Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 11 октября 2022 г. N 09АП-41891/22 по делу N А40-340337/2019

г. Москва

11 октября 2022 г.

Дело N А40-340337/19

Резолютивная часть постановления объявлена 27 сентября 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 11 октября 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Шведко О.И.,

судей Башлаковой-Николаевой Е.Ю., Вигдорчика Д.Г.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Овчаренко С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы ООО "ОТКРЫТИЕ ТВ", Сиротина А.В., Сизова П.П. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 26.05.2022 по делу N А40-340337/19, вынесенное судьей Сулиевой Д.В.,

о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Сиротина Антона Валерьевича и Сизова Павла Павловича,

об отказе в удовлетворении заявления в остальной части,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "ХОЙСТ ХОСПИТЭЛИТИ ГРУП"

при участии в судебном заседании:

от Сиротина А.В.: Копылов Д.А., по дов. от 16.09.2022

от Сизова П.П.: Шевченко И.С., по дов. от 27.07.2022

от ООО "Инфрадата": Бондаренко Ю.В., по дов. от 15.11.2021

от ООО "Открытие ТВ": Наумова А.А., по дов. от 10.06.2021

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 24.11.2020 (резолютивная часть решения объявлена 18.11.2020) ООО "ХОЙСТ ХОСПИТЭЛИТИ ГРУП" (121087, МОСКВА ГОРОД, УЛИЦА БАРКЛАЯ, ДОМ 6, СТРОЕНИЕ 3, ОГРН: 1057746122642, Дата присвоения ОГРН: 31.01.2005, ИНН: 7704545469) признано несостоятельным (банкротом). Конкурсным управляющим ООО "ХОЙСТ ХОСПИТЭЛИТИ ГРУП" утвержден арбитражный управляющий Субботин Дмитрий Михайлович, член Ассоциации ЦФОП АПК (ИНН 720408469440, регистрационный номер в сводном реестре арбитражных управляющих 13531, адрес для направления корреспонденции: 625031, г. Тюмень, ул. Новогодняя, д. 2, оф. 1).

В Арбитражный суд города Москвы 06.07.2021 поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности Сизова Павла Павловича и Сиротина Антона Валерьевича.

Также 06.07.2021 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного кредитора ООО "Открытие ТВ" о привлечении к субсидиарной ответственности Сизова Павла Павловича, Сиротина Антона Валерьевича, ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата".

Определением суда от 16.08.2021 указанные обособленные споры объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 26.05.2022 привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Сиротин Антон Валерьевич и Сизов Павел Павлович, в удовлетворении заявлений в остальной части отказано; приостановлено производство по заявлению в части определения размера субсидиарной ответственности до завершения расчетов с кредиторами.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, ООО "ОТКРЫТИЕ ТВ", Сиротин А.В., Сизов П.П. обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просили указанное определение суда первой инстанции отменить.

В материалы дела от Сизова П.П., ООО "ОТКРЫТИЕ ТВ" и Сиротина А.В. поступили письменные пояснения, которые приобщены к материалам дела.

20.09.2022 был объявлен перерыв в судебном заседании.

В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представители апеллянтов поддержали доводы апелляционных жалоб, просили их удовлетворить.

Представитель ООО "Инфрадата" возражал против удовлетворения апелляционных жалоб.

До перерыва в судебном заседании представитель ООО "Витрина а Групп" возражал против удовлетворения апелляционных жалоб.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате и времени ее рассмотрения, апелляционные жалобы рассматривались в их отсутствие в соответствии с ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Рассмотрев дело в порядке статей 266, 267, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив материалы дела, выслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционных жалоб и отмены или изменения определения арбитражного суда, принятого в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Сиротин Антон Валерьевич являлся руководителем должника в период с 18.09.2015 по05.12.2019, участником (99%) в периоды с 18.09.2015 по 03.07.2017 и с 12.11.2019 по 25.11.2019, единственным участником в период с 03.07.2017 по 12.11.2019.

Сизов Павел Павлович являлся руководителем должника в период с 05.12.2019 и единственным участником в период с 25.11.2019.

Таким образом, указанные лица являются контролирующими лицами должника в силу закона.

В силу пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением о признании должника банкротом, в том числе в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Одним из оснований, при возникновении которого у руководителя возникает обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом, является наличие признаков неплатежеспособности и (или) признаков недостаточности имущества. Под недостаточностью имущества Закон о банкротстве понимает превышение размера денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

При этом, недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное (пункт 2 Закона).

Таким образом, для определения даты, с которой у руководителя должника возникла обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом необходимо определить дату, с которой у должника возникла неплатежеспособность и (или) недостаточность имущества.

При исследовании совокупности указанных обстоятельств, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В силу пункта 2 статьи 9 Закона о банкротстве, заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Таким образом, в статьях 9 и 61.12 Закона о банкротстве исчерпывающе определены условия для привлечения контролирующих должника лиц, ответственных за подачу должником в арбитражный суд заявления о банкротстве (инициирование собрания участников в целях подачи соответствующего заявления), к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, равно как и размер такой ответственности.

Применительно к гражданским договорным отношениям невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве, об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения.

Одним из правовых механизмов, обеспечивающих защиту кредиторов, не осведомленных по вине руководителя должника о возникшей существенной, диспропорции между объемом обязательств должника и размером его активов, является возложение на такого руководителя субсидиарной ответственности по новым гражданским обязательствам при недостаточности конкурсной массы.

Таким образом, не соответствующее принципу добросовестности бездействие руководителя, уклоняющегося от исполнения возложенной на него Законом о банкротстве обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве (о переходе к осуществляемой под контролем суда ликвидационной процедуре), является противоправным, виновным, влечет за собой имущественные потери на стороне кредиторов и публично-правовых образований, нарушает как частные интересы субъектов гражданских правоотношений, так и публичные интересы государства.

Исходя из общих положений о гражданско-правовой ответственности, для определения размера субсидиарной ответственности контролирующего должника помимо объективной стороны правонарушения (факта совершения руководителем должника противоправных действий (бездействия), их последствий и причинно-следственной связи между ними), необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения своих обязанностей.

Согласно пункту 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве, бремя доказывания отсутствия причинной связи между невозможностью удовлетворить требования кредитора и нарушением обязанности; предусмотренной пунктом 1 данной статьи, лежит на привлекаемом к ответственности лице (лицах).

Таким образом, для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по обязательств должника на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве достаточно установить следующие обстоятельства:

- наличие надлежащего субъекта ответственности, которым является лицо (в частности - руководитель должника), на которое Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления;

- возникновение у контролирующего должника лица обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника и факт пропуска мы установленного законом срока для исполнения такой обязанности;

- наличие обязательств, возникших у должника перед кредиторами после истечения срока, отведенного для обращения контролирующего должника лица в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника, которые и будут составлять размер субсидиарной ответственности такого лица.

Исходя из разъяснений пункта 9 Постановления N 53, само по себе ухудшение финансового положения должника, равно как и появление задолженности перед отдельными кредиторами, не указывает с обязательностью на возникновение обязанности его руководителя по обращению в суд. Такая обязанность появляется в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Из материалов дела о банкротстве следует, что у ООО "Хойст Хоспителити Груп" образовалась задолженность по денежным обязательствам перед следующими кредиторами:

1. Каюмова Наталья Михайловна - в результате неисполненного обязательства должника по оплате заработной платы за период с 12.07.2019 по 12.10.2019 в размере 430 856,74 руб. Срок исполнения обязательств по договору - до 12.08.2019.

2. ООО "Бианка", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 149 066, 83 руб., задолженность по лицензионному договору от 01.11.2011, которая образовалась за период с июля по ноябрь 2019 года.

3. АО "Русская компания развития", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 2 400 550, 41 руб., задолженность по договору поставки оборудования от 27.11.2018 N 271118-ТV.

4. ООО "Диона", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 152 176, 25 руб. - задолженность по лицензионному договору от 01.11.2011 г., которая образовалась за период с июля по ноябрь 2019 года.

5. ООО "Луис+", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 995 231, 87 руб., из которых 711 729, 61 руб. - основной долг и 283 502, 26 руб. - пени, которая образовалась по договору поставки от 01.11.2018 N ЛП2018/1101-12.

6. ООО "Элиттех", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 11 767 464, 48 руб., из которых: 8 215 646 руб. - основной долг, 3 551 818, 48 руб. - неустойка, которая образовалась по договору поставки N 0375-1116 от 15.11.2016.

7. ООО "Виасат Глобал", требование о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 1 187 233, 78 руб. - основной долг, которая подтверждена о вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 17.01.2020 по делу N А40- 294496/19-134-2137.

Из финансового анализ деятельности должника и финансовых анализов, размещенных в системе Контур.Фокус следует, что бухгалтерская отчетность должника в течение длительного времени отражала наличие непокрытого убытка: размер обязательств должника значительно превышал размер его активов. Причиной постоянного отрицательного соотношения активов и обязательств являлись долгосрочные заёмные обязательства.

Кредитором указано на то, что заемные обязательства представляли собой обязательства перед материнской компанией, которая не предпринимала мер для истребования средств.

В своем отзыве Сиротин А.В. не учитывает данные обязательства для определения признаков несостоятельности, однако надлежащим образом не обосновывает свой довод.

Довод кредитора о том, что при определении момента объективного банкротства данные долгосрочные обязательства должны учитываться, принимая во внимание, что материнская компания вышла из капитала должника, не опровергнуты.

Вместе с тем, даже без учета долгосрочных обязательств финансовое состояние должника с 2018 года отражает закредитованность организации.

На протяжении длительного времени у организации фактически отсутствовал собственный капитал.

При этом по итогам 2018 года даже без учета долгосрочных заёмных обязательств размер обязательств должника превысил стоимость активов организации.

В соответствии с финансовым анализом уже по итогам 2017 года активы на 31.12.2017 характеризуются значительной долей (97,3%) текущих активов и незначительным процентом внеоборотных средств. Активы организации за весь период увеличились на 29 323 тыс. руб. (на 35,2%). Несмотря на увеличение активов, собственный капитал уменьшился на 15,5%, что свидетельствует об отрицательной динамике имущественного положения организации.

За 2017 год имело место явное снижение собственного капитала до -84 505,0 тыс. руб. (- 11 318,0 тыс. руб.).

На конец 2017 года чистые активы ООО "Хойст Хоспитэлити Груп" составляли отрицательную величину. Отрицательная величина чистых активов негативно характеризует финансовое положение и не удовлетворяет требованиям нормативных актов к величине чистых активов организации. В случае, если стоимость чистых активов общества останется меньше его уставного капитала по окончании финансового года, следующего за вторым финансовым годом или каждым последующим финансовым годом, по окончании которых стоимость чистых активов общества оказалась меньше его уставного капитала, общество не позднее чем через шесть месяцев после окончания соответствующего финансового года обязано уменьшить уставный капитала до размера, не превышающего стоимости его чистых активов, либо принять решение о ликвидации (пункт 4 статьи 30 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").

Более того, следует отметить снижение чистых активов за 2017 год. То есть наблюдается одновременно и критическое положение на конец периода и ухудшение показателя в течение периода. Сохранение имевшей место в 2017 году тенденции способно привести организацию к банкротству.

Коэффициент автономии организации на 31.12.2017 составил -0,75. Данный коэффициент характеризует степень зависимости организации от заемного капитала. Полученное значение свидетельствует об отсутствии собственного капитала и полной зависимости организации от заемного капитала.

Поскольку на 31.12.2017 наблюдается недостаток собственных оборотных средств, рассчитанных по всем трем вариантам, финансовое положение организации по данному признаку можно характеризовать как неудовлетворительное.

Показатели финансового положения и результатов деятельности ООО "Хойст Хоспитэлити Груп", имеющие критические значения за 2017 год: коэффициент автономии имеет критическое значение - -0,75 (собственный капитал отсутствует); чистые активы меньше уставного капитала, при этом за период имело место снижение величины чистых активов; по состоянию на 31.12.2017 значение коэффициента обеспеченности собственными оборотными средствами, равное -0,8, является крайне неудовлетворительным; коэффициент абсолютной ликвидности существенно ниже нормы; коэффициент покрытия инвестиций значительно ниже нормы (доля собственного капитала и долгосрочных обязательств в общей сумме капитала организации составляет 11% (нормальное значение для данной отрасли: 65% и более); крайне неустойчивое финансовое положение по величине собственных оборотных средств; убыток от финансово-хозяйственной деятельности за период 01.01-31.12.2017 составил -7 615 тыс. руб.; отрицательная динамика финансового результата до процентов к уплате и налогообложения (EBIT) на рубль выручки организации (-6,2 коп. от данного показателя за аналогичный период прошлого года).

С отрицательной стороны финансовое положение и результаты деятельности организации характеризуют такие показатели за 2017 год: коэффициент текущей (общей) ликвидности ниже нормального значение; коэффициент быстрой (промежуточной) ликвидности ниже принятой нормы; значительная отрицательная динамика рентабельности продаж (-0,4 процентных пункта от рентабельности за аналогичный период года, предшествующего отчётному, равной 1,3%); уменьшение собственного капитала организации при том что, активы ООО "Хойст Хоспитэлити Груп" увеличились на 29 323 тыс. руб. (на 35,2%); не соблюдается нормальное соотношение активов по степени ликвидности и обязательств по сроку погашения.

На основании изложенного, финансово-хозяйственные показатели деятельности должника в 2017 году уже характеризовались как неудовлетворительные.

Финансовое состояние организации являлось неустойчивым в течение длительного времени, а в особенности на конец 2018 года.

В 2018 году имело место сокращение объёма денежных поступлений.

К концу 2018 года объём расходных операций по счету превысил размер поступлений на 9,9 млн. руб.

В дальнейшем использование расчетного счета фактически прекратилось.

Соотношение входящих платежей и расходных операций отражает по обоим счетам должника отрицательный итоговый результат и, кроме того, демонстрирует, что в течение более чем 7-ми месяцев 2018 года денежные поступления компании покрывали исключительно её текущие расходные операции.

При этом, в течение данного периода у должника уже имелись неисполненные обязательства перед кредиторами.

В июне-июле 2019 года должник полностью прекратил расчеты с кредиторами, а все денежные средства, поступающие на счет, расходовались преимущественно на выплату заработной платы и платежи в бюджет и внебюджетные фонды.

В октябре 2019 года должник полностью прекратил платежи в бюджет, в связи с чем начала формироваться задолженность по обязательным платежам.

Относительно валютных счетов необходимо учитывать, что вопреки доводу Сиротина А.В., изложенному в отзыве, представленные на валютных счетах поступления не отражают действительное финансовое положение должника, так как все поступления на валютные счета являются конвертацией с рублевого счета должника в АО "ЮниКредит Банке".

Кроме того, имелся рост кредиторской задолженности.

Массовое неисполнение должником своих обязательств перед кредиторами началось с осени 2017 года:

ООО "Хорека Диджитал Сервис" (ИНН 6163150155) в сентябре 2017 года по договору поставки, в феврале 2018 года по договору подряда, требование в размере 1 026 206,39 рублей подтверждено решением Арбитражного суда г. Москвы от 28.09.2020 по делу N А40-149216/20;

ООО "О-Си-Эс-Центр" (ИНН 7701341820) в мае - августе 2018 года, требование в размере 105 089,80 долларов США подтверждено решением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.02.2020 по делу N А56-111111/2019;

ООО "Элиттех" (ИНН 7704791552) в июле - августе 2018 года, требование в размере 8 215 646,00 рублей подтверждено решением Арбитражного суда г. Москвы от 11.12.2019 по делу N А40-263778/19;

ООО "Плайкон" (ИНН 7726411797) в сентябре 2018 года, требование в размере 5 615 745,66 рублей подтверждено решением Арбитражного суда г. Москвы от 06.06.2019 по делу N А40-439/19.

Таким образом, в период с сентября 2017 года по сентябрь 2018 года у должника сформировалась задолженность перед вышеуказанными кредиторами, погашение которой не осуществлялось, а факт и размер задолженности должником по существу не оспаривались.

Вопреки доводу Сиротина А.В. о спорном характере задолженности перед данными кредиторами, долг по существу не оспаривался. Также не влияет на момент возникновения этой задолженности и указание Сиротина А.В. на более позднюю дату судебных актов, подтвердивших задолженность.

Относительно довода Сиротина А.В. о несоразмерности задолженности объемам поступлений на расчетный счет должника необходимо отметить, что в течение более чем 7-ми месяцев 2018 года денежные поступления покрывали лишь текущие расходные операции должника. Задолженность упомянутых кредиторов так и не была погашена в связи с выборочной политикой погашения задолженности, а в дальнейшем и в связи с прекращением расчетов.

Также не может быть принят во внимание довод Сиротина А.В. о временном промежутке между получением денежных средств и оплатой задолженности, так как обязательства не исполнялись должником более года, что очевидным образом противоречит доводу о естественном временном разрыве между получением доходов и погашением задолженности.

Таким образом, на конец 2018 года сформировалась необслуживаемая кредиторская задолженность, поступающие денежные средства покрывали лишь расходы на текущую деятельность, в результате чего даже без учета долгосрочных обязательств размер активов должника был меньше краткосрочных обязательств.

Момент объективного банкротства - 09.01.2019 (первый рабочий день 2019), дата, в которую разумный и добросовестный руководитель, обладая информацией о показателях по итогам 2018 года, о сформированной и необслуживаемой кредиторской задолженности, а также отсутствии перспектив для поступления денежных средств в достаточном объеме, должен был осознавать бесперспективность дальнейшей деятельности.

По итогам 2018 года разумный и добросовестный руководитель, обладая информацией о показателях по итогам года, о сформированной и необслуживаемой кредиторской задолженности, а также отсутствии перспектив для поступления денежных средств в достаточном объеме, должен был осознавать бесперспективность дальнейшей деятельности.

Учитывая указанные обстоятельства в совокупности руководитель должника должен был не позднее января 2019 года (09.01.2019) обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника.

Однако дело о банкротстве должника было инициировано по заявлению конкурсного кредитора (работника должника) от 27.12.2019.

Таким образом суд пришел к выводу, что генеральный директор Сиротин Антон Валерьевич подлежит привлечению к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве.

Отказывая в привлечении по указанному основанию Сизова Павла Павловича, суд исходи из того, что указанное лицо являлось руководителем должника в период с 05.12.2019, единственным участником - с 25.11.2019.

В силу пункта 2 статьи 9 Закона о банкротстве, заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В связи с тем, что к ответственности по основанию статьи 61.12 Закона о банкротстве подлежит привлечению, наряду с генеральным директором, и участник общества, Сизов Павел Павлович стал участником должника с 25.11.2019, он обязан был обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом с учетом пункта 2 статьи 9 Закона о банкротстве не позднее 25.12.2019.

Вместе с тем, к этому времени на сайте Федресурса уже было опубликовано намерение кредитора обратиться в суд с заявлением о банкротстве.

Формально, размещение публикации о намерении обратиться в суд с заявлением о банкротстве не означает обязательность подачи заявления лицом и не освобождает руководителя от исполнения соответствующей обязанности.

Между тем в настоящем случае судом принимается незначительный временной промежуток (два дня) между датой подачи в суд заявления кредитором и датой, в которую соответствующее заявление подлежало подаче должником.

При указанных обстоятельствах суд первой инстанции привлек к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве Сиротина Антона Валерьевича.

В отношении неисполнения обязанности по передаче конкурсному управляющему документов судом первой инстанции установлено следующее.

В соответствии со статьей 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующих лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии, в частности, хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Из материалов дела о банкротстве и представленных Сизовым Павлом Павловичем в отзыву документов следует, что следует, что во исполнение запроса вначале временного, а затем конкурсного управляющего были переданы хозяйственные договоры должника, печать, передана бухгалтерия 1-С, имущество должника, что подтверждается ответом конкурсного управляющего ООО "Хойст Хоспитэлити Груп" Субботина Д.М. в адрес ООО "Открытие ТВ".

За период с 20.11.2020 по 01.08.2021 от Сизова Павла Павловича в адрес конкурсного управляющего ООО "Хойст Хоспитэлити Груп" были переданы следующие документы и ценности должника, а именно:

1. Оригиналы учредительных документов, а также документация корпоративного учета;

2. Оригиналы лицензионно-разрешительной документации;

3. Договорная документация;

4. Бухгалтерская и налоговая документация;

5. Кадровая документация;

7. Сведения об открытых банковских счетах.

8. Список дебиторов.

9. Список кредиторов.

10. Акты сверок взаимных расчетов с контрагентами, ИФНС, ФСС, ПФР за период с 01.01.2017 по 30.09.2020.

11. Также переданы логины и пароли от электронной почты.

Между тем, вопреки представленным документам, документация должника не была передана конкурсному управляющему в полном объеме.

Указанное обстоятельство повлекло невозможность выявления и взыскания дебиторской задолженности. Так, в соответствии с бухгалтерской отчетностью должника за 2020 год сумма дебиторской задолженности составляет 71 112 тыс. руб.

Однако в ходе инвентаризации дебиторской задолженности конкурсным управляющим была выявлена документация, подтверждающая наличие дебиторской задолженности, лишь на сумму 20 588 177,11 руб.

Повторная инвентаризация конкурсным управляющим проведена не была.

Кроме того, во взыскании указанной в качестве примера дебиторской задолженности ООО "Грибоедова 133", а также ООО "АртКапитал" отказано по причине неправомерного учета должника обязательства данных контрагентов в качестве неисполненных.

Частично переданная от Сизова Павла Павловича документация в части дебиторской задолженности на примере ООО "Грибоедова 133" и ООО "АртКапитал" отражает ненадлежащее исполнение обязанности бывшего руководителя должника по передаче документации, что влечет невозможность взыскания дебиторской задолженности на сумму более 50 млн рублей.

По причине неполной передачи документации должника возникла невозможность выявления запасов и иных материальных активов.

Как следует из содержания отчетности, стоимость запасов, отражённых в бухгалтерской отчетности по итогам 2018 года, составляла 61 291 тыс. руб., в то время как по итогам 2019 года размер запасов сократился до 27 857 тыс. руб.

Согласно Инвентаризационным описям N 1 от 27.01.2021 и N 1 от 24.05.2021 конкурсным управляющим выявлено имущество лишь на сумму около 2,6 млн руб.

Текущее местонахождение иных запасов должника, отражённых в отчетности на конец 2019 года, неизвестно.

При этом, указанные сведения являются информацией, при отсутствии которой невозможно надлежащим образом исполнить обязанности конкурсного управляющего, предусмотренные действующим законодательством и предпринять все необходимые меры в рамках процедуры банкротства должника.

Приведенные ответчиком в отзыве доводы судом рассмотрены и отклонены, поскольку лишь подтверждают факт некомпетентного осуществления деятельности руководителя и непередачи (искажения) документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации.

Отсутствие у конкурсного управляющего сведений о полном составе дебиторской задолженности и сведений об имуществе напрямую влечет причинение убытков должнику и его кредиторам.

Отсутствие у конкурсного управляющего документации привело к невозможности определения основных активов должника и их идентификации; невозможности выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможности установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда России Российской Федерации от 16.10.2017 N 302-ЭС17-9244, отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

Неисполнение ответчиком обязанности по передаче конкурсному управляющему документации влияет на формирование конкурсной массы.

В отсутствие доказательств того, что ответчик предпринимал меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению, хранению и передаче документации, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, имеются все основания для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Таким образом, заявления в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Сизова Павла Павловича за непередачу документации должника суд первой инстанции признал законным и обоснованным.

Относительно причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения либо одобрения сделок должника.

В соответствии с положениями пунктов 16-24 Постановления N 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Контролирующее лицо, которое несет субсидиарную ответственность на основании подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве, и контролирующее лицо, несущее субсидиарную ответственность за доведение до объективного банкротства, отвечают солидарно.

Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям.

Контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

При доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

Если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

По смыслу подпункта 3 пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если в удовлетворении иска о признании сделки недействительной ранее было отказано по мотиву равноценности полученного должником встречного денежного предоставления, то заявитель впоследствии не вправе ссылаться на нерыночный характер цены этой же сделки в целях применения презумпции доведения до банкротства.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

В нарушение приведенных выше указанных положений и презумпций конкурсным кредитором не представлено доказательств того, что именно совершение указанных в заявлении перечислений привело к банкротству должника либо эти перечисления существенно ухудшили финансовое положение должника, в результате их совершения причинен вред имущественным правам кредиторов должника.

Как значимость сделок, так и ее существенная убыточность не доказаны.

Сам по себе факт совершения платежей в пользу третьих лиц указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Доказательства того, что в результате совершения сделок был уменьшен размер собственных активов должника, не представлены.

Доказательства того, что сделки совершены на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также доказательства того, что в результате совершения данных сделок должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход, также отсутствуют.

Таким образом, оснований полагать, что указанные в заявлении действия не соответствуют принципам разумности и добросовестности (полное погашение требований невозможность вследствие действий (бездействия) контролирующего должника лица) не нашли своего подтверждения.

Конкурсным кредитором не указаны конкретные действия, которые послужили причинами объективного банкротства и привели к невозможности погашения требований кредиторов.

Доказательств наличия у ответчика умысла на уменьшение конкурсной массы должника в целях уклонения от исполнения обязательств перед кредиторами или наличия у них сведений о противоправной целя одобренных сделок не имеется.

В связи с изложенным суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по основанию причинения вреда в результате совершения сделки (ряда сделок), поскольку не доказаны ни значимость сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности), ни их убыточность и совершение на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону.

В отношении привлечения к субсидиарной ответственности ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" по доводам извлечения указанными лицами выгоды из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В отношении ООО "Инфрадата" кредитором указано на то, что указанное лицо является выгодоприобретателем от прекращения должником деятельности путём фактического перевода хозяйственной деятельности по некоторым направлениям в пользу ООО "Инфрадата", что подтверждается идентичностью деятельности, созданием компании бывшим руководителем должника и наличием конфликта интересов.

В отношении ООО "Витрина А Груп" указано на аффилированность через руководителя и участника ООО "Витрина А Груп" совместно с Сиротиной А.В. ("супруга Сиротина А.В.") и ООО "Медиа Лаб", а также на выявление факта перехода ряда контрагентов, которые до декабря 2019 года являлись клиентами должника по договорам абонентского обслуживания, к ООО "Витрина А Груп" (I - III квартал 2020), наличием идентичных лицензий и сертификатов, а также связи через того же работника должника, который является единственным участником и руководителем ООО "Инфрадата".

Предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Также предполагается, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки. В этом случае для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами.

Приведенный перечень примеров не является исчерпывающим.

Доказывание соответствующего контроля может осуществляться путем приведения доводов о существовании между лицами формально юридических связей, позволяющих ответчику в силу закона либо иных оснований (например, учредительных документов) давать такие указания, а также путем приведения доводов о наличии между лицами фактической аффилированности в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей (в том числе с использованием офшорных организаций) или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником.

Однако процессу доказывания по делам о привлечении к субсидиарной ответственности сопутствуют объективные сложности, возникающие зачастую как в результате отсутствия у заявителей, в силу объективных причин, прямых письменных доказательств, подтверждающих их доводы, так и в связи с нежеланием членов органов управления, иных контролирующих лиц раскрывать документы, отражающие их статус, реальное положение дел и действительный оборот, что влечет необходимость принимать во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированную на основе анализа поведения упомянутых субъектов (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 302-ЭС14-1472(4,5,7)).

Несмотря на это, необходимо учитывать, что субсидиарная ответственность является экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, то есть исключением из принципа ограниченной ответственности участников и правила о защите делового решения менеджеров, поэтому по названной категории дел не может быть применен стандарт доказывания, применяемый в рядовых гражданско-правовых спорах.

В частности, не любое подтвержденное косвенными доказательствами сомнение в отсутствие контроля должно толковаться против ответчика, такие сомнения должны быть достаточно серьезными, то есть ясно и убедительно с помощью согласующихся между собой косвенных доказательств подтверждать факт возможности давать прямо либо опосредованно обязательные для исполнения должником указания.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 3 Постановления N 53 по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 7 Постановления N 53, контролирующим должника лицом может быть признано не только то лицо, которое напрямую определяло действия должника, но и лицо, которое извлекало выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного поведения непосредственно контролирующих должника лиц.

Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Исследовав и оценив представленные в дело доказательства по правилам статей 9, 64, 65, 71 АПК РФ, в том числе, истребованные судом доказательства в порядке статьи 66 АПК РФ в целях проверки доводов кредитора о переводе деятельности должника на ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата", суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности кредитором того факта, что ответчики как юридические лица осуществляли контроль над деятельностью должника, распределяли себе прибыль, а убытки оставляли на должника, руководитель должника действовал незаконно и недобросовестно, а ответчики извлекали выгоду из указанного незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника.

Кредитором не доказаны обстоятельства, входящие в предмет доказывания по настоящему спору, в связи с чем оснований для удовлетворения заявленного требования не имеется.

Так, заявитель указывал, что совместная с должником деятельность обусловлена участием генерального директора ООО "Витрина А Групп" и "супруги" руководителя должника - Сиротиной Е.Н. в ООО "Медиалаб".

Между тем, доказательств наличия супружеских отношений не представлено.

Кроме того, факт участия "супруги" бывшего директора должника и Попыльковой В. Н. не свидетельствует о совместной деятельности ООО "Витрина А Групп" и должника.

Деятельность ООО "Медиалаб" отличается от деятельности должника, а в указанный кредитором период не осуществлялась.

В материалах дела отсутствуют доказательства в подтверждение извлечения ответчиками выгоды. Заявителем не приведено никаких недобросовестных действий (бездействий) руководителя должника, повлекших выгоду для ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата".

Заявитель указывал, что на скриншоте с сайта https://vitrinahospitality.ru/ размещено объявление о продаже минибаров, среди контактов должника указаны в том числе данные ООО "Витрина А Групп", что позволяет предполагать получение выгоды в виде выручки от реализации.

Указанный довод является предположением, не подтвержденным доказательствами.

При этом, 24.06.2021 конкурсным управляющим в материалы дела представлено ходатайство об утверждении положения о продаже имущества должника с приложением инвентаризационной описи от 24.05.2021 N 2 (размещена в сообщении на ЕФРСБ от 26.05.2021 N 6645068). В составе имущества должника в том числе содержатся минибары в общем количестве 179 штук. Согласно протоколу о результатах проведения торгов от 26.01.2021 N109853 (приложено к сообщению на ЕФРСБ от 28.01.2022 N 8095053) были реализованы на стадии публичного предложения по цене 1 127 999 рублей.

Указанное прямо опровергает доводы заявителя о выбытии имущества (минибаров) у должника и получение какой-либо выгоды ООО "Витрина А Групп".

Доказательства получения ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" имущества от должника, участия в его хозяйственной деятельности, не представлено.

Доказательства того, что ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" получили существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.)., отсутствуют.

Не представлены и доказательства того, что ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" извлекали существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом.

Указанные кредитором обстоятельства сводятся к заявлению доводов о возникновении сомнений в отсутствии несогласованных действий по "спасению" выгодных направлений деятельности должника с участием ООО "Инфрадата", а не к документальному подтверждению приведенных доводов и доказанности извлечения выгоды из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника.

Доказательств того, что ответчик извлекал неправомерные доходы от сделок с обществом, необоснованно получал активы данной организации, в том числе путем совершения каких-либо неправомерных действий/бездействия, в материалы дела не представлено.

Сотрудники должника не переводились и не принимались на работу в ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата".

Оформление лицензий, аналогичных должнику, не свидетельствует о переводе деятельности.

Представленные заявителем пересечения по контрагентам с должником не могут свидетельствовать о переводе клиентов.

Согласно ОСВ по 62 счету общие обороты по пересекаемым контрагентам составили за 2019-2020 года 2 017 357 рублей. За тот же период общая выручка ООО "Витрина А Груп" составила 255 795 000,00 рублей. Процент по контрагентам от общей выручки Витрины всего составил 0,79 %. Процент от общей выручки свидетельствует о минимальном значении указанных заявителем контрагентов в деятельность ООО "Витрина А Груп".

Суд соглашается с ответчиком в том, что перевод деятельности на иное лицо должен сопровождаться соответствующим ростом выручки.

Вместе с тем, согласно бухгалтерской отчетности, выручка ООО "Витрина А Груп" за 2017 год составляла 214 676 000 руб., за 2018 год 195 594 000 руб., за 2019 год 112 705 000 руб. и 143 090 000 руб. за 2020 год.

То есть в период возникновения финансовых проблем должника выручка ООО "Витрина А Груп" не увеличилась, а напротив снижалась.

С учетом изложенных обстоятельств суд полагает недоказанным правомерность привлечения ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" к субсидиарной ответственности по подпункту 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности заявлений в части и наличии оснований для привлечения Сизова Павла Павловича к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом и Сиротина Антона Валерьевича за неисполнение обязанности по передаче документов бухгалтерского учета и (или) отчетности. Оснований для привлечения Сиротина Антона Валерьевича к субсидиарной ответственности за совершение сделок судом не установлено. Доводы о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ООО "Витрина А Груп" и ООО "Инфрадата" за перевод части деятельности должника на указанных лиц и получение ими выгоды за должника при проверке своего подтверждения не нашли и достаточными в совокупности доказательствами не подтверждены.

Согласно пункту 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Согласно пункту 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

В настоящее время, как установлено судом первой инстанции, формирование конкурсной массы должника окончательно не завершено, в связи с чем определить размер субсидиарной ответственности не представляется возможным.

В связи с чем, суд первой инстанции, установив доказанность наличия оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, приостановил рассмотрение вопроса об определении размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

Доводы апелляционных жалоб не содержат фактов, которые не были бы проверены и не оценены судом первой инстанции при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение и влияли на законность и обоснованность судебного акта, не содержат оснований, установленных ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для изменения или отмены судебного акта арбитражного суда.

Оценив все имеющиеся доказательства по делу, апелляционный суд полагает, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 26.05.2022 по делу N А40- 340337/19 оставить без изменения, а апелляционные жалобы ООО "ОТКРЫТИЕ ТВ", Сиротина А.В., Сизова П.П. - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

О.И. Шведко

Судьи

Е.Ю. Башлакова-Николаева Д.Г. Вигдорчик