Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 декабря 2015 г. Дело "Сагаева и другие (Sagayeva and Others) против Российской Федерации" (Жалобы NN 22698/09 и 31189/11) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Сагаева и другие (Sagayeva and Others)
против Российской Федерации"
(Жалобы NN 22698/09 и 31189/11)

Постановление Суда

Страсбург, 8 декабря 2015 г.

По делу "Сагаева и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Хелены Келлер,

Йоханнеса Силвиса,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарда,

Пере Пастора Вилановы, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 17 ноября 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано двумя жалобами (NN 22698/09 и 31189/11), поданными против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданами Российской Федерации, чьи имена указаны ниже (далее - заявители) 17 апреля 2009 г. и 12 мая 2011 г. соответственно.

2. Интересы заявителей представляли юристы неправительственной организации "Правовая инициатива по России" (SRJI), штаб-квартира которой находится в Нидерландах, с представительством в Российской Федерации (совместно с неправительственной организацией "Астрея"). Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г. О. Матюшкиным.

3. Заявители утверждали, что их родные были похищены в Чеченской Республике представителями государства и что органы власти не провели эффективного расследования этого события.

4. 3 ноября 2011 г. жалобы были коммуницированы властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

A. Жалоба N 22698/09, "Сагаева против Российской Федерации" (Sagayeva v. Russia)

5. Заявительница Хава Сагаева, 1964 года рождения, проживает в г. Урус-Мартане Урус-Мартановского района Чеченской Республики.

6. Заявительница является сестрой Хасана Сагаева, 1973 года рождения.

1. Похищение Хасана Сагаева и последующие события

7. Во время рассматриваемых событий заявительница проживала в селе Алхан-Юрт (в документах также указано как Алхан-Кала) Урус-Мартановского района Чеченской Республики. В августе 2000 года Хасан Сагаев вместе с родственниками проживал в доме заявительницы в то время, пока она находилась в Республике Ингушетия.

8. 8 августа 2000 г., около 24.00, к дому заявительницы прибыла группа в составе 20-30 вооруженных людей в камуфляжной форме и масках на двух бронетранспортерах и нескольких автомашинах УАЗ. Они ворвались в дом и быстро его обыскали, забрав все документы и семейные фотографии. Они заставили Хасана Сагаева сесть в БТР (с бортовым N 802) и уехали в неизвестном направлении.

9. В тот же день, 8 августа 2000 г., мэр г. Грозного Супьян Мохчаев по просьбе родственников заявителя связался с военным комендантом, и последний сообщил ему, что БТР с номерным N 802 принадлежит подразделению, дислоцированному в Ханкале, на главной базе федеральных сил. Мохчаев также узнал от анонимных свидетелей, что Хасан Сагаев был доставлен на военную базу в Ханкале и там допрошен тремя следователями.

10. Заявительница больше не видела Хасана Сагаева с момента его похищения 8 августа 2000 г.

11. Заявительница не являлась свидетельницей похищения. Ее версия, изложенная Европейскому Суду, основывается на утверждениях ее родственников и соседей.

12. Власти Российской Федерации не оспаривали изложенные заявительницей факты, но указали на отсутствие неопровержимых доказательств причастности к произошедшему представителей государства.

2. Основные действия, предпринятые в ходе официального расследования похищения

13. Из предоставленных документов следует, что заявительница подала официальное заявление о похищении брата 14 декабря 2000 г.

14. 14 апреля 2001 г. прокуратурой Урус-Мартановского района было возбуждено уголовное дело, которому был присвоен N 25040 (в предоставленных документах также указан и иной номер дела, N 78012).

15. 20 июня 2001 г. расследование было приостановлено. Заявительнице об этом не сообщили.

16. Расследование было приостановлено в период с 20 июня 2001 г. по 19 января 2009 г. Из имеющихся документов следует, что в указанный период заявительница не контактировала с властями. Заявительница утверждала, что в период с 2001 по 2008 год она болела, а перепиской с властями (лично и через Международный комитет Красного Креста, правозащитную организацию "Мемориал" и организацию "Матери Чечни") занималась ее сестра Х. С. Власти не оспаривали эти утверждения заявительницы.

17. 20 ноября 2008 г. заявительница ходатайствовала о признании ее потерпевшей по уголовному делу.

18. 19 января 2009 г. в ответ на обращение заявительницы расследование было возобновлено.

19. В тот же день, 19 января 2009 г., следователи признали заявительницу потерпевшей по уголовному делу и допросили ее. Она сообщила, что сама не видела похищения, а узнала о нем от своих родных.

20. 21 января 2009 г. заявительница направила обращение с просьбой о предоставлении ей доступа ко всем материалам расследования уголовного дела. 2 февраля 2009 г. следователи отказали ей в этом.

21. 22 января 2009 г. следователи допросили сестру заявительницы А.С., которая пояснила, что также не видела похищения, а узнала о нем от своих родственников.

22. 22 января 2009 г. следователи допросили еще одну сестру заявительницы, Х.С., которая рассказала об обстоятельствах похищения. Ее показания были аналогичны версии, изложенной заявительницей в жалобе, направленной в Европейский Суд.

23. 19 февраля 2009 г. уголовное дело было вновь приостановлено. Заявительница была проинформирована об этом.

24. 23 марта 2009 г. расследование было возобновлено, о чем заявительница была проинформирована.

25. В период с 25 по 29 марта 2009 г. следователи допросили трех односельчан заявительницы, чьи показания не содержали каких-либо новых сведений, так как они не являлись свидетелями похищения.

26. 1 апреля 2009 г. следователи осмотрели место преступления. Каких-либо доказательств собрано не было.

27. 9 апреля 2009 г. следователи допросили сотрудника местного отдела милиции А.А., который сообщил, что милиция не смогла установить местонахождение пропавшего брата заявительницы.

28. 10 июня 2010 г. заявительница обратилась к следователям с просьбой сообщить ей о результатах расследования, и 25 августа 2010 г. ее уведомили о том, что расследование было приостановлено.

29. Расследование похищения впоследствии несколько раз приостанавливалось и возобновлялось, в последний раз оно было приостановлено 6 октября 2011 г. На данный момент расследование еще не завершено.

В. Жалоба N 31189/11, "Мукаевы против Российской Федерации" (Mukayevy v. Russia)

30. Заявители по настоящему делу Роза Мукаева, 1959 года рождения, и Хамзат Мукаев, 1956 года рождения, проживают в селе Дуба-Юрт Шалинского района Чеченской Республики.

31. Заявители являются родителями Расула Мукаева, 1979 года рождения.

1. Похищение Расула Мукаева

32. Во время рассматриваемых событий Расул Мукаев был инвалидом второй группы. Заявители утверждали, что Расул Мукаев был задержан во время "зачисток", которые проводились в селе Дуба-Юрт в 2001-2003 годах, а затем был отпущен на свободу.

33. В 2004 году село находилось в окружении многочисленных контрольно-пропускных пунктов. Два контрольно-пропускных пункта были расположены непосредственно в селе Дуба-Юрт, вблизи дома заявителей.

34. 3 декабря 2004 г., примерно в 05.00, к дому заявителей подъехал БТР. Еще один БТР и две автомашины УАЗ стояли на соседней улице. В дом заявителей ворвалась группа в количестве восьми - десяти вооруженных военнослужащих, одетых в камуфляжную форму и маски. Они стали угрожать заявителям на русском языке, обыскали дом, надели на Расула Мукаева наручники, натянули ему на голову футболку и вывели его на улицу, где один из них сообщил кому-то по рации: "Объект взяли. Мы уходим". Военнослужащие сказали заявителям, что везут Расула Мукаева в отдел внутренних дел Шалинского района (далее - Шалинский РОВД).

35. Впоследствии заявители узнали от анонимных свидетелей, что их сына отвезли в Ханкалу, на главную базу федеральных сил.

36. Заявители не видели Расула Мукаева с 3 декабря 2004 г.

37. Власти не оспаривали изложенные заявителями факты, но указали на отсутствие неопровержимых доказательств причастности к произошедшему представителей государства.

2. Основные действия, предпринятые в ходе официального расследования похищения

38. 3 декабря 2004 г. оперативно-следственная группа осмотрела место преступления.

39. 3 декабря 2004 г. следователи допросили заявительницу, чьи показания совпали с версией, изложенной заявителями в Европейском Суде.

40. 3 декабря 2004 г. следователи допросили родственника заявителей Р.Х. и их соседа С.Н., чьи показания совпали с версией, изложенной заявителями в Европейском Суде.

41. 23 декабря 2004 г. прокуратура Шалинского района возбудила уголовное дело, присвоив ему N 36148.

42. 23 февраля 2005 г. расследование было приостановлено. Заявители не были об этом проинформированы.

43. 27 мая 2005 г. расследование было возобновлено после критики* (* Так в тексте Постановления (примеч. переводчика).) со стороны надзирающего прокурора, который дал указание принять следственные меры.

44. 2 июля 2005 г. следователи признали заявителя потерпевшим по уголовному делу и допросили его.

45. 2 июля 2005 г. следователи допросили заявителя, чьи показания относительно похищения совпали с версией, изложенной заявителями в Европейском Суде. Кроме того, он сообщил, что последовал за похитителями и видел, как они направились в сторону базы федеральных сил в Ханкале.

46. 7 июля 2005 г. расследование было вновь приостановлено, заявителям об этом не сообщили.

47. 21 сентября 2010 г. заявительница обратилась к следователям с просьбой предоставить ей доступ ко всем материалам расследования уголовного дела. 12 ноября 2010 г. следователи частично удовлетворили ее просьбу, предоставив ей 12 документов из материалов дела.

48. 20 декабря 2011 г. расследование было возобновлено по соответствующему обращению заявителей. На данный момент расследование все еще не завершено.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

49. Краткий обзор соответствующего законодательства Российской Федерации, а также документов международных и российских неправительственных организаций относительно исчезновении людей в Чеченской Республике и Республике Ингушетия приведен в Постановлении по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia) от 18 декабря 2012 г., жалобы NN 2944/06, 8300/07, 50184/07, 332/08 и 42509/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 4 (примеч. редактора).), §§ 43-59 и 69-84).

Право

50. До рассмотрения жалоб заявителей на похищение их родственников и предположительно неэффективное расследование Европейский Суд рассмотрит процессуальные аспекты дела.

I. Объединение жалоб для рассмотрения в одном производстве

50* (* Так в тексте Постановления. По-видимому, в оригинале допущена техническая ошибка (примеч. редактора).). В соответствии с пунктом 1 правила 42 Регламента Суда Европейский Суд с учетом схожести обстоятельств дел и правовой основы принял решение объединить жалобы для рассмотрения в одном производстве.

II. Соблюдение правила шестимесячного срока

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

51. В отношении дела "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) власти Российской Федерации в своем первоначальном меморандуме по вопросу приемлемости и существу жалобы указывали, что заявительница выполнила требование шестимесячного срока. Однако в дальнейших представленных в суд меморандумах они утверждали, что она не проявила "должного тщания и инициативы" в общении с властями, которые могли бы оправдать задержку в подаче жалобы в Европейский Суд.

52. В отношении дела "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) власти Российской Федерации утверждали, что правило шестимесячного срока в данном деле неприменимо, поскольку окончательное решение на внутригосударственном уровне по делу еще не вынесено.

2. Заявители

53. В обеих жалобах заявители утверждали, что приняли все возможные меры в течение разумного времени для того, чтобы начать поиск пропавших родственников и помочь властям в производстве по их делам. Они считали, что чрезмерных или необъяснимых задержек в подаче ими жалобы в Европейский Суд не было, они подали жалобы сразу после того, как убедились в неэффективности расследований похищения их родственников.

54. В обоих делах заявители также утверждали, что не знали о возможности обращения в Страсбургский суд до момента вынесения Европейским Судом первых постановлений по делам, касающимся исчезновения людей в Чеченской Республике (первое Постановление было вынесено 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).)), что дало им основания надеяться на успешный исход их собственного обращения в Европейский Суд. Более того, они были не в состоянии оценить эффективность текущего производства по уголовным делам из-за отсутствия необходимых юридических знаний и денежных средств для привлечения адвоката. Помимо прочего, во время рассматриваемых событий в Чеченской Республике царила атмосфера страха, поэтому они боялись обращаться в Страсбургский суд и решились на это только после заявления властей об окончании контртеррористической операции в апреле 2009 года.

55. Ссылаясь на Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey) (жалобы NN 16064/90-16066/90, 16068/90-16073/90, ECHR 2009), заявители утверждали, что правило шестимесячного срока не может быть применено к существующей ситуации с насильственными похищениями и что в любом случае они подали свои жалобы через девять лет после похищения в деле Сагаевой (жалоба N 22698/09) и через семь лет после похищения в деле Мукаевых (жалоба N 31189/11), и в каждом случае время подачи жалобы было разумным с учетом обстоятельств дел. Они настаивали, что поддерживали контакт с властями и что в ходе расследований не было значительных периодов задержки или бездействия, которые могли повлиять на применение правила шестимесячного срока.

В. Мнение Европейского Суда

1. Общие принципы

56. Хотя власти государства-ответчика не заявили каких-либо возражений по этому пункту в отношении жалобы Мукаевых (жалоба N 31189/11), Европейский Суд считает необходимым рассмотреть данный вопрос proprio motu* (* Proprio motu (лат.) - по собственной инициативе (примеч. редактора).) (см. Постановление Европейского Суда по делу "Палич против Боснии и Герцеговины" (Palic v. Bosnia and Herzegovina) от 15 февраля 2011 г., жалоба N 4704/04, § 48).

57. Краткий обзор принципов соблюдения шестимесячного срока в делах, касающихся исчезновения людей, изложен в Постановлении Европейского Суда по делу "Султыгов и другие против Российской Федерации" (Sultygov and Others v. Russia) от 9 октября 2014 г., жалобы NN 42575/07, 53679/07, 311/08, 424/08, 3375/08, 4560/08, 35569/08, 62220/10, 3222/11, 22257/11, 24744/11 и 36897/11* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2015. N 5 (примеч. редактора).), §§ 369-374).

2. Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

58. Возвращаясь к обстоятельствам настоящих жалоб, Европейский Суд отмечает, что на момент подачи заявителями жалоб в Европейский Суд расследование все еще велось и продолжается до сих пор. Европейский Суд отмечает, что заявители обратились к властям с жалобами сразу после похищений, а жалобы в Европейский Суд направили менее чем через 10 лет после похищений и начала расследований (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции", § 166).

59. Европейский Суд указывает на значительные периоды бездействия в ходе производств по уголовным делам, составившие почти шесть с половиной лет в деле Мукаевых (жалоба N 31189/11) (см. §§ 46 и 48 настоящего Постановления) и более семи с половиной лет в деле Сагаевой (жалоба N 22698/09) (см. § 16 настоящего Постановления). Европейский Суд также отмечает, что заявителям не сообщалось о решениях приостановить расследование, предшествующих периодам бездействия, и что производство возобновлялись по соответствующим обращениям заявителей или их родственников (см. §§ 16, 18 и 48 настоящего Постановления).

60. Европейский Суд отмечает, что столь продолжительные периоды бездействия со стороны властей могли вызвать сомнения относительно эффективности проводимого расследования и заставить заявителей обратиться в Европейский Суд раньше. Вместе с тем Европейский Суд указывает, что власти не предоставили заявителям информацию о ходе расследования (см. § 20 настоящего Постановления), в том числе о решении приостановить его (см. §§ 15, 42, 46 и 47 настоящего Постановления).

61. Из предоставленных документов следует, что заявители сделали всё возможное, чтобы оказать содействие властям в расследовании исчезновения своих родственников. Европейский Суд также отмечает, что власти возобновляли расследование по обращениям заявителей (см. §§ 18 и 48 настоящего Постановления). Принимая во внимание пояснения, данные заявителями относительно предпринимавшихся ими усилиях активизировать "спящий" процесс расследования (см. §§ 16-18 и 47 настоящего Постановления), и учитывая сложность дел и характер предполагаемых нарушений прав человека, Европейский Суд пришел к выводу, что для заявителей было разумным ожидать развития событий, в результате которых могли бы быть разрешены важные вопросы факта или права (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль Масри против Македонии" (El-Masri v. the former Yugoslav Republic of Macedonia), жалоба N 39630/09, § 142, ECHR 2012). Далее Европейский Суд приходит к выводу, что периоды бездействия в ходе внутригосударственного расследования не могут быть использованы против заявителей и рассматриваться как несоблюдение ими требования о шестимесячном сроке, вызванного ожиданием результатов проводимого расследования.

62. Европейский Суд считает, что расследование, пусть и с перерывами, но проводилось в рассматриваемый период, и что заявители объяснили задержку подачи жалоб в Европейский Суд ходом производства на внутригосударственном уровне (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции", § 166). С учетом вышеизложенного Европейский Суд заключает, что требование правила шестимесячного срока заявителями было соблюдено.

III. Соблюдение правила исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

63. Власти Российской Федерации указывали, что заявители не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты, поскольку расследование исчезновений все еще не закончено. Кроме того, заявители не стали обжаловать постановления следователей в суды Российской Федерации и не стали добиваться компенсации в рамках гражданского производства.

2. Заявители

64. Заявители, ссылаясь на прецедентную практику Европейского Суда, утверждали, что они не были обязаны использовать гражданско-правовые средства защиты и что обращение в суд с жалобами в отношении следователей не помогло бы устранить недостатки расследования. Они заявили, что единственное потенциально эффективное средство правовой защиты, а именно расследование по уголовному делу, оказалось неэффективным.

В. Мнение Европейского Суда

65. Что касается гражданского иска с целью получения компенсации ущерба, причиненного предположительно незаконными действиями или незаконным поведением представителей государства, Европейский Суд уже признавал в ряде подобных дел, что данная процедура сама по себе не может считаться эффективным средством правовой защиты в контексте жалоб, поданных в связи с нарушением статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).), §§ 119-121). Следовательно, Европейский Суд подтверждает, что заявители не были обязаны использовать гражданско-правовые средства правовой защиты. Таким образом, возражение по данному пункту должно быть отклонено.

66. Что касается уголовно-правовых средств защиты, то Европейский Суд отмечает, что в одном из своих последних постановлений он пришел к выводу, что неэффективное расследование исчезновений, произошедших в Чеченской Республике в период с 2000 по 2006 год, представляет собой системную проблему и что уголовные расследования не являются соответствующим эффективным средством правовой защиты (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 217).

67. С учетом всех обстоятельств и отмечая отсутствие заметных результатов за годы проведения уголовного расследования похищения родственников заявителей, Европейский Суд приходит к выводу, что данное возражение должно быть отклонено, поскольку средство правовой защиты, на которое ссылались власти государства-ответчика, не являлось эффективным при обстоятельствах дела.

IV. Оценка Европейским Судом доказательств и установление фактов

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

68. Власти Российской Федерации не оспаривали основные факты, изложенные в двух жалобах, но указали на то, что похищения произошли в разное время в различных районах Чеченской Республики. Они заявили, что в ходе ни одного из расследований не было получено информации, подтверждающей задержание родственников заявителей представителями государства. По мнению властей Российской Федерации, отсутствовали доказательства, вне всяких разумных сомнений подтверждающие причастность представителей государства к предполагаемым похищениям и последующим исчезновениям людей.

2. Заявители

69. По утверждениям заявителей, "вне всякого разумного сомнения" было установлено, что люди, которые на подконтрольной властям территории увезли их родственников, являлись представителями государства. В подтверждение такого предположения они ссылались на очевидные доказательства, содержащиеся в их показаниях, и на материалы уголовных дел в той части, в которой они были раскрыты властями. Они также утверждали, что все они представили доказательства prima facie* (* Prima facie (лат.) - на первый взгляд (примеч. переводчика).) задержания их родственников представителями государства и что основные факты, лежащие в основе их жалоб, не были оспорены властями. Ввиду отсутствия каких-либо известий о своих родственниках на протяжении длительного периода и той угрозы для жизни, которую представляло непризнаваемое задержание в Чеченской Республике в рассматриваемый период времени, заявители просили Европейский Суд признать своих родственников умершими.

В. Мнение Европейского Суда

1. Общие принципы

70. Краткий обзор принципов оценки доказательств и установления обстоятельств в делах, касающихся исчезновения людей, а также описание угрозы для жизни, которую представляли такие инциденты, изложены в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Султыгов и другие против Российской Федерации", §§ 393-396.

2. Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

(а) Жалоба N 22698/09, "Сагаева против Российской Федерации"

71. Показания свидетелей, собранные заявительницей, вместе с документами из материалов дела, предоставленными властями, подтверждают, что ее брат Хасан Сагаев был похищен 8 августа 2000 г. группой военнослужащих в ходе проведения специальной операции (см., например, §§ 8-9, 19, 22 и 27 настоящего Постановления). С учетом всех имеющихся в его распоряжении материалов Европейский Суд считает, что заявительница представила достаточно серьезные доказательства похищения ее родственника представителями государства в описанных ею обстоятельствах.

72. Власти Российской Федерации не представили удовлетворительного и убедительного объяснения рассматриваемых событий. Следовательно, они не сняли с себя бремя доказывания.

73. Принимая во внимание вышеуказанные общие принципы, Европейский Суд приходит к выводу, что Хасан Сагаев был задержан представителями государства 8 августа 2000 г. Учитывая отсутствие каких-либо известий о нем с данного времени, а также угрозу для жизни, связанную с таким задержанием, Европейский Суд также приходит к выводу, что Хасан Сагаев может считаться умершим после своего непризнаваемого задержания.

(b) Жалоба N 31189/11, "Мукаевы против Российской Федерации"

74. Показания свидетелей, собранные заявителями, вместе с материалами уголовного дела, представленными властями, подтверждают, что их сын Расул Мукаев был похищен из дома в селе Дуба-Юрт 3 декабря 2004 г. группой военнослужащих в ходе проведения специальной операции (см., например, §§ 34, 39, 40 и 45 настоящего Постановления). С учетом всех имеющихся в его распоряжении материалов Европейский Суд считает, что заявители представили достаточно серьезные доказательства похищения их сына представителями государства в описанных ими обстоятельствах.

75. Власти Российской Федерации не предоставили удовлетворительного и убедительного объяснения рассматриваемых событий. Следовательно, они не сняли с себя бремя доказывания.

76. Принимая во внимание вышеуказанные общие принципы, Европейский Суд приходит к выводу, что Расул Мукаев был задержан представителями государства 3 декабря 2004 г. Учитывая отсутствие каких-либо известий о нем с данного времени, а также угрозу для жизни, связанную с таким задержанием, Европейский Суд также приходит к выводу, что Расул Мукаев может считаться умершим после своего непризнаваемого задержания.

V. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

77. Заявители жаловались на нарушение статьи 2 Конвенции в связи с тем, что их родственники пропали после задержания представителями государства, а также в связи с отсутствием соответствующего эффективного расследования этих обстоятельств со стороны властей. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

78. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобы должны быть отклонены как явно необоснованные, поскольку заявители не обосновали свои утверждения. Власти отмечали, что в результате расследования на внутригосударственном уровне не было получено каких-либо доказательств нахождения родственников заявителей под контролем властей или их гибели. Они считали, что органами власти были приняты все необходимые меры для выполнения обязательств по проведению эффективного расследования.

79. Заявители настаивали на своих жалобах.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалоб

80. С учетом доводов сторон Европейский Суд полагает, что в жалобах затронуты серьезные вопросы факта и права в рамках Конвенции, решение которых требует рассмотрения дела по существу. Жалобы на основании статьи 2 Конвенции, соответственно, должны быть признаны приемлемыми для рассмотрения по существу.

2. Существо жалоб

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь родственников заявителей

81. Европейский Суд уже установил, что в обеих рассматриваемых жалобах родственники заявителей могут считаться умершими в результате их непризнаваемого задержания представителями государства. В отсутствие каких-либо объяснений со стороны властей относительно произошедших событий Европейский Суд считает, что ответственность за их смерть может быть возложена на государство и что в отношении Хасана Сагаева и Расула Мукаева было допущено нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

(b) Предполагаемая недостаточность расследования в отношении похищений

82. Европейский Суд уже установил, что расследование по уголовному делу не представляет собой эффективного средства правовой защиты в отношении исчезновений, имевших место, в частности, в Чеченской Республике в период с 1999 по 2006 год, и что такая ситуация в соответствии с Конвенцией представляет собой проблему системного характера (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации", § 217). В обоих делах, как и во многих других аналогичных делах, рассмотренных ранее Европейским Судом, расследование велось на протяжении многих лет, не дав каких-либо значимых результатов по установлению личностей преступников или судьбы пропавших родственников заявителей. Хотя обязательство по проведению эффективного расследования подразумевает принятие мер, а не достижение результатов, Европейский Суд отмечает, что уголовное расследование имело те же недостатки, что были перечислены в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу Аслахановой и других ("Аслаханова и другие против Российской Федерации", §§ 123-125). В каждом деле расследование периодически приостанавливалось соответствующими многочисленными постановлениями, после чего следовали периоды бездействия, что еще больше снижало вероятность раскрытия преступлений. Не было принято никаких значимых мер для установления личностей и допроса военнослужащих, которые могли быть свидетелями или участниками операций.

83. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что власти государства-ответчика не провели эффективного уголовного расследования в отношении обстоятельств исчезновения и смерти Хасана Сагаева и Расула Мукаева. Соответственно, имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

VI. Предполагаемые нарушения статей 3, 5 и 13 Конвенции

84. Заявители жаловались на нарушение статей 3 и 5 Конвенции в связи с душевными страданиями, которые они испытали из-за исчезновения своих родственников и незаконности их задержаний. Они также утверждали, что вопреки статье 13 Конвенции они не располагали внутригосударственными средствами правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений, в частности, статей 2 и 3 Конвенции. Указанные статьи Конвенции в соответствующих частях гласят:

"...Статья 3

Никто не должен подвергаться пыткам и бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию...

Статья 5

1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному согласно закону судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию...

Статья 13

Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

85. Власти Российской Федерации не согласились с утверждениями заявителей.

86. Заявители настаивали на своих жалобах.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалоб

87. Европейский Суд отмечает, что данные жалобы не являются явно необоснованными по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что они не являются неприемлемыми по каким-либо иным основаниям. Следовательно, они должны быть объявлены приемлемыми для рассмотрения по существу.

2. Существо жалоб

88. Европейский Суд неоднократно признавал, что ситуация с насильственным похищением приводит к нарушению статьи 3 Конвенции в отношении близких родственников потерпевшего. Суть подобного нарушения заключается не столько в самом факте "исчезновения" члена семьи, сколько в том, как власти отреагировали и какова была их позиция в отношении произошедшего после того, как им стало о нем известно (см. Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 8 (примеч. редактора).), § 358, и Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), § 164, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

89. При этом Европейский Суд неоднократно приходил к выводу, что непризнаваемое задержание представляет собой полное пренебрежение гарантиями статьи 5 Конвенции и является крайне серьезным нарушением ее положений (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чичек против Турции (Cicek v. Turkey) от 27 февраля 2001 г., жалоба N 25704/94, § 164, и Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01* (* См.: там же. N 3 (примеч. редактора).), § 122, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

90. Европейский Суд напоминает о своих выводах относительно ответственности властей за похищения и отсутствие надлежащего расследования в отношении судьбы пропавших лиц. Европейский Суд считает, что заявители, которые являются близкими родственниками пропавших лиц, должны быть признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции ввиду испытанных ими душевных страданий и мучений, а также поскольку они продолжают страдать в результате невозможности узнать о судьбе своих родных и из-за того, каким образом рассматриваются их жалобы.

91. Европейский Суд также подтверждает следующее: поскольку установлено, что родственники заявителей были задержаны представителями государства, по-видимому, без каких-либо законных оснований или признания факта такого задержания, это представляет собой особо серьезное нарушение права на свободу и безопасность, гарантированного статьей 5 Конвенции.

92. Европейский Суд напоминает о своих выводах об общей неэффективности уголовного расследования по делам, аналогичным рассматриваемым. В отсутствие результатов уголовного расследования любое иное возможное средство правовой защиты на практике становится недоступным.

93. Таким образом, Европейский Суд считает, что заявители в настоящих делах не располагали эффективными внутригосударственными средствами правовой защиты в отношении нарушений статей 2 и 3 Конвенции, что является нарушением статьи 13 Конвенции.

VII. Применение статьи 41 Конвенции

94. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

1. Жалоба N 22698/09, "Сагаева против Российской Федерации"

95. Заявительница, которая является сестрой Хасана Сагаева, требовала выплаты 889 431 российского рубля (примерно 15 500 евро) в качестве компенсации материального ущерба в связи с потерей кормильца. Ее расчеты были основаны на прожиточном минимуме, установленном в законодательстве Российской Федерации, и Огденских актуарных таблицах.

96. Заявительница по этому делу также требовала выплаты 100 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

97. Власти Российской Федерации утверждали, что требования заявительницы о компенсации материального ущерба являются необоснованными и что существует внутригосударственный механизм присуждения компенсации материального ущерба, причиненного потерей кормильца. Что касается требования о компенсации морального вреда, то власти Российской Федерации полагали, что сумма компенсации должна быть определена на справедливой основе.

2. Жалоба N 31189/11, "Мукаевы против Российской Федерации"

98. Каждый заявитель, являющийся родителем Расула Мукаева, требовал выплаты 863 857 российских рублей (примерно 15 000 евро) в качестве компенсации материального ущерба в связи с потерей кормильца. Их расчеты были основаны на прожиточном минимуме, установленном в законодательстве Российской Федерации, и Огденских актуарных таблицах.

99. Заявители также требовали выплаты 100 000 евро обоим в качестве компенсации морального вреда.

100. Власти Российской Федерации утверждали, что требования заявителей о компенсации материального ущерба являются необоснованными и что существует внутригосударственный механизм присуждения компенсации материального ущерба, причиненного потерей кормильца. Что касается требования о компенсации морального вреда, то власти Российской Федерации полагали, что сумма компенсации должна быть определена на справедливой основе.

В. Судебные расходы и издержки

101. Интересы заявителей в Европейского Суде по обоим делам представляли организация "Правовая инициатива по России" и неправительственная организация "Астрея". Общая сумма расходов и издержек, связанных с судебным представительством заявителей, составила 4 144 евро в деле "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) и 4 204 евро в деле "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11). Каждое требование учитывало подготовку юридических документов для представления в Европейский Суд, а также административные и почтовые расходы. Заявители предоставили копии договоров о судебном представительстве и счета с обоснованием понесенных расходов.

102. В отношении обоих требований власти Российской Федерации заявили, что требуемые суммы являются завышенными, так как время и усилия, потраченные на подготовку жалоб заявителей, не соответствуют размерам требуемых компенсаций. Власти Российской Федерации предложили Европейскому Суду произвести "пропорциональное" уменьшение данных сумм.

С. Мнение Европейского Суда

103. Европейский Суд напоминает, что должна существовать ясная причинно-следственная связь между ущербом, компенсации которого требовали заявители, и нарушением Конвенции и что при определенных обстоятельствах компенсация может включать в себя возмещение утраченного дохода. Европейский Суд также считает, что потеря дохода касается близких родственников пропавших лиц, включая супругов, престарелых родителей и несовершеннолетних детей (см. помимо прочих примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 213).

104. Во всех случаях, когда Европейским Судом устанавливается нарушение Конвенции, он может признать, что заявителям был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним лишь установлением факта нарушения, и присудить им денежную компенсацию.

105. Европейскому Суду предстоит в первую очередь установить, действительно ли были понесены расходы и издержки, указанные представителями заявителей, и, во-вторых, являлись ли они необходимыми и разумными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., § 220, Series A, N 324).

106. С учетом вышеизложенных выводов и принципов, а также заявлений сторон Европейский Суд присуждает заявительнице по делу "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) 60 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а заявителям по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) по 10 000 евро каждому заявителю в качестве компенсации материального ущерба и 60 000 евро обоим заявителям совместно в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, которым могут облагаться данные суммы.

107. В части, касающейся судебных расходов и издержек, Европейский Суд принимает во внимание заявления сторон и указанные выше принципы и на их основании присуждает заявительнице по делу "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) 4 144 евро, а заявителям по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) 4 204 евро. Суммы, присужденные в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежат уплате на банковские счета представителей, указанные заявителями.

D. Процентная ставка при просрочке платежа

108. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить жалобы для рассмотрения в одном производстве;

2) объявил жалобы приемлемыми для рассмотрения по существу;

3) постановил, что в отношении родственников заявителей Хасана Сагаева и Расула Мукаева имело место серьезное нарушение статьи 2 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в связи с отсутствием эффективного расследования исчезновения родственников заявителей;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявителей в связи с исчезновением их родственников и реакцией властей на их страдания;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении родственников заявителей в связи с их непризнаваемым задержанием;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 2 и 3 Конвенции;

8) постановил, что:

(а) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить всем заявителям следующие суммы, переведенные в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты, за исключением выплат в отношении возмещения судебных расходов и издержек:

(i) 10 000 евро (десять тысяч евро) в качестве компенсации материального ущерба заявительнице по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(ii) 10 000 евро (десять тысяч евро) в качестве компенсации материального ущерба заявителю по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(iii) 60 000 евро (шестьдесят тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда заявительнице по делу "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(iv) 60 000 евро (шестьдесят тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда заявителям по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) совместно плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(v) 4 144 евро (четыре тысячи сто сорок четыре евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек заявительнице по делу "Сагаева против Российской Федерации" (жалоба N 22698/09) плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма, присужденная сумма подлежит переводу на указанный заявительницей банковский счет ее представителя;

(vi) 4 204 евро (четыре тысячи двести четыре евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек заявителям по делу "Мукаевы против Российской Федерации" (жалоба N 31189/11) плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма, присужденная сумма подлежит переводу на указанный заявителями банковский счет их представителя;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на указанные суммы должны начисляться простые проценты в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, действующей в период невыплаты, плюс три процента;

9) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 декабря 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда