Постановление Арбитражного суда Московского округа от 19 января 2023 г. N Ф05-19349/22 по делу N А41-23892/2021

г. Москва

19 января 2023 г.

Дело N А41-23892/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 12.01.2023.

Полный текст постановления изготовлен 19.01.2023.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Кручининой Н.А.,

судей: Перуновой В.Л., Уддиной В.З.,

при участии в судебном заседании:

от Компании "К1 АССОШИЭЙТЕС ЛТД" - Стихина К.И. по доверенности от

08.08.2022,

от арбитражного управляющего Смирнова В.И. - Санжиев Б.Ю. по доверенности

от 01.12.2022,

от Согияйнена В.А. - Согияйнен Д.В. по доверенности от 18.03.2020,

рассмотрев 12.01.2023 в судебном заседании кассационные жалобы Компании "К1 АССОШИЭЙТЕС ЛТД" и финансового управляющего должника на определение Арбитражного суда Московской области от 08.08.2022 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2022 по объединенному заявлению Согияйнена Вадима Алексеевича о включении задолженности в размере 187 845 074 руб. в реестр требований кредиторов должника и заявлению финансового управляющего должника о признании недействительными сделками договора займа N 25-10-01 от 25.10.2019 и договора займа N 18/01 от 18.01.2019, заключенных между Ходыревым А.А. и Согияйненым В.А.,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Ходырева Алексея Алексеевича.

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Московской области от 10.06.2021 в отношении Ходырева Алексея Алексеевича была введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим должника утвержден Смирнов Виктор Игоревич.

19.07.2021 в Арбитражный суд Московской области поступило заявление Согияйнена Вадима Алексеевича о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника в размере 187 845 074 руб., из которых: 126 579 553 руб. - основной долг, 23 046 613 руб. - проценты за пользование займом; 38 218 908 руб. - штрафы и неустойки.

10.11.2021 в суд поступило заявление финансового управляющего о признании недействительной сделкой договора займа N 25-10-01 от 25.10.2019, заключенного между Ходыревым А.А. и Согияйненым В.А., и договора займа N 18/01 от 18.01.2019, заключенного между Ходыревым А.А. и Согияйненым В.А., и применении последствий недействительности сделок.

Определением Арбитражного суда Московской области от 20.01.2022 заявление Согияйнена В.А. о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника и заявление финансового управляющего о признании недействительными сделками договоры займа, заключенные между Ходыревым А.А. и Согияйненым В.А., были объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда Московской области от 08.08.2022 в удовлетворении заявления финансового управляющего должника было отказано, заявление кредитора было удовлетворено, задолженность в размере 187 845 074 руб., из которых 126 579 553 руб. - основной долг, 23 046 613 руб. - проценты за пользование займом, 38 218 908 руб. - штрафы и неустойка была включена в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2022 определение Арбитражного суда Московской области от 08.08.2022 было оставлено без изменения.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, Компания "К1 АССОШИЭЙТЕС ЛТД" и финансовый управляющий должника обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых просят отменить обжалуемые судебные акты об отказе в удовлетворении заявления о признании недействительными договоров займа N 25-10-01 от 25.10.2019 и N 18/01 от 18.01.2019, заключенных между Ходыревым Алексеем Алексеевичем и Согияйненым Вадимом Алексеевичем, и установлении требований последнего в реестр требований кредиторов должника в размере 187 845 074,00 руб. Заявители в кассационных жалобах указывают, что согласно представленным справкам 2-НДФЛ, полученным по судебному запросу из налогового органа, доходы были получены Согияйненым В.А. в рублях, в размере не позволяющем выдать займы указанные в договорах и расписках, при этом, доказательств снятия денежных средств со счетов в банке заявителем не представлено, равно как и доказательств покупки иностранной валюты. Более того, учитывая, что займы предоставлялись в наличной форме, кредитору надлежало доказать их аккумуляцию в своем распоряжении (снятие с р/с, обмен иностранной валюты и т.д.), и, вопреки выводам судов, наличие договоров банковской ячейки не подтверждает реальную финансовую возможность предоставить денежные средства в качестве займа. В связи с изложенным, по мнению заявителей, кредитором не доказана реальность выдачи займа должнику в заявленном размере. Также заявители обращают внимание, что в материалы дела представлены достаточные доказательства, подтверждающие, что на момент заключения договоров займа Ходырев А.А. уже имел существенный объем обязательств, о чем не мог не знать займодавец в случае, если бы действовал добросовестно, разумно и осмотрительно. По мнению финансового управляющего, поведение кредитора, который представил существенный объем денежных средств неплатежеспособному кредитору и принял обеспечение от неплатежеспособного лица (ЗАО "ГК Квантор") - малообъяснимо с точки зрения экономической целесообразности, Согияйнен В.А., действуя добросовестно, разумно и осмотрительно, не мог не знать о закредитованности Ходырева А.А. и ЗАО "ГК Квантор" и фактической невозможности исполнения обязательств. Заявители обращают внимание на экстраординарное поведение кредитора, выразившееся в том, что Согияйнен В.А., заключая договор залога, не мог не знать о том, что часть транспортных средств не принадлежит ЗАО "ГК Квантор", кроме прочего, кредитор, предоставив столь существенный объем средств Ходыреву А.А. осуществил регистрацию залога только перед подачей иска в суд, т.е. спустя более чем через год после выдачи займов, согласно п. 4.2 договоров займа заемщик обязался заключить с займодавцем договор залога квартиры г. Москва, ул. Тихвинская, д.10, кв. 95, и договор залога акций в количестве 93 шт., однако, квартира на момент заключения договоров займа была передана в залог Компании K1 ASSOCIATES LTD, Горбец В.А., а акции ЗАО "ГК Квантор" не имеют имущественной ценности. Таким образом, заемщик выдавал займы в отсутствие реального обеспечения неплатежеспособному физическому лицу при наличии у этого лица признаков недостаточности имущества, наличными в USD, под 50% годовых, второй займ был выдан за три месяца до ареста Ходырева А.А., право залога кредитор не регистрировал, что свидетельствует о том, что кредитор не был заинтересован в возврате заемных средств, договоры займа были подписаны сторонами в более поздние даты и заключение займов было направлено исключительно на попытку причинения имущественного вреда правам кредиторов должника. По мнению заявителей, договоры займа, заключены исключительно в целях создания фиктивной кредиторской задолженности и должны были быть квалифицираны, как мнимые сделки (ст.170 ГК РФ), также доказательством фактической аффилированности должника и кредитора является нестандартный характер их взаимоотношений, подтвержденный вышеназванными обстоятельствами. Кроме того, судами сделан вывод о том, что получение денежных средств должником под 50% являлось для него экстраординарным.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представители Компания "К1 АССОШИЭЙТЕС ЛТД" и арбитражного управляющего поддержали доводы кассационных жалоб.

От Согияйнена В.А. поступил отзыв на кассационную жалобу, который судебной коллегией приобщен к материалам дела в порядке статьи 279 АПК РФ.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель Согияйнена В.А. возражал против удовлетворения кассационных жалоб.

Иные лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте Верховного суда Российской Федерации http://kad.arbitr.ru.

Выслушав представителей сторон, обсудив доводы кассационных жалоб и возражения, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам, кассационная инстанция полагает, что определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции подлежат отмене, исходя из следующего.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как установлено судами, между Ходыревым А.А. и Согияйненым В.А. были заключены договоры займа N 25-10-01 от 25.10.2019 и N 18/01 от 18.01.2019, по условиям которых Согияйнен В.А. предоставил Ходыреву А.А. денежные средства в размере 1 000 000 долларов США на 12 календарных месяцев и на 38 календарных месяцев, соответственно, с уплатой процентов в размере 50% годовых.

Также в обеспечение обязательств Ходырева А.А. по договорам займа между заемщиком и ЗАО "ГК "Квантор" (поручителем) были заключены договоры поручительства от 25.10.2019 N 25-10-02 и от 18.01.2019 N 18/03, договор залога имущества от 25.10.2019 N 25-10-03 с ООО "ИПГ "Еврокит", договор залога автомобилей Хендэ Солярис в количестве 158 штук имущества N 18/02 от 18.01.2019 с ЗАО "ГК "Квантор".

В связи с неисполнением Ходыревым А.А. обязательств по возврату займов Согияйнен В.А. обратился в Хамовнический районный суд города Москвы с исковыми требованиями о взыскании задолженности по договорам займа, обращении взыскания на заложенное имущество, решениями Хамовнического районного суда города Москвы от 29.07.2020 по делу N 2-1918/2020 и от 03.09.2020 по делу N 2-1978/2020 требования Согияйнена В.А. к Ходыреву А.А., ЗАО "ГК "Квантор", ООО "ИПГ "Еврокит" были удовлетворены, с Ходырева А.А. и ЗАО "ГК "Квантор" взыскана в солидарном порядке задолженность по договору займа N 25-10-01 от 25.10.2019 в размере 1 581 384,70 долларов США, в рублях на дату фактического платежа по курсу ЦБ РФ, обращено взыскание на имущество ООО "ИПГ "Еврокит" (вагоны-платформы (фитинговые) модели 13-6903 железнодорожного подвижного состава в количестве 10 единиц), путем осуществления реализации предмета залога с публичных торгов, с Ходырева А.А. и ЗАО "ГК "Квантор" взыскана в солидарном порядке сумма: основного долга по договору займа N 18/01 от 18.01.2019 в размере 722 220 долларов США, процентов за пользование займом в размере 132 183 доллара США 62 цента, неустойка в размере 20 000 долларов США, штраф в размере 100 000 долларов США, а всего 974 403 доллара США 62 цента в рублевом эквиваленте по курсу банка России день исполнения решения суда.

Отказывая в удовлетворении заявления финансового управляющего должника о признании указанных договоров займа недействительными, суды исходили из того, что в данном случае финансовым управляющим должника не представлены надлежащие доказательства, подтверждающие, что в результате совершения оспариваемых сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов, заемные обязательства мнимый характер.

Судами установлено, что на момент заключения оспариваемых договоров займа N 25-10-01 от 25.10.2019 и N 18/01 от 18.01.2019 ни по одному из ранее выданных должнику займов не наступил срок возврата, также само по себе наличие задолженности перед отдельным кредитором о неплатежеспособности должника не свидетельствует.

Суды учитывали, что финансовым управляющим не доказана осведомленность ответчика о противоправной цели должника, при этом, косвенные признаки нетипичного поведения при исполнении оспариваемых сделок не могут быть признаны судом достаточными для вывода об осведомленности ответчика о противоправной цели сделок.

Суды пришли к выводу, что отсутствие регистрации кредитором залога на имущество также не может свидетельствовать об экстраординарном поведении, выходящим за пределы добросовестности, равно как, и процентная ставка по займу в размере 50% годовых, с учетом того, что займы с аналогичной процентной ставкой выдавались должнику и другими заемщиками (Корякиным А.А. и Ведищевым А.В.), следовательно, процентная ставка в размере 50% годовых не являлась экстраординарной практикой в хозяйственной деятельности должника, в то же время процентная ставка предоставления займа между физическими лицами не регламентируется законодательно и может быть установлена по их усмотрению, что само по себе не свидетельствует о нарушении прав кредиторов.

Довод финансового управляющего о том, что кредитор принимал в качестве залога имущество, которое не принадлежало залогодателю, по мнению судов документально не подтвержден, при этом, условиями договора займа N 18/01 от 18.01.0219, договора залога N 25-10-01 от 25.10.2019 предусмотрена возможность заключения договора залога квартиры в г. Москва по улице Тихвинская, д. 10, кв. 95, а также договора залога акций ЗАО "ГК "Квантор", в соответствии с условиями договора займа N 18/01 от 18.01.2019 при заключении указанных договоров они могли заменить договор залога транспортных средств, также условиями указанных договоров предусмотрены последствия при не заключении договоров залога недвижимого имущества и акций в виде по выбору: продолжения действия договора транспортных средств, начисление штрафа, права требования досрочного возврата займа, а нахождение квартиры в залоге "К1 ASSOCIATIES LTD" также не противоречит ни условиям заключенных сделок, ни положениям закона.

Кроме того, суды учитывали, что в материалы дела представлены справки 2-НДФЛ о доходах физического лица - Согияйнена В.А. за 2013-2018 гг. (от налогового агента ООО "Русская Платина"), согласно указанным справкам после вычета НДФЛ, доход Согияйнена В.А за 2013 года составил 3 211 072,75 руб., за 2014 год - 13 048 019,76 руб., за 2015 год - 21 966 334,00 руб., за 2016 - 26 883 000,00 руб., за 2017 год - 25 056 000,00 руб., за 2018 год - 25 056 000,00 руб., доход за 2015 -2017 гг. за вычетом НДФЛ составил в общей сумме 73 905 334,00 руб. (за пять лет), что превышает выданную сумму займа (договору займа N 18/01 от 18.01.2019 в размере 722 220 долларов США, по договору займа N 25-10-01 от 25.10.2019 в размере 1 000 000 долларов США), а также позволяет займодавцу вести свою хозяйственную деятельность.

Также суды указали, что выпиской со счета Согияйнена В.А. в АО АКБ "ЦентроКредит" от 11.12.2015 подтверждается, что Согияйненым В.А. в 2015 году были размещены доходы в размере 77 783 000,00 руб., полученные им от продажи доли в уставном капитале ООО "ЭнергиЯ-НК", им было получено более 5 349 529 руб. процентов в год по вкладам, у Согияйнена В.А. были доходы по трудовому договору, заключенному с ПК "ИТЕРА Интернэшнл Энерджи Л.Л.С.", в размере 2 872 124 руб., указанные доходы позволяли сохранять (накапливать) иные денежные поступления, в том числе получаемые по договорам N РП-00154-дог от 01.04.2013, заключенному с ООО "Русская Платина", и договору от 28.12.2018 с ООО "Амур золото", а в целях сохранения указанных доходов Согияйненым В.А. были заключены договоры аренды индивидуальной сейфовой ячейки N 81А-090 от 21.12.2012, N 81А-060 от 17.07.2014, а также договор банковской ячейки N 0081А-000039 от 18.07.2016.

С учетом изложенного, суды пришли к выводу о недоказанности совокупности обстоятельств, свидетельствующих о недействительности договоров займа.

Между тем, при принятии обжалуемых судебных актов, судами не было учтено следующее.

Пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Суд кассационной инстанции учитывает, что в соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" судам следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации N 305-ЭС17-14948 от 05.02.2017, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда "дружественный" с должником кредитор инициирует судебный спор по мнимой задолженности с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов. Подобные споры характеризуются предоставлением минимально необходимого набора доказательств, пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга, признанием сторонами обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п. В связи с тем, что интересы "дружественного" кредитора и должника совпадают, их процессуальная деятельность направлена не на установление истины, а на иные цели.

По объективным причинам, связанным с тем, что конкурирующие кредиторы и арбитражный управляющий не являлись участниками правоотношений по спору, инициированному "дружественным" кредитором и должником, они ограничены в возможности предоставления достаточных доказательств, подтверждающих свои доводы. В то же время они должны заявить такие доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в достаточности и достоверности доказательств, представленных должником и "дружественным" кредитором.

Бремя опровержения этих сомнений лежит на последнем. Причем это не должно составить для него затруднений, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Вместе с тем, конкурирующий кредитор и финансовый управляющий в судах обеих инстанций обращали внимание на то, что поведение сторон при заключении оспариваемых договоров займа в значительной степени отличалось от поведения добросовестных участников аналогичных правоотношений (в частности, процентная ставка в размере 50% годовых в несколько раз превышала процентную ставку, используемую при заключении договоров займа с кредитными организациями).

Судами не учтено, что ни должник, ни кредитор не являются профессиональными участниками банковской деятельности.

Сам факт передачи крупной денежной суммы в займ уже свидетельствует о доверительных отношениях между заемщиком и займодавцем.

Таким образом, доводы финансового управляющего сводились к наличию между займодавцем и заемщиком доверительных отношений, подтверждающих их поведение при заключении и исполнение договоров займа и обеспечительных сделок, то есть сводились к трем аспектам: доверительные отношения, фиктивности сделок и отсутствию в их заключении экономической целесообразности, которые, как правило, связаны между собой: выдача займа на крупную сумму без проверки возможности возвратить займ, а также бездействие по регистрации обеспечительных сделок, обусловливает тесные доверительные отношения между сторонами и предоставляет возможность без риска совершать фиктивные (мнимые или притворные) операции, направленные на сохранение имущества в группе и причинение вреда иным, независимым кредиторам; при этом зачастую такие операции внешне лишены экономической целесообразности (хозяйственной выгоды) для одной из сторон, то есть сложно представить, что подобные сделки могли быть совершены между независимыми участниками оборота.

В рассматриваемом случае следовало также принять во внимание, что финансовый управляющий имуществом должника, действующий в интересах кредиторов последнего, не является стороной договоров займа и обеспечительных сделок, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования кредитора. В такой ситуации ему достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга, после чего в силу положений статей 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя опровержения названных сомнений возлагается на лицо, претендующее на включение своего требования в реестр. Это обусловлено тем, что стороны сделки лучше осведомлены об обстоятельствах ее совершения и не лишены возможности представить в суд доказательства, опровергающие сомнения в реальности их отношений.

Аналогичная правая позиция изложена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 08.07.2021 N 307-ЭС20-19667.

Также судами не учтено, что взыскание долга по договору на основании вступившего в законную силу судебного акта не препятствует признанию недействительным как мнимой сделки договора в рамках дела о банкротстве, если суд при взыскании задолженности не исследовал вопрос о действительности договора (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2016 N 309-ЭС15-18214, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.10.2012 N 7204/12).

Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, процедуры банкротства носят публично-правовой характер (Постановления от 22.07.2002 N 14-П, от 19.12.2005 N 12-П и др.), публично-правовой целью института банкротства является обеспечение баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, имеющих различные, зачастую диаметрально противоположные интересы.

Таким образом, само по себе наличие вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности не препятствует исследованию вопроса о признании договоров займа недействительными в рамках настоящего спора с учетом того обстоятельства, что в отношении мнимости сделки в настоящем деле заявлены иные доводы.

При этом судами не учтено, что решение суда о взыскании долга по договору займа N 25-10-01 от 25.10.2019 отменено Мосгорсудом 20.01.2022 и суд перешел к рассмотрению дела по правилам первой инстанции, что отражено в открытом доступе в картотеке судебных дел судов общей юрисдикции, а 03.02.2022 производство по делу N 2-1918/2020 приостановлено.

Данный вопрос был также предметом рассмотрения и при рассмотрении кассационной жалобы Согияйнена В.А. по спору о включении его требований в реестр требований кредиторов ЗАО "ГК "КВАНТОР" (поручитель) в деле N А40-35450/2021, факт отмены судебного акта суда общей юрисдикции по делу N 2-1918/2020 явился одним из оснований для отмены обжалуемых судебных актов с направлением спора на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Таким образом, с учетом повышенных стандартов доказывания в деле о банкротстве суд обязан был проверить обоснованность требований кредитора вытекающих из договора займа N 25-10-01 от 25.10.2019 с учетом, поступивших возражений и не был связан с правовой квалификацией правоотношений, данных в судебном акте по делу N 2-1918/2020.

Как правильно указали суды при взыскании долга по договору займа N 18/01 от 18.01.2019 суд общей юрисдикции в решении Хамовнического районного суда города Москвы от 03.09.2020 по делу N 2-1978/2020 указал на то, что наличие у займодавца возможности предоставить в заем указанную сумму подтверждено справками о доходах физического лица за период с 2013 по 2020 году.

Между тем, судами не учтено следующее в силу части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 3 пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 57 "О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств", судам также следует иметь в виду, что независимо от состава лиц, участвующих в деле о взыскании по договору и в деле по иску об оспаривании договора, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, учитывается судом, рассматривающим второе дело. В том случае, если суд, рассматривающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы.

Управляющий приводил доводы относительно отсутствия у займодавца финансовой возможности выдачи займа как по договору N 18/01 от 18.01.2019, так и по договору N 25-10-01 от 25.10.2019.

В целях проверки данных доводов судом в порядке статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации был направлен судебный запрос с истребование налоговых деклараций займодавца по форме 2НДФЛ и 3 НДФЛ за период с 2016 года по 2019 года (определение суда первой инстанции от 24.01.2022, л.д. 99 т 2).

Из налогового органа был получен ответ и приложением деклараций по форме 2НДФЛ, с раскрытием сведений о наличии объектов недвижимости и автотранспортных средств, при этом сведениями о подаче деклараций займодавцем по форме 3НДФЛ налоговая не располагает (л.д. 1-10 т.3).

Управляющий и кредитор последовательно указывали на то, что представленные налоговым органом декларации не позволяют подтвердить финансовую возможность займодавца выдать займы в спорных суммах, а также указывали на то, что получение иных доходов не подтверждено надлежащими и допустимыми доказательствами.

Однако доводы управляющего и кредитора об отсутствии надлежащих доказательств получение займодавцем иного дохода, в том числе о прекращении действия аренды ячеек в банке задолго до выдачи займов и отсутствия иного подтвержденного дохода (по вкладам и т.д.), фактически основаны на пояснениях самого ответчика, получили должной правовой оценки.

Данные доводы заслуживают внимания в виду отсутствия сведений о декларировании иного дохода займодавцем, за исключением дохода указанного в справках 2НДФЛ полученных из налогового органа.

Управляющий приводил доводы о мнимости сделок, с учетом того, что займодавец в короткий срок предоставлял последовательно займы должнику наличными денежными средствами в валюте в сумме более 1,5 млн. USD, с процентной ставкой в размере 50 % годовых - явно несоразмерной, чрезмерной и обременительной для должника, займы выдавались в условиях неисполнения должником обязательств по ранее выданным займам, в условиях принятия Ходыревым А.А. ранее обременительных обязательств и неплатежеспособности поручителя ЗАО "ГК Квантор", займодавец как залогодержатель не осуществлял регистрацию залога движимого имущества более 1 года, не предпринимал попытки понуждения Ходырева А.А. к регистрации ипотеки и договора залога акций, то есть фактически займы были необеспеченными, а интерес займодавца сводился исключительно к созданию подконтрольной задолженности.

Вместе с тем, данные обстоятельства неординарности поведения сторон при заключении займов не были исследованы и учтены судами.

Судами не учтено, что согласно правовому подходу, отраженному в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4), сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.

В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, наличие либо отсутствие признаков неплатежеспособности должника на момент совершения оспариваемых сделок не подлежит обязательному доказыванию при оспаривании сделок на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и не носит решающего значения при рассмотрении требований об оспаривании сделок.

Так в решении Хамовнического районного суда города Москвы от 03.09.2020 по делу N 2-1978/2020 указано на то, что выдача займа по договору N 18/01 от 18.01.2019 осуществлялась в рамках предпринимательской деятельности заемщика и займодавца. При этом суд общей юрисдикции указал на то, что ему не предоставлено доказательств того, что ставка займа в размере 50% является ростовщической.

Между тем при рассмотрении настоящего спора по существу управляющий и кредитор последовательно ссылались на то обстоятельства, что указание в договоре займа процентной ставки в размере 50% носило одну цель создать видимость кредиторской задолженности в таком объеме, чтобы в дальнейшем получить контроль над банкротством должника, поскольку уже по состоянию на январь 2019 года у должника отсутствовала возможность погашать принятые им на себя финансовые обязательства, а все имущество должника и компании, в которой он являлся бенефициаром, было обременено обеспечительными сделками, а учитывая доверительные отношения между заемщиком и займодавцем, последний не мог не знать об этих обстоятельствах.

Суды сослались на тот факт, что для должника принятие на себя заемных обязательств под 50% годовых не являлось чем то экстраординарным, при этом суды указали, что должником уже и ранее были приняты аналогичные обязательства на дату заключения спорных договоров.

Однако доводы управляющего о том, что такое поведение должника и займодавцем как раз и свидетельствовало о наличии в их действиях направленности по получению контроля над банкротством должника и с целью придания отсутствующей задолженности формально оформленной с дальнейшей целью инициирования судебного спора по мнимой задолженности с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов.

В отношении выводов судов о том, что должник не обладал признаками неплатежеспособности, суд округа отмечает, что в материалах дела имеются судебные акты, согласно которым должник перестал исполнять обязательства перед иными кредиторами по состоянию на 30.09.2019.

Также судами не учтено, что в этом же деле о банкротстве договор займа, заключенный под 60% годовых должником с Горобец В.А., признан ничтожным по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статей 10 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (вступившее в законную силу определение суда первой инстанции от 23.09.2022, резолютивная часть которого оглашена 11.03.2022).

Фактически суды проигнорировали доводы управляющего о том, что выдача займов на кабальных для должника условиях с процентной ставкой в размере 50% годовых, без надлежащего обеспечения, в условиях наличия у должника иных финансовых обязательств в крупном размере, требования по которым включены в реестр должника, в отсутствие реальных доказательств наличия у кредитора возможности предоставления столь значительной суммы наличных в долларах США, свидетельствуют о мнимости сделок, об отсутствии фактической передачи денежных средств (подтвержденной лишь расписками) и преследовании цели включения требования в реестр.

В отношении выводов суда о разумности действий займодавца при регистрации залога суд кассационной инстанции считает необходимым отметить, следующее.

Судами обстоятельства того, когда был зарегистрирован залог движимого имущества, не устанавливались судами.

Залог является одним из способов исполнения обеспечения обязательства, поэтому любой разумный и добросовестный кредитор предпримет все возможные меры, связанные с регистрацией залога, поскольку регистрация залога позволит избежать претензий иных лиц на это имущество в случае неисполнения основного обязательства.

Также суд округа обращает внимание, что требование кредитора, обеспеченное залогом движимого имущества должника, не раскрытое публично путем включения соответствующих сведений в реестр уведомлений о залоге, по общему правилу, не может быть установлено в деле о банкротстве как залоговое (пункт 3 Обзора судебной практики по спорам об установлении требований залогодержателей при банкротстве залогодателей, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 21.12.2022).

В силу абзаца третьего пункта 4 статьи 339.1 ГК РФ залогодержатель движимого имущества в отношениях с третьими лицами вправе ссылаться на принадлежащее ему право залога только с момента совершения записи об учете залога в реестре уведомлений о залоге такого имущества, за исключением случаев, если третье лицо знало или должно было знать о существовании залога ранее этого.

Вместе с тем по общему правилу, закрепленному в абзаце третьем пункта 4 статьи 339.1 ГК РФ, требование кредитора, обеспеченное залогом имущества должника, не раскрытое публично путем включения соответствующих сведений в реестр уведомлений о залоге движимого имущества, не может быть установлено в деле о банкротстве как залоговое. В процедуре банкротства залогодателя кредитор вправе ссылаться на принадлежащее ему право залога только с момента совершения записи об учете залога либо тогда, когда доказано, что, несмотря на отсутствие таковой, кредиторы (часть кредиторов) знали о наличии залога (например, о неоплате должником товара, проданного в кредит).

Также судами не дана оценка доводам управляющего о том, что, несмотря на невыполнение должником условий по уплате процентов за пользование займом по договору N 18/01 от 18.01.2019 в размере 722 220 долларов США, займодавец выдал новый кредит по договору займа N 25-10-01 от 25.10.2019 в размере 1 000 000 долларов США, то есть превышающий размер ранее выданного

В связи с изложенным, суд округа полагает, что выводы судов нельзя признать обоснованными и мотивированными, фактически суды уклонились от всестороннего и полного исследования доводов финансового управляющего, которые в частности не были предметом рассмотрения в судах общей юрисдикции при взыскании задолженности по спорным договорам займа.

Согласно пункту 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу.

Статьей 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в мотивировочной части решения должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом, а также доказательства, на которых были основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, в том числе, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле, включая законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Аналогичные требования предъявляются к судебному акту апелляционного суда в соответствии с частью 2 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принимаемые арбитражным судом решение и постановление должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции приходит к выводу, что судебные акты подлежат отмене, и поскольку для принятия обоснованного и законного судебного акта требуется исследование и оценка доказательств, а также совершение иных процессуальных действий, установленных для рассмотрения дела в суде первой инстанции, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, спор в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в Арбитражный суд Московской области.

При новом рассмотрении спора, суду первой инстанции следует учесть изложенное, дать правовую оценку доводам о наличии или отсутствии у займодавца финансовой возможности выдать займы, в спорной сумме, исходя из совокупности представленных в материалы дела доказательств; предложить займодавцу раскрыть экономические причины выдать должнику заемные средства в столь крупной размере с учетом его доводов об отсутствии между ними доверительных отношений; предложить займодавцу раскрыть доказательства того, что при заключении договоров займа им были предприняты меры по проверки возможности должником вернуть в столь короткий срок спорные суммы займа; дать правовую оценку доводам относительно того, что условия займов являются неординарными для обычного участника гражданского оборота; полно и объективно, с учетом имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт, установив все фактические обстоятельства, имеющие значения для правильного разрешения спора, применив нормы права, подлежащие применению.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 08.08.2022 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2022 по делу N А41-23892/2021 отменить, направить обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Московской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий - судья

Н.А. Кручинина

Судьи

В.Л. Перунова В.З. Уддина