Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22 февраля 2024 г. N 09АП-646/24 по делу N А40-71578/2020

г. Москва

22 февраля 2024 г.

Дело N А40-71578/20

Резолютивная часть постановления объявлена 06 февраля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 22 февраля 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Н.В. Юрковой,

судей М.С. Сафроновой, Ю.Н. Федоровой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания М.С.Чапего,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы конкурсного управляющего ПАО "МЕЖТОПЭНЕРГОБАНК", в лице ГК "АСВ", и конкурсного управляющего ООО "Иритон" А.А. Нехиной, на определение Арбитражного суда города Москвы от 12.12.2023 г. по делу N А40-71578/20, вынесенное судьей Ю.В. Текиевой, об отказе в удовлетворении требований конкурсного управляющего Нехиной А. А. о признании недействительными сделками передачу ООО "Иритон" 14 простых векселей ПАО Сбербанк в период с 29.01.2016 г. по 24.04.2016 г. в размере 525 000 000 руб. ООО "Промспецтрой"

в рамках дела о банкротстве ООО "Иритон",

при участии в судебном заседании:

От АО "Промфинстрой" - Абдулалев Ф.Р. оглы по дов. от 23.08.2021,Жерлев О.А. по дов. от 01.01.2024

От к/у ООО "Иритон" - Жалялов А.Х. по дов. от 21.11.2023

От ООО "ПромСпецСтрой" - Кадейкин К.В. по дов. от 31.01.2024

От конкурсного управляющего ПАО "МЕЖТОПЭНЕРГОБАНК", в лице ГК "АСВ" - Кручинин А.А. по дов. от 17.01.2024

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

решением суда от 08.07.2021 должник общество "Иритон" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утверждена Нехина А.А.

Определением суда от 12.12.2023 отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании недействительными сделками передачу ООО "Иритон" 14 простых векселей ПАО Сбербанк в период с 29.01.2016 по 24.04.2016 в размере 525 000 000 руб. ООО "Промспецтрой" (далее также ответчик 1) (соответчик АО "Промфинстрой" (далее также ответчик 2)).

С таким определением суда не согласились конкурсный управляющий должником и конкурсный кредитор ПАО "Межтопэнергобанк" в лице конкурсного управляющего ГК АСВ и обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобами.

Конкурсный управляющий в обоснование апелляционной жалобы выражает несогласие с процессуальными действиями суда (необоснованное отклонение ходатайств), не соглашается с выводами суда первой инстанции в части установления обстоятельств обособленного спора.

Аналогичные по существу доводы заявлены в апелляционной жалобе Банка, Банк дополнительно указывает, что суд вышел за пределы заявленных требований, самостоятельно квалифицировав спорные правоотношения применительно к ст.61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", которая в рассматриваемом случае в основание иска не заявлялась.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители апеллянтов поддержали доводы апелляционных жалоб, от конкурсного управляющего поступили два ходатайства об истребовании документов, которые судом апелляционной инстанции оставлены без удовлетворения ввиду их необоснованности; представили ответчиков представили отзывы на апелляционные жалобы, которые судом приобщены к материалам дела ввиду их соответствия требования ст.262 АПК РФ, поддержали обжалуемый судебный акт.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате и времени рассмотрения апелляционных жалоб, жалобы рассматривались в их отсутствие в соответствии со ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность обжалуемого определения суда первой инстанции проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого определения суда первой инстанции.

В силу части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Фактические обстоятельства спора следующие.

15.01.2016 между ПАО "Межтопэнергобанк" (инвестор) и ООО "Иритон" (собственник) заключен инвестиционный контракт N 2 (с учетом дополнительного соглашения от 04.04.2017 N 1), по условиям которого собственник обязался как за счет собственных средств, так и за счет средств, полученных от инвестора, составляющих 1 227 000 000 руб., произвести снос или реконструкцию существующего объекта для создания на его месте нового объекта, отвечающего характеристикам, указанным в договоре, в срок до 01.11.2020.

В качестве существующего объекта сторонами рассматривалось нежилое здание, площадью 864.40 кв. м., расположенное по адресу: г. Москва, 1-й Новокузнецкий переулок, д. 10А, находящееся в собственности ООО "Иритон" и расположенное на земельном участке с кадастровым номером 77:01:0002011:2794, площадью 1 120 кв.м., который находится в аренде у собственника на основании договора аренды от 12.03.2015 N М-01-046446 (пункты 2.1. - 2.3., 6.1. - 6.3. договора).

После исполнения обязательств по договору, имущественные права подлежали распределению следующим образом: 90% от общей площади объекта переходило в собственность инвестора, оставшийся 10% - в собственность ООО "Иритон" (пункты 3.1. - 4.3. договора).

Банк, свои обязательства по инвестиционному контракту исполнил, за период с 15.01.2016 по 29.03.2016 равными частями внес 550 000 000,00 руб. обеспечивающего платежа, а также 06.04.2017 и 18.05.2017 произвел оплату на основании заявок по дополнительному соглашению N 1 от 04.04.2017, в общей сумме 2 595 779,14 руб.

До настоящего времени снос либо реконструкция здания не произведены.

Согласно выписке по расчетному счету 40702810200022121929, открытому в ПАО "Межтопэнергобанк", за период с 15.01.2016 по 29.03.2016 полученные денежные средства от банка были переведены на расчетный счет N 40702810738000090266 в ПАО "Сбербанк" с целевым назначением - для приобретения векселей.

Переводы денежных средств со счета ПАО "Межтопэнегробанк" на счет ПАО "Сбербанк" осуществлялись в день поступления денежных от Банка по инвестиционному контракту N 2 от 15.01.2016 или через несколько дней после платежа.

Согласно сведениям, представленным ПАО "Сбербанк", 14 векселей на сумму 550 000 000,00 руб. предъявлены к погашению ответчиком 1.

В соответствии с актами, представленными ответчиком 1, векселя получены им в счет исполнения ответчиком 2 собственных обязательств по договорам строительного подряда, действительность которых подтверждается представленной первичной документацией.

По мнению истца, исследуемая цепочка сделок по приобретению векселей должником, последующая их передача ответчику 2, затем ответчику 1 и предъявлении их к погашению ответчиком 1 являются недействительными (ничтожными) сделками на основании ст.ст.10, 168, 170 ГК РФ, как направленные на вывод денежных средств с целью предотвращения обращения взыскания на имущество (ст.10 ГК РФ) - стр. 5 заявления в суд, истец указал, что стороны не намеревались создать соответствующие правовые последствия посредством совершения сделок (п. 1 ст.170 ГК РФ) - стр. 4 заявления в суд.

Судебная коллегия Девятого арбитражного апелляционного суда считает, что суд первой инстанции, исследовав и оценив все представленные сторонами доказательства, а также доводы и возражения участвующих в деле лиц, руководствуясь положениями действующего законодательства с достаточной полнотой выяснил имеющие существенное значение для дела обстоятельства, пришел к обоснованному и правомерному по существу выводу об отказе в удовлетворении заявленных управляющим требований на основании следующего.

Дело о банкротстве возбуждено - 19.05.2020.

Истец оспаривает сделки за период с 29.01.2016 по 24.04.2016.

Следовательно, в рассматриваемом случае сделки не могут быть оспорены на основании специальных положений законодательства о несостоятельности - глава III.1.

В рассматриваемом случае, как указано выше, заявитель настаивал на удовлетворении требований применительно к ст.ст.10, 168, 170 ГК РФ.

Статья 10 ГК РФ содержит общую норму о том, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Исходя из содержания названной статьи, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

Как разъяснено в абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 25), оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

При решении вопроса о наличии в поведении того или иного лица признаков злоупотребления правом суд должен установить, в чем заключалась недобросовестность его поведения при заключении оспариваемых договоров, имела ли место направленность поведения лица на причинение вреда другим участникам гражданского оборота, их правам и законным интересам.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у всех ее участников (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Обязательным условием признания сделки мнимой, исходя из конструкции правовой нормы, предусмотренной статьей 170 ГК РФ, является порочность воли каждой из ее сторон, и отсутствие намерений создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида.

Пунктом 86 постановления N 25 разъяснено, что судам следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Следовательно, при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. В силу прямого указания закона к ничтожным сделкам, в частности, относятся мнимая или притворная сделка (статья 170 ГК РФ).

В отношении первого основания, которого было заявлено истцом - злоупотребление правом - коллегия приходит к следующим выводам.

Конкурсный управляющий и Банк последовательно ссылаются, что злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания, что, по мнению апеллянтов, имеет место в настоящем случае.

Вместе с тем, в рамках дела о банкротстве должника вступившими в законную силу судебными актами (определение суда первой инстанции от 21.07.2023, постановление суда апелляционной инстанции от 17.10.2023) установлено, что в обеспечение исполнения обязательств по Инвестиционному контракту от 15.06.2017 N 2 между инвестором (залогодержателем) и собственником (залогодатель) 22.02.2017 заключен договор залога, предметом которого выступает здание, а также право аренды земельного участка, находящееся под зданием (пункты 1.1., 2.1. договора). Запись о регистрации залога внесена в установленном порядке 03.03.2017.

То есть обеспечительная сделка состоялась уже после исследуемых в рассматриваемом случае операций.

Настоящее дело о банкротстве возбуждено по заявлению Банка, задолженность должника перед Банком подтверждена решением суда по делу N А40-204358/2018, которым с должника в пользу Банка взыскано неосновательное обогащение в размере произведенных платежей в счет исполнения обязательств по Инвестиционному контракту N 2, расторгнутому Банком в лице конкурсного управляющего в одностороннем порядке. Требование Банка составляет более 99% реестра.

Коллегией установлено, что обстоятельства расторжения Инвестиционного контракта N 2 исследовались судами в рамках дела N А40-204358/2018.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 07.03.2019 по указанному делу в удовлетворении исковых требований было отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.06.2019 решение Арбитражного суда города Москвы от 07.03.2019 по делу N А40-204358/18 оставлено без изменения.

Суды мотивировали итоговый вывод по существу спора на том основании, что Банк не представил доказательств, подтверждающих нарушение ответчиком каких-либо условий Инвестконтракта.

То есть по существу признали отсутствие оснований для расторжения Инвестконтракта N 2 в порядке п.2 ст.189.90 Закона о банкротстве управляющим Банком.

При этом в том деле при первоначальном рассмотрении спора управляющим заявлялось о выбытии предмета залога по обеспечительной сделке из собственности ответчика (должник по настоящему делу).

Арбитражный суд Московского округа постановлением от 05.09.2019 решение Арбитражного суда города Москвы от 07.03.2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.06.2019 по делу N А40-204358/18 отменил и направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении спора иск удовлетворен - решение суда от 31.01.2020, суд при новом рассмотрении спора констатировал правомерность отказа конкурсного управляющего от Инвестконтракта N 2 - стр. 5 решения суда.

Как указано выше, конкурсный управляющий и Банк последовательно ссылаются, что злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания, что, по мнению апеллянтов, имеет место в настоящем случае.

Применительно к данному суждению апеллянтов в целях удовлетворения заявленных в настоящем случае требований должно быть доказано, что на момент совершения спорных сделок все их участники осознавали, что Инвестконтракт не будет исполнен, что банк потребует денежные средства по неисполненному контракту, в связи с чем под видом приобретения векселей деньги были "выведены" со счетов должника.

Вместе с тем, коль скоро суды в деле N А40-204358/18 при первоначальном его рассмотрении все же пришли к выводу о том, что конкурсный управляющий не имеет права требования расторжения Инвестконтракта по специальным основаниям Закона о банкротстве, в том числе, суды обосновали свой вывод тем, ответчик (должник в настоящем деле о банкротстве) не допустил каких-либо нарушений контракта, следовательно, любой из участников рассматриваемых правоотношений, действовавший с достаточной степенью разумности и предусмотрительности, какие от него требовались по характеру рассматриваемых обязательств, не мог предполагать, что Контракт не будет исполнен и Банк не получит то, на что мог рассчитывать при его заключении.

Следовательно, несостоятельно утверждение о том, что ответчик 1 и ответчик 2 вовлечены в схему по выводу денежных средств Банка посредством спорных операций, ввиду того, что указанными выше обстоятельствами опровергается наличие у них умысла в такой цели.

Укрепиться во мнении о правильности такого суждения позволяет факт заключения обеспечительной сделки уже после совершения оспариваемых в настоящем случае операций - в настоящее время имущество возвращено в конкурсную массу, судебный акт вступил в законную силу.

Обстоятельства спора указывают на то, что если и имеет место какая-либо недобросовестная форма поведения, то только на стороне должника, выраженная в нецелевом использовании денежных средств по Инвестконтракту, притом, что обращает на себя внимание то обстоятельство, что расчетный счет должника был открыт в Банке, и денежные средства, полученные от Банка по Инвестконтракту, изначально переводились именно с этого счета.

Таким образом, действительно в преддверии банкротства должник, осознавая наличие у него кредиторов, может предпринимать действия, направленные на вывод имущества, однако при отсутствии оснований полагать, что Контракт не будет исполнен, намерение причинить вред Банку возникнуть не могло.

Введение законодателем в ст.61.2 Закона о банкротстве трехлетнего периода, в течение которого "вредоносная" сделка может быть признана недействительной, обусловлено тем, что не каждая операция, направленная на уменьшение имущества должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели к моменту совершения сделки может быть оспорена. Именно для этого законодателем установлен период, в течение которого такая сделка может быть проверена на наличие состава недействительности - три года до принятия заявления о признании должника банкротом (п.2 ст.61.2 Закона).

Иной подход, позволяющий при аналогичных обстоятельствах квалифицировать сделку как ничтожную, на чем фактически настаивают апеллянты в рассматриваемом случае, приводил бы к дестабилизации хозяйственного оборота.

Истец, квалифицировав сделки как ничтожные (ст. ст. 10, 168 ГК РФ), не указал, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные нарушения выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Следовательно, истцом не доказано, что спорные операции являются недействительными по заявленным им общегражданским основаниям.

В отношении же самих спорных операций между ответчиками коллегия отмечает следующее.

Ответчик 2 передал Ответчику 1 векселя в качестве расчетов за выполненные ответчиком работы по 6 (шесть) договорам субподряда, заключенным между ответчиком и соответчиком задолго до осуществления по ним расчетов векселями, а именно договора: N 1/14-КС от 09.01.2014 на выполнение строительно-монтажных работ на объектах ЗАО "РНПК" (далее Договор-1), N 1/15-КР от 12.01.2015 на выполнение комплекса ремонтных работ на объектах ЗАО "РНПК" (далее Договор-2), N 1/15-КС от 12.01.2015 на выполнение строительно-монтажных работ на объектах ЗАО "РНПК" (далее Договор-3), N 14/15-КР/М от 12.01.2015 на выполнение ремонтных и ремонтно-строительных работ при капитальном и текущем ремонтах объектов ОАО "Газпромнефть-МНПЗ" (далее Договор-4), N 1/16-КР от 11.01.2016 на выполнение комплекса работ по ремонту во время эксплуатации и во время остановочных ремонтов на объекте АО "РНПК" в 2016 году (далее Договор-5) и N 37/2016 от 07.04.2016 на выполнение работ при капитальном строительстве, реконструкции, техническом перевооружении на объектах АО "Газпромнефть-МНПЗ" (далее Договор-6), далее совместно именуемые Договора.

Передача векселей была произведена в соответствии с требованиями законодательства РФ, включая п.3 ст. 14 Положения о простом и переводном векселе, утв. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.08.1937 N 104/1341 "О введении в действие Положения о переводном и простом векселе", постановление Пленума Верховного Суда РФ N 33, Пленума ВАС РФ N 14 от 04.12.2000 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей" (далее Постановление Пленума ВАС 33/14) и сложившейся судебной практикой (постановление ФАС Северо-Западного округа от 8 апреля 2005 г. N А05-5498/04-16, постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.01.2008 по делу N А56-37899/2006, постановление ФАС Центрального округа от 29.02.2008 по делу N А08-1835/07-4, постановление Президиума ВАС РФ от 27.02.2001 N 7113/00 по делу N А02-705/99 и т.д.) на основании актов приема-передачи ценных бумаг б/н: от 02.02.2016, от 04.02.2016, от 16.02.2026, от 19.02.2016, от 03.03.2016, 11.03.2016, 11.03.2016 18.03.2026, 29.03.2016, 06.04.2016, 06.04.2016, 08.04.2016 08.04.2016. В каждом акте приема-передачи векселей отображено, что векселя предаются в счет оплаты работ по каждому из 6 (шесть) Договоров. К тому же осуществление расчетов за выполненные работы (оказанные услуги и т.д.) между сторонами предусмотрено законодательством РФ, так пунктом 35 Постановления Пленума ВАС 33/14 определена возможность прекращения обязанности должника по оплате денежной суммы передачей векселя.

Расчеты за работы произведены по реально действующим Договорам с продолжительным сроком действия, от 1 года до 5 лет, с общей суммой выполнения работ и расчетов по ним в размере 4 651 801 988,32 (четыре миллиарда шестьсот пятьдесят один миллион восемьсот одна тысяча девятьсот восемьдесят восемь руб. 32) рублей, в том числе по Договору 1 - 1 304 961 617,75 рублей, по Договору 2 - 810 682 709,59 рублей, по Договору 3 - 367 740 342,73 рублей, по Договору 4 - 281 134 550,00 рублей, по Договору 5 - 155 878 516,41 рублей, по Договору 6 - 1 731 404 251,84 рублей. При этом все Договора заключены намного раньше (09.01.2014, 12.01.2015 и т.д.), чем по ним произведены расчеты векселями.

К тому же, оплата по Договорам, помимо передачи векселей, производились в том числе и перечислением денежных средств на расчетный счет ответчика на общую сумму 3 202 882 887,19 рублей и посредством осуществления зачета взаимных встречных требований сторон на общую сумму 922 133 211,51 рублей.

Более того, расчеты по Договорам осуществлялись между соответчиком и ответчиком и после передачи векселей на очень значительную сумму денежных средств равной 1 702 549 678,73 рублей, например, только по Договору-1 расчеты производились по декабрь 2017 на общую сумму 137 802 615,61 рублей, а Договору-6 оплата за работы осуществлялась по май 2021 года на общую сумму 1 366 976 191,91 рублей и т.д., что подтверждается многочисленными платежными поручениями (N 54 от 28.09.2017 г. на сумму 7 950 000,00 руб., N 79 от 29.09.2017 г. на сумму 5 010 000,00 руб., N 427 от 31.03.2017 г. на сумму 28 750 000,00 руб., N 465 от 03.04.2017 г. на сумму 8 180 000,00 руб., N 199 от 28.04.2017 г. на сумму 33 128 000,00 руб., N 662 от 30.11.2017 г. на сумму 29 265 000,00 руб., N 217 от 14.12.2017 г. на сумму 14 420 362,75 руб., N 13 от 31.01.2018 г. на сумму 17 800 000,00 руб., N 727 от 06.03.2017 г. на сумму 16 585 279,44 руб., N 940 от 15.03.2018 г. на сумму 12 863 000,00 руб., N 49 от 16.01.2019 г. на сумму 6 700 000,00 руб., N 19 от 30.01.2019 г. на сумму 22 000 000,00 руб., N 23 от 31.01.2019 г. на сумму 30 000 000,00 руб., N 34 от 26.05.2020 г. на сумму 9 050 880,01 руб., N 421 от 28.05.2020 г. на сумму 4 542 791,49 руб., N 918 от 07.08.2020 г. на сумму 4 891 027,80 руб., N 319 от 29.10.2020 г. на сумму 7 200 000,00 руб., N 837 от 13.11.2020 г. на сумму 6 159 164,00 руб., N 197 от 30.11.2020 г. на сумму 7 000 000,00 руб., N 798 от 25.03.2021 г. на сумму 17 400 000,00 руб., N 800 от 26.03.2021 г. на сумму 6 600 000,00 руб. и т.д.).

Все расчеты по Договорам, в том числе и с векселями, ответчиком 2 были в полном объеме отражены в документах бухгалтерского учета и отчетности за соответствующие периоды их осуществления, о чем свидетельствуют, в том числе представленные в материалы дела Карточки счета 60 "расчеты с поставщиками и подрядчиками" (согласно плана счетов) по каждому из Договоров, отображающие все расчеты сторон по Договорам (приложены к настоящему отзыву).

Представленные в материалы дела акты приемки выполненных работ по форме КС-2 в общем количестве 1749 штук на общую сумму 570 836 429,58 рублей и справки о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3 в общем количестве 221 штука на общую сумму 570 836 429,58 рублей, являются надлежащим доказательством реальности сделок на основании которых были переданы векселя, они подтверждают действительность и реальность обязательств ответчика и соответчика друг перед другом, включая фактическое выполнение и оплату работ по Договорам. По факту исполнения Договоров, между соответчиком и ответчиком, подобных актов выполненных работ о стоимости работ и затрат, оформлено намного больше, чем представлено в материалы дела, так как Договора заключены с большим сроком действия, где производство работ и расчеты по ним осуществлены в целом на общую сумму 4 651 801 988,32 рублей, что значительным образом превышает общую сумму векселей, примененных для расчетов между сторонами (525 000 000,00 руб.).

Передача векселей от Ответчика 2 Ответчику 1 направлена на реальные, действующие, фактические и равноценные встречные обязательств обеих сторон по Договорам, то есть со стороны ответчика были реальные исполнены обязательства по производству работ, а со стороны соответчика реальные обязательства по принятию и оплате работ.

Таким образом, сделки по передаче векселей основаны на реальных Договорах с реальными обязательствами сторон и их реальным исполнением; Договорах, которые реально заключены и реально действовали между ответчиками задолго до передачи векселей по ним; равноценном и эквивалентном встречном исполнении обязательств сторон по Договорам; действительной и реальной воли сторон, направленной на создание соответствующих ей правовых последствий; реальных расчетах по реальным Договорам; суммах расчетов, строго установленных Договорами; реальном исполнении сделок по реальным Договорам; Договорах с длительными сроками действия, от 1 года до 5 лет; Договорах с суммами исполнения и расчетов по ним существенным образом превышающим суммы по векселям, преданным в оплату выполненных работ; фактическом и действительном отражении всех операций по расчетам между сторонами в документах бухгалтерского учета и отчетности.

При изложенных фактических обстоятельствах оснований для признания на стороне ответчика 1 или ответчика 2 признаков злоупотребления правом не имеется (ст.ст.10, 168 ГК РФ).

Равным образом по изложенным выше фактическим обстоятельствам не имеется оснований для квалификации спорных правоотношений как мнимых применительно к ст.170 ГК РФ.

Аффилированность.

Аффилированность - это отношения связанности лиц между собой. Аффилированные лица - это физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность.

Аффилированность устанавливается в целях соблюдения гражданского, антимонопольного, налогового законодательства и наличие такой предполагает общий интерес у лиц, являющихся аффилированными, направленный на достижение общих целей, иными словами, интересы таких лиц совпадают, усматривается скоординированность их действий.

Апеллянты ссылаются, что Волынец А.А., как руководитель ответчика 2 являлся участником ответчика 2, а также членом совета директоров и миноритарным акционером Банка. Также указывают на связь ответчика 2 и ответчика 1 через ООО "Петротранс".

Между тем, какая-либо аффилированность между должником и ответчиками 1 и 2 материалами дела не установлена, каких-либо доводов об обратном не заявлено.

На уровне высшей судебной инстанции выработан правовой подход, согласно которому связанность с лицом, перед которым до банкротства у должника возникли обязательства, усиливает подозрения в том, что соответствующие требования могут быть фиктивными, однако не исключает и реальный характер задолженности. В таком случае, проверяя обоснованность требования либо действительность сделки, на которой оно основано, суду надлежит исследовать историю возникновения долга, а также фактическое движение имущественных благ между сторонами обязательств, во внимание может быть принято также и процессуальное поведение самого должника (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 17.12.2020 N 305-ЭС20-12206 по делу N А40-61522/2019).

Как указано выше, Банк фактически является единственным кредитором должника, а по основаниям, установленным судом апелляционной инстанции ранее, участники рассматриваемых правоотношений не могли знать, что Инвестконтракт не будет исполнен ввиду одностороннего расторжения его со стороны агентства.

При отсутствии соответствующего знания (даже предположения) намерение причинить вред посредством вывода денежных средств через приобретение векселей возникнуть не может.

Следовательно, в рассматриваемом обособленном споре аффилированность Банка и ответчика 2 сама по себе безусловно не порочит спорные операции с точки зрения оспаривания их по заявленным истцом общегражданским основаниям, притом, что материалами дела доказана реальность сделок по передаче векселей, договоров, выполнения работ, наличия воли сторон направленной на наступление реальных последствий сделок.

