Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 9 июля 2021 г. N 13АП-8979/21 по делу N А56-26451/2016

г. Санкт-Петербург

09 июля 2021 г.

Дело N А56-26451/2016/

Резолютивная часть постановления объявлена 06 июля 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 09 июля 2021 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего И.В. Сотова

судей Д.В. Бурденкова, Н.А. Морозовой

при ведении протокола судебного заседания секретарем Р.А. Федорук

при участии:

представитель ГУП "ТЭК СПб" В.А. Брагин по доверенности от 23.07.2020 г.

представитель АО "БМ-Банк" Е.В. Афанасьев по доверенности от 24.12.2020 г.

представитель Д.А. Ковалева, А.В. Дыдычкина, Б.С. Лапенка и ООО "Энергогрупп" - С.С. Алмазова по доверенностям от 15.08.2018, 16.08.2018 и 12.03.2019 г.

представитель ООО "УК "Сварог" Д.В. Шомесов по доверенности от 26.11.2020

от иных лиц: не явились, извещены

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 13АП-8979/2021, 13АП-8982/2021) АО "БМ-Банк" и ГУП "ТЭК СПб" на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.02.2021 г. по делу N А56-26451/2016/с.о.2, принятое

по заявлению ГУП ТЭК "СПб" (190000, Санкт-Петербург, М.Морская, д.12, лит.А), ИП Тиминой И.В. (420107, г.Казань, ул. Марселя Салимжанова, д.12, кв.150) и АО "БМ-Банк" (107996, г. Москва, ул.Рождественка, 8, стр.1)

о привлечении к субсидиарной ответственности

ответчики по обособленному спору:

1. Арефьев Максим Юрьевич (место нахождения (адрес):197110, Санкт-Петербург, пр. Крестовский, д. 15, кв. 24)

2. Дыдычкин Алексей Владимирович (место нахождения (адрес): 119313, Москва,

ул. Гарибальди, д. 7, кв. 96)

3. Ковалев Дмитрий Александрович (место нахождения (адрес): 194214, г. Санкт-Петербург, Удельный пр., д. 57, кв. 14)

4. Лапенок Борис Сергеевич (место нахождения (адрес): 198504, г. Санкт-Петербург, г. Петергоф, ул. Ботаническая, д. 3, к. 5, кв. 16)

5. общество с ограниченной ответственностью "Управляющая компания "Сварог" (место нахождения (адрес): 198035, г. Санкт-Петербург, ул. Двинская, д. 13, лит. Е, пом. 1-Н, оф. 5; ОГРН 1129847032578, ИНН 7802812391)

6. Тетерятников Денис Владимирович (ИНН 470377305481)

7. общество с ограниченной ответственностью "Энергогрупп" (место нахождения

(адрес): 198096, г. Санкт-Петербург, пр. Стачек, д. 67, корп. 1, лит. А, пом. 3-Н, оф. 3; ОГРН 1187847189683, ИНН 7805729769)

8. Игнатьев Владимир Николаевич (ИНН 410201417200)

третье лицо: акционерное общество "Акционерный Банк "Россия" (место нахождения (адрес): 191124, г. Санкт-Петербург, пл. Растрелли, д. 2, лит. А; ОГРН

1027800000084, ИНН 7831000122)

по делу о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Теплоучет"

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд) от 25.11.2016 г. (резолютичная часть оглашена 24.11.2016 г.) по настоящему делу, возбужденному на основании заявления (принято к производству суда определением от 21.07.2016 г.) ликвидатора акционерного общества "Теплоучет" (далее - должник, Общество), последнее признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, в отношении него введена процедура банкротства - конкурсное производство; конкурсным управляющим утвержден Михайлов Константин Георгиевич.

В ходе данной процедуры, а именно - 22.08.2018 г. - в арбитражный суд обратился кредитор - ГУП "ТЭК СПб" (далее также - Предприятие) - с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц: М.Ю. Арефьева, А.В. Дыдычкина, Д.А. Ковалева и Б.С. Лапенка - и взыскании с них солидарно в пользу должника 3 093 056 539 руб. 05 коп.

Определением арбитражного суда от 29.01.2019 г., оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.06.2019 г. и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2019 г., в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности отказано (наряду с отказом в удовлетворении заявления о привлечении к участию в деле в качестве соответчика ООО "УК "Сварог"); однако, определением Верховного суда Российской Федерации от 22.06.2020 г. указанные определение и постановления были отменены, настоящий обособленный спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При этом определением от 26.07.2019 г. процедура конкурсного производства в отношении должника завершена, а при новом рассмотрении настоящего обособленного спора, определением суда от 29.09.2020 г., к участию в деле (в этом споре) в качестве созаявителя в порядке статьи 46 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее - Кодекс) привлечена индивидуальный предприниматель Тимина Ирина Владимировна (с денежным требованием к ответчикам в размере 102 666 429 руб. 58 коп.); в качестве соответчиков, наряду с изначально заявленными ответчиками, привлечены ООО "УК "Сварог" (далее также - Компания), Д.В. Тетерятников, ООО "Энергогрупп" и В.Н. Игнатьев, а в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований - АО "Акционерный Банк "Россия"; кроме того, Предприятие уточнило свои требования и просило привлечь к субсидиарной ответственности солидарно всех ответчиков и взыскать с них в его (заявителя) пользу 35 471 579 руб. 98 коп., а о присоединению к требованию о привлечении к субсидиарной ответственности (путем взыскания в его пользу солидарно с указанных ответчиков суммы 412 617 701 руб. 92 коп.) заявлено также другим кредитором - АО "БМ-Банк" (далее - Банк).

Однако, определением арбитражного суда от 17.02.2021 г. в удовлетворении заявленных требований опять же отказано.

Данное определение обжаловано в апелляционном порядке Предприятием и Банком; последний в своей жалобе просит определение отменить и перейти к рассмотрению дела по правилам рассмотрения дела в суде первой инстанции, мотивируя жалобу допущенными судом процессуальными нарушениями, поскольку рассмотрение заявленных требований в рамках настоящего дела - о несостоятельности (банкротстве) Общества - по мнению апеллянта, противоречит положениям статьи 61.19 федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 г. "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), а по существу спора настаивая на причинении должнику вреда в результате действий ответчиков, повлекших отчуждение накануне банкротства Общества его ликвидного актива (дебиторской задолженности) при неравноценном встречном исполнении, т.е. их направленности на получение выгоды от этого конечными бенефициарами должника, ООО "Энергогрупп" и Компании (при их аффилированности).

В этой связи Банк полагает необоснованной и противоречащей указаниям Верховного Суда РФ ссылку суда на отчет об оценке этого актива по состоянию на 30.08.2017 г. при неправомерном отклонении судом заявленного им ходатайства о назначении соответствующей экспертизы; также данный кредитор ссылается на то, что суд не установил конечных выгодоприобретателей в результате реализованной ответчиками схемы, в т.ч. необоснованно отклонил ходатайства об истребований сведений по банковским счетам Компании, считая, что ответчики и являются такими выгодоприобретателями, и приводя фактические обстоятельства, свидетельствующие, по его мнению, об этом.

Предприятие в своей жалобе также просило определение от 17.02.2021 г. отменить, удовлетворить ходатайства об истребовании у налогового органа сведений об открытых счетах Компании за период с 20.07.2016 г. по настоящее время, а у филиала "Санкт-Петербургский" АО "Альфа-Банк" - расширенных выписок о движении денежных средств по счетам Компании за период с 20.07.2016 г. по настоящее время, в том числе по счету N 40702810532130004913, и принять по делу новый судебный акт - об удовлетворении его - данного кредитора - требований, мотивируя жалобу неполным выяснением имеющих значение для дела обстоятельств, недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд посчитал установленными, и несоответствием изложенных в судебном акте выводов обстоятельствам дела.

В этой связи данный апеллянт полагает, что судом опять же не учтены выводы Верховного Суда РФ при отмене вынесенных первоначально судебных актов нижестоящих судов при предыдущем рассмотрении настоящего спора, в частности - применительно к установленным по делу и не опровергнутым ответчиками презумциям об их статусе, как контролирующих должника лиц, в т.ч. выгодоприобретелей вследствие их действий; также Предприятие обращает внимание на то, что отчет об оценке спорной дебиторской задолженности был представлен контролирующими (т.е. заинтересованными в результатах рассмотрения спора) лицами и только при повторном рассмотрении дела, и на отсутствие преюдициальности выводов по оценке аналогичного отчета в рамках иного дела - N А56-90379/2015 - о несостоятельности (банкротстве) ООО "Энергопроект".

С учетом данных обстоятельств, заявитель считает, что внесение дебиторской задолженности Общества в уставной капитал Компании явилось для должника экономически нецелесообразным, а соответствующие действия как раз и повлекли банкротство последнего, ссылаясь также на аффилированность должника и ответчиков, получение выгоды в результате приведенных обстоятельств Компанией и его бенефициарами.

В ходе рассмотрения жалоб и с целью обеспечения прав заинтересованных лиц на судебную защиту апелляционный суд удовлетворил заявленные Банком и Предприятием ходатайства об истребовании у налогового органа сведений об открытых счетах Компании за период с 20.07.2016 г. по настоящее время, а у соответствующих банков - филиала "Санкт-Петербургский" АО "Альфа-Банк" и АО "Акционерный Банк "Россия" - расширенных выписок о движении денежных средств по счетам Компании за указанный период, и к настоящему заседанию данные сведения поступили в суд.

В этой связи Предприятие подало письменные пояснения, содержащие повторное ходатайство об истребовании соответствующие сведения - по счетам Компании в указанных банковских организациях; однако, непосредственно в заседании заявитель данное ходатайство не поддержал; вместе с тем, Предприятие, настаивая на доводах своей и Банка жалоб, заявил ходатайство о привлечении к участию в деле иных: соответчиков: ООО "АЙ-Менеджмент", ООО "ЭнергоСити", АО "Энергопроект", АО "Управляющая компания", Недзвецкого Виктора Карловича, Чушкина Александра Владимировича, Алмазовой Светланы Сергеевны и Игнатьевой Оксаны Владимировны (с истребованием сведений (паспортных данных и о месте жительства) в отношении перечисленных физических лиц; Банк, также поддержав доводы рассматриваемых жалоб и указанного ходатайства, со своей стороны заявил ходатайство об истребовании в соответствующих налоговых органах сведений об открытых банковских счетах ООО "ЭнергоСити", ООО "Энергогрупп", ООО "ПСК "СТАРТ", ООО "Ленстройэксперт", ООО "Пульсар", ООО "УК "Биострой4" и ООО "Сильвана", а в банковских организациях - выписок по счетам этих лиц.

Однако суд не нашел оснований для удовлетворения данных ходатайств (в т.ч. ходатайство об истребовании отклонено определением, изложенным в протоколе судебного заседания), исходя, в частности, из отсутствия условий для привлечения соответчиков на данной стадии процесса - апелляционного рассмотрения с учетом того, что в суде первой инстанции заявители об привлечении данных ответчиков не заявляли и не обосновали невозможность сделать это (с учетом того, что сведения об их возможной аффилированности с должником и иными ответчиками и получении ими выгоды в результате вменяемых им действий должны и могли быть получены еще на стадии рассмотрения дела судом первой инстанции (иного апеллянтами не доказано, в т.ч. следует это из содержания апелляционной жалобы Банка со ссылками на ряд из перечисленных выше лиц).

Также апелляционный суд отмечает, что заявленные ходатайства - как в части привлечения соответчиков, так и в части истребования - помимо прочего, мотивированы получением дополнительных сведений по счетам Компании по запросам суда в адрес филиала "Санкт-Петербургский" АО "Альфа-Банк" и АО "Акционерный Банк "Россия", что само по себе не является основанием для дальнейшего исследования связанных с этим обстоятельств, поскольку финансово-хозяйственная деятельность Компании не является предметом настоящего спора, а само по себе перечисление последней в пользу того или иного лица каких-либо денежных средств (вне зависимости от их размера) не свидетельствует о том, что это лицо является выгодоприобретателем в результате вменяемых ответчикам действий, аффилированным по отношению к ним и/или должнику и т.д., как исходит суд при отклонении заявленных ходатайств и из ненадлежащего процессуального поведения заявителей - Банка и Предприятия, заявивших эти ходатайства незаблаговременно, без отправки их иным лицам, участвующим в деле (обособленном споре), что с учетом данной стадии процесса, а также всего хода рассмотрения дела (повторно - после отмены первоначально вынесенных судебных актов Верховным Судом РФ) - расценивается апелляционным судом как недобросовестность кредиторов, чьи действия, в действительности, направлены на затягивание процесса и обход установленных для рассмотрения дела в апелляционной инстанции статьей 268 Кодекса ограничений.

По существу жалоб кредиторов присутствующие в настоящем заседании представители ответчиков Д.А. Ковалева, А.В. Дыдычкина, Б.С. Лапенка, ООО "Энергогрупп" и Компании возражали против их удовлетворения (в т.ч. по мотивам, изложенным в представленных ранее отзывах); иные лица, участвующие в деле (настоящем обособленном споре), в заседание не явились; однако, о месте и времени судебного разбирательства считаются извещенными в силу части 1 статьи 123 Кодекса (с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 5 постановления от 17.02.2011 г. N 12, и при соблюдении требований абзаца второго части 1 статьи 121 Кодекса), в связи с чем и в соответствии с частью 3 статьи 156 Кодекса дело рассмотрено без их участия.

При этом, третье лицо - АО "Акционерный Банк "Россия" - ранее также представило отзывы на жалобы с возражениями против их удовлетворения; иные лица (включая иных ответчиков) позиций (отзывов, возражений, пояснений) по жалобам не представили, как не направил кто-либо из неявившихся в заседание лиц каких-либо ходатайств, обосновывающих невозможность явки в заседание.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого определения в порядке, предусмотренном статьями 223, 266, 268 и 272 Кодекса, апелляционный суд пришел к следующим выводам:

Заявление о привлечении к субсидиарной ответственности было подано и принято судом к производству до прекращения дела о банкротстве (завершения процедуры, что, как указано выше, имело место от 26.07.2019 г.), что в силу статьи 61.16 Закона о банкротстве с учетом также и правовых подходов Верховного Суда РФ (например - определения от 12.09.2019 г. N 305-ЭС18-15765, от 31.10.2019 г. N 305-ЭС19-18815 и т.д.) влечет рассмотрение требований кредиторов именно в рамках настоящего дела, что косвенно подтверждено и фактом рассмотрения Арбитражным судом Северо-Западного округа и Верховным Судом РФ кассационных жалоб на судебные акты нижестоящих судов, вынесенных в рамках настоящего спора, при котором (таком рассмотрении) указанные инстанции не указали на отсутствие оснований для разрешения данного спора именно в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника.

По существу спора апелляционный суд установил, что согласно материалам дела, предъявленные требования основаны на нормах статей 61.10 и 61.11 Закона о банкротстве в редакции федерального закона от 29.07.2017 г. N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) и заявлены в связи с принятием Советом директоров Общества, в состав которого входили А.В. Дыдычкин, Б.С.Лапенок, М.Ю. Арефьев и Д.А. Ковалев, 20.07.2016 г. решения о подаче заявления о принятии должника в состав участников Компании с предлагаемом размером доли 57,0705 % уставного капитала данного лица и одобрении крупной сделки по внесению в качестве вклада в уставный капитал Компании права требования к ГУП "ТЭК СПб" и обществу с ограниченной ответственностью "ИТБ" стоимостью 610 568 194 руб., чем, по мнении заявителей, были созданы условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов Общества и размером его обязательств, что привело к невозможности осуществления в отношении него реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрате возможности реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Однако, суд первой инстанции, руководствуясь указанными нормами, а равно и иными нормами главы III.2 Закона в редакции указанного федерального закона не нашел оснований для удовлетворения заявленных требований.

Апелляционный суд не усматривает оснований для пересмотра изложенных выводов, как сделанных в результате в достаточной степени подробного, полного и всестороннего исследования и анализа обстоятельств (материалов) дела, включая позиции (доводы и возражения) сторон, а также представленных ими доказательств, в т.ч. с учетом указаний (выводов) Верховного Суда РФ при отмене первоначально вынесенных судебных актов по спору, исходя из следующего:

В соответствии с пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Кодекса дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017 г., производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ; при этом, предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 г. независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

В данном случае, как указано выше, кредиторы, обращаясь в суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, сослались на одобрение членами совета директоров крупной сделки, в результате которой должник был лишен прав требования к ГУП "ТЭК СПб" без какого-либо встречного предоставления; вместе с тем, суд первой инстанции, исходя из того, что в результате одобрения сделки по внесению вклада в уставный капитал Компании должник приобрел долю в уставном капитале юридического лица, заключил, что в результате сделки, на которую указывают заявители как на основание для привлечения членов совета директоров Общества к субсидиарной ответственности, финансовое состояние должника не изменилось.

В этой связи суд отмечает, что в материалы дела представлен отчет N 02/04-16 от 18.07.2016 г. об оценке рыночной стоимости прав требований задолженности в количестве двадцати трех единиц, объектами оценки являлись, в том числе, и права требования Общества к ГУП "ТЭК СПб" и ООО "ИТБ", и указанные права требования оценены в 610 568 194 руб., при том, что данный отчет, помимо прочего, был предметом судебного рассмотрения и оценки в рамках дела о несостоятельности АО "Энергопроект" (100 % акционер должника, и права требования которого также были внесены в уставной капитал Компании), и вступившим в силу определением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-90379/2015 от 09.10.2018 г., оставленным в силе постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2019 г. и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06.06.2019 г. аналогичная сделка по внесению прав требований в уставной капитал Компании, оспариваемая конкурсным управляющим и конкурсными кредитами, признана действительной и не нарушающей права кредиторов.

Как указано в приведенном определении арбитражного суда от 09.10.2018 г. по делу N А56-90379/2015, по смыслу статьи 19 федерального закона от 08.02.1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон N 14-ФЗ) увеличение уставного капитала общества за счет дополнительного вклада третьего лица, принимаемого в общество, направлено на привлечение хозяйственным обществом инвестиций в обмен на передачу инвестору другого актива - доли участия в хозяйственном обществе с увеличенным уставным капиталом, а согласно разъяснениям в пункте 37 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 22 от 29.04.2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" (далее - Постановление N 10/22), получение имущества в качестве вклада в уставный (складочный) капитал является возмездным приобретением, так как в результате внесения вклада лицо приобретает права участника хозяйственного общества (товарищества), и в данном случае, в материалы дела представлен отчет N 02/04-16 от 18.07.2016 г. о проведении оценки рыночной стоимости прав требований, в том числе оспариваемых.

При этом, при проведении оценки исследуется, в том числе и расчет вероятности возврата просроченной дебиторской задолженности, а также сам процесс ее взыскания - от момента предъявления претензии по правилам Кодекса до момента получения исполнительного листа и предъявления его в соответствии с законодательством РФ об исполнительном производстве, а стоимость дебиторской задолженности может влиять имущественное положение дебитора; правильность оформления документов, подтверждающих право требования; возражения, которые может противопоставить дебитор против требований; наличие или отсутствие отсрочки исполнения обязательства, учитывая все влияющие на вероятность получения дебиторской задолженности факторы и трудозатраты, которые необходимо произвести в целях ее получения была определена рыночная стоимость прав требований, при том, что данный отчет об оценке конкурсным управляющим, иными кредиторами не оспорен, а иных данных о реальной стоимости прав требований конкурсным управляющим или иными участниками процесса представлено не было.

Исходя из изложенного, суд посчитал, что конкурсным управляющим не доказана вся необходимая совокупность обстоятельств, позволяющая признать сделку недействительной по основаниям пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве с учетом также того, что в соответствии с законодательством об обществах с ограниченной ответственностью обладание долей в уставном капитале соответствующего общества предоставляет участнику права в части осуществления управления в нем, оказание влияние на все принимаемые решения, в том числе те, которые отнесены исключительно к компетенции общего собрания участников общества.

Вместе с тем, в данном случае, согласно определению Верховного суда РФ от 22.06.2020 г. по настоящему делу, одним из основных доводов отмены решений нижестоящих инстанций явилось то, что, по мнению Предприятия, действия ответчиков по совершению этой сделки явились причиной банкротства должника; указанные доводы соответствовали условиям презумпции, установленной подпунктом 1 пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, и бремя их опровержения в силу статьи 65 Кодекса должно было перейти на ответчиков, что не учтено нижестоящими судами при рассмотрении спора.

Однако, в материалы дела было представлено заключение по результатам анализа финансового состояния Общества по состоянию на 25.03.2017 г., подготовленное конкурсным управляющим К.Г. Михайловым, которое никем из кредиторов не оспаривалось и согласно которому, основными причинами банкротства должника являлись следующие обстоятельства (раздел 6):

- факторы, влияющие на хозяйственную деятельность должника, позволяющие сделать вывод о его неплатежеспособности (значительный временной разрыв между выполнением работ и производимой оплатой от заказчиков - государственных предприятий, которым предоставлялась 5-летняя отсрочка платежа);

- высокая зависимость от заемного капитала, которая снижала финансовую устойчивость должника и снижала возможность восстановления его платежеспособности;

- низкая интенсивность хозяйственной деятельности должника, которая привела к убыткам и усилению его финансовой зависимости от заемного капитала.

При этом, должником осуществлялся производственный цикл исполнения контрактов, который требовал постоянного и непрерывного денежного потока для пополнения запасов и товарно-материальных ценностей, а также осуществления ремонта оборудования; подобную непрерывность с учетом специфики заключаемых контрактов могло обеспечить только привлекаемое заемное финансирование, а дальнейшие неоплаты выполненных работ основными Заказчиками, в частности - ГУП "ТЭК СПб", создали еще больший кассовый разрыв и дальнейшее ухудшение финансовой устойчивости должника.

Так, согласно анализу финансового состояния, снижение выручки от основной хозяйственной деятельности наблюдалось у должника уже в начале 2016 г. и достигло своего минимального значения в третьем квартале 2016 г., что и являлось основанием принятия собственниками решения о ликвидации должника; таким образом, вопреки доводам Предприятия, сделка по внесению вклада в уставный капитал Компании не могла быть и не являлась причиной неплатежеспособности должника, которая была вызвана иными фактическими обстоятельствами.

В этой связи суд отмечает, что актив баланса должника по состоянию на 30.06.2016 г. (дата, предшествующая внесению вклада) составлял 1 429 миллионов рублей, и заявителями не учтено, что по состоянию на 30.09.2016 г. (отчетная дата, следующая за датой совершения сделки) актив баланса Должника составил 1 258 миллионов рублей (согласно сведениям, содержащимся в анализе финансового состояния должника), а вместо выбывшей дебиторской задолженности, по состоянию на 30.09.2016 г. в активах должника появились долгосрочные финансовые вложения в размере 610 миллионов рублей, ранее отсутствовавшие на балансе Должника.

Разница же в 171 миллион рублей (между выбывшей дебиторской задолженностью и появившимися финансовыми вложениями) не может быть признана вредом, причиненным должнику в результате выбытия актива, поскольку отраженные на его балансе финансовые вложения в размере 610 миллионов руб. представляют собой не что иное, как внесенную в уставный капитал Компании дебиторскую задолженность - в номинальном размере - 867 миллионов руб., определенная в результате произведенной оценки (в соответствии с требованиями пункта 2 статьи 15 Закона N 14-ФЗ - отчет об оценке вносимых прав N 02/04-16 от 18.07.2016 г.) фактическая стоимость которой составила 610 миллионов руб.

Таким образом, на момент совершения сделки была проведена оценка действительной стоимости (ликвидности) вносимой дебиторской задолженности, которая не была оспорена, и которая уже на дату совершения сделки была ниже имевшегося номинала (610 миллионов руб. против 867 миллионов руб.), а указанный дисконт был обусловлен тем, что уже на момент внесения Предприятие перестало погашать имевшуюся дебиторскую задолженность, и данный дисконт был определен с учетом времени, которое потребуется на взыскание указанной задолженности.

Соответственно, вопреки позиции заявителей при совершении сделки отсутствовал такой критерий причинения вреда кредиторам, как выбытие существенного актива должника, а сделка по внесению в качестве вклада в уставный капитал Компании прав требований по договорам с Предприятием не повлекла изменений в имущественном положении должника, произошло только формальное изменение в структуре активов.

Также суд исходит из того, что имущество, которым является доля участия в Компании было включено в конкурсную массу должника для последующей реализации, а отчетом об оценке рыночной стоимости доли в уставном капитале от 30.08.2017 г., на который сослалась Судебная Коллегия Верховного Суда РФ в определении о направлении спора на новое рассмотрение, определена рыночная стоимость доли должника в уставном капитале Компании по состоянию на 30.09.2017 г. (367 000 000 руб.) для целей определения цены сделки купли-продажи (обоснование начальной цены торгов), стоимость же доли для целей сделки по внесению в уставный капитал обоснованно определена на основании отчета N 02/04-16 от 18.07.2016 г., т.е. стоимость 367 000 000 руб. определена для целей реализации в рамках дела о несостоятельности, и, соответственно, ее стоимость формировалась из иных критериев, нежели на дату осуществления оспариваемой сделки.

При этом, Банк и Предприятие в рамках настоящего дела обращались в суд о признании недействительным решения собрания кредиторов от 21.02.2018 г., по третьему вопросу повестки дня в части принятия решения об утверждении Положения о продаже доли Общества в уставном капитале Компания, полагая, что решение собрания кредиторов в оспариваемой части должно быть признано недействительным, так как нарушает права и законные интересы конкурсных кредиторов; однако, как установлено в определении арбитражного суда от 20.09.2018 г., вынесенном по результатам рассмотрения спора о признании недействительным решения собрания кредиторов от 21.02.2018 г. в части принятия решения об утверждении Положения о продаже доли должника в уставном капитале Компании, имеющим преюдициальную силу, доказательств того, что утвержденный порядок реализации имущества влечет невозможность реализации по максимально возможной цене, не представлено, и указанное определение никем не оспорено.

Также в определении от 22.06.2020 г. Верховный Суд РФ отметил, что, настаивая на привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, Предприятие указывало, что они одобрили сделку по внесению вклада в уставный капитал Компании, и ссылалось на наличие в этой сделке предусмотренных пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве признаков подозрительной (неравноценной) сделки; в частности, кредитор обращал внимание на имеющийся в материалах дела отчет об оценке, согласно которому рыночная стоимость доли в уставном капитале компании в размере 57,0717 % составляет 367 000 000 руб.; в результате совершения данной сделки должник утратил возможность истребования реальной ко взысканию дебиторской задолженности и удовлетворения за ее счет требований кредиторов должника с учетом финансового состояния предприятия, размера и ликвидности его активов, не получив при этом взамен равноценного встречного предоставления; по мнению Предприятия, действия ответчиков по совершению этой сделки явились причиной банкротства должника, и указанные доводы Предприятия, как полагал Верховный Суд РФ, соответствовали условиям вышеупомянутой презумпции, а бремя их опровержения в силу статьи 65 Кодекса должно было перейти на ответчиков, что не учтено судами при рассмотрении спора, как не дали суды оценки доводам и доказательствам, на которые ссылалось Предприятие, освободив тем самым ответчиков от обязанности их опровержения, что противоречит принципам равноправия и состязательности сторон в процессе судопроизводства, при том, что, сославшись на представленный конкурсным управляющим отчет об оценке рыночной стоимости доли в уставном капитале Компании, суды не приняли во внимание, что указанная в нем стоимость определена по состоянию на 30.08.2017 г., в то время как равноценность спорной сделки необходимо проверять на момент ее совершения (20.07.2016 г.).

В этой связи апелляционный суд еще раз отмечает, что в материалы дела от Компании поступил отчет от 20.07.2016 г. об оценке доли Общества в Компании на дату внесения вклада - 20.07.2016 г., которая проводилась с целью определения текущей пропорциональной стоимости спорной доли в имуществе Компании, а из анализа представленных отчетов, а также анализа финансового состояния должника, проведенного конкурсным управляющим в рамках процедуры конкурсного производства, следует, что после внесения вклада в уставной капитал Компании условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов Общества и размером его обязательств отсутствовали.

Кроме того, Верховный Суд РФ в определении от 22.06.2020 г. указал, что судам необходимо учесть, что ответчики являлись членами совета директор должника, данный статус для целей привлечения лица к субсидиарной ответственности предполагает наличие возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника; в то же время, одобрение одним из членов совета директоров существенно убыточной сделки само по себе не является достаточным для констатации его вины в невозможности погашения требований кредиторов и привлечения его к субсидиарной ответственности.

В этой связи апелляционный суд полагает, что, действительно, действия акционера/участника/руководителя, члена совета директор и т.д. по соблюдению норм действующего законодательства РФ в части одобрения сделок не может быть само по себе признано неправомерными и нарушающим какие-либо права, а с учетом положений статьи 19 Закона N 14-ФЗ и разъяснений, изложенных в пункте 37 Постановления N 10/22 следует придти к выводу о том, что решение совета директоров от 20.07.2016 г. об участии должника в уставном капитале Компании и одобрение крупной сделки по внесению вклада в уставный капитал, представляющего собой права требования по неисполненным обязательствам ГУП "ТЭК СПб", не может быть признано убыточным для должника или его кредиторов; доказательств того, что одобрение спорной сделки ответчиками повлекло несостоятельность должника, в материалах дела не представлено.

В силу изложенного, оценив представленные сторонами доказательства по правилам статьи 71 Кодекса и руководствуясь положениями пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, суд приходит к выводу о недоказанности всей совокупности условий, необходимых для привлечения членов совета директоров Общества к субсидиарной ответственности на основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, как принимая во внимание разъяснения, изложенные в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 53 от 21.12.2017 г. "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), суд приходит к выводу и о недоказанности совокупности условий, позволяющих установить, что негативные последствия для должника возникли именно в связи с действиями вышеуказанных лиц, т.е. совокупность обстоятельств, необходимых для привлечения лиц, контролирующих деятельность, должника к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, отсутствует (не доказана).

При этом ссылка заявителя на тот факт, что Б.С. Лапенок занимал пост генерального директора Компании и являлся членом совета директоров должника на дату принятия решения от 20.07.2016 г. о внесении в уставной капитал Компании прав требований, в том числе к ГУП "ТЭК СПб", судом отклоняется, поскольку, согласно выписке из ЕГРЮЛ в отношении Компании Б.С. Лапенок был избран генеральным директором 16.10.2017 г., таким образом, на дату вхождения в состав органов управления Общества он единоличным исполнительным органом Компании не являлся, а на дату избрания генеральным директором последней его полномочия в совете директоров должника были прекращены.

Также в материалы дела представлен протокол заседания Совета директоров N 20-06/2016ТУ от 20.07.2016 г., в котором указано, что председателем на собрании Совета директоров был избран М.Ю. Арефьев, секретарём - А.В. Дыдычкин, а при рассмотрении вопросов повестки дня слушали председателя Совета директоров; Б.С. Лапенок же не являлся ни инициатором проведения собрания Совета директоров, ни докладчиком по вопросам повестки дня, и его заинтересованность в принятии решений по вопросам повестки дня не подтверждается представленными доказательствами и материалами дела.

Кроме того, суд исходит из того, что единственным акционером Общества являлось АО "Энергопроект", в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) которого (дело N А56-90379/2015), как указано выше, оспаривалась сделка по внесению в уставный капитал Компании имущественных прав (требований) АО "Энергопроект" номинальной стоимостью 642 826 825 руб. 98 коп. с оценочной стоимостью 459 248 000 руб., и по результатам рассмотрения данного спора определением арбитражного суда от 09.10.2018 г., оставленным в силе постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2019 г. и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06.06.2019 г., оспариваемая сделка была признана действительной, при этом судами было установлено, что действия АО "Энергопроект" по реализации приобретенных прав требования влекут получение имущественной выгоды как самим обществом, так и его участниками, так как получение прибыли хозяйственным обществом влечет увеличение ценности долей участия в нем; сам факт внесения дебиторской задолженности в уставной капитал юридического лица не является доказательством неравноценного встречного предоставления; несмотря на то, что реализация приобретенной АО "Энергопроект" доли участия в Компании была реализована за меньшую сумму, это не влечет вывод о том, что действительная стоимость приобретенной должником доли участия составляла сумму продажи, так как цена была сформирована в процессе срочной реализации имущества, то есть исходя из иных критериев, нежели влияют на определение действительной стоимости доли; совершение оспариваемой сделки позволило сформировать конкурсную массу в интересах всех кредиторов, а цель совершения сделки как причинение вреда кредиторам и признаки злоупотребления правом у Компании отсутствовали.

При этом судебное дело N А56-90379/2015 по жалобе одного из кредиторов было запрошено судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда РФ, однако, определением Верховного Суда РФ от 25.02.2020 г. в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ было отказано, а как было отмечено в постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа по делу N А56-90379/2015, сам факт внесения дебиторской задолженности в уставной капитал юридического лица не является доказательством неравноценного встречного предоставления и наличия у сторон оспариваемой сделки цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, и, как следствие, был сделан вывод о том, что основания для признания оспариваемой сделки недействительной как по специальным нормам Закона о банкротстве, так и по общегражданским основаниям отсутствуют.

Также в рамках процедуры банкротства единственного акционера Общества - АО "Энергопроект" - кредиторами было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, в том числе по аналогичному основанию - принятие решения и одобрение сделки по внесению прав требований, принадлежащих АО "Энергопроект", в уставной капитал Компании; в этой связи судом установлено, что единственным участником Компании принято решение от 20.07.2016 г. о принятии в указанное общество АО "Теплоучет" и АО "Энергопроект" и увеличении уставного капитала Компании с 10 000 руб. до 1 069 826 194 руб. за счет внесения в уставный капитал дополнительных вкладов АО "Теплоучет" в размере 610 568 194 руб. путем передачи прав требования по обязательствам, вытекающим из договоров, заключенных АО "Теплоучет" с ГУП "ТЭК СПб" и ООО "ИТБ", и АО "Энергопроект" в размере 459 248 000 руб. путем передачи прав требования по обязательствам, вытекающим из договоров, заключенных с ООО "ЛУКОЙЛ ТТК" и МУП "ЧКТС", и определением арбитражного суда по делу N А56-90379/2015, оставленным в силе постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа в привлечении лиц, контролирующих деятельность должника, было отказано, при том, что дело N А56-90379/2015 по жалобе ПАО "БМ-Банк" также было запрошено Верховным судом РФ, который в определении от 28.04.2021 г. указал, что, изучив материалы истребованного дела, проверив обжалуемые судебные акты, судья не нашел оснований для передачи кассационной жалобы на рассмотрение Судебной коллегии Верховного Суда РФ, все определения и постановления, принятые судами по оспариваемому делу законны и обоснованы, нарушений, в том числе процессуального характера, при их рассмотрении допущено не было.

С учетом этого, апелляционный суд полагает, что правовая позиция, закрепленная в постановлении Верховного суда РФ от 28.04.2021 г., признается "сложившейся практикой", которой обязан следовать правоприменитель (иные суды) при рассмотрении аналогичных дел, при том, что постановления Президиума Верховного Суда РФ согласно законодательству (в т.ч. - статья 308.13 Кодекса) обжалованию не подлежат, а законом закреплено право суда в мотивировочной части ссылаться на постановления Пленума и Президиума Верховного Суда РФ - в соответствии с частью 4 статьи 170 Кодекса.

Кроме того, определением арбитражного суда от 29.09.2020 г. по настоящему спору Компания привлечена к участию нем в качестве соответчика, при том, что одним из оснований для направления Судебной Коллегией Верховного Суда РФ дела на новое рассмотрение явилось установление судом первой инстанции отсутствия у Компании статуса контролирующего лица не при рассмотрении требования по существу, а при разрешении ходатайства процессуального характера (о привлечении данного лица в качестве соответчика), т.е. при новом рассмотрении спора надлежало установить, обладала ли Компания статусом контролирующего должника лица.

В этой связи заявители полагают, что должник и Компания действовали согласованно, выводя ликвидные активы в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, при том, что один из бывших членов совета директоров Должника - Б.С. Лапенок - впоследствии являлся руководителем Компании, а имея права требования на сумму 867 979 883 руб. 88 коп., должник вместо взыскания данных денежных средств и использования их для расчетов с кредиторами, передал данные права в уставный капитал Компании, получив взамен долю уставного капитала, номинальной стоимостью, меньше реальной к взысканию стоимости требований; таким образом, по мнению кредиторов, по мере взыскания данные денежные средства вместо пополнения конкурсной массы должника и возможности расчетов с кредиторами, поступали в распоряжение Компании; соответственно, данный ответчик извлек выгоду в результате совершенной должником сделки по внесению прав требований в уставный капитал Компании, как следует учитывать, что 20.06.2016 г. в ЕГРЮЛ была внесена запись о принятии АО "Теплоучет" решения о добровольной ликвидации и назначении ликвидатора, банкротство должника производилось по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника, что исключало введение процедуры наблюдения и возможности в долгосрочной перспективе осуществления мер по взысканию задолженности собственными силами должника.

В этой связи суд исходит из того, что пунктом 3 статьи 1 Закона N 266-ФЗ статья 10 Закона о банкротстве была признана утратившей силу; при этом указано, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017 г., производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ (пункт 3 статьи 4 данного Закона), т.е. из приведенных правовых норм, с учетом общих правил действия закона о времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), часть 4 статьи 3 Кодекса) следует, что процессуальные положения Закона о банкротстве о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника в редакции Закона N 266-ФЗ применяются при рассмотрении заявлений, поданных с 01.07.2017 г., а нормы материального права применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения лиц к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ; соответственно, если такие обстоятельства возникли ранее, то материальные нормы Закона о банкротстве подлежат применению в той редакции, когда они имели место быть, а действие редакций статей Закона о банкротстве о привлечении к субсидиарной ответственности зависит от времени возникновения обстоятельств, перечисленных в них, и поскольку в данном случае заявление о привлечении к субсидиарной ответственности контролировавших должника лиц подано в августе 2018 г., то при его рассмотрении применяются процессуальные нормы Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ; вместе с тем, ввиду приведенных заявителем оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, материальное право определяется нормами статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ от 28.06.2013 г.

В этой связи, по мнению суда, привлечение к ответственности Компании в качестве лица, контролирующего должника неправомерно, так как указанное лицо не может быть отнесено к числу контролирующих, более того - доказательств тому заявителями не представлено, поскольку в соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам; при этом, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц в случае, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Федерального закона; вместе с тем, контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует.

В силу названных норм права для привлечения лица к субсидиарной ответственности необходима совокупность условий: (1) наличие у привлекаемого лица права давать обязательные для руководимого им юридического лица указания либо возможности иным образом определять действия данного юридического лица; (2) совершение им действий, свидетельствующих об использовании такого права или возможности; (3) наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении юридического лица и наступлением несостоятельности (банкротства) последнего; (4) недостаточность имущества у должника для удовлетворения требований кредиторов.

При этом, в силу абзаца 34 статьи 2 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

Как указано в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 4 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019 г.), с учетом того факта, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности, как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц", по существу, незначительно отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в Постановлении N 53, может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона N 134-ФЗ.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 3 постановления N 53, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.); суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника; если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

В данном случае, учитывая, что Компания не являлась непосредственно ни участником (учредителем), ни руководителями должника, при разрешении вопроса о допустимости привлечения его к субсидиарной ответственности доказыванию, в числе прочего, подлежит факт отнесения ее к категории иных контролирующих лиц, т.е. лиц, которые, несмотря на отсутствие формального статуса участника или руководителя, имели фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания либо иным образом определять его поведение, то есть осуществлять контроль над его деятельностью.

При этом, согласно пункту 7 Постановления N 53, предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве), и в соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.), а опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

В данном случае, судебная Коллегия Верховного Суда РФ по настоящему спору указала на довод заявителя о согласованности действий должника и на Постановление N 53 в контексте, определенном пунктом 1 статьи 1080 ГК РФ, абзацем 1 пункта 22 Постановления N 53 и пунктом 9.постановления Пленума Верховного Суда от 30.11.2017 г. N 49 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде".

Однако, по мнению апелляционного суда, к Компании не применимы вышеперечисленные критерии, поскольку, как опять же указано выше, единственным его участником принято решение от 20.07.2016 г. о принятии в указанное общество АО "Теплоучет" и АО "Энергопроект" и увеличении уставного капитала Компании с 10 000 руб. до 1 069 826 194 руб. за счет внесения в уставный капитал дополнительных вкладов АО "Теплоучет" в размере 610 568 194 руб. путем передачи прав требования по обязательствам, вытекающим из договоров, заключенных АО "Теплоучет" с ГУП "ТЭК СПб" и ООО "ИТБ" и АО "Энергопроект" в размере 459 248 000 руб. путем передачи прав требования по обязательствам, вытекающим из договоров, заключенных с ООО "ЛУКОЙЛ ТТК" и МУП "ЧКТС", и по акту приема-передачи от 20.07.2016 г. должник передал Компании права требования на общую сумму 867 979 883 руб. 88 коп. к ГУП "ТЭК СПб" и ООО "ИТБ", а стоимость переданных прав оценена в 610 568 194 руб., и в результате внесения доли в уставной капитал должник получил долю в уставном капитале Компании в размере 55,0705 %.

В этой связи суд опять же полагает, что в соответствии с законодательством Российской Федерации об обществах с ограниченной ответственностью обладание долей в уставном капитале соответствующего общества в подобном размере предоставляет участнику права в части осуществления управления в таком обществе, оказание влияния на все принимаемые решения, в том числе те, которые отнесены исключительно к компетенции общего собрания участников общества; при этом, должник не лишен права в установленном законом порядке инициировать внесение изменений в устав общества в раздел порядка принятия решений, не лишен права участвовать в управлении делами общества, в том числе, ставить вопрос об исключении участника из общества в судебном порядке, в случае грубого нарушения последним своих обязанностей либо своими действиями (бездействием) делающим невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняющим, а по смыслу статьи 19 Закона N 14-ФЗ увеличение уставного капитала общества за счет дополнительного вклада третьего лица, принимаемого в общество, направлено на привлечение хозяйственным обществом инвестиций в обмен на передачу инвестору другого актива - доли участия в хозяйственном обществе с увеличенным уставным капиталом.

При этом также, согласно разъяснениям, изложенным в пункте 37 Постановления N 10/22, получение имущества в качестве вклада в уставный (складочный) капитал является возмездным приобретением, так как в результате внесения вклада лицо приобретает права участника хозяйственного общества (товарищества), и в данном случае, должник, по сути, получил корпоративные и имущественные права в отношении вложений иных участников путем объединения своих прав требований, исполнения которых в полном объеме Компания до настоящего момента не получило, с иным имуществом (вложениями иных участников).

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 21.02.2014 г. N 3-П, изменение уставного капитала, приводящее к нарушению корпоративных прав участников, не допускается, а в обществах подлежат защите, как интересы каждого участника, так и интересы самого общества, и поскольку, применительно к настоящему спору, ни при увеличении уставного капитала Компании, ни при ее деятельности не было ущемления прав участников, то корпоративные права ни одного из участников нарушены не были; соответственно, имущественные права, как составная часть корпоративных сохранились в полном объеме.

Таким образом, действия АО "Теплоучет" свидетельствуют о том, что его воля была направлена на достижение правовых последствий, возникающих из действительной и не оспоренной сделки по внесению имущества в уставный капитал, что, в частности, подтверждается фактом ее исполнением: имущество передано вновь созданному юридическому лицу в счет оплаты уставного капитала, права на долю перешли к участнику, а в результате совершения сделки по передаче имущественных прав в качестве оплаты доли в уставном капитале Компании, Общество получило взамен одного актива, другой ликвидный актив - долю в уставном капитале Компании, и учитывая все влияющие на вероятность получения дебиторской задолженности факторы и трудозатраты, которые необходимо произвести в целях ее получения, на момент совершения сделки была определена рыночная стоимость прав требований.

В этой связи в материалы дела представлен отчет N 02/04-16 от 18.07.2016 г. об оценке рыночной стоимости прав требований задолженности в количестве двадцати трех единиц, объектами оценки являлись, в том числе, и права требования должника к ГУП "ТЭК СПб" и ООО "ИТБ"; указанные права требования оценены в 610 568 194 руб.; данный отчет был предметом судебного рассмотрения и оценки в рамках дела о несостоятельности АО "Энергопроект" (100 % акционер Общества, а права требования АО "Энергопроект" также были внесены в уставной капитал Компании), и вступившим в силу определением арбитражного суда по делу N А56-90379/2015 от 09.10.2018 г., оставленным в силе постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2019 г. и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06.06.2019 г. аналогичная сделка по внесению прав требований в уставной капитал Компании, оспариваемая конкурсным управляющим и конкурсными кредитами, признана действительной и не нарушающей права кредиторов.

При таких обстоятельствах, оценка внесения в уставный капитал дополнительных имущественных прав произведена в соответствии с законом и не признана недействительной; распределение долей произведено в соответствии с общим волеизъявлением всех участников, что соответствует закону, а определение в этой части вины одного из участников недопустимо, поскольку отказ хотя бы одного из участников привел бы к невозможности увеличения уставного капитала общества, и поскольку внесение в уставный капитал доли АО "Энергопроект" не признано недействительным, то принятие иного решения в данном процессе означало бы преодоление силы судебного акта, ранее рассмотревшего тот же самый спор (дело N А56-90379/2015) в отношении того же самого субъекта - Компании.

При этом, следует повториться, что отчетом об оценке рыночной стоимости доли в уставном капитале от 30.08.2017 г., на который сослалась Судебная Коллегия Верховного Суда РФ в определении о направлении спора на новое рассмотрение, рыночная стоимость доли должника в уставном капитале Компания по состоянию на 30.09.2017 г. (367 000 000 руб.) определена для целей определения цены сделки купли-продажи (обоснование начальной цены торгов), стоимость же доли для целей сделки по внесению в уставный капитал обоснованно определена на основании отчета N 02/04-16 от 18.07.2016 г., т.е. стоимость 367 000 000 руб. определена для целей реализации в рамках дела о несостоятельности, и, соответственно, ее стоимость формировалась из иных критериев, нежели на дату осуществлении оспариваемой сделки, а как установлено в определении арбитражного суда от 20.09.2018 г. по настоящему делу по результатам рассмотрения спора о признании недействительным решения собрания кредиторов от 21.02.2018 г. в части принятия решения об утверждении Положения о продаже доли Должника в уставном капитале Компании, имеющим преюдициальную силу, доказательств того, что утвержденный порядок реализации имущества повлечет невозможность реализации по максимально возможной цене, не представлено, как полагает суд, что передача имущества в счет оплаты доли не свидетельствует об уменьшении активов Должника, поскольку правовая природа доли, как подтверждения участия в обществе, и есть тот самый равноценный эквивалент стоимости внесенного имущества, оцененного в соответствии с требованиями законодательства, т.е. должник получил равноценный эквивалентный актив (имущество), а также приобрел корпоративные права участника Компании.

В этой связи суд также обращает внимание на то, что как следует из позиции, представленной в материалы дела от АО "Акционерный Банк "России", права требования к ГУП "ТЭК СПб" в соответствии с договорами залога имущественных прав (N 00.02.-1-2/03/164/13 от 30.08.2013 и N 00.02-1-2/03/024-1/15) заложены в обеспечение кредитных договоров в пользу АО "Акционерный Банк "России" под обеспечение полученного ранее кредита (кредитные договоры N 02-1-2/1/164/2013 от 30.08.2013 и N00.02-1-2/01/024/15 от 23.03.2015 г.), о чем осведомлен ГУП "ТЭК СПб", т.к. данный банк предоставлял кредитные средства под финансирование работ, выполняемых должником в пользу ГУП "ТЭК СПб", а согласно условиям кредитных договоров, банк предоставляет Обществу кредит в форме невозобновляемой кредитной линии в пределах установленного размера на цели финансирования текущей деятельности; в свою очередь, заемщик обязуется использовать предоставленный кредит в соответствии с его целевым назначением и в установленный договором срок возвратить предоставленный кредит, а также уплачивать проценты за пользование договором, и арбитражным судом определением от 23.05.2017 г. по делу N А56-26451/2016/тр.44 требования АО "Акционерный Банк "Россия" включены в реестр требований кредиторов, в том числе в части указанных договоров как обеспеченные залогом.

Данное обстоятельство проигнорировано заявителями, которые ошибочно полагают, что все взысканные с ГУП "ТЭК СПб" денежные средства при незаключении сделки были бы получены должником; вместе с тем, права требования были уступлены в пользу Компании и вместо пополнения конкурсной массы должника поступили в распоряжение самой Компании.

Таким образом, заявителями в отношении сделки по участию АО "Теплоучет" в уставном капитале ООО "УК "Сварог", в результате которой должник получил долю в Компании в размере 57,0717 %, а последняя получила права требования на общую сумму 867 979 883 руб. 88 коп., не учтено, что все внесенные Обществом в уставный капитал ООО "УК "Сварог" права требования были обременены залогом в обеспечение требований АО "АБ "Россия" (обеспечено договором залога имущественных прав от 23.03.2015 Г. N 00.02-1-2/03/024-1/15).

В этой связи суд также отмечает, что из природы залоговых взаимоотношений между должником и АО "АБ "Россия" следует, что последнее является единственным лицом, чьи права могут быть затронуты совершенной сделкой, что также подтверждается тем обстоятельством, что если бы сделка по внесению вклада в уставный капитал и была бы признана недействительной, а денежные средства в размере 654 619 796 руб. 07 коп. (сумма, заявленная Предприятием как убытки в рамках обособленного спора к конкурсному управляющему по настоящему делу) поступили бы в конкурсную массу АО "Теплоучет", то в соответствии с условиями договора залога имущественных прав от 23.03.2015 г. N 00.02-1-2/03/024-1/15 и на основании статей 20.6 и 138 Закона о банкротстве 95 % (621 888 806 руб. 27 коп.) от поступившей суммы причитались бы Банку как залогодержателю, а 5 % или 32 730 989 руб. 80 коп. подлежали бы выплате конкурсному управляющему в соответствии с требованиями пункта 13 статьи 20.6 Закона о банкротстве или распределению между кредиторами третьей очереди, тогда как с торгов было реализовано не обремененное залогом имущество - доля должника в Компании, и вся вырученная сумма в размере 40 004 000 руб. подлежала распределению между кредиторами Общества в пропорциональном размере.

При поступлении же в конкурсную массу должника суммы в размере 745 016 218 руб. 63 коп. (возможная суммы оплаты со стороны ГУП "ТЭК СПб" в пользу должника в период банкротства) распределению между кредиторами третьей очереди за вычетом доли залогового кредитора (95 % или 707 765 407 руб. 70 коп.). а также вознаграждения конкурсного управляющего подлежала бы сумма 37 250 810 руб. 83 коп. что также менее вырученной конкурсным управляющим суммы от реализации доли АО "Теплоучет" на торгах в размере 40 004 000 руб.

Таким образом, поскольку в силу норм действующего законодательства, в том числе о залоге, все денежные средства от взыскания дебиторской задолженности подлежат выплате в пользу залогового кредитора - Банка, то в случае оставления указанной дебиторской задолженности в распоряжении должника заявители не имели бы прав претендовать на указанные денежные средств; вместе с тем, в случае реализации доли должника в Компании все кредиторы, включая заявителей, получили частичное удовлетворение своих требований, а именно - в результате реализации этой доли на торгах в конкурсную массу должника поступило 40 004 000 руб., которые были распределены между всеми кредиторами 3 очереди, в том числе, ГУП "ТЭК СПб" получило 2 563 руб. 25 коп., Банк получил 6 418 151 руб. 35 коп., в то время как при оставлении залоговой дебиторской задолженности в распоряжении Общества указанные кредиторы не получили бы ничего.

Также необходимо учитывать, что в уставной капитал Компании были внесены не все принадлежащие должнику требования к ГУП "ТЭК СПб", часть прав требований осталась у Должника; конкурсным управляющим в ходе ведения процедуры была проинвентаризирована задолженность ГУП "ТЭК СПб" перед АО "Теплоучет" в размере 60 646 123 руб. 25 коп.; вместе с тем, за трехлетний период процедуры банкротства в конкурсную массу от ГУП "ТЭК СПб" поступили денежные средства в размере всего 14 909 549 руб. из 60 646 123 руб. 25 коп. (менее 25 % от задолженности) и указанные денежные средства поступали на протяжении этого срока платежами по 20 тыс. руб. (всего 698 платежей), а в связи со срочностью процедуры конкурсного производства и такой моделью поведения ГУП "ТЭК СПб" на основании решения кредиторов, оставшаяся задолженность была реализована с торгов за 11,7 млн. руб. за всю дебиторскую задолженность должника, включая оставшиеся 46 млн. долга ГУП "ТЭК СПб" (торги состоялись 23.04.2018 г.).

При этом, АО "Акционерный Банк "России", как единственное лицо, чьи права были затронуты внесением указанных заложенных прав требования в уставный капитал Компании, на собрании кредиторов согласилось с позицией конкурсного управляющего не оспаривать эту сделку, а реализовать долю, принадлежащую должнику (проголосовало за утверждение положения о порядке и условиях реализации доли); позиция данного банка - против необходимости подачи заявления о признании сделки недействительной - выражена также в процессуальных документах от его имени по настоящему спору, при том, что указанное решение собрания кредиторов не было признано недействительным (определение арбитражного суда от 12.07.2018 г. по делу N А56-26451/2016), а задолженность по кредиту, предоставленному АО "Акционерный Банк "России" Обществу, становится срочной к погашению в случае зачисления денежных средств на расчетный счет последнего, открытый в АО "Акционерный Банк "России" по договорам от 10.06.2013 г. N 1326/2 м N 1326/1 (заключенным должником с ГУП "ТЭК СПб"), а Предприятие, в то же время, было осведомлено о том, что вся дебиторская задолженность ГУП "ТЭК СПб" перед АО "Теплоучет" при ее перечислении в пользу последнего будет направлена на погашение обязательств Общества перед АО "Акционерный Банк "России".

Таким образом, то обстоятельство, что приобретенная должником доля участия в Компании была реализована в рамках дела о несостоятельности за 40 004 000 руб. не влечет вывод о том, что действительная стоимость приобретенной должником доли участия составляла указанную сумму, так как приведенная цена сформирована в процессе реализации спорного имущества, в установленном порядке и соблюдением требуемой процедур при отсутствии судебных споров о нарушении порядка ведения торгов, а соответственно, в результате совершения оспариваемой сделки должник приобрел имущество, которое было реализовано для целей пополнения конкурсной массы в интересах всех кредиторов, тогда как уступленные права требования были обременены залогом в пользу АО "Акционерный Банк "России" в обеспечении обязательств по кредитным договорам, и в случае, если бы имущественные права, переданные на основании оспариваемой сделки, остались бы за должником, АО "Акционерный Банк "России", как залоговый кредитор, имел бы право на преимущественное удовлетворение своих требований за счет наибольшей части стоимости спорного имущества, по отношению к иным кредиторам; в силу статьи 138 Закона о банкротстве при вероятном удовлетворении заявления о признании сделки недействительной права требования подлежали бы реализации с торгов, а вырученные денежные средства были бы направлены на погашение требований залогового кредитора - АО "Акционерный Банк "России", и даже при условии поступления в конкурсную массу денежных средств в размере 654 619 796 руб. 07 коп., размер погашения залогового требования АО "Акционерный Банк "России" составил бы 95 % от указанной суммы, что составило бы 621 888 806 руб. 27 коп., конкурсный управляющий мог бы рассчитывать на получение 43 532 216 руб. 44 коп. - от 3 % до 7 % в соответствии с указанной нормой, т.е. на долю кредиторов третьей очереди пришлось бы 5 % от суммы - 32 730 989 руб. 80 коп., что, в свою очередь меньше, чем действительно поступившие денежные средства в размере 40 004 000 руб.

При таких обстоятельствах, оснований считать, что Компания извлекла выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного поведения руководителей должника не имеется, как и нет оснований считать, что извлечена существенная выгода в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителей должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Вышеуказанное опровергает наличие какой-либо согласованности действий должника и Компания в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, на что обратила внимание Судебная Коллегия Верховного Суда РФ, отправляя спор на новое рассмотрение.

Относительно последующего назначения Б.С. Лапенка на должность руководителя Компании, на что также обратил внимание Верховный Суд РФ, следует отметить, что решение об одобрении внесения вклада в уставный капитал Компании Совет директоров должника принял 20.07.2016 г., этой же датой решением единственного участника Компании должник и АО "Энергопроект" были приняты в число участников, то есть к ним перешли в том числе корпоративные права в отношении Компания, и уже более чем через год после данной сделки, а именно - 16.10.2017 г. - протоколом внеочередного общего собрания участников Компании (АО "Теплоучет", АО "Энергопроект" и Д.В.Тетерятников) было принято решение о назначении на должность генерального директора Компании Б.С. Лапенка; соответственно, никакой связи между оказанием влияния Компанией на совершение должником сделки в июле 2016 г. не усматривается.

Ввиду этого, суд также отмечает, что с учетом вышеприведенных норм и разъяснений (абзац 34 статьи 2 и пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019 г.), Постановление N 53, привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов, и при его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника; в частности, если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника; вместе с тем, лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве), а названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Ввиду этого и применительно к обстоятельствам настоящего спора апелляционный суд полагает, что привлечение к ответственности в качестве лиц, контролирующих должника, ООО "Энергорупп", Д.В. Тетерятникова, В.Н.Игнатьева, неправомерно, т.к. указанные лица не могут быть отнесены к числу контролирующих и обратное не доказано (надлежаще не обосновано) заявителями в т.ч. и на стадии настоящего (апелляционного) рассмотрения спора, а также исходя и из сведений, полученных судом в результате удовлетворения ходатайств кредиторов об истребовании дополнительных доказательств по банковским счетам Компании.

Таким образом, апелляционный суд признает обжалуемое определение соответствующим нормам материального и процессуального права и фактическим обстоятельствам дела (при отсутствии помимо прочего и оснований, предусмотренных частью 4 статьи 270 Кодекса), а апелляционные жалобы - не подлежащими удовлетворению.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 46, 159, 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

В удовлетворении ходатайства ГУП "ТЭК СПб" о привлечении соответчиков отказать.

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.02.2021 г. по делу N А56-26451/2016/с.о.2 оставить без изменения, а апелляционные жалобы АО "БМ-Банк" и ГУП "ТЭК СПб" - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

Д.В. Бурденков Н.А. Морозова