Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26 июля 2022 г. N 09АП-38527/22 по делу N А40-294886/2018

г. Москва

26 июля 2022 г.

Дело N А40-294886/18

Резолютивная часть постановления объявлена 20 июля 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 26 июля 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей Башлаковой-Николаевой Е.Ю., Шведко О.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Зайцевой П.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "ВП СР" - Бондарева С.В. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 11 мая 2022, вынесенное судьей Бубновой Н.Л., об отказе конкурсному управляющему ООО "ВП СР" в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности Винокура Максима Юрьевича, Давудова Хасана Шамановича и Даудовой Аминат Аликсандировны по обязательствам ООО "ВП СР", по делу N А40-294886/18 о несостоятельности (банкротстве) ООО "ВП СР"

при участии в судебном заседании: от АО "Дагнефть" - Эльмурзаев Р.Э. дов. от 26.11.2021; от Фельдмана А.В.- Овсейцев В.А. дов. от 09.12.2021; от Дудовой А.А.- Османов Ш.С. дов. от 29.03.2022; Винокур М.Ю.- лично, паспорт

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 04.10.2019 ООО "ВП СР" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Бондарев Сергей Викторович (далее - конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий 11.09.2019 в электронном виде направил в Арбитражный суд города Москвы заявление о привлечении к субсидиарной ответственности Винокура Максима Юрьевича, Давудова Хасана Шамановича и Даудовой Аминат Аликсандировны по обязательствам должника в размере 87 589 812 руб. 63 коп. (с учетом принятого судом в порядке статьи 49 АПК РФ уточнения заявленных требований).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 19.11.2020 к непосредственному участию в настоящем обособленном споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Фельдман Александр Викторович.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 11 мая 2022 года отказано конкурсному управляющему ООО "ВП СР" в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности Винокура Максима Юрьевича, Давудова Хасана Шамановича и Даудовой Аминат Аликсандировны по обязательствам ООО "ВП СР".

Не согласившись с принятым судебным актом, управляющий обратился с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда города Москвы отменить, привлечь ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В обоснование апелляционной жалобы апеллянт ссылается на незаконность и необоснованность обжалуемого судебного акта.

От Фельдмана А.В., АО "Дагнефть", Дудовой А.А. поступили отзывы на апелляционную жалобу.

В судебном заседании представитель АО "Дагнефть" поддержал доводы жалобы управляющего.

Представители ответчиков, Фельдмана А.В. возражали по апелляционной жалобе.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность обжалуемого определения суда первой инстанции проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого определения суда первой инстанции.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Давудов Хасан Шаманович и Даудова Аминат Аликсандировна начиная с 31.07.2007 и до настоящего времени являются участниками должника с долей участия в размере 50 % от уставного капитала каждый, а Винокур Максим Юрьевич начиная с 06.11.2002 и вплоть до открытия в отношении должника процедуры конкурсного производства являлся генеральным директором ООО "ВП СР".

В качестве основания для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий ссылался на следующие обстоятельства:

- совершение сделок, повлекших существенное причинение вреда имущественным правам кредитора;

- неисполнение обязанности по передаче бухгалтерской и иной документации должника конкурсному управляющему, что повлекло затруднение реализации мероприятий банкротства, а также внесение недостоверных сведений о юридическом адресе общества;

- неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), которая, по мнению конкурсного управляющего, возникла на стороне руководителя не позднее 14.04.2012, исходя из даты возникновения просроченных обязательств перед ПАО "НК "Роснефть" -Дагнефть".

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно пункту 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 г. N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 1 июля 2017 г., производится по правилам Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции настоящего Федерального закона).

По смыслу пункта 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 г. N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 г. N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации) положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Поскольку в качестве основания для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий ссылался на сделки, совершенные до 01.07.2017, Закон о банкротстве применяется в редакции Закона N 134-ФЗ.

Аналогичный подход к определению редакции Закона о банкротстве, которая подлежит применению к отношениям по субсидиарной ответственности, возникшим до внесения в него изменений, отражен в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 г. N 308-ЭС17-6757(2,3), который в частности указал, что поскольку субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Таким образом, суд первой инстанции правомерно применил ст. 10 Закона о банкротстве (в ред. Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) к спорным правоотношениям в части в данного основания.

В пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве в примененной апелляционным судом редакции закреплено, что, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Согласно абзацу 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в примененной апелляционным судом редакции (в настоящее время - подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно (несколько) направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В соответствии с разъяснениями, данными в пунктах 3, 4, 5, 16, 20 Постановления N 53, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

По смыслу взаимосвязанных положений абзаца второго статьи 2, пункта 2 статьи 3, пунктов 1 и 3 статьи 61.10 Закона о банкротстве для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом "фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Указанные положения законодательства не исключают возможность привлечения контролирующего лица к иной ответственности за действия, совершенные за пределами названного трехлетнего периода, например, к ответственности, предусмотренной законодательством о юридических лицах (статья 53.1 ГК РФ, статья 71 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об акционерных обществах), статья 44 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об обществах с ограниченной ответственностью) и т.д.).

Несостоятельность должника является не только юридической, но и экономической категорией. Поэтому права кредитора несостоятельного лица на наиболее полное удовлетворение его требования за счет имущества предприятия-банкрота зависят от значительного ряда обстоятельств (объем имущества должника, размер его активов, спрос на покупку этих активов, их действительная стоимость и другие).

При этом успешность хозяйственной деятельности юридического лица, его имущественный комплекс, размер впоследствии предъявленных к предприятию требований и, как правило, их количество, напрямую связано со своевременным, добросовестным, эффективным осуществлением руководителями юридического лица контроля за его деятельностью, предполагающей недопущение наступления экономического кризиса субъекта коммерческой деятельности (объективного банкротства).

Когда осуществление контролирующими лицами управления не отвечают интересам подконтрольного им общества (статья 53 Гражданского кодекса) либо преследует противоправные цели (статья 10 Гражданского кодекса) на них могут быть возложены негативные последствия их деятельности, в том числе приведшие к несостоятельности подконтрольного им юридического лица (невозможность полного удовлетворения предъявленных требований) (статьи 10, 61.11 Закона о банкротстве).

Тяжесть таких последствий в каждом конкретном случае определяется исходя из существа совершенных контролирующими лицами деликтов, степени влияния каждого из них на деятельность должника, применительно к редакциям Закона о банкротстве, действующим в период их совершения, такое правовое регулирование объясняется гражданско-правовой природой института привлечения фактических руководителей к субсидиарной ответственности по обязательствам предприятия-банкрота. Аналогичный подход следует из пунктов 4, 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53).

При этом суд наделен достаточными дискреционными полномочиями при неправильном выборе заинтересованным лицом способа защиты права и очевидности преследуемого материально-правового интереса осуществить самостоятельную квалификацию требований применительно к положениям статей 133, 168 АПК РФ (пункт 20 Постановления N 53).

В рассматриваемом случае требование конкурсного управляющего о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности за невозможность погашения требований кредиторов в связи с совершением ими существенно убыточных сделок:

1. Совершение последовательных действий, направленных на отчуждение входящего ранее в состав уставного капитала должника здания (общей площадью 588 кв. м, с кадастровым номером 77:01:0006015:1084, расположенное по адресу: г. Москва, Большая Серпуховская ул., д. 31, корп. 14);

2. Отчуждение 19 парковочных мест;

3. Подписание договора процентного займа N 01/2011 от 27.04.2011 с аффилированным лицом ООО "Нефте-Жилинвест".

Однако, как верно установил суд первой инстанции, ООО "ВП СР" было образовано 22.10.2001, уставный капитал общества составлял 10 000 руб. 00 коп.

В 2007 году уставный капитал общества был увеличен до 100 000 000 руб. 00 коп. в результате внесения в уставный капитал общества здания стоимостью 99 990 000 руб. 00 коп. общей площадью 588 кв. м, с кадастровым номером 77-77-11/027/2006-097, расположенного по адресу: г. Москва, Большая Серпуховская ул., д. 31, корп. 14, находящегося в собственности ОАО "Леспромбанк" (один из учредителей должника), доли участия в обществе реализованы в пользу Давудова Хасана Шамановича и Даудовой Аминат Аликсандировны (по 50 % каждый).

14.10.2011 ООО "ВП СР" в лице своих участников Давудова Х.Ш. и Даудовой А.А. приняло решение о создании (учреждении) дочернего общества - ООО "Наследие" с уставным капиталом в размере 50 000 000 руб. 00 коп. (протокол N 1 от 14.10.2011), который был оплачен посредством передачи указанного недвижимого объекта.

Право собственности ООО "Наследие" на указанное здание было зарегистрировано 19.11.2012 (номер государственной регистрации 77-77-11/156/2012-651) на основании договора о внесении недвижимого имущества в уставной капитал с ООО "ВП СР".

Впоследствии, 07.06.2013 между ООО "ВП СР" в лице генерального директора Винокура М.Ю. (продавца), Фельдманом Александра Викторовича и Пузановой Людмилы Николаевны (покупатели) был заключен Договор купли-продажи доли уставного капитала, на основании которого право собственности на 100 % доли уставном капитале ООО "Наследия" (ИНН 7705994940) перешло от должника к Фельдману Александру Викторовичу и Пузановой Людмиле Николаевне в следующей пропорции: 99,98 % доли номинальной стоимостью 50 000 000 руб. 00 коп. в собственность Фельдмана Александра Викторовича и 0,02 % доли номинальной стоимостью 10 000 руб. 00 коп. - в собственность Пузановой Людмилы Николаевны.

Согласно Выписке из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости от 03.09.2019 N 99/2019/281813366 Фельдман Александром Викторовичем до настоящего времени является собственником указанного здания с кадастровым номером 77:01:0006015:1084.

Стоимость отчуждаемой доли была определена сторонами в размере 52 741 000 руб. 00 коп., подлежащих оплате в следующем порядке: - 12 078 750 руб. 00 коп. посредством зачета встречного денежного права требования Фельдмана Александра Викторович по Договору займа N 01/07/12 от 30.07.2012; - 40 652 250 руб. 00 коп. оплачивались путем предоставления Фельдманом Александром Викторовичем безотзывного депонированного аккредитива в КБ "АльтаБанк" (ЗАО) (банк-эмитент) в пользу ООО "ВП СР", 5 - 10 000 руб. 00 коп. оплачивались Пузановой Людмилы Николаевны путем внесения денежных средств на счет ООО "ВП СР".

Как установил суд, факт надлежащего исполнения покупателями обязательств по оплате приобретенной доли в обществе подтвержден представленными в материалы дела копиями приходно-кассового ордера от 31.07.2012 и квитанции к приходно-кассовому ордеру от 31.07.2012 о внесении наличных денежных средств по договору процентного займа N 01/07/12 от 30.07.2012 в сумме 12 030 000 руб. 00 коп., тем самым подтверждая наличие заемных отношений.

Материалами обособленного спора подтверждается и не опровергнуто документально конкурсным управляющим, что ООО "ВП СР" в качестве оплаты за 100% доли в уставном капитале ООО "Наследия" (ИНН 7705994940) получило 52 741 000 руб. 00 коп.

Настаивая на причинении указанной сделкой существенного вреда имущественным правам кредиторов, конкурсный управляющий полагает, что рыночная стоимость данного здания при внесении его в уставной капитал должника составляла 99 990 000 руб. 00 коп., т.е. прямой убыток от этой сделки составил 47 249 000 руб. 00 коп.

При этом, в качестве подтверждения данного обстоятельства конкурсный управляющий ссылается только на аналитическую справочную информацию N 105/07/21 от 29.07.2021.

Однако, как верно указал суд, возражая против доводов конкурсного управляющего об убыточности сделки по отчуждению спорного здания, третье лицо представило в материалы обособленного спора отчет об оценке N 01/152/0908 от 20.08.2012 ООО "Аналитический консультационный центр "Департамент профессиональной оценки" об оценке нежилого здания общей площадью 588 кв. м, расположенного по адресу: г. Москва, ул. Большая Серпуховская, д. 31, корп. 14, принадлежащего ООО "ВП СР", согласно которому стоимость здания на 09.08.2012 без учета НДС составляла 50 000 000 руб. 00 коп.

Указанный отчет никем из сторон не оспорен, правом на заявление ходатайства о назначении судебной экспертизы с целью определения действительной рыночной стоимости нежилого здания лица, участвующие в обособленном споре, не воспользовались.

Поскольку отчет об оценке N 01/152/0908 от 20.08.2012 составлен в полном соответствии с требованиями ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации", суд первой инстанции правильно посчитал, что определенная им цена объекта оценки является достоверной для оценки стоимости совершенной сделки.

Кроме того, решением Московского городского суда от 29.04.2020 установлена равной рыночной кадастровая стоимость объекта недвижимости с кадастровым номером 77:01:0006015:1084 по состоянию па 01.01.2018 в размере 53 836 785 руб. 00 коп.

В основу данного решения положена судебная оценочная экспертиза.

Также, на дату внесения данного объекта в уставный капитал общества рыночные цены на капитальные строительства в Москве в сравнении с 2018 годом были существенно ниже.

При таких обстоятельствах, доводы конкурсного управляющего о существенном занижении стоимости нежилого здания (обшей площадью 588 кв. м с кадастровым номером 77:01:0006015:1084, расположенного по адресу: г. Москва, ул. Большая Серпуховская, д. 31, корп. 14) при внесении его в уставный капитал ООО "Наследие" и последующей реализации Фельдману А.В. судом первой инстанции правомерно отклонены, поскольку оснований полагать о причинении указанной сделкой существенного вреда имущественным правам кредиторов не имеется.

В этой связи с чем, суд правомерно пришел к выводу о недоказанности конкурсным управляющим существенной убыточности сделки применительно к п. 23 Постановления от 21.12.2017 N 53.

Доводы Конкурсного управляющего относительно того, что кадастровая стоимость Здания на дату 01.01.2016 г. равна 98 290 542,00 рублей, признаются необоснованными, т.к. при участии в судебном заседании представителя конкурсного управляющего, были приобщены в материалы дела решения об установлении кадастровой стоимости равной рыночной, в том числе, на дату 01.01.2016 г., в размере 61 670 000 рублей.

Более того, решением Московского городского суда от 29.04.2020 установлена равной рыночной кадастровая стоимость объекта недвижимости с кадастровым номером 77:01:0006015:1084 по состоянию па 01.01.2018 в размере 53 836 785 руб. 00 коп. В основу обоих решений положена судебная оценочная экспертиза.

При этом судом первой инстанции также установлено, что денежные средства, полученные должником от указанной сделки, были распределены следующим образом:

- 12 078 750 руб. 00 коп. зачтено в счет обязательств должника перед Фельдманом Александром Викторовичем по Договору займа N 01/07/12 от 30.07.2012 (реальность заемных обязательств подтверждается приходно-кассовым ордером от 31.07.2012 и квитанцией к приходно-кассовому ордеру от 31.07.2012 о внесении наличных денежных средств по договору процентного займа N 01/07/12 от 30.07.2012 в сумме 12 030 000 руб.);

- 40 079 218 руб. 83 коп. согласно выписке по расчетному счету N 40502810600040004213 были списаны со счета должника в пользу КБ "Альта-Банк" (ЗАО) в счет погашения задолженности должника по кредитному договору N К(и)-86/4-2011 от 21.03.2011;

- оставшиеся денежные средства были списаны с расчетного счета 40502810600040004213 по инкассовым поручениям на оплату: РКО, налога на имущество и погашение задолженности по исполнительному листу N АС 005525409 от 11.12.2012 через службу судебных приставов.

Таким образом, как установил суд первой инстанции денежные средства, полученные по указанной сделке, были направлены на погашение кредиторской задолженности.

Доказательства обратного в материалы обособленного спора не представлены.

Доводы апелляционной жалобы о том, что при преимущественном погашении задолженности ООО "ВП СР" по кредитному договору при наличии задолженности перед кредитором ПАО "НК "Роснефть" - Дагнефть" участники должника преследовали личные интересы, поскольку кредитные обязательства перед банком были обеспечены залогом и поручительством Давудова Х.Ш., подлежат отклонению.

Непропорциональное и преимущественное гашение задолженности перед неаффилированным кредитором не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, а может служить основанием для оспаривания сделки по ст. 61.3 Закона о банкротстве.

В отношении довода конкурсного управляющего о том, что действиями контролирующих лиц должника был причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в сумме 17 600 000 руб. 00 коп. в результате совершения должником сделки - договора процентного займа N 01/2011 от 27.04.2011 по предоставлению аффилированному лицу - ООО "Нефте-Жилинвест" необеспеченного займа в сумме 44 000 000 руб. 00 коп. судом первой инстанции установлено следующее.

Как следует из заявления конкурсного управляющего и установлено судом, должник (заимодавец) по Договору процентного займа N 01/2011 от 27.04.2011 выдал ООО "Нефте-Жилинвест", ИНН 5612023035, (заемщику) заем в сумме 44 000 000 руб. 00 коп. под 20 % годовых на срок до 27.04.2012 без какого-либо обеспечения.

При этом, согласно данным ЕГРЮЛ участник должника - Давудов Хасан Шаманович также с 04.02.2009 являлся участником ООО "Нефте-Жилинвест", владеющим 50 % доли, номинальной стоимостью 50 000 руб. 00 коп.

Данная сделка была одобрена обоими участниками должника, что подтверждается протоколом N 25 (внеочередного) общего собрания участников ООО "ВП СР" от 24.04.2011.

Материалами обособленного спора подтверждается, что в июле 2012 года ООО "Нефть-Жилинвест" вернуло должнику часть займа в размере 26 400 000 руб. 00 коп. путем передачи в собственность должника 44 парковочных мест, расположенные по адресу: Оренбургская область, г. Оренбург, ул. Кима, дом N 25, по цене 600 000 руб. 00 коп. за одно парковочное места на основании договоров купли-продажи от 13.07.2012 г., от 16.07.2012 г.

Как указал конкурсный управляющий, отсутствуют доказательства возврата ООО "Нефть-Жилинвест" должнику остатка займа в размере 17 600 000 руб. 00 коп., а также доказательства оплаты заемщиком процентов за пользование заемными средствами из расчета 20 % годовых.

Также отсутствуют доказательства надлежащих действий со стороны лиц контролирующих должника по возврату данных заемных средств.

Оценивая действия сторон по заключению указанного договора займа, суд отмечает, что на момент его заключения должник не отвечал признакам несостоятельности (банкротства), при этом условия договора займа не являются безвозмездными и убыточными, поскольку договором предусмотрена обязанность заемщика уплачивать проценты за пользование займом в размере 20 % годовых.

В последующем решением Арбитражного суда Оренбургской области от 17.01.2013 по делу N А47-12081/2012 ООО "Нефть-Жилинвест" признано банкротом с открытием конкурсного производства сроком на шесть месяцев.

В последующем вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Оренбургской области от 23.10.2015 по делу N А47-12081/2012 утверждено мировое соглашение в деле о несостоятельности (банкротстве) ООО "Нефть-Жилинвест", заключенное 24.04.2015 между собранием кредиторов и должником, производство по делу N А47-12081/2012 о банкротстве ООО "Нефть-Жилинвест" прекращено.

В рамках дела о банкротстве ООО "Нефть-Жилинвест" оспаривались сделки, совершенные ООО "Нефть-Жилинвест" и ООО "ВП СР": договор купли-продажи недвижимости б/н от 13.07.2012, договор купли-продажи недвижимости б/н от 16.07.2012 и применении последствия недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу ООО "НефтьЖилинвест" имущества (44 парковочных места). В качестве правового обоснования конкурсный управляющий ссылался на положения статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Оренбургской области от 31.10.2013 по делу N А47-12081/2012 установлено, что конкурсным управляющим не доказано наличие осведомленности ООО "ВП СР" о неплатежеспособности ООО "НефтьЖилинвест". Доказательств, свидетельствующих о том, что ООО "ВП СР" являлось заинтересованным по отношению к должнику применительно к положениям статьи 19 Закона о банкротстве, в деле нет.

Доводы конкурсного управляющего о том, что в дальнейшем участниками должника не были предприняты действия по подаче заявления о включении в реестр требований кредиторов ООО "НефтьЖилинвест" на оставшуюся часть задолженности, подлежат отклонению, поскольку не свидетельствуют о возникновении признаков неплатежеспособности должника в результате данного бездействия.

В отношении отчуждения должником парковочных мест, суд первой инстанции установил, что согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости о правах отдельного лица на имевшиеся у него объекты недвижимости N 23-00-4001/5003/2019-2421 от 26.06.2019 в собственности должника находились 44 парковочных мест, расположенные по адресу: Оренбургская область, г. Оренбург, ул. КИМа, дом N 25, полученные должником от ООО "Нефть-Жилинвест" в июле 2012 года в качестве погашения задолженности по договору займа.

Как указал сам, конкурсный управляющий 25 из вышеуказанных парковочных мест в 2018 году УФССП России по Оренбургской области были реализованы в рамках исполнительного производства N 9723/17/56003-ИП в счет частичного погашения задолженности перед единственных конкурсным кредитором ПАО "НК "РоснефтьДагнефть", в том числе: 10 парковочных мест было реализовано с торгов, а 15 нереализованных парковочных мест было передано по акту взыскателю - ПАО "НК "Роснефть-Дагнефть".

Более того, конкурсным управляющим в нарушение п. 23 Постановления от 21.12.2017 N 53 не доказана убыточность данных сделок, приведших должника в состояние объективного банкротства.

Учитывая изложенное, оснований полагать, что сделки привели к невозможности полного погашения требований кредиторов у суда первой инстанции не имелось, поскольку сделки не находятся в причинно-следственной связи с наступившим банкротством фактически прекратившего деятельность должника и не привели к банкротству должника, в связи с чем, отсутствуют основания для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

В отношении основания для привлечения Винокура Максима Юрьевича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ввиду не исполнения обязанности по передаче конкурсному управляющему документации должника.

В силу пункта 1 статьи 1 и статьи 5 Федерального закона "О бухгалтерском учете" от 06.12.2011 N 402-ФЗ (далее - Закон о бухгалтерском учете) бухгалтерский учет представляет собой формирование документированной систематизированной информации об объектах, предусмотренных настоящим Федеральным законом (факты хозяйственной жизни; активы; обязательства; источники финансирования его деятельности; доходы; расходы; иные объекты в случае, если это установлено федеральными стандартами). В частности, к документам бухгалтерского учета относятся первичные учетные документы и регистры бухгалтерского учета (статьи 9 и 10 данного Закона).

В соответствии с Законом о бухгалтерском учете все хозяйственные операции, проводимые организацией, подлежат оформлению первичными учетными документами, на основании которых ведется бухгалтерский учет без каких-либо пропусков или изъятий (статьи 9, 10 указанного Закона).

В силу пункта 1 статьи 7 Закона о бухгалтерском учете ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта.

В соответствии с пункта 1 статьи 13 Закона о бухгалтерском учете бухгалтерская (финансовая) отчетность должна давать достоверное представление о финансовом положении экономического субъекта на отчетную дату, финансовом результате его деятельности и движении денежных средств за отчетный период, необходимое пользователям этой отчетности для принятия экономических решений.

Первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета, бухгалтерская (финансовая) отчетность, аудиторские заключения о ней подлежат хранению экономическим субъектом в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет после отчетного года (пункт 1 статьи 29 Закона о бухгалтерском учете).

Ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта (пункт 1 статьи 7 Закона о бухгалтерском учете).

В силу статьи 24 Налогового кодекса Российской Федерации налогоплательщики обязаны в течение четырех лет обеспечивать сохранность данных бухгалтерского и налогового учета и других документов, необходимых для исчисления и уплаты налогов, в том числе документов, подтверждающих получение доходов, осуществление расходов (для организаций и индивидуальных предпринимателей), а также уплату (удержание) налогов.

Согласно пункту 4 статьи 32 и статьи 40 Закона об обществах с ограниченной ответственностью руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества. В целях осуществления своих полномочий директор имеет доступ ко всей документации, связанной с деятельностью общества, и как его исполнительный орган, отвечает за сохранность документов.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности по организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; а также ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Указанная ответственность соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 17 Федерального закона от 21.11.1996 N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете") и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Данная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника.

Указанная ответственность является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта неисполнения обязательства по передаче документации либо отсутствия в ней соответствующей информации, необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению и передаче документации, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Кодекса).

В соответствии с пунктом 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Таким образом, необходимыми условиями для возложения субсидиарной ответственности по обязательствам должника на учредителя, участника или иных лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо имеют возможность иным образом определять его действия, являются наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении должника и действиями (бездействием) должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство), при обязательном наличии вины ответчика в банкротстве должника.

Наличие причинной связи между обязательными указаниями, действиями названных лиц и фактом банкротства должника с учетом распределения бремени доказывания.

В соответствии с абзацем 6 пункта 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе, невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Исходя из разъяснений, данных в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 Гражданского кодекса Российской Федерации, его самостоятельную ответственность (статья 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Судом первой инстанции установлено, что вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 16.01.2020 по настоящему делу конкурсному управляющему ООО "ВП СР" Бондареву Сергею Викторовичу отказано в удовлетворении ходатайства об истребовании бухгалтерской и иной документации должника у бывшего руководителя Винокура Максима Юрьевича.

Отказывая в удовлетворении данного ходатайства, суд исходил из того обстоятельства, что после соответствующего обращения в суд Винокуров Максим Юрьевич по акту приема-передачи правоустанавливающих документов от 17 декабря 2019 г. передал конкурсному управляющему ООО "ВП СР" Бондареву Сергею Викторовичу: печать должника, а также 66 наименований оригиналов и копий документов, в том числе: устав, учредительный договор, свидетельства ОГРН, приказы, протоколы собраний учредителей, договор купли продажи доли (оригинал и копии), договор о внесении в уставной капитал недвижимого имущества, копии иных договоров.

В силу части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Конкурсный управляющий указывает, что финансовая отчетность не сдавалась должником с 2012 года, в связи с чем установить, активы должника, а также как распределялась выручка от реализованных в 2014-2015 годах 19-ти парковочных мест, не представляется возможным.

Вместе с тем в настоящем случае хозяйственную деятельность должник не ведет, у должника имеется единственный кредитор ПАО "НК "Роснефть" - Дагнефть", задолженность перед которым сформировалась по состоянию на 31.12.2012 г. и далее не наращивалась, иные кредиторы, перед которыми имелась задолженность, в реестр требований кредиторов не заявлялись, дебиторская задолженность отсутствует, какие-либо иные активы должника, реализация которых могла бы пополнить конкурсную массу, отсутствуют.

Исследовав материалы дела, принимая во внимание вышеизложенное, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о недоказанности конкурсным управляющим существенного затруднения проведения процедур банкротства в результате отсутствия документации должника, а также вины ответчика, в связи с чем, оснований для удовлетворения заявленных требований у суда не имеется.

Доказательств, свидетельствующих об извлечении Винокуром М.Ю. какой-либо выгоды из незаконного, в том числе недобросовестного поведения руководителя должника, в материалы настоящего обособленного спора также не представлено.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказывать обязательства, на которое оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Под достаточностью доказательств понимается такая их совокупность, которая позволяет сделать однозначный вывод о доказанности или о недоказанности определенных обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно статьям 8, 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пользуются равными правами на представление доказательств и несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в том числе представления доказательств обоснованности и законности своих требований или возражений.

Опровержения названных установленных судом первой инстанции обстоятельств в материалах дела отсутствуют.

В отношении довода о привлечении к субсидиарной ответственности Винокура Максима Юрьевича за нарушение обязанности по подаче в суд заявления должника о собственном банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 73-ФЗ) нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Федерального закона.

Абзац 2 пункта 1 и пункт 3 статьи 9 Закона о банкротстве возлагает на руководителя обязанность обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, в том числе, в случаях, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества, не позднее чем через месяц с даты возникновения вышеперечисленных обстоятельств.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств:

- возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона;

- момент возникновения данного условия;

- факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия;

- объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

По смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве и разъяснений, данных в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве", при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности по упомянутым основаниям установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.

В пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве и в статье 61.12 Закона о банкротстве (в действующей редакции), законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу статьи 9 Закона о банкротстве, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, то есть явно неспособному передать встречное исполнение.

Конкурсный управляющий указал, что ООО "ВП СР" стало отвечать признакам банкротства с 14.04.2012, так как на данный момент должник не исполнял денежных обязательств перед ПАО "НК "Роснефть" - Дагнефть" по договору комиссии N 2001-1 от 05.11.2001 в размере более трехсот тысяч рублей более трех месяцев.

Между тем, как установил суд, договор комиссии N 2001-1 от 05 ноября 2001 года, заключенный между ООО "ВП СР" и ОАО "Роснефть-Дагнефть", на который ссылались конкурсный кредитор и конкурсный управляющий, как на основание возникновения обязательств, которые не исполнены должником, был продлен до 01 февраля 2014 года дополнительным соглашением N 7 к договору комиссии от 20 декабря 2010 года, в связи с чем, доводы о наступлении банкротства должника с 14 апреля 2012 г. являются несостоятельными.

Кроме того, в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве, действовавшем ранее, статье 61.12 Закона о банкротстве, действующей в настоящее время, законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение.

Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Указанная правовая позиция отражена в определении Верховного суда Российской Федерации от 21 октября 2019 г. N 305-ЭС19-9992.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством в данном случае является установление размера обязательств должника, возникших после истечения срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, т.е. обстоятельств, свидетельствующих о том, что неисполнение обязанности по обращению с заявлением о собственном банкротстве повлекло к наращиванию кредиторской задолженности. В свою очередь, конкурсный управляющий не указывает какие именно новые обязательства и перед кем возникли, а также не указывает их размер и даты возникновения.

Напротив, из заявления следует, что в настоящее время единственным кредитором должника является ПАО "НК "Роснефть" - Дагнефть", требования которого основаны на вышеуказанном договоре комиссии N 2001-1 от 05.11.2001.

Соответственно, как верно отметил суд первой инстанции, отсутствует кредиторская задолженность, за наращивание которой после возникновения признаков банкротства, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности руководитель должника.

Таким образом, оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные сторонами доказательства, судом сделан обоснованный вывод о том, что заявителем не доказана вся совокупность обстоятельств, необходимых для привлечения Винокура Максима Юрьевича к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве.

В отношении довода о привлечении к субсидиарной ответственности Винокура Максима Юрьевича ввиду внесения недостоверных сведений о юридическом лице в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов на дату возбуждения дела о банкротстве, суд первой инстанции также правомерно признал его несостоятельным.

В соответствии с подпунктом 5 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице в Единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов.

Пунктом 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что в ходе рассмотрения вопроса о применении презумпции, касающейся невнесения информации в Единый государственный реестр юридических лиц (либо внесения недостоверной информации), заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие соответствующей информации (либо наличие в реестре недостоверной информации) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, в частности, что выявленные недостатки не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства.

Между тем, как обоснованно указал суд, в рассматриваемом случае конкурсным управляющим не раскрыта связь между наличием в Едином государственном реестре юридических лиц недостоверных сведений об Обществе в части указания юридического адреса организации и затруднением в проведении в отношении должника процедуры банкротства.

Материалы обособленного спора не содержат доказательств, подтверждающих, что внесение налоговым органом записи о внесении недостоверных сведений об адресе должника повлекло невозможность выявления активов, а также возможность пополнения конкурсной массы и удовлетворение требований кредиторов.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, были предметом исследования суда первой инстанции, им дана надлежащая правовая оценка, и фактически свидетельствуют о несогласии с установленными судом обстоятельствами и оценкой доказательств, и, по существу, направлены на их переоценку.

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе основаны на неверном толковании норм права, не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются апелляционным судом несостоятельными и не могут служить основанием для отмены оспариваемого определения.

Материалы дела исследованы судом первой инстанции полно, всесторонне и объективно, представленным сторонами доказательствам дана надлежащая правовая оценка, изложенные в обжалуемом судебном акте выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела и нормам права.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 11 мая 2022 по делу N А40- 294886/18 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "ВП СР" - Бондарева С.В. - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

Е.Ю. Башлакова-Николаева О.И. Шведко