Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 мая 2012 г. Дело "Шафиева (Shafiyeva) против Российской Федерации" (Жалоба N 49379/09) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Шафиева (Shafiyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 49379/09)

Постановление Суда

Страсбург, 3 мая 2012 г.

По делу "Шафиева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 10 апреля 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 49379/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Хадижат Шафиевой (далее - заявительница) 14 сентября 2009 г.

2. Интересы заявительницы представляли адвокаты из неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (Stichting Russian Justice Initiative). Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 1 декабря 2009 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть дело в приоритетном порядке, а 27 мая 2010 г. власти Российской Федерации были официально уведомлены о жалобе. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд принял решение о рассмотрении жалобы по существу одновременно с рассмотрением вопроса о ее приемлемости.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявительница родилась в 1978 году. Она является женой Сиражудина (также пишется как Сиражутдин) Шафиева, родившегося в 1971 году. В период, относящийся к обстоятельствам дела, заявительница, ее муж и трое их детей проживали по адресу: Республика Дагестан, г. Дербент, ул. Мира, д. 15.

А. Похищение Сиражудина Шафиева и последующие события

1. Информация, представленная заявительницей

(а) Предшествующие события

5. Сиражудин Шафиев исповедовал ислам. Правоохранительные органы подозревали его в причастности к незаконной деятельности, поскольку в 2006 году во время совершения хаджа в Саудовскую Аравию он сфотографировался вместе с духовным лидером незаконных вооруженных формирований Саидом Бурятским, который впоследствии был убит в марте 2010 года.

6. По словам заявительницы, в августе или сентябре 2009 года несколько человек, последователей ислама, были похищены днем мужчинами, одетыми в камуфляжную форму. Похищения произошли в г. Дербенте и его окрестностях.

(b) Похищение мужа заявительницы

7. 8 сентября 2009 г., около 8.00, Сиражудин Шафиев отвез своих детей в детский сад и возвращался обратно домой на своем автомобиле "Лада Приора" с регистрационным N Е417-ОУ, когда его автомобиль был заблокирован автомобилем ВАЗ-2107 красного цвета и автомобилем ВАЗ-21014 серебристого цвета, ни на одном из которых не было официальных регистрационных номеров. Группа мужчин в масках, одетых в камуфляжную форму, вышла из автомобилей, они вытащили Сиражудина Шафиева из его автомобиля, ударили дубинкой по голове, затолкали на заднее сиденье его собственной машины и увезли.

8. Похитители уехали в направлении г. Махачкалы, Республика Дагестан, проехав через пост инспекции безопасности дорожного движения, который располагался примерно в 600 метрах от места похищения. Со слов заявительницы, сотрудники милиции, находившиеся на посту, лично знали ее мужа и знали его автомобиль, но тем не менее они не остановили похитителей, когда те проезжали через пост на автомобиле Сиражудина Шафиева, а последний не управлял автомобилем. Кроме того, сотрудники милиции не остановили автомобили похитителей, несмотря на отсутствие официальных регистрационных номеров.

9. Свидетелями похищения были несколько местных жителей, один из которых сделал фотографию происшествия со своего мобильного телефона.

(с) Последующие события

10. В тот же день, 8 сентября 2009 г., около 16.00, группа местных жителей в количестве около 150 человек пыталась перекрыть дорогу в одном из районов г. Дербента в качестве протеста против похищения Сиражудина Шафиева. Митинг был разогнан сотрудниками отряда милиции особого назначения с применением силы.

11. Со слов Р.Ш. (из предоставленных документов следует, что он также упоминался как Имам Расул), 9 сентября 2009 г. ему было приказано явиться в отделение милиции в г. Избербаше, Республика Дагестан. В отделении милиции сотрудник, который представился как Магомед, спросил его о паспортах, которые Р.Ш. получил от Сиражудина Шафиева. По утверждениям Ш., он объяснил сотруднику милиции, что 7 сентября 2009 г. он получил паспорта и 240 000 рублей от Сиражудина Шафиева, которые предназначались для подачи документов для получения заграничной визы с целью совершения хаджа.

12. Примерно в середине сентября 2009 года президент Республики Дагестан заявил по государственному телевидению, что похищение Сиражудина Шафиева было инсценировано и что на самом деле он перешел на нелегальное положение. Заявительница не приложила к своей жалобе в Европейский Суд копию этого заявления.

13. В подтверждение своих утверждений заявительница предоставила показания брата Сиражудина Шафиева, Та. Ш., датированные 9 сентября 2009 г. и 26 марта 2010 г., показания Р.Ш., датированные 11 сентября 2009 г., информационное заявление правозащитного центра "Мемориал", касавшееся похищения людей в Республике Дагестан в сентябре 2009 года, а также копии документов, выданных государственными органами.

2. Информация, представленная властями Российской Федерации

14. Власти Российской Федерации не оспаривали факты в изложении заявительницы. В то же время они отмечали, что заявительница не являлась свидетельницей событий и что ее утверждения, представленные в Европейский Суд, основывались на информации, полученной от третьих лиц. Они также утверждали, что тело Сиражудина Шафиева не было найдено, причастность представителей государства к его похищению не была установлена, и, возможно, исчезновение было инсценировано с целью "_дестабилизировать религиозную ситуацию в Республике Дагестан, помочь Сиражудину Шафиеву избежать возможного судебного преследования и позволить его родственникам избежать публичного унижения_".

B. Розыск Сиражудина Шафиева и расследование

Информация, представленная сторонами

15. 8 сентября 2009 г. Т.Ш. обратился с жалобой в органы государственной власти в связи с предполагаемым похищением его брата Сиражудина Шафиева вооруженными мужчинами в камуфляжной форме, которые увезли его на его собственном автомобиле с регистрационным N 417. В жалобе также утверждалось, что похищение произошло в присутствии большого количества прохожих и таксистов.

16. 8 сентября 2009 г. следователи следственного отдела прокуратуры г. Дербента допросили С.Ш., двоюродного брата Сиражудина Шафиева, который заявил, что разговаривал с заявительницей, которая сообщила ему, что утром Сиражудин ушел из дома и затем исчез.

17. 8 сентября 2009 г. следователи осмотрели место преступления, где было совершено похищение. Каких-либо доказательств собрано не было.

18. 8 сентября 2009 г. следователи направили запросы в отдел внутренних дел г. Дагестанские Огни, отдел внутренних дел г. Дербента и отдел Федеральной службы безопасности Российской Федерации по г. Дербенту о предоставлении информации о том, проводили ли их ведомства какие-либо спецоперации в отношении Сиражудина Шафиева. В неустановленную дату был получен отрицательный ответ из отдела внутренних дел г. Дагестанские Огни. Каких-либо ответов из отдела внутренних дел г. Дербента и Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по г. Дербенту получено не было.

19. 8 сентября 2009 г. следователи направили запрос в морг г. Дербента о предоставлении им информации о том, находилось ли тело Сиражудина Шафиева в данном морге. 11 сентября 2009 г. они получили отрицательный ответ с указанием того, что в период с 8 по 11 сентября 2009 г. к ним не поступало неопознанных тел.

20. В тот же день, 8 сентября 2009 г., следователи направили запрос в следственный изолятор (СИЗО-2) г. Дербента о предоставлении им информации о том, содержался ли Сиражудин Шафиев в данном учреждении. 29 сентября 2009 г. был получен отрицательный ответ.

21. В период с 8 по 10 сентября 2009 г. пятеро оперативных сотрудников отдела внутренних дел г. Дербента сообщили руководству, что, несмотря на предпринятые меры, им не удалось установить личности свидетелей похищения Сиражудина Шафиева.

22. 9 сентября 2009 г. следователи допросили Та.Ш., брата Сиражудина Шафиева. Он не являлся свидетелем похищения, но описал обстоятельства, при которых оно было совершено, и добавил, что у него имеется видеозапись этого происшествия, которая сделана кем-то на камеру мобильного телефона. Он также утверждал, что, по его мнению, его брат Сиражудин был похищен сотрудниками спецслужб, которые подозревали его в религиозном экстремизме и незаконной деятельности, поскольку дом его брата находился под наблюдением сотрудников Федеральной службы безопасности Российской Федерации и антитеррористического комитета. В заключение Та.Ш. отмечал, что похищение, совершенное представителями государства - единственная правдоподобная версия, поскольку Сиражудин Шафиев не занимался бизнесом, сопряженным с опасностью, у него не было врагов, и он не принимал участия в деятельности, которая могла бы привести к враждебным отношениям с другими лицами.

23. В тот же день, 9 сентября 2009 г., следователи допросили Те.Ш., другого брата Сиражудина Шафиева, который не являлся свидетелем похищения, но сообщил, что у него и Та.Ш. имелась видеозапись этого происшествия, сделанная кем-то на мобильный телефон. Он также утверждал, что Сиражудин Шафиев находился под наблюдением властей и несколько человек, в том числе таксисты, были свидетелями похищения, но они опасались давать показания в милиции, боясь за собственную безопасность. Та.Ш. также пояснил, что на видеозаписи ясно видно, что похищение совершено вооруженными мужчинами, которые передвигались на белом автомобиле ВАЗ-2105 ("Лада") с регистрационным N Л558ХТ 05 RUS.

24. 10 сентября 2009 г. следственный отдел прокуратуры г. Дербента возбудил уголовное расследование по факту исчезновения Сиражудина Шафиева в соответствии с частью второй статьи 126 (похищение людей) Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). Делу был присвоен N 904323.

25. 11 сентября 2009 г. Р.Ш. (также известный под именем Имама Расула) заявил следователям, что 9 сентября 2009 г. сотрудник шестого отдела (далее - отдел по борьбе с организованной преступностью) под именем Магомед попросил его приехать в отдел внутренних дел г. Избербаш (также употребляется написание "Избербаша") Республики Дагестан. В отделении милиции Магомед спросил его о четырех паспортах и 240 000 рублей, полученных от Сиражудина Шафиева 7 сентября 2009 года. Р.Ш. объяснил сотруднику милиции, что получил четыре паспорта и деньги для оформления зарубежных виз с целью совершения хаджа.

26. 12 сентября 2009 г. следователь еще раз допросил Та.Ш., который подтвердил свои предыдущие показания от 9 сентября 2009 г. и подчеркнул, что, хотя он и не являлся свидетелем похищения Сиражудина Шафиева, который находился под наблюдением властей, у него и его брата имелась видеозапись этого происшествия.

27. 14 сентября 2009 г. заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу и допрошена. Она сообщила, что 8 сентября 2009 г., около 8.00, ее муж Сиражудин Шафиев повез их детей в детский сад на своем автомобиле. Позже утром к ним домой пришел брат ее мужа С.Ш. и сказал ей, что Сиражудина похитили вооруженные мужчины в масках, одетые в камуфляжную форму, которые передвигались на двух автомобилях. Заявительница и ее родственники сразу же обратились в правоохранительные органы с жалобой в связи с похищением.

28. 14 сентября 2009 г. следователи еще раз допросили Та.Ш., который подтвердил свои предыдущие показания от 9 и 15 сентября 2009 г. Он также пояснил, что Сиражудин Шафиев обещал помочь нескольким лицам в получении виз для совершения хаджа в Саудовскую Аравию и что 7 сентября 2009 г. Сиражудин поехал в г. Избербаш к Имаму Расулу и отдал ему документы и деньги на оформление документов для совершения хаджа. 9 сентября 2009 г. сотрудники отдела по борьбе с организованной преступностью допросили Имама (см. § 25 настоящего Постановления) относительно указанных документов, поскольку один комплект документов принадлежал лицу, подозревавшемуся в терроризме. Та.Ш. также заявил, что его брат Сиражудин Шафиев был похищен сотрудниками спецслужб, которые подозревали его в террористической деятельности, и что визит сотрудника отдела по борьбе с организованной преступностью к Имаму Расулу является косвенным подтверждением того, что 8 сентября 2009 г. представители власти задержали Сиражудина Шафиева и узнали от него о передаче документов, состоявшейся 7 сентября 2009 г.

29. 14 сентября 2009 г. следователи допросили К.М., который сообщил, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву свой паспорт и 60 000 рублей для оформления зарубежной визы с целью совершения хаджа. 8 сентября 2009 г. К.М. узнал, что Сиражудин Шафиев был похищен, и 10 сентября 2009 г. неизвестный человек сообщил ему, что его паспорт и деньги переданы Имаму Расулу в г. Избербаше. К.М. и еще три человека (А.Д., С.М. и некто Артур), кто отдали паспорта и деньги Сиражудину Шафиеву для оформления виз, отправились к Имаму Расулу. Последний рассказал им о том, что к нему приходил сотрудник отдела по борьбе с организованной преступностью и сообщил ему, что один из указанных четырех человек был объявлен в розыск.

30. 15 сентября 2009 г. следователи допросили А.Д., который сообщил, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву паспорт и 60 000 рублей для оформления зарубежной визы с целью совершения хаджа. Его показания совпадали с показаниями К.М. от 14 сентября 2009 г.

31. 16 сентября 2009 г. следователи допросили С.М., который пояснил, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву паспорт и 60 000 рублей для оформления зарубежной визы с целью совершения хаджа. Его показания совпали с показаниями К.М. от 14 сентября 2009 г. и А.Д. от 15 сентября 2009 г.

32. 18 сентября 2009 г. следователи допросили Р.А., который являлся свидетелем похищения Сиражудина Шафиева, когда шел на работу. Р.А. рассказал, что Сиражудин Шафиев был похищен людьми в масках, передвигавшимися на серебристом ВАЗ-21014 и красном ВАЗ-2107, на которых не было регистрационных номеров. Похитители были высокого роста, крепкого телосложения, одеты в черные футболки. Похищение произошло в присутствии большого количества свидетелей, некоторые из них сделали видеозапись похищения на свои мобильные телефоны. Несколько таксистов видели, как произошло похищение, поскольку оно произошло рядом с остановкой такси.

33. 18 сентября 2009 г. следователи допросили З.Г., который был свидетелем похищения Сиражудина Шафиева и чьи показания совпали с показаниями Р.А., полученными в тот же день.

34. 18 сентября 2009 г. работники отделения "скорой помощи" г. Дербента сообщили следователям, что в период с 7 по 15 сентября 2009 г. Сиражудин Шафиев не обращался за медицинской помощью.

35. 14 октября 2009 г. следователи еще раз допросили Р.Ш. (Имама Расула), который подтвердил свои предыдущие показания от 11 сентября 2009 г. и заявил также, что вечером 7 сентября 2009 г. Сиражудин Шафиев передал ему деньги и паспорта и ушел. 9 сентября 2009 г. сотрудник милиции Магомед сообщил ему, что один из четырех человек, подавших заявления о получении визы с целью совершения хаджа, был объявлен властями в розыск. Со слов Р.Ш., сотрудник милиции также сообщил ему, что сотрудники Федеральной службы безопасности Российской Федерации прослушивали мобильный телефон Сиражудина Шафиева и таким образом узнали о передаче денег и документов 7 сентября 2009 г.

36. 16 октября 2009 г. следователи еще раз допросили заявительницу, которая сообщила, что Т.М., на которого она указала следователям как на свидетеля похищения, на самом деле сам не видел, как происходило похищение, а узнал о нем и об обстоятельствах его совершения от других лиц.

37. 10 декабря 2009 г. расследование по факту похищения было приостановлено в связи с неустановлением личностей нападавших. Заявительнице не сообщили об этом постановлении.

38. 19 марта 2010 г. надзирающий прокурор следственного отдела Прокуратуры Республики Дагестан отменил постановление о приостановлении расследования как незаконное и необоснованное и вынес постановление о возобновлении производства по делу. В постановлении он подверг критике тот факт, что не были предприняты основные действия и отметил следующее:

"_Из показаний свидетелей_ следует, что похищение было совершено в присутствии большого количества свидетелей, рядом с остановкой такси. Однако следователи не установили и не допросили всех очевидцев похищения_

_Из материалов дела ясно, что была сделана видеозапись похищения при помощи мобильного телефона. Тем не менее следователи не приняли мер для того, чтобы получить это доказательство и проанализировать его. Кроме того, они не установили номер мобильного телефона Сиражудина Шафиева и не получили от оператора телефонной связи информацию о сделанных им звонках_

_Следователи не предприняли действий для установления личности сотрудника шестого отдела, который посетил Р.Ш. после похищения_".

39. 29 марта 2010 г. расследование было возобновлено.

40. 30 марта 2010 г. следователи направили запрос в Центр противодействия экстремизму и терроризму Министерства внутренних дел по Республике Дагестан о предоставлении списка военнослужащих, которые могли принимать участие в похищении.

41. 2 апреля 2010 г. следователи еще раз допросили брата Сиражудина Шафиева, Та.Ш., который утверждал, что он уже давал следователям показания, касавшиеся обстоятельств похищения, и заявил, что у его брата Сиражудин Шафиев были два мобильных номера, и сообщил эти номера следователям. В то же время он утверждал, что ни у него, ни у его родственников нет видеозаписи похищения, сделанной на мобильный телефон.

42. 5 апреля 2010 г. следователи допросили родственницу заявительницы Х.Р., которая пояснила, что она работала рядом с местом похищения и являлась свидетельницей происшествия. Ее показания, в которых она подробно описала обстоятельства похищения, совпали с показаниями Р.А., полученными 18 сентября 2009 г. (см. § 32 настоящего Постановления).

43. 6 апреля 2010 г. заявительница обратилась к следователям с ходатайством об ознакомлении с материалами расследования и снятии копий с материалов дела. 7 апреля 2010 г. следователи удовлетворили ее ходатайство.

44. 8 апреля 2010 г. следователи направили запросы в 15 различных районных отделов внутренних дел Республики Дагестан о предоставлении информации о том, обращался ли Сиражудин Шафиев за медицинской помощью, обращался ли он с заявлением о совершении преступления против него и не задерживался ли он по подозрению в совершении преступления. Они также просили информировать их о том, приобретал ли Сиражудин Шафиев авиаили железнодорожный билеты и не доставлялось ли его тело в местный морг. Были получены отрицательные ответы.

45. 14 апреля 2010 г. следователи еще раз допросили брата Сиражудина Шафиева Та.Ш., который передал им фотографию момента похищения, сделанную с мобильного телефона. Судя по фотографии на красном автомобиле похитителей не было регистрационного номера, белый автомобиль ВАЗ-2102 имел регистрационный N А558КТ.

46. В тот же день, 14 апреля 2010 г., следователи направили в отдел внутренних дел г. Дербента запрос об оказании содействия в идентификации белого автомобиля с регистрационным N А558КТ. Был ли получен ответ на данный запрос, осталось неизвестным.

47. В различные даты в апреле 2010 года следователи допросили родственников и соседей заявительницы, в том числе Х.Р., Н.М., Ф.Н., А.Д., С.Ш., Х.Б. и К.Б., все они утверждали, что узнали о похищении от своих родственников. Согласно показаниям свидетелей очевидцами похищения стали многочисленные прохожие, которые даже сняли данное происшествие на мобильные телефоны, но боялись дать показания представителям власти, опасаясь на свою личную безопасность.

48. 29 апреля 2010 г. расследование по факту похищения было вновь приостановлено в связи с неустановлением личностей нападавших. Заявительнице не сообщили об этом постановлении.

49. 11 июня 2010 г. надзирающий прокурор следственного отдела Прокуратуры Республики Дагестан вновь отменил постановление о приостановлении производства по делу как незаконное и необоснованное и дал указание возобновить производство. В постановлении он подверг критике тот факт, что следователями не было предпринято основных действий и не были исполнены подробные распоряжения, отданные 19 марта 2010 г. (см. § 38 настоящего Постановления).

50. 29 июня 2010 г. производство по делу было возобновлено, и заявительнице было направлено соответствующее уведомление.

51. 30 июня 2010 г. следователи направили в отдел внутренних дел г. Дербента запрос об оказании им содействия в исполнении распоряжений прокурора от 19 марта и 11 июня 2010 г.

52. 25 июля 2010 г. следователи получили ответ из отдела внутренних дел г. Дербента, в котором говорилось, что 14 сентября 2009 г. с целью установления местонахождения Сиражудина Шафиева они возбудили розыскное дело N 90430 и что установить личности свидетелей не представлялось возможным.

53. 28 июля 2010 г. расследование по факту похищения было вновь приостановлено в связи с неустановлением личностей нападавших, о чем заявительница была уведомлена надлежащим образом.

54. 4 августа 2010 г. расследование уголовного дела было вновь возобновлено с целью исполнения распоряжения прокурора от 19 марта 2010 г.

55. 4 сентября 2010 г. расследование по факту похищения было вновь приостановлено в связи с неустановлением личностей нападавших, о чем заявительница была уведомлена надлежащим образом.

56. Власти Российской Федерации также утверждали, что, хотя местонахождение Сиражудина Шафиева не было установлено, расследование еще не завершено. Заявительница была уведомлена о ходе уголовного разбирательства.

57. Со слов заявительницы, следственные органы своевременно не направляли ей уведомлений о ходе расследования.

58. После запроса Европейского Суда власти Российской Федерации предоставили материалы уголовного дела N 904323 в количестве 190 листов.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

59. Краткое изложение соответствующего внутригосударственного законодательства см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (от 10 мая 2007 г., жалоба N 40464/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.), §§ 67-69).

Право

I. Вопрос об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты

А. Доводы сторон

60. Власти Российской Федерации утверждали, что расследование по факту похищения Сиражудина Шафиева все еще не завершено. В связи с жалобой на нарушение статьи 13 Конвенции они также утверждали, что заявительница могла обратиться в суд с жалобой на любые предполагаемые действия или бездействие со стороны следственных органов.

61. Заявительница оспорила утверждение властей Российской Федерации. Она заявила, что единственное эффективное средство правовой защиты, расследование по уголовному делу, оказалось неэффективным.

B. Мнение Европейского Суда

62. Что касается уголовно-правовых средств защиты, предусмотренных правовой системой Российской Федерации, Европейский Суд отмечает, что заявительница и ее родственники обратились с жалобой в правоохранительные органы сразу после похищения Сиражудина Шафиева и что расследование по делу длится с 10 сентября 2009 г. Заявительница и власти Российской Федерации разошлись во мнении относительно эффективности расследования по факту похищения.

63. Европейский Суд считает, что возражение властей Российской Федерации поднимает вопросы, касающиеся эффективности расследования, которые тесно связаны с существом жалоб. Таким образом, Европейский Суд принимает решение объединить рассмотрение данного возражения с рассмотрением дела по существу и полагает, что вопрос должен быть рассмотрен ниже.

II. Оценка Европейским Судом доказательств и установление фактов

А. Доводы сторон

64. Заявительница настаивала на том, что было установлено "вне всяких разумных сомнений", что люди, похитившие Сиражудина Шафиева, являлись представителями государства. В поддержку этого утверждения она ссылалась на следующие факты. Похищение Сиражудина Шафиева произошло в населенном пункте, находившемся под полным контролем властей. Похитители были в масках, вооружены и одеты в камуфляжную форму, свободно передвигались по центру г. Дербента на двух автомобилях без регистрационных номеров. Похитив мужа заявительницы, они беспрепятственно проехали через пост инспекции безопасности дорожного движения, который располагался примерно в 600 метрах от места похищения. Тот факт, что Сиражудину Шафиеву были переданы паспорта и деньги на оформление виз, мог стать известен только представителям государства и только непосредственно от Сиражудина Шафиева после его похищения. Органы государственной власти подозревали Сиражудина Шафиева в террористической деятельности. Заявительница также утверждала, что, поскольку ее муж считается пропавшим без вести более года, он может быть признан погибшим. Данное предположение также подтверждается обстоятельствами его похищения, которые должны быть признаны угрожавшими жизни.

65. Власти Российской Федерации утверждали, что муж заявительницы мог исчезнуть как по собственной инициативе, так и в результате действий третьих лиц. Они подчеркнули, что, вероятнее всего, похищение было инсценировано, чтобы помочь Сиражудину Шафиеву скрыться от властей и возможного судебного преследования и возложить ответственность за его исчезновение на государство. Власти Российской Федерации также отмечали, что расследование по факту похищения еще не завершено и отсутствовали доказательства, подтверждавшие, что к исчезновению были причастны представители государства или что Сиражудин Шафиев мертв.

B. Оценка обстоятельств Европейским Судом

66. Европейский Суд указывает, что в его прецедентной практике разработан ряд принципов в отношении жалоб, где перед Европейским Судом ставилась задача установить факты, по которым у сторон имелись разногласия. Что касается оспариваемых фактов, Европейский Суд напоминает о своей прецедентной практике, согласно которой при оценке доказательств он руководствуется стандартом доказывания "вне всякого разумного сомнения" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey) жалоба N 25657/94, ECHR 2001-VII, § 282). Данное доказывание может следовать из совокупности достаточно веских, ясных и согласованных выводов или из аналогичных неопровержимых презумпций фактов. В этой связи необходимо учитывать действия сторон при получении доказательств (см. Постановление Европейского Суда по делу "Таниш и другие против Турции" (Tanis and Others v. Turkey), жалоба N 65899/01, ECHR 2005-VIII, § 160).

67. Европейский Суд осознает субсидиарный характер своих полномочий и признает, что не может необоснованно принимать на себя роль суда первой инстанции, рассматривающего факты по делу, если только такой шаг не является неизбежным в связи с обстоятельствами конкретного дела (см. среди прочих примеров Решение Европейского Суда по делу "Маккерр против Соединенного Королевства" (McKerr v. United Kingdom) от 4 апреля 2000 г., жалоба N 28883/95). Однако если жалобы касаются нарушений статей 2 и 3 Конвенции, Европейский Суд должен рассматривать дело особенно внимательно (см. mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (примеч. переводчика).) Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., Series A, N 336, § 32, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции", § 283), даже если определенные внутригосударственные производства и расследование уже были проведены.

68. Европейский Суд напоминает, что он отмечал трудности, с которыми сталкивались заявители при получении необходимых доказательств в подтверждение своих утверждений в случаях непредоставления властями Российской Федерации документации, находящейся в их распоряжении. Если заявитель сообщает о жалобе, подкрепленной достаточно серьезными доказательствами для возбуждения дела - о деле prima facie* (* Prima facie (лат.) - явный, очевидный, с первого взгляда (примеч. переводчика).) (prima facie case), а Европейский Суд не может прийти к конкретным выводам из-за отсутствия подобных документов, то на власти государства-ответчика возлагается обязательство убедительно аргументировать, почему указанные документы не могут служить подтверждением доводов, приведенных заявителями, или предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение того, как произошли рассматриваемые события. Таким образом, бремя доказывания возлагается на государство-ответчика, и если они не могут подтвердить свои доводы, возникают вопросы о нарушении положений статей 2 и/или 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95, Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, ECHR 2005-II, § 211).

69. Европейский Суд отмечает, что в ответ на его запрос о предоставлении копии материалов расследования по факту похищения Сиражудина Шафиева власти Российской Федерации предоставили соответствующие материалы дела объемом 190 листов.

70. Европейский Суд признавал в ряде дел, что власти Российской Федерации несут ответственность за внесудебные казни и исчезновения мирных граждан в Чеченской Республике в конце 1990-х и начале 2000-х годов даже при отсутствии окончательных выводов внутригосударственного расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2005.), Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.), ECHR 2006-... (извлечения), Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia) от 12 октября 2006 г., жалоба N 60272/00* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2008.), и Постановление Европейского Суда по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia) от 5 апреля 2007 г., жалоба N 74237/01* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.)). Это было сделано в первую очередь на основании показаний свидетелей и других документов, подтверждавших присутствие военных или сотрудников служб безопасности в рассматриваемом регионе в соответствующее время. Европейский Суд ссылался на упоминания о военных транспортных средствах и экипировке, на показания свидетелей, на иную информацию об операциях по обеспечению безопасности и на безусловный эффективный контроль военных сил Российской Федерации над рассматриваемыми районами. На этом основании Европейский Суд приходил к выводу, что данные районы находились "под исключительным контролем государственных властей", учитывая военные операции и операции по обеспечению безопасности, проводившиеся там, и присутствие военнослужащих (см. mutatis mutandis упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции", § 211, и Постановление Европейского Суда по делу "Зубайраев против Российской Федерации" (Zubayrayev v. Russia) от 10 января 2008 г., жалоба N 67797/01* (* Там же. N 1/2009.), § 82).

71. Однако в настоящем деле обстоятельства, при которых произошли рассматриваемые события, не могут служить основанием для однозначного вывода о том, что представители государства были ответственны за похищение мужа заявительницы по следующим причинам. Что касается общей предыстории дела, то события, являющиеся предметом жалобы, произошли в сентябре 2009 года не в Чеченской Республике, а в Республике Дагестан, где не было ни комендантского часа, ни ограничений на передвижение гражданских транспортных средств. Кроме того, из предоставленных документов следует, что версия заявительницы о произошедших событиях была основана на показаниях ее родственников, которые сами не являлись очевидцами похищения (см. §§ 22, 23, 26 и 27 настоящего Постановления), и что между их показаниями и показаниями действительных очевидцев, которые были получены следственными органами, имелись расхождения (см. §§ 32, 33 и 42 настоящего Постановления). Для примера, неясно, были ли похитители одеты в камуфляжную форму или черные футболки (см. §§ 32 и 33 настоящего Постановления), были ли на их транспортных средствах официальные регистрационные номера (см. §§ 7, 23, 32, и 45 настоящего Постановления) и имелась ли у родственников заявительницы видеозапись похищения (см. §§ 22-23, 41 и 45 настоящего Постановления). Кроме того, что касается довода заявительницы о том, что представители власти могли узнать о деньгах и документах, переданных Р.Ш. Сиражудином Шафиевым, только от последнего и только после похищения, Европейский Суд не убежден, что это мог быть единственный способ, с помощью которого представители правоохранительных органов могли получить данную информации (см. § 35 настоящего Постановления).

72. Следовательно, документов, находящихся в распоряжении Европейского Суда, недостаточно для того, чтобы установить, что нападавшие являлись сотрудниками служб безопасности или что в отношении Сиражудина Шафиева проводилась операция по обеспечению безопасности.

73. Подводя итог, не было установлено, как того требует стандарт доказывания "вне всяких разумных сомнений", что представители государства были причастны к исчезновению Сиражудина Шафиева. Европейский Суд также не считает, что бремя доказывания может быть полностью возложено на власти Российской Федерации, принимая во внимание, в частности, тот факт, что власти Российской Федерации предоставили копии соответствующих документов из материалов уголовного дела, запрошенных Европейским Судом.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

74. Заявительница жаловалась, ссылаясь на статью 2 Конвенции, что ее муж исчез после того, как его задержали представители государства, и что внутригосударственные власти не провели эффективного расследования в связи с этим. Статья 2 Конвенции гласит следующее:

"1. Право каждого на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во время исполнения смертного приговора, вынесенного судом за совершенное преступление, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа."

А. Доводы сторон

75. Власти Российской Федерации утверждали, что в ходе внутригосударственного расследования не было получено каких-либо доказательств, подтверждавших, что Сиражудин Шафиев был убит или что к его исчезновению были причастны сотрудники федеральных правоохранительных органов. Власти Российской Федерации считали, что расследование по факту похищения соответствовало требованию эффективности, предусмотренному Конвенцией, поскольку были предприняты все предусмотренные внутригосударственным законодательством меры для установления личностей нападавших.

76. Заявительница утверждала, что Сиражудин Шафиев был задержан федеральными военнослужащими и должен быть признан погибшим, так как больше года отсутствовали достоверные сведения о нем. Она также полагала, что расследование не отвечало требованиям эффективности и тщательности, установленным правоприменительной практикой Европейского Суда по вопросам применения статьи 2 Конвенции.

B. Мнение Европейского Суда

77. Принимая во внимание доводы сторон, Европейский Суд считает, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права согласно Конвенции, определение которых требует рассмотрения дела по существу. Кроме того, Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации, касающееся исчерпания внутригосударственных уголовно-правовых средств защиты, должно быть рассмотрено одновременно с рассмотрением жалобы по существу (см. § 63 настоящего Постановления). Следовательно, жалоба согласно статье 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение права Сиражудина Шафиева на жизнь

78. Европейский Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, которая защищает право на жизнь и устанавливает обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправдано, является одним из наиболее значимых положений Конвенции, отступления от которого недопустимы. Учитывая важность этой нормы, предусмотренной статьей 2 Конвенции, Европейский Суд должен подвергать случаи лишения жизни самому тщательному рассмотрению, при этом принимая во внимание не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., Series A, N 324, §§ 146-147, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции", § 391).

79. Как отмечалось выше, внутригосударственное расследование не дало каких-либо ощутимых результатов в установлении личностей тех, кто совершил похищение. Заявительница не предоставила убедительных доказательств в подтверждение своих утверждений о том, что представители государства участвовали в совершении преступления. Европейский Суд уже установил выше, что в отсутствие соответствующей информации не представляется возможным сделать вывод о причастности сотрудников служб безопасности к исчезновению мужа заявительницы (см. § 73 настоящего Постановления). Не было установлено "вне всякого разумного сомнения", что Сиражудин Шафиев был убит представителями государства.

