Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 октября 2010 г. Дело "Сасита Исраилова и другие (Sasita Israilova and Others) против Российской Федерации" (жалоба N 35079/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Сасита Исраилова и другие (Sasita Israilova and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 35079/04)

Постановление

Страсбург, 28 октября 2010 г.

По делу "Сасита Исраилова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штайнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 7 октября 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 35079/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) семью гражданами Российской Федерации: Саситой Алихановной Исраиловой, Мовлди Вахаевичем Янсуевым, Лаурой Ильясовной Янсуевой, Ларисой Исаевной Мударовой, Исмаилом Ильясовичем Абубакаровым, Исламом Мовлдиевичем Янсуевым и Элизой Ножиевной Абубакаровой (далее - заявители) 23 августа 2004 г.

2. Интересы заявителей были представлены юристами неправительственной правозащитной организации "Правовая инициатива по России" (далее - Правовая инициатива по России), основанной в Нидерландах и имеющей представительство в Российской Федерации, г. Москве. Власти Российской Федерации первоначально были представлены В.В. Милинчук - бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, а затем Г.О. Матюшкиным - Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3. Заявители, в частности, утверждали, что их близкие родственники исчезли в результате непризнанного задержания и что не было проведено соответствующее расследование по данному факту. Заявители также жаловались на то, что пережили моральные страдания в связи с названными событиями и в их распоряжении отсутствовали эффективные средства правовой защиты в отношении данных нарушений. Они ссылались на статьи 2, 3, 5 и 13 Конвенции.

4. 1 сентября 2005 г. председатель Первой Секции принял решение о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке в соответствии с правилом 41 Регламента Европейского Суда.

5. Решением от 5 марта 2009 г. Европейский Суд объявил жалобу частично приемлемой.

6. Заявители и власти Российской Федерации представили дополнительные замечания по делу (пункт 1 правила 59 Регламента Европейского Суда).

Факты

I. Обстоятельства дела

7. Заявители, 1960, 1949, 2002, 1982, 2001, 1995 и 1982 годов рождения, соответственно, проживают в г. Грозном Чеченской Республики.

8. Первые названные заявители являются родителями Ильяса Мовлдиевича Янсуева, 1978 года рождения, Исы Мовлдиевича Янсуева, 1980 года рождения, и шестого заявителя. Ильяс Янсуев был женат на седьмой заявительнице; они - родители третьей и пятого заявителей. Иса Янсуев был женат на четвертой заявительнице.

A. Фактические обстоятельства дела

1. События 13 февраля 2003 г.

(a) Обстоятельства случившегося - версия заявителей

9. Седьмая заявительница стала свидетельницей событий 13 февраля 2003 г.; нижеизложенные обстоятельства основаны на ее замечаниях.

10. Рано утром 13 февраля 2003 г. Ильяс и Иса Янсуевы, члены их семей и один из друзей, Д., спали в квартире Ильяса Янсуева, расположенной по адресу: г. Грозный, ул. Иоанисиани, д. 24, кв. 110.

11. Около 4-5 часов утра 15 вооруженных человек в камуфляжной одежде, взломав входную дверь, вошли в квартиру Ильяса Янсуева, некоторые из них были в масках. Несмотря на то, что вооруженные люди не представились, семья Янсуевых предположила, что они являлись российскими военнослужащими, поскольку они говорили по-русски без акцента.

12. Военнослужащие ударили седьмую заявительницу по голове прикладом автомата, связали ей руки за спиной и заклеили скотчем рот. Затем положили ее на пол и накрыли одеялом. Один из них сел на спину седьмой заявительнице так, что она не могла пошевелиться на протяжении практически часа. В ее кровати спала восьмимесячная третья заявительница; военнослужащие закрыли ее лицо подушкой.

13. Затем военнослужащие обыскали квартиру без предъявления какого-либо разрешения на то, однако они ничего не изъяли. Вооруженные лица также избили Ильяса Янсуева прикладами автоматов. Затем они выгнали Д., Ильяса и Ису Янсуевых на улицу и увезли их. Спустя несколько минут пришли соседи, развязали седьмую заявительницу, которая бросилась убирать подушку с лица дочери.

14. По утверждению заявителей, соседи видели, что похитители приехали на двух бронетранспортерах (далее - БТР), которые оставили во дворе. Заявители не представили каких-либо показаний свидетелей для подтверждения названного утверждения.

15. Как отметила четвертая заявительница, которая ночевала в ту ночь в квартире своих родителей в том же доме, она проснулась от шума. Выглянув из окна, она увидела около 20 военнослужащих. После того, как они уехали, она выбежала на улицу и увидела следы БТР, ведущие в направлении главной федеральной военной базы, расположенной в Ханкале.

(b) Обстоятельства случившегося - версия властей Российской Федерации

16. По утверждению властей Российской Федерации, 13 февраля 2003 г. , около 4 часов утра, неустановленные лица в камуфляжной форме и масках, вооруженные автоматами, проникли в квартиру 110, расположенную в д. 24 на ул. Иоанисиани в г. Грозном, где избили и связали седьмую заявительницу, вывели из дома Ильяса Мовлдиевича Янсуева, Ису Мовлдиевича Янсуева и Д. и увезли их в неизвестном направлении.

2. Поиск заявителями своих родственников

17. По утверждению заявителей, они начали поиск своих родственников утром 13 февраля 2003 г. Первая, четвертая и седьмая заявительницы обращались в различные органы власти, в том числе в местную администрацию, администрацию Чеченской Республики, к президенту Чеченской Республики, в военную комендатуру Ленинского района г. Грозного, а также в органы прокуратуры разного уровня. В своих обращениях они излагали события 13 февраля 2003 г. и просили оказать им помощь в установлении местонахождения своих родственников. Содействие заявителям при этом оказывалось со стороны Правовой инициативы по России.

18. Заявители утверждали, что они осуществляли попытки получить информацию о судьбе своих родственников и по неофициальным каналам. В частности, первая заявительница обратилась за помощью к соседке П., проживавшей совместно с М., который предположительно являлся военнослужащим сил безопасности, и согласившейся расспросить его. М. сказал П., что Ильяс и Иса Янсуевы содержатся в "яме" на федеральной военной базе в Ханкале. Он также упомянул о том, что человека, ответственного за их задержание, зовут Руслан Амиров. Два месяца спустя П. узнала, что российские военнослужащие похитили братьев Янсуевых, потому что М. оклеветал их.

3. Официальное расследование по факту исчезновения Ильяса и Исы Янсуевых

19. 13 февраля 2003 г. первая заявительница направила жалобы в районную комендатуру и главе администрации Ленинского района г. Грозного о похищении ее сыновей в тот же день и просила оказать помощь в их поиске. Неустановленного числа военная комендатура обратилась в прокуратуру г. Грозного и отдел внутренних дел Ленинского района с запросом о содействии первой заявительнице в поиске Ильяса и Исы Янсуевых.

20. 17 февраля 2003 г. в связи с обращением первой заявительницы от 13 февраля 2003 г. прокуратурой г. Грозного было возбуждено уголовное дело по факту исчезновения Д., Ильяса и Исы Яндиевых на основании части 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение двух или более лиц). Уголовное дело было зарегистрировано под N 20039.

21. 11 марта 2003 г. прокуратура г. Грозного признала первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу N 20039 и допросила ее в этот же день. Заявительница подтвердила ту же версию событий 13 февраля 2003 г., которая была представлена в Европейский Суд. Первая заявительница также утверждала, что в соответствии с имеющейся у нее информацией предполагаемыми преступниками являлись военнослужащие 531-го полка Министерства внутренних дел Российской Федерации. По утверждению властей Российской Федерации, первая заявительница была дополнительно допрошена 3 апреля 2003 г., когда она сообщила, что по имеющейся у нее информации, источник получения которой она открыть следственным властям отказалась, военнослужащие, забравшие ее сыновей, находились под командованием Руслана Амирова, - сотрудника сил безопасности.

22. 8 апреля 2003 г. прокуратурой г. Грозного был направлен начальнику следственного изолятора ИЗ-20/2, расположенного в деревне Чернокозово, запрос о предоставлении информации о нахождении в изоляторе Д., Ильяса и Исы Янсуевых в настоящее время или ранее.

23. 9 апреля 2003 г. седьмая заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу N 20039 и допрошена в связи с событиями 13 февраля 2003 г. Она сообщила, что около 4 часов утра дверь ее квартиры была взломана и в комнату, в которой спали она и ее супруг, вошли около 15 вооруженных человек в камуфляжной форме и масках. Один из мужчин ударил ее по голове прикладом автомата, а другой начал избивать ногами ее супруга. Она не видела, что происходило в другой комнате, где спали ее зять и Д. Вошедшие заклеили ей скотчем рот, связали руки братьям Янсуевым и Д. и увели их с собой. Она не видела, что случилось на улице. Не обращалась она и в медицинские учреждения в связи с полученными ею телесными повреждениями.

24. 17 апреля 2003 г. предварительное следствие было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, не были установлены.

25. 25 ноября 2003 г. Правовая инициатива по России направила в прокуратуру Ленинского района г. Грозного (далее - прокуратура Ленинского района) запрос о представлении информации о ходе производства по уголовному делу.

26. 19 декабря 2003 г. прокуратура Ленинского района сообщила первой заявительнице и Правовой инициативе по России о том, что уголовное дело по факту похищения Д., Ильяса и Исы Янсуевых было возбуждено и находится в производстве.

27. 20 апреля 2004 г. прокуратурой Ленинского района было возобновлено предварительное следствие по уголовному делу N 20039.

28. 29 апреля 2004 г. военная прокуратура по Объединенной группировке войск (сил) направила жалобы заявителей в военную прокуратуру воинской части N 20102.

29. По утверждению властей Российской Федерации, 10 мая 2004 г. следственные органы допросили П., соседку заявительницы, которая сообщила, что в марте 2003 года она работала дворником на федеральной военной базе в Ханкале и по просьбе первой заявительницы пыталась получить информацию о судьбе братьев Янсуевых. П. узнала от военнослужащего по имени Владимир о том, что родственники заявителей живы и содержатся в "яме". В то время она жила вместе М., который, по его словам, являлся военнослужащим Федеральной службы безопасности Российской Федерации. Когда-то М. поссорился с братьями Янсуевыми и высказал в их адрес угрозу о том, что они "сгниют в яме".

30. Власти Российской Федерации сообщили, что 29 апреля 2004 г. следственные органы вновь допросили первую заявительницу, которая подтвердила, что М. и ее сыновья были в ссоре. Она также ссылалась на утверждения П. в части, касающейся информации со стороны М. о том, что братья Янсуевы содержатся в Ханкале и что он искал сотрудника сил безопасности Руслана Амирова, чтобы узнать у него информацию относительно их похищения.

31. 27 мая 2004 г. прокуратурой Ленинского района было приостановлено предварительное следствие по уголовному делу N 20039 в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, не были установлены.

32. 7 июня 2004 г. военная прокуратура воинской части N 20102 проинформировала Прокуратуру Чеченской Республики о том, что ими проведена проверка, по результатам которой не была установлена какая-либо причастность военнослужащих к похищению Ильяса и Исы Янсуевых. Они передали материалы дела в Прокуратуру Чеченской Республики по подследственности.

33. 2 февраля 2005 г. Правовая инициатива по России направила в прокуратуру Ленинского района запрос о предоставлении актуальной информации о ходе производства по уголовному делу N 20039, а также о том, была ли первая заявительница признана потерпевшей в рамках дела. 25 февраля 2005 г. прокуратурой Ленинского района направлен ответ, из которого следовало, что первая заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу и что предварительное следствие было приостановлено 27 мая 2004 г. 

34. 8 апреля 2005 г. прокуратура Ленинского района сообщила первой заявительнице, что предварительное следствие по уголовному делу N 20039, возбужденному 17 февраля 2003 г., было возобновлено 20 апреля 2004 г. и что поиск ее сыновей продолжается, но пока безрезультатно.

35. 11 апреля 2005 г. первая заявительница была проинформирована Прокуратурой Чеченской Республики о том, что по уголовному делу N 20039 проводятся следственные действия; заявительнице было также рекомендовано направлять последующие запросы в прокуратуру Ленинского района.

36. 20 июня 2005 г. Правовая инициатива по России направила в прокуратуру Ленинского района запрос о предоставлении информации о ходе расследования по уголовному делу N 20039 и о возобновлении производства по делу в том случае, если оно приостановлено.

37. 28 апреля 2006 г. постановление от 27 мая 2004 г. о приостановлении предварительного следствия по факту похищения братьев Янсуевых было отменено, а предварительное следствие возобновлено. Первая и седьмая заявительницы были, соответственно, проинформированы об этом.

38. Власти Российской Федерации утверждали, что 10 мая 2006 г. следственными органами был допрошен Б., сосед заявителей, который сообщил, что 13 февраля 2003 г., около 4 часов утра, его разбудила жена и сказала, что слышала голоса и русскую речь. Он посмотрел в дверной глазок и увидел на лестничной клетке около 15 вооруженных автоматами человек, которые взломали дверь в квартиру Янсуевых и вскоре после этого вывели из квартиры и увели с собой братьев Янсуевых и еще одного человека. Двое других соседей заявителей, допрошенные 12 и 15 мая 2005 г., дали аналогичные показания. Один из них также отметил, что видел человека, который увел родственников заявителей, уходящим в направлении ул. Кирова.

39. По утверждению властей Российской Федерации, 6 июня 2006 г. предварительное следствие по делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, не были установлены. Первая и седьмая заявительницы были надлежащим образом проинформированы об этом.

40. 3 августа 2007 г. надзирающий прокурор вынес постановление о возобновлении производства по делу. В соответствующем постановлении было отмечено, что следственными органами не были предприняты все меры, необходимые для установления местонахождения пропавших, и не были произведены действия, которые могли быть произведены в отсутствие лиц, которые подлежали привлечению в качестве обвиняемых. В частности, следственными органами не была проверена информация, полученная от первой заявительницы, согласно которой к похищению ее сыновей причастны военнослужащие 531-го полка Министерства внутренних дел Российской Федерации и некий Амиров Руслан. Более того, ими не были проверены сведения о причастности к преступлению М., несмотря на показания свидетелей; не проведена ими проверка данных об участии братьев Янсуевых в незаконных вооруженных формированиях, а также информации, свидетельствующей о том, что первая заявительница предпринимала попытки установить местонахождение ее сыновей при содействии некоего Р.

41. В тот же день надзирающий прокурор дал указание о проведении ряда дальнейших следственных действий в ходе расследования. В частности, он поручил следственным органам установить, причастен ли М. к похищению братьев Янсуевых, участвовали ли в совершении данного преступления военнослужащие 531-го полка Министерства внутренних дел Российской Федерации и Амиров Руслан, причастны ли пропавшие к деятельности незаконных вооруженных формирований, вводился ли феврале 2003 года в г. Грозном комендантский час. Было поручено также установить личность Р., а также получить документальные доказательства, подтверждающие его смерть, а также принять иные необходимые меры.

42. Первая и седьмая заявительницы были проинформированы о решении от 3 августа 2007 г. письмом от 8 августа 2007 г.

43. Неустановленного числа в августе 2007 года Прокуратура Чеченской Республики направила материалы уголовного дела N 20039 вместе с указаниями прокурора от 3 августа 2007 г. в прокуратуру Ленинского района для дальнейшего расследования.

44. 8 августа 2007 г. прокуратура Ленинского района проинформировала отдел внутренних дел Ленинского района г. Грозного (далее - ОВД Ленинского района) о необходимости проведения следственных мероприятий, как поручено в указании от 3 августа 2007 г.

45. 16 августа 2007 г. прокуратура Ленинского района направила еще один запрос в ОВД Ленинского района, аналогичный запросу от 8 августа 2007 г.

46. В ходе допроса в качестве свидетеля 18 августа 2007 г. Б. сообщил аналогичные сведения, что и в ходе допроса 10 мая 2006 г. Он дополнительно сообщил, что во время происходящих событий он слышал звук моторов и предположил, что это были военные транспортные средства. По его утверждению, на следующий день он узнал от соседей, что во дворе их дома находились БТР.

47. Письмом от 26 августа 2007 г. ОВД Ленинского района сообщил в прокуратуру Ленинского района о том, что версия причастности федеральных сил к похищению Янсуевых проверяется и что любая информация, полученная в ходе проверки, будет направлена в прокуратуру Ленинского района.

48. 6 сентября 2007 г. предварительное следствие было приостановлено. В соответствующем постановлении, помимо перечисления произведенных следственных действий, было указано на невозможность установления личности лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

49. 11 января 2008 г. надзирающим прокурором было вынесено постановление о возобновлении предварительного следствия по уголовному делу. Из постановления следовало, что на момент его принятия следственными органами не были произведены все действия, необходимые для установления местонахождения пропавших, а также те действия, которые могут быть произведены в отсутствие подозреваемых и обвиняемых.

50. Согласно письменным указаниям от 25 января 2008 г. следователю, в производстве которого находилось уголовное дело, было поручено произвести действия, аналогичные тем, которые были перечислены в указании от 3 августа 2007 г.

51. В запросах от 4, 6 и 8 февраля 2008 г., направленных в ОВД Ленинского района, следователь, в производстве которого находилось уголовное дело, просил проверить информацию относительно причастности М. к похищению Ильяса и Исы Янсуевых, произвести действия с целью установления местонахождения их и лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, а также получить более детальную информацию о личностях пропавших. В письме от 7 февраля 2008 г. следователь запросил у военного коменданта г. Грозного информацию относительно введения комендантского часа в период похищения братьев Янсуевых.

52. По утверждению властей Российской Федерации, на некотором этапе была получена информация о том, что М. работал на федеральной военной базе в Ханкале до того, как был убит в 2003 году.

53. 4 марта 2008 г. предварительное следствие было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, не были установлены. Данное постановление было отменено как незаконное и необоснованное, а предварительное следствие было возобновлено 14 апреля 2008 г. В соответствующем постановлении содержалось поручение следователю, в производстве которого находилось уголовное дело, полностью исполнить поручения, содержавшиеся в указании от 25 января 2008 г.

54. 8 марта 2008 г. ОВД Ленинского района ответил в письменной форме, что причастность М. к похищению двух родственников заявителей не была установлена.

55. В письме от 7 мая 2008 г. в адрес ОВД Ленинского района и военного коменданта Чеченской Республики следователь изложил те же запросы, что им были направлены в феврале 2008 года. ОВД Ленинского района ответил письмом от 26 мая 2008 г., что 19 мая 2008 г. им уже направлялись материалы в ответ на ранее полученные запросы следователя.

56. 14 мая 2008 г. следователь приостановил производство по уголовному делу в связи с невозможностью установления лиц, виновных в совершении преступления, несмотря на принятые меры. Данное решение было отменено как незаконное и необоснованное, и производство было возобновлено 25 июня 2008 г. В соответствующем постановлении содержалось поручение следователю полностью исполнить указания от 25 января 2008 г.

57. 25 июля 2008 г. следователь, в производстве которого находилось уголовное дело, направил запрос в военное следственное управление по Объединенной группировке войск (сил). В запросе излагались обстоятельства произошедшего 13 февраля 2003 г., касавшиеся похищения двух родственников заявителей, и было указано, что "в ходе предварительного расследования возникла необходимость в получении доступа к архивных документам в отношении специальной операции, проводившейся на ул. Иоанисиани Ленинского района г. Грозного Чеченской Республики, в период которой [братья Янсуевые]... были похищены". Далее в запросе был указан перечень документов, получение которых требовалось из Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации. Неизвестно, был ли получен ответ на данный запрос.

58. В тот же день производство по уголовному делу N 20039 было приостановлено. Первая и седьмая заявительницы были письменно проинформированы об этом в тот же день.

59. 1 октября 2008 г. Федеральная служба исполнения наказаний проинформировала следственные органы о том, что братья Янсуевы не доставлялись и не числились среди лиц, содержавшихся в учреждениях, находившихся в ведении данной службы.

60. Постановлением от 24 ноября 2008 г. надзирающий прокурор поручил возобновить производство предварительного следствия. Из соответствующего решения следовало, что ряд существенных мер не был предпринят в ходе предварительного следствия, в частности, некоторые свидетели не были допрошены, личности двух военнослужащих, которые могли быть причастны к похищению, не были установлена, ответы на ранее направленные запросы не получены. Первая и седьмая заявительницы были уведомлены о принятом решении письмом от 25 ноября 2008 г.

61. В соответствии с письменным указанием от 24 ноября 2008 г. следователю, в производстве которого находилось уголовное дело, было поручено совершить определенные действия, в частности, проверить, действительно ли М., военнослужащий 531-го полка Министерства внутренних дел Российской Федерации, военнослужащие по имени Владимир или Амиров Руслан были причастны к похищению родственников заявителей, установить личность лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, и допросить их, повторно допросить первую, седьмую заявительниц и П., принять меры к устранению противоречий в их показаниях посредством проведения очной ставки при необходимости установить личность Р. и получить документальные доказательства его смерти, направить запросы в соответствующие государственные органы, предпринять иные необходимые шаги.

62. В период с 27 ноября по 15 декабря 2008 г. следственными органами был направлен ряд запросов в различные гражданские и военные ведомства с целью установления местонахождения братьев Янсуевых и получения сведений о личности М. и Р., а также военнослужащих 531-го полка, в том числе военнослужащих по имени Владимир и Амиров Руслан.

63. Как следовало из ответа отдела внутренних дел Шалинского района от 1 декабря 2008 г. следователю, силовые структуры, расположенные в Шалинском районе, не проводили спецопераций в Ленинском районе г. Грозного 13 февраля 2003 г., а сотрудники данных ведомств не возбуждали ни уголовных дел, ни дел об административном правонарушении в отношении братьев Янсуевых и не задерживали их.

64. 11 декабря 2008 г. подразделение Федеральной службы безопасности Российской Федерации воинской части N 3036 представило ответ, из которого следовало, что служащий с фамилией М. никогда не являлся сотрудником данного подразделения. Неустановленного числа аналогичный ответ поступил из подразделения Федеральной службы безопасности Российской Федерации воинской части N 54844.

65. 25 декабря 2008 г. предварительное следствие было приостановлено на том основании, что личности виновных в совершении преступления не были установлены. Первая и седьмая заявительницы были проинформированы о данном решении в тот же день.

66. Постановлением от 26 декабря 2008 г. было отменено как незаконное постановление от 25 декабря 2008 г. Помимо этого, оно содержало указание на ряд существенных мер, которые не были предприняты в ходе расследования. Из названного постановления следовали необходимость возобновления предварительного следствия и перечень следственных действий, которые должны быть произведены в ходе последующего расследования. В частности, постановление предписывало исполнить в полном объеме поручения, содержавшиеся в указании от 24 ноября 2008 г.

67. 14 января 2009 г. следователь, в производстве которого находилось уголовное дело, вновь направил в ОВД Ленинского района запрос о производстве ряда мероприятий, которые были указаны в ранее направленных им аналогичных запросах в данный отдел.

68. 21 января 2009 г. надзирающий прокурор Прокуратуры Чеченской Республики направил письмо прокурору Ленинского района г. Грозного, отметив, что в ходе расследования нескольких уголовных дел, возбужденных по факту совершения тяжких и особо тяжких преступлений, были выявлены существенные недостатки в работе органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Далее из письма следовало:

"В частности, в рамках уголовного дела N 20039, возбужденного 17 февраля 2003 г. по факту похищения 13 февраля 2003 г. в Ленинском районе г. Грозного братьев Янсуевых... не были проведены необходимые оперативно-розыскные мероприятия, направленные на выяснение обстоятельств преступления и установление виновных лиц.

Запросы, направленные в связи с данным уголовным делом... 27 ноября 2008 г. ...15 декабря 2008 г. и... 14 января 2009 г., о "проведении оперативно-розыскных мероприятий и допросе свидетелей и очевидцев преступления" не были исполнены до сих пор, ответы на них не получены. Отчет о проведенных оперативно-розыскных мероприятиях также не был представлен.

Отказ в проведении необходимых оперативно-розыскных мероприятий в рамках уголовного дела привел к невозможности установления лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых...".

Кроме того, в письме районному прокурору было предложено провести проверку деятельности соответствующих органов и представить отчет о выявленных недостатках.

69. В постановлении от 26 января 2009 г. следователь, в производстве которого находилось уголовное дело, ходатайствовал о решении компетентного суда о предоставлении доступа к секретным документам, содержащимся в военном архиве. Данное постановление касалось уголовного дела N 20039. В нем указывалось, что имеются достаточные основания полагать, что представители федеральных сил (военнослужащие, сотрудники службы безопасности и органов внутренних дел) причастны к похищению братьев Янсуевых и их последующему исчезновению, а также то, что информация о данной специальной информации может храниться в архиве одного из силовых ведомств. Кроме этого, в постановлении было отмечено, что, поскольку от командующего состава силовых ведомств поступил отказ со ссылками на различные нормативные правовые акты в предоставлении информации военного характера, носящей гриф секретности, необходимо официальное разрешение на раскрытие информации, содержащейся в документах относительно специальной операции, проведенной 13 февраля 2003 г. на ул.  Иоанисиани Ленинского района г. Грозного.

70. По утверждению властей Российской Федерации, соответствующий суд удовлетворил данное ходатайство и разрешил доступ к документам.

71. 29 января 2009 г. предварительное следствие было приостановлено на том основании, что личности виновных в совершении преступления не были установлены. Первая и седьмая заявительницы были уведомлены о принятом решении в тот же день.

72. 2 февраля 2009 г. постановление от 29 января 2009 г. было отменено как незаконное и производство по делу было возобновлено. Следственным органам было поручено провести ряд следственных действий, в частности, исполнить в полном объеме поручения, содержащиеся в указании от 24 ноября 2008 г. Постановление от 2 февраля 2009 г. было подписано следователем, в чьем производстве находилось уголовное дело; первая и седьмая заявительницы были уведомлены о нем 3 февраля 2009 г.

73. В неустановленную дату надзирающим прокурором Прокуратуры Чеченской Республики было издано указание для следователя, в производстве которого находится уголовное дело. Оно было аналогично указанию от 24 ноября 2008 г. Прокурор также обратил внимание следователя на то, что ни он, ни другие следователи, привлекавшиеся к расследованию данного дела, не приняли практически никаких мер для того, чтобы его раскрыть, а также на то, что направленные ими запросы свидетельствуют о том, что ими не были изучены материалы уголовного дела. Прокурор, соответственно, поручил следователю, в производстве которого находилось уголовное дело, исполнить в полном объеме его требования, своевременно и добросовестно.

74. 17 февраля 2009 г. следователь направил повторный запрос, аналогичный по содержанию запросу от 14 января 2009 г. в ОВД Ленинского района.

75. В ходе допроса 18 февраля 2009 г. седьмая заявительница подтвердила свои показания, данные 9 апреля 2003 г.

76. В тот же день мать Д. была признана потерпевшей по уголовному делу N 20039 и допрошена. Она утверждала, в частности, что ей стали известны слухи о том, что ее сын и братья Янсуевы были задержаны сотрудниками подразделения по борьбе с организованной преступностью и содержались в Ханкале.

77. 3 марта 2009 г. производство по уголовному делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению к ответственности, не были установлены. Первая и седьмая заявительницы были проинформированы о данном решении в тот же день.

78. Власти Российской Федерации утверждали, что предварительное следствие было возобновлено 14 апреля 2009 г. и что оно продолжалось на дату представления дополнительного меморандума после принятия решения о приемлемости жалобы.

B. Документы, представленные властями Российской Федерации

79. В июне 2007 года, когда жалоба была коммуницирована, властям Российской Федерации было предложено представить копию материалов уголовного дела N 20039, возбужденного в связи с похищением родственников заявителей. Власти Российской Федерации представили несколько документов, однако отказали в предоставлении всех материалов дела, ссылаясь на то, что в соответствии со статьей 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации разглашение данных предварительного следствия противоречило интересам предварительного расследования и могло повлечь нарушение прав участников уголовного судопроизводства. Они также отметили, что ими рассматривалась возможность направления требования о соблюдении конфиденциальности в соответствии с правилом 33 Регламента Европейского Суда, однако власти Российской Федерации отметили, что Европейский Суд не предоставил никаких гарантий того, что по получении материалов уголовного дела заявители и их представители не раскроют информацию, содержащуюся в них, общественности. Согласно позиции властей Российской Федерации в отсутствие какой-либо возможности применения к заявителям санкций в случае разглашения ими конфиденциальной информации и документов гарантия того, что заявители будут соблюдать требования Конвенции и Регламента Европейского Суда, отсутствует. В то же время власти Российской Федерации предположили, что делегации Европейского Суда может быть предоставлен доступ к материалам уголовного дела в России, но за исключением документов, содержащих военную и иную государственную тайну, и без права копирования материалов дела.

