Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 февраля 2024 г. N 13АП-44283/23 по делу N А56-68627/2021

г. Санкт-Петербург

13 февраля 2024 г.

Дело N А56-68627/2021/

Резолютивная часть постановления объявлена 06 февраля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 13 февраля 2024 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Сотова И.В.

судей Семиглазова В.А., Целищевой Н.Е.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем Первых Е.И.

при участии:

от Иванова А.Ф.: Серебрянный К.С. по доверенности от 30.04.2023

к/у Коновалова Э.А. по паспорту

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-44283/2023) Иванова Алексея Федоровича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.12.2023 по делу N А56-68627/2021/суб.1, принятое по заявлению конкурсного управляющего ООО "Руфинтек ЛТД" Коноваловой Эльвиры Александровны о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Руфинтек ЛТД" в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Руфинтек ЛТД" (ИНН 7802804584)

ответчик: Иванов Алексей Федорович

УСТАНОВИЛ:

ООО "Руфинтек ЛТД" (далее - должник, общество) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд) с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 17.09.2021 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Коновалова Эльвира Александровна.

Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 174 от 25.09.2021.

Решением арбитражного суда от 04.03.2022 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим также утверждёна Коновалова Эльвира Александровна.

Конкурсный управляющий должником обратилась в арбитражный суд с заявлением, в котором она просила привлечь Иванова Алексея Федоровича (далее - Иванов А.Ф., ответчик), как контролирующего должника лица, к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Руфинтек ЛТД" и приостановить производство по обособленному спору до окончания расчетов с кредиторами.

Определением арбитражного суда от 08.12.2023 установлено наличие оснований для привлечения Иванова А.Ф. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Руфинтек ЛТД"; производство по вопросу определения размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

В апелляционной жалобе ответчик просит определение от 08.12.2023 отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований управляющего, указывая, помимо прочего, применительно к передаче документации - на что также ссылалась управляющий в обоснование привлечения А.Ф. Иванова к субсидиарной ответственности - что несмотря на это вся дебиторская задолженность ей установлена и предъявлены соответствующие требования, а в процедуре наблюдения судебным актом арбитражного суда было отказано в удовлетворении заявления управляющего об истребовании у него документации со ссылкой на ее передачу; помимо этого, апеллянт полагает, что иные его действия (создание другого юридического лица с аналогичным наименованием, списание активов общества и т.д.) не привели к банкротству должника.

В суд от конкурсного управляющего должником поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором она возражает против ее удовлетворения, ссылаясь на необоснованность изложенных в ней доводов и их несоответствие фактическим обстоятельствам дела.

В судебном заседании апелляционного суда представитель ответчика поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, просил определение суда первой инстанции отменить.

Конкурсный управляющий должником против удовлетворения жалобы возражала по мотивам, изложенным в отзыве.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, на дату введения процедуры конкурсного производства руководителем ООО "Руфинтек ЛТД" являлся Иванов А.Ф., что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении должника.

В этой связи, судом первой инстанции ответчик правомерно отнесен к контролирующему должника лицу.

В обоснование своего заявления конкурсный управляющий указала, что ответчик подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в связи с непередачей конкурсному управляющему документации должника, а также совершением действий по необоснованному списанию активов должника и их переводу на вновь созданное юридическое лицо со схожим наименованием.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи с соблюдением положений статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), суд первой инстанции пришел к выводу о наличии условий для удовлетворения требований управляющего.

Апелляционный суд не усматривает оснований для отмены обжалуемого судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы.

В соответствии с частью 1 статьи 223 АПК РФ и статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В частности, согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пунктом 2 указанной статьи предусмотрено, что пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии, в том числе, следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона; на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с Федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице: в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов; в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Положения подпункта 1 пункта 2 настоящей статьи применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, в том числе, если: заявление о признании сделки недействительной не подавалось; заявление о признании сделки недействительной подано, но судебный акт по результатам его рассмотрения не вынесен; судом было отказано в признании сделки недействительной в связи с истечением срока давности ее оспаривания или в связи с недоказанностью того, что другая сторона сделки знала или должна была знать о том, что на момент совершения сделки должник отвечал либо в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Из разъяснений пунктов 16 и 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) понимаются такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, а таким действиями могут являться в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.); дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций; назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации; создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

В пункте 19 Постановления N 53 также указано, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход (пункт 23 Постановления N 53).

В данном случае, как сослалась в заявлении управляющий и следует из материалов дела, по состоянию на 2019 года на балансе общества числилось имущество стоимостью 11 820 000 руб., однако на конец 2020 года указанная стоимость снизилась до 3 859 000 руб.; также произошло резкое уменьшение активов, в частности, запасов на 2 894 000 руб. и дебиторской задолженности на 5 160 000 руб., при том, что погашение требований кредиторов не производилось.

В то же время, согласно сведениям из Единого государственного реестра юридических лиц, Ивановым А.Ф. в 2018 году была зарегистрирована компания ООО "Руфинтек СПБ" (ИНН 781668196), балансовая стоимость имущества которой по сравнению с 2019 годом в 2020 году увеличилась с ноля до 4 250 000 руб.

При этом управляющий отметила, что до конца 2019 года ООО "Руфинтек ЛТД" (должник) являлось прибыльным, а какие-либо объективные экономические причины для прекращения хозяйственной деятельности должника фактически отсутствовали. Кроме того, общество должно было обладать необходимыми ресурсами для осуществления производственной деятельности, учитывая её масштабы, однако какое-либо имущество, кроме дебиторской задолженности в размере 1 032 088,42 руб., которая не сопоставима с размером задолженности в реестре требований кредиторов в сумме 2,5 млн. руб., конкурсным управляющим обнаружено не было.

В этой связи управляющий полагала, что ответчиком был произведен перевод активов и материальных ценностей должника на вновь учрежденную компанию со схожим до смешения наименованием, что повлекло возникновение на стороне должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, и, как следствие, невозможность удовлетворить требования кредиторов.

Возражая против указанных доводов, ответчик представил анализы счетов, оборотно-сальдовые ведомости и акты о списании товаров и товарные накладные за период 2019-2021 годов. Также ответчик пояснил, что на начало 2019 года на складе числились ранее приобретенные материалы общей стоимостью 1 575 977 руб.; в течение 2019 года было приобретено материалов, необходимых для выполнения работ, на общую стоимость 19 230 038 руб. (в том числе материалы, необходимые для выполнения работ по контракту с ООО "ПРО-ДИЗАЙН", на сумму полученного аванса - 2 208 598 руб.), а также списаны на выполненные работы материалы стоимостью 16 988 433 руб.; на начало 2020 года на складе числились ранее приобретенные материалы общей стоимостью 3 817 582 руб., в течение 2020 года было приобретено материалов, необходимых для выполнения работ, на общую стоимость 4 979 063 руб. и были списаны на выполненные работы материалы стоимостью 4 634 923 руб., а также материалы стоимостью 3 245 362 руб. по причине пришествия их в негодность (в том числе материалы, использованные на объекте ООО "ПРО-ДИЗАЙН"); на начало 2021 года на складе числились ранее приобретенные материалы общей стоимостью 904 247 руб., в течение 2021 года было приобретено материалов, необходимых для выполнения работ, на общую стоимость 904 247 руб., которые были списаны на выполненные работы, закрытые актами в 2021 году, но фактически работы были выполнены в 2020 году, а уменьшение дебиторской задолженности в 2020 году по сравнению с 2019 годом связано с закрытием выполненных работ актами.

Отклоняя данные доводы (возражения) ответчика, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что ответчиком не раскрыты разумные причины списания материальных ценностей (материалов) общества на столь существенную сумму, а именно - 3 245 361,74 руб. при том, что, что с учётом масштабов хозяйственной деятельности должника утрата имущества в порядке его списания, являющегося одним из основных активов, обеспечивающих хозяйственную деятельность общества, в указанном объеме является более чем избыточной; равным образом не раскрыты (не обоснованы) ответчиком и причины прекращения деятельности должника, как отметил суд и то обстоятельство, что списание активов сопоставимо с периодом возникновения у ООО "Руфинтек ЛТД" задолженности перед своим мажоритарным кредитором в лице ООО "Про-Дизайн", и -одновременно - периодом увеличения балансовых показателей ООО "Руфинтек СПб", руководителем которой является ответчик, что (совокупность вышеуказанных обстоятельств) свидетельствует о совершении ответчиком недобросовестных действий по перенаправлению активов и переводу экономической деятельности должника на вновь созданное схожее с должником до степени смешения юридическое лицо (ООО "Руфинтек СПб") с аналогичными юридическим адресом и видами деятельности, полностью подконтрольное ответчику, повлекших ухудшение финансово-хозяйственного состояния должника и утрату возможности получения его кредиторами удовлетворения своих требований.

Ввиду изложенного, суд первой инстанции правомерно признал доказанным наличие оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по обязательствам перед кредиторами должника по данному основанию.

Также управляющим было заявлено о наличии условий для привлечения Иванова А.Ф. к субсидиарной ответственности вследствие непередачи конкурсному управляющему документации должника.

В силу подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве, положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Основания для освобождения от ответственности контролирующего должника лица предусмотрены пунктом 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в силу которого контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

Как разъяснено в пункте 19 Постановления N 53, при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

В пункте 24 Постановления N 53 разъяснено, что в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежит обязанность по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации. По результатам рассмотрения соответствующего обособленного спора выносится судебный акт, который может быть обжалован в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

При этом смысл вышеназванной презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

В данном случае судом первой инстанции принято во внимание, что согласно бухгалтерскому балансу должника, на момент признания должника банкротом у него имелась дебиторская задолженность в общей сумме 1 032 088,42 руб.

Конкурсным управляющим была проведена работа по взысканию этой задолженности - в частности, были предъявлены требования к третьим лицам - по результатам которой, дебиторская задолженность на сумму 892 951 руб. не была взыскана (подтверждена) ввиду непередачи ответчиком первичной и иной документации, подтверждающей состав, размер и обоснованность этой задолженности на указанную сумму.

В этой связи, оценив представленные в материалы дела документы, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что отсутствие первичной документации должника в полном объеме явилось объективным препятствием для формирования конкурсной массы и удовлетворения требований кредиторов.

Применительно к доводам апелляционной жалобы ответчика о том, что вся документация была им передана конкурсному управляющему, что установлено судебным актом об отказе в удовлетворении заявления управляющего об истребовании у него документации, апелляционный суд отмечает, что само по себе вынесение судебного акта об отказе в истребовании документации не означает невозможность привлечения такого руководителя к субсидиарной ответственности по соответствующим основаниям (в том числе связанным с неисполнением им обязанности по надлежащему хранению документации) либо к ответственности в форме взыскания убытков при доказанности того, что отсутствие этой документации не позволяет конкурсному управляющему вести эффективную работу по формированию конкурсной массы, в т.ч. взысканию дебиторской задолженности.

При таких обстоятельствах, поскольку конкурсным управляющим доказано наличие причинно-следственной связи между вменяемыми ответчику неправомерными действиями, связанными с непредставлением в полном объеме бухгалтерской и иной документации, и невозможностью пополнения конкурсной массы, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о наличии правовых условий для привлечения Иванова А.Ф. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по данному основанию.

С учетом отсутствия доказательств завершения расчетов с кредиторами по состоянию на дату обжалуемого судебного акта, арбитражный суд первой инстанции применительно к пункту 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве правомерно приостановил рассмотрение вопроса об определении размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Суд апелляционной инстанции считает, что при рассмотрении заявления конкурсного управляющего фактические обстоятельства судом первой инстанции установлены правильно, проверены доводы и возражения сторон, полно и всесторонне исследованы представленные доказательства. Оснований для переоценки фактических обстоятельств дела и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанций при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, а также влияли бы на обоснованность и законность определения либо опровергали бы выводы суда первой инстанции.

Все доводы подателя жалобы об обратном судом апелляционной инстанции рассмотрены и подлежат отклонению, как противоречащие установленным по делу фактическим обстоятельствам, имеющимся в материалах дела доказательствам, и не опровергающие выводов суда первой инстанции.

При таких обстоятельствах у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания, предусмотренные статьей 270 АПК РФ, для отмены или изменения определения суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.12.2023 г. по делу N А56-68627/2021/суб.1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу А.Ф. Иванова - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

В.А. Семиглазов Н.Е. Целищева