Постановление Европейского Суда по правам человека от 30 июля 2009 г. Дело "Ананьин (Ananyin) против Российской Федерации" (Жалоба N 13659/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Ананьин (Ananyin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 13659/06)

Постановление Суда

Страсбург, 30 июля 2009 г.

По делу "Ананьин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 7 июля 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 13659/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Олегом Константиновичем Ананьевым (далее - заявитель) 14 февраля 2006 г.

2. Интересы заявителя представлял В. Апалков, адвокат практикующий в Волгограде. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук, а в дальнейшем - Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что содержался под стражей в бесчеловечных условиях, что срок содержания его под стражей был чрезмерно длительным и что во время содержания под стражей заявителю не были обеспечены соответствующие процессуальные гарантии.

4. 4 февраля 2008 г. председатель Первой Секции принял решение уведомить власти Российской Федерации о жалобе. Также было принято решение в соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции рассмотреть жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу. Председатель Первой Секции принял решение о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке (правило 41 Регламента Суда).

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного изучения вопроса приемлемости и существа жалобы. Рассмотрев доводы властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1973 году и проживает в Волгограде.

А. Уголовное дело в отношении заявителя

1. Обвинение в краже

7. 20 сентября 2002 г. заявитель был задержан и обвинен в совершении нескольких эпизодов краж.

8. 9 февраля 2004 г. Городищенский районный суд* (* Исходя из содержания § 6 настоящего Постановления, по-видимому, речь идет о Городищенском районном суде Волгоградской области (прим. переводчика).) признал заявителя виновным в предъявленном обвинении и приговорил его к одному году и восьми месяцам лишения свободы, которые отсчитывались с 20 сентября 2002 г.

9. 20 мая 2004 г. заявитель закончил отбывать срок наказания.

2. Обвинения в принадлежности к вооруженной преступной группе, совершении разбойного нападения, вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве

10. 29 апреля 2003 г. Центральный районный суд Волгограда поместил заявителя под стражу по подозрению в причинении тяжких телесных повреждений. Суд ссылался на тяжесть предъявленного обвинения.

11. В неустановленную дату заявителю были предъявлены обвинения в принадлежности к вооруженной преступной группе, в нескольких эпизодах разбойных нападений при отягчающих обстоятельствах, в вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве.

12. 19 июня 2003 г. Центральный районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 10 сентября 2003 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и риск того, что заявитель может скрыться или продолжит преступную деятельность. Адвокат заявителя не присутствовал в судебном заседании.

13. 8 сентября 2003 г. Центральный районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 10 декабря 2003 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и необходимость проведения дополнительного расследования. Интересы заявителя представлял назначенный судом адвокат.

14. 5 декабря 2003 г. Центральный районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 10 апреля 2004 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и риск того, что заявитель может скрыться или продолжит преступную деятельность. Адвокат заявителя не присутствовал в судебном заседании.

15. 12 апреля 2004 г. следствие было завершено, и дела шестерых обвиняемых, включая заявителя, были переданы в Волгоградский областной суд для рассмотрения по существу.

16. Обвиняемые ходатайствовали о рассмотрении дела с участием присяжных заседателей.

17. 20 апреля 2004 г. Волгоградский областной суд назначил предварительные судебное слушание по делу на 27 апреля 2004 г. для рассмотрения ходатайства. Далее суд постановил, что подсудимые должны оставаться под стражей все указанное время.

18. 27 апреля 2004 г. Волгоградский областной суд провел предварительное слушание по делу и постановил, что дела подсудимых будут рассматриваться судом присяжных и что подсудимые должны оставаться под стражей.

19. 13 октября 2004 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2005 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений.

20. 12 января 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей, ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и на риск того, что подсудимые могли оказать давление на свидетелей и присяжных.

21. 7 апреля 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2005 г. Областной суд постановил, что, принимая во внимание тяжесть предъявленных обвинений, было "благоразумно" содержать подсудимых под стражей. Суд отклонил требования подсудимых об освобождении под подписку о невыезде из города, так как нельзя было исключить риск того, что подсудимые окажут давление на свидетелей и присяжных.

22. В кассационной жалобе от 14 апреля 2005 г. заявитель утверждал, что вывод областного суда о том, что заявитель может воспрепятствовать рассмотрению дела, носил предположительный характер и не был основан на фактах. Заявитель также сообщил, что имеет троих несовершеннолетних детей, неработающую супругу и престарелую мать и что он единственный кормилец в семье. Заявитель имел постоянное место жительства и работу.

23. 8 июня 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации, рассмотрев кассационную жалобу, отставил без изменений постановление о продлении срока содержания заявителя под стражей, отметив, что оно было законным и обоснованным. Судебное заседание по рассмотрению кассационной жалобы проводились в присутствии прокурора, который сделал устные замечания. Заявитель и его адвокат не присутствовали в судебном заседании.

24. 29 июня 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2005 г. Суд счел, что подсудимые могут воспрепятствовать отправлению правосудия, так как обвиняются в серьезных преступлениях, включая принадлежность к вооруженной преступной группе.

25. Заявитель подал кассационную жалобу, приведя в ней те же доводы, которые были изложены в кассационной жалобе от 14 апреля 2005 года. 7 сентября 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации, действуя в качестве суда кассационной инстанции, оставил без изменения постановление о продлении срока содержания под стражей, указав, что заявитель обвиняется в тяжких и особо тяжких преступлениях и что его аргументы не являются достаточным основанием для отмены постановления о продлении срока содержания под стражей.

26. 4 октября 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2006 г., ссылаясь на приведенные им ранее доводы.

27. Заявитель подал кассационную жалобу, приведя в ней те же доводы, которые были изложены в кассационной жалобе от 14 апреля 2005 г. Заявитель также жаловался, что ему отказали в доступе к тем материалам, которые были предоставлены стороной обвинения в подтверждение требования продления срока содержания заявителя под стражей. 8 декабря 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации, действуя в качестве суда кассационной инстанции, оставил постановление о продлении срока содержания заявителя под стражей без изменения, установив, что оно было законным и обоснованным.

28. 22 декабря 2005 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 апреля 2006 г., ссылаясь на те же основания, что и ранее.

29. 10 апреля и 5 июля 2006 г. Волгоградский областной суд продлевал срок содержания подсудимых под стражей, ссылаясь на уже приведенные ранее основания.

30. 2 октября 2006 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2007 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и "характеры" подсудимых. Суд также отметил, что целью содержания подсудимых под стражей является исключение любого риска того, что они скроются, снова совершат преступление или воспрепятствуют отправлению правосудия.

31. Заявитель подал кассационную жалобу, утверждая, что выводы областного суда о том, что он мог скрыться, вновь заняться преступной деятельностью или воспрепятствовать отправлению правосудия, не были подкреплены соответствующими фактами. Заявитель ссылался на положение, в котором находилась его семья, а также то, что он имел постоянное место жительства и работу. Областной суд уже заслушал всех свидетелей стороны обвинения и рассмотрел доказательства, представленные прокурором, поэтому заявитель не мог оказать давления на свидетелей или воспрепятствовать отправлению правосудия каким-либо иным способом. Кроме того, заявитель жаловался на то, что содержание его под стражей превысило разумный срок.

32. 28 декабря 2008 г. Верховный Суд Российской Федерации, действуя в качестве суда кассационной инстанции, оставил постановление о продлении срока содержания заявителя под стражей без изменения, установив, что оно было законным, хорошо обоснованным и справедливым. Подсудимые обвинялись в совершении тяжких преступлений и, следовательно, могли скрыться, вновь совершить преступление или воспрепятствовать отправлению правосудия. Предположительно чрезмерный срок содержания подсудимых под стражей, плохое состояние их здоровья, наличие у них несовершеннолетних детей, престарелых родителей или постоянного места жительства не являлись достаточными основаниями для освобождения из-под стражи.

33. 27 декабря 2006 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 апреля 2007 г., ссылаясь на те же основания, что и ранее.

34. 10 апреля 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2007 г., ссылаясь на уже приведенные ранее основания.

35. 9 июля 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2007 г., указав, что нет причин для изменения меры пресечения.

36. 11 октября 2007 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2008 г., ссылаясь на тяжесть предъявленных обвинений и риск того, что подсудимые могли скрыться или угрожать свидетелям или присяжным.

37. 9 января 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 апреля 2008 г., ссылаясь на те же основания, что и ранее.

38. 8 апреля 2008 г. Волгоградский областной суд отклонил требование заявителя об освобождении под подписку о невыезде и продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 июля 2008 г. В постановлении, в частности, указано следующее:

"Поскольку судебное разбирательство по делу еще не закончено, необходимо продлить срок содержания подсудимых под стражей.

Суд считает, что тяжесть предъявленного обвинения оправдывает применение к подсудимым меры пресечения в виде содержания под стражей.

Тем не менее помимо тяжести предъявленного обвинения - а именно организация вооруженной группы... и нападения на граждан и убийства - влекущего наказание в виде 12 лет лишения свободы каждому подсудимому, суд также учел и другие факторы...

Таким образом, суд имел все основания полагать, что... применение к подсудимым меры пресечения в виде подписки о невыезде или других мер пресечения не исключит возможности их исчезновения или оказания давления на участников процесса и присяжных.

Аргумент подсудимых, что срок содержания их под стражей был чрезмерно длительным, сам по себе не является достаточным основанием для освобождения из-под стражи.

Подсудимые не предоставили никаких материалов, которые бы демонстрировали наличие факторов, делающих невозможным [sic]* (* Так в оригинале. Латинский термин, означающий "так", "именно так". Употребляется, чтобы подчеркнуть, что приводимый текст является прямой цитатой первоисточника с сохранением орфографии (прим. переводчика).) нахождение подсудимых в условиях следственного изолятора.

Довод подсудимых о том, что они не имели доступа к материалам дела, представленным стороной обвинения, приведенный ими в обоснование ходатайства об освобождении из-под под стражи, не убедил суд. В своем распоряжении суд имел только материалы уголовного дела, которые подсудимые уже изучили.

Суд полагает, что основания для содержания подсудимых под стражей, которым инкриминировалось совершение тяжких и особо тяжких преступлений, являются соответствующими и достаточными. Содержание подсудимых под стражей служит интересам общества, так как это предупреждает совершение аналогичных уголовных преступлений и гарантирует проведение высококачественного и эффективного расследования по данному уголовному делу.

Материалы уголовного дела содержат достаточно доказательств против каждого подсудимого, оправдывающие продление срока содержания их под стражей...".

39. 7 июля 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 октября 2008 г., воспроизведя дословно постановление от 8 апреля 2008 г.

40. 10 октября 2008 г. Волгоградский областной суд продлил срок содержания подсудимых под стражей до 12 января 2009 г., также дословно воспроизведя постановление от 8 апреля 2008 г.

41. Уголовное дело в отношении указанных подсудимых все еще рассматривается судом. Заявитель остается под стражей.

В. Условия содержания заявителя под стражей

42. Заявитель содержался под стражей в следственном изоляторе СИЗО N 1 (N ИЗ-34/1) Волгограда.

43. Заявитель утверждал, что камеры были переполнены. Спальных мест для всех заключенных не хватало, и они были вынуждены спать по очереди. Отсутствовало сантехническое оборудование, вместо него в полу было отверстие, которое использовалось заключенными для отправления естественных нужд. Восьмидесятисантиметровая перегородка, отделяющая санузел от жилой зоны камеры, не обеспечивала достаточной изолированности, и лица, пользующиеся туалетом, находились на виду у других заключенных и охранников изолятора. Обеденный стол находился в непосредственной близости от санузла. За ним могли сидеть только четыре человека, остальные заключенные принимали пищу сидя на полу или на кроватях. Количество пищи было недостаточным. Заключенным не оказывалась надлежащая медицинская помощь, в результате здоровье заявителя ухудшилось.

44. Согласно справке администрации следственного изолятора от 2 апреля 2008 г., предоставленной властями Российской Федерации, с 30 сентября 2002 г. по 23 декабря 2003 г. заявитель содержался в камерах NN 7, 19, 53, 181 и 189, которые имели площадь 17,1, 19,2, 20,6 , 55,8 и 22,4 кв. м соответственно. Не представляется возможным установить количество заключенных, находившихся в каждой камере, поскольку регистрационные журналы следственного изолятора были уничтожены по истечении установленного законом срока хранения.

45. С 26 декабря 2003 г. заявитель содержался в 17 различных камерах, которые описывал следующим образом:

- камера N 189, в которой заявитель содержался с 26 декабря 2003 г. по 4 июля 2004 г. и с 26 июля по 6 ноября 2004 г., имела площадь 22,4 кв. м, и в ней находились от пяти до 12 заключенных;

- камера N 13, в которой заявитель содержался с 4 по 26 июля 2004 г., имела площадь 16,4 кв. м, и в ней находились от семи до 11 заключенных;

- карцер N 6, в котором заявитель находился один с 6 по 8 ноября 2004 г., имел площадь 8,41 кв. м;

- карцер N 9, в котором заявитель находился один с 19 по 22 ноября 2004 г., имел площадь 8,41 кв. м;

- камера N 181, в которой заявитель содержался с 22 ноября 2004 г. по 11 июля 2006 г., имела площадь 44,8 кв. м, и в ней находились от семи до 20 заключенных;

- камера N 200, в которой заявитель содержался с 11 июля 2005 г. по 1 марта 2006 г., имела площадь 22 кв. м, и в ней находились от семи до 12 заключенных;

- камеры NN 193 и 201, в которых заявитель содержался один или с еще одним заключенным с 1 по 17 марта 2006 г., имели площадь 5 кв. м каждая;

- камера N 186, в которой заявитель содержался с 17 марта по 7 апреля 2006 г., имела площадь 22,4 кв. м, и в ней находились от девяти до 12 заключенных;

- камера N 86, в которой заявитель содержался с 7 апреля по 30 октября 2006 г., имела площадь 19,7 кв. м, и в ней находились от девяти до 14 заключенных;

- камера N 103, в которой заявитель содержался с 30 октября по 30 ноября 2006 г., имела площадь 8,2 кв. м, и в ней находились от пяти до семи заключенных;

- камера N 30, в которой заявитель содержался с 30 ноября 2006 г. по 27 марта 2007 г. и с 30 марта по 2 апреля 2007 г., имела площадь 18,04 кв. м, и в ней находились от восьми до 19 заключенных;

- камера N 220, в которой заявитель содержался с 27 по 30 марта 2007 г., имела площадь 27,2 кв. м, и в ней находились от двух до трех заключенных;

- камера N 153, в которой заявитель содержался с 2 апреля по 8 мая 2007 г., имела площадь 15,7 кв. м, и в ней находились от двух до четырех заключенных;

- камера N 36, в которой заявитель содержался с 8 мая по 6 ноября 2007 г., имела площадь 33,05 кв. м, и в ней находились от 17 до 19 заключенных;

- камера N 123, в которой заявитель содержался с 6 по 9 ноября 2007 г. и с 12 ноября 2007 г. по 22 января 2008 г., имела площадь 17,1 кв. м, и в ней находились от двух до шести заключенных;

- камера N 122, в которой заявитель содержался с 9 по 12 ноября 2007 г. и с 22 января по 2 апреля 2008 г., имела площадь 16,7 кв. м, и в ней находились от одного до четырех заключенных.

46. В нескольких случаях заявителя переводили на несколько дней в другие следственные изоляторы.

47. Ссылаясь на справки от 2 апреля 2008 г., выданные администрацией следственного изолятора, власти Российской Федерации также утверждали, что заявителю в течение всего времени предоставлялось отдельное спальное место, и он был обеспечен постельными принадлежностями. Камеры имели естественное освещение, вентилировались через окно и были оборудованы вентиляторами. Средняя температура в помещении составляла +18 ... +20°C зимой и +24 ... +26°C летом. Заключенных ежедневно выводили на прогулку продолжительностью один час.

48. Как следует из тех же справок, все камеры были оборудованы унитазами. Они отделялись от жилой зоны перегородкой высотой 1,5 метра. Обеденный стол располагался, по крайней мере, в 2 м от санузла. В следственном изоляторе не было ни насекомых, ни грызунов, поскольку дезинфекция проводилась каждый месяц. Заключенным обеспечивалась возможность принимать душ один раз в неделю, и в это время им выдавались чистые постельные принадлежности и полотенца. Власти Российской Федерации также утверждали, что заключенные получали питание три раза в день. Горячая питьевая вода предоставлялась ежедневно.

49. В заключение власти Российской Федерации утверждали, что в следственном изоляторе имелась медицинская часть, которая работала круглосуточно и имела все необходимое оборудование и медикаменты для оказания высококвалифицированной медицинской помощи.

II. Применимое национальное законодательство

50. С 1 июля 2002 г. уголовно-правовые вопросы регулируются Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ).

51. "Превентивные меры", или "меры пресечения" включают в себя подписку о невыезде, личное поручительство, залог и содержание под стражей (статья 98 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). При необходимости у подозреваемого или обвиняемого может быть взято обязательство о явке (статья 112 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

52. Принимая решение о применении меры пресечения, компетентный орган государственной власти должен рассмотреть, имеются ли "существенные основания полагать", что обвиняемый скроется во время следствия или суда, продолжит преступную деятельность или воспрепятствует установлению истины по делу (часть 1 статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Также следует принимать во внимание тяжесть предъявленного обвинения, данные о личности обвиняемого, его/ее профессию, возраст, состояние здоровья, семейное положение и иные обстоятельства (статья 99 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

53. Заключение под стражу применяется по решению суда, если лицо обвиняется в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, если невозможно применить более мягкую меру пресечения (часть 1 статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

54. После задержания подозреваемый помещается под стражу "на время предварительного следствия". Срок содержания лица под стражей на время расследования преступления может быть продлен более чем до шести месяцев, только если лицу предъявлено обвинение в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Продление срока содержания под стражей более 18 месяцев не допускается (части 1-3 статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Срок содержания под стражей "на время предварительного следствия" исчисляется до момента направления прокурором уголовного дела в суд (часть 9 статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

55. С даты направления прокурором дела в суд считается, что подсудимый содержится под стражей, "числясь за судом" (или "во время рассмотрения дела судом"). Срок содержания под стражей "во время рассмотрения дела судом" исчисляется с даты поступления дела в суд до даты постановления приговора. Обычно этот срок не должен превышать шести месяцев, но при рассмотрении уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях суд вправе несколько раз продлить указанный срок содержания под стражей, но каждый раз не более чем на три месяца (части 2 и 3 статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

56. Судебное постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции должен принять решение по жалобе не позднее трех суток со дня ее поступления (часть 10* (* Так в оригинале. По-видимому, допущена техническая ошибка. Часть 10 статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации говорит о праве суда по своей инициативе разрешить вопрос о мере пресечения. О порядке и сроках обжалования постановления суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу говорится в части 11 статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (прим. переводчика).) статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

57. Рассмотрение уголовного дела судом кассационной инстанции должно быть начато не позднее одного месяца со дня поступления материалов дела в суд кассационной инстанции (статья 374 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

58. В статье 23 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" установлено, что подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. В статье 23 закреплено, что подозреваемым и обвиняемым обеспечиваются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены и санитарии. Им предоставляется индивидуальное спальное место, выдаются постельные принадлежности, столовые приборы и туалетные принадлежности. Норма санитарной площади на одного заключенного составляет не менее 4 кв. м.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

59. Заявитель утверждал, что условия содержания его под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-34/1 Волгограда противоречили требованиям статьи 3 Конвенции, в которой указано следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Приемлемость жалобы

60. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал все имеющиеся у него внутригосударственные средства правовой защиты. В частности, он обращался в суд с иском о компенсации морального вреда. Доказывая эффективность данного средства правовой защиты, власти Российской Федерации ссылались на два судебных решения, по которым С. и Д. были присуждены денежные компенсации за ненадлежащие условия содержания под стражей. Заявитель также имел возможность подать жалобу прокурору, и такой вид обжалования, по мнению властей Российской Федерации, является эффективным средством правовой защиты. Власти Российской Федерации ссылались на улучшения условий содержания под стражей, которые были произведены после обращений с жалобами в прокуратуру Д., Ш. и З. (была открыта медицинская часть, закуплены медикаменты, проведены ремонтные работы). Власти Российской Федерации утверждали, что в 2007 году 13% жалоб на ненадлежащие условия содержания под стражей были признаны обоснованными, в то время как в первой половине 2006 года прокуроры признали обоснованными 18% таких жалоб.

61. Власти Российской Федерации также заявили, что в компетенцию Европейского Суда входило изучение условий содержания заявителя под стражей только в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявителем жалобы в Европейский Суд. Власти Российской Федерации полагали, что содержание заявителя под стражей не было длящимся обстоятельством, поскольку он неоднократно переводился из одной камеры в другую и условия содержания его под стражей в разных камерах отличались друг от друга. Более того, если обвиняемым будет позволено обжаловать длительные сроки содержания под стражей, это возложит на государственные органы несоразмерное бремя по бессрочному хранению регистрационных журналов следственных изоляторов. В связи с этим власти Российской Федерации призывали Европейский Суд отклонить жалобы заявителя, относящиеся к периоду, предшествовавшему 14 февраля 2006 г. (sic)* (* См. § 38 настоящего Постановления (прим. переводчика).), из-за несоблюдения требования шестимесячного срока для подачи жалобы в Европейский Суд.

62. Европейский Суд отмечает, что в делах "Мамедова против Российской Федерации" (Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia) от 1 июня 2006 г., жалоба N 7064/05, § 57* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.)) и "Бенедиктов против Российской Федерации" (Постановление Европейского Суда по делу "Бенедиктов против Российской Федерации" (Benediktov v. Russia) от 10 мая 2007 г., жалоба N 106/02, §§ 29-30* (* Там же. N 9/2007.)) при схожих обстоятельствах было установлено, что власти Российской Федерации не объяснили, какая именно компенсация могла быть предоставлена заявителю прокурором или судом, принимая во внимание, что проблемы, связанные с условиями содержания заявителя под стражей, несомненно, носили системный характер, а не были связаны только с ситуацией самого заявителя. В настоящем деле власти Российской Федерации не предоставили никаких доказательств, которые позволили бы Европейскому Суду прийти к иным выводам относительно наличия эффективного внутригосударственного средства правовой защиты от системной проблемы переполненности следственных изоляторов Российской Федерации. Хотя власти Российской Федерации и сослались на несколько судебных постановлений и постановлений прокуроров, которыми, предположительно, была выплачена компенсация за ненадлежащие условия содержания под стражей, они не прислали копий этих постановлений. Следовательно, Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты.

63. Рассматривая довод властей Российской Федерации о несоблюдении правила шестимесячного срока для подачи жалобы, Европейский Суд отмечает, что заявитель содержался под стражей в одном и том же следственном изоляторе с 30 сентября 2002 г. Непрерывность содержания заявителя под стражей, идентичные описания общих условий содержания под стражей во всех камерах следственного изолятора и заявление о чрезмерной переполненности как об основной характеристике условий содержания заявителя под стражей во всех камерах, где он находился, оправдывают рассмотрение всего срока содержания заявителя под стражей без разделения его на отдельные периоды (см. схожие доводы в Постановлении Европейского Суда от 19 июня 2002 г. по делу "Гулиев против Российской Федерации" (Guliyev v. Russia), жалоба N 24650/02, §§ 31-33* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2009.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бенедиктов против Российской Федерации", § 31). Европейский Суд учитывает довод властей Российской Федерации о том, что определенные аспекты условий содержания заявителя под стражей отличались в разных камерах. Однако Европейский Суд не считает, что указанные отличия являются достаточными для того, чтобы по-разному рассматривать условия содержания заявителя под стражей или чтобы разделить срок содержания заявителя под стражей на несколько периодов в зависимости от камер, в которых заявитель содержался. Принимая во внимание изложенное, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно несоблюдения правила шестимесячного срока для подачи жалобы.

64. Европейский Суд заявляет, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что жалоба не является неприемлемой и по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

65. Власти Российской Федерации признали, что определенные камеры были переполнены, и поэтому условия содержания заявителя под стражей не соответствовали требованиям статьи 3 Конвенции. В итоге, заявитель находился в переполненных камерах в течение примерно одного года и шести месяцев. В то же время власти Российской Федерации настаивали, что все другие аспекты условий содержания заявителя под стражей были удовлетворительными. Он был обеспечен индивидуальным спальным местом и постельными принадлежностями в течение всего срока. Ему была обеспечена возможность ежедневно выходить на прогулку. Были соблюдены санитарные и гигиенические нормы. Заявителю по требованию оказывалась соответствующая медицинская помощь.

66. Заявитель настаивал на своих требованиях.

67. Стороны оспаривали определенные аспекты условий содержания заявителя под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-34/1 Волгограда. Тем не менее Европейскому Суду не требуется устанавливать правдивость каждого утверждения, поскольку он устанавливает нарушение статьи 3 Конвенции на основе предоставленных фактов или доводов, которые не оспаривались властями Российской Федерации, а также по нижеследующим причинам.

68. Стороны не оспаривали данные, касающиеся площади камер и количества заключенных в них. Большую часть срока содержания под стражей, который длился более шести лет, заявителю было предоставлено менее 2 кв. м санитарной площади. В отдельных случаях ему предоставлялось менее 1,5 кв. м санитарной площади, при этом в камере N 30 его личное пространство иногда сокращалось до менее чем 1 кв. м. Заявитель находился в камере круглосуточно, проводя один час вне ее во время ежедневных прогулок. В связи с этим Европейский Суд повторяет, что в предыдущих делах, где заявителям предоставлялось менее 3 кв. м санитарной площади, было установлено, что переполненность камер была настолько чрезмерной, что сама по себе оправдывала установление факта нарушения статьи 3 Конвенции. Таким образом, нет необходимости оценивать другие аспекты физических условий содержания заявителя под стражей (см. среди многих примеров Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2006 г. по делу "Линд против Российской Федерации" (Lind v. Russia), жалоба N 25664/05, § 59* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), Постановление Европейского Суда от 21 июня 2007 г. по делу "Кантырев против Российской Федерации" (Kantyrev v. Russia), жалоба N 37213/02, §§ 50-51* (* Там же. N 2/2008.), Постановление Европейского Суда от 29 марта 2007 г. по делу "Андрей Фролов против Российской Федерации" (Andrey Frolov v. Russia), жалоба N 205/02, §§ 47-49* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2008.), Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, § 40* (* Там же. N 10/2005.), и Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, § 44* (* Там же.)).

69. Принимая во внимание свою прецедентную практику по данному вопросу, материалы, предоставленные сторонами, признание властями Российской Федерации факта нарушения статьи 3 Конвенции, Европейский Суд пришел по настоящему делу к тем же выводам. Тот факт, что заявителю пришлось жить, спать и пользоваться санузлом в одной камере со многими другими заключенными, сам по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущих ограничению свободы, и вызывать у заявителя чувства страха, страдания и тоски, которые могли унизить и оскорбить его.

70. Европейский Суд пришел к выводу, что, содержа заявителя в переполненных камерах, органы государственной власти подвергли заявителя жестокому и унижающему достоинство обращению. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с условиями содержания заявителя под стражей в следственном изоляторе N ИЗ-34/1.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

71. Заявитель обжаловал нарушение своего права на судебное разбирательство в течение разумного срока и утверждал, что постановления о содержании его под стражей не были достаточно обоснованы. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, в котором говорится следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи имеет право... на судебное разбирательство в течение разумного срока или освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

А. Приемлемость жалобы

72. Власти Российской Федерации утверждали, что в компетенцию Европейского Суда входит рассмотрение содержания заявителя под стражей только с 14 августа 2005 г. по 12 января 2007 г. Что касается остальных периодов, заявитель не исчерпал внутригосударственные средств правовой защиты, так как не обжаловал вынесенные в это время постановления, продлевающие срок содержания под стражей. Кроме того, по мнению властей Российской Федерации, компетенция Европейского Суда ограничена шестью месяцами, предшествовавшими подаче жалобы.

73. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что лицо, заявляющее о нарушении пункта 3 статьи 5 Конвенции применительно к длительности срока содержания его под стражей, жалуется на длящееся обстоятельство, которое должно быть рассмотрено в целом, а не разбиваться на отдельные периоды, как предлагают власти Российской Федерации (см., mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (прим. переводчика).), Постановление Европейского Суда по делу "Солмаз против Турции" (Solmaz v. Turkey), жалоба N 27561/02, ECHR 2007-... (извлечения), §§ 29 и 37). После помещения в следственный изолятор 29 апреля 2003 г. заявитель постоянно находился под стражей. В связи с этим Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации относительно нарушения правила шестимесячного срока на подачу жалобы. По тем же причинам Европейский Суд проведет общую оценку всего периода содержания заявителя под стражей, чтобы определить, исчерпал ли он все внутригосударственные средства правовой защиты

74. Согласно пункту 1 статьи 35 Конвенции, Европейский Суд может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутригосударственные средства правовой защиты, как это предусмотрено общепризнанными нормами международного права. Однако при применении этого правила должен учитываться тот факт, что указанная норма применяется в рамках механизма защиты прав человека, который Высокие Договаривающиеся Стороны согласились установить. Следовательно, Европейский Суд признал, что пункт 1 статьи 35 Конвенции должен применяться с достаточной степенью гибкости и без чрезмерного формализма. Правило не является абсолютным и не может применяться автоматически. Рассматривая вопрос о том, было ли соблюдено указанное правило, необходимо принимать во внимание особые обстоятельства каждого дела. Это означает, среди прочего, что Европейский Суд должен реально учитывать общий правовой и политический контекст, в котором функционируют средства правовой защиты, так же как и личные обстоятельства заявителя (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 2007 г. по делу "Эстрих против Латвии" (Estrikh v. Latvia), жалоба N 73819/01, §§ 92 и 94, с дальнейшими ссылками).

75. Хотя заявитель не обжаловал постановления, продлевающие срок содержания его под стражей, вынесенные до апреля 2005 года, он обжаловал в Верховный Суд Российской Федерации постановления о содержании его под стражей от 7 апреля, 29 июня и 4 октября 2005 г. и 2 октября 2006 г. Таким образом, он предоставил возможность Верховному Суду Российской Федерации установить, соответствовало ли содержание его под стражей конвенционному праву заявителя на судебное разбирательство в разумные сроки или на освобождение до суда. Фактически Верховный Суд Российской Федерации должен был рассмотреть необходимость дальнейшего продления срока содержания под стражей в свете всего предшествовавшего периода содержания под стражей, учитывая, сколько времени заявитель уже провел под стражей.

76. Что касается последующего периода времени, Европейский Суд отмечает, что после того, как заявитель обжаловал в Верховный Суд Российской Федерации четыре постановления о продлении срока содержания его под стражей, аргументируя тем, что они были недостаточно обоснованы и все постановления были отклонены, понятно, что в подобных условиях у заявителя могли появиться сомнения относительно эффективности дальнейших обжалований. Хотя одни только сомнения относительно успеха при использовании внутригосударственных средств правовой защиты не освобождают заявителя от обязанности исчерпать эти средства, в ситуации, когда заявитель неоднократно и безуспешно использовал средство правовой защиты отказ заявителя прибегать к этому средству в дальнейшем со ссылкой на то, что оно гарантирует лишь небольшие шансы на успех, если гарантирует их вообще, не может считаться неразумным. Европейский Суд отмечает, что в своей кассационной жалобе на постановление о продлении срока его содержания под стражей от 2 октября 2006 г. заявитель утверждал, что риска вмешательства в производство по делу больше не существовало, так как все свидетели стороны обвинения уже были допрошены судом первой инстанции и прокуратура закончила представлять свои доказательства (см. § 31 настоящего Постановления). Ничто в материалах дела на указывает на то, что обстоятельства заявителя существенно изменились после того, как Верховный Суд Российской Федерации отклонил его кассационную жалобу от 28 декабря 2006 г., или что впоследствии появились какие-либо новые факторы, которые могли бы изменить позицию Верховного Суда Российской Федерации. Европейский Суд полагает, что, принимая во внимание практическую сущность положения заявителя, нельзя говорить о том, что обращение в Верховный Суд Российской Федерации с кассационными жалобами на последующие постановления о продлении срока содержания под стражей, которые основывались на тех же доводах, что и постановление о продлении срока содержания под стражей от 2 октября 2006 г., позволяло бы в какой-либо разумной степени надеяться на успех.

77. В свете изложенного Европейский Суд приходит к выводу, что жалоба не может быть отклонена по причине неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Европейский Суд также отмечает, что жалоба не является неприемлемой для рассмотрения по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

1. Доводы сторон

78. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель обвинялся в совершении ряда особо тяжких преступлений. Более того, он подозревался в том, что был активным членом вооруженной преступной группы, регулярно совершавшей преступления и представляющей повышенную угрозу для общества. Ссылаясь на дело "Контрада против Италии" (Постановление Европейского Суда от 24 августа 1998 г. по делу "Контрада против Италии" (Contrada v. Italy), Reports of Judgments and Decisions 1998-V, § 67), власти Российской Федерации утверждали, что участие заявителя в организации мафиозно-кланового типа, имеющей строгую иерархическую структуру и располагающей существенными возможностями по запугиванию других лиц, осложнило и затянуло процесс рассмотрения уголовного дела. Было необходимо содержать заявителя под стражей во время проведения следствия и судебного разбирательства, чтобы предотвратить оказание им давления на свидетелей и присяжных заседателей, которые проживали в том же районе и не были изолированы от общества. Национальные суды обосновали продление срока содержания заявителя под стражей ссылкой на отсутствие у него постоянного места жительства, работы или иждивенцев и на то, что сторона защиты не предоставила материалов, доказывающих, что заявитель не мог оставаться в условиях следственного изолятора. Власти Российской Федерации утверждали, что содержание заявителя под стражей было основано на "соответствующих и достаточных" основаниях.

79. Заявитель настаивал на своих доводах.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Общие принципы

80. Европейский Суд напоминает, что наличие разумного подозрения в том, что задержанное лицо совершило преступление, является обязательным условием для законности продления срока содержания под стражей. Однако по истечении определенного времени оно перестает быть достаточным. В таких случаях Европейский Суд должен установить, оправдывали ли иные основания, на которые ссылались судебные власти, продление срока содержания лица под стражей. Если такие основания являлись "существенными" и "достаточными", Европейский Суд должен также убедиться, что компетентные внутригосударственные органы власти проявили "особое усердие" при проведении судебного разбирательства (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, ECHR 2000-IV, §§ 152 и 153).

81. Вместе с тем действует презумпция необходимости освобождения из-под стражи. Как Европейский Суд неоднократно указывал, вторая часть пункта 3 статьи 5 Конвенции не дает органам судебной власти права выбора между проведением судебного разбирательства по делу подсудимого в разумные сроки либо освобождением подсудимого из-под стражи на время судебного разбирательства. До постановления приговора подсудимый считается невиновным, и целью рассматриваемого положения Конвенции является по сути требование освобождения подсудимого из-под стражи на предусмотренных законом условиях, как только дальнейшее его содержание под стражей перестает быть обоснованным. Лицо, обвиняемое в совершении преступления, должно быть немедленно освобождено из-под стражи до суда, если только государство не продемонстрирует наличие "соответствующих и достаточных" оснований, которые бы оправдывали продление срока содержания под стражей, (см. Постановление Европейского Суда от 13 марта 2007 г. по делу "Кастравет против Молдавии" (Castravet v. Moldova), жалоба N 23393/05, §§ 30 и 32, Постановление Большой Палаты по делу "Маккэй против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, ECHR 2006-... § 41, Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблонский против Польши" (Jablonski v. Poland), жалоба N 33492/96, § 83, и Постановление Европейского Суда от 27 июня 2007 г. по делу "Ноймайстер против Австрии" (Neumeister v. Austria), Series A, N 8, § 4). Пункт 3 статьи 5 Конвенции не может рассматриваться как гарантирующий безусловное разрешение на содержание лица под стражей, если оно не выходит за пределы установленного срока. Власти должны убедительно продемонстрировать наличие оснований для каждого периода содержания под стражей независимо от его продолжительности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bugaria), жалоба N 38822/97, ECHR 2003-I, § 66).

82. Ответственность по установлению специфических фактов, касающихся оснований продления срока содержания под стражей, лежит на внутригосударственных органах власти. Перекладывание в таких вопросах бремени доказывания на лицо, содержащееся под стражей, равносильно отрицанию гарантий статьи 5 Конвенции, то есть той нормы, которая делает содержание под стражей исключительным случаем отступления от соблюдения права на неприкосновенность личности и тем действием, которое допустимо только в строго ограниченном и четко определенном числе случаев (см. Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia), жалоба N 54071/00, § 67* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.), и Постановление Европейского Суда от 26 июля 2001 г. по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), жалоба N 33977/96, §§ 84-85).

Внутригосударственные органы судебной власти должны рассмотреть все обстоятельства, свидетельствующие за или против наличия явного требования общественного интереса, оправдывающего с должным учетом принципа презумпции невиновности отступление от правила неприкосновенности личности, и отразить эти обстоятельства в своих решениях, отклоняющих ходатайства об освобождении из-под стражи. Задачей Европейского Суда не является установление подобных обстоятельств и подмена собой внутригосударственных органов власти, принявших решение о содержании заявителя под стражей. В основном исходя из доводов, приведенных в решениях национальных судов, и из подтвержденных фактов, упомянутых заявителем в своих жалобах, Европейский Суд и должен решить, имело ли место или нет нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 72* (* Там же. N 11/2006.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 86, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 152).

(b) Применение указанных принципов в настоящем деле

(i) Период времени, принимаемый к рассмотрению

83. Европейский Суд утверждает, что пункт 3 статьи 5 Конвенции применяется только в ситуации, предусмотренной подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, с которым он рассматривается в совокупности. Его применение прекращается в день, когда выносится приговор, хотя бы только судом первой инстанции, так как с этого дня лицо содержится под стражей как "осужденное компетентным судом" по смыслу подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Солмаз против Турции", §§ 24-26, и Постановление Европейского Суда от 28 марта 1998 г. по делу "В. против Австрии" (B. v. Austria), Series A, N 175, §§ 36-39).

84. Заявитель был заключен под стражу 29 апреля 2003 г. по обвинению в участии в вооруженной преступной группе, совершении разбойных нападений, вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве. С тех пор он содержался под стражей в рамках избранной меры пресечения. В течение периода с 9 февраля по 20 мая 2004 г. заявитель одновременно отбывал назначенный приговором срок наказания в виде лишения свободы за совершенное хищение в рамках другого уголовного дела, не имеющего отношения к данному. Европейский Суд должен определить, какой подпункт пункта 1 статьи 5 Конвенции применим для этого периода с целью установить, нужно ли его принимать к рассмотрению в целях пункта 3 статьи 5 Конвенции.

85. В связи с этим Европейский Суд повторяет, что применимость одного из оснований, перечисленных в пункте 1 статьи 5 Конвенции, не означает невозможности применения других оснований и что содержание под стражей может считаться оправданным и по более чем одному подпункту этого положения (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда от 11 мая 2004 г. по делу "Бранд против Нидерландов" (Brand v. Nethrlands), жалоба N 49902/99, § 58, и Постановление Европейского Суда от 24 октября 1997 г. по делу "Джонсон против Соединенного Королевства" (Jonhson v. United Kingdom), Reports of Judgments and Decisions 1997-VII, § 58). В частности, в деле "Эриксен против Норвегии" Европейский Суд счел, что содержание заявителя под стражей было обоснованным согласно подпунктам "а" и "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции и установил, что пункт 3 статьи 5 Конвенции был применим в этом деле (см. Постановление Европейского Суда от 27 мая 1997 г. по делу "Эриксен против Норвегии" (Eriksen v. Norway), Reports of Judgments and Decisions 1997-III, § 92).

86. В настоящем деле 9 февраля 2004 г. заявитель был признан виновным в хищении и приговорен к сроку лишения свободы, который истек 20 мая 2004 г. В течение этого периода он содержался под стражей как "лицо, осужденное компетентным судом" по смыслу подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции. В то же время заявитель был заключен под стражу в рамках отдельного уголовного дела с тем, чтобы он мог предстать перед компетентным органом власти по подозрению в участии в вооруженной преступной группе, совершении разбойных нападений, вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве, что относится к ситуации, предусмотренной подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Следовательно, с 9 февраля по 29 мая 2004 г. ограничение свободы заявителя подпадало под действие как подпункта "а", так и подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Принимая во внимание, что заявитель содержался под стражей на основании подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, и несмотря на то, что содержание его под стражей также основывалось на подпункте "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд считает, что данный период подлежит рассмотрению в целях пункта 3 статьи 5 Конвенции. Следовательно, заявитель постоянно содержался под стражей в рамках избранной меры пресечения по обвинению в участии в вооруженной преступной группе, совершении разбойных нападений, вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве с момента заключения его под стражу 29 апреля 2003 г., то есть в течение шести лет и двух месяцев.

(ii) Обоснованность длительности рассматриваемого срока

87. Сторонами не оспаривалось, что с самого начала содержание заявителя под стражей основывалось на обоснованных подозрениях в участии в вооруженной преступной группе, совершении разбойных нападений, вымогательстве, похищении людей, причинении тяжких телесных повреждений и убийстве. Остается выяснить, привели ли суды "соответствующие" и "достаточные" основания для продления срока содержания заявители под стражей, и продемонстрировали ли они "особое усердие" при рассмотрении дела. Чрезмерно длительный срок содержания заявителя под стражей вызывает серьезную озабоченность у Европейского Суда. При таких обстоятельствах власти Российской Федерации должны были предоставить очень весомые основания для содержания заявителя под стражей на протяжении более шести лет.

88. В дополнение к обоснованным подозрениям в отношении заявителя органы судебной власти ссылались также на риск того, что он может скрыться, продолжить преступную деятельность или оказать давление на свидетелей или присяжных заседателей. В этом отношении власти Российской Федерации ссылались на тяжесть предъявленного обвинения, уделяя особое внимание обвинению в участии в вооруженной преступной группе.

89. Тяжесть предъявленного обвинения являлась главным фактором для определения того, мог ли заявитель скрыться, совершить новое преступление или воспрепятствовать отправлению правосудия. Так, в кассационном определении от 28 декабря 2006 г. Верховный Суд Российской Федерации указал, что тяжесть предъявленного обвинения перевешивала особые факты, склонявшие в пользу освобождения заявителя из-под стражи, такие как значительный срок содержания заявителя под стражей в рамках избранной меры пресечения, наличие у заявителя постоянного места жительства и его семейная ситуация (см. § 32 настоящего Постановления). Суды предположили, что тяжесть предъявленного обвинения обладала настолько превосходящей иные обстоятельства значимостью, что никакие другие факторы не могли ее перевесить и способствовать освобождению заявителя из-под стражи. Европейский Суд неоднократно устанавливал, что, хотя тяжесть возможного наказания и является существенным элементом при оценке вероятности того, что обвиняемый скроется или продолжит преступную деятельность, необходимость продления срока содержания под стражей не может оцениваться исключительно с абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести обвинения. Продление срока содержания под стражей также не может использоваться для того, чтобы предвосхитить применение к лицу уголовного наказания в виде лишения свободы* (* Речь идет о том, что после постановления приговора срок содержания лица под стражей в рамках избранной меры пресечения засчитывается в общий срок назначенного по приговору наказания в виде лишения свободы. См., например, пункт 11 статьи 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (прим. переводчика).) (см. Постановление Европейского Суда от 26 июня 1991 г. по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France), Series A, N 207, § 51, см. также Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 102* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2005.), Постановление Европейского Суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland), жалоба N 38654/97, § 68, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 81).

90. Другим основанием для содержания заявителя под стражей было его предположительное участие в вооруженной преступной группе. Европейский Суд признает, что в случаях, касающихся организованной преступности, риск того, что обвиняемый в случае освобождения может оказать давление на свидетелей или иным образом воспрепятствовать отправлению правосудия, часто чрезвычайно высок. Эти факторы могут оправдывать довольно длительный срок содержания под стражей. Однако они не дают властям неограниченные полномочия по продлению данной меры пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 14 ноября 2006 г. по делу "Осух против Польши" (Osuch v. Poland), жалоба N 31246/02, § 26, и Постановление Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Целеевски против Польши" (Сelejewski v. Poland), жалоба N 17584/04, §§ 37-38). Принимая во внимание, что заявитель подозревался в том, что был активным членом организованной преступной группы, Европейский Суд признает, что власти могли обоснованно допустить существование в самом начале риска оказания заявителем давления на свидетелей и присяжных заседателей. Тем не менее Европейский Суд не убежден, что это основание могло само по себе оправдать весь шестилетний срок содержания заявителя под стражей. Действительно, национальные суды очень кратко ссылались на риск воспрепятствования отправлению правосудия, без указания каких-либо особенностей характера заявителя или его поведения в подтверждение их вывода о том, что заявитель мог прибегнуть к запугиванию. С точки зрения Европейского Суда, такие общие формулировки не могут служить оправданием для содержания заявителя под стражей на протяжении более шести лет. Суды Российской Федерации не учли тот факт, что данное основание неминуемо становилось все менее и менее значимым с течением времени. В дальнейшем аргументация судов не изменилась с целью отобразить развивающуюся ситуацию по делу или проверить на продвинутой стадии рассмотрения дела, было ли указанное основание все еще достаточным. В связи с этим Европейский Суд не убежден, что на протяжении всего срока содержания заявителя под стражей существовали веские основания для опасений, что заявитель окажет давление на свидетелей или присяжных заседателей или же иным образом воспрепятствует рассмотрению дела, и, конечно, указанные основания не были такими, чтобы перевесить право заявителя на проведение судебного разбирательства в разумные сроки или освобождение до суда.

91. Суды Российской Федерации не привели никаких других оснований. Власти Российской Федерации ссылались в своих замечаниях на отсутствие постоянного места жительства, работы или иждивенцев. Европейский Суд повторяет, что в его задачу не входит брать на себя роль внутригосударственных органов власти, принимавших решение о заключении заявителя под стражу, или давать свою оценку фактам, свидетельствующим за или против содержания заявителя под стражей (см. Постановление Европейского Суда от 30 января 2003 г. по делу "Николов против Болгарии" (Nicolov v. Bulgaria), жалоба N 38884/97, § 74, и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 152). В первый раз эти доводы были озвучены во время рассмотрения жалобы Европейским Судом, и национальные суды никогда не ссылались на них в своих постановлениях. В любом случае в своих жалобах заявитель упоминал, что имел постоянное место жительства и работу, трех несовершеннолетних детей, неработающую жену и престарелую мать (см. § 22 настоящего Постановления). Данные обстоятельства никогда не оспаривались следователем или прокурором.

92. Европейский Суд также не упускает из виду тот факт, что с 9 февраля по 20 мая 2004 г. заявитель отбывал наказание по другому уголовному делу. Хотя, действительно, что постановления о продлении срока содержания под стражей, вынесенные в течение этого периода, не влияли на ситуацию заявителя в практическом смысле, поскольку заявитель в любом случае содержался под стражей на основании приговора суда, данный факт не имеет решающего значения для оценки Европейского Суда. Наличие факта нарушения возможно даже в отсутствие пристрастности или причиненного ущерба, вопрос заключается в том, находился ли заявитель в невыгодной ситуации или понес ли заявитель ущерб, становится существенным только в контексте статьи 41 Конвенции (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда от 31 июля 2008 г. по делу "Религиозная община "Свидетели Иеговы" и другие против Австриии" (Religionsgemeinschaft der Zeugen Jehovas and Others v. Austria), жалоба N 40825/98, § 67, Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1990 г. по делу "Вассинк против Нидерландов" (Wassink v. Netherlands), Series A, N 185-A, § 38, Постановление Европейского Суда от 13 июня 1979 г. по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium), Series A, N 31, § 27).

93. Европейский Суд считает, что все постановления о продлении срока содержания заявителя под стражей имели стереотипную формулировку и были краткими по форме. В них не была детально описана личная ситуация заявителя. Несмотря на, что в одном из постановлений о продлении срока содержания заявителя под стражей областной суд указал на то, что необходимо принимать во внимание "характеры подсудимых", данное утверждение не сопровождалось каким-либо описанием характера заявителя или объяснениями, почему его характер обусловливал необходимость содержания заявителя под стражей (см. § 30 настоящего Постановления). Нежелание внутригосударственных органов уделять должное внимание личной ситуации заявителя особенно явно прослеживается в постановлениях областного суда от 20 и 27 апреля 2004 г., в которых не приведено вообще никаких оснований для содержания заявителя под стражей. Областной суд только отметил, что "подсудимые должны оставаться под стражей" (см. §§ 17 и 18 настоящего Постановления). Это тем более удивительно, что к этому времени заявитель уже провел один год под стражей, следствие было завершено, а дело передано в суд.

94. После направления дела для рассмотрения в суд в апреле 2004 года суд первой инстанции вынес общие постановления о содержании под стражей, используя ту же краткую формулировку для продления срока содержания под стражей шестерых лиц. Европейский Суд уже указывал на то, что практика вынесения совместных постановлений о содержании под стражей без оценки оснований содержания под стражей каждого подсудимого несовместима сама по себе с пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 14 декабря 2006 г. по делу "Щеглюк против Российской Федерации" (Shcheglyuk v. Russia), жалоба N 7649/02, § 45* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2007.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Корчуганова против Российской Федерации", § 76, и Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Долгова против Российской Федерации" (Dolgova v. Russia), жалоба N 11886/05, § 49* (* Там же. N 8/2006.)). Продлевая срок содержания заявителя под стражей вынесением совместного постановления о содержании под стражей, власти Российской Федерации не приняли должным образом во внимание личные обстоятельства заявителя.

95. В заключение Европейский Суд отмечает, что внутригосударственные правовые органы явно отказались рассматривать, не превысила ли продолжительность содержания заявителя под стражей "разумный срок" (см. §§ 32 и 38 настоящего Постановления). Такой анализ должен был быть особенно выделен в постановлениях национальных судов после того, как заявитель провел несколько лет под стражей, однако критерий разумного срока так никогда и не был применен.

96. Европейский Суд неоднократно признавал нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в делах против Российской Федерации, где национальные суды продлевали срок содержания заявителя под стражей, ссылаясь, преимущественно, на тяжесть обвинения и применяя стереотипные формулировки, не учитывая его или ее конкретную ситуацию и не рассматривая альтернативные меры пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72976/01, §§ 99 и последующие* (* Там же. N 8/2007.), Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), жалоба N 59696/00, ECHR 2006-... §§ 103 и последующие* (* Там же. N 11/2007.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации", §§ 72 и последующие, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации", §§ 63 и последующие, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", §§ 91 и последующие, Постановление Европейского Суда по делу "Смирнова против Российской Федерации" (Smirnova v. Russia), жалобы NN 46133/99 и N 48183/99, ECHR 2003-IX, §§ 56 и последующие).

97. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд считает, что, не проанализировав личную ситуацию заявителя, не рассмотрев возможности применения альтернативной меры пресечения и ссылаясь, в основном, на тяжесть предъявленного обвинения, власти Российской Федерации продлевали срок содержания заявителя под стражей на основаниях, которые, хотя и являются "соответствующими", не могут считаться "достаточными" для оправдания содержания заявителя под стражей более шести лет. В данных обстоятельствах нет необходимости устанавливать, проводилась ли процедура рассмотрения с "должным усердием". Тем не менее Европейский Суд рассмотрит довод властей Российской Федерации о том, что сложность дела заявителя объясняла длительность содержания заявителя под стражей. Европейский Суд согласен с тем, что в делах, касающихся организованной преступности, с привлечением большого количества обвиняемых, процесс сбора и заслушивания свидетельских показаний часто является трудной задачей, так как необходимо получить объемные доказательства из многих источников и установить факты и степень предположительной ответственности каждого из соучастников (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда от 15 января 2008 г. по делу "Лашкевич против Польши" (_aszkiewicz v. Poland), жалоба N 28481/03, §§ 59 и 61). Однако в аналогичных обстоятельствах Европейский Суд уже устанавливал, что сложность дела, количество подсудимых или их поведение не могут служить оправданием более чем пятилетнему сроку содержания заявителя под стражей во время проведения следствия и суда (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эрдем против Германии" (Erdem v. Germany), жалоба N 38321/97, ECHR 2001-VII, § 46).

98. Следовательно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

99. Заявитель также жаловался, что ему было отказано в доступе к материалам дела, предоставленными стороной обвинения в подтверждение требования продления срока содержания заявителя под стражей, а также на то, что его кассационная жалоба от 14 апреля 2005 г. так и не была рассмотрена Верховным Судом Российской Федерации. Европейский Суд полагает, что данная жалоба подлежит рассмотрению в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

А. Приемлемость жалобы

1. Предполагаемый отказ в доступе к материалам дела

100. Власти Российской Федерации утверждали, что требования прокурора относительно продления срока содержания под стражей основывались исключительно на материалах уголовного дела. Во время следствия заявитель получил копии всех материалов, приобщенных к делу, после завершения следствия он изучил дело в полном объеме, а во время судебного разбирательства мог потребовать дополнительного доступа к материалам дела. Однако ни от заявителя, ни от его адвоката таких ходатайств не поступало.

101. Заявитель настаивал на своих требованиях.

102. Европейский Суд повторяет, что задержанные или заключенные под стражу в рамках избранной меры пресечения лица имеют право на рассмотрение процессуальных и материально-правовых условий, которые являются существенными для "законности", по смыслу Конвенции, лишения их свободы. Это значит, что компетентный суд должен рассмотреть "не только соблюдение процессуальных требований, определенных внутригосударственным законодательством, но и обоснованность подозрений для задержания лица и законность цели, которая стояла перед задержанием и последующим содержанием под стражей". Суд, рассматривающий законность содержания под стражей, должен предоставить гарантии судебной процедуры. Это должен быть состязательный процесс, который должен постоянно обеспечивать "равенство" между сторонами процесса, прокурором и заключенным под стражу лицом. Равенство сторон не считается обеспеченным, если адвокат не имеет доступа к тем документам в материалах дела, которые являются существенными для обжалования незаконности содержания его клиента под стражей (см. Постановление Большой Палаты по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба N 31195/96, ECHR 1999-II, § 58, Постановление Европейского Суда от 30 марта 1989 г. по делу "Лами против Бельгии" (Lamy v. Belgium), Series A, N 151, § 29). Хотя внутригосударственное законодательство может удовлетворять требованию "равенства сторон" различными способами, какой бы метод ни был выбран, он должен гарантировать, что другая сторона будет уведомлена о подаче письменных замечаний и будет иметь реальную возможность прокомментировать их (см. Постановление Европейского Суда от 13 февраля 2001 г. по делу "Гарсиа Альва против Германии" (Garcia Alva v. Germany), жалоба N 23541/94, § 39).

103. В настоящем деле заявитель не утверждал, что не получал копий ходатайств стороны обвинения о продлении срока содержания его под стражей. Не заявлял он и о том, что не имел возможности комментировать указанные ходатайства. Его жалоба была в основном направлена против предполагаемого отказа национальных судов предоставить ему доступ к материалам дела, явившихся основанием для ходатайств стороны обвинения о продлении срока содержания заявителя под стражей. Европейский Суд, однако, не убежден доводами заявителя. Жалоба заявителя была рассмотрена и отклонена областным судом, который отметил, что располагал только материалами уголовного дела, с которыми заявитель ознакомился (см. § 38 настоящего Постановления). Заявитель не привел каких-либо доказательств обратного. Нет никаких указаний на то, что прокурор сослался на какие-либо документы, которые не были бы приобщены к материалам уголовного дела или что на какой-либо стадии производства по делу заявителю отказали в доступе к материалам дела. Европейский Суд убежден, что заявитель мог изучать документы уголовного дела и комментировать ходатайства прокурора о продления срока содержания под стражей (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), § 63, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гарсиа Альва против Германии", §§ 40-43). Следовательно, заявитель имел эффективную возможность обжаловать необоснованность его содержания под стражей.

104. В связи с изложенным выше можно сделать вывод, что данная жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 5 Конвенции.

2. Предполагаемое нерассмотрение кассационной жалобы от 14 апреля 2005 г.

105. Власти Российской Федерации утверждали, что кассационная жалоба была рассмотрена 8 июня 2005 г., в то время как заявитель подал жалобу 14 февраля 2006 г. На этом основании власти Российской Федерации призывали Европейский Суд отклонить эту жалобу из-за несоблюдения правила шестимесячного срока для подачи жалобы.

106. Европейский Суд повторяет, что согласно пункту 1 статьи 35 Конвенции "Суд может принимать дело к рассмотрению только... в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу". Комиссия по правам человека и Европейский Суд неоднократно толковали это правило таким образом, что шестимесячный срок начинается исчисляться с момента, когда заявитель узнал или должен был узнать об окончательном решении внутригосударственных органов власти или, если нет доступных средств правовой защиты, о деянии, которое он обжалует (см. Решение Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Сутяжник против Российской Федерации" (Sutyazhnik v. Russia), жалоба N 8269/02, и Решение Европейского Суда от 6 июля 1988 г. по делу "Хилтон против Соединенного Королевства" (Hilton v. United Kingdom), жалоба N 12015/86).

107. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не предоставили каких-либо доказательств того, что заявитель и его адвокат были бы уведомлены о дате кассационного рассмотрения жалобы или что им была бы предоставлена копия кассационного определения от 8 июня 2005 г. По-видимому, заявитель узнал о кассационном определении от 8 июня 2005 г., когда получил замечания властей Российской Федерации. Следовательно, жалоба не может быть отклонена из-за несоблюдения правила шестимесячного срока. Соответственно, возражения властей Российской Федерации подлежат отклонению.

108. Европейский Суд также отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 5 Конвенции. Далее Европейский Суд отмечает, что она не является неприемлемой и по каким-либо иным основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

109. Власти Российской Федерации утверждали, что кассационная жалоба от 14 апреля 2005 г. была рассмотрения Верховным Судом Российской Федерации в сроки, установленные статьей 374 Уголовно-процессуального кодекса (см. § 57 настоящего Постановления).

110. Заявитель настаивал на своей жалобе.

111. Европейский Суд повторяет, что пункт 4 статьи 5 Конвенции гарантируя лицам, содержащимся под стражей, право на подачу жалобы относительно неправомерности заключения их под стражу, также закрепляет их право, следующее из возбуждения соответствующего производства по жалобе, на безотлагательное вынесение судебного решения относительно правомерности заключения под стражу и на вынесение постановления об освобождении из-под стражи, если заключение под стражу признано судом незаконным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland), жалоба N 28358/95, ECHR 2000-III, § 68). Особая необходимость в безотлагательном вынесении решения относительно правомерности содержания лица под стражей возникает в случаях, когда идет судебное разбирательство, поскольку подсудимый должен пользоваться полной защитой принципа презумпции невиновности (см. Постановление Европейского Суда от 4 октября 2001 г. по делу "Иловецкий против Польши" (Ilowiecki v. Poland), жалоба N 27504/95, § 76).

112. В случаях, когда содержание лица под стражей попадает под действие подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, пункт 4 статьи 5 Конвенции требует проведения слушаний. Возможность для заключенного выступить как лично, так и через какого-либо представителя является одной из основополагающих гарантий процедуры, применяющейся при ограничении свободы (см. Постановление Европейского Суда от 13 июля 1995 г. по делу "Кампанис против Греции" (Kampanis v. Greece), Series A, N 318-В, § 47). Хотя пункт 4 статьи 5 Конвенции не обязывает Высокие Договаривающиеся Стороны создавать органы власти второй инстанции для рассмотрения ходатайств об освобождении лица из-под стражи, государство, которое создает такую систему, должно в принципе предоставлять заключенным те же гарантии в суде кассационной инстанции, что и в суде первой инстанции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 103, и Постановление Европейского Суда от 12 декабря 1991 г. по делу "Тот против Австрии" (Toth v. Austria), Series A, N 224, § 84).

113. Заявитель подал жалобу на постановление о продлении срока содержания его под стражей 14 апреля 2005 г. Она была рассмотрена и отклонена Верховным Судом Российской Федерации 8 июня 2005 г., то есть спустя 55 дней. Европейский Суд полагает, что этот срок не соответствует требованию "безотлагательности", закрепленному в пункте 4 статьи 5 Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Рехбок против Словении" (Rehbock v. Slovenia), жалоба N 29462/95, ECHR 2000-XII, §§ 85-86, в котором рассмотрение жалобы, длившееся 23 дня, не было "безотлагательным").

114. Кроме того, заявитель и его адвокат отсутствовали на заседании кассационного суда 8 июня 2005 г., тогда как прокурор присутствовал на нем. Европейский Суд полагает, что для обеспечения равноправия сторон необходимо было дать заявителю возможность присутствовать на заседании лично либо посредством какой-либо формы представительства, так же как и прокурору, чтобы заявитель мог ответить на доводы стороны обвинения (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Кампанис против Греции", § 58). Учитывая, что адвокат не был уведомлен о дате заседания кассационного суда и что заявитель, который содержался под стражей, не был доставлен в зал суда, рассмотрение кассационной жалобы заявителя 8 июня 2005 г. не отвечало закрепленному пунктом 4 статьи 5 Конвенции требованию "равенства сторон".

115. В заключение Европейский Суд отмечает, что ни заявитель, ни его адвокат не были уведомлены о результатах рассмотрения жалобы в кассационном порядке, и им не была предоставлена копия определения от 8 июня 2005 г. В результате заявитель пребывал в неизвестности относительно результатов рассмотрения своей кассационной жалобы в течение многих месяцев и был лишен возможности осуществления эффективного контроля за законностью содержания его под стражей.

116. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд пришел к выводу, что рассмотрение кассационной жалобы заявителя от 14 апреля 2005 г. не отвечало требованиям пункта 4 статьи 5 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение указанного положения Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

117. Европейский Суд рассмотрел другие жалобы заявителя. Однако, принимая во внимание все представленные материалы дела, и в той части, в которой эти жалобы относятся к его компетенции, Европейский Суд считает, что не было установлено каких-либо нарушений прав и свобод, закрепленных в Конвенции и Протоколах к ней. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции как явно необоснованная.

V. Применение статьи 41 Конвенции

118. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

119. Заявитель потребовал компенсации утраченного заработка, рассчитанного на основе минимальной заработной платы, предусмотренной законом, за каждый месяц содержания его под стражей. Кроме того, он потребовал 1 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

120. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель был безработным на момент его задержания, поэтому его требование компенсации утраченного заработка незаконно. Размер требуемой компенсации морального вреда являлся чрезмерным. По мнению властей Российской Федерации, факт установления нарушения сам по себе является достаточной справедливой компенсацией.

121. Европейский Суд полагает, что решение о привлечении заявителя к уголовной ответственности не являлось предметом рассмотрения Европейского Суда в настоящем деле. Нет никакой причинно-следственной связи между установленными нарушениями и предполагаемой потерей заработка (см. Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanоvich v. Russia), жалоба N 55669/00, § 102* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2006.)). В связи с этим Европейский Суд отклоняет требование компенсации материального ущерба.

122. Европейский Суд также отмечает, что он установил ряд серьезных нарушений в настоящем деле. Заявитель провел более шести лет под стражей, в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях. Содержание его под стражей не было достаточным образом обосновано. Заявитель был лишен возможности осуществлять эффективный надзор за законностью продления срока содержания его под стражей. В этих обстоятельствах Европейский Суд полагает, что страдания и переживания заявителя не могут быть компенсированы фактом установления нарушения. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

В. Судебные расходы и издержки

123. Заявитель также потребовал компенсации расходов на оплату услуг адвоката, не указывая точную сумму.

124. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не предоставил никаких документов, подтверждающих, что расходы были понесены в действительности.

125. Европейский Суд отмечает, что заявитель не определил точную сумму расходов, не предоставил никаких чеков или квитанций, на основании которых такая сумма могла бы быть установлена. Следовательно, Европейский Суд не присуждает компенсации по данному пункту.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

126. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил, что жалобы заявителя относительно бесчеловечных условий содержания его под стражей, чрезмерно длительного срока содержания под стражей и предположительной неспособности властей Российской Федерации незамедлительно рассмотреть жалобу от 14 апреля 2005 г. являются приемлемыми для рассмотрения по существу, а остальная часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 30 000 (тридцать тысяч) евро плюс любой налог, который может быть взыскан с указанной суммы, в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, установленному на день оплаты;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до окончательной выплаты на указанную сумму начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшиеся требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 30 июля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда