Апелляционная практика рассмотрения гражданских дел Камчатского краевого суда за 3 квартал 2019 г.

Апелляционная практика рассмотрения гражданских дел за 3 квартал 2019 г.

Применение норм процессуального права

Критерием правильного определения вида судопроизводства, в котором подлежат защите права и свободы гражданина или организации, является характер правоотношений.

Определением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края прекращено производство по делу по иску Л. к Министерству финансов РФ о возмещении имущественного вреда в порядке реабилитации за незаконное уголовное преследование в виде расходов на оказание юридической помощи.

Рассмотрев материал по частной жалобе Л., судебная коллегия пришла к выводу об отмене обжалуемого определения судьи как принятого с нарушением норм процессуального права и об обоснованности доводов частной жалобы.

Прекращая производство по делу, суд первой инстанции руководствовался положениями пункта 1 части 1 статьи 134 Гражданского процессуального кодекса РФ и исходил из того, согласно части 5 статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ требование о возмещении имущественного вреда разрешается судьей в порядке, установленном статьей 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора, то есть заявление подлежит рассмотрению в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом РФ.

Вместе с тем, из текста заявления Л. усматривается, что он обратился в Петропавловск-Камчатский городской суд, постановивший приговор, с требованием возместить имущественный вред, причиненный ему уголовным преследованием, в рамках уголовного дела, возбужденного по части 1 статьи 307 Уголовного кодекса РФ, на основании статьи 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ, а не в порядке, предусмотренном Гражданским процессуальным кодексом РФ, при этом требование о компенсации морального вреда в денежном выражении им не заявлялось.

Критерием правильного определения вида судопроизводства, в котором подлежат защите права и свободы гражданина или организации, является характер правоотношений.

По мнению судебной коллегии, обращение гражданина в суд в форме заявления о реабилитации со ссылками на нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ, обязывают суд первой инстанции при решении вопроса о его принятии к производству суда правильно определить вид судопроизводства, в котором подлежит разрешению данное заявление, в связи с чем законных оснований для принятия его к рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, а в последующем - прекращения производства по делу у суда первой инстанции не имелось.

Таким образом, заявление Л. не подлежало принятию судом первой инстанции в порядке гражданского судопроизводства. Суду при решении вопроса о принятии заявления к производству необходимо было с учетом характера правоотношений определить, в каком виде судопроизводства подлежит рассмотрению заявление Л., и руководствоваться соответствующими процессуальными нормами.

Соответственно, является неправильным вывод суда о прекращении производства по делу по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части 1 статьи 134, статьи 220 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Апелляционное определение N 33-1719/2019

Письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию (пункт 2 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Определением Мильковского районного суда Камчатского края отказано в удовлетворении заявления ООО "А" о процессуальном правопреемстве.

Разрешая заявление ООО "А" о процессуальном правопреемстве и отказывая в его удовлетворении, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 55, 60, 71 Гражданского процессуального кодекса РФ, пришел к выводу, что в связи с непредставлением подлинных документов, подтверждающих передачу заявителю прав (требований), а именно договора уступки прав (требований) от 29 декабря 2018 года и приложения N 3 к нему, представленные заявителем копии указанных документов не заверены надлежащим образом, правовые основания для удовлетворения заявления ООО "А" отсутствуют.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами суда первой инстанции и сочла, что судом нарушены нормы процессуального права, в связи с чем обжалуемое определение в соответствии с частью 3 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ отменено по следующим основаниям.

В силу статьи 55 Гражданского процессуального кодекса РФ, доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи либо иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

Согласно пункту 2 указанной правовой нормы письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию.

Порядок оформления копий документов регламентирован в абзаце 4 пункта 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 августа 1983 года N 9779-Х "О порядке выдачи и свидетельствования предприятиями, учреждениями, организациями копий документов, касающихся прав граждан", в соответствии с которым верность копии документа свидетельствуется подписью руководителя или уполномоченного на то должностного лица и печатью. На копии указывается дата ее выдачи и делается отметка о том, что подлинный документ находится в данном предприятии, учреждении, организации.

В подпункте 25 пункта 3.1 "ГОСТ Р 7.0.8-2013. Национальный стандарт Российской Федерации. Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения" указано, что заверенной копией документа является копия, на которой проставлены реквизиты, обеспечивающие ее юридическую значимость.

Пунктом 5.26 "ГОСТ Р 7.0.97-2016. Национальный стандарт Российской Федерации. Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Организационно-распорядительная документация. Требования к оформлению документов" предусмотрено, что отметка о заверении копии оформляется для подтверждения соответствия копии документа (выписки из документа) подлиннику документа. Отметка о заверении копии проставляется под реквизитом "Подпись" и включает: слово "Верно"; наименование должности лица, заверившего копию; его собственноручную подпись; расшифровку подписи (инициалы, фамилию); дату заверения копии (выписки из документа).

Как следует из материалов дела, заявителем в обоснование заявленных требований был представлен пакет документов по уступке прав (требований), который также содержит копии договора уступки прав (требований) от 29 декабря 2018 года и акта приема-передачи прав (требований), являющимся приложением N 3 к данному договору. Пакет документов надлежащим образом заверен подписью генерального директора ООО "А" Г.Е.В., действующего от имени Общества без доверенности в силу закона и устава предприятия, с указанием расшифровки подписи (инициалы, фамилия), даты заверения, скреплен печатью юридического лица. Также имеется отметка, что подлинные документы находятся в ООО "А".

При этом предусмотренных частью 2 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ обстоятельств, когда необходимо представлять подлинники документов, судом установлено не было.

В этой связи выводы суда об отсутствии данных, позволяющих с достоверностью установить заключение договора уступки и переход права требования, являются необоснованными.

Учитывая изложенное, определение Мильковского районного суда Камчатского края отменено как постановленное с нарушением норм процессуального права, а дело возвращено в суд первой инстанции для рассмотрения по существу заявления ООО "А" о процессуальном правопреемстве.

Апелляционное определение N 33-1574/2019

При обращении с исковым заявлением (заявлением) по требованию, подлежащему рассмотрению или рассмотренному в порядке приказного производства, истец или заявитель должен указать в исковом заявлении (заявлении) об отказе в принятии заявления о вынесении (выдаче) судебного приказа или об отмене судебного приказа и приложить копии соответствующих определений.

Если копия соответствующего определения отсутствует, однако заявитель обращался с заявлением о выдаче судебного приказа, такое исковое заявление (заявление) подлежит оставлению без движения (статья 136 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Исполняющий обязанности прокурора Тигильского района Камчатского края в интересах А. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "М" о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы.

Определением судьи Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края исковое заявление возвращено заявителю на основании пункта 1.1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с тем, что заявленные требования подлежат рассмотрению в порядке приказного производства.

Возвращая исковое заявление, судья исходил из того, что требование о взыскании причитающихся денежных средств в виде начисленной, но не выплаченной заработной платы в размере 60 030 рублей 75 копеек, подлежат рассмотрению мировым судьей в порядке приказного производства (статья 122 Гражданского процессуального кодекса РФ). Указал, что доказательств обращения истца за выдачей судебного приказа и его отмены, не имеется.

Судебная коллегия не согласилась с выводом судьи первой инстанции, поскольку он основан на неверном применении норм процессуального права.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2017 года N 10 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об упрощенном производстве", при обращении с исковым заявлением (заявлением) по требованию, подлежащему рассмотрению или рассмотренному в порядке приказного производства, истец или заявитель должен указать в исковом заявлении (заявлении) об отказе в принятии заявления о вынесении (выдаче) судебного приказа или об отмене судебного приказа и приложить копии соответствующих определений.

Если копия соответствующего определения отсутствует, однако заявитель обращался с заявлением о выдаче судебного приказа, такое исковое заявление (заявление) подлежит оставлению без движения (статья 136 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Если указанные требования не рассматривались в порядке приказного производства, то исковое заявление (заявление) подлежит возвращению (пункт 1.1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Поскольку к данному исковому заявлению при его подаче не были приложены документы, свидетельствующие об обращении истца с заявлением о вынесении (выдаче) судебного приказа, при наличии оснований для рассмотрения данного заявления в порядке приказного производства, судье следовало оставить исковое заявление без движения, предоставив истцу срок для устранения недостатков. Основания для возврата искового заявления отсутствовали.

Кроме того, к представлению прокурора приложена копия определения мирового судьи судебного участка N 15 Петропавловск-Камчатского судебного района Камчатского края, которым возвращено заявление и.о. прокурора Тигильского района Камчатского края, поданное в интересах А., о вынесении судебного приказа в связи с недоказанностью бесспорности заявленных требований.

При таких обстоятельствах определение судьи отменено, а исковое заявление с приложенными документами направлено в Петропавловск-Камчатский городской суд Камчатского края для решения вопроса о его принятии к производству суда.

Апелляционное определение N 33-1420/2019

Положения подпункта 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ об освобождении истцов (административных истцов) или ответчиков (административных ответчиков) от уплаты госпошлины по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, распространяются и на органы, входящие в структуру органов государственной власти или местного самоуправления.

Муниципальное казенное учреждение "Управление имущественных и земельных отношений администрации Усть-Камчатского муниципального района" (далее Управление имущественных и земельных отношений) обратилось в суд с исковым заявлением к К. о признании его утратившим право пользования жилым помещением.

Определением судьи Усть-Камчатского районного суда Камчатского края указанное исковое заявление оставлено без движения в связи с тем, что к нему не приложен документ, подтверждающий уплату государственной пошлины.

Установив, что Управление имущественных и земельных отношений является самостоятельным юридическим лицом - некоммерческой организацией в организационно-правовой форме муниципального казенного учреждения, судья пришел к выводу о том, что данное учреждение не является органом местного самоуправления, поэтому не может быть освобождено от уплаты государственной пошлины на основании подпункта 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ.

Судебная коллегия нашла вывод судьи ошибочным по следующим основаниям.

В соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации и законодательством об административном судопроизводстве, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, освобождаются государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, в качестве истцов (административных истцов) или ответчиков (административных ответчиков).

При этом положения подпункта 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ распространяются и на органы, входящие в структуру органов государственной власти или местного самоуправления.

В соответствии с частью 1 статьи 34 Федерального закона от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" структуру органов местного самоуправления составляют представительный орган муниципального образования, глава муниципального образования, местная администрация (исполнительно-распорядительный орган муниципального образования), контрольно-счетный орган муниципального образования, иные органы и выборные должностные лица местного самоуправления, предусмотренные уставом муниципального образования и обладающие собственными полномочиями по решению вопросов местного значения.

Согласно Решению Совета народных депутатов Усть-Камчатского муниципального района N 318 от 4 сентября 2018 года (в редакции решения от 20 ноября 2018 года N 385) и Уставу Управления имущественных и земельных отношений администрации Усть-Камчатского муниципального района - муниципального казенного учреждения от 2018 года Управление является органом администрации Усть-Камчатского муниципального района и создано в целях реализации администрацией Усть-Камчатского муниципального района полномочий по решению на территории Усть-Камчатского муниципального района вопросов местного значения, а также отдельных государственных и иных полномочий, переданных в установленном порядке органам местного самоуправления муниципального района.

Таким образом, Управление имущественных и земельных отношений администрации Усть-Камчатского муниципального района - муниципальное казенное учреждение, входящее в структуру исполнительно-распорядительного органа муниципального образования, в силу подпункта 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ освобождено от уплаты государственной пошлины.

При таких обстоятельствах определение судьи об оставлении заявления Управления без движения по мотиву отсутствия документа об уплате государственной пошлины судебной коллегией отменено, а исковое заявление направлено в тот же суд для решения вопроса о его принятии к производству суда.

Апелляционное определение N 33-1434/2019

Исковое заявление может быть подано в суд в течение трех лет с момента уплаты государственной пошлины за его подачу.

Определением судьи Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края возвращено исковое заявление ООО УК "М" к С. и А. о взыскании в солидарном порядке задолженности по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги. Основанием для его вынесения явилось то, что истцом в установленный срок не выполнены требования, изложенные в определении судьи об оставлении искового заявления без движения, выразившиеся в нарушении заявителем требований статьи 132 Гражданского процессуального кодекса РФ, так как не представлен документ, подтверждающий уплату государственной пошлины на сумму 976 руб. 12 коп.

Поступившие во исполнение данного определения платежное поручение N 869 от 8 июня 2018 года об уплате государственной пошлины на сумму 630 руб. 12 коп. и платежное поручение N 910 от 15 июня 2018 года на сумму 943 руб. 69 коп. судьей не были приняты ввиду того, что суммы государственной пошлины перечислены на расчетный счет - 40101810100000010001 в Отделение Петропавловск-Камчатский, БИК 043002001, получатель платежа УФК по Камчатскому краю (ИФНС по г. Петропавловску-Камчатскому), в то время как верным номером счета получателя является - 40101810905070010003.

Судебная коллегия с выводом судьи о том, что уплата государственной пошлины истцом должна быть произведена на новые реквизиты, не согласилась, указав следующее.

Согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации уплаченная государственная пошлина подлежит возврату частично или полностью в случае возвращения заявления, жалобы или иного обращения или отказа в их принятии судами либо отказа в совершении нотариальных действий уполномоченными на то органами и (или) должностными лицами. Если государственная пошлина не возвращена, ее сумма засчитывается в счет уплаты государственной пошлины при повторном предъявлении иска, административного иска, если не истек трехгодичный срок со дня вынесения предыдущего решения и к повторному иску, административному иску приложен первоначальный документ об уплате государственной пошлины.

Таким образом, по смыслу данной нормы налогового законодательства исковое заявление может быть подано в суд в течение трех лет с момента уплаты государственной пошлины за его подачу.

Если в случае возвращения заявления, жалобы государственная пошлина фактически не была возвращена плательщику из бюджета, сумма государственной пошлины может засчитываться в счет уплаты госпошлины в связи с повторным предъявлением аналогичного или иного обращения в суд при условии, что не истек трехгодичный срок со дня принятия соответствующего решения суда о возврате госпошлины из бюджета или со дня уплаты этой суммы в бюджет и к повторному обращению приложен подлинный документ об уплате госпошлины.

Во исполнение определения судьи об оставлении иска без движения ООО УК "М" приложены подлинные платежные поручения с соответствующими отметками банка о проведении платежа.

Учитывая, что со дня уплаты государственной пошлины в бюджет и до момента подачи иска в суд трехгодичный срок не прошел, у судьи не было оснований возвращать исковое заявление ввиду неуплаты государственной пошлины по реквизитам, действующим в 2019 году, поскольку уплаченные в 2018 году суммы государственной пошлины подлежали зачету по исковому заявлению, поданному в апреле 2019 года.

При таких обстоятельствах определение судьи судебной коллегией отменено, материал направлен в тот же суд для решения вопроса о принятии иска к производству суда.

Апелляционное определение N 33-1670/2019

Вопрос о предоставлении отсрочки или рассрочки исполнения решения суда разрешается судом не произвольно, а с учетом необходимости обеспечения баланса прав и законных интересов взыскателей и должников, соблюдения гарантированных прав лиц, участвующих в исполнительном производстве, требований справедливости и соразмерности.

К. обратился в суд с заявлением об отсрочке исполнения решения Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края по гражданскому делу по иску к нему Комитета по управлению жилищным фондом администрации Петропавловск-Камчатского городского округа о прекращении договора найма жилого помещения в общежитии, выселении из жилого помещения.

В обоснование заявления сослался на то, что он является пенсионером по инвалидности, по состоянию здоровья нуждается в постоянном лечении, иного жилого помещения в собственности либо в пользовании не имеет, а доход не позволяет ему приобрести либо снять по договору коммерческого найма квартиру для проживания, в связи с чем в настоящее время у него отсутствует объективная возможность исполнить решение суда.

В этой связи просил суд предоставить ему отсрочку исполнения судебного решения до 1 июня 2019 года.

Определением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края в удовлетворении заявления К. об отсрочке исполнения решения суда отказано.

Принимая обжалуемое определение, суд первой инстанции исходил из того, что обстоятельства, на которые ссылается К., не являются достаточным основанием для предоставления ему отсрочки исполнения решения суда.

Судебная коллегия с такими выводами суда не согласилась.

Так, указав в обоснование вывода об отказе заявителю в предоставлении отсрочки о том, что со дня вынесения решения суда о выселении, вступившего в силу, прошло более четырех месяцев, суд первой инстанции придал юридическое значение иным обстоятельствам, нежели тем, которые имеют первостепенное значение для разрешения постановленного перед судом вопроса.

Как следует из материалов дела, К. имеет инвалидность (бессрочно), в силу которой может трудиться в ограниченном режиме, а занимаемое им жилое помещение, из которого он подлежит выселению, является его единственным местом жительства, при том, что имущественное положение заявителя не позволяет приобрести либо снять другое жилье, что подтверждается постановкой его на учет нуждающихся в жилых помещениях в 2014 году как малоимущего.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции об отказе заявителю в предоставлении отсрочки исполнения решения суда в связи с отсутствием исключительных обстоятельств, препятствующих исполнению должником исполнительного документа в установленный срок, нельзя признать правильным.

Отменив обжалуемое определение и принимая новое определение по делу, судебная коллегия посчитала доказанным наличие обстоятельств, позволяющих представить К. отсрочку исполнения решения суда, и, определяя период отсрочки, полагала возможным предоставить таковую до 1 июля 2020 года, что достаточно для разрешения им (К.) жилищного вопроса.

Апелляционное определение N 33-1584/2019

Согласно учреждённому в Российской Федерации Федеральным законом от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг" новому порядку досудебного урегулирования споров между потребителями финансовых услуг и финансовыми организациями, согласно которому в отношении страховых организаций, осуществляющих деятельность по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств, предусмотренному Федеральным законом от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", положения Закона о финансовом уполномоченном применяются с 1 июня 2019 года (часть 5 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном), при обращении в суд с 1 июня 2019 года потребители финансовых услуг должны представить доказательства соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования споров со страховыми организациями по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

1. Определением судьи Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края возвращено заявителю исковое заявление С. к АО "СОГАЗ" о взыскании страховой выплаты, убытков, компенсации морального вреда, неустойки, финансовой санкции, возложении обязанности выдать акт о страховом случае со всеми приложенными к нему документами.

В частной жалобе С., не соглашаясь с вынесенным судьей определением по мотиву неправильного применения норм процессуального права, просила определение отменить по тем основаниям, договоры страхования участников дорожно-транспортного происшествия заключены до вступления Федерального закона от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг" в законную силу, а с заявлением о страховой выплате истец обратился в финансовую организацию до 1 июня 2019 года.

Проверив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия не нашла оснований для отмены определения судьи.

Так, Федеральным законом от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг", вступившим в силу 3 сентября 2018 года, в Российской Федерации учрежден новый институт досудебного урегулирования споров между потребителями финансовых услуг и финансовыми организациями.

В соответствии с частью 2 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном потребитель финансовых услуг вправе заявлять в судебном порядке требования к финансовой организации, указанные в части 2 статьи 15 настоящего Федерального закона, только после получения от финансового уполномоченного решения по обращению, за исключением случаев, указанных в пункте 1 части 1 настоящей статьи.

Частью 2 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном предусмотрено право потребителей финансовых услуг направлять обращения финансовому уполномоченному в отношении договоров, которые были заключены до дня вступления в силу настоящего Федерального закона (услуг, которые были оказаны или должны были быть оказаны до дня вступления в силу настоящего Федерального закона).

В отношении страховых организаций, осуществляющих деятельность по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств, предусмотренному Федеральным законом от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", положения Закона о финансовом уполномоченном применяются с 1 июня 2019 года (часть 5 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном).

Таким образом, исходя из части 5 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном, при обращении в суд с 1 июня 2019 года потребители финансовых услуг должны представить доказательства соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования споров со страховыми организациями по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

В качестве подтверждения соблюдения досудебного порядка урегулирования спора потребитель финансовых услуг должен приложить в исковому заявлению в суд один из следующих документов: решение финансового уполномоченного; соглашение в случае, если финансовая организация не исполняет его условия; уведомление о принятии обращения к рассмотрению либо об отказе в принятии обращения к рассмотрению, предусмотренное частью 4 статьи 18 настоящего Федерального закона (часть 4 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном).

Поскольку С., обратившейся с иском в суд 1 июля 2019 года, не представлено доказательств надлежащего соблюдения претензионного порядка, установленного частью 2 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном, а иного из материалов не следует, исковое заявление на основании пункта 1 части 1 статьи 135 ГПК РФ правомерно ей было возвращено, и это не препятствует повторному обращению истицы в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям, если ею будут представлены документы в подтверждение соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования данного спора.

На основании изложенного судебная коллегия определение судьи Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края оставила без изменения, а частную жалобу С. - без удовлетворения.

Апелляционное определение N 33-2052/2019.

2. В процессе рассмотрения гражданского дела по иску В. к АО "СО "Талисман" о взыскании страховой выплаты, расходов, связанных с оплатой экспертных услуг, неустойки, компенсации морального вреда, Петропавловск-Камчатский городской суд Камчатского края вынес определение об оставлении иска без рассмотрения.

В. обратился в суд с указанным иском к акционерному обществу "Страховое общество "Талисман" в рамках Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", Закона РФ от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" по тем основаниям, что 5 марта 2019 года в районе ул. Океанской в г. Петропавловске-Камчатском по вине водителя Д., управлявшей автомобилем "Хонда ШРВ", произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого принадлежащему истцу на праве собственности автомобилю "Тойота Карина причинены механические повреждения. На момент ДТП риск гражданской ответственности потерпевшего не был застрахован, риск гражданской ответственности виновника ДТП застрахован АО "СО "Талисман", которым заявление истца о выплате страхового возмещения оставлено без исполнения. На основании изложенного истец просил взыскать с ответчика страховую выплату в размере 184 623 рубля, расходы на проведение независимой экспертизы в размере 9000 рублей, неустойку за нарушение сроков осуществления страхового возмещения с 26 апреля 2019 года по день вынесения решения суда из расчета 1846 рублей 23 копейки за каждый день просрочки, расходы на оплату услуг представителя в размере 25 000 рублей, нотариальные расходы в размере 2300 рублей, компенсацию морального вреда в размере 20 000 рублей, штраф.

В частной жалобе В., ссылаясь на разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в пункте 2 постановления от 26 декабря 2017 года N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", просил определение суда отменить по мотиву неправильного применения норм процессуального права, и направить дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу. При этом указал, что по состоянию на 1 июня 2019 года истцом досудебный порядок урегулирования спора соблюден путем направления страховщику 17 мая 2019 года соответствующей претензии, что предусмотрено пунктом 1 статьи 16.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Проверив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия определение Петропавловск-Камчатского городского суда оставила без изменения.

Так, согласно абзацу второму статьи 222 ГПК РФ суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если истцом не соблюден установленный федеральным законом для данной категории дел или предусмотренный договором сторон досудебный порядок урегулирования спора.

Федеральным законом от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг", вступившим в силу с 3 сентября 2018 года, в Российской Федерации учреждён новый институт досудебного урегулирования споров между потребителями финансовых услуг и финансовыми организациями.

В соответствии с частью 2 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном потребитель финансовых услуг вправе заявлять в судебном порядке требования к финансовой организации, указанные в части 2 статьи 15 настоящего Федерального закона, только после получения от финансового уполномоченного решения по обращению, за исключением случаев, указанных в пункте 1 части 1 настоящей статьи.

Частью 2 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном предусмотрено право потребителей финансовых услуг направлять обращения финансовому уполномоченному в отношении договоров, которые были заключены до дня вступления в силу настоящего Федерального закона (услуг, которые были оказаны или должны были быть оказаны до дня вступления в силу настоящего Федерального закона).

В отношении страховых организаций, осуществляющих деятельность по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств, предусмотренному Федеральным законом от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", положения Закона о финансовом уполномоченном применяются с 1 июня 2019 года (часть 5 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном).

Таким образом, исходя из части 5 статьи 32 Закона о финансовом уполномоченном, при обращении в суд с 1 июня 2019 года потребители финансовых услуг должны представить доказательства соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования споров со страховыми организациями по договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

В качестве подтверждения соблюдения досудебного порядка урегулирования спора потребитель финансовых услуг должен приложить в исковому заявлению в суд один из следующих документов: решение финансового уполномоченного; соглашение в случае, если финансовая организация не исполняет его условия; уведомление о принятии обращения к рассмотрению либо об отказе в принятии обращения к рассмотрению, предусмотренное частью 4 статьи 18 настоящего Федерального закона (часть 4 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном).

Поскольку истцом не представлено доказательств надлежащего соблюдения претензионного порядка, установленного частью 2 статьи 25 Закона о финансовом уполномоченном, а иного из материалов дела не следует, оставление судом первой инстанции без рассмотрения на основании абзаца второго статьи 222 ГПК РФ искового заявления, поступившего в суд 4 июня 2019 года, произведено правомерно. При этом такое оставление искового заявления без рассмотрения не препятствует повторному обращению истца в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям, если истцом будут представлены документы в подтверждение соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования данного спора.

Применение норм материального права

Члены семьи лица, получившего служебное жилое помещение, не приобретают самостоятельного права пользования этим жилым помещением, их права производны от права лица которое получило служебное жилое помещение.

При этом прекращение семейных отношений с нанимателем служебного жилого помещения в силу части 4 статьи 31 Жилищного кодекса РФ является основанием для прекращения права пользования указанным жилым помещением бывшего члена семьи нанимателя.

С.Н.А. обратилась в суд с иском к Управлению коммунального хозяйства и жилищного фонда администрации Петропавловск-Камчатского городского округа, администрации Петропавловск-Камчатского городского округа, в котором просила признать за ней право пользования жилым помещением, расположенным в г. Петропавловске-Камчатском, на условиях договора социального найма и возложить обязанность на ответчика заключить с ней договор социального найма жилого помещения.

Требования мотивировала тем, что с 2002 года зарегистрирована и проживает в спорном жилом помещение, которое на основании ордера от 3 апреля 2002 года, выданного Петропавловской КЭЧ, было предоставлено её бывшему супругу С.С.В. с учётом 3-х членов семьи. Решением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 4 марта 2014 года установлено, что спорное жилое помещение, ранее принадлежавшее Министерству обороны Российской Федерации, 29 декабря 2006 года передано в муниципальную собственность и с этого момента входит в состав муниципальной казны. 24 января 2019 года она обратилась в администрацию Петропавловск-Камчатского городского округа с письменным заявлением о заключении договора социального найма на указанное жилое помещение. Однако письмом от 31 января 2019 года её уведомили об отсутствии оснований для заключения договора социального найма.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования С.Н.А., суд первой инстанции исходил из того, что при передаче в муниципальную собственность спорного жилого помещения оно утратило статус служебного, и к нему применяется правовой режим, установленный для жилых помещений, предоставленных по договорам социального найма.

