Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25 ноября 2020 г. N Ф05-9677/19 по делу N А41-92800/2017

Москва

25 ноября 2020 г.

Дело N А41-92800/17

Резолютивная часть постановления оглашена 23 ноября 2020 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 25 ноября 2020 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Михайловой Л.В., Перуновой В.Л.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Металлоинтекс" (Балакина А.И.) - Гаврилов Р.С. по доверенности от 12.03.2020;

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк "Союзный" в лице государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Гоциридзе В.С. по доверенности от 21.07.2020;

от Королева А.А. - Довгоноженко Е.В. по доверенности от 25.02.2018;

от Королева А.Н. (после перерыва) - Стенькин И.А. по доверенности от 08/2018;

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Плаза Актив" - Фадеев А.Р. по доверенности от 10.11.2020;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Металлоинтекс", конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Плаза Актив", Королева А.Н. и Королева А.А.

на определение Арбитражного суда Московской области от 31.12.2019,

на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2020

по заявлению о признании недействительной сделкой договора залога, заключенного между обществом с ограниченной ответственностью "Плаза Актив" и обществом с ограниченной ответственностью Коммерческий банк "Союзный",

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Плаза Актив",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 26.06.2018 общество с ограниченной ответственностью "Плаза Актив" (далее - должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Тарасов А.В.

В Арбитражный суд Московской области поступило заявление конкурсного управляющего должника о признании договора залога (ипотеки) от 27.03.2017 N 1-ЗИ-1, заключенного между должником и обществом с ограниченной ответственностью Коммерческий банк "Союзный" (далее - ответчиком, банком) недействительной сделкой, в удовлетворении которого обжалуемым определением Арбитражного суда Московской области от 31.12.2019, Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2020, было отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий должника, общество с ограниченной ответственностью "Металлоинтекс" в лице своего конкурсного управляющего (далее - кредитор), а также Королевы А.Н. и А.А. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, определение и постановление отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании представители заявителей кассационных жалоб доводы кассационных жалоб поддержали, а представитель банка просил в удовлетворении кассационных жалоб отказать, указывая на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Рассмотрев материалы кассационных жалоб Королева А.Н. и Королева А.А., судебная коллегия приходит к выводу о том, что производство по кассационным жалобам указанных лиц подлежит прекращению в связи со следующим.

Перечень лиц, участвующих в деле о банкротстве, определенный в пункте 1 статьи 34 Закона о банкротстве, является закрытым, а Королев А.Н. и Королев А.А. не попадают ни в одну из категорий лиц, имеющих право участвовать в деле о банкротстве, при том, что права и обязанности данных лиц рассмотрением настоящего обособленного спора непосредственно не затрагиваются.

В соответствии с частью 1 статьи 35 Закона о банкротстве, перечень лиц, участвующих в арбитражном процессе в деле о банкротстве, не является закрытым: в арбитражном процессе по делу о банкротстве участвуют иные лица в случаях, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации и Законом о банкротстве.

К иным лицам, в силу части 3 статьи 16 и статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, относятся лица, о правах и об обязанностях которых принят судебный акт, то есть, указание на них содержится в мотивировочной и/или резолютивной части оспариваемого судебного акта, а также лица, в отношении прав и обязанностей которых хотя и отсутствует указание в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, но права и обязанности которых непосредственно затрагиваются принятым судебным актом, в том числе, создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

Согласно части 1 статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела в первой инстанции арбитражного суда, если этот судебный акт может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон.

Таким образом, привлечение к обособленному спору в деле о банкротстве возможно исключительно в случае, если принимаемый судебный акт затронет права или обязанности такого третьего лица по отношению к одной из сторон.

Между тем, не имеется никаких правовых оснований для признания Королева А.Н. и Королева А.А. третьими лицами, в рамках настоящего обособленного спора, так в настоящее время судебный акт по существу настоящего обособленного спора не может повлиять на его права или обязанности.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что Королевыми А.А. и А.Н. не соблюден предусмотренный арбитражно-процессуальным законодательством порядок обжалования судебных актов, а доказательства невозможности обжалования подачи в порядке, предусмотренном статьей 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, определения суда первой инстанции, суду округа не указаны.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 281 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд кассационной инстанции возвращает кассационную жалобу, если при ее принятии установит, что кассационная жалоба подана лицом, не имеющим права на обжалование судебного акта в порядке кассационного производства.

Если указанное обстоятельство будет установлено после принятия кассационной жалобы к производству, то производство по кассационной жалобе прекращается применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, суд округа приходит к выводу о том, что производство по кассационным жалобам Королева А.Н. и Королева А.А. подлежит прекращению.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Закона о банкротстве, дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, между должником и банком был заключен договор залога (ипотеки) от 27.03.2017 N 1-ЗИ-1.

Обращаясь за судебной защитой, конкурсный управляющий должника просил признать договор недействительной сделкой по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 ГК РФ, а также статьей 61.2 Закона о банкротстве, указывая, что спорное соглашение было заключено в период неудовлетворительного финансового состояния должника, на невыгодных для должника условиях, а также в обеспечение обязательств третьих лиц, не связанных с должником.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В силу вышеуказанной нормы права, для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств, суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что, в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской отчетности или иные учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Вместе с тем, как установил суд первой инстанции, в соответствии с условиями спорного договора залога (ипотеки), должник обязался передать в залог банку принадлежащее ему на праве собственности недвижимое имущество с целью обеспечения исполнения обязательств третьих лиц, вытекающих из самостоятельных кредитных отношений с банком, а именно обществ с ограниченной ответственностью "Техмашкомплект", "ТД АКРО", "Строймастер" и "Тур Электро".

Передаваемое в залог недвижимое имущество расположено по адресу: Московская обл., Сергиево-Посадский р-н, г.п. Пересвет, в р-не д. Коврово, д. 1, и включает: земельный участок с кадастровым номером 50:05:0110101:148; нежилое помещение площадью 1 376,6 кв.м. с кадастровым номером 50:05:0110101:4980; нежилое помещение площадью 6 335,4 кв.м. с кадастровым номером 50:05:0110101:4020.

Общую оценочную (залоговую) стоимость имущества стороны определили в размере 257 387 519,24 руб.

Договор зарегистрирован 06.04.2017 в установленном законом порядке.

Исследовав условия спорного соглашения, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что передача должником имущества в залог в целях обеспечения исполнения кредитных обязательств соответствует условиям обычного гражданского оборота, а доводы конкурсного управляющего должника о том, что договор заключен с целью причинения вреда правам кредиторов должника не нашли своего объективного подтверждения.

Более того, суды констатировали, что в данном конкретном случае, какие-либо признаки совершения обеспечительной сделки не в соответствии с ее обычным назначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств) отсутствуют.

Наоборот, отметили суды, спорный договор залога соответствует его обычному назначению и направлен именно на создание дополнительных гарантий реального исполнения долговых обязательств общества с ограниченной ответственностью "Техмашкомплект" - по договору кредитной линии с лимитом выдачи от 26.04.2016 N 954; общества с ограниченной ответственностью "Продукт" по кредитным договорам от 20.03.2016 N 945, от 27.06.2016 N 973, от 22.07.2016 N 979, от 30.08.2016 N 1001; общества с ограниченной ответственностью "ТД АКРО" по договорам об открытии кредитной линии с лимитом выдачи от 07.11.2016 N 1025, от 03.10.2016 N 1016; общества с ограниченной ответственностью "Строймастер" по договору об открытии кредитной линии с лимитом выдачи от 31.01.2017 N 1051; общества с ограниченной ответственностью "Тур Электро" по кредитному договору от 12.11.2015 N 882.

Кроме того, суды пришли к выводу о том, что вопреки доводам конкурсного управляющего должника об обратном, кредитная организация не обязана заботиться о наличии выгоды для залогодателя, а представленными в дело документами, в том числе банковскими выписками, подтверждается, что основные заемщики по кредитам имели хозяйственные связи между собой и опосредованно с должником.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что указанные выводы судов, основные на соответствующих документах, включая выписки по движению средств на счетах в кредитных организациях, кассаторами документарно не опровергнуты.

Судами также отмечено, что до декабря 2016 года единственным участником должника являлся Королев А.Н.

О наличии взаимных связей между должником и заемщиками также свидетельствует договор поручительства от 20.08.2016 N 69/20-2016, заключенный Королевым А.А. с банком в обеспечение исполнения перед банком кредитных обязательств общества с ограниченной ответственностью "Продукт".

Судами также учтено, что допрошенная в суде первой инстанции свидетель Левицкая Л.Г. пояснила, что она работала в банке, в органы управления которого входили Королевы А.Н. (отец) и А.А. (сын), которыми в 2014 году было принято решение о продаже доли участия в банке.

После проверок финансовой деятельности банка была выявлена значительная часть проблемных кредитов, в том числе по заемщикам, связанным с Королевыми, как следствие, для обеспечения возвратности кредитов и повышения ликвидности кредитного портфеля банка были заключены обеспечительные сделки, в том числе оспариваемый договор залога.

Указанные доказательства в совокупности, по мнению судов, подтверждают наличие общих экономических интересов между заемщиками и должником.

Конкурсным управляющим должника не представлено доказательств того, что на момент совершения сделки должник обладал признаками неплатежеспособности либо недостаточности имущества, а кредитной организации было известности о несостоятельности общества.

Доводы конкурсного управляющего о том, что банк, будучи профессиональным участником финансового рынка, при должной степени осмотрительности обязан был установить недостаточность у должника активов для погашения кредиторской задолженности, не могут быть приняты во внимание, поскольку возврат кредитов предполагается за счет совокупных активов всех должников, а не только средствами залогодержателя.

Как разъяснено в пункте 12.2 постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника; оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.

Доказательств того, что банк знал или должен был знать о наличии и ущемлении интересов иных кредиторов, в материалах дела не имеется, равно как и доказательств, подтверждающих, что при заключении договора ипотеки сторонами было допущено злоупотребление правами.

Как следствие, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для квалификации спорного договора ничтожным по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Так, согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 названной статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд, с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления, отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Если совершение сделки нарушает установленный статьей 10 ГК РФ запрет, в зависимости от обстоятельств дела, такая сделка может быть признана недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В пункте 10 Обзора практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденного информационным письмом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127, разъяснено, что если при заключении договора было допущено злоупотребление правом, то такой договор является недействительным (ничтожным) как противоречащий закону.

Исходя из содержания приведенных норм, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

При этом, для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам.

Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Для квалификация сделок как ничтожных с применением положений статей 10 и 168 ГК РФ недостаточно установления факта ущемления интересов других лиц, необходимо также установить недобросовестность сторон сделки, в том числе наличие либо сговора между сторонами, либо осведомленности контрагента должника о заведомой невыгодности, его негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес.

Указанный вывод суда соответствует сложившейся судебной практике применения норм статей 10 и 168 ГК РФ и нашел отражение в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 13.09.2011 N 1795/11.

Таким образом, по делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются: наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок; наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий; наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

В настоящем обособленном споре суды констатировали, что доказательств того, что при заключении договора залога (ипотеки) его сторонами было допущено злоупотребление гражданскими правами.

При указанных обстоятельствах, оценив в совокупности в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации все имеющиеся в материалах дела доказательства, принимая во внимание, что конкурсным управляющим должника не доказана совокупность обстоятельств, необходимых для признания сделки должника недействительной как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, так и на основании статей 10 и 168 ГК РФ, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявления конкурсного управляющего.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 22 Обзора судебной практики Верховного суда Российской Федерации N 3(2018) (утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14.11.2018), в ситуации, когда кредитор является независимым от группы заемщика и обеспечителя лицом, предоставленные в виде займа денежные средства выбывают из-под контроля кредитора, поэтому предполагается, что главная цель получения обеспечения заключается в создании дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств.

В такой ситуации для констатации совершения сомнительных обеспечительных сделок по выдаче обеспечений должны быть приведены достаточно веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения их сторон от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав.

Недобросовестность банка при совершении обеспечительных сделок отсутствует, если не представлены доказательства совершения их банком не в соответствии с их обычным назначением.

Таким образом, именно на лице, утверждающем о наличии оснований для оспаривания сделки, лежит обязанность доказывания того, что, принимая обеспечение, банк отклонился от стандарта поведения обычной кредитной организации, поставленной в сходные обстоятельства, злоупотребив при этом правом.

В данном конкретном случае, какие-либо признаки совершения обеспечительной сделки не в соответствии с ее обычным назначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств) отсутствуют.

Наоборот, договор залога соответствует его обычному назначению и направлен именно на создание дополнительных гарантий реального исполнения долговых обязательств.

Выданные обществам кредиты объединяло то, что они были обеспечены поручительствами Королевых и/или поручительствами и залогом должника.

Лица, участвующие в получении кредита, поручители и залогодатель представляли собой единую группу лиц, связанную между собой общими экономическими интересами.

При решении вопроса о наличии у обеспечительной сделки признаков причинения вреда интересам кредиторов необходимо учитывать критерии квалификации сделки на предмет их действительности.

Так, наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок.

Получение поручительства от лица, входящего в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности.

Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

При этом, суды пришли к выводу о том, что в деле нет доказательств, подтверждающих наличие признаков неплатежеспособности должника на момент совершения договора залога.

Действия банка, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом, сами по себе не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных.

Тот факт, что имущественное положение одного из нескольких поручителей не позволяет в полном объеме рассчитаться по основному долгу, не свидетельствует о причинении обеспечительной сделкой вреда иным кредиторам поручителя или о получении займодавцем необоснованного контроля над ходом процедуры банкротства.

Напротив, принятие в обеспечение нескольких поручительств от входящих в одну группу лиц, имущественных масс каждого из которых недостаточно для исполнения обязательства, но в совокупности покрывающих сумму задолженности, является обычной практикой, структурирование отношений подобным образом указывает на разумный характер поведения кредитора.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для признания спорного договора недействительной сделкой.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационных жалоб аналогичны ранее заявленным доводам в апелляционных жалобах, которым судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем, доводы жалоб направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

производство по кассационным жалобам Королева А.А. и Королева А.Н. на определение Арбитражного суда Московской области от 31.12.2019 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2020 по делу N А40-228096/17 - прекратить.

Определение Арбитражного суда Московской области от 31.12.2019 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2020 по делу N А40-228096/17 оставить без изменения, кассационные жалобы конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Металлоинтекс" и конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Плаза Актив" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию Верховного суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Л.В. Михайлова В.Л. Перунова