Постановление Европейского Суда по правам человека от 27 сентября 2011 г. Дело "Алим (Alim) против Российской Федерации" (Жалоба N 39417/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Алим (Alim)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 39417/07)

Постановление Суда

Страсбург, 27 сентября 2011 г.

ГАРАНТ:

См. План действий по исполнению властями Российской Федерации настоящего постановления

См. Решение Комитета министров Совета Европы от 4 декабря 2014 г.

По делу "Алим против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Юлии Лафранк,

Линоса-Александра Сисилианоса, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 6 сентября 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 39417/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Камеруна Мустафой Алимом (далее - заявитель) 10 июля 2007 г.

2. Интересы заявителя представлял В. Еременко, адвокат, практикующий в Краснодаре. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 11 октября 2007 г. председатель Первой Секции решил рассмотреть жалобу в приоритетном порядке и коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1981 году и проживает в Краснодарском крае.

A. Пребывание заявителя в России и первое задержание

5. Как утверждает заявитель, в 1995 году он подписал контракт с российским футбольным клубом в качестве игрока, получил российскую визу и переехал в Россию. Позднее он прекратил играть в футбол из-за травмы и поступил (примерно в 1998-2002 годах) в высшее учебное заведение в Краснодаре.

6. Представляется, что с 2003 или 2004 года заявитель проживал в Краснодарском крае с гражданкой Российской Федерации А. в качестве ее сожителя. Заявитель законно проживал в России, по крайней мере, с 20 октября 2004 г. В апреле 2005 года А. родила сына. Заявитель формально признал отцовство. Ребенку были даны фамилия заявителя и соответствующее отчество.

7. 20 июня 2006 г. заявитель был исключен из университета за непосещение занятий. Представляется, что 9 сентября 2006 г. документ, обеспечивавший право его пребывания в России (по-видимому, студенческая виза), был аннулирован.

8. Как утверждает заявитель, он обратился в коммерческую организацию за содействием в получении или продлении его визы. По-видимому, сотрудник этой организации передал паспорт заявителя в местный орган Федеральной службы безопасности.

9. 25 октября 2006 г. А. родила дочь. Хотя по неизвестным причинам заявитель формально не зарегистрировал свое отцовство, он никогда не оспаривал его, и дочери было дано отчество в соответствии с его именем.

10. 3 ноября 2006 г. заявитель был задержан сотрудниками Федеральной миграционной службы (далее - ФМС). В тот же день Октябрьский районный суд Краснодара признал заявителя виновным в совершении административного правонарушения в виде нарушения режима пребывания иностранных граждан в Российской Федерации (см. § 26 настоящего Постановления) и наложил на него штраф в размере 1 500 рублей. После этого заявитель был освобожден. Он не обжаловал данное судебное решение и уплатил штраф.

11. Поскольку заявитель не имел действующего разрешения на пребывание в стране, ему была предоставлена транзитная виза на срок с 7 по 16 ноября 2006 г., позволявшая ему покинуть Россию. Однако он не покинул страну, поскольку, как он пояснил, его жена недавно родила второго ребенка, и он должен был осуществлять уход за первым ребенком.

12. Заявитель утверждал, что с 1 по 10 января 2007 г. он не мог принять мер по легализации своего пребывания в стране из-за того, что все государственные учреждения были закрыты в связи с праздниками в России.

B. Второе задержание заявителя и разбирательство о высылке

13. 11 января 2007 г. у заявителя проверили документы сотрудники ФМС. Поскольку он не имел действительного документа, сотрудники ФМС задержали его и доставили в помещение ФМС, где составили протокол об административном правонарушении относительно нарушения правил пребывания иностранцев (см. §§ 26 и 33 настоящего Постановления). В протоколе указывалось следующее:

"...При проверке документов [заявитель] не предоставил доказательств соблюдения им требования о временной регистрации на срок, превышающий три дня проживания...

Мне разъяснены мои процессуальные права, включая право знакомиться с протоколом и другими материалами, право на юридическую помощь... Судебное разбирательство, которое может повлечь административный арест или административное выдворение за пределы Российской Федерации, осуществляется в присутствии заинтересованного лица... [подпись заявителя].

Объяснения лица: [написаны от руки на русском языке] я не имел достаточно времени для продления моего регистрационного статуса...".

14. Как утверждает заявитель, после его задержания он безуспешно требовал встречи с адвокатом и переводчиком. Составив протокол, сотрудники ФМС указали заявителю, в каком месте он должен его подписать, что заявитель и сделал. Один из сотрудников ФМС записал устные показания заявителя (см. выше). Согласно объяснениям заявителя его знание языка в то время было ограниченным: хотя он мог говорить и понимать русскую речь частично, но не мог писать.

15. Позднее в тот же день заявитель был доставлен в Ленинский районный суд Краснодара. Суд провел заседание, однако заявителю не была обеспечена помощь адвоката и переводчика. Как утверждает заявитель, он не мог давать устные объяснения суду о своем семейном статусе. В решении районного суда указывалось, в частности, следующее:

"...[Заявитель] прибыл в Краснодар в ноябре 2004 года для образовательных целей. Во время проверки документов 11 января 2007 г. по месту его жительства было установлено, что он не имеет регистрации с 9 сентября 2006 г. Рассмотрев материалы, обстоятельства дела, протокол об административном правонарушении, суд находит, что [заявитель] допустил нарушение правил пребывания иностранных граждан и тем самым нарушил статью 18.8 Кодекса об административных правонарушениях...".

Суд назначил заявителю штраф в размере 20 минимальных размеров оплаты труда (2 000 рублей). Суд также принял решение об административном выдворении заявителя за пределы Российской Федерации и о содержании его до выдворения в специальном изоляторе, расположенном в хуторе Копанском.

16. 22 января 2007 г. адвокат подал жалобу в интересах заявителя на решение суда первой инстанции, в которой просил об отмене административного выдворения. Адвокат утверждал, что протокол об административном правонарушении являлся незаконным, поскольку ФМС не предоставила заявителю переводчика. Он также упомянул, что выдворение затронет семейную жизнь, указав следующее:

"...Суд не рассмотрел совокупность обстоятельств дела... С 2003 года [заявитель] проживает с гражданкой России A. и имеет двоих детей, 2005 и 2006 годов рождения... Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что он имел семейную жизнь... Суд не указал мотивов применения дополнительного наказания административного выдворения к [заявителю] и не принял во внимание вопросов, относящихся к его семейной жизни в России. Суд также не учел того факта, что административное выдворение лишит [заявителя] права обращения за разрешением на временное проживание в России в течение пяти лет. Суд должен был указать причины, позволяющие полагать, что выдворение является единственным способом обеспечения справедливого равновесия между частными и публичными интересами в данном деле...".

17. 24 января 2007 г. Краснодарский краевой суд отклонил жалобу и оставил без изменения решение суда первой инстанции. Устное слушание, по-видимому, не проводилось. Суд кассационной инстанции указал, в частности, следующее:

"...Довод, относящийся к наличию отношений с A., не может рассматриваться как основание для проживания в России без действующего разрешения, выданного компетентным органом. Кроме того, [заявитель] уже подвергался штрафу за аналогичное правонарушение в отсутствие решения об административном выдворении. Принимая во внимание все обстоятельства, включая сведения о личности [заявителя], смягчающие и отягчающие вину обстоятельства, следует заключить, что суд первой инстанции вынес законное решение...".

Суд кассационной инстанции также отметил, что согласно протоколу об административном правонарушении заявитель был уведомлен о его правах, но не просил предоставить ему переводчика и сделал в протоколе запись от руки на русском языке.

18. Адвокат заявителя продолжал обжаловать применение к его клиенту меры административного выдворения. 2 марта 2007 г. краевая прокуратура уведомила адвоката о том, что выдворение является законным. Примерно 14 марта 2007 г. заявитель подал надзорную жалобу на решения судов от 11 и 24 января 2007 года. 2 апреля 2007 г. краевой суд уведомил адвоката о том, что его жалоба рассмотрена в порядке надзора, и нарушений не установлено.

19. В неустановленную дату заявитель подал надзорную жалобу в Верховный Суд Российской Федерации. 4 мая 2007 г. судья Верховного Суда Российской Федерации отклонил ее. Он указал, что отсутствие переводчика не может служить основанием для отмены решения, что заявитель не зарегистрировал брак с А. и что защита не предоставила районному суду или суду надзорной инстанции доказательства того, что заявитель являлся отцом двоих детей.

20. Как утверждает заявитель, сотрудники ФМС неоднократно сообщали ему, что государственные органы не имеют средств для оплаты его высылки, и предлагали ему вернуться в Камерун за свой счет. По утверждению властей Российской Федерации, поскольку срок действия национального паспорта заявителя истек 6 июня 2007 г., было необходимо возобновить его действие.

21. Письмом от 6 июля 2007 г. краевая прокуратура уведомила А. о том, что решение о выдворении не может быть исполнено, так как средства на это из федерального бюджета не выделены, и срок действия паспорта заявителя истек. Отмечалось, что Посольством Камеруна принимаются меры для выдачи заявителю сертификата отправки и проездных документов. 9 июля 2007 г. посольство выдало заявителю проездной документ. По-видимому, А. приобрела заявителю железнодорожный билет в Москву.

22. Заявитель был освобожден 16 июля 2007 г. В марте 2011 года адвокат заявителя представил в Европейский Суд письмо заявителя. В этом письме заявитель указал, что после освобождения он проживал с семьей в Краснодарском крае, должен был проявлять осторожность, поскольку не хотел быть задержанным, кроме того, решение о его административном выдворении сохраняло силу. Заявитель также отметил, что не мог легализовать свое пребывание в России, не мог работать или возбудить административные процедуры, связанные с браком или отцовством. По состоянию на апрель 2011 года выдворение заявителя не было осуществлено.

C. Условия содержания под стражей

23. С 11 января по 16 июля 2007 г. заявитель содержался в Копанском изоляторе.

24. Как утверждает заявитель, в период содержания под стражей он находился в металлическом трейлере. Зимой температура в трейлере опускалась до +5°С, а летом внутри было очень жарко. Заявитель получал питание только раз в сутки. Он принуждался к выполнению неоплачиваемой физической работы. Его состояние здоровья значительно ухудшилось, и для него несколько раз вызывали "скорую помощь".

25. Как утверждают власти Российской Федерации, в жилых помещениях изолятора каждому заключенному обеспечивались индивидуальная кровать, постельные принадлежности и тумбочка. В жилых помещениях имелись водоснабжение и электричество. Заключенные могли пользоваться душевой кабиной. На каждого заключенного приходилось 3 кв. м. Каждое подразделение имело собственную отопительную систему. Заявитель получал необходимую медицинскую помощь. Например, 24 апреля 2007 г. он был направлен в больницу в связи с ушибом брюшной полости. Заявитель встречался со своим адвокатом, А. и другими лицами, которые передавали ему продукты питания и одежду. Заключенные изолятора не принуждались к труду.

II. Применимое национальное законодательство и практика

A. Кодекс об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ)

26. Часть 1 статьи 18.8 КоАП РФ в редакции, действовавшей в январе 2007 года, предусматривала следующие нарушения правил пребывания иностранных граждан: отсутствие документов, подтверждающих право на пребывание в Российской Федерации, нарушение порядка регистрации или порядка проживания. Эти нарушения наказывались штрафом с административным выдворением из России или без него.

27. Исполнение постановления об административном выдворении за пределы Российской Федерации иностранного гражданина производится путем официальной передачи иностранного гражданина представителю властей иностранного государства, на территорию которого указанное лицо выдворяется, либо путем контролируемого самостоятельного выезда лица, подлежащего административному выдворению за пределы Российской Федерации (часть 1 статьи 32.10 КоАП РФ). Суд вправе заключить под стражу заинтересованное лицо до фактического выдворения (часть 5 статьи 32.10 КоАП РФ). Заключенный должен содержаться в месте, отведенном для этой цели, или в специальных учреждениях, которые должны отвечать санитарным требованиям и исключать возможность их самовольного оставления (статьи 27.3 и 27.6 КоАП РФ). Заключенный должен обеспечиваться питанием и медицинской помощью в соответствии с правилами, утвержденными Правительством Российской Федерации.

28. В Постановлении от 17 февраля 1998 г. N 6-П Конституционный Суд Российской Федерации указал со ссылкой на статью 22 Конституции России, что содержание под стражей лица, подлежащего выдворению из России, допускается только по судебному решению, до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Это решение должно установить, что без такого задержания решение о выдворении не может быть исполнено. Суд должен проверить законность и основания для заключения под стражу. Содержание под стражей в течение неопределенного срока является неприемлемым, поскольку оно может составлять самостоятельное наказание, не предусмотренное Конституцией России.

29. Статья 31.9 КоАП РФ в то время предусматривала, что постановление о назначении административного наказания не подлежит исполнению в случае, если это постановление не было приведено в исполнение в течение года со дня его вступления в законную силу. Течение срока давности могло быть прервано, если лицо, привлеченное к административной ответственности, уклонялось от исполнения постановления о назначении административного наказания.

B. Закон "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" (Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ)

30. Статья 5 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" (далее - Закон о правовом положении иностранных граждан) предусматривает, что временно пребывающий в Российской Федерации иностранный гражданин обязан выехать из Российской Федерации по истечении срока действия его визы или иного срока временного пребывания, за исключением случаев, когда на день истечения указанных сроков ему продлены срок действия визы или срок временного пребывания, либо у него приняты заявление и иные документы, необходимые для получения им разрешения на временное проживание. Депортация осуществляется за счет средств депортируемого иностранного гражданина, за исключением случая отсутствия таких средств (пункт 5 статьи 31 указанного Закона). Иностранные граждане, подлежащие депортации, по решению суда содержатся в специальных учреждениях (пункт 9 статьи 31 указанного закона).

31. Подпункт 3 пункта 1 статьи 7 Закона о правовом положении иностранных граждан предусматривает, что разрешение на временное проживание иностранному гражданину не выдается, если данный иностранный гражданин в течение пяти лет, предшествовавших дню подачи заявления о выдаче разрешения на временное проживание, подвергался административному выдворению за пределы Российской Федерации либо депортации.

32. В Постановлении от 7 декабря 2005 г. N 86-АД05-2 Верховный Суд Российской Федерации указал, что национальный суд должен был рассмотреть вопрос о соответствии решения о выдворении статье 8 Конвенции. Ввиду того, что исполнение административного наказания в виде выдворения за пределы Российской Федерации согласно статье 7 Закона о правовом положении иностранных граждан влечет невозможность получения разрешения на временное проживание в Российской Федерации в течение пяти лет, "не исключено серьезное вмешательство в право заявителей на уважение их семейной жизни". В другом постановлении Верховный Суд Российской Федерации привел иную мотивировку, отметив, что исполнение административного наказания в виде выдворения за пределы России "влечет нарушение существующих семейных отношений и препятствует воссоединению семьи" (Постановление от 24 января 2006 г. N 18-АД05-13). Верховный Суд Российской Федерации впоследствии указывал, что решение о выдворении должно быть основано на данных, подтверждающих необходимость применения к нарушителю такой меры ответственности "в качестве единственно возможного способа достижения справедливого баланса публичных и частных интересов" (Постановление от 29 марта 2006 г. N 86-АД06-1).

33. До 15 января 2007 г. Закон о правовом положении иностранных граждан содержал положения о регистрации иностранцев. Иностранцы должны были обратиться за "регистрацией" в течение трех дней с момента прибытия в Российскую Федерацию (статьи 20 и 21 указанного Закона).

C. Закон "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" (Федеральный закон от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ)

34. Согласно статье 27 Закона повторный въезд запрещается иностранцу в течение пяти лет с даты, в которую он подвергся административному выдворению из Российской Федерации.

D. Семейный кодекс

35. Статья 47 Семейного кодекса Российской Федерации предусматривает, что права и обязанности родителей и детей основываются на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке. Отцовство лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, устанавливается путем подачи в орган записи актов гражданского состояния совместного заявления отцом и матерью ребенка или по решению суда (статьи 48 и 49).

36. Как подтвердил Конституционный Суд Российской Федерации (Определение от 17 мая 1995 г. N 26-O), российское законодательство не признает "незарегистрированный брак", который не влечет каких-либо правовых последствий.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

37. Заявитель жаловался на условия содержания под стражей в Копанском изоляторе с 11 января по 16 июля 2007 г. Европейский Суд рассмотрит эту жалобу на основании статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

38. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не предоставил достоверных доказательств в поддержку своей жалобы и не возбуждал разбирательств на национальном уровне. Например, он мог обратиться в суд, если полагал, что условия содержания под стражей нарушали российское законодательство. В течение всего срока содержания под стражей заявитель мог подать жалобу прокурору. Власти Российской Федерации полагали, что заявитель содержался в приемлемых условиях.

39. Заявитель поддержал свою жалобу.

40. Как неоднократно указывал Европейский Суд, законные меры лишения лица свободы часто могут содержать элемент страдания или унижения. Однако нельзя утверждать, что содержание под стражей само по себе вызывает вопросы с точки зрения статьи 3 Конвенции. Тем не менее Европейский Суд напоминает, что статья 3 Конвенции требует от государства обеспечить, чтобы лицо содержалось в условиях, совместимых с уважением его человеческого достоинства, чтобы способ и метод исполнения этой меры не подвергали его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и чтобы, учитывая практические требования меры, связанной с лишением свободы, его здоровье и благополучие адекватно охранялись (см. Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, § 94, ECHR 2000-XI).

41. Европейский Суд напоминает, что для того, чтобы обращение рассматривалось как унижающее достоинство или бесчеловечное в значении статьи 3 Конвенции, оно должно достигать минимальной степени суровости (см. Постановление Европейского Суда по делу "Прайс против Соединенного Королевства" (Price v. United Kingdom), жалоба N 33394/96, § 24, ECHR 2001-VII). При оценке условий содержания под стражей следует учитывать совокупное влияние этих условий, а также конкретные утверждения заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дугоз против Греции" (Dougoz v. Greece), жалоба N 40907/98, § 46, ECHR 2001-II). Утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами.

42. Европейский Суд признавал, что содержание искателя убежища в блочном отсеке в течение двух месяцев без возможности прогулок или пользования телефоном, без чистого постельного белья и при недостатке средств гигиены приравнивается к унижающему человеческое достоинство обращению в значении статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 11 июня 2009 г. по делу "S.D. против Греции" (S.D. v. Greece), жалоба N 53541/07, §§ 49-54). Содержание под стражей шесть дней в ограниченном пространстве без прогулок, зоны отдыха, при необходимости спать на грязных матрасах и без свободного доступа в туалет также было признано неприемлемым в значении статьи 3 Конвенции (см. там же). Содержание под стражей искателя убежища в течение трех месяцев в помещении полицейского участка в виде административной меры, без прогулок и надлежащего питания также рассматривалось как унижающее достоинство обращение (см. Постановление Европейского Суда от 26 ноября 2009 г. по делу "Табеш против Греции" (Tabesh v. Greece), жалоба N 8256/07, §§ 38-44). Наконец, Европейский Суд установил, что содержание под стражей заявителя, который являлся искателем убежища, в течение трех месяцев в переполненной камере в ужасающих гигиенических и санитарных условиях без прогулок и мест приема пищи, где ветхое состояние туалетов делало их фактически непригодными и где заключенные спали в крайне отвратительных и стесненных условиях, приравнивалось к унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 22 июля 2010 г. по делу "A.A. против Греции" (A.A. v. Greece), жалоба N 12186/08, §§ 57-65).

43. В настоящем деле Европейский Суд вначале отмечает, что заявитель не подавал жалоб в какие-либо национальные органы, по крайней мере, в целях установления соответствующих фактов. Однако Европейский Суд не находит необходимым рассматривать довод властей Российской Федерации относительно неисчерпания национальных средств правовой защиты по следующим основаниям.

44. Европейский Суд отмечает, что на практике может быть очень сложно для заключенного собрать доказательства материальных условий его содержания под стражей, и Европейский Суд уже отмечал сложности, с которыми сталкиваются заявители при обосновании своих жалоб в отношении условий предварительного заключения в России в ходе уголовного следствия (см. Постановление Европейского Суда от 17 июня 2010 г. по делу "Щербаков против Российской Федерации" (Shcherbakov v. Russia), жалоба N 23939/02, § 81* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2011.)) В целом, заключенный не может допрашивать свидетелей, фотографировать камеру, измерять уровень влажности, температуру и так далее. Такие проверки обычно осуществляются самой администрацией учреждения либо специальными органами, надзирающими за тюрьмами. В идеале материальные условия должны оцениваться независимыми наблюдателями.

45. Европейский Суд напоминает, что в контексте жалоб на условия содержания под стражей допустимо в определенных обстоятельствах перекладывать бремя доказывания с заявителя на власти Российской Федерации (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 10 июня 2010 г. по делу "Захаркин против Российской Федерации" (Zakharkin v. Russia), жалоба N 1555/04, § 123* (* Там же. N 2/2011.), Постановление Европейского Суда от 28 мая 2009 г. по делу "Кокошкина против Российской Федерации" (Kokoshkina v. Russia), жалоба N 2052/08, § 59* (* Там же. N 10/2012.), и Постановление Европейского Суда от 6 апреля 2004 г. по делу "Ахмет Ёзкан и другие против Турции" (Ahmet Ozkan and Others v. Turkey), жалоба N 21689/93, § 426). Непредоставление государством-ответчиком убедительных доказательств, касающихся условий содержания под стражей, может привести к выводу об обоснованности утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда от 17 июня 2010 г. по делу "Губин против Российской Федерации" (Gubin v. Russia), жалоба N 8217/04, § 56* (* Там же. N 2/2011.), Постановление Европейского Суда по делу "Тимурташ против Турции" (Timurtas v. Turkey), жалоба N 23531/94, § 66, последняя часть, ECHR 2000-VI).

46. С точки зрения Европейского Суда, подобные обстоятельства в настоящем деле отсутствуют. Европейский Суд отмечает, что заявитель, которому оказывал помощь адвокат на национальном уровне и в Европейском Суде, не представил никаких доказательств в подтверждение своих требований, например, показания его сожительницы или адвоката, которые посещали его в изоляторе. Также он не предоставил показаний сокамерников и никаких других общедоступных документов или докладов в поддержку своих жалоб (см. для сравнения упоминавшиеся выше Постановление Европейского Суда по делу "Табеш против Греции", §§ 39 и 40, Постановление Европейского Суда по делу "S.D. против Греции" §§ 49 и 50, Постановление Европейского Суда по делу "A.A. против Греции", §§ 57-60, и Постановление Европейского Суда от 20 января 2011 г. по делу "Пайе против Франции" (Payet v. France), жалоба N 19606/08, §§ 82 и 83).

47. Кроме того, нет никаких указаний на то, что существовали какие-либо проблемы, связанные с переполненностью камер или недостатком личных спальных мест, которые Европейский Суд отмечал в делах, касавшихся российских следственных изоляторов. Наконец, представляется, что заявителю оказывалась медицинская помощь по мере необходимости.

48. Таким образом, при обстоятельствах настоящего дела заявитель не обосновал, что он содержался в условиях, несовместимых с его человеческим достоинством, что он подвергался страданиям или трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, или что, учитывая практические требования меры, связанной с лишением свободы, его здоровье и благополучие адекватно не охранялись.

49. Из этого следует, что жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в значении подпункта "a" пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.

II. Пункт 1 статьи 5 Конвенции

50. Европейский Суд также рассмотрит по собственной инициативе вопрос о том, являлось ли содержание заявителя под стражей с 11 января по 16 июля 2007 г. в Копанском изоляторе незаконным в нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче...".

A. Доводы сторон

51. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель содержался под стражей в соответствии с решением суда о его административном выдворении из страны в соответствии со статьей 32.10 КоАП РФ. Решение о содержании под стражей заявителя было принято судом и оставлено без изменений в суде кассационной инстанции в течение двух дней. Последующий период содержания под стражей с конца января по июнь 2007 года был связан с необходимостью принять меры для возвращения заявителя в Камерун. Процедуры выдворения были проведены с должной тщательностью, а некоторое время потребовалось для того, чтобы достичь соглашения с Камеруном о принятии заявителя, в частности, вследствие того, что его паспорт был просрочен.

52. Заявитель утверждал, что между январем и июлем 2007 года не предпринималось никаких мер "в связи с" его выдворением из страны. Задержка была вызвана невозможностью оплатить исполнение решения о выдворении и тем, что он сам не мог оплатить свою поездку в Камерун.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость

53. Европейский Суд полагает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Другие основания для признания жалобы неприемлемой отсутствуют.

2. Существо жалобы

54. Европейский Суд отмечает, что заявитель содержался под стражей в связи с его административным выдворением из Российской Федерации в Камерун. Административное выдворение является формой "высылки" в значении подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции.

55. Прежде всего Европейский Суд рассмотрит, было ли заключение под стражу заявителя "законным" в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции, включая вопрос о том, соответствовало ли оно "порядку, установленному законом". Срок содержания под стражей в принципе является законным, если он был установлен решением суда. Решение о содержании заявителя под стражей в связи с его административным выдворением было принято судом 11 января 2007 г. на основании статьи 32.10 КоАП РФ.

56. Европейский Суд также напоминает, что согласно мнению Конституционного Суда Российской Федерации решение суда о содержании под стражей выдворяемого из России лица должно устанавливать, что подобное содержание под стражей является необходимым для административного выдворения, суд должен проверить законность и основания для заключения под стражу, и содержание под стражей в течение неопределенного срока является неприемлемым (см. § 28 настоящего Постановления).

57. Хотя Европейский Суд не может не отметить, что решение от 11 января 2007 г. не содержит оснований для избрания меры пресечения в виде содержания под стражей, это упущение еще не означает наличия значительного или очевидного нарушения (см. Постановление Большой Палаты по делу "Морен против Германии" (Mooren v. Germany), жалоба N 11364/03, § 84, ECHR 2009-... и Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2007 г. "Лю против Российской Федерации" (Liu v. Russia)* (* Опубликовано под названием "Лю и Лю против Российской Федерации" (Liu and Liu v. Russia) (прим. переводчика).), жалоба N 42086/05, § 81* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 8/2008.)). Что касается применимого национального законодательства, подпункт "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции не требует, чтобы заключение под стражу лица, в отношении которого принимаются меры по выдворению, разумно считалось необходимым, например, с целью не позволить лицу продолжить заниматься преступной деятельностью или скрыться. В этой связи подпункт "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции устанавливает иной уровень защиты по сравнению с подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции: все, что требуется в соответствии с подпунктом "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, это чтобы действия совершались в отношении "лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче". Таким образом, неважно в значении подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, обосновано ли указанное выше решение о выдворении национальным законодательством или Конвенцией (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда "Лю против Российской Федерации", § 78).

58. Учитывая вышеизложенное относительно длительности содержания под стражей, Европейский Суд не находит, что национальный суд действовал недобросовестно или пренебрег возможностью применить соответствующее законодательство надлежащим образом. Следовательно, нельзя установить, что решение о заключении под стражу или последующем содержании под стражей было "незаконным" в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции.

59. Принимая во внимание указанное выше, Европейский Суд также напоминает, что любое лишение свободы является оправданным согласно подпункту "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции лишь в ходе разбирательства о высылке. Если разбирательство не ведется с надлежащей тщательностью, содержание под стражей перестает быть допустимым с точки зрения подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства", § 113). Другими словами, срок содержания под стражей по этому основанию не должен превышать разумного предела (см. Постановление Большой Палаты по делу "Саади против Соединенного Королевства" (Saadi v. United Kingdom), жалоба N 13229/03, § 74, ECHR 2008-...).

60. Европейский Суд отмечает, что заявитель провел около шести месяцев под стражей, ожидая административного выдворения. Необходимо отметить, что с 12 по 24 января 2007 г. длилось судебное разбирательство. Что касается последующего периода, Европейский Суд отмечает, что с середины марта до начала мая 2007 года заявитель подавал надзорные жалобы на предыдущие судебные решения в связи с его административным выдворением. Сторонами не утверждалось, что эти судебные разбирательства не являлись частью общего процесса выдворения. Таким образом, они должны быть приняты во внимание при оценке того, "продолжались" ли разбирательства о выдворении (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства", §§ 113-117). Наконец, сторонами не оспаривалось, что задержка была вызвана еще и тем, что паспорт заявителя был просрочен. Не утверждалось и не было доказано, что существовали какая-либо неоправданная задержка при освобождении заявителя или неисполнение решения о выдворении, несмотря на продление паспорта. Европейский Суд признает, что требование о надлежащей тщательности разбирательств было соблюдено в настоящем деле (см. для сравнения Решение Европейского Суда от 2 февраля 2010 г. по делу "Долинский против Эстонии" (Dolinskiy v. Estonia), жалоба N 14160/08, и Решение Европейского Суда от 4 октября 2001 г. по делу "Агниссан против Дании" (Agnissan v. Denmark), жалоба N 39964/98).

61. Соответственно, по делу требования подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей с 11 января по 16 июля 2007 г. нарушены не были.

III. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

62. Заявитель жаловался на основании статьи 8 Конвенции, что административное выдворение из России негативно повлияет на его семейную жизнь. Он также жаловался, что выдворение негативно повлияет на его двух малолетних детей. Статья 8 Конвенции предусматривает:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни...

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

63. Власти Российской Федерации утверждали, что статья 8 Конвенции не являлась применимой в отсутствие зарегистрированного брака между заявителем и А. Незарегистрированные брачные отношения ("гражданский брак") не признаются российским законодательством и не предполагают каких-либо особых прав, в частности, что касается общих материальных обязательств супругов, наследства или льгот. Заявитель не проявил надлежащую старательность для получения разрешения остаться в Российской Федерации, легализации его отношений с А. и установления отцовства в отношении его дочери. Он был признан виновным в нарушении норм пребывания иностранных граждан. Таким образом, нельзя сделать вывод, что заявитель особенно заботился о нормальной "семейной жизни" в Российской Федерации. Несмотря на это, национальные суды тщательно рассмотрели данные доводы.

64. Даже при наличии "семейной жизни", гарантируемой статьей 8 Конвенции, выдворение заявителя из Российской Федерации было применено в соответствии с КоАП РФ за неоднократные нарушения им иммиграционных норм. Это решение было направлено на защиту общественной безопасности и предотвращение беспорядков, учитывая, что заявитель не предпринял никаких попыток использования различных способов получения разрешения на пребывание в Российской Федерации.

65. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что при административном разбирательстве заявитель был уведомлен относительно его прав, предусмотренных в КоАП РФ, включая право на адвоката и услуги переводчика. Заявитель не выдвинул никаких особых требований в этой связи. Учитывая, что заявитель прожил в России примерно 12 лет, не было достаточных оснований полагать, что владение заявителем русским языком настолько ограничено, что он будет лишен возможности отстаивать свою позицию в суде. Заявитель был представлен адвокатом в национальных судах, включая суды кассационной инстанции, в которых рассматривались его жалобы на решение об административном выдворении.

2. Заявитель

66. Заявитель утверждал, что решение об административном выдворении и его возможное исполнение нарушают его "семейную жизнь". Заявитель проживал со своей гражданской женой А. и был отцом двух ее детей, которые имели его отчество, а сын также имел его фамилию согласно свидетельству о рождении. Национальные суды не рассматривали жалобы на нарушения, относящиеся к статье 8 Конвенции.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость

67. Прежде всего Европейский Суд рассмотрит довод властей Российской Федерации относительно применимости в настоящем деле статьи 8 Конвенции в отсутствие зарегистрированного брака между заявителем и А.

68. Европейский Суд напоминает, во-первых, что статья 8 Конвенции защищает право на установление и развитие отношений с иными людьми и окружающим миром и иногда может затрагивать вопросы социальной идентичности лица. Совокупность социальных связей между оседлыми мигрантами и обществом, в котором они проживают, частично составляет понятие "личной жизни" в значении статьи 8 Конвенции. Несмотря на наличие или отсутствие "семейной жизни", выдворение оседлого мигранта, таким образом, приводит к нарушению его права на уважение "частной жизни". От обстоятельств конкретного дела зависит, на каком аспекте Европейскому Суду будет необходимо сосредоточить свое внимание: "семейной жизни" или "личной жизни" (см. Постановление Большой Палаты по делу "Юнер против Нидерландов" (Uner v. Netherlands), жалоба N 46410/99, § 59, ECHR 2006-XII).

69. Что касается понятия "семейной жизни", Европейский Суд напоминает, что согласно его прецедентной практике понятие семьи в значении статьи 8 Конвенции включает в себя не только зарегистрированные супружеские отношения, но и другие "семейные" связи, которые предусматривают, что их участники живут совместно вне законного брака (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Шальк и Копф против Австрии" (Schalk and Kopf v. Austria), жалоба N 30141/04, § 94, ECHR 2010-... и Постановление Европейского Суда от 26 мая 1994 г. по делу "Киган против Ирландии" (Keegan v. Ireland), § 44, Series A, N 290).

70. Во-вторых, что касается малолетних детей, Европейский Суд также напоминает, что ребенок, рожденный от брачных отношений, в силу самого закона является частью этой "семьи" с момента его рождения и в связи с ним (см. Постановление Европейского Суда от 21 июня 1988 г. по делу "Беррехаб против Нидерландов" (Berrehab v. Netherlands), § 21, Series A, N 138). Таким образом, между ребенком и его родителями существует связь, составляющая семейную жизнь. Наличие или отсутствие "семейной жизни" - по существу вопрос факта, зависящий от реального существования на практике близких личных связей, например, проявляемый интерес и признание отцом ребенка до и после рождения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Леббинк против Нидерландов"* (* Опубликовано под названием "Л. против Нидерландов" (прим. переводчика).) (Lebbink v. Netherlands), жалоба N 45582/99, § 36, ECHR 2004-IV).

71. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что вопрос относительно наличия частной и/или семейной жизни не рассматривался на национальном уровне с учетом вышеизложенных принципов (см. §§ 17 и 19 настоящего Постановления). Следовательно, Европейский Суд оценит его самостоятельно с учетом доводов сторон.

72. Европейский Суд подчеркивает, что государством-ответчиком не оспорен довод заявителя о том, что он прибыл в Российскую Федерацию в 1995 году, то есть примерно в возрасте 14 лет. Сторонами не оспаривалось, что с 2004 года заявитель проживал в гражданском браке с российской гражданкой А. Также не оспаривалось, что, по крайней мере, с октября 2004 года по сентябрь 2006 года заявитель находился в Российской Федерации на законных основаниях.

73. Европейский Суд также отмечает, что А. родила двух детей в 2005 и 2006 годах. Мальчик получил фамилию заявителя, который формально признал его сыном. В то время как над девочкой формально не было установлено отцовство по неуказанным причинам, у нее было отчество заявителя. Важно, и это не оспаривалось сторонами, что заявитель и А. проживали совместно, включая родившихся впоследствии двоих детей. Равным образом представляется, что заявитель с самого начала понимал свою роль отца детей.

74. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, имел ли заявитель личную и/или семейную жизнь в значении пункта 1 статьи 8 Конвенции, должен быть рассмотрен с учетом его положения в то время, когда оспариваемая мера была к нему применена (см. Постановление Большой Палаты от 23 июня 2008 г. по делу "Маслов против Австрии" (Maslov v. Austria), жалоба N 1638/03, § 61, и Постановление Европейского Суда от 21 октября 1997 г. по делу "Бужлифа против Франции" (Boujlifa v. France), § 36, Reports of Judgments and Decisions 1997-VI). В любом случае Европейский Суд отмечает, что соответствующие фактические и правовые обстоятельства значительно не изменились с января 2007 года. В то же время Европейский Суд не может не отметить то обстоятельство, что, по крайней мере, до апреля 2011 года выдворение в отношении заявителя не было исполнено. Отсюда следует, что семейная жизнь заявителя с А. продолжалась в Российской Федерации с 2007 по 2011 год, и что, в частности, дети достигли возраста пяти лет или приблизились к нему.

75. Исходя из указанных соображений, Европейский Суд полагает, что отношения заявителя с А. и двумя детьми составляли "семейную жизнь". Европейский Суд, таким образом, устанавливает, что обстоятельства настоящего дела относятся к сфере действия пункта 1 статьи 8 Конвенции.

76. Европейский Суд также отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

77. Европейский Суд напоминает, что на государство как на субъект международного права и его международных соглашений возложена обязанность контролировать въезд иностранцев и их пребывание на своей территории (см. в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда "Маслов против Австрии", § 68). Конвенция не гарантирует права на организацию семейной жизни в конкретной стране, и для выполнения задачи по поддержанию общественного порядка участвующие страны имеют полномочия для выдворения иностранцев, совершивших преступления. Однако их решения в этой связи, поскольку они могут нарушить права, охраняемые пунктом 1 статьи 8 Конвенции, должны находиться в соответствии с законодательством и критерием необходимости высылки в демократическом обществе, то есть быть оправданными неотложной общественной необходимостью и, в частности, соразмерными преследуемой законной цели (см. Постановление Большой Палаты по делу "Сливенко против Латвии" (Slivenko v. Latvia), жалоба N 48321/99, ECHR 2003-X, § 113).

78. Относимый критерий для оценки Европейским Судом необходимости высылки в демократическом обществе был недавно сформулирован следующим образом в упоминавшемся выше деле "Юнер против Нидерландов" (§§ 57-58):

"...57. Хотя статья 8 Конвенции не... содержит абсолютного права какой-либо категории иностранцев не быть высланными, прецедентная практика Европейского Суда неоднократно подтверждала возможность наличия обстоятельств, при которых высылка иностранца породит нарушение этого положения... В деле Бультифа* (* Имеется в виду Постановление Европейского Суда от 2 августа 2001 г. по делу "Бультиф против Швейцарии" (Boultif v. Switzerland), жалоба N 54273/00, § 48 (прим. переводчика).) Европейский Суд выработал соответствующие критерии, которые используются при оценке того, являлась ли высылка мерой, необходимой в демократическом обществе и пропорциональной преследуемой законной цели. Этими критериями... являются:

- характер и тяжесть нарушения, совершенного заявителем;

- длительность пребывания заявителя в стране, из которой он подлежит высылке;

- время, прошедшее после совершения нарушения, и поведение заявителя в этот период;

- гражданство заинтересованных лиц;

- семейная ситуация заявителя, в частности, длительность брака и другие факторы, отражающие реальность семейной жизни пары;

- знал ли другой супруг о нарушении в момент создания семейных отношений;

- имеются ли дети от брака и если да, сколько их;

- серьезность сложностей, с которыми предположительно столкнется супруг в стране, в которую должен быть выслан заявитель...".

79. Европейский Суд учитывает наилучшие интересы и благополучие детей, в частности, уровень трудностей, с которыми дети заявителя могут столкнуться в стране, в которую высылают заявителя, прочность социальных, культурных и семейных связей со страной пребывания и страной назначения.

80. Хотя указанные выше критерии должны способствовать применению национальными судами статьи 8 Конвенции в делах о выдворении, значение, придаваемое тому или иному критерию, будет различным в зависимости от особых обстоятельств каждого дела.

81. Государство должно установить справедливое равновесие между конкурирующими интересами лица и общества в целом, и в обоих контекстах государство имеет определенные пределы усмотрения. Более того, статья 8 Конвенции не возлагает общего обязательства на государство уважать выбор иммигрантами страны своего пребывания и санкционировать воссоздание семей на своей территории. Тем не менее в делах, которые касаются семейной жизни и иммиграции, объем обязанности государства допустить родственников лиц, пребывающих на его территории, будет зависеть от конкретных обстоятельств лиц и их основных интересов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Родригис да Силва и Хогкамер против Нидерландов" (Rodrigues da Silva and Hoogkamer v. Netherlands), жалоба N 50435/99, § 39, ECHR 2006-I).

82. В этой связи должны быть учтены такие факторы, как уровень нарушения семейной жизни, уровень связей в государстве-участнике, существуют ли непреодолимые препятствия для проживания семьи в родной стране для одного или более из них и существуют ли там факторы иммиграционного контроля (например, случаи нарушения иммиграционного законодательства) или соображения общественного порядка, свидетельствующие в пользу исключения (см. там же). Другим важным фактором может стать вопрос, началась ли семейная жизнь после того, как конкретные лица были предупреждены о том, что иммиграционный статус одного из них делал сохранение семейной жизни в принимающей стране изначально рискованным (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 31 июля 2008 г. по делу "Дарен Омореги и другие против Норвегии" (Darren Omoregie and Others v. Norway), жалоба N 265/07, § 57).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

83. Европейский Суд полагает, что административное выдворение из страны создает "вмешательство" в право заявителя на уважение его семейной жизни. Это вмешательство влечет нарушение статьи 8 Конвенции, если только оно не является оправданным с точки зрения пункта 2 статьи 8 Конвенции.

84. Европейский Суд полагает, что вмешательство в настоящем деле соответствовало законодательству, а именно статье 18.8 КоАП РФ. Административное выдворение из страны являлось дополнительным наказанием за нарушение правил пребывания иностранцев. Заявитель был признан виновным вследствие отсутствия "регистрации" (см. §§ 26 и 33 настоящего Постановления).

85. Власти Российской Федерации утверждали, что данное вмешательство преследовало законную цель защиты общественной безопасности и порядка. Однако ключевым вопросом для Европейского Суда является тот, была ли эта мера необходимой в демократическом обществе и пропорциональной преследуемой законной цели.

86. Европейский Суд напоминает, что сторонами не оспаривалось, что заявитель прибыл в Российскую Федерацию в 1995 году в возрасте 14 лет, а затем был принят в высшее учебное заведение. С 2003 или 2004 года заявитель на законных основаниях проживал в Краснодарском крае с гражданкой Российской Федерации в качестве сожителя. В сентябре 2006 года документ, предоставлявший ему право на пребывание в Российской Федерации, был аннулирован.

87. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что нарушение, за которое 11 января 2007 г. заявителю было предписано покинуть Российскую Федерацию, состояло в несоблюдении установленных для иностранцев правил "регистрации", относящемся к незначительным административным правонарушениям (см. § 26 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что до 15 января 2007 г. Закон о правовом положении иностранных граждан содержал положения о регистрации иностранных граждан. Иностранцы должны были обратиться за "регистрацией" в течение трех дней по прибытии в Россию (см. § 33 настоящего Постановления). Европейский Суд учитывает довод властей Российской Федерации о том, что в ноябре 2006 года заявитель был оштрафован за это нарушение.

88. Тем не менее Европейский Суд не убежден, что после того, как его регистрация была аннулирована в сентябре 2006 года, заявитель, который более не являлся "законно" пребывающим в стране, имел какую-либо возможность легализовать свое присутствие в Российской Федерации, учитывая применимые положения и процедуры российского законодательства. Согласно Закону о правовом положении иностранных граждан иностранец должен покинуть территорию Российской Федерации по истечении разрешенного ему периода времени пребывания в стране, за исключением случаев, когда в дату истечения этого срока он уже получил разрешение на продление и возобновление данного срока или когда его заявление о продлении и другие документы были приняты на рассмотрение (см. § 30 настоящего Постановления).

89. Таким образом, представляется, что при обстоятельствах дела заявитель должен был покинуть Российскую Федерацию, чтобы иметь законное основание обратиться за новым разрешением на пребывание на территории Российской Федерации. Действительно, поскольку заявитель не имел никакого разрешения на пребывание в стране, ему была предоставлена транзитная виза с 7 по 16 ноября 2006 г., чтобы дать ему возможность покинуть Российскую Федерацию. Однако он не выехал из страны, как он объяснил, так как его жена недавно родила второго ребенка, и он должен был заботиться об их первом ребенке. В связи с тем, что поведение заявителя и его возможные попытки узаконить свое присутствие в Российской Федерации могут быть существенными для оценки, Европейский Суд полагает, что заявитель действовал без особой тщательности и поэтому попал в "безвыходное положение" относительно своего иммиграционного статуса в Российской Федерации. В то же время необходимо отметить, что заявитель был признан виновным в несоблюдении правил регистрации, а не в пребывании в стране без соответствующего документа, такого как виза или разрешение на пребывание.

90. Как можно видеть из протокола административного правонарушения, заявитель ограничил свои объяснения задержавшему его сотруднику утверждением об отсутствии достаточного времени для продления разрешения на пребывание. В отсутствие адвоката заявитель не затрагивал причин, касавшихся его семейной жизни, на слушании в суде первой инстанции, рассматривавшем дело об административном правонарушении. Европейский Суд согласен с властями Российской Федерации в том, что можно разумно полагать, что, находясь в России в течение столь длительного периода, заявитель мог обладать некоторым уровнем знания русского языка, который мог быть достаточен для подачи жалоб национальным властям или понимания своих процессуальных прав (см. с необходимыми изменениями Постановление Европейского Суда от 14 января 2003 г. по делу "Лагерблом против Швеции" (Lagerblom v. Sweden), жалоба N 26891/95, §§ 61 и 62).

91. Вместе с тем, учитывая природу разбирательства, касавшегося возможного нарушения правил регистрации или пребывания иностранных граждан, Европейский Суд признает, что значение причин, связанных с влиянием на его семейную жизнь, могло быть неочевидным для заявителя в тот момент разбирательства. Следует отметить, что подобный аргумент был выдвинут в суде кассационной инстанции, а также в надзорных жалобах, когда заявитель обжаловал решение о его административном выдворении.

92. Таким образом, хотя поведение заявителя небезупречно, позиция властей Российской Федерации в настоящем деле также порождает серьезные вопросы с точки зрения статьи 8 Конвенции.

93. По мнению Европейского Суда, право должностных лиц применять меру в виде выдворения может создавать важное средство предотвращения серьезных и неоднократных нарушений иммиграционных правил. Схема применения национального иммиграционного законодательства, которая, как в настоящем деле, основана на административных санкциях в виде выдворения, не нарушает статью 8 Конвенции. В любом случае Европейский Суд не должен абстрактно рассматривать соответствие иммиграционных процедур Конвенции, но должен убедиться конкретно, какое влияние оказало применение таких процедур на права заявителя, предусмотренные статьей 8 Конвенции.

94. Европейский Суд напоминает в этой связи, что, хотя национальные власти пользуются определенным усмотрением при вмешательстве в осуществление права, установленного Конвенцией, такого как в настоящем деле, процессуальные гарантии, доступные лицу, имеют особое значение при определении того, осталось ли государство-ответчик в пределах своего усмотрения. Действительно, прецедентная практика Европейского Суда указывает, что, хотя статья 8 Конвенции не содержит никаких прямых процессуальных требований, процесс принятия решений, повлекший меры вмешательства, должен быть справедливым и таким, чтобы надлежащим образом обеспечивать уважение интересов, защищаемых статьей 8 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты по делу "Чапман против Соединенного Королевства" (Chapman v. United Kingdom), жалоба N 27238/95, § 92, ECHR 2001-I, и Постановление Европейского Суда от 25 сентября 1996 г. по делу "Бакли против Соединенного Королевства" (Buckley v. United Kingdom), § 76, Reports 1996-IV).

95. Сторонами не утверждалось, что национальные суды при рассмотрении дела об административном правонарушении, как в настоящем деле, не имели возможности принять во внимание соответствующие принципы статьи 8 Конвенции (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 13 мая 2008 г. по делу "Макканн против Соединенного Королевства" (McCann v. United Kingdom), жалоба N 19009/04, §§ 49-55). Напротив, национальная судебная практика предусматривает, что причины, касающиеся семейной жизни, должны приниматься во внимание при принятии решения об административном выдворении (см. § 32 настоящего Постановления).

96. Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд не удовлетворен мотивировкой суда кассационной инстанции в части фактических и правовых оснований, связанных с семейной жизнью заявителя, когда решение об административном выдворении из Российской Федерации было оставлено без изменений. Как уже отмечалось, суд не ссылался на применимые принципы Конвенции относительно наличия частной и/или семейной жизни (см. также §§ 19 и 36 настоящего Постановления). Более того, необходимо учитывать, что, если, как в настоящем деле, вмешательство в права заявителя, установленные статьей 8 Конвенции, имело законную цель защиты общественной безопасности или порядка, национальные власти должны оценивать степень угрозы общественной безопасности и порядку со стороны заявителя.

97. Европейский Суд также отмечает, что, несмотря на значение личных показаний, суд кассационной инстанции не провел устного слушания. Также он не нашел необходимым заслушать А. Заявителю было указано, что в соответствии с применимым законодательством выдворение влекло запрет на его въезд в Российскую Федерацию в течение пяти лет и получения разрешения на временное пребывание на тот же срок (см. §§ 31 и 34 настоящего Постановления). При таких обстоятельствах, как это предусмотрено российским законодательством (см. § 32 настоящего Постановления), национальные власти должны были рассмотреть вопрос о наилучших интересах и благополучии детей, а также о прочности социальных, культурных и семейных связей с Камеруном и Российской Федерацией (см. также упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Юнер против Нидерландов", § 58).

98. Таким образом, отсутствие оценки национальных властей влияния их решений на семейную жизнь заявителя должно рассматриваться как выходящее за пределы усмотрения государства.

99. При обстоятельствах настоящего дела Европейский Суд полагает, что не было четко установлено, что нарушение заявителем требований правил пребывания и регистрации перевешивало то обстоятельство, что заявитель проживал в Российской Федерации продолжительное время, ведя хозяйство с российской гражданкой, с которой у них было двоих общих детей.

100. Соответственно, Европейский Суд находит, что выдворение заявителя из Российской Федерации составит нарушение статьи 8 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции

101. Заявитель далее жаловался, что не был представлен надлежащим образом в ходе разбирательства его дела в Российской Федерации. Эта жалоба должна быть рассмотрена на основании статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции, которая предусматривает:

"Иностранец, на законных основаниях проживающий на территории какого-либо государства, не может быть выслан из него иначе как во исполнение решения, принятого в соответствии с законом, и должен иметь возможность:

(a) представить аргументы против его высылки,

(b) требовать пересмотра его дела и

(c) для этих целей быть представленным перед компетентным органом или перед одним или несколькими лицами, назначенными таким органом...".

102. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель более не проживал на "законных" основания в Российской Федерации после 9 сентября 2006 г. Это было установлено решением суда от 3 ноября 2006 г. Заявителю была выдана транзитная виза, действительная с 7 по 16 ноября 2006 г., чтобы позволить ему покинуть Российскую Федерацию. Вместо этого он продолжал незаконное проживание в стране. Таким образом, заявитель не находился в Российской Федерации на законных основаниях в ходе судебного разбирательства в отношении него в 2007 году.

103. Заявитель поддержал свою жалобу.

104. Европейский Суд отмечает, что в ходе рассмотрения административного дела в 2007 году заявитель не находился в Российской Федерации на законных основаниях. Отсюда следует, что эта жалоба несовместима с положениями Конвенции ratione materiae* (* Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

105. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

106. Заявитель требовал 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

107. Власти Российской Федерации оспорили это требование.

108. Европейский Суд присуждает заявителю 9 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

109. Заявитель также требовал 1 050 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных им в национальных судах и Европейском Суде.

110. Власти Российской Федерации оспорили это требование.

111. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом вышеизложенных критериев Европейский Суд присуждает 800 евро по этому основанию, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

112. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу в части содержания заявителя под стражей в связи с его административным выдворением из Российской Федерации и жалобу в части его семейной жизни приемлемой, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что по делу требования подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции нарушены не были;

3) постановил, что выдворение заявителя из Российской Федерации составит нарушение статьи 8 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 9 000 евро (девять тысяч евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 800 евро (восемьсот евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 27 сентября 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда