Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 4 июня 2024 г. N 09АП-23896/24 по делу N А40-238052/2022

Г. Москва

04 июня 2024 г.

Дело N А40-238052/22

Резолютивная часть постановления объявлена 22 мая 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 04 июня 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи С.А. Назаровой,

судей Ж.Ц. Бальжинимаевой, Ю.Л. Головачевой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания А.В. Кирилловой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Прокуратуры Пензенской области, временного управляющего ООО "БИОТЭК"

на определение Арбитражного суда г. Москвы от 22 марта 2024 года по делу N А40-238052/22

в части включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника, требования АО "Фармстандарт" в размере 613 372 227, 84 руб.,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "БИОТЭК",

при участии лиц, согласно протоколу судебного заседания.

УСТАНОВИЛ:

Оопределением Арбитражного суда города Москвы от 07.03.2023 в отношении ООО "БИОТЭК" введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Дмитриченко Анна Викторовна, член НП СРО АУ "Развитие" (ИНН 31720916623, адрес для направления корреспонденции: 295053, Республика Крым, г. Симферополь, а/я 2909)., о чем опубликовано сообщение в газете "Коммерсантъ" N 127 от 15.07.2023.

В Арбитражный суд города Москвы 22.03.2023 поступило заявление АО "Фармстандарт" о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 613 377 227,84 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2024 требования АО "Фармстандарт" в размере 613 372 227, 84 руб. - основной долг признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Не согласившись с определением суда первой инстанции от 22.03.2024, Прокуратура Пензенской области, временный управляющий ООО "БИОТЭК" обратились с апелляционными жалобами, в которых просят названное определение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт.

В апелляционных жалобах заявители указывает на необходимость признания требований АО "Фармстандарт" подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В судебном заседании представитель Прокуратуры Пензенской области доводы апелляционной жалобы поддержал, просил оспариваемое определение суда первой инстанции отменить.

Представитель АО "Фармстандарт" против удовлетворения апелляционной жалобы возражал.

Иные лица, участвующие в деле в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежаще.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Согласно части 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

Поскольку лицами, участвующими в деле возражения о пересмотре судебного акта в обжалуемой части не заявлены, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность определения в части признания требования АО "Фармстандарт" подлежащим включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Рассмотрев дело в порядке статей 156, 266 и 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность определения в обжалуемой части, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как установлено судом, у должника перед кредитором имеется задолженность, которая подтверждается договором поставки N 962ФСТ-02/21/К от 04.12.2020, агентским договором N 01 от 01.04.2021 и договором поставки N 15/ФСТД-БТ от 14.01.2021.

В соответствии с позицией Верховного суда Российской Федерации изложенной в "Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц" (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020), очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Согласно пункту 2 Обзора, действующее законодательство о банкротстве не содержит положений о безусловном понижении очередности удовлетворения некорпоративных требований кредиторов, относящихся к числу контролирующих должника лиц. Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц - других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов контролирующие его лица объективно влияют на хозяйственную деятельность должника. Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такое лицо подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства.

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо через подтверждение аффилированности как юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), так и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абз. 26 ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 11.02.2019 N 305-ЭС18-17063).

Как отмечено в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 доказывание соответствующего контроля может осуществляться путем приведения доводов о существовании между лицами формально юридических связей, позволяющих ответчику в силу закона либо иных оснований (например, учредительных документов) давать такие указания, а также путем приведения доводов о наличии между лицами фактической аффилированности в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей (в том числе с использованием офшорных организаций) или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником.

Согласно пункту 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием (отсутствием) юридических признаков аффилированности. Напротив, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2019 N 307-ЭС17-11745).

Согласно позициям, изложенным в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 фактическая аффилированность доказывается через подтверждение возможности контролирующего лица оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения должником предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Временным управляющим был проведен анализ на предмет выявления аффилированности между АО "Фармстандарт" и ООО "БИОТЭК", и указано на то, что согласно сведениям из открытых источников, размещенных в сети Интернет на сайте www.nalog.ru, а также "Контур.Фокус", кредитор и должник являются аффилированными лицами через ряд компаний. Согласно сведениям из открытых источников АО "Фармстаидарт" являлся учредителем/участником ООО "Вив" в период с 08.12.2017-23.12.2019 с долей в уставном капитале 51%, Генеральным директором ООО "Вив" был Михайлов Игорь Вячеславович в период с 25.05.2018 по 08.08.2018.

ООО "Десепта" учредителем которого является Михайлов Игорь Вячеславович (который в свою очередь являлся генеральным директором ООО "Вив") в период с 24.01.2017 но настоящее время, с долей в уставном капитале 50%, генеральным директором ООО "Десепта" с 21.10.2018 по настоящее время утверждена Баркова Татьяна Аркадьевна.

В ООО "Биотэк-Нижний Новгород" учредителем которого являлся ООО "БИОТЭК", в период с 31.12.2002-31.10.2010, директором которого была Баркова Татьяна Аркадьевна с 31.12.2002 по 31.10.2010.

Также временный управляющий указывал на определение Арбитражного суда города Москвы от 25.07.2023 по делу N А40-238052/22, которым установлено, что между ООО "КРОМИС" и ООО "БИОТЭК" имеются признаки фактической аффилироваиности через ряд компаний, включая АО "Фармстандарт".

По мнению временного управляющего, указанная информация свидетельствует о том, что ООО "КРОМИС" и ООО "БИОТЭК" аффилированы между собой через Баркову Татьяну Аркадьевну, которая являлась руководителем ООО "Биотэк-Нижний Новгород", который являлся филиалом ООО "БИОТЭК". В ООО "Десепта" одним из участников с размером доли 50% был Михайлов Игорь Вячеславович. Последний являлся генеральным директором ООО "Вив" (ранее ООО "Гемос-ФСТ"), одним из участников которого был АО "Фармстандарт", которое является участником ООО "Элпида". Участниками ООО "Элпида" были ООО "Инновационная Фармацевтика" и ООО "Химрар Фарма", которые являлись/являются участниками ООО "КРОМИС".

С учетом изложенного, временный управляющий считает, что АО "Фармстандарт" и должник имеют признаки фактической аффилированности.

Указанные доводы были рассмотрены судом первой инстанции и обоснованно отклонены, поскольку опровергаются представленными в материалы дела доказательствами и раскрытыми заявителем конечными бенефициарами.

Согласно позиции временного управляющего, фактическая аффилированность заявителя и должника связана с Барковой Татьяной Аркадьевной.

Вместе с тем, указанные временным управляющим связи не свидетельствуют о том, что Баркова Т.А. могла оказывать влияние на заявителя и должника в период заключения договоров, из которых возникла задолженность.

Так, Баркова Татьяна Николаевна являлась генеральным директором дочернего общества должника до 31.10.2010.

Договоры, в рамках исполнения которых возникла задолженность должника перед АО "Фармстандарт", были заключены 04.12.2020, 14.01.2021 и 04.04.2021, то есть спустя 10 лет с момента прекращения полномочий Барковой Т.Н. в должности генерального директора ООО "Биотэк Нижний Новгород".

АО "Фармстандарт" был участником ООО "Вив" с 08.12.2017 по 23.12.2019, то есть за год до заключения АО "Фармстандарт" договоров с должником.

При этом Михайлов Игорь Вячеславович являлся генеральным директором ООО "Вив" в период с 25.05.2018 по 08.08.2018, то есть всего три месяца, и был наёмным работником.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что Баркова Татьяна Аркадьевна и Михайлов Игорь Вячеславович могли оказывать влияние в сфере предпринимательской деятельности на должника и кредитора.

Также суд учел, что определение Арбитражного суда города Москвы от 25.07.2023 по настоящему делу (обособленный спор по заявлению ООО "Кромис" о включении в реестр требований кредиторов должника) не имеет преюдициального значения.

В соответствии с частью 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

В настоящем обособленном споре участвуют иные лица, более того преюдиция распространяется на обстоятельства дела, но не на правовую квалификацию (Определения Верховного Суда РФ от 29.01.2019 N 304-КГ18-15768 по делу N А46-18028/2017).

Суд согласился с позицией АО "Фармстандарт" о том, что из содержания судебного акта, обстоятельства аффилированности ничем не отличаются от заявленных в настоящем деле, при этом в настоящем обособленном споре данные доводы относительно аффилированности заявлены впервые, следовательно, АО "Фармстандарт" не лишено возможности их опровергать, а временный управляющий не освобождается от доказывания обстоятельств, которые служит основанием субординации.

Согласно позиции, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 по делу N 306-ЭС16-20056 (6), 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475 доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из вышеуказанных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказания влияния на принятие решений.

Таким образом, согласованность действий сторон спорных взаимоотношений, предшествующих возбуждению дела о банкротстве, предполагается вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении) при наличии доказательств иной заинтересованности (дружеские отношения, совместный бизнес, частое взаимодействие и прочее).

Сложившейся судебной практикой, основанной на правовых позициях Верховного Суда Российской Федерации (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 N 308-ЭС16-7060, от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(1), от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(7) выработаны критерии распределения бремени доказывания в рамках дела о банкротстве для лиц, входящих в одну группу лиц: при представлении доказательств аффилированности участников процесса - на последних переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства.

Обладая большинством прав требований к должнику, аффилированное лицо имеет обширные полномочия по контролю за осуществлением мероприятий по делу о банкротстве (избрание большинства персонального состава членов комитета кредиторов, утверждение положения о порядке, сроках и иных условиях продажи имущества должника и пр.).

Между тем в силу правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.04.18 N 307-ЭС17-1676 (3), должник не может контролировать собственное банкротство, а избранная заявителем по делу и должником конструкция правоотношений соответствует признакам внутрикорпоративного финансирования, в толковании, придаваемом судебной практикой.

Согласно правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

К подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

В случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на участника должника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

По смыслу правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556, внутрикорпоративное финансирование может быть предоставлено не только посредством договора займа.

Субординирование требований аффилированных лиц, равно как и замена в реестре без понижения очередности, возможны лишь в случае исключения обстоятельств злоупотребления правом (статья 10 ГК РФ).

Согласно пункту 3.1 Обзора по субординации, контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в пункте 6 Обзора о субординации, очередность удовлетворения требования, перешедшего к лицу, контролирующему должника, в связи с переменой кредитора в обязательстве, понижается, если основание перехода этого требования возникло в ситуации имущественного кризиса должника.

В настоящем случае апеллянтами не представлены доказательства аффилированности между ООО "БИОТЭК" и АО "Фармстандарт", либо наличия у должника и кредитора единого бенефициара, а также подтверждения представления компенсационного финансирования.

Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, сделанных при рассмотрении настоящего спора по существу, апелляционным судом не установлено.

Доводы заявителей жалоб с указанием на непринятие кредитором мер по взысканию задолженности, поставка товаров при наличии задолженности отклоняются судом апелляционной инстанции, поскольку это отдельные признаки компенсационного финансирования, при этом как указывалось выше компенсационное финансирование - это финансирование контролирующего лица, кем в рассматриваемом случае кредитор не является.

Доводы апелляционных жалоб не опровергают выводов суда первой инстанции, не влияют на законность судебного акта в обжалуемой части, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств и установленных судом обстоятельств.

При таких обстоятельствах, апелляционный суд не находит оснований для отмены или изменения определения суда первой инстанции в обжалуемой части и удовлетворения апелляционных жалоб.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 22 марта 2024 года по делу N А40-238052/22 в обжалуемой части оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

С.А. Назарова

Судьи

Ж.Ц. Бальжинимаева Ю.Л. Головачева