Правоохранительными органами Республики Узбекистан 10 ноября 2000 г. Ш. заочно предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 169 (кража, совершенная повторно) и п. "а" ч. 3 ст. 168 (мошенничество, совершенное повторно) Уголовного кодекса Республики Узбекистан.
13 ноября 2000 г. постановлением следователя Янгиюльского РОВД Республики Узбекистан с санкции прокурора Янгиюльского района Ш. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, и в тот же день он был объявлен в международный розыск.
По постановлению заместителя прокурора Лебедянского района Липецкой области от 12 января 2007 г. Ш. был задержан и постановлением судьи Лебедянского района Липецкой области от 16 января 2007 г. на основании ст. 108 УПК РФ и ст.ст. 60 и 61 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. ему была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Постановлением заместителя Генерального прокурора РФ от 25 мая 2007 г. удовлетворено ходатайство Генеральной прокуратуры Республики Узбекистан о выдаче Ш. правоохранительным органам Республики Узбекистан для привлечения его к уголовной ответственности за кражи.
Этим же постановлением отказано в выдаче Ш. правоохранительным органам Республики Узбекистан для его привлечения к уголовной ответственности за мошенничество и в части вменения квалифицирующего признака кражи - "повторно".
Определением Липецкого областного суда от 17 июля 2007 г. признано незаконным решение о его выдаче правоохранительным органам Республики Узбекистан, и постановление заместителя Генерального прокурора РФ от 25 мая 2007 г. в отношении Ш. отменено.
В кассационном представлении поставлен вопрос об отмене определения суда, направлении материалов дела об экстрадиции Ш. на новое судебное рассмотрение.
Согласно доводам кассационного представления основания для отказа в выдаче лица иностранному государству для осуществления уголовного преследования изложены в ст. 57 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам и в ст. 464 УПК РФ и являются исчерпывающими. Принятие запрашивающей стороной акта амнистии не служит препятствием для выдачи лица.
Кроме того, приведенные в запросе Республики Узбекистан гарантии в отношении Ш. полностью соответствуют как требованиям п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ, так и ст. 66 указанной Конвенции.
В кассационном представлении также указывалось, что требования суда о необходимости предоставления запрашивающей стороной дополнительных, не предусмотренных указанной Конвенцией сведений, позволяющих осуществить проверку соблюдения положений Уголовно-процессуального кодекса Республики Узбекистан при расследовании уголовного дела в отношении Ш., в частности, при продлении сроков предварительного расследования, необоснованны.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 20 сентября 2007 г. удовлетворила кассационное представление, определение Липецкого областного суда отменила и дело о выдаче Ш. передала на новое судебное рассмотрение.
По смыслу ч. 1 ст. 462, п. 1 ч. 3 ст. 462, ст. 464 УПК РФ Российская Федерация в соответствии с международным договором может выдать иностранному государству иностранного гражданина или лицо без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, для уголовного преследования: 1) если деяние является уголовно наказуемым по уголовному закону Российской Федерации и закону иностранного государства, направившего запрос о выдаче лица; 2) если уголовный закон Российской Федерации предусматривает за совершение деяния наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года или более тяжкое наказание; 3) если не имеется предусмотренных законом или международным договором оснований для отказа в выдаче.
Как видно из определения, каких-либо оснований, указанных в ст. 464 УПК РФ и препятствующих выдаче Ш. Республике Узбекистан для уголовного преследования, суд не установил.
В то же время суд, указав, что при решении вопроса о выдаче лица иностранному государству необходимо учитывать все юридически значимые обстоятельства, установил, что после совершения Ш. преступлений, в совершении которых он обвиняется, в Республике Узбекистан в 2003-2005 гг. принимались Указы Президента Республики Узбекистан и Постановление Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан об амнистии, в соответствии с пп. 5 и 6 которых подлежали прекращению все следственные дела и дела, не рассмотренные судами, о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности.
В обоснование отказа в выдаче Ш. суд, сославшись на положения ст. 15 УК Республики Узбекистан, отметил, что преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 169 УК Республики Узбекистан, за совершение которого Ш. должен быть выдан правоохранительным органам Республики Узбекистан, относится к категории преступлений, не представляющих большой общественной опасности, т.е. уголовное дело, по которому он обвиняется, подлежит прекращению.
Данный вывод суда нельзя признать правильным. Решение о применении акта амнистии принимается в отношении каждого лица индивидуально. При этом применение акта об амнистии в отношении подозреваемых и обвиняемых возложено на органы дознания и органы предварительного следствия, в производстве которых находятся дела и материалы о преступлениях. Таким образом, решение вопроса о применении акта амнистии в отношении Ш. и прекращении в отношении него уголовного преследования не входит в компетенцию суда, рассматривающего дело о выдаче лица для уголовного преследования.
Кроме того, оценка судом дополнительных сведений, имеющихся в материалах дела, с целью осуществлять контроль над соблюдением требований Уголовно-процессуального кодекса Республики Узбекистан, в частности, сроков расследования уголовного дела по обвинению Ш., не основана на законе, поскольку противоречит положениям ч. 6 ст. 463 УПК РФ, в соответствии с которой в ходе судебного рассмотрения судом осуществляется лишь проверка соответствия решения о выдаче данного лица законодательству и международным договорам Российской Федерации.
Нельзя признать обоснованным вывод суда об отсутствии в запросе Генеральной прокуратуры Республики Узбекистан гарантий в отношении Ш., указанных в п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ, а именно о том, что лицо, в отношении которого направлен запрос о выдаче, будет преследоваться только за преступление, которое указано в запросе, и после окончания судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию данного государства, а также не будет выслано, передано либо выдано третьему государству без согласия Российской Федерации.
Как видно из материалов дела, в запросе Генеральной прокуратуры Республики Узбекистан о выдаче Ш. указаны гарантии, предусмотренные ст. 66 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, которые полностью соответствуют положениям п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ, а также ст. 14 Европейской конвенции о выдаче от 13 декабря 1957 г.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 сентября 2007 г. N 77-О07-11 "Судом незаконно отменено решение о выдаче лица иностранному государству для осуществления уголовного преследования" (извлечение)
Текст Определения опубликован в Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации, июнь 2008 г., N 6