80. Материалы, представленные властями Российской Федерации, включали в себя:

a) постановление от 17 февраля 2003 г. о возбуждении уголовного дела в связи с похищением 13 февраля 2003 г. Ильяса Янсуева, Исы Янсуева и Д. группой лиц в камуфлированной форме и масках, вооруженных автоматами;

b) постановление прокурора от 3 апреля 2003 г. о передаче уголовного дела N 20039 от одного следователя другому;

c) постановления следователей от 3 апреля 2003 г., 27 апреля 2004 г. 6 августа 2007 г. о принятии уголовного дела N 20039 к своему производству;

d) протоколы допросов в качестве свидетелей первой и седьмой заявительниц от 11 марта и 9 апреля 2003 г. соответственно;

e) постановления от 17 апреля 2003 г., 27 мая 2004 г. и 6 июня 2006 г. о приостановлении предварительного следствия по уголовному делу N 20039 и постановление от 20 апреля 2004 г.;

f) письма от 17 апреля 2003 г., 27 апреля и 27 мая 2004 г., 6 мая и 6 июня 2006 г., 6 августа 2007 г., информирующие первую и седьмую заявительниц о приостановлении и возобновлении предварительного следствия по уголовному делу N 20039.

81. В сентябре 2007 года Европейский Суд повторно направил свой запрос. В ответ власти Российской Федерации направили отказ в предоставлении каких-либо иных документов, за исключением тех, которые были представлены ранее, по указанным выше основаниям.

82. 5 марта 2009 г. жалоба была признана частично приемлемой. На данном этапе Европейский Суд вновь предложил властям Российской Федерации представить материалы уголовного дела, а также информацию о подвижках в расследовании дела после августа 2007 года.

83. В мае 2009 года власти Российской Федерации представили материалы объемом 172 листа. Данные документы в той части, в которой они касаются настоящего дела, перечислены в §§ 40-51, 53-69 и 71-77 настоящего Постановления. Власти Российской Федерации отказали в предоставлении иных материалов, ссылаясь на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

II. Применимое национальное законодательство

84. Ссылки на национальное законодательство см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 29361/02, §§ 67-69.

Право

I. Возражение властей относительно злоупотребления правом на обращение

85. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба была подана не с целью восстановления предположительно нарушенных прав заявителей. Реальная цель жалобы была, очевидно, политической, поскольку заявители были намерены обвинить Российскую Федерацию в том, что в ней реализуется политика ущемления прав в Чеченской Республике. Соответственно, власти Российской Федерации пришли к выводу о том, что имело место злоупотребление правом на обращение со стороны заявителей.

86. Европейский Суд отмечает, что жалобы, которые заявители представили на его рассмотрение, свидетельствуют об их неподдельных обидах. Ничто в материалах дела ни свидетельствует о злоупотреблении правом на индивидуальное обращение. Соответственно, возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

II. Возражение властей Российской Федерации относительно исчерпания национальных средств правовой защиты

87. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование по факту похищения двух родственников не было завершено и, следовательно, национальные средства правовой защиты по жалобам заявителей не были исчерпаны.

88. Заявители поставили под сомнение эффективность расследования, отметив, что оно продолжается уже несколько лет и не привело к каким-либо значимым результатам.

89. Европейский Суд полагает, что возражение властей Российской Федерации относительно исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты поднимает вопросы, которые тесно связаны с вопросом эффективности расследования. Следовательно, он принимает решение о том, что данное возражение подлежит рассмотрению одновременно с жалобой заявителей на нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

90. Заявители жаловались на нарушение права на жизнь их близких родственников - Ильяса и Исы Янсуевых. Заявители утверждали, что обстоятельства их исчезновения, а также продолжительность периода, в течение которого не представлялось возможным установить их местонахождение, свидетельствуют о том, что Ильяс и Иса Янсуевы были убиты представителями федеральных сил. Заявители также утверждали о том, что по факту исчезновения их родственников не было проведено эффективного расследования. Они ссылались на статью 2 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Предполагаемое отсутствие защиты права на жизнь

1. Доводы сторон

(a) Заявители

91. Заявители подтвердили свои жалобы. Они настаивали на том, что Ильяса и Ису Янсуевых увезли представители государства при угрожающих жизни обстоятельствах, а тот факт, что они числятся пропавшими на протяжении уже нескольких лет, подтверждает то, что они убиты. Заявители отметили, в частности, что федеральные силы установили свой контроль в г. Грозном задолго до 13 февраля 2003 г. - дня, когда произошли рассматриваемые события.

92. Заявителями была также представлена нарисованная от руки карта местности, где располагается дом N 24 на ул. Иоанисиани, из которой следовало, что в то время, когда их родственники были похищены, в том районе располагались четыре федеральных контрольно-пропускных пункта. Заявители утверждали, что преступники не смогли бы пройти ни через один из данных пунктов без разрешения военнослужащих, дежуривших на постах.

93. Далее заявители отметили, что в период рассматриваемых событий в г. Грозном было введено ограничение, касавшееся передвижения транспортных средств, и вновь высказали довод о том, что в ночь, когда произошел инцидент, четвертая заявительница видела следы БТР, ведущие в направлении главной федеральной военной базы в Ханкале.

(b) Власти Российской Федерации

94. Власти Российской Федерации утверждали об отсутствии оснований возлагать на государство ответственность за предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции в настоящем деле. Они заявили, что нет убедительных доказательств, свидетельствующих о том, что родственники заявителей мертвы, а также что в ходе следствия не было получено подтверждение причастности представителей государства к похищению братьев Янсуевых. Они ссылались, в частности, на письма различных ведомств, полученные следственными органами, из которых следовало, что ни одно из ведомств не задерживало братьев Янсуевых и не возбуждало уголовное дело, а также что они не помещались ни в один из следственных изоляторов.

95. Более того, по мнению властей Российской Федерации, заявителями не были представлены достаточные доказательства в подтверждение их довода о причастности представителей государства к похищению. Согласно позиции властей Российской Федерации на стороне чеченских боевиков выступала группа украинских или этнических русских наемников, которые совершали преступления на территории Чеченской Республики; таким образом, тот факт, что преступники имели славянскую внешность и говорили по-русски, не свидетельствует об их принадлежности к Вооруженным Силам Российской Федерации. Власти Российской Федерации также отметили, что в 90-х годах с российских складов незаконными вооруженными формированиями было похищено значительное количество оружия, и любой человек мог приобрести маску, камуфляжную форму и оружие.

96. Власти Российской Федерации утверждали, что та территория, на которой были похищены братья Янсуевы, официально находилась под контролем федеральных сил. Тем не менее они ссылались на "официальную информацию", согласно которой почти в каждом населенном пункте присутствовали незаконные фооруженные бандформирования, которые совершали тяжкие преступления, как правило, ночью, переодеваясь в гражданскую одежду, а некоторые группы боевиков вели особенно активную деятельность, совершая нападения на территории Чеченской Республики, выражающиеся в совершении насильственных преступлений в отношении гражданского населения и должностных лиц, а также захвате целых населенных пунктов.

97. Далее власти Российской Федерации отметили, что в материалах уголовного дела, возбужденного по факту исчезновения братьев Янсуевых, не содержалась информация относительно того, находились ли на территории, на которой имело место похищение, контрольно-пропускные пункты федеральных сил, и был ли введен в ночь похищения комендантский час. По утверждению властей Российской Федерации, следственным органам было поручено принять дополнительные меры, направленные на выяснение названных обстоятельств.

98. Власти Российской Федерации обратили внимание также на имевшиеся противоречия в версиях произошедшего 13 февраля 2003 г., изложенных заявителями и представленных в Европейский Суд, а также в показаниях, данных национальным властям. В частности, тогда как в своих замечаниях в Европейский Суд заявители утверждали, что предполагаемые преступники приехали на двух БТР, а, совершив похищение братьев Янсуевых, уехали в сторону Ханкалы, давая показания национальным властям в качестве свидетеля, седьмая заявительница отметила, что не видела, что происходило на улице, несмотря на то, что четвертая заявительница предположительно видела следы БТР, ведущие в направлении Ханкалы. Первая заявительница не являлась свидетельницей произошедшего 13 февраля 2003 г. и основывала свою версию на выводах других. Более того, она отказалась разглашать свой источник информации, касавшейся предполагаемой причастности представителей федеральных сил к похищению ее сыновей, что затруднило ход следствия.

2. Мнение Европейского Суда

99. Европейский Суд напоминает, что в свете значимости гарантий, предусмотренных статьей 2 Конвенции, ситуации, связанные с лишением жизни, должны быть подвергнуты особо тщательному исследованию с его стороны с учетом не только действий представителей государства, но и сопутствующих обстоятельств. Он неоднократно устанавливал, что в том случае, когда лицо задерживается полицией здоровым, а после освобождения оказывается травмированным, на государство возлагается обязанность представить убедительные объяснения относительно происхождения данных телесных повреждений (см. среди прочих Постановление Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), жалоба N 25656/94, § 326, а также указанные в нем документы). Когда обжалуемые события разворачиваются полностью или по большей части под исключительным контролем властей, как, например, в случае с лицами, пребывающими под стражей, возникают веские основания для сомнения относительно происхождения телесных повреждений и смерти, причиненных в период такого содержания под стражей. В действительности бремя доказывания, можно полагать, возлагается на власти с тем, чтобы они представили достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Чакиси против Турции" (Cakэcэ v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 85, ECHR 1999-IV).

100. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что несмотря на то, что власти Российской Федерации отрицали ответственность государства за похищение и последующее исчезновение родственников заявителей, они признали конкретные факты, положенные в основу версии событий, представленной заявителями. В частности, сторонами не оспаривается то, что Ильяс и Иса Янсуевы были увезены из дома людьми в масках и камуфляжной форме, вооруженными автоматами, рано утром 13 февраля 2003 г. Следовательно, в первую очередь необходимо установить, являлись ли вооруженные люди представителями федеральных сил.

101. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его неоднократные запросы копий материалов уголовного дела, возбужденного по факту похищения родственников заявителей, власти Российской Федерации отказали в представлении всех материалов, за исключением некоторых документов, со ссылкой на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Европейский Суд обращает внимание, что в ранее рассмотренных делах им уже устанавливалось, что данное пояснение не является достаточным для обоснования удержания ключевой информации, которая ему требуется (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006-... (извлечения)* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.)). Ввиду изложенного, а также учитывая приведенные принципы, Европейский Суд полагает, что он может сделать выводы в отношении данного вопроса с учетом поведения властей Российской Федерации.

102. Далее он полагает, что заявителями было представлено последовательное и логичное описание обстоятельств похищения их родственников 13 февраля 2003 г. Заявители, которые основали свою версию произошедшего на рассказе седьмой заявительницы - очевидице случившегося, утверждали, что преступники действовали так же, как действуют при проведении контртеррористической операции. В частности, они прибыли группой рано утром и обыскали квартиру. Кроме того, прибывшие говорили по-русски без акцента. Далее Европейский Суд обращает внимание на доводы заявителей, ни один из которых не оспаривался властями Российской Федерации, о том, что в рассматриваемый период территория, на которой были похищены братья Янсуевы, официально находилась под контролем федеральных сил, что преступники не смогли бы пройти незамеченными через четыре федеральных контрольно-пропускных пункта, расположенные в той местности, и что в то время было введено ограничение на передвижение транспортных средств в ночное время. В связи с последним доводом Европейский Суд учитывает утверждение четвертой заявительницы о том, что она видела следы БТР после случившегося (см. § 15 настоящего Постановления), и показания Б., соседа заявителей, согласно которым он слышал звук моторов в ночь происшествия (см. § 46 настоящего Постановления). По мнению Европейского Суда, тот факт, что группа лиц в камуфляжной форме, вооруженных автоматами, обладавших, по всей вероятности, транспортными средствами и имевших возможность свободно перемещаться и увести человека из его дома в городской местности, предположительно находившейся под контролем федеральных сил и окруженной федеральными контрольно-пропускными пунктами, решительно свидетельствует в пользу довода заявителей о том, что данные лица являлись представителями государства. Кроме того, Европейский Суд учитывает то, что по крайней мере на протяжении некоторого периода национальные следственные органы усматривали достаточные основания, чтобы полагать, что к похищению и последующему исчезновению братьев Янсуевых причастны представители государства (см. § 69 настоящего Постановления).

103. Европейский Суд замечает, что в тех случаях, когда заявитель представляет достаточно серьезные доказательства, а Европейский Суд не может сделать выводы относительно фактических обстоятельств дела в связи с отсутствием ключевых документов, именно власти государства-ответчика должны привести решающие основания, по которым подобные документы не могут подкреплять доводы заявителя, или представить достаточную и убедительную версию произошедших событий. Таким образом, бремя доказывания перемещается на власти государства-ответчика, и, если их доводы будут несостоятельными, возникают вопросы о нарушении статьи 2 и (или) статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоосу против Турции" (Togcu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

104. Учитывая указанные факторы, Европейский Суд убежден в том, что заявителями были представлены достаточно серьезные доказательства того, что двоих их родственника были задержаны представителями государства. Утверждение властей Российской Федерации о том, что в ходе предварительного следствия не были выявлены доказательства, свидетельствующие о причастности спецслужб к похищению, не является достаточным, чтобы освободить их от бремени доказывания, о котором говорилось выше. Кроме того, Европейский Суд с сомнением относится к доводу властей Российской Федерации относительно возможной причастности неких частных лиц к похищению Ильяса и Исы Янсуевых, принимая во внимание то, что данное замечание абстрактно и не подтверждено какими-либо документами. Учитывая отказ властей Российской Федерации предоставить документы из материалов уголовного дела, которые находятся в их исключительном распоряжении, или иное убедительное объяснение относительно происшествия, Европейский Суд считает установленным то, что Ильяс и Иса Янсуевы были задержаны 13 февраля 2003 г. представителями государства.

105. Далее Европейский Суд отмечает, что с указанного дня о двоих родственниках заявителей не поступало каких-либо заслуживающих доверие известий. Их имена не были найдены в официальных учетных данных ни одного из следственных изоляторов. Национальное расследование по факту исчезновения братьев Янсуевых, тянущееся более семи лет, не пришло к каким-либо значимым выводам об их судьбе. Наконец, власти Российской Федерации не объяснили, что произошло с родственниками заявителей после их задержания.

106. Принимая во внимание свою прецедентную практику по делам об исчезновении людей в Чеченской Республике (см. среди прочих Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие заявители против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01, ECHR 2006-... (извлечения)* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" и Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2007 г. по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia), жалоба N 74237/01* (* Там же.)), Европейский Суд полагает, что, учитывая имевший место в Чеченской Республике конфликт, в ситуации, когда лицо задерживается неизвестными военнослужащими, а впоследствии данное задержание не признается, она может рассматриваться как угрожающая жизни. Отсутствие самих Ильяса и Исы Янсуевых, а также новостей о них на протяжении более семи лет на момент принятия настоящего Постановления подтверждает данное предположение. В свете указанных рассуждений, а также учитывая конкретные обстоятельства дела и в особенности истечение существенного периода времени со дня исчезновения двух родственников заявителей, Европейский Суд считает доказанной их смерть после непризнанного задержания представителями государства.

107. В отсутствие убедительных пояснений со стороны властей Российской Федерации относительно обстоятельств смерти Ильяса и Исы Янсуевых Европейский Суд также приходит к выводу о том, что власти Российской Федерации не привели объяснений, касавшихся смерти двух родственников заявителей в период их задержания, и что, следовательно, ответственность государства-ответчика за эти две смерти презюмируется.

108. Соответственно, в связи с этим имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

B. Предполагаемая неэффективность предварительного расследования

1. Доводы сторон

109. Заявители утверждали, что предварительное расследование в настоящем деле не соответствовало конвенционным стандартам. Они подчеркнули, что власти Российской Федерации скрыли информацию, касавшуюся следствия, отказав в предоставлении материалов уголовного дела. Кроме того, согласно позиции заявителей, расследование продолжалось несколько лет, его неоднократно приостанавливали и возобновляли, однако без значимых результатов. По утверждению заявителей, власти Российской Федерации не информировали их о ходе предварительного расследования и не совершили ряд существенных действий, например, не допросили военнослужащих, в частности, Руслана Амирова, который предположительно участвовал в задержании родственников заявителей.

110. Власти Российской Федерации утверждали, что предварительное расследование по факту исчезновения родственников заявителей соответствовало требованию эффективности, предусмотренному Конвенцией, поскольку для установления виновных лиц были приняты все меры, предусмотренные национальным законодательством. Они отметили, что расследование проводилось в соответствии с требованиями национального законодательства и что была проведена большая часть следственных действий, в частности, в федеральные военные органы и специальные службы неоднократно направлялись запросы с целью выяснения возможной причастности федеральных военнослужащих к расследуемому преступлению, а также установления факта содержания родственников заявителей в одном из следственных изоляторов. Согласно позиции властей Российской Федерации первой и седьмой заявительницам, которые были признаны потерпевшими по уголовному делу, объяснены их процессуальные права. Таким образом, власти Российской Федерации настаивали на том, что они исполнили свои процессуальные обязательства в соответствии со статьей 2 Конвенции.

2. Мнение Европейского Суда

111. Европейский Суд повторяет, что обязательство защищать право на жизнь, предусмотренное статьей 2 Конвенции, взятое в совокупности с общей обязанностью государства-ответчика в соответствии со статьей 1 Конвенции "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в... настоящей Конвенции", требует проведения в определенной форме эффективного официального расследования в том случае, когда в результате применения силы, в частности, представителями государства, убиты люди. Расследование должно быть эффективным в том смысле, что оно должно быть способно привести к установлению и наказанию виновных лиц (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ооюр против Турции" (Ogur v. Turkey), жалоба N 21594/93, § 88, ECHR 1999-III). В частности, существуют косвенные требования о незамедлительности и разумной оперативности (см. Постановление Европейского Суда от 2 сентября 1998 г. по делу "Яша против Турции" (Yasa v. Turkey), §§ 102-104, Reports of Judgments and Decisions 1998-VI, и Постановление Европейского Суда по делу "Махмут Кая против Турции" (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба N 22535/93, §§ 106-107, ECHR 2000-III). Следует допустить то, что могут возникать препятствия или трудности, которые при конкретных обстоятельствах затягивают ход следствия. Тем не менее незамедлительный ответ властей при расследовании случаев применения смертельной силы в принципе должен рассматриваться как необходимый элемент для поддержания уверенности общества в верховенстве принципа законности и предотвращения возможного проявления согласия или терпимости к незаконным действиям. По тем же причинам должен присутствовать в достаточной мере общественный надзор за расследованием или его результатами с тем, чтобы обеспечить подотчетности как на практике, так и в теории. Степень общественного надзора может отличаться от дела к делу. В то же время во всех делах родственники жертвы должны участвовать в процессе в степени, необходимой для обеспечения его или ее законных интересов (см. Постановление Европейского Суда от 4 мая 2001 г. по делу "Шанаган против Соединенного Королевства" (Shanaghan v. United Kingdom), жалоба N 37715/97, §§ 91-92).

112. Европейский Суд отмечает, что некоторое расследование было проведено по факту исчезновения родственников заявителей. Он должен оценить, соответствовало ли расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

113. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на то, что первая заявительница пожаловалась на похищение ее сыновей 13 февраля 2003 г., уголовное дело по данному факту было возбуждено только через пять дней, то есть 17 февраля 2003 г. Хотя данная задержка сама по себе не является длительной, Европейский Суд, учитывая факт отсутствия какого-либо объяснения со стороны властей Российской Федерации, не может признать, что она была обоснована в той ситуации, когда незамедлительные действия являются жизненно необходимыми.

114. Более того, не следует и то, что власти действительно пытались расследовать данное дело. Следствие продолжается более семи лет, в течение которых оно приостанавливалось и возобновлялось, по крайней мере, 18 раз, и в ходе которого присутствует множество периодов бездействия.

115. В течение более года после возбуждения уголовного дела власти не предприняли никаких действий, за исключением допроса первой и седьмой заявительниц, а также направления запроса в следственный изолятор Чернокозово (см. §§ 21-23 настоящего Постановления). Из материалов дела не следует, что место происшествия когда-либо осматривалось или что иные необходимые действия были совершены. В действительности, как отмечено властями Российской Федерации, на протяжении более шести лет, которые истекли со дня возбуждения уголовного дела и до направления властями Российской Федерации замечаний после признания жалобы приемлемой, следственными органами не были установлены даже такие основные факты, связанные с происшествием, как возможное введение комендантского часа в рассматриваемый период или наличие федеральных контрольно-пропускных пунктов на той территории, на которой были похищены Ильяс и Иса Янсуевы (см. § 97 настоящего Постановления).

116. Несмотря на утверждения первой заявительницы и ее соседки П. о причастности представителей федеральных сил (см. §§ 21 и 29 настоящего Постановления), никаких значимых попыток проверить возможную роль федеральных военнослужащих или сотрудников специальных служб в исчезновении братьев Янсуевых предпринято не было. Спустя несколько лет после возбуждения уголовного дела информация относительно возможной причастности представителей федеральных сил к исчезновению братьев Янсуевых оставалась непроверенной (см. § 40 настоящего Постановления). Указания по данному вопросу, изданные вышестоящими прокурорами, постоянно игнорировались следственными органами (см. §§ 53, 56, 66 и 72 настоящего Постановления). Неэффективность расследования, некомпетентность и явный отказ со стороны следователей и иных правоохранительных органов в принятии практических мер, направленных на раскрытие преступления, неоднократно признавались вышестоящими прокурорами (см. §§ 40, 49, 60, 68 и 73 настоящего Постановления).

117. В свете изложенного Европейский Суд приходит к выводу о том, что властями Российской Федерации не было проведено тщательное и эффективное расследование обстоятельств исчезновения Ильяса и Исы Янсуевых. Следовательно, он отклоняет возражение властей Российской Федерации, касавшееся неисчерпания заявителями внутригосударственных средств правовой защиты в рамках расследования уголовного дела, и постановляет в связи с этим, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

118. Заявители жаловались на то, что пережили серьезное моральное потрясение и страдания в связи с исчезновением их родственников, а также на то, что соответствующей реакции со стороны национальных властей не последовало. Они ссылались на статью 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

119. По утверждению заявителей, они являлись близкими родственниками двух похищенных мужчин. Они настаивали на том, что пережили моральное потрясение в связи с исчезновением членов их семьи и безразличным отношением к их положению со стороны государства.

120. Несмотря на то, что власти Российской Федерации не отрицали тот факт, что похищение родственников заявителей привело к их тяжелым моральным страданиям, они заявили, что между действиями национальных властей и данными моральными страданиями отсутствует причинно-следственная связь, поскольку следствие на внутригосударственном уровне не пришло к выводам о причастности представителей государства к вышеуказанным преступлениям. По мнению властей Российской Федерации, следственными органами не были получены доказательства, свидетельствующие о том, что заявители подвергались обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

121. Европейский Суд напоминает, что решение вопроса о том, является ли член семьи "исчезнувшего лица" жертвой обращения, противоречащего требованиям статьи 3 Конвенции, будет зависеть от существования конкретных факторов, свидетельствующих о таких степени и качестве страданий заявителей, которые отличаются от моральных переживаний, рассматривающихся как неизбежно переживаемые родственниками жертвы тяжкого нарушения прав человека. Соответствующие факторы включают в себя близость семейных уз, конкретные обстоятельства взаимоотношений, мера, в которой член семьи стал свидетелем обжалуемых событий, его участие в получении информации об исчезнувшем лице, а также форма, в которой власти отвечали на соответствующие запросы. Далее Европейский Суд полагает необходимым подчеркнуть, что суть такого нарушения состоит главным образом не в "исчезновении" члена семьи, а касается реакции и отношения национальных властей к ситуации, когда попадает к ним на рассмотрение. Именно с учетом последнего названного обстоятельства родственник может утверждать, что является жертвой поведения властей (см. среди прочих упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 358).

122. В данном деле Европейский Суд отмечает, что двое пропавших являлись сыновьями первой и второго заявителей и братьями шестого заявителя. Четвертая заявительница являлась женой Исы Янсуева, а седьмая, третья и пятый заявители - соответственно женой и детьми Ильяса Янсуева. Более семи лет заявители не получали каких-либо новостей об Ильясе и Исе Янсуевых; в течение данного периода первая, четвертая и седьмая заявительницы от имени и других заявителей обращались в различные государственные органы с запросами, как письменными, так и устными, касавшимися братьев Янсуевых. Несмотря на предпринимаемые попытки заявители так и не получили заслуживающего доверие объяснения или информации, касающейся судьбы членов их семьи после похищения. Ответы, полученные заявителями, содержали по большей части отрицание ответственности государства за их задержание или информацию о том, что предварительное расследование по делу продолжается. Выводы Европейского Суда относительно нарушения статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте также имеют значение в данном вопросе.

123. Учитывая изложенное, Европейский Суд приходит к выводу о том, что заявители пережили душевные переживания и страдания в результате исчезновения членов их семьи и невозможности выяснить, что случилось с ними. Форма, в которой рассматривались национальными властями их жалобы, должна рассматриваться как бесчеловечное отношение в нарушение требований статьи 3 Конвенции.

124. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу о том, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

125. Заявители утверждали о том, что положения статьи 5 Конвенции в целом, касающиеся законности заключения под стражу и гарантий против произвольного задержания, были нарушены в отношении Ильяса и Исы Янсуевых. Статья 5 Конвенции в части, применимой в настоящем деле, предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

126. Заявители поддержали свою жалобу. Они настаивали на том, что задержание их родственников не удовлетворяло ни одному из условий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, что оно не было обосновано в соответствии с национальным законодательством, было произведено в нарушение порядка, установленного законом, и не было официально зарегистрировано.

127. По утверждению властей Российской Федерации, следствие не выявило доказательств, подтверждающих то, что родственники заявителей были задержаны представителями государства в нарушение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции.

128. Европейский Суд неоднократно обращал особое внимание на значимость гарантий статьи 5 Конвенции для обеспечения прав лиц в демократическом обществе на недопустимость произвольного задержания национальными властями. В данном контексте он постоянно подчеркивает, что любое лишение свободы должно не только производиться в соответствии с материальными и процессуальными нормами национального законодательства, но и в равной степени должно отвечать цели статьи 5 Конвенции - защите лица от произвольного задержания. Чтобы минимизировать риск произвольного задержания, статья 5 Конвенции предусматривает ряд прав, подразумевающих, что акт лишения свободы подлежит тщательному независимому судебному исследованию и предполагает ответственность властей за данную меру. Неучтенное задержание лица представляет собой полное игнорирование данных гарантий и наиболее тяжкое нарушение статьи 5 Конвенции (см. среди прочих упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Чакиси против Турции", § 104).

129. Европейский Суд уже установил, что Ильяс и Иса Янсуевы были задержаны 13 февраля 2003 г. представителями государства, и что впоследствии их никто не видел. Их задержание не было учтено, запись о нем отсутствует в журналах задержанных лиц, а официальные следы их дальнейшего местонахождения отсутствуют. В соответствии с практикой Европейского Суда данный факт сам по себе должен рассматриваться как наиболее существенная ошибка, поскольку она позволяет лицам, ответственным за задержание, скрыть свою причастность к преступлению, устранить следы и избежать ответственности за судьбу задержанного. Более того, отсутствие таких учетных записей о задержании, как дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания для задержания и имя лица, производившего его, рассматриваются как несовместимые с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

130. Далее Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации должны были быть обеспокоены необходимостью проведения более тщательного и оперативного расследования по жалобам заявителей на то, что их родственники были задержаны и увезены при угрожающих жизни обстоятельствах. Тем не менее приведенные выше выводы Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции и, в частности, ход следствия не оставляют сомнения в том, что властями Российской Федерации не были приняты незамедлительные и эффективные меры для устранения риска исчезновения Ильяса и Исы Янсуевых.

131. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу о том, что Ильяс и Иса Янсуевы находились в заключении, которое не было признано, в нарушение всех гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, и что данное обстоятельство представляет собой особо грубое нарушение их прав на свободу и личную неприкосновенность, охраняемых статьей 5 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

132. Заявители утверждали об отсутствии в их распоряжении эффективных средств правовой защиты в связи с указанными нарушениями их прав, что противоречит требованиям статьи 13 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

133. Заявители настаивали на том, что в их распоряжении не было эффективных средств правовой защиты, поскольку предварительное следствие по факту убийства их родственников длилось несколько лет и не привело к каким-либо заметным результатам, а также что в отсутствие каких-либо результатов национального расследования эффективность иных средств правовой защиты подорвана.

134. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявителей были эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, однако они не хотели ими воспользоваться. Власти Российской Федерации отметили, что первая и седьмая заявительницы были признаны потерпевшими по уголовному делу и, следовательно, обладали процессуальными правами в рамках уголовного судопроизводства, в частности, правом давать устные замечания и представлять иные доказательства, заявлять ходатайства, получать копии процессуальных решений, а также иметь доступ к материалам дела и снимать с них копии по окончании расследования. Кроме того, власти Российской Федерации подчеркнули, что заявители имели право обжаловать в судебном порядке действия и бездействие должностных лиц следственных органов в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, но не воспользовались им. Вместе с тем, по мнению властей Российской Федерации, в том случае, если заявители полагали, что им причинен вред действиями или бездействием со стороны должностных лиц, они могли обратиться в суд с требованием о возмещении вреда на основании соответствующих положений Гражданского кодекса Российской Федерации, тем не менее они не предпринимали попыток воспользоваться данной возможностью. В подтверждение данного довода власти Российской Федерации сослались на письмо Верховного Суда Российской Федерации от 3 августа 2007 г., из которого следовало, что заявители не обращались в суды, расположенные на территории Чеченской Республики, с жалобами ни на незаконное задержание своих родственников, ни на действия должностных лиц правоохранительных органов и ни на недостатки в расследовании уголовного дела по факту исчезновения Ильяса и Исы Янсуевых. Власти Российской Федерации не представили копию письма, на которое сослались.

135. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на национальном уровне средства правовой защиты в целях реализации по существу прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, в какой бы форме они ни предоставлялись в рамках внутригосударственной правовой системы. Таким образом, статья 13 Конвенции содержит требование о предоставлении национального средства правовой защиты для разбирательства по существу в отношении "спорной жалобы" по смыслу Конвенции и предоставления соответствующей компенсации, несмотря на то, что Договаривающимся Сторонам дозволено некоторое усмотрение относительно способа реализации своих обязательств согласно данной статье. Круг обязательств в соответствии со статьей 13 Конвенции варьируется в зависимости от характера жалобы заявителя на нарушение положений Конвенции. Тем не менее средство правовой защиты, требуемое статьей 13 Конвенции, должно быть "эффективным" как на практике, так и в соответствии с национальным правом, а именно в том смысле, что реализации его не должны оказываться необоснованные препятствия в виде действий или бездействия властей государства-ответчика (см. Постановление Европейского Суда от 18 декабря 1996 г. по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey), § 95, Reports 1996-VI).

136. Принимая во внимание основополагающую ценность права на жизнь, статья 13 Конвенции требует в дополнение к выплате компенсации в случае необходимости проведения тщательного и эффективного расследования, способного привести к установлению и привлечению к ответственности лиц, виновных в лишении жизни, а также подразумевающего эффективный доступ лица, обратившегося с жалобой, к процедуре расследования, направленной на установление и привлечение к ответственности виновных лиц (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангуелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161 и 162, ECHR 2002-IV, Постановление Европейского Суда от 28 октября 1998 г. по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria), § 117, Reports 1998-VIII, и Постановление Европейского Суда от 24 мая 2005 г. по делу "Сюхейла Айдын против Турции" (Suheyla Aydin v. Turkey), жалоба N 25660/94, § 208). Далее Европейский Суд напоминает, что требования статьи 13 Конвенции шире, чем обязательство Договаривающегося Государства провести эффективное расследование, предусмотренное статьей 2 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 384).

137. Что касается жалобы заявителей на нарушение статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 2 Конвенции, Европейский Суд неоднократно приходил к выводу по аналогичным делам, что в том случае, когда, как в настоящем деле, расследование по уголовному делу, возбужденному по факту смерти, является неэффективным, а эффективность любых иных средств правовой защиты, которые могут существовать, в том числе гражданско-правовых, как следствие, подорвана, государство-ответчик не исполнило свое обязательство в соответствии со статьей 13 Конвенции (см. среди прочих Постановление Европейского Суда от 26 июля 2007 г. по делу "Мусаева и другие против Российской Федерации" (Musayeva and Others v. Russia), жалоба N 74239/01, § 118, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Кукаев против Российской Федерации", § 117). Следовательно, он отклоняет довод властей Российской Федерации о том, что в распоряжении заявителей имелись эффективные средства правовой защиты в соответствии с уголовно-правовым и гражданско-правовым законодательством, и приходит к выводу о том, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

138. Что касается жалобы на нарушение статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 3 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что им выше было установлено, что заявители перенесли тяжелые душевные страдания, в частности, в связи с тем, что властями не было проведено должного расследования по факту исчезновения их родственников (см. §§ 123-124 настоящего Постановления). Им также было признано нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции в связи с отсутствием эффективных средств правовой защиты в ситуации, как у заявителей, когда предварительное расследование оказалось неэффективным. Принимая во внимание данные выводы, Европейский Суд склоняется к тому мнению, что жалоба в соответствии со статьей 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 3 Конвенции, может быть отнесена к той же категории, что и жалоба на нарушение статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 2 Конвенции. Следовательно, он не считает необходимым рассматривать жалобу в свете статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 3 Конвенции.

139. Наконец, что касается ссылки заявителей на статью 5 Конвенции, Европейский Суд ссылается на свои выводы о нарушении данной статьи, приведенные выше. Он полагает, что в настоящем деле не возникает отдельных вопросов в отношении статьи 13 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 5 Конвенции, которая сама по себе содержит ряд процессуальных гарантий относительно законности заключения и содержания под стражей.

VII. Соблюдение статьи 38 Конвенции

140. Заявители утверждают, что отказ со стороны властей Российской Федерации в предоставлении материалов уголовного дела свидетельствует о нарушении ими своего обязательства, предусмотренного подпунктом "а" пункта 1 статьи 38 Конвенции, который в части, применимой в настоящем деле, предусматривает следующее:

"1. Если Европейский Суд объявляет жалобу приемлемой, он:

a) продолжает рассмотрение дела с участием представителей заинтересованных сторон и, если это необходимо, осуществляет исследование обстоятельств дела, для эффективного проведения которого заинтересованные государства создают все необходимые условия...".

141. Европейский Суд отмечает, что с 10 июня 2010 г., после вступления в силу Протокола N 14 к Конвенции, статья 38 Конвенции гласит следующее:

"Европейский Суд рассматривает дело с участием представителей сторон и, если это необходимо, предпринимает расследование обстоятельств дела, для эффективного проведения которого участвующие в нем Высокие Договаривающиеся Стороны создают все необходимые условия".

142. Власти Российской Федерации утверждали, что в соответствии со статьей 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации разглашение материалов дела, за исключением тех, которые они уже направили в Европейский Суд, противоречит интересам следствия и может повлечь нарушение прав участников уголовного судопроизводства. Они также отметили, что рассмотрели возможность направления требования о конфиденциальности в соответствии с правилом 33 Регламента Европейского Суда, однако обратили внимание, что Европейский Суд не гарантирует того, что после получения материалов уголовного дела заявители или их представители, некоторые из которых не являются гражданами Российской Федерации и проживают за пределами Российской Федерации, не сделают данные документы достоянием общественности. По мнению властей Российской Федерации, в отсутствие возможности применения к заявителям санкций за разглашение секретной информации и документов не существует гарантий того, что они выполнят требования Конвенции и Регламента Европейского Суда.

143. Европейский Суд напоминает, что для эффективной работы системы индивидуальных обращений, предусмотренной статьей 34 Конвенции, крайне необходимо, чтобы власти государства-ответчика создавали все необходимые условия для организации надлежащего и эффективного рассмотрения жалоб (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, § 70, ECHR 1999-IV). Данное обязательство предполагает то, что Договаривающиеся Стороны создавали все необходимые условия Европейскому Суду как в случае проведения им расследования, направленного на установление фактов, так и в случае исполнения общих обязанностей в связи с рассмотрением жалоб. Отказ со стороны властей государства-ответчика предоставить подобную информацию, находящуюся в их распоряжении, без достаточного обоснования может не только привести к выводам об обоснованности утверждений заявителей, но и негативно отразиться на степени выполнения государством-ответчиком своих обязательств в соответствии со статьей 38 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тимурташ против Турции" (Timurtas v. Turkey), жалоба N 3531/94, § 66, ECHR 2000-VI). В случае, когда в жалобе затрагиваются вопросы эффективности расследования, материалы уголовного дела имеют основное значение для установления фактических обстоятельств дела, а их отсутствие может нанести ущерб надлежащему рассмотрению жалобы Европейским Судом как на стадии принятия решения о ее приемлемости, так и при рассмотрении по существу (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции", § 70).

144. Европейский Суд напоминает, что он неоднократно направлял властям Российской Федерации требование о направлении материалов уголовного дела, возбужденного в связи с исчезновением родственников заявителей. Документы, содержавшиеся в данном деле, по мнению Европейского Суда, были крайне необходимы для выяснения всех обстоятельств рассматриваемого дела. В ответ власти Российской Федерации представили несколько документов, в основном копий процессуальных решений о возбуждении, приостановлении и возобновлении уголовного дела, копии постановления следователя о возобновлении предварительного следствия по делу, запросов следователя в правоохранительные органы и писем, информирующих заявителей о приостановлении и возобновлении предварительного следствия по уголовному делу. При этом власти Российской Федерации отказались предоставить все материалы дела со ссылкой на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

145. Далее Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не ходатайствовали о применении пункта 2 правила 33 Регламента Европейского Суда, который предусматривает ограничение принципа открытого характера документов, представленных в Европейский Суд, в законных целях, таких как обеспечение национальной безопасности, защита частной жизни сторон и гарантия интересов правосудия. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что положения статьи 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, на которые сослались власти Российской Федерации, не запрещают разглашать материалы незавершенного расследования, а скорее устанавливают порядок разглашения и ограничения такого разглашения. Власти Российской Федерации не конкретизировали характер документов и основания, по которым они не подлежат разглашению (см. в отношении аналогичных выводов Постановление Европейского Суда от 26 января 2006 г. по делу "Михеев против Российской Федерации" (Mikheyev v. Russia), жалоба N 77617/01, § 104* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.)). Европейский Суд отмечает также, что в ряде схожих дел, находившихся на рассмотрении Европейского Суда, власти Российской Федерации предоставили материалы уголовных дел, не ссылаясь на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (см., например, Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы NN 57942/00 и 57945/00, § 46* (* Там же. N 12/2005.), или Постановление Европейского Суда от 12 июля 2007 г. по делу "Магомадов и Магомадов против Российской Федерации" (Magomadov and Magomadov v. Russia), жалоба N 68004/01, §§ 36 и 82), или согласились предоставить материалы, несмотря на то, что первоначально ссылались на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (см. Постановление Европейского Суда от 17 января 2008 г. по делу "Хациева и другие против Российской Федерации" (Khatsiyeva and Others v. Russia), жалоба N 5108/02, §§ 62-63). По указанным причинам Европейский Суд считает объяснения властей Российской Федерации по поводу разглашения материалов уголовного дела недостаточными для сокрытия ключевой информации, необходимой Европейскому Суду.

146. Учитывая важность сотрудничества со стороны властей государства-ответчика в рамках конвенционных процедур, а также сложности, связанные с установлением фактических обстоятельств в таких делах, как настоящее, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации не исполнили свое обязательство, предусмотренное статьей 38 Конвенции, учитывая их отказ в предоставлении копий документов, требуемых в связи с исчезновением родственников заявителей.

VIII. Применение статьи 41 Конвенции

147. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

1. Материальный ущерб

148. Заявители требовали возмещение вреда, причиненного в связи с утратой материальной поддержки, которую бы предоставляли их погибшие родственники. Они отметили, что, несмотря на то, что Ильяс и Иса Янсуевы официально не работали, их заработок в рассматриваемый период составлял не менее пособия по безработице лица с аналогичной квалификацией. Заявители основывали свои расчеты на актуарных таблицах, используемых при расчете материального ущерба, причиненного в результате телесных повреждений и несчастных случаев со смертельным исходом, опубликованных Страховым департаментом Правительства Великобритании в 2004 году ("Таблицы Огдена"), ссылаясь на отсутствие аналогичных способов расчета в России. Заявители требовали следующие суммы по данному основанию:

(i) 417 888 рублей 1 копейка (примерно 11 000 евро) в пользу первой заявительницы;

(ii) 352 907 рублей 66 копеек (примерно 9 000 евро) в пользу второго заявителя;

(iii) 185 991 рубль 27 копеек (примерно 4 800 евро) в пользу третьей заявительницы;

(iv) 645 032 рубля 68 копеек (примерно 16 800 евро) в пользу четвертой заявительницы и

(v) 171 578 рублей 57 копеек (примерно 4 500) в пользу пятого заявителя.

Седьмая заявительница не представила каких-либо требований на этот счет.

149. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители были вправе получить компенсацию в связи с потерей кормильца на национальном уровне.

150. Европейский Суд напоминает, что должна существовать явная причинно-следственная связь между ущербом, возмещение которого требует заявитель, и нарушением Конвенции и что в некоторых случаях данное требование может подразумевать и возмещение утраченного заработка (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Чакиси против Турции", § 127). Он приходит к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между установленным нарушением статьи 2 Конвенции в отношении родственников заявителей и утратой материальной помощи, которую их родственники могли бы оказывать. Далее Европейский Суд отмечает, что утрата заработка затрагивает иждивенцев, и полагает разумным предположить, что двое пропавших мужчин имели бы определенный заработок и заявители получали бы определенную пользу от этого.

151. Учитывая доводы заявителей, Европейский Суд полагает разумным присудить 6 000 евро первой заявительнице, 6 000 евро второму заявителю, 4 500 евро третьей заявительнице, 6 000 евро четвертой заявительнице и 4 500 евро пятому заявителю в возмещение материального ущерба, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанные суммы.

2. Моральный вред

152. В отношении морального вреда заявители утверждали, что ими были пережиты глубокие моральные страдания, страх и получены душевные травмы в связи с исчезновением их двоих близких родственников, а также безразличием, продемонстрированным российскими властями в ходе расследования этих обстоятельств. В целом заявители требовали сумму в размере 150 000 евро, которая включала в себя:

i) первая и второй заявители требовали по 40 000 евро;

ii) третья и пятый заявители требовали по 15 000 евро;

iii) четвертая заявительница требовала 30 000 евро;

iv) шестой заявитель требовал 10 000 евро.

Седьмая заявительница не представила каких-либо требований о компенсации морального вреда.

153. Власти Российской Федерации сочли требования заявителей необоснованными и чрезмерными, утверждая, что в случае признания Европейским Судом нарушения прав заявителей, данный факт будет являться достаточной компенсацией.

154. Европейский Суд отмечает, что им были установлены нарушения статей 2, 3, 5 и 13 Конвенции в связи с незаконным задержанием родственников заявителей и их последующим исчезновением, неэффективным расследованием данных обстоятельств, душевными страданиями заявителей и отсутствием эффективных средств правовой защиты для получения возмещения в связи с данными нарушениями на внутригосударственном уровне. Заявители пережили мучения и моральные страдания в результате названных обстоятельств, которые не могут быть компенсированы только фактом признания нарушения. Учитывая изложенное, Европейский Суд, основываясь на принципе справедливости, присуждает 25 000 евро первой заявительнице, 25 000 евро второму заявителю, 15 000 евро третьей заявительнице, 30 000 евро четвертой заявительнице, 15 000 евро пятому заявителю и 10 000 евро шестому заявителю, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанные суммы.

B. Судебные расходы и издержки

155. Интересы заявителей были представлены юристами "Правовой инициативы по России". Они представили детализированный счет на возмещение понесенных расходов и издержек, в том числе расходов на проведение исследований и опросов, а также затрат на получение документов в Республике Ингушетия и в г. Москве, исходя из ставки 50 евро за час работы, расходов на подготовку проектов юридических документов для направления в государственные органы Российской Федерации, исходя из ставки 50 евро за час работы юристов "Правовой инициативы по России" и 150 евро за час работы экспертов "Правовой инициативы по России", и расходов на подготовку проектов юридических документов для представления в Европейский Суд, исходя из ставки 150 евро за час работы. Требования о возмещении расходов и издержек, понесенных в связи с представлением интересов заявителей, составили 8 790,31 евро, в том числе 8 100 евро за 53 часа, потраченные сотрудниками "Правовой инициативы по России" на подготовку и представление дела заявителей, 51,06 евро за переводческие услуги, 72,25 евро за международные почтовые отправления корреспонденции в Европейский Суд и 567 евро на административные расходы (7% от суммы издержек).

156. Власти Российской Федерации отметили, что заявители имеют право на возмещение только тех расходов и издержек, которые были действительно понесены и были разумны по размеру. Они также обратили внимание на то, что двое юристов "Правовой инициативы по России", которые поставили свои подписи на замечаниях заявителей по существу жалобы, не были упомянуты в доверенности на представление интересов.

157. Европейский Суд отмечает, что заявителями была выдана доверенность на представление их интересов "Правовой инициативы по России". Он убежден в том, что юристы, указанные в их требованиях о выплате справедливой компенсации, являлись сотрудниками "Правовой инициативы по России". Следовательно, возражение подлежит отклонению.

158. Европейский Суд напоминает, что расходы и издержки в соответствии со статьей 41 Конвенции подлежат присуждению только тогда, когда будет установлено, что они были понесены в действительности и по необходимости, а также что они были разумны по размеру (см. Постановление Большой Палаты по делу "Иатридис против Греции" (раздел "Справедливая компенсация") (Iatridis v. Greece (just satisfaction), жалоба N 31107/96, § 54, ECHR 2000-XI). Принимая во внимание документы, представленные заявителями, Европейский Суд убежден в том, что их требования являются обоснованными. Он далее отмечает, что настоящее дело являлось достаточно сложным и требовало проведения определенных исследований. С другой стороны, после завершения подготовки первоначальных замечаний дальнейшая работа не касалась большого количества документов, и, следовательно, Европейский Суд высказывает сомнение в том, что на последующих стадиях работа по делу предполагала проведение исследований и подготовку документов в том объеме, в котором утверждают представители заявителей.

159. В данных обстоятельствах, учитывая конкретные составляющие требований заявителей, Европейский Суд присуждает им возмещение расходов и издержек в меньшем размере - 8 000 евро, а также любые налоги и издержки, подлежащие взысканию с заявителей. Присужденная сумма подлежит выплате непосредственно организации, представлявшей интересы заявителей.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

160. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отклонил первоначальные возражения властей Российской Федерации;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с исчезновением Ильяса и Исы Янсуевых;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с тем, что властями Российской Федерации не было проведено адекватное и эффективное расследование обстоятельств исчезновения Ильяса и Исы Янсуевых;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с душевными страданиями, пережитыми заявителями в связи с исчезновением их родственников и отсутствием эффективного расследования данных обстоятельств;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Ильяса и Исы Янсуевых;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

7) постановил, что данное дело не затрагивает отдельных вопросов в соответствии со статьей 13 Конвенции в отношении предполагаемых нарушений статей 3 и 5 Конвенции;

8) постановил, что в данном деле имело место неисполнение обязательств в соответствии со статьей 38 Конвенции;

9) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика должны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие денежные суммы, которые (за исключением тех, которые должны быть перечислены в банк в Нидерландах) подлежат переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) по 6 000 евро (шесть тысяч евро) первой, второму и четвертой заявителям и по 4 500 евро (четыре тысячи пятьсот евро) третьей и пятому заявителям в возмещение материального ущерба;

(ii) по 25 000 евро (двадцать пять тысяч евро) первой и второму заявителям, по 15 000 евро (пятнадцать тысяч евро) третьей и пятому заявителям, 30 000 евро (тридцать тысяч евро) четвертой заявительнице и 10 000 евро (десять тысяч евро) шестому заявителю в качестве компенсации морального вреда;

(iii) 8 000 евро (восемь тысяч евро) в возмещение расходов и издержек, подлежащие перечислению в евро на указанный представителями заявителей счет в банке в Нидерландах;

(iv) любые налоги, подлежащие начислению на указанные суммы;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

10) отклонил оставшуюся часть требования заявителей о выплате справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 28 октября 2010 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда