Определение Конституционного Суда РФ от 25 октября 2018 г. N 2728-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Деребери Владимира Борисовича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 7, частями первой - четвертой статьи 50 и частью первой статьи 75 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.Б. Деребери к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин В.Б. Дереберя, осужденный за совершение преступления, просит признать не соответствующими статьям 48 (часть 1), 49 (части 1 и 2) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации часть третью статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу", части первую - четвертую статьи 50 "Приглашение, назначение и замена защитника, оплата его труда" и часть первую статьи 75 "Недопустимые доказательства" УПК Российской Федерации в истолковании, данном им судами в его деле.

Как полагает заявитель, оспариваемые им нормы неконституционны, поскольку позволяют судам не признавать недопустимыми доказательствами протоколы следственных действий, составленные с участием защитника, назначенного в нарушение порядка, закрепленного положениями статьи 50 УПК Российской Федерации (притом что незаконность его назначения установлена решением соответствующего адвокатского образования и не оспаривается в суде), презюмируя эффективность оказания адвокатом юридической помощи и возлагая бремя опровержения данной презумпции на самого обвиняемого, который имел возможность в период предварительного расследования отказаться от этого адвоката и потребовать другого защитника, но не совершил таких действий.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в развитие статьи 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации, предусматривающей, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, устанавливает, что нарушение норм данного Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания, начальником органа дознания, начальником подразделения дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств (часть третья статьи 7); недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для установления любого из обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу (часть первая статьи 75). Положения названных статей уголовно-процессуального закона служат гарантией принятия законного и обоснованного решения по уголовному делу и не освобождают суд от обязанности исследовать доводы участников судебного разбирательства о признании тех или иных доказательств не имеющими юридической силы, а при возникновении сомнений в допустимости или достоверности этих доказательств - отвергнуть их в соответствии с требованиями статей 49 (часть 3) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2008 года N 527-О-О, от 23 сентября 2010 года N 1190-О-О, от 28 сентября 2017 года N 2204-О и др.).

В свою очередь, Пленум Верховного Суд Российской Федерации разъяснил, что при рассмотрении ходатайства стороны о признании доказательств недопустимыми в соответствии с пунктом 3 части второй статьи 75 УПК Российской Федерации суд должен выяснять, в чем конкретно выразилось нарушение требований уголовно-процессуального закона; доказательства признаются недопустимыми, в частности, если имели место существенные нарушения установленного порядка их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами (пункт 13 постановления от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)").

Соответственно, взаимосвязанные положения части третьей статьи 7 и части первой статьи 75 УПК Российской Федерации не возлагают на сторону защиты обязанность доказать существенность нарушений порядка собирания и закрепления доказательств, направлены на обеспечение законности и обоснованности судебных решений, призваны гарантировать эффективность судебной защиты.

Что же касается соблюдения требований частей первой - четвертой статьи 50 УПК Российской Федерации, предусматривающих правила приглашения, назначения и замены защитника, то, как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации, судам, применяющим положения данного Кодекса, надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту; при наличии к тому оснований суд, в частности, вправе признать полученные доказательства недопустимыми (статья 75), возвратить уголовное дело прокурору в порядке, установленном статьей 237 данного Кодекса (часть третья статьи 389.22 и часть третья статьи 401.15), изменить или отменить судебное решение (статья 389.17 и часть первая статьи 401.15) и (или) вынести частное определение (постановление), в котором обратить внимание органов дознания, предварительного следствия, соответствующей адвокатской палаты или нижестоящего суда на факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер (часть четвертая статьи 29) (пункт 18 постановления от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве").

Таким образом, оспариваемые заявителем нормы не могут расцениваться как нарушающие его права в указанном в его жалобе аспекте. Вопрос же о значении для уголовного дела (в том числе в контексте права обвиняемого на получение юридической помощи) нарушения норм адвокатской этики, установленного в рамках дисциплинарного производства, который, по сути, ставит перед Конституционным Судом Российской Федерации заявитель, как связанный с оценкой фактических обстоятельств дела и проверкой правильности состоявшихся в нем судебных решений, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, определенной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Деребери Владимира Борисовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин