Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 января 2011 г. Дело "Петренко (Petrenko) против Российской Федерации" (жалоба N 30112/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Петренко (Petrenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 30112/04)

Постановление Суда

Страсбург, 20 января 2011 г.

По делу "Петренко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 14 декабря 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 30112/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Олегом Олеговичем Петренко (далее - заявитель) 15 марта 2004 г.

2. Интересы заявителя, которому была оказана юридическая помощь, представляла О.В. Преображенская, адвокат, практикующая в г. Страсбурге и г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук, а затем Г.О. Матюшкиным, действующим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он содержался под стражей в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях и что длительность производства по его уголовному делу была чрезмерной.

4. 28 февраля 2008 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1952 году и проживет в г. Сосновый Бор Ленинградской области.

A. Уголовное производство в отношении заявителя

6. 20 мая 2001 г. заявитель был арестован. 23 мая 2001 г. он был помещен под стражу.

7. Приговором от 6 сентября 2001 г. Сосновоборский городской суд Ленинградской области признал его виновным в грабеже и приговорил к пяти годам и трем месяцам лишения свободы. 27 марта 2002 г. Ленинградский областной суд отменил приговор и направил дело на новое судебное рассмотрение.

8. 8 августа 2002 г. городской суд вновь признал заявителя виновным в грабеже, и приговорил заявителя к четырем годам и восьми месяцам лишения свободы. Заявитель подал кассационную жалобу.

9. 11 февраля 2004 г. в областном суде состоялось слушание дела по кассационной жалобе заявителя. Определением от того же числа областной суд изменил квалификацию преступления, совершенного заявителем, а в остальной части оставил постановление нижестоящего суда без изменений.

B. Условия содержания под стражей

10. В период с 30 мая 2001 г. по 2 марта 2004 г. заявитель содержался под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-47/1 г. Санкт-Петербурга.

1. Версия заявителя

11. Заявитель утверждал, что он содержался в переполненных камерах, где заключенным приходилось спать по очереди. Кроме того, камеры были грязными, и в них было душно. Заявитель также утверждал, что предоставляемое питание было низкого качества.

2. Версия властей Российской Федерации

12. По утверждению властей Российской Федерации, заявитель содержался в следующих камерах:

(a) камера N 840 размером 7,568 квадратных метров, где содержалось семь заключенных;

(b) камера N 844 размером 7,568 квадратных метров, где содержалось семь заключенных;

(c) камера N 941 размером 21,367 квадратных метров, где содержалось 13 заключенных;

(d) камера N 859 размером 7,568 квадратных метров, где содержалось семь заключенных.

13. Власти Российской Федерации признали, что камеры были "переполнены". Они указали, однако, на то, что заявителю были предоставлены отдельное спальное место, постельные принадлежности, и что в камерах было достаточно свободного пространства, чтобы двигаться.

14. Они далее утверждали, что в камерах имелись естественная и дополнительная вентиляция, а также освещение. Средняя температура воздуха была +18 єC зимой и +22 єC - летом. В камерах были установлены нагревательные приборы, а также обеденный стол. Туалет был отделен от остального помещения перегородкой высотой 1,5 метра. Заявитель никогда не жаловался администрации на наличие насекомых или грызунов.

15. Питание было надлежащего качества. Заявителю предоставлялась питьевая вода без ограничений. Он имел возможность гулять на свежем воздухе каждый день в течение часа. Что касается медицинского обслуживания, то заявитель прошел различные медицинские обследования и курс лечения от туберкулеза. В результате оказанного лечения в течении его болезни наблюдалась положительная динамика.

II. Применимое национальное законодательство

16. Гражданский кодекс Российской Федерации устанавливает следующее:

"Статья 151. Компенсация морального вреда

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред... <...>

Статья 1064. Общие основания ответственности за причинение вреда

1. Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. <...>

Статья 1069. Ответственность за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами

Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов... подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования... <...>

Статья 1071. Органы и лица, выступающие от имени казны при возмещении вреда за ее счет

В случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина... <...>

Статья 1099. Общие положения

1. Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, пре-дусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

2. Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.

3. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

Статья 1100. Основания компенсации морального вреда

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда...

вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ...".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

17. Заявитель жаловался на то, что условия содержания его под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-47/1 г. Санкт-Петербурга в период с 30 мая 2001 г. по 2 марта 2004 г. противоречили требованиям статьи 3 Кoнвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

18. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба заявителя противоречит требованиям пункта 1 статьи 35 Конвенции, который устанавливает, что:

"Суд может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты, как это предусмотрено общепризнанными нормами международного права, и в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу".

