Постановление Европейского Суда по правам человека от 27 марта 2012 г. Дело "Кадирова и другие (Kadirova and Others) против Российской Федерации" (жалоба N 5432/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Кадирова и другие (Kadirova and Others) против Российской Федерации"
(Жалоба N 5432/07)

Постановление Суда

Страсбург, 27 марта 2012 г.

По делу "Кадирова и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Пэра Лоренсена, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лафранк,

Линоса-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 6 марта 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 5432/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) четырьмя гражданами Российской Федерации, перечисленными в § 6 настоящего Постановления (далее - заявители), 21 января 2007 г.

2. Интересы заявителей представляли юристы фонда "Правовая инициатива по России", нидерландская неправительственная организация, имеющая представительство в России. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 8 апреля 2009 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке, а также коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с бывшим пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. 3 мая 2011 г., после консультаций со сторонами, Европейский Суд удовлетворил ходатайство Яхи Яхъяевой и позволил ей вступить в разбирательство.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу и против применения правила 41 Регламента Суда. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявителями являются:

1) Марьям Кадирова (допускается также написание Кадырова), 1958 года рождения;

2) Зултмат Бетилгириева, 1959 года рождения;

3) Хасан Кадыров, 1957 года рождения;

4) Зелимхан Кадыров, 1987 года рождения;

5) Яха Яхъяева, 1978 года рождения.

7. Заявители являются родственниками Асет Яхъяевой, 1956 года рождения, и Миланы Бетилгириевой* (* В литературе также встречается написание "Бетельгириева" (прим. переводчика).), 1980 года рождения. Первая заявительница является мачехой Миланы Бетилгириевой и родственницей Асет Яхъяевой, вторая заявительница - матерью Миланы Бетилгириевой, третий заявитель - отцом Миланы Бетилгириевой и братом Асет Яхъяевой, он женат на первой заявительнице. Четвертый заявитель - брат Миланы Бетилгириевой и племянник Асет Яхъяевой. Пятая заявительница является дочерью Асет Яхъяевой.

8. Все заявители - граждане России. Первая заявительница и четвертый заявитель проживают в Грозном, вторая заявительница - в селе Дачу-Борзой, а третий заявитель и пятая заявительница проживают в селе Дуба-Юрт, все эти населенные пункты находятся в Чеченской Республике.

A. Исчезновение Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой

1. Доводы заявителей

9. Изложение событий основано на информации, предоставленной в жалобе и письменных показаниях Ф.С., М.И. и Г.С. от 10 декабря 2006 г.

(a) Исчезновение Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой

10. В ноябре 2001 года Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева направились в село Сержень-Юрт, чтобы навестить своих родственников.

11. Вечером 6 ноября 2001 г. Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева навестили Ф.С. и остались ночевать у нее в доме вместе с остальными женщинами, включая М.И. и Г.С. Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева спали на кухне. Ф.С., М.И., Г.С. и две другие женщины занимали другие помещения.

12. Около 5.00 7 ноября 2001 г. пятеро вооруженных мужчин в военной форме ворвались в дом. Не совсем ясно, как они вошли, поскольку двери не были сломаны, и дверной замок не был поврежден. Мужчины разговаривали на русском языке, один из них был в маске. Женщины сделали вывод, что это были военнослужащие.

13. Один из мужчин прижал автомат к шее Ф.С. и приказал ей сохранять спокойствие. Он объяснил, что они "ищут мужчин". Ф.С. ответила, что в доме нет мужчин. После этого он потребовал от нее показать другие комнаты и забрал деньги и ювелирные изделия, несмотря на ее протесты. В какой-то момент мужчина грубо схватил Ф.С., и она потеряла сознание. Один из военнослужащих угрожал женщинам убийством, а другой поднял одеяло, которым женщины укрывались, и просил их "показать свои ноги и свою красоту". Мужчина в маске немедленно вмешался и заставил его покинуть комнату. Затем он приказал женщинам лечь на одном диване, сохранять спокойствие и сказал им, что мужчины останутся в доме до утра, когда они доставят женщин в военную комендатуру и "решат, что делать с ними". Затем мужчины покинули комнату. Все женщины подчинились приказу и остались на месте. Ф.С. слышала, как вооруженные люди кричали в другой комнате, что нашли оружие. М.И. подслушала разговор, во время которого у Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой требовали их паспорта.

14. Утром 7 ноября 2001 г. М.И. вышла на кухню, но не нашла там Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. Она немедленно сообщила своему отцу А.И. об их исчезновении.

15. Заявители не имели сведений об Асет Яхъяевой и Милане Бетилгириевой с 7 ноября 2001 г.

(b) Поиск пропавших женщин заявителями

16. 7 ноября 2001 г., предупрежденный своей дочерью, А.И. пошел искать пропавших женщин. Он узнал от соседей, что российские федеральные войска проводили в Сержень-Юрте операцию по "зачистке" и что село было окружено военнослужащими, которые использовали БТР. Большинство жителей и местная администрация знали о спецоперации.

17. Утром того же дня, после завершения операции по зачистке, войска во главе с военным комендантом Шалинского района Г.Н. собрались в одной части Сержень-Юрта, готовясь покинуть село. В этот момент А.И., заместитель главы местной администрации С. и несколько жителей деревни пожаловались Г.Н. на похищение Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой. В ответ Г.Н. пообещал им, что паспорта женщин будут проверены и "если не будет проблем, они будут освобождены". В это же время мимо проезжали два бронетранспортера (далее - БТР) и грузовик КАМАЗ, который вел житель Сержень-Юрта. По утверждениям водителя КАМАЗа, БТР принадлежали российской военной группировке "ДОН-2", которая в период, относящийся к обстоятельствам дела, дислоцировалась между Сержень-Юртом и селом Шали.

18. Затем Г.Н. взял паспорта Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой и сел в БТР, который направлялся в сторону Шали. А.И. и С. следовали за БТР в своей машине и видели, как он остановился около двух других БТР, стоявших на окраине села. После разговора с военнослужащими Г.Н. вернул паспорта пропавших женщин А.И. и велел ему приехать в Шали, чтобы забрать оттуда Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. Когда А.И. и С. прибыли в военную комендатуру Шалинского района (далее - военная комендатура), Г.Н. передал им записку, сообщив им, что они могут забрать женщин во Временном отделе внутренних дел Шалинского района (далее - ВОВД).

19. В ВОВД А.И., С. и некоторые заявители представили в милицию заявление Г.Н. и удостоверения личностей пропавших без вести женщин. Сотрудники милиции проверили удостоверения личностей по своей базе данных и сообщили родственникам, что они не подозревают пропавших женщин в совершении преступлений и что у них нет информации об их местонахождении.

20. 7 ноября 2001 г. первая заявительница сообщила о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой в прокуратуру Шалинского района (далее - районная прокуратура). В ту же дату несколько следователей из районной прокуратуры прибыли в Сержень-Юрт для допроса свидетелей и осмотра места преступления. Как утверждают заявители, во время допроса некоторые свидетели утверждали, что в ночь с 6 ноября 2001 г. несколько военнослужащих прибыли в Сержень-Юрт на БТР, чтобы набрать воды, и забрали Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. Следователи обнаружили следы БТР, как было указано свидетелями, составили соответствующие протоколы и уехали.

21. В неустановленную дату родственники Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой спросили военнослужащих на блокпосту, расположенном между Шали и Сержень-Юрт, нет ли у них информации о похищенных женщинах. Один из военнослужащих предположительно сообщил им, что слышал о задержании двух женщин по армейским внутренним каналам связи. На следующий день этот военнослужащий был переведен с блокпоста.

22. В последующие дни заявители узнали, что спецоперация в Сержень-Юрте 7 ноября 2001 г. проводилась совместно военнослужащими военной комендатуры под руководством Г.Н., сотрудниками милиции ВОВД, военнослужащими военного подразделения "ДОН-2", военнослужащими 70-го полка российской армии в период, относящийся к обстоятельствам дела, дислоцировавшегося на окраине Шали, и сотрудниками Федеральной службы безопасности (далее - ФСБ) и Главного разведывательного управления Министерства обороны (ГРУ).

23. Несколько раз заявители встречались с Г.Н. и просили его отпустить Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву, но он отрицал их задержание.

24. Через три месяца после исчезновения Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой заявители встретились с жителем села Герменчук, который ранее содержался в расположении группировки "ДОН-2". По его словам, две женщины находились в яме в расположении этой группировки. Военнослужащие бросили им одеяло и свитер, поскольку было холодно. Он слышал, как женщины плакали в яме. Однако он не захотел повторить свои показания следователям районной прокуратуры из-за страха за свою жизнь.

25. Впоследствии заявители связались с человеком, которого они назвали "посредником". По его словам, Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева были переданы из военного подразделения "ДОН-2" в 70-й полк, а затем на военную базу в Ханкале. В Ханкале их пытали сотрудники ФСБ с целью получения от них признания в участии в незаконных вооруженных формированиях. Милана Бетилгириева в итоге была обвинена в участии в незаконных вооруженных формированиях. Аналогичные обвинения были сфабрикованы против Асет Яхъяевой. "Посредник" утверждал, что трудно "забрать обеих женщин из Ханкалы" и что заявители должны сначала попытаться добиться освобождения Миланы Бетилгириевой. Он также просил заявителей не разглашать информацию, которую им дал. "Посредник" заявил, что, если его будут допрашивать представители государства, он откажется от своих утверждений, так как боится за свою жизнь. В дальнейшем до заявителей дошли слухи, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева содержатся в тюрьме Пятигорска Ставропольского края.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

26. Власти Российской Федерации не оспаривали большинства фактов, предоставленных заявителями, но утверждали, что внутреннее расследование не нашло доказательств того, что родственницы заявителей были похищены военнослужащими.

B. Расследование похищения Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой

1. Версия событий, изложенная заявителями

27. 7 ноября 2001 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело в связи с похищением Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой на основании части 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах). Делу был присвоен N 24206. Письмом от той же даты заявители были уведомлены об этом постановлении.

28. В неустановленную дату первая заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу N 24206.

29. 7 января 2002 г. расследование было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных.

30. Письмом от 13 марта 2002 г. Управление Федеральной службы безопасности по Чеченской Республике (далее - Управление ФСБ по Чеченской Республике) сообщило первой заявительнице, что сотрудники управления не задерживали Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву.

31. В ответ на жалобу первой заявительницы 13 марта 2002 г. вышестоящий прокурор отменил постановление о приостановлении расследования, установив, что следователи, в производстве которых находится дело, не приняли всех возможных мер для выявления виновных и установления местонахождения потерпевших. Он предложил возобновить расследование.

32. 1 апреля и 25 мая 2002 г. первая заявительница и третий заявитель подали жалобы о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой в Государственную Думу России, Генеральную прокуратуру, Прокуратуру Чеченской Республики (далее - республиканская прокуратура), правительство Чеченской Республики и ФСБ.

33. Письмами от 4 и 5 июня 2002 г. республиканская прокуратура и правительство Чеченской Республики, соответственно, направили жалобы первой заявительницы и третьего заявителя в районную прокуратуру "для проверки".

34. Письмом, датированным 29 июня 2002 г., в ответ на повторную жалобу первой заявительницы, районная прокуратура сообщила ей, что расследование по делу N 24206 было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. Такое же письмо было направлено второй заявительнице 8 августа 2002 г.

35. 5 января 2003 г. районная прокуратура возобновила расследование и уведомила об этом первую заявительницу.

36. Письмом от 28 января 2003 г. республиканская прокуратура сообщила первой заявительнице, что расследование дела N 24206 продолжается и что она должна обращаться в районную прокуратуру, которая выполнит дальнейшие следственные действия, если сочтет проводимые мероприятия недостаточными.

37. Письмом от 27 ноября 2003 г. районная прокуратура уведомила первую заявительницу о том, что расследование приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц. В неустановленную дату расследование было возобновлено, но 11 июня 2004 г. оно было опять приостановлено по тем же причинам.

38. Письмом от 26 июня 2006 г. республиканская прокуратура уведомила вторую заявительницу о том, что расследование возобновлено 22 июня 2006 г.

39. 12 июля 2006 г. вторая заявительница подала жалобу в правительство Чеченской Республики на то, что она не имеет сведений о Милане Бетилгириевой со дня ее похищения - 7 ноября 2001 г. Неясно, вызвала ли ее жалоба какую-либо реакцию.

40. 22 июля 2006 г. расследование было приостановлено в связи с невозможностью установления виновных лиц.

41. 8 апреля 2010 г. следователи отклонили ходатайство пятой заявительницы о признании ее потерпевшей по делу N 24206, отметив, что потерпевшим уже был признан третий заявитель.

42. 24 июня 2010 г. пятая заявительница подала жалобу на отказ в Шалинский городской суд.

43. 1 июля 2010 г. следователи признали пятую заявительницу потерпевшей по делу о похищении ее матери, после чего она отозвала свою жалобу в суд.

44. Постановлением от 5 июля 2010 г. следователи назначили изъятие образцов ДНК у пятой заявительницы для проверки Асет Яхъяевой по базе данных неопознанных тел.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

45. Несмотря на конкретные запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации не предоставили копий всех материалов уголовного дела N 24206, утверждая, что они раскрыли "основные документы" из него. Власти Российской Федерации не предоставили объяснений своему отказу сделать это. Некоторые из документов, предоставленных властями Российской Федерации, являлись частично неразборчивыми. Информация, содержащаяся в этих документах, в той степени, в которой она является разборчивой, может быть кратко изложена следующим образом.

(a) Начало расследования

46. 7 ноября 2001 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой в соответствии с частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса Российской Федерации (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах). Делу был присвоен N 24206.

(b) Допрос свидетелей

47. 7 ноября 2001 г. следствие допросило А.И. в качестве свидетеля. Он сообщил, что в ноябре 2001 года его родственницы Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева пришли в Сержень-Юрт навестить свою семью. Вечером 6 ноября 2001 г. они остановились в доме Ф.С. К ним присоединились дочь А.И. М.И., а также Л.С. и две другие женщины. Около 7.00 7 ноября 2001 г. М.И. сообщила А.И., что ночью пятеро вооруженных лиц в масках похитили Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. Пришедшие угрожали женщинам оружием и спрашивали их, почему в доме нет мужчин, и где семья хранит ценности. Утром 7 ноября 2001 г., примерно в 500 м от села, А.И. видел свежие следы, оставленные БТР. Когда его вновь допросили в качестве свидетеля, А.И. указал, что утром после похищения женщин он и Х.С. встретились с военным комендантом Г.Н. А.И. передал Г.Н. документы, удостоверяющие личности пропавших женщин, и просил его о содействии в их освобождении. Г.Н. забрал паспорта и попросил их вернуться через час, заверив, что он рассмотрит этот вопрос. После этого Г.Н. направился на БТР на окраину села. Полчаса спустя Г.Н. сообщил А.И., что последний должен обратиться в ВОВД, чтобы получить всю необходимую информацию. Г.Н. также составил письменный документ для А.И. и вернул ему паспорта женщин. Г.Н. направился в ВОВД, но пропавших женщин там не было. А.И. подтвердил свою версию событий на повторных допросах 23 апреля 2002 г. и 12 июля 2006 г.

48. Х.С., допрошенный в качестве свидетеля 7 ноября 2001 г., рассказал, что вечером 6 ноября 2001 г. Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева находились в его доме вместе с его дочерьми. Около 6.30 7 ноября 2001 г. дочь Х.С. сообщила ему, что пятеро вооруженных мужчин в масках ворвались в их дом и похитили Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. После этого Х.С. и другие жители Сержень-Юрта направились в отдел РОВД и узнали от сотрудников милиции, что ночью федеральные войска проводили в селе специальную операцию. Примерно в это же время конвой бронетехники прибыл с южной окраины Сержень-Юрта. Конвоем командовал военный комендант Шалинского района Г.Н. Х.С. и другие люди сообщили Г.Н. о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой. Г.Н. предложил Х.С. показать ему на карте расположение дома, из которого они были похищены. Ознакомившись с ним, Г.Н. сообщил Х.С., что военнослужащие не должны были находиться в этом доме и что им было поручено проверить дом, который находился примерно в двух километрах от дома Х.С. Взяв паспорта пропавших женщин, Г.Н. пообещал выяснить этот вопрос и направился в свой БТР, в котором он затем доехал до административного здания, находящегося на дороге из села. Г.Н. через некоторое время вернулся и направил Х.С. и других жителей села в ВОВД. Когда они прибыли в ВОВД, он отдал паспорта женщин сотруднику ФСБ, который, проверив документы внутри здания, сообщил, что их служба не задерживала женщин и что в ВОВД их нет. Затем Х.С. и А.И. вернулись, чтобы встретиться с Г.Н., который передал им записку с требованием об освобождении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой. Однако сотрудник ФСБ отрицал задержание женщин. При повторном допросе в качестве свидетеля 2 апреля и 28 июня 2002 г. и 10 июля 2006 г. Х.С. подтвердил эту версию событий.

49. 12 ноября 2001 г. первая заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу N 24206 и допрошена. Она утверждала, что 2 ноября 2001 г. Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева приехали в Сержень-Юрт навестить своих родственников. 8 ноября 2001 г. родственники первой заявительницы сообщили ей, что обе женщины похищены.

50. 12 ноября 2001 г. третий заявитель был признан потерпевшим по уголовному делу N 24206.

51. Ф.С., допрошенная в качестве свидетельницы 15 ноября 2001 г., сказала, что 6 ноября 2001 г. ее мать уехала в другое село, а отец работал в ночную смену в своем магазине. Ф.С. и ее сестра пригласили Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву остаться у них на ночь. Кроме Ф.С., Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой, в доме у Ф.С. находились еще четыре женщины: Л.С., М.И., M.С. и З.С. Ночью Ф.С. была разбужена вооруженным мужчиной в камуфляжной форме в разгрузочном жилете и маске. В комнате находились еще двое вооруженных мужчин, одетых так же. Они не включали свет и пользовались своими фонариками. Они спросили ее, есть ли в доме мужчины, на что она ответила отрицательно. Мужчины отвели Ф.С. и некоторых женщин в гостиную, а Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева оставались на кухне. Ф.С. видела там еще двух мужчин в камуфляжной форме. Из гостиной Ф.С. услышала, как один из вооруженных мужчин крикнул: "Саша, я нашел пистолет", - а также другую реплику "Ваня, где он?", после чего мужчины вошли в гостиную и начали расспрашивать ее о владельце пистолета. Ф.С. отрицала хранение пистолета, затем вооруженные мужчины покинули комнату, закрыв дверь. Вскоре после этого Ф.С. слышала их крик: "Саша, надо с ними кончать. Давай сначала убьем двух женщин, а затем заберем некоторых из них с собой и убьем остальных". После этого мужской голос спросил удостоверения личности, а женский голос ответил, что она соседка. Вслед за этим вооруженный мужчина вошел в гостиную и попросил женщин показать их ноги. Однако другой вооруженный мужчина зашел за ним и приказал ему покинуть комнату. Затем вооруженные мужчины ушли из комнаты, закрыв дверь и приказав женщинам не выходить. Ф.С. спросила вооруженных мужчин, может ли она увидеть Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву, но они отказали ей в этом. Утром Ф.С. и другие женщины обнаружили, что вооруженные мужчины увели Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву. Ф.С. незамедлительно сообщила своему отцу об их похищении.

52. 2 декабря 2001 г. следователи допросили Л.С. в качестве свидетельницы. Она сообщила, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева оставались в доме ее родителей в ночь на 7 ноября 2001 г. Утром 7 ноября 2001 г. Л.С. и другие женщины были разбужены группой вооруженных лиц в камуфляжной форме, которые говорили по-русски без акцента. Мужчины спросили у Л.С., есть ли в доме мужчины. После этого вооруженные люди ушли, Л.С. и другие женщины обнаружили, что они увели Асет Яхъяеву и Милану Бетилгириеву.

53. 5 декабря 2001 г. следователи допросили T.A. в качестве свидетельницы. Она пояснила, что является соседкой А.И. и 6 ноября 2001 г. она уехала в Хасавюрт.

54. 30 июня 2002 г. следователи повторно допросили Ф.С. и Л.С. в качестве свидетельниц. Они подтвердили версию событий, которую ранее сообщили следствию.

55. В неустановленную дату 2002 года следователи допросили З.А. в качестве свидетельницы. Власти Российской Федерации не представили копию протокола ее допроса. При повторном допросе 2 июля 2002 г. З.А. сообщила, что в ночь на 6 ноября 2001 г. она была с Ф.С. и другими женщинами и что похитители Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой использовали фонарики, и она не может описать их лица.

56. 20 мая 2004 г. следователи допросили Х.М. в качестве свидетеля. Он сообщил, что являлся соседом Х.С. и ночью 7 ноября 2001 г. вышел из дома, увидел несколько вооруженных лиц в камуфляжной форме и немедленно вернулся обратно в дом. Утром 7 ноября 2001 г. он узнал о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой.

57. 20 мая 2004 г. следователи допросили Р.И. в качестве свидетеля. Он рассказал, что утром 7 ноября 2001 г. был разбужен голосами, доносившимися с улицы, и узнал о похищении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой от своих соседей.

58. Х.Д., допрошенный 20 мая 2004 г., изложил события 7 ноября 2001 г. так же, как Р.И.

59. 3 июня 2004 г. следователи допросили военного коменданта Г.Н. в качестве свидетеля. Он сообщил, что в ноябре 2001 года силы безопасности получили информацию о том, что членов незаконной вооруженной группировки видели в Сержень-Юрте. Около 6.30 в неустановленную дату в ноябре 2001 года военная группировка под руководством Г.Н. вошла в Сержень-Юрт. Перед проникновением в село артиллерия несколько раз обстреляла его. Три снаряда попали в село, один из них повредил дом. После того, как специальная операция была закончена, вооруженные силы, участвовавшие в операции, собрались около одного из домов на окраине села. В то время там собралось много жителей села, Г.Н. не проверял, сколько людей было задержано в ходе специальной операции, и распорядился, чтобы подразделения вернулись в Шали. В какой-то момент к Г.Н. подошел человек, который передал ему паспорта двух женщин, которые были задержаны в ходе операции. Г.Н. предложил ему обратиться в военную комендатуру, что мужчина и сделал. 7 ноября 2001 г., примерно в 11.00, Г.Н. навел у сотрудника ФСБ справки относительно этих женщин и сообщил мужчине, что женщины, которых он ищет, не задерживались. Г.Н., кроме того, сообщил, что группа военнослужащих, которая принимала участие в специальной операции на территории, где находился дом, из которого похитили женщин, передвигалась на БТР, принадлежащем 70-му полку. Впоследствии Г.Н. разговаривал с военнослужащими из БТР, и они сообщили ему, что "во время зачистки они никого не перевозили на БТР".

60. Будучи повторно допрошенным 21 июня 2004 г., Г.Н. подтвердил изложенную им ранее версию событий. В дополнение он пояснил, что 6 ноября 2001 г. военная комендатура получила информацию, что около 30 членов незаконных вооруженных формирований пришли в Сержень-Юрт за продовольствием. В ночь с 6 ноября 2001 г. военные силы под руководством Г.Н. блокировали село. Около 6.30 7 ноября 2001 г. конвой из трех подразделений вооруженных сил под командованием Г.Н. подошел к селу. Когда началась специальная операция, стали стрелять из стрелкового оружия и тяжелых орудий. Три снаряда попали в село, после чего Г.Н. отдал приказ прекратить операцию.

61. 26 июня 2006 г. следователи допросили A.M. в качестве свидетеля. Он сказал, что 7 ноября 2001 г. был разбужен обстрелом. Когда обстрел прекратился, A.M. вышел из дома. На улице он увидел много военнослужащих федеральных вооруженных сил, которые проводили в селе специальную операцию. Вскоре после этого прибыл глава местной администрации Х.С., который сообщил жителям, что федеральные войска проводили специальную операцию и что несколько домов были повреждены в результате обстрелов. A.M. также узнал от Х.С., что в ходе операции по зачистке были задержаны две женщины. A.M. и Х.С. направились в военную комендатуру, чтобы получить информацию о задержанных женщинах. Они встретили там коменданта Г.Н., который отрицал факт задержания женщин и сообщил им, что уже отдал паспорта Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой А.И. Г.Н. также дал А.М. записку, адресованную должностным лицам ФСБ, с просьбой принять меры по установлению местонахождения женщин. Когда A.M. и другие отдали записку сотруднику ФСБ, находившемуся в Шали, и спросили его, может ли он найти женщин, сотрудник сообщил им, что ФСБ их не задерживала.

62. 26 января 2007 г. следователи признали вторую заявительницу потерпевшей по уголовному делу N 24206. Будучи допрошенной в ту же дату, она сообщила, что узнала о похищении Миланы Бетилгириевой от ее родственников и что ее дочь была похищена группой вооруженных лиц в камуфляжной форме, которые говорили по-русски без акцента и передвигались на БТР и автомобиле "Урал".

(c) Дополнительные следственные меры

63. 8 ноября 2001 г. следователи осмотрели место преступления. Согласно протоколу осмотра места преступления от той же даты никаких объектов, интересующих следствие, обнаружено не было, кроме отпечатков обуви, найденных в доме. В протоколе также было отмечено, что следы от БТР были обнаружены примерно в 100 м от дома.

64. 13 февраля 2007 г. следователи удовлетворили ходатайство второй заявительницы о вступлении в дело в качестве гражданской истицы.

(d) Информация о постановлениях о приостановлении и возобновлении расследования

65. Из документов, предоставленных властями Российской Федерации, следует, что расследование дела N 24206 приостанавливалось в связи с невозможностью установления виновных лиц в следующие даты: 17 января, 30 апреля и 25 июля 2002 г., 27 ноября 2003 г., 18 апреля и 17 июня 2004 г., 22 июля 2006 г., 29 января и 14 февраля 2007 г., 11 января 2010 г.

66. Из материалов, доступных Европейскому Суду, следует, что расследование похищения пропавших родственниц заявителей возобновлялось в следующие даты: 12 марта 2002 г., 5 января 2003 г., 18 марта и 7 мая 2004 г., 22 июня 2006 г., 26 января и 13 февраля 2007 г.

67. 5 марта 2007 г. следователи отклонили ходатайство второй заявительницы о возобновлении расследования и ее доступе к материалам дела для ознакомления.

68. Согласно утверждениям властей Российской Федерации расследование уголовного дела N 24206 продолжается.

II. Применимое национальное законодательство

69. Краткий обзор применимого национального законодательства изложен в Постановлении Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (жалоба N 40464/02, §§ 67-69)* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2008.).

Право

I. Возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты

A. Доводы сторон

70. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба должна быть признана неприемлемой в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты. Они утверждали, что расследование исчезновения Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой еще не завершено. Они также отмечали, что первая и вторая заявительницы, третий заявители были признаны потерпевшими и могли принимать активное участие в расследовании. Более того, заявители имели право жаловаться на бездействие или неэффективность расследования в суды или использовать гражданско-правовые средства правовой защиты, но не сделали этого.

71. Заявители оспорили это возражение. Они полагали, что расследование уголовного дела оказалось неэффективным. Со ссылкой на практику Европейского Суда они утверждали, что не были обязаны обращаться в суды по гражданским делам с целью исчерпания внутренних средств правовой защиты.

B. Мнение Европейского Суда

72. Европейский Суд рассмотрит доводы сторон в свете положений Конвенции и своей прецедентной практики (краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia), жалоба N 60272/00, §§ 73-74* (* Там же. N 4/2008.)).

73. Европейский Суд отмечает, что российская правовая система в принципе предусматривает для потерпевших от незаконных и преступных действий, за которые несут ответственность государство или его представители, два способа получения возмещения, а именно гражданско-правовые и уголовно-правовые средства правовой защиты.

74. Что касается иска о взыскании компенсации ущерба, причиненного предположительно незаконными действиями или незаконным поведением представителей государства, Европейский Суд ранее указывал во многих аналогичных делах, что эта процедура сама по себе не может рассматриваться как эффективное средство правовой защиты в контексте требований, предъявленных на основании статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы NN 57942/00 и 57945/00, §§ 119-121* (* Там же. N 12/2005.), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации", § 77). С учетом вышеизложенного Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны использовать гражданско-правовые средства правовой защиты. Следовательно, возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

75. Что касается уголовно-правовых средств правовой защиты, Европейский Суд принимает к сведению, что заявители подавали жалобы в правоохранительные органы сразу после похищения Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой, и расследование продолжается с 7 ноября 2001 г. Заявители и власти Российской Федерации не пришли к согласию в оценке эффективности расследований похищения.

76. Европейский Суд находит, что возражение властей Российской Федерации затрагивает вопрос эффективности расследования, который тесно связан с существом жалоб заявителей. Таким образом, он решил исследовать данное возражение при рассмотрении жалобы по существу.

II. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

77. Заявители жаловались в соответствии со статьей 2 Конвенции на то, что их родственницы были лишены жизни военнослужащими и что национальные органы не провели эффективного расследования этого обстоятельства. Статья 2 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления в соответствии с законом бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

78. Власти Российской Федерации утверждали, что, хотя военнослужащие военной комендатуры провели специальную операцию в Сержень-Юрте 7 ноября 2001 г., национальное расследование не получило доказательств того, что Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева были задержаны в ходе операции или что они мертвы. Тот факт, что похитители двух женщин носили форму и маски и были вооружены, не доказывает, что они являлись военнослужащими. Тела пропавших женщин не были обнаружены. По словам Г.Н., войска под его командованием прибыли в село 7 ноября 2001 г., около 6.30. Таким образом, специальная операция началась в это время, а не раньше. Кроме того, в своих показаниях следствию Г.Н. не утверждал, что дом, из которого пропали женщины, находился вблизи дома, который проверяли военнослужащие 70-го полка во время исчезновения Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой.

79. Что касается расследования, власти Российской Федерации утверждали, что оно было начато оперативно и проводилось независимым следственным органом. Следователи своевременно выполнили значительное количество следственных мероприятий, которые включали, кроме прочего, рассылку запросов о местонахождении пропавших женщин, допрос множества свидетелей и осмотр места преступления. По мнению властей Российской Федерации, расследование похищения родственниц заявителей удовлетворяло требованиям Конвенции.

80. Заявители утверждали, что имеющиеся доказательства свидетельствуют "вне всякого разумного сомнения" о том, что их родственницы были похищены представителями государства во время специальной операции и что они должны считаться умершими после их непризнанного задержания. В частности, из показаний коменданта Г.Н. следует, что в ночь похищения их родственниц власти проводили специальную операцию в селе Сержень-Юрт с участием значительного количества военнослужащих и военных транспортных средств. Во время похищения село находилось под полным и эффективным контролем федеральных сил. Следы военного автомобиля были обнаружены в непосредственной близости от дома, из которого были похищены Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева. Более того, имелось указание, что подразделение, использующее конкретный военный автомобиль, являлось ответственным за операцию в районе, из которого были похищены две женщины. Имелись свидетельские показания, подтверждающие тот факт, что федеральными военными силами проводилась специальная операция.

81. Заявители также утверждали, что расследование похищения их родственниц не было ни безотлагательным, ни эффективным. Оно продолжалось более семи лет в отсутствие ощутимых результатов. Значительное количество следственных действий было выполнено с опозданием. Допрос важнейших свидетелей, таких как комендант Г.Н., был поверхностным. Кроме Г.Н., следователи не допросили других военнослужащих, принимавших участие в операции. Не ясно, что стало со следами, обнаруженными в доме, из которого были похищены женщины, и со следами БТР, найденными около него.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

82. Европейский Суд с учетом доводов сторон полагает, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права с точки зрения Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения существа жалобы. Кроме того, Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации относительно предполагаемого неисчерпания внутренних средств правовой защиты должно быть исследовано при рассмотрении существа жалобы (см. § 76 настоящего Постановления). Таким образом, жалоба в части статьи 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой на жизнь

(i) Общие принципы

83. Европейский Суд напоминает, что с учетом значения защиты, предусмотренной статьей 2 Конвенции, он обязан подвергать лишение жизни наиболее тщательной проверке, принимая во внимание не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства. Задержанные лица находятся в уязвимом положении, и обязанность властей нести ответственность за обращение с задержанным является особенно значимой, если это лицо погибает или исчезает впоследствии (см., в частности Постановление Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), жалоба N 25656/94, § 326, с дальнейшими отсылками). Если рассматриваемые события в целом или в большей степени относятся к сфере исключительной компетенции властей, как в случае с лицами, находящимися под их контролем под стражей, возникают обоснованные презумпции фактов в отношении травм и смерти, причиненных во время содержания под стражей. Действительно, можно считать, что на властях лежит бремя доказывания с целью представить достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Большой Палаты по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII, и Постановление Большой Палаты по делу "Чакиджи против Турции" (Cakici v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 85, ECHR 1999-IV).

(ii) Установление фактов

84. Европейский Суд отмечает, что им выработан ряд общих принципов, относящихся к установлению оспариваемых фактов, особенно если дело касается утверждений об исчезновении в контексте статьи 2 Конвенции (краткий обзор этих принципов см. в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 103-109* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)). Европейский Суд также учитывает, что должно приниматься во внимание поведение сторон при сборе доказательств (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 161, Series A, N 25).

85. Заявители утверждали, что 7 ноября 2001 г., около 5.00, их родственницы Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева были похищены военнослужащими, а затем исчезли. Они просили Европейский Суд сделать выводы об обоснованности их утверждений из уклонения властей Российской Федерации от предоставления запрошенных у них всех копий материалов уголовного дела. Они утверждали, что несколько человек, а также вторая заявительница были свидетелями похищения их родственниц.

86. Власти Российской Федерации признали, что родственницы заявителей были похищены 7 ноября 2001 г. неустановленными вооруженными лицами в камуфляжной форме. Однако они отрицали, что похитители были военнослужащими, ссылаясь на отсутствие выводов продолжающегося расследования.

87. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении всех копий материалов уголовного дела о похищении Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой, власти Российской Федерации их не представили без объяснения своего отказа сделать это, что Европейский Суд находит неприемлемым (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia) жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006-XIII (извлечения)* (* Там же. N 2/2008.)).

88. С учетом этого и ввиду вышеупомянутых принципов Европейский Суд полагает, что он может сделать выводы из поведения властей Российской Федерации в отношении обоснованности утверждений заявителей.

89. Что касается объяснений заявителей, Европейский Суд считает, что они предоставили ясную и убедительную картину похищения их родственниц 7 ноября 2001 г. вооруженной и одетой в камуфляжную форму группой людей во время спецоперации, проведенной федеральными силами. Он отмечает, что версия заявителей оставалась последовательной на всем протяжении национального расследования и в Европейском Суде (см. §§ 9-22, 49 и 62 настоящего Постановления). Кроме того, это было подтверждено показаниями свидетелей, что отражено, в частности, в избранных материалах уголовного дела, которые согласились раскрыть власти Российской Федерации.

90. В дополнение к признанию властями Российской Федерации того, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, вооруженные силы проводили широкомасштабную операцию по обеспечению безопасности в Сержень-Юрте с участием значительного количества военнослужащих и привлечением бронетехники, такой как БТР, сопровождавшуюся обстрелом села, из показаний свидетелей и других документов, предоставленных Европейскому Суду, следует, что похитители носили камуфляжную форму и говорили на русском языке без акцента, что они приступили к проверке паспортов пропавших лиц, сообщив им, что забирают их в военную комендатуру, и что следы, оставленные БТР, были обнаружены в непосредственной близости от дома, из которого были похищены Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева (см. §§ 47, 48, 51-52, 54-61 и 63 настоящего Постановления).

91. Насколько власти Российской Федерации могут быть поняты как утверждающие, что женщины могли быть похищены до того, как вооруженные силы вошли в село, из показаний Г.Н. следует, что к 6.30 село уже было окружено в течение нескольких часов (см., например, § 60 настоящего Постановления). Таким образом, Европейский Суд не может принять объяснения властей Российской Федерации в качестве убедительных.

92. По мнению Европейского Суда, тот факт, что родственницы заявителей были похищены с закрытой территории в ходе широкомасштабной специальной операции вооруженными и одетыми в камуфляжную форму лицами, которые говорили на русском языке без акцента и которые приступили к проверке документов, удостоверяющих личность потерпевших, отметив, что они будут доставлены в местную военную комендатуру, убедительно подкрепляет утверждение заявителей о том, что похитители являлись военнослужащими.

93. Европейский Суд отмечает, что в своих жалобах заявители последовательно сообщали властям, что их родственницы были задержаны неизвестными военнослужащими, и просили следствие проверить эту возможность. Он также отмечает, что после более чем десяти лет национальное расследование не дало ощутимых результатов.

94. Европейский Суд напоминает, что, если заявителем представлены убедительные доказательства и Европейский Суд лишен возможности прийти к заключению о фактах из-за отсутствия документов, именно власти Российской Федерации должны окончательно обосновать, почему указанные документы не могут быть приняты в подкрепление утверждений заявителя, или предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение того, как разворачивались указанные события. Таким образом, бремя доказывания переходит к властям Российской Федерации, и если они не обеспечат его, возникают вопросы в контексте статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II (извлечения)).

95. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Европейский Суд полагает, что заявителями предоставлены убедительные доказательства того, что их родственницы были похищены военнослужащими. Заявление властей Российской Федерации о том, что при расследовании не удалось получить доказательств причастности к похищению военнослужащих, является недостаточным для исполнения вышеуказанной обязанности доказывания. Учитывая уклонение властей Российской Федерации от предоставления документов, находящихся в их исключительном владении, или иного убедительного объяснения указанных событий, Европейский Суд заключает, что Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева были задержаны 7 ноября 2001 г. представителями государства в ходе специальной операции.

96. Достоверные сведения о двух женщинах отсутствуют с даты их похищения. Их имена не значатся в документах официальных мест лишения свободы. Наконец, власти Российской Федерации не предоставили каких-либо объяснений тому, что случилось с ними после их задержания.

97. С учетом ранее рассмотренных Европейским Судом дел, касавшихся похищения людей в Чеченской Республике (см. в числе многих примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев против Российской Федерации" (Luluyev v. Russia), жалоба N 69480/01, ECHR 2006-VIII (извлечения)* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2007 г. по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia), жалоба N 74237/01* (* Там же.), упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации", Постановление Европейского Суда от 5 июля 2007 г. по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia), жалоба N 68007/01* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2008.), и Постановление Европейского Суда от 16 декабря 2010 г. по делу "Таймусхановы против Российской Федерации" (Taymuskhanovy v. Russia), жалоба N 11528/07* (* Там же. N 2/2012.)), Европейский Суд полагает, что в контексте конфликта в республике задержание лица неустановленными военнослужащими без последующего признания факта его заключения под стражу может считаться угрожающим жизни. Отсутствие Миланы Бетилгириевой или Асет Яхъяевой или каких-либо сведений о них в течение более чем десяти лет подкрепляет это предположение.

98. Соответственно, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют ему установить, что Милана Бетилгириева и Асет Яхъяева должны считаться погибшими после их непризнанного задержания представителями государства.

(iii) Соблюдение государством-ответчиком статьи 2 Конвенции

99. Статья 2 Конвенции, гарантирующая право на жизнь и раскрывающая обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправданным, относится к числу наиболее фундаментальных положений Конвенции, не допускающих каких бы то ни было отступлений. С учетом значения защиты, предусмотренной статьей 2 Конвенции, Европейский Суд обязан подвергать лишение жизни наиболее тщательной проверке, принимая во внимание не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства (см., в частности Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), §§ 146-147, Series A, N 324, и Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 391, ECHR 2001-VII (извлечения)).

100. Европейский Суд указывал выше, что родственницы заявителей должны считаться погибшими после их непризнанного задержания представителями государства. Поскольку власти не предоставили какого-либо оправдания применению летальной силы представителями государства, следует установить, что ответственность за предполагаемую гибель родственниц заявителей возлагается на государство-ответчика.

101. Соответственно, Европейский Суд находит, что в отношении Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

102. Европейский Суд напоминает, что обязательство по защите права на жизнь, предусмотренное статьей 2 Конвенции, во взаимосвязи с установленной статьей 1 Конвенции общей обязанностью государства "обеспечивать каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в... настоящей Конвенции", предполагает также существование некоторой формы официального расследования случая гибели лица в результате применения силы (см. с необходимыми изменениями упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 161, и Постановление Европейского Суда от 19 февраля 1998 г. по делу "Кая против Турции" (Kaya v. Turkey), § 86, Reports of Judgments and Decisions 1998-I). Существенная цель подобного расследования заключается в обеспечении эффективного применения законодательства страны, защищающего право на жизнь, а в делах с участием представителей государства или его органов - в обеспечении их ответственности за гибель людей, имевшую место в ситуации, находящейся под их контролем. Такое расследование должно быть независимым, доступным для семьи потерпевшего, осуществляться с разумной гибкостью и быстротой, должно быть эффективным, то есть обеспечивать определение того, было ли применение силы в этих случаях законным и оправданным, и допускать достаточный элемент публичного контроля расследования или его результатов (см. Постановление Европейского Суда от 4 мая 2001 г. по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom), жалоба N 24746/94, §§ 105-109, и Решение Европейского Суда от 8 января 2002 г. по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom), жалоба N 56413/00).

103. Прежде всего Европейский Суд подчеркивает, что власти Российской Федерации отказались предоставить все копии документов дела N 24206 и предоставили только копии некоторых документов из него. Следовательно, он должен оценить эффективность расследования на основании очень скудной информации, предоставленной властями Российской Федерации, и нескольких документов, доступных заявителям, которые они передали Европейскому Суду.

104. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявители незамедлительно известили власти о похищении Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой. Расследование их похищения было начато в тот же день, то есть 7 ноября 2001 г. Таким образом, он полагает, что оно было начато безотлагательно.

105. Европейский Суд теперь должен оценить объем принятых следственных мер.

106. В этом отношении Европейский Суд указывает, что ряд следственных мер был принят с большой задержкой, чему власти Российской Федерации не дали объяснения. В частности, неясно, почему следственные органы ожидали более трех лет, прежде чем допросить коменданта Г.Н., хотя в своих первоначальных жалобах на похищение заявители ясно упоминали его имя, звание и его роль в специальной операции. Европейский Суд также удивлен поверхностным характером его допроса. Среди прочего остается непонятным, почему следователи не получили от него более подробную информацию в отношении воинских частей, принимавших участие в операции, и другие сведения, касающиеся его поведения, которые, возможно, имели значение для установления обстоятельств похищения двух женщин. Также не совсем понятно, почему следователям понадобилось столько времени, чтобы установить и допросить соседей Ф.С., которые присутствовали при проведении специальной операции (см., например, §§ 56 и 61 настоящего Постановления).

107. Кроме того, представляется, что ряд существенных следственных мер не был принят вообще. В частности, нет никаких признаков того, что, несмотря на наличие информации о проведении специальной операции, следователи пытались установить воинские части, которые участвовали в ней, или допросить участвовавших в ней военнослужащих. Представляется, что не было предпринято серьезных усилий, чтобы определить, какие военные транспортные средства были использованы в операции, и куда были доставлены лица, которые были задержаны во время ее проведения. Это особенно поразительно, учитывая, что Г.Н. явно признал, что вооруженные силы задержали несколько человек (см. § 59 настоящего Постановления). Также неясно, что произошло с информацией о следах, оставленных БТР и обнаруженных вблизи дома, из которого были похищены родственницы заявителей.

108. Очевидно, что эти следственные действия, чтобы они могли дать значимые результаты, должны быть выполнены немедленно после того, как о преступлении поставлены в известность власти, и сразу после начала расследования. Задержки и упущения, объяснения которым в настоящем деле отсутствуют, не только продемонстрировали уклонение властей от действий по собственной инициативе, но и составляют нарушение обязанности проявлять образцовую тщательность и безотлагательность при расследовании столь тяжкого преступления (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

109. Европейский Суд также отмечает, что, хотя первая заявительница и третий заявитель были признаны потерпевшими вскоре после возбуждения уголовного дела N 24206, вторая заявительница была признана потерпевшей лишь в январе 2007 года, то есть более чем через пять лет после начала расследования. Кроме того, учитывая, что запросы заявителей о предоставлении информации о ходе расследования оставались без ответа (см., например, § 39 настоящего Постановления), Европейский Суд имеет серьезные сомнения в том, что следствие обеспечило требуемый уровень общественного контроля или защиту интересов ближайших родственников при разбирательстве.

110. Наконец, Европейский Суд принимает к сведению, что расследование приостанавливалось и возобновлялось несколько раз. Также создается впечатление, что имели место длительные периоды бездействия со стороны органов уголовного преследования, когда никакие следственные действия по делу не совершались.

111. Что касается аспекта предварительного возражения властей Российской Федерации, отложенного до рассмотрения существа жалобы, насколько он касается продолжения национального расследования, Европейский Суд отмечает, что расследование, которое неоднократно приостанавливалось и возобновлялось и было омрачено необъяснимыми задержками, продолжалось много лет в отсутствие ощутимых результатов.

112. Кроме того, заявители, которые не имели доступа к уголовному делу и не уведомлялись надлежащим образом о состоянии расследования, особенно на начальной и наиболее значимой стадии, не могли эффективно оспаривать действия или бездействие следственных органов в суде. Вместе с тем в связи с истечением значительного срока после обжалуемых событий отдельные следственные действия, которые должны были быть совершены значительно раньше, утратили смысл. Соответственно, весьма сомнительно, что указанное средство правовой защиты имело какие-либо перспективы.

113. По мнению Европейского Суда, власти Российской Федерации также не объяснили, как тот факт, что заявители были признаны потерпевшими, улучшил вышеизложенную ситуацию.

114. В итоге Европейский Суд находит, что при данных обстоятельствах упомянутое средство правовой защиты являлось неэффективным, и отклоняет их предварительное возражение.

115. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что власти не провели эффективного уголовного расследования обстоятельств, сопровождавших исчезновение Миланы Бетилгириевой и Асет Яхъяевой, в нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

III. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

116. Заявители со ссылкой на статью 3 Конвенции утверждали, что вследствие исчезновения их родственниц и уклонения государства от надлежащего расследования этого обстоятельства они испытали нравственные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

117. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование не установило, что заявительницы подвергались бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

118. Заявители поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

119. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

120. Европейский Суд не раз устанавливал, что в ситуации принудительного исчезновения близкие родственники потерпевшего сами могут быть жертвами обращения, противоречащего статье 3 Конвенции. Сущность этого нарушения касается не столько самого факта "исчезновения" члена семьи, сколько реакции властей и их отношения к ситуации, которая доведена до их сведения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 358, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 164).

121. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявители являются близкими родственниками пропавших женщин. В течение более чем десяти лет они не имели сведений о своих родственницах. На протяжении этого периода заявители наводили о Милане Бетилгириевой и Асет Яхъяевой справки в различных официальных органах как в письменной форме, так и лично. Несмотря на их попытки, заявители никогда не получали убедительного объяснения того, что случилось с их родственницами после задержания. Ответы, получаемые ими, в большинстве случаев отрицали, что государство несет ответственность за задержание их родственниц, или просто информировали заявителей о том, что расследование продолжается. Выводы Европейского Суда относительно процессуального аспекта статьи 2 Конвенции также имеют прямое отношение к этому вопросу.

122. Таким образом, Европейский Суд находит, что имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в отношении заявителей.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

123. Заявители также утверждали, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева были задержаны в нарушение гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, которая в применимых частях предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

124. Власти Российской Федерации утверждали, что следствие не нашло доказательств того, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева были лишены свободы. Они не значились в списках лиц, содержащихся в следственных изоляторах, и региональные правоохранительные органы не располагали информацией об их заключении под стражу.

125. Заявители поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

126. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

127. Европейский Суд ранее отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе права на свободу от произвольного заключения. Он также указывал, что непризнанное заключение под стражу представляет собой полное отрицание этих гарантий и означает весьма серьезное нарушение статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 27 февраля 2001 г. по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев против Российской Федерации", § 122).

128. Европейский Суд установил, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева были задержаны представителями государства 7 ноября 2001 г., и с тех пор их никто не видел. Их содержание под стражей не было признано, не было зафиксировано в документах мест заключения, и отсутствуют официальные данные об их дальнейшем местонахождении или судьбе. Согласно практике Европейского Суда этот факт сам по себе составляет серьезнейшее упущение, поскольку позволяет лицам, ответственным за лишение свободы, скрыть свою причастность к преступлению, уничтожить следы и избежать обязанности отчитаться за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие документов о задержании, в которых указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания его задержания и имя лица, которое его произвело, должно рассматриваться как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

129. Европейский Суд также полагает, что власти могли проявить больше внимания к необходимости проведения тщательного и безотлагательного расследования жалоб заявителей на то, что их родственницы задержаны и уведены при угрожающих жизни обстоятельствах. Однако выводы Европейского Суда, сделанные в контексте статьи 2 Конвенции, в частности, относительно ведения расследования, не оставляют сомнения в том, что власти не приняли своевременных и эффективных мер, чтобы гарантировать родственниц заявителя от риска исчезновения.

130. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что Асет Яхъяева и Милана Бетилгириева подверглись непризнанному лишению свободы без каких-либо гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, что составляет особо серьезное нарушение права на свободу и безопасность, гарантированного статьей 5 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

131. Заявители также жаловались на то, что они не располагали эффективными средствами правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений вопреки статье 13 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

132. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители располагали эффективными средствами правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали им в их использовании. Заявители имели возможность обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде. Власти Российской Федерации также добавили, что участники уголовного судопроизводства могли требовать компенсации причиненного вреда в рамках гражданско-правового разбирательства, и сослались на дела, в которых потерпевшим от уголовного разбирательства были присуждены компенсации вреда со стороны государственных органов. В итоге власти Российской Федерации утверждали, что по делу требования статьи 13 Конвенции нарушены не были.

133. Заявители поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

134. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

135. Европейский Суд напоминает, что, если, как при обстоятельствах настоящего дела, расследование уголовного дела об исчезновении являлось неэффективным, что ставило под сомнение эффективность любого другого средства правовой защиты, которое могло существовать, включая гражданско-правовые средства правовой защиты, указанные властями Российской Федерации, государство не исполнило своих обязательств, следующих из статьи 13 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации", § 183).

136. Соответственно, имело место нарушение требований статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

137. Что касается ссылки заявителей на статьи 3 и 5 Конвенции, Европейский Суд полагает, что при обстоятельствах настоящего дела обособленные вопросы в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции не возникают (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia), жалоба N 29361/02, § 119, и Постановление Европейского Суда от 20 марта 2008 г. по делу "Азиевы против Российской Федерации" (Aziyevy v. Russia), жалоба N 77626/01, § 118).

VI. Применение статьи 41 Конвенции

138. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

139. Заявители не предъявили требований о компенсации материального ущерба. Они требовали компенсации морального вреда за страдания, которые они испытали вследствие утраты их родственниц, безразличия, проявленного властями по отношению к ним, и уклонения от предоставления сведений о судьбе их близких родственниц, оставляя определение размера компенсации на усмотрение Европейского Суда.

140. Власти Российской Федерации утверждали, что, если Европейский Суд признает нарушение конвенционных прав заявителей, установление факта нарушения составляло бы достаточную справедливую компенсацию.

141. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в связи с непризнанным задержанием и исчезновением родственниц заявителей. Сами заявители были признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд считает, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован исключительно установлением нарушений. Соответственно, он присуждает заявителям совместно 120 000 евро, а также любой налог, который может быть начислен на эту сумму.

B. Судебные расходы и издержки

142. Интересы заявителей представлял фонд "Правовая инициатива по России". Они предоставили договор между третьим заявителем и фондом "Правовая инициатива по России" о представительстве интересов заявителей в Европейском Суде, перечень судебных расходов и издержек в подробной разбивке, который включал подготовку документов для национальных органов и Европейского Суда по ставке 50 евро в час для юристов фонда и 150 евро в час для старших специалистов фонда и экспертов. В общей сложности сумма судебных расходов и издержек на юридическое представительство заявителей оценивалась в 8 036 евро.

143. Власти Российской Федерации подчеркивали, что заявители имеют право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены и являлись разумными по размеру (см. Постановление Европейского Суда от 1 декабря 2005 г. по делу "Скоробогатова против Российской Федерации" (Skorobogatova v. Russia), жалоба N 33914/02, § 61* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2006.)).

144. Европейский Суд должен, во-первых, установить, были ли судебные расходы и издержки, указанные заявителями, действительно понесены, и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 220).

145. Учитывая подробную информацию и договор о правовом представительстве, представленные заявителями, Европейский Суд находит, что эти ставки являются разумными и отражают расходы, действительно понесенные представителями заявителей.

146. По вопросу о необходимости судебных расходов и издержек, понесенных в связи с юридическим представительством, Европейский Суд признает, что настоящее дело являлось достаточно сложным и требовало определенных затрат на исследования и подготовку. В то же время он учитывает, что в связи с применением бывшего пункта 3 статьи 29 Конвенции в настоящем деле представители заявителей направили свои объяснения о приемлемости и существе жалобы в одном комплекте документов. Кроме того, с учетом отказа властей Российской Федерации от предоставления большинства материалов уголовного дела настоящее дело охватывало незначительное количество документов. Европейский Суд не убежден, что дело требовало такого объема исследовательской работы, как утверждают представители заявителей. Европейский Суд отмечает, что заявители не предоставили документов, подтверждающих их требования в части административных расходов.

147. Принимая во внимание подробности требований, предъявленных заявителями, Европейский Суд присуждает им 4 500 евро, а также любой налог на добавленную стоимость, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей в связи с вышеуказанной суммой.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

148. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать при рассмотрении существа жалобы возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты и отклонил его;

2) признал жалобу приемлемой;

3) постановил, что имело место материально-правовое нарушение требований статьи 2 Конвенции в отношении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой;

4) постановил, что имело место нарушение требований статьи 2 Конвенции в части отсутствия эффективного расследования обстоятельств исчезновения Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой;

5) постановил, что имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в отношении заявителей;

6) постановил, что имело место нарушение требований статьи 5 Конвенции в отношении Асет Яхъяевой и Миланы Бетилгириевой;

7) постановил, что имело место нарушение требований статьи 13 Конвенции в отношении предполагаемого нарушения статьи 2 Конвенции;

8) постановил, что обособленный вопрос в части статьи 13 Конвенции в отношении предполагаемого нарушения статей 3 и 5 Конвенции не возникает;

9) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, кроме как в случае выплаты судебных расходов и издержек:

(i) 120 000 евро (сто двадцать тысяч евро) заявителям совместно в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 4 500 евро (четыре тысячи пятьсот евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей в связи с этой суммой;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

10) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 27 марта 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Пэр Лоренсен Председатель Палаты Суда