Обзор Президиума Верховного Суда Республики Мордовия от 9 августа 2018 г. "Обзор судебной практики Верховного Суда Республики Мордовия по уголовным делам за I полугодие 2018 года"

Верховным Судом Республики Мордовия обобщена судебная практика рассмотрения уголовных дел и материалов в апелляционном Порядке в первом полугодии 2018 года, проанализированы ошибки, допускаемые судами при рассмотрении уголовных дел.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия в апелляционном Порядке рассмотрела 879 дел и материалов. Из них по жалобам и представлениям на приговоры, определения и постановления судов первой инстанции было рассмотрено 145 уголовных дел и 734 материала в отношении 896 лиц.

За аналогичный период 2017 года апелляционная инстанция рассмотрела 1083 дела и материала в отношении 1117 лиц. Таким образом, в первом полугодии 2018 года количество рассмотренных дел уменьшилось на 19% (-204 дела и материала).

По результатам апелляционного рассмотрения Судебная коллегия по уголовным делам отменила: обвинительные приговоры по существу дела в отношении 11 лиц, или 7% к числу обжалованных по существу (158), в том числе с вынесением оправдательного приговора в отношении 2 лиц, с вынесением нового обвинительного приговора в отношении 2 лиц, с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд 1-й инстанции в отношении 5 лиц, с возвращением дела прокурору в отношении 2 лиц.

Кроме того, в отношении 1 лица отменено постановление о возвращении дела прокурору;

Изменила приговоры в отношении 27 лиц (в I полугодии 2017 года - 32), или 17% (15,8%) к числу обжалованных по существу.

Из них:

- с изменением квалификации и со смягчением наказания в отношении 3 лиц;

- без изменения квалификации со смягчением наказания в отношении 23 лиц;

- с усилением наказания в отношении 1 лица.

Всего в 1 полугодии 2018 года отменены и изменены итоговые судебные решения по существу дела в отношении 38 лиц, в аналогичном периоде 2017 года в отношении 36 лиц.

Основания отмены (изменения) приговора

Наибольшее количество судебных решений, как и в аналогичном периоде прошлого года, было отменено и изменено из-за неправильного применения Уголовного закона (ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ) в отношении 27 лиц.

В связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона (ст. 389.17 УПК РФ; п. 5 ст. 389.15 УПК РФ) в отчетном периоде отменены приговоры в отношении 8 лиц.

Ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела - 3.

Из числа обжалованных приговоров и других судебных постановлений по существу дела в отношении 120 лиц судебные решения оставлены без изменения, что составило 75,95%.

Апелляционная стабильность рассмотрения уголовных дел и материалов в первом полугодии составила - 95,6% (1 пол. 2017 г. - 96,6%, 1 пол. 2016 г. - 97,2%).

Качество отправления правосудия по сравнению с аналогичным периодом прошлого года снизилось на 6%, среднереспубликанский показатель составил 75,95%, в 1 полугодии 2017 года - 82,2%.

В настоящем обзоре приведены примеры ошибок, допускаемых судьями при рассмотрении уголовных дел, которые повлекли отмену или изменение состоявшихся судебных решений.

Квалификация преступлений

Согласно части 1 статьи 39 УК РФ не является преступлением причинение вреда охраняемым Уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости.

Приговором Атяшевского районного суда Республики Мордовия от 28 февраля 2018 года Т.Е.А. осужден по части 1 статьи 264 УК РФ к 1 году 4 месяцам ограничения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 1 год 6 месяцев.

Т.Е.А. признан виновным и осужден за то, что управляя автомобилем, нарушил Правил дорожного движения, что повлекло причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью человека.

Судом первой инстанции установлено, что 2 июня 2017 года примерно в 16 часов 10 минут Т.Е.А., управляя технически исправным автомобилем марки "Лада Приора", двигался по автодороге на ул. Кирова с. Лобаски Атяшевского района со скоростью не менее 28 км/час. Увидев следовавший во встречном направлении по его полосе автомобиль УАЗ-220695-04 под управлением Б.А.А., Т.Е.А., в нарушение требования абзац 1 п. 8.1 и абзац 2 п. 10.1, не включив указатель поворота, выехал на полосу встречного движения, создав опасную ситуацию, и совершил столкновение с указанным автомобилем, который к этому моменту выехал на свою полосу движения. В результате действий Т.Е.А. пассажиру автомобиля "Лада Приора" Т.М.И., супруге осужденного, были причинены телесные повреждения, повлекшие за собой тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности.

Судебная коллегия отменила обвинительный приговор и указала, что выводы суда о совершении осужденным преступления при указанных выше обстоятельствах исследованными в судебном заседании доказательствами не подтверждаются.

Так, не признавая вину в совершенном преступлении, подсудимый Т.Е.А. пояснял, что, двигаясь на автомобиле "Лада Приора" по ул. Кирова с. Лобаски Атяшевского района ближе к правой обочине в направлении с. Атяшево со скоростью примерно 45-50 км в час, заметил на полосе встречного движения автомобиль УАЗ который выехал на его полосу и стал смещаться к правой обочине. С целью избежать столкновения, он повернул руль влево в сторону разделительной полосы, дав возможность водителю автомобиля УАЗ проехать по обочине. Однако водитель автомобиля УАЗ неожиданно повернул руль вправо по ходу своего движения, возвращаясь на свою полосу, после чего произошло столкновение именно на полосе движения автомобиля "Лада Приора"

Довод подсудимого и показания свидетелей Т.М.И. (супруги), Б.С.А., ехавшей в качестве пассажира сестры Т.Е.А., о столкновении автомобилей на стороне движения Т.Е.А. оценен судом и обоснованно опровергнут.

Свидетель Б.А.А., не отрицая употребления спиртных напитков перед поездкой, пояснял, что, двигаясь на своем автомобиле, он отвлекся на имевшуюся вибрацию в заднем колесе и выехал на встречную полосу. Заметив это и увидев приближающийся автомобиль, он резко повернул руль вправо, вернувшись на свою полосу движения. В этот момент произошло столкновение.

Протоколом осмотра места происшествия зафиксировано расположение автомобилей после столкновения. Левое переднее и правое заднее колеса автомобиля марки "Лада Приора" расположены на дорожной разметке. Справа от него расположен автомобиль марки "УАЗ" Следов торможения не имеется. Под автомобилем марки "Лада Приора" на правой полосе движения обнаружено начало розлива технической жидкости, след которой заканчивается позади автомобиля на левой полосе движения.

При этом судебная коллегия отмечает, что, раскрывая в приговоре содержание протокола осмотра места происшествия, суд неверно указал начало розлива технической жидкости на левой полосе движения.

Из заключения автотехнической экспертизы следует, что в действиях водителя автомобиля "УАЗ" Б.А.А. имеется несоответствие требованиям п.п. 9.1, 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации. В действиях водителя автомобиля "Лада Приора" Т.Е.А. усматривается несоответствие требованиям абз.1 п. 8.1 и абз.2 п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации. Столкновение автомобилей произошло на полосе движения автомобиля "УАЗ" под управлением водителя Б.А.А.

Приняв исследованные доказательства как подтверждающие вину Т.Е.А., которые свидетельствуют только о месте столкновения автомобилей на полосе встречного движения относительно водителя Т.Е.А., судом оставлены без внимания и оценки заключение эксперта о том, что в действиях Б.А.А. также имеются нарушения п.п. 9.1, 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации.

При этом, отвечая на 2 и 3 вопросы следователя, эксперт указал, что в данной дорожной ситуации предотвращение столкновения автомобилей зависело не от технической возможности, а от выполнения обоими водителями требований ПДД РФ, указанных выше.

Суд же в приговоре указал, что предотвращение столкновения автомобилей зависело не от технической возможности, а от выполнения только водителем Т.Е.А. требований ПДД.

Вместе с тем, согласно заключению эксперта, при установлении в действиях водителя Б.А.А. несоответствия требованиям пунктов 9.1, 10.1 Правил дорожного движения РФ, а в действиях водителя Т.Е.А. несоответствия требованиям абзаца 1 пункта 8.1, абзаца 2 пункта 10.1 ПДД РФ, указано, что в данном случае, помеха движению была создана действиями именно водителя Б.А.А.

Данные выводы эксперта также не были исследованы и оценены в судебном заседании.

Вместе с тем, выводы вышеуказанных экспертиз имели важное значение для решения вопросов о виновности или невиновности Т.Е.А. и подлежали тщательной проверке и оценке.

Таким образом, из установленных обстоятельств следует, что выезду Т.Е.А. на полосу встречного движения предшествовали действия водителя Б.А.А., нарушившего требования п.п. 9.1, 10.1 ПДД РФ. Последний, управляя автомашиной УАЗ-452, тоже выехал на полосу встречного движения, при этом не контролировал движение своего транспортного средства, поскольку, открыв дверку, смотрел на его заднее колесо, что не оспаривается сторонами.

Согласно предписанию п. 10.1 ПДД РФ, при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен был принять все возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. То есть совершение маневра в целях избежания опасности, что в правую, что в левую сторону, не предусмотрено ПДД. Это относится как к водителю Т.Е.А., так и водителю Б.А.А.

Между тем, в сложившейся ситуации Т.Е.А. объективно не мог предвидеть, в какой момент водитель УАЗ-452 Б.А.А. вновь будет смотреть на дорогу и успеет ли тот вывернуть на свою полосу движения. Точное же выполнение им предписаний п. 10.1 ПДД, то есть указание остановить автомобиль, могло привести к лобовому столкновению автомобилей и, как следствие, к смерти как Т.Е.А., так и его пассажиров.

Как видно из фототаблицы, приложенной к протоколу осмотра места происшествия, на правой обочине имеется канава, и маневр вправо мог привести к опрокидыванию автомобиля. Судом первой инстанции не опровергнуты и показания Т.Е.А. о том, что автомобиль УАЗ двигался ближе к обочине его полосы движения.

Таким образом, выезд на полосу встречного движения в условиях отсутствия на ней автомобилей, движущихся во встречном направлении, и нарушение тем самым правил дорожного движения, в сложившейся ситуации был единственно возможным способом для Т.Е.А. избежать лобового столкновения и человеческих жертв. То есть Т.Е.А. действовал в состоянии крайней необходимости и не превысил ее пределы.

При этом судебная коллегия учитывает и субъективное психофизическое состояние Т.Е.А., находившегося в стрессовой ситуации, в силу чего он не способен был точно оценивать степень угрожающей опасности и соотношение возможного вреда и вреда, который причиняется для устранения опасности и предотвращения вредных последствий. Судебная коллегия констатирует, что причиненный в итоге вред меньше вреда, который мог быть причинен в результате точного выполнения Т.Е.А. п. 10.1 Правил дорожного движения.

Согласно определению Конституционного Суда Российской Федерации от 16.07.2015 N 1782-О - не имеет признаков уголовной противоправности нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации, повлекшие причинение по неосторожности последствия, указанные в статье 264 УК РФ, если такое деяние было совершено лицом в условиях крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, а также охраняемым Законом интересам общества или государства, притом что данная опасность не могла быть устранена иными средствами, а причиненный вред соответствует характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, и является менее значительным, чем предотвращенный вред. В силу статьи 39 названного Кодекса это признается обстоятельством, исключающим преступность деяния и уголовную ответственность лица, управлявшего транспортным средством.

Судебная коллегия пришла к выводу, что в сложившейся ситуации Т.Е.А. действовал в состоянии крайней необходимости, и вынесла в отношении него апелляционный оправдательный приговор за отсутствием в его действиях состава преступления (апелляционный приговор N 22-659 от 21.05.2018).

Предоставление в уголовное дело адвокатом, заключившим соглашение с подозреваемым, устаревшего бланка ордера с проставленным на нем произвольным номером не образует состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 327 УК РФ.

Приговором Кочкуровского районного суда Республики Мордовия от 2 ноября 2017 года Д.А.В., не судимый, осужден по части 1 статьи 327 УК РФ к 6 месяцам ограничения свободы с установлением соответствующих ограничений.

Судом первой инстанции Д.А.В. признан виновным в том, что, имея статус адвоката, являясь членом адвокатского образования "Ф.", 21 июля 2016 г., находясь в с. Кочкурово, с целью допуска к участию в деле в качестве защитника, получения за это денежного вознаграждения, нарушая Порядок обращения с официальным документом, собственноручно внеся в устаревший бланк рукописный текст, изготовил поддельный ордер N 178 от 21 июля 2016 г., содержащий заведомо ложные сведения о его номере и лице, выдавшим его (председателе ММКА "Ф."), и предъявил данный ордер следователю Б.Т.Г. для допуска его на основании части 4 статьи 49 УПК РФ к участию в уголовном деле N 15358 в качестве защитника подозреваемой П.Л.Н., тем самым использовав ранее им изготовленный поддельный документ.

Действия осужденного квалифицированы по ч. 1 ст. 327 УК РФ как подделка иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, возражения на них, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Судебная коллегия проанализировала доказательства, исследованные судом первой инстанции и положенные в основу обвинительного приговора, и посчитала, что выводы суда первой инстанции о виновности Д.А.В. в совершении им преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Кроме того, судом первой инстанции не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы.

Объективная сторона рассматриваемого преступления заключается в подделке иных официальных документов, предоставляющих права или освобождающих от обязанностей. Под подделкой понимается как полное изготовление подложного документа, так и внесение в подлинный документ частичных изменений путем подчисток, поправок и т.д. Подделка может выражаться также во внесении в официальный документ заведомо ложных сведений.

Однако установленные судом и вменяемые органами предварительного следствия обстоятельства совершенного Д.А.В. деяния описания данных действий не содержат.

Приведенные в приговоре и в обвинительном заключении доказательства не подтверждают, что Д.В.А. 21 июля 2016 г. внес в устаревший бланк ордера недействительные сведения о его номере и лице, выдавшем ордер.

Напротив, исследованными в судебном заседании доказательствами подтверждается, что имеющий по состоянию на июнь-август 2016 г. статус адвоката и являющийся членом ММКА "Ф." Д.А.В. осуществлял защиту П.Л.Н. по уголовному делу на основании заключенного с ней соглашения. С целью допуска к участию в деле в качестве защитника он 21 июля 2016 г. предъявил следователю Б.Т.Г. выписанный им на устаревшем бланке ордер N 178 от 21 июля 2016 г. Бланк ордера выдан ему в2012 г. бывшим председателем указанной коллегии адвокатов Л.В.В. и содержал, соответственно, подпись Л.В.В. (в качестве председателя коллегии) и действительную печать коллегии.

Форма бланка ордера, выданного в 2012 г., и форма бланка ордера, выданного в 2016 г., практически идентичны. Форма указанных бланков ордеров соответствует форме, утвержденной приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 10 апреля 2013 г. N 47 "Об утверждении формы ордера, поскольку содержит все необходимые реквизиты.

Свидетель Л.В.В. подтвердил в судебном заседании, что подпись председателя коллегии на ордере N 178 от 21 июля 2016 г. выполнена им. Заключением судебной почерковедческой экспертизы от 19 апреля 2017 г. N 320, на выводы которой ссылается суд первой инстанции, данные показания не опровергнуты, поскольку по поводу проставленной на ордере подписи заключение не давалось.

Внесенный Д.А.В. рукописный текст в выданный ему в 2012 г. бывшим председателем коллегии адвокатов ММКА "Ф." Л.В.В. ордер содержал следующие сведения: номер ордера - 178, дату - 21 июля 2016 г., фамилию, имя и отчество защищаемого лица, сущность поручения. Проверка, дознание, следствие, и основание выдачи ордера - соглашение. Указанные сведения (за исключением номера) соответствуют действительности, поскольку между ним и П.Л.Н. действительно был заключен договор на оказание юридических услуг. Данные обстоятельства подтвердила в судебном заседании свидетель П.Л.Н. Кроме того, они подтверждаются наличием договора поручения на оказание юридической помощи с авансовой оплатой услуг от 25 июня 2016 г., который исследован судом первой инстанции в качестве вещественного доказательства.

Главным критерием отнесения того или иного документа к официальным является наличие у этого документа свойства воздействовать на правоотношения: порождать, изменять или прекращать их, например, предоставлять права или освобождать от обязанностей.

Согласно части 2 статьи 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" в случаях, предусмотренных Федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В соответствии с частью 4 статьи 49 УПК РФ адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. Таким образом, ордер адвоката является официальным документом, предоставляющим адвокату право участвовать в уголовном деле в качестве защитника. В отсутствие ордера адвокат к участию в деле допущен быть не может.

Вместе с тем, ордер как документ, удостоверяющий полномочия адвоката на исполнение поручения в случаях, установленных Законом, связан с соглашением об оказании юридической помощи, поскольку оказание юридической помощи доверителю, включая защиту обвиняемого в уголовном судопроизводстве, осуществляется на основе соглашения между доверителем и адвокатом, выражающим согласованную волю сторон. Представленный Д.А.В. следователю ордер N 178 от 21 июля 2016 г. подтверждал наличие действительных отношений между адвокатом Д.А.В. и П.Л.Н. на оказание юридической помощи в конкретном уголовном деле.

Материалами уголовного дела и вышеприведенными доказательствами не подтверждается, что Д.А.В., оформляя и передавая следователю ордер N 178 от 21 июля 2016 г., пытался предоставить себе несуществующее право - осуществлять защиту П.Л.Н.

Напротив, Д.А.В. являлся действующим адвокатом именно той коллегии адвокатов, в которой и получал бланк ордера. П.Л.Н. желала, чтобы именно адвокат Д.А.В. защищал ее по уголовному делу и, как следует из ее показаний в судебном заседании, претензий к защитнику в связи с оказанием им юридической помощи она не имела, ордер был выписан при наличии договора на оказание юридической помощи. Постановлением следователя Д.А.В. был допущен в качестве защитника П.Л.Н. по данному делу, обвиняемая не отказывалась от участия в деле именно этого защитника и следователь или суд не принимали решения об отводе защитника.

Несоответствие проставленного в ордере номера текущей нумерации выдачи ордеров в ММКА "Ф." в 2016 г. не свидетельствует о поддельности ордера, а является лишь нарушением Порядка регистрации и учета выдачи ордеров в указанной коллегии адвокатов и может рассматриваться лишь как нарушение внутренней дисциплины в адвокатском образовании.

Более того, ни следствием, ни судом не установлено и не доказано, что номер ордера (N 178) Д.А.В. проставил именно 21 июля 2016 г. (как вменяется - в период с 10 часов 30 минут до 11 часов 10 минут), а не в 2012 г. при его получении у бывшего председателя коллегии, как утверждал сам осужденный в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства.

Таким образом, факт заполнения Д.А.В. ордера на устаревшем бланке не свидетельствует о совершении им подделки иного официального документа. Каких-либо изменений (подчисток, подделки подписи, заверение поддельной печатью и т.д.), ложных сведений Д.А.В. в полученный им в 2012 г. бланк ордера не вносил.

Порядок выдачи, сдачи ордеров адвокатом, критерии признания ордера недействительным ни УПК РФ, ни Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" не регулируются. Отсутствуют такие положения и в Методических рекомендациях "О Порядке изготовления, хранения и выдачи ордеров адвокатам" утвержденных Советом федеральной палаты адвокатов Российской Федерации 27 сентября 2013 г. (то есть после получения Д.А.В. подписанного Л.В.В. в 2012 г. бланка ордера), на которые имеется ссылка в обвинительном заключении.

Сведений о сроках сдачи неиспользованных или испорченных ордеров данные рекомендации не содержат, отсутствуют в них и указания о том, что ордер, выданный в прошедшем году, становится недействительным на следующий год. Более того, ответственность за хранение, выдачу и учет ордеров несет руководитель адвокатского образования, а не адвокат. Об этом в судебном заседании пояснил и допрошенный в качестве свидетеля вице-президент Адвокатской палаты Республики Мордовия К.В.А., оценку показаниям которого суд первой инстанции в приговоре также не дал.

Нелогичным является и утверждение суда, что целью предоставления ордера N 178 от 21 июля 2016 г. являлось, помимо допуска к участию в уголовном деле в качестве защитника, получение за это денежного вознаграждения. Действующее уголовно-процессуальное законодательство, а также Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ не предусматривают безвозмездного оказания в рассматриваемом случае юридических услуг. Данное обстоятельство не может вменяться в вину Д.А.В.

Утверждение свидетеля Г.Д.В. о том, что находящийся в отпуске адвокат не имеет права осуществлять защиту и получать за это вознаграждение, противоречит положениям действующего уголовно-процессуального законодательства, не содержащего указанных ограничений. Предоставление отпуска адвокату не прекращает и не ограничивает его право осуществлять защиту доверителей по заключенным с ними соглашениям.

Указанное в качестве мотива преступления в обвинительном заключении то обстоятельство, что Д.А.В. решил подделать ордер, будучи с 4 по 31 июля 2016 г. в отпуске, являясь тем самым освобожденным от уплаты за указанный период денежных взносов на содержание коллегии, поскольку понимал, что в период отпуска участие в адвокатской деятельности приведет к отмене отпуска и необходимости уплаты указанных денежных взносов, а также установленного процента полученного от клиента гонорара, судом первой инстанции не установлено, что следует из содержания приговора, который стороной обвинения в апелляционном Порядке не обжаловался.

Утверждение следствия о том, что Д.А.В. планировал получить деньги от доверителя и не сдать их, не доказано. Денежные средства за оказанные им услуги внесены в кассу коллегии самой П.Л.Н. Согласно квитанции к приходному кассовому ордеру от 8 августа 2016 г., от нее на основании договора поручения N 155 от 25 июня 2016 г. с адвокатом Д.А.В. принято 5000 рублей.

Из показаний допрошенных в судебном заседании свидетелей Л.В.В., Г.Д.В., К.А.В. следует, что какими-либо нормативными документами конкретный срок сдачи денежных средств и отчетов (с корешками выписанных ордеров) в коллегию не определен. Если адвокат не отчитался в одном месяце, он может сделать это в следующем.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила обвинительный приговор районного суда и вынесла в отношении Д.А.В. оправдательный приговор за отсутствием в действиях Д.А.В. состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 327 УК РФ. В соответствии со статьями 133, 134 УПК РФ за ним признано право на реабилитацию (апелляционный приговор N 22-318 от 28.02.2018).

Завладение наркотическим средством, изъятым из "закладки", в случае, когда собственник наркотического средства не установлен, не образует состава хищения наркотического средства.

Приговором Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 22 января 2018 года Г.В.С., ранее не судимый, осужден по пункту "б" части 3 статьи 229 УК РФ с применением статьи 64 УК РФ к 5 годам лишения свободы, по части 2 статьи 228 УК РФ с применением статьи 64 УК РФ к 2 годам лишения свободы. В соответствии с частью 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно назначено наказание в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Г.В.С. осужден за совершение хищения наркотических средств в крупном размере, а также за незаконное хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Судебная коллегия изменила приговор в части квалификации содеянного и в определении указала следующее.

В нарушение части 4 статьи 302, пункта 2 статьи 307 УПК РФ, в приговоре не приведены доказательства, подтверждающие совершение Г.В.С. хищения наркотических средств в крупном размере.

Исходя из примечания 1 к статье 158 УК РФ, под хищением в статьях УК РФ понимаются совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 15 июня 2006 года N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами" (пункт 23), ответственность за хищение наркотических средств, по смыслу статьи 229 УК РФ, наступает в случаях противоправного их изъятия у юридических или физических лиц, владеющих ими законно или незаконно.

Таким образом, по уголовным делам о хищениях, в том числе и наркотических средств, подлежит обязательному доказыванию их принадлежность конкретному собственнику или иному владельцу как необходимое условие установления признаков хищения и правильного применения Уголовного закона.

Исходя из показаний Г.В.С., в социальной сети "ВКонтакте" ему пришло сообщение с предложением работы курьером, с заработком от 50 000 до 200 000 рублей, с еженедельной оплатой. У него возникла идея согласиться на данную работу с целью получения наркотического средства для личного потребления, а для Интернет-оператора сделать мнимые закладки. 8 сентября 2017 года анонимный пользователь прислал ему смс-сообщение с адресом оптовой закладки наркотического средства около дома по ул. Чернышевского, 27, которое он должен был разложить в тайники закладки. В этот же день в 21 ч 30 мин он по указанному адресу обнаружил сверток из фольги, в котором находилось четыре полимерных пакета, в каждом из которых было еще по пять фольгированных свертков. Он положил пакеты с наркотическим веществом в карман куртки, намереваясь впоследствии лично употребить. Примерно в 22 часа к нему подошли сотрудники полиции, произвели личный досмотр и обнаружили пакетики с наркотиком.

Согласно заключению эксперта, изъятое у Г.В.С. вещество содержит пирролидиновалерофенон и является наркотическим средством - производным веществом N-метилэфедрон.

Из материалов дела следует, что собственник или владелец наркотических средств установлен не был, их принадлежность конкретному собственнику или владельцу не доказана.

С учетом изложенного действия Г.В.С. по завладению наркотическими средствами подлежат квалификации не как хищение, а как приобретение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Обоснованность вменения в вину Г.В.С. незаконного хранения наркотического средства не противоречит разъяснению вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в пункте 7 которого сказано, что под незаконным хранением без цели сбыта наркотических средств следует понимать действия лица, связанные с незаконным владением этими средствами, в том числе для личного потребления. При этом не имеет значения, в течение какого времени лицо незаконно хранило наркотическое средство.

При таких обстоятельствах обжалуемый приговор подлежит изменению, а все действия Г.В.С. с наркотическим средством пирролидиновалерофенон - производным веществом N-метилэфедрон, подлежат квалификации с учетом положений статей 9, 10 УК РФ как незаконное приобретение и хранение наркотических средств в крупном размере.

То обстоятельство, что органами следствия не вменялось в вину Габидулину В.С. приобретение наркотических средств, как об этом указывает защита, не является препятствием для переквалификации его действий со статьи 229 УК РФ - хищение наркотических средств, на часть 2 статьи 228 УК РФ - их незаконное приобретение.

С учетом того, что все преступные действия Г.В.С. охватываются частью 2 статьи 228 УК РФ, судебная коллегия пришла к выводу, что назначение наказания осужденному по данной статье в большем размере, чем приговором суда только за незаконное хранение наркотических средств в крупном размере, не ухудшает его положение.

Все действия Г.В.С., за совершение которых он осужден по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом "б" части 3 статьи 229 УК РФ и части 2 статьи 228 УК РФ, судебная коллегия переквалифицировала на часть 2 статьи 228 УК РФ, по которой с применением статьи 64 УК РФ назначила наказание в виде 2 двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима (апелляционное определение N 22-365 от 13.03.2018.

В соответствии с частью 1 статьи 222 УК РФ не предусмотрена уголовная ответственность за незаконное приобретение и хранение гражданского огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия.

Приговором Ковылкинского районного суда Республики Мордовия от 19 декабря 2017 года С.Р.Р., ранее судимый, осужден по части 1 статьи 223 УК РФ к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 (сто тысяч) руб. в доход государства, по части 1 статьи 222 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по части 1 статьи 228 УК РФ к 1 году лишения свободы, по пунктам" а, "б части 2 статьи 158 УК РФ (эпизод от 5 сентября 2017 г.) к 2 годам лишения свободы, на основании части 2 статьи 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 100 000 (сто тысяч) руб. с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Сеидов Р.Р. осужден за незаконную переделку 3 мая 2017 г. огнестрельного оружия; незаконные приобретение 1 мая 2017 г., а также хранение и сбыт 16 июня 2017 г. огнестрельного оружия; кроме того он осужден за иные преступления.

Как следует из приговора суда, С.Р.Р. 1 мая 2017 г. на берегу реки Мокша нашел гражданское одноствольное гладкоствольное охотничье ружье модели ИЖ-К 16 калибра, 958 года выпуска, которое взял себе, перенес в заброшенное здание в с Курнино Ковылкинского района, где спрятал и стал незаконно хранить. 3 мая 2017 г. он путем укорачивания ствола указанного охотничьего ружья изготовил из него обрез, то есть совершил переделку огнестрельного оружия, и продолжил его хранить в заброшенном здании, а 16 июня 2017 г. продал Б-ву С.Н.

Суд первой инстанции, квалифицируя указанные действия С.Р.Р., не учел, что по смыслу уголовного закона приобретение и хранение гражданского гладкоствольного длинноствольного огнестрельного оружия уголовной ответственности не влечет.

В связи с этим судебная коллегия исключила из осуждения С.Р.Р. по части 1 статьи 222 УК РФ действия по незаконному приобретению гражданского одноствольного гладкоствольного охотничьего ружья, а также действия по хранению данного оружия в период с 1 до 3 мая 2017 г. Судебная коллегия определила считать его осужденным по части 1 статьи 222 УК РФ за незаконное хранение огнестрельного оружия - обреза одноствольного гладкоствольного охотничьего ружья модели ИЖ-К 16 калибра, совершенное в период с 3 мая 2017 г. по 16 июня 2017 г., а также за сбыт данного огнестрельного оружия; назначенное по этой статье наказание снижено (апелляционное определение N 22-438 от 03.04.2018).

Пособия по временной нетрудоспособности вследствие заболевания относятся к иным социальным выплатам, и их хищение путем мошенничества надлежит квалифицировать по соответствующей части статьи 159 УК РФ.

Приговором Торбеевского районного суда Республики Мордовия от 26 декабря 2017 года Р.Н.Д., ранее не судимая, осуждена по части 1 статьи 159 УК РФ к штрафу в размере 20 000 рублей.

Как следует из приговора суда, в период с 1 сентября по 15 ноября 2016 года Р.Н.Д., являющаяся директором МБОУ "Дракинская СОШ" Торбеевского района, умышленно предоставила в МБУ "Центр обслуживания муниципальных бюджетных учреждений Торбеевского муниципального района" фиктивные листки нетрудоспособности от 23 и 24 сентября 2016 года и совершила хищение денежных средств в общей сумме 9941 рубль 39 копеек, причинив материальный ущерб Государственному учреждению - региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Мордовия в сумме 4178 рублей 45 копеек и Торбеевскому муниципальному району Республики Мордовия в сумме 5762 рубля 94 копейки.

Судебная коллегия, признав выводы суда первой инстанции о доказанности вины Р.Н.Д. обоснованными, не согласилась с квалификацией ее действий по части 1 статьи 159 УК РФ.

В соответствии со статьей 183 Трудового кодекса Российской Федерации при временной нетрудоспособности работодатель выплачивает работнику пособие по временной нетрудоспособности в соответствии с федеральными законами. Порядок и условия обеспечения пособием по временной нетрудоспособности установлен Федеральным законом N 255-ФЗ от 29.12.2006 "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" В соответствии со статьями 3, 5, частью 1 статьи 13 ФЗ N 255-ФЗ от 29.12.2006 обеспечение застрахованных лиц пособием по временной нетрудоспособности осуществляется в случае утраты трудоспособности вследствие заболевания или травмы. Выплата пособия по временной нетрудоспособности вследствие заболевания или травмы застрахованным лицам осуществляется за первые три дня временной нетрудоспособности за счет средств страхователя (работодателя), а за остальной период, начиная с 4-го дня временной нетрудоспособности за счет средств бюджета Фонда социального страхования Российской Федерации. Назначение и выплаты пособий по временной нетрудоспособности осуществляются страхователем по месту работы (службы, иной деятельности) застрахованного лица. Порядок выдачи листков нетрудоспособности предусмотрен Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации N 24н от 29.06.2011 "Об утверждении Порядка выдачи листков нетрудоспособности"

Компенсация заработка на период болезни сотрудника является одним из видов выплат социального характера.

Хищение денежных средств или иного имущества в сфере мошенничества, которое связано с незаконным получением социальных выплат, а именно установленных федеральными законами, законами субъектов Российской Федерации, нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти, нормативными актами органов местного самоуправления выплат гражданам, нуждающимися в социальной поддержке, квалифицируется по статье 159.2 УК РФ.

Судом установлено, что Р.Н.Д. совершила мошенничество, то есть хищение денежных средств при получении иных социальных выплат, к которым относятся выплаты пособия по временной нетрудоспособности вследствие заболевания, установленных законами и иными нормативными правовыми актами, путем предоставления заведомо ложных и недостоверных сведений.

Судебная коллегия переквалифицировала действия Р.Н.Д. на часть 1 статьи 159.2 УК РФ.

Одновременно судебная коллегия не согласилась с доводами апелляционного представления о совершении Р.Н.Д. мошенничества лицом с использованием своего служебного положения.

По смыслу Закона, использование виновным своего служебного положения при совершении мошенничества предполагает наличие непосредственной связи совершаемых преступных действий с осуществлением его служебных полномочий.

Судом установлено, что хищение денежных средств - пособия по временной нетрудоспособности - было совершено виновной не в процессе осуществления ею своих служебных полномочий, как директора школы, а на основании предоставленных ею листков нетрудоспособности, содержащих ложные сведения о ее временной нетрудоспособности. Получение указанных фиктивных листков временной нетрудоспособности не было связано со служебными полномочиями Р.Н.Д., как директора школы (апелляционное определение N 22-472 от 10.04.2018).

Действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств следует квалифицировать как соучастие в сбыте или приобретении в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник.

Приговором Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 19 марта 2018 года К.А.С., ранее судимый:

8 февраля 2017 года по части 1 статьи 228 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком на 1 год, осужден по пункту "б" части 3 статьи 228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы, по части 1 статьи 228 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы. В соответствии с частью 3 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний по совокупности преступлений к 9 годам лишения свободы. В соответствии с частью 5 статьи 74 УК РФ отменено условное осуждение, назначенное ему приговором от 8 февраля 2017 года. В соответствии со статьей 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено 9 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

К.А.С. осужден за незаконный сбыт наркотических средств, в значительном размере, а также за незаконные приобретение, хранение без цели сбыта наркотических средств в значительном размере 28 июля 2017 года на территории г. Саранска.

Судебная коллегия изменила приговор суда первой инстанции и в определении указала, что действия К.А.С. правильно квалифицированы по части 1 статьи 228 УК РФ как незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотического средства в значительном размере.

Вместе с тем, судебная коллегия не согласилась с квалификацией действий К.А.С. по пункту "б" части 3 статьи 228.1 УК РФ как совершение незаконного сбыта наркотических средств в значительном размере, поскольку выводы суда о виновности К.А.С. в сбыте наркотического средства Т.А.А. не в полной мере подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами.

Согласно пункту 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами под незаконным сбытом наркотических средств следует понимать любые способы их возмездной или безвозмездной передачи другим лицам (продажу, дарение, обмен, уплату долга, дачу в займы и т.д.), а также иные способы реализации.

Действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств следует квалифицировать как соучастие в сбыте или приобретении в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник.

Допрошенный в судебном заседании К.А.С. показал, что 28 июля 2017 года ему позвонил его знакомый Т.А.А. и предложил" сброситься деньгами для приобретения наркотического средства, на что он согласился. Т.А.А. пояснил, что сам не может заняться приобретением наркотического средства, поскольку занят, но отдаст ему потом свою часть денег. Он приобрел наркотическое средство за 1200 рублей, зная, что приобретает его для себя и Т.А.А. В машине он отсыпал часть наркотического средства в бумажный сверток, чтобы передать Т.А.А. После этого совместно с М.А.А. и Г.П.А. подъехали к месту ожидания Т.А.А. Он подошел к Т.А.А., чтобы передать ему сверток с наркотиком. Т.А.А. в свою очередь протянул руку, чтобы передать ему денежную купюру за наркотическое средство. В этот момент к ним подошли сотрудники полиции и произвели личный досмотр. В ходе досмотра у него изъяли наркотическое средство и телефон.

Свидетель Т.А.А. суду показал, что 28 июля 2017 года он находился в районе Александровского шоссе г. Саранска. У него кончились сигареты, он позвонил К.А.С. и попросил привезти сигареты. К.А.С. уточнил, есть ли у него деньги в сумме 500 рублей. Он ответил, что есть. Через какое-то время подъехал К.А.С. с двумя парнями, вышел из машины и передал ему сверток, который он, не рассматривая, положил в карман, а К.А.С. передал 500 рублей. В этот момент подъехали сотрудники полиции. 8 июля 2017 года он лично не просил К.А.С. привезти ему наркотическое средство.

Однако допрошенный в ходе предварительного расследования свидетель Т.А.А. показывал, что в июле 2017 года познакомился с К.А.С., знал, что тот является потребителем наркотических средств. 8 июля 2017 года он позвонил К.А.С., попросил купить ему сигареты и привезти. К.А.С. спросил, есть ли у него 500 рублей и сказал, что есть возможность приобрести наркотическое средство, предложил приобрести у него наркотик за 500 рублей. Он согласился. Примерно в 19 часов 05 минут подъехал К.А.С., подошел к нему и передал ему наркотическое средство в бумажном свертке в виде чека. Он положил данный сверток в карман шорт, а К.А.С. передал 500 рублей.

Как следует из показаний свидетелей М.А.А. и Г.П.А., именно Т.А.А. звонил К.А.С. на его мобильный телефон, что подтверждает показания К.А.С.

Как следует из показаний К.А.С. и Т.А.А., последний ни слова не говоря и не спрашивая о сигаретах, положил пакет с наркотическим средством в свой карман.

Из протокола личного досмотра Т.А.А. от 28 июля 2017 года следует, что у того был обнаружен и изъят бумажный сверток в виде чека об оплате QIWI-кошелька с порошкообразным веществом внутри, мобильный телефон. Никаких сигарет у него не имелось.

Тем самым Т.А.А. заранее знал, что К.А.С. по предварительной договоренности между ними приобрел для него наркотическое средство.

Кроме того, из материалов дела усматривается, что К.А.С., приобретя наркотическое средство за 1200 рублей, передал большую часть данного средства Т.А.А. всего за 500 рублей, не получив никакой выгоды от якобы совершенного им сбыта, что также ставит под сомнение умысел К.А.С. на сбыт наркотического средства.

Суд не дал надлежащей оценки указанным обстоятельствам.

Исходя из вышеприведенных доказательств, исследованных в суде первой инстанции, и анализируя действия К.А.С. и Т.А.А., судебная коллегия считает, что К.А.С. по просьбе Т.А.А. приобрел часть наркотического средства для него, то есть изначально действовал в интересах последнего.

При таких обстоятельствах, а также с учетом закрепленного в части 3 статьи 14 УПК РФ принципа толкования неустранимых сомнений в доказанности обвинения в пользу обвиняемого, судебная коллегия переквалифицировала действия К.А.С. с пункта "б" части 3 статьи 228.1 УК РФ на часть 5 статьи 33, часть статьи 228 УК РФ, как пособничество в приобретении наркотического средства в значительном размере, и назначила наказание по данной статье в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы и по совокупности преступлений и приговоров окончательно в виде 2 лет 10 месяцев лишения свободы (апелляционное определение N 22-646 от 15.05.2018).

Назначение наказания

При назначении наказания суд первой инстанции в должной мере не учел целый ряд смягчающих обстоятельств и небольшую стоимость похищенного имущества.

Приговором Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 28 февраля 2018 года Д.А.А., без определенных занятий, ранее неоднократно судимый, осужден по пункту "г" части 2 статьи 161 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Д.А.А. осужден за грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, с применением насилия, не опасного для здоровья, совершенное 15 декабря 2017 года в помещении гипермаркета "Магнит", расположенного по адресу: г. Саранск, пр. 60 лет Октября, д. 2 "в", при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

Судебная коллегия, при рассмотрении апелляционной жалобы осужденного констатировала, что судом первой инстанции установлена целая совокупность обстоятельств, смягчающих наказание: признание вины, раскаяние в содеянном, принесение осужденным извинений потерпевшей К.С.А., не настаивающей на строгом наказании, добровольное возмещение ущерба, причиненного в результате преступления. Как установлено судом, стоимость похищенного - бутылки горькой настойки "Три старика" составляет 158 рублей 14 копеек.

При таких обстоятельствах судебная коллегия, применив положения части 3 статьи 68 УК РФ, снизила наказание Д.А.А. до 1 года 6 месяцев лишения свободы (апелляционное определение N 22-495 от 17.04.2018).

Добровольное сообщение лицом в объяснениях об обстоятельствах преступления, неизвестных органам предварительного следствия и дознания, следует признавать явкой с повинной и в случаях, если она не оформлена своевременно надлежащим образом.

Приговором Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 21 февраля 2018 года П.С.С. ранее неоднократно судимый и отбывающий наказание в исправительной колонии, осужден по части 2 статьи 228 УК РФ к 3 годам 5 месяцам лишения свободы. На основании статьи 70 УК РФ по совокупности приговоров к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

П.С.С. осужден за незаконные приобретение и хранение без цели сбыта психотропного вещества в крупном размере. Как установлено судом, преступление им совершено в период с августа 2016 года по 17 ноября 2017 года при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

Судебная коллегия признала смягчающим обстоятельством явку с повинной и снизила наказание осужденному по следующим основаниям.

Суд первой инстанции не признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства явку с повинной, сославшись на то, что она была написана после возбуждения уголовного дела и на тот момент следствие располагало сведениями о причастности к совершению преступления П.С.С., у которого были отобраны объяснения, где он сообщил обо всех обстоятельствах совершения преступления.

Однако из материалов дела видно, что 17 ноября 2017 года у П.О.В. было обнаружено и изъято психотропное вещество, которое она привезла по просьбе П.С.С. в ФКУ ИК-18 УФСИН России по Республике Мордовия, где он отбывал наказание в виде лишения свободы. В тот же день П.С.С. в своем объяснении сообщил сотруднику полиции обстоятельства незаконного приобретения им данного психотропного вещества, а также дату, с которой он начал хранить его в своей квартире. При этом, согласно материалам дела, об этих обстоятельствах П.О.В. не было известно, в деле отсутствуют сведения и о том, что об этих обстоятельствах преступления правоохранительным органам на тот момент уже было известно из других источников.

Оформление сотрудником правоохранительных органов протокола явки с повинной П.С.С. только 22 ноября 2017 года с повторением в нем сведений, которые он добровольно сообщил уже 17 ноября 2017 года, не препятствует признанию смягчающим наказание обстоятельством явки с повинной (апелляционное определение N 22-588 от 4.05.2018).

При назначении наказания по совокупности преступлений путем частичного сложения наказания окончательное наказание должно быть строже наказания, назначенного за каждое преступление.

Приговором Атяшевского районного суда Республики Мордовия от 26 февраля 2018 года Я.В.Л. осужден по пункту "а" части 3 статьи 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по пункту "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы. На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года. В соответствии со статьей 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 10 месяцев.

Я.В.Л. осужден за совершение двух краж, то есть тайного хищения чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище и с незаконным проникновением в хранилище.

Суд первой инстанции по совокупности преступлений на основании части 3 статьи 69 УК РФ, применив принцип частичного сложения наказаний, окончательно назначил Я.В.Л. наказание в виде 2 лет лишения свободы, фактически поглотив менее строгое наказание более строгим, что противоречит положениям части 3 статьи 69 УК РФ.

Судебная коллегия, удовлетворяя апелляционное представление прокурора, назначила Я.В.Л. окончательное наказание по совокупности преступлений в виде 2 лет 2 месяцев лишения свободы (апелляционное определении N 22-590 от 7.05.2018).

В соответствии с ч. 1 ст. 56 УК РФ наказание в виде лишения свободы не может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, при отсутствии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьей 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 228, частью 1 статьи 231 и статьей 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

Приговором Ичалковского районного суда Республики Мордовия от 14 ноября 2017 года О.П.О., ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к 1 году 2 месяцам лишения свободы, по ст. 264.1 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года. В силу ч. 2 ст. 69 УК РФ к 1 году 4 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года. На основании статьи 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы признала условным с испытательным сроком 1 год.

О.П.О. признан виновным и осужден за неправомерное завладение автомобилем, без цели хищения; а также за управление автомобилем в состоянии опьянения, будучи подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения. Преступления были совершены им при следующих обстоятельствах.

19 сентября 2017 года в послеобеденное время О.П.О. на территории молочно-товарной фермы, расположенной по адресу: Ичалковский район, с. Кемля, занимался ремонтом автомобиля марки ЛАДА-210740, принадлежащего К.В.П. После 18 часов этого же дня, закончив ремонт, он, находясь в состоянии алкогольного опьянения, при этом будучи подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения, несмотря на запрет К.В.П., поехал на данном автомобиле в направлении ул. Совхозная с. Кемля, где был остановлен сотрудниками дорожно-патрульной службы.

Судебная коллегия изменила приговор по апелляционному представлению государственного обвинителя по следующим основаниям.

Назначенное осужденному наказание по ч. 1 ст. 166 УК РФ является справедливым и соразмерным совершенному преступлению. Положения части 6 статьи 226.9 УПК РФ о размере наказания при постановлении обвинительного приговора по уголовному делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме, судом применены.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 1 ст. 56 УК РФ, наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьей 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 228, частью 1 статьи 231 и статьей 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

В силу указанной нормы Закона О.П.О. не могло быть назначено наказание по статье 264.1 УК РФ в виде лишения свободы за впервые совершенное преступление небольшой тяжести при отсутствии обстоятельств, отягчающих наказание.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции назначил О.П.О. наказание по ст. 264.1 УК РФ в виде обязательных работ сроком на 240 часов с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ и п. "г" ч. 1 ст. 71 УК РФ путем полного сложения наказаний окончательно назначено О.П.О. наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 3 месяца с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года.

На основании статьи 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год (апелляционное постановление N 22-52 от 10.01.2018).

В соответствии с ч. 2 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Нарушение данной нормы закона повлекло изменение приговора и снижение назначенного наказания.

Приговором Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 12 февраля 2018 года Королев Р.О., ранее неоднократно судимый, осужден по п."а ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором суда К.Р.О. признан виновным в совершении 27.08.2017 кражи фена и фотоаппарата, принадлежащих Ф.Е.В., на общую сумму 3600 рублей, с незаконным проникновением в жилище, с причинением значительного ущерба гражданину.

Судебная коллегия приговор суда первой инстанции изменила и в определении указала следующее.

Суд при квалификации содеянного необоснованно указал квалифицирующий признак "причинение значительного ущерба гражданину" который органами следствия не вменялся. В соответствии с ч. 2 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Кроме того, причиненный ущерб в сумме 3600 рублей не может являться значительным в силу примечания к ст. 158 УК РФ.

Помимо того, как видно из приговора, суд признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства частичное возмещение ущерба, однако из материалов уголовного дела следует, что мать осужденного перевела потерпевшей в счет возмещения причиненного ущерба 6000 рублей, что превышает установленный судом размер материального ущерба потерпевшей. В связи с чем суду следовало признать смягчающим наказание обстоятельство, предусмотренное п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, "добровольное возмещение имущественного ущерба"

В связи с исключением из осуждения указанного выше квалифицирующего признака, признанием смягчающего наказание обстоятельства "добровольное возмещение имущественного ущерба, причиненного в результате преступления" судебная коллегия смягчила назначенное К.Р.О. наказание на три месяца (апелляционное определение N 22-529 от 25.04.2018).

Согласно части 5 статьи 62 УК РФ, части 6 статьи 226.9 УПК РФ в случае постановления приговора по уголовному делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме, наказание не должно было превышать одной второй максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Приговором Ардатовского районного суда Республики Мордовия от 13 декабря 2017 года З.С.П., ранее неоднократно судимая, осуждена по части 2 статьи 314.1 УК РФ к 7 месяцам лишения свободы, на основании статьи 73 УК РФ условно с испытательным сроком 8 месяцев.

В апелляционном порядке приговор суда не обжалован.

З.С.П. признана виновной и осуждена за неоднократное несоблюдение лицом, в отношении которого установлен административный надзор, административных ограничений, установленных ему судом в соответствии с Федеральным законом, сопряженное с совершением данным лицом административного правонарушения, посягающего на общественный порядок и общественную безопасность.

Производство по уголовному делу в отношении З.С.П. проведено в сокращенной форме дознания в соответствии с главой 32.1 УПК РФ, рассмотрено судом в особом Порядке судебного разбирательства, предусмотренным главой 40 УПК РФ.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия изменил приговор ввиду существенного нарушения норм уголовного закона.

Согласно части 5 статьи 62 УК РФ, части 6 статьи 226.9 УПК РФ в случае постановления приговора по уголовному делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме, назначенное З.С.П. наказание не должно было превышать одной второй максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, то есть 6 месяцев лишения свободы.

Назначенное З.С.П. наказание в виде 7 месяцев лишения свободы является несправедливым, поскольку превышает максимально допустимый размер наказания, который мог быть назначен осужденной.

При таких обстоятельствах Президиум смягчил Зыковой С.П. наказание до 5 месяцев лишения свободы, условно с испытательным сроком в 8 месяцев (постановление Президиума N 44-у-8 от 1.03.2018).

Статья 63 УК РФ содержит исчерпывающий перечень обстоятельств, которые могут быть признаны отягчающими наказание. По смыслу Закона, признание каких-либо иных обстоятельств, влияющих на наказание осужденного в сторону ухудшения его положения, Уголовным законом не допускается.

Приговором Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 22 января 2014 г. Ш.Т.Б. осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 9 годам лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия от 19 марта 2014 г. приговор в отношении Ш.Т.Б. изменен в части указания в резолютивной части правильного отчества осужденного. В остальном приговор оставлен без изменения.

Ш.Т.Б. осужден за совершение 12 октября 2013 г. в с. Макаровка Октябрьского района г. Саранска Республики Мордовия умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего Б.С.В.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия изменил приговор и апелляционное определение по следующим основаниям.

В соответствии со статьями 6, 43, 60 УК РФ наказание должно назначаться с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о личности виновного и всех обстоятельств дела, влияющих на его назначение, в том числе наличия смягчающих и отягчающих обстоятельств, а также с учетом влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Как следует из приговора, при определении вида и размера наказания суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности Ш.Т.Б., наличие смягчающих и отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние наказания на исправление осужденного.

Вместе с тем, мотивируя назначение осужденному Ш.Т.Б. наказания, суд учел данные о личности потерпевшего Б.С.В. и мнение потерпевшей Ю.Н.А. о назначении строгого наказания.

Такое указание суда противоречит положениям ст. 6 и ст. 60 УК РФ, предусматривающими обстоятельства, которые должны учитываться при назначении наказания, а также ст. 63 УК РФ, содержащей исчерпывающий перечень обстоятельств, которые могут быть признаны отягчающими наказание.

По смыслу Закона, признание каких-либо иных обстоятельств, влияющих на наказание осужденного в сторону ухудшения его положения, уголовным законом не допускается.

Суд кассационной инстанции исправил данную ошибку; из числа обстоятельств, учитываемых при назначении наказания Ш.Т.Б., исключил данные о личности потерпевшего Б.С.В., мнение потерпевшей Ю.Н.А. о назначении строгого наказания и смягчил наказание (постановление Президиума N 44-у-11 от 05.04.2018).

При признании явки с повинной недопустимым доказательством, как полученной с нарушением требований Закона, если судом был установлен факт обращения подсудимого с заявлением о совершении преступления, явку с повинной следует признавать смягчающим обстоятельством.

В ряде приговоров явки с повинной обоснованно были исключены из числа доказательств, поскольку органы дознания и предварительного следствия не соблюдали положения части 1.1 статьи 144 УПК РФ. В то же время в этих случаях, когда факт обращения подозреваемого с заявлением о совершенном преступлении при условии, что на тот момент правоохранительные органы не располагали сведениями о причастности подозреваемого к совершению преступления, был установлен, суды ошибочно не признавали явку с повинной обстоятельством, смягчающим наказание.

Подобные ошибки были допущены:

- Ромодановским районным судом Республики Мордовия в отношении И.Б.М., осужденного приговором от 17.11.2017 года по пункту "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы; по части 3 статьи 30, пункту "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 1 году лишения свободы; по пункту "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы; по пункту "в" части 4 статьи 162 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год; в соответствии с частью 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год (апелляционное определение N 22-133 от 24.01.2018;

- Ленинским районным судом г. Саранска в отношении З.Н.В., осужденной приговором от 11 апреля 2018 года по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима (апелляционное определение N 22-821 от 18.06.2018).

В ряде приговоров суд не признавал явку с повинной смягчающим обстоятельством даже при полном признании подсудимым своей вины

Так, приговором Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 23 октября 2017 года Ш.Д.А., ранее судимый, осужден по пункту" г части 2 статьи 161 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Уголовное дело в отношении Ш.Д.А. рассмотрено в соответствии с положениями главы 40 УПК РФ, регламентирующей особый Порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.

В материалах дела имеется явка с повинной осужденного Ш.Д.А.; сведения, содержащиеся в ней, он подтверждал в ходе всего предварительного следствия. Сведения о том, что органам следствия ранее было известно о причастности Ш.Д.А. к совершенному преступлению, в деле отсутствуют. Ш.Д.А. явился с повинной до возбуждения уголовного дела. Явка с повинной исследовалась в судебном заседании и не оспаривалась сторонами, что видно из протокола судебного заседания.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции признал явку с повинной смягчающим обстоятельством в соответствии с пунктом "и" части 1 статьи 61 УК РФ и снизил наказание (апелляционное определение N 22-308 от 28.02.2018).

Вновь суды совершают ошибки при определении как самого рецидива, так и его вида. Определение вида рецидива важно, поскольку он влечет за собой разные уголовно-правовые последствия.

Так, приговором Чамзинского районного суда Республики Мордовия от 3 ноября 2017 года К.Ю.В., 988 года рождения, ранее судимый:

1. 2 сентября 2010 года по пункту "а" части 2 статьи 166 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы; по части 3 статьи 30, пункту "а" части 2 статьи 158 УК РФ 1 году 10 месяцам лишения свободы; по пункту "а" части 2 статьи 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы; по пунктам "а" "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 2 годам 2 месяцам лишения свободы; на основании части 3 статьи 69 УК РФ к 3 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

2. 4 сентября 2017 года по части 4 статьи 111 УК РФ к 10 годам лишения свободы, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

осужден по пунктам "а" "б" части 2 статьи 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы. В соответствии с частью 5 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказания, назначенного по настоящему приговору, и наказания, назначенного по приговору от 4 сентября 2017 года, К.Ю.В. назначено наказание в виде 11 лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В качестве обстоятельства, отягчающего наказание осужденному Карякину Ю.В., суд признал опасный рецидив преступлений.

Вместе с тем, исходя из требований статьи 18 УК РФ, совершение умышленного преступления средней тяжести лицом, имеющим судимость за тяжкое преступление, образует рецидив преступлений (апелляционное постановление N 22-173 от 05.02.2018).

Приговором Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 30 марта 2018 года Г.Ю.А. ранее судимый:

1) 13 июня 2013 года по части 2 статьи 228 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в силу статьи 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года,

2) 16 марта 2015 года по части 1 статьи 161 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по пунктам "а" "г" части 2 статьи 161 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно к 3 годам 6 месяцам лишения свободы,

3) 17 апреля 2015 года по части 2 статьи 228 УК РФ к 2 годам лишения свободы, в силу части 5 статьи 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 13 июня 2013 года и на основании статьи 70 УК РФ путем частичного присоединения наказания по приговору от 13 июня 2013 года к 4 годам лишения свободы; на основании части 5 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения с наказанием по приговору от 16 марта 2015 года окончательно к 4 годам 6 месяцам лишения свободы,

4) 17 июня 2015 года по части 2 статьи 228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании части 5 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения с наказанием по приговору от 17 апреля 2015 года окончательно к 5 годам 5 месяцам лишения свободы,

5) 28 декабря 2015 года по части 1 статьи 167 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства 5% из заработной платы; на основании части 5 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения с наказанием по приговору от 17 июня 2015 года окончательно к 5 годам 7 месяцам лишения свободы,

осужден по пунктам "а" "в" части 2 статьи 163 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании статьи 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору от 28 декабря 2015 года окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В качестве обстоятельства, отягчающего наказание Г.Ю.А., суд признал опасный рецидив преступлений. Однако суд не учел, что условное осуждение Г.Ю.А. по приговору от 13 июня 2013 года, которым он был осужден за совершение тяжкого преступления, было отменено приговором от 17 апреля 2015 года, которым он был осужден также за совершение тяжкого преступления, и он был направлен для отбывания наказания в места лишения свободы.

Таким образом, Г.Ю.А., будучи два раза судимым за совершение тяжких преступлений к реальному лишению свободы, вновь совершил тяжкое преступление, за которое обжалуемым приговором осужден к реальному лишению свободы, что согласно пункту" а части 3 статьи 18 УК РФ образует особо опасный рецидив преступлений, а не опасный рецидив преступлений, как неверно указал суд в приговоре, ошибочно сославшись на пункт" б части 3 статьи 18 УК РФ. Судебная коллегия на основании апелляционного представления прокурора внесла изменения в приговор, вид рецидива признала особо опасным и определила отбывание лишения свободы в исправительной колонии особого режима (апелляционное определение N 22-702 от 23.05.2018).

Приговором Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 24 июля 2017 г. М.А.А. осужден по части 1 статьи 139 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 5% из заработной платы в доход государства, по пункту "а" части 3 статьи 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, на основании части 3 статьи 9 УК РФ к 3 годам 1 месяцу лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Уголовное дело рассмотрено в порядке главы 40 УПК РФ. В апелляционном Порядке уголовное дело не рассматривалось.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия изменил приговор по следующим основаниям.

При назначении наказания М.А.А. суд признал в качестве отягчающего наказание обстоятельства рецидив преступлений, указав на наличие непогашенной судимости по приговору Верховного Суда Республики Мордовия от 24 ноября 2003 г., и совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.

Однако суд первой инстанции не учел, что вышеназванным приговором М.А.А. был осужден за особо тяжкие преступления, совершенные в несовершеннолетнем возрасте.

Согласно пункту "в" статьи 95 УК РФ, для лиц, совершивших преступления до достижения возраста восемнадцати лет, сроки погашения судимости равны трем годам после отбытия лишения свободы за тяжкое или особо тяжкое преступление.

М.А.А. освобожден из исправительного учреждения 28 июня 2012 г. Следовательно, 28 июня 2015 г. его судимость являлась погашенной.

Погашение судимости аннулирует все правовые последствия, предусмотренные УК РФ, связанные с судимостью (часть 6 статьи 86 УК РФ).

Поскольку М.А.А. совершил преступления, за которые он осужден приговором от 24 июля 2017 г., после погашения судимости по предыдущему приговору, в его деяниях отсутствует отягчающее наказание обстоятельство "рецидив преступлений" Ссылка суда на назначение наказания по правилам части 2 статьи 68 УК РФ подлежит исключению из приговора.

Более того, в соответствии с пунктом "б" части 4 статьи 18 УК РФ судимости за преступления, совершенные в несовершеннолетнем возрасте, при признании рецидива преступлений не учитываются.

Кроме того, суд фактически не мотивировал наличие предусмотренного частью 1.1 статьи 63 УК РФ отягчающего наказание обстоятельства" совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, в связи с чем данное отягчающее наказание обстоятельство Президиум исключил из приговора.

Ввиду исключения указанных отягчающих обстоятельств и наличия смягчающего наказание обстоятельства "активное способствование расследованию преступлений" М.А.А. должно быть назначено наказание по правилам частей 1 и 5 статьи 62 УК РФ. Назначенное на основании части 3 статьи 69 УК РФ наказание также подлежит снижению.

В соответствии с пунктом "б" части 1 статьи 58 УК РФ М.А.А. должен отбывать наказание в исправительной колонии общего режима (постановление Президиума N 44-у-30 от 07.06.2018.

Назначение дополнительного наказания в максимальном размере при наличии смягчающих обстоятельств и отсутствии отягчающих нельзя признать справедливым. Кроме того, окончательное дополнительное наказание при частичном или полном сложении наказаний не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором мирового судьи судебного участка Темниковского района Республики Мордовия от 18 декабря 2017 года Л.С.И., судимый приговором от 21 сентября 2017 года по статье 264.1 УК РФ к наказанию в виде обязательных работ на срок 400 часов с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года (приговор вступил в законную силу 3 октября 2017 года),

осужден по статье 264.1 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 3 года. На основании части 1 статьи 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору от 21 сентября 2017 года окончательно назначено 6 месяцев 10 дней лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 3 года 1 месяц.

Приговор постановлен в Порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ. В апелляционном Порядке приговор мирового судьи не обжалован.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия изменил приговор и в постановлении указал следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ.

При назначении наказания Л.С.И. мировой судья учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о его личности, наличие малолетних детей, совокупность иных обстоятельств, смягчающих наказание. Обстоятельств, отягчающих наказание, не установлено.

Данные требования закона при назначении дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, мировой судья учел не в должной мере, назначив наказание в максимальном размере, что нельзя признать справедливым.

Кроме того, мировой судья при назначении дополнительного наказания на основании статьи 70 УК РФ по совокупности приговоров допустил существенное нарушение норм уголовного закона.

Согласно части 5 статьи 70 УК РФ присоединение дополнительных видов наказаний при назначении наказания по совокупности приговоров производится по правилам, предусмотренным частью 4 статьи 69 УК РФ.

Правилами части 4 статьи 69 УК РФ предусмотрено, что при совокупности преступлений к основным видам наказаний могут быть присоединены дополнительные виды наказаний. Окончательное дополнительное наказание при частичном или полном сложении наказаний не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью УК РФ.

В соответствии с частью 2 статьи 47 УК РФ лишение права заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного вида наказания устанавливается на срок от 6 месяцев до 3 лет.

На основании статьи 70 УК РФ Л.С.И. назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 3 года 1 месяц, что превышает его максимально допустимый размер.

При таких обстоятельствах Президиум смягчил Л.С.И. дополнительное наказание, назначенное как по данному приговору, так и по совокупности приговоров (постановление Президиума N 44-у-29 от 24.05.2018).

Нарушения уголовно-процессуального закона

Суд первой инстанции не дал оценки всем исследованным в судебном заседании доказательствам, принял за основу одни доказательства и не привел мотивов, по которым отверг другие, что привело к вынесению незаконного и необоснованного приговора.

Приговором Старошайговского районного суда Республики Мордовия от 22 февраля 2018 года Г-ин В.А., не судимый, осужден по ч. 1 ст. 108 УК РФ к 2 годам исправительных работ с удержанием 5% заработка в доход государства. На основании ч. 3 ст. 72 УК РФ в срок наказания зачтено время содержания под стражей до судебного разбирательства; ввиду полного отбытия наказания от отбывания назначенного наказания освобожден.

Производство по уголовному делу в части обвинения Г-на В.А. по ч. 3 ст. 30 п.п. "а" "б" ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 111 УК РФ прекращено на основании ч. 1 ст. 37 УК РФ в связи с необходимой обороной.

Г-ин В.А. органами предварительного расследования обвинялся в убийстве Ч.Ю.Б., в покушении на убийство двух лиц - Ч.Ю.Б. и Д.Ю.В., совершенное в отношении лица в связи с выполнением общественного долга, а также в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное в отношении лица в связи с выполнением общественного долга, с применением оружия, в отношении более двух лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего Ч.А.В. 19 июня 2016 года на территории Старошайговского района Республики Мордовия.

Судом же Г-ин В.А. осужден за убийство потерпевшего Ч.Ю.Б., совершенное при превышении пределов необходимой обороны, при изложенных в приговоре обстоятельствах; в части обвинения Г-ина В.А. по ч. 3 ст. 30 п.п. "а, "б ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 111 УК РФ уголовное дело прекращено на основании ч. 1 ст. 37 УК РФ в связи с необходимой обороной.

Переквалифицируя действия Г-ина В.А. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 108 УК РФ и фактически оправдывая подсудимого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п.п. "а" "б" ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд первой инстанции установил следующие обстоятельства.

Г-ин В.А. и потерпевший Ч.Ю.Б. находились в неприязненных отношениях из-за подозрений в интимной близости Ч.Ю.Б. с супругой обвиняемого, что привело к распаду семьи Г-иных и последующему расторжению брака между ними После развода конфликтные отношения между Г-иным В.А. и Ч.Ю.Б. не прекратились, и последний, продолжая общение с Г-иной Н.А., неоднократно высказывал по телефону в адрес Г-ина В.А. угрозы расправой.

19 июня 2016 года во время очередного телефонного разговора между Г-иным В.А. и Ч.Ю.Б. на почве взаимной неприязни произошла ссора, и они договорились встретиться в названном Ч.Ю.Б. месте - под автомостом через реку Сивинь, вблизи села Старое Шайгово. Г-ин В.А. прибыл туда на своем автомобиле ВАЗ-21102 и стал ждать Ч.Ю.Б.

Ч.Ю.Б. для встречи с Г-иным В.А. позвал Ч.А.В., Д.Ю.В., взявшего из дома газовый пистолет, а также знакомого Ж.И.А., которые на такси приехали на указанное место и стали спускаться под мост, при этом Ч.Ю.Б. шел впереди. Увидев возле автомобиля Г-ина В.А., Ч.Ю.Б. подошел и ударил его ладонью по лицу.

Г-ин В.А., не ожидая подобного развития событий, взял имеющийся в его автомобиле переделанный штык-нож с длиной клинка 232 мм. При приближении к нему других лиц Г-ин В.А., убедившись в наличии реальной угрозы для его здоровья и жизни и опасаясь дальнейшей расправы над ним, защищаясь и опережая другие возможные насильственные действия по отношению к нему, нанес Ч.Ю.Б. удар штык-ножом в область грудной клетки спереди, лишив его возможности к дальнейшим активным действиям. Обхватив Ч.Ю.Б. за шею, нанес этим штык-ножом еще удары в область грудной клетки, а также, нагнув, - в область лопатки.

При подходе Ч.А.В. и Д.Ю.В., имеющего при себе травматический пистолет, Г-ин В.А., обороняясь, в процессе завязавшейся с ними борьбы, в течение короткого времени, отмахиваясь ножом, ударил им Д.Ю.В. в область груди, причинив проникающую колото-резаную рану с повреждением передней стенки перикарда. Д.Ю.В., выстрелив из травматического пистолета в направлении Г-на В.А., стал подниматься наверх, в чем ему помог Ж.И.А.

В процессе продолжавшейся борьбы с Ч.А.В., Г-ин В.А., отмахиваясь ножом назад, причинил ему колоторезаное ранение правой голени с повреждением большеберцовой артерии и вены.

В результате указанных действий Г-ина В.А. наступила смерть Ч.Ю.Б. и Ч.А.В. на месте происшествия, Д.Ю.В. был причинен тяжкий вред здоровью.

Однако выводы суда не в полной мере подтверждаются исследованными доказательствами и содержат противоречия, не устранённые судом первой инстанции в приговоре.

В ходе судебного разбирательства подсудимый Г-ин В.А. пояснил, что применение ножа было вынужденным, так как он защищался.

Положив в основу приговора показания подсудимого Г-ина В.А., суд не привел мотивы, по которым были отвергнуты иные доказательства, представленные стороной обвинения.

Судом не дано оценки тому, что после конфликта между Г-иным В.А. и Ч.Ю.Б. летом 2015 года и после развода супругов Г-иных в октябре 2015 года до июня 2016 года прошло значительное время.

Каких-либо иных доказательств, за исключением показаний подсудимого о наличии неприязненных отношений между ним и Ч.Ю.Б., суд в приговоре не привел.

Вместе с тем, из СМС-сообщений, которые суд первой инстанции оставил без оценки, следует, что инициатором оскорблений фактически являлся Г-ин В.А.

Не дана оценка судом психологической характеристике Г-ина В.А., в том числе и показаниям эксперта К.Е.В.

Не учтены судом показания потерпевшего Д.Ю.В., а также свидетеля Ж.И.В., которые согласуются между собой.

Потерпевший Д.Ю.В. в суде показал, что дома он взял травматический пистолет, так как у него есть разрешение, и оружие должно быть при нем. Когда приехали в с. С. Шайгово, он спросил у Ч.Ю., что произошло. Тот дал прочитать СМС-сообщения оскорбительного характера от какого-то гражданина. На его вопрос о том, кто это, Ч.Ю. ответил, что с ним сейчас встретится. С данным человеком хотели поговорить, зачем он шлет такие сообщения. Стали спускаться под мост, Ч.Ю. шел впереди, а остальные - Ч.А., он и Ж. сзади. Он не наблюдал никакого разговора между Ч.Ю. и Г-иным. Он увидел, как Г-ин сразу схватил Ч.Ю. и стал наносить удары ножом в грудь, а когда Ч.Ю. присел на корточки, воткнул нож в спину. Он, Ч.А., Ж.И. сбежали вниз, стали кричать. Г-ин стал размахивать ножом и ударил его в грудь в область сердца. Он начал пятиться назад, а Ч.А. крикнул, чтобы стрелял. Он вытащил травматический пистолет, произвел выстрелы в Г-ина, пистолет применил, так как была угроза его жизни. Помнит, как Ж. поднялся на мост. Потом приехала скорая помощь.

Какое либо насилие к Г-ину не применяли, угрозы не высказывали. Просто кричали: "Брось нож, что ты делаешь?" Г-ина они не окружали, шли с одной стороны.

Не дано судом никакой оценки наличию у Г-ина В.А. после договоренности о встрече холодного оружия - штык-ножа к автомату АК-47.

Из показаний свидетеля Г-иной Н.В. следует, что она видела в автомашине Г-ина В.А. небольшой нож коричневого цвета в коричневом чехле. Не помнит, видела ли она штык-нож.

Выводы суда о превышении пределов необходимой обороны не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным приговором суда.

Суд, придя к выводу о наличии реальной опасности для жизни и здоровья Г-ина В.А. со стороны Ч.Ю.Б., что побудило его применить к безоружному Ч.А.В. холодное оружие, не указал в приговоре, в чем выразилась данная опасность, в нарушение требований уголовного закона фактически описал в приговоре объективную сторону умышленного причинения Г-иным В.А. смерти Ч.Ю.Б., нанесение виновным умышленных множественных ударов штык-ножом, в том числе и в спину потерпевшего.

При этом материалами уголовного дела однозначно установлено, что о наличии у знакомых Ч.Ю.Б. травматического пистолета стало известно Г-ину В.А. только после нанесения Ч.Ю.Б. смертельного телесного повреждения, а Д.Ю.В. - удара штык-ножом в околосердечную сумку (перикард).

В связи с изложенным преждевременным является и вывод суда первой инстанции о нахождении Г-ина В.А. при причинении телесных повреждений потерпевшим Д.Ю.В. и Ч.А.В. в состоянии необходимой обороны.

Таким образом, судебная коллегия установила, что выводы суда первой инстанции не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда о виновности или невиновности Г-ина В.А. в предъявленном ему обвинении, на правильность применения уголовного закона при квалификации преступления, а также повлиять на назначение справедливого наказания.

Судебная коллегия в полном объеме отменила приговор и направила уголовное дело на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции (апелляционное определение N 22-703 от 22.05.2018).

Суд при квалификации содеянного сослался на несуществующее разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации, что повлекло за собой отмену приговора и вынесение нового апелляционного приговора.

Приговором Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 10 апреля 2018 года У.Д.В., ранее неоднократно судимый, осужден по ч. 1 ст. 162 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в силу ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к назначенному наказанию частично присоединено наказание по предыдущему приговору, и окончательно определено 3 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

У.Д.В. осужден за совершение разбоя, то есть нападения в целях хищения принадлежащих потерпевшей У.Н.А. денежных средств в размере 8 тысяч рублей с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

Органами предварительного расследования У.Д.В. предъявлено обвинение в совершении нападения с целью хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ. При этом У.Д.В. угрожал потерпевшей кухонным ножом.

Суд первой инстанции установил, что во время совершения преступления У.Д.В., держа нож в руке, потребовал от У.Н.А. передать ему принадлежащие ей денежные средства.

При этом, по мнению суда, ножом У.Д.В. на потерпевшую не замахивался, угроз его применения в ее адрес не произносил и, используя его в качестве оружия, лишь продемонстрировал возможность его применения.

Переквалифицировав действия У.Д.В. с ч. 2 ст. 162 на ч. 1 ст. 162 УК РФ и исключив квалифицирующий признак разбоя - с применением предмета, используемого в качестве оружия, суд сослался на пункт 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" о том, что если лицо демонстрирует оружие или предметы, используемые в качестве оружия, не намереваясь использовать их для причинения телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья, его действия (при отсутствии других обстоятельств) с учетом конкретных обстоятельств дела следует квалифицировать как разбой, ответственность за который предусмотрена ч. 1 ст. 162 УК РФ.

Однако таких разъяснений указанное постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации не содержит.

В пункте 23 названного постановления сказано, что под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, при разбое следует понимать их умышленное использование лицом как для физического воздействия на потерпевшего, так и для психического воздействия на него в виде угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, в прениях сторон государственный обвинитель указал, что в ходе судебного заседания не нашел подтверждения квалифицирующий признак "с применением предметов, используемых в качестве оружия" и предлагал квалифицировать действия У.Д.В. по ч. 1 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Часть 8 ст. 246 УПК РФ предусматривает, что государственный обвинитель до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора может также изменить обвинение в сторону смягчения, в том числе, путем исключения из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание, переквалификации деяния в соответствии с нормой Уголовного кодекса РФ, предусматривающей более мягкое наказание.

Суд первой инстанции не принял во внимание позицию государственного обвинителя, а переквалифицировал содеянное, сославшись на несуществующее разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Данное обстоятельство повлекло за собой отмену постановленного в отношении У.Д.В. приговора в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и вынесение нового апелляционного приговора, которым действия У.Д.В. были квалифицированы по ч. 1 ст. 162 УК РФ в соответствии с позицией государственного обвинителя (апелляционный приговор N 22-820 от 19.06.2018).

В соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", если предметом преступления при мошенничестве являются безналичные денежные средства, то такое преступление следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

Приговором Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 8 февраля 2018 года Д.В.М., не судимый, осужден по части 3 статьи 159.2 УК РФ (в ред. Федерального Закона от 29 ноября 2012 года) к штрафу в размере 300 000 рублей. На основании части 2 статьи 84 УК РФ, пунктов 9, 12 постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года "Об объявлении амнистии в связи с Победой в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" освобожден от назначенного наказания со снятием судимости.

Глава крестьянско-фермерского хозяйства индивидуальный предприниматель Д.В.М. осужден за совершение в декабре 2011 года мошенничества, то есть хищения денежных средств путем предоставления заведомо ложных и недостоверных сведений при получении на основании постановления Правительства Республики Мордовия от 21 июня 2010 года N 270 "Об утверждении Порядка предоставления субсидий из республиканского бюджета Республики Мордовия на возмещение части затрат, связанных со строительством подъездных путей к животноводческим комплексам (фермам) субсидии в крупном размере 588 156,85 руб. на возмещение части затрат по строительству подъездных путей к семейной молочной ферме ИПКФК Д.В.М. в с. Мордовская Пишля Рузаевского района при обстоятельствах, более подробно указанных в приговоре суда.

Судебная коллегия приговор суда первой инстанции отменила и возвратила дело прокурору по следующим основаниям.

Органом предварительного расследования Д.В.М. обвиняется в том, что совершил мошенничество путем обмана и злоупотребления доверием в особо крупном размере. Как установило предварительное расследование, в октябре 2011 года у Д.В.М. возник преступный умысел, направленный на хищение денежных средств при получении субсидий, установленных постановлением Правительства Республики Мордовия N 270 от 21 июня 2010 года "Об утверждении Порядка предоставления субсидий из республиканского бюджета Республики Мордовия на возмещение части затрат, связанных со строительством подъездных путей к животноводческим комплексам (фермам) (далее по тексту - постановление). Согласно обвинительному заключению, Д.В.М. обратился к Ц.А.Ю. с просьбой изготовить заведомо подложные справку о стоимости выполненных работ и затрат, а также акт о приемке якобы выполненных работ на всю сумму до договору подряда, то есть на 4 986 666 руб. Указанные документы были подготовлены. Продолжая реализовывать свой преступный умысел, ноября 2011 года Д.В.М. обратился в Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия (далее по тексту - Минсельхозпрод), расположенное в доме 50 по ул. Коммунистическая г. Саранска Республики Мордовия, с заявлением о предоставлении субсидии и представил соответствующие документы, в том числе, заведомо подложную справку о стоимости выполненных работ и заведомо подложный акт о приемке выполненных работ. Сотрудники Минсельхозпрода, введенные в заблуждение Д.В.М., не осведомленные о его намерениях, воспринимая сведения, содержащиеся в представленных Д.В.М. документах о законченном строительстве подъездных путей как достоверные, по результатам изучения пакета документов платежным поручением от 2 декабря 2011 года перевели бюджетные средства, главным распорядителем которых являлось Минсельхозпрод, в сумме 3 657 499 руб. на расчетный счет, открыты 10 июля 2007 года в Мордовском АО "Россельхозбанк" г. Саранска ИПКФК Д.В.М. Впоследствии Д.В.М. перевел денежные средства на общую сумму 2 700 000 руб. на счет ООО "РузАвтоСтрой" в АККСБ "КС БАНК" г. Саранск.

Исходя из положений статьи 32 УПК РФ, уголовное дело подлежит рассмотрению по месту совершения преступления. Если преступление было начато в месте, на которое распространяется юрисдикция одного суда, а окончено в месте, на которое распространяется юрисдикция другого суда, то данное уголовное дело подсудно суду по месту окончания преступления.

По смыслу Закона, принимая во внимание разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" мошенничество признается оконченным с момента, когда имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц, и они получили реальную возможность пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению. Если предметом преступления при мошенничестве являются безналичные денежные средства, то такое преступление следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

Как следует из предъявленного Д.В.М. обвинения, документы в целях получения субсидии Д.В.М. представил в Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия (ул. Коммунистическая, 50). Минфином РМ и Минсельхозпродом РМ бюджетные средства из ГРКЦ НБ Республики Мордовия Банка России в г. Саранске (ул. Коммунистическая, 32) перечислены на счет Д.В.М. в АО "Россельхозбанк" г. Саранска (ул. Советская, 47 А). Таким образом, из обвинительного заключения следует, что местом окончания объективной стороны инкриминируемого Д.В.М. преступления и местом совершения преступления нельзя признать территорию, подпадающую под юрисдикцию Рузаевского районного суда Республики Мордовия.

В соответствии со статьей 34 УПК РФ, судья, установив при разрешении вопроса о назначении судебного заседания, что поступившее уголовное дело не подсудно данному суду, выносит постановление о направлении уголовного дела по подсудности. Установив, что находящееся в производстве уголовное дело подсудно другому суду того же уровня, суд вправе с согласия подсудимого оставить данное уголовное дело в своем производстве, но только в случае, если он уже приступил к его рассмотрению в судебном заседании.

Таким образом, УПК РФ закрепил право лица на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено Законом, и разрешает суду, установившему, что в его производстве находится уголовное дело, подсудное другому суду того же уровня, оставить данное дело в своем производстве лишь при условии, что он уже приступил к его рассмотрению в судебном заседании и на это получено согласие подсудимого.

В ходе предварительного слушания дела 18 декабря 2017 года суд разрешил ходатайства Д.В.М. и, не найдя оснований к их удовлетворению, назначил открытое судебное заседание в помещении Рузаевского районного суда Республики Мордовия. Вопрос о территориальной подсудности дела не обсуждался, мнение подсудимого не выяснялось.

Как следует из протокола судебного заседания, Рузаевский районный суд, приступив к рассмотрению уголовного дела в отношении Д.В.М., не выяснил мнение подсудимого о его согласии на рассмотрение дела этим судом, какое-либо решение по данному вопросу не принял, нарушив тем самым право лица, предусмотренное частью 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации.

Согласно статье 389.22 УПК РФ, приговор отменяется и уголовное дело передается на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены судом апелляционной инстанции (например, в случаях рассмотрения дела незаконным составом суда либо с нарушением правил подсудности, нарушения права обвиняемого на защиту, которое не может быть восполнено судом апелляционной инстанции).

Поэтому приговор в отношении Д.В.М. как постановленный с нарушением правил подсудности судебная коллегия отменила, а уголовное дело направила для рассмотрения в Ленинский районный суд г. Саранска Республики Мордовия (апелляционное определение N 22-530 от 24.04.2018).

Прекращение уголовного дела в связи с назначением судебного штрафа

В соответствии с положениями статей 76.2 УК РФ и 25.1 УПК РФ обязательным условием освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа является возмещение ущерба или иное заглаживание причиненного преступлением вреда.

Постановлением Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 11 октября 2017 г. уголовное дело в отношении Б.А.Г., не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 286 УК РФ, прекращено на основании статьи 25.1 УПК с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 25 000 рублей.

В апелляционном Порядке уголовное дело не рассматривалось.

Органом предварительного расследования Б.А.Г. обвинялся в том, что, являясь начальником филиала по Рузаевскому муниципальному району ФКУ "УИИ Управления ФСИН России по Республике Мордовия" 22 января 2016 г., превышая должностные полномочия, удалил из программы системы электронного мониторинга подконтрольных лиц сведения об установленных судом ограничениях в отношении обвиняемого А.Р.И. с целью сокрытия фактов систематических нарушений последним меры пресечения в виде домашнего ареста. 11 апреля 2016 г. А.Р.И. по указанию Б.А.Г. покинул место нахождения под домашним арестом и сопроводил последнего на автомойку для безочерёдной мойки служебного автомобиля. 29 апреля 2016 г. А.Р.И. по указанию Б.А.Г. покинул место нахождения под домашним арестом и встретился с последним в г. Саранске. В ночь на 7 мая 2016 г. Б.А.Г. неоднократно связывался с А.Р.И. по телефону в целях оказания содействия в поиске лица, женского пола, оказывающего возмездные интимные услуги, а также в это же время А.Р.И. по указанию Б.А.Г. покинул место нахождения под домашним арестом и на автомобиле осуществлял перевозку последнего по г. Рузаевка. 7 мая 2016 г. А.Р.И. покинул место нахождения под домашним арестом и привез Б.А.Г. из г. Саранска ключи. 31 мая 2016 г. Б.А.Г. попросил А.Р.И. оказать услуги по его перевозке, но последний не смог выполнить услугу из-за отсутствия автомобиля. Действиями Б.А.Г. существенно нарушены охраняемые Законом интересы общества и государства, выразившиеся в подрыве авторитета судебной системы Российской Федерации ввиду неисполнения вступивших в законную силу постановлений судов, в подрыве авторитета органов исполнения уголовных наказаний и меры пресечения в виде домашнего ареста, а также в нарушении нормального функционирования уголовно-исполнительной системы, что привело к нарушению А.Р.И., обвиняемым в совершении ряда тяжких и особо тяжких преступлений, наложенных судом запретов и ограничений в виде изоляции от общества, ограничений в передвижении и использовании средств связи.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия отменил постановление районного суда и направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

Статьями 76.2 УК РФ и 25.1 УПК РФ установлено, что суд вправе прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, и назначить данному лицу меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Таким образом, Законом предусмотрено обязательное условие для назначения судебного штрафа - возмещение ущерба или иное заглаживание причиненного преступлением вреда.

Принимая решение о прекращении уголовного дела в отношении Б.А.Г., суд сослался лишь на то, что его действиями материальный ущерб не причинен.

При этом судом не учел то, что различные уголовно наказуемые деяния влекут наступление разного по своему характеру вреда, в связи с чем предусмотренные статьей 76.2 УК РФ действия, направленные на заглаживание такого вреда и свидетельствующие о снижении степени общественной опасности преступления, нейтрализации его вредных последствий, не могут быть одинаковыми во всех случаях и определяются в зависимости от особенностей конкретного деяния.

Суд в каждом конкретном случае должен решить, принимались ли лицом, совершившим преступление, действия по возмещению ущерба или иному заглаживанию причиненного преступлением вреда, достаточны ли они для того, чтобы расценить уменьшение общественной опасности содеянного как позволяющее освободить лицо от уголовной ответственности. Суд обязан не просто констатировать наличие или отсутствие указанных в законе оснований для освобождения от уголовной ответственности, а принять справедливое и мотивированное решение с учетом всей совокупности данных, характеризующих особенности объекта преступного посягательства, обстоятельства совершения преступления, конкретных действий, предпринятых лицом для возмещения ущерба или иного заглаживания причиненного преступлением вреда, изменения степени общественной опасности деяния вследствие таких действий, личности лица, привлекаемого к ответственности.

Между тем, суд не дал оценку тому, принимал ли Б.А.Г. меры по заглаживанию причиненного преступлением вреда иным образом, и не установил таких обстоятельств.

Допущенное судом нарушение Президиум посчитал существенным и повлиявшим на исход дела (постановление Президиума N 44-у-23 от 26.04.2018).

Аналогичное нарушение закона было допущено и.о. мирового судьи судебного участка N 2 Октябрьского района г. Саранска Республики Мордовия, который своим постановлением от 20 июня 2017 г. прекратил уголовное дело в отношении Р.В.С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статьей 264.1 УК РФ, с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 30000 рублей.

Президиум Верховного Суда Республики Мордовия также отменил постановление и.о. мирового судьи и направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение (постановление Президиума N 44-у-24 от 03.05.2018).

Как видно из обзора, некоторые ошибки, особенно при назначении наказаний, повторяются из года в год. Председателям районных судов необходимо обсудить настоящий обзор на оперативных совещаниях с федеральными и мировыми судьями и принять действенные меры для повышения качества рассмотрения уголовных дел.

Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Республики Мордовия