19. По утверждению властей Российской Федерации, заявитель, во-первых, не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты, поскольку не подавал гражданский иск о возмещении вреда, причиненного предположительно неудовлетворительными условиями содержания под стражей. В подтверждение эффективности этого средства правовой защиты власти Российской Федерации сослались на ряд примеров из практики российских судов, когда в сходных обстоятельствах граждане подавали иски в российские суды, и им присуждалась соответствующая компенсация.

20. В своих дополнительных объяснениях власти Российской Федерации утверждали, что заявитель мог также обратиться с соответствующей жалобой в органы прокуратуры. Они утверждали, что в ряде регионов (например, в Новосибирской, Владимирской, Калужской областях, а также в Хабаровском крае) подобные обращения заключенных имели положительный результат, так как органы прокуратуры предпринимали довольно эффективные действия по улучшению условий содержания таких граждан под стражей.

21. Более того, власти Российской Федерации высказали свои сомнения относительно даты подачи заявителем жалобы в Европейский Суд.

22. Что касается существа жалобы, власти Российской Федерации признали, что площадь личного пространства, предоставляемого заключенным в камерах, в которых содержался заявитель "противоречит требованиям, установленным практикой Европейского Суда, что приводит к нарушению прав заявителя, гарантированных статьей 3 Конвенции". Они далее утверждали, что, помимо проблемы переполненности камер, жалоба заявителя является необоснованной, поскольку ему было предоставлено отдельное спальное место, он содержался в удовлетворительных санитарных условиях, ему предоставлялись качественное питание и надлежащая медицинская помощь.

23. Признав проблему переполненности камер, в которых содержался заявитель на протяжении всего рассматриваемого периода, российские власти, однако, настаивали на том, что они несут ответственность лишь за шесть месяцев, предшествующих дате подачи заявителем жалобы в Европейский Суд.

24. Заявитель поддержал свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

(a) Исчерпание внутригосударственных средств правовой защиты

25. Европейский Суд напоминает, что согласно пункту 1 статьи 35 Конвенции бремя доказывания относительно исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты возлагается на государство-ответчика, которое должно убедить Европейский Суд в том, что такие средства были действительно эффективны и доступны как в теории, так и на практике в соответствующий период времени, то есть, что они были доступны, могли удовлетворить жалобы заявителя и позволяли ему надеяться на успех (см. Постановление Большой Палаты по делу "Селмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 76, ECHR 1999-V, а также Решение Европейского Суда по делу "Мифсуд против Франции" (Mifsud v. France), жалоба N 57220/00, § 15, ECHR 2002-VIII). Европейский Суд далее напоминает, что внутригосударственные средства правовой защиты должны быть "эффективными" в смысле воспрепятствования предполагаемому нарушению или сохранению оспариваемого положения дел, либо предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое имело место (см. Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, § 158, ECHR 2000-XI).

26. Что касается эффективности первого средства, на которое сослались власти Российской Федерации, а именно подачи гражданского иска с требованием о возмещении ущерба, Европейский Суд отмечает, что Гражданский кодекс Российской Федерации, в принципе, и статьи 151 и 1069, в частности, предусматривают возможность компенсации в случаях, касающихся ненадлежащих условий содержания под стражей. Однако Европейскому Суду также известно, что в соответствующей ситуации государственные органы несут ответственность за вред, причиненный лишь виновными действиями или бездействиями (см. § 16 настоящего Постановления). Таким образом, лицо, подавшее в суд иск против государственных органов с требованием о компенсации вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания под стражей, обязано четко изложить факты и представить доказательства того, что представители властей действовали намеренно с целью унизить его (ее) человеческое достоинство.

27. В этой связи Европейский Суд обращается к недавнему делу "Артемов против Российской Федерации", в котором был рассмотрен вопрос о том, является ли иск в порядке гражданского судопроизводства эффективным средством правовой защиты. В этом деле заявитель трижды предпринял такие действия, жалуясь на ненадлежащие условия содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-39/1 г. Калининграда. Один иск был отклонен без рассмотрения по существу. Два других были отклонены как необоснованные. Позиция российских судов основывалась на том, что, во-первых, переполненность камер, которая была предметом жалобы, была вызвана нехваткой финансирования реконструкции и ремонта следственного изолятора, во-вторых, администрация следственного изолятора не несет ответственности за недостаточное финансирование, и, в-третьих, что администрация следственного изолятора не может отказаться принимать новых заключенных, "когда нормативная вместимость следственного изолятора превышена" (см. Постановление Европейского Суда от 27 мая 2010 г. по делу "Артемов против Российской Федерации" (Artyomov v. Russia), жалоба N 14146/02, §§ 16, 18, 31 и 33). Европейский Суд, учитывая обстоятельства настоящего дела, а также принимая во внимание соответствующие положения российского законодательства, пришел к выводу, что гражданский иск с требованием о компенсации вреда, причиненного ненадлежащими условия содержания под стражей является скорее теоретическим и иллюзорным, нежели реальным и эффективным средством правовой защиты по смыслу пункта 1 статьи 35 Конвенции (см. там же, § 110-112).

28. Что касается возможности подать жалобу в органы прокуратуры, Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле власти Российской Федерации привели примеры успешной деятельности органов прокуратуры лишь в трех из существующих 83 субъектов Российской Федерации. Этот факт дает повод сомневаться в доступности такого средства правовой защиты в целом по стране.

29. Более того, Европейский Суд напоминает, что в ряде дел против Российской Федерации он уже приходил к выводу, что проблема ненадлежащих условий содержания под стражей, в частности, проблема переполненности камер, явно имеет структурный характер, и для ее решения не существует пока эффективного внутригосударственного средства правовой защиты (см. Решение Европейского Суда от 9 декабря 2004 г. по делу "Моисеев против Российской Федерации" (Moiseyev v. Russia), жалоба N 62936/00, Постановление Европейского Суда от 19 июня 2008 г. по делу "Гулиев против Российской Федерации" (Guliyev v. Russia), жалоба N 24650/02, § 34, Постановление Европейского Суда от 26 ноября 2009 г. по делу "Назаров против Российской Федерации" (Nazarov v. Russia), жалоба N 13591/05, § 77). В недавнем деле "Лутохин против Российской Федерации" Европейский Суд усмотрел факт нарушения статьи 3 Конвенции в связи с переполненностью камер в том же следственном изоляторе N ИЗ-47/1 г. Санкт-Петербурга и примерно в тот же период времени - с 16 апреля 2001 г. по 11 марта 2003 г. (см. Постановление Европейского Суда от 8 апреля 2010 г. по делу "Лутохин против Российской Федерации" (Lutokhin v. Russia), жалоба N 12008/03, §§ 8 in fine и 56-59).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Дату названного Решения следует читать как "9 декабря 2008 г."

30. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд приходит к выводу, что власти Российской Федерации не смогли доказать эффективность предложенных средств правовой защиты. Таким образом, это возражение отклоняется как необоснованное.

(b) Соблюдение шестимесячного срока подачи жалобы

31. Содержание заявителя под стражей в следственном изоляторе длилось с 30 мая 2001 г. по 2 марта 2004 г. Соответствующая жалоба в Европейский Суд была подана заявителем 15 марта 2004 г., то есть в течение шести месяцев после того как длящаяся ситуация уже завершилась.

32. Европейский Суд далее отмечает, что жалоба касается непрерывных событий, которые имели место в одном и том же следственном изоляторе в течение двух лет, девяти месяцев и трех дней. Принимая во внимание тот факт, что в течение всего периода заявитель содержался под стражей в переполненных камерах (см. § 21 настоящего Постановления), а также выводы Европейского Суда о том, что российское законодательство и правоприменительная практика не предоставляют никакого эффективного средства правовой защиты в связи с предполагаемым нарушением (см. §§ 25-29 настоящего Постановления), Европейский Суд приходит к выводу о том, что весь период содержания под стражей подпадает под его юрисдикцию ratione temporis* (* In fine (лат.) - в конце (прим. переводчика).).

33. Следовательно, возражение властей Российской Федерации, касающееся применения требования о шестимесячном сроке, подлежит отклонению.

(c) Соответствие другим критериям допустимости и вывод

34. На основании представленных документов, Европейский Суд приходит к выводу о том, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Никаких иных оснований для признания ее неприемлемой не установлено. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

35. Европейский Суд напоминает, что положения статьи 3 Конвенции направлены на охрану одной из основополагающих ценностей демократического общества. Даже при самых сложных обстоятельствах, таких как борьба с терроризмом и организованной преступностью, Конвенция категорически запрещает пытки и бесчеловечное и унижающее достоинство обращение и наказание, независимо от поведения жертвы (см. среди прочих решений Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 119, ECHR 2000-IV). Однако для того, чтобы подпадать под действие статьи 3 Конвенции, жестокое обращение должно достигать минимальной степени жестокости. Оценка этого минимума относительна и зависит от обстоятельств дела, таких как продолжительность неправомерного обращения с человеком, его физические и психические последствия для человека, в некоторых случаях во внимание принимаются пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 162, Series A, N 25).

36. Европейский Суд неоднократно подчеркивал, что страдания и унижения, имеющие место, в любом случае не должны выходить за пределы неизбежного элемента страдания или унижения, связанного с применением формы правомерного обращения или наказания. Меры по лишению лица свободы зачастую содержат элемент жестокости. В то же время нельзя говорить о том, что содержание под стражей в следственном изоляторе как таковое неизбежно поднимает вопрос о нарушении статьи 3 Конвенции. Тем не менее государство должно обеспечивать, чтобы лицо содержалось под стражей в условиях, совместимых с уважением его достоинства, чтобы способы и методы исполнения подобных мер не подвергали лицо душевным страданиям или переживаниям, интенсивность которых превышает неизбежный уровень страдания, присущий содержанию под стражей, и чтобы, учитывая практические потребности заключения под стражу, соответствующим образом обеспечивалась безопасность его здоровья и благосостояния (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§ 92-94, ECHR 2000-XI).

37. В данных обстоятельствах чрезвычайная нехватка места является важным обстоятельством, которое необходимо учитывать в целях установления того, представляли ли условия содержания под стражей "унижающее достоинство обращение" по смыслу статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Каралевичюс против Литвы" (Karalevicius v. Lithuania), жалоба N 53254/99, § 36). В рассмотренных ранее делах, когда заявителям было предоставлено менее трех квадратных метров личного пространства, Европейский Суд признавал, что переполненность камер была настолько высока, что сама по себе позволяет установить нарушение статьи 3 Конвенции (см. среди многих прочих Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2007 г. по делу "Линд против Российской Федерации" (Lind v. Russia), жалоба N 25664/05, §§ 59-60, Постановление Европейского Суда от 21 июня 2007 г. по делу "Кантырев против Российской Федерации" (Kantyrev v. Russia), жалоба N 37213/02, §§ 50-51, Постановление Европейского Суда от 29 марта 2007 г. по делу "Андрей Фролов против Российской Федерации" (Andrey Frolov v. Russia), жалоба N 205/02, §§ 47-49, Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, §§ 44-46).

38. В настоящем деле власти государства-ответчика признали, что в период с 30 мая 2001 г. по 2 марта 2004 г. заявитель содержался под стражей в переполненных камерах. Они утверждали, однако, что в том, что касается качества питания, медицинского обслуживания и санитарных условий, содержание заявителя под стражей соответствовало требованиям, установленным статьей 3 Конвенции и применимым национальным законодательством.

39. Европейский Суд установил, что заявитель содержался в четырех камерах, три из которых были площадью 7,5 квадратных метра, и в них одновременно находились семеро заключенных, а четвертая камера была площадью 21,3 квадратных метра и в ней находились 13 заключенных. Следовательно, в каждой камере на одного заключенного приходилось 1-1,6 квадратных метра личного пространства. Учитывая тот факт, что каждая камера была оборудована скамьями, обеденным столом, раковиной с краном, которые также занимали место, представляется, что фактически каждому заключенному предоставлялось ничтожно малое пространство.

40. Принимая во внимание сложившуюся судебную практику, документы, представленные сторонами, и выводы, сделанные выше, Европейский Суд приходит к заключению, что, несмотря на отсутствие соответствующего намерения со стороны российских властей, содержание заявителя в течение двух лет, девяти месяцев и трех дней в тесных камерах круглосуточно, если не считать ежедневной часовой прогулки, очевидно, причиняло ему физические неудобства и душевные страдания, что, по мнению Европейского Суда, может быть расценено как бесчеловечное и унижающее достоинство обращение по смыслу статьи 3 Конвенции.

41. Таким образом, имело место нарушение статьи 3 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

42. Заявитель жаловался на то, что длительность производства по его уголовному делу не соответствовала требованию о разумном сроке, установленному пунктом 1 статьи 6 Конвенции, соответствующие положения которого гласят:

"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на... разбирательство дела в разумный срок... судом..."

A. Доводы сторон

43. Власти Российской Федерации признали нарушение статьи 6 Конвенции в связи с длительностью кассационного производства. Они утверждали, что задержки в период с 25 октября 2002 г. (даты, когда заявитель подал кассационную жалобу) по 11 февраля 2004 г. (даты, когда состоялось слушание дела в суде кассационной инстанции) были вызваны материально-техническими, организационными и финансовыми трудностями, связанными с перемещением судей из одного здания в другое, нехваткой сотрудников, конвоирующих подсудимых, а также болезнью судьи-докладчика.

44. Заявитель не представил никаких особых комментариев по этому вопросу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

45. Учитывая доводы властей Российской Федерации, жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Никаких иных оснований для признания ее неприемлемой не установлено. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

46. Европейский Суд напоминает, что разум-ность длительности производства по делу должна оцениваться с учетом обстоятельств дела, а именно его сложности, поведения заявителя и властей государства-ответчика и, наконец, значимости исхода дела для заявителя (см., среди многих прочих решений Постановление Большой Палаты по делу "Пелиссье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France), жалоба N 25444/94, § 67, ECHR 1999-II).

47. Он далее отмечает, что обвиняемому в преступлении должно быть предоставлено право на рассмотрение его дела с особой тщательностью. Конвенционные органы постоянно придерживались той точки зрения, что в отношении уголовно-правовых вопросов целью статьи 6 Конвенции является "недопущение того, чтобы лицо, которому было предъявлено обвинение, оставалось в состоянии неопределенности относительно своей судьбы на протяжении слишком длительного времени" (см. Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Нахматович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia), жалоба N 55669/00, § 89).

48. Уголовное производство по делу заявителя с момента его ареста 20 мая 2001 г. и до момента, когда его приговор был оставлен без изменений кассационным судом 11 февраля 2004 г., длилось в общей сложности два года, восемь месяцев и двадцать три дня. В течение этого периода дело было рассмотрено дважды судами обеих инстанций. Общая длительность производства как такового не представляется неразумной. Единственный период задержки в производстве, который вызывает сомнения на этот счет, имел место с 25 октября 2002 г., когда заявитель подал кассационную жалобу, по 11 февраля 2004 г., когда кассационный суд принял решение об оставлении приговора без изменения. Власти государства-ответчика признали, что задержки в этот период произошли по вине государственных органов. Европейский Суд не видит никаких причин для того, чтобы сделать иной вывод.

49. Соответственно, имело место нарушение статьи 6 Конвенции.

III. Другие предполагаемые нарушения Конвенции

50. Заявитель жаловался на различные нарушения статей 5 и 6 Конвенции.

51. Рассмотрев объяснения заявителя и приняв во внимание все документы, находящиеся в его распоряжении, Европейский Суд пришел к выводу, что в той части, в которой предмет жалобы заявителя подпадает под его компетенцию, они не содержат никаких признаков нарушения прав и свобод, гарантированных Конвенцией.

52. Следовательно, в этой части жалоба заявителя подлежит отклонению как необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

53. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

54. Заявитель требовал выплатить ему 35 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

55. Власти Российской Федерации считали эти требования чрезмерными и необоснованными.

56. Европейский Суд полагает, что в результате установленных нарушений заявитель претерпел физические и душевные страдания. Исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 15 300 (пятнадцать тысяч триста) евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

57. Заявитель, который был представлен в Европейском Суде адвокатом Центра содействия международной защите (г. Москва), требовал компенсации расходов в размере 1 680 евро, связанных с подачей жалобы в Европейский Суд.

58. Власти Российской Федерации утверждали, что требования заявителя ничем не подтверждаются и, следовательно, должны быть отклонены.

59. Согласно практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек в случае, если будет доказано, что эти расходы действительно имели место, были необходимы и разумны с точки зрения их размера. Что касается представительства при рассмотрении настоящего дела в г. Страсбурге, Европейский Суд установил, что заявителю было выплачено 850 евро в качестве компенсации на помощь адвоката. Он полагает, что заявитель никак не доказал, что понес расходы, превышающие эту сумму.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

60. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу в части, касающейся ненадлежащих условий содержания под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-47/1 г. Санкт-Петербурга, а также чрезмерной длительности производства по уголовному делу заявителя, приемлемой, а остальную часть жалобы -неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

4) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 15 300 (пятнадцать тысяч триста) евро в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, начисляемые на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 20 января 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда