Постановление Европейского Суда по правам человека от 4 марта 2010 г. Дело "Савенкова (Savenkova) против Российской Федерации" (жалоба N 30930/02) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Савенкова (Savenkova)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 30930/02)

Постановление Суда

Страсбург, 4 марта 2010 г.

По делу "Савенкова против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 9 февраля 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 30930/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Татьяной Рафаиловной Савенковой (далее - заявительница) 8 июля 2002 г.

2. Интересы заявительницы представляла О. Михайлова, адвокат, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявительница, в частности, утверждала, что ее предварительное заключение было незаконным и чрезмерно длительным и что ее ходатайства об освобождении не были рассмотрены безотлагательно.

4. 8 июня 2005 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявительница родилась в 1958 году и проживает в г. Тамбове.

Задержание и предварительное заключение заявительницы

7. Отец заявительницы и К. совместно владели домом в Тамбове. Отец заявительницы решил продать свою долю дома и поручил организовать это заявительнице.

8. 4 июля 2001 г. К. была убита. В ту же дату З., который выполнял некоторые ремонтные работы для заявительницы, был арестован милицией и признался в убийстве. Он заявил, что заявительница подстрекала его к совершению преступления и обещала ему вознаграждение за убийство. В тот же день сотрудники милиции провели обыск в квартире заявительницы.

9. Стороны оспаривают дату и время задержания заявительницы. По словам заявительницы, она была задержана в 6.00 4 июля 2001 г. Согласно показаниям властей Российской Федерации, она была задержана в 2.40 5 июля 2001 г., это время указано в протоколе задержания, составленном следователем и подписанном заявительницей.

6 июля 2001 г. прокурор Октябрьского района Тамбова санкционировал предварительное заключение заявительницы. В ордере указывалось следующее:

"[Принимая во внимание] тяжесть преступления, совершенного [гражданкой] Савенковой, а также тот факт, что в настоящее время отсутствуют основания для предъявления ей обвинения, что она может скрыться от следствия и суда, совершить иное преступление или воспрепятствовать установлению истины в уголовном деле, [следователь] решил избрать в качестве меры пресечения для [гражданки] Савенковой Татьяны Рафаиловны содержание под стражей в СИЗО-1 г. Тамбова..."

10. 13 июля 2001 г. заявительница была обвинена в подстрекательстве в убийстве.

11. 6 августа 2001 г. заявительница сменила своего представителя.

12. 9 августа 2001 г. заявительница потребовала изменить меру пресечения на подписку о невыезде. Она утверждала, что ее второй сын, пострадавший в аварии, находился в больнице, а ее младшая дочь трех лет нуждалась в уходе за ней.

13. 22 августа 2001 г. Октябрьский районный суд г. Тамбова отклонил требование:

"6 июля 2001 г. в отношении [гражданки] Савенковой мера пресечения была избрана прокурором Октябрьского района.

[Гражданка] Савенкова просила о замене меры пресечения, ссылаясь на то, что она невиновна, имеет трех детей, а ее сын пострадал во время аварии.

Мера пресечения была избрана законно и обоснованно и с учетом тяжести обвинений.

Согласно статье 220-2 Уголовно-процессуального кодекса [РСФСР] [суд] постановил отклонить жалобу.

Решение может быть обжаловано в течение 7 дней в Тамбовский областной суд".

14. Заявительница не обжаловала постановление.

15. 29 августа 2001 г. исполняющий обязанности прокурора Октябрьского района г. Тамбова продлил срок предварительного содержания под стражей заявительницы до 5 октября 2001 г., ссылаясь в качестве оснований на тяжесть предъявленных ей обвинений.

16. 2 октября 2001 г. исполняющий обязанности заместителя прокурора Тамбовской области продлил срок содержания под стражей заявительницы до 4 ноября 2001 г., ссылаясь на тяжесть обвинений и угрозу того, что она скроется от правосудия и воспрепятствует расследованию.

17. 29 октября 2001 г. исполняющий обязанности заместитель прокурора Тамбовской области продлил срок предварительного содержания под стражей заявительницы до 4 декабря 2001 г., ссылаясь на тяжесть обвинений против нее и наличие оснований полагать, что она скроется от правосудия и воспрепятствует расследованию.

18. 4 декабря 2001 г. уголовное дело было направлено в Тамбовский областной суд для рассмотрения по существу.

19. 10 декабря 2001 г. представитель заявительницы направил телеграмму в Тамбовский областной суд с просьбой отменить меру пресечения для заявительницы и освободить ее из-под стражи.

20. 19 декабря 2001 г. Тамбовский областной суд назначил первое судебное слушание на 4 января 2004 г. и постановил, что меру пресечения, избранную заявительнице, - заключение под стражу в СИЗО-1 г. Тамбова - следует "оставить без изменения".

21. 14 марта 2002 г. Тамбовский областной суд признал заявительницу виновной в подстрекательстве к убийству и приговорил ее к восьми годам лишения свободы. З. был признан виновным в убийстве и приговорен к 12 годам заключения.

22. 14 июня 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел и отклонил кассационную жалобу заявительницы. Заявительница и З. были переведены в исправительные колонии, где должны были отбывать наказание.

23. 30 августа 2002 г. заместитель генерального прокурора по жалобе заявительницы направил дело в суд надзорной инстанции.

24. 23 октября 2002 г. Президиум Верховного Суда Российской Федерации принял к рассмотрению в надзорном порядке уголовное дело, отменил приговор в связи с недостаточной юридической помощью, оказанной З., возвратил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Верховный Суд постановил сохранить в качестве меры пресечения заявительницы и З. содержание под стражей.

25. 13 ноября 2002 г. уголовное дело было направлено в Тамбовский областной суд. В неустановленную дату заявительница и З. были доставлены в СИЗО-1 г. Тамбова и оставались там в ожидании повторного рассмотрения дела.

26. 20 ноября 2002 г. Тамбовский областной суд назначил рассмотрение уголовного дела, на котором заявительница предположительно оспорила постановление о заключении ее под стражу и требовала своего освобождения. Она предоставила копию заявления, подписанного ее представителем Х., но утверждала, что суд не рассматривал его.

27. По словам заявительницы, 9 декабря 2002 г. ее представитель Р. подал другое заявление в Тамбовский областной суд об изменении меры пресечения на подписку о невыезде. Согласно утверждениям властей Российской Федерации, заявление было подано 20 января 2003 г.

28. 20 января 2003 г., перед рассмотрением ее дела в Тамбовском областном суде, защитник заявительницы Х. подал жалобу на длительное предварительное заключение заявительницы, в которой просил изменить меру пресечения на подписку о невыезде. Жалоба была рассмотрена и отклонена Тамбовским областным судом, ссылавшимся на тяжесть обвинений.

29. 9 апреля 2003 г. Тамбовский областной суд оправдал заявительницу и З. по всем обвинениям из-за отсутствия доказательств. Они были освобождены в зале суда. Прокурор подал кассационную жалобу на оправдательный приговор.

30. 9 июня 2003 г. Верховный Суд Российской Федерации удовлетворил кассационную жалобу прокурора, отменил приговор от 9 апреля 2003 г. и возвратил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

31. 19 февраля 2004 г. Тамбовский областной суд признал заявительницу виновной и приговорил ее к восьми годам лишения свободы. З. был приговорен к 12 годам лишения свободы. Они были взяты под стражу в зале суда.

32. По кассационной жалобе, 16 апреля 2004 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор от 19 февраля 2004 г. по существу в силе, однако снизил срок лишения свободы заявительницы до пяти лет, а З. - до 9 лет.

33. 14 января 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации удовлетворил ходатайство заявительницы об отсрочке исполнения ее приговора, и она была освобождена.

II. Применимое национальное законодательство

34. До 1 июля 2002 г. вопросы уголовного процесса регулировались Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР (Закон от 27 октября 1960 г., далее - старый УПК). 1 июля 2002 г. прежний кодекс утратил силу в связи с введением в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (Закон N 174-ФЗ от 18 декабря 2001 г., далее - новый УПК).

A. Меры пресечения

35. Меры пресечения включали подписку о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 89 старого УПК, статья 98 нового УПК).

B. Органы, решающие вопрос о заключении под стражу

36. Конституция России от 12 декабря 1993 г. устанавливает, что для заключения обвиняемого под стражу или продления срока его содержания под стражей необходимо судебное решение (статья 22).

37. Согласно старому УПК, решение о предварительном заключении под стражу могло быть принято прокурором или судом (статьи 11, 89 и 96).

38. Новый УПК требует вынесения решения районным или городским судом по мотивированному ходатайству прокурора при наличии соответствующих доказательств (пункты 3-6 части 1 статьи 108).

C. Основания для заключения под стражу

39. При разрешении вопроса о заключении обвиняемого под стражу компетентный орган обязан был установить, "имеются ли достаточные основания полагать", что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, или воспрепятствует установлению истины по уголовному делу, или будет заниматься преступной деятельностью* (* А также для обеспечения исполнения приговора (прим. переводчика).) (статья 89 старого УПК). При разрешении вопроса о необходимости применить меру пресечения он также должен был учитывать тяжесть предъявленного обвинения, личность обвиняемого, род его занятий, возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства (статья 91 старого УПК, статья 99 нового УПК).

40. До 14 марта 2001 г. заключение под стражу применялось по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года, или "при исключительных обстоятельствах"* (* Буквально "в исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы и на срок не свыше одного года" (прим. переводчика).) дела (статья 96). 14 марта 2001 г. в старый УПК были внесены изменения, допускавшие заключение обвиняемых под стражу по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, или если они нарушили ранее избранную им меру пресечения или не имеют постоянного места жительства в России, или если их личность не может быть установлена. Поправками от 14 марта 2001 г. было также отменено положение, допускавшее содержание обвиняемых под стражей исключительно на основании общественной опасности совершенного преступления. Новый УПК воспроизвел измененные положения (часть 1 статьи 97 и часть 1 статьи 108), и в него были внесены положения о том, что обвиняемый не должен заключаться под стражу, если возможно применение более мягкой меры пресечения.

D. Сроки содержания под стражей

1. Два вида содержания под стражей

41. Кодексы различали два вида содержания под стражей: во-первых, "за следствием"* (* Понятия содержания под стражей "за следствием" или "за судом" широко используются в быту правоохранительных органов, по крайней мере, с начала советского периода. Однако в процессуальном законодательстве эти выражения не применяются (прим. переводчика).), то есть в период, когда компетентный орган - милиция или прокуратура - расследует дело, и, во-вторых, "за судом" (или в период судебного разбирательства), на стадии рассмотрения дела судом. Хотя на практике между ними не было разницы (заключенный содержался в одном и том же изоляторе), исчисление сроков было различным.

2. Сроки содержания под стражей "за следствием"

42. После задержания подозреваемый содержится под стражей "за следствием". Содержание под стражей "за следствием" не может превышать два месяца, но этот срок может быть продлен до 18 месяцев "при исключительных обстоятельствах". Срок продлевался вышестоящими прокурорами (согласно старому УПК), но в настоящее время требует разрешения вышестоящих судов (согласно новому УПК). Содержание под стражей "за следствием" свыше 18 месяцев не допускается (статья 97 старого УПК, часть 4 статьи 109 нового УПК).

43. Срок содержания под стражей "за следствием" исчисляется до направления прокурором уголовного дела в суд (статья 97 старого УПК, часть 9 статьи 109 нового УПК).

44. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены для ознакомления обвиняемому не позднее чем за месяц до истечения предельного срока содержания под стражей (статья 97 старого УПК, часть 5 статьи 109 нового УПК). Если обвиняемому требуется больше времени для ознакомления с материалами дела, судья по ходатайству прокурора может продлить срок содержания под стражей до полного ознакомления с материалами дела и направления дела в суд (статья 97 старого УПК, пункт 1 части 8 статьи 109 нового УПК). Согласно старому УПК, срок мог быть продлен не более чем на шесть месяцев.

45. Согласно старому УПК, суд первой инстанции мог возвратить дело для "дополнительного расследования" при наличии процессуальных нарушений, которые не могли быть устранены в судебном заседании. В таких случаях содержание заявителя под стражей вновь квалифицировалось "за следствием", и продолжали применяться соответствующие сроки. Однако при возвращении судом на новое расследование дела, по которому срок содержания обвиняемого под стражей истек, а по обстоятельствам дела мера пресечения в виде содержания под стражей не могла быть изменена, продление срока содержания под стражей производилось прокурором, осуществляющим надзор за следствием, в пределах одного месяца с момента поступления к нему дела. Дальнейшее продление указанного срока производилось с учетом времени пребывания обвиняемого под стражей "за следствием"* (* Буквально "до направления дела в суд" (прим. переводчика).), если оно не превысило 18 месяцев (статья 97).

3. Сроки содержания под стражей "за судом"/ "в период судебного разбирательства"

46. С момента направления прокурором дела в суд обвиняемый считался содержащимся под стражей "за судом" (или "в период судебного разбирательства").

47. До 14 марта 2001 г. УПК не предусматривал каких-либо сроков содержания под стражей "в период судебного разбирательства". 14 марта 2001 г. была введена новая статья 239-1, устанавливавшая, что содержание под стражей "в период судебного разбирательства"* (* Буквально "срок содержания под стражей лица, дело которого находится в производстве суда" (прим. переводчика).) не может, как правило, превышать шести месяцев с даты поступления дела в суд. Однако при наличии данных о том, что освобождение подсудимого из-под стражи существенно затруднит всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела, суд по собственной инициативе либо ходатайству прокурора мог продлить срок содержания подсудимого под стражей не более чем на три месяца. Эти положения не применялись к лицам, обвиняемым в совершении особо тяжких преступлений.

48. Новый УПК устанавливает, что срок содержания под стражей "за судом" исчисляется с даты поступления дела в суд до даты вынесения приговора. Период содержания под стражей "за судом" обычно не может превышать шести месяцев, но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях он может продлеваться неоднократно, каждый раз не более чем на три месяца (части 2 и 3 статьи 255).

E. Судебная проверка законности содержания под стражей

1. В период содержания под стражей "за следствием"

49. Согласно старому УПК, жалобы на применение прокурором заключения под стражу в качестве меры пресечения, а равно на продление срока содержания под стражей, приносятся в суд лицом, содержащимся под стражей, его защитником или представителем. Судья проверяет законность и обоснованность ареста или продления срока содержания под стражей не позднее трех суток со дня получения материалов, подтверждающих законность и обоснованность заключения под стражу в качестве меры пресечения. Судебная проверка законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей производится в закрытом заседании с участием прокурора, защитника или представителя. Судья вызывает в заседание лицо, содержащееся под стражей, и заочное рассмотрение жалобы допускается только при исключительных обстоятельствах, если заключенный добровольно отказался от своего права присутствия. Судья мог отменить меру пресечения в виде заключения под стражу и освободить лицо из-под стражи или оставить жалобу без удовлетворения (статья 220-1)* (* Европейский Суд пересказал также содержание статьи 220-2 УПК РСФСР (прим. переводчика).).

50. Постановление судьи по уголовному делу могло быть обжаловано в вышестоящий суд. Жалоба рассматривалась в те же сроки, что и жалоба на приговор, вынесенный по существу предъявленного обвинения (последняя часть статьи 331).

51. Согласно новому УПК, постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или продлении его срока может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через трое суток со дня их поступления (часть 10 статьи 108)* (* Европейский суд имел в виду часть 11 той же статьи УПК Российской Федерации (прим. переводчика).).

2. В период судебного разбирательства

52. При поступлении дела судья должен, в частности, выяснить, подлежит ли изменению или отмене избранная обвиняемому мера пресечения (часть 5 статьи 222 и статья 230 старого УПК, часть 3 статьи 228 и пункт 6 части 2 статьи 231 нового УПК), и разрешить ходатайства обвиняемого об изменении меры пресечения (статья 223 старого УПК). Если ходатайство отклонено, оно может быть возобновлено в судебном заседании (статья 223 старого УПК).

53. В любое время при рассмотрении дела суд может избрать, изменить или отменить меру пресечения в отношении подсудимого, включая содержание под стражей (статья 260 старого УПК, часть 1 статьи 255 нового УПК). Любое такое определение выносится судом в совещательной комнате и излагается в виде отдельного документа, подписываемого всем составом суда (статья 261 старого УПК, статья 256 нового УПК).

54. Жалоба на такое определение подается в вышестоящий суд. Она должна быть подана в 10-дневный срок и рассмотрена в те же сроки, что и приговор, вынесенный по существу предъявленного обвинения* (* Согласно УПК РСФСР, в семидневный срок (прим. переводчика).) (статья 331 старого УПК, часть 4 статьи 255 нового УПК).

F. Сроки судебного разбирательства

55. Согласно старому УПК, не позднее 14 суток со дня поступления уголовного дела в суд (если подсудимый находился под стражей) судья принимал одно из следующих решений: (1) о назначении судебного заседания; (2) о возвращении дела для производства дополнительного расследования; (3) о приостановлении или прекращении производства по делу; (4) о направлении дела по подсудности (статья 221). Новый УПК предусматривает право судьи на принятие в тот же срок следующих решений: (1) о направлении уголовного дела по подсудности; (2) о назначении предварительного слушания; (3) о назначении судебного заседания (статья 227). Судебное разбирательство должно начаться не позднее чем через 14 дней после назначения судьей даты судебного заседания (статья 239 старого УПК, часть 1 статьи 233 нового УПК). Ограничения для назначения даты предварительного слушания отсутствуют.

56. Длительность судебного разбирательства не ограничена.

57. Согласно старому УПК, суд кассационной инстанции должен был рассмотреть поступившее по кассационной жалобе или протесту дело не позднее чем через 10 суток со дня его поступления. При особой сложности дела или в других исключительных случаях или при рассмотрении дела Верховным Судом этот срок мог быть продлен до двух месяцев* (* Только при рассмотрении жалобы Верховным Судом. Региональные суды рассматривали жалобы не более чем 20 дней (прим. переводчика).) (статья 333). Дальнейшее продление срока не допускалось.

58. Новый УПК устанавливает, что суд кассационной инстанции должен начать рассмотрение жалобы не позднее чем через месяц со дня поступления дела (статья 374).

Право

I. Предполагаемое нарушение подпункта "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции

59. Заявительница жаловалась, ссылаясь на подпункт "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции, что ее заключение под стражу было незаконным. Соответствующие положения статьи 5 Конвенции предусматривают:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения..."

A. Доводы сторон

60. Власти Российской Федерации утверждали, что содержание под стражей заявительницы было законным и соответствовало требованиям пункта 1 статьи 5 Конвенции. Оно было надлежащим образом санкционировано и обоснованно не только тяжестью обвинений, но также опасностью того, что заявительница может скрыться, совершить иное преступление или воспрепятствовать правосудию. Они также утверждали, что заявительница не исчерпала внутренние средства правовой защиты в отношении ее заключения до 14 марта 2002 г. В частности, она не обжаловала решение Октябрьского районного суда г. Тамбова от 22 августа 2001 г. или последующие постановления прокуратуры о продлении срока ее содержания под стражей и не подавала никаких ходатайств об освобождении, пока ее дело рассматривалось в суде. В период между 14 марта 2002 г. и 23 октября 2002 г. заявительница отбывала наказание в соответствии с приговором Тамбовского областного суда. Позднее Президиум Верховного Суда отменил приговор в порядке надзора и возвратил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Он также распорядился о переводе заявительницы в следственный изолятор на время нового рассмотрения дела, поскольку круг вопросов и основания для содержания заявительницы под стражей подразумевались теми же, что и во время первого рассмотрения дела. По этой причине Президиуму не требовалось обосновывать каким-либо образом ее содержание под стражей. После 13 ноября 2002 г., когда уголовное дело было передано в Тамбовский областной суд, содержание заявительницы под стражей осуществлялось в соответствии со статьей 255 нового УПК и не требовало санкции суда, поскольку его уже санкционировал суд надзорной инстанции. Длительность содержания под стражей в период между 23 октября 2002 г. и 9 апреля 2004 г., когда заявительница была оправдана и освобождена, не превышала установленных пределов в 18 месяцев и была оправданна.

61. Заявительница не согласилась с позицией властей Российской Федерации. Оспаривая их возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты относительно периода с 4 июля 2001 г. по 14 марта 2002 г., она утверждала, что 10 декабря 2001 г. она жаловалась на свое содержание под стражей в Тамбовский областной суд, однако ее жалоба не была рассмотрена. Вместо этого 19 декабря 2001 г. суд распорядился о продлении срока ее содержания под стражей. Она настаивала на том, что ее содержание под стражей не было ни законным, ни обоснованным в течение всего времени судебного разбирательства.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

62. Европейский Суд отмечает, что жалобы заявительницы касаются ее первоначального заключения под стражу 4-5 июля 2001 г., ее предварительного заключения с 6 июля 2001 г. по 4 декабря 2001 г., а также периода содержания под стражей после передачи уголовного дела в суд, который отменил меру пресечения для заявительницы 14 марта 2002 г. (первое разбирательство); дальнейших жалоб относительно ее содержания под стражей в период между 23 октября 2002 г., когда дело было возвращено на новое рассмотрение из суда надзорной инстанции, и 9 апреля 2003 г., когда она была освобождена (второе разбирательство). Что касается первого разбирательства, Европейский Суд отмечает, что последнее решение относительно законности заключения под стражу заявительницы в течение этого периода, принятое Тамбовским областным судом 19 декабря 2001 г., имело место за шесть месяцев до 8 июля 2002 г., когда заявительница подала жалобу в Европейский Суд. Соответственно эта часть жалобы подана за пределами срока и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции (см. Решение Европейского Суда от 19 января 2006 г. по делу "Салманов против Российской Федерации" (Salmanov v. Russia), жалоба N 3522/04; Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 44* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2006.); Постановление Европейского Суда от 30 января 2007 г. по делу "Павлик против Словакии" (Pavlik v. Slovakia), жалоба N 74827/01, § 89; и Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Игнатов против Российской Федерации" (Ignatov v. Russia), жалоба N 27193/02, § 71* (* Там же. N 10/2007.)).

63. Европейский Суд также отмечает, что к его компетенции относится рассмотрение жалобы заявительницы относительно второго разбирательства. Европейский Суд отмечает, что она не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

64. Европейский Суд напоминает, что выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, в значительной степени отсылают к национальному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил. Однако "законность" содержания под стражей в соответствии с национальным законодательством не всегда имеет решающее значение. Европейский Суд также должен удостовериться в том, что содержание под стражей в рассматриваемый период соответствовало цели пункта 1 статьи 5 Конвенции, которая исключает произвольное лишение свободы.

65. Европейский Суд, таким образом, должен удостовериться в том, соответствовало ли национальное законодательство Конвенции, включая общие принципы, выраженные в ней или подразумеваемые. Что касается последних, Европейский Суд подчеркивает, что в делах, затрагивающих лишение свободы, особенно важно соблюдение общего принципа правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы условия лишения свободы были ясно определены в национальном законодательстве, и само законодательство было предсказуемым с точки зрения его применения и отвечало стандарту "законности", установленному Конвенцией, который требует, чтобы все законы были достаточно точными для того, чтобы любое лицо - при необходимости с помощью соответствующей консультации - могло предвидеть в степени, разумной при данных обстоятельствах, последствия, которые может повлечь такое действие (см. Постановление Европейского Суда по делу "Йечюс против Литвы" (Jecius v. Lithuania), жалоба N 34578/97, § 56, ECHR 2000-IX; и Постановление Европейского Суда по делу "Барановский против Польши" (Baranowski v. Poland), жалоба N 28358/95, § 50-52, ECHR 2000-III).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

66. Европейский Суд отмечает, что 23 октября 2002 г. Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменил приговор, в соответствии с которым заявительница была осуждена к лишению свободы, и распорядился о ее содержании под стражей, пока ее дело не рассмотрят повторно. 20 января 2003 г. Тамбовский областной суд отклонил ходатайство заявительницы об освобождении.

67. Европейский Суд отмечает, что Президиум Верховного Суда не представил никаких оснований для такого решения о содержании заявительницы под стражей. Он также не установил ни срока заключения под стражей, ни срока для периодического пересмотра меры пресечения. Тамбовский областной суд, получив уголовное дело 13 ноября 2002 г., не пересмотрел срока меры пресечения. Власти Российской Федерации считали спорным, что в обязанность Президиума Верховного Суда или Тамбовского областного суда входило обоснование постановления о содержании под стражей, утверждая, что срок ее содержания под стражей не превышал установленного предела в 18 месяцев, тем более что обвинения в адрес заявительницы оставались теми же, что и в предыдущем судебном разбирательстве.

68. Европейский Суд уже устанавливал нарушения подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции в большом количестве дел против Российской Федерации, касавшихся аналогичного набора фактов (см., например, Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Соловьев против Российской Федерации" (Solovyev v. Russia), жалоба N 2708/02, §§ 95-100* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2007.); Постановление Европейского Суда от 28 июня 2007 г. по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia), жалоба N 65734/01, §§ 65-70* (* Там же. N 5/2008.); и Постановление Европейского Суда от 3 июля 2008 г. по делу "Белов против Российской Федерации" (Belov v. Russia), жалоба N 22053/02, §§ 79-82). В частности, он указывал, что отсутствие мотивов в решениях судебных органов о содержании под стражей в течение длительного срока несовместимо с принципом защиты от произвола, воплощенным в пункте 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia), жалоба N 55669/00, §§ 70-71* (* Там же. N 9/2006.); и Постановление Европейского Суда от 21 марта 2002 г. по делу "Сташайтис против Литвы" (Stasaitis v. Lithuania), жалоба N 47679/99, § 67). Возможность томления узника под стражей в отсутствие судебного решения, подкрепленного конкретными основаниями, и без установления конкретных сроков была бы равносильна пренебрежению статьей 5 Конвенции, положением, рассматривающим содержание под стражей как исключительный случай отступления от права на свободу, допустимый в исчерпывающем перечне строго определенных обстоятельств (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, § 142, ECHR 2005-X* (* Там же. N 7/2006.)).

69. Европейский Суд не усматривает причин для отхода от этого заключения в настоящем деле. Он полагает, что постановление от 23 октября 2002 г. не отвечало требованиям ясности, предсказуемости и защиты от произвола, которые представляют собой существенные элементы "законности" содержания под стражей в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции.

70. Европейский Суд соответственно полагает, что имело место нарушение подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении содержания заявительницы под стражей в период с 23 октября 2002 г. по 9 апреля 2003 г.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

71. Заявительница жаловалась, что ее предварительное заключение было чрезмерно длительным и что оно постоянно продлевалось в отсутствие указания на существенные и значимые причины. Она ссылалась на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

A. Доводы сторон

72. Власти Российской Федерации утверждали, что длительность содержания под стражей заявительницы в течение расследования и судебного разбирательства не была чрезмерной. Сроки, установленные национальным законодательством, не были превышены, а ее содержание под стражей было необходимым, учитывая тяжесть обвинений и возможность ее побега или воспрепятствования правосудию.

73. Заявительница поддержала свои жалобы.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

74. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

75. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда вопрос о том, какой период содержания под стражей может считаться разумным, не может рассматриваться отвлеченно. Обоснованность продления содержания обвиняемого под стражей должна определяться в каждом деле в связи с его конкретными обстоятельствами. Продолжительное содержание под стражей в конкретном деле может быть оправданно только в том случае, если существует реальное требование публичного интереса, который, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает принцип уважения личной свободы (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 26 января 1993 г. по делу "W. против Швейцарии" (W. v. Switzerland), Series A, N 254-A* (* Эти рассуждения содержатся в § 30 цитируемого Постановления (прим. переводчика).); и Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudia v. Poland), жалоба N 30210/96, ECHR 2000-XI, § 110).

76. Существует презумпция в пользу освобождения. Как неоднократно указывал Европейский Суд, второй аспект пункта 3 статьи 5 не дает судебным органам возможности выбора между доставкой обвиняемого к судье в течение разумного срока или его освобождением до суда. До признания его виновным обвиняемый должен считаться невиновным, и цель рассматриваемого положения заключается в том, чтобы обеспечивать его временное освобождение, как только его содержание под стражей перестает быть разумным (см. Постановление Европейского Суда от 12 июня 2008 г. по делу "Власов против Российской Федерации" (Vlasov v. Russia), жалоба N 78146/01, § 104, с дополнительными отсылками* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2009.)).

