Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 декабря 2022 г. N 09АП-61126/22 по делу N А40-4679/2018

г. Москва

13 декабря 2022 г.

Дело N А40-4679/18

Резолютивная часть постановления объявлена 21 ноября 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 13 декабря 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей Вигдорчика Д.Г., Шведко О.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Овчаренко С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Жукова Дмитрия Сергеевича, Гончаренко Светланы Александровны, Беспаловой Марины Юрьевны, Мячикова Александра Валерьевича, Стулова Евгения Николаевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Семеютиной Тамары Владимировны, конкурсного управляющего Банка "Солидарность" АО в лице ГК АСВ

на определение Арбитражного суда г. Москвы от 02.08.2022 по делу N А40-4679/18,

о взыскании с Мячикова Александра Валерьевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 89 806 440 рублей;

о взыскании со Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" убытки в сумме 18 565 190 рублей;

о взыскании солидарно с Мячикова Александра Валерьевича, Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 20 000 000 рублей;

о взыскании солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 40 000 000 рублей;

о взыскании солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Гончаренко Светланы Александровны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 160 000 000 руб.;

о взыскании солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Семеютиной Тамары Владимировны, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 170 000 000 рублей;

о взыскании солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Гончаренко Светланы Александровны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Семеютиной Тамары Владимировны, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 7 320 000 рублей; об отказе в удовлетворении оставшейся части заявления,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Банк "Солидарность" АО,

при участии в судебном заседании:

от к/у Банка "Солидарность" (АО) - ГК АСВ: Ведерников А.В., по дов. от 17.11.2021

от Семеютиной Т.В.: Кироянц А.Е., по дов. от 24.01.2022

от Зинякова В.И.: Кироянц А.Е., по дов. от 26.01.2022

от Гончаренко С.А.: Кироянц А.Е., по дов. от 01.02.2022

от Беспаловой М.Ю.: Волчков С.П., по дов. от 24.01.2022

от Мячикова А.В.: Волчков С.П., по дов. от 01.02.2022

от Стулова Е.Н.: Волчков С.П., по дов. от 26.01.2022

Гончаренко С.А., лично, паспорт

Жуков Д.С., лично, паспорт

Стулов Е.Н., лично, паспорт

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 12.04.2018 г. должник Банк "Солидарность" АО признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство сроком на один год, функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию "Агентство по страхованию вкладов", о чем было опубликовано сообщение в газете "Коммерсантъ" N 70 от 21.04.2018 г.

В Арбитражный суд г. Москвы поступили заявление конкурсного управляющего Банк "Солидарность" АО о привлечении солидарно Беспалову М.Ю., Гончаренко С.А, Жукова Д.С., Зинякова В.И., Мячикова А.В., Семеютину Т.В., Стулова Е.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка "Солидарность" АО и заявление конкурсного управляющего Банк "Солидарность" АО о взыскании убытков с Беспаловой М.Ю., Гончаренко С.А, Жукова Д.С., Зинякова В.И., Мячикова А.В., Семеютиной Т.В., Стулова Е.Н., объединенные в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 02.08.2022 года взысканы с Мячикова Александра Валерьевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 89 806 440 рублей;

со Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 18 565 190 рублей;

взысканы солидарно с Мячикова Александра Валерьевича, Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 20 000 000 рублей;

взысканы солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО убытки в сумме 40 000 000 рублей;

взысканы солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Гончаренко Светланы Александровны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 160 000 000 руб.;

взысканы солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Семеютинои Тамары Владимировны, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 170 000 000 рублей;

взысканы солидарно с Беспаловой Марины Юрьевны, Гончаренко Светланы Александровны, Жукова Дмитрия Сергеевича, Зинякова Вячеслава Ивановича, Семеютинои Тамары Владимировны, Стулова Евгения Николаевича в пользу Банка "Солидарность" АО солидарно убытки в сумме 7 320 000 рублей.

В удовлетворении остальной части заявления (о привлечении к субсидиарной ответственности) отказано.

Не согласившись с вынесенным определением в части взыскания убытков Жуков Дмитрий Сергеевич, Гончаренко Светлана Александровна, Беспалова Марина Юрьевна, Мячиков Александр Валерьевич, Стулов Евгений Николаевич, Зиняков Вячеслав Иванович, Семеютина Тамара Владимировна (далее также ответчики) обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, ссылаясь на незаконность и необоснованность определения суда в указанной части.

Апеллянты-ответчики полагают, что имеются основания для отмены обжалуемого определения в части взыскания убытков с ответчиков в связи с недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными и несоответствием выводов, изложенных в определении, обстоятельствам дела.

Не согласившись с вынесенным определением в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Беспаловой М.Ю., Гончаренко С.А, Жукова Д.С., Зинякова В.И., Мячикова А.В., Семеютиной Т.В., Стулова Е.Н., конкурсного управляющего Банка "Солидарность" АО в лице ГК АСВ обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, ссылаясь на незаконность и необоснованность определения суда в указанной части.

От ответчиков поступили письменные отзывы на апелляционную жалобу конкурсного управляющего, в которых просят судебный акт в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

После отложения судебного заседания в суде апелляционной инстанции от конкурсного управляющего и ответчиков поступили письменные пояснения по вопросам, поставленным на обсуждение судом апелляционной инстанции, которые подлежат приобщению к материалам дела в целях полного и всестороннего исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела

В судебном заседании Жуков Дмитрий Сергеевич огласил письменные объяснения на позицию конкурсного управляющего должника, приобщенные судом к материалам настоящего дела.

В судебном заседании представители и лица, участвующие в деле, поддержали свои позиции.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционные жалобы рассматриваются в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность принятого определения проверены в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Повторно рассмотрев дело, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, заслушав представителей сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно пункту 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

Федеральным законом от 29.07.2017 г. N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

В то же время, учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности). Данная правовая позиция отражена в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 г. N 308-ЭС17-6757(2,3) по делу N А22-941/2006.

По смыслу пункта 1 ст. 4 ГК РФ действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам, акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

В связи с этим, положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности, имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ правила о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами при рассмотрении соответствующих заявлений, поданных с 01.07.2017 г., независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

При этом, с учетом позиции Верховного Суда РФ, выраженной в Определении от 25.09.2020 г. по делу N А14-7544/2014 при доказывании наличия оснований для привлечения контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности истец не лишен возможности ссылаться на обстоятельства, изложенные в презумпциях Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 г. N 266-ФЗ, и разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 53).

При привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве, подлежат применению общие положения гл. 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 53).

К числу контролирующих лиц прямо относятся следующие лица: руководители, члены совета директоров (наблюдательного совета), учредители (участники) или другие имеющие право давать обязательные для данной кредитной организации указания или возможность иным образом определять ее действия лица (ст.14 Федерального закона о банкротстве кредитных организаций).

Согласно абз. 31 ст. 2 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

При определении контролирующего лица должника (кредитной организации) не применяется положение абз. 31 ст. 2 настоящего Федерального закона о сроке (менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом), в течение которого такое лицо имеет или имело право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника (п. 2 ст. 189.23 Закона о банкротстве).

Согласно п. 1 ст. 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами.

В силу ст. 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 г. N 395-1 "О банках и банковской деятельности" органами управления кредитной организации наряду с общим собранием ее учредителей (участников) являются совет директоров (наблюдательный совет), единоличный исполнительный орган и коллегиальный исполнительный орган. Текущее руководство деятельностью кредитной организации осуществляется ее единоличным исполнительным органом и коллегиальным исполнительным органом.

Согласно п. 14.1.1 Устава Банка высшим органом управления является Общее собрание акционеров Банка.

К исключительной компетенции Общего собрания акционеров Банка в соответствии с п. 14.2 Устава, среди прочего, отнесены вопросы внесения изменений и дополнений в Устав кредитной организации, принятие внутренних документов, регулирующих деятельность органов Банка, избрание и досрочное прекращение полномочий председателя Правления Банка, определение количественного и качественного состава, а также досрочного прекращения полномочий коллегиального органа управления Банком - Совета директоров, а также иные полномочия.

В соответствии с п. 11.1 Закона о банках и банковской деятельности органами управления кредитной организации наряду с общим собранием ее учредителей 4 (участников) являются совет директоров (наблюдательный совет), единоличный исполнительный орган и коллегиальный исполнительный орган. Текущее руководство деятельностью кредитной организации осуществляется ее единоличным исполнительным органом и коллегиальным исполнительным органом.

В соответствии с п. 15.1 Устава Банка совет директоров осуществляет общее руководство деятельностью Банка, за исключением вопросов, отнесенных к исключительной компетенции Общего собрания акционеров.

На основании п. 15.2 Устава к исключительной компетенции совета директоров Банка отнесены следующие вопросы: - формирование стратегических целей и приоритетных направлений деятельности Банка; - избрание председателя Совета директоров, назначение президента Банка, досрочное прекращение его полномочий, назначение по представлению председателя Правления Банка членов коллегиального исполнительного органа (Правления Банка) и досрочное прекращение их полномочий; - рассмотрение отчетов по оценке банковских рисков, представляемых Службой управления рисками; - иные полномочия, предусмотренные, законодательством, актами надзорных органов, Уставом и внутренними документами Банка.

Как установил суд первой инстанции, функции председателя Правления Банка выполняли:

Мячиков А.В. - в период с 27.04.2013 г. по 30.05.2017 г.;

Стулов Е.Н. - в период с 31.05.2017 г. по 19.07.2017 г. (временно исполняющий обязанности Председателя Правления);

Беспалова М.Ю. - в период 20.07.2017 г. по 09.01.2018 г.

На основании п. 16.1 Устава Банка, руководство текущей деятельностью Банка осуществляется коллегиальным исполнительным органом - Правлением (в пределах полномочий) и единоличным исполнительным органом Банка (Председателем Правления), к компетенции которого, в соответствии с п. 16.6 Устава, относится руководство текущей деятельностью Банка.

В состав Правления кредитной организации в рассматриваемый период входили:

Стулов Е.Н. - в период с 03.07.2006 г. по 24.01.2018 г.;

Беспалова М.Ю. - в период с 06.09.2005 г. по 09.01.2018 г.;

Гончаренко С.А. - в период с 20.07.2017 г. по 26.12.2017 г.;

Семеютина Т.В. - в период с 28.06.2007 г. по 10.01.2018 г.;

Зиняков В.И. - в период с 12.04.2002 г. по 15.01.2018 г.;

Жуков Д.С. - в период с 07.10.2013 г. по 01.02.2018 г.

В свою очередь, Приказом Банка России N ОД-3528 полномочия исполнительных органов Банка были приостановлены с 15.12.2017 г.

В соответствии с п. 16.2 Устава Банка к компетенции Правления Банка, в том числе, отнесены следующие вопросы: - одобрение сделок, порядок и процедуры совершения которых установлены внутренними документами Банка; - рассмотрение отчетов по оценке банковских рисков, представляемых Службой управления рисками Банка, и принятие мер в целях обеспечения эффективности оценки банковских рисков.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что ответчики обладали статусом руководителя кредитной организации и входили в состав коллегиального исполнительного органа Банка.

В обоснование заявлений о взыскании убытков и привлечении к субсидиарной ответственности управляющий указывал на участие ответчиков в одобрении заведомо невозвратных кредитов - безнадежной ссудной задолженности (V категории качества) четырех заемщиков Банка: ООО "ЦС", ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД "Полаир", ООО "Альтаир Эстейт".

При этом, впоследствии Банком были заключены с ООО "Травертино" договоры уступки прав (требования) от 13.12.2017 N 1312/02-1710, от 13.12.2017 N 1312/06-17 и от 13.12.2017 N 1312/07-17, согласно которым Банк "Солидарность" АО уступил права кредитора по ссудам, в том числе, предоставленным ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД "Полаир" и ООО "Альтаир Эстейт".

По мнению заявителя, сделки по представлению кредитов указанным заемщикам причинили ущерб Банку в размере 505 691 тыс. руб. и привели к банкротству должника, поскольку Банк предоставлял кредиты организациям, имеющим плохое финансовое положение, в отсутствие необходимой информации об их деятельности для оценки рисков, при отсутствии ликвидного обеспечения, при наличии связи заемщиков между собой, имеющим неудовлетворительное качество обслуживание долга по ссудам и отсутствие платежей после даты отзыва лицензии.

Из заявлений следует, что факт безнадежности ссудной задолженности на момент принятия Банком решения о кредитовании данных лиц заемщиков подтверждается следующими обстоятельствами: 1. плохое финансовое положение; 2. отсутствие в досье заёмщиков всех необходимых документов; 3. минимальное число работников; 4. минимальный и близкий к минимальному размеру уставный капитал; 5. совмещение единственным учредителем должности руководителя; 6. недостоверный адрес организации или недостоверные сведения о руководителе; 7. отсутствие у ответчиков судебных процессов или их минимальное количество; 8. отсутствие сайтов; 9. неосуществление заемщиками платежей по налогам, заработной плате, хозяйственных платежей либо их выплата в минимальных объемах; 10. отсутствие обеспечения либо ненадлежащее обеспечение по ссудам; 11. иные негативные признаки.

В качестве доказательства наличия и размера нанесенного Банку убытка управляющий ссылается на расчеты задолженности по кредитным договорам, выписки по банковским счетам заемщиков, на которые, по его мнению, были перечислены кредитные денежные средства, и выписки по счетам, на которых ссудная задолженность отражена в бухгалтерском учете Банка.

Ссылаясь на указанные документы, истец утверждает, что обязательства заемщиков перед Банком по перечисленным выше договорам не были исполнены, несмотря на наступившие сроки погашения ссудной задолженности.

Кроме того, заявитель также указывал, что Беспалова М.Ю., являясь Председателем Правления Банка с 20.07.2017 г. по 09.01.2018 г., не осуществляла меры, предусмотренные ст. 189.9 Закона о банкротстве, что стало причиной банкротства Банка.

Также конкурсной управляющий ссылался на то, что Беспалова М.Ю. не исполнила обязательство по передаче документов временной администрации, предусмотренное ст. 189.35 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении требований о привлечении к субсидиарной ответственности суд первой инстанции указал, что Банком в материалы дела не представлен расчет показателя H1.0, подтверждающий вывод о его нарушении, а также что конкурсным управляющим не представлены доказательства, позволяющие сделать вывод о наличии у Беспаловой М.Ю. фактической возможности осуществить меры, предусмотренные ст. 189.14 Закона о банкротстве, в период с 22.11.2017 г. по 15.12.2017 г., а также о способности таких мер предотвратить банкротство Банка.

Суд первой инстанции указал, что сумма указанных в заявлении сделок, за исключением сделок с ООО "Травертино", нанесших Банку убытки фактически, не превышала 5% активов Банка, и, как следствие, данные сделки не могут расцениваться судом как сделки, в результате которых Банк стал отвечать признакам неплатежеспособности, а также что сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным подтверждением наличия основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Суд первой инстанции также пришел к выводу, что конкурсным управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что Беспаловой М.Ю. не передана какая-либо иная документация должника, которая у нее имелась, повлекшая затруднительность проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве, а также формирования и реализации конкурсной массы и обнаружения дебиторской задолженности; не доказано наличие причинно-следственной связи между отсутствием иной документации и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, а именно, что отсутствие иной документации должника привело к невозможности формирования конкурсной массы, расчетов с кредиторами.

Судом также учтено, что вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2022 по делу N А40-4679/18 конкурсному управляющему отказано в удовлетворении заявления о признании недействительными следующих сделок Банка "Солидарность" АО: Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/02-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/03-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/04-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/06-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/07-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/08-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/09-17; Договор купли-продажи ценных бумаг от 13.12.2017 N ВБ-20171213-3; Соглашения о прекращении взаимных обязательств зачётом встречных однородных требований от 13.12.2017.

В рамках указанного обособленного спора судом установлено, что стоимость ценных бумаг, полученных Банком "Солидарность" АО по соглашению о прекращении взаимных обязательств зачётом встречных однородных требований от 13.12.2017 г. составила 1 967 844 156 руб. Следовательно, как указал суд, общая стоимость указанных ценных бумаг превышала балансовую стоимость уступленных прав требовании, в том числе тех, стоимость которых конкурсный управляющий оценил равной нулю, а предоставление кредитов по ним - убытками.

В свою очередь, суд первой инстанции счел доказанным факт наличия причиненных действиями ответчиков Банку убытков, возникших в результате предоставления заведомо безвозвратных кредитов указанным юридическим лицам:

Сумма убытка 170 000 000 рублей - основана на факте кредитования ООО "Торговый дом Полаир" по Кредитному договору от 18.09.2017 N 34-17;

Сумма убытка 160 000 000 рублей - основана на факте кредитования ООО "Торговый дом Полаир" по Кредитному договору от 21.08.2017 N 30-17;

Сумма убытка 7 320 000 рублей - основана на факте кредитования ООО "Торговый дом Полаир" по Кредитному договору от 31.10.2017 N 37-17;

Сумма убытка 18 565 190 рублей - основана на факте кредитования ООО "НефтеХимСинтез" по Кредитному договору от 06.12.2016 N 20-17;

Сумма убытка 40 000 000 рублей - основана на факте кредитования ООО "НефтеХимСинтез" по Кредитному договору от 08.02.2017 N 27-17;

Сумма убытка 20 000 000 рублей - основана на факте кредитования ООО "ЦС" по Кредитному договору от 29.08.2016 N 1 -2016/СП;

Сумма убытка 24 869 400 рублей - основана на факте кредитования ООО "Альтаир Эстейт" по Кредитному договору от 19.08.2016 N 44-16;

Сумма убытка 29 789 540 рублей - основана на факте кредитования ООО "Альтаир Эстейт" по Кредитному договору от 02.06.2016 N 24-16;

Сумма убытка 35 147 500 рублей - основана на факте кредитования ООО "Альтаир Эстейт" по Кредитному договору от 03.06.2016 N 26-16 (объединены в общую сумму в резолютивной части - 89 806 440 рублей).

Общий размер убытка установлен судом первой инстанции в размере 505 691 630 рублей и складывается из указанных выше сумм.

Наличие и размер убытков основан судом первой инстанции на факте невозврата указанными выше заемщиками задолженности по кредитам.

По мнению суда первой инстанции, противоправное поведение ответчиков заключалось в не принятии ответчиками мер для того, чтобы оградить Банк от взаимодействия с неплатежеспособными на момент кредитования организациями, и как следствие, от понесенных убытков в результате предоставления им ссуд/приобретения прав требований к ним.

Апелляционная коллегия, изучив материалы дела, приходит к следующим выводам.

В отношении заявленных требований относительно привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.23 Закона о банкротстве в случае, если банкротство кредитной организации наступило вследствие действий и (или) бездействия лиц, контролирующих кредитную организацию, такие лица в случае недостаточности имущества кредитной организации несут субсидиарную ответственность по ее обязательствам в порядке, установленном статьей 10 данного Федерального закона.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подлежащему применению к спорным отношениям, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов.

Указывая на виновность ответчиков, Агентство фактически исходило из того, что названными лицами были тем или иным образом одобрены и совершены существенно убыточные сделки, приведшие к несостоятельности должника.

Особенность функционирования кредитных организаций состоит в том, что они осуществляют достаточно крупную по своим масштабам деятельность на финансовом рынке, что обусловливает необходимость наличия в их штате значительного количества сотрудников, в том числе в органах управления.

При этом банковская деятельность на финансовом рынке является строго и детально урегулированной, в частности, предъявляется значительное количество требований к перечню органов управления, а также к персональному составу лиц, в них входящих (например, статьи 11.1, 11.1.1 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности").

Данные особенности деятельности банков предопределяют то, что в рамках дел об их банкротстве споры о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности зачастую сопровождаются наличием большого количества ответчиков.

Разрешая подобные споры, судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству кредитной организации.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее:

1) наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д., при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям);

2) реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное - банкротное - состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных по своим размерам и последствиям для должника сделок);

3) ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (далее - критерии; пункты 3, 16, 21, 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Названная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2020 N 307-ЭС19-18723(2,3).

В дополнение критерия N 1 в соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих лиц является наличие права давать обязательные для исполнения должником указания или возможности иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Согласно подпункту первого пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве возможность определять действия должника может достигаться в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения.

Согласно пункту 3 Постановления N 53 лицо не может быть признано контролирующим финансовую организацию лицом только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов управления финансовой организации.

Таким образом, с учетом приведенных норм и разъяснений, в случае если родственник руководителя Банка имеет фактическую возможность определять действия финансовой организации, то он должен быть включен в перечень контролирующих лиц.

Применительно к критерию N 2 квалифицирующими признаками сделок, при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений "должник (его конкурсная масса) - кредиторы", то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы. Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения. При этом сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным подтверждением наличия основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Возражая против доводов истца, ответчик вправе ссылаться на правило о защите делового решения, а именно, что он действовал разумно и добросовестно (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ).

Так, в частности, совершение (одобрение) сделки на основании положительного заключения (рекомендации) профильного подразделения банка (в том числе кредитного департамента) предполагает, что действия ответчика не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых в этой сфере деятельности.

Тогда как на истце лежит бремя опровержения названной презумпции посредством доказывания, например того, что, исходя из существа сделки, для ответчика была очевидна ее крайняя невыгодность для кредиторов, либо что ответчик достоверно знал о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением заключения по сделке или, по крайней мере, обладал неполной (недостоверной) информацией по соответствующему контрагенту.

По этой причине, разрешая подобного рода споры, судам надлежит исследовать вопрос соблюдения при заключении сделок корпоративных норм и правил, действующих в банке, нормативных актов, а также оценивать условия сделок на предмет их убыточности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 N 305-ЭС18-13210(2)).

В отношении критерия N 3 судам при разрешении споров о привлечении бывшего руководства банка к субсидиарной ответственности необходимо поименно устанавливать вовлеченность каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых сделок применительно к каждой из них.

Тот факт, что лица занимали одну и ту же должность в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладали одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины.

Изучению подлежат возражения каждого ответчика, из чего следует, что общие абстрактные выводы об их недобросовестности (неразумности), основанные исключительно на их принадлежности к числу контролирующих лиц (либо к одной группе контролирующих лиц), недопустимы. Само по себе наличие статуса контролирующего лица не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

В контексте названного критерия это означает, что суд, установив наличие отношения ответчика к руководству банка, должен проверить, являлся ли конкретный ответчик инициатором, потенциальным выгодоприобретателем существенно убыточной сделки либо действовал ли он с названными лицами совместно (статья 1080 ГК РФ).

Само по себе осуществленное на основании внутрибанковских правил одобрение сделки лицом, входящим в органы управления, еще не свидетельствует о том, что это лицо является соучастником вывода активов, поскольку в такой ситуации предполагается, что оно действовало в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности. Бремя доказывания обратного лежит на конкурсном управляющем.

В отличие от споров о принятии обеспечительных мер наличия только лишь подозрений в виновности ответчиков недостаточно для удовлетворения иска о привлечении к субсидиарной ответственности, в рамках рассматриваемой категории дел необходимо привести ясные и убедительные доказательства такой вины (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС16-18600(5-8).

При этом следует учесть то, что если же сделка была заключена (одобрена) при наличии признаков неразумности или недобросовестности, и задолженность не погашена в полном объеме, суду следует соотнести размер вреда от спорной сделки с масштабами деятельности банка в целях решения вопроса о возможности переквалификации требования управляющего на требование о возмещении убытков (статьи 133 и 168 АПК РФ, статьи 53.1 и 1064 ГК РФ).

Такая переквалификация по общему правилу при наличии соответствующих возражений осуществляется, прежде всего, при рассмотрении вопроса о наличии оснований привлечения к субсидиарной ответственности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.04.2022 N 305-ЭС18-20160(7-15)).

Апелляционный суд в данном случае полагает, что суд первой инстанции правильно пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявления в части привлечения контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка, поскольку доказательств того, что совершение сделок значительно повлияло на деятельность должника и явилось необходимой причиной объективного банкротства должника, конкурсным управляющим не представлено.

Апеллянт конкурсный управляющий утверждает, что вывод суда первой инстанции о недоказанности факта нарушения Банком "Солидарность" АО норматива достаточности собственных средств (Н1.0) не соответствует обстоятельствам дела.

В качестве подтверждения своей позиции истец ссылается на имеющийся в материалах дела расчет достаточности/недостаточности стоимости имущества Банка "Солидарность" АО для исполнения его обязательств перед кредиторами ("показатель ПИ"), приложенный к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности.

Порядок расчета норматива Н1.0 и показателя ПИ регламентируется разными нормативными правовыми актами Банка России.

Для норматива H1.0 это инструкции Банка России от 03.12.2012 N 139-И и от 28.06.2017 N 180-И "Об обязательных нормативах банков" (далее - "инструкции Банка России N 139-И и N 180-И"), а для показателя ПИ-указание Банка России от 15.07.2015 N 3728-У "О методике определения стоимости имущества (активов) и обязательств кредитной организации" (далее - "указание Банка России N 3728-У").

При этом, инструкции Банка России N 139-И и N 180-И не предусматривают использование значения показателя ПИ для расчета норматива Н1.0, а указание Банка России N 3728-У не предполагает влияние норматива H1.0 на значение показателя ПИ.

Кроме того, значение показателя ПИ измеряется в абсолютных величинах (в рублях), как разность между стоимостью имущества (активов) кредитной организации и размером ее обязательств перед кредиторами, а значение норматива H1.0 выражается в относительных величинах (в процентах), как отношение собственных средств (капитала или чистых активов) банка к величине его активов.

При этом, в соответствии с п.4 ст.189.10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - "Закон о банкротстве") основанием для осуществления мер по предупреждению банкротства кредитной организации является нарушение любого из нормативов достаточности собственных средств (капитала) банка, установленных Банком России, на что и ссылался истец в своем заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности.

Таким образом, апеллянт отождествляет норматив достаточности собственных средств (капитала) банка (Н1.0) и показатель достаточности (недостаточности) стоимости имущества (активов) кредитной организации для исполнения ее обязательств перед кредиторами.

Наличие в материалах дела представленного истцом расчета показателя ПИ не опровергает вывод суда первой инстанции о недоказанности факта нарушения Банком норматива достаточности собственных средств (Н1.0) по состоянию на 01.12.2015, как предусмотренного Законом о банкротстве основания для осуществления мер по предупреждению банкротства кредитной организации.

Утверждение управляющего о том, что представленный им расчет показателя ПИ не был оспорен ответчиками, опровергается имеющимися в деле доказательствами.

Доводы о неправомерности использования представленных истцом значений показателя ПИ по состоянию на 01.12.2015, на 01.12.2017 и на 15.12.2017 были заявлены в суде первой инстанции с контррасчетом в письменных объяснениях ответчиков от 21.04.2022 (т.187, л.д.46), который опровергает утверждения истца об отрицательном значении показателя ПИ на указанные даты, и оспорен им не был.

По утверждению истца представленный им расчет недостаточности стоимости имущества подтверждается предписанием Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455ДСП.

Вместе с тем, указанное предписание Банка России не содержит утверждений надзорного органа о возникновении у должника признаков банкротства в виде недостаточности стоимости имущества для исполнения обязательств перед кредиторами или его неплатежеспособности.

Из содержащихся в материалах дела предписаний Банка России следует, что их исполнение может привести к снижению собственных средств (капитала) Банка "Солидарность" АО:

по состоянию на 01.11.2017- на 85,0% или до +287.410 тыс. руб. (абзац 3 страницы 20 и сноска 28 предписания Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455ДСП);

по состоянию на 24.11.2017- на 51,5% или до +899.294 тыс. руб. (абзац 4 страницы 5 и сноска 10 предписания Банка России от 01.12.2017 N 36-5-3-1/11989ДСП);

по состоянию на 24.11.2017 - на 50,9% или до +911.000 тыс. руб. (абзац 2 пункта 3 и сноска 7 предписания Банка России от 08.12.2017 N 36-5-3-1/12563ДСП);

по состоянию на 05.12.2017 - на 21,4% или до +1.458.000 тыс. руб. (абзац 3 пункта 3 и сноска 13 предписания Банка России от 08.12.2017 N 36-5-3-1/12563ДСП).

В соответствии с п. 4 Порядка определения стоимости чистых активов (утвержден приказом Министерства финансов Российской Федерации от 28.08.2014 N 84н) стоимость чистых активов определяется как разность между величиной принимаемых к расчету активов организации и величиной принимаемых к расчету обязательств организации.

Для кредитных организаций в соответствии с п.3 ст.35 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - "Закон об акционерных обществах") вместо стоимости чистых активов рассчитывается величина собственных средств (капитала), определяемая в порядке, установленном Центральным Банком Российской Федерации.

Таким образом, для кредитных организаций показателем, определяющим достаточность стоимости их имущества (активов) для исполнения обязательств перед кредиторами, являются собственные средства (капитал), рассчитанные в соответствии с требованиями Банка России.

Учитывая изложенное, упомянутое заявителем в апелляционной жалобе и письменных пояснениях предписание, а также другие находящиеся в материалах дела предписания, не подтверждают расчет недостаточности стоимости имущества.

Из указанных предписаний следует, что, по мнению Банка России, с 01.11.2017 по 05.12.2017 превышение стоимости имущества Банка "Солидарность" АО над его обязательствами перед кредиторами увеличилось с 287 410 тыс. руб. до 1 458 000 тыс. рублей.

Апелляционный суд также учитывает, что приговоре Басманного районного суда г. Москвы от 07.04.2022 по делу N 1-453/2022 также отсутствуют выводы об установлении признаков банкротства кредитной организации, предусмотренных ст.189.8 Закона о банкротстве, и в нем нет значения показателя достаточности (недостаточности) стоимости имущества (активов) кредитной организации, который по утверждению истца был нарушен.

Заявляя о непринятии мер по предупреждению банкротства в период с 22.11.2017 по 15.12.2017, истец указывает на определения Арбитражного суда города Москвы, которыми признаны недействительными несколько операций Банка "Солидарность" АО, направленные на уменьшение его активов.

Однако, общий размер указанных операций составил 222 356 тыс. руб. или 1,45% от активов должника на 01.12.2017, которые по заявлению самого истца составляли 15 344 867 тыс. рублей.

Заявитель также оспаривает выводы суда о неспособности убыточных для Банка "Солидарность" АО сделок стать причиной его банкротства и о том, что эти сделки не превышали 5% активов, а также о том, что сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить самостоятельным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Кроме того, конкурсный управляющий утверждает, что в судебном акте не указано каким образом рассчитывается доля убыточных кредитов в активах Банка "Солидарность" АО.

Вместе с тем, расчет доли кредитов, предоставленных ООО "ЦС", ООО "НефтеХимСинтез", ООО "Альтаир Эстейт" и ООО "Торговый дом Полаир", в активах представлен ответчиками суду первой инстанции и находится в материалах дела (т.188, л.д.1, 7,12,18, 29, 34, 64).

В оспариваемом судебном акте имеется ссылка на наличие в материалах дела расчета доли указанных кредитов в активах банка.

Конкурсный управляющий ставит под сомнение приведенную в оспариваемом судебном акте долю кредитов ООО "ЦС", ООО "НефтеХимСинтез", ООО "Альтаир Эстейт" и ООО "Торговый дом Полаир" в активах кредитной организации.

В качестве подтверждения своих утверждений управляющий ссылается только на приговор Басманного районного суда г. Москвы от 07.04.2022 по делу N 1-453/2022 в отношении Беспаловой М.Ю., установивший факт фальсификации отчетности кредитной организации с 22.11.2017.

Вместе с тем, следует отметить, что находящийся в материалах дела расчет доли задолженности по кредитам в активах банка осуществлялся по состоянию на дату их выдачи, самой поздней из которых была 31.10.2017, а использовавшаяся при этом отчетность была составлена 01.10.2017.

Кроме того, указанным выше приговором суда установлена фальсификация отчетности по формам 0409101 "Оборотная ведомость по счетам бухгалтерского учета кредитной организации", 0409123 "Расчет собственных средств (капитал) ("Базель III)", 0409135 "Информация об обязательных нормативах и о других показателях деятельности кредитной организации", 0409118 "Данные о концентрации кредитного риска".

При этом, для расчета приведенной в оспариваемом определении доли кредитов в активах банка использовалась отчетность по форме 0409806 "Бухгалтерский баланс (публикуемая форма)".

Указанная отчетность не была признана недостоверной или фальсифицированной ни вступившим в законную силу решением суда, ни Банком России.

По утверждению истца, суд первой инстанции указал на отнесение всех заёмщиков к V категории качества и это обстоятельство, по мнению истца, подразумевает доначисление 100% резерва на возможные потери по ссуде и подтверждает согласие суда с представленным конкурсным управляющим расчетом показателя ПИ в части влияния технических активов на его изменение.

Вместе с тем, определение суда в указанной истцом части не содержит подобных выводов, соответствующих цитат в жалобе и сводной позиции не приведено.

В обжалуемом определении суд первой инстанции указывает на отнесение заемщиков к V категории качества конкурсным управляющим и это не может быть расценено как вывод суда о категориях качества ссуд и как признание обоснованным с представленный истцом расчет показателя ПИ.

Кроме того, отнесение ссудной задолженности к V категории качества не влечет обязательное доначисления резерва до 100% от ссудной задолженности, так как резерв на возможные потери по ссудам может быть уменьшен с учетом принятого по ним обеспечения (глава 6 Положения Банка России от 28.06.2017 N 590-П "О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, ссудной и приравненной к ней задолженности", далее - "Положение Банка России N 590-П").

Это обстоятельство подтверждает и сам истец, уменьшая размер резерва на принятое обеспечение в своем расчете показателя ПИ.

Таким образом, указанные выше заявления конкурсного управляющего не подтверждаются материалами дела, не соответствуют действующему законодательству и нормативным правовым актам Банка России.

Конкурсный управляющий указывает в апелляционной жалобе, что действующее законодательство не предусматривает наличие 5% барьера для определения степени влияния сделок на возникновение банкротства кредитной организации.

Вместе с тем, в мотивировочной части определения суд первой инстанции не указывал на наличие "5% барьера", а лишь сделал вывод о том, что все указанные в заявлении истца убыточные сделки, за исключением сделок с ООО "Травертино", не превышали 5% активов банка и, как следствие, не могут расцениваться судом как сделки, в результате которых кредитная организация стала отвечать признакам неплатежеспособности.

В соответствии с пп.1 п.2 ст.61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

При этом, пунктом 23 Постановления Пленума ВС РФ N 53 к числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

Из Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника сделки, отвечающие критериям крупных сделок (ст.78 Закона об акционерных обществах).

В соответствии со ст.78 Закона об акционерных обществах крупной сделкой, в том числе, считается сделка, связанная с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом имущества, цена или балансовая стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату.

Исходя из п. 4.1.1 письма ФНС России от 16.08.2017 г. N СА-4-18/16148@ "О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ", рекомендуется считать существенным вредом вред, причиненный сделками с активами на сумму сделки, эквивалентную 20 - 25% общей балансовой стоимости имущества должника.

Таким образом, совершение сделок, составляющих 5% и даже 7,35% балансовой стоимости активов должника, не способны значительно повлиять на результаты его деятельности.

Учитывая изложенное, указанный выше вывод о неспособности вменяемых ответчикам сделок стать причиной банкротства должника сделан на основе оценки значимости этих сделок для банка в рамках полномочий, предоставленных суду ч.1 ст.71 АПК РФ, и в соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

По мнению истца, выводы суда первой инстанции о том, что рассматриваемые сделки не превышали 5% от показателя капитала банка, опровергаются расчетом ПИ.

Вместе с тем, определение суда первой инстанции не содержит указанных истцом выводов.

Оценивая существенность предоставленных с участием ответчиков кредитов, суд сделал вывод, что их доля в активах банка не превышала 5 %.

При этом, в соответствии с абз.2 п.3 ст.35 Закона об акционерных обществах для кредитных организаций размер собственных средств (капитала) равен стоимости чистых активов общества, то есть разности между величиной активов и обязательств организации.

Таким образом, порядок определения и величина активов и капитала кредитной организации имеют существенные различия и не могут отождествляться для целей определения существенности размера совершаемых операций.

Кроме того, как уже отмечалось ранее, представленный истцом расчет показателя ПИ составлен с нарушением требований указания Банка России N 3728-У, а доводы ответчиков о неправомерности его использования были представлены суду с контррасчетом в письменных объяснениях от 21.04.2022 (т.187, л.д.46), который не был оспорен конкурсным управляющим.

Вывод о неспособности перечисленных в заявлении кредитов послужить причиной возникновения признаков банкротства сделан судом первой инстанции с учетом заявления самого истца о погашении ссудной задолженности ЗАО "Стратес" и ООО "Воскресенск холод" на дату отзыва лицензии и представленных им вместе с заявлением копий судебных актов, свидетельствующих о наличии залога недвижимости, полностью обеспечивающего кредиты ООО "ИнвестПроект-М" и ООО "Ивановская Домостроительная Компания".

Кроме того, сообщение на официальном сайте конкурсного управляющего подтверждает продажу им требований к ООО "Кинопроизводственный центр", что исключает их способность негативным образом повлиять на финансовое положение должника.

Заявление истца о доначислении резервов на возможные потери по указанным ссудам до 100% в соответствии с предписаниями Банка России опровергается имеющимися в деле доказательствами, а, следовательно, не могло повлиять на ухудшение финансового положения должника.

При этом, истцом сделаны выводы об уровне обесценения ссудной задолженности, отличающиеся от оценок, сделанных Банком России в предписаниях от 17.08.2016 N Т1-86-4-05/118921ДСП и от 13.02.2017 N Т1-82-2-04/16203ДСП.

Указанные предписания Банка России, в части категорий качества и размера резервов на возможные потери по заемщикам, перечисленным в заявлениях конкурсного управляющего, не были отменены ни вступившим в законную силу решением суда, ни самим Банком России.

Таким образом, они сохраняют юридическую силу ненормативного правового акта индивидуального регулирования и обязательны для исполнения.

Указанные выше обстоятельства и имеющиеся в материалах дела доказательства опровергают доводы конкурсного управляющего о неправомерности сделанного судом первой инстанции вывода о неспособности приведенных в заявлениях истца кредитов оказать существенное влияние на финансовое состояние должника и стать причиной возникновения признаков банкротства по доле безнадежных активов в структуре всех активов банка без сопоставления скорректированных активов кредитной организации с ее пассивами.

Кроме того, заявитель указывал, что основанием для привлечения Беспаловой М.Ю. к субсидиарной ответственности является также не передача ею оригиналов документов по следующим сделкам: кредитный договор от 28.09.2016 N 1-2016/СП, заключенный с ООО "Центральный совет по туризму и экскурсиям"; кредитный договор от 14.06.2017 N 20-17 и кредитный договор от 14.07.2017 N 27-17, заключенные с ООО "НефтеХимСинтез"; договоры об открытии кредитной линии от 02.06.2016 N 24-16, от 19.08.2016 N 44-16 и от 03.06.2016 N 26-16, заключённые с ООО "Альтаир Эстейт", а также оригиналы документов об одобрении сделок: протокол Правления от 18.08.2016 N 01-18/08/16; протокол Правления от 02.06.2016 N 01-02/06/16; протокол Правления от 03.06.2016 N 01-03/06/16; договоры об открытии кредитной линии от 21.08.2017 N 30-17, от 18.09.2017 N 34-17 и от 31.10.2017 N 37-17, заключенные с ООО "Торговый дом Полаир", а также оригиналы документов об одобрении сделок: протокол Правления по договору от 31.10.2017 N 37-17; сделки с ООО "Травертино" по замещению ссудной задолженности на ценные бумаги, договоры цессии и протоколы об одобрении сделки.

Подпунктами 2, 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве установлена презумпция наступления ответственности в случае если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, ко дню назначения временной администрации финансовой организации или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы; документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Под документами, указанными в подпункте 2 пункта 2 и пункте 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве, понимаются также документы, отражающие экономическую деятельность кредитной организации, и базы данных кредитной организации на электронных носителях (резервные копии баз данных), обязанность формирования, ведения которых установлена Федеральным законом "О банках и банковской деятельности", подлежащие передаче временной администрации по управлению кредитной организацией (п. 4. ст. 189.23 Закона о банкротстве).

В силу пункта 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 этой статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности: 1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; 2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Положения подпункта 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов, предусмотренных законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами (пункт 6 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда России Российской Федерации от 16.10.2017 г. N 302-ЭС17-9244, отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о его недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Как разъяснено в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: - невозможность определения основных активов должника и их идентификации; - невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; - невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Судом первой инстанции учтено, что в соответствии с распоряжениями временной администрации ей были переданы бухгалтерская, финансовая, аналитическая и другая документация, имущество и ценности, в том числе: оригиналы и копии кредитных договоров, что подтверждается актом N 56 от 26.02.2018 г., N 54 от 14.02.2018 г., N 36 от 10.01.2018 г.; копии электронных баз данных и программных комплексов, используемых банком в финансово-хозяйственной деятельности, а именно жесткий диск с копиями электронных баз данных и программных комплексов и опись копий электронных баз данных и программных комплексов, что подтверждается актом приема-передачи N 6 от 15.12.2017 г.; административные (локальные и домены) логины и пароли на все сервера, домен, программно-информационные комплексы, что подтверждается актом приема-передачи N 5 от 15.12.2017 г.; копии электронных баз данных, содержащих информацию об имуществе и обязательствах Банка по положению Банка России N 397-П, переданы по запросу Банка России от 07.12.2017 г. N 36-6-3-1/12420ДСП в Службу текущего банковского надзора 13.12.2017 г. (письмо от 13.12.2017 г. N 129/2084) и впоследствии переданы временной администрации.

Указанные обстоятельства подтверждаются актом временной администрации от 27.03.2018 г. N 1002-ВА, согласно которому временная администрация проводила проверку финансового состояния кредитной организации на основании данных электронных баз Банка; кредитные досье на заемщиков, которые согласно действующим в Банке Методическим указаниям о порядке формирования (регулирования) и использования резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности от 29.09.2017 г., должны содержать, в том числе, заключение о возможности предоставления кредита (открытии кредитной линии, выдаче банковской гарантии), копию кредитного договора, копию договоров обеспечения.

Факт передачи кредитных досье временной администрации подтверждается актом N 56 от 26.02.2018 г. актом N 63 от 15.03.2018 г., а также тем, что кредитные досье приобщены конкурсным управляющим к заявлению о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности; отчеты об оценке объектов залога и акций Банка (акт N 47 от 30.01.2018 г.); документы по внебиржевым сделкам (акт N 11 от 15.12.2017 г.); досье на вложения Банка в паи ЗПИФН "Пифов", досье на вложение Банка в паи ЗПИФН "Домодедовский промышленный" и в паи ЗПИФН "Московский промышленный" (акт N 15 от 15.12.2017 г.); оригиналы договоров купли-продажи векселей (акт N 12 от 15.12.2017 г.).

Как верно указал суд первой инстанции, не передача оригиналов кредитных договоров не повлекла существенного затруднения проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве. Доказательств обратного в нарушение п. 1 ст. 65 АПК РФ апеллянтом не представлено.

Из материалов дела следует, что Банк "Солидарность" АО обратился в суды с исковыми заявлениями, связанными с исполнениями: кредитного договора N 1-2016/СП от 28.09.2016 г., заключенного с ООО "Центральный совет по туризму и экскурсиям" (дело N А40-175528/2018 от 04.07.2019 г.); кредитного договора N 20-17 от 14.06.2017 г., Кредитного договора N 27-17 от 14.07.2017 г., заключенных с ООО "НефтеХимСинтез" (дело N А40-236620/2018); договоров об открытии кредитной линии NN 24-16 от 02.06.2016 г., N 44-16 от 19.08.2016 г., N 26-16 от 03.06.2016 г., заключенных с ООО "Альтаир Эстейт" (дело N А40-18317/2019); договоров об открытии кредитной линии N30-17 от 21.08.2017 г., N 34-17 от 18.09.2017 г., N 37-17 от 31.10.2017 г., заключенных с ООО "ТД Полаир" (дело N А40-159374/2018).

В отношении договорной документации с ООО "Травертино" по замещению ссудной задолженности на ценные бумаги, ответчик Беспалова М.Ю. указывала, что не передача указанных документов не препятствовала обращению конкурсного управляющего в суд с заявлением о признании недействительными договоров цессии.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2022 г. по делу N А40-4679/18 конкурсному управляющему отказано в удовлетворении заявления о признании недействительными указанных сделок по основаниям, не связанным с отсутствием оригиналов договоров.

Суд первой инстанции также правомерно учел, что по состоянию на 15.12.2017 г. у временной администрации имелась информация об активах и обязательствах Банка, в том числе в виде баз данных, которые являются основой для составления отчетности.

Электронная база данных, позволяет достоверно установить содержание совершенных Банком операций, позволяет конкурсному управляющему выполнить функции по поиску, выявлению и возврату имущества Банка, находящегося у третьих лиц (формированию конкурсной массы), и делает возможным формирование конкурсной массы.

Так, согласно отчету конкурсного управляющего, по состоянию на 01.04.2022 г. им предъявлено 218 исков на сумму 28 836 029 тыс. руб., удовлетворено 132 иска на сумму 12 014 850 тыс. руб. при общей сумме требований кредиторов 9 966 555 тыс. руб.

В свою очередь, конкурсным управляющим в рамках судебного заседания представлены на обозрение оригиналы Протоколов одобрения сделок с ООО "Альтаир Эстейт" и ООО "ТД "Полаир".

Таким образом, суд первой инстанции сделал обоснованный выводы, что конкурсным управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что Беспаловой М.Ю. не передана какая-либо иная документация должника, которая у нее имелась, повлекшая затруднительность проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве, а также формирования и реализации конкурсной массы и обнаружения дебиторской задолженности.

То обстоятельство, что заявитель в своей жалобе и сводной позиции указывает точное количество кредитных договоров и сумму задолженности по ним, а составленные временной администрацией акты не передачи документов (приложение N 34 к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности) содержат исчерпывающую информацию о заемщиках, поручителях, вкладчиках и заключенных с ними договорах, указывает на несостоятельность утверждений управляющего о том, что неисполнение обязанности по передаче документов существенно затруднило проведение процедуры банкротства банка выразившееся в невозможность определения основных активов должника и их идентификации.

Таким образом, заявителем не доказано наличие причинно-следственной связи между отсутствием иной документации и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, а именно, что отсутствие иной документации должника привело к невозможности формирования конкурсной массы, расчетов с кредиторами.

Апеллянт также утверждает, что руководством Банка "Солидарность" АО не были осуществлены меры по предупреждению банкротства и их бездействием созданы условия для ухудшения финансового положения кредитной организации с 01.12.2017.

В соответствии со ст. 189.10, п. 1 ст. 189.19 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, меры по предупреждению банкротства кредитной организации, предусмотренные подпунктами 1 - 3 пункта 1 статьи 189.9 настоящего Федерального закона, осуществляются в случаях, когда кредитная организация нарушает любой из нормативов достаточности собственных средств (капитала) банка, установленный Банком России. Единоличный исполнительный орган кредитной организации в случае возникновения обстоятельств, предусмотренных статьей 189.10 настоящего Федерального закона, в течение десяти дней с момента их возникновения обязан обратиться в совет директоров (наблюдательный совет) кредитной организации с ходатайством об осуществлении мер по финансовому оздоровлению кредитной организации или с ходатайством о реорганизации кредитной организации при условии, что причины возникновения указанных обстоятельств не могут быть устранены исполнительными органами кредитной организации.

Лицом, обязанным инициировать (обратиться с соответствующим ходатайством в Совет директоров и Банк России) проведение мероприятий по финансовому оздоровлению является руководитель кредитной организации - председатель Правления Банка либо лицо его замещающее (ст. 189.19 Закона о банкротстве)

Как установил суд первой инстанции, Беспалова М.Ю. в период с 06.09.2005 г. по 09.01.2018 г. входила в состав Правления Банка, а в период 20.07.2017 г. по 09.01.2018 г. занимала должность Председателя Правления Банка.

В свою очередь, Приказом Банка России N ОД-3528 полномочия исполнительных органов Банка приостановлены 15.12.2017 г.

Конкурсный управляющий указал, что в период 01.12.2017 г. - 15.12.2017 г. у Банка возник признак банкротства, предусмотренный п.1 ст. 189.9 Закона о банкротстве, а также по состоянию на 01.12.2015 г., 01.12.2017 г. и 15.12.2017 г. нарушен норматив достаточности собственных средств (Н1.0), предусмотренный Инструкцией Банка России от 03.12.2013 г. N 139-И, Инструкцией Банка России от 28.06.2017 г. N 180-И.

Согласно п. 4 ст. 189.10 меры по предупреждению банкротства кредитной организации осуществляются в случае, если кредитная организация нарушает любой из нормативов достаточности собственных средств (капитала) банка, установленный Банком России.

Как было отмечено ранее, суд первой инстанции правомерно установил, что конкурсным управляющим, вопреки положениям ст. 65 АПК РФ, не представлен расчет показателя Н1.0, подтверждающий вывод о его нарушении.

Так, согласно Указанию Банка России N 3097-У от 25.10.2013 г. по состоянию на 01.12.2015 г. минимальное допустимое значение показателя Н1.0 составило 10%.

В свою очередь, согласно публикуемой форме отчетности Банка "Информация об обязательных нормативах и о других показателях деятельности кредитной организации" (ОКУД 0409135) показатель Н1.0 по состоянию на 01.12.2015 г. составил 10,69%.

Доказательств недостоверности отчетности Банка по состоянию на 01.12.2015 г. конкурсным управляющим не представлено.

Таким образом, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о недоказанности факта нарушения Банком норматива достаточности собственных средств (Н1.0) по состоянию на 01.12.2015 г.

Кроме того, как установил суд первой инстанции, приговором Мещанского районного суда г. Москвы по делу N 1-453/2022 от 07.04.2022 г. установлено, что Беспалова М.Ю. не позднее 22.11.2017 г. получила Предписание Банка России от 22.11.2017 г. N36-5-3-1/11455ДСП, содержащее требования о реклассификации задолженности 15 заемщиков-юридических лиц, а также условных обязательствах кредитного характера 1 принципала.

В соответствии с указанным приговором, исполнение Предписания Банка России неизбежно повлекло бы нарушение Банком обязательных нормативов: Н1.0 - норматив достаточности собственных средств (капитала) банка, Н1.1 - норматив достаточности базового капитала, Н1.2 - норматив достаточности основного капитала банка, Н6 - норматив максимального размера риска на одного заемщика или группу связанных заемщиков, Н7 - норматив максимального размере крупных кредитных рисков, установленных Главой 2 Инструкции Банка России N 139-И, и возникновению оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) и назначения временной администрации по управлению кредитной организации в соответствии с п. 3 и 4 ст. 189.10 и п. 2 ст. 189.26 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве).

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о возникновении оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) и назначения временной администрации по управлению кредитной организацией, начиная с 22.11.2017 г.

Согласно п. 4 ст. 189.9 Закона о банкротстве кредитная организация, ее учредители (участники), члены совета директоров (наблюдательного совета), руководитель кредитной организации, признаваемый таковым в соответствии со статьей 11.1 Федерального закона "О банках и банковской деятельности" (далее - руководитель кредитной организации), в случае возникновения оснований, указанных в статье 189.10 Закона о банкротстве, обязаны принимать необходимые и своевременные меры по финансовому оздоровлению и (или) реорганизации кредитной организации.

Как указано в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 г. N 305-ЭС18-13210 (2) судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству кредитной организации.

Между тем, 15.12.2017 г. (то есть спустя 17 рабочих дней с момента возникновения основания для осуществления мер по предупреждению несостоятельности) Приказом Банка России N ОД-3528 полномочия исполнительных органов Банка были приостановлены, введена временная администрация по управлению кредитной организации в связи с отзывом лицензии на осуществление банковских операций.

Таким образом, конкурсным управляющим не представлены доказательства, позволяющие сделать вывод о наличии у Беспаловой М.Ю. фактической возможности осуществить меры, предусмотренные ст. 189.14 Закона о банкротстве, в период с 22.11.2017 г. по 15.12.2017 г., а также о способности таких мер предотвратить банкротство Банка, на что верно указано судом первой инстанции.

Доводы конкурсного управляющего о причинении Банку "Солидарность" АО убытка в результате совершения сделок с ООО "Травертино" также правомерно отклонены судом первой инстанции, как противоречащие обстоятельствам, установленным судом в другом обособленном споре.

Конкурсный управляющий указывал, что 13.12.2017 г. (за два дня до отзыва у Банка лицензии) между Банком и ООО "Травертино" заключено шесть договоров цессий, по условиям которых Банк передал в пользу ООО "Травертино" права требования к ряду заемщиков по 32-м кредитным договорам на общую сумму 1 686 408 тыс. руб.

В ходе оценки качества ссудной задолженности по 32-м кредитным договорам, переданной в пользу ООО "Травертино", конкурсным управляющим установлено, что сумма рыночных прав требований составляет 1 200 034 тыс. руб. (по 24-м кредитным договорам).

В тот же день, между Банком и ООО "Травертино" заключен договор купли-продажи ценных бумаг N ВБ-20171213-3, в соответствии с условиями которого, Банк приобрел ценные бумаги общей стоимостью 1 686 408 тыс. руб.

Между тем, как верно установил суд первой инстанции, определением Арбитражного суда города Москвы от 01.02.2022 по делу N А40-4679/18 конкурсному управляющему отказано в удовлетворении заявления о признании недействительными следующих сделок Банка "Солидарность" АО: Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/02-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/03-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/04-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/06-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/07-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/08-17; Договор уступки прав (требования) от 13.12.2017 г. N 1312/09-17; Договор купли-продажи ценных бумаг от 13.12.2017 N ВБ-20171213-3; Соглашения о прекращении взаимных обязательств зачётом встречных однородных требовании от 13.12.2017.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.04.2022 и Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 21.07.2022 г. по делу N А40-4679/18 указанное определение арбитражного суда первой инстанции оставлено без изменения.

В соответствии с ч. 1 ст. 16 АПК РФ вступившее в законную силу судебное решение является обязательным для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежит исполнению на всей территории Российской Федерации.

В рамках указанного обособленного спора судами установлено, что стоимость ценных бумаг, полученных Банком "Солидарность" АО по соглашению о прекращении взаимных обязательств зачётом встречных однородных требовании от 13.12.2017 г., вопреки доводам конкурсного управляющего, составила 1 967 844 156 руб.

В соответствии с абз.5 п.23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 г. N 53 по смыслу подпункта 3 пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если в удовлетворении иска о признании сделки недействительной ранее было отказано по мотиву равноценности полученного должником встречного денежного предоставления, то заявитель впоследствии не вправе ссылаться на нерыночный характер цены этой же сделки в целях применения презумпции доведения до банкротства.

Апеллянт утверждает, что вывод суда о невозможности банка ссылаться на нерыночный характер цены сделки в целях применения презумпции доведения до банкротства являются необоснованным и сделан при неполном выяснении обстоятельств, имеющих значение для дела.

В качестве подтверждения своих утверждений истец ссылается на предписание Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455ДСП и пп.2 п.1 ст.189.11 Закона о банкротстве, предусматривающие с 22.11.2017 введение для Банка "Солидарность" АО ограничений на операции уступки прав требования по ссудной задолженности, связанные с отчуждением активов с одновременным предоставлением контрагенту права отсрочки платежа, а также уведомление Банка России о совершении сделок, связанных с приобретением акций хозяйственных обществ.

Вместе с тем, в соответствии с п.1.6 договоров уступки прав (требования) от 13.12.2017 N 1312/02-17, N 1312/04-17, N 1312/06-17, N 1312/09-17 и п.1.5 договоров уступки прав (требования) от 13.12.2017 N 1312/03-17, N 1312/07-17, N 1312/08-17 (приложения N 61-67 к заявлению и взыскании убытка) цессионарий обязан оплатить уступленное банком право (требование) в день подписания договора.

Таким образом, указанные в жалобе апеллянта договоры уступки прав (требования) не предусматривали отсрочку платежа и его утверждение о нарушении Банком "Солидарность" АО ограничений, установленных приведенным выше предписанием Банка России, опровергаются имеющимися в деле доказательствами.

В соответствии с п.2 ст.189.11 Закона о банкротстве уведомление о совершении сделок направляется кредитной организацией в Банк России в пятидневный срок со дня совершения сделки.

Указанный в жалобе договор купли-продажи ценных бумаг N ВБ-20171213-3 заключен Банком "Солидарность" АО с ООО "Травертино" 13.12.2017.

Таким образом, указанный в п.2 ст.189.11 Закона о банкротстве срок уведомления Банка России истекал не ранее 18.12.2017.

Вместе с тем, уже 15.12.2017 приказами Банка России N ОД-3527 и N ОД-3528 у Банка "Солидарность" АО отозвана лицензия на осуществление банковских операций и управление им передано временной администрации, а полномочия ответчиков приостановлены.

В соответствии с п.1 ст.189.9 Закона о банкротстве перечисленные в параграфе 4.1 этого закона меры по предупреждению банкротства кредитных организаций, в том числе предусмотренное ст.189.11 уведомление Банка России, реализуются до дня отзыва лицензии на осуществление банковских операций.

Таким образом, не уведомление Банка России о заключении с ООО "Травертино" договора купли-продажи ценных бумаг от 13.12.2017 N ВБ-20171213-3 обусловлено тем, что до истечения срока направления соответствующего уведомления действие требований параграфе 4.1 Закона о банкротстве было прекращено в связи с отзывом лицензии у Банка "Солидарность" АО и в связи с приостановлением полномочий его исполнительных органов.

Выражая свое несогласие с выводом суда первой инстанции о невозможности ссылаться на нерыночный характер цены сделки с ООО "Травертино" в целях применения презумпции доведения до банкротства, апеллянт ставит под сомнение вступивший в силу судебный акт по другому обособленному спору, в котором заявитель принимал участие.

Кроме того, в жалобе не указано, какие находящиеся в материалах дела доказательства подтверждают доводы апеллянта о способности своевременно направленного Банку России уведомления изменить характер цены сделки с ООО "Травертино" с не рыночного на рыночный, а также повлиять на способность этой сделки стать или не стать причиной банкротства кредитной организации.

Таким образом, указанные выше доводы конкурсного управляющего, по существу, направлены на переоценку обстоятельств, установленных судом в рамках другого обособленного спора, основаны на неверном толковании норм действующего законодательства и обстоятельств дела.

Конкурсный управляющий, кроме того указывал, что виновными действиями ответчиков сформирована безнадёжная ссудная задолженность (V категории качества) заемщика ООО "Центральный совет по туризму и экскурсиям" в части предоставления заведомо невозвратного кредита (кредитный договор N 1-2016/СП от 28.09.2016 г.).

Однако, суд первой инстанции также правомерно пришел к выводу, что в рассматриваемом случае конкурсным управляющим не обосновано, что указанная им в заявлении сделка привела к несостоятельности Банка, т.к. доказательств того, что совершение сделки значительно повлияло на деятельность должника и явилось необходимой причиной объективного банкротства должника, конкурсным управляющим не представлено.

Апелляционный суд также отмечает, что согласно позиции заявителя, неплатежеспособность Банка возникла в результате множества обстоятельств, в том числе при начислении резервов на имеющуюся судную задолженность по тем кредитам, по которым убытки были взысканы обжалуемым определением суда первой инстанции, в результате реклассификации в пятую категорию судной задолженности компаний Стратес, Ивановская ДСК, Инвестпроект М, Административный сервис, Воскресенск холод, Кинопроизводственный центр, выдача кредитов которым повлияла на ухудшение положения банка в период с 01.12.2017 по 15.12.2017 с последующим доначислением 100% резервов на возможные потери по ссудам.

Однако, в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности ответчикам вменялись конкретные сделки с четырьмя заемщиками (ООО "Торговый дом Полаир", ООО "НефтеХимСинтез" и ООО "Альтаир Эстейт", ООО "ЦС") и приводились доказательства голосования за совершение указанных сделок, которые как, установил суд первой инстанции, не повлекли за собой причинение ущерба Банку, поскольку были уступлены в составе кредитного портфеля на общую сумму 2 млрд.рублей, сделки совершены с прибылью для Банка.

Иные сделки ответчикам в вину не вменялись.

Те сделки, которые вменялись в вину ответчикам, изложены в начале искового заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (стр.4 заявления) и их расчет приведен в Приложении 13 к иску - ущерб от сделок с ООО "Торговый дом Полаир", ООО "НефтеХимСинтез" и ООО "Альтаир Эстейт", ООО "ЦС.

При этом, согласно позиции, изложенной в Определении Верховного суда РФ от 22.06.2020 N 307-ЭС19-18723, разрешая подобные споры, судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству кредитной организации.

В тексте заявления о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности (страницы 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41 заявления о привлечении) Конкурсным управляющим подробно проанализировано, кто и когда из членов Правления проголосовал за какой конкретный кредит этим четырем заемщикам.

Иные кредиты Конкурсным управляющим в вину ответчикам не ставились и доказательств голосования за них не приводилось.

Эти же кредиты по четырем заемщикам изложены в заявлении о взыскании с ответчиков убытков, которое рассматривалось совместно с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

Принцип определенность исковых требований означает, что требования должны быть чётко сформулированы - за какое конкретное деяние и за какие связанные с ним убытки лицо привлекается к ответственности (субсидиарной или за убытки).

О необходимости соблюдения данного требования определенности также высказался Верховный суд РФ в Определении от 10 ноября 2021 года N 305-ЭС19-14439 (3-8), в соответствии с которым подобный подход приводит к обвинительному уклону в делах о привлечении к субсидиарной ответственности, что является недопустимым. Законодательством о несостоятельности не предусмотрена презумпция наличия вины в доведении до банкротства только лишь за сам факт принадлежности ответчику статуса контролирующего лица.

Необходимо отметить, что на странице 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22 заявления о привлечении к субсидиарной ответственности Конкурсным управляющим действительно был дан анализ ссудной задолженности Стратес, Ивановская ДСК, Инвестпроект М, Административный сервис, Воскресенск холод, Кинопроизводственный центр.

Согласно исковому заявлению выдача кредитов этим заемщикам повлияла на ухудшение финансового положения Банка и Конкурсным управляющим установлены существенные обстоятельства являющиеся основанием для переоценки в пятую категорию качества.

Однако, сведения о том, кто из ответчиков из членов правления голосовал за предоставления кредитов указанным организациям, конкурсным управляющим не приводились.

Более того, в судебном заседании суда апелляционной инстанции 17.10.2022 представитель Конкурсного управляющего подтвердил, что данные кредиты не были техническими кредитами (16-19 минуты записи судебного заседания), а являлись сделками, которые повлияли на ухудшение финансового положения банка из-за неверного начисления по ним резервов.

Виновное поведение ответчиков при заключении указанных сделок конкурсным управляющим не доказано.

Кроме того, доводы управляющего, по какой причине неверно сформированы резервы по этим кредитам, сами по себе не являются основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности.

Так, из кредитных досье указанных заемщиков и пояснений ответчиков следует, что, в частности:

Ивановская ДСК, Административный сервис, Инвестпроект М являются структурами группы СУ-155, в отношении которой в 2015-2016 годах возбуждены дела о несостоятельности (банкротстве), по которым Банком начиная с 2016 года проводилась работа по включению в реестры требований кредиторов;

кредиты были полностью обеспечены залоговым обеспечением на суммы, значительно превышающие суммы кредитов. Например, по задолженности Ивановской ДСК по делу N А17-4841/2015 Банком были поданы и удовлетворены заявления о признании залоговым кредитором по договорам доверительного управления на сумму более 300 млн. рублей по объектам в г. Ярославль, микрорайон Дятьково корпус 40, корпус 41. Требования Банка как залогового кредитора были установлены в апреле 2017 года;

Ивановская ДСК до кризиса группы СУ-155 являлось является крупнейшим градообразующим предприятием и крупным налогоплательщиком по объектам строительства в Ивановской области, Ярославской, Владимирской, Костромской областях;

Кроме того, по кредитам Ивановской ДСК в залог был передан производственный комплекс площадью более 20 000 кв. м, требования, в отношении которого были также установлены. Банк был признан залоговым кредитором на сумму более 100 млн. рублей;

Также переданы в залог нежилые помещения ООО "Юриск" на сумму более 30 млн. рублей (Банк признан залоговым кредитором по делу N А40-171614);

По заемщику Инвестпроект М были переданы в залог квартиры в Обнинске, район Заовражье, на сумму более 150 млн. рублей.

Указанные объекты по Ивановской ДСК и по Инвестпроект М) были включены в программу достройки Группы СУ-155;

За ООО "Административный сервис" было дано поручительство АО "СУ-155".

Согласно позиции, изложенной в Определении Верховного суда РФ от 22 апреля 2022 года N 305-ЭС18-20160, в ситуации, когда задолженность контрагента в достаточной степени обеспечена, отсутствуют основания для квалификации действий лица, заключившего или одобрившего соответствующий договор, как неразумных или недобросовестных.

Кроме того, апелляционный суд отмечает, что из пояснений ответчиков и представленных документов следует, что специфика кредитования предприятий строительной сферы имеет отдельные особенности, поскольку сначала идет инвестиционный период, при котором оплачивается строительство и только через 2-3 года от указанных инвестиций начинает поступать доход.

Из материалов дела также следует, что ООО "Кинопроизводственный центр" являлось крупным кинопроизводственным объединением.

Кредиты Воскресенск Холод и Стратес согласно информации представленной самим Конкурсным управляющим погашены.

С учетом изложенного, представленный конкурсным управляющим анализ вышеуказанных заемщиков не позволяет прийти к однозначному выводу, что на момент выдачи кредитов их финансовое состояние оценивалось как неудовлетворительное, не позволяющее одобрить выдачу им кредитных денежных средств.

Конкурсный управляющий также приводит доводы в отношении плохого финансового состояния заемщиков ООО "Торговый дом Полаир", ООО "НефтеХимСинтез" и ООО "Алътаир Эстейт".

Однако, как установлено судом первой инстанции и не оспаривается Конкурсным управляющим факт того, что задолженность указанных заемщиков в балансе банка отсутствует, никаких невозвращенных Банку со стороны указанных заемщиков долгов нет, убытка они причинить никакого не могли, повлиять на банкротство банка, инициированное в апреле 2018 года, они не могли.

Указанные задолженности были проданы Банком 13 декабря 2017 года в составе кредитного портфеля с прибылью для банка порядка 300 000 000 рублей.

Кроме того, порядок привлечения к субсидиарной ответственности не подразумевает анализа заёмщиков по ранее выданным и погашенным кредитам, поскольку отсутствует ущерб для Должника от их совершения.

Согласно Определению Верховного Суда РФ от 22 апреля 2022 года N 305-ЭС18-20160, с учетом факта погашения долга сделка по выдаче кредита в настоящее время объективно не может рассматриваться как убыточная, поэтому в любом случае отсутствуют основания для привлечения лиц, участвовавших в ее совершении, и к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков.

В рассматриваемом случае обстоятельства, сопровождающие процесс выдачи кредитов, не позволяют констатировать наличие со стороны ответчиков грубой неосторожности или умышленных противоправных действий, которые, только в случае доведения указанными действиями Банка до банкротства, могли бы послужить основанием для удовлетворения заявления. Надлежащих и допустимых доказательств наступления объективного банкротства в результате указанных действий ответчиков заявителем не представлено; само по себе осуществленное на основании внутрибанковских правил одобрение сделки лицом, входящим в органы управления, еще не свидетельствует о том, что это лицо является соучастником вывода активов, поскольку (как отмечено выше) в такой ситуации предполагается, что оно действовало в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности.

Таким образом, апелляционный суд соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Вместе с тем, с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания с ответчиков убытков, апелляционная коллегия согласиться не может.

Согласно пункту 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" в том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред не привел к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации.

То есть, такой критерий как несущественное ухудшение финансового положения должника (или "несущественность" вреда), не являясь достаточным основанием для привлечения контролировавшего должника лица к субсидиарной ответственности, не может исключать его гражданско-правовую ответственность в форме взыскания убытков.

Исходя из пункта 1 статьи 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Ответственность, предусмотренную в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ, несут также члены коллегиальных органов юридического лица, за исключением тех из них, кто голосовал против решения, которое повлекло причинение юридическому лицу убытков, или, действуя добросовестно, не принимал участия в голосовании.

В соответствии со статьей 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В силу статей 15 и 1064 ГК РФ и согласно разъяснениям, приведенным в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", для привлечения к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков необходимо доказать совокупность следующих условий: факт причинения убытков, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между противоправным поведением указанного лица и наступившими последствиями в виде убытков.

В статье 71 Федерального закона от 26.12.1995 Закона об акционерных обществах указано, что члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), а равно управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно.

Члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции) несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

В абзаце первом статьи 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (далее - Закон о банках и банковской деятельности) определено, что органами управления кредитной организации наряду с общим собранием ее учредителей (участников) являются совет директоров (наблюдательный совет), единоличный исполнительный орган и коллегиальный исполнительный орган. Текущее руководство деятельностью кредитной организации осуществляется ее единоличным исполнительным органом и коллегиальным исполнительным органом.

Положением о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности N 254-П, утвержденным Банком России 26.03.2004 (далее - Положение Банка России от 26.03.2004 N 254-П), действовавшим в период заключения кредитных договоров, предусмотрено, что кредитная организация обязана оценивать финансовое положение заемщика, риски по выданным ссудам и формировать резервы на возможные потери по ссудам.

Согласно пункту 3.1.3 данного Положения вся информация о заемщике, включая информацию о рисках заемщика, фиксируется в досье заемщика. Информация, использованная кредитной организацией для оценки качества ссуды, включая оценку финансового положения заемщика, должна быть доступна органам управления, подразделениям внутреннего контроля кредитной организации, аудиторам и органам банковского надзора.

В пунктах 3.1 - 3.1.2, 3.5 Положения Банка России от 26.03.2004 N 254-П указано, что оценка кредитного риска по каждой выданной ссуде (профессиональное суждение) должна проводиться кредитной организацией на постоянной основе. Профессиональное суждение выносится по результатам комплексного и объективного анализа деятельности заемщика с учетом его финансового положения, качества обслуживания заемщиком долга по ссуде, а также всей имеющейся в распоряжении кредитной организации информации о любых рисках заемщика.

Положение Банка России от 26.03.2004 N 254-П утратило силу 14.07.2017, в связи с изданием Положения Банка России от 28.06.2017 N 590-П "О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, ссудной и приравненной к ней задолженности".

Между тем, вышеуказанное Положение Банка России от 26.03.2004 N 254-П соотносятся с требованиями нового Положения, утвержденного Банком России 28.06.2017 N 590-П.

Вывод суда первой инстанции об удовлетворении заявления конкурсного управляющего в части взыскания убытков с ответчиков противоречит другим обстоятельствам, установленным в ходе судебного разбирательства и отраженным в оспариваемом судебном акте.

В своих заявлениях истец утверждает, что общий размер убытков, причиненных банку указанными в его заявлениях сделками (ООО "ЦС", ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД Полаир", ООО "Альтаир Эстейт", ООО "Травертино"), составляет 1 696 876 526,57 руб.

При этом, как установлено судом первой инстанции в обжалуемом судебном акте, только по сделке с ООО "Травертино" Банком было получено встречное исполнение на сумму 1 967 844 156 руб.

Так, представленные истцом в материалы дела копии заключенных с ООО "Травертино" договоров уступки прав (требования) от 13.12.2017 N 1312/02-17, от 13.12.2017 N 1312/06-17 и от 13.12.2017 N 1312/07-17 (приложения N 61, 64, 65 к заявлению о взыскании убытков) свидетельствуют об уступке Банком "Солидарность" АО прав кредитора по всем ссудам, предоставленным ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД "Полаир" и ООО "Альтаир Эстейт", а копии договора купли-продажи ценных бумаг от 13.12.2017 N ВБ-20171213-3 и соглашения о прекращении взаимных обязательств зачётом встречных однородных требовании от 13.12.2017 (приложения N 68 и N 69 к заявлению о взыскании убытков) - об их оплате цессионарием.

При этом, цена уступки прав (требования) по кредитам ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД "Полаир" и ООО "Альтаир Эстейт" превышала размер заявленных истцом убытков по ним.

Доводы конкурсного управляющего о необходимости начисления 100% резерва на возможные потери на ссудную задолженность ООО "Альтаир Эстейт", ООО "НефтеХимСинтез", ООО "ТД "Полаир" несостоятельны, так как в соответствии с п.1.8 Положения Банка России N 590-П резерв формируется в отношении требований кредитной организации к заемщику по ссуде.

Вместе с тем, в соответствии с п.2 ст.389.1 ГК РФ, а также п.5.2 указанных выше договоров уступки прав (требования) с момента их подписания цессионарий становится новым кредитором заемщиков по уступленным кредитным и обеспечивающим их обязательствам.

Таким образом, уже на момент обращения в суд с заявлениями о взыскании убытков и о привлечении к субсидиарной ответственности требования по вменяемым ответчикам кредитам были проданы банком по цене, превышающей их балансовую стоимость, а отсутствие неисполненных требований к заемщикам исключает возможность формирования резервов на возможные потери по ним.

Апелляционный суд также полагает, что, несмотря на то, что указанная ссудная задолженность была впоследствии уступлена по договорам цессии, заявителем также не доказано наличие вины в действиях (бездействии) ответчиков, связанных с заключением (одобрением) вменяемых кредитов.

Принимая решение об одобрении сделок, контролирующие лица должны были руководствоваться действующим на тот момент Положением Банка России N 254-П/590-П, предусматривающим совершение кредитной организацией следующих обязательных действий:

проведение комплексного анализа кредитного риска до совершения сделки (п.п. 1.2, 3.1.1);

получение информации, необходимой и достаточной для формирования профессионального суждения о размере расчетного резерва (п. 3.1.2);

проведение оценки кредитного риска на постоянной (непрерывной) основе (п. 2.1);

фиксирование в досье заемщика всей информации о нем, включая информацию о рисках заемщика (п. 3.1.3);

оценка предоставленных заемщиком данных на предмет их недостоверности и (или) неполноты на всех этапах оценки кредитного риска (п. 3.5).

Согласно п. 2.1 Положения Банка России от 19.08.2004 N 262-П "Об идентификации кредитными организациями клиентов и выгодоприобретателей в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" (далее - Положение N 262-П) банк обязан должным образом осуществлять идентификация заемщиков перед предоставлением им ссудных средств.

Апелляционный суд отмечает, что представленные с заявлениями истца копии кредитных досье трех заемщиков составили 4.250 страниц, в том числе: по ООО "ЦС" - 2.285 страниц, по ООО "НефтеХимСинтез" - 999 страниц, по ООО "Торговый дом Полаир" - 966 страниц, что исключает номинальный характер выполнения ответчиками изложенных процедур.

Доказательств обратного в материалах дела не представлено.

Согласно выводам суда первой инстанции, факт безнадежности ссудной задолженности на момент принятия Банком решения о кредитовании данных лиц заемщиков подтверждается материалами дела.

Между тем, судом первой инстанции не дана оценка доводам ответчиков о том, что обстоятельства, которые легли в основу выводов суда первой инстанции, не являются основанием для вывода о безнадежности ссудной задолженности по смыслу Положений Банка России N 254-П и N 590-П.

Так, в отношении плохого финансового состояния заемщика ООО "НефтеХимСинтез" конкурсный управляющий указывал, что у него незначительная доля собственных средств у заемщика (600 тыс. руб.); имелось сокращение чистых активов за период с 01.01.2016 по 01.01.2017 с 1 155 491 тыс. руб. до 633 тыс. рублей; объем уплаченных заемщиков налогов за двухлетний период до даты отзыва у Банка лицензии в размере 1% от оборотов по счету, что существенно отклоняется от среднего показателя для компаний с аналогичным видом деятельности (3,1%); За период с 01.01.2017 по 10.08.2017 60% списаний со счета заемщика представлено операциями, не относящимися к основному виду деятельности; Кредит был представлен под обеспечение в виде поручительства ООО "Вектор", имевшего также плохое финансовое положение и не располагавшего доходами, достаточными для погашения обязательств за заемщика (по итогам 2017 года убыток ООО "Вектор" составил 78 461 тыс. руб., а по состоянию на дату выдачи кредита 76,4% валюты баланса поручителя составляла дебиторская задолженность, из которой 30% - с просроченным сроком исполнения.

Вместе с тем, незначительная доля основных средств не относится к обстоятельствам, свидетельствующим об отсутствии или незначительном объеме реальной деятельности у заемщика.

К таким обстоятельствам, согласно п. 1.2 приложения 5 к Положению Банка России N 254-П относится лишь полное отсутствие у заемщика указанного имущества.

Исходя из открытых данных, ООО "НефтеХимСинтез" являлось компанией, работающей более 3 лет, имела положительный баланс как в 2016 г., так и к моменту предоставления кредитов, оплачивала соответствующие налоги, имела финансовые потоки, вела хозяйственную деятельность, имела сотрудников, в 2016 г. компания включена в единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП).

За год, предшествующий предоставлению кредита, доходы поручителя ООО "Вектор" составили 560.793 тыс. руб., что в 4,4 раза превышало первоначальный размер кредита, обеспеченного поручительством.

Убытки ООО "Вектор" по итогам 2017 года, на которые обращает внимание конкурсный управляющий, образовались в IV квартале 2017 года и не могли быть учтены при оценке финансового положения поручителя по состоянию на дату выдачи кредита ООО "НефтеХимСинтез" (14.07.2017).

К моменту предоставления указанного кредита Банк "Солидарность" АО располагал финансовой отчетностью поручителя на отчетные даты до 01.07.2017 включительно.

Чистая прибыль ООО "Вектор" за 2015 год составила 1.483 тыс. руб., за 2016 год 2.887 тыс. руб., а за первое полугодие 2017 года 1.047 тыс. руб.

Кроме того, все кредиты ООО "НефтеХимСинтез" были обеспечены в т.ч. поручительством ОАО "Донской завод радиодеталей", который входит в Перечень стратегических предприятий, а его финансовое положение в предписании Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455ДСП оценено как хорошее.

Далее, в отношении заемщика ООО "Альтаир Эстейт" заявитель ссылался на то, что у него имеется незначительная доля собственных средств (42 тыс. руб.); 91% валюты баланса заемщика составили финансовые вложения; имелась отрицательная динамика чистых активов (с 01.01.2016 по 01.01.2017 стоимость чистых активов снизилась с -1 045 тыс. руб. до 35 569 тыс. руб.); Обеспечением по кредитным договорам N 24-16 от 02.06.2016, N 26-16 от 03.06.2016 являлся залог имущественных прав по договорам долевого участия в строительстве.

По мнению управляющего, данное обеспечение является неликвидным, поскольку удостоверяет права залогодержателя в отношении объекта, внесенного в единый реестр проблемных объектов, а застройщик ООО "ПСК" признан несостоятельным (Решение Арбитражного суда Московской области от 25.09.2020 по делу N А41-34143/2020).

Банк также ссылался на то, что документы, подтверждающие финансовую возможность поручителя по кредитам заемщика Мокробородовой С.В., в кредитном досье заемщика отсутствуют.

Между тем, незначительная доля основных средств не относится к обстоятельствам, свидетельствующим об отсутствии или незначительном объеме реальной деятельности у заемщика.

К таким обстоятельствам, как было отмечено ранее, согласно п. 1.2. приложения 5 к Положению Банка России N 254-П относится лишь полное отсутствие у заемщика указанного имущества.

В соответствии с п.3.12.1 Положения Банка России N 254-П одним из факторов, ухудшающих оценку качества ссуды, является отсутствие реальной деятельности заемщика - юридического лица.

При этом, п.1.3 приложения 5 к Положению Банка России N 254-П к обстоятельствам, свидетельствующим о возможном отсутствии у заемщика реальной деятельности, относит наличие у него дебиторской задолженности, составляющей более 70% активов.

Вместе с тем, в соответствии с пп.3.12.2.12 п.3.12.2 Положения Банка России N 254-П требования п.3.12.1 не распространяется на ссуды, предоставленные заемщикам, являющимся застройщиками или участниками долевого строительства.

Из материалов дела следует, что в 2016 году практически все финансовые вложения ООО "Альтаир Эстейт" (код строки бухгалтерского баланса 1240) состояли из приобретенных им прав по договорам долевого участия в строительстве, а их размер увеличился с 618.321 тыс. руб. 01.01.2016 до 756.825 тыс. руб. 01.01.2017, что подтверждается расшифровками статей баланса заемщика.

С учетом инвестиционного характера деятельности заемщика и представленного им бизнес-плана, убыточная деятельность была согласована Банком и не относилась к угрожающим негативным явлениям, способным повлиять на оценку его финансового состояния (абз.6 пп.3.4.1 п.3.4 Положения Банка России N 254-П).

Причиной включения возводимых ООО "ПСК" объектов в реестр проблемных стало признание застройщика банкротом, что произошло только 25.09.2020, то есть спустя более чем 4 года после предоставления Банком указанных выше кредитов и почти через 3 года после перехода Банка "Солидарность" АО под управление временной администрации.

Утверждение истца об отсутствии в кредитном досье ООО "Альтаир Эстейт" документов, подтверждающих финансовые возможности поручителя Мокробородовой С.В., противоречат материалам дела, поскольку кредитное досье заемщика содержит справки о доходах поручителя.

В отношении ООО "ТД "Полаир" конкурсный управляющий указывал, что у заемщика имелась незначительная доля собственных средств у заемщика (4 582 тыс. руб.); 44,9% валюты баланса заемщика составила задолженность связанных компаний ООО "ФПК Альтаир Групп" и ООО "МТОК"; Согласно Предписанию Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455 задолженность ООО "МТОК" имеет признаки формальной, а финансовое положение ООО "ФПК "Альтаир Групп" оценено Банком как плохое; в случае отнесения указанной задолженности на расходы чистые активы заемщика примут отрицательное значение, что в соответствии с п.3.3 Положения N 590-П являются угрожающим негативным явлением в деятельности заемщика; обеспечением по всем кредитным договорам с заемщиком являлось поручительство бенефициара Банка Кукушкина С.А.; документы, подтверждающие финансовую возможность поручителя исполнять обязательства за заемщика в кредитном досье отсутствуют.

Однако, апелляционный суд вновь отмечает, что незначительная доля основных средств не относится к обстоятельствам, свидетельствующим об отсутствии или незначительном объеме реальной деятельности у заемщика. К таким обстоятельствам, согласно п. 1.2 приложения 5 к Положению Банка России N 590-П относится лишь полное отсутствие у заемщика указанного имущества.

В соответствии с п.18 приложения N 1, п.5 и п.7 приложения N 3 к Положению о кредитовании Банка "Солидарность" АО от 12.01.2012 в качестве документов, характеризующих финансовое и имущественное положение поручителя - физического лица, может быть представлена как справка о доходах с места работы по форме 2-НДФЛ, так в свободной форме.

Вопреки доводам конкурсного управляющего, в материалы дела представлены документы, подтверждающие финансовую возможность поручителя исполнять обязательства за заемщика - собственноручно подписанная анкета поручителя, составленная в свободной форме.

Учитывая, что Кукушкин С.А. являлся генеральным директором ООО "ТД "Полаир", указанные в собственноручно подписанной им анкете поручителя сведения о ежемесячном доходе соответствуют справке с места работы в свободной форме.

ООО "ТД "Полаир" на начало 2017 года имело величину чистых активов (код строки бухгалтерского баланса 1300) +11.280 тыс. руб., а к моменту предоставления кредитов их размер увеличился до +26.885 тыс. руб. и до +31.098 тыс. руб., соответственно.

Таким образом, стоимость чистых активов заемщика с начала года до момента предоставления кредита выросла более чем на 20 000 тыс. руб.

Исходя из открытых данных, ООО "ТД "Полаир" являлось компанией, работающей более 2 лет, имела положительный баланс как на начало 2017 год, так и к моменту предоставления кредитов, оплачивала соответствующие налоги, имела финансовые потоки, вела хозяйственную деятельность, имела сотрудников.

Ни один из факторов финансового состояния заемщиков, приведенных конкурсным управляющим как доказательства безнадежности ссудной задолженности, не является основанием для начисления резерва в размере 100% по смыслу Положений Банка России N 254-П и N 590-П.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии ликвидного обеспечения кредитных обязательств.

Однако, данный вывод суда противоречит материалам дела, а доводы ответчиков о наличии ликвидного обеспечения оставлены судом без оценки.

Апелляционный суд также отмечает, что предпосылкой для возникновения права лица требовать возмещения убытков является наличие самого нарушенного субъективного гражданского права.

В настоящем обособленном споре правом, которое заявлено как нарушенное, является право требования дебиторской задолженности с заемщиков в порядке и на условиях, предусмотренных кредитными договорами.

Приведение Банка в ситуацию заведомой невозможности возврата дебиторской задолженности с заемщиков в настоящем деле образовывает состав гражданского правонарушения, предусмотренного ст. 53.1 ГК РФ.

Соответственно, предопределяющим условием наличия у Банка каких-либо убытков, причиненных одобренными ответчиками сделками, является наличие у Банка самого права требования этой дебиторской задолженности, которое Банк, по вине ответчиков, не может реализовать.

Между тем, как было указано неоднократно ранее, 13.12.2017 года дебиторская задолженность ООО "Альтаир Эстейт", ООО "НефтеХимСинтез" и ООО "ТД "Полаир" была продана ООО "Травертино" в рамках сделок по замещению ссудной задолженности ценными бумагами.

Таким образом, по состоянию на 15.12.2017 года (момент отзыва лицензии у Банка) дебиторской задолженностью, которая вменяется ответчикам в настоящем деле, Банк уже не владел.

Кроме того, решением Арбитражного суда города Москвы от 02.08.2022 года по делу N А40-18317/19 (в отношении заемщика ООО "Альтаир Эстейт") и Решением Арбитражного суда города Москвы от 27.07.2022 года по делу N А40-236620/18 (в отношении заемщика ООО "НефтеХимСинтез"), Банку отказано во взыскании дебиторской задолженности в связи с отсутствием у Банка прав требований.

В условиях отсутствия у Банка самого права требования дебиторской задолженности Банк не может нести никаких расходов, связанных с его нарушением.

Апелляционный суд также отмечает, что судом первой инстанции в обоснование выводов о взыскании убытков приведены противоречивые доводы в отношении формирования дебиторской задолженности, которую Банк продал третьему лицу.

Суд первой инстанции указывал, что стоимость ценных бумаг превышала балансовую стоимость уступленных прав требовании, в том числе тех, стоимость которых конкурсный управляющий оценил равной нулю, а предоставление кредитов по ним - убытками.

Таким образом, суд первой инстанции установил, что дебиторская задолженность ООО "НефтеХимСинтез", ООО "Альтаир Эстейт", ООО "ТД "Полаир" была продана третьему лицу с прибылью, и одновременно взыскал убытки, связанные с формированием данной ссудной задолженности.

Апелляционный суд полагает, что в условиях, когда дебиторская задолженность была реализована третьему лицу, платежеспособность заемщика не имеет правового значения для целей определения факта причинения убытков Банку.

Далее, в отношении заемщика ООО "ЦС", ссудная задолженность которого не была уступлена, судом апелляционной инстанции установлено следующее.

Конкурсный управляющий указывал на то, что у данного заемщика уставный капитал заёмщика сформирован в минимально допустимых размерах; количество работников составляло 1 чел; наибольшую долю активов (69%) составляет недвижимое имущество, которое предоставлено Банком по другому кредитному договору; заемщик проявлял низкую арбитражную активность; заемщик не осуществлял уплату налогов по расчетному счету (за исключением НДФЛ на 29 тыс. руб.); заемщик был расположен по адресу массовой регистрации.

Однако, в соответствии с п. 2 приложения 4 к Положению Банка России N 254-П требования пп. 1.12 и пп. 1.13 п.1 приложения 4 к Положению Банка России N 254-П о количестве работников могут не признаваться обстоятельствами, свидетельствующими о возможном отсутствии реальной деятельности, в отношении субъектов малого предпринимательства.

Предоставление вменяемого ответчикам кредита осуществлялось на рыночных условиях, что истцом не опровергнуто, было направлено на реализацию нормальных экономических интересов банка, а заемщик являлся действующей организацией, созданной с целью ведения предпринимательской деятельности, чье финансовое состояние не вызывало обоснованных сомнений в возможности исполнения принятых на себя обязательств.

Согласно находящимся в материалах дела Положению о кредитовании, кредитным досье до заключения кредитного договора структурными подразделениями банка в отношении спорного заемщика проводилась проверка нахождения компании по указанному ей адресу, оценивалось финансовое состояние заемщика, имеются профессиональные суждения о финансовом состоянии, уровне кредитного риска и формировании резервов, его бухгалтерская (финансовая) отчетность, расшифровки к ней и т.д.

По результатам проверки представленной заемщиком информации управление кредитования и филиал банка готовили заключение о возможности предоставления кредита для его рассмотрения уполномоченным органом (п.4.8 Положения о кредитовании).

Заключение о возможности предоставления кредита составлялось по форме приложения N 16 к указанному выше Положению о кредитовании и содержало вывод о возможности предоставления заемщику денежных средств, подписывалось исполнителем из числа сотрудников отдела кредитования юридических лиц или филиала и начальником управления кредитования или директором филиала банка и состояло из 24 страниц.

Таким образом, заявка на получение кредита и многочисленные документы, которые в соответствии с приложением N 1 к Положению о кредитовании заемщик предоставлял для рассмотрения вопроса о его кредитовании, проходили проверку, согласование и одобрение в нескольких структурных подразделениях банка.

Истцом не представлено доказательств того, что подписание кредитных договоров по вменяемому ответчикам кредиту осуществлялось вопреки заключению профильных подразделений или при осведомленности ответчиков о неполной (недостоверной) информации по соответствующему заемщику.

При наличии перечисленных согласований соответствующих структурных подразделений и должностных лиц у ответчиков не должно было возникнуть сомнений относительно информации о заемщике.

Только представленная с заявлениями истца копия кредитного досье ООО "ЦС" составила 2 285 страниц, что ставит под сомнение утверждения истца о ненадлежащем качестве формирования кредитного досье заемщика.

Кроме того, следует отметить, что ООО "ЦС" имело положительную кредитную историю (два ранее выданных кредита погашены досрочно), предоставило обеспечение во исполнение кредитных обязательств, впоследствии представители заемщика принимали активное участие в судебных заседаниях по искам конкурсного управляющего, что опровергает доводы истца о явной убыточности сделки и неплатежеспособности заемщика уже на момент выдачи кредита.

Указанной в заключении кредитного подразделения и протоколе кредитного комитета целью предоставления кредита ООО "ЦС" являлось приобретение земельного участка и находящихся на нем строений (недвижимого имущества).

В соответствии со ст. 64.1, ст. 64.2, ст. 69.1 и ст. 77 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" земельный участок, нежилое и жилое помещение, приобретенные с использованием кредитных средств банка, считаются находящимися в залоге, а залогодержателем по залогу является банк.

При этом, в соответствии с представленным кредитному комитету заключением о возможности предоставления кредита рыночная стоимость приобретаемого за счет средств банка недвижимого имущества превышала размер обязательств заемщика.

Таким образом, одобренные кредитным комитетом условия предоставления кредита ООО "ЦС" предусматривали достаточную степень обеспеченности обязательств заемщика, а следовательно, отсутствуют основания для квалификации действий ответчиков как неразумных или недобросовестных.

Выводы суда первой инстанции о неплатежеспособности ООО "ЦС" на момент кредитования опровергается имеющимися в материалах дела доказательствами.

В соответствии с п. 3.3 Положения Банка России N 590-П финансовое положение заемщика может оцениваться как плохое, если заемщик признан банкротом либо если он является устойчиво неплатежеспособным.

ООО "ЦС" было признано банкротом лишь 23.10.2018, то есть спустя более чем два года с момента предоставления кредита.

Доказательств, подтверждающих наличие у ООО "ЦС" предусмотренных Законом о банкротстве признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент предоставления ему кредита, в материалах дела не представлено.

Данные о единственном работнике в штате заемщика, вопреки доводам конкурсного управляющего, не свидетельствуют об отсутствии реальной деятельности заемщика.

В соответствии с п.3.12.1 Положения Банка России N 590-П одним из факторов, ухудшающих оценку качества ссуды, является отсутствие реальной деятельности заемщика.

При этом, пп.1.13 п.1 приложения 4 к Положению Банка России N 590-П к обстоятельствам, свидетельствующим о возможном отсутствии у заемщика реальной деятельности, относит отсутствие в штате заемщика работников помимо руководителя и главного бухгалтера, а также отсутствие в течение более чем трех месяцев фактических выплат сотрудникам или их осуществление в размере ниже официального прожиточного минимума в расчете на одного занятого.

Вместе с тем, конкурсным управляющим не учтено, что в соответствии с п.2 приложения 4 к Положению Банка России N 590-П требования пп. 1.12 и пп. 1.13 п. 1 приложения 4 к Положению Банка России N 590-П могут не признаваться обстоятельствами, свидетельствующими о возможном отсутствии реальной деятельности, в отношении субъектов малого предпринимательства.

Аналогичное условие содержится и во внутренних документах банка.

По данным ФНС России, данный заемщик был включен в Единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства, категория "Микропредприятия", в период с 01.08.2016 по 10.08.2020.

Таким образом, на момент предоставления кредита (28.09.2016) минимальная численность работников в штате заемщика не могла свидетельствовать об отсутствии у него реальной деятельности или об осуществлении ее в незначительных объемах.

В качестве доказательства безнадежности ссудной задолженности ООО "ЦС" на момент предоставления кредита истец также указывает на близкий к минимальному размер уставного капитала заемщика (20 тыс. руб.).

Вместе с тем, ни Положение Банка России N 590-П, ни внутренние документы банка не относят соответствующий требованиям ст.14 Закон об ООО минимальный размер уставного капитала заемщика к угрожающим негативным явлениям или обстоятельствам, свидетельствующим о возможном отсутствии у заемщиков реальной деятельности, и как следствие, не позволяют судить о финансовом положении заемщика только по размеру его уставного капитала.

Уставный капитал общества определяет минимальный размер его имущества, гарантирующего интересы кредиторов (п.1 ст.14 Закона об ООО).

Ту же роль выполняют чистые активы общества, которые кроме уставного капитала включают в себя его резервный фонд, добавочный капитал и нераспределенную прибыль.

При этом, материалы дела доказывают, что на отчетную дату (01.07.2016), предшествующую моменту предоставления кредита (28.09.2016), величина чистых активов ООО "ЦС" (код строки бухгалтерского баланса 1300) имела положительное значение и составляла +303 тыс. руб., а к 01.04.2017 увеличилась до +1.312 тыс. руб.

Доводы истца о неуплате заемщиком налогов (за исключением НДФЛ) следует оценивать критически как противоречащие им же представленным сведениям из информационно-аналитической системы СПАРК.

Так, общий размер уплаченных ООО "ЦС" налогов только за 2017 год составил 752 тыс. руб.

Кроме того, согласно выпискам по банковским счетам заемщика, за период с 01.01.2017 по 15.12.2017 в бюджет был перечислен земельный налог на сумму 495.448 руб. и налог при упрощенной системе налогообложения на сумму 195.386 руб.

В качестве иных негативных признаков, подтверждающих изначально безнадежный характер предоставленного ООО "ЦС" кредита истец, указывал на регистрацию заемщика по адресу массовой регистрации.

В соответствии с пп.1.9 п.1 приложения 4 к Положению Банка России N 590-П к обстоятельствам, свидетельствующим о возможном отсутствии у заемщика реальной деятельности, в том числе, относится регистрация заемщика, не являющегося собственником или арендатором помещений на срок свыше 1 года, по адресу, указанному при государственной регистрации в качестве места нахождения несколькими юридическими лицами.

Однако из материалов дела следует, что заемщик непрерывно в течение 13 лет арендовал помещение по одному и тому же адресу.

Утверждение конкурсного управляющего об отнесении ссудной задолженности ООО "ЦС" к V категории качества опровергается предписанием Банка России от 22.11.2017 N 36-5-3-1/11455ДСП34, согласно которому ссудная задолженность заемщика на момент получения предписания классифицирована надзорным органом в ПИ категорию качества с определением расчетного резерва не менее 21 процент.

Кроме того, в указанном предписании выражено мнение Банка России о финансовом положении ООО "ЦС" по отчетности на 01.07.2017, в то время как кредит предоставлен заемщику 28.09.2016 (финансовое состояние оценивалось по отчетности на 01.07.2016).

Из материалов дела следует, что до направления указанного предписания Банком России пять раз ежеквартально запрашивалась информация о финансовом положении заемщика, а также о ее оценке банком и требований об ухудшении классификации ссудной задолженности этого заемщика не предъявлялось.

Удовлетворяя заявление истца о взыскании убытков в размере кредита, предоставленного ООО "ЦС", суд первой инстанции сделал выводы о финансовом состоянии заемщика, об отсутствии обеспечения по ссуде и о нарушении ответчиками нормативных правовых актов Банка России, противоречащие имеющимся в материалах дела доказательствам, без учета и оценки доводов ответчиков.

В нарушение п. 1 ст. 65 АПК РФ материалы дела не представлены доказательства того, что условия указанных сделок не выходили за пределы обычного предпринимательского риска, а каждый из ответчиков не проявил требующуюся от него разумность и добросовестность члена коллегиального органа Банка.

Таким образом, заявитель не представил доказательств наличия убытков и причинно-следственной связи между действиями ответчиков и убытками на стороне должника, а также размера убытков, что влечет отказ в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

В соответствии с пунктом 3 части 4 статьи 272 Арбитражного процессуального кодекса РФ арбитражный суд по результатам рассмотрения жалобы на определение арбитражного суда первой инстанции вправе отменить определение полностью или в части и разрешить вопрос по существу.

С учетом изложенного, Определение Арбитражного суда г. Москвы от 02.08.2022 по делу N А40-4679/18 подлежит отмене в части взыскания с ответчиков убытков, с принятием нового судебного акта в указанной части об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего полностью.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 02.08.2022 по делу N А40-4679/18 отменить в части взыскания с ответчиков убытков, в указанной части в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказать полностью.

В остальной части определение Арбитражного суда г. Москвы от 02.08.2022 по делу N А40-4679/18 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего Банка "Солидарность" АО в лице ГК АСВ - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

Д.Г. Вигдорчик О.И. Шведко