Постановление Европейского Суда по правам человека от 30 сентября 2010 г. Дело "Пахомов (Pakhomov) против Российской Федерации" (жалоба N 44917/08) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Пахомов (Pakhomov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 44917/08)

Постановление Суда

Страсбург, 30 сентября 2010 г.

По делу "Пахомов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 9 сентября 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 44917/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Антоном Валерьевичем Пахомовым (далее - заявитель) 21 июля 2008 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представлял С. Онищенко, адвокат, практикующий в г. Владивостоке. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что его осуждение за сбыт наркотиков было основано на показаниях анонимного свидетеля и свидетелей обвинения, которых он не мог допросить в открытом судебном заседании. Кроме того, в письме от 9 июня 2009 г., содержащем ходатайство о рассмотрении его жалобы в приоритетном порядке, заявитель жаловался на серьезное ухудшение его здоровья в связи с отсутствием адекватной медицинской помощи.

4. На основании ходатайства заявителя 16 июня 2009 г. Европейский Суд принял решение о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке (правило 41 Регламента Суда).

5. 23 сентября 2009 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1980 году и проживает в г. Артем Приморского края.

A. Уголовное разбирательство против заявителя

7. 27 апреля 2007 г. группа милиционеров прибыла в квартиру заявителя с целью ее обыска. Заявитель, которому было предложено выдать до обыска незаконные предметы, передал милиционерам 2,5 грамма смеси табака и марихуаны. Иные незаконные предметы или деньги во время последующего обыска милицией квартиры обнаружены не были. Заявитель был задержан и доставлен в изолятор временного содержания г. Артема, где следователь милиции С. уведомил его, что он задержан по подозрению в сбыте наркотиков анонимному лицу, которое милиция именовала И., во время контролируемой милицией закупки 27 февраля 2007 г. Следователь также уведомил заявителя о процедуре опознания, назначенной на следующий день, в которой должен был принять участие И.

8. 28 апреля 2007 г. заявитель был доставлен в Артемовский городской отдел Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, где оставался прикованным наручниками к батарее отопления в течение нескольких часов. Опознание не состоялось.

9. В тот же день Артемовский городской суд принял решение о заключении заявителя под стражу на два месяца. Он был переведен в изолятор N ИЗ-25/1 во Владивостоке.

10. В середине мая 2007 г. заявителю было предъявлено еще одно обвинение. Органы преследования обвиняли его в сбыте наркотиков И. в другую дату, а именно 9 марта 2007 г.

11. 11 июня 2007 г. следователь милиции С. вручил заявителю и его защитнику обвинительное заключение. Следствие представило следующую версию событий, на которых были основаны обвинения против заявителя. По мнению следственных органов, в неустановленную дату анонимное лицо, персональные данные которого не могли быть раскрыты и которое именовалось "И.", обратилось к сотруднику милиции За. и уведомило последнего, что он может приобрести наркотики у заявителя. Сотрудник милиции За. решил действовать в соответствии с информацией, полученной от И., и организовал контрольную закупку наркотиков. Он пригласил двух солдат, военнослужащих в местной воинской части, К. и М. в качестве понятых при закупке. 27 февраля 2007 г. сотрудник милиции За. в сопровождении другого сотрудника милиции, Г., двух понятых К. и М., а также И. направился в дом заявителя. По прибытии в дом заявителя сотрудник За. дал И. деньги на покупку наркотиков у заявителя. Серийные номера купюр были заранее записаны. И. в сопровождении К. покинул автомобиль и направился в квартиру заявителя. К. не входил в квартиру и ожидал И. на первом этаже. В квартире заявителя И. пробыл примерно 15 минут. После возвращения в автомобиль И. передал сотрудникам милиции пакет, содержащий 2,08 грамма вещества, которое впоследствии эксперты охарактеризовали как смесь табака и конопли, и сообщил, что приобрел наркотики у заявителя. Следственные органы утверждали, что в той же последовательности, только с участием других понятых, Се. и Б., события разворачивались 9 марта 2007 г.

12. 16 октября 2007 г. защитник заявителя записал разговор с А., который утверждал, что может опознать И. Как заявил А., в середине марта 2007 г. он встретился с лицом, являвшимся И. Последний сообщил А., что он оговорил заявителя в деле о наркотиках. По словам И., милиция задержала его, когда он переносил наркотики, вследствие чего он был принужден участвовать в двух контрольных закупках. И. предположительно сообщил, что он удержал деньги, которые сотрудники милиции дали ему на покупку наркотиков, и по возвращении он предположительно передал сотрудникам милиции наркотики, которые он ранее спрятал в отопительном приборе на площадке у квартиры заявителя.

13. 14 декабря 2007 г. Артемовский городской суд признал заявителя виновным по двум эпизодам покушения на сбыт наркотиков и одному эпизоду хранения наркотиков и приговорил его к восьми годам лишения свободы. Обвинительный приговор был основан на следующих доказательствах:

- показания И., полученные на стадии предварительного следствия и оглашенные в открытом судебном заседании, несмотря на возражения заявителя. В этих показаниях И. дал подробное описание событий 27 февраля и 9 марта 2007 г., относящихся к его участию в контрольных закупках наркотиков у заявителя. Как следует из приговора городского суда, персональные данные И. не были раскрыты заявителю. Отсутствие И. в судебном заседании было расценено как "исключение". Не указав причин, оправдывавших неявку И. в судебное заседание, городской суд указал, что его отсутствие объяснялось "исключительными обстоятельствами". Защита неоднократно просила городской суд раскрыть личность И.;

- показания, данные в открытом судебном заседании М. и Д., понятыми, помогавшими сотрудникам милиции при обыске квартиры заявителя 27 апреля 2007 г. Обе они подтвердили, что заявитель добровольно выдал сотрудникам милиции небольшой пакет вещества, содержавшего марихуану;

- показания, данные в судебном заседании Се., который являлся понятым при контрольной закупке наркотиков у заявителя 9 марта 2007 г. Се. показал, что по предложению сотрудника милиции он сопровождал И. до дверей квартиры заявителя. И. пробыл в квартире несколько минут. После этого И. вышел из квартиры с небольшим пакетом, который он передал сотрудникам милиции;

- показания другого понятого, Б., полученные на стадии предварительного следствия и оглашенные в открытом судебном заседании с согласия сторон. Б. дал те же показания, что и Се.;

- показания К., понятого, который участвовал в контрольной закупке наркотиков у заявителя 27 февраля 2007 г. Эти показания были получены на допросе у следователя и оглашены в судебном заседании. Городской суд без указания дополнительных подробностей постановил, что причины неявки К. в суд являлись "исключительными". В своих показаниях К. привел подробное описание событий 27 февраля 2007 г. и подтвердил версию обвинения;

- показания сотрудника милиции За., данные в открытом судебном заседании. Сотрудник милиции изложил версию событий 27 февраля, 9 марта и 27 апреля 2007 г., настаивая на том, что в первые две даты И. приобрел наркотики у заявителя во время контрольных закупок, и что в последнюю дату наркотики были обнаружены в квартире заявителя во время обыска;

- протокол личного обыска И. 27 февраля 2007 г., из которого следовало, что И. не имел незаконных предметов или денег до того, как принял участие в контрольной закупке наркотиков у заявителя;

- протокол, составленный сотрудником милиции За. 27 февраля 2007 г., из которого следовало, что последний передал И. четыре сторублевых купюры для приобретения наркотиков у заявителя;

- протокол от 27 февраля 2007 г., из которого следовало, что по возвращении из квартиры заявителя И. передал сотрудникам милиции пакет с веществом растительного происхождения;

- заключение экспертизы, подтверждающее, что вещества, переданные И. сотрудникам милиции во время контрольных закупок 27 февраля и 9 марта 2007 г., содержали коноплю;

- заключение экспертизы, согласно которому конопля, переданная И. милиции 27 февраля и 9 марта 2007 г., вероятно, имела одно происхождение. Однако конопля, которую заявитель добровольно выдал милиции во время обыска его квартиры, происходила из иной партии.

14. По ходатайству защиты городской суд заслушал нескольких свидетелей и отклонил их показания как недостоверные. Два свидетеля защиты показали, что они посетили заявителя 9 марта 2007 г. и находились в его квартире, когда милиция предположительно проводила контрольную закупку. Они утверждали, что никто не приходил в квартиру заявителя, когда они там находились, и что заявитель никому не продавал наркотики. Другая свидетельница показала, что она находилась в квартире заявителя со своим братом 27 февраля 2007 г. в момент предполагаемой закупки наркотиков. Она подчеркнула, что других посетителей не было. Городской суд допросил Со., командира воинской части, в которой понятые К. и П. проходили военную службу. Со. показал, что по письменному требованию защитника заявителя он имел беседу с К., который утверждал, что не видел, как И. входил в квартиру заявителя. Городской суд также исследовал письменные показания К., данные в конце беседы. К. подтвердил, что после того, как И. приблизился к двери заявителя, он предложил К. спуститься на первый этаж, поэтому К. не мог наблюдать вход И. в квартиру. Городской суд отказался вызвать А., которого заявитель просил допросить относительно личности И.

15. Защитник заявителя обжаловал приговор, ссылаясь, в частности, на то, что городской суд огласил показания И. и К., несмотря на возражения защиты, и на то, что он отказался допросить А.

16. 3 марта 2008 г. Приморский краевой суд оставил без изменения приговор от 14 декабря 2007 г., поддержав мотивировку, приведенную городским судом. Что касается довода заявителя относительно показаний И. и К., краевой суд указал следующее:

"[Городской] суд огласил показания И. и К. в открытом судебном заседании, руководствуясь требованиями статьи 281 Уголовно-процессуального кодекса РФ, поскольку [городской] суд установил, что причины их неявки в судебное заседание являлись исключительными, и [он] мотивировал свои выводы в этом отношении".

Краевой суд также заключил, что городской суд правомерно отклонил ходатайства заявителя и его защитника о раскрытии личности И.

17. 15 января 2010 г. президиум Приморского краевого суда в порядке надзора отменил решения от 14 декабря 2007 г. и 3 марта 2008 г. в части осуждения заявителя за сбыт наркотиков и оставил без изменения приговор в части хранения наркотиков, найденных в его квартире во время обыска. Он подчеркнул, что, основав приговор относительно сбыта наркотиков в значительной степени на показаниях свидетелей, допросить которых в открытом судебном заседании заявитель не имел возможности, включая анонимного свидетеля И. и понятого K., национальные суды нарушили подпункт "d" пункта 3 статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Президиум заключил, что не имеется доказательств вины заявителя в сбыте наркотиков. Оправдав заявителя по этому обвинению, президиум уменьшил ему срок наказания до двух лет лишения свободы и освободил его из-под стражи, поскольку он уже отбыл полный срок своего наказания. Президиум также признал право заявителя на реабилитацию.

B. Медицинская помощь в период лишения свободы

18. Из медицинских документов, представленных властями Российской Федерации, представляется следующая картина событий.

19. В 2003 году заявителю был поставлен диагноз: "туберкулез легких". Он проходил лечение в туберкулезной больнице г. Артема.

20. 28 апреля 2007 г., по прибытии в изолятор N ИЗ-25/1, заявитель уведомил тюремного врача о том, что болен туберкулезом, и жаловался на кашель и общую слабость. Врач отметил в карточке прибытия, что требуется осмотр фтизиатра.

21. Через три дня заявитель прошел рентгеновское обследование, которое выявило туберкулому размером два сантиметра в ширину и три сантиметра в длину в верхней доле левого легкого и плотные очаги в правом легком. На основе рентгеновского обследования фтизиатр записал в историю болезни заявителя следующий диагноз: "крупные остаточные изменения в форме туберкуломы слева и плотные очаги в правом легком после недавнего туберкулеза; контроль D не требуется; R-контроль проводить дважды в год". Следующее рентгеновское обследование было назначено на следующий месяц.

22. 29 июня 2007 г. заявитель прошел второе рентгеновское обследование, которое не выявило рецидива.

23. 13 июля 2007 г. заявитель обратился к тюремному врачу, которому жаловался на слабость, высокую температуру по вечерам и избыточное потоотделение. Врач поставил заявителю диагноз: "острая вирусная респираторная инфекция", назначил ряд анализов, включая общие анализы крови и мочи, анализ мокроты и обзорное рентгеновское обследование, и назначил лечение флорацидом, средством от кашля и поливитаминами.

24. Обзорное рентгеновское обследование, проведенное 16 июля 2007 г., выявило реактивацию туберкулеза и необходимость стационарного лечения заявителя. Врач поставил диагноз: "инфильтративный туберкулез справа".

25. 17 июля 2007 г. заявитель был переведен в отделение туберкулеза легких медицинской части изолятора, в котором находился до 3 апреля 2008 г. 19, 20 и 23 июля 2007 г. с помощью бактериоскопии был проведен бактериологический анализ мокроты, который не выявил микобактерий туберкулеза (МБТ). Впоследствии аналогичные анализы проводились раз в месяц, всякий раз с отрицательным результатом. 23 июля 2007 г. образец мокроты, взятый на выделение культуры, оказался положительным. В то же время медицинский персонал изолятора получил результаты тестирования лекарственной чувствительности заявителя (DST), что позволило назначить режим лечения. С 17 июля 2007 г. по 25 марта 2008 г. заявитель подвергался интенсивному режиму химиотерапии, включавшей ряд средств: изониазид, пиразинамид, рифампицин, этамбутол, стрептомицин, фосфоглиф и поливитамины. На начальной стадии лечения заявитель придерживался строгого режима лечения и получил 90 доз антибактериальных средств. Получение каждой дозы контролировалось медицинским персоналом изолятора. Приглашенные фтизиатры осматривали пациента раз в три дня с целью определения необходимости коррекции режима лекарственного лечения. Ежемесячно проводились анализы крови и мочи. Каждые два месяца заявитель подвергался радиографии грудной клетки. Обследования печени проводились регулярно.

26. После того как идентификация культуры мокроты показала, что заявитель более не дает положительных мазков, и аналогичные результаты были получены путем бактериоскопии мазка мокроты в конце интенсивной фазы лечения, началась фаза продолжения лечения, включавшего изониазид, рифампицин и этамбутол (режим HRE)* (* По-видимому, назван по первым буквам латинских наименований указанных лекарств (прим. переводчика).).

27. Медицинская карта заявителя содержит ряд записей, сделанных приглашенными фтизиатрами, которые отмечали отрицательное отношение заявителя к лечению и его отказ от актибактериальных средств не менее чем в пяти случаях. Приглашенные врачи беседовали с заявителем, убеждали его продолжать лечение и предупреждали о возможном рецидиве заболевания или развитии тяжелого туберкулеза, имеющего множественную лекарственную устойчивость. Кроме того, во время обследований врачи периодически напоминали ему о негативных последствиях прекращения лечения.

28. После того, как 3 марта 2008 г. заявитель был окончательно осужден, 3 апреля 2008 г. он был выписан из медицинской части изолятора с окончательным диагнозом "инфильтративный туберкулез правого легкого в фазе рассасывания и консолидации", были даны рекомендации о продолжении лечения в режиме HRE с особой диетой. Он был направлен для последующего лечения в специализированное медицинское учреждение N 47 (далее - туберкулезная больница) для больных туберкулезом, расположенное в Приморском крае.

29. 7 апреля 2008 г., по прибытии в туберкулезную больницу, заявитель был осмотрен фтизиатром. Были проведены клинический анализ крови и бактериоскопия мазка мокроты. Было решено продолжать продленную фазу лекарственного режима, назначенного медицинскими специалистами изолятора. В конце продленной фазы были назначены рентгеновское обследование грудной клетки и идентификация культуры мокроты. Заявитель также получал специальную диету.

30. Раз в месяц заявитель проходил полное медицинское обследование. Всякий раз приглашенные фтизиатры фиксировали общее количество доз антибактериальных средств, полученных заявителем. Каждые три месяца проводились клинические анализы крови и мочи. Мазки мокроты, регулярно направляемые на бактериоскопию, не выявляли наличие МБТ. Медицинская карта заявителя также свидетельствует о том, что заявителю разъяснялась необходимость лечения и строгого соблюдения лекарственного режима.

31. 25 февраля 2009 г. заявитель был осмотрен врачебной комиссией в составе ряда медицинских специалистов. Рассмотрев его медицинские документы, включая результаты трех последних рентгеновских обследований, анализов крови и мочи и мазков мокроты, комиссия поставила следующий диагноз: "клиническое выздоровление от инфильтративного туберкулеза легких, сопровождавшегося наличием посттуберкулезных изменений в форме очагов и фиброзных очагов... в обоих легких". Был составлен график будущих медицинских процедур и их частоты. Заявителю были также назначены сезонные курсы повторного лечения изониазидом, этамбутолом и витаминами для предотвращения рецидива болезни.

32. 7 апреля 2009 г. заявитель был переведен в исправительную колонию N 20. По прибытии он был осмотрен врачом колонии, поставившим заявителю диагноз: "острый верхнечелюстной синусит", от которого он лечился с 7 по 20 апреля 2009 г. Как следует из истории болезни заявителя, медицинский персонал исправительной колонии строго следовал рекомендациям специалистов туберкулезной больницы в отношении медицинских обследований и противорецидивного лечения заявителя.

II. Применимое национальное законодательство

A. Охрана здоровья заключенных

1. Федеральный закон от 18 июня 2001 г. N 77-ФЗ "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации"

Статья 7. Организация противотуберкулезной помощи

"1. Оказание противотуберкулезной помощи больным туберкулезом гарантируется государством и осуществляется на основе принципов законности, соблюдения прав человека и гражданина, общедоступности в объемах, предусмотренных Программой государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи.

2. Противотуберкулезная помощь оказывается гражданам при их добровольном обращении или с их согласия [на такую помощь], за исключением случаев, предусмотренных статьями 9 и 10 настоящего Федерального закона и другими федеральными законами...".

Статья 8. Оказание противотуберкулезной помощи

"1. Больные туберкулезом, нуждающиеся в оказании противотуберкулезной помощи, получают такую помощь в медицинских противотуберкулезных организациях, имеющих соответствующие лицензии [для оказания такой помощи].

2. Лица, находящиеся или находившиеся в контакте с больным туберкулезом, в соответствии с законодательством Российской Федерации проходят обследование в целях выявления туберкулеза...".

Статья 9. Диспансерное наблюдение

"1. Диспансерное наблюдение за больными туберкулезом проводится в порядке, установленном уполномоченным соответствующим федеральным органом исполнительной власти...

2. Диспансерное наблюдение за больными туберкулезом устанавливается независимо от согласия таких больных или их законных представителей.

3. Решение о необходимости диспансерного наблюдения или его прекращения принимается комиссией врачей, назначенной руководителем медицинской противотуберкулезной организации, которая оказывает противотуберкулезную помощь амбулаторно, и оформляется в медицинских документах записью об установлении диспансерного наблюдения или о его прекращении, о чем в письменной форме извещается лицо, подлежащее диспансерному наблюдению".

Статья 10. Обязательные обследование и лечение больных туберкулезом

"2. Больные заразными формами туберкулеза, неоднократно нарушающие санитарно-противоэпидемический режим, а также умышленно уклоняющиеся от обследования в целях выявления туберкулеза или от лечения туберкулеза, на основании решений суда госпитализируются в специализированные медицинские противотуберкулезные организации для обязательных обследования и лечения".

Статья 12. Права лиц... больных туберкулезом

"2. Лица, госпитализированные для обследования и (или) лечения в медицинские противотуберкулезные организации, имеют право:

получать у руководителей медицинских противотуберкулезных организаций информацию о лечении, об обследовании...

встречаться с адвокатами и священнослужителями наедине;

исполнять религиозные обряды, если такие обряды не оказывают вредного воздействия на состояние их здоровья;

продолжать образование...

3. Лица... больные туберкулезом имеют другие права, предусмотренные законодательством Российской Федерации об охране здоровья граждан...".

Статья 13. Обязанности лиц... больных туберкулезом

"Лица... больные туберкулезом обязаны:

проводить назначенные медицинскими работниками лечебно-оздоровительные мероприятия;

выполнять правила внутреннего распорядка медицинских противотуберкулезных организаций во время нахождения в таких организациях;

выполнять санитарно-гигиенические правила, установленные для больных туберкулезом, в общественных местах [при их посещении]."

Статья 14. Социальная поддержка лиц... больных туберкулезом

"4. Лица... больные туберкулезом обеспечиваются бесплатными медикаментами для лечения туберкулеза в амбулаторных условиях в федеральных специализированных медицинских учреждениях в порядке, установленном Правительством Российской Федерации...".

2. Порядок организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание

33. Российское законодательство содержит подробное регулирование оказания медицинской помощи заключенным. Эти правила, изложенные в совместном приказе Министерства здравоохранения и социального развития и Министерства юстиции N 640/190 "О порядке организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу" (далее - Порядок), введенном в действие 17 октября 2005 г., применимы ко всем заключенным. В частности, раздел III Порядка предусматривает меры, принимаемые медицинским персоналом по прибытии заключенного в изолятор. По прибытии в следственный изолятор всем поступившим проводится первичный медицинский осмотр до их размещения в камерах. Осмотр проводится с целью выявления лиц, представляющих эпидемическую опасность для окружающих, а также больных, нуждающихся в неотложной помощи. Особое внимание обращается на наличие инфекционных заболеваний. В срок не более трех дней с момента прибытия в СИЗО все поступившие проходят углубленный врачебный осмотр, а также рентгенофлюорографическое обследование. При проведении осмотра больного врач выясняет жалобы, изучает анамнез заболевания и жизни, проводит внешний осмотр с целью обнаружения телесных повреждений, вновь нанесенных татуировок, при наличии показаний назначает дополнительные методы обследования. Тюремный врач также назначает лабораторные исследования для выявления инфекций, передающихся половым путем, ВИЧ-инфекции, туберкулеза и других заболеваний.

34. В дальнейшем проводятся плановые (не реже двух раз в год) медицинские осмотры. При ухудшении состояния здоровья либо в случае получения подозреваемым или обвиняемым телесных повреждений его медицинское освидетельствование, а также оказание медицинской помощи проводятся медицинскими работниками СИЗО безотлагательно. Медицинское освидетельствование включает в себя медицинский осмотр, при необходимости дополнительные методы исследований и привлечение врачей-специалистов. Полученные результаты фиксируются в медицинской карте амбулаторного больного в установленном порядке и сообщаются освидетельствуемому в доступной для него форме.

35. Раздел III Порядка также устанавливает процедуру на случай отказа заключенных от медицинского обследования или лечения. Отказ заключенного от предлагаемого ему обследования, лечения, иного медицинского вмешательства оформляется соответствующей записью в медицинской документации и подтверждается его личной подписью, а также подписью медицинского работника после беседы, в которой подозреваемому, обвиняемому или осужденному в доступной для него форме разъясняются возможные последствия отказа от предлагаемых лечебно-диагностических мероприятий.

36. Медикаменты заключенным на руки не выдаются, прием лекарственных препаратов проводится в присутствии медицинского работника. В ограниченных случаях* (* Имеются в виду препараты, не относящиеся к наркотическим, психотропным, сильнодействующим либо ядовитым, назначаемые при заболеваниях, нуждающихся в непрерывном поддерживающем лечении (прим. переводчика).) начальник медицинской части может разрешить выдачу препаратов на руки больному (из расчета на одни сутки).

37. Раздел X Порядка регулирует медицинские осмотры, наблюдение и лечение заключенных, больных туберкулезом. Он устанавливает подробный перечень применяемых медицинских процедур, их частоту, курсы лечения заболевших туберкулезом и ранее проходивших лечение (рецидивных или отказавшихся от лечения заключенных). В частности, он предусматривает, что, если у заключенного усматриваются признаки рецидива туберкулеза, он немедленно переводится в специальное помещение (инфекционный блок медицинской части изолятора) и направляется для лечения в противотуберкулезное учреждение. Профилактическое и противорецидивное лечение больных туберкулезом проводится врачом-фтизиатром. Обеспечивается строгий контроль за приемом противотуберкулезных лекарственных препаратов заключенными. В медицинской карте заключенного проводятся соответствующие записи с обязательными отметками о приеме препаратов. Негативные последствия отказа от лечения должны разъясняться. Заключенным, больным туберкулезом, также назначается специальная диета.

3. Противотуберкулезный приказ

38. 21 марта 2003 г. Министерство здравоохранения издало приказ N 109 "О совершенствовании противотуберкулезных мероприятий в Российской Федерации" (далее - Противотуберкулезный приказ или Приказ). Признавая осложнение эпидемической ситуации в связи с резким увеличением численности больных туберкулезом, особенно среди детского населения и заключенных, Приказ установил правила и рекомендации по профилактике в стране, диагностике и лечению туберкулеза в соответствии с международными стандартами, определению форм и типов туберкулеза и категорий больных, установлению видов необходимых медицинских обследований, анализов и тестов, осуществляемых в каждом случае, и включил крайне подробные инструкции по их выполнению и оценке, установил правила вакцинации, определил курсы и режимы лечения конкретных категорий пациентов и так далее.

39. В частности, Приложение 6 к Приказу содержит Инструкцию по химиотерапии больных туберкулезом. Цели лечения, существенные противотуберкулезные средства и комбинации их доз, а также стандартные режимы химиотерапии, предусмотренные Инструкцией для российских больных туберкулезом, соответствуют рекомендованным Всемирной организацией здравоохранения в "Лечении туберкулеза: принципы национальных программ" (см. ниже).

B. Свидетельские показания по уголовным делам

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г., действующий с 1 июля 2002 г. (далее - новый УПК)

40. Статья 281 нового УПК в соответствующей части предусматривает следующее:

"1. Оглашение показаний потерпевшего и свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования или судебного разбирательства, ...допускается с согласия сторон в случае неявки потерпевшего или свидетеля, за исключением случаев, предусмотренных частью второй настоящей статьи.

2. При неявке в судебное заседание потерпевшего или свидетеля суд вправе по ходатайству стороны или по собственной инициативе принять решение об оглашении ранее данных ими показаний в случаях:

1) смерти потерпевшего или свидетеля;

2) тяжелой болезни, препятствующей явке в суд;

3) отказа потерпевшего или свидетеля, являющегося иностранным гражданином, явиться по вызову суда;

4) стихийного бедствия или иных чрезвычайных обстоятельств, препятствующих явке в суд".

C. Право на реабилитацию после оправдания

41. Соответствующие положения нового УПК предусматривают следующее:

Статья 134. Признание права на реабилитацию

"1. Суд в приговоре... признает за оправданным... право на реабилитацию. Одновременно реабилитированному [лицу] направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием...".

Статья 135. Возмещение имущественного вреда

"1. Возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение:

1) заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования;

2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора...

3) штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда;

4) сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи...

5) иных расходов.

2. В течение сроков исковой давности, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации, со дня получения копии решения [которым он оправдан] реабилитированный вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в суд, постановивший приговор...

4. Не позднее одного месяца со дня поступления требования о возмещении имущественного вреда судья определяет его размер и выносит постановление о производстве выплат в возмещение этого вреда. Указанные выплаты производятся с учетом уровня инфляции...".

Статья 136. Возмещение морального вреда

"1. Прокурор от имени государства приносит официальное извинение реабилитированному за причиненный ему вред.

2. Иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства...".

Статья 138. Восстановление иных прав реабилитированного

"1. Восстановление трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав реабилитированного производится в порядке, установленном [УПК] для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора...".

III. Применимые международные доклады и документы

A. Общие вопросы здравоохранения

1. Рекомендация Rec(2006)2 Комитета министров Совета Европы государствам - участникам Совета Европы о Европейских тюремных правилах, принятая 11 января 2006 г. на 952-й встрече заместителей министров (Европейские тюремные правила)

42. Европейские тюремные правила представляют свод руководящих принципов для систем здравоохранения. Соответствующие извлечения из правил предусматривают следующее:

"Охрана здоровья

39. Администрация пенитенциарных учреждений обеспечивает охрану здоровья всех заключенных этих учреждений.

Организация медицинского обслуживания в пенитенциарных заведениях

40.1. Медицинские службы в пенитенциарных учреждениях организуются в тесном сотрудничестве с общими органами здравоохранения общины или страны.

40.2. Политика пенитенциарных учреждений в области здравоохранения является неотъемлемой частью национальной политики здравоохранения и совместима с ней.

40.3. Заключенные должны иметь доступ к медицинским услугам, имеющимся в стране без дискриминации по признаку их правового положения.

40.4. Медицинские службы пенитенциарных учреждений выявляют и лечат физические и психические заболевания или дефекты, которыми могут страдать заключенные.

40.5.  Для этой цели заключенному оказываются все необходимые медицинские, хирургические и психиатрические услуги, в том числе предоставляемые в общине.

Медицинский и санитарный персонал

41.1. Каждое пенитенциарное заведение должно иметь не менее одного имеющего соответствующую квалификацию врача общей медицинской практики.

41.2. Принимаются меры по обеспечению в случаях срочной необходимости неотложной помощи имеющего соответствующую квалификацию врача...

41.4. Каждое пенитенциарное учреждение должно иметь персонал, имеющий надлежащую медицинскую подготовку.

Обязанности врача

42.1. Врач или квалифицированная медицинская сестра, подчиненная такому врачу, обследует каждого заключенного при первой возможности за исключением случаев, когда в этом явно нет необходимости...

42.3. При осмотре заключенного врач или подчиненная такому врачу медицинская сестра уделяют особое внимание следующему: ...

b) диагностированию физического или психического заболевания, причем должны приниматься все необходимые меры для его лечения и для продолжения курса лечения; ...

f) изоляции заключенных, в отношении которых имеются подозрения на предмет инфекционных или заразных болезней, на срок сохранения инфекции и обеспечению их надлежащего лечения; ...

43.1. Врач заботится о физическом и психическом здоровье заключенных и осматривает, в условиях и с частотой, соответствующим стандартам здравоохранения в обществе, всех больных заключенных, всех, кто обратился с недомоганием или травмой, и любого заключенного, на которого специально обращено внимание...

Медицинский уход

46.1. Больные заключенные, требующие специализированного лечения, переводятся в специализированные учреждения или гражданские больницы, если такое лечение невозможно в пенитенциарном учреждении.

46.2. Там, где служба пенитенциарного учреждения имеет собственную больницу, она должна быть достаточно укомплектована персоналом и оборудованием для надлежащего ухода и лечения направляемых в эту больницу заключенных".

2. 3-й общий доклад Европейского комитета против пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания ("Доклад ЕКПП")

43. Сложность и значимость охраны здоровья в местах лишения свободы рассматривались Европейским комитетом против пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП) в 3-м общем докладе (CPT/Inf (93) 12 - Дата публикации: 4 июня 1993 г.). Далее приводятся извлечения из доклада:

"33. При поступлении в место содержания все лица, лишенные свободы, должны быть незамедлительно осмотрены медицинским персоналом учреждения. В своих докладах Комитет рекомендовал, чтобы каждое вновь прибывшее лицо, лишенное свободы, было надлежащим образом опрошено и, если необходимо, физически обследовано врачом сразу же после его поступления. Следует добавить, что в некоторых странах медицинское освидетельствование при поступлении проводится компетентной медсестрой, которая подчиняется врачу. Такой подход можно рассматривать как более эффективное использование имеющихся ресурсов.

Также желательно, чтобы лицам, лишенным свободы, по их прибытии вручались буклет или брошюра, информирующая о наличии и деятельности службы здравоохранения и напоминающая об основных мерах гигиены.

34. Находясь под стражей, лица, лишенные свободы, должны иметь возможность доступа к врачу в любое время, независимо от режима их содержания... Медицинское обслуживание должно быть организовано таким образом, чтобы просьбы о консультации врача выполнялись без ненадлежащей задержки...

35. Служба здравоохранения в местах содержания лиц, лишенных свободы, должна быть способна обеспечивать, по крайней мере, регулярные амбулаторные консультации и скорую медицинскую помощь (в дополнение также может содержаться помещение больничного типа с кроватями)... Кроме того, врачам, работающим в местах лишения свободы, должна быть предоставлена возможность привлекать специалистов. ...

Всегда должна быть возможность вызова врача при необходимости скорой медицинской помощи. Кроме того, на территории места лишения свободы всегда должно присутствовать лицо, желательно, с официально подтвержденной квалификацией медицинской сестры, способное оказать первую помощь.

Амбулаторное лечение должно осуществляться под надзором медицинского персонала, если это целесообразно; во многих случаях для обеспечения дополнительного лечения не достаточно требования со стороны лица, лишенного свободы.

36. Должен быть прямой доступ к хорошо оснащенной госпитальной службе либо в гражданской больнице, либо в медицинском учреждении по месту содержания...

38. Медицинское обслуживание в местах лишения свободы должно обеспечивать лечение и уход, а также соответствующую диету, физиотерапевтическое лечение, реабилитацию или любое другое необходимое специальное лечение, на условиях, сопоставимых с теми, которыми пользуются пациенты вне таких учреждений. Также должна соответственно предусматриваться обеспеченность медицинским персоналом, персоналом по уходу и техническими специалистами, служебными помещениями, сооружениями и оборудованием.

Необходим соответствующий контроль за снабжением и распределением лекарств, а изготовление лекарств следует поручать квалифицированному персоналу (фармацевту/медицинской сестре и т.д.).

39. История болезни должна заполняться на каждого пациента, содержать диагностическую информацию, а также текущие записи об изменениях состояния пациента и о любых специальных обследованиях, которым он подвергался. В случае перевода пациента в другое учреждение карта должна быть направлена врачам того учреждения, куда поступает лицо, лишенное свободы.

Кроме того, медицинский персонал каждой бригады должен вести ежедневные записи в журнале, в котором содержится информация по отдельным происшествиям, имеющим отношение к пациентам. Такие записи полезны тем, что они дают общее представление о ситуации в организации здравоохранения в данном тюремном учреждении и в то же время раскрывают проблемы, которые могут возникнуть.

40. Предпосылкой успешного функционирования медицинской службы служит возможность для врачей и персонала по уходу регулярно встречаться и создавать рабочие группы под руководством старшего врача, который возглавляет службу...

54. Медицинские учреждения в местах лишения свободы должны регулярно распространять информацию о заразных болезнях (в особенности, о гепатите, СПИДе, туберкулезе, дерматологических инфекциях) как среди заключенных, так и среди персонала учреждения, где содержатся заключенные? В случае необходимости следует осуществлять медицинский контроль тех, с кем лицо, лишенное свободы, имеет регулярный контакт (лица, которые содержатся в той же камере, персонал учреждения, частые посетители)".

3. Рекомендация Комитета министров N R (98) 7 об охране здоровья в тюрьмах

44. Дальнейшее развитие европейских ожиданий относительно охраны здоровья в тюрьмах содержится в приложении к рекомендации N R (98) 7 Комитета министров государствам-участникам об этических и организационных аспектах охраны здоровья в тюрьме (принята 8 апреля 1998 г. на 627-й встрече заместителей министров). В основном, пересказав Европейские тюремные правила и стандарты ЕКПП, рекомендация в некоторых аспектах вышла за рамки простого повторения принципов и включала более конкретное обсуждение решения некоторых общих проблем, в том числе трансмиссивных заболеваний. В частности, в отношении случаев туберкулеза Комитет министров подчеркнул, что для воспрепятствования распространению этой инфекции должны приниматься все необходимые меры в соответствии с законодательством, действующим на данной территории. Терапевтическое вмешательство должно придерживаться тех же стандартов, которые действуют за пределами тюрьмы. Для получения долгосрочных рекомендаций следует обращаться к местному специалисту по заболеваниям грудной клетки, как это делается в общине в соответствии с применимым законодательством (статья 41).

B. Вопросы здравоохранения, связанные с трансмиссивными заболеваниями

1. Рекомендация Комитета министров относительно контроля над трансмиссивными заболеваниями в тюрьмах

45. Значительная озабоченность по поводу трансмиссивных заболеваний в европейских тюрьмах обусловила принятие рекомендации Комитета министров Совета Европы относительно тюрем и криминологических аспектов контроля над инфекционными заболеваниями, включая СПИД и связанных с этим проблем здравоохранения в местах лишения свободы (принята 18 октября 1993 г. на 500-м заседании заместителей министров). Соответствующие извлечения из Рекомендации предусматривают следующее:

"2. Систематическое медицинское обследование, проводимое в тюрьме, включает меры по выявлению интеркуррентных заболеваний, включая поддающиеся излечению инфекционные заболевания, в частности, туберкулез. Обследование также дает возможность распространения медицинских знаний и дает заключенным более высокое чувство ответственности за состояние их здоровья...

15. Адекватные финансовые и человеческие ресурсы должны направляться в рамках тюремной системы здравоохранения не только на решение проблем трансмиссивных заболеваний и ВИЧ/СПИД, но также всех медицинских проблем, затрагивающих заключенных".

2. 11-й общий доклад о деятельности Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания

46. Вопрос трансмиссивных заболеваний в изоляторах подробно рассматривался Европейским комитетом по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания в его 11-м общем докладе (CPT/INF (2001) 16, опубликованном 3 сентября 2001 г., что было вызвано данными о серьезных недостатках оказания медицинской помощи и неудовлетворительных условиях содержания под стражей, которые способствовали распространению заболеваний:

"31. Распространение заразных болезней и, в частности, туберкулеза, гепатита и ВИЧ/СПИД стало большой проблемой здравоохранения в ряде европейских стран... Хотя эти болезни касаются всего населения в целом, они вылились в катастрофическую проблему для некоторых тюремных систем. В этой связи ЕКПП в нескольких случаях был вынужден выразить серьезную озабоченность по поводу неадекватности мер, принимаемых для борьбы с этой проблемой. Более того, было обнаружено, что материальные условия, в которых содержатся заключенные, часто могут способствовать распространению этих болезней.

ЕКПП осознает, что в периоды экономических трудностей, которые можно наблюдать во многих странах, посещаемых ЕКПП, необходимо идти на некоторые жертвы, и это касается также исправительных учреждений. Однако независимо от трудностей, с которыми приходится сталкиваться в определенное время, акт лишения человека свободы всегда влечет за собой обязанность заботы о нем, которая требует эффективных мер профилактики, диагностики и лечения. Соблюдение этой обязанности государственными властями наиболее важно, когда требуется лечить опасные для жизни заболевания.

Использование современных методов диагностики, регулярное снабжение медикаментами и сопутствующими материалами, наличие персонала, следящего за тем, чтобы заключенные принимали предписанные препараты своевременно и в нужных количествах, и предоставление при необходимости специальных диет, являются важнейшими элементами эффективной стратегии борьбы с вышеупомянутыми болезнями и обеспечения соответствующего ухода за данными заключенными. Подобным образом, материальные условия в помещениях для заключенных с заразными болезнями должны благоприятствовать улучшению их здоровья; в дополнение к естественному освещению и хорошей вентиляции, должна соблюдаться удовлетворительная гигиена, а также должна отсутствовать переполненность.

Далее, больные заключенные не должны быть отделены от остальных, за исключением тех случаев, когда в этом есть строгая необходимость по медицинским или другим причинам...

Чтобы устранить неправильное представление об этих вещах, на национальные власти возложена обязанность обеспечить осуществление полной образовательной программы по заразным болезням как для заключенных, так и для пенитенциарного персонала. Такая программа должна разъяснять способы передачи и методы защиты, а также применение соответствующих превентивных мер.

Необходимо также подчеркнуть, что соответствующая информация и консультации должны предоставляться до и в случае положительного результата после диагностирующего теста. Далее, само собой разумеется, что относящаяся к пациенту информация должна быть защищена медицинской конфиденциальностью. Имеет принципиальное значение то, что вмешательство в эту область должно основываться на письменном согласии заинтересованных лиц.

Более того, чтобы контроль над вышеупомянутыми болезнями был эффективным, все министерства и учреждения, работающие в этой сфере в данной стране, должны обеспечить координацию своих усилий самым эффективным образом. В этом отношении ЕКПП хотел бы подчеркнуть, что должно быть гарантировано продолжение лечения после освобождения из тюрьмы".

C. Доклады по Российской Федерации

1. Доклад ЕКПП по России

47. Доклад Европейского комитета против пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (КПП) в связи с посещением Российской Федерации в период со 2 по 17 декабря 2001 г. указывает следующее:

"102. ЕКПП также серьезно озабочен практикой возвращения из СИЗО в ИВС заключенных, у которых диагностированы BK+ туберкулез (и поэтому связанных с высокой вероятностью заражения), а также прекращения лечения туберкулеза в ИВС. Прекращение лечения, по-видимому, также имеет место при переводах из одного исправительного учреждения в другое.

В интересах борьбы с распространением туберкулеза в рамках правоохранительной и уголовно-исполнительной системы в целом ЕКПП рекомендует принять безотлагательные меры для пресечения вышеупомянутой практики".

2. Доклад Всемирного банка по борьбе с распространением туберкулеза и СПИДа в России

48. 23 декабря 2009 г. Всемирный банк опубликовал Доклад о завершении реализации и результатах (Доклад N ICR00001281, том I) относительно кредита, предоставленного Российской Федерации по проекту борьбы с туберкулезом и СПИДом. В соответствующей части доклада указывалось следующее:

"По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), Россия принадлежит к числу 22 наиболее проблемных государств в мире в отношении туберкулеза (ВОЗ, Борьба с туберкулезом в мире: наблюдение, планирование, финансирование, Женева, 2002 год). Заболеваемость туберкулезом возросла в 1990-х годах. Это объяснялось сочетанием факторов, включавших: (i) рост бедности, (ii) недостаточное финансирование противотуберкулезных служб и здравоохранения в целом, (iii) диагностические и терапевтические подходы, которые были рассчитаны на централизованную систему управления и контроля противотуберкулезной системы, но не могли сочетаться с социальной мобильностью и относительной свободой постсоветской эпохи, и (iv) техническая неадекватность и несовременность оборудования. Миграция населения из бывших советских республик с широким распространением туберкулеза также усугубила проблему. Распространенность болезни в тюремной системе в несколько раз превышала ее распространение среди населения. Лечение предусматривало длительную госпитализацию, различные терапевтические режимы, частое использование хирургических методов. Сокращение бюджета здравоохранения обусловило перебои поставок противотуберкулезных средств и лабораторного снаряжения, снижение контроля качества в противотуберкулезных диспансерах и лабораториях и неадекватное лечение. Социальные условия, способствующие распространению туберкулеза, в сочетании с неадекватными системами диагностики, лечения и наблюдения, а также повышение устойчивости к лекарственным препаратам породили серьезную проблему здравоохранения.

Борьба с туберкулезом в бывшем Союзе Советских Социалистических Республик (СССР) и на большей части территории России в 1990-х годах являлась высокоцентрализованной и опиралась на обособленные больницы (туберкулезные диспансеры), туберкулезные санатории, научно-исследовательские институты и специалистов по туберкулезу. Система была создана в 1920-х годах для устранения угрозы эпидемии туберкулеза. Выявление заболевших в значительной степени осуществлялось за счет массовых рентгеновских обследований (флюорографии). Этот подход не учитывал соображений конкретности, чувствительности и соотношения затрат и эффективности. Иммунизация бациллой Кальметта-Герена (БЦЖ) являлась основным способом...

К 2000 году заболеваемость туберкулезом увеличилась вдвое, а смертность от туберкулеза - втрое по сравнению в 1990 годом. Снижение эффективности лечения за последние годы повлекла рост числа хронических больных туберкулезом, создав постоянную питательную среду для инфекции. В этот момент доля туберкулеза легких, подтвержденная бактериоскопией, не превышала 25%, доля таких случаев, подтвержденная идентификацией культуры, не превышала 41% в связи с субоптимальной эффективностью лабораторного диагноза, что повлекло неудовлетворительное выявление случаев туберкулеза с положительными мазками. Будучи социальным заболеванием, туберкулез затрагивает наиболее маргинализированные в социально-экономическом отношении слои населения России".

D. Общие принципы лечения туберкулеза

49. Извлечения из "Лечения туберкулеза: принципы для национальных программ", Всемирная организация здравоохранения, 1997, стр. 27, 33 и 41:

"Ранее проходившие лечение пациенты могли приобрести устойчивость к лекарственным препаратам. Существует большая, чем у новых пациентов, вероятность выделения бацилл, устойчивых, по крайней мере, к изониазиду. Режим повторного лечения состоит первоначально из пяти лекарств и трех в фазе продолжения лечения. Пациент получает не менее двух лекарств в первоначальной фазе, которые по-прежнему эффективны. Это уменьшает риск селекции устойчивых бацилл...

Пациенты, болеющие туберкулезом легких с положительными мазками мокроты, подвергаются исследованию мазков мокроты. Это единственная группа туберкулезных пациентов, в отношении которых возможно бактериологическое наблюдение. Необязательно и неэкономно обследование пациента с помощью радиографии грудной клетки. Для пациентов, болеющих туберкулезом с отрицательными мазками мокроты и внелегочным туберкулезом, обычным способом оценки реакции на лечение является клиническое наблюдение. В соответствии с условиями программы в странах с высокой заболеваемостью туберкулезом обычное наблюдение культуры мокроты не осуществимо или не рекомендуется. При наличии возможности исследование культуры может являться полезным в рамках контроля качества диагноза с помощью микроскопии мазка...

Прямое контролируемое лечение является одним из элементов стратегии DOTS* (* Прямое контролируемое краткосрочное лечение (прим. переводчика).), то есть рекомендованного ВОЗ стратегия борьбы с туберкулезом. Прямое наблюдение за лечением означает, что контролер наблюдает за приемом таблеток пациентом. Это гарантирует, что больной туберкулезом принимает необходимые лекарства в правильной дозировке с нужными интервалами...

Многие пациенты, проходя лечение самостоятельно, не соблюдают его требований. Невозможно предсказать, кто будет их соблюдать, поэтому прямое контролируемое лечение является необходимым для обеспечения соблюдения требований, по крайней мере, на начальной фазе. Если больной туберкулезом пропускает посещение врача, необходимо найти этого пациента и продолжить лечение".

50. В 4-м издании Руководящих принципов, опубликованном в 2009 году, ВОЗ рекомендовала следующее:

"До или в начале терапии для всех лиц, ранее проходивших лечение, настоятельно рекомендуется DST [тестирование лекарственной чувствительности]" (стр. 11).

Право

I. Предварительные соображения

51. Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что в своей жалобе в Европейский Суд заявитель ссылался на то, что уголовное разбирательство, повлекшее его осуждение за сбыт наркотиков, являлось несправедливым. В последующем письме, поступившем в Европейский Суд 9 июня 2009 г., он просил рассмотреть его жалобу в приоритетном порядке, ссылаясь на то, что российские тюремные власти, сознавая, что он болен туберкулезом, не обеспечивают ему адекватной медицинской помощи; его ходатайство было удовлетворено. В своих объяснениях, поданных в Европейский Суд в апреле 2010 г., заявитель, поддержав свою жалобу, связанную с состоянием его здоровья, представил дополнительную жалобу. В частности, он жаловался на то, что при поступлении в изолятор N ИЗ-25/1 он был здоров, поскольку туберкулез был "полностью излечен", и российские власти не обеспечили охрану его здоровья, так как рецидив болезни был вызван ужасающими условиями его содержания под стражей в этом учреждении.

52. В этой связи Европейский Суд напоминает, что в его компетенцию входит рассмотрение с учетом совокупности положений Конвенции обстоятельств дела, на которые жалуется заявитель. Для осуществления этой задачи Европейский Суд вправе применять к фактам дела, вытекающим из представленных ему доказательств, правовую квалификацию, отличную от той, которую признает заявитель, или, при необходимости, оценивать факты иначе. Кроме того, он должен принимать в расчет не только первоначальную жалобу, но также дополнительные документы, которые предназначаются для устранения неясности и исправления ошибок в предыдущих материалах (см. Постановление Европейского Суда от 16 июля 1971 г. по делу "Рингейзен против Австрии" (Ringeisen v. Austria), § 98, Series A, N 13, в сравнении с § 79 и §§ 96-97 этого Постановления).

53. Обращаясь к настоящему делу, Европейский Суд отмечает, что новая жалоба на условия содержания заявителя под стражей с 28 апреля 2007 г., когда он поступил в изолятор N ИЗ-25/1, по 17 июля 2007 г., когда он был переведен в отделение туберкулеза легких медицинской части, подана после того, как первоначальная жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации 23 сентября 2009 г. По мнению Европейского Суда, новая жалоба со ссылкой на статью 3 Конвенции не является уточнением первоначальной жалобы, поданной в Европейский Суд почти за два года до нее, относительно которой стороны уже представили объяснения. Таким образом, Европейский Суд не находит нужным рассматривать новую жалобу в рамках настоящего разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 30 марта 2004 г. по делу "Нурай Шен против Турции" (N 2) (Nuray Sen v. Turkey), жалоба N 25354/94, § 200, Постановление Европейского Суда от 28 марта 2006 г. по делу "Мельник против Украины" (Melnik v. Ukraine), жалоба N 72286/01, §§ 61-63, Постановление Европейского Суда от 2 апреля 2009 г. по делу "Кравченко против Российской Федерации" (Kravchenko v. Russia), жалоба N 34615/02, §§ 26-28, и Постановление Европейского Суда от 22 октября 2009 г. по делу "Исаев против Российской Федерации" (Isayev v. Russia), жалоба N 20756/04, §§ 81-83).

II. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

54. Заявитель жаловался со ссылкой на статью 3 Конвенции, что тюремные власти не приняли меры для охраны его здоровья и благополучия, не обеспечив ему адекватную медицинскую помощь в отношении заболевания туберкулезом. Статья 3 Конвенции предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

55. Власти Российской Федерации утверждали, что для охраны здоровья заявителя были приняты все меры. При поступлении в изолятор N ИЗ-25/1 заявитель был осмотрен тюремным врачом. Изучив историю болезни и узнав, что он болен туберкулезом с 2003 года, врач установил за ним профилактическое наблюдение, которое включало регулярные медицинские осмотры, рентгеновские обследования, клинические анализы и так далее. Когда рецидив болезни был выявлен, заявитель был немедленно переведен в отделение туберкулеза легких медицинской части изолятора. Лечение, обеспеченное заявителю тюремными врачами, соответствовало Противотуберкулезному приказу (см. §§ 38 и 39 настоящего Постановления), который, в свою очередь, отвечал рекомендациям Всемирной организации здравоохранения по лечению туберкулеза (см. § 49 настоящего Постановления). Во время лечения заболевания заявителя медицинский персонал отметил положительные результаты. Лечение привело к клиническому выздоровлению от туберкулеза. В то же время, несмотря на положительный эффект лечения, врачи продолжали наблюдение, назначив заявителю регулярные медицинские обследования и процедуры и предусмотрев дополнительные сезонные курсы противотуберкулезного лечения во избежание рецидива. Кроме того, заявителю было предоставлено специальное обогащенное питание.

56. Заявитель подчеркивал, что он заболел в 2003 году. Он прошел необходимое лечение, и его болезнь перешла в неактивное состояние. Только после задержания состояние его здоровья серьезно ухудшилось ввиду полного отсутствия медицинского наблюдения. В результате у него развился рецидив, и он был вынужден проходить болезненное и тяжелое лечение, включая тягостную химиотерапию, в течение почти двух лет. Кроме того, медицинский персонал изоляторов игнорировал его жалобы и требования. Надлежащее лечение началось только после вмешательства защитника заявителя.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

57. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

58. Европейский Суд напоминает, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает пытки или бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств или поведения жертвы (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 119, ECHR 2000-IV). Однако для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня является относительной; она зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья (см., в числе прочих примеров, Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 162, Series A, N 25).

59. Жестокое обращение, достигающее этого минимального уровня суровости, обычно включает реальные телесные повреждения или интенсивные физические или нравственные страдания. Однако даже в их отсутствие, если обращение унижает или оскорбляет лицо, проявляя недостаточное уважение или умаляя человеческое достоинство или вызывая чувства страха, тоски или неполноценности, способные сломить моральное и физическое сопротивление лица, оно может квалифицироваться как унижающее достоинство, и на него может распространяться запрет статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Притти против Соединенного Королевства" (Pretty v. United Kingdom), жалоба N 2346/02, § 52, ECHR 2002-III, с дополнительными отсылками).

60. В контексте лишения свободы Европейский Суд последовательно подчеркивал, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции страдания и унижение в любом случае должны выходить за пределы неизбежного элемента, связанного с содержанием под стражей (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 25 апреля 1978 г. по делу "Тайрер против Соединенного Королевства" (Tyrer v. United Kingdom), § 30, Series A, N 26, и Постановление Европейского Суда от 7 июля 1989 г. по делу "Сёринг против Соединенного Королевства" (Soering v. United Kingdom), § 100, Series A, N 161).

61. Государство должно обеспечить содержание лица в условиях, совместимых с уважением его человеческого достоинства, и способ, и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и с учетом практических требований лишения свободы его здоровье и благополучие должны адекватно обеспечиваться (см. Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, §§ 92-94, ECHR 2000-XI, и Постановление Европейского Суда от 13 июля 2006 г. по делу "Попов против Российской Федерации" (Popov v. Russia), жалоба N 26853/04, § 208* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)). В большинстве дел, затрагивающих содержание под стражей больных, Европейский Суд рассматривал вопрос о том, получал ли заявитель адекватную медицинскую помощь в тюрьме. В этом отношении Европейский Суд напоминает, что даже если статья 3 Конвенция не дает заключенному права на освобождение "по мотивам сострадания", он неизменно толковал требование обеспечения защиты здоровья и благополучия заключенных, в том числе как обязанность оказания необходимой медицинской помощи (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши", § 94, Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99, §§ 95 и 100, ECHR 2002-VI* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год".), и Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), (жалоба N 59696/00, § 96, ECHR 2006-... (извлечения)* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2007.)).

62. "Адекватность" медицинской помощи остается наиболее сложным элементом для определения. ЕКПП провозгласил принцип эквивалентности здравоохранения в тюрьме и в обществе в целом (см. § 43 настоящего Постановления). Однако Европейский Суд не всегда привержен этому стандарту, по крайней мере, когда речь идет о медицинской помощи осужденным (в отличие от предварительного заключения). Признавая, что власти также должны обеспечивать, чтобы постановка диагноза и уход за больными были бы безотлагательными и верными (см. Постановление Европейского Суда от 29 ноября 2007 г. по делу "Хумматов против Азербайджана" (Hummatov v. Azerbaijan), жалобы NN 98521/03 и 13413/04, § 115, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мельник против Украины", §§ 104-106, и, с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 7 ноября 2006 г. по делу "Холомиов против Молдовы" (Holomiov v. Moldova), жалоба N 30649/05, § 121), и что, где это обусловлено природой медицинских условий, наблюдение за больным было регулярным и систематическим и включало всестороннюю терапевтическую стратегию, направленную на лечение заболеваний заключенного или предотвращение их ухудшения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумматов против Азербайджана", §§ 109, 114, Постановление Европейского Суда от 4 октября 2005 г. по делу "Сарбан против Молдавии" (Sarban v. Moldova), жалоба N 3456/05, § 79, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Попов против Российской Федерации", § 211), Европейский Суд ранее указывал, что статья 3 Конвенции не может быть истолкована как гарантирующая каждому заключенному медицинскую помощь на том же уровне, что и "в лучших гражданских больницах" (см. Решение Европейского Суда от 10 июля 2007 г. по делу "Мирилашвили против Российской Федерации" (Mirilashivili v. Russia), жалоба N 6293/04). В другом деле Европейский Суд развил эту мысль, указав, что "в принципе готов признать, что возможности медицинских учреждений пенитенциарной системы более ограничены по сравнению с гражданскими больницами" (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Гришин против Российской Федерации" (Grishin v. Russia), жалоба N 30983/02, § 76* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 4/2008.)).

63. В целом Европейский Суд проявляет значительную гибкость при определении требуемого стандарта здравоохранения, разрешая такие вопросы в конкретных делах. Этот стандарт должен быть "совместим с человеческим достоинством" заключенного, но также должен учитывать "практические требования лишения свободы" (см. Постановление Европейского Суда от 22 декабря 2008 г. по делу "Алексанян против Российской Федерации" (Aleksanyan v. Russia), жалоба N 46468/06, § 140).

(b) Применение данных принципов в настоящем деле

64. Европейский Суд напоминает, что не оспаривается сторонами, что заявитель заразился туберкулезом в 2003 году, задолго до его задержания и поступления в изолятор N ИЗ-25/1 в апреле 2007 г. Как утверждает заявитель, когда он узнал о заражении, он прошел лечение в туберкулезной больнице родного города. Хотя власти Российской Федерации не комментировали исхода лечения, они не оспаривали утверждение заявителя о том, что лечение было успешным и повлекло выздоровление от туберкулеза в активном состоянии. В любом случае медицинские документы, представленные властями Российской Федерации, подтверждают, что признаки реактивации заболевания при поступлении заявителя в изолятор ИЗ-25/1 отсутствовали. В этом отношении Европейский Суд считает нужным подчеркнуть, что на этом этапе проведенный в первые дни пребывания в изоляторе медицинский осмотр заявителя, по-видимому, полностью соответствовал международным стандартам борьбы с туберкулезом в тюрьмах, создающих условия для передачи туберкулеза (см. §§ 43-45 настоящего Постановления). В частности, Европейский Суд отмечает, что заявитель был без задержки осмотрен тюремным врачом, который исследовал его историю болезни, зафиксировал жалобы, организовал осмотр фтизиатром и назначил рентгеновское обследование. Рекомендации врача были безотлагательно реализованы. Последующие рентгеновские обследования также проводились без ненадлежащей задержки.

65. Однако, несмотря на меры, принятые администрацией изолятора, которые Европейский Суд воспринимает как очевидное стремление к контролю над туберкулезом, заявитель претерпел рецидив заболевания менее чем через три месяца после прибытия в изолятор. Хотя причины реактивации заболевания не являются предметом рассмотрения Европейского Суда (см. §§ 51-53 настоящего Постановления), он считает нужным напомнить свой постоянный подход о том, что, если даже заявитель заразился туберкулезом под стражей, это само по себе не предполагает нарушения статьи 3 Конвенции, при условии, что он проходит лечение от него (см. Постановление Европейского Суда от 8 ноября 2005 г. по делу "Альвер против Эстонии" (Alver v. Estonia), жалоба N 64812/01, § 54, и Постановление Европейского Суда от 30 июля 2009 г. по делу "Питалев против Российской Федерации" (Pitalev v. Russia), жалоба N 34393/03, § 53, с дополнительными отсылками). Однако государство несет ответственность за обеспечение профилактики и лечения заключенных, находящихся под его контролем, и отсутствие адекватной медицинской помощи в связи с серьезными проблемами здоровья, отсутствовавшими до заключения под стражу, могут составлять нарушение статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумматов против Азербайджана", § 108 и последующие). Этот принцип безусловно распространяется на дело заявителя, который претерпел рецидив туберкулеза после поступления в изолятор. Отсутствующее или неадекватное лечение туберкулеза, особенно если заболевание возникло или возобновилось под стражей, представляет собой предмет озабоченности Европейского Суда. Таким образом, Европейский Суд должен оценить качество медицинских услуг, предоставленных заявителю по настоящему делу.

66. Рассмотрев медицинские документы заявителя, представленные властями Российской Федерации, подлинность и достоверность которых заявитель не оспаривал, Европейский Суд уже установил, что при поступлении в изолятор заявитель находился под постоянным медицинским наблюдением. После возникновения ранних симптомов реактивации болезни, таких как утомляемость, избыточное потоотделение и высокая температура, и выявления последующими медицинскими обследованиями, включая обзорное рентгеновское обследование, признаков рецидива заболевания, заявитель был безотлагательно переведен для стационарного лечения в отделение туберкулеза легких медицинской части изолятора. В этом отношении Европейский Суд учитывает своевременные и активные действия медицинского персонала по определению реактивации инфекции у заявителя, которым придается принципиальное значение в современной стратегии контроля и лечения туберкулеза.

67. Европейский Суд также отмечает, что качество лечения, полученного заявителем после выявления рецидива туберкулеза, представляется адекватным. В частности, данные, представленные Европейскому Суду, свидетельствуют о том, что российские власти применяли все имеющиеся средства (бактериоскопия мазка мокроты, идентификация культуры и рентгеновские обследования грудной клетки) для правильного диагноза состояния заявителя, учли распространение болезни и определили степень тяжести туберкулеза для назначения соответствующей терапии. В частности, Европейский Суд принимает во внимание, что на начальной стадии процесса диагностики было проведено тестирование лекарственной чувствительности в соответствии с последними рекомендациями ВОЗ (см. § 50 настоящего Постановления). Тестирование позволило эффективно завершить диагностические процедуры и определить категорию стандартизованного лечения заявителя, а также обеспечило выбор целесообразной корректировки режима по результатам тестирования. В то же время Европейский Суд находит, что DST не отсрочило начало лечения заявителя.

68. Находясь на строгом лекарственном режиме, необходимом на начальной стадии лечения, заявитель был затем переведен в соответствии с рекомендациями ВОЗ для случаев повторного лечения на режим продолжения и обеспечивался рядом противотуберкулезных средств и сопутствующих антигистаминных средств, которые он получал в требуемой дозировке с нужными интервалами и в течение необходимого срока. В течение всего периода его лечения заявитель подвергался регулярным и систематическим клиническим и радиологическим осмотрам и бактериологическому наблюдению, которые являлись составной частью всеобъемлющей терапевтической стратегии, направленной на излечение заболевания. Тюремные власти эффективно исполняли рекомендации врачей о специальном диетическом рационе питания заявителя, необходимом для улучшения его состояния (см. противоположный пример в Постановлении Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Городничев против Российской Федерации" (Gorodnitchev v. Russia), жалоба N 52058/99, § 91).

69. Кроме того, Европейский Суд придает особое значение тому факту, что администрация изолятора не только обеспечила наблюдение заявителя врачами, рассмотрение его жалоб и испытание противотуберкулезных средств, но также создала необходимые условия для соблюдения назначенного лечения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумматов против Азербайджана", § 116). Европейский Суд отмечает, что получение лекарств заявителем контролировалось и непосредственно наблюдалось медицинским персоналом изолятора в течение всего режима повторного лечения, как того требует стратегия DOTS (см. § 49 настоящего Постановления). Кроме того, в ситуации, когда власти столкнулись с периодическим отказом заявителя от сотрудничества и его сопротивлением лечению, они обеспечили ему психологическую поддержку и внимание, представив ясные и полные объяснения медицинских процедур, искомый исход лечения и негативные побочные последствия перерыва лечения или нерегулярного приема лекарств (см. противоположный пример в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Городничев против Российской Федерации", § 91, Постановление Европейского Суда от 12 июля 2007 г. по делу "Теста против Хорватии" (Testa v. Croatia), жалоба N 20877/04, § 52, и Постановление Европейского Суда по делу "Тарариева против Российской Федерации" (Tarariyeva v. Russia), жалоба N 4353/03, § 80, ECHR 2006-XV (извлечения)* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2007.)). Действия властей обеспечили получение заявителем лечения и соблюдение назначенного режима, что является ключевым фактором лечения туберкулеза.

70. После осуждения, которое сделало дальнейшее содержание заявителя в изоляторе ИЗ-25/1 невозможным, он был переведен в туберкулезную больницу. Медицинские документы, содержавшие диагноз заявителя при выписке "инфильтративный туберкулез правого легкого в фазе рассасывания и консолидации", а также отрицательные результаты обследований мазков мокроты, свидетельствовали о положительной динамике лечения заявителя, означающей, что он выздоравливает. Перевод заявителя в туберкулезную больницу сопровождался рекомендациями врачей изолятора N ИЗ-25/1 о продолжении режима лечения HRE. Европейский Суд особо учитывает, что вместо механического* (* В оригинале - тупого (прим. переводчика).) следования рекомендациям медицинского персонала изолятора специалисты туберкулезной больницы провели независимую оценку заболевания заявителя на основе клинических обследований, радиографии и бактериологических анализов, выполненных в больнице. Рекомендации врачей изолятора были признаны правильными, заявитель продолжал получать лечение назначенного режима. Материалы дела не позволяют Европейскому Суду сделать вывод о том, что заявитель не получал всеобъемлющую медицинскую помощь на этой стадии лечения туберкулеза. Перечень обследований, представленный властями Российской Федерации, включал регулярные рентгеновские обследования, анализы мазков мокроты, дополнительные клинические анализы и обследования фтизиатрами. Заявитель не отрицал, что подвергался медицинскому наблюдению, что в туберкулезной больнице проводились анализы, или что он получал назначенные лекарства, о чем свидетельствуют медицинские документы, представленные властями Российской Федерации. По сути он не указал каких-либо недостатков медицинской помощи в туберкулезной больнице.

71. Наконец, после завершения лечения, повлекшего "клиническое выздоровление от инфильтративного туберкулеза легких", заявитель оставался под медицинским наблюдением, направленным на предотвращение рецидива заболевания. Был составлен подробный перечень будущих медицинских процедур с учетом состояния заявителя и эффективности лечения, и назначены сезонные курсы повторного лечения. Как можно предположить из доводов сторон, администрация колонии, в которую был направлен заявитель из туберкулезной больницы, следовала противорецидивным рекомендациям.

72. Подводя итог, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации представили достаточные доказательства, позволяющие заключить, что заявитель получал всеобъемлющую, эффективную и транспарентную медицинскую помощь в отношении заболевания туберкулезом. Соответственно, по делу требования статьи 3 Конвенции в отношении предполагаемого необеспечения заявителю требуемой медицинской помощи в период лишения свободы нарушены не были.

III. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

73. Заявитель жаловался на то, что, признавая его виновным в сбыте наркотиков, национальные суды в значительной степени руководствовались показаниями анонимного свидетеля И. и свидетеля обвинения К., которого он не имел возможности допросить в открытом судебном заседании. Он ссылался на статью 6 Конвенции, которая в соответствующих частях предусматривает следующее:

"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: ...

d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него...

A. Доводы сторон

74. Власти Российской Федерации утверждали, что национальные власти приняли все меры для устранения предполагаемого нарушения. В частности, 15 января 2010 г. президиум Приморского краевого суда отменил обвинительный приговор, вынесенный заявителю в связи со сбытом наркотиков, и оправдал его по этому обвинению за отсутствием доказательств совершения преступления. Вследствие этого срок наказания заявителя был уменьшен до двух лет, и он был освобожден как отбывший свое наказание. Кроме того, заявитель приобрел право на реабилитацию, что позволило ему, в частности, требовать компенсации за незаконное осуждение и лишение свободы.

75. Заявитель поддержал свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

Приемлемость жалобы

76. Европейский Суд напоминает, что в соответствии со статьей 34 Конвенции он вправе принимать жалобы от физических лиц, неправительственных организаций или групп частных лиц, которые "утверждают, что явились жертвами нарушения" одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. В ситуациях, когда предполагаемое нарушение уже имело место, последующие события могут повлечь утрату статуса "жертвы" при условии, что национальные власти признали, прямо или по существу, нарушение Конвенции, а затем предоставили возмещение в связи с ним (см., в числе прочих примеров, Постановление Европейского Суда от 25 июня 1996 г. по делу "Амюур против Франции" (Amuur v. France), § 36, Reports of Judgments and Decisions 1996-III).

77. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 15 января 2010 г. президиум Приморского краевого суда прямо признал, что Артемовский городской суд, который рассмотрел уголовное дело заявителя и вынес приговор от 14 декабря 2007 г., и Приморский краевой суд, который рассмотрел жалобу по делу и оставил без изменения обвинительный приговор в части сбыта наркотиков определением от 3 марта 2008 г., допустили нарушение подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции, в значительной степени основав свои выводы на показаниях свидетелей, включая И. и К., которые не были допрошены в открытом судебном заседании. Президиум отменил обвинительный приговор в части обвинения в сбыте наркотиков, установив, что вина заявителя не доказана. Последствия разбирательства, создавшего основу для жалобы заявителя, были таким образом устранены (см. Постановление Европейского Суда от 31 января 2008 г. по делу "Рябов против Российской Федерации" (Ryabov v. Russia), жалоба N 3896/04, § 50).

78. Европейский Суд также отмечает, что после вынесения постановления 15 января 2010 г., которое уменьшило срок наказания заявителя до двух лет с учетом оставшегося в силе осуждения за хранение наркотиков, заявитель был незамедлительно освобожден. Кроме того, благодаря постановлению президиума он приобрел право на реабилитацию, и заявителем не оспаривается, что он вправе требовать компенсации ущерба, причиненного осуждением за сбыт наркотиков и лишением свободы, и требовать восстановления иных прав, если они были нарушены вследствие лишения свободы и осуждения (см. § 41 настоящего Постановления). В то время как Европейский Суд отмечает, что в деле отсутствуют данные о том, что заявитель воспользовался правом на реабилитацию, этот способ правовой защиты для него по-прежнему существует.

79. Ввиду содержания постановления от 15 января 2010 г., последующего оправдания и средства реабилитации, к которому заявитель может эффективно прибегнуть, Европейский Суд находит, что национальные власти признали, а затем предоставили возмещение за предполагаемое нарушение Конвенции.

80. Отсюда следует, что заявитель более не вправе утверждать, что является жертвой предполагаемого нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции в значении статьи 34 Конвенции (см. Решение Комиссии по правам человека от 12 апреля 1996 г. по делу "Ханс-Йоахим Эндерс против Германии" (Hans-Joachim Enders v. Germany), жалоба N 25040/94, Решение Европейского Суда от 25 января 2007 г. по делу "Федосов против Российской Федерации" (Fedosov v. Russia), жалоба N 42237/02, и Решение Европейского Суда от 11 декабря 2007 г. по делу "Бринзевич против Российской Федерации" (Brinzevich v. Russia), жалоба N 6822/04, и, с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Хаджиев против Азербайджана" (Hajiyev v. Azerbaijan), жалоба N 5548/03, и Решение Европейского Суда от 30 августа 2005 г. по делу "Вон против Люксембурга" (Wong v. Luxemburg), жалоба N 38871/02), и жалоба в этой части подлежит отклонению в соответствии со статьей 34 и пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

81. Европейский Суд рассмотрел иные доводы, представленные заявителем. Однако, принимая во внимание представленные материалы, и насколько предмет жалобы находится в его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в нем признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части неадекватности медицинской помощи, оказанной заявителю в период лишения свободы, а в остальной части неприемлемой;

2) постановил, что по делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 30 сентября 2010 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос РОЗАКИС Председатель Палаты Суда