Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 2 октября 2023 г. N 09АП-60932/23 по делу N А40-38327/2022

г. Москва

2 октября 2023 г.

Дело N А40-38327/22

Резолютивная часть постановления объявлена 25.09.2023.

Постановление изготовлено в полном объеме 02.10.2023.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе

председательствующего судьи М.С. Сафроновой,

судей А.С. Маслова, Ж.В. Поташовой

при ведении протокола секретарем судебного заседания М.С. Чапего,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Синельниковой Н.М., Синельникова И.О. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 10.08.2023 по делу N А40-38327/22, вынесенное судьей Усачевой Е. В., о признании недействительным соглашения о разделе общего имущества между супругами от 15.09.2020, заключенного между Синельниковым И.О. и Синельниковой Н.М.,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Синельникова И.О.

при участии в судебном заседании:

от Синельникова И.О. - Полтавцев А.Н. по дов. от 22.09.2023, Лапшов И.Д. по дов. от 18.04.2023

от Синельниковой Н.М. - Макарова Н.А. по дов. от 21.01.2023

от финансового управляющего Морева Р.В. - Романова Г.Р. по дов. от 12.07.2023

от Сычева П.В. - Кравченко Е.С., Дунаев П.Ю., Шахматов Ю.Ю. по дов. от 07.09.2023

иные лица не явились, извещены

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 12.10.2022 в отношении Синельникова И.О. введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим утвержден Морев Р.В. Сообщение о введении в отношении должника процедуры реструктуризации долгов опубликовано финансовым управляющим в газете Коммерсант N 182 от 01.10.2022.

Определением суда от 08.10.2023 удовлетворено заявление финансового управляющего о признании недействительной сделкой соглашения от 15.09.2020 о разделе общего имущества между супругами Синельниковым И.О. и Синельниковой Н.М., применены последствия недействительности сделки в виде восстановления режима совместной собственности супругов в отношении 2/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: г.Москва, ул.Ивана Сусанина, д.6, корп.4. кв. 151, признано недействительным соглашение от 12.01.2021 о разделе общего имущества между супругами Синельниковым И.О. и Синельниковой Н.М., применены последствия недействительности сделки в виде восстановления режима совместной собственности супругов в отношении жилого помещения, расположенного по адресу: г. Москва, ул. Базовская, д.20, корп.2, кв.123.

С определением суда не согласились Синельников И.О., Синельникова Н.М., обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, представили письменные пояснения, в которых просят определение отменить, отказать финансовому управляющему в удовлетворении заявления.

Финансовый управляющий и кредитор Сычев П.В. представили отзывы на апелляционных жалобы, в которых просят определение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании представители Синельникова И.О., Синельниковой Н.М. доводы апелляционных жалоб поддержали, просили суд их удовлетворить.

Представители финансового управляющего, Сычева П.В. возражали против ее удовлетворения, указывая на законность определения суда.

Законность и обоснованность определения суда Девятым арбитражным апелляционным судом проверены в соответствии со ст. ст. 266, 268 АПК РФ.

Выслушав представителей лиц, явившихся в судебное заседание, оценив доводы апелляционной жалобы и возражения по ней, исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены определения суда.

В апелляционных жалобах заявители приводят следующие доводы.

Судом не был привлечен несовершеннолетний ребенок должника, который по состоянию на март 2022 г. являлся собственником 2/3 доли в праве па квартиру, расположенную по адресу: г.Москва, ул.Ивана Сусанина, д.6, корп.4, кв.151; оплата по соглашениям являлась реальной, не нанесла вред кредиторам, не привела к снижению конкурсной массы; один из объектов соглашений находится в залоге у кредитной организации; должник и ответчик не являются заинтересованными друг к другу лицами в силу совместного проживания, а, следовательно, не применимы положения нормы ст. 61.2 Закона о банкротстве и положений гражданского законодательства о недействительности сделок; не доказаны факты транзита денежных средств между должником, ответчиком и иными лицами, факт вывода денежных средств, а также иного имущества из конкурсной массы Синельникова.

Суд апелляционной инстанции отклоняет данные доводы как необоснованные.

По условиям соглашения от 15.09.2020 являются общей совместной собственностью супругов 2/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: г. Москва, ул. Ивана Сусанина, д.6, корп.4, кв. 151.

Стороны договорились, что в собственности гр. Синельниковой И.М. остается 2/3 доли в праве общей долевой собственности на эту квартиру.

В возмещение полученной 1/3 доли в праве общей долевой собственности на данную квартиру Синельникова 1Н.М. обязуется выплатить Синельникову И.О. 4 200 000 рублей не позднее 15.09.2020.

Факт оплаты соглашения от 15.09.2020 подтверждается только распиской.

Большинство платежей - это операции по снятию наличных денежных средств. Только два платежа - от 06.08.2020 на сумму 50 000 руб. и от 06.08.2020 на сумму 150 000 руб. - переводы на банковскую карту Синельникова И.О. Однако, они сделаны задолго до подписания соглашения от 15.09.2020, не содержат в назначении платежа указание на то, что оплата производится в счет оплаты доли в квартире по адресу: г. Москва, ул. Ивана Сусанина, д.6, корп.4, кв. 151 по соглашению о разделе имущества от 15.09.2020.

Доказательства наличия финансовой возможности Синельниковой И.М. об оплате подтверждаются исключительно наличием кредитных договоров на сумму 2, 6 млн. рублей. Операции по снятию денежных средств не подтверждают финансовую возможность, т.к. не представлено доказательств, что в данный период не было обратных перечислений на банковские счета ранее снятых наличных, а кроме того, получается, что Синельникова Н.М. все имеющиеся денежные средства расходовала исключительно на оплату в рамках соглашений о разделе имущества. Данное обстоятельство установлено судом первой инстанции.

По условиям соглашения от 12.01.2021 в общей совместной собственности Синельникова И.О. и Синельниковой Н.М. находилась квартира, расположенная по адресу: г. Москва, ул. Базовская, д.20, корп.2, кв.123.

Стороны договорились, что в собственности Синельниковой И.М. остается квартира, расположенная по адресу: г. Москва, ул. Базовская, д.20, корп.2, кв.123.

В возмещение полученной 1/2 доли в праве общей долевой собственности на данную квартиру Синельникова Н.М. обязуется выплатить Синельникову И.О. 3 500 000 рублей не позднее 04.02.2021.

Доказательства наличия финансовой возможности Синельниковой Н.М. об оплате подтверждаются исключительно наличием кредитных договоров на сумму 1 249 000 руб.. (кредит в АО КБ "Ситибанк" в сумме 750 000 руб., и кредит в Банк ВТБ (ПАО ) на сумму 499 000 руб.).

Синельниковой Н.М. в материалы дела представлено два платежных поручения от 12.01.2021 на сумму 747 000 рублей и от 24.01.2021 на сумму 253 000 рублей, из которых следует, что Синельниковой Н.М. проведено два денежных перевода па расчетный счет Синельникова И.О., открытый в АО КБ "Интерпромбанк".

Как следует из выписки по расчетным счетам, представленной финансовым управляющим, полученные денежные средства были выведены Синельниковым И.О. путем перечисления денежных средств физическим лицам, в т.ч., находящимся в юридической и фактической аффилированности с должником: Синельников М.И. (сын), Елизаров П.С. (партнер по бизнесу).

Синельникова Н.М. представила в материалы дела расписку, банковские чеки и платежные поручения о перечислении денежных средств Синельникову И.О. на банковский счет, открытый в Сбербанке.

Из материалов дела следует, что 08.01.2021 Синельникова Н.М. перечислила Синельникову И.О. денежные средства в размере 500 000 рублей.

Синельников И.О. 09.01.2021 снял указанную сумму наличными.

Синельникова Н.М. 09.01.2021 перечислила Синельникову И.О. денежные средства в сумме 500 000 и 400 000 рублей.

В период с 11.01.2021 по 13.01.21 Синельников И.О. осуществил денежные переводы на общую сумму 2 000 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции, учитывая данные обстоятельства, соглашается с доводами кредитора Сычева П.В. и финансового управляющего о том, что в условиях личной заинтересованности кредитора и должника можно сделать вывод о транзитном характере финансовых операций, совершенных исключительно с целью легализации неправомерных действий должника по выводу активов.

Общая сумма платежей по соглашениям о разделе имущества составила 7, 7 млн. рублей. При этом Синельниковой Н.М. представлено документов на сумму 6, 196 млн. рублей.

Оплата по соглашению от 12.01.2021 осуществлена безналичным путем в январе-феврале 2021 г. Связь между операциями по снятию наличных денежных средств в сентябре 2020 г. с безналичным перечислением неясна.

Согласно судебной практике отсутствуют основания для признания требования кредитора к должнику обоснованными, если задолженность возникла в результате транзитного перечисления денежных средств (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.03.2023 N 307-ЭС22-15103(2,5), от 14.02.2019 N 305-ЭС18-17629, от 28.03.2019 N 305-ЭС18-17629(2)).

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, установленным Законом о банкротстве.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех дет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если па момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из условий, перечисленных в абз. третьем п. 2 ст. 61. 2 Закона о банкротстве.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Как следует из разъяснений, данных в пунктах 5-7 постановления Пленума Высшего арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления). В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В пункте 6 указанного постановления указано, что цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве, а именно: под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества должника; под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

Суд пришел к правильному выводу о том, что признаки неплатежеспособности Синельникова И.О. возникли с 11.02.2020, а следовательно, ответчик не могла не знать о том, что сделки по соглашениям-1 являются сделками по выводу активов и снижению конкурсной массы должника.

Кроме того, судом верно установлено то обстоятельство, что брак между супругами был расторгнут в 2016 г., а к разделу имущества бывшие супруги приступили только в октябре 2020 г.

Судом сделал обоснованные выводы о том, что действия всех участников сделки нельзя назвать ни добросовестными, ни экономически целесообразными, а совершение сделок нельзя объяснить иными целями как вывод имущества и причинения вреда кредиторам должника, в том числе, с учетом аффилированности сторон сделок.

Кроме того, в силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, совершая сделку, стороны намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) па причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки. С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" указано, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению имущества должника третьим лицам.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.07.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Констатация недействительности ничтожной сделки по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации возможна в исключительных случаях, когда установленные судом обстоятельства ее совершения говорят о заведомой противоправной цели совершения сделки обеими сторонами, об их намерении реализовать какой-либо противоправный интерес, направленный исключительно на нарушение прав и законных интересов иных лиц (применительно к делу о банкротстве прав иных кредиторов должника). Исключительная направленность сделки на нарушение прав и законных интересов других лиц должна быть в достаточной степени очевидной исходя из презумпции добросовестности поведения участников гражданского оборота.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.И.2010 N 6526/10 по делу N А46-4670/2009, заключение направленной па нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, имеющей целью, в частности, уменьшение активов должника и его конкурсной массы путем отчуждения объекта недвижимости третьим лицам, является злоупотреблением гражданскими нравами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). Суд пришел к обоснованному выводу о наличии в действиях ответчиков злоупотребления правом.

Кроме того, судом правильно установил заинтересованность должника и ответчика.

С даты расторжения брака (2016 г.) и до 13.10.2020 г. Синельников продолжал проживать с ответчиком в одной квартире, 30.03.2022 Синельников И.О. повторно зарегистрировался в указанной квартире (через 30 дней после принятия судом определения о признании, обоснованным заявления и введении процедуры реструктуризации долгов).

При таких обстоятельствах заявители апелляционных жалоб обоснованно приводят довод о том, что после расторжении брака между бывшими супругами сохраняются общие имущественные интересы.

Правовая позиция должника, основанная на п. 4 постановления Пленума суда ВС РФ от 25.12.2018 N 48 не может быть принята во внимание, в связи со следующим.

Согласно пункту 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве из конкурсной массы исключается имущество, па которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством. К числу такого имущества, поименованного в части 1 статьи 446 ГПК РФ, законодателем отнесено, в том числе следующее имущество, принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности: жилое помещение (его часть), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание (абзац второй части 1 статьи 446 ШК РФ).

В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" разъяснено, что исполнительский иммунитет в отношении единственного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, не обремененного ипотекой, действует и в ситуации банкротства должника (пункт 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, абзац второй части 1 статьи 446 ГПК РФ).

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан", при рассмотрении дел о банкротстве граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, суды должны учитывать необходимость обеспечения справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и личными правами должника (в том числе, его правами па достойную жизнь и достоинство личности). Соблюдение названного баланса при рассмотрении вопроса об исключении из конкурсной массы единственного пригодного для проживания должника и членов его семьи жилья достигается, в том числе, за счет исследования фактических обстоятельств дела по существу, в данном случае недопустимо установление только формальных условий применения нормы права. Иной подход не может быть признан соответствующим целям судопроизводства и направленным на защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2018 N 305-ЭС18-15724, при рассмотрении спора об исключении из конкурсной массы должника единственного пригодного для проживания помещения арбитражный суд должен исследовать доводы кредиторов о недобросовестности должника и злоупотреблении с его стороны правом в виде создания ситуации, когда дорогостоящий объект недвижимости получает статус единственного пригодного для проживания помещения, что недопустимо.

В соответствии с пунктом 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу того имущества, которое может быть реализовано для удовлетворения требований кредиторов. Поэтому не подлежит признанию недействительной сделка, направленная па отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом (статья 446 ГПК РФ).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2018 N 305-ЭС18-15724, сам факт согласия добровольного отчуждения имущества означает, что заявитель как сособственник указанного недвижимого имущества не рассматривал указанные объекты в качестве единственного пригодного для своего проживания и членов своей семьи.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Относительно доводов должника и ответчика о том, что регистрация произведена конечными приобретателями - сыном должника (1/3 доли в праве) и несовершеннолетним ребенком должника (2/3 доли в праве), лишний раз указывает на искусственное создание условий для вывода имущества должника из конкурсной массы.

Вывод суда о скоординированных действиях должника и ответчика свидетельствуют о выводе активов должника, с целью уклонения от погашения кредиторской задолженности. Оспариваемые сделки совершены при наличии признаков злоупотребления правом, так как преследовали цель безвозмездного отчуждения ликвидного имущества в пользу близкого родственника, то есть, по существу, были направлены на сокрытие имущества от кредиторов. Синельникова Н.М и должник искусственно создали условия для вывода актива с целью нанесения вреда интересам кредиторов.

Доводы ответчика о непривлечении несовершеннолетнего ребенка и органов опеки и попечительства при рассмотрении указанного обособленного спора подтверждают вышеуказанную позицию, указывают на недобросовестность должника и ответчика и правового значения не имеют в связи со следующим.

Оспариваемым определением признаны недействительными и применены последствия недействительности сделки в отношении соглашений о разделе совместно нажитого имущества. Ответчик указывает, что не привлечено третье лицо - органы опеки и попечительства в интересах несовершеннолетнего ребенка должника и ответчика, которому принадлежит 2/3 в праве собственности на квартиру по адресу: г. Москва, ул. Ивана Сусанина, д.6, корп.4, кв.151.

В обосновании указанного довода ответчик ссылается на положения абзаца третьего пункта 2 статьи 213.6 Закона о банкротстве. Однако в настоящем случае данное положение неприменимо в связи с тем, что такая норма применяется при введении процедур реструктуризации долгов либо реализации имущества.

В случае, если при рассмотрении дела о банкротстве права несовершеннолетнего ребенка должника будут затронуты, суд вправе как по своей инициативе, так и по обоснованному ходатайству должника привлечь к участию в настоящем деле орган опеки и попечительства. При этом должник вправе заявить соответствующее ходатайство о привлечении органа опеки и попечительства к рассмотрению отдельных вопросов дела о банкротстве (пункт 39 постановления от 13.10.2015 N 45).

Споры о признании недействительными сделок, совершенных несостоятельными должниками в преддверии банкротства, и о применении последствий их недействительности отнесены к компетенции арбитражных судов, рассматривающих дела о банкротстве (пункт 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве). Следовательно, существенное значение для правильного рассмотрения настоящего обособленного спора имели обстоятельства, касающиеся перехода фактического контроля над имуществом, реальности передачи прав на него по последовательным сделкам. Суд пришел к обоснованному выводу, что спорные сделки носят характер мнимых, направлены на вывод имущества должника.

Кроме того, в определении ВС РФ от 19.06.2020 N 301-ЭС17-19678 сформулирована правовая позиция, согласно которой при отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

Во-первых, возможна ситуация, когда волеизъявление первого приобретателя, отчужденного должником имущества, соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения е должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и випдикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс) к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьей 167 Гражданского кодекса (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 N 6-П).

Вопрос о подсудности виндикационного иска в этом случае подлежит разрешению с учетом разъяснений, данных в пункте 16 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" - требование о виндикации при подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, может быть разрешено в деле о банкротстве, в иных случаях - вне рамок дела о банкротстве с соблюдением общих правил о подсудности.

Во-вторых, возможна ситуация, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора оо отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода актинов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности па него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Из существа всех сделок, в том числе и спорных вытекает, что должник и ответчик действовали только с целью выведения активов и причинения вреда кредиторам.

Относительно довода о том, что одна из квартир в момент рассмотрения настоящего обособленного спора находилась в залоге у кредитной организации, также не имеет правового значения в связи со следующим.

Ответчик не предоставила соответствующую документацию относительно указанного залога.

Исходя из имеющейся в деле информации, залоговое обязательство возникло 15.04.2021, то есть спустя 3 месяца после подписания сторонами соглашения от 12.01.2021, т.е. в тот момент, когда собственником квартиры являлась Синельникова Н.М. Ни суд, ни финансовый управляющий, ни иная сторона по настоящему делу не могли привлекать к рассмотрению спора третьих лиц, поскольку па дату рассмотрения спора отсутствовала вся необходимая информация относительно предмета залога, залогодателя и залогодержателя. Кроме того, Синельникова Н.М. не была на дату рассмотрения спора признана заинтересованным с Синельниковым И.О. лицом, а следовательно, запросить сведения о всех сделках Ответчика не представляется возможным.

Права кредитной организации не нарушаются принятым определением, поскольку предмет залога не прекращает своего существования, а, следовательно, и залоговые обязательства Синельниковой Н.М не прекращаются.

В связи с этим действия ответчика также являются злоупотреблением права в понимании ст. 10 ГК РФ, влекут за собой затягивание судопроизводства по делу.

Включению в конкурсную массу подлежит доля в праве должника, а не весь объект целиком.

Согласно пояснениям заявителей апелляционных жалоб 21.04.2023 в отношении Синельникова И.О. возбуждено уголовное дело N 12308450049000017 о привлечении его к уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ - злостное уклонение гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере после вступления в законную силу соответствующего судебного акта.

Суд первой инстанции полно и правильно установил фактические обстоятельства по делу и дал им надлежащую правовую оценку.

Определение суда законно и обоснованно. Оснований для его отмены нет.

Руководствуясь ст. ст. 266 - 269, 271 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 10.08.2023 по делу N А40-38327/22 оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Взыскать с Синельникова И.О. за счет конкурсной массы в доход федерального бюджета государственную пошлину в размере 3 000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

М.С. Сафронова

Судьи

А.С. Маслов Ж.В. Поташова