Постановление Арбитражного суда Московского округа от 2 февраля 2021 г. N Ф05-10976/19 по делу N А40-158418/2018

г.Москва

2 февраля 2021 г.

Дело N А40-158418/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 26.01.2021.

Постановление в полном объеме изготовлено 02.02.2021.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Петровой Е.А.

судей Каменецкого Д.В. и Коротковой Е.Н.

при участии в заседании: от АО "РМБ" Банк - Акимова В.Д. по дов. от 15.10.2019,

рассмотрев в судебном заседании 26.01.2021 кассационную жалобу конкурсного управляющего АО "РМБ" Банк - ГК "АСВ" на определение от 04.08.2020 Арбитражного суда города Москвы, постановление от 29.10.2020 Девятого арбитражного апелляционного суда, принятые по заявлению АО "РМБ" Банк о включении задолженности на сумму 517 965 739,73 руб. в реестр требований кредиторов должника и заявлению конкурсного управляющего должника о признании недействительными сделками договора об исполнении обязательств от 07.12.2016, заключенного между ООО СК "Геотекст", ООО "Консультационно-Сервисный Центр" и АО "РМБ" Банк, и соглашения о переводе долга N 1 от 10.01.2017, заключенного между ООО СК "Геотекст", АО "РМБ" Банк и АО "Каскад", и о применении последствий недействительности указанных сделок

в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) ООО СК "Геотекст",

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 17.06.2019 общество с ограниченной ответственностью "Строительная компания "Геотекст" (далее - ООО СК "Геотекст", должник) было признано банкротом, в отношении должника было открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Синеокий Станислав Борисович.

Сообщение об открытии в отношении должника процедуры конкурсного производства было опубликовано в газете "Коммерсант" N 112 от 29.06.2019, стр. 39.

В рамках дела о банкротстве должника в Арбитражный суд города Москвы поступило 09.07.2019 требование акционерного общества "Русский Международный Банк" (далее - АО "РМБ", Банк, кредитор) о включении задолженности на сумму 517 965 739,73 руб. в реестр требований кредиторов должника.

В обоснование заявления кредитор ссылался на то, что определением Арбитражного суда города Москвы от 10.06.2019 по делу о его банкротстве N А40-185433/2017 были восстановлены обязательства должника перед Банком по договору об исполнении обязательств от 07.12.2016, которые ранее должником в полном объеме исполнены не были.

Также в Арбитражный суд города Москвы поступило 18.07.2019 заявление конкурсного управляющего должника, уточненное в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о признании недействительными следующих сделок:

- договора об исполнении обязательств от 07.12.2016, заключенного между ООО СК "Геотекст", ООО "Консультационно-Сервисный Центр" и АО "РМБ";

- соглашения о переводе долга N 1 от 10.01.2017, заключенного между ООО СК "Геотекст", АО "РМБ" и АО "Каскад".

В обоснование заявления конкурсный управляющий, ссылаясь на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьи 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, указывал, что оспариваемые сделки были заключены в период, когда должник отвечал признакам неплатежеспособности, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 10.12.2019 заявление АО "РМБ" и заявление конкурсного управляющего должника были объединены в одно производство для совместного рассмотрения в рамках дела о банкротстве ООО "СК "Геотекст".

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.08.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.10.2020, были признаны недействительными сделками - договор об исполнении обязательств от 07.12.2016, заключенный между ООО "СК "Геотекст", АО "РМБ", соглашение о переводе долга N 1 от 10.01.2017, заключенное между АО "РМБ" и ООО "СК "Геотекст", и применены последствия недействительности указанных сделок в виде обязания Банка возвратить в конкурсную массу должника 15 500 000 руб., в виде взыскания с Банка в пользу ООО "Консультационно-Сервисный Центр" 80 000 руб., в виде восстановления права требования Банка к ЗАО "Факторинговая компания "Клевер" по кредитному договору N 243-РКЛ/11 от 14.11.2011; АО "РМБ" было отказано во включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 517 965 739,73 руб., в том числе 512 000 000 руб. основного долга и процентов, 5 962 739,73 руб. пени; требование кредитора в размере 1 500 руб. госпошлины было включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

При рассмотрении настоящего обособленного спора в деле о банкротстве должника судами первой и апелляционной инстанций было установлено, что 14.11.2011 между АО "РМБ" и ЗАО "Факторинговая компания Клевер" был заключен кредитный договор N 243-РКЛ/11, в соответствии с которым Банк предоставил ЗАО "Факторинговая компания Клевер" денежные средства (кредит) в рамках кредитной линии с лимитом выдачи 600 000 000 руб. на срок до 14.11.2018, под 12% годовых.

29.06.2016 Банк по договору уступки права требования уступил свои требования к ЗАО "Факторинговая компания КЛЕВЕР" по кредитному договору N 243-РКЛ/11 в пользу ООО "Бюро кредитной безопасности "Русколлектор".

07.12.2016 между Банком и ООО "Бюро кредитной безопасности "Русколлектор" был подписан акт о невозможности предоставления ряда документов к договору уступки прав требований N б/н от 29.06.2016. В пункте 2 указанного акта стороны предусмотрели, что договор цессии считается расторгнутым с даты подписания настоящего акта.

В этот же день, 07.12.2016 между ООО "Геотекст" (новый цессионарий 1), ООО "Консультационно-Сервисный Центр" (новый цессионарий 2) и АО "РМБ" (кредитор) был заключен договор об исполнении обязательств, в котором стороны подтвердили, что Банк согласился с исполнением обязательств ООО "Бюро кредитной безопасности "Русколлектор" (далее - цедент) по передаче права требования к ЗАО "Факторинговая компания Клевер" по кредитному договору N 243-РКЛ/11 от 14.11.2011 новым цессионариям, а новые цессионарии приняли указанные права требования и обязались оплатить Банку денежные средства в соответствии с пунктом 1.6 договора.

Суды установили, что в пунктах 1.5, 1.6 оспариваемого соглашения предусмотрено, что причитающиеся ООО "Бюро кредитной безопасности "Русколлектор" денежные средства в размере 15,5 млн.руб. уплачиваются новыми цессионариями, при этом уплаченная денежная сумма засчитывается сторонами в счет стоимости переданных прав.

В соответствии с дополнительным соглашением к договору об исполнении обязательств от 07.12.2016 стоимость уступаемого права требования была определена в размере 607 000 000 руб., которая подлежала уплате новыми цессионариями в следующем порядке:

1-й платеж: 15 000 000 руб. - не позднее 15.01.2017;

2-й платеж: не менее 80 000 000 руб. - не позднее 15.07.2017;

3-й платеж: не менее 80 000 000 руб. - не позднее 15.01.2018;

4-й платеж: не менее 100 000 000 руб. - не позднее 15.07.2018;

5-й платеж: не менее 100 000 000 руб. - не позднее 15.01.2019;

6-й платеж: не менее 232 000 000 руб. - не позднее 15.07.2019;

При этом платежи 2-6 подлежали уплате Банку.

Суды установили, что в счет исполнения обязательств по договору об исполнении обязательств должником были оплачены в пользу Банка:

26.05.2017 - 40 000 000 руб.;

30.06.2017 - 20 000 000 руб.;

14.07.2017 - 20 000 000 руб.

Суды установили, что в целях соблюдения пунктов 1.5, 1.6 договора об исполнении обязательств между должником, АО "РМБ" и АО "Каскад" было заключено соглашение о переводе долга N 1 от 10.01.2017, в соответствии с которым ООО "Строительная компания "Геотекст" обязалась до 27.01.2017 оплатить АО "Каскад" 15,5 млн. руб.

Денежные средства в размере 15,5 млн.руб. (платежное поручение N 193 от 26.01.2017, платежное поручение N 192 от 25.01.2017) были оплачены должником АО "Каскад".

Суды установили, что начиная с 15.01.2018 новые цессионарии допустили просрочку платежей, в связи с чем Банк направил ООО "СК "Геотекст" и ООО "Консультационно-Сервисный Центр" письмо-требование от 01.10.2018, в котором сообщил о наличии задолженности по оплате договора.

22.11.2018 в ответ на досудебную претензию Банк получил уведомление от ООО "СК "Геотекст", в котором сообщалось, что стороны расторгли договор об исполнении обязательств от 07.12.2016 соглашением от 15.05.2017 и никаких обязательств у ответчиков перед Банком не имеется.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 10.06.2019 по делу N А40-185433/2017 о несостоятельности (банкротстве) АО "РМБ" было удовлетворено заявление конкурсного управляющего Банка о признании недействительным соглашения от 15.05.2017 о расторжении договора об исполнении обязательств от 07.12.2016, заключенного между АО "РМБ" и ООО "СК "Геотекст", ООО "Консультационно-Сервисный Центр", применены последствия недействительности сделок в виде восстановления прав и обязанностей Банка, ООО "СК "Геотекст" и ООО "Консультационно-Сервисный Центр" по договору об исполнении обязательств от 07.12.2016.

Поскольку обязательства ООО "Строительная компания "Геотекст" по договору об исполнении обязательств от 07.12.2016 были восстановлены и, учитывая неисполнение должником этих обязательств перед Банком, АО "РМБ" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с требованием о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника.

Проверяя обоснованность требований кредитора, а также доводы заявления конкурсного управляющего должника о недействительности сделок, являющихся основанием для включения задолженности кредитора в реестр требований, суды установили следующее.

Суды установили, что заявление о признании ООО "СК "Геотекст" банкротом было принято к производству арбитражным судом 13.08.2018, а спорные сделки совершены 07.12.2016 и 15.05.2017, то есть в течение срока подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с условиями договора исполнения обязательств от 07.12.2016 должник взял на себя обязательство по выплате задолженности за третье лицо в размере 607 000 000 руб., при этом, по условиям заключенного договора, должник взамен принятых на себя обязательств ничего не получил, поскольку в отношении ЗАО "Факторинговая компания Клевер" осуществлялось с 01.08.2016 производство по делу о банкротстве N А40-157712/2016,, конкурсное производство в отношении него было завершено 22.06.2018, а 14.12.2018 ЗАО "Факторинговая компания "Клевер" было ликвидировано и исключено из Единого государственного реестра юридических лиц.

Кроме того, суды указали, что во исполнение договора исполнения обязательств от 07.12.2016 было перечислено 80 000 000 руб., а также 15 500 000 по соглашению о переводе долга N 1 от 10.01.2017.

Учитывая указанные обстоятельства, суды пришли к выводу, что вред, причиненный имущественным правам кредиторов, выразился как в уменьшении конкурсной массы должника на общую сумму 95 500 000 руб., так и в увеличении имущественных требований по договору исполнения обязательств от 07.12.2016.

Установив, что согласно бухгалтерскому балансу должника чистая прибыль должника за период, предшествующий заключению сделки, составила 516 000 руб., суды пришли к выводу о невозможности заключить сделку стоимостью 607 млн.руб., при этом кредиторская задолженность, отраженная в балансе, составляла 131 797 000 руб.

Суды установили, что на момент совершения оспариваемой сделки у должника имелись неисполненные обязательства перед ООО "Георесурс" в размере основного долга 112 283 812,76 руб., которые возникли в результате неисполнения должником обязательств по договору поставки строительных материалов N 7 от 18.02.2015.

Отклоняя доводы кредитора о недоказанности наличия у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения оспариваемых сделок, суды, учитывая правовой подход, сформулированный в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4), исходили из того, что сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.

Учитывая конкретные обстоятельства настоящего обособленного спора, суды пришли к выводу, что Банк, заключая договор на сумму свыше 607 млн. руб., должен был проверить платежеспособность должника, а также оценить возможные риски невыполнения последним обязательств, т.е. кредитор должен был оценить финансовые возможности должника, а, значит, ему должно было быть известно, что в собственности должника имелись лишь земельные участки общей стоимостью не более 50 млн. руб., одновременно имелась просроченная задолженность перед ООО "Георесурс".

Принимая во внимание указанные обстоятельства, в том числе, наличие кредиторской задолженности в значительном размере, безвозмездность принятия должником на себя обязательств в несопоставимом с активами ООО "СК "Геотекст" размере и осведомленность об указанных обстоятельствах кредитора, суды пришли к выводу о доказанности преследования цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, в связи с чем признали оспариваемые сделки недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отклоняя довод кредитора о том, что производство по заявлению конкурсного управляющего о признании недействительными сделками договора исполнения обязательств от 07.12.2016 и соглашения о переводе долга N 1 от 10.01.2017 подлежит прекращению, суды исходили из того, что тот факт, что вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 10.06.2019 по делу N А40-185433/2017 были восстановлены обязательства ООО "СК "Геотекст" и ООО "Консультационно-Сервисный Центр" по договору об исполнении обязательств от 07.12.2016, не свидетельствует о проверке судом в рамках указанного дела действительности названных договора и соглашения.

Отказывая в удовлетворении заявления кредитора о включении задолженности в реестр требований кредиторов, суды, применив разъяснения, содержащиеся в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", исходили из того, что требование Банка было основано на договоре исполнения обязательств от 07.12.2016, в отношении которого судом были сделаны выводы о его недействительности по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Отклоняя доводы Банка о том, что непривлечение судом первой инстанции третьим лицом, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, ООО "АКТИВТЕХ" является существенным нарушением, суд апелляционной инстанции исходил из того, что каких-либо выводов, касающихся прав и законных интересов ООО "АКТИВТЕХ", судебный акт не содержит.

Признавая необоснованными доводы Банка о недоказанности осведомленности Банка о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

Суд апелляционной инстанции указал, что осведомленность Банка подтверждена следующим: согласно внутренним положениям любой Банк, прежде чем заключать договор на сумму свыше 607 млн. рублей, должен был проверить платежеспособность общества, а также оценить возможные риски невыполнения последним обязательств, т.е. кредитор должен был оценить финансовые возможности общества.

Также судом было отмечено, что в открытых источниках, а именно на сайте ГМЦ Росстата был размещен бухгалтерский баланс должника, в соответствии с которым чистая прибыль должника на период, предшествующий заключению сделки, составила 516 000 руб., что явно не позволяло заключить сделку стоимостью 607 млн., при этом кредиторская задолженность, отраженная в балансе, составляла 131 797 000 руб.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства и применив нормы Закона о банкротстве, суды пришли к выводу о недействительности оспариваемых конкурсным управляющим должника сделок и необоснованности заявления кредитора о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника.

Не согласившись с принятыми по его заявлению и заявлению конкурсного управляющего должника судебными актами, Банк обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника и удовлетворении заявления кредитора о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение судом норм процессуального и материального права, на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и представленным в дело доказательствам и указывает на недоказанность конкурсным управляющим должника цели причинения вреда оспариваемыми сделками, осведомленности Банка о наличии у должника признаков неплатежеспособности, считает, что наличие у должника неисполненных обязательств перед кредитором не свидетельствует о его неплатежеспособности, а также обращает внимание на то, что судебные акты приняты о правах и обязанностях не привлеченных к участию в деле лиц.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о рассмотрении настоящей кассационной жалобы была размещена на общедоступных сайтах Арбитражного суда Московского округа http://www.fasmo.arbitr.ru и http://kad.arbitr.ru в сети "Интернет".

В заседании суда кассационной инстанции представитель Банка поддержала доводы кассационной жалобы, просила определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить и принять новый судебный акт.

Иные лица, участвующие в деле о банкротстве, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

25.01.2020 в Арбитражный суд Московского округа от конкурсного управляющего должника поступил отзыв на кассационную жалобу кредитора, в котором он возражает против удовлетворения кассационной, полагает обжалуемые определение и постановление законными и обоснованными.

Изучив материалы дела, выслушав представителя кредитора, обсудив доводы кассационной жалобы и отзыва на нее, проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции пришла к выводу об отсутствии у нее достаточных полномочий по отмене судебных актов по заявленным в жалобе доводам, направленным на установление судом кассационной инстанции иных обстоятельств, на иную оценку исследованных судами доказательств, что исключено из полномочий суда кассационной инстанции согласно положениям статьи 286 и части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пунктах 28, 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", не допускается переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности.

В отношении применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального права судебная коллегия суда кассационной инстанции отмечает следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Согласно абзацем 4 пункта 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего: если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, наличие иных обстоятельств, определенных пункте 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется (пункт 9). В случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, указанному в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.

В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, наличие либо отсутствие признаков неплатежеспособности должника на момент совершения оспариваемых сделок не подлежит обязательному доказыванию при оспаривании сделки на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и не носит решающего значения при рассмотрении требований об оспаривании сделки.

Указанный правовой подход закреплен в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4).

Кроме того, судебной практикой выработан подход, согласно которому наличие на момент совершения спорной сделки просроченного обязательства должника, кредитор по которому впоследствии был включен в реестр требований кредиторов должника, подтверждает факт неплатежеспособности должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710 (3).

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств (пункт 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63).

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут, с учетом всех обстоятельств дела, относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

Суды, принимая во внимание все обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения настоящего обособленного спора, в частности, наличие на момент сделки кредиторской задолженности в значительном размере, безвозмездность принятия должником на себя обязательств в несопоставимом с активами должника размере и осведомленность об указанных обстоятельствах АО "РМБ", пришли к выводу о доказанности преследования цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, в связи с чем признали оспариваемые конкурсным управляющим сделки недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", следует, что при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Согласно указанным разъяснениям при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Отказывая в удовлетворении заявления кредитора о включении задолженности по признанной судом недействительной сделке в реестр требований кредиторов, суды, применив разъяснения, содержащиеся в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", исходили из того, что требование Банка было основано на договоре исполнения обязательств от 07.12.2016, в отношении которого судом сделаны выводы о его недействительности по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы о недоказанности цели причинения вреда оспариваемыми сделками, недоказанности осведомленности Банка о наличии у должника признаков неплатежеспособности, о том, что наличие у должника неисполненных обязательств перед кредитором не свидетельствует о его неплатежеспособности, а также о том, что судебные акты приняты о правах и обязанностях не привлеченных к участию в деле лиц, были предметом исследования в суде апелляционной инстанций и им дана надлежащая правовая оценка с указанием в судебном акте мотивов их отклонения, с которой судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается, поскольку не обладает правом иной оценки исследованных судами доказательств..

Учитывая вышеизложенное и поскольку судами первой и апелляционной инстанций не было допущено таких нарушений норм материального и процессуального права при рассмотрении обособленного спора, которые могут быть положены в основание отмены судебных актов при проверке их законности в порядке кассационного производства, то судебная коллегия суда кассационной инстанции, действующая строго в пределах своих полномочий, считает, что определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отмене не подлежат.

Руководствуясь статьями 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 04.08.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.10.2020 по делу N А40-158418/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий - судья

Е.А. Петрова

Судьи

Д.В. Каменецкий Е.Н. Короткова