Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 июня 2022 г. N 09АП-32270/22 по делу N А40-37460/2021

город Москва

24 июня 2022 г.

Дело N А40-37460/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 21 июня 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 24 июня 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Башлаковой-Николаевой Е.Ю.,

судей Вигдорчика Д.Г., Шведко О.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Овчаренко С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Багирян А.А. на определение Арбитражного суда города Москвы от 18 апреля 2022 года по делу N А40-37460/21 об отказе в признании обоснованными требований Багирян А.А. в размере 54 485 884,21 руб.

в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) Багирян Лилианы Владимировны (ИНН 771000401495, ОГРНИП 318774600108651)

при участии в судебном заседании:

от Багирян А.А.: Бродницкая Т.Н., по дов. от 23.08.2021

от Хапаевой М.С.: Спирин Д.А., по дов. от 26.05.2022

от Багирян Л.В.: Малюкина А.В., по дов. от 27.10.2021

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.07.2021 г. в отношении Багирян Лилианы Владимировны (ОГРНИП 318774600108651) введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим должника утверждена Володина Виктория Викторовна (член Ассоциации СРО "МЦПУ", ИНН 632307876904), о чем опубликованы сведения в газете "Коммерсантъ" N 124 от 17.07.2021.

В Арбитражном суде города Москвы рассмотрено поступившее 30.08.2021 г. требование Багирян А.А. о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 18 апреля 2022 года по делу N А40-37460/21 требование признано необоснованным, во включении в реестр требований кредиторов должника Багирян Л.В. требований Багирян А.А. в размере 54 485 884,21 руб. - задолженность, 463 600,95 руб. - проценты, как обеспеченные залогом имущества должника, а также 13 821 505,92 руб. - неосновательное обогащение, 2 284 950,26 руб. - проценты, 37 091,32 руб. - судебные расходы, отказано.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, Багирян А.А обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил указанное определение суда первой инстанции отменить.

Дело рассмотрено в соответствии со ст.ст. 123, 156 АПК РФ.

В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представители Багиряна А.А, Багирян Л.В. поддержали доводы апелляционной жалобы, просили ее удовлетворить, представитель Хапаевой М.С. против удовлетворения жалобы возразил.

Исследовав доказательства, представленные в материалы дела, оценив их в совокупности и взаимной связи в соответствии с требованиями ст. 71 АПК РФ, с учетом установленных обстоятельств по делу апелляционный суд считает доводы жалобы основанными в силу следующего.

Между КБ "Юниаструм Банк" (ООО) и Багирян А.А. (отцом заявителя) был заключен кредитный договор N 81-16/Кр от 16.08.2016 г., в соответствии с которым должнику был представлен кредит в размере 2 250 000 долларов США по ставке 9% годовых от суммы задолженности по кредиту.

Во исполнение обязательств по указанному договору между Банком и Багиряном А.А. (заявителем) заключен договор поручительства N 81-16/П-1 от 23.08.2016 г., в соответствии с которым заявитель требования принял на себя обязательства отвечать за исполнение Багиряном А.А. (заемщиком) обязательств из указанного кредитного договора.

Между КБ "Юниаструм Банк" (ООО) и ООО "Промстройинвест XXI век", Багиряном А.А., Багиряном А.А., Багиряном К.А., Багирян Э.А., заключен договор ипотеки (залога недвижимости) N 81-16/З от 09.09.2016 г., обеспечивающий исполнение обязательств из кредитного договора.

Как следует из материалов дела о несостоятельности (банкротстве) Багирян Лилианы Владимировны, в соответствии с дополнительным соглашением к кредитному договору N 81-16/Кр от 23.08.2016 г. N1 от 18.09.2020 г. КБ "Восточный" и должник заключили соглашение о том, что в связи со смертью Багиряна А.А., являющегося заемщиком по кредитному договору, все права и обязанности заемщика по кредитному договору перешли к Багирян Л.В., являющейся наследницей Багиряна А.А.

В соответствии с представленным в материалы дела требованием от 21.04.21 г. об исполнении обязательств по кредитному договору от 23.08.2016 г. N 81-16/Кр, договорам обеспечения Багиряну А.А. (заявителю) было выставлено требование о полном исполнении обязательств не позднее 7 календарных дней с момента получения требования.

В счет исполнения обязательств по договору поручительства заявителем погашена задолженность должника в полном объеме: 742 780 долларов США - основной долг, 6 320,05 долларов США - проценты, что подтверждается заявлением о переводе, платежным поручением, справкой банка (т. 2, л.д. 137 -139).

Таким образом, Багирян А.А. указывает, что к нему перешло право требования указанной суммы, кроме того указанные требования обеспечены залогом 1/5 доли недвижимого имущества, принадлежащего должнику, по договору ипотеки.

Также, что у должника имеется не исполненное денежное обязательство в размере 13 821 505,92 руб. - неосновательное обогащение, 2 284 950,26 руб. - проценты, 37 091,32 руб. - судебные расходы, вытекающие из решения Тверского районного суда г. Москвы от 08.04.2019 г., определения от 22.07.2019 г. по делу N 2-01/2019 в соответствии с которым с должника в пользу Садова А.Ш. была взыскана соответствующая задолженность.

Садов А.Ш. уступил Багирян А.А. право взыскания указанной задолженности на основании договора уступки прав требования от 17.12.2020 г.

Отказывая в удовлетворении заявления, руководствуясь положениями ст.ст. 2, 32, 71, 100, 142 Закона о банкротстве, суд первой инстанции пришел к выводу, что в рамках настоящего обособленного спора заявление предъявлено уже новым кредитором, вместе с тем, доказательств осуществления процессуального правопреемства в рамках дела, на основании которого заявитель обращается с требованием не представлено. По требованиям по договору поручительства суд указал на наличие аффилированности заявителя с должником, отсутствие доказательств предъявления требований к остальным поручителям, на формальный характер заявления о взыскании задолженности, направленный на сохранение имущества должника за всеми членами семьи через родственные связи.

Отказывая во включении в реестр требований кредиторов суммы неосновательного обогащения, процентов, судебных расходов по задолженности, установленной решением суда общей юрисдикции, суд первой инстанции с сослался на п. 23 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", согласно которому если требование кредитора подтверждено вступившим в законную силу судебным актом и подается лицом, являющимся правопреемником истца по соответствующему делу, то к такому требованию по смыслу п. 1 ст. 71 или п. 1 ст. 100 Закона о банкротстве должно быть приложено определение суда, принявшего решение, о процессуальном правопреемстве.

Процессуальное правопреемство в деле о несостоятельности (банкротстве) проводится судом только в случае, если требование о включении в реестр требований кредиторов предъявлено в суд лицом, обладающим таким правом на момент обращения (цедентом).

Отказывая в признании обоснованными требований из договора поручительства и ипотеки, суд первой инстанции указал, что заявитель требования - Багирян А.А. и должник - Багирян Л.В. состоят в близких родственных отношениях, поскольку должник является матерью заявителя требования.

Согласно пункту 1 статьи 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции", входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Как следствие, во избежание необоснованных требований к должнику и нарушений прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанны с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования. Исследованию подлежит сама возможность по исполнению сделки.

Разъяснения о повышенном стандарте доказывания в делах о банкротстве даны в пункте 26 постановления Пленума N 35, из которого следует, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Требование, основанное на факте передачи денежных средств, должно подтверждаться не только распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру (что свойственно обычному спору), но и доказательствами, подтверждающими финансовые возможности кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, а также сведениями о дальнейшем движении денежных средств.

Если "дружественный" кредитор не подтверждает целесообразность заключения сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Как следует из условий договора поручительства, Багирян А.А. обязался отвечать перед банком за исполнение должником своих обязательств, вместе с тем, как следует из договора ипотеки и материалов дела о банкротстве должника, Багирян А.А. не являлся единственным поручителем по указанным обязательствам.

Багирян Л.В. приобрела имеющиеся обязательства в результате принятия наследства Багирян А.А. Наследниками умершего Багирян А.А. по закону также является заявитель требования - Багирян А.А. Вместе с тем, заявитель требования от принятия наследства отказался, тем самым самостоятельно возложил указанные риски на должника. С учетом наличия родственных отношений заявителю требования должно было быть известно, что должник не обладает имуществом, достаточным для погашения задолженностей как имеющихся, так и будущих, но, не смотря на это, именно на должника наследниками по закону было возложено бремя несения неблагоприятных последствий принятия наследственной массы.

Согласно пункту 3 статьи 363 ГК РФ лица, совместно давшие поручительство, (сопоручители) отвечают перед кредитором солидарно, если иное не предусмотрено договором поручительства.

В соответствии с правовой позицией, сформулированной в пункте 16 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3(2017) и в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 04.10.2018 N 305-ЭС18-9321, аффилированность лиц, предоставивших поручительство, презюмирует совместный характер такого поручительства.

При исполнении одним из таких солидарных должников обязательства перед кредитором к нему в порядке суброгации переходит требование к основному должнику (абзац четвертый статьи 387 ГК РФ). Однако его отношения с другими выдавшими обеспечение членами группы по общему правилу регулируются положениями пункта 2 статьи 325 данного Кодекса о регрессе: он вправе предъявить регрессные требования к каждому из лиц, выдавших обеспечение, в сумме, соответствующей их доле в обеспечении обязательства, за вычетом доли, падающей на него самого.

Если иное не вытекает из отношений сопоручителей, он исполнивший обязательство, имеет право регрессного требования к остальным сопоручителям в равных долях за вычетом доли, падающей на него самого (подпункт 1 пункта 2 статьи 325, пункт 3 статьи 363 ГК РФ).

Вместе с тем, доказательств предъявления требования к иным поручителям и залогодателям в материалы дела не представлено.

Апелляционный суд, повторно оценив представленные в дело доказательства, не может согласиться с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника в порядке, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве.

По требованиям, вытекающим из договора цессии, апелляционный суд приходит к следующим выводам.

Договор цессии как основание для замены лица в соответствующем обязательстве никем не оспорен. Права по договору цессии перешли к Багиряну А.А. с момента заключения данного договора. Оплата договора цессии подтверждена квитанциями Сбербанка (т.2, л.д. 135-136). Таким образом, фактически смена лица в материальном правоотношении произошла. Фактически процессуальное правопреемство необходимо для защиты сторон обязательства от исполнения ненадлежащей стороне. Поскольку должник был уведомлен о перемене лица в обязательстве на стадии, когда исполнительное производство было уже завершено, такая ситуация исключена.

В отношении требования, основанного на договоре поручительства и исполнении заявителя обязанности по досрочному погашению кредита, суд приходит к следующим выводам.

Согласно прямого указания п. 1 ст. 365 ГК РФ к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требования кредитора. Поручитель также вправе требовать от должника уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору, и возмещение иных убытков, понесенных в связи с ответственностью должника.

Доказательства исполнения заявителем обязательств должника по кредитному договору представлены, следовательно, к нему применимы положения указанной нормы.

Что касается требований к иным поручителям, то, как указано в ст. ст. 325, 363 ГК РФ предъявление требований к остальным поручителям является правом поручителя, исполнившего обязательство за должника, в связи с чем апелляционный суд считает, что данные нормы не могут быть применены в настоящем споре, поскольку заявителю законодательством предоставлена возможность выбора способа защиты своего гражданского права.

Отсутствие достаточной целесообразности погашения кредита и несоответствие требование требования заявителя повышенному стандарту доказывания, установленному для заинтересованных кредиторов, опровергается наличием договора поручительства, по которому заявителю предъявлены требования банком на законных основаниях.

При этом, что практика привлечения лиц, входящих в одну группу, в качестве сопоручителей за основного должника, соответствует нормальной практике ведения хозяйственной деятельности. Такой способ обеспечения исполнения обязательств трактуется существующей судебной практикой как не выходящий за рамки обычного.

Сделки между аффилированными лицами не запрещены (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23 ноября 2021 г. N Ф09-4006/21, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 8 августа 2018 г. по делу N А40-81830/17 и Постановление Арбитражного суда от 13 сентября 2018 г. по делу N А40-48069/2016). Закон не содержит запрета на включении в реестр требований кредитора, который является членом семьи должника.

Более того, правоотношение как по кредитному договору, так и по договору поручительства возникло задолго до того, как должник стал их участником в порядке правопреемства после гибели своего супруга. Обязательства по этим правоотношениям исполнялись должным образом вплоть до момента смерти заемщика. Заявитель действовал в полном соответствии с договором займа и договором поручительства, однако именно надлежащее исполнение им своих обязательств судом вменяется ему в вину и трактуется как злоупотребление правом.

Погашение кредита заявителем было также вынужденным, поскольку подача Хапаевой М.С. заявления о признании должника банкротом привело к дефолту по кредиту и предъявлению банком прямого требования о возврате оставшейся задолженности по кредитному договору к Багиряну А.А. как поручителю. При этом, угроза финансовых и имущественных потерь в подобной ситуации возникла бы перед любым поручителем, как являющимся родственником должника, так и не являющимся.

Апелляционный суд считает, что действия заявителя, поставленного в указанные условия, не выходили за рамки обычного экономического поведения.

Источником погашения кредита перед банком послужили денежные средства, полученные заявителем по кредиту, что также установлено судом первой инстанции.

Экономические мотивы получения кредита обусловлены отсутствием личных денежных средств для погашения кредита должника заявителем в качестве поручителя.

Обязательства Багирян А.А. по договору поручительства являются действительными и подлежат исполнению независимо от наличия родственных связей с должником. Исполнение действующего обязательства, возникшего задолго до начала процедуры банкротства, не может оцениваться как нецелесообразная сделка, совершаемая исключительно с целью причинения вреда другим кредиторам должника.

Вывод суда первой инстанции о том, что на момент отказа Багиряна А.А. от наследства Багирян Л.В. не обладала имуществом, достаточным для погашения задолженностей как имеющихся, так и будущих, не подтверждается надлежащими доказательствами, а также противоречит самому факту обращения Хапаевой Марины Семеновны с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) должника, выбравшей в качестве способа защиты своих интересов процедуру банкротства.

Вывод суда о преюдиции и обязательном характере постановления Девятого арбитражного суда по настоящему делу от 08.04.2022 г. для разрешения настоящего спора апелляционная коллегия находит ошибочным, поскольку в рамках указанного спора требования заявителя по настоящему делу не рассматривались.

Апелляционный суд принимает во внимание, что в соответствии с положениями п.23

Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" для целей включения в реестр требований кредиторов и участия в первом собрании кредиторов конкурсные кредиторы, в том числе кредиторы, требования которых обеспечены залогом имущества должника, и уполномоченный орган вправе предъявить свои требования к должнику в течение двух месяцев со дня опубликования сообщения о признании обоснованным заявления о признании должника банкротом в порядке, установленном статьей 213.7 Закона.

Требования заявлены в установленный срок - 30.08.2021 г.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу об отказе Багирян А.А. во включении в реестр требований кредиторов заявленной суммы задолженности. Судебный акт подлежит отмене. Заявленные требования подлежат включению в реестр.

Нарушений норм процессуального права апелляционным судом не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.176,266-268,269,270,271,272 АПК РФ, Девятый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 18 апреля 2022 года по делу N А40-37460/21 отменить.

Признать обоснованными и включить в третью очередь реестра требований кредиторов должника Багирян Лилианы Владимировны требования Багиряна Александра Александровича в размере 54 485 884 руб. 21 коп. задолженности, 463 600 руб. 95 коп. процентов как обеспеченные залогом имущества должника, 13 821 505 руб. 92 коп. неосновательного обогащения, 2 284 950 руб. 26 коп. процентов, 37 091 руб. 32 коп. судебных расходов, с учетом положений ст. 137 Закона о банкротстве.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Е.Ю. Башлакова-Николаева

Судьи

Д.Г. Вигдорчик О.И. Шведко