Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 4 июня 2021 г. N 15АП-8397/21 по делу N А32-2974/2020

город Ростов-на-Дону

04 июня 2021 г.

дело N А32-2974/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 03 июня 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 04 июня 2021 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе судьи Мисника Н.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Варавиной Е.Н.,

в отсутствие участвующих в деле лиц, надлежаще извещенных о времени и месте судебного заседания,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу администрации муниципального образования город-курорт Геленджик

на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 13.04.2021 о процессуальном правопреемстве по делу N А32-2974/2020

по иску Администрации муниципального образования город-курорт Геленджик (ОГРН 1022300777840, ИНН 2304026276)

к индивидуальному предпринимателю Глазовой Марине Рашидовне (ОГРНИП 314230418200759, ИНН 230404944351)

при участии третьих лиц:

Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю (ОГРН 1042304982510, ИНН 2309090540); Ачилова Зуфара Каршеевича

о признании права отсутствующим,

УСТАНОВИЛ:

Администрация муниципального образования город-курорт Геленджик (далее - истец) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с иском к индивидуальному предпринимателю Глазовой Марине Рашидовне (далее - ответчик, предприниматель) о признании отсутствующим права собственности на нежилое здание лоток для выносной торговли N 11 площадью 2,6 кв. м с кадастромым номером 23:40:0000000:2030 по адресу: г. Геленджик у стены рынка; на торговый киоск N 81, площадью 11,9 кв. м, с кадастровым номером 23:40:0408007:243, расположенный по адресу: Российская Федерация, Краснодарский край, г. Геленджик, ул. Херсонская; на лоток для выносной торговли N 5, площадью 2,6 кв. м, с кадастровым номером 23:40:0408007:242, расположенный по адресу: Российская Федерация, Краснодарский край, г. Геленджик, ул. Херсонская; на лоток для выносной торговли N 8, площадью 2,6 кв. м, с кадастровым номером 23:40:0408007:241, расположенный по адресу: Российская Федерация, Краснодарский край, г. Геленджик, ул. Херсонская; на лоток для выносной торговли N 4, площадью 2,6 кв. м, с кадастровым номером 23:40:0408015:353, расположенный по адресу: Российская Федерация, Краснодарский край, г. Геленджик, ул. Херсонская у стены рынка.

Исковые требования мотивированы тем, что ответчику на праве собственности принадлежат указанные объекты, расположенные на земельном участке, принадлежащем истцу на праве собственности и предоставленном ответчику для размещения нестационарного торгового объекта. В результате произошедшего пожара объекты были уничтожены, кроме того, указанные объекты являются нестационарными, в связи с чем оснований для внесения записи в ЕГРН не имелось.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю, Ачилов Зуфар Каршеевич.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 01.09.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 02.12.2020 и постановлением кассационного суда от 12.02.2021, иск удовлетворен.

Суд признал право собственности ответчика на спорные объекты отсутствующим. Суд также указал, что судебное решение является основанием для погашения в Едином государственном реестре недвижимости соответствующих записей о праве собственности ответчика на каждый из спорных объектов.

19.02.2021 Администрации муниципального образования город-курорт Геленджик стало известно, что названные выше объекты принадлежат на праве собственности гр-ну Ачилову Рашиду Каршиевичу, что подтверждается соответствующими выписками из Единого государственного реестра недвижимости (даты регистрации права 26.10.2020, 29.10.2020, 02.12.2020).

Администрация указала, что наличие в сведениях Единого государственного реестра недвижимости записи об Ачилове Р.К. как о правообладателе спорных объектов, в отношении которых имеется вступившее в законную силу решение Арбитражного суда Краснодарского края от 01.09.2020 по делу N А32-2974/2020, вынесенное в отношении ИП Глазовой М.Р., затрудняет исполнение судебного акта.

Указанные обстоятельства послужили для администрации основанием для обращения в арбитражный суд с заявлением о процессуальном правопреемстве и замене стороны по делу с ИП Глазовой М.С. на Ачилова Р.К.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 13.04.2021 в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве отказано.

Определение мотивировано тем, что необходимым условием осуществления процессуального правопреемства является наличие правопреемства в материальном правоотношении.

В настоящем деле отсутствует материальное правоотношение между истцом и ответчиком, права и обязанности по которому возможно передать третьим лицам, поскольку предметом рассмотрения арбитражного суда являлась законность регистрации построек и возможность их нахождения в ЕГРН как объектов недвижимости.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 01.09.2020 по настоящему делу на ИП Глазову М.Р. не были возложены какие-либо обязанности, в отношении неё не принимались обеспечительные меры, запрещающие отчуждение объектов третьим лицам, у нее не было истребовано какое-либо имущество.

Фактически, указанным судебным актом, возложена обязанность только на уполномоченные органы, осуществляющие ведение ЕГРН, внести в данный реестр соответствующие сведения. Отсутствие перечисленных обстоятельств, дополнительно указывает на отсутствие каких-либо прав и обязанностей, которые ИП Глазова М.Р. могла бы передать Ачилову Р.К.

Обращаясь с настоящим заявлением, администрация указывает, что поскольку настоящее время ответчиком является ИП Глазова М.Р., а не Ачилов Р.К., затрудняется исполнение решения суда. Однако, указанное обстоятельство не является основанием для правопреемства в отношении Глазовой М.Р.

Администрации при разрешении спора по существу в суде первой инстанции надлежало обратиться с заявлением о принятии в отношении спорного имущества обеспечительных мер, в виде ареста или запрещения регистрационных действий. Однако с подобным заявлением истец в суд не обращался. Ограничительные меры, в отношении спорных объектов и прав на них, приняты не были.

Администрация муниципального образования город-курорт Геленджик обжаловала определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном гл. 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и просила определение отменить, заявление администрации процессуальном правопреемстве удовлетворить.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что судом первой инстанции не дана оценка действиям ответчика с точки зрения добросовестности, в том понимании, которое содержится в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Администрация не может исполнить вступивший в законную силу судебный акт по настоящему делу, поскольку в данном судебном акте разрешен спор о правах иного лица, признано отсутствующим право собственности ИП Глазовой М.Р. на 5 нестационарных объектов, расположенных на земельных участках, находящихся в собственности муниципального образования город-курорт Геленджик.

В деле о признании права собственности отсутствующим материальным гражданским правоотношением является правоотношение между Администрацией муниципального образования город-курорт Геленджик, как собственником земельных участков, на которых расположены спорные объекты, и гр-ом Ачиловым Р.К., как лицом, которое удерживает это имущество (в результате умышленных действий ИП Глазовой М.Р.). С учетом особенностей данного правоотношения переход права собственности на нестационарные объекты от ИП Глазовой М.Р. к гр-ну Ачилову Р.К. означает правопреемство в этом правоотношении в смысле правил части 1 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В отзыве на апелляционную жалобу Ачилов Рашид Каршидович просил оставить определение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явились. Суд рассмотрел апелляционную жалобу в порядке статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие указанных лиц.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 47 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если при подготовке дела к судебному разбирательству или во время судебного разбирательства в суде первой инстанции будет установлено, что иск предъявлен не к тому лицу, которое должно отвечать по иску, арбитражный суд может по ходатайству или с согласия истца допустить замену ненадлежащего ответчика надлежащим.

Это право истца вытекает из конституционно значимого принципа диспозитивности, который, в частности, означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, имеющих возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26.10.2017 N 2456-О).

Выбор ответчика по делу является прерогативой истца и должен осуществляться с таким расчетом, что удовлетворение именно заявленных требований в защиту права и законного интереса и именно к этому лицу приведет к наиболее быстрой и эффективной защите от посягательств и (или) восстановлению нарушенных и (или) оспариваемых прав.

На момент вынесения решения Арбитражного суда Краснодарского края по настоящему делу, т.е. на 01.09.2020, собственником спорных объектов являлась Глазова М.Р. Право собственности Ачилова Рашида Каршиевича возникло на стадии апелляционного производства.

Как видно из положений статьи 47 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации замена ответчика по делу возможна лишь на стадии рассмотрения дела судом первой инстанции.

Судебное решение вынесено в отношении Глазовой М.С. и вступило в законную силу.

В заявлении администрация ссылается на положения статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также на возможность замены стороны ее правопреемником на стадии исполнения судебного акта.

В силу части 1 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте.

Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 24.05.2011 N 17962/10 по делу N А42-10976/2009, положения статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации распространяются исключительно на отношения, возникающие в ходе исполнительного производства, когда оно является стадией арбитражного процесса, то есть при исполнении непосредственно исполнительного листа, выданного на основании судебного акта.

В соответствии с частью 1 статьи 52 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве, Закон N 229-ФЗ) в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.

В силу статьи 48 Закона об исполнительном производстве лицами, участвующими в исполнительном производстве, являются:

1) взыскатель и должник (далее также - стороны исполнительного производства);

2) лица, непосредственно исполняющие требования, содержащиеся в исполнительном документе;

3) иные лица, содействующие исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе (переводчик, понятые, специалист, лицо, которому судебным приставом-исполнителем передано под охрану или на хранение арестованное имущество, и другие).

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" разъяснено, что при выбытии взыскателя или должника в исполнительном производстве, возбужденном на основании выданного судом исполнительного документа (в случае смерти гражданина, реорганизации юридического лица, уступки требования, перевода долга и в других случаях перемены лиц в правоотношениях), вопрос о правопреемстве подлежит разрешению судом.

Между тем, из материалов настоящего дела не следует, что по настоящему делу выдан исполнительный лист и возбуждено исполнительное производство.

При таких обстоятельствах апелляционный суд считает, что заявление о процессуальном правопреемстве заявлено по делу, а не в исполнительном производстве (постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 18.10.2019 по делу N А32-9884/2015).

При этом необходимым условием процессуального правопреемства должна являться замена стороны в материальном правоотношении, то есть процессуальное правопреемство означает переход процессуальных прав и обязанностей от одного субъекта соответствующего материального правоотношения к другому, что влечет занятие правопреемником процессуального статуса правопредшественника.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции указал, что между истцом и ответчиком не существовало какого-либо материального правоотношения, права и обязанности по которому возможно было передать третьим лицам.

Исковые требования были заявлены администрацией к ответчику как к нарушителю абсолютного права публичной собственности на земельные участки под спорными объектами, незаконно зарегистрировавшему свое право собственности на последние.

Оценивая возможность процессуального правопреемства в вещном правоотношении, суд апелляционной инстанции учитывает следующие положения, указанные в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16.11.2018 N 43-Пунктом "По делу о проверке конституционности части первой статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.Б. Болчинского и Б.А. Болчинского".

Конституционный суд Российской Федерации указал, что в качестве общего правила, которое определяет возможность процессуального правопреемства, возникающего на основе правопреемства материально-правового, федеральный законодатель закрепил изменение субъектного состава спорного правоотношения - выбытие одной из его сторон. При этом открытый перечень оснований процессуального правопреемства, содержащийся в части первой статьи 44 ГПК Российской Федерации в качестве примеров применения общего правила, сформулированного весьма широко, при его буквальном понимании нередко приводит в правоприменительной практике к ограничительному истолкованию данной нормы как допускающей возможность процессуального правопреемства при сингулярном материальном правопреемстве лишь для случаев перемены лиц в обязательствах (т.е. связывающей его с обязательственной природой спорного или установленного судом правоотношения) и исключающей такую возможность в спорных или установленных судом абсолютных (в частности, вещных) правоотношениях.

Между тем, нормативное регулирование процессуального правопреемства - с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в сохраняющих свою силу решениях, а также в данном Постановлении, - не дает оснований для вывода о невозможности замены стороны правопреемником в случае отчуждения ею в период судебного разбирательства имущества, требование о защите от нарушений права собственности на которое рассматривается судом. Подобный подход позволяет предотвратить утрату собранных доказательств, а значит, необходимость собирать их заново, исключить неоправданные судебные расходы ради повторного достижения уже достигнутых результатов, а также сохранить баланс прав и законных интересов сторон гражданского судопроизводства, защитив права не только истца, для которого отчуждение имущества ответчиком не повлечет рассмотрение дела с самого начала, но и ответчика, для которого отчуждение имущества истцом не создаст угрозы быть привлеченным к делу по иску нового собственника, основанному на тех же обстоятельствах, в самостоятельном процессе.

На основании изложенного Конституционный суд Российской Федерации признал часть первую статьи 44 ГПК Российской Федерации не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования она не препятствует возможности замены стороны на приобретателя ее имущества в качестве процессуального правопреемника в ходе судебного разбирательства по делу о защите от нарушений права собственности на это имущество.

Как видно из данного Постановления, Конституционный суд Российской Федерации указал на возможность правопреемства в процессуальном правоотношении по основанию замены стороны в вещном правоотношении в ходе судебного разбирательства.

В развитие указанного положения Верховный Суд Российской Федерации в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 21.08.2019 N 309-ЭС19-6328 по делу N А76-11131/2016 указал, что процессуальное правопреемство должно обеспечивать не только рассмотрение дела с участием последующих правопреемников сторон по делу (истца или ответчика), которым переходят их права и обязанности в материальном правоотношении, но и исполнение принятого по делу судебного акта в случае удовлетворения иска, но уже в пользу правопреемника истца, заинтересованного в этом исполнении.

В указанном Определении Верховный Суд Российской Федерации допустил процессуальное правопреемство на стороне истца по его заявлению после рассмотрения дела по основанию наличия у него права собственности земельный участок, в связи с длительным неисполнением судебного акта об освобождении этого участка ответчиком и самим истцом, бывшим арендатором участка, на которого также были возложены обязанности по освобождению земельного участка, в результате чего собственник участка стал по существу единственным лицом, заинтересованным в исполнении этого судебного акта.

При этом, как видно из указанных судебных актов, в них обоих идет речь о замене стороны правопреемником в правоотношении по поводу имущества, требование о защите от нарушений права собственности на которое рассматривается судом, то есть истца.

В настоящем же споре правопреемство произошло не в правоотношении собственности по поводу земельных участков, которое оказалось нарушенным, а в правоотношении по поводу объектов, посредством которых осуществлялось нарушение.

Переход обязанностей в абсолютном правоотношении собственности (не препятствовать собственнику владеть, пользоваться и распоряжаться вещью (в данном случае, земельным участком)), существующих у каждого, в отличие от перехода (уступки) обязанностей в упоминаемом в статье 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязательственном правоотношении, принадлежащих только конкретному лицу (лицам), невозможен.

Соответственно, процессуальное правопреемство ответчика по указанным требованиям также невозможно, в отличие от его замены.

Кроме того, апелляционный суд считает, что правопреемство в вещном правоотношении не может являться основанием для процессуального правопреемства на стороне ответчика после судебного разбирательства и вступления в законную силу судебных актов, вынесенных против ответчика, в том числе на стадии исполнения судебного акта, также потому, что в противном случае будут нарушены права правопреемника, не участвовавшего в судебном разбирательстве в качестве надлежащего правообладателя и лишенного возможности защищать свои права, в то время как ответчик, в отношении которого вынесен судебный акт, в нарушение статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации получает возможность избежать обязательного исполнения вынесенного в отношении него судебного акта.

Ссылка заявителя жалобы на недобросовестность поведения ответчика, уступившего спорные строения иному лицу на стадии рассмотрения дела и не сообщившего об этом суду, не только не является основанием для установления правопреемства, но и дополнительно препятствовала бы ему, если бы оно было возможно, поскольку в силу статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

На основании изложенного апелляционный суд не усматривает оснований к отмене либо изменению определения суда первой инстанции.

Нарушений процессуального права, являющихся основанием для безусловной отмены судебного акта в соответствии с частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не допущено.

Уплата государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы на определение арбитражного суда об отказе в процессуальном правопреемстве подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации не предусмотрена.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 258, 269 - 272, Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 13.04.2021 об отказе в процессуальном правопреемстве по делу N А32-2974/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия.

Судья

Н.Н. Мисник