77. Европейский Суд также отмечает, что в первую очередь национальные судебные органы обязаны обеспечить, чтобы в конкретном деле предварительное заключение обвиняемого не превышало разумной продолжительности срока. В этих целях они должны исследовать все факты, свидетельствующие в пользу или против существования реального требования публичного интереса, оправдывающего, с надлежащим учетом принципа презумпции невиновности, отход от правила уважения личной свободы, и должны указать их в своих решениях об отказе ходатайств об освобождении. Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции главным образом на основании мотивов, приведенных в решениях национальных судов, и реальных фактов, указанных заявителями в своих жалобах (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 152, ECHR 2000-IV).

78. Доводы "за" и "против" освобождения не должны быть "общими и абстрактными" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Смирнова против Российской Федерации" (Smirnova v. Russia), жалобы N 46133/99 и 48183/99, § 63, ECHR 2003-IX). Если закон содержит презумпцию в пользу факторов, относимых к основаниям сохранения меры пресечения, существование конкретных фактов, перевешивающих правило уважения личной свободы, должно быть убедительно продемонстрировано (см. Постановление Европейского Суда от 26 июля 2001 г. по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), жалоба N 33977/96, § 84, последняя часть).

79. Наличие обоснованного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности содержания под стражей, однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. Европейский Суд должен в таких случаях установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что национальные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 153).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

(i) Период, который должен быть принят во внимание

80. Европейский Суд прежде всего напоминает, что при разрешении вопроса о длительности предварительного заключения, в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции, период, который должен приниматься во внимание, начинается в день, когда обвиняемый заключен под стражу, и оканчивается в день, когда по предъявленному обвинению вынесено решение, хотя бы только судом первой инстанции (см. Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 91* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2005.); Постановление Европейского Суда от 30 ноября 2004 г. по делу "Кляхин против Российской Федерации" (Klyakhin v. Russia), жалоба N 46082/99, § 57* (* Там же. N 7/2005.); и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", §§ 145 и 147).

81. Европейский Суд отмечает, что дата и время первоначального задержания заявительницы оспариваются сторонами; однако Европейский Суд полагает, что разница в несколько часов несущественна для оценки длительности периода содержания под стражей в настоящем деле. Суд будет исходить из того, что заявительница была заключена под стражу не позднее 5 июля 2001 г., когда заявительница, по утверждению обеих сторон, находилась в заключении. С этого времени заявительница находилась под стражей в значении пункта 3 статьи 5 Конвенции до обвинительного приговора Тамбовского областного суда 14 марта 2002 г. С этой даты до 23 октября 2002 г., когда Президиум Верховного Суда отменил приговор от 14 марта 2002 г., она находилась под стражей как лицо, "осужденное компетентным судом" в значении подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции, и соответственно этот период заключения не охватывается пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 28 марта 1990 г. по делу "B. против Австрии" (B. v. Austria), §§ 33-39, Series A, N 175, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Кудла против Польши", § 104). С 23 октября 2002 г. по 9 апреля 2003 г. она снова находилась в условиях предварительного заключения, регулируемого пунктом 3 статьи 5 Конвенции.

82. Чтобы оценить длительность предварительного заключения заявительницы, Европейский Суд оценит эти периоды в совокупности с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. в качестве последних примеров упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Белов против Российской Федерации", § 102; Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Мишкеткуль и другие против Российской Федерации" (Mishketkul and Others v. Russia), жалоба N 36911/02, § 40* (* Там же. N 1/2008.); и Постановление Европейского Суда по делу "Солмаз против Турции" (Solmaz v. Turkey), жалоба N 27561/02, §§ 34-37, ECHR 2007-... (извлечения)). Следовательно, сложив два указанных выше периода, Европейский Суд заключает, что заявительница находилась под стражей в значении пункта 3 статьи 5 Конвенции один год, один месяц и 25 дней.

(ii) Основания для содержания под стражей

83. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации, ссылаясь на постановления о заключении под стражу в данном деле, указали на три основных основания для содержания под стражей заявительницы, а именно тяжкий характер преступления, наказание за которое предполагало тюремное заключение на длительный срок, наличие оснований полагать, что заявительница могла скрыться и воспрепятствовать отправлению правосудия.

84. Европейский Суд отмечает, что заключение под стражей заявительницы первоначально могло быть обусловлено этими соображениями. Однако Европейский Суд в этом отношении напоминает, что должностные лица не могут обосновывать содержание под стражей ссылкой на подобные факторы; они должны указать на конкретные факты, относящиеся к поведению заявительницы, ее личным обстоятельствам и тому подобному (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Власов против Российской Федерации", § 108). Переход бремени доказывания на заключенного в таких делах был бы равнозначен отмене правила статьи 5 Конвенции, положения, признающего заключение под стражу исключительным отступлением от права на личную свободу, которое допустимо в строго определенных случаях, не допускающих расширительного толкования (см. Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia), жалоба N 54071/00, § 67* (* Там же. N 6/2006.)).

85. В настоящем деле национальные органы не ссылались на конкретные факты и не указали какие-либо обстоятельства, которые позволяли бы считать, что заявительница после освобождения скроется и иным образом нарушит ход судебного разбирательства. Даже если национальные органы были осведомлены о подобных обстоятельствах, ни одно из них не было упомянуто в решениях о содержании под стражей, и в компетенцию Европейского Суда не входят установление подобных обстоятельств и подмена собой национальных органов, принимавших решение о заключении под стражу (см. Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 72). Европейский Суд, соответственно, считает, что наличие таких факторов не было установлено.

86. Европейский Суд также отмечает, что по прошествии времени мотивировка судов не изменялась в соответствии с развитием ситуации, и не проверялось, какие из этих факторов сохраняют значение на более поздней стадии разбирательства. Напротив, с 4 декабря 2001 г. по 19 декабря 2001 г. содержание под стражей продлевалось автоматически без какого-то постановления, а судебное решение, принятое в последнюю дату, не было мотивировано, оно также не устанавливало каких-либо сроков, в связи с чем предполагалось, что заявительница должна оставаться под стражей до окончания судебного разбирательства. Постановление о содержании под стражей, вынесенное 23 октября 2002 г. Президиумом Верховного Суда, также не содержало в себе мотивов или сроков заключения. Решение, принятое Тамбовским областным судом 20 января 2003 г., отклонило ходатайство заявительницы об освобождении, однако содержало прямые ссылки исключительно на тяжесть выдвинутых обвинений.

87. Европейский Суд не может согласиться с доводом властей Российской Федерации о том, что в указании судами оснований для заключения под стражу не было необходимости, поскольку они уже указывались в предыдущих решениях, а сроки и так были уже установлены законодательством. Европейский Суд напоминает, что возложенное на национальные органы обязательство указывать основания для назначения заключения под стражу в качестве "меры пресечения" становится тем более важным на позднейших стадиях судебного разбирательства (см., в частности, Постановление Большой Палаты от 10 марта 2009 г. по делу "Быков против Российской Федерации" (Bykov v. Russia), жалоба N 4378/02, §§ 61-64* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2009.)). В настоящем деле, судебные органы не могли быть освобождены от обязанности указания оснований для заключения под стражу заявительницы именно потому, что угрозы, упомянутые в предыдущих постановлениях о заключении под стражу, в частности, того, что заявительница может воспрепятствовать отправлению правосудия, должны были уменьшаться с каждой стадией судебного производства, особенно на стадии рассмотрения дела в надзорной инстанции.

88. Европейский Суд также подчеркивает, что при разрешении вопроса об освобождении лица из-под стражи власти с учетом пункта 3 статьи 5 Конвенции имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда от 15 февраля 2005 г. по делу "Сулаоя против Эстонии" (Sulaoja v. Estonia), жалоба N 55939/00, § 64; и Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблоньский против Польши" (Jabioсski v. Poland, жалоба N 33492/96, § 83). В течение всего рассматриваемого периода власти не рассматривали возможности обеспечения явки заявительницы с использованием иной "меры пресечения", - такой как подписка о невыезде или залог, - которые прямо предусмотрены российским законом для обеспечения надлежащего проведения уголовного разбирательства. Такое уклонение является тем более необъяснимым, что с 1 июля 2002 г. новый Уголовно-процессуальный кодекс прямо обязывает суды страны рассматривать вопрос о применении менее строгих мер пресечения в качестве альтернативы содержанию под стражей.

89. В итоге Европейский Суд находит, что решения национальных властей не были основаны на анализе всех относимых фактов. Они не принимали во внимание никаких доводов в пользу освобождения заявительницы. Таким образом, Европейский Суд находит, что власти не смогли указать относимых и достаточных причин, оправдывающих продление срока содержания заявительницы под стражей до одного года, одного месяца и 25 дней.

90. Соответственно имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

91. Заявительница также жаловалась, что национальные суды не рассматривали "безотлагательно" ее ходатайства об освобождении, которые она подавала в период между 4 сентября 2001 г. и 14 марта 2002 г., или ее ходатайства об освобождении, поданные между 20 ноября 2002 г. и 9 декабря 2002 г. Она ссылалась на пункт 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Доводы сторон

92. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница не исчерпала внутренние средства правовой защиты относительно периода содержания ее под стражей, который закончился 14 марта 2002 г. Они указывали, что ее единственное ходатайство об освобождении в этот период было отклонено 22 августа 2001 г., и заявительница не подавала жалобы на этой решение. Что касается ее жалобы относительно задержки при рассмотрении ее ходатайства от 9 декабря 2002 г., они оспаривали дату подачи этого ходатайства в национальный суд. По словам властей Российской Федерации, копия ходатайства, предоставленная заявительницей, не содержит в себе указание на какую-то дату, и ходатайство было составлено заявительницей на судебном слушании 20 января 2003 г., когда оно и было немедленно рассмотрено.

93. Заявительница поддержала свою жалобу. В ответ на утверждение властей Российской Федерации о том, что от нее не поступало никаких ходатайств 9 декабря 2002 г., она предоставила копию ходатайства, принятого и подписанного предположительно судебным должностным лицом в этот день. Она утверждала, что это ходатайство было оставлено без внимания, так же как и ее более раннее ходатайство, поданное 20 ноября 2002 г.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

94. Европейский Суд принимает к сведению возражение властей Российской Федерации об исчерпании внутренних средств правовой защиты относительно первого периода ее предварительного заключения, то есть до 14 марта 2002 г. Он отмечает, что заявительница утверждала, что она подала ходатайство об освобождении телеграммой в Тамбовский областной суд 10 декабря 2001 г. Он отмечает, однако, что, рассмотрев это ходатайство, 19 декабря 2001 г. суд принял решение о продолжении содержания под стражей заявительницы. Как Европейский Суд устанавливал выше (см. § 62), это было последнее решение, касающееся законности содержания под стражей заявительницы в течение первого разбирательства, и оно было вынесено более чем за шесть месяцев до подачи заявительницей жалобы в Европейский Суд. Соответственно, Европейский Суд вправе рассмотреть только жалобу, касающуюся ходатайства об освобождении, которое было отклонено 20 января 2003 г.

95. Европейский Суд отмечает, что жалоба в последней части не является очевидно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по любым другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

96. Европейский Суд напоминает, что пункт 4 статьи 5 Конвенции, гарантирующий арестованным или заключенным под стражу право на возбуждение разбирательства по проверке законности их заключения под стражу, также предусматривает после возбуждения такого разбирательства право на безотлагательное рассмотрение судом вопроса о правомерности заключения под стражу и на освобождение, если заключение под стражу признано судом незаконным. Хотя он не обязывает Высокие Договаривающиеся Стороны создавать второй уровень юрисдикции для проверки законности заключения под стражу, государство, учреждающее такую систему, должно в принципе обеспечивать заключенным при обжаловании те же гарантии, что и в суде первой инстанции (см. Постановление Европейского Суда от 23 ноября 1993 г. по делу "Наварра против Франции" (Navarra v. France), § 28, Series A, N 273-B; Постановление Европейского Суда от 12 декабря 1991 г. по делу "Тот против Австрии" (Toth v. Austria), § 84, Series A, N 224). Требование о безотлагательности вынесения решения, безусловно, является одной из таких гарантий; в то время как один год на инстанцию может быть примером приблизительного применения этого правила в делах о соблюдении пункта 1 статьи 6 Конвенции, дела о соблюдении пункта 4 статьи 5 Конвенции, затрагивающего вопросы личной свободы, требуют особой оперативности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хатчинсон Рейд против Соединенного Королевства" (Hutchison Reid v. United Kingdom), жалоба N 50272/99, § 79, ECHR 2003-IV). В этом контексте Европейский Суд также отмечает, что имеется особая необходимость в срочном разрешении вопроса о законности содержания под стражей в случаях длительного рассмотрения дел судом, поскольку обвиняемый должен иметь возможность извлекать выгоду из принципа презумпции невиновности в полном объеме (см. Постановление Европейского Суда от 4 октября 2001 г. по делу "Иловецкий против Польши" (Iiowiecki v. Poland), жалоба N 27504/95, § 76).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

97. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации никак не отреагировали на утверждение заявительницы о том, что ее представитель Х. подал ходатайство об освобождении 20 ноября 2002 г., однако они оспаривали ходатайство, поданное представителем Р. 9 декабря 2002 г. По мнению властей Российской Федерации, это ходатайство было подано 20 января 2003 г. и было рассмотрено в тот же день. Европейский Суд отмечает, что материалы дела содержат копии двух ходатайств адвоката Х.: одно от 20 ноября 2002 г. и другое от 20 января 2003 г. Он отмечает, далее, что Тамбовский областной суд ссылается в своем решении от 20 января 2003 г. на "ходатайство представителя Р. и адвоката Х.", не указывая дату, когда они были поданы. Европейский Суд также отмечает, что копия ходатайства, подписанная Р., не имеет даты, но содержит отметку, что оно было "принято 9 декабря 2002 г.". Европейский Суд полагает, что подпись получателя принадлежала судебному должностному лицу, поскольку власти Российской Федерации не подвергли сомнению достоверность или происхождение отметки. С учетом вышеизложенного, Европейский Суд считает установленным, что от имени заявительницы были поданы три ходатайства об освобождении: 20 ноября 2002 г. адвокатом Х., 9 декабря 2002 г. представителем Р. и 20 января 2003 г. адвокатом Х.

98. Как указывалось выше (см. § 97), из решения Тамбовского областного суда не ясно, были ли рассмотрены все эти ходатайства 20 января 2003 г., или только два из них. Последний случай означал бы, что одно из ходатайств Х. не было рассмотрено. Однако Европейский Суд не имеет необходимости разрешать сомнение, поскольку даже если предположить, что все три ходатайства были рассмотрены, сделано это было спустя два месяца после подачи ходатайства от 20 ноября 2002 г. и спустя один месяц и 11 дней после подачи ходатайства от 9 декабря 2002 г. Нет никаких оснований полагать, что заявительница вызывала какие-нибудь задержки при рассмотрении этих ходатайств. Европейский Суд полагает, что оспариваемые периоды не могут рассматриваться как соответствующие требованию "безотлагательности" пункта 4 статьи 5 Конвенции, особенно принимая во внимание, что их общая длительность зависела от властей (см., например, Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 96* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", §§ 198 и 203; и Постановление Европейского Суда по делу "Ребок против Словении" (Rehbock v. Slovenia), жалоба N 29462/95, §§ 85 и 86, ECHR 2000-XII, в котором судебное рассмотрение, длившееся 23 дня, было признано не соответствующим требованию "безотлагательности").

99. Европейский Суд также отмечает, что факт признания заявительницы виновной в преступлении и зачета длительности ее предварительного заключения в срок назначенного ей наказания, в принципе, не может оправдывать уклонение от безотлагательного рассмотрения ее ходатайств об освобождении (см. Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Беднов против Российской Федерации" (Bednov v. Russia), жалоба N 21153/02, § 33).

100. Соответственно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

101. Европейский Суд рассмотрел другие жалобы заявительницы. Однако, с учетом представленных ему материалов, и поскольку эти жалобы относятся к компетенции Европейского Суда, он находит, что доказательства не свидетельствуют о наличии признаков нарушении прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или протоколами к ней. Отсюда следует, что эта часть жалобы является явно необоснованной и подлежит отклонению, в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

102. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

103. Заявительница не выдвигала требований о справедливой компенсации. Соответственно, Европейский Суд полагает, что отсутствуют основания для присуждения ей какой-либо суммы.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу в части незаконности содержания под стражей заявительницы с 23 октября 2002 г. по 9 апреля 2003 г., чрезмерной длительности ее содержания под стражей и уклонения национальных органов от "безотлагательного" рассмотрения вопроса о законности постановления о заключении ее под стражу 23 октября 2002 г. приемлемой, а в остальной части неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение подпункта "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции;

5) постановил, что отсутствуют основания для присуждения заявительнице справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 4 марта 2010 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секции Суда Секретарь

Христос Розакис Председатель Палаты Суда