Кроме того, с точки зрения аффилированности Банка и ответчика 2 через занимаемому в Банке должность председателя совета директоров Банка бенефициаром ответчика 2 следует отметить, что заключение кредитного договора, инвестконтракта входит в полномочия профильных служб кредитной организации и относятся к компетенции правления Банка, а не совета директоров. При этом в деле о банкротстве Банка А40-137960/2017 каких-либо претензий к Волынцу А.А., либо ответчику 2 не заявлялось, споры о привлечении к субсидиарной ответственности рассмотрены, сроки исковой давности в части предъявления новых требований истекли. Более того, из представленных к отзыву ответчика 2 документов видно, что АО Промфинстрой включено в реестр требований кредиторов Банка на сумму более 2,5 млрд. руб., что само по себе опровергает домыслы о недобросовестности указанного лица с точки зрения правоотношений с Банком - иное, учитывая данный установленный факт, абсурдно.

Относительно транзитного характера операций с векселями при установлении аффилированности Банка и ответчика 2 коллегия отмечает следующее.

О транзитных операциях идет речь в Положении Банка России от 02.03.2012 N 375-П "О требованиях к правилам внутреннего контроля кредитной организации в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" и письме Банка России от 31.12.2014 N 236-Т.

Под транзитными операциями регулятор понимается поступление денежных средств на счет клиента - юридического лица - резидента (получателя), от других резидентов со счетов, открытых в банках Российской Федерации, с последующим их списанием (транзитные операции) при одновременном соблюдении двух и более условий.

Получатель имеет незначительный по сравнению с объемами поступающих средств уставный капитал, и с даты его государственной регистрации прошло не более 6 месяцев;

Зачисленные денежные средства в течение одного - трех рабочих дней перечисляются в адрес резидента (нескольких резидентов) или нерезидента (нескольких нерезидентов);

Со счета получателя, используемого для указанных целей, уплата налогов или других обязательных платежей в бюджетную систему Российской Федерации не осуществляется или осуществляется в незначительных размерах, несопоставимых с масштабом деятельности получателя денежных средств;

По счету отсутствуют платежи, подтверждающие хозяйственную деятельность (аренда, хозяйственные расходы, связь, заработная плата и тому подобное).

Оспариваемые сделки не носят транзитный характер, так как являются реальными и не соответствуют признакам транзитных операций, установленным регулятором исходя из следующего.

Во-первых, на момент передачи векселей ответчику 1 от ответчика 2 (в период с 02.02.2016 по 08.04.2016) с даты их государственной регистрации прошло более 6 месяцев (дата регистрации ответчика 1 - 11.03.2003 и дата регистрации ответчика 2 - 31.07.1995) и по настоящее время ответчик 1 и ответчик 2 являются действующими организациями с устойчивым финансовым положением, уплачивающими установленные налоги и взносы, а не "фирмами-однодневками".

Указанные обстоятельства, подтверждаются открытыми публичными данными и выписками из ЕГРЮЛ, находящимися в материалах дела.

Во-вторых, оспариваемые сделки по передаче векселей связаны с осуществлением расчетов по реальным договорам, в материалы дела представлена первичная документация, том 1 - том 31 дела.

В-третьих, полученные денежные средства за выполненные работы по договорам субподряда отражены в бухгалтерской и налоговой отчетности.

Таким образом, сделки по передаче векселей, основанных на реальных договорах, что установлено судом первой инстанции, никак не могут носить транзитный характер.

С точки зрения аффилированности ответчика 1 и 2, то сам по себе факт поручения выполнения работ аффилированному субподрядчику не свидетельствует о намерении сторон причинить вред другим лицам, если правоотношения между подрядчиком и субподрядчиком строились на реальных сделках, взаимных встречных обязательствах с учетом рыночных условий. Указанное говорит о том, что в данном случае по данному обособленному спору у ответчиков отсутствует явный выход сторон сделки за пределы рыночных условий (например, очевидный дисбаланс между объемом выполненной работы и размером оплаты за эти работы (завышение стоимости работ)). Обратное не доказано, как и не заявлено по этому поводу конкретных фактов, подтверждающих голословные доводы апеллянтов.

Как указано выше, со ссылкой на правовую позицию высшей судебной инстанции, в данном случае надлежит исследовать историю возникновения долга, а также фактическое движение имущественных благ между сторонами обязательств, во внимание должны быть приняты иные фактические обстоятельства дела.

Применительно к изложенному суд апелляционной инстанции установил отсутствие намерения причинить вред посредством вывода денежных средств через приобретение векселей, отсутствие самого факта вывода денежных средств, реальный характер правоотношений, отсутствие транзитного характера денежных средств.

Поэтому нет оснований для вывода о ничтожности оспариваемых операций на одном лишь факте связанность ответчика с Банком, перед которым до банкротства у должника возникли обязательства по Инвестконтракту.

В отношении ходатайств, заявленных суду апелляционной инстанции.

Ходатайство об истребовании документов у ответчика 2 (АО Промфинстрой).

Данное ходатайство было заявлено в суде первой инстанции и обоснованно отклонено. Суд апелляционной инстанции также не усматривает оснований для его удовлетворения, поскольку управляющий просит истребовать у ответчика 2 документы, срок хранения которых в соответствии с действующим законодательством истек - срок хранения документов (заявления, распоряжения, справки-графики, акты) об оплате, размене, приеме-передаче векселей - 5 лет - п. 2.1 Положения N 03-33/пс - ст.112. В данном случае речь идет об операциях, которые состоялись более 7 лет назад. Последствия оспаривания управляющим сделок 7-летней давности не могут возлагать на ответчика исполнение требований по предоставлению документов, которые он может не хранить, ставя тем самым истца в преимущественное положение с точки зрения доказывания тех или иных обстоятельств недобросовестности на стороне ответчика.

Ходатайство об истребовании документов у ИФНС России N 24 по г.Москве в суде первой инстанции не заявлялось, управляющий не обосновал невозможность заявить его в суде первой инстанции, в связи с чем оснований для его удовлетворения в суде апелляционной инстанции у коллегии не имеется. Кроме того, коллегия по основаниям, указанным выше, считает, что документы, которые просит истребовать управляющий у Инспекции, не имеют существенное значение для правильного разрешения спора и не могут по существу повлиять на итоговый вывод суда.

Довод жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно не отложил рассмотрение спора подлежит отклонению, поскольку в рассматриваемом случае безусловных оснований для отложения спора не имелось, а оценка обоснованности того или иного ходатайства относится к компетенции суда, рассматривающего спора.

Довод жалобы о том, что суд первой инстанции вышел за пределы заявленных требований, самостоятельно квалифицировав спорные правоотношения применительно к ст.61.2 Закона о банкротстве, подлежит отклонению.

Так, направленность сделки на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующей сделки недействительной по специальным правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как указано выше, в рассматриваемом случае истец, квалифицировав сделки как ничтожные (ст. ст. 10, 168, 170 ГК РФ), не указал, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные нарушения выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Именно этим суд первой инстанции объяснил свой вывод, положенный в обоснование отказа в удовлетворении соответствующего иска.

Таким образом, каких-либо процессуальных нарушений с точки зрения выхода судом первой инстанции за пределы заявленных требований названным судом не допущено.

Иные доводы жалоб коллегией изучены и отклонены, поскольку они касаются несогласия заявителей с оценкой фактический обстоятельств спора, что само по себе не может быть положено в обоснование вывода о наличии оснований для отмены состоявшегося определения, принимая во внимание, что состоявшийся судебный акт основан на полном и всестороннем исследовании обстоятельств обособленного спора, а согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено судом апелляционной инстанции исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Доводы жалоб не содержат ссылок на факты, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены определения суда первой инстанции.

При таких обстоятельствах, арбитражный суд первой инстанции всесторонне и полно исследовал материалы дела, дал надлежащую правовую оценку всем доказательствам, применил нормы материального права, подлежащие применению, не допустив нарушений норм процессуального права.

Выводы, содержащиеся в судебном акте, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и оснований для его отмены, в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционная инстанция не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 12.12.2023 по делу N А40-71578/20 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Н.В. Юркова

Судьи

М.С. Сафронова Ю.Н. Федорова