Решение Суда по интеллектуальным правам от 11 сентября 2020 г. по делу N СИП-448/2019 Суд отказал в признании недействительным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против предоставления им правовой охраны товарному знаку, поскольку сравниваемые обозначения не являются сходными до степени смешения, и действия ответчика по приобретению и использованию исключительного права на спорный товарный знак не могут быть признаны недобросовестной конкуренцией

Решение Суда по интеллектуальным правам от 11 сентября 2020 г. по делу N СИП-448/2019

Именем Российской Федерации

ГАРАНТ:

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 12 февраля 2021 г. N С01-1608/2020 настоящее решение оставлено без изменения

Резолютивная часть решения объявлена 8 сентября 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 11 сентября 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - судьи Голофаева В.В.,

судей - Лапшиной И.В., Рогожина С.П.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Лазаревой Е.А. рассмотрел в открытом судебном заседании заявление общества с ограниченной ответственностью "Объединенные Пивоварни Хейнекен" (ул. Тельмана, д. 24, литер А, Санкт-Петербург, 193230, ОГРН 1027801527467) о признании действий индивидуального предпринимателя Ларина Максима Владиславовича (Тверская обл., ОГРНИП 312695214900120) по регистрации и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 12395, ОГРН 1047730015200), общество с ограниченной ответственностью "Афанасий" (ул. Коминтерна, д. 95, г. Тверь, 170028, ОРГН 1036900079644), общество с ограниченной ответственностью "Частная пивоварня "Афанасий" (ул. Коминтерна, д. 95, г. Тверь, 170028, ОРГН 1027700139015).

В судебное заседание, проведенное с использованием системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел", явились представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Объединенные Пивоварни Хейнекен" - Ендресяк А.А. (по доверенности от 01.01.2020);

от общества с ограниченной ответственностью "Афанасий" - Вихрова В.А. (по доверенности от 25.11.2019);

от общества с ограниченной ответственностью "Частная пивоварня "Афанасий" - Тишков В.И. (по доверенности от 01.04.2020);

от индивидуального предпринимателя Ларина Максима Владиславовича - Жарова Р.Ф. (по доверенности от 28.04.2020).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Объединенные Пивоварни Хейнекен" (далее - истец) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 30.10.2018 об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 638846, о признании действий индивидуального предпринимателя Ларина Максима Владиславовича (далее - ответчик) по регистрации и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба по интеллектуальной собственности, общество с ограниченной ответственностью "Афанасий", общество с ограниченной ответственностью "Частная пивоварня "Афанасий".

Определением Суда по интеллектуальным правам от 04.06.2019 по делу N СИП-102/2019 требования истца о признании действий ответчика по приобретению и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции выделены в отдельное производство, судебному делу присвоен номер СИП-448/2019.

Уточнив исковые требования в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, истец просит признать злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции действие ответчика по приобретению и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 в той части, в которой ответчиком испрашивалась правовая охрана для товаров "пиво; пиво солодовое; пиво имбирное" 32-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), как несоответствующее положениям статей 10, 1483, 1484 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), статей 14.4 и 14.6 Федерального закона Российской Федерации от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) и статьи 10.bis Парижской конвенции с учетом Типовых положений Всемирной организации интеллектуальной собственности (далее - Типовые положения) о защите от недобросовестной конкуренции; признать злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции действие ответчика по приобретению и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 в той части, в которой ответчиком испрашивалась правовая охрана для товаров "аперитивы безалкогольные; вода литиевая; вода сельтерская; вода содовая; воды [напитки]; воды газированные; воды минеральные [напитки]; воды столовые; квас [безалкогольный напиток]; коктейли безалкогольные; лимонады; молоко арахисовое [напитки безалкогольные]; молоко миндальное [напиток]; напитки безалкогольные; напитки изотонические; напитки на базе меда безалкогольные; напитки на основе алоэ вера безалкогольные; напитки на основе молочной сыворотки; напитки фруктовые безалкогольные; нектары фруктовые с мякотью безалкогольные; оршад; порошки для изготовления газированных напитков; сассапариль [безалкогольный напиток]; сиропы для лимонадов; сиропы для напитков; смузи [напитки на базе фруктовых или овощных смесей]; сок томатный [напиток]; сок яблочный безалкогольный; соки овощные [напитки]; соки фруктовые; составы для изготовления газированной воды; составы для изготовления ликеров; составы для изготовления минеральной воды; составы для изготовления напитков; сусла; сусло виноградное неферментированное; сусло пивное; сусло солодовое; таблетки для изготовления газированных напитков; щербет [напиток]; экстракты фруктовые безалкогольные; экстракты хмелевые для изготовления пива; эссенции для изготовления напитков" 32-го класса МКТУ и для товаров 33-го класса МКТУ, как несоответствующее положениям статей 10, 1483, 1484 ГК РФ, статьи 10.bis Парижской конвенции с учетом Типовых положений; признать актом недобросовестной конкуренции действие ответчика по приобретению и использованию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 в той части, в которой ответчиком испрашивалась правовая охрана для товаров 16, 29, 30, 31-го классов и услуг 35, 39, 44-го классов МКТУ, как несоответствующее положениям статьи 10.bis Парижской конвенции с учетом разъяснений, изложенных в Типовых положениях.

