Постановление Арбитражного суда Московского округа от 15 июля 2024 г. N Ф05-12738/21 по делу N А40-21508/2020

г. Москва

15 июля 2024 г.

Дело N А40-21508/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 10.07.2024.

Полный текст постановления изготовлен 15.07.2024.

Арбитражный суд Московского округа

в составе председательствующего судьи Зверевой Е.А.

судей Морхата П.М., Уддиной В.З.

при участии в судебном заседании:

-от АО "БМ-Банк" - Мазур А.С. по дов. от 09.12.2023 до 31.12.2024,

-от ООО "Группа компаний "Русагро" - Катович В.А. по дов. от 12.01.2024 по 31.01.2027,

- от Бурова В.Ю. - Обозная С.Н. по дов. от 11.09.2023 на 3 года,

рассмотрев 10.07.2024 в судебном заседании кассационные жалобы

ООО "Группа компаний "Русагро", АО "БМ-Банк"

на определение от 08.11.2023

Арбитражного суда города Москвы,

постановление от 12.04.2024

Девятого арбитражного апелляционного суда

по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО "Арно"

УСТАНОВИЛ:

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО "АРНО" определением Арбитражного суда города Москвы от 05.08.2022, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2023, отказано в удовлетворении заявлений конкурсного кредитора АО "БМ-Банк" и конкурсного управляющего АО "Арно" о привлечении к субсидиарной ответственности Бурова В.Ю., ООО "В2В-Девелопмент", Суетовой О.Н., Низовой Е.Н., по обязательствам АО "Арно".

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 15.06.2023 определение Арбитражного суда города Москвы от 05.08.2023, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2023 по делу N А40-21508/2020 отменены. Обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении определением Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2023, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2024, в удовлетворении заявления конкурсного кредитора АО "БМ-Банк", конкурсного управляющего Тентлера И.Л. о привлечении к субсидиарной ответственности Бурова В.Ю., ООО "В2В-Девелопмент", Суетовой О.Н., Низовой Е.Н. по обязательствам АО "Арно" отказано.

Не согласившись с судебными актами, АО "БМ-Банк" ( в отношении всех привлекаемых лиц) и ООО Группа Компаний "Русагро" ( в отношении Бурова В.Ю.) обратились с кассационными жалобами в Арбитражный суд Московского округа, указав на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, а также неправильное применение норм материального права.

Заявители также ссылаются на то, что судами при новом рассмотрении не были выполнены указания суда кассационной инстанции.

Письменные объяснения АО "БМ-Банк" приобщены к материалам дела в качестве обоснование правовой позиции.

До начала судебного заседания в материалы дела поступили письменный отзыв на кассационную жалобу от Бурова В.Ю. с просьбой отказать в удовлетворении жалоб.

В судебном заседании представители АО "БМ-Банк" и ООО Группа Компаний "Русагро" поддержали доводы обеих кассационных жалоб, представитель Бурова В.Ю. против удовлетворения жалоб возражал.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Обсудив доводы кассационных жалоб, письменных объяснений и отзыва, заслушав присутствующих в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Поскольку заявителями кассационных жалоб приведены доводы относительно несогласия с отказом в привлечении Бурова В.Ю. к гражданско-правовой ответственности, то суд кассационной инстанции рассматривает дело в пределах доводов кассационных жалоб (часть 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В вину Бурову В.Ю. вменялось то, что он, будучи бенефициаром холдинга "Солнечные продукты", входящего в Группу компаний "Букет", куда также входило АО "Арно", допустил заключение заведомо невыгодных для должника сделок по выкупу бесперспективной задолженности общества "Тушинский машиностроительный завод" у Банка Москвы (ныне АО "БМ-Банк") в 2013 году, что привело к образованию долга перед банком за уступленное право требования.

Впоследствии, имея долг перед банком (из уступки права требования), должник поручился по кредитным обязательствам компаний холдинга "Солнечные продукты", подконтрольных Бурову В.Ю. на сумму более 46 млрд. руб.

Отказывая в привлечении Бурова В.Ю. к субсидиарной ответственности, суды исходили из отсутствия доказательств того, что указанный ответчик целенаправленно совершал действия, направленные на причинение вреда интересам должника.

В эпизоде с выкупом долга общества "Тушинский машиностроительный завод" суды указали на то, что, выкупая долг указанного общества у банка, должник имел намерение получить выгоду за счет реализации проектов, направленных на вывод завода из кризисного состояния или за счет реализации имущества завода, что позволило бы погасить долг перед банком и иные долги завода.

Суды указали на то, что банку было известно о том, что финансирование осуществляется за счет средств компаний, входящих в группу компаний "Букет", а не за счет средств, накопленных должником.

Кроме того, суды установили, что оплата уступки, по сути, была обусловлена реализацией выхода ОАО "ТМЗ" из кризиса, в том числе за счет реализации девелоперского проекта, который не получил своего развития ввиду особенностей расположения земельного участка (г. Москва, ул. Свободы, вл. 35), в связи с чем градостроительные решения в результате не были согласованы Правительством г. Москвы, и реализация девелоперского проекта также оказалась невозможной.

Судами было учтено, что АО "БМ-Банк" и Правительство г. Москвы являлись акционерами ОАО "ТМЗ".

Суды установили, что ОАО "ТМЗ" представляло собой дифференцированный машиностроительный завод, преимущественно осуществляющий финальную сборку, работающий на городской заказ, не выпускало серийной продукции, пользующейся повседневным спросом, вся продукции закупалась на конкурсной основе за счет средств городского или федерального бюджета, и отсутствие данной продукции в заказе или уменьшение закупаемых объемов автоматически приводило к уменьшению или к полному сворачиванию производства на заводе по конкретному направлению.

До 2017 года государственными органами реализовывались мероприятия, направленные на сохранение производства и развитие ОАО "ТМЗ", что подтверждается представленным в дело соглашением от 26.12.2012, а также письмом Департамента науки, промышленной политики и предпринимательства г. Москвы от 07.06.2017 (исх. ДНПП-02-04-419/7), протоколом совещания в Министерстве промышленности и торговли РФ от 25.05.2017 (исх. N 27-БО/18). Вопросы сроков реализации имущества ОАО "ТМЗ" находились вне зоны контроля ответчиков, в том числе конкретно Бурова В.Ю.

Имущественный комплекс ОАО "ТМЗ" без учета производимой продукции (недвижимое и движимое имущество в количестве 1744 позиций (основные средства, ТМЦ, железнодорожный путь необщего сообщения) был оценен и выставлен к на торги за 11 500 000 000 руб.

Таким образом, суды исходили из того, что, приобретая долг завода перед банком, должник имел обоснованные ожидания того, что затраты на покупку долга являются обоснованными и будут восполнены.

Суды, установив фактические обстоятельства, верно отметили то, что просчеты банка при заключении договора уступки долга должнику, которые не позволили банку осуществить более быстрое погашение своих требований к заводу благодаря конструкции цессии (позднее, также и за счет поручительства за должника по анализируемой уступке - поручитель ЗАО "Тролза"), не могут свидетельствовать о признаках виновного поведения Бурова В.Ю., в связи с чем последствия предпринимательского риска банка не могут перекладываться на ответчиков по настоящему делу о банкротстве.

По эпизоду с поручительством должника по кредитным договорам об открытии кредитной линии, заключенным между АО "Российский Сельскохозяйственный банк" и АО "Масложиркомбинат "Армавирский", АО "Аткарский Маслоэкстракционный завод", ООО "Волжский терминал", АО "Жировой комбинат", ООО "Солнечные продукты", ООО "ТД "Солнечные продукты", АО "Новосибирский жировой комбинат" по договорам поручительства, заключенным с 2016 по 09.02.2018 г. на общую сумму 32 909 482 491 руб. суды установили, что ответственность заемщиков перед АО "Россельхозбанк" по договорам поручительства являлась консолидированной между всеми участниками группы компаний, большинство из организаций-заемщиков и поручителей по кредитным договорам обладали собственными ликвидными активами (имущественные комплексы, здания, сооружения, земельные участки, производственное оборудование, транспорт); факт наличия таких активов у заемщиков и других поручителей уменьшал риски должника перед банком в случае изменения финансовой ситуации заемщиков, деятельность и финансовые показатели компаний заемщиков и поручителей анализировалась специалистами банка при выдаче кредитов, которыми были оценены соответствующие риски, установлена возможность выдачи кредитных средств и обеспеченность возврата.

Учитывая сложившуюся структуру взаимоотношений по кредитованию и обеспечению кредитной задолженности, суды указали на то, что действия Бурова В.Ю. также не имели признаков злонамеренного поведения, направленного на причинение вреда интересам должника и его кредиторов.

Суд кассационной инстанции выводы судов первой и апелляционной инстанций находит обоснованными и законными.

Лицо несет субсидиарную ответственность по долгам должника-банкрота в случае, когда банкротство вызвано действиями этого лица, заключающимися в организации деятельности корпоративной группы таким образом, что на должника возлагаются исключительно убытки, а другие участники группы получают прибыль.

Лица, причинившие вред совместно с контролирующим должника лицом, несут субсидиарную ответственность солидарно с ним.

Предусмотренное ст. 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время ст. 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53).

Судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника.

Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков. И напротив, отказ в иске указывает на то, что в основе несостоятельности лежат иные обстоятельства, связанные с объективными рыночными факторами, либо что принятая предприятием стратегия ведения бизнеса хотя и не являлась недобросовестной, но ввиду сопутствующего ведению предпринимательской деятельности риску не принесла желаемых результатов.

Неоднократное (системное) воспроизведение одних и тех же результатов хозяйственной деятельности у последовательно сменяющих друг друга производственных единиц с конкретным функционалом внутри корпоративной группы в виде накопления значительной долговой нагрузки перед независимыми кредиторами с периодическим направлением этой единицы в процедуру банкротства для списания долгов и созданием новой, не обремененной долгами - указывает на цикличность бизнес-процессов внутри группы с заведомым разделением предпринимательской деятельности на убыточные и прибыльные центры.

В исключительных случаях участник корпорации и иные контролирующие лица (пункты 1 - 3 статьи 53.1 ГК РФ) могут быть привлечены к ответственности перед кредитором данного юридического лица, если неспособность удовлетворить требования кредитора спровоцирована реализацией воли контролирующих лиц, поведение которых не отвечало критериям добросовестности и разумности и не связано с рыночными или иными объективными факторами, деловым риском, присущим ведению предпринимательской деятельности (статья 1064 ГК РФ, статья 61.11 Закона о банкротстве, пункт 3.1 статьи 3 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").

Между тем, в данной ситуации суды вопреки доводам ООО Группа Компаний "Русагро" и АО "БМ-Банк" при повторном рассмотрении выявили объективные факторы, приведшие к дефолту предприятия должника, которые находились вне сферы контроля Бурова В.Ю., тогда как инициаторами привлечения к субсидиарной ответственности, по сути, приводится описание событий предпринимательской деятельности должника, которая, всегда, имеет рисковый характер, без отсылки к каким-либо ясным и безусловным доказательствам, указывающим на преследование контролирующими должника лицами какой-либо неправомерной цели ведения бизнеса посредством имущества должника.

Согласно сложившейся судебной практике наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13). Получение поручительства от компании, входящей в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель испытывает финансовые сложности (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475).

Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

В такой ситуации для констатации сомнительности поручительства должны быть приведены достаточно веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения заимодавца от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, то есть фактически о злоупотреблении данным заимодавцем своими правами во вред иным участникам оборота, в частности, остальным кредиторам должника (пункт 4 статьи 1 и пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В ситуации, когда кредитор является независимым от группы заемщика лицом, предоставленные в виде займа денежные средства, как правило, выбывают из-под контроля кредитора, поэтому предполагается, что главная цель поручительства заключается в создании дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств.

Следовательно, доказывание недобросовестности кредитора осуществляется лицом, ссылающимся на данный факт (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Если же заем является внутригрупповым, денежные средства остаются под контролем группы лиц, в силу чего, с точки зрения нормального гражданского оборота, отсутствует необходимость использовать механизмы, позволяющие дополнительно гарантировать возврат финансирования, поэтому в условиях заинтересованности заимодавца, заемщика и поручителя между собою на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки, в том числе выдачи поручительства. В обратном случае следует исходить из того, что выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого участника группы лиц (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

В данном случае суды установили, что должник (поручитель) и основные заемщики входили сообщество юридических лиц, объединенных в холдинг "Солнечные продукты", в той ситуации, когда АО "Арно" никогда не было экономически самостоятельным субъектом (его деятельность осуществлялась исключительно за счет займов от компаний, входящих в ГК "Букет"), ООО "Арно" само по себе без работы в группе компаний не могло ни функционировать как хозяйствующий субъект, ни тем более рассчитаться по обязательствам перед банком.

В кассационной жалобе АО "БМ-Банк" ссылается на то, что основные заемщики по кредитным обязательствам, за которых поручился должник, исказили свою отчетность.

Вместе с тем, суд кассационной инстанции обращает внимание на то, что требования изначально заявлены о субсидиарной ответственности по обязательствам АО "Арно", тогда как банк не обосновал каким образом тот либо иной порядок ведения учета основными заемщиками свидетельствует о нацеленности ответчиков в данном конкретном деле на причинение вреда интересам должника и его кредиторов.

По этому же основанию ходатайство о приостановлении производства по настоящему делу до вступления в законную силу судебного акта по результатам рассмотрения спора о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве ООО "Волжский терминал" (дело N А57-10966/19) не имеет под собой фактических оснований.

Приведенные в кассационных жалобах доводы не опровергают правильность выводов судов, сводятся к необходимости дать иную оценку представленным по делу доказательствам, следовательно, касаются фактической стороны спора, доказательственной базы по делу.

Переоценка доказательств и установление новых обстоятельств находится за пределами компетенции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, определенных положениями статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Нормы процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, также не нарушены.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2023, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2024 по делу N А40-21508/2020 оставить без изменения, кассационные жалобы без удовлетворения..

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Е.А. Зверева

Судьи

П.М. Морхат В.З. Уддина