Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 5 июня 2023 г. N 09АП-23907/23 по делу N А40-236698/2017

г. Москва

05 июня 2023 г.

Дело N А40-236698/17

Резолютивная часть постановления объявлена 24 мая 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 05 июня 2023 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи О.В. Гажур,

судей Р.Г. Нагаева, Е.А. Скворцовой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания А.Е. Ярахтиным,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы к/у ООО "Промстройсервис" - Ермолаева П.В., ООО КБ "Кремлевский" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 14.03.2023 по делу N А40-236698/17 (184-311) о признании недействительными договоров последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 и N 671-2018/з6 от 09.07.2018, соглашения об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019, заключенных между должником и Коммерческим Банком "Кремлевский" (ООО), а также о применении последствий недействительности этих сделок, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Промстройсервис"

при участии в судебном заседании: от ООО КБ "Кремлевский" - Кузминская И.А. по доверенности от 10.06.2022, от к/у ООО "Промстройсервис" - Артеменко А.И. по доверенности от 13.03.2023,

Иные лица, не явились, извещены

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 15.12.2017 возбуждено дело о банкротстве должника. Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.04.2021 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введено конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Ермолаев Павел Владимирович.

В суде первой инстанции рассматривалось заявление конкурсного управляющего имуществом должника, с учетом изменений, принятых в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о признании недействительными договоров последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 и N 671-2018/з6 от 09.07.2018, соглашения об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019, заключенных между должником и КБ "Кремлевский" (ООО), а также о применении последствий недействительности этих сделки.

Арбитражный суд города Москвы определением от 14.03.2023 признал недействительным договор последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018, заключенный между КБ "Кремлевский" (ООО) и ООО "Промстройсервис".

Признал недействительным договор последующей ипотеки N 671-2018/з6 от 09.07.2018, заключенный между КБ "Кремлевский" (ООО) и ООО "Промстройсервис".

Признал недействительным соглашение об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019, заключенное между КБ "Кремлевский" (ООО) и ООО "Промстройсервис".

Применил последствия недействительности сделки:

- признал за ООО "Промстройсервис" право собственности на объекты недвижимости с кадастровыми номерами 50:45:0040517:2490; 50:45:0040517:2489; 50:45:0040517:2626; 50:45:0040517:2371; 50:45:0040517:2319;

- взыскать с КБ "Кремлевский" (ООО) в пользу ООО "Промстройсервис" денежные средства в размере 4.375.000,00 руб.

В остальной части заявленных требований отказал.

Не согласившись с принятым определением, конкурсный управляющий должника и КБ "Кремлевский" (ООО) подали апелляционные жалобы.

Конкурсный управляющий должника просит изменить определение Арбитражного суда гор. Москвы от 14.03.2023 года по делу N А40-236698/2017 в части суммы, подлежащей взысканию и взыскать с КБ "Кремлевский" (ООО) в пользу ООО "Промстройсервис" денежные средства в размере 4 986 000,00 руб. В оставшейся части обжалуемое определение Арбитражного суда гор. Москвы от 14.03.2023 года по делу N А40-236698/2017 просит оставить без изменения.

КБ "Кремлевский" (ООО) просит отменить определение Арбитражного суда г. Москвы от 14 марта 2023 года полностью и принять по делу новый судебный акт, согласно которому в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Промстройсервис" о признании недействительными договора последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 г., договора последующей ипотеки N 671-2018/з6 от 09.07.2018 г., соглашения об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019 г. и о применении последствий признания сделок недействительными отказать в полном объеме.

В обоснование своих позиций апеллянты ссылаются на нарушение норм права.

До начала судебного заседания конкурсный управляющий должника представил отзыв на апелляционную жалобу КБ "Кремлевский" (ООО), который приобщен коллегией судей к материалам дела.

В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представители заявителей апелляционных жалоб поддержали свои доводы и требования, возражали против удовлетворения апелляционных жалоб друг друга.

Законность и обоснованность принятого определения проверены по доводам жалоб в соответствии со статьями 266, 268 АПК РФ.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционных жалоб, заслушав представителей участвующих в деле лиц, считает, что имеются основания для отмены определения Арбитражного суда города Москвы. При этом суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 26.06.2018 между должником (залогодатель) и КБ "Кремлевский" (ООО) (залогодержатель) заключен договор последующей ипотеки N 667-2018/з6, в соответствии с п. 1.1. которого в обеспечение надлежащего исполнения всех обязательств ООО "СК "М-Групп" (ОГРН 1147746290010) перед "Банк Кремлевский" ООО, предусмотренных договором 667-2018/к от 29.06.2018, включая все дополнительные соглашения к нему, залогодатель предоставляет в залог принадлежащее ему на праве собственности недвижимое имущество, а именно: 14 нежилых помещений, расположенных по адресу: Московская область, г. Королев, ул. Пионерская, д.30, корп.8, строен. 1.

Указанное недвижимое имущество обременено залогом по договорам последующего залога (ипотеки) N 441-2017/з от 02.02.2017 г., N 518-2017/з от 27.09.2017 г., N 532-2017/з от 19.10.2017 и N 585-2018/3 от 06.02.2018.

По соглашению сторон общая стоимость предмета ипотеки (залоговая стоимость) составляет 4 900 000,00 руб. (350 000,00 руб. * 14).

18.12.2019 между КБ "Кремлевский" (ООО) и ООО "Промстройсервис" заключено соглашение об отступном N 18/12-2019/1, в котором указано, что в счёт погашения задолженности должник передает кредитору имущество, указанное выше, являющееся предметом залога по договору ипотеки N 667-2018/з6, общей стоимостью 4 900 000,00 руб.

Соглашением установлено, что обязательства должника перед кредитором по договору последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018, Договору ипотеки N 671-2018/з6 от 09.06.2018 прекращаются в полном объёме с даты государственной регистрации перехода прав на имущество от должника кредитору.

Имущество передано залогодержателю 18.12.2019, что подтверждается актом приёма-передачи.

Дополнительным соглашением N 1 от 24.08.2020 к соглашению об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019 установлено, что очередность удовлетворения требований КБ "Кремлевский" (ООО) установлена в следующем порядке: в счёт погашения частичной задолженности по кредитному договору N 667-2018/к от 29.06.2018 в размере 1 891 774,44 и в счет полного погашения задолженности по кредитному договору N 671-2018/кз от 09.07.2018 в размере 3 008 225,56 руб.

Право собственности зарегистрировано за КБ "Кремлевский" (ООО) на объекты недвижимости 28.08.2020.

Конкурсный управляющий, полагая, что договоры последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 и N 671-2018/з6 от 09.07.2018, а также соглашение об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019 являются недействительными сделками по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), обратился в суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции, признав, что оспариваемые договоры заключены в период неплатежеспособности должника с целью причинить вред кредиторам должника, в отсутствие экономической целесообразности, в результате чего был причинен вред кредиторам, удовлетворил требование конкурсного управляющего должника, взыскав с КБ "Кремлевский" (ООО) в конкурсную массу денежные средства в размере 4 375 000,00 руб. (за реализованные Банком нежилые помещения), а также вернув часть объектов недвижимости (нереализованных Банком) в конкурсную массу должника.

При этом судом первой инстанции не учтено следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как следует из разъяснений, приведенных в подпункте 1 пункта 1 и абзаце девятом пункта 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63), по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.)

Целью указанных положений является защита интересов кредиторов, выражаемая в недопущении уменьшения конкурсной массы должника, что может возникнуть в результате неполучения должником причитающегося ему имущества или выбытия такого имущества в интересах одного из кредиторов, в нарушение очередности удовлетворения требований кредиторов должника.

В соответствии с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об пом. если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации

- десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В пункте 5 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходима совокупность следующих условий: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Арбитражный суд первой инстанции установил, что заключение договоров об ипотеке носит нестандартный характер, и преследовало цель создания подконтрольной фиктивной кредиторской задолженности для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве и фактического выбытия ликвидного имущества из конкурсной массы должника.

Вместе тем, в соответствии со ст. 334 ГК РФ договор залога предполагается безвозмездным, то есть, без встречного предоставления залогодателю за исполнение его обязанностей со стороны лица, в обеспечение исполнения обязательств которого имущество передано в залог. Таким образом, договоры ипотеки носят акцессорный характер и, соответственно, критерий безвозмездности, предусмотренный п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, применяется по отношению к ним исключительно в совокупности с основным обязательством, в данном случае с кредитными договорами. Следовательно, если основное обязательство не является безвозмездным, то и договор ипотеки, заключенный в обеспечении основного обязательства, не является безвозмездным по смыслу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Соответственно, вывод арбитражного суда первой инстанции о том, что спорная сделка совершена безвозмездно в обеспечение обязательств заинтересованного лица, не соответствует положениям абз.2 п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку предполагает совершение сделки в отношении заинтересованного лица, а не в обеспечение его обязательств.

Банк, как сторона оспариваемых договоров ипотеки, не является заинтересованным лицом в смысле ст. 19 Закона о банкротстве, и, соответственно, к оспариваемым договорам ипотеки вышеуказанные критерии не применимы.

Кроме того, исходя из безвозмездного характера сделки залога, а также принципа совершения лицами гражданско-правовых сделок своей волей и в своем интересе, не имеется повода ожидать, что Банк должен заботиться о выгодности спорной сделки для залогодателя. Такой подход в полной мере соответствует правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607.

Судом первой инстанции установлено, что основной Заемщик и Должник являются аффилированными и лицами и, соответственно, составляют группу лиц, связанных по юридическим и экономическим основаниям.

Как следует из материалов дела целевое использование кредитных средств по кредитному договору N 667-2018/к от 29.06.2018 г. - на исполнение обязательства по договору подряда N ЯП-СП/20-18 на выполнение подрядных работ по строительству объекта (п. 1.5).

Целевое использование кредитных средств по Кредитному договору N 671-2018/кз от 09.07.2018 г. - на пополнение оборотных средств, для выполнения комплекса работ при строительстве зданий "Государственного мемориального и природного заповедника Л.Н. Толстого "Ясная Поляна" (п. 1.5).

Договор подряда N ЯП-СП/20-18 на выполнение работ по строительству объекта заключен 21 июня 2018 года между Должником и Заемщиком - ООО "СК "М-Групп", (далее - Договор подряда), в рамках Государственного контракта N 001-11/2015 на выполнение подрядных работ по строительству объекта от 16 ноября 2015 года, заключенного между Должником и Министерством культуры РФ, далее - Государственный контракт. При этом предметом Государственного контракта являлось выполнение комплекса строительно-монтажных работ, что соответствует основному виду деятельности Должника. Доказательств обратного не представлено.

Соответственно, Должник являлся Генеральным подрядчиком, а Заемщик - Подрядчиком по исполнению Государственного контракта.

Таким образом, экономическая целесообразность заключения договора залога подтверждается не только вхождением Должника в одну группу лиц с Заемщиком, но и целевым назначением предоставления кредитных средств в целях исполнения Государственного контракта по выполнению комплекса строительно-монтажных работ, стороной которого является именно Должник, а не Заемщик.

В связи с чем заключение договоров ипотеки с банком связано с хозяйственной деятельностью должника и было экономически целесообразно.

Проблема обеспечительных сделок членов группы лиц неоднократно была предметом исследования высшей судебной инстанции, и правовая позиция по ней последовательно выработана в судебных актах по конкретным делам (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2018 N 304-ЭС17-21427, от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, от 11.07.2019 N305-ЭС19-4021 и другие).

Ее суть сводится к тому, что обеспечительная сделка, в которой обязанное лицо не является должником кредитора, как правило, формально не имеет равнозначного встречного предоставления. Однако в предпринимательской деятельности в большинстве случаев только по данному факту нельзя судить об отсутствии в действиях поручителя (залогодателя) экономической целесообразности и имущественного интереса. Мотив совершения обеспечительных сделок следует искать в наличии корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником, объясняющих их общий экономический интерес (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, совместно действующие на основе договора простого товарищества либо без такового).

Предполагается, что от кредитования одного из участников группы лиц выгоду в том или ином виде получают все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает. В тоже время наличие обеспечения (в том числе за счет третьих лиц-членов группы) повышает шансы заемщика получить кредит на более выгодных условиях, а заимодавца - вернуть заемные средства. Этим объясняется целесообразность и экономический интерес поручителя (залогодателя). Получение Банком обеспечения от участника группы, входящего в одну группу с заемщиком, является обычной практикой создания кредитором дополнительных гарантий погашения заемных обязательств и не свидетельствует само по себе о наличии признаков неразумности, недобросовестности либо злоупотребления в поведении банка.

Данный вывод актуален и для ситуации, когда поручитель (залогодатель) испытывает финансовые сложности или когда у него заведомо недостаточно средств для исполнения принятых на себя обеспечительных обязательств в полном объеме, поскольку в конечном итоге за возврат кредита отвечает группа и только с учетом экономических возможностей всей группы кредитор принимал решение о выдаче кредита и связывал свои ожидания по его возврату (Данный вывод подтверждается Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 11.10.2021 N Ф07-11152/2021 по делу N А56-38085/2015).

При этом действующее законодательство не предъявляет каких-либо требований к имущественному положению непосредственно залогодателя, возможность заключения договора залога с третьим лицом не ставится в зависимость от платежеспособности залогодателя либо наличия у него имущества, достаточного для исполнения такого обязательства (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 29.09.2022 N Ф05-8228/2021 по делу N А41 -94154/2018).

Вывод арбитражного суда первой инстанции о цели заключения договоров ипотеки в виде создания подконтрольной фиктивной кредиторской задолженности для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве и фактического выбытия ликвидного имущества из конкурсной массы должника, также признается коллегией судей несостоятельным.

Как правило, для создания фиктивной задолженности используется формальный денежный оборот, с помощью которого осуществляется вывод денежных средств из имущественной сферы должника - банкрота для сохранения его за конечными бенефициарами.

Из материалов дела видно, что 29 июня 2018 г. между Банком и Заемщиком заключен кредитный договор N 667-2018/к, а 09 июля 2018 года между Банком и Заемщиком заключен кредитный договор N 672-2018/кз.

Выдача кредитных средств по кредитному договору N 667-2018/к от 29.06.2018 г. подтверждена платежным документом N 1238 от 29.06.2018 г., по кредитному договору N671-2018/кз от 09.07.2018 г. подтверждена платежными документами N 290 от 09.07.2018 г., N 302 от 10.07.2018 г., N 289 от 11.07.2018 г., N 314 от 12.07.2018 г., N 333 от 13.07.2018 г., N 334 от 17.07.2018 г., N 336 от 23.07.2018 г., N 272 от 30.07.2018 г., N 359 от 02.08.2018 г. (имеются в материалах дела), то есть Банк исполнил свои обязательства перед Заемщиком и предоставил кредит в соответствии с условиями кредитного договора N667-2018/к от 29.06.2018 г. в размере 30 354 905, 82 руб., а в соответствии с условиями кредитного договора N671-2018/кз от 09.07.2018 г. в общем размере 14 993 333,74 руб.

Следовательно, обеспечительные сделки заключались во исполнение реальных кредитных договоров, по которым Банк предоставил денежные средства Заемщику, входящему в одну группу с Должником, что исключает такую цель как создание подконтрольной фиктивной кредиторской задолженности для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 24.02.2022 N 305-ЭС20-15145 (5) по делу NА40-109097/2018), и, соответственно, не может привести к фактическому выбытию ликвидного имущества из конкурсной массы должника.

При этом стоимость предмета залога составила лишь 0,72 процента от стоимости активов должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок (31.12.2017 г.), и, соответственно, составляет менее двадцати процентов балансовой стоимости активов должника.

Таким образом, заключение договоров ипотеки носило стандартный характер при наличии открытого экономического интереса у Должника, цель заключения - обеспечение исполнения обязательства со стороны основного заемщика.

В качестве основания для признания КБ "Кремлевский" (ООО) осведомленным о признаках неплатежеспособности должника на дату заключения оспариваемых договоров залога суд первой инстанции указал на наличие Решений налогового органа о приостановке операций по счетам налогоплательщика должника.

Пунктом 1 ст. 76 Налогового кодекса РФ закреплено, что приостановление операций по счетам в банке и переводов электронных денежных средств применяется для обеспечения исполнения решения о взыскании налога, сбора, страховых взносов, пеней и (или) штрафа, если иное не предусмотрено пунктами 3 и 3.2 настоящей статьи и подпунктом 2 пункта 10 статьи 101 настоящего Кодекса.

По смыслу данной нормы приостановление операций по расчетному счету является механизмом обеспечения исполнения решения о взыскании налога, сбора, страховых взносов, пеней и (или) штрафа.

Таким образом, суд апелляционной инстанции соглашается с доводом КБ "Кремлевский" (ООО) о том, что, то обстоятельство, что с октября 2017 года были приостановлены операции по расчетным счетам должника, само по себе не является достаточным основанием для вывода о возникновении у Должника признаков неплатежеспособности именно после приостановления операций по его счетам.

Кроме того, арбитражным судом первой инстанции не принято во внимание то, что размер неуплаченных налогов за период 2013-2015г.г. являлся предметом спора, который рассматривался Арбитражным судом г. Москвы в рамках дела N А40-62254/2018. Решение арбитражного суда по данному делу вступило в законную силу 09.09.2019 г., то есть спустя полтора года после заключения оспариваемого договора залога.

Недопустимо отождествлять неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору, согласно правовой позиции, изложенной в Определении ВС РФ от 25.01.2016 N 310-ЭС15-12396 по делу N А09-1924/2013 со ссылкой на позицию, изложенную в постановлении Президиума ВАС РФ от 23.04.2013 N 18245/12 по делу N А47-4285/2011.

При этом из материалов дела следует, что на дату заключения оспариваемых договоров залога на основании Распоряжения Правительства РФ от 06.06.2018 в Казначействе РФ с 06.06.2018 открыт лицевой счет ООО "Промстройсервис" для осуществления казначейского сопровождения (расчетов по Госконтракту), и проведения по нему расчетов, в том числе поступление денежных средств. Таким образом, даже при наличии приостановок налогового органа Должник продолжал осуществлять активную хозяйственную деятельность, в том числе, проводить расчетные операции по вышеуказанному лицевому счету.

Отсутствие очевидных для Банка признаков неплатежеспособности у Должника на дату заключения договора залога, и, соответственно, об осведомлённости о них Банка подтверждается также:

- официальными данными из Единой информационной системы закупок в сфере закупок (сайт 7akupki.gov.ru) по получению платежей из государственного бюджета по действующему государственному контракту N 001-11/2015 от 16.11.2015 г. (реестровый N 1770585133115001330) в 2017 году - 226 700 818, 15 рублей, в 2018 году- 17 422 453, 29 рублей, в 2019 году -317 532 860, 66 рублей;

- официальными данными из Федеральной службы государственной статистики (сайт rosstat.gov.ru) по выручке Должника за 2017год в сумме 626 707 000 руб., по выручке Должника за 2018 в сумме 49 980 000 руб.;

- введением процедуры наблюдения 20 октября 2020 года, то есть спустя более двух лет после принятия заявления о признании Должника банкротом;

- из бухгалтерской отчетности Должника за 2017 год признаки неплатежеспособности (недостаточности имущества) у Должника не усматриваются;

- сведениями, имеющимися на официальном сайте ФССП России, согласно которым исполнительных производств в отношении Должника на дату заключения оспариваемого договора залога возбуждено не было;

- исполнительные листы от кредиторов должника в КБ "Кремлевский" (ООО) не предъявлялись.

Кроме того, в соответствии с п.2 и п.4 ст. 46 Налогового кодекса Российской Федерации взыскание налога производится по решению налогового органа (далее в настоящей статье - решение о взыскании) путем направления на бумажном носителе или в электронной форме в банк. в котором открыты счета налогоплательщика (налогового агента) - организации или индивидуального предпринимателя, поручения налогового органа на списание и перечисление в бюджетную систему Российской Федерации необходимых денежных средств со счетов налогоплательщика (налогового агента) - организации или индивидуального предпринимателя. Поручение налогового органа на перечисление сумм налога в бюджетную систему Российской Федерации направляется в банк, в котором открыты счета налогоплательщика (налогового агента) - организации или индивидуального предпринимателя, и подлежит безусловному исполнению банком в очередности, установленной гражданским законодательством Российской Федерации.

Таким образом, налоговый орган направляет в Банк поручение на перечисление сумм налога в бюджетную систему Российской Федерации, которое оформляется на основании решения налогового органа о взыскании налога, при этом само решение в Банк не направляется. В связи с чем, решение N 6888 от 12.03.2018 г. на сумму более 120 млн. руб. (на основании которого задолженность перед налоговым органом включена в реестр кредиторов должника) налоговым органом в Банк не направлялось, и, соответственно, не поступало. Доказательства осведомленности Банка о данном решении в материалах дела отсутствуют.

При этом указание на то, что Девятым арбитражным апелляционным судом в Постановлении от 14.11.2022 установлено, что Должник с августа 2016 года находится в состоянии имущественного кризиса, не может иметь значения для рассмотрения настоящего обособленного спора, поскольку судебный акт на дату заключения оспариваемого договора залога отсутствовал, и, соответственно, Банк не мог знать об обстоятельствах, установленных арбитражным судом апелляционной инстанции.

Как видно из материалов дела, кредитные договоры и договоры ипотеки заключены сторонами 29 июня 2018 года и 09 июля 2018 года, то есть одновременно. Соответственно, договоры ипотеки заключены не в обеспечение исполнения обязательств, возникших ранее.

Целевое использование кредитных средств по кредитному договору N 667-2018/к от 29.06.2018 г. - на исполнение обязательства по договору подряда N ЯП-СП/20-18 на выполнение подрядных работ по строительству объекта (п. 1.5).

Целевое использование кредитных средств по Кредитному договору N 671-2018/кз от 09.07.2018 г. - на пополнение оборотных средств, для выполнения комплекса работ при строительстве зданий "Государственного мемориального и природного заповедника Л.Н. Толстого "Ясная Поляна" (п. 1.5).

Договор подряда N ЯП-СП/20-18 на выполнение работ по строительству объекта заключен 21 июня 2018 года между Должником и Заемщиком - ООО "СК "М-Групп", далее - Договор подряда, в рамках Государственного контракта N 001-11/2015 на выполнение подрядных работ по строительству объекта от 16 ноября 2015 года, заключенного между Должником и Министерством культуры РФ, далее - Государственный контракт.

Соответственно, Должник являлся Генеральным подрядчиком, а Заемщик - Подрядчиком по исполнению Государственного контракта. Таким образом, экономическая целесообразность заключения договора залога подтверждается не только вхождением Должника в одну группу лиц с Заемщиком, но и целевым назначением предоставления кредитных средств - в целях исполнения Государственного контракта, стороной которого является именно Должник, а не Заемщик.

Банк не является заинтересованным лицом по отношению к должнику, а также не является контролирующим Должника лицом, отсутствуют признаки их аффилированности.

Кредитные договоры недействительными признаны не были. Доказательств того, что выданный кредит в результате цепочки сделок поступил обратно в Банк, материалы дела не содержат.

Стоимость имущества, переданного Должником в залог, составляла 4 900 000 рублей, в то время как Банком были предоставлены кредиты в размере 45 348 239, 56 рублей, что превышает размер обеспечения почти в 10 (десять раз).

Такие действия не могли быть квалифицированы в качестве действий, направленных на причинение вреда имущественным правам кредиторов Должника.

Таким образом, при наличии добросовестности Банка при заключении спорных договоров, наличие иных обстоятельств, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, не имеет правового значения, поскольку исключает признание сделок недействительным по указанному основанию.

В связи с чем у арбитражного суда отсутствовали правовые основания для признания оспоренной сделки недействительной по правилам, предусмотренным в пункте 2 статьи 61.2 закона о банкротстве.

Арбитражный суд первой инстанции при вынесении оспариваемого определения посчитал, что заключение договоров ипотеки было совершено безвозмездно и соответственно, передача залогового имущества в качестве отступного также свидетельствует о безвозмездности соглашения от 18.12.2019.

Указанные выводы не соответствуют обстоятельствам дела, исходя из следующего.

В силу ст. 409 ГК РФ по соглашению сторон обязательство может быть прекращено предоставлением отступного - уплатой денежных средств или передачей иного имущества, то есть в силу данной нормы соглашение об отступном не является безвозмездной сделкой.

Как видно из материалов дела 29 июня 2018 г. между Банком и Заемщиком заключен кредитный договор N 667-2018/к, а 09 июля 2018 года между Банком и Заемщиком заключен кредитный договор N 672-2018/кз.

Выдача кредитных средств по кредитному договору N 667-2018/к от 29.06.2018 г. подтверждена платежным документом N 1238 от 29.06.2018 г., по кредитному договору N671-2018/кз от 09.07.2018 г. подтверждена платежными документами.

Следовательно, обеспечительные сделки заключались во исполнение реальных кредитных договоров, по которым Банк предоставил денежные средства Заемщику, входящему в одну группу с Должником.

В связи с неисполнением Заемщиком обязательств по возврату кредита и уплаты начисленных за пользование денежными средствами процентов 21 октября 2019 года Банк обратился в Хамовнический районный суд города Москвы с исковым заявлением о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество по вышеуказанным кредитным договорам, договорам ипотеки, а также к поручителям.

В ходе судебного разбирательства между Банком и Ответчиками 18.12.2019 г. было заключено мировое соглашение, которое было утверждено Хамовническим районным судом города Москвы (определение от 18.12.2019), и где стороны зафиксировали наличие задолженности перед Банком по кредитным договорам в общем размере 24 000 876, 05 рублей. То есть установлен факт наличия задолженности и, соответственно, возникновение обязанности залогодателя по исполнению обязательств за заемщика - третье лицо.

Во исполнение условий мирового соглашения Банк и Должник заключили Соглашение об отступном N 18/12 -2019/1 от 18.12.2019 года, по которому Должник передал Банку в собственность 14 нежилых помещений.

Таким образом, соглашение об отступном заключалось Банком и Должником во исполнение мирового соглашения по гражданскому делу N 02-4658/2019 по иску Банка о взыскании задолженности по кредитным договорам, договорам поручительства и об обращении взыскания на заложенное имущество по договорам ипотеки, утвержденное судом общей юрисдикции.

В абзаце 4 пункта 4 Постановления N 63 разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности, направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам (пункт 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)").

Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в пункте 1 постановления Пленума от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Судом апелляционной инстанции установлено, что оспариваемые сделки не выходят за пределы подозрительных сделок, в связи с чем они не могут быть оспорены по ст.ст. 10, 168 ГК РФ.

В соответствии со ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается, как на основание своих требований и возражений.

В соответствии со ст. 71 АПК РФ Арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Таким образом, определение суда первой инстанции от 14.03.2023 следует отменить в связи с несоответствием выводов, изложенных в определении, обстоятельствам дела, что является основанием для отмены обжалуемого судебного акта в силу пункта 3 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; в удовлетворении требований конкурсного управляющего ООО "Промстройсервис" о признании недействительными договоров последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 и N 671-2018/з6 от 09.07.2018, соглашения об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019, заключенных между должником и Коммерческим Банком "Кремлевский" (ООО), а также о применении последствий недействительности этих сделок отказать.

В связи с отказом в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Промстройсервис" об оспаривании сделок должника, оснований для рассмотрения и оценки довода апелляционной жалобы конкурсного управляющего должника в части уточнения размера подлежащих взысканию с Банка денежных средств в качестве последствий признания сделок недействительными, у суда апелляционной инстанции не имеется.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266-269, 270, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 14.03.2023 по делу N А40-236698/17 отменить.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Промстройсервис" о признании недействительными договоров последующей ипотеки N 667-2018/з6 от 29.06.2018 и N 671-2018/з6 от 09.07.2018, соглашения об отступном N 18/12-2019/1 от 18.12.2019, заключенных между должником и Коммерческим Банком "Кремлевский" (ООО), а также о применении последствий недействительности этих сделок отказать.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

О.В. Гажур

Судьи

Р.Г. Нагаев Е.А. Скворцова