В обоснование заявленных требований истец указывает, что действия ответчика по регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 638846 и его дальнейшему использованию явно свидетельствуют о его намерении в обход закона продолжить выпуск пива с обозначением "Охота нашего", несмотря на решение суда, решение антимонопольного органа и акты Роспатента, которыми данное обозначение было признано сходным до степени смешения с серией товарных знаков истца "ОХОТА".

Поскольку ответчик подал заявку на регистрацию спорного товарного знака в период завершения рассмотрения судом по другому делу спора с истцом о незаконности использования обозначения "Охота нашего" на упаковке производимых подконтрольными ответчику лицами товаров (решение суда по делу от 06.11.2016 N А56-16284/2016), а также в период завершения рассмотрения Роспатентом заявки N 2015718156 в отношении словесного обозначения "Охота нашего!" и заявки N 2015705469 в отношении словесного обозначения "Охота выпить крепкого!", истец считает, что дополнив обозначение "Охота нашего!" вспомогательными графическими и словесными элементами, включая обладающий различительной способностью элемент "Афанасий", ответчик планировал преодолеть законные требования истца о прекращении нарушения прав на принадлежащий ему товарный знак "ОХОТА".

Регистрация товарного знака и его использование ответчиком направлены на ослабление ("размытие") различительной способности принадлежащего истцу обозначения "ОХОТА", использование его известности, что противоречит принципам добросовестности и Типовым положениям о защите от недобросовестной конкуренции. Как считает истец, ответчик тем самым получает необоснованное преимущество, выражающееся в отсутствии собственных затрат на разработку и продвижение бренда.

Истец полагает, что использование спорного товарного знака может привести к убыткам для него и третьих лиц, а также к причинению вреда деловой репутации, поскольку потребитель, знакомый с продукцией истца и ассоциирующий бренд "ОХОТА" с истцом, будет по ошибке приобретать товары ответчика, маркированные спорным товарным знаком, а приобретая качественно отличный товар ответчика, будет делать вывод об изменении качества продукции истца. Как указывает истец, даже если потребитель не будет ошибаться и будет понимать, что перед ним находится маркированная товарным знаком ответчика продукция, не являющаяся продукцией истца, само по себе нанесение на продукцию ответчика обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком истца, может создавать "ассоциацию, которая понравится потенциальным покупателям", в связи с тем, что будет связана с ассоциациями, сформированными в результате предварительного потребления покупателями широко известной продукции истца под обозначением "ОХОТА".

В отзыве на исковое заявление ответчик указывает, что представленными в материалы дела документами не подтверждаются доводы истца о наличии в его действиях злоупотребления правом и акта недобросовестной конкуренции при регистрации и использовании спорного товарного знака, так как предприниматель Ларин М.В. является правообладателем группы товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 421943, N 656043, N 421944, N 421949, N 448847, N 384467, N 435830, состоящих или включающих в себя слово "Афанасий", широко известное потребителям и ассоциируемое с пивом, выпускаемым под аналогичным брендом. Спорный товарный знак также направлен на продвижение продукции под единым брендом "Афанасий". Целью ответчика при его регистрации являлось продвижение российских товаров и услуг (выпускаемых/предлагаемых кампаниями, принадлежащими российским собственникам), ввод их в гражданский оборот.

Ответчик также считает, что спорный товарный знак не является сходным до степени смешения с товарными знаками "ОХОТА", принадлежащими истцу, слово "охота" не обладает какой-либо уникальностью и меняет своё значение и смысловую нагрузку в зависимости от того, в каком словосочетании оно употребляется.

Роспатент направил в Суд по интеллектуальным правам отзыв, в котором указал, что вопрос о признании действий ответчика по регистрации и использованию товарного знака актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом не относится к его компетенции, в связи с чем не может представить пояснений по существу рассматриваемого спора.

Третьи лица в своих отзывах возражали против удовлетворения заявленных исковых требований.

В судебном заседании представитель истца настаивал на удовлетворении заявленных требований.

Представители ответчика и третьих лиц просили в удовлетворении заявленных требований отказать.

Выслушав доводы представителей участвующих в деле лиц, исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71, 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований в связи со следующим.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены Кодексом.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 Кодекса), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, суд исходит из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

По смыслу приведенных норм, для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. В этом случае выяснению подлежат действительные намерения лица.

Из приведенных выше правовых норм также следует, что под злоупотреблением правом понимается и ситуация, когда лицо действует формально в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным способом, и целью его действий является обход установленных в целях защиты прав другого лица обязательных требований и ограничений.

В соответствии со статьей 10 bis Конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) актом недобросовестной конкуренции считается каждый акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способны каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.

Признание действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции отнесено Законом о защите конкуренции к компетенции антимонопольных органов.

Вместе с тем согласно правовой позиции, изложенной в пункте 20 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2008 N 30 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства", право выбора судебного или административного порядка защиты своего нарушенного или оспариваемого права принадлежит субъекту спорных правоотношений. Закон не содержит указаний на то, что защита гражданских прав в административном порядке (путем рассмотрения антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства) исключается при наличии возможности обратиться в арбитражный суд или, наоборот, является обязательным условием обращения лиц, чьи права нарушены, в суд.

Следовательно, лицо, считающее, что его права или законные интересы нарушены в результате совершения иным лицом недобросовестных действий по приобретению и использованию исключительных прав на средство индивидуализации, направленных на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности и причиняющих или несущих вероятность причинения убытков, имеет право обратиться в арбитражный суд с иском о признании таких действий актом недобросовестной конкуренции, минуя административный порядок.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), дела по спорам о признании судом актом недобросовестной конкуренции действий правообладателя, связанных с предоставлением правовой охраны товарному знаку, подсудны Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции на основании пункта 2 части 4 статьи 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку решение суда по такому делу является в силу подпункта 7 пункта 2 статьи 1512 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) основанием признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку.

Учитывая то обстоятельство, что требование о признании актом недобросовестной конкуренции действий лица по приобретению и использованию исключительного права, поданное в арбитражный суд, рассматривается в порядке искового производства, право на обращение с соответствующим иском возникает только у того лица, чьи права и законные интересы нарушены такими действиями (статья 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом бремя доказывания обстоятельств, на которых истец основывает свои требования, возложено именно на него.

Таким образом, суду при рассмотрении искового заявления о признании действий юридического лица актом недобросовестной конкуренции надлежит установить наличие у истца заинтересованности в подаче такого иска, нарушения или угрозы нарушения действиями ответчика прав и законных интересов истца.

Заинтересованность истца в подаче настоящего искового заявления мотивирована использованием обозначения "ОХОТА" при производстве и реализации пива и иной пивоваренной продукции задолго до даты приоритета спорного товарного знака, а также тем, что ответчик, зная об этом обстоятельстве, несмотря на решения административных органов и суда о незаконности использования обозначения "Охота нашего", сходного до степени смешения с товарными знаками истца, зарегистрировал спорный товарный знак с целью создания препятствий конкуренту-истцу в осуществлении данной деятельности.

С учетом изложенного судебная коллегия считает истца заинтересованным в предъявлении иска по настоящему делу.

В силу части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

По смыслу положений пункта 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации (пункт 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Из приведенного определения понятия "недобросовестная конкуренция" следует, что для признания действий недобросовестной конкуренцией они должны одновременно выполнять несколько условий, а именно: они должны совершаться хозяйствующими субъектами; быть направлены на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту - конкуренту либо нанести ущерб его деловой репутации (причинение вреда).

Под направленностью действий хозяйствующего субъекта на получение преимуществ в предпринимательской деятельности понимается их объективная способность предоставить хозяйствующему субъекту такие преимущества. При этом сами преимущества означают такое превосходство над конкурентами, которое обеспечивает в том числе возможность увеличить размер получаемой прибыли по отношению к уровню прибыли при воздержании от указанных действий. Таким образом, действия хозяйствующих субъектов могут считаться направленными на получение преимуществ, если они позволяют хозяйствующим субъектам увеличить получаемую прибыль либо предотвратить ее неизбежное снижение.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 169 Постановления N 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что, приобретая исключительное право на товарный знак, лицо имело нечестную цель.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак, исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена, прежде всего, на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Парижской конвенции, обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг.

Это обуславливает обязанность хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

Таким образом, для признания действий правообладателя по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции установлению подлежат следующие обстоятельства:

факт использования спорного обозначения иными лицами до даты подачи ответчиком заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

известность ответчику факта использования такого обозначения иными лицами до даты подачи им заявки на регистрацию его в качестве товарного знака;

наличие на момент подачи ответчиком заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака конкурентных отношений между ответчиком и истцом;

наличие у ответчика намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред истцу или вытеснить его с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения;

причинение либо вероятность причинения истцу вреда путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Только установление всей совокупности этих обстоятельств позволяет признать действия по приобретению и использованию прав на товарный знак актом недобросовестной конкуренции.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 14.10.2016 ответчик подал в Роспатент заявку на регистрацию комбинированного товарного знака , который по результатам рассмотрения заявки был зарегистрирован 12.12.2017, в том числе в отношении товаров 16, 29, 30, 31, 32, 33-го и услуг 35, 39-го классов (свидетельство Российской Федерации N 638846).

Данный товарный знак является комбинированным и представляет собой прямоугольник с расположенным внутри него словесным элементом "Афанасий - охота нашего! Выбирай Россию!", выполненным буквами русского алфавита красного цвета. Словосочетание "Выбирай Россию!" включено в состав товарного знака в качестве неохраняемого элемента.

Истец является производителем пива и пивных напитков, которые выпускаются на рынок с 2000-х годов под брендом "ОХОТА", ему принадлежит серия товарных знаков со словесным элементом "ОХОТА", относящихся к указанному бренду.

Так, принадлежащий истцу товарный знак, зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 1837777/1 с приоритетом от 26.02.1998, представляет собой словесный элемент , выполненный стандартным шрифтом заглавными буквами русского алфавита. Товарный знак зарегистрирован в отношении товаров 32 и 33-го и услуг 42-го классов МКТУ.

Товарный знак истца, зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 415349 с приоритетом от 13.07.2009, также представляет собой словесный элемент , выполненный стандартным шрифтом заглавными буквами русского алфавита. Товарный знак зарегистрирован в отношении товаров 29 и 30-го классов МКТУ.

Входящий в серию товарных знаков истца словесный товарный знак , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 327221 с приоритетом от 28.10.2005, выполнен стандартным шрифтом заглавными буквами русского алфавита. Товарный знак зарегистрирован в отношении товаров 32-го класса МКТУ.

Входящий в серию товарных знаков истца комбинированный товарный знак , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 616408 с приоритетом от 14.04.2016, представляет собой слово "ОХОТА", расположенное на фоне красного прямоугольника со словесным элементом "крепкое". Товарный знак зарегистрирован для товаров 32 и 33-го классов МКТУ.

Товарный знак истца , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 458377 с приоритетом от 01.03.2011, представляет собой слово "ОХОТА", расположенное по центру овала. Под ним расположен словесный элемент "МУЖЧИНЫ ПОНИМАЮТ". В верхней части овала изображен мужчина с ружьем на правом плече. Товарный знак зарегистрирован для товаров 32 и 33-го классов МКТУ.

Товарный знак истца , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 627064 с приоритетом от 11.08.2016, представляет собой слово "ОХОТА", изображенное на прямоугольнике красного цвета. Товарный знак зарегистрирован в отношении товаров 32 и 33-го классов МКТУ.

Входящий в серию товарных знаков истца комбинированный товарный знак , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 610434 с приоритетом от 14.04.2016, представляет собой изображение мужчины над словом "ОХОТА" в прямоугольнике красного цвета. Товарный знак зарегистрирован в отношении товаров 32 и 33-го классов МКТУ.

Товарный знак истца , зарегистрированный по свидетельству Российской Федерации N 647830 с приоритетом от 18.10.2011, представляет собой расположенное по центру овала, на фоне хоккеиста с клюшкой, слово "ОХОТА", под ним изображена шайба. Товарный знак зарегистрирован для товаров 32 и 33-го классов МКТУ.

Поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий при недобросовестной конкуренции направлены на создание преимуществ над конкурентами, в данном случае необходимо установление наличия конкурентных отношений между истцом и ответчиком на дату приоритета спорного товарного знака - 14.10.2016.

Судом установлено, что истец и ответчик осуществляли до даты приоритета спорного товарного знака деятельность по производству пивоваренной продукции, в связи с чем на эту дату они являлись конкурентами, что лицами, участвующими в деле, не оспаривается.

Наличие тождества или сходства до степени смешения спорного товарного знака с принадлежащими истцу товарными знаками также служит необходимым элементом состава правонарушения, предусмотренного пунктом 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции. При отсутствии тождества или сходства нельзя признать установленной и субъективную сторону правонарушения, поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий не направлена в таком случае на создание преимуществ над конкурентами.

Отсутствие состава правонарушения означает отсутствие в действиях ответчика недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением исключительного права на спорный товарный знак.

В силу закона именно на истца возложено бремя доказывания обстоятельств, на которых он основывает свои требования (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Следовательно, истцу следует доказать, что спорный товарный знак сходен до степени смешения с серией товарных знаков "ОХОТА", принадлежащих истцу, эти товарные знаки приобрели известность среди потребителей, и что ответчик, приобретая исключительное право на спорный товарный знак, хотел воспользоваться узнаваемостью товарных знаков истца, а также имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с истцом по делу и иными лицами посредством использования исключительного права на товарный знак с целью причинения им вреда.

Согласно пункту 42 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила), словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно: 1) звуковое сходство определяется на основании наличия близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близости звуков, составляющих обозначения; расположения близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличия совпадающих слогов и их расположения; числа слогов в обозначениях; места совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близости состава гласных; близости состава согласных; характера совпадающих частей обозначений; вхождения одного обозначения в другое; ударения; 2) графическое сходство определяется на основании общего зрительного впечатления; вида шрифта; графического написания с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположения букв по отношению друг к другу; алфавита, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание; 3) смысловое сходство определяется на основании подобия заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадения одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположности заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в изложенном пункте, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Как разъяснено в пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122, вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.

В пункте 162 Постановления N 10 указано, что для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

В частности, согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащейся в постановлении от 18.07.2006 N 3691/06, должен проводиться комплексный анализ сходства товарных знаков. При этом вывод о сходстве делается на основе восприятия не отдельных элементов, а товарных знаков в целом (общего впечатления).

Аналогичная позиция отражена в пункте 37 Обзора судебной практики, в котором отмечено, что при выявлении сходства до степени смешения обозначения с товарным знаком учитывается общее впечатление, которое производят эти обозначение и товарный знак (включая неохраняемые элементы) в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

Такая угроза смешения зависит от нескольких обстоятельств: во-первых, от различительной способности знака с более ранним приоритетом; во-вторых, от сходства противопоставляемых знаков; в-третьих, от оценки однородности обозначенных знаком товаров и услуг.

Согласно пункту 162 Постановления N 10 установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

В силу пункта 45 Правил при установлении однородности товаров определяется принципиальная возможность возникновения у потребителя представления о принадлежности этих товаров одному изготовителю.

При этом принимаются во внимание род, вид товаров, их потребительские свойства, функциональное назначение, вид материала, из которого они изготовлены, взаимодополняемость либо взаимозаменяемость товаров, условия и каналы их реализации (общее место продажи, продажа через розничную либо оптовую сеть), круг потребителей и другие признаки.

Вывод об однородности товаров делается по результатам анализа перечисленных признаков в их совокупности в том случае, если товары или услуги по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения (изготовителю).

Оценивая сходство сравниваемых обозначений по фонетическому критерию, судебная коллегия приходит к выводу о то, что они не являются сходными, поскольку содержат разное количество слов, слогов, букв и звуков, имеют разный состав согласных и гласных звуков; ударение в спорном знаке падает на слова "Афанасий", "нашего" и "Россию" в отличие от товарных знаков "ОХОТА", принадлежащих истцу.

При этом в спорном товарном знаке доминирующее пространственное положение занимает элемент "Афанасий". Он является наиболее крупным словесным элементом, выполненным большим по размеру шрифтом прописными буквами, и акцентирует на себе внимание потребителя за счёт расположения его в начальной части обозначения, с которого начинается восприятие.

Вопреки доводу истца о том, что в спорном товарном знаке доминирующее положение занимает словесный элемент "охота нашего!", судебная коллегия приходит к выводу о том, что указанный словесный элемент в силу того, что выполнен меньшим шрифтом и в сочетании с неохраняемым элементом "Выбирай Россию!", не несет в себе основной индивидуализирующей функции в отличие от словесного элемента "Афанасий", который с учетом доминирующего характера снижает вероятность сходства с товарными знаками истца до степени смешения.

Действительно, сравниваемые обозначения содержат в себе словесные элементы "охота", совпадающие по фонетическому критерию, что свидетельствует об их некоторой степени сходства при наличии одного полностью совпадающего словесного элемента, являющегося единственным либо доминирующим в товарных знаках истца.

Вместе с тем при оценке сходства сравниваемых обозначений должно устанавливаться не сходство и полное отсутствие как такового, а наличие его определенной степени или отсутствие таковой. Степень сходства учитывается впоследствии при формулировании вывода о наличии или отсутствии вероятности смешения.

Значимость положения элемента в комбинированном обозначении зависит также от того, в какой степени элемент способствует осуществлению обозначением его основной функции - индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей.

С учетом данного правила и принимая во внимание, что доминирующим в спорном товарном знаке является словесный элемент "Афанасий", несущий основную индивидуализирующую функцию, связанный с другими словесными элементами "охота нашего!", "Выбирай Россию!", удлиняющими фонетическую и визуальную длину спорного обозначения по сравнению с товарными знаками истца, судебная коллегия делает вывод об их большем фонетическим различии, чем сходстве.

Различие усиливается также в связи с тем, что сравниваемые словесные элементы выполнены разным шрифтом, разным цветом. Спорное обозначение "Афанасий - охота нашего! Выбирай Россию!" представляет собой оригинальную законченную композицию, в которой надпись обрамлена с четырех сторон линиями красного цвета, визуально образующими расположенный под левым наклоном прямоугольник в отличие товарных знаков истца, либо не имеющих изобразительных элементов, либо представляющих собой элементы прямоугольной формы красного цвета.

На вывод об отсутствии между сравниваемыми обозначениями значительного сходства также влияет наличие в товарных знаках истца других словесных и изобразительных элементов (Сибирская, крепкое, мужчины понимают). Графические отличия спорного обозначения и товарных знаков истца носят очевидный характер.

Кроме того, между сравниваемыми словесными элементами имеются значительные семантические различия, поскольку в товарных знаках "ОХОТА" и "Афанасий - охота нашего! Выбирай Россию!" отсутствует смысловое (семантическое) сходство, как в целом, так и в части слова "Охота".

В частности, слово "охота" в серии товарных знаков истца и слово "охота" в спорном товарном знаке являются разными словами - омонимами, то есть словами, совпадающими между собой по звучанию, но полностью расходящимися по смыслу, а также различающиеся по составу слова (у данных слов разные корни).

Согласно толковому словарю Ожегова С.И. и Шведовой Н.Ю. один из омонимов слова "охота" имеет следующие значения: поиски, выслеживание зверей, птиц с целью умерщвления или ловли; совокупность людей и обзаведения, необходимого для таких поисков, - а второй омоним имеет следующие значения: желание, стремление; есть желание, хочется.

Таким образом, в спорном товарном знаке "Афанасий - охота нашего! Выбирай Россию!" смысловой доминантой является желание выбрать продукцию отечественного, а не зарубежного производителя. Об этом свидетельствуют все словесные элементы спорного товарного знака: слово "Афанасий" как обозначающее российского производителя, словосочетание "охота нашего" как обозначающее желание, стремление приобрести/отведать "нашу" продукцию, т.е. продукцию отечественного производства, а также словосочетание "Выбирай Россию!" в качестве неохраняемого элемента, как поясняющее значение предыдущего словосочетания "охота нашего" и позволяющее толковать омоним "охота" лишь в значении "желание, стремление, склонность к чему-либо". Данное обстоятельство подтверждается и фактическим использованием спорного товарного знака на этикетках продукции в виде "штампа".

В товарных знаках "ОХОТА" смысловое значение должно быть выявлено исходя из восприятия его обычными потребителями.

Поскольку смысловое значение слова "охота" в первую очередь воспринимается исходя из значения с точки зрения охоты как поиска, выслеживания зверей, птиц с целью умерщвления или ловли, оснований полагать, что средний потребитель будет воспринимать товарные знаки истца во втором значении, у суда не имеется.

При этом судебная коллегия отмечает, что в серии товарных знаков присутствует товарный знак N 458377 с изображением мужчины с ружьем, что свидетельствует о необходимости трактовки смыслового значения всех принадлежащих истцу товарных знаков с точки зрения понимания охоты как выслеживания, ловли и отстрела диких зверей, крупных рыб и птиц.

Изложенное свидетельствует об отсутствии семантического сходства сравниваемых обозначений.

Таким образом, исходя из значимости и положения всех составляющих товарный знак словесных элементов (и их влияния на восприятие знака в сознании потребителей и на общее впечатление о данном товарном знаке в целом) можно сделать вывод о том, что смысловое значение спорного товарного знака обращено на выбор российской (отечественной) продукции, в то время как значение товарных знаков истца акцентирует внимание на выборе пива для настоящих мужчин - охотников, под охоту, во время охоты на диких зверей, крупных рыб и птиц и т.д.

В связи с этим судебная коллегия приходит к выводу о том, что в спорном товарном знаке и сравниваемых с ним обозначениях истца полностью отсутствует смысловое сходство, имеется лишь незначительное фонетическое и графическое сходство, степень которого судебная коллегия определяет как низкую.

С учётом изложенного судебная коллегия делает вывод о том, что обозначения истца и ответчика в принципе не ассоциируются между собой в целом, у потребителей продукции при восприятии сравниваемых товарных знаков формируются разные ассоциативные ряды, которые не позволяют потребителю смешать в обороте продукцию с указанными товарными знаками.

Сходство обозначений связано с однородностью товаров (услуг), в отношении которых обозначения заявлены (зарегистрированы).

Сопоставив спорный товарный знак и товарные знаки истца на предмет однородности товаров и услуг, в отношении которых они зарегистрированы, суд признает их однородными, что лицами, участвующими в деле не оспаривалось.

Между тем с учетом установленной судом низкой степени сходства сравниваемых обозначений вероятность их смешения в гражданском обороте отсутствует.

Аналогичный вывод был сделан ранее в решении Суда по интеллектуальным правам от 14.07.2020 по делу N СИП-102/2019.

В силу части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

При таких обстоятельствах суд полагает недоказанным, что действия ответчика по приобретению исключительных прав на спорный товарный знак со словесным элементом "охота нашего!" по свидетельству Российской Федерации N 638846 были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности и противоречат законодательству, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, поскольку при наличии низкой его степени сходства с товарными знаками истца отсутствует вероятность их смешения.

В связи с этим суд приходит к выводу об отсутствии всей совокупности признаков недобросовестной конкуренции в действиях ответчика.

Довод истца о том, что принадлежащие ему товарные знаки обладают высоким уровнем известности, в связи с чем, по его мнению, существует угроза смешения товаров и услуг, маркированных спорным товарным знаком и товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 183777/1, 415349, 327221, 627064, 616408, 610434, 458377, 467830, также не может быть принят во внимание судебной коллегией с учетом следующего.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 162 Постановления N 10 при наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Исходя из содержания данного разъяснения, критерии известности и наличие у правообладателя серии товарных знаков являются дополнительными обстоятельствами, которые могут повлиять на вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения.

В подтверждение фактического смешения сравниваемых товарных знаков, истцом были представлены в качестве доказательств социологические опросы, проведенные Фондом Всероссийского центра изучения общественного мнения по состоянию на 2016 год, согласно которым семь из десяти участников опроса (71%) полагают, что обозначения "ОХОТА" и "ОХОТА НАШЕГО" являются в той или иной мере схожими. Данные опросы не могут быть приняты во внимание судом, поскольку мнения респондентов испрашивалось не в отношении спорного товарного знака, имеющего доминирующий элемент - "Афанасий", а в отношении сходства/различия обозначений "ОХОТА" и "ОХОТА НАШЕГО", которые действительно имеют некоторое сходство по фонетическому критерию.

В свою очередь, представленные истцом в материалы дела доказательства, призванные обосновать степень известности и узнаваемости товарных знаков "ОХОТА", нельзя признать достаточными для вывода о вероятности ее влияния на возможность смешения сравниваемых обозначений.

Утверждая, что пиво под брендом "ОХОТА" выпускается на рынок с 2000-х годов, является одним из самых продаваемых брендов по объему прибыли, а также лидером в сегменте крепкого пива, истец не представил в подтверждение данных обстоятельств каких-либо доказательств, исследований, сведений об объеме выручки, кроме скриншота своего официального сайта.

Не представлено истцом и документальных подтверждений тому обстоятельству, что "благодаря широкой известности концерна Heineken во всем мире, в том числе и в России и длительного присутствия, а также популярности товаров под товарным знаком "ОХОТА" на российском рынке, у потребителя сформировалось устойчивое представление о том, что продукция под обозначением "ОХОТА" производится концерном Heineken".

Таким образом, истцом не доказано, что принадлежащие ему товарные знаки имеют с ним устойчивую связь, поскольку связь между истцом и товарным знаком "ОХОТА" не является очевидной.

Истцом представлены в материалы дела копии ряда дипломов с различного рода выставок, где пиво светлое "ОХОТА крепкое" было выделено в качестве лучшего или качественного. Между тем надлежащим доказательством известности является только награда "Товар года", т.к. эта премия присуждается наиболее популярным товарам массового спроса. Награды Международного профессионального дегустационного конкурса продуктов питания и напитков "Продукт года 2014", Всероссийского конкурса "100 лучших товаров России", Московского регионального конкурса "100 лучших товаров России" не могут считаться надлежащим доказательством известности бренда в силу того, что предполагают выбор победителя номинаций исходя из оценки жюри без учета мнения широкого круга потребителей продукции, а также без учета известности участвующего в конкурсе продукта.

Копия Декларации качества на пиво светлое "ОХОТА крепкое" пастеризованное свидетельствует о намерениях истца в течение двух лет выпускать качественную продукцию и не свидетельствует о каком-либо признании со стороны потребителей.

Наличие у истца серии товарных знаков, объединенных одним словом "ОХОТА", также не является основанием вывода о сходстве сравниваемых товарных знаков, учитывая, что большая степень известности и узнаваемости своих товарных знаков по сравнению со спорным товарным знаком истцом не доказана.

При этом судебная коллегия отмечает, что из объяснений ответчика следует, что он является правообладателем группы широко используемых товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 421943, N 656043, N 421944, N 421949, N 448847, N 384467, N 435830, состоящих или включающих в себя слово "Афанасий".

Кроме того, как уже указывалось и следует из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлении N 10, вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц.

Поскольку в рассматриваемом случае сравниваемые обозначения имеют низкую степень сходства, а обстоятельства известности и наличия серии товарных знаков являются только дополнительными критериями, по которым оценивается вероятность смешения потребителями товаров и услуг, маркированных сравниваемыми товарными знаками, суд полагает, что они не опровергают вывода суда об отсутствии такой вероятности смешения.

Таким образом, поскольку сравниваемые обозначения не являются сходными до степени смешения, действия ответчика по приобретению и использованию исключительного права на спорный товарный знак не могут быть признаны недобросовестной конкуренцией.

Довод истца о том, что сходство спорного товарного знака с принадлежащими ему товарными знаками, имеющими более ранний приоритет, зарегистрированными в отношении однородных товаров и услуг, обусловлено в основном вхождением в его состав доминирующего словесного элемента "охота нашего!", признанного сходным с товарными знаками "ОХОТА" арбитражными судами, в том числе постановлением Суда по интеллектуальным правам от 04.07.2017 по делу N А56-16284/2016, а также управлением Федеральной антимонопольной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, не является основанием для удовлетворения исковых требований, также как и отказ в регистрации товарных знаков Роспатентом от 22.09.2016 по заявке N 2015718156 в отношении словесного обозначения "Охота нашего!" и от 26.10.2016 по заявке N 2015705469 в отношении обозначения "Охота выпить крепкого!".

При рассмотрении дела N А56-16284/2016 исследовался вопрос о нарушении третьими лицами исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 183777/1 в связи с осуществлением ими действий по предложению к продаже и продаже товаров, маркированных обозначением "ОХОТА НАШЕГО!". Вопрос сходства спорного товарного знака с товарными знаками по свидетельствам N 183777/1, 415349, 327221, 627064, 616408, 610434, 458377, 467830 не рассматривался. Кроме того, Роспатент не являлся лицом, участвующим в деле N А56-16284/2016, в связи с чем в соответствии с частью 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вышеуказанный судебный акт не имеет преюдициального значения для рассматриваемого дела.

Кроме того, не могут быть приняты во внимание ссылки истца на установленные по другим делам судами и управлением Федеральной антимонопольной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области обстоятельства сходства до степени смешения обозначения "ОХОТА НАШЕГО!" с принадлежащими ему товарными знаками. С учетом того, что судами и административным органом в других делах исследовались иные доказательства, нежели те, которые были представлены в материалы настоящего дела, имелся иной субъектный состав участвующих в делах лиц, принятые по ним акты не имеют преюдициального значения.

Довод истца о наличии признаков злоупотребления правом в действиях ответчика по регистрации спорного товарного знака в период завершения рассмотрения судом по другому делу спора с истцом о незаконности использования обозначения "Охота нашего" на упаковке производимых подконтрольными ответчику лицами товаров, а также в период отказа Роспатента в регистрации словесного обозначения "Охота нашего!" и словесного обозначения "Охота выпить крепкого!", также не влечет удовлетворения иска.

Суд по интеллектуальным правам не усматривает в действиях ответчика злоупотребления правом, поскольку граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права (пункт 1 статьи 9 ГК РФ).

Учитывая, что закон не ограничивает ответчика в его выборе способа осуществления им гражданских прав, ответчик не лишен возможности заявлять на регистрацию в Роспатент обозначения, направленные на расширение серии товарных знаков "Афанасий". Само по себе обращение ответчика с заявкой на регистрацию спорного товарного знака не свидетельствует о его намерении преодолеть отказ Роспатента в регистрации товарных знаков от 22.09.2016 по заявке N 2015718156 в отношении словесного обозначения "Охота нашего!" и от 26.10.2016 по заявке N 2015705469 в отношении обозначения "Охота выпить крепкого!" и намерении причинить вред истцу. Истцом не доказано, что целью ответчика при регистрации спорного товарного знака являлось не продвижение российских товаров и услуг под брендом "Афанасий", а использование известности товарных знаков истца, которая также не доказана. Учитывая низкую степень сходства данных обозначений, оснований квалифицировать действия ответчика как злоупотребление правом у судебной коллегии не имеется.

Расходы по уплате государственной пошлины за подачу заявления в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отнесению на истца.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

в удовлетворении заявленных требований отказать.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

В.В. Голофаев

Судья

И.В. Лапшина

Судья

С.П. Рогожин