Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11 декабря 2020 г. N 15АП-17221/20 по делу N А32-39877/2018

город Ростов-на-Дону

11 декабря 2020 г.

дело N А32-39877/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 04 декабря 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 11 декабря 2020 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Деминой Я.А.,

судей Сурмаляна Г.А., Сулименко Н.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Сорокиным Д.М.,

при участии в судебном заседании посредством веб-конференции:

от финансового управляющего Титаренко Юлии Александровны: лично Титаренко Ю.А.;

от Юган Елены Евгеньевны: представителя по доверенности от 05.06.2020 Затямина Е.А.;

от Ратаева Олега Сергеевича: представителя по доверенности от 13.11.2020 Лимотва С.Э.;

от АКБ "Кузбассхимбанк": представителя по доверенности от 29.10.2020 Сырбо В.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы веб-конференции апелляционные жалобы финансового управляющего Титаренко Юлии Александровны, АКБ "Кузбассхимбанк", Терешенкова Александра Николаевича, Ратаева Олега Сергеевича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 23.09.2020 по делу N А32-39877/2018

по заявлению Диденко Феликса Сергеевича об установлении требований кредитора в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ИП Югана Евгения Александровича (ОГРНИП 308420506300087, ИНН 420533143528),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Югана Евгения Александровича (далее - должник) Диденко Феликс Сергеевич (далее - кредитор) обратился в суд с заявлением о включении требований в реестр требований кредиторов должника в сумме 63 168 132,53 руб., в том числе 44 566 714,01 руб. основного долга, 14 721 712,55 руб. процентов за пользование займом, а также неустойки в размере 3 879 705,97 руб.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 23.09.2020 по делу N А32-39877/2018 восстановлен пропущенный срок на подачу заявления. Требования Диденко Феликса Сергеевича признаны обоснованными в размере 44 566 714, 01 руб. основного долга, 14 721 712, 55 руб. процентов за пользование займом, а также отдельно неустойки в размере 3 879 705, 97 руб. и включены в третью очередь реестра требований кредиторов ИП Югана Евгения Александровича.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Краснодарского края от 23.09.2020 по делу N А32-39877/2018, финансовый управляющий имуществром должника Титаренко Юлия Александровна (далее - финансовый управляющий), АКБ "Кузбассхимбанк", Терешенков Александр Николаевич и Ратаев Олег Сергеевич обратились в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт.

Апелляционная жалоба финансового управляющего мотивирована тем, что судом первой инстанции не исследованы фактические обстоятельства наличия у должника обязательств перед кредитором. Податель апелляционной жалобы указывает, что в материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие возможность у Диденко Ф.С. как цессионария произвести оплату по договору уступки прав требования от 25.02.2017 N 2-25/02/2017. Финансовый управляющий указывает, что судом первой инстанции не проведена проверка реальности совершенных сделок, наличия у Диденко Ф.С. фактической возможности совершать хозяйственные операции, которые подтверждаются расписками физических лиц. Титаренко Ю.А. отмечает, что судом первой инстанции не учтен факт аффилированности Иванова М.И. и Юган Е.А. и наличие обстоятельств для понижения удовлетворения требований кредитора. Податель апелляционной жалобы указывает, что кредитором пропущен срок исковой давности, а также указывает, что судом первой инстанции необоснованно восстановлен пропущенный кредитором срок на включение в реестр требований кредиторов должника. На основании изложенного, финансовый управляющий полагает, что требования кредитора несостоятельны и не подлежат удовлетворению. Также финансовый управляющий указывает, что судом первой инстанции не учтены требования валютного законодательства.

В апелляционной жалобе АКБ "Кузбассхимбанк" (ПАО) изложены следующие доводы. Банк указывает, что суд первой инстанции недостаточно полно исследовал вопрос возможного сокрытия оплат по договору с целью создания искусственной задолженности и последующего получения контроля над процедурой банкротства должника. Податель апелляционной жалобы указывает, что судом первой инстанции не применен повышенный стандарт доказывания к аффилированному кредитору. Также АКБ "Кузбассхимбанк" (ПАО) указывает, что аффилированный кредитор не развеял разумных сомнений в обоснованности заявленных требований.

Апелляционные жалобы Терешенкова Александра Николаевича и Ратаева Олега Сергеевича мотивированы тем, что суд первой инстанции не применил к кредитору повышенный стандарт доказывания. Терешенков А.Н. указывает, что суд первой инстанции не учел наличие общего бизнеса должника и первоначального кредитора. Также податель апелляционной жалобы указывает на неверное применение судом первой инстанции правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.11.2018 N 305-ЭС18-11840 по делу N А40-70992/2017.

В отзыве на апелляционные жалобы кредитор просит суд апелляционной инстанции оставить обжалуемое определение без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В материалы дела также представлены возражения финансового управляющего на вышеназванный отзыв кредитора, в котором финансовый управляющий указывает на направленность действий Иванова М.И., Диденко Ф.С. и Юган Е.А. на искусственное создание задолженности должника для последующего распределения конкурсной массы в пользу аффилированного к должнику кредитора.

До судебного заседания 02.12.2020 от кредитора Ратаева О.С. поступило ходатайство о фальсификации доказательств, а именно: договора уступки прав требований (цессии) от 25.02.2017 N 2-25/02/2017, расписки в получении денежных средств от 15.03.2017 на сумму 714 285, 71 долларов, гарантийного письма от 01.08.2017 и исключения указанных документов из числа доказательств.

Отказывая в удовлетворении ходатайства об истребовании данного документа и оставляя ходатайство финансового управляющего без рассмотрения, суд апелляционной инстанции указывает следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд: разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления; исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу; проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу. В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные Федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

Согласно части 3 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в арбитражном суде апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, вправе заявлять ходатайства о вызове новых свидетелей, проведении экспертизы, приобщении к делу или об истребовании письменных и вещественных доказательств, в исследовании или истребовании которых им было отказано судом первой инстанции. Суд апелляционной инстанции не вправе отказать в удовлетворении указанных ходатайств на том основании, что они не были удовлетворены судом первой инстанции.

На основании абзаца четвертого пункта 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания для рассмотрения в арбитражном суде апелляционной инстанции заявлений о фальсификации доказательств, представленных в суд первой инстанции, так как это нарушает требования части 3 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о раскрытии доказательств до начала рассмотрения спора, за исключением случая, когда в силу объективных причин лицу, подавшему такое заявление, ранее не были известны определенные факты. При этом к заявлению о фальсификации должны быть приложены доказательства, обосновывающие невозможность подачи такого заявления в суд первой инстанции.

Из системного толкования приведенных норм и разъяснений следует, что заявление о фальсификации может быть рассмотрено апелляционным судом лишь в следующих случаях: когда о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации было заявлено суду первой инстанции, однако суд такое заявление не рассмотрел по необоснованным причинам либо когда заявление о фальсификации доказательств не было заявлено суду первой инстанции по уважительным причинам.

Доказательства невозможности реализации своих процессуальных прав (статья 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) своевременно, на стадии рассмотрения дела в суде первой инстанции, финансовым управляющим не представлены.

Из материалов дела усматривается и представителем кредитора не оспаривается, что при рассмотрении дела судом первой инстанции заявление о фальсификации доказательств им не заявлялось. При этом обстоятельства, изложенные в заявлении о фальсификации, были известны участникам дела в рамках производства по делу в суде первой инстанции.

Довод кредитора Ратаева О.С. о том, что он не был привлечен к участию в рассмотрении настоящего обособленного спора и, соответственно, не мог в установленные сроки заявить возражения, отклоняется судом как основанный на неверном толковании норм Закона о банкротстве.

Пункт 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" содержит разъяснение, согласно которому кредитору по делу о банкротстве принадлежит право оспаривать в установленном порядке судебные акты, подтверждающие наличие и обоснованность требований других кредиторов.

В абзаце четвертом п. 30 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 г. N 60 "О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30 декабря 2008 г. N 296-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что статус лица, участвующего в деле о банкротстве, и соответствующие права (в частности, на ознакомление с материалами дела в части предъявленных всеми кредиторами требований и возражений, на участие в судебных заседаниях по рассмотрению требований всех кредиторов, на обжалование судебных актов, принятых по результатам рассмотрения указанных требований), необходимые для реализации права на заявление возражений, возникают у кредитора с момента принятия его требования к рассмотрению судом.

Ратаев О.С. является заявителем по делу о банкротстве индивидуального предпринимателя Югана Евгения Александровича. Доказательств, обосновывающих невозможность подачи такого заявления в суд первой инстанции, заявителем представлено не было.

Ссылка на то, что судом первой инстанции ходатайства об участии в судебном заседании посредством онлайн-конференции постоянно отклонялись, а, учитывая отдаленность места жительства кредитора, личную явку или явку представителя обеспечить было проблематично, судом не принимается, поскольку принятие мер по защите своих интересов зависит только от заявителя апелляционной жалобы, в связи с чем риск наступления последствий совершения или несовершения им процессуальных действий несет в данном случае сам кредитор (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, отсутствуют основания для рассмотрения заявления о фальсификации доказательств, предъявленного в суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия, руководствуясь положениями статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, признала возможным рассмотреть апелляционные жалобы без участия не явившихся представителей лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, выслушав представителей участвующих в деле лиц, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционные жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда Краснодарского края от 30.01.2020 в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утверждена Титаренко Юлия Александровна.

Согласно сведениям, размещенным в официальном источнике - издательский дом "КоммерсантЪ", сообщение о введении в отношении должника процедуры банкротства опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 08.02.2020 N 23 (6744).

26 апреля 2020 года в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника в Арбитражный суд Краснодарского края обратился кредитор с рассматриваемым заявлением.

Признавая выводы суда первой инстанции обоснованными, коллегия судей апелляционной инстанции руководствуется следующим.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона о банкротстве, размер денежных обязательств или обязательных платежей считается установленным, если он определен судом в порядке, предусмотренном названным Федеральным законом.

В силу пункта 4 статьи 213.24 Закона о банкротстве, в ходе процедуры реализации имущества гражданина требования конкурсных кредиторов и уполномоченного органа подлежат рассмотрению в порядке, предусмотренном статьей 100 этого же закона.

При рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов в силу требований статьи 100 Закона о банкротстве судом проверяются обоснованность заявленных требований, определяется их размер и характер.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьей 71 и статьей 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника. Согласно пункту 1 статьи 71 Закона о банкротстве для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. Требования включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда.

В соответствии с пунктом 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 35 от 22.06.2012 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Проверка обоснованности требований к должнику заключается в установлении совокупности таких фактов, как определение обязательства, из которого возникло требование кредитора к должнику, срок его исполнения, доказанность оснований возникновения задолженности, а также факт ее непогашения должником на дату заседания арбитражного суда.

Следовательно, в деле о банкротстве суд обязан вне зависимости от доводов лиц, участвующих в деле, оценить действительность заявленного требования о включении в реестр и соответствие закону процессуальных и материально-правовых интересов заявителя.

Согласно статье 40 Закона о банкротстве, кроме документов, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, к заявлению кредитора прилагаются документы, подтверждающие обязательства должника перед конкурсным кредитором, а также наличие и размер задолженности по указанным обязательствам; доказательства оснований возникновения задолженности (счета-фактуры, акты, товарно-транспортные накладные и иные документы); иные обстоятельства, на которых основывается заявление кредитора. К заявлению кредитора должны быть приложены вступившие в законную силу решения суда, арбитражного суда, третейского суда, рассматривавших требование конкурсного кредитора к должнику.

В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 и от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.). С учетом специфики дел о банкротстве при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

В процессе проверки обоснованности требования кредитора необходимо учитывать, что реальной целью заявления требования может быть, например, искусственное создание задолженности для последующего необоснованного включения в реестр требований кредиторов и участия в распределении имущества должника. В таком случае сокрытие действительного смысла сделок находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделки лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Так, исследовав материалы дела, оценив имеющиеся в деле доказательства с учетом их относимости и допустимости, суд первой инстанции установил следующее.

Между Ивановым М.И. (далее - займодавец) и должником заключен договор займа от 25.02.2015 N ИМИ-ЮЕА12/2015, согласно которому займодавец передает должнику заем в размере 714 285, 71 долларов США в рублях по курсу, установленному ОАО АКБ "Международный финансовый клуб" на день перечисления суммы займа, а должник в свою очередь обязуется возвратить займодавцу заем вплоть до 26.12.2016. Денежные средства перечислены должнику в полном объеме 25.12.2015, что подтверждается платежным поручением от 25.12.2015 N 220754.

В свою очередь, должник в установленное договором время заем не вернул, проценты, предусмотренные пунктом 1.1. договора займа не оплатил.

В дальнейшем между Ивановым М.И. (цедент) и Диденко Ф.С. (цессионарий) заключен договор возмездной уступки права требования (цессии) от 25.02.2017 N 2-25/02/2017, оплата по которому подтверждается соответствующей распиской от 15.03.2017 о получении Ивановым М.И. денежных средств в размере 714 285, 71 долларов США.

Согласно пункту 1.1. договора цессии, цедент уступает, а цессионарий принимает в полном объёме права требования по вышеуказанному договору займа от 25.02.2015 N ИМИ-ЮЕА-12/2015, а также права по соглашениям, заключенным в обеспечение исполнения обязательств по этому договору займа, в размере 714 285, 71 долларов США основного долга, 74 124, 47 долларов США процентов за пользование займом в рублях по курсу, установленному АКБ "Международный финансовый клуб" на день возврата займа.

В рамках дела о банкротстве в арбитражный суд конкурсным кредитором Диденко Ф.С. представлен расчет сумм основного долга, процентов за пользование займом и неустойки в рублевом эквиваленте с учетом сведений с официального сайта Центрального Банка РФ (https://www.cbr.ru/).

Поскольку Юган Е.А. до настоящего времени не возвратил Диденко Ф.С. сумму в размере 44 566 714, 01 руб. основного долга, 14 721 712, 55 руб. процентов за пользование займом, а также неустойку в размере 3 879 705, 97 руб., кредитор обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении требований в рамках дела о несостоятельности (банкротстве).

Поскольку требования кредитора подтверждаются представленными заявителем доказательствами, суд первой инстанции верно признал указанные требования кредитора обоснованными и подлежащими включению в реестр требований кредиторов должника.

Коллегия судей соглашается с выводами суда первой инстанции о необоснованности доводов финансового управляющего в части недействительности договора займа и договора цессии ввиду нарушения Ивановым М.И. и Диденко Ф.С. законодательства в сфере валютного регулирования.

В силу положений валютного законодательства расчеты с использованием иностранной валюты между резидентами, каковыми согласно подпункту "а" пункта 6 части 1 статьи 1 Федерального закона от 10.12.2003 N 173-ФЗ "О валютном регулировании и валютном контроле" (далее - Закон N 173-ФЗ) являются в том числе все граждане Российской Федерации, независимо от продолжительности времени их нахождения на территории Российской Федерации, запрещены, кроме случаев, прямо предусмотренных законом (часть 1 статьи 9 Закона N173-ФЗ).

Анализ перечня таких случаев показывает, что расчеты между гражданами резидентами в иностранной валюте с использованием банковских счетов допускаются лишь в том случае, когда счет отправителя или получателя средств открыт в банке на территории иностранного государства (пункты 12 и 13 части 1 статьи 9 Закона N 173-ФЗ), а также когда перевод осуществляется со счета резидента в уполномоченном российском банке на счет другого резидента, открытый в уполномоченном российском банке, при условии, что резидент-получатель является супругом или близким родственником резидента отправителя (пункт 17 части 1 статьи 9 Закона N 173-ФЗ). Прямые наличные расчеты в иностранной валюте между гражданами-резидентами на территории Российской Федерации также разрешены только в случае дарения валюты супругу и близким родственникам (пункт 2 части 3 статьи 14 Закона N 173- ФЗ).

Позиция финансового управляющего исходила из того, что в рассматриваемом случае заключение договора займа, предметом которого будет иностранная валюта, невозможно, что является прямым нарушением действующего закона и может повлечет его недействительность, согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Однако, суд первой инстанции правомерно принял во внимание правовую позицию, изложенную в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 17.11.2009 N 5225/09 по делу NА60-3497/2008-С11 и верно указал, что действия по передаче денежных средств в счет оплаты наличной иностранной валюты, хотя и противоречащие порядку осуществления валютных операций, установленному в соответствии с положениями статей 140 и 317 Гражданского кодекса Российской Федерации, не порочат действительности договора и не влекут прекращения обязанности должника по его исполнению.

Кроме того, фактически денежные средства по договору займа предоставлены в рублях, в условиях самого договора также предусмотрен рублевый эквивалент суммы займа (пункт 1.1. договора).

В подтверждение наличия финансовой возможности передачи денежных средств, заявителем представлены заверенные копии договора займа денежных средств от 12.03.2017 N 12/03/17, согласно которому Керимов С.Ш. передает Диденко С.Ш. денежные средства в размере 60 000 000 руб. и расписки от 14.03.2017 о получении Диденко Ф.С. от Керимова С.Ш. денежных средств в указанном размере.

Также, заявителем в материалы дела представлена копия налоговой декларации, подтверждающей получение Керимовым С.Ш. в виде дивидендов и в виде сумм прибыли контролируемых иностранных компаний в размере 136 065 730 руб. за 2015 год.

Суд апелляционной инстанции также принимает во внимание признание в апелляционной жалобе финансовым управляющим факта реального исполнения договорных обязательств.

Коллегия судей отклоняет доводы апелляционных жалоб о понижении очередности удовлетворения требований, поскольку суд первой инстанции верно руководствовался подходом, указанным в пункте 2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующего должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор), согласно которому сама по себе выдача контролирующим лицом денежных средств подконтрольному обществу посредством заключения договора займа не свидетельствует о том, что обязательство по возврату полученной суммы вытекает из участия в уставном капитале.

Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц - других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

Тот факт, что Иванов М.И. и Юган Е.А. могли одновременно участвовать в каких-либо бизнес-проектах (предприятиях) не влечет автоматического отказа в защите права добросовестного кредитора на получение причитающегося по сделке.

Ссылаясь на положения пункта 4 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, кредиторы также просили признать требования Диденко Ф.С. подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Отказывая в удовлетворении ходатайства, суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 N 14-П и от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.). С учетом специфики дел о банкротстве при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве конкурсные кредиторы - это кредиторы по денежным обязательствам (за исключением уполномоченных органов, граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, имеет обязательства по выплате компенсации сверх возмещения вреда, предусмотренной Градостроительным кодексом Российской Федерации (компенсации сверх возмещения вреда, причиненного в результате разрушения, повреждения объекта капитального строительства, нарушения требований безопасности при строительстве объекта капитального строительства, требований к обеспечению безопасной эксплуатации здания, сооружения), вознаграждения авторам результатов интеллектуальной деятельности, а также учредителей (участников)должника по обязательствам, вытекающим из такого участия).

По смыслу данной нормы права учредители (участники) должника, имеющие требования, связанные с фактом участия в уставном капитале должника, исключены из перечня конкурсных кредиторов должника.

Квалифицирующие признаки такого рода обязательств, завуалированные также под гражданско-правовые сделки, приведены в пункте 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017, согласно которому к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

Смыслом участия в уставном капитале юридического лица является получение дивидендов от такого участия, которому, в свою очередь, предшествует вложение участником определенных активов. Кроме того, участие заключается в принятии стратегических управленческих решений, заключении с юридическим лицом сделок на условиях, недоступных обычным участникам гражданского оборота.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц", утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 2 Обзора от 29.01.2020, очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих. Сама по себе выдача контролирующим лицом денежных средств подконтрольному обществу посредством заключения с ним договора займа не свидетельствует о том, что обязательство по возврату полученной суммы вытекает из участия в уставном капитале (абзац восьмой ст. 2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений о безусловном понижении очередности удовлетворения некорпоративных требований кредиторов, относящихся к числу контролирующих должника лиц. Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (статья 1 ГК РФ) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц - других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

Кредиторы указали, что модель финансирования должника посредством предоставления займа, не содержала иных целей, кроме перераспределения риска на случай банкротства.

Суд первой инстанции обоснованно отклонил указанный довод, принимая во внимание отсутствие доказательств указанному доводу. Заем был предоставлен более чем за три года до банкротства должника, не в ситуации имущественного кризиса. Сделка относится к стандартным гражданско-правовым, не является прикрытием для иных правоотношений.

Учитывая изложенное, апелляционный суд приходит к выводу о том, что наличие цели перераспределения рисков при таких обстоятельствах не доказано, что свидетельствует об отсутствии оснований для понижения очередности требований кредитора. Доказательств обратного суду не представлено.

Финансовый управляющий должника при рассмотрении апелляционных жалоб заявил довод о том, что денежные средства, поступившие на счета должника, использовались как транзитные, а также должник и кредитор преследовали цель наращивания контролируемой кредиторской задолженности.

Определением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.11.2020 суд предложил финансовому управляющему представить письменные пояснения относительно даты наступления финансового кризиса ИП Югана Евгения Александровича (наличия признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества) с приложением документов в обоснование; выписки о движении денежных средств по счетам должника, открытым в кредитных учреждениях, в подтверждение доводов о транзитном характере перечислений в адрес аффилированных лиц, полученных Юганом Евгением Александровичем по договору займа.

Финансовый управляющий представил в материалы дела пояснения, согласно которым финансовый кризис у должника наступил в первом квартале 2017 года. Финансовый управляющий отметил, что должник приступил к реализации активов, при этом не погасил обязательства, возникшие с 2016 года.

Исследовав представленные в материалы дела документы, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

Материалами дела подтверждено и не оспаривается сторонами, что между Юганом Е.А. и Ивановым М.И. периодически заключались договоры займа.

Как следует из пояснений Югана Е.А., целесообразность заемных отношений была вызвана необходимостью оперативного распоряжения денежными средствами.

Как следует из материалов дела, факт передачи суммы займа подтверждается платежным поручением от 25.12.2015 N 220754.

Установлено, что Иванов М.И. ранее был одним из соучредителей юридических лиц одновременно с должником.

Доводы заявителей апелляционных жалоб о необоснованном выводе суда первой инстанции о том, что кредитора, должника и основного заемщика Иванова М.И. объединяет финансовая схема, которая в течение непродолжительного времени использовалась несколько раз, не соответствуют действительности, анализ выписки по счету должника не свидетельствует о транзитном характере операций.

Таким образом, суд апелляционной инстанции признает довод финансового управляющего о подозрительности транзитного характера сделок как основанный на предположениях.

Признавая доводы о пропуске срока исковой давности несостоятельными, суд первой инстанции правомерно указал следующее.

Судебная защита нарушенных гражданских прав гарантируется в пределах срока исковой давности (статья 195 Гражданского кодекс Российской Федерации).

Согласно статье 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В соответствии с пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

В пункте 14 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.12.2004 N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что возражения на требования конкурсных кредиторов, основанные на пропуске исковой давности, являются средством защиты заинтересованных лиц, а потому могут заявляться любым лицом, имеющим право на заявление возражений относительно требований кредиторов в соответствии со статьями 71 или 100 Закона о банкротстве.

Если обстоятельства, на которые ссылаются указанные лица, подтверждаются в судебном заседании, арбитражный суд выносит определение об отказе во включении требования данного кредитора в реестр требований кредиторов в связи с пропуском срока исковой давности (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 3.2 договора займа от 25.02.2015 N ИМИ-ЮЕА-12/2015, срок возврата займа определен не позднее 25.12.2016, таким образом, срок давности истек 25.12.2019, однако кредитор обратился с требованием в суд 26.04.2020.

Однако, течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. После перерыва течение срока исковой давности начинается заново; время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок (статья 203 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Бремя доказывания наличия обстоятельств, свидетельствующих о перерыве, приостановлении течения срока исковой давности, возлагается на лицо, предъявившее иск.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" к действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом.

Как следует из материалов дела, гарантийным письмом от 01.08.2017 должник подтвердил факт наличия долга в размере 714 285, 71 долларов США по договору займа от 25.02.2015 N ИМИ-ЮЕА12/2015, следовательно, с указанной даты срок давности начал течь заново и на момент подачи кредитором заявления не истек.

Данные обстоятельства однозначно свидетельствуют о прерывании течения срока давности в виду признания долга должником. При указанных обстоятельствах срок исковой давности начал течь заново с 01.08.2017. Учитывая изложенное, кредитор обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении требований кредитора в пределах срока исковой давности, в связи с чем, его требование подлежит удовлетворению.

Коллегия судей апелляционной инстанции также признает верным вывод суда первой инстанции о восстановлении пропущенного срока на подачу заявления о включении требований Диденко Ф.С. в реестр требований кредиторов на основании следующего.

По смыслу пункта 4 статьи 213.24 Закона о банкротстве в процедуре реализации имущества должника конкурсные кредиторы и уполномоченный орган вправе по общему правилу предъявить свои требования к должнику в течение двух месяцев со дня опубликования сведений о признании должника банкротом и введении процедуры реализации его имущества (абзац третий пункта 1 статьи 142 Закона о банкротстве).

В случае пропуска указанного срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом по ходатайству конкурсного кредитора или уполномоченного органа.

Согласно абзацу второму пункта 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" (далее - постановление N 45) в случае пропуска указанного срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом по ходатайству конкурсного кредитора или уполномоченного органа. Вопрос о восстановлении срока разрешается судом в судебном заседании одновременно с рассмотрением вопроса об обоснованности предъявленного требования.

В пункте 25 постановления N 45 разъяснено, что при исчислении предусмотренного пунктом 2 статьи 213.8 и пунктом 4 статьи 213.24 Закона о банкротстве срока для заявления требований в деле о банкротстве гражданина следует учитывать, что по смыслу статьи 213.7 Закона информация о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов, а также о признании гражданина банкротом и введении реализации его имущества доводится до всеобщего сведения путем ее включения в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве и публикации в официальном печатном издании в порядке, предусмотренном статьей 28 Закона о банкротстве. При определении начала течения срока на предъявление требования в деле о банкротстве гражданина следует руководствоваться датой более позднего публичного извещения.

Сообщение о признании должника несостоятельным (банкротом) и введении в отношении его процедуры реализации имущества опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 08.02.2020 N 23 (6744). С заявленными требованиями кредитор обратился в суд 26.04.2020, то есть по истечении установленного срока.

Суд апелляционной инстанции установил, что кредитор в ходатайстве о восстановлении пропущенного срока указал, что согласно Указам Президента Российской Федерации от 25.03.2020 N 206 (далее - Указ N 206) и от 02.04.2020 N 239 (далее - Указ N 239) период с 30 марта по 30 апреля 2020 года объявлен нерабочими днями. Также в последующем нерабочие дни продлены до 11.05.2020 включительно. Указанные обстоятельства сказались на невозможности своевременного обращения с заявлением об установлении в реестр.

Как разъяснено в пункте 4 Обзора сроки совершения процессуальных действий лицами, участвующими в деле, пропущенные в связи с введенными мерами по противодействию распространению новой коронавирусной инфекции (ограничение свободного перемещения граждан, их нахождения в общественных местах, государственных и иных учреждениях, изменения в работе органов и организаций), подлежат восстановлению в соответствии с процессуальным законодательством. Согласно пункту 11 Обзора, принимая во внимание складывающуюся ситуацию, связанную с распространением на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции, и принятие Президентом Российской Федерации ряда мер, в числе которых объявление нерабочих дней и ограничение работы организаций (Указы N 206 и N 239), судам следует иметь в виду, что восстановление сроков на предъявление кредиторами требований по делу о банкротстве и (или) признание соблюденными сроков на совершение иных действий по делу о банкротстве производится с учетом фактических обстоятельства каждого конкретного дела.

Президиумом Верховного Суда Российской Федерации и Президиумом Совета судей Российской Федерации 18.03.2020 и 08.04.2020 в целях противодействия распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) приняты совместные постановления, содержащие рекомендации о порядке работы судов: приостановлен личный прием граждан в судах, рекомендовано подавать процессуальные документы посредством почтовой связи и в электронном виде, с обеспечением своевременных приема; обработки и регистрации поступающих документов рассматривать дела безотлагательного характера, дела в порядке приказного и упрощенного производства, дела, всеми участниками которых заявлены ходатайства о рассмотрении дела в их отсутствие, если их личное участие в судебном заседании не является обязательным.

Согласно информации, указанной на интернет-сайте Арбитражного суда Краснодарского края (ttps://krasnodar.arbitr.ru/node/13208) в соответствии с Указом N 239, а также согласно статьи 112 Трудового кодекса Российской Федерации и постановления Правительства Российской Федерации от 10.07.2019 N 875 "О переносе выходных дней в 2020 году" установлены нерабочие дни в период с 04.04.2020 по 11.05.2020 (включительно).

Апелляционный суд, принимая во внимание ситуацию, связанную с мерами по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) и принятие Президентом Российской Федерации ряда мер, в числе которых объявление нерабочих дней и ограничение работы организаций, с учетом ограничения Арбитражным судом Краснодарского края доступа в здание суда и приостановлении нарочного приема документов, введения на территории города Москвы и Краснодарского края с 30.03.2020 режима всеобщей самоизоляции, приходит к выводу о том, что указанные обстоятельства в рассматриваемом случае привели к ограничению свободного перемещения, и как следствие нарушению процессуальных сроков на подачу заявления о включении требований в реестр требований кредиторов должника. Оценив фактические обстоятельства данного конкретного дела, апелляционный суд признает причины пропуска срока уважительными.

Вывод суда первой инстанции о наличии в рассматриваемом случае обстоятельств, объективно препятствовавших своевременному обращению кредитора с заявлением о включении требований в реестр, является обоснованным.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 26.11.2020 N Ф08-10604/2020 по делу N А32-4195/2020.

Доводы о неверном применении судом первой инстанции правовой позиции изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.11.2018 N 305-ЭС18-11840 по делу N А40-70992/2017 также подлежат отклонению, поскольку согласно правовой позиции указанной в названном определении, предполагается, что кредиторы, прежде чем их требование включается в реестр, осуществили какое-либо предоставление в пользу имущественной массы должника (пополнили ее) либо должником была умалена имущественная масса таких кредиторов (в том числе за счет изъятия, повреждения какой-нибудь ценности), в связи с чем возникла обязанность произвести возмещение.

Таким образом, по общему правилу кредиторами являются лица, которые в результате вступления в отношения с должником претерпели определенные негативные последствия по причине последующего применения к должнику процедур несостоятельности. Этим объясняется, почему такие кредиторы вправе претендовать на распределение средств, вырученных от реализации конкурсной массы.

Податели апелляционных жалоб не представили каких-либо относимых, допустимых, достоверных доказательств, опровергающих право кредитора на включение в реестр требований Юган Е.А.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не находит оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, поскольку они сделаны на основе всестороннего, полного и объективного исследования представленных в дело доказательств, соответствуют обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Доводы, приведенные в апелляционных жалобах, были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и им дана надлежащая правовая оценка. Данные доводы не опровергают установленные по делу обстоятельства и не могут поставить под сомнение правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права.

В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

Суд первой инстанции всесторонне, полно и объективно установил фактические обстоятельства, исследовал имеющиеся в деле доказательства. При принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции не допущено нарушений норм материального и процессуального права. Оснований для изменения или отмены судебного акта, апелляционная инстанция не установила.

Руководствуясь статьями 188, 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

заявление о фальсификации доказательств оставить без рассмотрения.

Определение Арбитражного суда Краснодарского края от 23.09.2020 по делу N А32-39877/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Я.А. Демина

Судьи

Г.А. Сурмалян Н.В. Сулименко