Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 мая 2024 г. N 09АП-9284/24 по делу N А40-118601/2020

г. Москва

28 мая 2024 г.

Дело N А40-118601/20

Резолютивная часть постановления объявлена 22 мая 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 28 мая 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Ю.Н. Федоровой,

судей Ж.В. Поташовой, Н.В. Юрковой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания М.С. Чапего,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы ООО "СпектрФарм", конкурсного управляющего ООО "Панацея" на определение Арбитражного суда города Москвы от 25.01.2024 по делу N А40-118601/20,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Панацея",

об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Панацея" о признании недействительной сделкой по перечислению денежных средств между ООО "Панацея" и ЗАО ФИРМА "ЦЕНТР ВНЕДРЕНИЯ "ПРОТЕК",

при участии в судебном заседании:оОт АО "ЦВ "ПРОТЕК" - Малюкина А.В. по дов. от 26.12.2023, Свидо С.В. по дов. от 26.02.2024, Иванов М.Д. по дов. от 16.01.2024

от ООО "СПЕКТРФАРМ" - Тихонова Ю.Ю. по дов. от 08.08.2023

к/у должника Полийчук Д.Ю. - лично, паспорт,

иные лица не явились, извещены,

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 12.10.2020 в отношении ООО "Панацея" (ОГРН 1146234012539, ИНН 6234137481) открыта процедура конкурсного производства по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утверждена Малевинская Л.Н., о чем опубликованы сведения в газете "Коммерсантъ" N 191(6912) от 17.10.2020.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о признании недействительной сделкой перечисления ООО "Панацея" в пользу ЗАО ФИРМА "ЦЕНТР ВНЕДРЕНИЯ "ПРОТЕК" денежных средств на общую сумму 18 544 451,76 руб. и применении последствий ее недействительности.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 отказано в удовлетворении требований.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 31.05.2022, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 08.09.2022, определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 отменено, признаны недействительными сделками перечисления денежных средств ООО "Панацея" в пользу ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" на сумму 316 301 990 руб. 65 коп., применены последствия недействительности сделок в виде взыскания ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" в конкурсную массу ООО "Панацея" 316 301 990 руб. 65 коп., а также процентов за пользование чужими денежными средствами до момента фактического исполнения ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" судебного акта о признании сделок недействительными.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 08.02.2023 указанные судебные акты отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 28.03.2023 к участию в рассмотрении заявления конкурсного управляющего о признании недействительной сделки должника и применении последствий ее недействительности в качестве третьего лица, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета обособленного спора привлечены ИП Ващева Е.А. (ИНН 780402366904), ИП Горошко М.В., ИП Долгову С.В. (ИНН 391300198197), ИП Железняк И.Г., ИП Плющакова Н.Ю. (ИНН 511007020921), ИП Река Л.К., ИП Седова Е.В., ИП Трубилова Н.А. (ИНН 673200203036), ООО "ФармИнновации" (ИНН 6732027668).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 25.01.2024 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "Панацея" о признании недействительной сделкой по перечислению денежных средств между ООО "Панацея" и ЗАО ФИРМА "ЦЕНТР ВНЕДРЕНИЯ "ПРОТЕК" отказано.

Не согласившись с вынесенным по делу судебным актом, ООО "СпектрФарм", конкурсный управляющий ООО "Панацея" обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят судебный акт отменить.

В обоснование доводов жалобы ООО "СпектрФарм" указывает, что с учетом представленных доказательств и обоснованных сомнений в реальности представленных в материалы дела документов, суд первой инстанции должен был назначить почерковедческую и техническую экспертизу, однако необоснованно в удовлетворении заявленного ходатайства отказал. По мнению апеллянта, квитанции, приложенные третьими лицами к своим отзывам, не могут являться достоверным доказательством по данному спору. На основании изложенного просит судебный акт отменить, перейти к рассмотрению дела по правилам первой инстанции и назначить проведение судебной почерковедческой и технической экспертизы.

В обоснование доводов жалобы конкурсный управляющий ООО "Панацея" указывает, что суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении заявленных ходатайств о проведении экспертизы и фальсификафии доказательств, с учетом представленного в материалы дела нотариально удостоверенного заявления Домашникова К.А. о том, что он документы не подписывал, а также заключения специалиста о том, что подписи на документах принадлежат не Домашникову К.А. По мнению апеллянта, в рассматриваемом случае отсутствует равноценность встречного исполнения, все требования уступлены Ответчиком ООО "Панацея" по их номинальной стоимости, что является экономически нецелесообразным, невыгодным для ООО "Панацея", и, более того существенно убыточным. Указывает, что нужды для приобретения у ответчика прав требований отсутствовали. Апеллянт указывает, что АО ЦВ "Протек" не только освободилось от прав требований, перспектива удовлетворения которых носила предположительный характер, но и получило их полное удовлетворение за счет средств ООО "Панацея", отвлеченных от обеспечения основного вида деятельности Должника в противоречие с его специальной правоспособностью, что не могло не быть очевидным, и потому, по мнению апеллянта, поведение АО ЦВ "Протек" нельзя признать ожидаемым от добросовестного участника гражданского оборота.

Кроме того, отмечает, что обязанность по передаче ООО "Панацея" документов (заверенных копий), связанных с уступкой прав требований (договоры поставки, товарные накладные и иные сопровождающие поставки документы), ответчиком не исполнена, каким образом должник мог реализовать свои права нового кредитора в отношении должников по обязательствам без первичной документации, подтверждающей задолженность, ответчиком не раскрыто, что свидетельствует об отсутствии как у Должника, так и у Ответчика реального намерения передачи прав требований и получения их исполнения.

Апеллянт обращает внимание суда на то, что третьими лицами не было подтверждено наличие у них реальной финансовой возможности предоставить должнику указанные наличные денежные средства.

Условия заключенных договоров цессии и последующее поведение сторон является, по мнению заявителя, неразумным, экономически необоснованным, не соответствует сложившейся практике хозяйственных взаимоотношений и свидетельствует об отсутствии воли как Должника, так и АО ЦВ "Протек", к достижению гражданско-правовых последствий, обычно порождаемых уступкой права требования. Апеллянт указывает на наличие признаков фактической аффилированности Должника и Ответчика. Апеллянт выражает несогласие с выводами суда в части отсутствия признаков неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемых сделок.

На основании изложенного просит судебный акт отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Апелляционная жалоба ООО "СпектрФарм" содержит в себе ходатайство о переходе к рассмотрению дела по правилам, установленным Арбитражным процессуальным кодексом для рассмотрения дела в суде первой инстанции.

В удовлетворении ходатайства о переходе к рассмотрению дела по правилам, предусмотренным для рассмотрения дела в суде первой инстанции, судебная коллегия отказывает, поскольку оснований для перехода рассмотрения дела по правилам производства, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции не усматривается, доводы, приведенные заявителем, также не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных частью 4 статьи 270 АПК РФ.

В Девятый арбитражный апелляционный суд поступили ходатайства конкурсного управляющего ООО "Панацея", ООО "СпектФарм" об истребовании доказательств и назначении по делу судебной почерковедческой, технической и технико-криминалистической экспертизы.

В судебном заседании конкурсный управляющий ООО "Панацея" и представитель ООО "СпектрФарм" поддержали заявленные ходатайства.

Представитель АО "ЦВ "ПРОТЕК" возражал против удовлетворения заявленных ходатайств, представил в материалы дела письменные возражения на ходатайство конкурсного управляющего о назначении экспертизы.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев указанные ходатайства, пришел к следующим выводам.

В силу части 1 статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле.

В случае, если назначение экспертизы предписано законом или предусмотрено договором либо необходимо для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства либо если необходимо проведение дополнительной или повторной экспертизы, арбитражный суд может назначить экспертизу по своей инициативе.

Учитывая вышеприведенные нормы права, судебной коллегией отказано в удовлетворении ходатайств о назначении экспертизы по делу в связи с отсутствием оснований, предусмотренных частью 1 статьи 82 АПК РФ.

Отказывая в удовлетворении ходатайств о назначении судебной экспертизы в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия считает необходимым отметить, что положения статьи 82 АПК РФ не носят императивного характера, а предусматривают рассмотрение ходатайства и принятие судом решения о его удовлетворении, либо отклонении.

При этом удовлетворение ходатайства о проведении экспертизы является правом, а не обязанностью суда.

Кроме того, судебная коллегия отказывает в удовлетворении ходатайства конкурсного управляющего об истребовании доказательств, в порядке статей 66, 159, 184, 266 АПК РФ, поскольку полагает возможным рассмотреть дело по представленным в него доказательствам.

В суд апелляционной инстанции поступил отзыв АО "ЦВ "ПРОТЕК" на апелляционные жалобы, в котором просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании конкурсный управляющий ООО "Панацея" и представитель ООО "СпектрФарм" поддерживали доводы своих апелляционных жалоб по мотивам, изложенным в них, просили отменить судебный акт.

Представитель АО "ЦВ "ПРОТЕК" возражал на доводы апелляционных жалоб, поддержал позицию, изложенную в отзыве.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте судебного заседания, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, в судебное заседание не явились.

Законность и обоснованность определения суда Девятым арбитражным апелляционным судом проверены в соответствии со ст. ст. 123, 156, 266, 268 АПК РФ в отсутствие иных участвующих в деле лиц.

Рассмотрев дело в отсутствие иных участников процесса, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства в порядке статей 123, 156, 266 и 268 АПК РФ, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения судебного определения, принятого в соответствии с действующим законодательством и обстоятельствами дела.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), части 1 статьи 223 AПK РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как следует из материалов дела, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Панацея" в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о признании недействительной сделкой перечисления ООО "Панацея" в пользу ЗАО ФИРМА "ЦЕНТР ВНЕДРЕНИЯ "ПРОТЕК" денежных средств на общую сумму 18 544 451,76 руб. и применении последствий ее недействительности.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 отказано в удовлетворении требований.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 31.05.2022 определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 отменено, признаны недействительными сделками перечисления денежных средств ООО "Панацея" в пользу ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" на сумму 316 301 990 руб. 65 коп., применены последствия недействительности сделок в виде взыскания ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" в конкурсную массу ООО "Панацея" 316 301 990 руб. 65 коп., а также процентов за пользование чужими денежными средствами до момента фактического исполнения ЗАО Фирма "Центр Внедрения "Протек" судебного акта о признании сделок недействительными.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 08.02.2023 указанные судебные акты отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, должник с 17.11.2016 по 17.03.2020 в пользу общества "ЦВ "Протек" совершил сто двенадцать платежей на общую сумму 316 301 990 рублей 65 копеек, из которых в шестимесячный период предпочтительности осуществлены четыре платежа (с 11.02.2020 по 17.03.2020) с назначением "оплата по договору цессии N 29" на общую сумму 18 544 451 рубль 76 копеек. Один платёж "за дексаметазон" на 4 539 рублей 15 копеек совершён 17.11.2016 и остальные сто семь платежей за медтовары и по договорам цессий на 297 752 999 рублей 74 копейки с 28.09.2017 по 05.11.2019.

13.07.2020 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление ООО "ФинКомСтрой" о признании должника банкротом по упрощённой процедуре ликвидируемого должника на основании судебного приказа от 26.03.2020 по делу N А41- 18935/2020 о взыскании с должника 302 000 рублей, принятое к производству определением Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 12.10.2020 в отношении должника открыто конкурсное производство по упрощённой процедуре ликвидируемого должника.

Обращаясь в суд с настоящим заявлением, конкурсный управляющий должника, руководствуясь положениями статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и статьи 61.2 Закона о банкротстве, просил признать недействительными платежи на 297 757 538 рублей 89 копеек, совершённые должником в пользу АО "ЦВ "Протек" с 17.11.2016 по 05.11.2019, а также, руководствуясь положениями статьи 61.3 Закона о банкротстве, признать недействительными четыре платежа на 18 544 451 рубль 76 копеек, ссылаясь на отсутствие у него документации, подтверждающей реальность отношений, в рамках которых совершены оспариваемые платежи.

Суд первой инстанции, указав, что анализ финансовой отчётности должника на 30.09.2019, 31.12.2019 и 31.03.2020 свидетельствует об отсутствии признаков неплатёжеспособности и недостаточности имущества на момент совершения оспариваемых платежей, не усмотрел у сторон цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, а также указал на отсутствие каких-либо доказательств самого факта причинения такого вреда.

Суд изучил предоставленные АО "ЦВ "Протек" в опровержение доводов конкурсного управляющего должника доказательства и пришёл к выводу об обоснованности платежей, указав на отсутствие доказательств их безвозмездности или несоразмерности встречного исполнения со стороны общества "ЦВ "Протек".

Суд также исходил из того, что в случае неисполнения руководством должника своей обязанности по передаче конкурсному управляющему документации, негативные последствия подобного бездействия не могут быть возложены на добросовестного и независимого контрагента должника. Отказ руководителя от исполнения обязанности по передаче документации должника арбитражному управляющему предусматривает иные последствия и иной способ защиты прав - предъявление требования о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей должника, не исполнивших свои обязанности по передаче документации.

Отменяя определение суда первой инстанции, апелляционный суд, руководствуясь положениями статей 10, пунктом 1 статьи 170 ГК РФ, пришел к выводу о мнимости договоров поставки и цессий, в рамках которых были совершены изначально оспариваемые конкурсным управляющим должником платежи.

Суд округа поддержал выводы апелляционного суда.

Отменяя определение Арбитражного суда города Москвы от 18.02.2022, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17.05.2022 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 08.09.2022 по делу N А40-225341/2019 и направляя обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы Верховный Суд Российской Федерации указал, что суды не установили ключевые элементы составов недействительности как предусмотренные специальными основаниями, применение которых суды апелляционной инстанции и округа необоснованно проигнорировали, так и некорректно применёнными ими правилами о мнимости. Занятый судами апелляционной инстанции и округа подход к признанию сделок недействительными нарушает принципы равноправия и состязательности сторон в процессе (статьи 2, 8, 9 АПК РФ).

При этом Верховный Суд Российской Федерации отметил, что выводы суда первой инстанции следует признать преждевременными ввиду необходимости дополнительной проверки и установления действительного смысла заключения договоров цессии и поставки, а также установления фактов реализации должником своих прав по уступленным требованиям.

Кроме того, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при новом рассмотрении спора суду следует рассмотреть вопрос о привлечении к участию в обособленном споре лиц, требования к которым были переданы обществом "ЦВ "Протек" должнику по оспариваемым сделкам.

В ходе повторного рассмотрения дела в суде первой инстанции представитель конкурсного управляющего должника заявил о фальсификации доказательств и о назначении и проведении судебной экспертизы, об истребовании документов, в удовлетворении которых судом первой инстанции было отказано в связи со следующим.

Так, фальсификация - это сознательное искажение представляемых доказательств путем их подделки, подчистки, внесения исправлений, искажающих действительный смысл, или ложных сведений. Субъективная сторона фальсификации доказательств может быть только в форме прямого умысла. Субъекты фальсификации доказательств - лица, участвующие в деле, рассматриваемом арбитражным судом.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 161 АПК РФ в случае возражения лица, представившего доказательство, относительно его исключения из числа доказательств по делу, арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

В соответствии со ст. 161 АПК РФ при проверке достоверности заявлений о фальсификации (при условии доказанности фальсификации) арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

Среди мер по проверке фальсификации доказательств закон указывает на проведение экспертизы доказательства. Если назначение экспертизы необходимо для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства, арбитражный суд может назначить экспертизу по своей инициативе (ч. 1 ст. 82 АПК РФ). Заключение экспертизы либо подтвердит, либо опровергнет доводы о фальсификации доказательств.

В соответствии с частью 1 статьи 82 Арбитражного АПК РФ для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле.

Как указывалось ранее, данная норма не носит императивного характера, а предусматривает рассмотрение ходатайства и принятие судом решения об удовлетворении либо отклонении ходатайства.

Следует также отметить, что правовое значение заключения экспертизы определено законом в качестве доказательства, которое не имеет заранее установленной силы, не носит обязательного характера и в силу статьи 71 АПК РФ подлежит оценке судом наравне с другими представленными доказательствами.

В отсутствие в материалах дела достаточных оснований в обосновании необходимости для назначения экспертизы, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных ходатайств.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции.

Также, суд первой инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения ходатайства об истребовании доказательств, заявленного конкурсным управляющим должника, поскольку заявителем не обосновано, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены доказательствами, о запросе которых он ходатайствует, равно как и необоснованна относимость и допустимость указанных в ходатайстве доказательств к рассматриваемому спору.

В соответствии с ч. 4. ст. 66 АПК РФ лицо, участвующее в деле и не имеющее возможности самостоятельно получить необходимое доказательство от лица, у которого оно находится, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании данного доказательства, в ходатайстве должно быть обозначено доказательство, указано, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, указаны причины, препятствующие получению доказательства, и место его нахождения.

Арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или не совершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела (часть 3 статьи 9 АПК РФ).

При этом право суда истребовать доказательства установлено в случае необходимости сбора относимых и допустимых доказательств, необходимых для рассмотрения спора по существу.

Принимая во внимание указания Верховного Суда Российской Федерации, и разрешая заявленные требования по существу при новом рассмотрении обособленного спора, суд первой инстанции руководствовался следующим.

Так, обращаясь в адрес Арбитражного суда города Москвы с настоящим заявлением, конкурсный управляющий должника указывал, что должником в пользу ЗАО ФИРМА "ЦЕНТР ВНЕДРЕНИЯ "ПРОТЕК" за период с 14.11.2017 по 17.03.2020 перечислены денежные средства в общем размере 316 301 990 руб. 65 коп. с назначениями платежей "по договору цессии" "за мед товара".

Как установлено в ходе судебного разбирательства, в рассматриваемый период, между Должником и АО ЦВ "Протек" заключено ряд договоров цессии, по которым ООО "Панацея" в пользу АО ЦВ "Протек" были совершены спорные перечисления.

Все договоры цессии предусматривали передачу Ответчиком Должнику прав требований к различным лицам по номинальной стоимости требований.

По мнению конкурсного управляющего, положенные в основу спорных платежей договоры цессии, и, как следствие, сами платежи, являются недействительными (ничтожными) сделками, которые причинили вред имущественным правам кредиторов Должника, совершены с целью его причинения.

Конкурсный управляющий полагал, что сделка по перечислению должником денежных средств должна быть признана судом недействительной на основании статей 61.2, 61.3. Закона о банкротстве, как сделка, совершенная при неравноценном встречном исполнении, с целью причинения вреда имущественным правам конкурсным кредиторов, а также на основании ст. 10, 168, 170 ГК РФ.

Так, в заявлении оспариваются три группы сделок:

- платежи на сумму 18 544 451,76 рублей по договорам цессии; период осуществления платежей с 11.02.2020 по 17.03.2020 (в течение шести месяцев, предшествовавших возбуждению дела о банкротстве); основание обжалования статья 61.3 Закона о банкротстве;

- платежи за поставку лекарственных препаратов: по договору поставки на общую сумму 33 960 171, 77 рублей (с сентября 2017 года по февраль 2019 года) и по отдельным счетам на общую сумму 49 159 259,31 руб. (один платеж 17.11.2016, платежи с июля по август 2018 года и еще один платеж 11.09.2019); основание обжалования статья 61.2 Закона о банкротстве и статья 170 ГК РФ;

- платежи по договорам цессии на общую сумму 211 138 107 рублей (всего 42 платежа 42 платежа по различным договорам уступки прав требования, в период с ноября 2017 по ноябрь 2019 года); основания обжалования статья 61.2 Закона о банкротстве и статья 170 ГК РФ.

В отношении платежей на сумму 18 544 451,76 рублей по договорам цессии, совершенных в период с 11.02.2020 по 17.03.2020, суд установил, что они совершены в течение шести месяцев, предшествовавших возбуждению дела о банкротстве, и подпадают под основания обжалования в соответствии со ст. 61.3 Закона о банкротстве.

В соответствии с п. 12 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N63) если сделка с предпочтением была совершена не ранее чем за шесть месяцев и не позднее чем за один месяц до принятия судом заявления о признании должника банкротом, то в силу пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве она может быть признана недействительной, только если:

а) в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым или третьим пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве;

б) или имеются иные условия, соответствующие требованиям пункта 1 статьи 61.3, и при этом оспаривающим сделку лицом доказано, что на момент совершения сделки кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было или должно было быть известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности пли недостаточности имущества.

При решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

В рамках рассмотрения настоящего спора для признания платежей недействительными на основании п. 61.3 Закона о банкротстве, подлежит установлению осведомленность Банка о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, определенные в ст. 2 Закона о банкротстве.

Согласно п. 12.2 Постановления N 63, сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (п. 2 ст. 61.2 или п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, следует исходить из содержания этих понятий, данного в абз. 33 и 34 ст. 2 Закона о банкротстве:

- недостаточность имущества - превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника,

- неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

Проанализировав анализ финансовой отчетности ООО "Панацея", а также изучив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что неплатежеспособность или недостаточность имущества должника на момент совершения платежей конкурсным управляющим должника не доказана, равно как и доказана осведомленность Банка об их наличии.

Так, положительная величина чистых активов должника свидетельствует об отсутствии признака недостаточности имущества должника.

Свидетельствует об отсутствии признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества должника также и анализ финансовой отчетности ООО "Панацея" на 30.09.2019 и 31.12.2019, из которого следует положительная динамика эффективности деятельности компании, положительная величина чистых активов и полные покрытие обязательств активами должника.

Более того, согласно данными Бухгалтерского баланса ООО "Панацея" на 31.03.2020, уже после совершения платежей имел место рост чистых активов и коэффициента ликвидности Должника.

По данным официального сайта Единой информационной системы в сфере закупок (https://zakupki.gov.гu) за 2019 ООО "Панацея" заключило - 34 контракта на поставку фармацевтической продукции на общую сумму 147.4 млн. руб.

Также, конкурсным управляющим не представлены доказательства осведомленности Банка о наличии у должника просроченных денежных обязательств перед кредиторами.

Между тем, специальный критерий недобросовестности получателя обязательных платежей и кредитных платежей закреплен абз. 10 п. 16 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом ВС РФ от 20.12.2016, согласно которому презумпция такой осведомленности установлена только с момента официального опубликования сведений о введении наблюдения, финансового оздоровления, внешнего управления, о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

Обычаи делового оборота в банковской сфере и нормативные документы Банка России не предусматривают использование кредитными организациями каких-либо автоматизированных продуктов, которые могут осуществлять мониторинг предъявления к заемщикам исков и анализ их результатов по картотекам судебных дел. Отслеживание судебных споров с участием должника не является обязанностью Банка.

Само по себе наличие исковых требований от третьих лиц и возбуждение дел в арбитражном суде не является безусловным доказательством осведомленности Банка о наличии у должника признаков неплатежеспособности, поскольку предъявление требований в исковом порядке еще не означает недостаточности средств для погашения таких требований.

Неоплата конкретного долга отдельному кредитору сама по себе не свидетельствует о наличии у должника признака неплатежеспособности, а наличие исков контрагентов к должнику при удовлетворительном состоянии баланса должника (по состоянию на последний отчетный период, предшествующий совершению оспариваемой сделки) само по себе не свидетельствует о неплатежеспособности последнего либо о недостаточности у него имущества, а является всего лишь свидетельством нормальной хозяйственной деятельности общества.

При решении вопроса о том, должен ли кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующую от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующее: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом (п. 12 Постановления N 63).

Суд первой инстанции верно установил, что вопреки позиции конкурсного управляющего, заявление должника об оспаривании данных сделок на общую сумму 33 960 171, 77 рублей не содержит доказательств, подтверждающих довод заявителя о том, что оплата товаров, полученных по договору поставки, была совершена без соразмерного встречного представления и с целью причинения вреда кредиторам должника.

09.02.20216 между должником и АО "Центр внедрения "ПРОТЕК" был заключен договор поставки медицинских товаров. За все время коммерческого сотрудничества контрагентов (с 2016 г. по 2020 г.) АО "Центр внедрения "ПРОТЕК" поставило ООО "Панацея" товар на сумму 148 845 918,72 рублей. Все поставки товара на основании договора осуществлялись на условиях отсрочки платежа на 60 календарных дней.

В свою очередь в рамках оспариваемых сделок должник производил оплату уже поставленного товара. Факт поставки товара подтверждается товарными накладными.

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий оспаривает оплаты, произведенные должником в период с сентября 2017 года по февраль 2019 года.

Исходя из условий договора поставки и товарных накладных, основания для оплаты товара возникли у должника в период с июня 2017 по декабрь 2018.

В данный период у должника отсутствовали какие-либо признаки недостаточности имущества или неплатежеспособности.

При исполнении сделок не было каких-либо факторов, свидетельствующих о том, что должник совершает нехарактерные для его обычной хозяйственной деятельности операции.

Товар приобретался должником для осуществления основной деятельности - продажи медицинских препаратов - и приобретение данного товара имело разумную экономическую цель: получить доход от основной деятельности.

АО "Центр внедрения "ПРОТЕК", чьей основной деятельностью является дистрибуция медицинских товаров (лекарственных препаратов, БАД), не связано с должником, не входит с ним в группу, осуществляло взаимодействие с должником исключительно на основании гражданско-правовых сделок.

В период совершения сделок у АО "Центр внедрения "ПРОТЕК" не было и не могло быть цели причинения вреда каким-либо кредиторам должника.

Сведения о должнике, содержащиеся в открытых источниках (например, в системах СПАРК или casebook.ru) свидетельствуют о том, что с июня 2017 по февраль 2019 должник находился в удовлетворительном финансовом состоянии: выручка от основной деятельности по итогам 2018 года составила 1,3 миллиарда рублей, отсутствовали сведения о неисполненных обязательствах перед третьими лицами и/или просроченной кредиторской задолженности.

Свои обязательства по оплате полученного товара должник выполнял в соответствии с условиями договора и сложившейся между сторонами договора поставки практикой.

Исходя из сведений о кредиторах, чьи требования включены в реестр, по состоянию на сентябрь 2017 - февраль 2019 у должника отсутствовали кредиторы, чьи требования подлежали первоочередному, по отношению к АО "Центр внедрения "ПРОТЕК", удовлетворению (были просрочены).

Так, требования кредиторов, включенных в реестр, возникли после совершения должником оспариваемых сделок.

Между тем, заявление конкурсного управляющего также не содержит сведений о каких-либо иных кредиторах, требования перед которыми были просрочены на момент поставки товара или на момент его оплаты.

Все вышесказанное означает, что сделки по оплате товара, поставленного на основании Договора от 09.02.2016, не имеют признаков недействительных, в результате совершения оспариваемых сделок не был причинен вред кредиторам должника, у АО "Центр внедрения "ПРОТЕК" не было и не могло быть цели причинения вреда каким-либо кредиторам должника, на момент их совершения у должника отсутствовали кредиторы, обязательства перед которыми были просрочены или подлежали первоочередному по отношению к АО "Центр внедрения "ПРОТЕК" удовлетворению.

Кроме того, суд первой инстанции верно установил, что каждый платеж является самостоятельной сделкой, исполненной в соответствии с условиями рамочного договора поставки. Сумма каждого платежа не превышает 1 % от стоимости активов должника на момент совершения.

Так, платежи осуществлялись в рамках обычной хозяйственной деятельности, что исключает возможность признания данных сделок недействительными, в данных платежах отсутствуют признаки недействительных сделок, предусмотренные статьей 61.3 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий утверждает, что данные сделки являются недействительными, так как при их совершении было оказано предпочтение контрагенту.

В заявлении конкурсного управляющего отсутствует информация о том, требования каких именно кредиторов подлежали преимущественному удовлетворению. АО ЦВ ПРОТЕК полагает, что оспариваемые сделки не привели к оказанию предпочтения кому-либо из кредиторов ООО "Панацея".

На момент совершения данных сделок в отношении ООО "Панацея" включенные в реестр кредиторы не предъявляли денежные требования.

Равным образом на момент совершения данных сделок АО ЦВ ПРОТЕК не знало и не могло знать о наличии у ООО "Панацея" признаков неплатежеспособности.

Исходя из общедоступной информации о составе реестра кредиторов должника, требования основного кредитора - ООО "Фармимпульс" возникли на основании решения Арбитражного суда города Москвы от 13.05.2022 о признании сделки ООО "Панацея" с ООО "Фармимпульс" недействительной и применении последствий недействительности сделки. Заявление о признании указанной сделки недействительной было подано в суд 13.08.2020. Перечисления ООО "Фармимпульс" в пользу ООО "Панацея", признанные недействительными сделками, были осуществлены в различные периоды времени, различными траншами в качестве предоплаты за поставку лекарственных препаратов, то есть являлись авансом. Обязательство по поставке товара, возникшее у ООО "Панацея" после получения аванса не может быть квалифицировано как денежное требование ООО "Фармимпульс", которое ООО "Панацея" должно было исполнить преимущественно по отношению к денежному требованию АО ЦВ ПРОТЕК, возникшему на основании договоров цессии. До момента признания данных платежей в мае 2022 года недействительными, у ООО "Панацея" отсутствовало денежное обязательство перед ООО "Фармимпульс".

Учитывая изложенное, суд первой инстанции верно установил, что требование ООО "Фармимпульс" не может быть противопоставлено платежам АО "ЦВ ПРОТЕК" и его возникновение в мае 2022 года не образует состав сделки, недействительной по статье 61.3 Закона о банкротстве.

Кроме того, в рамках дела о банкротстве ООО "Фармимпульс" суды установили, что ООО "Панацея" связано с ООО "Фармимпульс". Более того, ООО "Панацея" привлечено к субсидиарной ответственности по долгам ООО "Фармимпульс", то есть признано лицом, контролирующим ООО "Фармимпульс". Так, требования аффилированных лиц, в том числе требования ООО "Фармимпульс" в отношении которого установлена аффилированность с должником, не могут быть противопоставлены в настоящем деле интересам "АО ЦВ ПРОТЕК".

Следующий кредитор ООО "Панацея" - ООО "СпектрФарм" с требованием в размере 15,6 млн. рублей основанном на договоре поставки товаров от 13.05.2020 и платежах, осуществленных ООО "СпектрФарм" по договору в мае 2020 года. Следовательно, требование ООО "СпектрФарм" также не может быть противопоставлено в рамках настоящего дела платежам в пользу АО ЦВ ПРОТЕК, так как договорные и денежные отношения между должником и ООО "СпектрФарм" возникли через два месяца после завершения расчетов между должником и АО ЦВ ПРОТЕК.

Также как и ООО "Панацея", ООО "СпектрФарм" привлечено к субсидиарной ответственности по долгам ООО "Фармимпульс" как контролировавшее должника лицо. Это свидетельствует о том, что и ООО "СпектрФарм" аффилировано с должником.

Требования аффилированных кредиторов не могут конкурировать в деле о банкротстве с интересами независимых кредиторов. Сведения о взаимоотношениях и расчетах аффилированных лиц недоступны внешним контрагентам. Участники таких отношений, особенно в предбанкротной ситуации, склонны скрывать суть своих взаиморасчетов от внешних контрагентов и кредиторов, создавая у независимых кредиторов видимость платежеспособности и активной предпринимательской деятельности.

Учитывая изложенное, требования ООО "СпектрФарм", также как и требования ООО "Фармимпульс", не могут служить основанием для признания сделок ООО "Панацея" с АО ЦВ ПРОТЕК недействительными.

Кредитор ООО "БиоФармКомбинат" был включен в реестр требований кредиторов 19.10.2021 на сумму 1 125 505 рублей. До предъявления требования о включении в реестр данный кредитор не предъявлял ООО "Панацея" каких-либо денежных требований.

Следовательно, АО "ЦВ ПРОТЕК" не знало и не могло знать, что в мае 2019 года у должника был кредитор, по отношению к которому ООО "Панацея" не полностью исполнило обязательства по оплате товара. Равным образом АО ЦВ ПРОТЕК в марте 2020 года не знало и не могло знать о том, что ООО "Панацея" имеет признаки неплатежеспособности. Причем следует обратить внимание на тот факт, что большую часть платежей в пользу ООО "БиоФармКомбинат" ООО "Панацея" осуществило.

Требования Департамента здравоохранения и фармации Ярославской области (зареестровый кредитор) в размере 22 тысячи рублей были установлены судебными приказами от 29.08.2020 по делу N А82-13716/2020 и от 26.03.2022 по делу N А82-3934/2021.

Следовательно, о наличии данных требований АО "ЦВ ПРОТЕК" также не знало и не могло знать в феврале и марте 2020 года.

Материалами дела установлено, что платежи в пользу АО "ЦВ ПРОТЕК" были совершены за 4 месяца до возбуждения дела о банкротстве должника.

В соответствии с пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве, для признания сделки недействительной по основанию предпочтения, заявитель обязан доказать, что ответчик знал или должен был знать о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Как указал Верховный суд РФ в определении от 08.02.2023 по настоящему обособленному спору, для разрешения вопроса о наличии или отсутствия оснований признавать часть оспариваемых сделок совершенными с предпочтением необходимо установить момент прекращения исполнения должником своих финансовых обязательств, а также наличие или отсутствие осведомленности об этом контрагента (выгодоприобретателя) по оспариваемым сделкам.

Осведомленность либо неосведомленность кредитора об указанных выше обстоятельствах является вопросом, связанным с установлением и оценкой фактов по делу.

Конкурсный управляющий на осведомленность ответчика о неплатежеспособности должника не ссылался, соответствующие доказательства не представлял.

Отсутствие в материалах дела надлежащих доказательств, подтверждающих осведомленность общества о признаке неплатежеспособности должника или недостаточности у него имущества, исключает возможность признания спорных платежей сделками с предпочтением.

С января по март 2020 года АО ЦВ ПРОТЕК не знало и не могло знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности. По состоянию на март 2020 года из общедоступных источников информации можно было получить сведения о том, что по итогам 2018 года ООО "Панацея" получило выручку в размере 1,3 миллиарда рублей (прибыль 11 миллионов, валюта баланса 530 085 000 рублей), по итогам 2019 - выручка составила 801 миллион (прибыль - 10 миллионов, валюта баланса 173 612 000 рублей). Причем, по состоянию на март 2020 года отчет о финансовых результатах деятельности ООО "Панацея" не был доступен контрагентам должника и при заключении сделок они правомерно руководствовались сведениями о результатах деятельности за 2018 год. По состоянию на март 2020 года у АО ЦВ ПРОТЕК отсутствовала информация о том, что должник прекратил исполнять свои финансовые обязательства перед контрагентами и приобрел признаки неплатежеспособности.

Так как АО ЦВ ПРОТЕК не знало и не могло знать о возникновении у должника признаков неплатежеспособности в феврале-марте 2020 года, сделки, совершенные в данный период, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что платежи в размере 18 544 451 руб. 76 коп. не могут быть оспорены по ст. 61.3 Закона о банкротстве.

В отношении платежей за поставку лекарственных препаратов: по договору поставки на общую сумму 33 960 171, 77 рублей (с сентября 2017 года по февраль 2019 года) и по отдельным счетам на общую сумму 49 159 259,31 руб. (один платеж 17.11.2016, платежи с июля по август 2018 года и еще один платеж 11.09.2019) и платежам по договорам цессии на общую сумму 211 138 107 рублей (всего 42 платежа 42 платежа по различным договорам уступки прав требования, в период с ноября 2017 по ноябрь 2019 года) суд первой инстанции установил следующее.

Так, указанные платежи подпадают под основания обжалования, предусмотренные ст. 61.2 Закона о банкротстве и ст. 170 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве в порядке главы III.1 Закона о банкротстве подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

В пункте 1 Постановления N 63 указано, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством РФ, процессуальным законодательством РФ и другими отраслями законодательства РФ, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Как разъяснено в пункте 8 Постановления N 63, в соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

В пункте 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" в применимой к спорному договору редакции разъяснено, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Таким образом, для квалификации подозрительной сделки как сделки с неравноценностью встречного исполнения пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве устанавливает два необходимых критерия для признания такой сделки недействительной: сделка совершена должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления; неравноценность встречного исполнения обязательств контрагентом должника.

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Таким образом, для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо установить, в какой период с момента принятия заявления о признании должника банкротом заключена спорная сделка и имело ли место неравноценность встречного исполнения.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 Постановления N 63 пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

Судом установлено, что оспариваемая конкурсным управляющим сделка совершена в пределах срока, установленного п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Так, заявление о признании несостоятельным (банкротом) ООО "Панецея" принято к производству 17.07.2020, а оспариваемые платежи совершены в мае 2017-ноябрь 2019 г.

При оспаривании по пункту 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве конкурсный управляющий должен доказать суду то, что со стороны покупателя имеет место неравноценное встречное предоставление по сделке.

Между тем, АО "ЦВ ПРОТЕК" представило в суд первичные документы, подтверждающие поставку (товарные накладные, копии доверенностей ООО "Панацея" на получение товара, выписки из книги продаж, договоры на хранение товара, поставленного в адрес должника).

В свою очередь, конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих его доводы о том, что при исполнении договора поставки стороны имели намерение совершить данную сделку только для вида.

Суд первой инстанции установил, что данные сделки являлись для должника сделками, совершенными в рамках обычной хозяйственной деятельности.

Так, согласно материалам дела, основным видом деятельности должника являлась продажа лекарственных препаратов государственным и муниципальным заказчикам.

За весь период своей деятельности ООО "Панацея" выиграло 2 571 торгов, в результате исполнения которых поставило в адрес государственных и муниципальных заказчиков лекарственные препараты на общую сумму 2 821 488 014,15 рублей.

Следовательно, приобретение лекарственных препаратов у крупных дистрибьюторов, осуществлялось ООО "Панацея" в целях их дальнейшей перепродажи и извлечения прибыли.

Сделки, совершенные должником в рамках обычной хозяйственной деятельности, являются действительными, ООО "Панацея" получило по ним лекарственные препараты и осуществило их дальнейшую перепродажу государственным и муниципальным заказчикам.

В рассматриваемом случае, факт поставки лекарственных препаратов на сумму, указанную конкурсным управляющим в заявлении о признании сделок недействительными, ответчиком доказан.

Верховный Суд Российской Федерации в определении от 08.02.2023, вынесенном по настоящему обособленному спору указал, что все платежи должны оцениваться как самостоятельные сделки.

Следовательно, конкурсный управляющий должен доказать, что на момент совершения каждого в отдельности взятого платежа ООО "Панацея" имело признаки неплатежеспособности, имело кредиторов, которым было намерено причинить вред, осуществляя платежи в пользу АО "ЦВ ПРОТЕК".

Равным образом конкурсный управляющий обязан доказать, что АО "ЦВ ПРОТЕК" знало о наличии у должника признаков неплатежеспособности и наличии у него цели причинить вред свои кредиторам путем оплаты товара, полученного от АО ЦВ ПРОТЕК.

Между тем, соответствующих доказательств заявителем в материалы дела представлено не было.

Из материалов дела следует, что последний платеж за поставку лекарственных препаратов АО "ЦВ ПРОТЕК" получило от должника в сентябре 2019 года, то есть за 10 месяцев до возбуждения дела о банкротстве должника.

Как указывалось судебной коллегией ранее, по состоянию на сентябрь 2019 года у должника отсутствовали кредиторы, обязательства перед которыми подлежали исполнению в приоритетном порядке и о наличии которых АО ЦВ ПРОТЕК знало или должно было знать, по состоянию на 01.01.2019 у ООО "Панацея" были удовлетворительные финансовые показатели, вплоть до сентября 2019 года ООО "Панацея" участвовало в государственных и муниципальных закупках и до конца декабря 2019 года осуществляло поставки лекарственных препаратов во исполнение контрактов, заключенных на торгах в сентябре 2019 года.

При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции резюмировал отсутствие оснований для признания платежей за поставленные товары на общую сумму 33 960 171, 77 рублей и по отдельным счетам на общую сумму 49 159 259,31 руб. недействительными сделками по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 Закона о банкротстве.

Равным образом не доказано заявителем наличие оснований для признания недействительными платежей по договорам цессии на общую сумму 211 138 107 рублей.

Из представленных в материалы дела доказательств следует, что при заключении договоров цессии воля и волеизъявление АО "ЦВ ПРОТЕК" полностью совпадали, АО "ЦВ ПРОТЕК" в соответствии с условиями договоров цессии передало должнику права требования к дебиторам, которым ранее поставило лекарственные препараты.

Требования к дебиторам являлись действительными, их наличие подтверждено первичными документами.

После заключения договоров цессии АО ЦВ ПРОТЕК выбыло и отношений с дебиторами, что свидетельствует о полном совпадении воли с волеизъявлением, выраженным в договорах цессии.

Полученные в счет уступленных прав денежные средства, были для АО "ЦВ ПРОТЕК" платой за реально поставленные лекарственные препараты.

Вместе с тем, вопреки позиции заявителя, тот факт, что АО "ЦВ ПРОТЕК" не предоставило ООО "Панацея" скидку при передаче прав и передало прав требования по их номинальной стоимости не образует состава мнимой сделки, поскольку согласно пояснениям, общество не было заинтересовано в заключении договоров цессии на иных условиях.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 5 Постановления N 63, пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по названному основанию.

Между тем, в рассматриваемом случае, совокупность изложенных заявителем обстоятельств, позволивших суду первой инстанции прийти к выводу о недействительности оспариваемой сделки, конкурсным управляющим не преодолена.

Так, конкурсным управляющим не доказано, что ответчик знал или должен был знать о том, что при заключении договоров цессии должник преследовал цель причинить вред своим кредиторам.

Кроме того, отсутствуют признаки аффилированности сторон сделки.

Также в материалы дела представлены доказательства того, что дебиторы, привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования на предмет спора, выполняли свои обязательства по погашению долга.

Как верно отметил суд первой инстанции, тот факт, что руководство ООО "Панацея" не передало конкурсному управляющему документы, подтверждающие факт выполнения дебиторами своих обязательств и факт поступления денежных средств должнику, не является основанием для признания сделок должника с АО "ЦВ ПРОТЕК" недействительными, а является основанием для предъявления руководству ООО "Панацея" соответствующих требований о взыскании убытков или привлечения к субсидиарной ответственности в установленном законом порядке.

Вместе с тем, в материалы дела не представлено доказательств несоответствия цены приведенной в оспариваемых договорах реальной стоимости прав, которыми располагал должник на момент заключения спорного договора, с учетом пояснений ответчика.

При этом, конкурсным управляющим не указано наличие признаков неравноценного встречного исполнения обязательств или намеренного занижения сторонами стоимости сделки, предусмотренных п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В материалах дела так же отсутствуют доказательства, что на момент заключения вышеуказанной сделки, ответчику было известно об отсутствии у должника имущества и о невозможности восстановления его имущественного положения.

Так, материалами дела не подтверждено наличие у сторон при совершении оспариваемой сделки цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, а также не доказан сам факт причинения такого вреда кредиторам, в связи с чем, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявленных требований в данной части.

Далее, в заявлении об оспаривании сделок конкурсный управляющий также указывал на 33 сделки, совершенные должником в июле - августе 2018 года, 17.11.2016 и 11.09.2019 на общую сумму 49 159 259,31 руб.

Рассмотрев обоснованность требований конкурсного управляющего в указанной части, суд первой инстанции установил следующее.

Так, конкурсный управляющий должника указывал, что недействительными сделками являются сделки по оплате должником полученных от АО "ЦВ "ПРОТЕК" денежных требований.

В заявлении указаны 42 платежа по различным договорам уступки прав требования, совершенных в период с ноября 2017 по ноябрь 2019 года на общую сумму 211 138 107 рублей, и 4 платежа, совершенные в феврале и марте 2020 года на общую сумму 18 544 451, 76 рублей.

Платежи, совершенные в начале 2020 года конкурсный управляющий просил признать недействительными на основании пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, указывая, что у должника имелись неисполненные денежные обязательства перед другими кредиторами.

Остальные платежи заявитель просил признать недействительными на основании пунктов 1, 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве и статьи 10 ГК РФ.

Вместе с тем, в материалы дела представлены приложения к договорам уступки прав (цессии) (с отметками должников о получении) - уведомления о переходе права требования по договору (в порядке ст.ст. 382-390 ГК РФ) в отношении следующих лиц ИП Ващева Е.А., ИП Горошко М.В., ИП Долгова С.В., ИП Железняк И.Г., ИП Плющакова Н.Ю., ИП Река Л.К., ИП Седова Е.В., ИП Трубилова Н.А., ООО "Фарм-Инновации".

Так, суд первой инстанции установил, что ИП Трубилова Н.А. заключила с АО "ЦВ "Протек" договор поставки N П06-П/16 от 21.03.2016. Ответчик выполнил свои обязательства по указанному соглашению в полном объеме. В дальнейшем АО ЦВ "Протек" заключило с ООО "Панацея" следующие договоры уступки прав требований к ИП Трубиловой Н.А.; Договор цессии N 20 от 27.12.2017 (31 500 802,18 руб.); Договор цессии N21 от 19.01.2018 (30 003 982,19 руб.); Договор цессии N 22 от 11.10.2018 (14 988 986,48 руб.); Договор цессии N 24 от 15.04.2019 (18 114 276,94 руб.); Договор цессии N 25 от 28.05.2019 (14 852 732,91 руб.); Договор цессий N 26 от 10.07.2019 (13 176 180,10 руб.); Договор цессии N 27 от 20.08.2019 (19 764 046,39 руб.); Договор цессии N 28 от 01.10.2019 (17 585 356,31 руб.); Договор цессии N 29 от 31.01.2020 (18 544 451,76 руб.).

ИП Трубилову Н.А. уведомили о состоявшихся уступках прав требований по договору поставки N П06-П/16 от 21.03.2016.

Также ООО "Панацея" направило ИП Трубиловой Н.А. ряд уведомлений, в которых указало на необходимость передачи денежных средств в наличной денежной форме и даты погашения задолженности по договорам.

ИП Трубилова Н.А. передала денежные средства в наличной форме ООО "Панацея" в соответствии с обозначенным в уведомлениях графиком погашения задолженности.

ООО "Панацея" к ИП Трубиловой Н.А. претензий по произведенной оплате не предъявляло.

Таким образом, погашение ИП Трубиловой Н.А. задолженности перед ООО "Панацея" указывает на реальность договоров цессий N 20-22, 24-29, заключенных между АО ЦВ "ПРОТЕК" и ООО "Панацея".

Кроме того, АО "Центр внедрения "Протек" и ООО "Панацея" заключили следующие договоры об уступке права требования об оплате задолженности по договору поставки, заключенному между Плющаковой Н.Ю. и АО "Центр внедрения "Протек": N 80 от 14.11.2017 на сумму 5 000 000,00 руб.; N 84 от 20.11.2017 на сумму 1 500 000,00 руб.

Таким образом, к ООО "Панацея" перешло право требования к Плющаковой Н.Ю. на общую сумму в размере 6 500 000 рублей 00 копеек.

Суд первой инстанции отклонил довод конкурсного управляющего должника о том, что ООО "Панацея" не получало от Плющаковой Н.Ю. оплаты задолженности по перешедшему к нему требованию.

Так, согласно материалам дела, данная задолженность была погашена Плющаковой Н.Ю. в полном объеме еще в 2017 году, что подтверждается квитанциями к приходно-кассовым ордерам N N 967, 971, 975, 977, 1002, 1020, 1056, а также соглашением от 29.12.2017 о выполнении обязательств и отсутствии взаимных претензий между Плющаковой Н.Ю. и ООО "Панацея" (далее - Соглашение) и актом сверки взаимных расчетов на 31.12.2018 между Плющаковой Н.Ю. и ООО "Панацея" (далее - Акт).

Таким образом, Плющакова Н.Ю. надлежащим образом и в полном объеме исполнила обязательства по оплате задолженности по договору поставки, а ООО "Панацея", в свою очередь, получило денежные средства и прямо и недвусмысленно подтвердило это подписанными Соглашением и Актом с Плющаковой Н.Ю.

Указанные обстоятельства опровергают доводы заявителя.

Как следует из представленных в материалы дела доказательств ИП Ващева Е.А. вернула должнику 5 000 000 руб. (подтверждается представленными в материалы дела приходно-кассовыми ордерами).

В соответствии с постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.01.2013 N 11524/12 указано, что исходя из объективной невозможности доказывания факта отсутствия правоотношений между сторонами, суду на основании статьи 65 АПК РФ необходимо делать вывод о возложении бремени доказывания обратного (наличие какого- либо правового основания) на ответчика, однако если из представленных заявителем платежных поручений усматривается, что основаниями платежа являлись конкретные правоотношения, доказательства, что правоотношения, указанные в качестве оснований платежа, не являются такими основаниями, а денежные средства были перечислены безвозмездно, должны быть представлены заявителем.

В данном случае причинение вреда имущественным правам кредиторов имеющимися в материалах дела доказательствами не подтверждено.

Отсутствие у конкурсного управляющего информации об исполнении договоров лицами, права требования к которым были переданы, не свидетельствует о наличии у сделок признаков недействительных.

Как и в отношении иных платежей в рамках настоящее обособленного спора, заявителем не доказано, что ответчик знал или должен был знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Приведенные конкурсным управляющим доводы основаны на предположениях, надлежащим образом не подтверждены, также не представлено доказательств того, что ответчик относится к лицам, прямо перечисленным в статье 19 Закона о банкротстве или к иным лицам, заинтересованность которых имеет значение при применении пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии со ст. 421 ГК РФ заключение договора между сторонами носит свободный (диспозитивный) характер. Стороны самостоятельно определяют и отражают в договоре все необходимые условия его заключения.

Согласно ст. 209 ГК РФ собственник имущества вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие законодательству Российской Федерации.

Законодатель раскрывает принцип свободы договора путем перечисления тех возможностей (правомочий), которыми наделены субъекты гражданского права: заключать или не заключать договор, определять вид заключаемого договора, формулировать условия договора по своему усмотрению (ст. 421 ГК РФ).

Следуя буквальному смыслу ст. 421 ГК РФ, в содержании свободы договора можно выделить три составляющих: свободу заключать или не заключать договор, свободу выбирать вид заключаемого договора (включая возможность заключения смешанного или непоименованного договора), свободу определять условия договора по своему усмотрению.

Конституционный характер свободы договора означает, что данное благо (свобода) может быть ограничено федеральным законом лишь в той мере, в какой это необходимо для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ). Свобода договора не может быть безграничной.

Таким образом, свобода договора имеет свои пределы. Под пределами понимаются общие требования к осуществлению любого субъективного гражданского права, а именно: соблюдение прав и законных интересов третьих лиц, соблюдение публичного порядка, недопустимость злоупотребления правом.

Предусмотренные законом ограничения свободы договора преследуют одну из трех целей: защита слабой стороны договора, защита интересов кредиторов либо защита публичных интересов (государства, общества).

Злоупотребление свободой договора представляет собой умышленное несоблюдение одним из контрагентов предусмотренных законом ограничений договорной свободы, повлекшее причинение ущерба другому контрагенту, третьим лицам или государству.

Для злоупотребления свободой договора характерны такие признаки как: видимость легальности поведения субъекта; использование недозволенных средств и способов осуществления права (свободы); осуществление права вопреки его социальному назначению; осознание лицом незаконности своих действий (наличие умысла); причинение ущерба другим лицам вследствие совершения вышеуказанных действий.

Таким образом, злоупотребление правом представляет собой особый тип гражданского правонарушения.

Согласно положениям п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ).

В силу абзаца первого п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета, суд на основании п. 2 ст. 10 ГК РФ с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Пленум ВАС РФ в п. 10 Постановления от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснил, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (п. 1 ст. 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Таким образом, исходя из правовой нормы, закрепленной в п. 1 ст. 10 ГК РФ, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в ст. 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, причиняющих вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

При этом с учетом разъяснений, которые содержатся в вышеуказанном Постановлении Пленума ВАС РФ, обязательным признаком сделки для целей квалификации ее как ничтожной в соответствии с п. 1 ст. 10 ГК РФ является направленность такой сделки на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Согласно п. 1 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу п. 2 ст. 168 ГК РФ, если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна. Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный ст. 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признается недействительной на основании ст. ст. 10 и 168 ГК РФ.

Как верно указал суд первой инстанции, довод заявителя о наличии в действиях сторон сделки признаков злоупотребления (ст. 10 ГК РФ) не обоснован какими-либо конкретными доказательствами, свидетельствующими о совершении оспариваемой сделки с незаконной целью или незаконными средствами, в обход закона, с намерением достичь цель, отличную от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок, с намерением причинить вред другим лицам, или нарушить права и законные интересы других лиц, об установлении незаконных или несправедливых условий договора, значительно отличающихся от применяемых в аналогичных правоотношениях

В рассматриваемом случае судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что конкурсный управляющий не доказал, что должник совершил платежи с целью причинить вред имущественным правам своих кредиторов.

По смыслу пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сама по себе уступка права требования по цене, которая не соответствует номиналу размера уступленного требования, не может являться основанием для признания оспариваемой сделки недействительной.

Сам по себе номинал права требования не может отражать его рыночную стоимость и, соответственно, являться доказательством размера предоставления, осуществленного должником.

Вместе с тем, доказательств отличия цены и условий оспариваемых сделок от цены и условий аналогичных сделок, в материалы дела не представлено.

Судом также принято во внимание то обстоятельство, что доказательств, которые бы подтверждали отсутствие намерения сторон договоров цессии исполнять свои обязательства, в материалы дела не представлено.

Кроме того, как указано в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 08.02.2023 N 305-ЭС21-8027 (7), уступка требования по его номинальной стоимости не является ни признаком аффилированности, ни тем более обстоятельством, как-либо порочащим волю по оспариваемым сделкам.

Сама по себе аффилированность сторон сделки, равно как и то, что результат сделки не может быть принят в качестве актива, увеличивающего собственные средства должника, не свидетельствуют о мнимости сделки или недобросовестности её сторон.

Доказательств того, что оспариваемые сделки должны быть заключены по иной цене, не представлено.

При этом, возможные недостатки в исполнении сделки также не свидетельствуют о ее мнимости.

В материалы дела представлены доказательства уведомления дебиторов о состоявшейся уступке права требования, а два индивидуальных предпринимателя обратились в суд округа с жалобами на состоявшиеся судебные акты, подтвердив факт извещения о состоявшейся уступке и указав на надлежащее исполнение именно должнику.

Резюмируя изложенное, доказательств, бесспорно указывающих на мнимость оспариваемых платежей, в дело не представлено, оспариваемые платежи совершены во исполнение Договоров цессии, которые в установленном законом порядке ничтожными (недействительными) признаны не были.

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий, квалифицировав сделку как ничтожную, не указал, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные нарушения выходили за пределы диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве, на подобные обстоятельства конкурсный управляющий не ссылался.

Суд первой инстанции верно установил, что доводы конкурсного управляющего о необходимости применения к сделкам, совершенным с неравноценным встречным предоставлением с целью причинения вреда, не имеющим других недостатков, общих положений о ничтожности, по сути, направлены на обход правил о сроке исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.

Доводы заявителя сводятся к переоценке имеющихся в деле доказательств, получивших надлежащую оценку судов первой и апелляционной инстанций, тогда как оснований для переоценки доказательств не имеется.

Так, конкурсным управляющим не доказано, что заключение спорного договора повлекло за собой причинение Должнику либо кредиторам должника ущерба, заявителем не доказан факт совершения должником оспариваемых сделок с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных конкурсным управляющим требований.

По мнению судебной коллегии, суд первой инстанции при повторном рассмотрении дела выполнил все указания Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ, содержащиеся в Определении от 08.02.2023.

Вместе с тем, в апелляционных жалобах заявители не приводят доводов или доказательств, опровергающих выводы суда первой инстанции о том, что оспариваемые сделки были совершены между должником и АО "ЦВ ПРОТЕК" в тот период, когда у должника отсутствовали признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Равным образом в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции было установлено, что в период совершения сделок у должника отсутствовали кредиторы, чьи требования подлежали приоритетному исполнению по сравнению с требованиями АО "ЦВ ПРОТЕК".

Так, доводы апелляционных жалоб сводятся к оспариванию заявителями действительности документов, которыми должник оформлял свои взаимоотношения с третьими лицами.

Судебная коллегия отмечает, что вопреки позиции апеллянтов, доводы о недействительности указанных документов правового значения применительно к обстоятельствам настоящего спора не имеют.

Данные доводы относятся к иным сделкам должника, которые не являются предметом рассматриваемого обособленного спора.

Принимая во внимание изложенное, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении ходатайств о назначении судебных почерковедческих и технико-криминалистических экспертиз по данным доводам заявителей, поскольку обстоятельства исполнения должником сделок с третьими лицами правового значения не имеют.

Без установления ключевых элементов составов недействительности оспариваемых сделок отсутствуют основания производить судебное исследование доказательств, не относящихся к ключевым элементам состава и оспариваемым сделкам.

В рассматриваемом споре суд первой инстанции в соответствии с имеющимися в деле доказательствами пришел к верному выводу о том, что сделки должника с АО ЦВ ПРОТЕК являются действительными.

Сделки по поставке лекарственных препаратов (на основании договора поставки и по заявкам должника) являлись действительными. Выводы суда первой инстанции в этой части подателями апелляционных жалоб не оспариваются.

Конкурсный управляющий оспаривал оплаты, произведенные должником в период с сентября 2017 года по февраль 2019 года. По договору поставки N 216/п от 09.02.2016. Исходя из условий договора поставки и товарных накладных, основания для оплаты товара возникли у должника в период с июня 2017 по декабрь 2018. В данный период у должника отсутствовали какие-либо признаки недостаточности имущества или неплатежеспособности. При исполнении сделок не было каких-либо факторов, свидетельствующих о том, что должник совершает нехарактерные для его обычной хозяйственной деятельности операции. Товар приобретался должником для осуществления основной деятельности - продажи медицинских препаратов - и приобретение данного товара имело разумную экономическую цель: получить доход от основной деятельности. Аналогичный вывод суда сделан и в отношении поставок, осуществленных по заявкам должника. 33 оплаты за поставленный по заявкам товар были совершены должником в июле - августе 2018 года, 17.11.2016 и 11.09.2019 на общую сумму 49 159 259,31 руб. Самый крупный платеж по счету составил 6 000 000 рублей (оплата 27.07.2018).

Исходя из данных бухгалтерской отчетности должника на последний отчетный период на момент совершения оспариваемых платежей (годовая отчетность по итогам 2015, 2017 и 2018), стоимость активов должника составляла 2 415 000 рублей, 641 769 000 рублей и 530 085 000 рублей соответственно. Ни один из оспариваемых платежей по договорам поставки лекарственных препаратов не превысил 1 % от общей стоимости активов. Все платежи осуществлялись в рамках обычной хозяйственной деятельности: должник занимался поставкой приобретенных у АО ЦВ ПРОТЕК препаратов в государственные и муниципальные лечебные заведения. Доказательства этого были представлены в суд и не оспаривались.

Суд первой инстанции также правомерно пришел к выводу о том, что основания для применения к договорам цессии положений статьи 61.2 Закона "О несостоятельности (банкротстве)" также отсутствуют. Заявитель не привел ни одного доказательства того, что, заключая договоры цессии и осуществляя платежи, должник и АО ЦВ ПРОТЕК имели намерение причинить вред кредиторам и причинили кредиторам должника какой-либо вред.

Отсутствие у конкурсного управляющего информации об исполнении договоров лицами, права требования к которым были переданы, не свидетельствует о наличии у сделок признаков недействительных.

Вместе с тем, несогласие заявителей жалобы с выводами суда, иная оценка им фактических обстоятельств дела и иное толкование закона не означают допущенной при рассмотрении дела ошибки и не подтверждают существенных нарушений судом норм права, в связи с чем, отсутствуют основания для отмены судебного акта.

Убедительных аргументов, основанных на доказательственной базе и опровергающих выводы суда первой инстанции, апелляционные жалобы не содержат, в силу чего удовлетворению не подлежат.

При таких обстоятельствах оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, сделанных при вынесении обжалуемого определения, апелляционным судом не установлено.

В соответствии с п. 1 ст. 270 АПК РФ, основаниями для изменения или отмены решения, определения арбитражного суда первой инстанции являются, неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными, несоответствие выводов, изложенных в решении, определении обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В силу изложенного суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции основаны на полном и всестороннем исследовании материалов дела и сделаны при правильном применении норм действующего законодательства.

Определение суда законно и обоснованно. Основания для отмены определения отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием к отмене судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 271 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 25.01.2024 по делу N А40-118601/20 оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Ю.Н. Федорова

Судьи

Ж.В. Поташова Н.В. Юркова