Определение Конституционного Суда РФ от 12 февраля 2019 г. N 266-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общероссийской общественной организации писателей "Общероссийское Литературное сообщество" на нарушение конституционных прав и свобод абзацем первым пункта 1 Постановления Верховного Совета Российской Федерации "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность", а также пунктом 3 раздела I и пунктом 2 раздела II Приложения 1 к данному Постановлению"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи С.П. Маврина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы общероссийской общественной организации писателей "Общероссийское Литературное сообщество",

установил:

1. Общероссийская общественная организация писателей "Общероссийское Литературное сообщество" оспаривает конституционность абзаца первого пункта 1 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность", в соответствии с которым объекты государственной собственности, указанные в Приложении 1 к данному Постановлению, независимо от того, на чьем балансе они находятся, и от ведомственной подчиненности предприятий относятся исключительно к федеральной собственности, а также положений Приложения 1 к названному Постановлению, относящих исключительно к федеральной собственности, в частности, объекты историко-культурного и природного наследия и художественные ценности, учреждения культуры общероссийского значения, расположенные на территории Российской Федерации (пункт 3 раздела I), имущество вооруженных сил, железнодорожных, пограничных и внутренних войск, органов безопасности, органов внутренних дел Российской Федерации и других учреждений, финансирование которых осуществляется из республиканского бюджета Российской Федерации, и расположенных на территории Российской Федерации учреждений, финансировавшихся из государственного бюджета СССР (пункт 2 раздела II).

Как следует из представленных материалов, решением Арбитражного суда города Москвы от 8 июня 2016 года, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 сентября 2016 года, из владения общероссийской общественной организации писателей "Общероссийское Литературное сообщество" и ООО "Элеос", приобретшего у заявителя по заключенному в апреле 2012 года договору купли-продажи объекты недвижимого имущества, истребованы здания (жилые дома, творческие мастерские (дачи) и другие объекты), расположенные по адресу: город Москва, поселение Внуковское, поселок ДСК "Мичуринец" (городок писателей "Переделкино"), право собственности на которые было зарегистрировано за заявителем в ноябре 2005 года на основании постановления администрации Мичуринского поселкового совета Ленинского района Московской области от 7 июня 1993 года N 30 "О принятии в эксплуатацию ранее возведенных строений Литфонда"; в части требования Федерального агентства по управлению государственным имуществом к общероссийской общественной организации писателей "Общероссийское Литературное сообщество" и ООО "Элеос" о признании права собственности Российской Федерации на спорные объекты в иске отказано. При этом арбитражный суд первой инстанции, ссылаясь на Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, пришел к выводу, что право собственности Российской Федерации на данные объекты возникло в силу прямого указания закона.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции признал ошибочным вывод суда первой инстанции о возникновении права собственности Российской Федерации на спорные объекты в силу пункта 3 раздела I Приложения 1 к Постановлению от 27 декабря 1991 года N 3020-I, в то время как применение в данном деле пункта 2 раздела II данного Приложения признано обоснованным.

Указанные акты арбитражных судов оставлены без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 9 декабря 2016 года. В передаче кассационной жалобы заявителя для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 17 февраля 2017 года, оснований не согласиться с которым по доводам, изложенным в жалобе одного из третьих лиц, участвующих в данном деле, не усмотрел и заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации (письмо от 13 декабря 2017 года).

По мнению заявителя, оспариваемые нормы противоречат статьям 15 (части 1 и 2), 35 (части 1-3), 45, 46 (часть 1) и пункту 2 раздела второго Конституции Российской Федерации, поскольку нарушают принципы верховенства Конституции Российской Федерации, равной защиты всех форм собственности, приоритета прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации, признания общепризнанных принципов и норм международного права составной частью российской правовой системы. Кроме того, заявитель указывает на наличие правовой неопределенности в силу противоречий между нормами ряда нормативных правовых актов и оспариваемого Постановления, которая повлекла невозможность отнесения того или иного имущества, находящегося на балансе юридических лиц, к частной или государственной собственности.

2. Согласно Конституции Российской Федерации Россия является демократическим федеративным правовым государством, территориальное (федеративное) устройство которого основано на разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации (статья 1, часть 1; статья 5, часть 3); в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (статья 8, часть 2), при этом федеральная государственная собственность и управление ею находятся в ведении Российской Федерации (статья 71, пункт "д"), а разграничение государственной собственности - в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (статья 72, пункт "г" части 1); по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации (статья 76, часть 2).

По смыслу приведенных конституционных положений, необходимость разграничения государственной собственности между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации предопределяется федеративным характером государства и разграничением полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

Вместе с тем Конституция Российской Федерации, относя разграничение государственной собственности к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, непосредственно не определяет, какие объекты государственной собственности находятся в собственности Российской Федерации, какие - в собственности субъектов Российской Федерации, а какие из государственной собственности передаются в собственность конкретных муниципальных образований. Сказанное, как следует из правовых позиций, неоднократно выраженных Конституционным Судом Российской Федерации, предполагает, прежде всего, законодательное и иное нормативно-правовое регулирование отношений, связанных с разграничением государственной собственности и отнесением объектов государственной собственности к тем или иным уровням (видам) этой собственности - федеральной собственности или собственности субъектов Российской Федерации, а также с передачей объектов из государственной собственности в муниципальную собственность. При осуществлении соответствующего правового регулирования федеральный законодатель - исходя не только из разграничения полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, но и из того, что объем, пределы и особенности конкретных полномочий указанных органов по вопросам разграничения государственной собственности обусловлены особенностями самой государственной собственности, ее предназначением как экономической основы для осуществления функций государства и реализации полномочий органов государственной власти, - правомочен определить, какие именно объекты государственной собственности закрепляются за публично-правовым образованием того или иного уровня, а также установить порядок передачи имущества от одного субъекта публичной власти к другому. Само же разграничение государственной собственности и передача имущества, находящегося в государственной собственности, осуществляемая в связи с разграничением полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, не должны быть произвольными, а имущество, передаваемое в процессе разграничения собственности между Российской Федерацией и ее субъектами, остается государственной собственностью и должно использоваться органами государственной власти не иначе как для осуществления ими своих полномочий в конституционно установленных целях (постановления от 10 сентября 1993 года N 15-П и от 30 июня 2006 года N 8-П; определения от 8 октября 1999 года N 172-О, от 14 июня 2000 года N 157-О и от 20 октября 2005 года N 443-О).

2.1. К правовым актам, регулирующим отношения, связанные с разграничением государственной собственности между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации, а также с передачей объектов из государственной собственности в муниципальную собственность, относится, в частности, вступившее в силу до принятия Конституции Российской Федерации и - в силу пункта 2 ее раздела второго "Заключительные и переходные положения" - применяющееся в части, ей не противоречащей, Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, которое определяет основные положения по разграничению государственной собственности и устанавливает перечни объектов, относящихся исключительно к федеральной собственности (Приложение 1), и объектов, которые могут передаваться в собственность субъектов Российской Федерации и в муниципальную собственность (приложения 2 и 3 соответственно).

Издание названного нормативного акта было направлено на формирование правового механизма разграничения единой государственной собственности на собственность Российской Федерации и собственность субъектов Российской Федерации (а затем и собственность муниципальных образований), предпринятого в процессе становления России как федеративного государства и развития экономических основ конституционного строя (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 30 июня 2006 года N 8-П).

Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, как следует из его преамбулы, было принято с целью ускорения процессов приватизации государственного и муниципального имущества и во исполнение требований Закона РСФСР от 24 декабря 1990 года N 443-I "О собственности в РСФСР" (утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"), которым был определен имущественный состав государственной и муниципальной собственности (статьи 20-23), а также Закона Российской Федерации от 3 июля 1991 года N 1531-I "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации" (утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 21 июля 1997 года N 123-ФЗ "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации"), установившего организационно-правовые основы преобразования отношений собственности на средства производства в Российской Федерации путем приватизации государственных и муниципальных предприятий.

Таким образом, Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, исходя из конкретно-исторического контекста и целей его принятия, было призвано лишь разграничить публичную собственность и упорядочить возникающие в связи с таким разграничением отношения между публично-правовыми образованиями, а отнюдь не определить юридическую судьбу созданного до вступления в силу данного нормативного правового акта имущества субъектов, не относящихся к категории публично-правовых образований (в частности, общественных организаций), и не исключает рассмотрения судами вопросов о принадлежности этого имущества в случае спора.

В силу изложенного нормы названного Постановления, которые определяют объекты, относящиеся к публичной собственности той или иной формы, сами по себе не предполагают отнесение к публичной собственности имущества субъектов, не являющихся публично-правовыми образованиями, лишь по мотиву наличия соответствующей категории объектов в прилагаемых к данному нормативному правовому акту перечнях и не подменяют собой нормы, регламентировавшие основания возникновения права на это имущество в момент его создания.

2.2. Указание в Постановлении Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I на то, что объекты государственной собственности, перечисленные в Приложении 1 к нему, независимо от того, на чьем балансе они находятся, и независимо от ведомственной подчиненности предприятий являются исключительно федеральной собственностью (абзац первый пункта 1), а равно и отнесение к ним объектов, составляющих основу национального богатства страны, в частности объектов историко-культурного и природного наследия и художественных ценностей, учреждений культуры общероссийского значения, расположенных на территории Российской Федерации, а также объектов, необходимых для обеспечения функционирования федеральных органов власти и управления и решения общероссийских задач, в том числе имущества вооруженных сил, железнодорожных, пограничных и внутренних войск, органов безопасности, органов внутренних дел Российской Федерации и других учреждений, финансирование которых осуществляется из республиканского бюджета Российской Федерации, и расположенных на территории Российской Федерации учреждений, финансировавшихся из государственного бюджета СССР (пункт 3 раздела I и пункт 2 раздела II Приложения 1), - будучи основанными на разграничении полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а также специфике и предназначении федеральной собственности - не могут рассматриваться как не согласующиеся с конституционными предписаниями. Упомянутые же нормативные положения, вопреки доводам заявителя, сами по себе не содержат неопределенности с точки зрения их соответствия Конституции Российской Федерации и не предполагают их произвольного толкования и применения.

Настаивая на признании не соответствующими Конституции Российской Федерации абзаца первого пункта 1 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, а также пункта 3 раздела I и пункта 2 раздела II Приложения 1 к данному Постановлению, заявитель, как следует из жалобы, фактически выражает несогласие с вынесенными по его делу актами арбитражных судов, в том числе в части правильности толкования и применения оспариваемых нормативных положений, и, по существу, ставит вопрос о принадлежности объектов недвижимого имущества городка писателей "Переделкино" конкретным собственникам.

Между тем Конституционный Суд Российской Федерации ранее неоднократно указывал, что в силу полномочий, предоставленных ему Конституцией Российской Федерации и Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", он не рассматривает споры о конкретных имущественных правах, в том числе связанные с принадлежностью тех или иных объектов определенным собственникам (Постановление от 10 сентября 1993 года N 15-П и Определение от 8 октября 1999 года N 172-О).

Разрешение такого рода споров между публично-правовыми образованиями и иными лицами осуществляется в соответствии с их компетенцией судами, которые, рассматривая соответствующие дела, не могут руководствоваться одним лишь формальным критерием отнесения спорного имущества, созданного до вступления в силу Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-I, к какой-либо из указанных в прилагаемом к названному нормативному акту перечне категории объектов, относящихся исключительно к федеральной собственности, а должны в каждом конкретном случае устанавливать, являлось ли спорное имущество государственной собственностью на момент ее разграничения, исходя из фактических обстоятельств, имеющих значение для решения этого вопроса, и в соответствии с подлежащими применению в данном деле правовыми нормами (в частности, правилами, действовавшими в период создания спорного имущества).

Проверка же законности и обоснованности принятых по делу заявителя правоприменительных решений, в том числе с точки зрения правильности выбора и применения правовых норм с учетом установленных фактических обстоятельств, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы общероссийской общественной организации писателей "Общероссийское Литературное сообщество", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин