Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 1 февраля 2022 г. N 10АП-25912/21 по делу N А41-38780/2018

г. Москва

01 февраля 2022 г.

Дело N А41-38780/18

Резолютивная часть постановления объявлена 25 января 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 01 февраля 2022 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Мизяк В.П.,

судей Досовой М.В., Муриной В.А.,

при ведении протокола судебного заседания Бегларяном А.А.,

при участии в заседании:

от Погосяна Э.О. - Скороходов Н.В., представитель по нотариально заверенной доверенности N 50 АБ 4221827 от 20.10.2020, зарегистрированной в реестре за N 50/447-н/50-2020-8-73;

от Погосяна О.Ю. - Милованова Ю.К., представитель по нотариально заверенной доверенности N 77 АГ 3117977 от 13.07.2020, зарегистрированной в реестре за N 77/683-н/77- 2020-1-837;

от финансового управляющего должника - Ерофеева Е.А., представитель по доверенности от 01.12.2021;

от ПАО Банка "ВТБ" - Мазур А.С., представитель по доверенности N 350000/269-Д от 01.02.2021;

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу Погосяна Оганеса Юриковича на определение Арбитражного суда Московской области от 08 октября 2021 года по делу N А41-38780/18 по заявлению финансового управляющего Кузьменко Василия Николаевича к Погосяну Эдгару Оганесовичу, Погосяну Оганесу Юриковичу, о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности сделки, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Погосяна Оганеса Юриковича,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Московской области от 19.10.2018 заявление Банка ВТБ (ПАО) о признании Погосяна О.Ю. несостоятельным (банкротом) было признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина.

Решением Арбитражного суда Московской области от 15.02.2019 Погосян О.Ю. признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден Кузьменко Василий Николаевич.

Финансовый управляющий обратился в Арбитражный суд Московской области с заявлением о признании недействительным договора дарения от 24.02.2015 земельного участка общей площадью 967 кв.м., кадастровый номер 50:14:050428:165, расположенного по адресу: Московская обл., г. Щелково, ул. Соколовская, д. 11, жилого дома площадью 231, 2 кв.м., кадастровый номер: 50:14:0050429:532, расположенного по адресу: Московская обл., г. Щелково, ул. Хомутовская, д. 4Г, заключенного между должником и Погосяном Эдгаром Оганесовичем. Заявлено также о применении последствий недействительности сделки.

Определением Арбитражного суда Московской области от 08 октября 2021 года заявление финансового управляющего удовлетворено. Суд признал недействительным договор дарения 24 февраля 2015 года земельного участка и жилого дома, применил последствия недействительности сделки, а именно возложил на Погосяна Э.О. обязанность возвратить в конкурсную массу Погосяна О.Ю. земельный участок с кадастровым номером 50:14:050428:165 и жилой дом с кадастровым номером 0:14:0050429:532.

Не согласившись с определением суда первой инстанции, должник подал апелляционную жалобу, в которой просит его отменить.

Финансовый управляющий Кузьменко В.Н. представил отзыв, в котором просит отказать в удовлетворении апелляционной жалобы.

Банк "ВТБ" (ПАО) представил письменные пояснения, в которых также возражает против удовлетворения апелляционной жалобы.

Законность и обоснованность определения суда первой инстанции проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со ст. ст. 223, 266, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании представители Погосяна О.Ю. и Погосяна Э.О. поддержали доводы апелляционной жалобы.

Представители финансового управляющего должника и Банка "ВТБ" (ПАО) возражали против удовлетворения апелляционной жалобы, просили оставить обжалуемый судебный акт без изменения.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения представителей участвующих в деле лиц, арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены определения суда первой инстанции.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьей 32 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Отношения, связанные с банкротством граждан, регулируются главой X Закона о банкротстве, а в случае отсутствия в ней каких-либо положений - главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI указанного Закона (п. 1 ст. 213.1 Закона о банкротстве).

Пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Финансовый управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона, а также сделок, совершенных с нарушением настоящего Федерального закона (абзац 2 пункта 7 статьи 213.9 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

Право на подачу заявления об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статье 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона основаниям возникает с даты введения реструктуризации долгов гражданина.

Из материалов дела следует, что 24.02.2015 Погосян О.Ю. заключил со своим сыном Погосяном Э.О. договор дарения земельного участка общей площадью 967 кв.м., кадастровый номер 50:14:050428:165, расположенного по адресу: Московская обл., г. Щелково, ул. Соколовская, д. 11, жилого дома площадью 231, 2 кв.м., кадастровый номер: 50:14:0050429:532, расположенного по адресу: Московская обл., г. Щелково, ул. Хомутовская, д. 4Г.

Переход права собственности Погосян Э.О. на указанные объекты недвижимости зарегистрирован 13.04.2015.

Определением суда от 25.05.2018 возбуждено производство о несостоятельности (банкротстве) Погосяна О.Ю.

Определением суда от 19.10.2018 в отношении должника введена процедура банкротства - реструктуризация долгов гражданина. Требования Банка "ВТБ" (ПАО) в размере 4 500 300 533 руб. 72 коп. (основной долг) включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Полагая, что оспариваемый договор дарения совершен в отношении заинтересованного лица, при злоупотреблении правом, в период финансовой неблагополучности должника, что повлекло за собой причинение вреда должнику и его кредиторам, финансовый управляющий обратился в суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявленные финансовым управляющим требования, суд первой инстанции посчитал их обоснованными, подтвержденными материалами дела.

Исследовав материалы дела, арбитражный апелляционный суд поддерживает указанный вывод суда первой инстанции.

Судом установлено, что дело о банкротстве Погосяна Оганеса Юриковича возбуждено 25.05.2018, оспариваемый договор дарения земельного участка и жилого дома совершен 24.02.2015, то есть за пределами трехлетнего периода подозрительности, установленного специальными нормами Закона о банкротстве (статьи 61.2, 61.3).

Согласно пункту 13 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ "Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 года сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями.

Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 года с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Если совершение сделки нарушает установленный статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации запрет, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В пункте 10 Информационного письма от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что если при заключении договора было допущено злоупотребление правом, то такой договор является недействительным (ничтожным) как противоречащий закону (статьи 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из содержания приведенных норм, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Для квалификация сделок как ничтожных с применением положений статей 10 и 168 Гражданского кодекса недостаточно установления факта ущемления интересов других лиц, необходимо также установить недобросовестность сторон сделки, в том числе наличие либо сговора между сторонами, либо осведомленности контрагента должника о заведомой невыгодности, его негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.09.2011 N 1795/11, по делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются:

- наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок;

- наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий;

- наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Судом установлено, что должник обязался в полном объеме отвечать за исполнение ООО "ПКФ Стройбетон", участником которого являлся с долей 20% в уставном капитале общества, обязательств по возврату кредита, уплате процентов за пользование кредитом и неустоек, возникших из кредитных договоров на общую сумму 4,5 млрд. руб., заключив с банком договоры поручительства: N 38-177- 3079/17/1009-12-П/1006 от 20.11.2012, N 38-177/17/425-13-П/422 от 12.09.2013, N 38-177/17/420-13-П/417 от 13.09.2013, N 38-177/17/130-14-П/127 от 30.05.2014, N 38-177/17/314-14-П/311 от 29.09.2014 на общую сумму 4,5 млрд. руб.

Согласно пункту 1 статьи 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен также для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем.

Содержанием обязательства по договору поручительства является обязанность поручителя при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником основного обязательства нести ответственность перед кредитором наряду с должником.

Договор поручительства, являющийся одним из способов обеспечения исполнения гражданско-правового обязательства, начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору.

Такая обязанность принимается поручителем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

Таким образом, обязательства из договора поручительства следует считать возникшими с момента заключения договора поручительства, а не с момента предъявления кредитором требования к поручителю.

Из представленного в материалы дела Отчета о фактах, обнаруженных при проведении согласованных процедур по анализу финансово-хозяйственной деятельности ООО "ПКФ Стройбетон" за период с 01.01.2014 по 31.12.2017, Анализа финансового состояния ООО "ПКФ Стройбетон", подготовленный в процедуре наблюдения, усматривается, что общество, начиная с 2015 года, находилось в состоянии объективного банкротства.

Погосян О.Ю., являясь участником общества, не мог не знать о наличии кризисной ситуации в ООО "ПКФ Стройбетон", снижавшей возможность исполнения обязательств по кредитным договорам.

Предвидя возможность обращения взыскания на спорное имущество по обязательствам, основанным на перечисленных договорах поручительства, должник совершил спорную сделку, направленную на отчуждение принадлежащего ему ликвидного недвижимого имущества.

Кроме того, в 2017 году Погосян О.Ю. совершил три сделки по отчуждению оставшегося недвижимого имущества в пользу третьих лиц, и ко дню возбуждения судом в отношении него производства по делу о несостоятельности (банкротстве) недвижимое имущество в его собственности отсутствовало.

Спорная сделка по отчуждению имущества (земельного участка и дома) повлекла недостаточность имущества должника, так как произошел вывод активов должника, за счет которых возможно было погасить требования кредиторов должника, в том числе банка.

Исходя из правовой природы договора дарения, данная сделка не подразумевает встречного предоставления одариваемым дарителя, являясь безвозмездной сделкой.

Учитывая, что в результате совершения оспариваемой сделки должник не получил какого-либо встречного предоставлении, стоимость и размер имущества, на которое кредиторы могли бы обратить взыскание, существенно уменьшились.

Оспариваемая безвозмездная сделка совершена в отношении заинтересованного лица Погосяна Э.О. (сына) (пункт 3 статьи 19 Закона о банкротстве), который будучи близким родственником, не мог не знать об имущественном положении отца.

В соответствии с правовой позицией Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении Президиума от 27.07.2011 N 3990/11, безвозмездное отчуждение единственного имеющегося ликвидного имущества своему родственнику при наличии существенной задолженности по обязательствам, по существу, направлено на сокрытие этого имущества от кредиторов, что указывает на наличие в действиях сторон признаков злоупотребления правом.

Наличие либо отсутствие у должника на момент заключения спорного договора признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества при этом не имеет правового значения для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным в статьях 10 и 170 ГК РФ.

Добросовестность поведения сторон спорной сделки судом не усматривается.

Таким образом, спорный договор дарения 24 февраля 2015 года земельного участка и жилого дома совершен с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов Погосяна О.Ю. и повлек за собой причинение вреда имущественным правам кредиторов, которые лишены возможности получить удовлетворение своих требований по причине безвозмездного отчуждения ликвидного имущества должника, с целью недопущения обращения взыскания на него по неисполненным денежным обязательствам.

При указанных обстоятельствах, оценив в совокупности в соответствии со статьей 71 АПК РФ все имеющиеся в материалах дела доказательства, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу о том, что материалами дела подтверждено наличие условий для признания договора дарения от 24.02.2015 недействительной сделкой на основании статей 10 и 168 ГК РФ.

Вывод суда первой инстанции о необходимости удовлетворения заявления финансового управляющего является правильным.

Согласно пункту 2 статьи 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Исследовав материалы дела, принимая во внимание фактически установленные обстоятельства дела, суд первой инстанции применил последствия недействительности ничтожной сделки, возложив на Погосяна Э.О. обязанность возвратить в конкурсную массу Погосяна О.Ю. земельный участок с кадастровым номером 50:14:050428:165 и жилой дом с кадастровым номером 50:14:0050429:532.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе Погосяна Оганеса Юриковича, сводящиеся к несогласию с выводами суда первой инстанции, рассмотрены арбитражным апелляционным судом и отклонены, поскольку они противоречат фактическим обстоятельствам дела.

Так, довод должника о том, что на дату заключения договора дарения земельного участка и жилого дома у него не было оснований считать себя как поручителя по обязательствам ООО "ПКФ Стройбетон" неплатежеспособным лицом, поскольку ООО "ПКФ Стройбетон" вело нормальную хозяйственную деятельность, при этом требование об оплате задолженности к Погосяну О.Ю. как поручителю направлено только 17.05.2017, несостоятелен ввиду следующего.

По смыслу положений статьи 361 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор поручительства, являющийся одним из способов обеспечения исполнения гражданско-правового обязательства, начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору. Такая обязанность принимается поручителем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам (определение Верховного суда Российской Федерации от 24.11.2015 N 89-КГ15-13, постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.12.2021 N Ф05-16579/2019 по делу N А41-58983/2017).

Финансовым управляющим в материалы дела представлен Отчет о фактах, обнаруженных при проведении согласованных процедур по анализу финансово-хозяйственной деятельности ООО "ПКФ Стройбетон" за период 01.01.2014 по 31.12.2017, а также Анализ финансового состояния ООО "ПКФ Стройбетон", подготовленный в процедуре наблюдения Общества.

Согласно Анализу финансово-хозяйственной деятельности, подготовленному временным управляющим ООО "ПКФ Стройбетон", по итогам процедуры наблюдения, финансово-экономические коэффициенты общества, начиная, как минимум, с 01.01.2015 находились ниже нормативных значений.

Иные финансово-экономические показатели ООО "ПКФ Стройбетон", установленные временным управляющим, также находятся ниже нормативных значений и указывают на неудовлетворительное состояние ООО "ПКФ Стройбетон".

По результатам корректировок отчетности ООО "ПКФ Стройбетон" по итогам 2015 года общество получило убыток, что привело к необходимости отразить убыток по строке 1300 Баланса.

В результате чего чистые активы ООО "ПКФ Стройбетон" на 31.12.2015 оказались меньше величины уставного капитала.

То есть, начиная с 2015 года, Общество "ПКФ Стройбетон", находилось в состоянии объективного банкротства.

Кроме того, на дату совершения оспариваемого договора дарения в отношении ООО "ПКФ Стройбетон" уже были вынесены несколько решений судов о взыскании просроченной задолженности (от 28.02.2014 по делу N А41-1020/2014, от 19.11.2014 по делу N А41-58113/14, от 06.06.2014 по делу N А41- 25375/14, от 13.05.2015 по делу N А41-75790/14 (иск подан 01.12.2014); от 24.02.2015 по делу NА41-81753/2014 (иск подан 23.12.2014), от 07.08.2014 по делу N А40-42189/2014, от 20.10.2014 по делу N А40-106199/14.

Всего с должника взысканы денежные средства на сумму 24 631 134,47 рублей.

Погосян О.Ю., являясь участником ООО "ПКФ Стройбетон", и поручителем по его обязательствам, не мог не знать о неудовлетворительном экономическом состоянии основного заемщика - ООО "ПКФ Стройбетон" и поэтому не имел разумных ожиданий относительно возможности исполнения кредитных обязательств основным должником.

Как указал Верховный Суд РФ в Определении от 22.07.2019 N 308-ЭС19-4372, кризисная ситуация, как правило, возникает не одномоментно, ей предшествует период снижения прибыльности, который переходит в стадию объективного банкротства.

В данном случае Погосян О.Ю. в материалы дела не представил доказательств того, что в преддверии банкротства заемщика имелась реальная возможность исполнения им кредитных обязательств, которая была утрачена в относительно короткий промежуток времени.

Наоборот, финансовым управляющим и Банком ВТБ (ПАО) в дело представлены доказательства значительного ухудшения финансового положения ООО "ПКФ Стройбетон", начиная с 2015 года.

Таким образом, поскольку Погосян О.Ю. на дату заключения оспариваемого договора дарения знал о наличии у него обязательств, по крайней мере, перед Банком по заключенным ранее договором поручительства на сумму более 4,5 млрд. руб., договор дарения земельного участка и жилого дома своему сыну фактически был направлен на сокрытие принадлежащего ему имущества от обращения взыскания со стороны независимых кредиторов.

Очевидно предполагая возможность обращения взыскания кредиторами на указанное имущество, должник произвел его отчуждение по сделке, которая не предусматривает встречного исполнения.

Такое поведение не отвечает стандартам добросовестного и разумного осуществления гражданских прав и не подлежит судебной защите.

Из состава имущества должника безвозмездно выбыло ликвидное имущество, подлежащее включению в конкурсную массу, вследствие чего кредиторы не смогут получить удовлетворение за счет данного имущества должника.

Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22.07.2019 N 308-ЭС19-4372 по делу N А53-15496/2017, с точки зрения принципа добросовестности в ситуации существования значительных долговых обязательств, указывающих на возникновение у гражданина-должника признака недостаточности имущества, его стремление одарить родственника не может иметь приоритет над необходимостью удовлетворения интересов кредиторов за счет имущества должника.

Таким образом, безвозмездная передача недвижимости в условиях неисполненных обязательств перед кредиторами причиняет вред имущественным интересам кредиторов, поскольку они лишаются возможности получить удовлетворение за счет переданной в дар недвижимости, что соответствует презумпции недействительности сделки по основаниям, предусмотренным ст. ст. 10, 168 ГК РФ.

Довод заявителя жалобы о том, что договор дарения не может быть оспорен, так как совершен за пределами трехлетнего периода подозрительности, не может быть обоснованным в силу следующего.

Порядок оспаривания сделок должника-гражданина установлен статьей 213.32 Закона о банкротстве, при этом из императивного предписания пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ "Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" следует, что пункты 1, 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяются к сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, совершенным с 01.10.2015. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ.

Принимая во внимание совершение договора дарения от 24.02.2015 до 01.10.2015, то есть за пределами трехлетнего периода подозрительности применительно к специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, апелляционный суд соглашается с оценкой суда первой инстанции о том, что в данном случае законом не предусмотрен запрет на оспаривание договора дарения в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) по основаниям, предусмотренным статьями 10, 168 ГК РФ.

Относительно довода заявителя апелляционной жалобы о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности для обращения в суд с настоящими требованиями, суд апелляционной инстанции считает необходимым указать следующее.

Согласно пункту 1 статьи 181 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ) срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", следует, что исковая давность по требованию об оспаривании сделки должника по мотиву злоупотребления правом в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

Как следует из материалов дела, требование о признании договора дарения недействительным заявлено финансовым управляющим в течение трехлетнего срока с момента введения процедуры реструктуризации долгов в отношении Погосяна О.Ю.

Довод апелляционной жалобы должника о том, что подаренный сыну жилой дом является единственным жильем для должника, на которое не может быть обращено взыскание, что является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции считает необоснованным и подлежащим отклонению в связи со следующим.

Пунктом 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве закреплено, что все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, определенного пунктом 3 настоящей статьи.

Из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством (п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве).

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации N 456-О от 04.12.03 разъяснено, что положения статьи 446 ГПК РФ, запрещающие обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания, направлены на защиту конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует статья 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со статьей 25 Всеобщей декларации прав человека.

Между тем, факт того, что квартира является единственным, пригодным для постоянного проживания жилым помещением, не означает, что такое имущество допускается в качестве предмета сделки, совершенной со злоупотреблением, заведомо в отсутствие риска несения неблагоприятных последствий в виде применения последствий недействительности сделки.

При этом следует отметить, что добровольное отчуждение жилого помещения означает, что собственник (продавец) не рассматривает предмет продажи в качестве единственного пригодного для проживания себя и членов своей семьи.

Кроме того, ссылка на статус квартиры в качестве единственной не может являться препятствием для признания сделки с такой квартирой недействительной и применения последствий недействительности, поскольку вопрос об обращении взыскания на соответствующее имущество с применением статьи 446 ГПК РФ возможно разрешить лишь по завершении формирования конкурсной массы, в том числе, с учетом обжалования сделок должника, в результате чего будет известен весь перечень принадлежащего должнику имущества; иной подход позволит исключить возврат имущества со ссылкой на статус единственного жилья в рамках отдельных обособленных производств, что не соответствует цели процедуры банкротства.

В рассматриваемом случае отчуждение спорного имущества (земельного участка 50:14:050428:165 и жилого дома 50:14:0050429:532) близкому родственнику (сыну) было осуществлено в период неплатежеспособности должника.

Данные обстоятельства свидетельствуют о направленности оспариваемого договора дарения на сокрытие имущества должника от обращения на него взыскания кредиторами, а также о наличии признаков злоупотребления правом при его совершении.

Согласно ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (ч. 2 ст. 9 АПК РФ).

При изложенных обстоятельствах апелляционный суд считает, что оснований для отмены определения суда первой инстанции не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием к отмене судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Апелляционная жалоба Погосяна Оганеса Юриковича удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 223, 266, 268, пунктом 1 части 4 статьи 272, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 08 октября 2021 года по делу N А41-38780/18 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в Арбитражный суд Московского округа через Арбитражный суд Московской области в месячный срок со дня его принятия.

Председательствующий

В.П. Мизяк

Судьи

М.В. Досова В.А. Мурина