Общее сальдо встречных обязательств по нескольким договорам лизинга при банкротстве лизингополучателя. Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 02.05.2017 N 305-ЭС16-20304 (С.А. Громов, журнал "Вестник экономического правосудия", N 5, май 2017 г.)

Общее сальдо встречных обязательств по нескольким договорам лизинга при банкротстве лизингополучателя. Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 02.05.2017 N 305-ЭС16-20304

С.А. Громов,

кандидат юридических наук

Журнал "Вестник экономического правосудия", N 5, май 2017 г., с. 9-14.

В апреле 2017 г. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ (далее - Коллегия) рассмотрела вопрос допустимости расчета сводного сальдо встречных обязательств по нескольким договорам лизинга при банкротстве лизингополучателя.

Фактические обстоятельства

Между ЗАО "ШРЕИ Лизинг" (лизингодателем) и ЗАО "Гортехпроектпоставка" (лизингополучателем) с 17.04.2013 по 15.07.2013 было заключено семь договоров лизинга. По этим договорам ЗАО "ШРЕИ Лизинг" приобрело и в период с мая по сентябрь 2013 г. передало ЗАО "Гортехпроектпоставка" четыре экскаватора, трактор, гидромолот и стационарный бетонный насос. Впоследствии все договоры расторгнуты, в октябре 2014 г. имущество возвращено.

01.04.2015 ЗАО "Гортехпроектпоставка" признано банкротом.

В октябре 2015 г. ЗАО "Гортехпроектпоставка" обратилось в суд с иском о взыскании с ЗАО "ШРЕИ Лизинг" почти 6,3 млн. руб. сальдо встречных обязательств согласно п. 3.1 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 17 о выкупном лизинге.

Позиции судов

Согласно расчетам судов, после расторжения договоров и изъятия имущества сальдо по четырем договорам сложилось в пользу лизингополучателя (округленно 1,2 млн. руб.), по трем - 1 млн. руб. в пользу лизингодателя, общее сальдо по семи договорам - 0,2 млн. руб. в пользу лизингополучателя. Именно в этой сумме сводное сальдо взыскано судом первой инстанции с ЗАО "ШРЕИ Лизинг" в пользу ЗАО "Гортехпроектпоставка".

В апелляционной жалобе на это решение истец ссылался на неправомерность зачета сложившихся по спорным договорам лизинга сальдо, поскольку истец находится в процедуре банкротства. Апелляционная инстанция, не согласившись с этим доводом, буквально указала следующее: "...суд первой инстанции при расчете сальдо производил арифметические действия по каждому из договоров без применения положений статьи 410 Гражданского кодекса РФ".

Аналогичную позицию сформулировала и кассационная инстанция, оставив судебные акты без изменений.

Позиция Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ

Коллегия отменила акты нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, указав следующие мотивы:

1) обязательства по каждому из семи однородных, но не связанных между собой договоров имели самостоятельный характер;

2) исковые требования по каждому из этих договоров подлежали рассмотрению по правилам объединения нескольких однородных дел как самостоятельные с вынесением решения по каждому из требований и суммированию удовлетворенных (ч. 2 ст. 130, ч. 2 ст. 167 АПК РФ);

3) сумма удовлетворенных требований подлежала взысканию в пользу лизингополучателя;

4) по требованиям, где сальдо сложилось не в пользу лизингополучателя, ему в удовлетворении иска следовало отказать;

5) в отсутствие встречного иска со стороны лизингодателя у судов не было законных оснований для взыскания денежных средств с лизингополучателя и проведения зачета (ч. 5 ст. 170 АПК РФ);

6) установление судами разности между объемами встречных денежных обязательств истца и ответчика по своей правовой природе является зачетом встречного однородного требования и регулируется ст. 410 ГК РФ;

7) из позиции лизингополучателя, который настаивал на взыскании в его пользу сальдо по всем семи договорам, не следовало, что он заявлял о зачете встречных требований лизингодателя;

8) ввиду несостоятельности лизингополучателя зачет встречных требований противоречит законодательству о банкротстве;

9) требования об исполнении обязательств лизингополучателя по договорам, в которых сальдо сложилось в пользу лизингодателя, должны быть рассмотрены в деле о банкротстве лизингополучателя.

Оценка правовой позиции Судебной коллегии

Применительно к данному определению комментария больше заслуживает не то, что в документе изложено, а то, чего в нем, к сожалению, нет.

Без внимания Коллегии остались некоторые аспекты, которые требуют такового. Рассмотрим их далее.

Дискриминация лизинговых компаний в сравнении с залоговыми кредиторами

При рассмотрении дела Коллегия подошла к вопросу сугубо формально, без анализа существа интересов сторон и природы коллизии.

Между тем лизинг - это предоставление должнику финансирования под обеспечение в виде прав на приобретаемый лизингодателем (кредитором) для лизингополучателя (должника) актив. К такому выводу практика после нескольких лет метаний пришла еще в период функционирования ВАС РФ*(1).

Эта позиция подтверждается и Коллегией. Так, в одном из ее актов указывается, что принятие имущества в пользование по договору лизинга с необходимостью уплаты в течение определенного периода лизинговых платежей в целях выкупа с экономической точки зрения является кредитованием лизингополучателя лизингодателем с временным предоставлением последнему титула собственника в качестве гарантии возврата финансирования и платы за него в виде процентов*(2).

Существо всякой вещной обеспечительной конструкции составляет предоставление кредитору определенного имущественного резерва. Он призван быть для кредитора "ценностью, готовой всегда служить к удовлетворению его на случай неисполнительности должника"*(3). Поэтому к лизинговой операции (особенно при банкротстве должника) нужно подходить с позиций необходимости предоставления лизингодателю как обеспеченному кредитору преимуществ перед другими кредиторами.

При классическом кредитовании под залог, когда имеет место взаимно однозначное соответствие между кредитом и залогом, каждая реализация предмета залога должна приводить:

- либо к недостаточности стоимости для погашения долга, который следует считать необеспеченным требованием (абз. 1 п. 3 ст. 334 ГК РФ),

- либо к образованию излишка (superfluum), который нужно возвратить должнику (абз. 2 п. 3 ст. 334 ГК РФ).

При рассмотрении множества таких операций изолированно друг от друга должна возникать необходимость взыскания с залогового кредитора излишков в конкурсную массу с оставлением требований, не удовлетворенных при реализации соответствующего залогового имущества, в реестре в качестве необеспеченных.

На деле ничего подобного не происходит.

С одной стороны, панки имеют и используют возможность установить в договорах такой режим, который признает всю залоговую массу обеспечением всей совокупности требований. Согласно абз. 1 п. 2 ст. 339 ГК РФ обязательство, обеспечиваемое залогом имущества предпринимателя, может быть описано путем указания на обеспечение всех существующих и (или) будущих обязательств должника перед кредитором в пределах определенной суммы. В свете этой нормы совокупность нескольких обязательств для целей применения абз. 1 и 2 п. 3 ст. 334 ГК РФ может рассматриваться как единое обязательство, обеспечиваемое единой залоговой массой.

С другой стороны, при определении порядка реализации заложенного имущества весьма распространен принцип продажи единым лотом. При этом возможность компенсации низкой ликвидности одних активов за счет высокой ликвидности других активов признается не пороком конструкции, а ее преимуществом.

С экономической точит зрения эти два инструмента (единство залоговой массы и продажа единым лотом) являются завуалированным зачетом встречных требований: залогового кредитора к залогодателю-должнику (абз. 1 п. 3 ст. 334 ГК РФ) и залогодателя к залоговому кредитору (абз. 2 п. 3 ст. 334 ГК РФ).

Перечисленные конструкции, по существу, приводят к точно такому же сальдированию и препятствуют искусственному образованию излишков, подлежащих взысканию в пользу конкурсной массы. При этом подобное положение никого не наталкивает на мысль о противоречии конструкции в целом запрету зачета при банкротстве*(4).

Если допускать указанные инструменты при использовании залога и одновременно признавать расчет общего сальдо по нескольким договорам лизинга недопустимым, то будет нарушен конституционный принцип равенства.

Как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд РФ, дифференциация правового регулирования, приводящая к различиям в правах и обязанностях субъектов, должна осуществляться с соблюдением требований Конституции РФ, вытекающих из принципа равенства (ч. 1 ст. 19). Различия допустимы, если они объективно обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им. Соблюдение принципа равенства означает запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях)*(5).

В данном случае различия в правах обеспеченных (залоговых) кредиторов, с одной стороны, и лизинговых компаний - с другой, не имеют конституционного оправдания.

Нарушение права собственности лизингодателя

При отказе от расчета сводного сальдо встречных обязательств по нескольким договорам лизинга в случае банкротства лизингополучателя будет нарушено право собственности лизингодателя. Часть выручки от реализации принадлежащего ему имущества может направляться не на удовлетворение его имущественного интереса, связанного с лизинговыми операциями в отношении должника, а на погашение обязательств должника перед другими кредиторами. Такое последствие применения правовой позиции, сформулированной в комментируемом определении, будет явно противоречить как международно-правовому, так и национальному регулированию лизинга.

В силу § 1 (а) ст. 7 Оттавской конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге от 28.05.1988 вещные права арендодателя (лизингодателя) на оборудование имеют силу в отношении доверительного собственника при банкротстве арендатора (лизингополучателя)*(6) и кредиторов арендатора (лизингополучателя), включая кредиторов, получивших обеспечительный или исполнительный документ.

Данной норме соответствует положение ст. 23 Федерального закона от 29.10.1998 N 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)", согласно которому на предмет лизинга не может быть обращено взыскание третьего лица по обязательствам лизингополучателя. Кроме того, в силу п. 1 ст. 237 ГК РФ на имущество может быть обращено взыскание только по обязательствам его собственника, каковым лизингополучатель не является.

Взаимная связь нескольких договоров лизинга

Комментируемое определение предписывает раздельный расчет сальдо только для не связанных между собой договоров. Если между договорами лизинга существует связь, подход может (или даже должен) быть противоположным.

В определении отсутствуют критерии связи между договорами, которые следовало бы проверять судам при рассмотрении аналогичных дел.

В свое время ВАС РФ, разъясняя правила об экстраординарных сделках, указал, что об их взаимосвязанности, помимо прочего, могут свидетельствовать такие признают, как:

а) преследование единой хозяйственной цели;

б) общее хозяйственное назначение проданного имущества. В практике высшей судебной инстанции данный признак конкретизирован также путем указания следующих индикаторов:

- совершение в отношении единого имущественного комплекса;

- связь объектов единым технологическим процессом*(7);

в) консолидация всего отчужденного по сделкам имущества в собственности одного лица;

г) непродолжительный период времени между совершением нескольких сделок*(8).

Последний признак понимается в практике широко. Например, взаимосвязанными признаны две сделки с разницей во времени более года (совершенные 07.04.2008 и 18.05.2009)*(9).

В практике Президиума ВАС РФ указываются также таите критерии взаимосвязи, как однотипный характер и тождественный субъектный состав сделок*(10).

Все указанные признаки должны приниматься во внимание и при оценке наличия взаимосвязи между договорами лизинга для целей определения допустимости расчета сводного сальдо.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 17 "Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга"; постановления Президиума ВАС РФ от 21.01.2014 N 6878/13, от 22.03.2012 N 16533/11, от 25.07.2011 N 3318/11.

*(2) См.: определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 23.03.2017 N 307-ЭС16-3765 (4, 5).

*(3) См.: Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула, 2001. С. 314.

*(4) В качестве иллюстрации можно привести рассуждения, изложенные в определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 20.10.2014 N 306-ЭС14-60. Коллегия рассматривала спор о порядке реализации имущества должника, возникший между конкурсным управляющим и залоговым кредитором. В определении акты нижестоящих инстанций об утверждении порядка реализации имущества единым лотом отменены на том основании, что такой порядок в данном случае может привести к нарушению интересов залоговых кредиторов. Тезис о фактической маскировке зачета, противоречащего нормам законодательства о банкротстве при таком порядке продажи имущества, в определении не обсуждался.

*(5) См., напр.: постановления КС РФ от 15.06.2006 N 6-П, от 28.05.2010 N 12-П.

*(6) Согласно § 1 (b) ст. 7 Конвенции термин "доверительный собственник при банкротстве" означает лицо, на которое возложено удовлетворение имущественных требований взыскателей, лицо, назначенное для управления имуществом арендатора (лизингополучателя) в интересах кредиторов. Применительно к российской правовой системе речь идет об арбитражном управляющем.

*(7) См.: постановление Президиума ВАС РФ от 01.03.2011 N 14871/10.

*(8) См.: подп. 4 п. 8 постановления Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 N 28 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью".

*(9) См.: постановление Президиума ВАС РФ от 21.05.2013 N 17137/12.

*(10) См.: постановление Президиума ВАС РФ от 01.03.2011 N 14871/10.