80. С учетом данных обстоятельств Европейский Суд не усматривает нарушений материальной составляющей статьи 2 Конвенции.

(b) Предполагаемый ненадлежащий характер расследования по факту похищения

1. Общие принципы

81. Обязательство по защите права на жизнь, гарантированное статьей 2 Конвенции, требует проведения эффективного официального расследования (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 161). Необходимо, чтобы лица, ответственные за ход расследования, были независимы от тех, кто принимал участие в событиях (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гюлеч против Турции" (Gulec v. Turkey), §§ 81-82* (* Так в тексте оригинала. Дело "Гюлеч против Турции" (Gulec v. Turkey) упоминается в тексте настоящего Постановления впервые (примеч. переводчика).), и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёгур против Турции" (Ogur v. Turkey) жалоба N 21954/93, ECHR 1999-III, §§ 91-92).

82. Власти должны действовать по своей инициативе, как только до их сведения доводится соответствующая информация, и они не могут перекладывать инициативу по подаче официальной жалобы на ближайшего родственника или возлагать на него ответственность за проведение каких-либо следственных действий (см., например, mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ильхан против Турции" (Ilhan v. Turkey) жалоба N 22277/93, ECHR 2000-VII, § 63).

83. В этом контексте также должно иметь место явное требование незамедлительности и разумной быстроты исполнения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Яша против Турции" (Yasa v. Turkey) §§ 102-104* (* Так в тексте оригинала. Дело "Яша против Турции" (Yasa v. Turkey) упоминается в тексте настоящего Постановления впервые (примеч. переводчика).), и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Чакыджы против Турции" (Cakici v. Turkey), §§ 80, 87 и 106* (* Так в тексте оригинала. Дело "Чакыджы против Турции" (Cakici v. Turkey) упоминается в тексте настоящего Постановления впервые (примеч. переводчика).)). Следует согласиться, что могут иметь место препятствия и трудности, мешающие проведению расследования конкретной ситуации. Однако незамедлительная реакция властей может, как правило, считаться существенной для поддержания уверенности общественности в принципе верховенства права и для предотвращения любых признаков сговора или терпимости к незаконным действиям.

84. Расследование должно быть эффективным в том смысле, что оно должно привести к установлению и наказанию виновных (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёгур против Турции" (Ogur v. Turkey), § 88). Это обязанность не достижения определенного результата, а использования определенных средств. Власти должны предпринять все доступные им разумные меры для установления доказательств, касающихся происшествия (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), § 106* (* Так в тексте оригинала. Дело "Салман против Турции" (Salman v. Turkey) упоминается в тексте настоящего Постановления впервые (примеч. переводчика)), и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, ECHR 199-IV, § 109). Любой недостаток расследования, который снижает вероятность установления личности виновного лица, может привести к нарушению данного стандарта.

85. Кроме того, должен существовать определенный общественный контроль над следствием или его результатами, чтобы обеспечить прозрачность на практике, так же как и в теории. Степень требуемого общественного контроля может изменяться в зависимости от дела. Однако в любом случае ближайшие родственники потерпевших должны быть вовлечены в процедуру в рамках, необходимых для защиты его или ее законных интересов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Маккерр против Соединенного Королевства" (McKerr v. United Kingdom) жалоба N 28883/95, ECHR 2001-III, § 115).

(ii)* (* Такая нумерация в тексте оригинала. По-видимому, допущена техническая ошибка (примеч. редактора).) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

86. В настоящем деле было расследовано похищение Сиражудина Шафиева. Европейский Суд должен оценить, отвечало ли данное расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

87. Европейский Суд отмечает, что родственники заявительницы незамедлительно сообщили властям о похищении (см. § 15 настоящего Постановления). Представители власти отреагировали на их сообщение, безотлагательно осмотрев место преступления и направив несколько запросов о предоставлении информации в ряд правоохранительных органов. На следующий день после похищения, 9 сентября 2009 г., следователи допросили братьев Сиражудина Шафиева (см. §§ 22 и 23 настоящего Постановления), которые подробно описали следователям произошедшие события и заявили, что вероятнее всего похищение было совершено представителями государства. Оба брата также заявили, что у них имелась видеозапись/фотография, на которой были зафиксированы похитители и их транспортные средства. На следующий день, 10 сентября 2009 г., было возбуждено официальное уголовное дело (см. § 24 настоящего Постановления), а 11 сентября 2009 г. Р.Ш. (также известный под именем Имам Расул) предоставил следователям подробную информацию о своей встрече 9 сентября 2009 г. с сотрудником отдела по борьбе с организованной преступностью, Магомедом, заявив, что последний знал о документах и деньгах, которые передал Сиражудин Шафиев 7 сентября 2009 г. (см. § 25 настоящего Постановления). Через три дня после возбуждения уголовного дела, 14 сентября 2009 г., заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу (см. § 27 настоящего Постановления) и в течение недели после возбуждения уголовного дела следователи допросили ряд свидетелей (см. §§ 28-33 настоящего Постановления).

88. Из предоставленных документов следует, что внутригосударственные органы власти оперативно отреагировали на жалобу заявительницы и в течение первой недели выполнили ряд следственных действий. Однако очевидно, что, хотя вышеуказанные действия были проведены, с 18 сентября по 10 декабря 2009 г. следователи не работали с информацией, полученной ими от свидетелей, и не получили у братьев Сиражудина Шафиева видеозапись/фотографии, на которых было зафиксировано похищение, и не установили личность сотрудника Магомеда, несмотря на заявления свидетелей о том, что их брат был похищен представителями государства. После первой недели производства по делу следователи не предприняли существенных действий, и 10 декабря 2009 г. они приостановили производство по делу. Постановление о приостановлении расследования угрожавшего жизни преступления было вынесено в ситуации, когда не были выполнены действия для подтверждения важной информации, полученной в начале уголовного разбирательства.

89. Кроме того, из предоставленных документов следует, что в марте 2010 года надзирающий прокурор подверг критике работу следователей в связи с тем, что они не осуществили наиболее важные следственные действия (см. § 38 настоящего Постановления), и постановил принять меры по исправлению недостатков. Данные меры были либо приняты с большим опозданием, либо не приняты вообще. Например, следователи получили фотографию транспортных средств похитителей от брата Сиражудина Шафиева, Та.Ш., 14 апреля 2010 г., то есть почти через семь месяцев после того, как этот свидетель сообщил им о существовании такой фотографии (см. § 45 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что в данной ситуации следователи не должны были перекладывать ответственность за проведение любых следственных действий, таких как получение важных доказательств, на ближайших родственников (см. mutatis mutandis упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ильхан против Турции", § 63). Что касается прямого указания надзирающего прокурора о принятии мер по установлению личности сотрудника по имени Магомед, то из предоставленных документов ясно, что следователи не предприняли каких-либо действий для исполнения данного указания. Соответственно, очевидно, что следователи не выполнили всех разумных действий для получения доказательств и подтверждения показаний свидетелей, касавшихся причастности представителей государства к похищению их родственника (см. § 28 настоящего Постановления). Принимая во внимание отсутствие объяснений вышеуказанных недостатков, Европейский Суд приходит к выводу, что власти не проявили усердия и оперативности при расследовании такого тяжкого преступления (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёнерылдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, ECHR 2004-XII, § 94).

90. Что касается производства по делу в целом, Европейский Суд отмечает, что после начала расследования 11 сентября 2009 г. расследование приостанавливалось четыре раза: первый раз 10 декабря 2009 г., впоследствии расследование было возобновлено 29 марта 2010 г., повторно расследование было приостановлено 29 апреля 2010 г., а возобновлено 29 июня 2010 г., в третий раз расследование было приостановлено 28 июля 2010 г., а возобновлено 4 августа 2010 г., и последний раз оно было приостановлено 4 сентября 2010 г. Каждый раз производство по делу прекращалось без принятия необходимых мер, и каждый раз оно возобновлялось после критики надзирающих прокуроров. Такие неоднократные приостановления расследования в ситуации непринятия следователями необходимых мер уменьшили возможности следователей по установлению личностей и наказанию виновных (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёгур против Турции", § 88).

91. Относительно требования осуществления общественного контроля, Европейский Суд отмечает, что вскоре после возбуждения уголовного дела 14 сентября 2009 г. заявительница была признана потерпевшей и допрошена. Однако ее не информировали о ходе производства по делу и о том, что оно было приостановлено 10 декабря 2009 г. В начале апреля 2010 года заявительница подала ходатайство о предоставлении доступа к материалам дела, и оно было удовлетворено. После этого производство по делу было вновь приостановлено в конце апреля 2010 года, но заявительница также не была информирована об этом постановлении. Вместе с тем ее уведомили о двух последующих приостановлениях в июле и сентябре 2010 года. Необходимо решить, позволял ли доступ заявительницы к материалам дела эффективно реализовывать ее законные интересы в ходе разбирательств.

92. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу и, следовательно, должна была добиваться судебного пересмотра постановлений следственных органов в ходе исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Европейский Суд признает, что в принципе данное средство правовой защиты может служить существенной гарантией от произвола следственных органов, принимая во внимание полномочия суда по отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и по указанию на недостатки следствия, которые необходимо исправить.

93. Тем не менее Европейский Суд сомневается в том, что данное средство правовой защиты было бы эффективным, учитывая обстоятельства настоящего дела, по следующим причинам. В случае расследования такого тяжкого преступления, как похищение, разумно предположить, что органы власти по собственной инициативе предпримут все возможные меры с тем, чтобы установить местонахождение похищенного человека, а также личностей преступников. Предположив, что в апреле 2010 года доступ заявительницы к материалам дела предоставил ей возможность оценить ход расследования, принимая во внимание распоряжения надзирающего прокурора от 19 марта 2010 г. (см. § 38 настоящего Постановления), было бы разумно предположить, что недостатки расследования будут устранены и будут выполнены надлежащие действия. Однако в конце апреля 2010 года следователи вновь приостановили производство по делу без принятия необходимых мер, и не уведомив заявительницу о вынесенном постановлении.

94. В сложившейся ситуации, даже если бы заявительница обжаловала действия следователей позже, когда она была уведомлена о приостановлении производства по делу в конце июля 2010 года, с учетом того, что разбирательства велись более 10 месяцев, весьма сомнительно, что ее жалоба позволила бы исправить недостатки в расследовании, обратив на них внимание внутригосударственного суда. В этой связи Европейский Суд напоминает, что власти не могут перекладывать на ближайших родственников обязанность требовать проведения следствия в определенном направлении или о выполнении определенных следственных действий (см. mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ильхан против Турции", § 63): они должны показать свою готовность осуществить все необходимые действия по собственной инициативе и продемонстрировать, что они приняли все доступные им разумные меры для получения доказательств. Любой недостаток расследования, снижающий возможность установления личности виновного, приведет к нарушению данного стандарта (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Салман против Турции", § 106, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Танрыкулу против Турции" (Tanrikulu v. Turkey), жалоба N 23763/94, ECHR 1999-IV, § 109).

95. Однако имеющиеся в распоряжении Европейского Суда материалы свидетельствуют о том, что следственные действия, которые должны были быть предприняты сразу после получения соответствующей информации, никогда проведены не были, несмотря на прямые распоряжения надзирающего прокурора по этому вопросу (см. §§ 38, 39 и 54 настоящего Постановления). Неспособность действовать своевременно привела к необоснованным задержкам и потере времени, поскольку действия, которые могли бы принести результаты, не были предприняты. Таким образом, сомнительно, что какие-либо жалобы заявительницы на постановления следователей могли бы ускорить ход расследования или эффективно повлиять на его проведение. Следовательно, Европейский Суд заключает, что средство правовой защиты, указанное властями Российской Федерации, было неэффективным в сложившихся обстоятельствах, и отклоняет их возражение относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты в рамках расследования уголовного дела.

96. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд постановляет, что власти не провели эффективного расследования обстоятельств исчезновения Сиражудина Шафиева, нарушив процессуальную составляющую статьи 2 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

97. Заявительница ссылалась на статью 3 Конвенции, утверждая, что в связи с исчезновением ее мужа и непроведением властями надлежащего расследования она испытала душевные страдания, что является нарушением статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

98. Власти Российской Федерации не согласились с данным утверждением и заявили, что в ходе расследования не было установлено, что заявительница подвергалась бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

99. Заявительница настаивала на своих доводах.

B. Мнение Европейского Суда

100. Ссылаясь на свою устоявшуюся прецедентную практику, Европейский Суд напоминает, что, если лицо было похищено сотрудниками государственных служб безопасности и впоследствии исчезло, его или ее родственники могут заявить о том, что являются жертвами действий, противоречащих статье 3 Конвенции в связи с душевными страданиями, причиненными "исчезновением" члена их семьи, а также в связи с реакцией властей и их отношением к ситуации, которая доведена до их сведения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г., Reports 1998-III, §§ 130-134, и Постановление Европейского Суда по делу "Тимурташ против Турции" (Timurtas v. Turkey), жалоба N 23531/94, ECHR 2000-VI, §§ 96-98).

101. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявительница является женой Сиражудина Шафиева. Следовательно, нет сомнений в том, что она действительно испытывала сильные душевные страдания после исчезновения ее мужа.

102. Европейский Суд отмечает, что уже устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в отношении родственников исчезнувших лиц в ряде дел, касавшихся феномена "исчезновения" в Чеченской Республике (см. в качестве примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", §§ 117-118, Постановление Европейского Суда по делу "Хамила Исаева против Российской Федерации" (Khamila Isayeva v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 6846/02, §§ 143-145, и Постановление Европейского Суда по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 29361/02, §§ 107-110). Однако Европейский Суд обращает внимание, что в указанных делах ответственность за исчезновение родственников заявителей была возложена на государство-ответчика. В настоящем деле, напротив, не было установлено "вне всякого разумного сомнения", что представители государства были причастны к похищению Сиражудина Шафиева (см. § 80 настоящего Постановления). Учитывая данные обстоятельства, Европейский Суд отмечает, что настоящее дело существенно отличается от вышеупомянутых, поэтому он приходит к выводу о том, что государство-ответчик нельзя признать ответственным за душевные страдания заявительницы, причиненные совершением преступления.

103. Кроме того, в отсутствие признаваемой за государством-ответчиком ответственности за исчезновение Сиражудина Шафиева, Европейский Суд не убежден, что действия следственных органов, хотя и характеризуемые отсутствием надлежащей тщательности при проведении расследования, достаточной для признания нарушения процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции, сами по себе могли бы причинить заявительнице душевные страдания, превышающие минимальный уровень жестокости, который необходим для признания того, что обращение с заявителем подпадало в сферу действия статьи 3 Конвенции (см. ту же ситуацию в Постановлении Европейского Суда по делу "Хумайдов и Хумайдов против Российской Федерации" (Khumaydov and Khumaydov v. Russia) от 28 мая 2009 г., жалоба N 13862/05, §§ 130-131, и Постановление Европейского Суда по делу "Закриева и другие против Российской Федерации" (Zakriyeva and Others v. Russia) от 8 января 2009 г., жалоба N 20583/04, §§ 97-98).

104. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

105. Заявительница также утверждала, что Сиражудин Шафиев был задержан в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, в соответствующих частях которой говорится следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения_

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

А. Доводы сторон

106. Власти Российской Федерации утверждали, что в ходе расследования не было получено доказательств, подтверждавших, что Сиражудин Шафиев был лишен свободы представителями государства в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции.

107. Заявительница настаивала на жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

108. Ранее Европейский Суд уже указывал на основополагающую важность предусмотренных статьей 5 Конвенции гарантий для обеспечения в демократическом обществе права любого лица не подвергаться произвольному задержанию. Европейский Суд также указывал, что задержание лица, которое впоследствии не было признано, является полным игнорированием гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, и свидетельствует об особо серьезном нарушении ее положений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции" (Cicek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 122).

109. Тем не менее Европейский Суд не установил "вне всяких разумных сомнений", что Сиражудин Шафиев был задержан военнослужащими Российской Федерации (см. § 73 настоящего Постановления). Нет оснований предполагать, что он когда-либо подвергался негласному задержанию под контролем представителей государства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Товсултанова против Российской Федерации" (Tovsultanova v. Russia) от 17 июня 2010 г., жалоба N 26974/06* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2011.), § 111).

110. Следовательно, Европейский Суд считает, что данная часть жалобы должна быть отклонена как несовместимая с требованием ratione personae* (* Ratione personae (лат.) - одно из оснований приемлемости жалобы, заключающееся в том, что лицо, подающее жалобу, должно, во-первых, являться одним из субъектов, указанных в статье 34 Конвенции, а, во-вторых, являться прямой и непосредственной жертвой нарушения Конвенции, так называемая компетенция Европейского Суда "по кругу лиц" (примеч. переводчика).) и должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

111. Заявительница жаловалась на то, что в ее распоряжении не было внутригосударственных средств правовой защиты в связи с заявленными нарушениями, что противоречит статье 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

А. Доводы сторон

112. Власти Российской утверждали, что в распоряжении заявительницы имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали ей в использовании этих средств. Она имела возможность обжаловать действия или бездействие следственных органов в суд или вышестоящим прокурорам, а также потребовать возмещения причиненного вреда в рамках гражданского производства. В итоге власти Российской Федерации заявили, что требования статьи 13 Конвенции не были нарушены.

113. Заявительница настаивала на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

114. Европейский Суд отмечает, что жалоба, поданная заявительницей согласно данной статье, уже была рассмотрена в контексте статьи 2 Конвенции. Принимая во внимание установление нарушения процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции (см. § 96 настоящего Постановления), Европейский Суд считает, что, хотя жалоба согласно статье 13 Конвенции в совокупности со статьей 2 Конвенции является приемлемой для рассмотрения по существу, нет необходимости в отдельном рассмотрении этой жалобы по существу (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумайдов и Хумайдов против Российской Федерации", § 141, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Закриева и другие против Российской Федерации", § 108, и Постановление Европейского Суда по делу "Шаипова и другие против Российской Федерации" (Shaipova and Others v. Russia) от 6 ноября 2008 г., жалоба N 10796/04* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2015.), § 124).

VII. Применение статьи 41 Конвенции

115. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

116. Заявительница не представила требований о возмещении материального ущерба. Она ходатайствовала перед Европейским Судом о выплате справедливой компенсации морального вреда, не указав конкретную сумму компенсации. Власти Российской Федерации не прокомментировали требование заявительницы о справедливой компенсации.

117. Европейский Суд установил нарушение процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции в связи с непроведением властями эффективного расследования по факту похищения мужа заявительницы. Таким образом, Европейский Суд признает, что заявительнице был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован лишь установлением факта нарушения. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявительнице 30 000 евро плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

B. Судебные расходы и издержки

118. Заявительница требовала компенсации расходов и издержек, понесенных ею в связи с подачей жалобы в Европейский Суд, не уточнив сумму возмещения и не предоставив каких-либо документов для обоснования своего требования. При таких обстоятельствах Европейский Суд не присуждает каких-либо сумм по данному пункту.

C. Процентная ставка при просрочке платежа

119. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить с рассмотрением жалобы по существу рассмотрение возражения относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты и отклонил его;

2) объявил, что жалобы на нарушение статей 2 и 13 Конвенции являются приемлемыми для рассмотрения по существу, а остальные жалобы - неприемлемыми;

3) постановил, что отсутствовало нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции в отношении Сиражудина Шафиева;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с непроведением эффективного расследования обстоятельств исчезновения Сиражудина Шафиева;

5) постановил, что не возникает отдельных вопросов в соответствии со статьей 13 Конвенции в совокупности со статьей 2 Конвенции;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующую сумму, подлежащую переводу в рубли по курсу, действующему на день оплаты:

30 000 евро (тридцать тысяч евро) плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы, в качестве компенсации причиненного заявительнице морального вреда;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на указанную сумму должны начисляться простые проценты в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, действующей на период невыплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 3 мая 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда