Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 ноября 2011 г. Дело "Филатов (Filatov) против Российской Федерации" (жалоба N 22485/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Филатов (Filatov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 22485/05)

Постановление Суда

Страсбург, 8 ноября 2011 г.

По делу "Филатов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лафранк, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 18 октября 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 22485/05, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Евгением Михайловичем Филатовым (далее - заявитель) 24 мая 2005 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что подвергся жестокому обращению во время содержания под стражей и что национальные власти не расследовали это происшествие.

4. 20 марта 2009 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с бывшим пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1964 году и в настоящее время отбывает срок лишения свободы в исправительной колонии в Иркутске.

1. Задержание заявителя, предполагаемое жестокое обращение с ним и расследование этого обстоятельства

6. 28 ноября 2002 г., в 7.30, в квартиру заявителя прибыли сотрудники милиции, задержали его и доставили в Первореченский РУВД Владивостока для допроса в качестве подозреваемого в соучастии в убийстве П. 26 ноября 2002 г.

7. По словам заявителя, допрос в РУВД продолжался 24 часа и сопровождался избиениями. Сотрудники милиции предположительно приковывали его наручниками к стулу, надевали тканевый мешок на голову и начинали душить его и в это же время бить по голове тяжелыми папками для бумаг, после чего он потерял сознание. Когда он пришел в себя, избиения продолжились. Сотрудники милиции били ему по ушам и кричали в них. После этого они надели полиэтиленовый пакет поверх тканевого мешка и продолжили душить и избивать его. После повторной потери сознания сотрудники милиции пытали заявителя электрическим током, в ходе этой пытки он терял сознание несколько раз. Чтобы привести заявителя в сознание, сотрудники милиции поливали его водой. Заявитель также утверждал, что некие Т. и К. участвовали в избиениях.

8. По утверждениям заявителя, 29 ноября 2002 г., в 7.00, следователь отвел его в камеру для административно-задержанных лиц. Однако дежурный предположительно отказался принять заявителя в связи с его травмами.

9. 29 ноября 2002 г., около 12.00, заявитель прошел судебно-медицинскую экспертизу.

10. Обследовав заявителя, судебно-медицинский эксперт обнаружил многочисленные травмы на его теле (заключение судебно-медицинской экспертизы N 5663): синяки верхних и нижних век обоих глаз размером 7 Х 6 см и 6 Х 5 см соответственно, на правой скуле размером 6 Х 4 см, на лбу размером 4 Х 3 см, на левой ушной раковине размером 4 Х 3 см, на правой околоушной области размером 3 Х 4 см, на шее размером 5 Х 4 см, на правой лопатке заявителя размером 5 Х 4 см, в подлопаточном и поясничном отделах размером 4 Х 3 см и 3 Х 2 см соответственно, на левом плечевом суставе размером 8 Х 7 см, подмышечной области размером 8 Х 6 см и 6 Х 4 см и на животе размером 6 Х 4 см. Эксперт зафиксировал также две ссадины на левой стороне лба заявителя размером 2 Х 0,2 см и 1,7 Х 0,2 см и множественные ссадины на левом предплечье заявителя и руке размером от 0,9 Х 0,7 до 0,5 Х 0,3 см. Эксперт заключил, что травмы были нанесены приблизительно днем ранее и что синяки могли быть причинены ударами тяжелого тупого предмета, а ссадины - твердым предметом с грубой поверхностью или острым краем. В заключении далее сообщалось, что данные травмы не причинили вреда здоровью заявителя.

11. Заявитель был впоследствии помещен в изолятор временного содержания, откуда был освобожден 3 декабря 2002 г. под подписку о невыезде.

12. С 5 по 23 декабря 2002 г. заявитель прошел стационарное лечение сотрясения мозга, ушиба грудного отдела позвоночника и множественных ушибов мягких тканей.

13. 17 декабря 2002 г. заявитель жаловался на предполагаемое избиение в Приморскую краевую прокуратуру. Его жалоба содержала подробное описание предполагаемого жестокого обращения.

14. 20 декабря 2002 г. заявитель был допрошен относительно обстоятельств предполагаемого избиения.

15. 30 января 2003 г. старший следователь Первореченской районной прокуратуры Владивостока отказал в возбуждении уголовного дела за отсутствием признаков совершения преступления. Решение было основано на показаниях сотрудников милиции Б., В., П. и Ел. и следователя П., которые отрицали, что применяли физическую силу по отношению к заявителю или были свидетелями применения насилия со стороны кого бы то ни было. Сотрудники милиции Б. и В. далее утверждали, что видели ссадины на лице и руках заявителя и что заявитель объяснил их получение дракой с четырьмя неизвестными подростками 26 ноября 2002 г. Сотрудник милиции Ел. также утверждал, что 28 ноября 2002 г. в РУВД заявитель угрожал уголовным делом в отношении сотрудников милиции, после чего намеренно ударился правой частью головы о дверной косяк.

16. 30 апреля 2003 г. надзирающий прокурор отменил указанное решение и назначил дополнительную проверку, которая должна была включать, в частности, допрос некоего Т., который, по словам заявителя, также участвовал в избиении, допрос дежурного, отказавшегося принять заявителя в камеру для административно-задержанных лиц, и оценку соответствующих медицинских документов.

17. 20 мая 2003 г. старший следователь Первореченской районной прокуратуры Владивостока вновь отказался возбудить уголовное дело в отношении сотрудников милиции. В решении он ссылался на показания сотрудников милиции, заключение судебно-медицинской экспертизы N 5663 и показания сожительницы заявителя и членов ее семьи о том, что они видели ссадины на лбу заявителя и его руках, когда он вернулся домой вечером 26 ноября 2002 г.

18. 17 июня 2003 г. надзирающий прокурор отменил данное решение и поручил, в числе прочего, допросить некоего Т., который, по словам заявителя, участвовал в избиении.

19. 27 июня 2003 г. старший следователь Первореченской районной прокуратуры Владивостока в третий раз отказал в возбуждении уголовного дела в отношении предполагаемых злоумышленников. Решение было основано на свидетельствах, на которые он ссылался в своих предыдущих решениях.

20. Тем временем 28 июля 2003 г. судебно-медицинский эксперт завершил дополнительную судебно-медицинскую экспертизу. В заключении сообщалось, что ссадины на лице, предплечье и руках заявителя, обнаруженные в ходе первоначальной экспертизы, были нанесены за один - три дня до обследования, что не исключало возможности нанесения их 26 ноября 2002 г. Синяки были вызваны ударами или соударением с твердым тупым предметом. Ссадины причинили легкий вред здоровью заявителя, тогда как другие повреждения не причинили никакого вреда. Диагноз "сотрясение мозга" не был подтвержден, поскольку дегенеративные изменения в коре головного мозга заявителя, что было установлено в ходе компьютерной томографии 19 декабря 2002 г., указывали на длительность процесса, который не был связан с событиями, на которые жаловался заявитель.

21. 20 сентября 2003 г. надзирающий прокурор отменил решение от 27 июня 2003 г. и постановил, что заявитель должен быть допрошен с целью опознания T., после чего последний должен быть допрошен о событиях, на которые жаловался заявитель.

22. 23 сентября 2003 г. старший следователь Первореченской районной прокуратуры Владивостока вновь отказал в возбуждении уголовного дела. На основании доказательств, на которые он ссылался в предыдущих решениях, следователь указывал, что никакие другие лица, кроме сотрудников милиции, не присутствовали при задержании заявителя и его последующем допросе.

23. 6 ноября 2003 г. надзирающий прокурор отменил данное решение, установив необходимость допросить К., который, как утверждал заявитель, также участвовал в избиениях.

24. 17 ноября 2003 г. старший следователь Первореченской районной прокуратуры Владивостока в пятый раз отказал в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции. В ходе дополнительной проверки, которая привела к отказу, К. был установлен и допрошен, он вновь отрицал предполагаемое участие в следственных действиях и избиениях в отношении заявителя.

25. 24 июня 2004 г. надзирающий прокурор отменил это решение и назначил дополнительную проверку другому старшему следователю Первореченской районной прокуратуры.

26. 27 июня 2004 г. было принято новое решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции. В решении кратко излагалось содержание предыдущих решений прокурора, были сделаны те же выводы и отсутствовали новые доказательства.

27. 12 октября 2004 г. надзирающий прокурор отменил это решение и назначил дополнительную проверку. В своем постановлении прокурор указал, что, кроме всего прочего, версия событий, согласно которой заявитель предположительно получил травмы в результате драки с неустановленными подростками, опровергается выводами (первого) судебно-медицинского эксперта о том, что травмы на теле заявителя появились примерно за день до проведения обследования, и показаниями сожительницы заявителя. В постановлении далее указывалось на необходимость допроса милиционера Ел. и других сотрудников милиции об обстоятельствах предполагаемого самотравмирования заявителя и получения доказательств времени задержания заявителя, его прибытия в РУВД и камеру для административно-задержанных лиц и времени его освобождения.

28. 18 октября 2004 г. старший следователь отказал в возбуждении уголовного дела в седьмой раз. Не было сделано никаких попыток объяснить расхождения между (первоначальными) выводами судебно-медицинского эксперта о природе травм заявителя и версией о том, что травмы заявителю были причинены 26 ноября 2002 г. неизвестными молодыми людьми.

29. В неустановленную дату указанное решение было отменено надзирающим прокурором, и была назначена дополнительная проверка. Проверка была поручена Советской районной прокуратуре Владивостока.

30. 19 мая 2006 г. старший следователь Советской районной прокуратуры Владивостока также отказал в возбуждении уголовного дела за недостаточностью доказательств преступности действий сотрудников милиции. В своем постановлении следователь ссылался на показания сотрудников милиции, которые отрицали применение насилия в отношении заявителя, показания сожительницы заявителя и ее родственников, которые подтвердили наличие кровоточащих ссадин на лице и руках заявителя, когда он вернулся домой 26 ноября 2002 г., и результаты обеих судебно-медицинских экспертиз. В постановлении указывалось, что травмы на теле заявителя не причинили никакого вреда его здоровью и что, как подтвердил судебно-медицинский эксперт (см. § 20 настоящего Постановления), они могли быть нанесены 26 ноября 2002 г., то есть до того, как заявителя доставили в РУВД.

31. В июне 2009 года заявитель подал жалобу в Советский районный суд Владивостока на отказ в возбуждении уголовного дела 19 мая 2006 г. Тем не менее 17 июня 2009 г. Советский районный суд оставил жалобу заявителя без рассмотрения, указав на истечение срока обжалования отказа прокурора. Решение суда могло быть обжаловано заявителем в кассационном порядке, однако он этого не сделал.

2. Предполагаемое хищение имущества заявителя

32. Заявитель утверждал, что во время лечения в больнице полученных травм некий К. похитил телевизор и видеомагнитофон из его квартиры.

33. Заявитель ходатайствовал о возбуждении уголовного дела в отношении предполагаемого злоумышленника. Однако 19 мая 2006 г. старший следователь Советской районной прокуратуры Владивостока отказал ему, не усмотрев доказательств совершения преступления.

3. Осуждение заявителя

34. 12 апреля 2004 г. Приморский краевой суд признал заявителя виновным в совершении убийства при отягчающих вину обстоятельствах, грабеже и хищении официальных документов и приговорил его к 19 годам лишения свободы.

35. 8 декабря 2004 г. Верховный Суд Российской Федерации исключил хищение официальных документов из квалификации преступных деяний заявителя в связи с истечением срока давности по данному преступлению и уменьшил срок лишения свободы до 18 лет.

II. Применимое национальное законодательство

A. Уголовный кодекс

36. Превышение должностных полномочий, связанное с применением силы или повлекшее тяжкие последствия, влечет наказание до десяти лет лишения свободы (часть 3 статьи 286 Уголовного кодекса).

B. Уголовно-процессуальный кодекс

37. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ, действующий с 1 июля 2002 г., далее - УПК РФ) предусматривает, что уголовное дело может быть возбуждено следователем или прокурором по заявлению лица (статьи 140 и 146). Не позднее трех суток со дня поступления сообщения о совершении преступления следователь или прокурор должны проверить его и принять по нему одно из следующих решений: (1) о возбуждении уголовного дела при наличии оснований полагать, что совершено преступление, (2) об отказе в возбуждении уголовного дела, если проверка установит, что основания для возбуждения уголовного дела отсутствуют, или (3) о передаче сообщения по подследственности. О принятом решении сообщается заявителю. Решение об отказе в возбуждении уголовного дела может быть обжаловано вышестоящему прокурору или в суд общей юрисдикции (статьи 144, 145 и 148).

38. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает судебную проверку решений или действий (бездействия) дознавателя, следователя и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства. Судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений и может принять одно из следующих постановлений: 1) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение, 2) об оставлении жалобы без удовлетворения (статья 125).

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

39. Заявитель жаловался, что 28 и 29 ноября 2002 г. он был избит сотрудниками милиции и расследование его жалобы было неэффективным. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Приемлемость жалобы

40. Европейский Суд также отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

41. Ссылаясь на результаты проверок следственных органов относительно жалоб заявителя, власти Российской Федерации утверждали, что травмы были получены заявителем до его задержания сотрудниками милиции, 26 ноября 2002 г., предположительно в драке с неустановленными молодыми людьми. Соответственно, жалобы заявителя были безосновательными.

42. Заявитель поддержал свою жалобу.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Предполагаемая неадекватность расследования

(i) Общие принципы

43. Европейский Суд напоминает, что, если лицо выступает с доказуемым утверждением о том, что оно подверглось жестокому обращению со стороны представителей государства, нарушающему статью 3 Конвенции, данное положение во взаимосвязи с вытекающей из статьи 1 Конвенции общей обязанностью государства обеспечивать "каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в... настоящей Конвенции" подразумевает проведение эффективного официального расследования" (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 28 октября 1998 г. по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria), Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII, § 102).

44. Обязательство расследовать это "не обязательство получить результат": не каждое расследование обязательно должно быть успешным или привести к результатам, подтверждающим изложение фактов заявителем, однако оно должно в принципе вести к выяснению обстоятельств дела и, если жалобы оказались обоснованными, к установлению и наказанию виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, § 71, ECHR 2002-II, Постановление Европейского Суда по делу "Махмут Кая против Турции" (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба N 22535/93, § 124, ECHR 2000-III, и Постановление Европейского Суда от 26 января 2006 г. по делу "Михеев против Российской Федерации" (Mikheyev v. Russia), жалоба N 77617/01, § 107* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.)).

45. Расследование доказуемого утверждения о жестоком обращении должно быть тщательным. Это означает, что власти должны всегда принимать серьезные попытки установить, что произошло, не используя поспешные или необоснованные выводы с целью прекращения расследования или в качестве основы для своих решений. Они должны принять все разумные, доступные им меры для обеспечения доказательств относительно инцидента, включая, в частности, подробные показания предполагаемого потерпевшего, свидетельские показания, данные судебной медицины и т.д. и, если это целесообразно, дополнительные медицинские справки, способные предоставить полный и точный перечень повреждений и объективный анализ медицинских выводов, в частности, относительно причины травм. Любой недостаток расследования, подрывающий возможность установления причины травм или личности виновных, может привести к нарушению этого стандарта (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации", § 108, и Постановление Европейского Суда от 31 июля 2008 г. по делу "Надросов против Российской Федерации" (Nadrosov v. Russia), жалоба N 9297/02, § 38* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2009.)).

46. Расследование предполагаемого жестокого обращения должно быть безотлагательным. Необходим достаточный элемент общественного контроля расследования или его результатов, в частности, во всех делах заявитель должен располагать эффективным доступом к следственной процедуре (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Михеев против Российской Федерации", § 109, Постановление Европейского Суда от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов против Российской Федерации" (Maksimov v. Russia), жалоба N 43233/02, § 83* (* Там же. N 8/2010.), и Постановление Европейского Суда от 13 июля 2010 г. по делу "Лопата против Российской Федерации" (Lopata v. Russia), жалоба N 72250/01, § 110* (* Там же. N 2/2011.)).

47. Наконец, расследование предполагаемого жестокого обращения со стороны представителей государства должно быть независимым (см. Постановление Большой Палаты по делу "Оур против Турции" (Ogur v. Turkey), жалоба N 21954/93, ECHR 1999-III, §§ 91-92, Постановление Европейского Суда от 20 июля 2004 г. по делу "Мехмет Эмин Юксел против Турции" (Mehmet Emin Yuksel v. Turkey), жалоба N 40154/98, § 37, Постановление Европейского Суда по делу "Менешева против Российской Федерации" (Menesheva v. Russia), жалоба N 59261/00, § 67, ECHR 2006-III* (* Там же. N 11/2006.), и Постановление Европейского Суда от 9 октября 2008 г. по делу "Олег Никитин против Российской Федерации" (Oleg Nikitin v. Russia), жалоба N 36410/02, § 35* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2009.)).

(ii) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

48. Властями Российской Федерации не оспаривалось, что 17 декабря 2002 г. заявитель жаловался в прокуратуру на предполагаемое избиение 28 и 29 ноября 2002 г. Данный вопрос был надлежащим образом представлен на рассмотрение компетентных властей в период времени, когда от них можно было разумно ожидать проведения расследования данных обстоятельств. Доводы заявителя были подтверждены медицинским заключением от 29 ноября 2002 г., полученным немедленно после предполагаемого избиения и фиксировавшим многочисленные синяки и ссадины на теле заявителя (см. § 10 настоящего Постановления). "Доказуемость" жалобы заявителя, следовательно, была подтверждена, и национальные органы имели обязанность проведения тщательного и эффективного расследования, соответствующего требованиям статьи 3 Конвенции.

49. В этой связи Европейский Суд отмечает, что следственные органы, которым стало известно о жестоком обращении в отношении заявителя, провели предварительную проверку, которая не привела к возбуждению уголовного дела. Таким образом, вопрос заключается не в том, имело ли место расследование, поскольку стороны не оспаривали этого факта, а в том, проводилось ли оно тщательно, проявляли ли власти решимость установить и привлечь к ответственности виновных, и, следовательно, было ли расследование "эффективным".

50. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что в период с января 2003 года по май 2006 года следственные органы приняли восемь решений об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции. Семь из них были отменены надзирающим прокурором, так как предварительная проверка была признана неполной и неадекватной. Как уже отмечал ранее Европейский Суд, неоднократная передача дела на дополнительное расследование может указывать на серьезный недостаток в национальной системе уголовного преследования (см. Постановление Европейского Суда от 30 июля 2009 г. по делу "Гладышев против Российской Федерации" (Gladyshev v. Russia), жалоба N 2807/04, § 62* (* Там же. N 2/2010.), и Постановление Европейского Суда от 14 мая 2009 г. по делу "Алибеков против Российской Федерации" (Alibekov v. Russia), жалоба N 8413/02, § 61).

51. Европейский Суд далее отмечает, что с 2002 по 2004 год проверка жалоб заявителя велась двумя различными следователями Первореченской районной Прокуратуры Владивостока, а начиная с 2004 года она была поручена следователю Советской районной Прокуратуры Владивостока. По мнению Европейского Суда, неоднократные передачи материалов проверки от одного следователя к другому также указывают на серьезный недостаток в национальной системе уголовного преследования, поскольку подобная передача несомненно повлияет на тщательность и безотлагательность расследования.

52. При более близком рассмотрении расследования жалоб заявителя на жестокое обращение Европейский Суд находит поразительным, что ни в одном из восьми отказов в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции не содержится полного и подробного описания травм, обнаруженных у заявителя после предполагаемых побоев - синяков, ссадин, сотрясения головного мозга, травмы грудного отдела позвоночника (см. §§ 10 и 12 настоящего Постановления) - и, в лучшем случае, они содержат только ссылку на заключение судебно-медицинской экспертизы от 29 ноября 2002 г. Первоначальный отказ в возбуждении уголовного дела не содержал ссылки на соответствующие медицинские документы. Европейский Суд далее отмечает, что ни один из восьми отказов в возбуждении уголовного дела не содержит объективного анализа выводов медицинских экспертов в отношении природы и времени нанесения травм в отношении каждой их группы. Европейский Суд также находит сложным для объяснения, почему заключение о дополнительной судебно-медицинской экспертизе заявителя, полученное уже в июле 2003 года, не было принято во внимание следственными органами до 19 мая 2006 г. В то же время Европейский Суд не может не отметить, что результаты дополнительной судебно-медицинской экспертизы были достаточно важны для проверки, поскольку они признавали неверным диагноз "сотрясение мозга", увеличивали предполагаемое время нанесения ссадин и пересматривали оценку тяжести полученных травм (в частности, ссадин, см. § 20 настоящего Постановления).

53. Далее Европейский Суд находит, что следственные органы постоянно пренебрегали своими обязанностями и продемонстрировали удивительное отсутствие тщательности, поскольку систематически игнорировали указания надзирающего прокурора. В частности, Европейский Суд отмечает, что поручение установить и допросить T., предположительно причастного к избиениям, было дано три раза и не привело ни к каким результатам (см. §§ 16, 18, 21 и 22 настоящего Постановления). Из содержания решений об отказе в возбуждении уголовного дела не следует, что распоряжение допросить дежурного, который предположительно отказался принять заявителя в камеру для административно-задержанных лиц из-за его травм, или распоряжение оценить имеющиеся у них медицинские документы были исполнены.

54. Европейский Суд также подчеркивает, что не было сделано никаких попыток со стороны следственных органов устранить противоречия в доказательствах. Например, следственные органы могли провести опознание Т., который предположительно принимал участие в избиениях, очные ставки сотрудников милиции с заявителем и К. с заявителем, или реконструкцию картины преступления.

55. С учетом указанных выше упущений Европейский Суд заключает, что расследование предполагаемого жестокого обращения было неэффективным и что национальные власти не предприняли никаких значимых усилий, чтобы привлечь к ответственности виновных в жестоком обращении.

56. Таким образом, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

(b) Предполагаемое жестокое обращение с заявителем

(i) Общие принципы

57. Европейский Суд напоминает, что лица, содержащиеся под стражей, находятся в уязвимом положении, и власти обязаны обеспечить их физическое благополучие (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышев против Российской Федерации", § 51, Постановление Европейского Суда от 4 октября 2005 г. по делу "Сарбан против Молдовы" (Sarban v. Moldova), жалоба N 3456/05, § 77, и Постановление Европейского Суда по делу "Муизель против Франции" (Mouisel v. France), жалоба N 67263/01, § 40, ECHR 2002-IX). В отношении лица, лишенного свободы, любое использование силы, которое не является строго необходимым в связи с его поведением, умаляет человеческое достоинство и в принципе нарушает право, гарантированное статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 7 декабря 2006 г. по делу "Шейдаев против Российской Федерации" (Sheydayev v. Russia), жалоба N 65859/01, § 59* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2007.), Постановление Европейского Суда от 4 декабря 1995 г. по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria), § 38, Series A, N 336, и Постановление Европейского Суда от 30 сентября 2004 г. по делу "Крастанов против Болгарии" (Krastanov v. Bulgaria), жалоба N 50222/99, § 53).

58. Европейский Суд также напоминает, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. При оценке доказательств Европейский Суд, как правило, применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 282, ECHR 2001-VII (извлечения)). Такое доказывание может строиться на совокупности достаточно надежных, четких и последовательных предположений или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций. Если рассматриваемые события в целом или в бульшей степени относятся к сфере исключительной компетенции властей, как в случае с лицами, находящимися под контролем властей под стражей, возникают обоснованные презумпции фактов в отношении травм, полученных во время содержания под стражей. Действительно, можно считать, что на властях лежит бремя доказывания с целью предоставить достаточные и убедительные объяснения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышев против Российской Федерации", § 52, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Олег Никитин против Российской Федерации", § 45, и Постановление Большой Палаты по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII).

59. Если имело место разбирательство на уровне страны, в задачу Европейского Суда не входит подменять своими выводами оценку фактов, осуществлявшуюся национальными судами, и, как правило, именно они должны оценивать предоставленные им доказательства (см. Постановление Европейского Суда от 22 сентября 1993 г. по делу "Клаас против Германии" (Klaas v. Germany), Series A, N 269, p. 17, § 29). Хотя Европейский Суд не связан выводами судов страны, для того чтобы вынудить его отойти от выводов таких судов о фактах, при обычных обстоятельствах требуются бесспорные элементы (см. Постановление Европейского Суда от 2 ноября 2006 г. по делу "Матко против Словении" (Matko v. Slovenia), жалоба N 43393/98, § 100). Европейский Суд обязан осуществлять особенно тщательную проверку, когда заявитель представляет доказуемую жалобу на жестокое обращение (см. с необходимыми изменениями упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии", § 32, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции", § 283).

(ii) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

60. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что сразу после предполагаемого избиения 29 ноября 2002 г. судебно-медицинский эксперт обнаружил множественные синяки на лице, голове, шее, спине и животе заявителя и множественные ссадины у него на лбу, левом предплечье и руке (см. § 10 настоящего Постановления). После освобождения заявителя из РУВД с 5 по 23 декабря 2002 г. он проходил стационарное лечение этих травм. В диагнозе также указывались сотрясение мозга и травма грудного отдела позвоночника (см. § 12 настоящего Постановления).

61. Европейский Суд полагает, что эти медицинские свидетельства вместе с тем обстоятельством, что предполагаемое избиение имело место в то время, когда заявитель находился под контролем властей под стражей, создают неопровергнутую фактическую презумпцию того, что заявитель подвергался жестокому обращению в милиции, и требуют, чтобы власти Российской Федерации предоставили удовлетворительные и убедительные объяснения того, как были получены такие травмы.

62. Европейский Суд отмечает, что, проводя проверку, следственные органы пришли к выводу, что травмы были причинены заявителю 26 ноября 2002 г., то есть до того, как он был доставлен в РУВД, предположительно в драке с неустановленными молодыми людьми (см. § 30 настоящего Постановления).

63. Тем не менее Европейский Суд подчеркивает, что выводы национальных властей в этом отношении расходятся с медицинскими доказательствами и показаниями свидетелей. Согласно показаниям сожительницы заявителя и ее родственников они видели возвратившегося домой заявителя 26 ноября 2002 г. с кровоточащими ссадинами на лице и руках. Заключение дополнительной судебно-медицинской экспертизы от 28 июля 2003 г. устанавливало, что ссадины на теле заявителя были причинены за один - три дня до его обследования 29 ноября 2002 г. (см. § 20 настоящего Постановления). Наоборот, что касается многочисленных синяков соответствующих размеров, вышеуказанные свидетели не подтверждали, что видели их у заявителя до его задержания сотрудниками милиции. Время нанесения этих синяков было определено как в течение одного дня до обследования заявителя 29 ноября 2002 г. (см. § 10 настоящего Постановления). При таких обстоятельствах, соответственно, происхождение синяков, обнаруженных у заявителя сразу же после предполагаемого избиения сотрудниками милиции, не может считаться объясненным надлежащим образом.

64. С учетом отсутствия твердых и неоспоримых доказательств версии событий, выдвинутой национальными властями, Европейский Суд находит установленным в соответствии со стандартом доказывания, требуемым в конвенционном разбирательстве, что синяки на теле заявителя были следствием обжалуемого заявителем обращения, за которое несут ответственность власти Российской Федерации.

65. Следовательно, учитывая характер и объем повреждений заявителя, Европейский Суд полагает, что государство несет ответственность в соответствии со статьей 3 Конвенции за бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, которому он подвергся с 28 по 29 ноября 2002 г. со стороны сотрудников милиции Первореченской районной прокуратуры* (* Так в оригинале. Очевидно, имелись в виду сотрудники Первореченского РУВД (прим. переводчика).) Владивостока.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

66. Заявитель далее жаловался на основании статьи 6 Конвенции на нарушение его прав в ходе уголовного разбирательства в отношении него и на основании статьи 8 Конвенции на нарушение его прав на уважение личной и семейной жизни и неприкосновенности жилища.

67. Однако, принимая во внимание представленные материалы, и насколько предмет жалобы относится к его компетенции, Европейский Суд не усматривает в нем признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Таким образом, жалоба в данной части подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "a" пунктом 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

68. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

69. Заявитель требовал компенсацию морального вреда, размер которой мог бы соответствовать стандартам и практике Европейского Суда.

70. Власти Российской Федерации полагали, что, если Европейский Суд установит нарушение Конвенции, этот факт сам по себе стал бы достаточной справедливой компенсацией.

71. Европейский Суд отмечал, что имело место нарушение в материально-правовом и процессуальном аспектах статьи 3 Конвенции в части жестокого обращения с заявителем, который находился под стражей, и отсутствия эффективного расследования его жалоб. При таких обстоятельствах Европейский Суд находит, что страдания и разочарование, которые были причинены заявителю, не могут быть компенсированы установлением факта нарушения Конвенции. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 18 000 евро по данному основанию, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

72. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, не имеется оснований присуждать ему какие-либо суммы в этой части.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

73. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу на нарушение статьи 3 Конвенции приемлемой, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах в части жестокого обращения с заявителем 28 и 29 ноября 2002 г.;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 18 000 евро (восемнадцать тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 ноября 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда