Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19 сентября 2023 г. N 09АП-56644/23 по делу N А40-4981/2022

г. Москва

19 сентября 2023 г.

Дело N А40-4981/22

Резолютивная часть постановления объявлена 19 сентября 2023 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 сентября 2023 г.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи: Семикиной О.Н.,

судей: Бодровой Е.В., Тетюка В.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Пулатовой К.Р.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы общества с ограниченной ответственностью "АРХИТЕКТУРНОЕ БЮРО СЕРГЕЯ СКУРАТОВА", общества с ограниченной ответственностью "СТРОЙПРОЕКТ",

на решение Арбитражного суда г.Москвы от 06.07.2023 по делу N А40-4981/22,

по иску общества с ограниченной ответственностью "СТРОЙПРОЕКТ" (ОГРН 1057747053352)

к обществу с ограниченной ответственностью "АРХИТЕКТУРНОЕ БЮРО СЕРГЕЯ СКУРАТОВА" (ОГРН 1087746954712)

о взыскании 260 366 355,06 руб.

по встречному иску общества с ограниченной ответственностью "АРХИТЕКТУРНОЕ БЮРО СЕРГЕЯ СКУРАТОВА"

к обществу с ограниченной ответственностью "СТРОЙПРОЕКТ"

о взыскании 6 793 063,52 руб.

при участии в судебном заседании:

от истца: Большакова Е.В. по доверенности от 12.09.2023,

от ответчика: Шицле Я.В. по доверенности от 05.09.2023, Отраднова Д.П. по доверенности от 02.11.2022,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "СТРОЙПРОЕКТ" (далее - истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (т. 5 л.д. 122), к обществу с ограниченной ответственностью "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" (далее - ответчик) о взыскании неустойки за просрочку срока окончания дополнительных работ N 1 по дополнительному соглашению N 7 от 19.04.2020 к договору на проектирование N КН-М-02 от 09.01.2017 за период с 01.07.2020 по 31.07.2020 в размере 146 355 руб. 06 коп.; неустойки за просрочку завершения по этапу I за период с 31.10.2020 по 04.03.2021 и этапу II за период с 01.02.2021 по 16.06.2021 дополнительных работ N 2 по дополнительному соглашению N 7 от 19.04.2020 к договору на проектирование N КН-М-02 от 09.01.2017 в размере 4 800 000 руб. 00 коп.; неустойку за просрочку срока окончания дополнительных работ 2 по дополнительному соглашению N 7 от 19.04.2020 к договору на проектирование N КН-М-02 от 09.01.2017 за период с 01.02.2021 по 16.06.2021 в размере 12 960 000 руб. 00 коп., неустойку за просрочку срока окончания дополнительных работ 3 по дополнительному соглашению N 7 от 19.04.2020 к договору на проектирование N КН-М-02 от 09.01.2017 за период с 21.12.2020 по 15.03.2022 в размере 242 460 000 руб. 00 коп., а всего в сумме 260 366 355 руб. 06 коп.

Протокольным определением Арбитражного суда города Москвы от 23.05.2022 к производству принят встречный иск ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" к ООО "СТРОЙПРОЕКТ" о взыскании неустойки за нарушение сроков оплаты выполненных работ в размере 6 793 063 руб. 52 коп., расходов на оплату услуг представителя в размере 640 000 руб. 00 коп. (т. 6 л.д. 1).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 06.07.2023 (т. 16 л.д. 108) первоначальный иск удовлетворен частично, с ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" в пользу ООО "СТРОЙПРОЕКТ" взыскана неустойка в размере 100 000 000 руб., а также расходы на оплату госпошлины в размере 200 000 руб., в остальной части в удовлетворении первоначального иска отказано; встречный иск удовлетворен частично, с ООО "СТРОЙПРОЕКТ" в пользу ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" взыскана неустойка в размере 988 800 руб., судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 70 000 руб., а также расходы на оплату госпошлины в размере 8 292 руб., в остальной части в удовлетворении встречного иска отказано; в результате произведенного взаимозачета с ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" в пользу ООО "СТРОЙПРОЕКТ" взыскана неустойка в размере 99 011 200 руб., а также расходы на оплату госпошлины в размере 121 708 руб.

Не согласившись с принятым решением, истец и ответчик обратились в суд с апелляционной жалобой, в которой просят решение суда отменить в части удовлетворения первоначального иска по мотивам неполного выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильного применения норм материального и процессуального права (пункты 1, 4 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В результате отмены решения суда первой инстанции в части первоначального иска истец просит удовлетворить первоначальный иск в полном объеме, ответчик - отказать в удовлетворении первоначального иска.

При этом истец и ответчик не обжалуют решение суда первой инстанции в части удовлетворения встречного иска, вследствие чего, в силу положений части 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и с учетом отсутствия возражений со стороны участников судебного разбирательства, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции только в части удовлетворения первоначального иска.

В судебное заседание истец и ответчик направили представителей. Иные лица в судебное заседание не явились.

С учетом своевременного размещения информации о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет, суд апелляционной инстанции, руководствуясь ст.ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрел дело при участии представителей истца и ответчика.

В судебном заседании представители истца поддержали апелляционную жалобу, просили решение суда первой инстанции отменить в части частичного удовлетворения первоначального иска и удовлетворить первоначальный иск в полном объеме.

Представители ответчика поддержали апелляционную жалобу, представили дополнительные объяснения к апелляционной жалобе и отзыв на апелляционную жалобу истца, просили в удовлетворении апелляционной жалобы истца отказать, отменить решение суда первой инстанции в части удовлетворения первоначального иска и отказать в удовлетворении первоначального иска в части взыскания неустойки в размере 17 760 000 руб. за просрочку завершения по этапу I и этапу II дополнительных работ N 2, в размере 242 460 000 руб. за просрочку завершения дополнительных работ N 3 по дополнительному соглашению от 19.04.2020 N7, просили также применить ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации и снизить размер неустойки в случае удовлетворения иска.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, с учетом положений ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, проверив выводы суда первой инстанции, апелляционный суд приходит к следующему.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, между ООО "СТРОЙПРОЕКТ" (далее - заказчик) и ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" (далее - проектировщик) заключен договор от 09.01.2017 N КН-М-02 (далее - договор) на выполнение работ по разработке проектной и рабочей документации для строительства многофункционального высотного жилого комплекса с подземной автостоянкой по адресу: г. Москва, Краснопресненская набережная, вл.14, стр. 1 (т. 1 л.д. 19).

В рамках реализации договора между сторонами подписано дополнительное соглашение от 19.04.2020 N 7 (т. 1 л.д. 81) к договору (далее - дополнительное соглашение N 7, соглашение).

Согласно п. 3, п.4, п. 5 дополнительного соглашения N 7, п. 1.1.3. Приложения N 3 (т. 1 л.д. 83) к дополнительному соглашению N 7 предметом соглашения является выполнение проектировщиком комплекса дополнительных работ по корректировке архитектурной концепции (далее - дополнительные работы N 1), по корректировке проектной документации (далее - дополнительные работы N 2) и разработке рабочей документации на основании откорректированной проектной документации (далее - дополнительные работы N 3), включая сопровождение и обеспечение получения необходимых согласований откорректированной проектной документации и рабочей документации в государственных органах, в том числе при рассмотрении откорректированной проектной документации в государственной экспертизе, подлежащих выполнению проектировщиком в соответствии с условиями настоящего соглашения.

Пунктом 4.1. дополнительного соглашения N 7 установлено, что проектировщик обязуется при выполнении дополнительных работ неукоснительно соблюдать условия и положения соглашения, договора (в части, не противоречащей соглашению), технического задания, исходных данных и требований действующего законодательства.

При этом проектировщик допускает, что любые данные, предоставленные заказчиком, могут быть неполными и не содержать всех необходимых для выполнения дополнительных работ подробностей.

Ошибки, пропуски, недочеты и противоречия в представленной заказчиком документации, которые Проектировщик выявил или имел возможность выявить в соответствии со своей квалификацией и опытом, не должны использоваться Проектировщиком в ущерб качеству дополнительных работ. В случае выявления проектировщиком противоречий, ошибок, пропусков или расхождений в документации, предоставленной заказчиком, проектировщик обязан незамедлительно известить об этом заказчика, а в случае ненаправления такого уведомления проектировщиком, данные противоречия, ошибки, пропуски или расхождения в документации не могут служить основанием для нарушения сроков выполнения дополнительных работ.

Согласно п. 3.3 соглашения срок выполнения дополнительных работ N 1 составляет период с 19.04.2020 по 30.06.2020.

Пунктом 6.2. приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 установлено, что результат дополнительных работ считается принятым с момента подписания заказчиком акта сдачи - приемки результата дополнительных работ.

Так, акт выполненных работ по дополнительным работам N 1 (т. 2 л.д. 45) был подписан сторонами только 31.07.2020, суд первой инстанции признал данное обстоятельство достаточным для вывода о просрочке срока выполнения дополнительных работ N 1 в связи с ненадлежащим выполнением обязательств со стороны проектировщика.

Согласно п. 8.3.3. приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 в случае нарушения даты окончания дополнительных работ N 1 или дополнительных работ N 2 или дополнительных работ N 3 проектировщик по требованию заказчика выплачивает пени в размере 0,2 % от цены соответствующих работ за каждый день просрочки, без ограничения размера ответственности проектировщика.

Общая стоимость дополнительных работ N 1 - 2 439 251,00 руб.

Руководствуясь п. 8.3.3 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7, истец начислил и предъявил к взысканию с ответчика неустойку за просрочку выполнения дополнительных работ N 1 на общую сумму 146 355,06 руб.

Согласно п. 4.4 соглашения срок выполнения дополнительных работ N 2 составляет период с 30.06.2020 по 30.01.2021.

Приложением N 2 "График выпуска проектной документации" (т. 1 л.д. 29) стороны разделили выполнение дополнительных работ N 2 на два этапа. Этап I предусматривал подготовку проектной документации, этап II предусматривал сопровождение проектной документации на стадии экспертизы и получение положительного заключения государственной экспертизы.

Этап I подлежал выполнению в срок не позднее 30.10.2020, этап II - в срок не позднее 31.01.2021.

В соответствии с п. 6.5 приложения N 3 к соглашению выполнение соответствующего этапа дополнительных работ, считается принятым только после устранения всех замечаний и подписания акта сдачи-приемки этапа дополнительных работ представителем заказчика.

Судом первой инстанции установлено, что акт выполненных работ N 10П по этапу I был подписан сторонами только 04.03.2021 (т. 5 л.д. 69), акт выполненных работ N 16П по Этап II - только 16.06.2021 (т. 5 л.д. 61), что свидетельствует о просрочке срока выполнения дополнительных работ N 2

В соответствии с п. 8.3.4 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 в случае нарушения сроков завершения дополнительных работ по этапу дополнительных работ, предусмотренных графиком выпуска проектной документации, проектировщик по требованию заказчика выплачивает пени в размере 0,2 % (две десятых процента) от стоимости соответствующих дополнительных работ по соответствующему этапу дополнительных работ за каждый день просрочки, но не более 10 % от стоимости соответствующего этапа (раздела) дополнительных работ.

Стоимость дополнительных работ N 2 этапа 1 - 40 000 000 руб.

Стоимость дополнительных работ N 2 этапа II - 8 000 000 руб.

Руководствуясь п. 8.3.4 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7, истец начислил и предъявил к взысканию с ответчика неустойку за нарушение сроков выполнения этапа I дополнительных работ N 2 на общую сумму 4 000 000 руб., за нарушение сроков выполнения этапа II дополнительных работ N 2 - на общую сумму 800 000 руб., а всего на 4 800 000 руб.

Согласно п. 8.3.3. приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 в случае нарушения даты окончания дополнительных работ N 1 или дополнительных работ N 2 или дополнительных работ N 3 проектировщик по требованию заказчика выплачивает пени в размере 0,2 % от цены соответствующих работ за каждый день просрочки, без ограничения размера ответственности проектировщика.

Общая стоимость дополнительных работ N 2 - 48 000 000 руб.

Руководствуясь п. 8.3.3 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7, истец начислил и предъявил к взысканию с ответчика неустойку за нарушение сроков выполнения дополнительных работ N 2 на общую сумму 12 960 000 руб.

Таким образом, всего за просрочку промежуточных сроков и окончательного срока выполнения дополнительных работ N 2 истец начислил и предъявил ко взысканию с ответчика неустойку на общую сумму 17 760 000 руб.

Согласно п. 5.5. соглашения срок выполнения дополнительных работ N 3 составляет период с 19.04.2020 (дата подписания дополнительного соглашения N 7) по 20.12.2020

Пунктом 6.2. приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 установлено, что результат дополнительных работ считается принятым с момента подписания заказчиком акта сдачи - приемки результата дополнительных работ.

Судом первой инстанции установлено, что на момент рассмотрение иска проектировщиком не представлена заказчику разработанная рабочая документация в полном объеме, установленном в приложении N 5 "Состав и стоимость разделов проектной документации стадии "Рабочая документация" к соглашению. Акт сдачи - приемки выполненных работ, свидетельствующий о приемке заказчиком рабочей документации в полном объеме не подписан.

Руководствуясь п. 8.3.3 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7, истец начислил и предъявил к взысканию, с учетом уточнения иска в порядке ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с ответчика неустойку за нарушение сроков выполнения дополнительных работ N 3 на общую сумму 242.460.000 руб.

Таким образом, всего истцом предъявлена к взысканию с ответчика неустойка за просрочку выполнения дополнительных работ N 1, дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3 по дополнительному соглашению N 7 на общую сумму 260.366.355,06 руб.

Проверив расчет неустойки по данному эпизоду, суд первой инстанции признал его арифметически верным, а позицию истца обоснованной, вследствие чего пришел к выводу об удовлетворении первоначального иска, взыскав с ответчика 100.000.000 руб. с учетом применения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Перепроверив выводы суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для отмены решения суда первой инстанции в части удовлетворения первоначального иска в силу следующего.

Судом первой инстанции установлено, что дата подписания дополнительного соглашения N 7 19.04.2020 противоречит материалам дела, поскольку 19.04.2020 сторонам не могли быть известны реквизиты документов, выпущенных в мае и июле 2020, в т.ч.:

- в п. 1.1.2 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 имеется ссылка на "проектную документацию, ранее подготовленную проектировщиком до даты подписания настоящего соглашения и утвержденную заказчиком после получения положительного заключения государственной экспертизы от 22.05.2020 рег. N 77-1-1-3-019949-2020";

- в п. 1 дополнительного соглашения N 7 указана ссылка на ГПЗУ N РФ-77-4-53-3-80-2020-0970 от 06.07.2020 (т. 4, л.д. 100).

Довод истца о том, что ответчик согласился с датой, указанной в дополнительном соглашении N 7, отклонен судом первой инстанции как необоснованный (абз. 6 стр. 8 решения суда первой инстанции).

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу, что в действительности дополнительное соглашение N 7 подписано между сторонами не ранее 06.07.2020, в то время как сроки выполнения дополнительных работ устанавливались с учетом даты, указанной в дополнительном соглашении - 19.04.2020.

Судом первой инстанции также установлено, что задания на проектировку выдавались истцом с существенной задержкой, что не позволяло проектировщику своевременно начать работы и соответственно своевременно их закончить.

Так, задания на проектирование по дополнительным работам N 2 выдавались 09.10.2020, 11.10.2020, 13.10.2020 (т. 6 л.д. 85 - 120), в то время как срок начала дополнительных работ N 2 в договоре обозначен как 30.06.2020.

Таким образом, судом первой инстанции установлено, что задержка выдачи заданий на проектирование со стороны заказчика составила более 3-х месяцев (абз. 1 стр. 6 решения суда первой инстанции).

Кроме того, судом первой инстанции установлено, что в ходе выполнения работ заказчиком постоянно представлялись новые корректировки исходных данных, в соответствии с которыми проектировщик был вынужден корректировать уже подготовленную документацию, в частности:

- 20.01.2021 выдано задание на корректировку N 4 проектной документации (т. 6 л.д. 120), которое проектировщик должен был учесть при сдаче дополнительных работ N 2 (при том, что срок выполнения дополнительных работ N 2 согласно п. 4.4.2 дополнительных работ N 7 - 30.01.2021);

- 27.01.2021 заказчиком направлены проектировщику обновления ТУ на тепло, воду и канализацию, которые должны были быть учтены проектировщиком в проектной и рабочей документации (т. 6 л.д. 121);

- 30.03.2021 проектировщиком было получено письмо ООО "СТРОЙПРОЕКТ" от 30.03.2021 N 2646 с исходными данными на размещение посадочной площадки вертолета (т. 6 л.д. 122).

Таким образом, судом первой инстанции установлено, что истец предоставлял новые корректировки исходных данных, которые ответчик должен был учитывать для выполнения дополнительных работ N 2, уже за пределами сроков завершения данного блока работ (абз. 9 стр. 7 решения суда первой инстанции).

Помимо этого, суд первой инстанции установил наличие препятствий для своевременного завершения выполнения этапа II дополнительных работ N 2 в связи с бездействием истца (стр. 6 решения суда первой инстанции).

Так, судом первой инстанции установлено, что экспертиза проекта проводилась на основании прямого договора от 02.03.2021 N И/47, заключенного между истцом и МГЭ (п. 1.3 заключения).

Однако в состав документов, без которых не могло быть получено заключение МГЭ, входили специальные технические условия (далее по тексту - СТУ), которые были получены и согласованы заказчиком только в мае 2021 года.

Суд первой инстанции установил, что СТУ разработаны на основании прямого договора заказчика с ГАУ "НИАЦ" (т. 2 л.д. 74 - 115), которым разработаны:

- СТУ на проектирование и строительство Объекта, согласованы письмом N МКЭ30- 522/21-1 от 11.05.2021 комитета г. Москвы по ценовой политике в строительстве и государственной экспертизе проектов;

- СТУ ПБ на проектирование и строительство в части обеспечения пожарной безопасности объекта, согласованы письмом от 30.04.2021 N ИВ-108-43-52 УНПР ГУ МЧС России по г. Москве и Письмом от 14.05.2021 N МКЭ-30-547/21-1 комитета г. Москвы по ценовой политике в строительстве и государственной экспертизе проектов (т. 3, л.д. 1-111).

Суд первой инстанции пришел к выводу, что разработка СТУ не входит в предмет договора, заключенного между истцом и ответчиком, не является обязанностью проектировщика, однако без СТУ невозможен выпуск ни одного раздела проектной документации.

Также судом первой инстанции указано, что подтверждением того, что задержка получения заказчиком положительного заключения МГЭ произошла именно по причине отсутствия СТУ является то, что указанное заключение было получено истцом сразу после согласования заказчиком СТУ и передачи их в МГЭ:

- 14.05.2021 - согласование СТУ;

- 19.05.2021 - получение положительного заключения.

На основе изложенного суд первой инстанции пришел к выводу, что дополнительные работы N 3 по разработке рабочей документации могли выполняться только на основании откорректированной проектной документации, являвшейся предметом дополнительных работ N 2 (посл.абз. стр. 6 решения суда первой инстанции). Данное положение также соответствует ч. 2.1 ст. 48 Градостроительного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которым выпуск рабочей документации должен осуществляться только на основании проектной документации и после положительного заключения государственной экспертизы.

Суд первой инстанции также пришел к выводу, что положительное заключение МГЭ (МГЭ /10727-5/4) было получено только 19.05.2021 (т. 2, л.д. 74 - 115), вследствие чего результаты дополнительных работ N 3 (рабочая документация) также не могли быть выданы в полном объеме ранее указанного срока.

При этом срок окончания выполнения дополнительных работ N 3 установлен в п. 5.5.2 дополнительного соглашения N 7 - 20.12.2020.

Помимо этого, судом первой инстанции установлено, что учитывая позднюю выдачу исходных данных по дополнительным работам N 3 после получения положительного заключения госэкспертизы было очевидно, что установленные в дополнительном соглашении N 7 сроки выполнения дополнительных работ N 3 не могли быть соблюдены по вине заказчика, в связи с чем, проектировщик 26.08.2021 обратился к заказчику с предложением о корректировке сроков дополнительных работ N 3, направив в адрес заказчика проект дополнительных работ N 8, в котором проектировщик предлагал откорректировать график с учетом многочисленных корректировок со стороны заказчика (копия электронного письма представлена в материалы дела, т. 6), однако заказчик проигнорировал данную просьбу и отказался корректировать заведомо неисполнимые сроки выполнения дополнительных работ N 3.

Таким образом, суд первой инстанции, проверив доводы сторон, исследовав материалы дела и оценив обстоятельства спора, пришел к выводу, что установленные сроки выполнения дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3 являлись заведомо неисполнимыми по вине истца, ответчик не мог завершить работы в установленные сроки по объективным причинам, а именно (абз. 1 стр. 7 решения суда первой инстанции):

- дополнительное соглашение N 7 в действительности было подписано между сторонами не 19.04.2020, а не ранее 06.07.2020;

- задания на проектирование (для дополнительных работ N 2) были выданы с просрочкой более 3-х месяцев, в связи с чем, сроки окончания дополнительных работ N 2 были соразмерно сдвинуты;

- в ходе выполнения работ истец постоянно направлял ответчику новые корректировки исходных данных, в том числе за пределами сроков выполнения работ (20.01.2021, 27.01.2021, 30.03.2021);

- по состоянию на 20.12.2020 (срок выполнения дополнительных работ N 3 согласно п. 5.5.2 дополнительного соглашения N 7) не был даже сформирован и внесен в МГЭ комплект откорректированной проектной документации;

- комплектование откорректированной проектной документации было закончено к 25.02.2021, после чего заказчик согласовал комплект откорректированной проектной документации и 02.03.2021 заключил договор с МГЭ;

- положительное заключение государственной экспертизы не могло быть получено ранее получения истцом согласования СТУ (т.е. ранее 14.05.2021).

- ответчик не мог приступить к выполнению дополнительных работ N 3 до завершения дополнительных работ N 2, выполнение которых было невозможно в связи с действиями (бездействием) истца.

В апелляционной жалобе истца обжалуются вышеперечисленные выводы суда первой инстанции.

В частности, истец указывает, что для выполнения этапа I дополнительных работ N 2 не требовалось предоставления согласованных СТУ. Данный вывод, по мнению истца, подтверждается фактом подготовки и сдачи проектной документации ответчиком в марте 2021 года, в то время как СТУ и СТУ ПБ предоставлены истцом только в мае 2021 года.

Суд апелляционной инстанции находит данный довод апелляционной жалобы истца необоснованным, поскольку, как верно отмечено судом первой инстанции, необходимость разработки заказчиком СТУ обусловлена требованием федерального законодательства, а именно п. 8 ст. 6 Федерального закона от 30.12.2009 N 384-ФЗ "Технический регламент о безопасности зданий и сооружений", п. 5 Постановления Правительства РФ от 16.02.2008 N 87 "О составе разделов проектной документации и требованиях к их содержанию" и ст. 78 Федерального закона от 22.07.2008 N 123-ФЗ "Технический регламент о требованиях пожарной безопасности". Без СТУ невозможен выпуск ни одного раздела проектной документации.

Доводы истца об отсутствии препятствий для обращения ответчика в МГЭ и о замечаниях МГЭ в ходе экспертизы никаким образом не влияют на тот факт, что без СТУ и СТУ ПБ положительное заключение МГЭ не могло быть получено.

Кроме того, из апелляционной жалобы истца следует, что заказчик ошибочно полагает, что рассматриваемый вывод суда первой инстанции относился к этапу I дополнительных работ N 2. Однако в части вопроса о позднем согласовании СТУ суд первой инстанции указывал на то, что данное обстоятельство препятствовало завершению этапа II дополнительных работ N 2 и всех дополнительных работ N 2, соответственно.

Также суд апелляционной инстанции находит необоснованным довод апелляционной жалобы истца о том, что задание на корректировку проектной документации являлось приложением к дополнительному соглашению N 7. По мнению истца, в связи с этим вывод суда первой инстанции о позднем предоставлении заданий на корректировку является необоснованным.

Помимо этого, истец указывает, что предоставленные ответчиком в материалы дела электронные письма, исходящие с корпоративного адреса capitalgroupcorp.com, совместно с которыми в адрес ответчика направлялись задания на корректировку, являются ненадлежащими доказательствами, поскольку ответчик не представил доказательств наличия полномочий у сотрудников истца на направление юридически значимых сообщений в адрес ответчика.

Проверив данный довод истца, суд апелляционной инстанции отмечает, что приложением N 1 к дополнительному соглашению N 7 является техническое задание на корректировку проектной документации (т. 1, л.д. 82 - 85), а не задание на проектирование.

Данные документы являются разными по своему назначению и содержанию.

В соответствии с Методическими рекомендациями по разработке задания на проектирование (приложение к приказу ФАУ "Главгосэкспертиза России" от 30.12.2021 N 357) задание на проектирование объекта жилищного фонда должно содержать, в том числе требования к проектным решениям, к схеме планировочной организации земельного участка, к архитектурно-художественным решениям, к технологическим решениям, к конструктивным и объемно-планировочным решениям, к строительным конструкциям, к фундаментам, к подвалам и цокольному этажу, к наружным, внутренним стенам и перегородкам, к перекрытиям, к колоннам, ригелям, к наружным сетям инженерно-технического обеспечения, точкам присоединения и прочему.

Соответственно, техническое задание - это исходный документ на проектирование технического объекта. Техническое задание устанавливает основное назначение разрабатываемого объекта, его технические и тактико-технические характеристики, показатели качества и технико-экономические требования, предписание по выполнению необходимых стадий создания документации (конструкторской, технологической, программной и т. д.) и её состав.

Задание на проектирование - это документ, в котором отражаются требования заказчика к планировочным, архитектурным, инженерным и технологическим решениям и свойствам объекта, его основным параметрам, стоимости и организации его строительства с учетом градостроительной документации и планировочных ограничений застройки земельного участка, технических условий.

Тем самым, техническое задание является более общим документом, не содержащим конкретных требований заказчика. Задание на проектирование от технического задания отличается в более подробной конкретизации и проработке поставленной задачи, т.е. задание на проектирование оформляется на основе технического задания.

При анализе содержания технического задания на корректировку проектной документации, являющегося приложением N 1 к дополнительному соглашению N 7 (т. 1 л.д. 82 - 85) следует, что данный документ не соответствует вышеуказанным требованиям, т.е. без указанной выше информации, которая в техническом задании на корректировку проектной документации (Приложении N 1 к дополнительному соглашению N 7) отсутствует, невозможно осуществить проектирование и выполнить обязательства по договору.

Ответчиком в материалы дела представлены доказательства направления истцом заданий на проектирование по дополнительным работам N 2 - 09.10.2020, 11.10.2020, 13.10.2020 (т. 6 л.д. 85 - 120).

Данные задания направлялись в адрес ответчика с использованием адресов электронных почт popova.a@capitalgroupcorp.com, terzi@capitalgroupcorp.com, nosov@capitalgroupcorp.com. Ответчик представил скриншоты соответствующих писем с приложением, которые содержат необходимые реквизиты.

Судом первой инстанции отклонен довод истца о том, что электронная переписка является недопустимым доказательством (абз. 4 стр. 8 решения суда первой инстанции).

Суд первой инстанции указал, что все письма ООО "СТРОЙПРОЕКТ" направлены по электронной почте только с доменного адреса capitalgroupcorp.com. Письма, которые истец представил в материалы дела, также направлялись исключительно по электронной почте с доменного адреса capitalgroupcorp.com (ответчиком представлены в материалы дела распечатки электронных сопроводительных писем к письмам ООО "СТРОЙПРОЕКТ", имеющимся в томах 12 - 15 настоящего дела).

Суд апелляционной инстанции соглашается с данной позицией суда первой инстанции, поскольку согласно ч. 3 ст. 75 АПК РФ документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", а также документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, допускаются в качестве письменных доказательств в случаях и порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами или договором.

Согласно ч. 1 ст. 89 АПК РФ иные документы и материалы допускаются в качестве доказательств, если содержат сведения об обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения дела.

Согласно правовой позиции Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенной в определении от 23.04.2010 N ВАС-4481/10 по делу N А40-25561/09-62-228, по своей сути, электронная переписка, представленная на бумажном носителе (как совокупность электронных сообщений соответствующих лиц), с учетом положений п. 1 ст. 75 АПК РФ рассматривается судом в качестве письменного доказательства - иного документа, выполненного в форме цифровой, графической записи или другим способом, позволяющим установить его достоверность.

В соответствии с п. 55 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10, допустимыми доказательствами являются в том числе сделанные и заверенные лицами, участвующими в деле, распечатки материалов, размещенных в информационно-телекоммуникационной сети (скриншот), с указанием адреса интернет-страницы, с которой сделана распечатка, а также точного времени ее получения. Такие распечатки подлежат оценке судом при рассмотрении дела наравне с прочими доказательствами (статья 67 ГПК РФ, статья 71 АПК РФ).

Предоставленные ответчиком в материалы дела распечатки электронных писем истца содержат все необходимые реквизиты для признания данных документов в качестве надлежащих доказательств по делу.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что у истца имелось право заявить о фальсификации доказательства в порядке ст. 161 АПК РФ в случае, если бы он полагал, что такие письма в действительности не направлялись с корпоративных адресов истца. Однако такого заявления истец не сделал, что свидетельствует о формальности его возражений.

Необходимо также отметить непоследовательность позиции истца, когда в одном случае он отрицает письма, направленные с корпоративного электронного адреса, а в другом - ссылается на аналогичные письма в качестве доказательства по делу.

При этом истец принимал документацию, скорректированную ответчиком на основании заданий на корректировку, направленных указанным способом.

Из указанного следует, что истец изменяет процессуальную позицию в рамках одного дела в зависимости от желаемого процессуального результата, однако в ущерб интересам контрагента. Такое поведение истца нельзя признать добросовестным.

При оценке совокупности обстоятельств, установленных по делу, суд исходит из принципа добросовестности и правила venire contra factum proprium (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению), в соответствии с которыми изменение стороной своей позиции в ущерб контрагенту, который ранее разумно и добросовестно полагался на обратное поведение такой стороны, свидетельствует о ее недобросовестности и лишает в рассматриваемом случае права на возражение.

Суд апелляционной инстанции также отклоняет довод о том, что ответчик должен был предоставить доказательства наличия у сотрудников истца полномочий на направление заданий на корректировку проектной документации, поскольку данный довод не соответствует положениям п. 1 ст. 182 ГК РФ, согласно которым полномочие может также явствовать из обстановки, в которой действует представитель.

Суд апелляционной инстанции не находит также оснований для того, чтобы согласиться с утверждением истца о том, что им в материалы дела представлены доказательства направления в адрес ответчика писем с замечаниями через реестры обмена данными "ВИС".

По мнению истца, суд первой инстанции необоснованно не принял представленные сведения из данной системы в качестве доказательств по делу.

Однако в действительности сведения из подобной системы в материалах дела отсутствуют. Суд апелляционной инстанции отмечает, что истец не ссылался на данные обстоятельства в суде первой инстанции и сообщает о них в суде апелляционной инстанции впервые.

Договор, заключенный между сторонами, не содержит условий об использовании названной системы для обмена документацией, ответчик опровергает применение данной системы, а все без исключения письма ООО "СТРОЙПРОЕКТ", представленные в материалы дела, в том числе истцом, направлялись исключительно по электронной почте только с доменного адреса capitalgroupcorp.com.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что истец не представил в материалы дела никаких доказательств направления в адрес ответчика писем, приобщенных в томах 10 - 15 материалов дела (абз. 5 стр. 8 решения суда).

Суд апелляционной инстанции также находит несостоятельным довод истца о том, что ответчик был обязан направить уведомление о приостановлении выполнения работ в порядке ст. 716 ГК РФ. По мнению истца, не сделав этого, ответчик лишился права ссылаться на неисполнение истцом кредиторских обязанностей.

Данный довод истца основан на неверном толковании норм права, поскольку в рассматриваемом случае подлежат применению положения статей 405, 406 Гражданского кодекса Российской Федерации. Применение данных норм права не зависит от статьи 716 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Установив невозможность выполнения дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3 в установленный дополнительным соглашением N 7 срок, суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости применения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Проверив расчет неустойки истца, суд первой инстанции признал его арифметически верным в размере 242 460 000 руб. и применив ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации снизил размер неустойки до 100 000 000 руб.

С указанным подходом суд апелляционной инстанции не может согласиться в силу следующих причин.

Согласно п. 3 ст. 405 Гражданского кодекса Российской Федерации должник не считается просрочившим, пока обязательство не может быть исполнено вследствие просрочки кредитора.

В соответствии с п. 1 ст. 406 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или из существа обязательства, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства.

Согласно п. 1 ст. 719 Гражданского кодекса Российской Федерации подрядчик вправе не приступать к работе, а начатую работу приостановить в случаях, когда нарушение заказчиком своих обязанностей по договору подряда, в частности непредоставление материала, оборудования, технической документации или подлежащей переработке (обработке) вещи, препятствует исполнению договора подрядчиком.

Таким образом, установив обстоятельства невозможности выполнения дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3 по вине истца, суд первой инстанции должен был применить положения статей 405, 406 Гражданского кодекса Российской Федерации, произведя сокращение периода взыскания неустойки с ответчика на период ненадлежащего исполнения обязательств со стороны истца.

Примененная судом первой инстанции ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации не может выступать заменой применения вышеуказанных норм права, поскольку ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации выступает гарантией недопущения взыскания чрезмерной суммы неустойки, не соответствующей характеру нарушенного обязательства. В то же время, положения статей 405, 406 Гражданского кодекса Российской Федерации освобождают исполнителя от ответственности за несвоевременное выполнение работ в связи с препятствиями со стороны заказчика.

Кроме того, судом первой инстанции установлено, что между сторонами подписано дополнительное соглашение от 08.07.2022 N 16 к договору, в соответствии с которыми были изменены сроки выполнения работ в рамках дополнительных работ N 3 (в новой редакции приложения N 2 к дополнительного соглашения N 7 указаны сроки выполнения отдельных работ до 30.04.2022, а в отношении отдельных работ - сроки не определены).

Суд первой инстанции указал, что истец необоснованно начисляет неустойку за просрочку подписания актов сдачи - приемки выполненных работ без учета сроков фактического завершения работ и выдачи документации заказчику, при том, что неустойка за нарушение сроков подписания актов не предусмотрена договором (абз. 13, 14 стр. 7 решения суда первой инстанции).

При таких обстоятельствах суд первой инстанции применил не подлежащие применению статьи 330, 333 Гражданского кодекса Российской Федерации по отношению к неустойке, рассчитанной истцом за просрочку выполнения дополнительных работ N 3.

Согласно уточненному иску неустойка за просрочку выполнения дополнительных работ N 3 произведена за период до 15.03.2022, в то время как выполнение данных дополнительных работ продлено дополнительным соглашением N 16 до 30.04.2022.

То есть, оснований для вывода о нарушении ответчиком сроков выполнения дополнительных работ N 3, в принципе, не имелось. В связи с этим не имелось оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания неустойки.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции соглашается с апелляционной жалобой ответчика, в которой содержится довод о том, что мотивировочная часть решения противоречит резолютивной части решения суда.

Верховным Судом Российской Федерации сформирована правовая позиция, изложенная в определении от 18.10.2017 N 305-ЭС17-13612 по делу N А40-247160/2016, которой разъяснено, что по смыслу процессуального закона (ч. 3 ст. 15 АПК РФ, ч. 1 ст. 170 АПК РФ, ч. 4 ст. 170 АПК РФ, ч. 2 ст. 289 АПК РФ) решение арбитражного суда не должно содержать каких-либо противоречий или несоответствия одной его части другим частям.

Несоответствие резолютивной части мотивировочной части решения суда представляет собой нарушение права сторон на справедливое судебное разбирательство (ст. 2 АПК РФ), что является основанием для отмены такого судебного акта.

Судом апелляционной инстанции, с применением положений статей 405, 406 Гражданского кодекса Российской Федерации, произведен перерасчет периодов взыскания неустойки с ответчика за выполнение дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3.

При этом судом апелляционной инстанции принималось во внимание следующее.

Этап I дополнительных работ N 2 подлежал выполнению в период с 30.06.2020 по 30.10.2020, то есть в течение 122 дней.

Поскольку дополнительное соглашение N 7 подписано сторонами не 19.04.2020, а не ранее 06.07.2020, срок выполнения дополнительных работ необоснованно сокращен на 6 дней, поскольку ответчик мог был начать работы не 30.06.2020, а только начиная с 06.07.2020 (это означает, что вместо 214 дней на работы отводилось 208 дней).

Позднее предоставление заданий на проектирование по дополнительным работам N 2 (09.10.2020, 11.10.2020, 13.10.2020) необоснованно сократило срок выполнения дополнительных работ на 105 дней, поскольку ответчик не мог приступить к проектированию без заданий заказчика, соответственно ответчик мог начать проектирование не 30.06.2020, а только начиная с 13.10.2020 (это означает, что вместо 214 дней на работы отводилось 109 дней).

Судом апелляционной инстанции принимается во внимание также, что истец чинил иные препятствия для завершения дополнительных работ N 2, в том числе постоянно направляя новые корректировки исходных данных (20.01.2021, 27.01.2021, 30.03.2021).

Поскольку истец выдавал новые задания на корректировку в период с 20.01.2021 по 30.03.2021, что составляло период в 69 дней, то, как минимум, на этот период подлежит продлению срок выполнения работ.

Поскольку этап I дополнительных работ N 2 состоял в подготовке проектной документации, а этап II предполагал получение положительного заключения государственной экспертизы на подготовленную проектную документацию, ответчик мог приступить к выполнению этапа II дополнительных работ N 2 только после завершении этапа I. Соответственно, все задержки истца, по этапу I продлевали срок выполнения работ, в том числе, по этапу II.

Соответственно, ответчик не мог приступить к сопровождению экспертизы проектной документации до согласования истцом данной проектной документации, соответственно ответчик мог начать выполнение данного этапа не 30.06.2020, а только после 30.03.2021 (это означает, что к выполнению этапа II дополнительных работ N 2 ответчик мог приступить после истечения срока на выполнение данного этапа работ).

Поскольку экспертиза проектной документации проводилась на основании прямого договора, заключенного между истцом и ГАУ города Москвы "Московская государственная экспертиза", то этап II дополнительных работ N 2 был завершен 19.05.2021 в результате получения положительного заключения ГАУ "НИАЦ". Ранее данное заключение не могло быть получено ответчиком в связи с тем, что истец создавал препятствия для начала и завершения выполнения этапа I дополнительных работ N 2, а также длительное время не согласовывал специальные технические условия СТУ для ГАУ "НИАЦ".

При этом очевидно, что получение исходных данных 30.03.2021 означает, что ответчик не мог завершить выполнение работ в тот же день. Для учета заданий и дополнительных данных требовалось разумное время, на которое подлежит продлению общий срок выполнения работ.

При проведении расчетов суд апелляционной инстанции считает возможным учесть период предоставления истцом новых заданий в течение 69 дней.

Поскольку положительное заключение получено 19.05.2021, то именно в данную дату выполнение дополнительных работ N 2 считается завершенным. То есть, по состоянию на 19.05.2021 ответчик имел еще время до 13.06.2021 для того, чтобы выполнять работы.

Соответственно, в связи с бездействием истца на протяжении 73 дней (с 02.03.2021 по 14.05.2021) выполнение этапа II дополнительных работ N 2 было невозможно. По этой причине период выполнения работ по этапу II дополнительных работ N 2 должен быть увеличен на 73 дня.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что согласно дополнительному соглашению N 7 ответчик должен был начать выполнение этапа I дополнительных работ N 2 30.06.2020, однако ответчик не мог начать работу по этапу I дополнительных работ N 2 не ранее 13.10.2022 (период просрочки истца 105 дней), а также не мог выполнять данные работы, с учетом препятствий истца по предоставлению новых заданий на корректировку, в период с 20.01.2021 по 30.03.2021 (период просрочки истца 69 дней).

Соответственно, период просрочки истца, в течение которого ответчик не мог приступить к выполнению этапа I дополнительных работ N 2 и завершить его составлял 174 дней. При этом дополнительным соглашением N 7 был установлен период в 122 дня на выполнение данного этапа работ.

С учетом периода просрочки истца и количества дней, установленных на выполнение работ, срок выполнения данного этапа подлежит продлению до 22.04.2021.

В то же время, стороны подписали акт сдачи - приемки работ N 10П 04.03.2021 (т. 5 л.д. 69), то есть ранее указанной даты, установленной судом с учетом периодом просрочки исполнения обязательств истцом.

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания неустойки за просрочку выполнения этапа I дополнительных работ N 2 не имеется.

Этап II дополнительных работ N 2 подлежал выполнению в период с 30.06.2020 по 30.01.2021, то есть в течение 214 дней.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу также, что ответчик не мог начать работу по этапу II дополнительных работ N 2 ранее 13.10.2022 (период просрочки истца 105 дней), а также не мог выполнять работы в период чинения препятствий истцом по предоставлению новых заданий на корректировку в период с 20.01.2021 по 30.03.2021 (период просрочки истца 69 дней), позднему согласованию СТУ (период с 02.03.2021 по 14.05.2021, то есть 142 дня просрочки истца).

Соответственно, период просрочки истца, в течение которого ответчик не мог приступить к выполнению этапа II дополнительных работ N 2 и завершить его составлял 316 дней. При этом дополнительным соглашением N 7 был установлен период в 214 дня на выполнение данного этапа работ.

С учетом периода просрочки истца и количества дней, установленных на выполнение работ, срок выполнения данного этапа подлежит продлению до 04.10.2021.

В то же время, стороны подписали акт сдачи - приемки работ 16.06.2021 N 16П (т. 5 л.д. 61), то есть ранее указанной даты, установленной судом с учетом периодом просрочки исполнения обязательств истцом.

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания неустойки за просрочку выполнения этапа II дополнительных работ N 2 не имеется.

Соответственно, оснований для взыскания неустойки за просрочку дополнительных работ N 2, в целом, не имеется.

Помимо этого, суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить необоснованность взыскания судом первой инстанции неустойки за просрочку выполнения этапа II дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 2, поскольку данное взыскание является двойной мерой ответственности.

Согласно п. 1 ст. 708 ГК РФ в договоре подряда указываются начальный и конечный сроки выполнения работы. По согласованию между сторонами в договоре могут быть предусмотрены также сроки завершения отдельных этапов работы (промежуточные сроки).

В силу абз. 2 п. 1 ст. 708 ГК РФ подрядчик несет ответственность за нарушение как начального и конечного, так и промежуточных сроков выполнения работы. Иное может быть установлено законом, иными правовыми актами или предусмотрено договором.

Как указывалось ранее, пунктом 8.3.3 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 стороны установили ответственность за просрочку выполнения одного из видов дополнительных работ.

При этом пунктом 8.3.4 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 стороны установили ответственность за просрочку выполнения этапов дополнительных работ.

Согласно пункту 4.4 дополнительного соглашения N 7, а также приложению N 2 "График выпуска проектной документации" (т. 1 л.д. 29) этап II дополнительных работ N 2 должен быть выполнен до 31.01.2021. Сроком окончания выполнения дополнительных работ N 2 также является 31.01.2021.

Соответственно, ответчик должен был завершить к 31.01.2021 и дополнительные работы по этапу II, и все дополнительные работы N 2 в совокупности.

Таким образом, условиями договора предусмотрена двойная мера ответственности за одно и тоже правонарушение - неустойка за просрочку этапа II дополнительных работ N 2 и за просрочку завершения всех дополнительных работ N 2.

Однако исходя из общих принципов гражданского права, применение одновременно двух мер гражданско-правовой ответственности за одно и тоже правонарушение исключается.

Применение двойной меры ответственности за одно и то же обязательство противоречит принципу недопустимости двойной ответственности за одно и тоже правонарушение, вытекающему из смысла положений главы 25 ГК РФ, поскольку наказание носит компенсационный, а не карательный характер.

С учетом установленных обстоятельств просрочки исполнения обязательств истцом, препятствовавших завершению дополнительных работ N 2, в связи с чем ответчик не имел возможности приступить к выполнению дополнительных работ N 3, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что установленные изначально дополнительным соглашением N 7 сроки выполнения данных работ являются заведомо неисполнимыми (ответчик должен был завершить работы к 20.12.2020).

Согласно расчетам суда апелляционной инстанции, с учетом периода просрочки истца при выполнении дополнительных работ N 2, до завершения которых ответчик не мог приступить к выполнению дополнительных работ N 3 (период просрочки истца 316 дней), ответчик должен был приступить к выполнению дополнительных работ N 3 не позднее 04.10.2021 (срок завершения этапа II дополнительных работ N 3) и выполнить их в течение 245 дней, что означает необходимость завершения работ до 07.05.2022.

При этом стороны подписали дополнительное соглашение N 16, продлив выполнение дополнительных работ N 3 до 30.04.2022, что подтверждает расчеты суда апелляционной инстанции.

С учетом того, что расчет неустойки произведен истцом по состоянию на 15.03.2022, оснований для удовлетворения исковых требований в указанной части не имелось, поскольку на указанную дату просрочка выполнения дополнительных работ N 3 не наступила.

Таким образом, суд апелляционной инстанции находит необоснованным решение суда первой инстанции в части взыскания неустойки за просрочку выполнения дополнительных работ N 2 на общую сумму 17 760 000 руб. и дополнительных работ N 3 на общую сумму 242 460 000 руб., а всего на сумму 260 220 242 руб.

При этом суд апелляционной инстанции находит обоснованной позицию истца о взыскании с ответчика неустойки за просрочку выполнения дополнительных работ N 1, поскольку ответчиком была допущена просрочка на период 31 день, что согласно расчету истца составляет 146 355,06 руб.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для применения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку расчёт неустойки исходя из размера 0,2 % за каждый день просрочки, что составляет 73 % годовых, что в несколько раз превышает размеры ключевой ставки ЦБ РФ в течение периода выполнения работ по дополнительному соглашению N 7 к договору.

Согласно ч. 1 ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении. Уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды (ч. 2 ст. 333 ГК РФ).

В п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 14.07.1997 N 17 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 ГК РФ" разъяснено, что критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки; значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательств; длительность неисполнения обязательств и др.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 70 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", по смыслу статей 332, 333 ГК РФ, установление в договоре максимального или минимального размера (верхнего или нижнего предела) неустойки не являются препятствием для снижения ее судом.

С учетом того, что, удовлетворяя встречный иск ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова", суд первой инстанции применил ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, с целью соблюдения баланса прав и законных интересов сторон, суд апелляционной инстанции считает возможным снизить размер подлежащей взысканию неустойки до 73 177,53 руб.

При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что пункт 8.3.3 приложения N 3 к дополнительному соглашению N 7 предусматривает альтернативные варианты взыскания неустойки за просрочку выполнения дополнительных работ, а именно стороны предусмотрели возможность взыскания неустойки или за нарушение даты окончания дополнительных работ N 1, или дополнительных работ N 2, или дополнительных работ N 3.

При рассмотрении иска истца судом первой инстанции допущено некорректное цитирование указанного пункта договора, в результате которого судом первой инстанции необоснованно был исключен из текста союз "или", соединяющий однородные члены предложения, находящиеся в отношениях взаимоисключения.

Условие, касающееся юридической ответственности, его содержание должно определенно указывать на признаки состава правонарушения и не допускать двоякого толкования. В противном случае спорное условие должно толковаться в пользу лица, привлекаемого к ответственности (пункт 11 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах").

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что в соответствие с указанным пунктом договора истец вправе самостоятельно выбрать один из эпизодов просрочки выполнения дополнительных работ, по которым подлежит взысканию неустойка. Выбрав взыскание неустойки за просрочку выполнения дополнительных работ N 1, истец лишается возможность взыскивать неустойку по данному пункту за просрочку выполнения дополнительных работ N 2 и дополнительных работ N 3.

Согласно ч. 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для изменения или отмены решения арбитражного суда первой инстанции являются несоответствие выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, выраженной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, исходя из принципа правовой определенности, судебный акт, основанный на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменен вышестоящим судом исключительно по мотиву несогласия с оценкой фактических обстоятельств, данной судами нижестоящих инстанций.

Поскольку судом первой инстанции были установлены все обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, однако судом не были применены нормы права, подлежащие применению, решение суда первой инстанции в части удовлетворения первоначального иска подлежит отмене.

Согласно части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

В случае, если иск удовлетворен частично, судебные расходы относятся на лиц, участвующих в деле, пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статья 110 АПК РФ) не подлежат применению, в том числе при разрешении требования о взыскании неустойки, которая уменьшается судом в связи с несоразмерностью последствиям нарушения обязательства, получением кредитором необоснованной выгоды (статья 333 ГК РФ).

Поскольку судом апелляционной инстанции удовлетворяется требование истца о взыскании неустойки за просрочку выполнения дополнительных работ N 1, то с учетом отказа в удовлетворении иска в остальной части, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию уплаченная госпошлина в размере 5 391 руб.

С учетом того, что судом первой инстанции удовлетворен встречный иск ответчика о взыскании с истца 988 800 руб. неустойки, 70 000 руб. расходов на судебного представителя, 8 292 руб. госпошлины, суд апелляционной инстанции производит взаимозачет встречных требований.

В результате взаимозачета с истца в пользу ответчика подлежит взысканию неустойка в размере 913 183 руб. 22 коп., а также расходы на уплату госпошлины в размере 2 901 руб. и судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 70 000 руб.

руководствуясь ст.ст. 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 06.07.2023 по делу N А40-4981/2022 в части удовлетворения первоначального иска и проведенного взаимозачета отменить, в отмененной части принять по делу новый судебный акт.

Первоначальный иск удовлетворить частично.

Взыскать с ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" (ОГРН 1087746954712) в пользу ООО "СТРОЙПРОЕКТ" (ОГРН 1057747053352) неустойку в размере 73 177,53 за просрочку выполнения дополнительных работ N 1 по дополнительному соглашению от 19.04.2020 N 7, а также расходы на уплату госпошлины в размере 5.391 руб.

В остальной части первоначального иска отказать.

Произвести взаимозачет по первоначальному и встречному искам.

Взыскать с ООО "СТРОЙПРОЕКТ" (ОГРН 1057747053352) в пользу ООО "Архитектурное бюро Сергея Скуратова" (ОГРН 1087746954712) неустойку в размере 913 183,22 руб., а также расходы на уплату госпошлины в размере 2 901 руб. и судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 70.000 руб.

В остальной части оставить решение Арбитражного суда города Москвы от 06.07.2023 по делу N А40-4981/2022 без изменения.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражном суде Московского округа.

Председательствующий судья

О.Н. Семикина

Судьи

Е.В. Бодрова В.И. Тетюк