской Федерации.

Требование истца о запрете помещать товары, маркированные спорным товарным знаком под любые таможенные процедуры, предусмотренные Таможенным кодексом Евразийского экономического союза, кроме таможенной процедуры реэкспорта и осуществления, связанных с ней таможенных операций, не лишает собственника возможности вывезти этот товар за пределы Российской Федерации и реализовать его на территории иного государства либо получить согласие правообладателя на введение товара гражданский оборот на территории Российской Федерации.

Из материалов дела усматривается, что истцом заявлено требование о взыскании компенсации на основании подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ в минимальном размере 10 000 руб.

По смыслу положений подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ законом не предусмотрено право суда по своему усмотрению устанавливать размер компенсации, обусловленный стоимостью товаров, на которых незаконно размещен товарный знак.

В данном случае истцом заявлено требование о взыскании компенсации в минимальном размере.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12.07.2017, суд определяет размер компенсации не произвольно, а исходя из оценки представленных сторонами доказательств.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии со статьей 71 АПК РФ, исходя из доказанности факта нарушения ответчиком исключительных прав истца, учитывая объем и характер ввезенных товаров, принимая во внимание характер допущенного нарушения, степень вины нарушителя, суд признал заявленный истцом размер компенсации 10 000 руб. обоснованным, соответствующим принципам разумности и соразмерности.

Таким образом, апелляционный суд полагает правомерным вывод суда первой инстанции об обоснованности исковых требований по праву и по размеру.

Доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции.

На основании изложенного, апелляционный суд полагает, что суд первой инстанции полно и всесторонне исследовал обстоятельства, имеющие значение для дела, оценил в совокупности и взаимосвязи представленные сторонами доказательства, правильно применив нормы материального и процессуального права принял законное и обоснованное решение. Оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции апелляционным судом не установлено.

В силу части 1 статьи 177 АПК РФ решение, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в режиме ограниченного доступа не позднее следующего дня после дня его принятия. Копии решения на бумажном носителе могут быть направлены лицам, участвующим в деле, в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства в арбитражный суд.

Руководствуясь статьями 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Калининградской области от 25.03.2020 по делу N А21-14533/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Суд по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

М.В. Будылева

Судьи

Л.П. Загараева Н.И. Протас