Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 декабря 2022 г. N 15АП-20388/22 по делу N А32-39877/2018

город Ростов-на-Дону

24 декабря 2022 г.

дело N А32-39877/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 15 декабря 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 24 декабря 2022 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сулименко Н.В.,

судей Димитриева М.А., Николаева Д.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Ракитянской А.Ю.,

при участии в судебном заседании посредством проведения онлайн-заседания в режиме веб-конференции:

от ПАО АКБ "Кузбассхимбанк": представитель Родина Н.В. по доверенности от 10.03.2021,

от Юган Е.Е.: представитель Затямин Е.А. по доверенности от 29.07.2021,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Юган Елены Евгеньевны на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2022 по делу N А32-39877/2018 о признании сделки должника недействительной и применении последствий ничтожной сделки по заявлению финансового управляющего Титаренко Юлии Александровны к Иванову Максиму Игоревичу и Юган Елене Евгеньевне в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Югана Евгения Александровича,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Югана Евгения Александровича (далее - ИП Юган Е.А.) в Арбитражный суд Краснодарского края обратился финансовый управляющий должника Титаренко Юлия Александровна (далее - финансовый управляющий должника) с заявлением о признании недействительной взаимосвязанной сделки - договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, заключенного между Ивановым Максимом Игоревичем (далее - Иванов М.И) и должником, и договора уступки права требования (цессии) N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, заключенного между Ивановым М.И. и Юган Еленой Евгеньевной (далее - Юган Е.Е.), с применением последствий недействительности сделок.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2022 по делу N А32-39877/2018 ходатайство Юган Е.Е. об отложении судебного разбирательства отклонено. Заявление Терешенкова А.Н. о фальсификации доказательств удовлетворено, исключены документы из числа доказательств. Признана недействительной взаимосвязанная сделка, оформленная договором займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016 и договором уступки права требования (цессии) N 2-17/02/2017 от 17.02.2017. Применены последствия недействительности сделки. Суд признал отсутствующей задолженность Югана Е.А. перед Юган Е.Е. по договору уступки права требования (цессии) N 2-17/02/2017 от 17.02.2017 из договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2022 по делу N А32-39877/2018, Юган Е.Е. обратилась в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, неполно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Податель жалобы не согласен с выводом суда о мнимости сделок. Заявленные финансовым управляющим доводы являлись предметом исследования и оценки в рамках спора о признании требований Юган Е.Е. обоснованными и включении их в реестр требований кредиторов должника; сделки проверены на предмет реальности и достоверности. По мнению апеллянта, доводы направлены на переоценку обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным актом - постановлением суда апелляционной инстанции от 11.12.2020.

В отзыве на апелляционную жалобу ПАО АКБ "Кузбассхимбанк" просит определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В отзыве на апелляционную жалобу финансовый управляющий имуществом должника Нигоев С.В. просит определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали правовые позиции по спору.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы уведомлены посредством почтовых отправлений, а также размещения информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", в судебное заседание не явились, представителей не направили.

Судебная коллегия на основании статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрела апелляционную жалобу без участия не явившихся лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения информации на официальном сайте Арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет.

Законность и обоснованность определения Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2022 по делу N А32-39877/2018 проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 02.08.2019 в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина. Финансовым управляющим должника утвержден Афанасьев Сергей Андреевич.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры банкротства - реструктуризация долгов гражданина опубликовано в газете "Коммерсантъ" от 10.08.2018 N 142 (6622).

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 30.01.2020 в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина. Финансовым управляющим должника утверждена Титаренко Юлия Александровна.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры реализации имущества гражданина опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 23 (6744) от 08.02.2020.

В Арбитражный суд Краснодарского края обратился финансовый управляющий должника с заявлением о признании недействительной взаимосвязанной сделки - договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, заключенного между Ивановым М.И и должником, и договора уступки права требования (цессии) N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, заключенного между Ивановым М.И. и Юган Е.Е., с применением последствий недействительности сделок.

В обоснование заявления финансовый управляющий должника указал следующее обстоятельства.

29.01.2016 между Ивановым М.И. (займодавец) и должником заключен договор займа N ИМИ-ЮЕА-01/2016, согласно которому займодавец передал должнику 264 725 долларов США и 34 центов в рублях по курсу, установленному ОАО АКБ "Международный финансовый клуб" на день перечисления суммы займа, а должник обязался возвратить сумму займа не позднее 29.01.2017.

На сумму займа начисляются проценты в размере 9,04% годовых, которые выплачиваются заемщиком займодавцу ежемесячно.

17.02.2017 между Ивановым М.И. (цедент) и Юган Е.Е. (цессионарий) заключен договор уступки права требования (цессии) N 2-25/02/2017, согласно которому цедент уступил, а цессионарий принял в полном объеме права требования к должнику по договору займа от 29.01.2016.

Полагая, что оспариваемые договоры являются взаимосвязанными мнимыми сделками, представляющими собой единую цепочку сделок, совершенных с целью прикрытия финансовых отношений внутри группы лиц, и направленных на формирование фиктивной кредиторской задолженности в целях получения контроля над процедурой банкротства должника, финансовый управляющий должника обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением об оспаривании сделки.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции удовлетворил заявление финансового управляющего должника, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона нала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Из материалов дела следует, что производство по делу о несостоятельности (банкротстве) возбуждено определением Арбитражного суда Краснодарского края от 28.09.2018, а оспариваемые сделки заключены 29.01.2016 и 17.02.2017, то есть в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Обращаясь с рассматриваемым заявлением, финансовый управляющий должника указал, что оспариваемые договоры являются взаимосвязанными мнимыми сделками, представляющими собой единую цепочку сделок, совершенных с целью прикрытия финансовых отношений внутри группы лиц, и направленных на формирование фиктивной кредиторской задолженности в целях получения контроля над процедурой банкротства должника.

Финансовый управляющий должника поставил под сомнение наличие у сторон сделки действительного намерения придать заемной сделке те правовые последствия, которые характерны для сделок данного вида.

Признавая доводы финансового управляющего должника обоснованными, суд правомерно исходил из следующего.

В абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума ВАС РФ N 63 разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 4 пункта 9.1 постановления Пленума ВАС РФ N 63, если суд первой инстанции, исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств, придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец, то на основании части 1 статьи 133 и части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 25) добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия. Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага, уменьшение или утрата дохода, необходимость новых расходов.

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума ВС РФ N 25).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411, характерной особенностью мнимой сделки является то, что стороны стремятся правильно оформить все документы, не намереваясь при этом создать реальных правовых последствий.

У них отсутствует цель в достижении заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей, сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. В связи с этим установление несовпадения воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий является достаточным для квалификации ее в качестве ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Из данной нормы следует, что при совершении притворной сделки воля сторон направлена не на достижение соответствующего ей правового результата, а на создание иных правовых последствий, соответствующих сделке, которую стороны действительно имели в виду. Недействительность указанной (прикрываемой) сделки может быть исследована на основании соответствующих норм материального права.

В силу указанной нормы права признаком притворности сделки является отсутствие волеизъявления на ее исполнение у обеих сторон, а также намерение сторон фактически исполнить прикрываемую сделку.

Притворная сделка не направлена на возникновение вытекающих из нее правовых последствий и прикрывает иную волю сторон. Из существа притворной сделки следует, что стороны не собирались изначально ее исполнять. Квалифицирующим признаком притворной сделки является цель ее заключения.

В пунктах 86 и 87 постановления Пленума ВС РФ N 25 разъяснено, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Совершая мнимые либо притворные сделки их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных обществом и ответчиками, формальным требованиям, установленным законом, принимает во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделкам.

Таким образом, для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида, и совершали ее с целью прикрыть другую сделку. Обязательным условием признания сделки притворной является порочность воли каждой из ее сторон. При этом субъектный состав последовательно совершавшихся сделок не является основополагающим условием для их квалификации в качестве сделок, прикрывающих фактическую сделку, или для констатации отсутствия такого прикрытия. Решающим обстоятельством для квалификации является направленность воли участвующих в сделках лиц, которая раскрывается в их конкретном поведении относительно предмета прикрываемой сделки.

Из фактических обстоятельств дела следует, что между Ивановым М.И. (далее -займодавец) и должником (заемщик) заключен договор займа от 29.01.2016 N ИМИ-ЮЕА-01/2016, согласно которому займодавец передает должнику заем в размере 264 725 долларов США и 34 цента в рублях по курсу, установленному ОАО АКБ "Международный финансовый клуб" на день перечисления суммы займа, а должник в свою очередь обязуется возвратить займодавцу заем до 29.01.2017.

Денежные средства перечислены должнику в полном объеме 29.01.2016, что подтверждается платежным поручением от 29.01.2016 N 223251 на сумму 13 600 000 руб. и платежным поручением от 29.01.2016 N 223252 на сумму 6 400 000 руб.

В свою очередь должник в установленное договором время заем не возвратил, проценты, предусмотренные пунктом 1.1 договора займа, не оплатил.

Между Ивановым М.И. (цедент) и Юган Е.Е. (цессионарий) заключен договор возмездной уступки права требования (цессии) от 17.02.2017 N 2-17.02.2017, оплата по которому подтверждается соответствующей распиской от 17.02.2017 о получении Ивановым М.И. денежных средств от Юган Е.Е. в размере 264 725 долларов и 34 цента.

Согласно пункту 1.1 договора цессии, цедент уступает, а цессионарий принимает в полном объеме права требования по договору займа от 29.01.2016 N ИМИ-ЮЕА-01/2016 в размере 264 725, 34 долларов США основного долга, 25 176,90 долларов США процентов за пользование займом в рублях по курсу, установленному АКБ "Международный финансовый клуб" на день возврата займа.

Из анализа движения денежных средств, предоставленных Ивановым М.И. должнику по договору займа, усматривается, что должник полученные денежные средства направлял на приобретение ценных бумаг аффилированного с ним и займодавцем юридического лица - ООО "АНГК", а также на предоставление денежных средств третьим лицам, входящим с должником и займодавцем в одну группу или являющихся заинтересованными по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве.

Так, Юган Е.А. (займодавец) по договору займа N 05/02-ЮЕА-КМП от 05.02.2016 перечислил 05.02.2016 денежные средства в размере 3 400 000 руб. в пользу аффилированного юридического лица - ООО "Кузбассмясопром".

Аффилированность Иванова М.И. и Югана Ю.А. с указанным юридическим лицом подтверждена определением Арбитражного суда Кемеровской области от 07.08.2020 по делу N А27-27756-9/2017 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Кузбассмясопром", через их участие в уставном капитале общества. Кроме того, вышеуказанным определением установлено, что Юган Е.А. и Иванов М.И. данную организацию финансировали с целью выхода из финансового кризиса путем предоставления займов; Иванов М.И. в период его участия в уставном капитале общества в 2016 году предоставил заем на сумму 100 000 000 руб.

Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа по делу N А45-15874/2017 от 16.07.2018 установлено, что Иванов И.В. через вертикальную корпоративную структуру является конечным бенефициаром ООО "Анжерский НПЗ". Согласно сведениям ЕГРЮЛ ООО "Анжерский НПЗ" является участником ООО "АНГК".

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 01.10.2018 по делу N А27-311-27/2017 установлено, что Иванов И.В. является отцом Иванова М.И.

При этом, Юган А.М. (отец должника) являлся руководителем ООО "АНГК".

Частью денежных средств, полученных от Иванова М.И. по договору займа, должник в тот же день - 29.01.2016, произвел оплату АО "Кемсоцинбанк" за вексель ООО "АНГК" по договору купли-продажи ценных бумаг N 2 от 29.01.2016 в сумме 13 600 000 руб. В дальнейшем вексель ООО "АНГК" должником не предъявлялся.

Довод должника о продаже векселя ООО "АНГК" по договору купли-продажи N КПВ 001 от 16.01.2017 обществу "УК Перекресток", аффилированному с должником через Карманова Николая Алексеевича (директор и учредитель ООО "УК Перекресток"), который совместно с должником являлся учредителем и руководителем ООО "ХК "АльтаГрупп" в разное время, где Иванов М.И. также являлся руководителем в период с 21.07.2016 по 13.03.2017, что подтверждается сведениями ЕГРЮЛ, является несостоятельным, поскольку денежных средств от продажи векселя Юган Е.А не получал, конкурсная масса должника от продажи векселя не пополнялась, что подтверждается выписками по расчетному счету должника за январь 2017 года с учетом срока оплаты по договору - 30.01.2017.

Юган Е.А. перечислил ООО "КемОйлТрейд" (учредителем которого являлся с момента регистрации юридического лица и до 2015 года Иванов М.И.) из полученного займа 11.02.2016 сумму 640 000 руб. и 664 000 руб. (основание - "выдача займа по договору N ЮЕА-КОТ-02/2016 от 11. 02.2016").

Должник перечислил Югану А.М. (отец) 01.02.2016 денежные средства в размере 1 860 000 руб. Должник перечислил Матынюку В.П. (главный бухгалтер в организациях Юганов, Иванова) денежные средства в размере 1 453 000 руб. с назначением платежа "перевод денежных средств по договору процентного займа". Доказательств возврата денежных средств суду не представлено.

Учитывая подтвержденную судебными актами аффилированность между должником и Ивановым М.И., а также наличие судебных актов арбитражных судов в делах N А03-9092/2017 (определение Арбитражного суда Алтайского края от 09.07.2020), N А27-311/2017 (определение Арбитражного суда Кемеровской области от 01.10.2018), подтвердивших, что ранее Иванов М.И. и Юган Е.А. систематически заключали аналогичные договоры займа, договоры уступки в отношении входящих в одну с должником группу лиц, накапливая задолженность, стороны оспариваемых сделок не опровергли обоснованные сомнения, подтверждающие наличие признаков недействительности сделок.

Таким образом, под видом выдачи займа Иванов М.И. перечислил на счет должника денежные средства, которые последним не расходовались в собственных предпринимательских целях, а перенаправлялись на счета других лиц, входящих в ту же группу, что и должник с Ивановым М.И. (финансирование деятельности группы лиц).

При таком обороте активы должника не пополнились на сумму якобы привлеченного от Иванова М.И. займа, происходил рост долговых обязательств перед аффилированным лицом.

Заключение договора займа ввиду аффилированности Иванова М.И. и Югана Е.А. обусловлено корпоративным характером правоотношений.

Вследствие аффилированности кредитора и должника стало возможным оформление договора о выдаче займа.

Фактически расчетный счет должника был использован в качестве транзитного, имело место внутригрупповое перераспределение денежных средств, что подтверждает и сам должник в возражениях на заявление финансового управляющего об оспаривании сделки должника.

В соответствии с пунктом 3.2 заключенного между Ивановым М.И. и должником договора займа от 29.01.2016, договор заключен до 29.01.2017 включительно, возврат суммы займа и процентов в полном объеме должен быть осуществлен не позднее 29.01.2017.

По истечении срока действия договора должник не возвратил денежные средства займодавцу, однако, займодавец не обращался к должнику с требованием о возврате займа, а также с исковым заявлением в суд о взыскании суммы задолженности по договору.

После возбуждения дела о банкротстве должника, суду представлен договор уступки права (требования) N 2-25/02/2017 от 17.02.2017, заключенный с матерью должника - Юган Е.Е.

Оплата по договору уступки оформлена распиской от 17.02.2017 в долларах США.

В суде первой инстанции кредитор Терешенков А.Н. заявил ходатайство о фальсификации доказательств, а именно: договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, договора уступки права от 17.02.2017 N 2-17/02/2017, расписки от 17.02.2017 о получении Ивановым М.И. наличных средств от Юган Е.Е. в размере 264 725 долларов и 34 цента, в связи с имеющимися сомнениями относительно заключения договора уступки прав требования от 17.02.2017 N2-17/02/2017.

В обоснование ходатайства Терешенков А.Н. представил заключение специалиста N 22/2021 от 09.03.2021 Негосударственного экспертного учреждения ООО "Судебно - экспертная лаборатория "Апалева", содержащее выводы о том, что подписи в электрографической копии документа - договор уступки прав требования N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, подпись в электрографической копии документа - расписка в получении денежных средств от 17.02.2017, расшифровка подписи, выполненная в виде фамилии, имени и отчества от имени Иванова Максима Игоревича в электрографической копии документа - расписка в получении наличных денежных средств от 17.02.2017, выполнены не Ивановым Максимом Игоревичем, а вероятно другим лицом с подражанием какой-либо другой его подписи.

Проверив в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявление Терешенкова А.Н. о фальсификации доказательств, суд пришел к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд: 1) разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления; 2) исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу; 3) проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.

В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

По смыслу статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проведение экспертизы не является обязательным и единственным способом проверки достоверности заявления о фальсификации доказательств, поскольку это может быть проверено путем собирания судом любых допустимых, относимых и достоверных доказательств, накопление которых в определенную совокупность может быть признано судом достаточным для окончания проверки подлинности оспариваемого доказательства.

Способы проверки заявления о фальсификации доказательств определяются самостоятельно судом, однако выбор этих способов должен соответствовать конкретным обстоятельствам дела и доводам, положенным в основу заявления о фальсификации. При этом суд не связан мнением участвующих в деле лиц относительно этих способов, а также наличием или отсутствием ходатайств об истребовании доказательств, назначении экспертизы, привлечении к участию в деле третьих лиц и пр.

На основании статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства суд назначает экспертизу по ходатайству лица.

В соответствии с частью 8 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации письменные доказательства представляются в арбитражный суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются в арбитражный суд в случае, если обстоятельства дела согласно федеральному закону или иному нормативному правовому акту подлежат подтверждению только такими документами, а также по требованию арбитражного суда (часть 9 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При оспаривании лицом, участвующим в деле, подлинности определенного документа (представленного в материалы дела его оппонентом в копии), надлежащим доказательством, подтверждающим соответствие действительности сведений, содержащихся в таком документе, в соответствии со статьей 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации может являться только его оригинал.

Заверенная лицом, участвующим в деле, копия документа в описанной ситуации не является допустимым доказательством применительно к статье 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку заверяющее документ лицо заинтересовано в исходе дела, а исследование копии документа на предмет фальсификации заведомо затруднено. При разумном и добросовестном осуществлении процессуальных прав участвующему в деле лицу, которое основывает свои доводы или возражения на соответствующем документе и по обстоятельствам дела должно обладать его оригиналом, не составляет труда представить его суду.

Если лицом, участвующим в деле, заявлено о фальсификации доказательства, представленного в материалы дела в копии, а от представления оригинала суду оппонент уклоняется, то заявление подлежит удовлетворению, а представленная копия документа исключению из круга доказательств по делу, поскольку утрачивает свойство допустимости.

Как следует из материалов дела, в судебных заседаниях 18.01.2022 и 18.08.2022 суд первой инстанции вынес на обсуждение сторон вопрос порядка рассмотрения заявления о фальсификации доказательств.

Финансовый управляющий Титаренко Ю.А. (т. 3 л.д. 49) пояснила, что копии документов (договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, договора уступки права от 17.02.2017 N 2-17/02/2017, расписки от 17.02.2017 о получении Ивановым М.И. наличных средств в размере 264 725 долларов и 34 цента), о фальсификации которых было заявлено, получены ею при рассмотрении обособленного спора о включении требований в реестр требований кредиторов.

Представитель Юган Е.Е. в судебных заседаниях 18.08.2022 и 25.08.2022 пояснил, что требование суда о предоставлении оригиналов документов на обозрение суда было передано доверителю. При этом, представитель не был уполномочен на согласие об исключении указанных доказательств из материалов дела в связи с заявлением об их фальсификации.

Определениями Арбитражного суда Краснодарского края от 18.08.2022, от 25.08.2022 суд предложил Юган Е.Е. и Иванову М.И. представить расписку о предупреждении об уголовно-правовых последствиях фальсификации документов; Терешенкову А.Н. предложено представить расписку о предупреждении об уголовно-правовых последствиях недостоверного заявления арбитражному суду о фальсификации доказательства в виде уголовной ответственности за заведомо ложный донос о совершении преступления по статье 306 Уголовного кодекса Российской Федерации, либо в виде уголовной ответственности за клевету по статье 129 Уголовного кодекса Российской Федерации;

Юган Е.Е. для проверки заявления о фальсификации также было предложено представить на обозрение суда оригиналы следующих доказательств: договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, договора уступки права от 17.02.2017 N 2-17/02/2017, расписки от 17.02.2017 о получении Ивановым М.И. наличных средств в размере 264 725 долларов и 34 цента.

Терешенков А.Н. и Юган Е.Е. требования статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исполнили надлежащим образом, представив соответствующие расписки (т. 3 л.д. 47, 69).

В материалы дела от Иванова М.И. поступили объяснения по рассматриваемому спору, в которых ответчик указал, что он не подписывал договор уступки прав требования от 17.02.2017 и расписку от 17.02.2017.

От представления расписки о предупреждении об уголовно-правовых последствиях фальсификации доказательств Иванов М.И. уклонился.

В данном случае негативные последствия отказа от дачи подписки о предупреждении об уголовной ответственности несет Иванов М.И., как сторона сделки, оформленной документами, о фальсификации которых заявил Терешенков А.Н., поскольку заявитель в свою очередь такую подписку дал и настаивал на поддельности доказательства.

Суд неоднократно, как до рассмотрения заявления о фальсификации (определение суда 07.04.2021), так и в рамках его рассмотрения (определениями суда от 18.08.2022, от 25.08.2022, от 21.09.2022) предлагал сторонам представить дополнительные доказательства, необходимые для проверки заявления о фальсификации доказательств, а именно: оригиналы документов, о фальсификации которых было заявлено.

Однако участники дела о банкротстве от их представления уклонились, в том числе, ответчики, которые как стороны оспариваемых сделок располагают для их представления суду объективными возможностями, затребованные судом доказательства не представили, пояснений относительно невозможности их представления суду также не представили.

Терешенков А.Н. представил заключение специалиста N 22/2021 от 09.03.2021 Негосударственного экспертного учреждения ООО "Судебно - экспертная лаборатория "Апалева", содержащее выводы о том, что подписи в электрографической копии документа - договор уступки прав требования N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, подпись в электрографической копии документа - расписка в получении денежных средств от 17.02.2017, расшифровка подписи, выполненная в виде фамилии, имени и отчества от имени Иванова Максима Игоревича в электрографической копии документа - расписка в получении наличных денежных средств от 17.02.2017, выполнены не Ивановым Максимом Игоревичем, а вероятно другим лицом с подражанием какой-либо другой его подписи.

Юган Е.Е. и Иванов М.И. каких-либо доказательств, опровергающих вышеуказанные обстоятельства, не представили, несмотря на то, что бремя опровержения заявления о фальсификации лежит именно на них.

При этом, финансовый управляющий должника пояснил, что к заявлению об оспаривании сделки должника были приложены копии, сделанные с копий документов из материалов обособленного спора N А32-39877/2018-4/139-Б-16УТ по заявлению Юган Е.Е. о включении в реестр требований кредиторов должника. Оригиналов документов, которые суд предложил представить сторонам, у него не имеется. Таким образом, финансовый управляющий не имел возможности приобщить к заявлению об оспаривании сделки оригиналы вышеуказанных документов, в связи с тем, что такие документы могут быть только у сторон оспариваемой цепочки сделок.

Исходя из норм части 6 статьи 71, статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при отсутствии подлинника документа, о фальсификации которого заявлено стороной, обстоятельства, в подтверждение которых представлен этот документ, не могут быть подтверждены его копией.

Непредставление ответчиками оригиналов документов, лишает возможности кредиторов ходатайствовать о назначении экспертизы, а суд - назначить судебную экспертизу для проверки достоверности представленных документов.

Нежелание ответчиков представить оригиналы документов судом расценено исключительно как отказ от опровержения факта недействительности сделки.

На основании вышеизложенного, суд, рассмотрев заявление Терешенкова А.Н. о фальсификации договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, договора уступки прав требования N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, расписки в получении денежных средств от 17.02.2017, признал его обоснованным и в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исключил их из числа доказательств.

Кроме того, суд пришел к обоснованному выводу, что наличие только расписки, составленной между аффилированными лицами, в силу специфики дел о банкротстве не может являться безусловным основанием для подтверждения обстоятельств оплаты, поскольку факт передачи денежных средств, отраженный в расписке от 17.02.2017, не согласуется с иными имеющимися в деле доказательствами.

Как разъяснено в абзаце третьем пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств необходимо выяснять такие обстоятельства, как финансовое положение кредитора и его доходов, позволявших предоставить должнику соответствующие денежные средства, их расходования и отражения в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности.

В соответствии с распиской от 17.02.2017 в качестве оплаты по договору уступки Юган Е.Е. передала Иванову М.И. денежные средства в долларах, однако доказательства обмена рублей в валюту для передачи по расписке либо снятия денежных средств с валютного счета, учитывая значительность суммы, не представлено.

Довод Юган Е.Е. о том, что ее финансовая возможность произвести оплату по договору цессии подтверждена доходами супруга, опровергается тем, что в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о снятии Юганом А.М. с расчетного счета денежных средств незадолго до передачи по расписке. Основания передачи денежные средств от Югана А.М. в пользу Юган Е.Е. (договор дарения, договор займа) в материалы дела не представлен. Привлеченный к участию в деле судом в качестве третьего лица финансовый управляющий Югана А.М. данные обстоятельства не подтвердил.

Определением суда от 18.01.2022 в целях исследования наличия финансовой возможности Юган Е.Е. оплатить денежные средства по договору уступки прав истребованы из Инспекции Федеральной налоговой службы N 8 по Краснодарскому краю сведения по форме 2-НДФЛ, налоговые декларации по форме 3-НДФЛ, иные имеющиеся сведения обо всех полученных доходах Юган Е.Е.

Во исполнение определения суда от 18.01.2022 ИФНС России N 8 по Краснодарскому краю представила сведения о доходах Юган Е.Е. за период 2016 - 2017, в соответствии с которыми собственный доход Юган Е.Е., в размере достаточном для передачи денежных средств Иванову М.И. по договору уступки прав, отсутствует.

Исходя из вышеизложенного, учитывая, что суд исключил из числа доказательств копию расписки, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии доказательств расчетов по договору уступки прав требований N 2-17/0/2017 от 17.02.2017.

Кроме того, ожидаемым поведением со стороны Юган Е.Е. после заключения договора уступки прав требований являются действия по возврату денежных средств по договору займа.

Однако Юган Е.Е. не требовала от должника возврата суммы займа и процентов. При этом, вся сумма займа на момент перехода права требования являлась просроченной с учетом срока исполнения обязательств - 29.01.2017, что также ставит под сомнение заключение договора уступки права требования.

Довод Юган Е.Е. о том, что ее требование к должнику рассмотрено в рамках настоящего дела о банкротстве и включено в реестр, а заявление финансового управляющего об оспаривании сделки направлено на переоценку обстоятельств, которые были установлены судом в рамках обособленного спора по заявлению Юган Е.Е. об установлении требований, обоснованно отклонен судом, поскольку наличие у сделки, на которой основывает требование кредитор, оснований для признания ее недействительной в соответствии со статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве, не может использоваться в качестве возражения при установлении этого требования в деле о банкротстве, а дает право на подачу соответствующего заявления об оспаривании сделки в порядке, определенном главой III.1 Закона о банкротстве (абзац третий пункта 4 постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Таким образом, само по себе установление требований кредитора должника в реестре не препятствует последующему оспариванию сделки, положенной в основу такого требования.

Кроме того, при включении требования Юган Е.Е. в реестр требований кредиторов не было рассмотрено заявление о фальсификации доказательств: договора займа N ИМИ-ЮЕА01/2016 от 29.01.2016, договора уступки прав требования N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, расписки в получении денежных средств от 17.02.2017.

Ответчики не раскрыли юридически значимые обстоятельства в подтверждение экономической целесообразности оформления правоотношений посредством заключения договора займа и приобретения права требования по ним на основании договора цессии, не привели аргументированных объяснений длительного непринятия мер по возврату денежных средств по договору займа со сроком исполнения 29.01.2017, что указывает на корпоративный характер сложившихся заемных правоотношений, притворность договора займа и отсутствие у должника обязательства по возврату займа.

При ином подходе остаются неразрешенными сомнения заинтересованных лиц в намерении должника путем манипулирования денежными средствами лиц, аффилированных с ним, искусственно нарастить кредиторскую задолженность на случай своего банкротства с целью последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Исходя из совокупности обстоятельств, суд пришел к обоснованному выводу, что действительной целью заключения цепочки ничтожных сделок с участием взаимозависимых лиц являлось не вступление в гражданско-правовые отношения по поводу заключения договора займа, а создание задолженности с целью контроля банкротства должника посредством аффилированных лиц и самого должника.

Кроме того, документы, представленные в материалы дела в ходе рассмотрения обособленного спора, представлены только в копиях. Непредставление ответчиками оригиналов документов свидетельствует о том, что факт реальности оспариваемой цепочки сделок не подтвержден надлежащими доказательствами.

Установив вышеуказанные обстоятельства, суд пришел к обоснованному выводу о признании оспариваемой сделки недействительной (ничтожной) на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью, и недействительна с момента её совершения.

Согласно пункту 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой всё полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пункту 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной, подлежит возврату в конкурсную массу.

Суд правильно применил последствия недействительности сделки: признал отсутствующей задолженность Югана Е.А. перед Юган Е.Е. по договору уступки права требования (цессии) N 2-17/02/2017 от 17.02.2017, возникшей из договора займа N ИМИЮЕА01/2016 от 29.01.2016.

Довод Юган Е.Е. о том, что заявление финансового управляющего о признании недействительным договора уступки прав требований N 2-17/02/2017 от 17.02.2017 подлежало оставлению без рассмотрения, отклоняется судебной коллегией, исходя из следующего.

По смыслу статьи 61.1 Закона о банкротстве перечень юридических действий, которые могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве, не ограничен исключительно понятием "сделки", предусмотренным статьей 153 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В деле о банкротстве в целях зашиты кредиторов от недобросовестного поведения должника и части его контрагентов, а также в целях соблюдения принципов очередности и пропорциональности удовлетворения требований всех кредиторов потенциально могут оспариваться любые юридические факты, которые негативно влияют на имущественную массу должника.

Так, к числу подобных фактов могут быть отнесены действия, направленные на исполнение любых обязательств должника; совершенные третьими лицами (а не самим должником) сделки за счет должника (пункты 1 и 2 постановления Пленума ВАС РФ N 63), ненормативные правовые акты, оформляющие сделки по отчуждению имущества или прекращению имущественных прав должника.

Во всех названных случаях право на иск имеется, в том числе в силу того, что на законодательном уровне интересы неудовлетворенных кредиторов как гражданско-правового сообщества признаются более значимыми по сравнению с интересами конкретных кредиторов, получивших имущественный актив за счет неплатежеспособного лица в индивидуальном порядке, в целях выравнивания положения (возможности на получение удовлетворения) всех кредиторов, обладающих одинаковым правовым статусом.

Понятие сделки, совершенной должником, содержится в пункте 1 постановления Пленума ВАС РФ N 63, перечень таких сделок не является исчерпывающим. В пункте 2 указанного постановления содержится перечень сделок, совершенных не должником, а другими лицами за счет должника, который также не является исчерпывающим и в нем приведены лишь некоторые виды сделок, общим признаком которых является их направленность на уменьшение имущественной массы должника посредством действий не самого должника, а иных лиц.

Таким образом, оспаривание сделок - договоров цессий, заключенных между хозяйствующими субъектами в отношении должников-банкротов, как и их рассмотрение в судах, предусмотрено Законом о банкротстве и возможно в рамках дела о банкротстве должника.

Учитывая направленность оспариваемой притворной цепочки сделок (в том числе договора уступки прав) на увеличение кредиторской задолженности с целью последующего контроля за процедурой банкротства аффилированными с должником лицами, что причиняет вред имущественным правам независимых кредиторов, поскольку такой кредитор (получивший право требования к должнику в результате недействительной сделки) претендует на распределение конкурсной массы должника, заявление финансового управляющего об оспаривании договора уступки прав требования (являющегося сделкой в цепочке взаимосвязанных сделок должника), подлежало рассмотрению в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника.

При этом, согласно пункту 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2021)", утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021, такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на оснований пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, входящие в предмет судебного исследования по данному спору и имеющие существенное значение для дела; доводы и доказательства, приведенные сторонами в обоснование своих требований и возражений, полно и всесторонне исследованы и оценены; выводы суда сделаны, исходя из конкретных обстоятельств дела, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильном применении норм права, регулирующих спорные отношения. Оснований для иной оценки доказательств у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к иной, чем у суда, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, судом не допущено.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется.

На основании вышеизложенного, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2022 по делу N А32-39877/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Н.В. Сулименко

Судьи

М.А. Димитриев Д.В. Николаев