Судебная коллегия с данным выводом суда не согласилась, поскольку он не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, сделан при неправильном применении и толковании норм материального права.

В соответствии с частью 1 статьи 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета.

Согласно абзацу третьему пункта 1 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащим - гражданам, заключившим контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года (за исключением курсантов военных профессиональных образовательных организаций и военных образовательных организаций высшего образования), и совместно проживающим с ними членам их семей, признанным нуждающимися в жилых помещениях, федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются субсидия для приобретения или строительства жилого помещения либо жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по месту военной службы, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более - по избранному месту жительства в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения.

Согласно пункту 5 статьи 2 Закона социальные гарантии и компенсации, которые предусмотрены данным Федеральным законом, федеральными конституционными законами и федеральными законами, устанавливаются военнослужащим и членам их семей.

К членам семьи военнослужащего, на которых распространяются указанные социальные гарантии, компенсации, если иное не установлено настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами, относятся: супруга (супруг); несовершеннолетние дети; дети старше 18 лет, ставшие инвалидами до достижения ими возраста 18 лет; дети в возрасте до 23 лет, обучающиеся в образовательных учреждениях по очной форме обучения; лица, находящиеся на иждивении военнослужащих.

Из изложенного следует, что реализация предусмотренных законодательством и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации льгот, гарантий и компенсаций для военнослужащих, в том числе связанных с обеспечением жилыми помещениями, ставится в зависимость от принадлежности граждан к членам семьи военнослужащего.

Согласно пункту 1 части 1 статьи 92 Жилищного кодекса РФ служебные жилые помещения относятся к жилым помещениям специализированного жилищного фонда.

Частью 2 статьи 92 Жилищного кодекса РФ установлено, что в качестве специализированных жилых помещений используются жилые помещения государственного и муниципального жилищных фондов. Использование жилого помещения в качестве специализированного жилого помещения допускается только после отнесения такого помещения к специализированному жилищному фонду с соблюдением требований и в порядке, установленном уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, за исключением случаев, установленных федеральными законами. Включение жилого помещения в специализированный жилищный фонд с отнесением такого помещения к определенному виду специализированных жилых помещений и исключение жилого помещения из указанного фонда осуществляются на основании решений органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом.

Согласно статье 93 Жилищного кодекса РФ служебные жилые помещения предназначены для проживания граждан, в том числе в связи с прохождением службы.

Законодатель установил специальный порядок передачи (заселения) жилых помещений для ряда категорий граждан, нуждающихся в социальной защите, в том числе военнослужащих.

Такой порядок установлен статьёй 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", которая предусматривает, что военнослужащим - гражданам, проходящим военную службу по контракту, и совместно проживающим с ними членам их семей предоставляются служебные жилые помещения.

При этом жилые помещения военнослужащим предоставляются независимо от принадлежности жилищного фонда к государственной или муниципальной собственности.

В случае освобождения жилых помещений, занимаемых военнослужащими и совместно проживающими с ними членами их семей, за исключением жилых помещений, находящихся в их собственности, указанные помещения предоставляются другим военнослужащим и членам их семей (пункт 5 статьи 15 ФЗ "О статусе военнослужащих").

Поскольку законом определен специальный порядок предоставления военнослужащим жилых помещений, ранее занимаемых другими военнослужащими, в том числе помещений, находящихся в муниципальной собственности, решение о предоставлении жилого помещения военнослужащему определяет и правовой режим его использования.

Таким образом, независимо от того, в каком жилищном фонде находятся жилые помещения, они не теряют своего целевого назначения по обеспечению права на жилище специальной категории граждан - военнослужащих и членов их семей.

Согласно части 3 статьи 104 Жилищного кодекса РФ договор найма служебного жилого помещения заключается на период трудовых отношений, прохождения службы либо нахождения на государственной должности Российской Федерации, государственной должности субъекта Российской Федерации или на выборной должности.

В соответствии с частью 5 статьи 100 Жилищного кодекса РФ к пользованию специализированными жилыми помещениями по договорам найма таких жилых помещений применяются правила, предусмотренные статьёй 65, часть 3 и часть 4 статьи 67, статьёй 69 настоящего Кодекса, за исключением пользования служебными жилыми помещениями, к пользованию которыми по договорам найма таких помещений применяются правила, предусмотренные частями 2 - 4 статьи 31, статьёй 65, и частями 3, 4 статьи 67 Кодекса.

Исходя из разъяснений, приведённых в пункте 41 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ", члены семьи нанимателя служебного жилого помещения в соответствии с частью 5 статьи 100 и частями 2 - 4 статьи 31 Жилищного кодекса РФ имеют равное с нанимателем право пользования жилым помещением, если иное не установлено соглашением между ними. В случае прекращения семейных отношений между нанимателем служебного жилого помещения и членом его семьи право пользования служебным жилым помещением за бывшим членом семьи нанимателя, по общему правилу, не сохраняется (часть 4 статьи 31 Жилищного кодекса РФ). Однако оно может быть сохранено за бывшим членом семьи нанимателя служебного жилого помещения по решению суда на определенный срок по основаниям, предусмотренным частью 4 статьи 31 Жилищного кодекса РФ.

Таким образом, исходя из норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, члены семьи лица, получившего служебное жилое помещение, не приобретают самостоятельного права пользования этим жилым помещением, их права производны от права лица которое получило служебное жилое помещение.

При этом прекращение семейных отношений с нанимателем служебного жилого помещения в силу части 4 статьи 31 Жилищного кодекса РФ является основанием для прекращения права пользования указанным жилым помещением бывшего члена семьи нанимателя.

Спорное жилое помещение, как следует из материалов дела, по существу, является жилым помещением специализированного жилищного фонда, которое было предоставлено С.С.В. в период и на время прохождения им военной службы. С.С.В. в 2013 году реализовал своё право быть обеспеченным жилым помещением за счёт Министерства обороны РФ по избранному месту жительства. Истица С.Н.А. в настоящее время членом семьи военнослужащего не является, её право на спорное жилое помещение производно от права бывшего супруга. Таким образом, самостоятельного права пользования спорным жилым помещением на условиях договора социального найма, в соответствии с положениями статей 69, 70 Жилищного кодекса РФ истица не приобрела.

При таких обстоятельствах правовых оснований для удовлетворения исковых требований С.Н.А. о признании за ней права пользования спорным жилым помещением по договору социального права и возложении обязанности по заключению такого договора не имеется.

Учитывая изложенное, обжалуемое решение суда отменено с принятием нового об отказе в удовлетворении исковых требований С.Н.А. по данному конкретному делу.

Апелляционное определение N 33-1571/2019

В силу пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ, юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности, и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Решением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края удовлетворены исковые требования заместителя прокурора города Петропавловска-Камчатского в интересах Российской Федерации в лице Территориального фонда обязательного медицинского страхования Камчатского края к М. о взыскании денежных средств, затраченных на лечение И.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 30 декабря 2016 года М., находясь у мусорных баков, расположенных в районе ул. Тушканова в г. Петропавловске-Камчатском, осуществив работу по погрузке бытовых отходов с баков в автомобиль "КАМАЗ", сел в кабину и, не убедившись в безопасности начала своего движения, проявив преступную небрежность, начал движение на автомобиле по проезжей части внутриквартального проезда ул. Тушканова, при этом, нарушив пункт 8.1 Правил дорожного движения, совершил наезд на пешехода И., находящуюся перед транспортным средством, причинив последней тяжкий вред здоровью.

Обстоятельства данного несчастного случая никем не оспаривались в ходе рассмотрения дела в суде, а также подтверждаются постановлением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края, в соответствии с которым уголовное дело и уголовное преследование по уголовному делу в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса РФ, прекращено на основании статьи 25 Уголовного процессуального кодекса РФ, в связи с примирением сторон.

В связи с полученными травмами И. находилась на стационарном лечении в травматологическом отделении ГБУЗ Камчатского края "Петропавловск-Камчатская городская больница N 2" с декабря 2016 года по март 2017 года. Стоимость лечения И. составила 227 743 рубля 15 копеек, оплаченных Камчатским филиалом АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед" в составе денежных средств, перечисленных платежным поручением N 1063 от 26 апреля 2017 года на основании счета N 54 от 7 апреля 2017 года, выставленного ГБУЗ Камчатского края "Петропавловск-Камчатская городская больница N 2", из средств Территориального фонда обязательного медицинского страхования Камчатского края.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установив данные обстоятельства, удовлетворил иск прокурора и возложил ответственность по возмещению Территориальному фонду обязательного медицинского страхования Камчатского края денежных средств, затраченных на лечение застрахованного лица И., в связи с полученными в результате дорожно-транспортного происшествия травмами, на М., управлявшего автомобилем "КАМАЗ".

С такими выводами суда судебная коллегия не согласилась, поскольку они основаны на неверном применении норм материального права, и, как следствие, неправильном определении имеющих значение для дела обстоятельств.

Суд не учел следующие законоположения, регулирующие спорные правоотношения.

Действительно, в соответствии с пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (абзац 1). В то же время, законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (абзац 2).

Согласно пункту 1 статьи 1068 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным главой 59 Гражданского кодекса РФ, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В силу пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ, юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности, и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1082 Гражданского кодекса РФ.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Согласно статьям 1068 и 1079 Гражданского кодекса РФ не признается владельцем источника повышенной опасности лицо, управляющее им в силу исполнения своих трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании трудового договора (служебного контракта) или гражданско-правового договора с собственником или иным владельцем источника повышенной опасности.

На лицо, исполнявшее свои трудовые обязанности на основании трудового договора (служебного контракта) и причинившее вред жизни или здоровью в связи с использованием транспортного средства, принадлежавшего работодателю, ответственность за причинение вреда может быть возложена лишь при условии, если будет доказано, что оно завладело транспортным средством противоправно (пункт 2 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ).

Как следует из материалов дела, М. на момент причинения вреда здоровью И. являлся работником МУП "Спецтранс", дорожно-транспортное происшествие произошло в рабочее время при исполнении М. своих трудовых обязанностей, что не оспаривалось сторонами.

Согласно имеющемуся в материалах дела страховому полису обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств собственником автомобиля "КАМАЗ" является МУП "Спецтранс".

Принимая обжалуемое решение, суд первой инстанции не учел, что ответственность за вред, причиненный работником при исполнении трудовых обязанностей, в силу норм гражданского законодательства, регулирующих спорные правоотношения, должна быть возложена на работодателя как владельца источника повышенной опасности.

Суд первой инстанции данные обстоятельства не установил и не дал им в решении никакой правовой оценки, тогда как они имеют существенное значение для правильного рассмотрения спора.

Таким образом, в рассматриваемом случае М. не может выступать ответчиком по делу о возмещении вреда, причиненного здоровью И., при исполнении им трудовых обязанностей, а потому является ненадлежащим ответчиком. К надлежащему ответчику - работодателю причинителя вреда исковые требования не заявлялись.

С учетом изложенного, обжалуемое решение суда, как незаконное и необоснованное, судебной коллегией отменено.

Предъявление требований к ненадлежащему ответчику является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований, в связи с чем, принимая по делу новое решение, судебная коллегия пришла к выводу об отказе прокурору города Петропавловска-Камчатского в удовлетворении предъявленного к М. иска в интересах Российской Федерации в лице Территориального фонда обязательного медицинского страхования Камчатского края о взыскании денежных средств, затраченных на лечение И.

Апелляционное определение N 33-1370/2019

Переживший супруг имеет право на получение пенсии по случаю потери кормильца при одновременной совокупности следующих условий: он и умерший состояли в браке и являлись членами одной семьи; переживший супруг был нетрудоспособен на момент смерти супруга (то есть был старше 60 лет (мужчина), 55 лет (женщина) и (или) являлся инвалидом); помощь умершего для пережившего супруга являлась постоянным и основным источником средств к существованию.

Г. обратилась в суд с заявлением об установлении факта нахождения её на иждивении П., умершего в 2018 году.

Из материалов дела следует, что Г. с 2008 года состояла в браке с П., который в 2018 году вследствие несчастного случая на производстве.

При этом с 2000 года Г., является получателем страховой пенсии по старости, размер которой составляет 22 997 рублей 03 копейки.

П. с 2017 года и до дня своей смерти также являлся получателем пенсии по старости, размер которой составлял 13 816 рублей 04 копейки.

Помимо этого П. осуществлял трудовую деятельность. Его заработная плата за период работы в ООО "П" с декабря 2017 года до 30 января 2018 года составила 38 558 рублей 51 копейка; за период работы в Рыболовецком колхозе им. В.И. Ленина с апреля 2018 года по июнь 2018 года 202 055 рублей 67 копеек.

Принимая решение по делу, суд первой инстанции, определив соотношение между совокупным доходом умершего супруга и собственным доходом заявителя, установив факт их совместного проживания, пришёл к выводу о том, что оказываемая умершим помощь являлась основным и постоянным источником средств существования Г., в связи с чем постановил решение об удовлетворении её заявления о признании находившейся на иждивении супруга на день его смерти.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции не согласилась и отменила решение суда первой инстанции, указав следующее.

Согласно абзацу 2 пункта 2 статьи 7 Федерального закона Российской Федерации от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" право на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного лица в результате наступления страхового случая имеют нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания.

Страховые выплаты в случае смерти застрахованного выплачиваются: женщинам, достигшим возраста 55 лет, и мужчинам, достигшим возраста 60 лет, - пожизненно (абзац 4 пункта 3 статьи 7).

В силу пункта 3 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", право на получение страховых выплат в связи со смертью застрахованного может быть предоставлено и в том случае, если решением суда будет установлено, что при жизни застрахованный оказывал нетрудоспособным лицам постоянную помощь, которая являлась для них постоянным и основным источником средств к существованию, несмотря на имеющийся у этих лиц собственный доход.

Исходя из позиции, высказанной в Определении Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2010 года N 1260-О-О, факт нахождения на иждивении умершего супруга может быть установлен путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой умершим супругом, и собственными доходами иждивенца, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником его средств к существованию.

Под постоянным и основным источником средств к существованию понимается помощь умершего кормильца членам семьи, осуществлявшаяся систематически в течение определенного периода времени перед смертью кормильца, то есть эта помощь была не разовой. Понятие "основной источник средств к существованию" предполагает, что у членов семьи, кроме средств, предоставляемых умершим кормильцем, имелись и другие источники дохода (стипендия, зарплата, пенсия и т.д.). Помощь кормильца должна составлять основную часть средств, на которые жили члены семьи, и по своим размерам быть такой, чтобы без неё члены семьи, получавшие её, не смогли бы обеспечить себя необходимыми средствами жизни.

Таким образом, переживший супруг имеет право на получение пенсии по случаю потери кормильца при одновременной совокупности следующих условий: он и умерший состояли в браке и являлись членами одной семьи; переживший супруг был нетрудоспособен на момент смерти супруга (то есть был старше 60 лет (мужчина), 55 лет (женщина) и (или) являлся инвалидом); помощь умершего для пережившего супруга являлась постоянным и основным источником средств к существованию.

Из материалов дела следует, что на основании приказа Государственного учреждения - Камчатского регионального отделения Фонда социального страхования РФ от 9 августа 2018 года N 372-В, в соответствии Федеральным законом от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" Г. была назначена единовременная страховая выплата в связи со смертью П. в размере 1 000 000 рублей.

Размер пенсии Г. составляет 22 997 рублей 03 копейки в месяц, что не может свидетельствовать о том, что заявитель получала от супруга помощь, являющуюся для неё основным источником средств к существованию.

Доказательств, подтверждающих, какой объём денежных средств расходовался П. с учетом его доходов на супругу, а также мог ли он с учётом собственных нужд оказывать заявителю такую материальную помощь, которая была бы для неё постоянным и основным источником средств существования, и по своим размерам была такой, что без неё Г. не смогла бы обеспечить себя необходимыми средствами для жизни, в материалах дела не имеется.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что Г. не доказала получение от погибшего супруга такой систематической помощи, которая была для неё постоянным и основным источником средств к существованию. Сам по себе факт превышения дохода умершего супруга над доходами заявителя не является достаточным для удовлетворения требований о признании её находящейся на иждивении погибшего супруга.

С учётом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу о том, что неправильное определение судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, а также неправильное применение норм материального права повлекло за собой ошибочный вывод суда об удовлетворении требований заявителя. В связи с этим решение суда отменено с принятием нового об отказе в удовлетворении заявления Г.

Апелляционное определение N 33-1535/2019

Принимая решение и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции неверно распределил бремя доказывания по делу, вследствие чего неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и неправильно применил нормы материального права, что в силу пункта 1, пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ явилось основанием для отмены решения суда в апелляционном порядке.

Решением Усть-Камчатского районного суда Камчатского края удовлетворены исковые требования К.Д.В. к К.Т.А. о признании долговых обязательств, исполненных истцом в период с 1 января 2017 года по ноябрь 2018 года включительно по кредитным договорам, заключенным между ним и ПАО "Сбербанк России", общими долговыми обязательствами супругов К.Д.В. и К.Т.А., а доли супругов в указанных долговых обязательствах равными, то есть по 1/2 доли.

Как установлено судом и следует из материалов дела, в период с 2010 года по 2016 год К.Д.В. и К.Т.А. состояли в браке.

В указанный период К.Д.В. получены денежные средства в виде потребительских кредитов, оформленных на его имя в ПАО "Сбербанк".

Удовлетворяя исковые требования К.Д.В., суд первой инстанции исходил из того, что ответчик не представила суду доказательств, свидетельствующих о получении истцом кредитных денежных средств для удовлетворения его личных потребностей.

Кроме того, суд первой инстанции, сославшись на часть 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса РФ, отклонил доводы К.Т.А. о том, что о долговых обязательствах супруга она не знала и их не одобряла, а также о том, что некоторые из указанных кредитов были потрачены на личные потребности истца, а не на нужды семьи.

Судебная коллегия с выводами суда не согласилась в виду следующего.

В соответствии с частью 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Однако из мотивировочной части вступившего в законную силу решения Усть-Камчатского районного суда Камчатского края по делу по иску К.Д.В. к К.Т.А. о разделе совместно нажитых долговых обязательств супругов не следует, что в ходе его рассмотрения были установлены обстоятельства, имеющие юридическое значение для рассмотрения настоящего гражданского дела, а именно: что все долговые обязательства возникли по инициативе обоих супругов, а всё полученное было использовано на нужды семьи. Напротив, К.Т.А., возражая против удовлетворения исковых требований К.Д.В. по ранее рассмотренному делу, также ссылалась на то, что о долговых обязательствах супруга (кредитах) она не знала и их не одобряла. Вместе с тем, суд первой инстанции в названном решении, сославшись на непредставление ответчицей доказательств, свидетельствующих о получении К.Д.В. кредитных денежных средств для удовлетворения его личных потребностей, пришел к выводу об удовлетворении исковых требований истца.

В силу пункта 1 статьи 39 Семейного кодекса РФ при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами. Общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям (пункт 3 указанной статьи).

Пунктом 2 статьи 35 Семейного кодекса РФ, пунктом 2 статьи 253 Гражданского кодекса РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом.

Однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств перед третьими лицами, действующее законодательство не содержит.

Напротив, в силу пункта 1 статьи 45 Семейного кодекса РФ, предусматривающего, что по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга, допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств. При этом согласно пункту 3 статьи 308 Гражданского кодекса РФ обязательство не создает обязанностей для иных лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц).

Следовательно, в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долга.

Исходя из положений приведенных выше, правовых норм для распределения долга в соответствии с пунктом 3 статьи 39 Семейного кодекса РФ обязательство должно являться общим, то есть возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи, либо являться обязательством одного из супругов, по которому все полученное было использовано на нужды семьи.

В соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Юридически значимым обстоятельством по данному делу являлось выяснение вопроса о том, были ли потрачены денежные средства, полученные супругом по кредитным договорам, на нужды семьи.

Суд первой инстанции не учел, что согласно вышеперечисленным правовым нормам с учетом того, что К.Д.В. является заемщиком денежных средств, именно он должен доказать, что возникновение долговых обязательств произошло по инициативе обоих супругов, а всё полученное было использовано на нужды семьи.

Таким образом, суд первой инстанции неверно распределил бремя доказывания по настоящему гражданскому делу, вследствие чего неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и неправильно применил нормы материального права, что в силу пункта 1, пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ является основанием для отмены решения суда в апелляционном порядке.

Принимая по делу новое решение, судебная коллегия, исходя из отсутствия в материалах дела относимых, допустимых и достоверных доказательств, объективно свидетельствующих о том, что полученные К.Д.В. денежные средства были израсходованы на нужды семьи, пришла к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения его исковых требований по данному делу.

Апелляционное определение N 33-1617/2019

Связав начало течения срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора с обстоятельствами, которые в соответствии со статьёй 392 Трудового кодекса РФ, не являются юридически значимыми, суд постановил незаконное и необоснованное решение.

С. предъявила в суде иск к краевому государственному бюджетному учреждению "Камчатская государственная кадастровая оценка" (КГБУ "Камчатская государственная кадастровая оценка", Учреждение) о признании незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, восстановлении на работе, признании недействительной записи в трудовой книжке о расторжении трудового договора по инициативе работодателя по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Из материалов дела следует, что с 2017 года С. состояла в трудовых отношениях с КГБУ "Камчатская государственная кадастровая оценка" в должности главного бухгалтера.

Приказом исполняющего обязанности руководителя организации от 15 августа 2017 года прекращено действие трудового договора с С., и она уволена с 15 августа 2017 года по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ за совершение работником, непосредственно обслуживающим денежные средства, виновных действий, дающих основание для утраты доверия к нему со стороны работодателя.

В этот же день С. получена трудовая книжка с соответствующей записью об увольнении.

16 августа 2017 года истцу вручен приказ от 15 августа 2017 года о прекращении трудового договора.

В ходе проведенной прокуратурой Камчатского края по обращению С. от 16 августа 2017 года проверки оснований для принятия мер прокурорского реагирования в части незаконного увольнения истца не установлено.

Напротив, 5 октября 2017 года постановлением заместителя прокурора города Петропавловска-Камчатского материалы проверки в отношении С. направлены руководителю УФССП России по Камчатскому краю для решения вопроса об уголовном преследовании по статье 315 Уголовного кодекса РФ. Приговором мирового судьи судебного участка N 1 Петропавловск-Камчатского судебного района Камчатского края от 23 августа 2018 года, оставленным без изменения апелляционным постановлением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 26 сентября 2018 года, С. оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного статьёй 315 Уголовного кодекса РФ, на основании пункта 3 части 2 статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса РФ в связи с отсутствием в её действиях состава преступления.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что, подав данный иск 25 декабря 2018 года, С. пропустила установленный статьёй 392 Трудового кодекса РФ месячный срок обращения в суд в отсутствие уважительных причин.

При этом суд пришел к выводу, что период времени, в течение которого в уголовно-процессуальном порядке проходило рассмотрение вопроса о наличии вины в действиях С., послуживших поводом к ее увольнению с работы, не засчитывается в установленный статьёй 392 Трудового кодекса РФ срок, в связи с чем истец имела право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора об увольнении в течение одного месяца со дня вступления в законную силу оправдательного приговора от 23 августа 2018 года, то есть с 26 сентября до 26 октября 2018 года включительно, определив тем самым начало течения срока для обращения в суд с данным иском 26 сентября 2018 года.

Однако суд не учел требования части 1 статьи 392 Трудового кодекса РФ, которой предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора об увольнении в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Связав начало течения срока для обращения в суд за разрешением данного индивидуального трудового спора с обстоятельствами, которые в соответствии со статьёй 392 Трудового кодекса РФ не являются юридически значимыми, суд постановил незаконное и необоснованное решение, которое подлежит отмене в апелляционном порядке.

Рассмотрение в отношении С. уголовного дела, вопреки утверждениям истца и выводам суда первой инстанции в обжалуемом решении, не приостанавливает и не прерывает течение срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, установленного статьёй 392 Трудового кодекса РФ, равно как и не может быть признано уважительной причиной пропуска срока обращения в суд, поскольку само по себе уголовное преследование не исключало и объективно не препятствовало истцу обратиться в суд в установленные законом сроки с иском о восстановлении на работе, в рамках которого ответчик обязан был бы доказывать законность увольнения.

Принимая в соответствии с частью 3 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса РФ новое решение, судебная коллегия учла, что приказ от 15 августа 2017 года о прекращении трудового договора и трудовая книжка вручены С. 16 августа 2017 года. И именно этот день является началом течения срока обращения в суд с иском об оспаривании увольнения, однако иск подан в суд 25 декабря 2018 года, то есть за пределами установленного статьёй 392 Трудового кодекса РФ срока.

В соответствии с частью 6 статьи 152 Гражданского процессуального кодекса РФ пропуск срока обращения в суд без уважительных причин является основанием для принятия судом решения об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу.

Оснований полагать, что пропуск установленного статьёй 392 Трудового кодекса РФ срока по данному делу имел место по уважительным причинам, у судебной коллегии нет.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в пункте 5 называет в качестве уважительных причин пропуска указанного срока обстоятельства, которые могут расцениваться как препятствовавшие работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора: болезнь истца, нахождение в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость ухода за тяжело больным членом семьи. Данный перечень, будучи примерным, ориентирует суды на тщательное исследование всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска срока обращения в суд.

Соответственно, статья 392 Трудового кодекса РФ, наделяющая суд правом восстанавливать пропущенные процессуальные сроки, действуя во взаимосвязи с другими положениями данного Кодекса, предполагает, что суд, оценивая, является ли то или иное основание достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, действует не произвольно, а проверяет и учитывает всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением спора об увольнении (определения Конституционного Суда РФ от 17 декабря 2008 года N 1087-О-О и от 13 октября 2009 года N 1319-О-О).

Стрессовое состояние по причине незаконного увольнения и уголовного преследования, указанное С. в обоснование уважительности причин пропуска срока для обращения в суд за разрешением данного спора, уважительной причиной для восстановления этого срока не является, материалами дела не подтверждено.

Факт обращения С. в прокуратуру г. Петропавловска-Камчатского по вопросу незаконности увольнения 15 августа 2017 года, то есть в день увольнения, уважительной причиной для восстановления пропущенного срока не является, так как уже в октябре 2017 года С. знала о том, что в ее интересах прокурором не будут приняты меры прокурорского реагирования, а, напротив, им в орган дознания направлены материалы о возбуждении в отношении нее уголовного дела.

Каких-либо иных доводов и доказательств наличия обстоятельств, объективно воспрепятствовавших обращению в суд в течение установленного законом срока, истцом не представлено.

С учётом изложенного решение суда первой инстанции отменено с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований С. о признании незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, восстановлении на работе, признании недействительной записи в трудовой книжке о расторжении трудового договора по инициативе работодателя по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Апелляционное определение N 33-1247/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда

Отдел кодификации и обобщения судебной практики