Определение Конституционного Суда РФ от 15 октября 2018 г. N 2520-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Юркова Константина Анатольевича на нарушение его конституционных прав частью 2 статьи 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи К.В. Арановского, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина К.А. Юркова, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин К.А. Юрков оспаривает конституционность части 2 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации, согласно которой в случае, когда административное правонарушение совершено военнослужащим, гражданином, призванным на военные сборы, имеющим специальное звание сотрудником Следственного комитета Российской Федерации, органов внутренних дел, войск национальной гвардии Российской Федерации, органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, Государственной противопожарной службы и таможенных органов в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, регламентирующими прохождение военной службы (службы) указанными лицами и их статус (далее - военнослужащие и приравненные к ним лица), за исключением случаев, когда за такое административное правонарушение указанное лицо несет административную ответственность на общих основаниях, производство по делу об административном правонарушении после выяснения всех обстоятельств совершения административного правонарушения подлежит прекращению для привлечения такого лица к дисциплинарной ответственности.

Как следует из представленных материалов, постановлением судьи Балашихинского гарнизонного военного суда от 24 июля 2017 года, оставленным без изменения вышестоящими судами, в отношении К.А. Юркова было прекращено производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 20.3 КоАП Российской Федерации; материалы дела и копия названного постановления были направлены в Военный университет Министерства обороны Российской Федерации, где заявитель проходил военную службу по контракту, для рассмотрения вопроса о его привлечении к дисциплинарной ответственности. Отклонив довод защиты К.А. Юркова о том, что производство по его делу подлежит прекращению в связи с истечением трехмесячного срока давности привлечения к административной ответственности, суды посчитали, что норма о сроке давности не подлежит применению в деле заявителя, который, будучи военнослужащим, не может быть привлечен к административной ответственности. Приказом начальника Военного университета Министерства обороны Российской Федерации от 7 ноября 2017 года за совершение грубого дисциплинарного проступка К.А. Юрков был отчислен из названного военного образовательного учреждения, при этом с него были удержаны средства, затраченные на его подготовку (обучение).

По мнению заявителя, оспариваемое законоположение противоречит статьям 19 и 49 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно позволяет считать гражданина совершившим правонарушение до судебного заседания и выяснения всех обстоятельств дела, а также допускает вынесение судом решения по делу об административном правонарушении, совершенном военнослужащим, по истечении сроков давности, установленных статьей 4.5 КоАП Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия жалобы К.А. Юркова к рассмотрению.

2.1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, устанавливая давность привлечения к административной ответственности и правила исчисления ее сроков для различных административных правонарушений (статья 4.5), относит истечение этих сроков к обстоятельствам, которые исключают возбуждение производства по делу об административном правонарушении или влекут его прекращение, если оно возбуждено (пункт 6 части 1 статьи 24.5).

Определяя особенности привлечения к административной ответственности военнослужащих и приравненных к ним лиц, этот Кодекс в статье 2.5 закрепляет общее правило, согласно которому за административные правонарушения военнослужащие и приравненные к ним лица несут дисциплинарную ответственность (часть 1), кроме случаев, когда они несут административную ответственность на общих основаниях (часть 2).

С приведенными законоположениями соотносятся оспариваемые заявителем правила части 2 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации, согласно которым в случае, если административное правонарушение совершено военнослужащим или приравненным к нему лицом, за исключением случаев, когда за такое административное правонарушение это лицо несет административную ответственность на общих основаниях, производство по делу об административном правонарушении после выяснения всех обстоятельств его совершения подлежит прекращению для привлечения указанного лица к дисциплинарной ответственности. Изъятие военнослужащих и приравненных к ним лиц из числа субъектов, подлежащих административной ответственности в предусмотренных законом случаях, исключает назначение им административного наказания, не отменяя притом возможности их наказания за совершение соответствующих противоправных деяний в порядке производства по материалам о дисциплинарном проступке, т.е. на иных законных основаниях и в иных юрисдикционных процедурах, нежели те, которые предусмотрены Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях.

2.2. Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно отмечал, что военная служба представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах, а лица, несущие военную службу, выполняют конституционно значимые функции, что и предопределяет их специальный правовой статус, включая основания и условия привлечения их к ответственности (постановления от 26 декабря 2002 года N 17-П, от 21 марта 2013 года N 6-П, от 31 мая 2018 года N 22-П; определения от 30 сентября 2004 года N 322-О, от 28 мая 2013 года N 732-О, от 14 января 2014 года N 94-О и др.).

Как следует из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановлении от 6 июня 1995 года N 7-П и получившей развитие в ряде других его решений применительно к различным видам профессиональной деятельности, связанной с осуществлением публичных функций, граждане, добровольно избирая такого рода деятельность, соглашаются с ограничениями, которые обусловлены приобретаемым ими правовым статусом, а потому установление особых правил прохождения государственной службы, включая военную службу по контракту, и требований к избравшим ее лицам само по себе не может рассматриваться как нарушение закрепленных статьями 32 (часть 4) и 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации права на равный доступ к государственной службе и права свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (постановления от 21 марта 2013 года N 6-П, от 21 марта 2014 года N 7-П, от 11 ноября 2014 года N 29-П; определения от 1 июля 1998 года N 84-О, от 1 декабря 1999 года N 219-О, от 7 декабря 2001 года N 256-О, от 3 октября 2002 года N 233-О, от 20 октября 2005 года N 378-О, от 22 октября 2008 года N 538-О-О, от 18 июля 2017 года N 1566-О, от 19 декабря 2017 года N 2908-О и др.).

При этом сама по себе дифференциация правового регулирования, если она основана на объективных критериях, включая характер осуществляемой лицом профессиональной деятельности, не может рассматриваться как нарушение закрепленного в статье 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации принципа равенства всех перед законом; конституционный принцип равенства, предполагающий равный подход к формально равным субъектам, не обусловливает необходимость предоставления одинаковых гарантий лицам, относящимся к разным категориям, а равенство перед законом и судом не исключает фактических различий и необходимость их учета законодателем (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 сентября 2012 года N 1576-О, от 22 апреля 2014 года N 896-О, от 22 декабря 2015 года N 2949-О, от 29 марта 2016 года N 593-О и др.).

2.3. Разные виды юридической ответственности предполагают, кроме прочего, и разные сроки давности привлечения к тому или иному виду ответственности. Предусмотренные положениями статьи 4.5 и пункта 6 части 1 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации сроки давности привлечения к ответственности и последствия их истечения установлены для административной, а не для дисциплинарной ответственности (в том числе военнослужащих и приравненных к ним лиц), а потому к дисциплинарным проступкам не относятся.

Порядок привлечения военнослужащих к дисциплинарной ответственности установлен Федеральным законом от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", а также положениями Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации (утвержден Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 года N 1495). По общему правилу, предусмотренному пунктом 8 статьи 28 указанного Федерального закона, военнослужащий или гражданин, призванный на военные сборы, не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности, в том числе в случае отказа в возбуждении в отношении военнослужащего или гражданина, призванного на военные сборы, уголовного дела или прекращения в отношении него уголовного дела, но при наличии в его действиях (бездействии) признаков дисциплинарного проступка, по истечении одного года со дня совершения дисциплинарного проступка, за исключением случаев, когда федеральными законами установлены иные сроки давности привлечения военнослужащих к дисциплинарной ответственности.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "пунктом 8 статьи 28" имеется в виду "пунктом 8 статьи 28.2"

2.4. Оспариваемое законоположение предусматривает выяснение всех обстоятельств по делу об административном правонарушении, возбужденному в отношении военнослужащего и подлежащему прекращению. Без таких выяснений соответствующая юрисдикционная инстанция (судья, орган, должностное лицо) во всяком случае не могла бы достоверно определить, действительно ли есть основания к прекращению производства по указанному делу.

Вместе с тем из положений статьи 28.8 Федерального закона "О статусе военнослужащих" следует, в частности, что по каждому факту совершения военнослужащим дисциплинарного проступка проводится разбирательство и лицу, в отношении которого составлен протокол о грубом дисциплинарном проступке, должна быть предоставлена возможность ознакомиться с ним и представить в письменной форме замечания по содержанию протокола.

Исполнение правил дисциплинарного производства и само разбирательство по факту совершения дисциплинарного проступка не имели бы смысла, если бы постановление о прекращении производства по делу об административном правонарушении ввиду предстоящего привлечения к дисциплинарной ответственности исчерпывающе устанавливало бы как доказанное событие собственно дисциплинарный проступок, вину военнослужащего в его совершении и все другие обстоятельства, предопределяя тем самым все выводы и решения в рамках производства по материалам о дисциплинарном проступке.

Из этого же исходит и Пленум Верховного Суда Российской Федерации, который в пункте 13.1 постановления от 24 марта 2005 года N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", касаясь последствий прекращения производства по делу об административном правонарушении, в частности, в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности, указал, что в постановлении о прекращении производства по делу не могут содержаться выводы юрисдикционного органа о виновности лица, в отношении которого был составлен протокол об административном правонарушении; при наличии таких выводов в обжалуемом постановлении судья, с учетом положений статьи 1.5 КоАП Российской Федерации о презумпции невиновности, обязан вынести решение об изменении постановления, исключив из него указание на вину этого лица.

Согласно пунктам 2 и 3 статьи 28.6 Федерального закона "О статусе военнослужащих" доказательствами для привлечения военнослужащего к дисциплинарной ответственности являются любые фактические данные, на основании которых командир или судья военного суда, рассматривающий материалы о дисциплинарном проступке, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, необходимых для принятия решения в производстве по материалам о дисциплинарном проступке; в качестве доказательств допускаются объяснения лица, привлекаемого к дисциплинарной ответственности, объяснения лиц, которым известны обстоятельства, имеющие значение для правильного решения вопроса о привлечении военнослужащего к дисциплинарной ответственности, заключение и пояснения специалиста, документы, показания специальных технических средств, вещественные доказательства. Согласно же абзацу двадцать четвертому статьи 81 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации в случае, когда обстоятельства совершения грубого дисциплинарного проступка военнослужащим установлены в том числе материалами об административном правонарушении, разбирательство командиром воинской части (начальником органа военной полиции) может не назначаться; если разбирательство не назначается, командир воинской части (начальник органа военной полиции) назначает офицера для составления протокола и определяет срок его составления, который не должен превышать трое суток. Следовательно, если в прекращенном производстве по делу об административном правонарушении собраны материалы (доказательства) в объеме, необходимом и достаточном для рассмотрения дела в порядке производства по материалам о дисциплинарном проступке, то его рассмотрение возможно и без получения (сбора) других материалов (доказательств), притом, однако, что дополнительное их выявление и приобщение к делу в производстве по материалам о дисциплинарном проступке также не исключено. Из статьи 48 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации следует, что с момента принятия судьей гарнизонного военного суда решения о назначении судебного рассмотрения материалов о грубом дисциплинарном проступке (в случае задержания в связи с его совершением - с момента задержания) военнослужащий, привлекаемый к дисциплинарной ответственности, вправе давать объяснения, представлять доказательства, пользоваться юридической помощью защитника, знакомиться по окончании разбирательства со всеми материалами о дисциплинарном проступке, обжаловать действия и решения командира, осуществляющего привлечение его к дисциплинарной ответственности, участвовать в судебном рассмотрении указанных материалов.

Между тем документы, представленные в Конституционный Суд Российской Федерации заявителем, не позволяют сделать вывод о том, что истолкование и применение судами оспариваемых им законоположений не позволили в производстве по материалам о дисциплинарном проступке всесторонне, полно и объективно исследовать все обстоятельства совершения дисциплинарного проступка в их совокупности. Так, протокол о грубом дисциплинарном проступке от 2 ноября 2017 года свидетельствует о том, что К.А. Юркову была предоставлена возможность дать объяснения. Кроме того, заместитель председателя 3 окружного военного суда в постановлении от 28 февраля 2018 года отметил, что выводы судей гарнизонного и окружного военных судов не препятствуют принятию начальником Военного университета Министерства обороны Российской Федерации любых решений, связанных с возможным привлечением К.А. Юркова к дисциплинарной ответственности.

Таким образом, положения части 2 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации сами по себе не дают оснований ставить под сомнение их конституционность в том смысле, в каком их оспаривает заявитель, а потому его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости, закрепленному в Федеральном конституционном законе "О Конституционном Суде Российской Федерации", не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Юркова Константина Анатольевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин