Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 ноября 2016 г. Дело "Устинова (Ustinova) против Российской Федерации" (Жалоба N 7994/14) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Устинова (Ustinova)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 7994/14)

Постановление Суда

Страсбург, 8 ноября 2016 г.

По делу "Устинова против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герры, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Пере Пастора Вилановы,

Алены Полачковой,

Георгиоса А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 11 октября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 7994/14, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Украины Анной Юрьевной Устиновой (далее - заявительница) 27 декабря 2013 г.

2. Интересы заявительницы представляла И. Хрунова, адвокат, практикующая в г. Казани. Власти Российской Федерации (далее также - власти государства-ответчика) были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявительница утверждала, что она была разлучена со своей семьей в Российской Федерации из-за состояния своего здоровья.

4. 10 сентября 2014 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации. 12 мая 2016 г. Европейский Суд запросил у сторон дополнительную информацию о текущей ситуации заявительницы.

5. Власти Украины были уведомлены о своем праве вступить в производство по делу в порядке пункта 1 статьи 36 Конвенции. Власти Украины решили не прибегать к этому праву.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Факты дела, как они были представлены сторонами, могут быть кратко изложены следующим образом.

A. Высылка заявительницы из Российской Федерации

7. Заявительница родилась в 1984 году и переехала на постоянное место жительства в Российскую Федерацию в начале 2000-х годов.

8. В 2008 году она познакомилась с А.У., гражданином Российской Федерации, и они стали жить вместе в Краснодарском крае. В 2009 году дочь заявительницы от предыдущего брака переехала к ним и стала посещать начальную школу. 16 марта 2012 г. заявительница и А.У. вступили в брак, и 23 августа 2012 г. у них родился сын. Он получил гражданство Российской Федерации.

9. 30 марта 2013 г. заявительница возвращалась домой на поезде после поездки на Украину вместе с двумя детьми. Вскоре после полуночи 31 марта 2013 г. российские пограничники вручили заявительнице уведомление, сообщив, что ей будет не разрешено вновь въехать на территорию Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию". В уведомлении не были указаны основания для такого решения.

10. В апреле 2013 года супруг заявительницы получил копию решения, объявляющего ее присутствие в России нежелательным (далее также - решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию), которое территориальный орган Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия вынес 9 июня 2012 г. В этом решении указывалось, что присутствие заявительницы в Российской Федерации были объявлено нежелательным Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по Краснодарскому краю 9 июня 2012 г. в соответствии со статьей 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию". В нем не говорилось о каких-либо фактах или причинах высылки заявительницы. Решение предписывало заявительнице покинуть территорию Российской Федерации 22 июня 2012 г. под угрозой депортации, и в нем указывалось, что ей будет запрещен въезд в Россию в соответствии со статьей 27 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию". Впоследствии выяснилось, что основанием решения о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию явились те факты, что во время беременности в 2012 году у заявительницы был обнаружен положительный анализ на ВИЧ и больница сообщила о ее ВИЧ-положительном статусе в Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия.

11. Согласно информации, предоставленной властями Российской Федерации, Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по Краснодарскому краю направило решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию заявительнице заказной почтой 19 июня 2012 г. Власти Российской Федерации предоставили журнал регистрации заказной корреспонденции, которая должна была быть отправлена почтой в тот день.

12. Муж заявительницы, выступающий в качестве истца и в качестве представителя заявительницы, оспорил решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию во внутригосударственных судах, утверждая, в частности, что Роспотребнадзор не принял во внимание семейные связи заявительницы в России и состояние ее здоровья.

13. 24 мая 2013 г. Центральный районный суд г. Сочи отклонил иск в порядке упрощенного производства, повторив дословно текст решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию и постановив, что оно было законным. 23 июля 2013 г. Краснодарский краевой суд оставил решение районного суда без изменения, указав, что инфекция ВИЧ заявительницы "создавала реальную угрозу для населения Российской Федерации".

14. В своей жалобе в суд кассационной инстанции супруг заявительницы использовал в качестве аргумента позицию Конституционного Суда Российской Федерации, который подчеркнул необходимость принятия гуманитарных соображений во внимание при вынесении решения о высылке из страны члена семьи и прецедентную практику Европейского Суда по статье 8 Конвенции. Супруг заявительницы отметил, что он и их новорожденный сын были гражданами Российской Федерации, что ее дочь учится в российской школе и что ВИЧ-инфекция находится в латентной стадии. 30 сентября и 19 декабря 2013 г. Краснодарский краевой суд и Верховный Суд Российской Федерации соответственно вынесли решения об отказе в рассмотрении дела в суде кассационной инстанции.

15. Заявительница и ее дочь в итоге поселились в г. Новогродовке Донецкой области Украины. Ее муж и их сын живут в г. Санкт-Петербурге, Российская Федерация. Муж не может навестить ее в Донецкой области.

B. События, произошедшие после коммуницирования жалобы властям Российской Федерации

16. 12 марта 2015 г. Конституционный Суд Российской Федерации вынес Постановление* (* Имеется в виду Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12 марта 2015 г. N 4-П "По делу о проверке конституционности положений части четвертой статьи 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию", подпункта 13 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" и пункта 2 статьи 11 Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)" в связи с жалобами ряда граждан" (примеч. редактора).) по конституционной жалобе, поданной заявительницей и двумя другими иностранными гражданами и их российскими супругами на пункт 2 статьи 11 Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)", подпункт 13 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" и статью 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию". Конституционный Суд постановил, что миграционные законы могут законно ограничивать доступ в Россию неграждан России, состояние здоровья которых могло бы представлять угрозу здоровью граждан и государственной безопасности. Конституционный Суд признал современный медицинский консенсус о том, что ВИЧ не представляет угрозы для здоровья граждан, потому что он не может передаваться лишь из-за присутствия в стране зараженного человека или при случайном контакте, воздушным путем, через воду и пищу. Конституционный Суд постановил следующее:

"1. Признать взаимосвязанные положения [части четвертой]* (* Текст в квадратных скобках добавлен при переводе (примеч. редактора).) статьи 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию", подпункта 13 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" и пункта 2 статьи 11 Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)" не соответствующими Конституции Российской Федерации_ в той мере, в какой эти положения позволяют принимать в отношении иностранного гражданина или лица без гражданства, члены семьи которого постоянно проживают на территории Российской Федерации, решение о нежелательности его проживания в Российской Федерации и о его депортации либо об отказе такому лицу во въезде в Российскую Федерацию, в выдаче разрешения на временное проживание в Российской Федерации или об аннулировании ранее выданного разрешения исключительно на основании факта наличия у такого лица ВИЧ-инфекции, при отсутствии как нарушений с его стороны требований, которые установлены законодательством в отношении ВИЧ-инфицированных лиц и направлены на предотвращение дальнейшего распространения данного заболевания, так и иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применения к этому лицу подобных ограничений.

2. Федеральному законодателю надлежит - руководствуясь требованиями Конституции Российской Федерации и основанными на них правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, выраженными в настоящем Постановлении, - внести в действующее правовое регулирование необходимые изменения, направленные на уточнение оснований и процедуры принятия решений, касающихся права иностранных граждан или лиц без гражданства, у которых выявлена ВИЧ-инфекция, на пребывание и проживание в Российской Федерации_".

До внесения таких изменений, как постановил Конституционный Суд Российской Федерации, исполнительным и судебным органам следует руководствоваться позицией, сформулированной им в данном Постановлении.

17. 20 апреля 2015 г. муж заявительницы обратился в Центральный районный суд г. Сочи с заявлением о пересмотре решения районного суда от 24 мая 2013 г. в свете новой практики Конституционного Суда. 3 июля 2015 г. районный суд отклонил его заявление. Центральный районный суд г. Сочи установил, что ввиду отсутствия информации о том, что заявительница проходит антиретровирусную терапию, она должна считаться представляющей опасность для окружающих, в том числе для тех, с кем у нее были социальные и случайные контакты. Центральный районный суд г. Сочи также отметил, что она не являлась законопослушным человеком, поскольку она родила ребенка в Российской Федерации после того, как ее пребывание в стране было признано нежелательным.

18. Муж заявительницы обжаловал это решение, и 22 октября 2015 г. Краснодарский краевой суд отменил его, установив, что Центральный районный суд г. Сочи не учел позицию Конституционного Суда Российской Федерации и неправомерно переложил бремя доказывания на заявительницу:

"Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по Краснодарскому краю не представило доказательств осуждения Устиновой по статье 122 Уголовного кодекса Российской Федерации (заражение ВИЧ-инфекцией) и (или) по статье 6.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (сокрытие источника заражения ВИЧ-инфекцией). Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не доказало, что она нарушила обязательства, которые закон возлагает на ВИЧ-позитивных лиц, например, отказывалась от прохождения антиретровирусной терапии. Подобная информация отсутствует в материалах дела, тогда как судом установлено, что [заявительница и ее муж] проходят лечение. Из этого следует, что вывод суда первой инстанции о том, что нахождение Устиновой в стране представляет угрозу для других жителей России, в том числе для тех, с кем она имела социальные и случайные контакты, является ошибочным и противоречит Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку сам по себе факт наличия ВИЧ-инфекции не является основанием для применения столь важных ограничений ее личной жизни".

19. Краснодарский краевой суд объявил решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию незаконным и предписал Управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по Краснодарскому краю загладить вред от нарушения.

20. В ответ на запрос Европейского Суда от 12 мая 2016 г. о предоставлении дополнительной информации (см. § 4 настоящего Постановления) власти Российской Федерации 29 июня 2016 г. указали, что заявительница пересекла Государственную границу Российской Федерации 17 августа 2015 г. Федеральная миграционная служба 18 мая 2016 г. выдала ей временный вид на жительство на три года. 31 мая 2016 г. Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия сообщило в службу пограничного контроля об отмене решения о неразрешении въезда заявительницы на территорию Российской Федерации. И наконец, власти государства-ответчики указали, что "принимались" меры для исключения ее имени из списка лиц, которым должно быть отказано во въезде на территорию Российской Федерации.

21. Заявительница ответила, что она смогла вновь въехать в Российскую Федерацию, только пересекая границу между Украиной и Белоруссией и далее из Белоруссии в Российскую Федерацию, так как на белорусско-российской границе отсутствовал пограничный контроль. По состоянию на 16 августа 2016 г. она не была уведомлена о том, что решение о неразрешении ей на въезд в Российскую Федерацию от 9 июня 2012 г. было официально отменено и что база данных службы пограничного контроля была обновлена.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

A. Федеральный закон "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)" от 30 марта 1995 г. (N 38-ФЗ)

22. Пункт 2 статьи 11 данного закона предусматривает, что в случае выявления ВИЧ-инфекции у иностранных граждан и лиц без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, они подлежат депортации из Российской Федерации.

B. Федеральный закон "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" от 15 августа 1996 г. (N 114-ФЗ)

23. Компетентный орган вправе вынести решение о том, что присутствие иностранного гражданина на территории Российской Федерации является нежелательным (решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию). Данное решение может быть вынесено в случае, если иностранный гражданин незаконно проживает на территории Российской Федерации или если его проживание является законным, но создает реальную угрозу, в частности, общественному порядку или здоровью населения. Если такое решение принято, то иностранный гражданин должен покинуть Россию или в противном случае он будет депортирован. Это решение также является законным основанием для последующего отказа от въезда в Российскую Федерацию (статья 25.10).

24. Перечень органов, компетентных принимать такое решение, утвержден Постановлением Правительства Российской Федерации от 7 апреля 2003 г. N 199* (* Имеется в виду Постановление Правительства Российской Федерации "Об утверждении Положения о принятии решения о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации и перечня федеральных органов исполнительной власти, уполномоченных принимать решение о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации" (примеч. редактора).). В него вошли, в частности, Министерство внутренних дел, Федеральная миграционная служба и Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия.

25. Если компетентный орган вынес решение о том, что присутствие иностранца на территории Российской Федерации является нежелательным, то этому иностранцу будет отказано во въезде на территорию Российской Федерации (статья 25.10 и подпункт 7 пункта 7 статьи 27 названного закона).

C. Правила, изданные Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия

26. 14 сентября 2010 г. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека приказом N 336 утвердила Инструкцию о порядке подготовки, представления и рассмотрения в системе Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека материалов по принятию решения о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации.

27. Инструкция устанавливает, что в системе Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия решение о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации принимает руководитель Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия либо его заместитель, курирующий данное направление деятельности, по представлению Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации (пункт 2). Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации готовит материалы, документально подтверждающие, что иностранный гражданин заражен инфекционным заболеванием, включая ВИЧ (пункт 3). Медицинские материалы и проект решения о нежелательности пребывания иностранца в Российской Федерации направляются в Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не позднее 10 рабочих дней со дня поступления документов, подтверждающих наличие оснований для принятия решения о нежелательности пребывания иностранца в Российской Федерации (пункт 6).

28. Решение о нежелательности пребывания иностранца в Российской Федерации принимается Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия в срок не более одного месяца со дня представления материалов (статья 8). Управление эпидемиологического надзора Роспотребнадзора рассматривает материалы на предмет наличия оснований для принятия решения о нежелательности пребывания иностранца в Российской Федерации, а также "выявления обстоятельств, препятствующих принятию указанного решения" (пункт 10). Правовое управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия в свою очередь возвращает материалы в управление по субъекту Российской Федерации в случае выявления несоответствия решения о нежелательности пребывания иностранца в России Конституции Российской Федерации, международным обязательствам Российской Федерации по защите прав и основных свобод человека, законодательству Российской Федерации (пункт 11).

29. Управление делами Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия в течение пяти рабочих дней с даты утверждения руководителем Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия или его заместителем решения о нежелательности пребывания иностранца на территории Российской Федерации направляет копию решения о нежелательности пребывания в службу пограничного контроля и в управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации, представившее материалы (пункт 12). Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации в течение трех рабочих дней после получения из Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия копии решения о нежелательности пребывания уведомляет в письменной форме лицо, в отношении которого оно принято, в случае его пребывания (проживания) на территории Российской Федерации. Уведомление передается лично лицу, в отношении которого было принято решение о нежелательности пребывания, либо направляется по известному управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации адресу местожительства (пребывания) указанного лица заказным почтовым отправлением с уведомлением о вручении. В течение трех рабочих дней после направления (передачи) уведомления лицу, в отношении которого было принято решение о нежелательности пребывания, копии указанного уведомления и решения о нежелательности пребывания с сопроводительным письмом направляются управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации в соответствующий территориальный орган Федеральной миграционной службы России для контроля выезда указанного лица из Российской Федерации и при необходимости осуществления мероприятий по депортации (пункт 13).

30. Приложение N 3 к Инструкции содержит образец уведомления. В нем соответствующему лицу сообщается, что в отношении него Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия было принято решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации в соответствии со статьей 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию". В уведомлении устанавливается срок для выезда с территории Российской Федерации России и указывается, что человек будет депортирован, если он не выедет сам. Наконец, в уведомлении содержится напоминание лицу о тот, что в соответствии со статьей 27 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" ему не разрешается въезд в Российскую Федерацию.

III. Соответствующие документы Совета Европы

31. Рекомендация Комитета министров Совета Европы N Rec(2000)15 относительно гарантированности проживания долгосрочных иммигрантов, принятая 13 сентября 2000 г., гласит, в частности, следующее:

"1. Что касается приобретения гарантированного статуса резидентов для долгосрочных иммигрантов, то:

(а) каждое государство-член должно признавать в качестве "долгосрочного иммигранта" иностранца, который:

(i) проживал законно и привычно в течение не менее пяти лет и максимум десять лет на территории государства иначе, чем исключительно в качестве студента в течение всего этого периода_".

32. Рекомендация Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1504(2001) о невыдворении долгосрочных иммигрантов предусматривает следующее:

"1. Легальные иммигранты, которые, сохраняя свое изначальное гражданство, поселились в принимающей стране, являющейся членом Совета Европы, для проживания в ней в течение значительного периода времени могут в соответствии с действующим законодательством быть высланы из этой страны по причинам публичного порядка и, в частности, по факту осуждения или простого обвинения в порядке уголовного производства_

8. Уровень защиты лиц, которые являлись законными жителями страны до установления или восстановления независимости страны проживания, должен быть, по крайней мере, таким же как и у долговременных иммигрантов, и, в частности, ни при каких обстоятельствах они не должны подвергаться выдворению_".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

33. Заявительница жаловалась на то, что решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию, имевшее результатом разлучение ее со своей семьей в России, нарушило статью 8 Конвенции, которая гласит следующее:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни_

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

A. Приемлемость жалобы

34. Власти Российской Федерации утверждали, что после решения Краснодарского краевого суда от 22 октября 2015 г. права заявительницы были восстановлены на внутригосударственном уровне.

35. Довод властей Российской Федерации может быть истолкован как утверждение о том, что заявительница более не является "жертвой" предполагаемого нарушения Конвенции по смыслу статьи 34 Конвенции, и что данный вопрос был разрешен по смыслу подпункта "b" пункта 1 статьи 37 Конвенции. В обоих случаях Европейский Суд должен удостовериться в том, что, помимо признания предполагаемого нарушения Конвенции, которое является обязательным элементом для определения статуса заявительницы как жертвы нарушения Конвенции, обстоятельства, обжалуемые заявительницей, перестали существовать и что были возмещены последствия предполагаемого нарушения (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Далбан против Румынии" (Dalban v. Romania), жалоба N 28114/95, § 44, ECHR 1999-VI, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сысоева и другие против Латвии" (Sisojeva and Others v. Latvia) (исключение жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел), жалоба N 60654/00, § 97, ECHR 2007-I).

36. Европейский Суд отмечает, что 22 октября 2015 г. Краснодарский краевой суд в возобновленном производстве (см. § 18 настоящего Постановления) объявил решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию из-за состояния ее здоровья незаконным. Однако власти Российской Федерации не продемонстрировали, что ее имя было окончательно исключено из списка нежелательных лиц, ведущегося службой пограничного контроля, власти государства-ответчика лишь указали, что на дату его письма в июне 2016 года (см. § 20 настоящего Постановления) для этого принимались соответствующие меры. В любом случае, даже несмотря на период незащищенности и правовой неопределенности, которые заявительнице пришлось испытать в связи с решением объявить ее присутствие в Российской Федерации нежелательным, было относительно коротким: ей было отказано во въезде в Россию в марте 2013 года, и она не могла продолжать жить в России вместе с мужем и сыном на протяжении более двух лет, до августа 2015 года. Данный элемент отличает настоящее дело от тех, в которых заявители были фактически в состоянии оставаться в стране на весь срок судебного разбирательства и в которых не было предпринято никаких попыток выслать их из страны или иным образом ограничить их семейную жизнь (см. Решение Европейского Суда по делу "Шваля и Костычева против Российской Федерации" (Shvalia and Kostycheva v. Russia) от 8 марта 2016 г., жалобы NN 46280/14 и 75781/14, Постановление Европейского Суда по делу "Борисов против Литвы" (Borisov v. Lithuania) от 14 июня 2011 г., жалоба N 9958/04, § 112, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кафтаилова против Латвии" (исключение жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел)" (Kaftailova v. Latvia) от 7 декабря 2007 г., жалоба N 59643/00, § 53). При таких обстоятельствах Европейский Суд не находит, что последствия предполагаемого нарушения были в достаточной степени компенсированы.

37. Власти Российской Федерации также указали, что не заявительница, а ее супруг обратился в суды, чтобы отменить решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию. Заявительница ответила, что, поскольку она была лишена возможности въезда в Россию, мужу пришлось заниматься судебными делами вместо нее. Внутригосударственные суды рассмотрели по существу жалобу на решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию и оставили его без изменения как законное.

38. Европейский Суд не может принять возражение государства-ответчика, поскольку имеет значение тот факт, что власти сочли жалобу на решения о высылке приемлемой для рассмотрения по существу и разрешили ее, принимая судебные решения по существу вопросов, теперь вынесенных на рассмотрение Европейского Суда. Следовательно, нельзя утверждать, что внутригосударственные средства правовой защиты не были исчерпаны (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вачкови против Болгарии" (Vachkovi v. Bulgaria) от 8 июля 2010 г., жалоба N 2747/02, § 58, Решение Европейского Суда по делу "Райчинов против Болгарии" (Raichinov v. Bulgaria) от 1 февраля 2005 г., жалоба N 47579/99, и mutatis mutandis Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёзтюрк против Турции" (Ozturk v. Turkey), жалоба N 22479/93, §§ 45-46, ECHR 1999-VI, а также Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации" (Gablishvili v. Russia) от 26 июня 2014 г., жалоба N 39428/12* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 2 (примеч. редактора).), §§ 43 и 61, в котором Европейский Суд установил, что исполнение решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию будет представлять собой нарушение статьи 8 Конвенции как в отношении иностранного гражданина, так и его русской супруги).

39. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

40. Заявительница указала, что она впервые узнала о решении, запрещающем ей въезд в Российскую Федерацию на контрольном пункте российско-украинской границы 31 марта 2013 г. Вынесший решение орган власти не известил ее каким ли образом о том, что должно быть принято решение, может ли она или нет находиться на территории Российской Федерации. Она не приглашалась для какого-либо обсуждения по поводу решения, которое будет иметь серьезные последствия для нее и ее семейной жизни, а также ей не было разрешено изложить властям свою позицию или представить медицинские и другие документы, относящиеся к делу, например, ее свидетельство о браке. Текст решения о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию показал, что оно было принято по чисто формальным основаниям, без какого-либо анализа ее образа жизни, брачного статуса или семейного положения. Власти Российской Федерации утверждали, что она представляет собой угрозу для здоровья населения, но не объяснили, что являлось основанием для этого утверждения. Заявительница отметила, что Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия получила документы, касающиеся ее диагноза, 24 февраля 2012 г. и вынесла решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию 9 июня 2012 г., не принимая во внимание, что заявительница тем временем вступила в брак 16 марта 2012 г. Она никогда не осуждалась за совершение какого-либо преступления, была замужем за гражданином Российской Федерации, ее сын получил гражданство Российской Федерации по праву рождению, и ее дочь пошла в российскую школу. Вмешательство государства в осуществление ее права на уважение семейной жизни не преследовало какой-либо законной цели, не было оправдано какой-либо общественной необходимостью и было несоразмерно преследуемой законом цели. Наконец, заявительница подчеркнула, что она родилась в СССР до провозглашения независимости Украины и должна пользоваться, по крайней мере, тем же уровнем защиты, как долгосрочные иммигранты (она сослалась на пункт 8 Рекомендации Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1504(2001) и на Постановление Европейского Суда по делу "Бэлоган против Соединенного Королевства" (Balogun v. United Kingdom) от 10 апреля 2012 г., жалоба N 60286/09, § 45).

41. Власти Российской Федерации указали, что заявительница не является ни долгосрочным иммигрантом, ни оседлым мигрантом по смыслу Рекомендации Комитета министров Совета Европы N Rec(2000)15: она приехала в Российскую Федерацию, будучи взрослой, прожив большую часть своей жизни на Украине. Не было доказано, что она и ее супруг не смогли бы продолжать свою семейную жизнь на Украине или что она не получит там надлежащее лечение (власти Российской Федерации ссылались на Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "N. против Соединенного Королевства" (N. v. United Kingdom), жалоба N 26565/05, ECHR 2008). Власти Российской Федерации утверждали, что решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию было вынесено в полном соответствии с правовыми требованиями и было направлено заявительнице по почте заказным письмом. Решение было принято на основе медицинских материалов, которые больница предоставила Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия и которые были выданы в связи с инфекционным заболеванием заявительницы. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не рассмотрела семейное положение заявительницы, поскольку на момент получения медицинских документов ее брак с гражданином Российской Федерации еще не был заключен, а также потому, что закон Российской Федерации, в соответствии с установленными социальными и культурными традициями, распространял свою защиту только на официально зарегистрированные браки. Заявительница не предоставила документов, подтверждающих, что она была зарегистрирована в местном центре профилактики СПИДа. Наконец, государство-ответчик предложило Европейскому Суду отличать настоящее дело от дела "Де Соуза Рибейро против Франции" (De Souza Ribeiro v. France), жалоба N 22689/07* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2017. N 2 (примеч. редактора).), ЕСHR 2012), в котором заявитель не имел возможности рассмотреть законность приказа о высылке из страны до его депортации. Напротив, в настоящем деле супруг заявительницы имел возможность пользоваться всеми процессуальными правами, которыми он был наделен в соответствии с законодательством Российской Федерации, в судебном разбирательстве, которое он возбудил в судах. Власти Российской Федерации привели в качестве примера ряд судебных решений, которыми в подобных обстоятельствах внутригосударственные суды разрешали дело в пользу истцов.

2. Мнение Европейского Суда

42. Европейский Суд прежде всего вновь подтверждает, что государство имеет право, как с точки зрения международного права, так и с учетом своих договорных обязательств, контролировать въезд иностранцев на свою территорию и их проживание на ней (см. среди многих прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Абдулазиз, Кабалес и Балкандали против Соединенного Королевства" (Abdulaziz, Cabales and Balkandali v. United Kingdom) от 28 мая 1985 г., § 67, Series A, N 94). В тех случаях, когда речь идет об иммиграции, статья 8 Конвенции не может рассматриваться как устанавливающая общее обязательство государства уважать выбор супружеских пар страны их жизни и разрешающая воссоединение семьи на своей территории (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гюль против Швейцарии" (Gul v. Switzerland) от 19 февраля 1996 г., § 38, Reports of Judgments and Decisions 1996-I). Однако выдворение лица из страны, где живут близкие родственники, может быть приравнено к нарушению права на уважение семейной жизни, гарантированное пунктом 1 статьи 8 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бултиф против Швейцарии" (Boultif v. Switzerland), жалоба N 54273/00, § 39, ECHR 2001-IX). В тех случаях, когда речь идет о детях, их интересы должны быть учтены, и директивные органы власти обязаны оценить доказательства в отношении практичности, целесообразности и соразмерности выдворения из страны родителя-негражданина с целью предоставить эффективную защиту интересам детей, на которых отразится выдворение, и придать этим интересам достаточный вес (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Жонесс против Нидерландов" (Jeunesse v. Netherlands) от 3 октября 2014 г., жалоба N 12738/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 5 (примеч. редактора).), § 109, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Х против Латвии" (X v. Latvia), жалоба N 27853/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2016. N 1 (примеч. редактора).), § 96, ECHR 2013, а также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Нойлингер и Шурук против Швейцарии" (Neulinger and Shuruk v. Switzerland), жалоба N 41615/07, § 135, ECHR 2010).

43. Заявительница жила в Российской Федерации с 2008 года со своим российским партнером, за которого она вышла замуж в 2012 году. В том же году у них родился ребенок, который получил гражданство Российской Федерации как сын своего отца. Европейский Суд вновь подтверждает, что понятие "семейная жизнь" включает в себя отношения, которые вытекают из законного и подлинного брака (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Абдулазиз, Кабалес и Балкандали против Соединенного Королевства", § 62) и что дети, рожденные вне семейных отношений, являются ipso jure* (* Ipso jure (лат.) - в силу самого закона (примеч. редактора).) частью "семейной" жизни полностью с момента своего рождения и в силу самого этого факта (см. Постановление Европейского Суда по делу "Киган против Ирландии" (Keegan v. Ireland), от 26 мая 1994 г., § 44, Series A, N 290). Внутригосударственные власти признали пребывание заявительницы в России нежелательным, и в начале 2013 года ей было отказано во въезде в Российскую Федерацию. В результате она не могла продолжать жить со своим супругом и их ребёнком в Российской Федерации, что разрушило ее семейную жизнь. Европейский Суд считает, что эти меры властей государства-ответчика представляют собой вмешательство государства в осуществление ею права на уважение ее семейной жизни.

44. Подобное вмешательство будет являться нарушением статьи 8 Конвенции, если только оно не может быть оправдано в соответствии с пунктом 2 этой статьи как "предусмотренное законом", как преследующее одну или несколько правомерных целей, указанные в нем, и что они являются "необходимыми в демократическом обществе" для достижения одной или нескольких целей. Первое из этих требований, а именно, что любое вмешательство должно быть "предусмотрено законом", не просто требует, чтобы оспариваемая мера имела бы основу в законодательстве, но также оно относится к качеству рассматриваемого закона. Закон должен быть достаточно ясным в своих формулировках, чтобы дать гражданам адекватное указание на обстоятельства и условия, при которых публичные власти имеют право прибегать к оспариваемой мере. Кроме того, законодательство должно предоставлять определенную меру правовой защиты от произвольного вмешательства публичных властей в осуществление прав, гарантированных Конвенцией. В вопросах, затрагивающих фундаментальные права, противоречило бы верховенству права, если бы усмотрение, предоставленное исполнительной власти, было выражено в терминах неограниченной власти. Следовательно, закон должен указывать на пределы любого подобного усмотрения, предоставленного компетентным органам власти, а также способы его осуществления с достаточной ясностью, принимая во внимание законную цель конкретной меры, для того, чтобы предоставлять человеку адекватную защиту против произвольного вмешательства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Роман Захаров против Российской Федерации" (Roman Zakharov v. Russia), жалоба N 47143/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 6 (примеч. редактора).), § 247, ECHR 2015, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Хасан и Чауш против Болгарии" (Hasan and Chaush v. Bulgaria), жалоба N 30985/96, § 84, ECHR 2000-XI). Вопрос о процессуальных гарантиях против злоупотреблений в рамках требования Конвенции о "качестве закона" совпадает с аналогичными проблемами, которые рассматриваются в исследовании процесса принятия решений с помощью проверочного критерия соразмерности в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 48, и Постановление Европейского Суда по делу "Лю против Российской Федерации (N 2)" (Liu v. Russia) (N 2) от 26 июля 2011 г., жалоба N 29157/09* (* См.: там же. 2012. N 8 (примеч. редактора).), § 86).

45. Европейский Суд отмечает, что в предыдущих делах по жалобам против Российской Федерации он уже устанавливал, что правовые основы и практика вынесения решений о неразрешении въезда на территорию Российскую Федерацию в соответствии с внутригосударственным законодательством не обеспечивают надлежащую степень защиты от произвольного вмешательства, поскольку орган исполнительной власти может принять такие решения без заслушивания соответствующего иностранного гражданина и без указания конкретных причин или упоминания конкретных фактов, которые могут сделать присутствие человека в Российской Федерации нежелательным (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", §§ 24, 45 и 54, в котором нахождение заявителя в стране было объявлено нежелательным Федеральной службой Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков в связи с его наркотической зависимостью, и Постановление Европейского Суда по делу "Лю против Российской Федерации" (Liu v. Russia) от 6 декабря 2007 г., жалоба N 42086/05* (* См.: там же. 2008. N 8 (примеч. редактора).), §§ 60-65, в котором Федеральная миграционная служба объявила пребывание заявителя в стране нежелательным из-за его нелегального проживания в Российской Федерации).

46. Хотя нахождение заявительницы в стране было объявлено нежелательным другим органом исполнительной власти, Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия, в связи с ее заболеванием, те же самые недостатки правового регулирования имеют место в настоящем деле. Европейский Суд отмечает, что заявительница не была информирована о возбуждении или проведении процессуальных действий, ведущих к ее высылке из Российской Федерации (см. § 49 настоящего Постановления), что ей не дали высказать свою точку зрения в любой форме, путем собеседования или в письменной форме, до принятия решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию, а также что информация, на основании которой ее предполагаемая высылка должна была состояться, не была сообщена ей. Важно отметить, что эти недостатки не объяснялись какой-либо особой срочностью или какими-либо другими целями общественной значимости. Они были обусловлены строгим соблюдением нормативной базы, закрепленной в Инструкции, изданной Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия (см. §§ 26-30 настоящего Постановления). Инструкция устанавливает, что решение, объявляющее пребывание в стране иностранного гражданина нежелательным, оформляется ex parte* (* Еx parte (лат.) - здесь: в отсутствие стороны по делу (примеч. редактора).), исходя из чисто внутренней оценки центральным офисом Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по предложению управления указанного органа по субъекту Российской Федерации. Она не предусматривает какой-либо формы участия соответствующего лица или какого-либо общения с ним в процессе принятия решений.

47. Власти Российской Федерации утверждали, что причина, почему Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не приняла во внимание родственные связи заявительницы в Российской Федерации в период времени, фигурирующий по делу, состояла в том, что она тогда еще не была замужем. Европейский Суд не находит данное объяснение убедительным. Исходя из фактов дела он отмечает, что заявительница вышла замуж 16 марта 2012 г. и что решение о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию было вынесено 9 июня 2012 г., то есть почти три месяца спустя. Таким образом, власти имели достаточно времени для получения информации о браке заявительницы, сочти они его важным фактором. То, что они не получили ее, объясняется не столько недостатком усердия с их стороны, сколько недостатками действующей нормативно-правовой базы для вынесения решений, объявляющих пребывание в стране ВИЧ-положительных иностранных граждан нежелательным. Как Европейский Суд признавал ранее, соответствующие положения законодательства Российской Федерации, в том числе пункт 2 статьи 11 Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)", имеют императивный характер, не оставляя места для индивидуализированной оценки обстоятельств конкретного дела (см. Постановление Европейского Суда по делу "Киютин против Российской Федерации" (Kiyutin v. Russia), жалоба N 2700/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 12 (примеч. редактора).), § 72, ECHR 2011). Инструкция Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не содержит каких-либо обязательств заслушивать заинтересованное лицо или учитывать конкретные обстоятельства его дела. Единственный элемент, который управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия по субъекту Российской Федерации должно проверить, это медицинское свидетельство заражения человека инфекционным заболеванием (см. § 27 настоящего Постановления). Правда, в инструкции отмечается, что Управление эпидемиологического надзора и Правовое управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия должны выявлять какие-либо обстоятельства, препятствующие принятию решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию, и обеспечивать, чтобы решение соответствовало бы Конституции Российской Федерации, международным обязательствам Российской Федерации по защите прав и основных свобод человека (см. § 28 настоящего Постановления). Однако неясно, как такие основания или проблемы с несовместимостью с Конституцией Российской Федерации, международными обязательствами Российской Федерации могут быть определены на практике, учитывая, что материал, представленный для анализа Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия, ограничивается медицинским диагнозом человека и заранее подготовленным текстом решения.

48. Хотя Конституционный Суд Российской Федерации указал, что императивные положения Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)" не запрещают властям учитывать гуманитарные соображения (см. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 12 мая 2006 г., процитированное в упоминавшемся Постановлении Европейского Суда по делу "Киютин против Российской Федерации", § 24), не усматривается, что какие-либо подобные соображения сыграли свою роль в процессе принятия решений в деле заявительницы. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не ссылалась на какие-либо элементы, имеющие отношение к ее делу, включая устоявшуюся семейную жизнь с гражданином Российской Федерации, интересы ее первого ребенка, который был зачислен в российскую школу, позднюю стадию беременности и состояние ее здоровья, отсутствие каких-либо признаков заслуживающего порицания ее поведения. Европейский Суд подчеркивает, что решения на основе предрешенной квалификации целой группы уязвимых лиц, людей, живущих с ВИЧ, как в настоящем деле, рассматриваемых как угрозу здоровью населения исключительно из-за их состояния здоровья без оценки их индивидуальных ситуаций, не может считаться совместимым с требованиями Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Киютин против Российской Федерации", § 73, и Постановление Европейского Суда по делу "Алайош Кишш против Венгрии" (Alajos Kiss v. Hungary) от 20 мая 2010 г., жалоба N 38832/06* (* См.: там же. 2015. N 5 (примеч. редактора).), § 44).

49. Власти Российской Федерации утверждали, что в настоящем деле решение было доведено до сведения заявительницы по почте заказным письмом. Они ссылались на список корреспонденции, которая предположительно была доставлена в почтовое отделение для отправки 19 июня 2012 г. (см. § 11 настоящего Постановления). Однако довод властей Российской Федерации не подтверждается доказательствами, имеющимися в материалах дела. Отличительной особенностью заказной корреспонденции, в отличие от обычной почты, является отслеживаемость корреспонденции по квитанции: она имеет номер для отслеживания, и получатель должен расписаться в получении. Инструкцией Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия также предусмотрено, что уведомление должно быть направлено в отслеживаемой форме, будь то личная доставка или с уведомлением о вручении (см. § 29 настоящего Постановления). Если уведомление действительно отправлено по почте заказным письмом как государственный документ, это предполагает, что власти должны были бы располагать квитанцией в подтверждение получения с подписью заявительницы. Данный документ не был представлен в Европейский Суд. В связи с этим подтверждается утверждение заявительницы о том, что она не была уведомлена о решении о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию. Также представляется странным, что отправка решения от 9 июня 2012 г., которое требовало от заявительницы покинуть территорию Российской Федерации до 22 июня, было задержано более чем на 10 дней, до 19 июня, что означает, что оно предположительно было послано ей всего за три дня до истечения срока. Из-за невручения решения заявительница узнала о существовании решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию, запрещающего ей вернуться в Россию только через год, когда она возвращалась домой из Украины с детьми. В результате она была вынуждена остаться на Украине со своей дочерью, а ее восьмимесячный сын остался на попечении ее супруга в Российской Федерации.

50. Копия уведомления, которую супруг заявительницы впоследствии получил, не упоминала каких-либо фактических или правовых причин для объявления ее нахождения в стране нежелательным и не содержала какой-либо информации о возможных средствах правовой защиты (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 54). Его текст был идентичен тексту образца уведомления, прилагаемого к Инструкции Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия (см. § 30 настоящего Постановления). Рассматриваемое уведомление лишь информирует получателя о соответствующих процессуальных положениях Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" и предписывает заявительнице покинуть территорию Российской Федерации или подвергнуться депортации. Копия решения Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия не была включена в уведомление, и инструкция не предусматривала, чтобы решение было доведено до сведения заинтересованного лица. Европейский Суд считает, что несообщение фактических и юридических оснований для принятия решения о неразрешении въезда на территорию Российскую Федерацию лишило заявительницу адекватной защиты от произвольного вмешательства государства в осуществление ее права на уважение семейной жизни. Представляется, что отсутствие мотивировки также подорвало возможность заявительницы реализовать свое право на возбуждение судебного разбирательства эффективным образом, поскольку она не могла защищаться от неизвестных ей обвинений.

51. Наконец, Европейский Суд обратится к вопросу об объеме и качестве проверки законности и обоснованности актов государства, представленных судами Российской Федерации в разбирательстве, возбужденном супругом заявительницы (см. § 13 настоящего Постановления). Европейский Суд вновь подтверждает, что для того, чтобы защитить человека от самоуправства и соблюсти требование законности, сама по себе формальная возможность возбуждения состязательного производства не является достаточной. Внутригосударственные суды должны осуществлять значимое и беспристрастное внимательное рассмотрение всех соответствующих вопросов факта и права с целью осудить возможные злоупотребления со стороны властей, которые затрагивают права, предусмотренные Конвенцией (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 57, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лю против Российской Федерации (N 2)", § 88, Постановление Европейского Суда по делу "C.G. и другие против Болгарии" (C.G. and Others v. Bulgaria) от 24 апреля 2008 г., жалоба N 1365/07, §§ 42-49, а также Постановление Европейского Суда по делу "Лупса против Румынии" (Lupsa v. Romania), жалоба N 10337/04, §§ 38-42, ECHR 2006-VII).

52. Дело заявительницы рассматривалось не менее чем пятью разными внутригосударственными судами, включая Верховный Суд Российской Федерации и Конституционный Суд Российской Федерации. На первом этапе судебных разбирательств суды в Краснодарском крае применили формальный и неглубокий подход, считая себя связанными оценкой Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия и оставляя ему полностью бесконтрольное усмотрение определять, что нахождение заявительницы в Российской Федерации представляет собой угрозу для здоровья населения (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "М. и другие против Болгарии" (M. and Others v. Bulgaria) от 26 июля 2011 г., жалоба N 41416/08, § 102). Краснодарский краевой суд описал эту угрозу как "реальную", не уточняя причины этого. Обе кассационные жалобы заявительницы, поданные сначала в Краснодарский краевой суд, а затем в Верховный Суд Российской Федерации, были оставлены без удовлетворения без указания подробных юридических аргументов, относящихся к сложившейся практике Конституционного Суда Российской Федерации и практике применения Конвенции и без обращения к фактическим элементам, препятствующим ее семейной жизни. Российские суды не пытались установить равновесие интересов в соответствии с критериями, установленными в прецедентной практике Европейского Суда по статье 8 Конвенции (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 56, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лю против Российской Федерации (N 2)", § 89). Европейский Суд находит, что, несмотря на формальную возможность добиваться судебной проверки законности и обоснованности действий Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия, заявительнице не была предоставлена достаточно тщательная проверка законности и обоснованности действий Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия внутригосударственным органом, предоставляющим необходимые процессуальные гарантии против произвола со стороны властей (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 57).

53. В целом Европейский Суд считает, что ни процедура, примененная органом исполнительной власти для вынесения решения о неразрешении на въезд в Российскую Федерацию, ни последующая судебная проверка законности и обоснованности актов государства не предоставили заявительнице необходимую степень защиты от произвола, которая присуща понятию законности по смыслу Конвенции. Учитывая данный вывод, Европейский Суд может отказаться от рассмотрения остальных вопросов, которые касаются наличия правомерной цели государства и соразмерности принятых им мер. Вместе с тем Европейский Суд подтверждает, что его выводы по делу "Киютин против Российской Федерации", касающиеся отсутствия разумного и объективного обоснования дифференцированного обращения с людьми, живущими с ВИЧ, остаются применимыми в конкретных обстоятельствах данного дела (см. §§ 62-74 настоящего Постановления).

54. Следовательно, имело место нарушение статьи 8 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции

55. Заявительница жаловалась на то, что в нарушение статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции она стала жертвой дискриминации из-за состояния своего здоровья.

56. Власти Российской Федерации отрицали, что заявительница являлась жертвой какого-либо дискриминационного обращения. Заявительница настаивала на обоснованности своей жалобы на дискриминацию, опираясь на выводы Евро-пейского Суда по упоминавшемуся выше делу "Киютин против Российской Федерации".

57. Ввиду своего анализа в контексте статьи 8 Конвенции и выводов, сделанных в отношении нее, Европейский Суд считает, что жалоба заявительницы в данной части должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу, однако при обстоятельствах настоящего дела отсутствует необходимость в изучения фактов дела с точки зрения статьи 14 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Габлишвили против Российской Федерации", § 64).

III. Применение статьи 41 Конвенции

58. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

59. Заявительница требовала выплаты 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

60. Власти Российской Федерации считали ее требование чрезмерным.

61. Европейский Суд присуждает заявительнице 15 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс сумму любого налога, подлежащую уплате с этой суммы.

B. Судебные расходы и издержки

62. Заявительница также требовала выплаты 500 евро в качестве возмещения адвокатского вознаграждения, выплаченного при производстве по делу в Европейском Суде.

63. Власти Российской Федерации указали, что копия договора на юридическое обслуживание, представленная по делу, неудобочитаема и что договор предусматривал выплату условного гонорара, который не имел законной силы в соответствии с законодательством Российской Федерации.

64. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение судебных издержек и расходов лишь в той части, в которой было доказано, что они были фактически понесены, были необходимы и не превышали разумных пределов. В настоящем деле с учетом предоставленных ему материалов и вышеуказанных критериев Европейский Суд считает разумным присудить заявительнице 500 евро в качестве возмещения всех судебных расходов и издержек, понесенных при разбирательстве дела в Европейском Суде, плюс сумму любого налога, подлежащую уплате заявительницей с этой суммы.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

65. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу заявительницы приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении жалобы в контексте статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы:

(i) 15 000 евро (пятнадцать тысяч евро) плюс сумму любого налога, подлежащую уплате заявительницей с этой суммы, в качестве компенсации причиненного ей морального вреда;

(ii) 500 евро (пятьсот евро) плюс сумму любого налога, подлежащую уплате заявительницей с этой суммы, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 ноября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда